Химера с большой дороги Аннотация: Волшебник должен быть всегда начеку. Всегда. [свернуть] Начало весны выдалось дождливым, часть тракта размыло так сильно, что обходя это болото, Дара заблудилась и вышла к дороге только к позднему вечеру. С досадой юная волшебница поняла - ночлег на постоялом дворе деревеньки Малые Утыри ей не светит, и принялась искать убежище попроще. В лесу бродит всякое: и люди и нелюди, и, конечно, будь Дара настоящей взрослой волшебницей, она запросто разбила лагерь прямо на дороге, потому что настоящий волшебник всегда знает, кто самая страшная тварь в лесу. Он сам. Но Даре еще только предстояло сдать вступительные экзамены в Академию, куда она, собственно, и держала путь, и потому девушка весьма обрадовалось, обнаружив агровую рощу – лучшего места для ночлега и желать не приходится! Ночь спустилась быстро, и Дара поспешила определиться, в каком именно из толстых красноватых деревьев она будет ночевать. Конкретно одно ей показалось даже теплым, хотя наверное сейчас ей, замерзшей и промочившей ноги, будет казаться тёплым все сухое. Подхватив рюкзак и держа волшебную палочку в зубах, девушка полезла вверх по гладкому стволу, вначале опираясь на создаваемые в процессе сучки, а затем уже пользуясь настоящими. Крестьяне верят, что арговые деревья имеют душу и сжирают по ночам глупых путников, осмелившихся забраться в их широкие и высокие, словно пасти дракона, дупла, однако животные и волшебники презирают подобные суеверия и с удовольствием устраиваются на древесных великанах в отсутствие более цивилизованного ночлега. Ладно, может про настоящих волшебников Дара и погорячилась. Эти действительно разбивают шатры прямо на дорогах, порой изрядно затормаживая ночной трафик, но на то они и волшебники. Однако с животными дело обстоит именно так, и девушка держала палочку наготове на случай, если придётся выгонять нежданного четвероного или пернатого жителя. И она не ошиблась: уже подбираясь к дуплу, она услыхала ворчание, возню и кряхтение. Девушка аккуратно пристроила рюкзак среди ветвей и уже налегке ловко и бесшумно – как она надеялась – подползла к большому, почти с нее ростом узкому отверстию. Кажется, там устроился… «Только не лесной кот!» - взмолилась про себя Дара. Эти твари опасны даже для волшебниц, поскольку в темноте видят как днем, да и реакции у них превосходные. Убить он ее не убьет, но поцарапать и покусать сможет, а вокруг и так холод, стылость и ночь – не до лечения ран. Из дупла раздалось фырканье и какой-то странный звук. Держа наготове палочку, Дара заглянула в дупло и успела увидеть, как открывается ало-золотистый глаз зверя, и как он недобро зыркает прямо на нее… - Айчтобтебяпревратисьпревратисьпревратись!!! – девушка прянула в сторону и едва удержалась, повиснув на ветке. Медленно подтянулась и заглянула внутрь, надеясь, что ее вопль о помощи, скорее, а не заклинание – она ведь даже не смогла уточнить в кого должен превратиться враг, хотя думала о хомячке или мыши – но тут в голову пришло воспоминание Красных Пустынных Мышах, на которых южане ездят верхом… - словом, концентрация была нарушена, и юная волшебница понятия не имела, каким животным стал напугавший ее лесной кот. - Дабудет! – она осветила заклинанием дупло и оттуда на нее уставилась гигантская змея с собачьей головой. Змея грязно выругалась, Дара разжала руки и с визгом полетела вниз. Очнулась она от ощущения мокрой слизи на лице. Еще один комок смачно шлепнулся на шею, и девушка вскочила, озираясь. Вокруг был все тот же лес и та же темень. К счастью волшебницы – даже совсем маленькие – весьма привязаны к своим палочкам и ощущают их присутствие на большом расстоянии. Дара нашарила свою, протерла и вновь зажгла свет. Тело ломило от синяков и ушибов, но, кажется, особенно ничего серьезного. Сверху упал еще один комок слизи, а затем раздалось сварливое: - Тьфу ты, я уж думал, ты никогда не очнёшься! А ну левитируй сюда, чертова недоучка, и сними меня с проклятого дерева! Кошмарная змея с собачьим лицом возникла перед глазами не вполне пришедшей в себя девушки. Так это был не сон и не видение... собравшись с духом, Дара произнесла: - Прошу прощения, но раз вы – змея, полагаю, вы можете спуститься с дерева тем же способом, что и залезли на него. Прошу прощения, что потревожила ваше дупло, но мне казалось до последнего момента, что оно пустует… - Я не был змеей, когда на него залезал! Я и сейчас не вполне уверен, что я, но копыта явно не приспособлены для лазанья по агровым деревьям! - Длинношерстные козы Каура с вами бы не согласились! – машинально возразила Дара, пытаясь оттереться от невероятного количества слизи, накапавшей на нее непонятно откуда. В этот момент еще один комок пролетел мимо, едва не попав ей в плечо. – Вот гадость! Не понимаю, откуда летит эта дрянь! - Надо же было как-то тебя разбудить! - То есть это… - юная волшебница замерла, краснея от гнева. - Моя слюна, да. И скажи спасибо, что только слюна. На звуки ты не реагировала, а у меня уже колени затекли торчать в этом проклятом дупле, а моя трубка того и гляди проткнет мне ребра! Возмущенная девушка пыталась осознать происходящее и наконец вымолвила: - Так это… вы были человеком? - Не просто человеком! – яростно рявкнул голос. – Да я!.. – он закашлялся. – Короче да. Я бы человеком. Пока ты не сунулась в мое дупло! - Темные силы! – воскликнула Дара. – Нижайше прошу меня простить. Я и подумать не могла, что там человек, эти желтые глаза и шипение… я думала вы - горный кот! Ну ничего, погодите, я немедленно поднимусь и вас расколдую! - Даже не вздумай! – голос свыше рявкнул так, что Дару осыпало ветками и листьями. – Я тебе руку откушу, если попытаешься еще раз наставить на меня свою палочку, тупица! Просто помоги мне слезть с дерева! Подсвечивая себе заклинанием, девушка взобралась на агр вновь и подивилась тому, как тепло и сухо было возле самого дупла. Однако ворчливая змея не позволила ей и рта раскрыть, скомандовала «Тащи»! и протянула ей все четыре копыта. Дара взялась за них и сразу поняла, что так дело не пойдет: во-первых, внутри дупла животного было куда больше чем снаружи, а во-вторых, животного в целом было намного больше Дары. К тому же его постоянное ворчание никак не способствовало делу. - Погодите, замрите пожалуйста. Мне придется вас уменьшить, иначе ничего не получится. Пожалуйста, не двигайтесь… Кстати, как вас зовут? Меня Дара. - Даже не вздумай, мерзкая девчонка, еще раз колдовать на меня! – зверь засучил копытами и чуть не поставил девушке фингал. - Масштабпятьдесятпроцентов! – Дара решила, что лучше она будет принимать возмущение постфактум, чем получит копытом в глаз. Копыта уменьшились, из дупла полились такие матюги, которых девушка никогда не слышала, хотя и жила на улице Ремесленников. - Ну не переживайте, ну разве вам не стало легче, давайте сейчас еще одно заклинание и вы будете как новенький, аааа! Вредное животное высунуло из дупла свою пёсью голову и все-таки впилось зубами Даре в руку. - Все-все, поняла, больше никаких превращений! Согласитесь же, что так вам стало просторнее? Нашли свою трубку? - Нет! Она по-прежнему под моим боком! Тебе придётся залезть внутрь и достать ее! Девушка вздохнула и покорно сунулась в дупло. Вопреки ожиданиям, внутри витал чудный древесный аромат, и было тепло как в доме. - Ничего себе! Вы тут живете?! - Черта с два я тут живу! – фыркнуло животное. – Я остановился переночевать, из-за дождя на земле слишком сыро. Развел огонь, закурил трубочку, и тут ты! - Но я не видела никакого огня! – нахмурилась девушка, вытаскивая длинную трубку незнакомца. – Клянусь, я оглядела рощу издали и, не увидев отсветов, решила, что здесь никого нет! - Про черное пламя что ли не слышала, волшебница-недоучка? С какого ты курса?! - Так вы – волшебник? – изумилась Дара, а потом начала тихо отползать к выходу. Она превратила волшебника в змею с копытами и лицом собаки! Какое счастье, что он еще не видел себя в зеркало! Надо срочно бежать, пока он не придумал, как именно ей отомстить. Чёрное пламя – да его не каждый взрослый может сколдовать! Приятный ароматный огонь, способный согреть любое помещение, не привлекающий внимания и не оставляющий следов, хоть на парадной скатерти его жги. - Стоять на месте. Я был волшебником, а сейчас… копыта – видишь? – зверь пихнул одно Даре на колени для большей убедительности. – Как я ими построю хоть один магический жест? Короче, так поступим: ты спишь здесь и я тоже, поскольку спать я все равно хочу, да и грех пропадать согретому ночлегу. А с рассветом ты меня отсюда вынимаешь и ведешь в Академию – ты знаешь, что здесь есть Академия или ты палочкой просто так машешь, наугад? Так вот, ты спокойненько, без лишнего шума отведешь меня туда, я покажу дорогу, там меня расколдуют профессионалы, а затем помоги тебе Темные Силы, чтобы мы больше никогда не встретились вновь, поняла?! - Так точно! – Дара потрепала его по кудлатой челке, и тут же собачьи челюсти сомкнулись на ее руке. - Не забывайся, девчонка! - Извините. Если бы я видела вас в человеческом облике, мне было бы проще. Вы напрасно волнуетесь, я и так иду в Академию, поэтому вам нечего опасаться. Кстати, все-таки как мне вас называть? Путь неблизкий. Зверь завозился, устраиваясь поудобнее, с непривычки путаясь в копытах и нещадно матерясь. - Можешь назвать меня А… пр… Б… Борис, в общем. - Апроборис? - Просто Борис. - Странное имя для человека. Но для собаки сойдет. - Я буду называть тебя Дашей, если будешь умничать! - Не так уж и плохо, - вздохнула девушка, опираясь спиной о согретый ствол агра. – У наших соседей так кошку зовут… Утро началось с тычка копытом в бок: Борис проснулся и жаждал выкурить первую трубку, а после был крайне шокирован, что Дара не умеет превращать воду в кофе и питается сухарями. - Черт подери, эта девка уморит меня голодом прямо в этом дупле! - ворчал Борис, пытаясь сделать затяжку пока Дара держала перед его мордой трубку. – На каком ты курсе? - Еще пока ни на каком! Я иду поступать! На кафедру анималистистки! Копытный змеепёс подавился, обдав Дару кусочками горящего табака. - Силы Тьмы и Света, не надо! Брось эту затею, деточка! С такими навыками… - Я же сказала, я испугалась! Уменьшила-то я вас нормально! И если бы вы позволили мне сосредоточиться и прекратили ворчать, я бы давно вернула вам человеческий облик! – Даре поднадоело бурчание животного и она вылезла из дупла наружу - подумать как ей перенести его с дерева. Может, еще в два раза уменьшить его?.. - Батут. - Что, простите? - Заклинание батута. Спускаешься вниз, чертишь круг, руки в первой позиции, произносишь «воздух сжимаем и упруг», я выползаю из дупла целиком и падаю вниз. Неужели и его не знаешь? Только не забудь ограничитель объема поставить, метра полтора, не больше! - Да знаю я, знаю, - буркнула Дара, хотя впервые слышала о таком заклинании. Ну ничего, пусть змеепёс хоть обворчится, а она все сделает правильно. Правда неясно, что за ограничитель, но… Она поняла, что он имел в виду, уже когда Борис доверчиво выпал из дупла, а затем взвился до той же высоты откуда начал падение – но тут его продвижение вверх затормозила мощная ветка, об которую он стукнулся еще не раз, прежде чем сумел пролаять Даре, чтобы она отключила заклинание; затем поправился, чтобы она уменьшила объем, но было уже поздно, и несчастный змеепёс прервал свое движение, со стоном распластавшись по земле. - Я убью тебя, мерзкая девчонка! Я превращу тебя в жмуротрава! Я отдам тебя в кабинет зоологии для экспериментов! Аааахх, ты ж гребная тьма, мои ноги!.. Словно делающий первые шаги олененок, копытный змеепёс Борис поднялся, и Дара поняла, что никакой он не змеепёс, – случайная химеризация ее заклинания была не настолько высока, - а всего лишь ламапес. То есть всем своим телом бедняга был настоящим ламой, но лицо у него почему-то вышло как у цвергшнауцера, должно быть при жизни, то есть, будучи человеком, Борис обладал шикарными бородой и усами. Клочковатая шерсть была прядями – то рыжая, то темно-бурая, а хвост… Дара присвистнула. Хвост был совсем не собачий и не ламовский, кажется, хвост был от Воздушного Дракона. Подумать только, а ведь считается, что волшебники не могут превращать других животных в драконов, поскольку в тех куда больше магии, чем в самих магах. - Чего ты пялишься на меня! Живо собрала мои вещи и пошли! Часов до восьми Борис неистово ворчал, ругая всё и вся на свете, особенно – глупых нервных неумелых колдуний, которые лезут без спроса в чужие дупла, не поинтересовавшись прежде, нет ли там кого-то еще. Затем, когда на дороге стали встречаться крестьянские телеги, подутих, и выбрав безлюдный участок, заявил, чтобы Дара даже не вздумала объявить, что он говорящий. - Скажешь, что я твой питомец, - с рычанием процедил несчастный зверь. – И сразу говори, что идешь в Академию, чтобы все знали, что ты волшебница! И не вздумай меня продать каким-нибудь барыгам на ярмарку, а то знаю я вас, детей коммерции! Девушка изумленно подумала, что ей бы никогда не пришло такое в голову, если бы Борис ей это не сказал, и сменила тему: - У вас есть друзья в Академии? Или вы там когда-то учились и поэтому знаете место? Как так вышло, что на вас не было ни одного магического щита, когда я залезла к вам? Борис фыркнул. - Ну хоть иногда-то мы их снимаем! Я ж думал, что в темном лесу в агровой роще ко мне ни один крестьянин не сунется… - Значит, я застала вас врасплох? Он то-то пробурчал очень недовольное. - Простите. Я не хотела. Я тоже искала место для ночлега. А вы можете рассказать, как делать черный огонь?.. - Шшшхррррр! Борис попытался на нее шикнуть, но получилось скорее угрожающе ворчание – они вошли в деревню Малые Утыри, куда давеча стремилась попасть до заката девушка. Теперь тут можно перекусить, и в путь до Академии – как можно быстрее, иначе Борис совсем изведется. Однажды старший брат превратил ради шутки Дару в золотую рыбку и посадил на два часа в аквариум. Говорить там девушка не могла, и даже не знала, что это было два часа, пока ее не вытащили и не превратили обратно – ей этот период бесконечных кругов по воде показался двумя неделями. Она прекрасно понимала, что чувствует ее жертва и искренне ему сочувствовала, хотя и считала, что тот мог бы не так сильно сквернословить, она же всё-таки девушка, хоть и волшебница. - ААААааа, мать моя женщина, ААААААА! – раздалось откуда-то сбоку. Дара обернулась чтобы увидеть севшую на задницу плотную крестьянку средних лет, которая, вытаращив глаза и заливаясь криком, указывала на Дару дрожащим пальцем. Когда девушка попыталась подойти ближе и спросить, в чем дело, женщина вскочила, подобрав юбки, и юркнула в дом. - Кажется, ты их шокировал, - Дара повернулась к ламапсу. - Пошли как отсюда быстрее. - Но я думала, ты хотел кофе. - К чертовой матери кофе. Давай, двигай! – Лама перешел на бег трусцой, и Даре тоже пришлось бежать, между прочим, с двумя рюкзаками - Борис категорически отказался помогать ей с грузом. То, что дело плохо, Дара поняла, когда гордый ламапёс процедил: «Кидай мешки на меня!» и припустил галопом, но увы, было поздно. Толпа крестьян, кто с вилами, кто с граблями, а кто и с настоящим мечом или тесаком окружила их плотным кольцом, и вид у них был вовсе не дружелюбный. - Попалось, отродье Тьмы! - Явился, окаянный! - Это он, он самый! Не обращая внимания на девушку, мужчины очень ловко и быстро стреножили Бориса, захлестнули его шею арканом, а тот, хоть и сумел пнуть пару человек копытами, но в итоге в них же и запутался и только помог людям сделать дело. При этом он рычал и гавкал, но, кажется, это было бесполезно. Напоследок он заорал: - Дааарррра! И девушка, застывшая и шокировано это все наблюдавшая, опомнилась. - Постойте! Что вы делаете? Это мое животное! - Отойди от этой твари подальше, милочка! Этот мерзкий хмер уже месяц терзает нашу деревню! Вначале загрыз Дижа Деревянного, а потом принялся за курей и поросят! И ведь прожорлив, тварь, каждую ночь то индюка недосчитаемся, то порося, а у Савы Хавкой теленка задрал, мерзавец! От мы его сейчас! - Та самая тварь, как сейчас помню, раз так обнаглела, что гарцевала по улице средь бела дня! Украла мой носовик и размахивала им, глумясь! - Точно, тот самый мерзавец! - Подождите! Я только вошла в деревню! Я волшебница и иду в Академию, и эта химера – моя! - Айе! – с сочувствием покачал головой один из мужчин. – Врать нехорошо. Какая ж ты волшебница, такая маленькая! Дара растерялась только на мгновение. - Хорошая! Думаешь, легко в 600 лет выглядеть на двенадцать?! Мужчина заколебался. За его спиной его товарищи оперативно втащили рычащего связанного Бориса в центр маленькой площади, какой-то бодрый юноша изо всех сил затрезвонил в колокол, а второй присоединился к нему, вытащив из соседнего дома барабан, чтобы даже самые глухие жители деревни смогли лицезреть заклание врага. Крестьянин наморщил лоб и наконец озадаченно выдал: - Но зачем?.. Я б понимаю на пятнадцать-семнадцать! Дара покраснела, затем надменно фыркнула. - Ничего ты не понимаешь, человек! То, как мы выглядим – доказательство нашего могущества! Ты, наверное, видел только стариков с бородами и считаешь, что так должен выглядеть настоящий волшебник, а вот и нет! Настоящие волшебники выглядят как дети малые, при том им может быть и сто, и шестьсот, и даже тысяча лет! Моя подруга помнит еще Первую Десятилетнюю войну, а выглядит так, будто ей пять! Теперь уже несколько зевак, не занятых болтовнёй и разъяснением ситуации новоприбывшим, столпились вокруг Дары. - Врешь! Никто никогда не видел пятилетнего волшебника! Девушка не растерялась: - Конечно, не видели. Да и зачем это высокоранговым волшебникам ходить по деревням, помогая вам с наводнениями или засухой? Мы все в Академии сидим и тайно правим миром. А лишь те неумехи, кто даже возраст-то свой скрыть не могут, и ходят на подработки! Драконохвостый лама в этот момент издал нечто среднее между лаем и отборным матюгом. - Аааа, ну-ка! – Из толпы вышел скверный – Дара сразу же так подумала – тощий и совершенно лысый старикашка, зато из ушей и из носа у него торчали густые пучки белых волос. – Ты, пигалица, сейчас утверждаешь, что весь преподавательский состав Академии – мелкие детишки? Совсем разум потеряла?! «Силы Тьмы и Света, этот-то с мозгами. Впрочем…» Дара демонстративно отвернулась, скинула рюкзаки и мрачно оглядела толпу крестьян. - Я, так и быть, в первый раз пропущу это оскорбление мимо ушей, - она откинуа плащ, скрывавший волшебную палочку. Крестьяне попятились, но старик остался на месте, буравя ее маленькими злобными глазками. – Я понимаю, что суровую правду о мире не так просто принять. Однако, - она взмахнула рукой так, словно собралась выхватить палочку и подивилась, какие волнообразные свойства приобрела толпа. – Я не могу отдать вам Бориса. Эта лама - то есть химера, то есть хмер по-вашему – является важным зоологическим экспериментом, который не может быть прерван только потому, что толпа крестьян решила казнить его на площади. Но! – она предупреждающе подняла ладонь. – Я понимаю вашу проблему и готова помочь вам поймать чудовище, причинившее вам столько зла! Борис прекрасно ориентируется в лесу по запаху, и уверяю вас, как только вы покажете мне, где в последний раз случилось несчастье, он тотчас же выследит и притащит вам вашего хмера на ужин! - Айе! – высказалась какая-то женщина, протискиваясь сквозь толпу. – Сдается мне, пигалица все врет! Привязала ивовый прут к поясу и думает, что сойдёт за волшебницу! А потом мы ее с хмером отпустим в лес и поминай как звали! - Да, да! Сава права! - Чем докажешь что волшебница?! Этот начавшийся в громком недовольном гомоне звонкий крик завершился в полной, казалось бы, звенящей тишине – даже цики и стрекотеллы замолчали, чтобы расслышать как дальше пойдут дела. Всем известно, что не стоит просить волшебника доказать что он волшебник, если тебе дороги твое тело и имущество. Волшебники, даже самые маленькие, не любят провокации. Толпа крестьян вместе со старостой и Савой расступились, нещадно обнажив перед Дарой рослого парнишку лет пятнадцати. Он хоть побледнел, но смотрел дерзко. Дара обменялась взглядом с грызущим веревку Борисом. Она очень наделась, что тот поймет ее безмолвный вопрос, но лама был явно не настроен на нее телепатически. Что ж, надо действовать быстро. Девушка демонстративно вздохнула и развязала рюкзак Бориса. - Ладно-ладно. Мантию при вас надевать не буду, не заслужили, превращать вас, тем более, вашего ребенка, - Дара презрительно взглянула на покрасневшего парня, который был на голову ее выше, - за одну глупость не стану – я все-таки добрая волшебница, поэтому я… Рюкзак казался бездонным. Дара быстро сообразила, что он заколдован, и это на миг вызвало у нее облегчение – значит, владелец действительно волшебник! Но она получит лопатой по затылку, если в ближайшее время не найдет нужное… «Шляпа, - шептала девушка про себя, пытаясь отдать приказ волшебной вещи. – Шляпа, миленькая, твой хозяин в опасности, ну пожалуйста! Шляпочка, ну пожалуйста, найдись!» Все было тщетно. Что только не попадалось ей под руку кроме шляпы! Затем ей вспомнилась сумбурная ночка и «доброе» утро в компании ламы, и Дара громко и отчетливо произнесла, касаясь рукой своей палочки, а второй шаря в бездонном рюкзаке: - Шляпа, мать твою! В этот же миг ее пальцев коснулось нечто плотное и тканевое, и Дара извлекла на свет здоровенную черную остроконечную шляпу. Девушка сама ее чуть не выронила, а уж какой эффект она возымела на публику! Ткань была настолько черной, что казалась дырой в Темный Мир, шляпа будто излучала антисвет, но не делая все вокруг темнее, а словно делая саму тьму притягательнее света. Вжавшиеся в заборы крестьяне, староста, упавший на задницу паренек, толстая Сава - все не могли оторвать от нее взгляда, равно как и Дара, в жизни не видевшая такой шляпы волшебника. На полях и на тулье, если приглядеться, видны скопления разноцветных галактик, и девушка была вовсе не уверена, что это просто узор. Шляпа притягивала. Дара держала ее голыми руками, и чёрная как последняя ночь ткань звала ее сквозь кожу, наполняла желанием прикоснуться к ней, надеть ее и почувствовать чёрную яркую бесконечность миров и возможностей на своей голове. Заставить всех узнать, кто она на самом деле!.. Девушка подняла руки и, держа шляпу над головой, произнесла – ей показалось, что своим, но на деле совершенно чуждым ей властным голосом: - Сейчас вы все узнаете, настоящая ли я волшебница! – руки словно бы раскалились от переполнявшей их энергии. – Сейчас вы все!.. - Гаврррууу!!! Драконохвостый лама Борис залаял и заскулил так пронзительно, что только пришедшая в себя девушка уловила сквернословие в его руладах. Она поспешно спрятала шляпу обратно в рюкзак, и крестьяне облегченно вздохнули. - Прости нас, госпожа! - Мы не хотели тебя обидеть! - Спасибо, что не превратила нас в котоворотов! - Пожалуйста, - Дара накрепко завязала узлы рюкзаков и вскинула их себе на плечи, чтобы вновь ощутить собственную материальность, вновь стать всего одной маленькой девочкой, немного волшебницей, четырнадцати с половиной лет, идущей поступать в магическую Академию и не имеющей никакого отношения к всесильной черной бесконечности в своей голове и на своих пальцах. – Развяжите Бориса, и покажите, где в последний раз орудовало ваше чудовище. Мы приведем его еще до заката. - Это было совершенно нагло, отвратительно неуместно, грубо и невоспитанно! Ты прекрасно знаешь, мерзкая девчонка, что нельзя прикасаться к чужой шляпе без разрешения! – выругался Борис, как только крестьяне, снабдив Дару противоречивым описанием хмера, покинули разоренный этой ночью курятник, пожелав ей всего хорошего. Дара подумала, что они вздохнут с облегчением, даже если она просто так уйдет, но этого ей не позволяла совесть. - А как ты это провернула! Дети-волшебники в Академии! Силы Тьмы и Света, никогда бы не подумал, что в такое можно поверить! И что меня особенно удивляет – что ты все еще держишься на ногах! Девушка только сейчас осознала, что это ее он так хвалит, а не ругает. Убедившись, что все крестьяне ушли, она опустилась на колени возле кустов и ее стошнило. Живот все еще был скручен от напряжения, все тело мелко подрагивало. - Ну-ну, не суетись, - бессердечно произнёс лама. – Поднимайся и пошли. - Но сперва мы должны найти химеру! Борис заявил, что единственный долг, который он готов выплатить крестьянам, равняется лишь определённой части ежа, и приказал Даре поторапливаться со своими нервами. - Подумать только, экие невежды! – возмущался он. – Увидели ламу и сразу – химера! То они химер не видели! Дара скинула свой рюкзак, извлекла оттуда зеркальце и выставила его перед мордой Бориса. Драконохвостый собаколицый лама отпрянул, запутавшись в копытах, и рухнул на землю. - Силы Тьмы, Света и Бреда! Как ты посмела?! Как ты посмела превратить мое лицо в лицо цверга, мерзкая девчонка! О проклятье, теперь все ясно с этими остолопами! Лама с собачьим лицом, какой кошмар! - А еще у вас драконий хвост. - Ерунда, - отрезал Борис, поднимаясь. – Да, ты держала мою шляпу две минуты и не сошла с ума, но это не значит, что ты вправе претендовать на нарушение законов природы. Волшебник не может превратить ничего в дракона-аааа! Драконий хвост! - Я же говорила. Будет нечестно, если волшебница с такой шляпой как ваша, нарушит свое слово. Пойдемте искать их химеру! - Химера! Наверняка какой-нибудь сбрендивший волк! – презрительно хмыкнул Борис. – Чего это ты мне суешь? - Это ботинок Дижа Деревянного, сына старосты. Говорят, хмер первым загрыз его, да так, что остался только ботинок. Вы чувствуете сходность запаха с тем, что в курятнике? Борис попятился. - Ты предлагаешь мне, арк… мне… Ты предлагаешь мне, волшебнику, нюхать крестьянские сапоги?! - Ботинок первой жертвы. Думаю, долгое время пролежал отдельно от крестьянина. Я точно не могу это сделать, я человек. - Дааааа, - прорычал Борис, обнюхивая ботинок и разоренный курятник. – Дааа…. Пока что ты все еще человек… - Спасший вам жизнь. - Опа! – Борис резко поднял голову, явно не соотнеся высоту курятника с длиной своей шеи.- Аррр, зарраза! Бежим! - Вы взяли след, да?! – Дара восторженно бросилась за ринувшимся в чащу леса ламой. Борис ломился через кусты так что только копыта сверкали. Наконец они достигли огромной норы. У входа земля была усеяна мелкими костями и перьями, часть из них - собрана в небольшую кучу, увенчанную старым и грязным ботинком. Возле входа в нору отпечатался след когтистой лапы размером с чайное блюдце. - Эм… я вот не уверена… - Дара сравнила трофейный ботинок с тем, что держала в руках, а затем соотнесла его со звериным следом. - Борис, а ваш нюх не подсказал, какого размера наша химера? Лама подпрыгивал на месте и бил себя драконьим хвостом по бокам. - Плевать! Лезь в нору и мочи эту тварь! Давай! Лезь! Лезь-лезь-лезь-лезь!!! - Что это с вами? - удивилась девушка. – Неужели… охотничий инстинкт? Но я не знаю ни одного смертельного заклятия и если у вас в рюкзаке не завалялось ружье… хотя стрелять я не умею… Лама застыл, навострив уши. - То есть нам нечем… нечем прикончить добычу?! - Только вашими зубами. Борис оценил диаметр норы. - Так, значит, возьми палочку. Сосредоточься и произнеси свое заклинание масштабирования, целясь в нору. - Но крестьяне нам тогда не поверят! - К черту крестьян! Мне нужна добыча! - Кажется, вы слишком вжились в роль, господин волшебник. Вы же человек, а не цвергшнауцер, на самом-то деле! - Потом увеличишь его обратно, если такая уверенная! Давай! Из норы раздался угрожающий рык – похоже, своей перепалкой они потревожили сон чудовища. - Пали!!! Дара выхватила палочку, и слова заклинания были уже готовы сорваться с ее губ, как из норы донеслось хриплое: - Помогите!.. Ярррррав! Я сдаюсь! - Там есть еще кто-то! Он утащил к себе еще кого-то из крестьян и ест его! – испуганно воскликнула Дара. - Не будь идиоткой! – рыкнул лама. - Эй ты там, в норе! Отвечай, кто ты - зверь или человек?! Совершаешь набеги на деревню, а теперь хочешь явкой с повинной отделаться?! Не выйдет! - Постарайтесь вылезти из пасти чудовища как можно более целым, я не умею приращивать уже переваренные конечности! – добавила Дара. - Только не убиврррайте меня, господа волшебники! Вы ведь волшебники, прррравда? Я слышал слово зззаклинание? Из норы высунулась косматая лапа. Имелось очевидное совпадение со следами вокруг норы. В кошачьих острых когтях лапа сжимала слегка окровавленный и весьма грязный голубой платок. Дара и лама переглянулись. - У нас нет насморка, спасибо. - Эторрр белый флаааагрр!.. Из норы показалась голова. - Осел?! – изумлённо выдохнула девушка. – Но… осел же травоядный… Зверь издал нечто среднее между ржанием и скулежом и выполз из норы целиком. Дара и Борис отступили, плененные зрелищем. Голова у зверя была ослиная, однако тело – тело было львиное, с длинной свалявшейся серой шерстью, а сзади все это великолепие венчал пушистый волчий хвост. Осел печально смотрел покрасневшими глазами на Дару. - Я сдаюсь, госпожа волшебница. Он лег на землю и закрыл голову лапами. - Хмер! Так вот почему крестьяне назвали тебя хмером! Ты и на самом деле химера! Но как ты попал сюда? Почему ты говоришь? Неужто кто-то осмелился скрестить тебя с человеком?! - Дара. - Борис произнес ее имя тихо и сухо. - Подойди-ка сюда на минутку. Тебе он никого не напоминает? Девушка пожала плечами. - Осла, льва и волка? Лама досадливо огрел ее хвостом. - А ну признавайся, скверная девчонка, сколько людей уже пострадало от твоей руки?! Дара вытаращилась на него. - Вы думаете… он раньше был человеком?! - Да! – взревел несчастный ослиноголовый лев. – Я раньше был человеком!! Вот доказательство! – он ткнул лапой в кучу костей, которую венчал ботинок. Девушка нахмурилась. - По мне так это доказывает, что ты съел человека и очень этим гордишься! - Нет-нет! – зверь неуклюже вскочил, и Дара заметила, что задние лапы нечастного тоже волчьи. Неудобно наверно. – Это напоминание! - Ага. О твоих жестокости и кровожадности! - Нет! – он замотал ушами, всем видом показывая отрицание. – Это мой ботинок! Это напоминание мне о том, что я был человеком! Борис презрительно фыркнул. - Только не говори, что ты и есть тот сын старосты с идиотским именем! - Диж Деревянный! – подсказала Дара. - Да! Я он самый! Откуда вы знаете!? Меня ведь уже похоронили, я видел! - Ты уверена, что ты не бывала в этой деревне раньше, девочка? – Борис косился на Дару с подозрением. - Абсолютно. - В общем, - Лама выступил вперед, – твой отец прислал нас убить тебя. Ты прав, он полагает своего сына мёртвым. Как думаешь, будет ли он счастлив оплачивать все причинённые тобой разорения, когда выяснит, что ты жив? Дара и Диж Деревянный шокировано уставились на Бориса. - Как можно быть таким циником? – воскликнула девушка, погладив сникшего осла по морде. – Даже представить себе не могу, каким мерзким вы были человеком когда, собственно, были человеком! - Я думаю, я смогу отработать… в конце концов, не так уж много я и ел… - печально пробормотал осел. – А почему твоя лошадь с уродливым лицом разговаривает, госпожа? Ты научила лошадь говорить или превратила в нее непочтительного крестьянина? - Лошадь?! – взвился Борис – Да я сам щас тебя, непочтительный крестьянин, превращу!.. Он осекся и в ярости пнул задними копытами раскидистый только вошедший в пору цветения тлён; маленькие серые пушинки осыпали присутствующих словно пепельное облако. - Мы должны превратить его обратно! – Дара поднялась на ноги. – Если мы приведём его в деревню в таком виде, они его казнят, вы сами знаете! Можете ждать для себя волшебника, но его мы должны превратить обратно сейчас! Борис рыкнул в сторону приподнявшего голову осла. - Согласен. В Академию это я точно не потащу. Давай, превращай. Я заодно посмотрю, насколько ты в этом бездарна. Дара прикрыла глаза. - Для начала вам придётся мне рассказать как. Я никогда не превращала химеру в обратно в человека. К тому же это чужое заклинание. Диж, расскажешь нам, кто сделал это с тобой? - Я не помню, - сокрушённо лег на землю осел. - Я шел по дороге ночью, споткнулся обо что-то, мне показалось, это была палатка, но кто ж ставит палатку посреди дороги?! Дара и Борис переглянулись, и безмолвное «волшебники» замерло у них на устах. - …а затем я пришел в себя уже с руками на земле, в мире, из которого ушли цвета, и с какими-то поразительными полосами вокруг предметов… сейчас-то я знаю, что это запахи, но тогда… Я думал, что умираю, - Диж вздохнул. – Я пришел в деревню, но меня чуть не подстрелили, хоть я и махал белым флагом, я пытался говорить с ними, но тщетно… Я не понимал, что со мной случилось, затем захотел есть, но охотиться с таким телом не смог – мои лапы путаются, да и не привык я… словом, я понял, что стал каким-то чудовищем, вырыл нору и стал жить как зверь, раз уж такова моя судьба… Я думал, что однажды я забуду, что у меня есть семья, отец и мать, жена и дети, да как их забудешь, если каждую ночь голод так сильно терзает меня, что я вновь возвращаюсь к своей деревне?!.. - И теленка ты загрыз? – сурово спросил лама. - И теленка я. - Что ж, ладно, - Борис попытался копытом погладить бороду, затем выругался. – Так, иди сюда, мерзкая девчонка. Сейчас я научу тебя правильно превращать химеру в человека… - он предупреждающе зарычал, когда Дара радостно кинулась к нему. – Но предупреждаю сразу! На мне ты его не будешь пробовать, даже если на нем у тебя получится, поняла?! - Да я в общем знаю технику. «Раздватри - истинная сущность отомри». У Бориса встала дыбом шерсть на загривке. - Хвала Темным и Светлым, что ты не сделала это на мне! Ты бы его сейчас как раз и лишила последних крох человечности, тупица! Нельзя использовать неоднозначные слова в заклинаньях! Дара тихонько рассмеялась в кулачок. - Да я пошутила, что ж вы сразу-то. «Раздватричетырепять - истинный облик пора принять», верно? Псоликий лама аж затрясся. - Знаешь ли ты, сколько ослов, обезьян и ленивцев пришлось выгнать из Академии после этого заклинания?! Аркканцлер завел себе из них ферму! После того как продал ферийцам всех змей! Истинный облик мало у кого хорош! - А как тогда? – удивилась девушка, пытаясь представить, каков истинный облик Бориса. - «Предыдущее заклинанье - отмена», - мрачно буркнул Борис. – Правда это работает только на своих, или если ты на 100% уверена, что сильнее предыдущего мага. В нашем же случае подойдет… «Десятьдевятьвосемьсемь – порчу отменить совсем». Дара прицелилась. - Погоди! Мы должны сделать это в деревне! Чтобы ни у кого не возникло сомнений в твоем могуществе! - Да, но вдруг я не справлюсь и опозорюсь! – Дара закрыла глаза, собираясь и концентрируясь. - Что значит не получится?! – успела она услышать хриплый возглас Дижа, но в этот момент она уже произнесла слова заклинания. Желто-зелёная струя энергии плавно перешла в красную, охватила пламенем тело зверя, а затем волшебница увидела, как львино-ослиный силуэт вскочил в ужасе и стал корчиться, то падая на землю, то выгибаясь дугой назад, то врезаясь в кусты и деревья. Девушка открыла глаза. Вокруг норы бегал и бесился, что-то бессвязно бормоча, голый и грязный человек. Псоликий лама стоял меж деревьями и безжалостно хохотал над несчастным, собственно, и порождая те звуки, которые Дара сочла криками агонии. - Мистер Диж? Эй! Очнитесь же! С вами все в полном порядке! - Дай ему время, девочка, - Борис, пофыркивая от смеха, прокрался сквозь деревья к Даре. – Давай посидим, не будем ему мешать. - Не понимаю… - Дара присела на поваленное дерево. – Я же все сделала верно, не так ли? - К моему величайшему удивлению это так, - Борис изящно улегся на траву. Крестьянин на пару секунд притих, созерцая свой живот, а затем вновь стал бегать и вопить уже громе. - Но, с непривычки – это довольно серьезное заклинание – ты впала в небольшой транс и пропустила самое смешное. Это заклинание работает поэтапно, как ты могла догадаться, этапов у него четыре, так вот в первый этап отпадают самые визуальные признаки: у нашего подопытного отвалился хвост и выпали лишние зубы. Затем происходит трансформация уже имеющегося облика в исходный, то есть лапы превращаются в руки, пасть в рот и так далее. Эта процедура не то чтобы очень болезненна, но может шокировать некрепкий крестьянский умишко… Менее близкая к оригиналу часть тела превращается первой, а более близкая – последней. Словом, когда наш подопытный уже вполне походил на мужчину внешне – хоть и весьма волосатого, ему не пришло в голову ничего умнее как проверить… - Борис зафыркал, словно бы потеряв нить беседы. – Эхм, словом… свое самое дорогое… - Голову? – наивно предположила Дара. Борис зафыркал еще сильнее, теперь уже от сдерживаемого смеха. - Нет. Не голову. Свое мужское достоинство. Он посмотрел на него в процессе трансформации и… скажем так, был изрядно шокирован его размером. Львиным размером. После этого он впал в некую подвижную прострацию, свидетелем которой ты стала, как только очнулась. Полагаю, наш подопытный никак не мог решить, улучшится или ухудшится его жизнь после этих метаморфоз, и пребывал в смешанных чувствах. Дара не очень поняла, что в этом во всем такого смешного. - Но почему он теперь плачет? Борис пряднул ушами. - Потому что трансформация завершилась полностью, и все его невероятные фантазии сошли на нет перед лицом физиологической неизбежности. Девушка пожала плечами. Взрослые любят смяться над глупостями. - То есть это был третий этап, а какой тогда четвертый? Борис с интересом покосился на нее. - Ботаником станешь, - ласково пробурчал он. - Четвёртый это избавление от всех невидимых волшебных порчей, если таковые когда-либо были нанесены. Хромота, ломота, страх перед круглыми предметами, непереносимость пирогов с варёной капустой… - Кому может понадобиться наносить такую порчу? – удивилась Дара. - Тому, кто хочет изрядно отомстить любителю пирогов с вареной капустой, разумеется. Тебе еще многому предстоит научиться, девочка. А теперь достань из моего рюкзака пару приличных штанов, да отведем этого голубчика в деревню, пока он себе совсем лоб не разбил о деревья. Кстати, мне интересно, почему у него такое прозвище?.. Не зря же он первым делом посмотрел на свой… Лама поднялся и утопал к норе, бормоча что-то неразборчиво. Завидев штаны, Диж обрадовался и все норовил поцеловать Даре руку, но девушка вежливо отказалась. Тогда он сосредоточил свою радость на своих же старых башмаках, кои любовно очистил от пыли и грибов, вытряхнул пауков и муравьев и торжественно обул. - Вот теперь я чувствую себя человеком! – радостно произнес крестьянин, широко улыбаясь. - Посмотрю я, как ты будешь объясняться перед односельчанами за все убы… Дара подняла руки и положила их на бороду Бориса. - Не будьте таким врединой, - прошептала она. – Дайте человеку порадоваться! Вопреки мрачным прогнозам Бориса, в деревне их встретили в изумлении, а затем и со слезами счастья. Староста долго тряс руку Даре и благодарил, и, кажется, они оставили жителей деревеньки Малые Утыри в твёрдой уверенности, что самые лучшие волшебники мира выглядят на двенадцать лет, а к пятилетним лучше не соваться – убьют не моргнув глазом. Борис молча сносил это торжество лжи, поскольку любопытные крестьянские дети устроили конкурс «что любит, а что не любит добрый хмер» и накормили беднягу так, что тот едва мог двинуться с места. Зеленщик, направлявшийся в нужную сторону, довез их до конца леса, и Дара и ее спутник продолжили путь. - Что ж, вы и теперь думаете, что мне не следует поступать в Академию? – поинтересовалась Дара. Все еще отяжелевший от обильной пищи Борис ответил не сразу. - Надо смотреть. Хвост воздушного дракона – это конечно впечатляюще, и социальные навыки у тебя – выше всяких похвал, но сдается мне, с твоим любопытством и любовью прежде делать, а потом думать, ты и недели в Академии не протянешь! Тебе нужно учиться предполагать ситуации, рассчитывать, думать, что делаешь… - Но вас бы уже обезглавили, если бы я долго думала! - Я имею в виду магию! Ты ведь пальнула в меня, совершенно не подумав, да еще и заклинание не произнесла толком! Я мог бы превратиться в пучок змей и сожрать тебя! И с нашим крестьянином… Прежде чем произносить сильные заклинания, нужно успокоиться, сконцентрироваться, сделать глубокий вздох, почувствовать свою силу, а не орать заклинание как можно громче, растопырив пальцы и надеясь на лучшее! Ты поэтому так и застыла, пропустив все веселье – организм ошалел от внезапной потери энергии. - Но ведь разве не этому меня должны научить в Академии? Борис хотел было ответить, но тут послышался гул, посвист и даже чье-то пение. Их стремительно обгоняла телега, и Дара вначале глазам не поверила, поскольку тянули ее три огромные сине-фиолетовые орчайки. Орчайка обыкновенная – это визгливая некрупная морская птица, но эти, похоже, океанические. Подгоняемые пареньком в желтой остроконечной шляпе, птицы рвались вперед, но лишь отчаянно путались в крыльях и дрались друг с другом. Борис выругался, Дара отошла с дороги, но телега, вначале проехав мимо, затормозила. - Эй ты! В Академию? С телеги ловко спрыгнули двое – девушка и парень лет семнадцати. Оба были в шляпах – обычных, синего и серого цветов, но тем не менее. Борис слегка – по его мнению – пнул Дару ногой, но девушка не поняла его жеста и радостно кивнула. - Новичок? Подвезти? Дара с сомнением покосилась на бьющих друг друга крыльями гигантских птиц. - Мы проводим эксперимент, - довольно сообщил парень. – Они поднимают до трех центнеров живого веса в воздух! Вот мы и решили превратить наших лошадей в орчаек и проверить, так ли это. Дара открыла рот. - Эээ… И давно это произошло? - Полчаса назад. Тайни подала идею! – он кивнул в сторону повозки, откуда за их беседой наблюдала девушка в голубой шляпе. - Ваши животные страдают от шока превращения. Не так просто внезапно обнаружить себя в чужом теле со смещенным центром тяжести! – произнесла Дара. – К тому же будет разумнее привязать двух других по бокам телеги, чтобы они не мешали друг другу крыльями. - Обана, эта девчонка будет нас учить! Ха! Они ведь тогда все потянут в разные стороны! - Но если задать им направление, то не потянут, - возразил парень. – Раз такая умная, едем с нами, проверим. - Ничего не имею против, к тому же моя химера не любит ходить пешком, - отозвалась Дара. Ее сердце забилось в предвкушении знакомства с настоящими уже-студентами, и она не будет совершенно одна, когда придет в Академию. Борис вновь пнул ее, и студенты в этот момент обратили на него внимание. - Силы Тьмы и Света! Превозмогая боль в ноге, Дара самодовольно покивала. - Все на него так реагируют! Ума не приложу, почему. Но студенты уже зашлись хохотом, а парень даже опустился на колени, согнувшись от смеха. Дара озадаченно взглянула на Бориса, шерсть которого опять встала на загривке дыбом. - Эй, вам надо это видеть! - Матерь всех сущностей, вот это химера! - Да что, что, что с ним такое? – Дара совершенно растерялась, окружённая уже четырьмя истерически ржущими волшебниками. - Его лицо!.. Ах-ха, я не могу! - Борей Зигмундович Шляк! Как вылитый! Сердце Дары сжалось от смутного предчувствия. - Вы… вы знаете его?.. Волшебники вновь зашлись в приступе дружного хохота. - О боги, звери и люди, да! Да, мы знаем его!.. - Как ты сумела создать такое! Никому не говори, что эта твоя химера! - Да кто он?! – разозлилась Дара. – Кто этот ваш Борей… - Борей Зигмундович Шляк! Профессор кафедры анималистики! И заодно – один из трех Великих аркканцлеров Академии! - Лама с лицом профессора! Как бы хотелось это показать ему, но не хочется всю жизнь плавать в аквариуме! - Или жить в болоте! Девушки, отсмеявшись, начали тормошить псоликого ламу, приговаривая, чтобы тот не боялся, ведь смеялись они вовсе не над ним, а над злобным старикашкой, а сам химера хороший, добрый и у них есть для него шоколадная тянучка. - Аййй! - Осторожнее, он кусается, - побелевшие губы Дары произнесли это слишком тихо, поскольку шок был слишком силен. – А скажите… какую шляпу носит ваш профессор? Не черную ли, со звёздами… очень черную? - Именно ее! Знаменитая Шляпа из Антиматерии! Ходят слухи, что каждого, кто коснется ее без разрешения, утягивает в другое измерение! Ты всё-таки слышала о нем? - Мой брат когда-то учился у вас, но уже закончил… - пробормотала Дара. – Знаете… Может, лучше я пойду пешком… В смысле… «Хотите оставить его себе? - чуть не слетело с ее губ. - Я же пока угоню вашу телегу и буду молиться, чтобы орчайки унесли меня как можно дальше через Великий Южный Океан...» Но студенты остались глухи к ее бормотанию, утащили их к себе на телегу и, воспользовавшись советом Дары, относительно спокойно пересекли равнину. Дара думала, кем бы она хотела стать в своей будущей звериной жизни; Борис кусал треплющих его за бороду и уши студентов. Затем дорога раздвоилась, и студенты, желавшие заехать в город, ссадили Дару и ее спутника, оставив их на распутье. Долгое время волшебница и лама шли в молчании. Наконец Дара произнесла: - Знаете… Я думаю, вы совершенно правы. Мне не стоит поступать на кафедру анималистки. Может разве что в ту Академию, что за Великим Северным Океаном. После еще более длительного молчания Борис ответил: - Я думаю, нам грех будет лишиться столь многообещающего студента, да еще и в пользу этих варваров. В конце концов, у каждого волшебника должно быть свое портфолио. Девушка осторожно покосилась на ламу. - Но не каждому дозволено предавать его огласке, верно? - Это ты точно уловила мою мысль, мерзкая девчонка. Они продолжили путь по равнине и остановились на ночлег в небольшой роще. Дара разожгла костер – обычный, красно-желтый, и они перекусили подаренной крестьянами снедью. Восторг по поводу ее лесного приключения, да и шок от ее равнинной встречи прошли, и Дара расслабилась, позволив себе спокойно вздохнуть и посмотреть на ранние звезды. Кажется Борис, то есть, Борей, то есть Аркканцлер, все-таки решил не превращать ее в лягушку. Дара думала о том, сколько событий может вместить в себя одна четырёхдневная дорога. Стоит только выйти из дома - и весь мир лежит перед тобой россыпью чудес, загадок и приключений. - А знаете, Борей Зигмундович… - Вот уж нет! Даже не вздумай называть меня так! Еще привыкнешь!! Пока я в таком виде, зови меня Борис, - сварливо отрезал лама. – И приготовь мою трубку, а то сидишь слюни в небо пускаешь! Дара послушно почистила, а затем набила табаком и поднесла к пасти ламы длинную резную трубку. Тот начал чихать и фыркать, пытаясь затянуться, и Дара подумала, что собачьи лица плохо приспособлены для курения табака. Приноровившись, Борис начал пускать в вечернее небо белые кольца дыма, а Дара смотрела как они, словно крошечные облака, торопятся ввысь, в небо, к своим старшим братьям и сёстрам. Вдруг девушка вспомнила, что хотела сказать вначале. - А знаете, Борис, а я все-таки надеялась до последнего, что на Диже Деревянном будет какая-нибудь порча, от которой мы бы его избавили. Столбняк, например, или падучая. То-то он был бы рад! – Дара представила, как счастливый крестьянин бежал бы, ликуя, что выздоровел от казавшегося ему неизлечимым недуга. - Мне кажется, это было бы как-то… завершённее, что ли. - Надо было нанести порчу заранее! - фыркнул псоликий лама, в одном звуке выразив все презрение, испытываемое им к романтическим финалам. - Может, вы всё-таки позволите мне превратить вас обратно?.. Борис выдохнул последний клуб дыма. - Не когда во мне столько прекрасной пищи! Трехкамерный желудок! Почему я не думал об этом раньше?!.. Дара улыбнулась, убирая его трубку в чехол. - А завтра?.. - Посмотрим, - буркнул он, устраиваясь на ночлег, а затем милостиво предложил: – Можешь опереться о мой бок. Так теплее. - Спасибо, - Дара прислонилась к теплой шерсти и закрыла глаза. - А как считаете, может, стоит перенести дорогу в Академию так, чтобы волшебники не сталкивались с обычными людьми? Лама пробурчал под нос что-то непристойное. - Сам об этом мечтаю. Но это приведет к классовому разделению, отчуждению, а затем и к кострам инквизиции, как после Первой Десятилетней войны. Да уж, скверные были деньки… Тем временем в лесной деревушке Малые Утыри, под умильные взгляды семьи, родственников и друзей, впервые за семь лет Диж Деревянный вновь ел свои любимые вареники с картошкой, а по его лицу текли слезы счастья. Обсудить на форуме