Опрометчивый поступок

- Глубоко в недрах гор дремлет Великий Дракон. Сны его сменяют друг друга, но и сквозь сомкнутые веки пронзает он пространство и время своим взором. Дракон стережёт сокровище. Не золото, не самоцветные камни, не богатства древних народов. Этот клад – великие знания, способные изменить мир. Этот клад – великая сила, способная его разрушить. Клад сей – великое Равновесие, сохраняющее этот мир. Века и века дремлет Дракон, но лишь прибывают сокровища его. И только тем, кто достоин, вверит он клад свой в минуту необходимости. Но если любопытный глупец или же алчный злодей возжелают получить сокровенное – быть беде…

Говоривший прервал свой монотонный рассказ, выдержал драматическую паузу, а затем гораздо более живым и неожиданно жалобным голосом добавил:

- Учитель, может, хватит уже, а? У меня язык почти отвалился. Ведь по шестому разу одно и то же! Вы меня, небось, даже и не слушаете.

Рассказчик был совсем молодым парнем, лет восемнадцати от силы. Его тощая долговязая фигура ещё сохраняла некоторую подростковую угловатость, которую не был в силах скрыть даже длиннющий балахон тёмно-серого цвета. Съехавший на затылок капюшон открывал стороннему взору покрытый бисеринками пота лоб и взлохмаченные светло-русые волосы. Одной рукой парень придерживал ремень перекинутой через плечо дорожной сумки, а другой отчаянно пытался удержать равновесие, поскольку предательские камни, которыми был усыпан горный склон, то и дело норовили выскользнуть из-под ног.

- Почему же? – с искренним интересом откликнулась его спутница. – Ты остановился на "быть беде".

Спутница выглядела старше своего подопечного лет на десять-пятнадцать. Практичная одежда (свободные штаны и прочная кожаная куртка) позволяла ей перепрыгивать с валуна на валун с грацией дикой кошки. Дорожный мешок с навьюченным скатанным одеялом её, похоже, совершенно не тяготил. С первого взгляда было ясно, что темп движения задает именно она.

- И тебе нужно будет произнести текст легенды еще пять раз. Причём с надлежащим выражением. Этот, прерванный, не считается. Так что начнешь с начала.

- Ну, учитель! Я уже все осознал! И разумом, и душой, и сердцем. Даже печёнкой и то осознал!

- Хорошо. Тогда можем перейти к проверке твоих знаний устава.

- Повторить по номерам последовательно? – в голосе ученика прорезалась затаённая надежда. Что его и выдало.

- Зачем? Поспрашиваю вразнобой. Ну как, готов?

Парнишка тягостно вздохнул и затянул ставшее уже привычным:

- Глубоко в недрах гор…

 

Если бы кто-нибудь мог сейчас увидеть эту парочку, то нипочём не заподозрил бы их в принадлежности к магической профессии. Ведь маги, как правило, выглядят совсем по-другому. Это или седобородые старцы в долгополых одеждах, корпящие над запылёнными фолиантами в своих неприступных башнях. Или вооруженные тяжёлыми посохами крепкие мужчины средних лет, задача которых – поддерживать армии королей своей могучей волшбой. А магички это и вовсе наряженные в полупрозрачные шелка роковые женщины, блистающие на балах среди придворной аристократии в поисках влиятельного любовника.

Тем не менее, женщина по имени Эрисен и её ученик Горемир были самыми настоящими магами. Причём принадлежавшими к одному из самых таинственных и по-настоящему сильных магических сообществ – ордену Дремлющего Дракона. Он не имел официальных резиденций, его представители не заседали в королевских советах и не участвовали в чародейских синклитах. Об истинной сути и целях ордена за его пределами знали немногие. Для большинства же орден являлся объектом самых невероятных домыслов и слухов. Некоторые даже отрицали сам факт его существования.

 

Между тем, солнце скрылось за изломанным, точно драконий гребень, горным хребтом, и в стремительно наступающих сумерках путники были вынуждены остановиться на привал. Лагерь было решено разбить возле говорливого горного ручейка недалеко от того места, где ущелье выводило на нахоженный большак.

В глубине души Эрисен была недовольна. По её расчетам, в Тримехольт, торговый городок рядом с входом во владения гномов, они должны были прибыть уже этим вечером, а теперь, дай Дракон, только к следующему полудню доберутся. А все из-за этого великовозрастного балбеса! Приспичило ему, видите ли, тоннели в заброшенных шахтах исследовать. В итоге нарвался на пещерного злобоглаза, потерял меч, а с перепугу едва не потерялся сам.

От разбуженного монстра Эрисен, кстати, едва отмахалась. Орден дозволял своим адептам носить для самообороны мечи, но превосходное владение клинком в списке достоинств наставницы Горемира никогда не значилось. О чём она, в принципе, не особо печалилась. Пусть художественной нарезкой нечисти бродячие герои занимаются.

Из ближайших зарослей кустарника доносились тихие и неумелые – по причине младых лет – ругательства её незадачливого подопечного, которому было поручено разжиться сушняком для костра. Эрисен покачала головой: послали же Стихии ученика… С тех пор, как Малый совет ордена навязал ей в обучение этого безусого юнца, женщина потеряла даже намёк на покой.

Неподдающийся разумению дар притягивать к себе неприятности, прохладное отношение к учёбе, сочетающееся с неуёмным любопытством, прямо-таки пугающие для будущего хранителя Равновесия беспечность и склонность ко всякого рода каверзам и авантюрам – вот те черты, которыми можно было кратко описать Горемира. Заслужившего уже, кстати, в родной обители обоснованное прозвище "Беспутный". Однако за все это время Эрисен ни разу не сделала попытки официально отказаться от наставничества. И дело здесь было не только в чувстве долга перед орденом, но и в том, что молодая (по меркам магов) "сестра Дракона" успела парадоксальным образом привязаться к своему первому ученику.

Наконец дрова были собраны, костёр – разожжён, а походный котелок занял свое законное место над огнём. Настало время для ставшей уже традицией вечерней беседы.

- Итак, – Эрисен ловким движением передвинула котелок к месту, где пламя разгорелось наиболее сильно, – в прошлый раз мы остановились на вопросе о целях и методах нашего ордена. У тебя, кажется, были какие-то соображения на этот счёт?

Горемир торопливо поскрёб в затылке. Честно говоря, он уже успел подзабыть о содержании прошлого диспута и, соответственно, даже не думал о том, чтобы подобрать в течение дня какие-то аргументы. В голове, как назло, крутились лишь слова осточертевшей легенды. Однако, глядя на выжидательное выражение, застывшее на лице наставницы, "драконыш" понял, что отмолчаться не удастся.

-Ну-у, э-э… Я тут подумал… М-нэ… А так ли уж страшен этот самый технический прогресс, с которым мы боремся?

Вопрос был глупый, на уровне младшего послушника. Но ничего лучше Горемир просто не успел придумать.

- А теория-то у нас хромает. И чему вас только магистр Веллимер учит? - Эрисен вздохнула. – Ты пойми, мы не боремся с прогрессом в области механики или алхимии. Мы лишь пытаемся оградить людей, а равно и другие расы, от тех знаний, которые можно намеренно или по неосторожности обратить во вред. Пытаемся уберечь их от знаний преждевременных. Равновесие нашего мира – слишком хрупкая вещь, чтобы доверять её воле судьбы или сомнительному благоразумию его жителей.

Наставница Горемира извлекла из своего мешка небольшой кулёк и высыпала в закипевшую воду пару пригоршней пряно пахнувших листьев.

- Но ведь прогресс может нести и благо, - в парнишке пробудился всегда дремавший в нем отчаянный спорщик.

- Разумеется. Поэтому мы и не намерены мешать, скажем, представителям школы лекарей из Рыжей Дубравы. Или ремесленникам, которые создают земледельческие орудия, позволяющие добиваться хороших урожаев без дальнейшего расширения пахотных земель. Но, как правило, - Эрисен грустно улыбнулась, – люди и другие народы, склонные к изобретательству, стараются использовать прогресс для уничтожения себе подобных… Вот что ты, например, думаешь о таком изобретении как арбалет?

- Хм, - Горемир ещё раз почесал макушку. – Эльфы отчего-то считают его подлым оружием. Но ведь именно арбалетчики помогли королю Трэгору одержать победу у Шеленхилла. Если бы не они, то сейчас весь Альвион говорил бы по-оркски.

- Возможно, – буднично пожала плечами Эрисен. – А тебе не приходило в голову, что нынешний расцвет Ночной Гильдии связан именно с переходом к арбалету в качестве орудия заказных убийств? И десятикратному увеличению числа этих самых убийств в крупных городах?

- Но ведь наемные убийцы существовали и до изобретения арбалета!

- Существовали. Но они были вынуждены пользоваться кинжалом, ядом и удавкой. А это требует опредёленного уровня мастерства и сопряжено с известной степенью риска. Оплатить смерть недруга в прежние времена стоило настолько больших денег, что далеко не каждый вельможа мог пойти на этот шаг. Теперь же любой купец средней руки может обратиться в Гильдию за "справедливостью". А выполнить заказ способен даже сопливый подросток, которому хочется денег, но лень несколько лет горбатиться в подмастерьях.

Горемир промолчал. О подобном применении арбалета он и впрямь не задумывался. На мгновенье в его голове возник вопрос, откуда сама Эрисен настолько осведомлена о деятельности Ночной Гильдии. Но он почёл за лучшее не задавать его вслух.

Эрисен тем временем разлила в глиняные чашки ароматный взвар, затем подвинула к ученику мешок с остатками сухарей, и дискуссия естественным образом прервалась. Людские голоса на некоторое время уступили место потрескиванию костра, неугомонному говору ручейка да шуму ветра в листве кустарника. Вылетавшие из огня искры взмывали вверх, но вскоре гасли, так и не сумев достигнуть мерцающих над ущельем звёзд.

 

Когда законные требования желудков обоих путников были удовлетворены, Эрисен снова вернулась к разговору.

- Ты напрасно думаешь, что наша основная задача – борьба с техническими новшествами. Орден существует уже свыше пяти веков, и его основатели считали главной опасностью неконтролируемое использование магии. Всеобщая война хорошо показала, к чему оно может привести. Но людская память слишком коротка, и разрушительные заклятья и мощные артефакты той поры по сей день не дают покоя наиболее тщеславным чародеям…

Относительно сытый, но уставший за день послушник, разомлевший к тому же от близкого тепла, начал клевать носом. Всё это он слышал уже не однократно. Мол, основная задача "братьев Дракона" – отыскивать и скрывать опасные артефакты и магические книги, не важно, созданы ли они в прошлые эпохи, или в наше время. И так далее, и тому подобное. Наверно, все эти обязанности и запреты, которыми пестрел набивший уже оскомину устав, были выдуманы не зря. Быть может, на плечах членов ордена действительно держалось то самое хрупкое, как первый лёд Равновесие… Но до чего же ему успели надоесть эти нравоучения! Тем более что неистребимый дух противоречия то и дело нашёптывал Горемиру: а вдруг этот путь – не совсем верен?

Но сейчас ему даже спорить не хотелось. Всё равно у наставницы на каждый его довод найдётся десяток контраргументов. Поэтому юноша размеренно и сонно кивал головой, пропуская слова Эрисен мимо ушей.

- …А что касается технического прогресса, то он стал предметом озабоченности ордена не более чем столетие назад. Эй, ты часом не заснул?

- Нет-нет! - Горемир поспешил сделать вид, что он бодр, полон сил и готов вести беседу с учителем хоть до утра.

- Тогда, мой не такой уж юный ученик, твой дозор будет первым, - Эрисен привычным движением расстелила шерстяное одеяло и начала стаскивать сапоги. – Только смотри, не прозевай какого-нибудь волколака. Смена как обычно.

С этими словами женщина подложила под голову свой походный мешок и, с блаженным видом потянувшись, закрыла глаза.

Горемир же поднялся и, стараясь ступать потише, обошел маленький лагерь вдоль внутренней стороны защитного контура. Не найдя в нём ни малейшего изъяна (защиту, как ни как, ставила сама Эрисен), он тщательно, словно на экзамене, соткал поисковой импульс первого порядка и запустил его по расходящейся спирали. Вскоре магический, видимый только самому заклинателю, светлячок возвратился, сияя ровным зеленоватым светом. Это означало, что волколаков, упырей, равно как злобоглазов и прочей нечисти в пределах чувствительности заклинания не оказалось. Немного успокоившийся юноша вернулся на место.

 

* * *

 

Тримехольт, хотя и располагался в северной части Лейстинской марки, был вольным городом. Не одно поколение предков нынешнего маркграфа пыталось присоединить это разросшееся торговое поселение к своим родовым владениям, но всякий раз его жители или откупались, или умудрялись отстоять свою независимость с оружием в руках. В последнем случае поддержку всегда с готовностью оказывало Подгорное Царство. После же воссоединения королевства Гардавэлл, в состав которого вошёл Лейстин, король Альбрик Первый официально подтвердил особый статус Тримехольта "до последнего дня последней эпохи". Ибо он был человеком неглупым и предпочитал вести с гномами взаимовыгодную торговлю, а не бесплодные военные действия.

А посему в Тримехольте не было ни замка сеньора, ни гарнизонных казарм, ни прочих атрибутов большинства других городов. Общее управление осуществлял городской магистрат из десяти самых богатых и уважаемых горожан, а охрану порядка обеспечивала вольнонаёмная стража, состоявшая из представителей едва ли не всех рас и народов.

Вот и сейчас возле восточных ворот маялись от безделья двое стражников, настолько рознящихся между собой внешне, что это бросалось в глаза даже издали. Первый был коренастым широкоплечим гномом с окладистой рыжей бородой мало не до пояса и кустистыми сросшимися бровями. В его же напарнике, которому подгорный житель, как говорится, в пупок дышал, только слепой не опознал бы орка с Хмурых Островов. Мускулистый темнокожий варвар с отродясь нечёсаной гривой волос, выпирающей нижней челюстью и характерными острыми клыками, торчащими из-под нижней губы.

- Хороший ты мужик, Грым, - оторвавшись от фляжки с водой, возобновил прерванную беседу гном. – Но в десятники ты теперь не скоро выйдешь. Ну и за что ж ты полуэльфку-то ударил? О цене не сговорились?

Общались стражники на самом распространённом из наречий, людском, на котором первый говорил хорошо, а второй – заметно хуже.

- Арргх! - островитянин аж передернулся от воспоминаний. – Грым к ней подходить, вино угощать, а потом говорить "если ты не бояться, давай Грым тебе свой таран показать".

- А она что?

- А она глаза свои щурить и Грыму отвечать. Раз Грым, говорить, бывший моряк, то он знать должен, что важным быть не размер корабля, а его умение в море марве… манирви…

- Маневрировать.

- Так и сказать. А потом добавить. Мол, она слышать, что Грым в плен у снежный эльф сидеть. И бояться, что Грым у них весь свой таран отморозить. Рр-рарг! Ну Грым её и… Аррв! Даффур понимать Грыма?

- Да я б за такое тоже приложил, - сочувственно вздохнул гном. – Не свезло тебе, что Тэлиару в тот момент в башку стукнуло в "Лепесток" сунуться… О, кажись, идёт кто-то!

К воротам действительно приближались двое пеших путников. Женщина средних лет в мужском наряде и при мече, а также безоружный молодой парнишка не то в жреческом, не то в монашеском одеянии. Когда до входа в город оставалось несколько шагов, женщина, не дожидаясь оклика, остановилась. При этом ёё спутник, с интересом разглядывавший парапет крепостной стены, едва на неё не налетел.

- Кто такие? – Даффур невольно нахмурил брови, а его короткопалая рука привычным жестом легла на оголовье чекана. В последнее время в окрестных лесах развелось немало разбойников.

- Эрисен Риверс, младший страж Гильдии Щита, - путница неторопливым жестом отвернула ворот куртки, показывая цеховой знак.

- А это кто? Клиент? – уже другим, более дружелюбным тоном поинтересовался гном. Гильдия Щита была одним из двух официально признанных во многих странах объединений профессиональных наёмников. Только в отличие от Лиги Мечей, члены которой брались за любую работу, кроме откровенного разбоя, она являлась вольным союзом телохранителей.

- Почти что. Студент из Клаймса, навязался на мою голову в Пригорье за пару серебрушек. Но на безрыбье, сам понимаешь. Тем более, по пути.

Стражника объяснения вполне удовлетворили.

- Добро, проходите, - Даффур отступил в сторону. – Слышь, как там тебя, Риверс! Если с работой туго, можешь с нашим старшим переговорить, он во втором доме слева от ратуши обретается. Лишней не окажешься.

- Спасибо, борода, подумаю, - женщина улыбнулась, а затем, чисто по-мужски сплюнув, повернулась к спутнику. – Пошли, что ли, умник…

 

Когда ворота и стерегущие их стражники скрылись за поворотом извилистой улицы, Эрисен сбросила с себя личину грубоватой наёмницы. Спектакль, конечно, удался, но всё же она предпочитала использовать в таких случаях уже испытанную ими с Горемиром "легенду": два странствующих сказителя в поисках скромного заработка и местных легенд. Представляться же волшебницей и её учеником – что было бы еще ближе к истине – в данном случае не стоило. Так уж сложилось, что в этой части света чародейскую братию не слишком жаловали.

Горемир же беззаботно вертел головой по сторонам, рассматривая местную архитектуру, в которой причудливо смешались традиции зодчества двух народов. Учитывая, что до сих пор его знакомство с крупными поселениями ограничивалось небольшими городишками, состоящими в основном из кособоких деревянных халуп, парнишка был буквально очарован. Особенно взгляд начинающего мага привлекали разномастные вывески с яркими красочными изображениями, символизирующими род занятий владельца лавки или мастерской.

- Учитель, если вы бывали в этом городе раньше, то, может быть, подскажете, где лучше купить хороший гномий клинок? – Горемир всё еще переживал досадную потерю оружия, выданного ему в обители перед началом похода. За которую, поди, ещё и ответ держать придётся.

Эрисен одарила ученика обычной, чуть ироничной улыбкой.

- Хороший гномий клинок, юноша, обычно не покупают, а заказывают. И стоит он не так уж мало. Так что лучше тебе с вооружением повременить. Зато я могу указать тебе портняжную мастерскую, в которой тебе совсем недорого сошьют новые штаны.

Горемир с трудом подавил тягостный вздох. Долго же ему теперь будет аукаться история с экстренной ретирадой из опочивальни купеческой дочки. Хотя, если по совести, она сама его к себе заманила, и – что самое обидное – не было ж ничего! Так что за необходимость проделать остаток пути в треклятом балахоне (и за несбывшиеся надежды) следовало благодарить отца Зарины и её братьев, до срока вернувшихся с ярмарки.

- А откуда у вас гильдейский знак "щитников"? – поинтересовался Горемир, чтобы хоть как-то увести разговор со скользкой темы. И через миг понял, что снова попал впросак.

- Ну что мне тебя, на переподготовку отправлять? – Эрисен возвела очи горе и, отцепив от ворота куртки упомянутый предмет, протянула его ученику. – А ну-ка, сконцентрируйся!

Горемир прикрыл глаза, чтобы отчётливей почувствовать истинную сущность металлической бляхи. Результат, к счастью, не заставил себя долго ждать.

- Полиморфный артефакт-обманка девятого порядка.

- Умница, - в это короткое слово Эрисен вложила столько сарказма, что только полный тугодум мог бы счесть его за комплимент. – Ладно, идём. Мы и так задержались.

 

Прошагав пару кварталов, Эрисен и Горемир оказались перед небольшим двухэтажным зданием. Вывеска над крепкой дубовой дверью была выполнена в форме пузатой пивной кружки, а потускневшие от времени бронзовые буквы составляли незамысловатое название питейного заведения – "Весёлый Погребок".

За дверью начиналась освещённая лишь парой закрытых светильников крутая каменная лестница, ведущая в сумрачный зал с тремя длинными – на десяток едоков – столами. Прямо напротив входа располагалась стойка, за которой скучала типичная представительница подгорного племени в белом чепце и переднике. Обеденное время ещё не наступило, и стоящие вдоль столов скамьи пустовали.

- Добрые гости – радость в дому, - гномка вежливо улыбнулась, откладывая в сторону уже бессчётный раз протёртую полотенцем глиняную кружку. – Чем могу угодить?

- Добрый хозяин – радость гостям, - склонила голову Эрисен. – А угодить можешь бутылкой "Чёрного Эльфинита".

У подавальщицы округлились глаза.

- Да где ж я вам в Тримехольте, сударыня, эльфийское вино сыщу?

- У хозяина спроси. Я уверена, что у него бутылка-другая найдётся.

Гнома отворила неприметную дверь, ведущую во внутренние помещения таверны, и прокричала несколько фраз на своём родном языке. Вместо ответа торопливо застучали шаги, и в зал выбежал низкорослый даже по меркам гномов чернобородый коротышка. Завидев магичку и её спутника, он расплылся в широченной улыбке.

- Какая радость! Да будет благословен путь, приведший вас под этот скромный кров! "Эльфинита" не держим, не обессудьте, но "Серебряная Лоза" найдётся, – хозяин заведения, торопливо подхватив Эрисен и Горемира под локти, повлёк их к закрытому тяжёлой портьерой входу в эркер. - Дамна, быстренько достань холодной нарезки, сыра и те самые кубки, знаешь, где лежат! И не вздумай лезть под ноги, я сам дорогих гостей обслужу.

Через некоторое время все трое оказались за накрытым столом. Пламя свечей в трёхрогом подсвечнике на витой ножке давало достаточно света, но так и не могло разогнать сгустившиеся в углах тени. Чернобородый гном самолично разлил по небольшим, но искусно украшенным серебряным кубкам редкое для здешних мест эльфийское вино.

- Рад тебя видеть, Эрисен, - сказал он уже без всякого намёка на показное раболепие. – Ты определённо повзрослела с нашей последней встречи.

- Ты тоже не молодеешь, Карл, - коротко рассмеялась волшебница. – А куда делся старина Скафи?

- Разбойники порешили, года три тому. Взял, вот, на его место Дамну. Лучше уж пусть у меня, чем в "Розовом Лепестке" сама знаешь чем торговать. Да и вообще многое с тех пор изменилось, - гном, горестно вздохнув, приложился к кубку. – А ты, гляжу, ученика нашла?

- Извини, все манеры растеряла. Это Горемир, мой ученик. А это почтенный Карлфехтмар Шфентенграузмерт. Он давний и добрый друг нашего ордена.

- К вашим услугам, юноша. Можете называть меня просто Карл, так будет проще.

Непривыкший ещё к подобным церемониям Горемир смущённо улыбнулся и пробормотал что-то невнятное. Тем более что его рот в этот момент оказался занят куском сыра.

- Ладно, Карл. Давай к делу. – Эрисен отставила в сторону свой, практически нетронутый кубок. – Орден получил твоё послание, но там было мало конкретики. Можешь что-то добавить?

- Подробностей я и сам не знаю, - пожал плечами владелец таверны. – Но среди рудокопов ходят упорные слухи, что Торгур Стоумовый, бывший старшой распорядитель с восемнадцатого уровня работает над какой-то чудо-машиной. И якобы сам он клянётся, что если его идею довести до ума, то она изменит всю подземную жизнь.

- А как отнёсся к этому Инженерный чертог? – с внешней невозмутимостью поинтересовалась Эрисен. Однако по тому, как слегка сощурились её глаза, Горемир понял, что наставница относится к рассказу Карла более чем серьёзно.

- Ему вроде бы выделили помещения во внешних галереях. Поговаривают, что даже сам царь заинтересовался торгуровыми опытами, - гном очередной раз вздохнул. – И, ради Предвечного Камня, Эрисен, не надо на меня так смотреть! Если бы я мог, то лично бы наведался с Стоумовому в гости, благо пока он своих опытов ни от кого не скрывает. Но поскольку мою разнесчастную бабку сподобилась снасильничать шайка вонючих гоблинов, меня, как сына грязного полукровки, ни на шаг не пропускают дальше Преддверья.

Карл осушил свой кубок, повторно его наполнил и полез за трубкой, а Горемир только сейчас понял, что же его смущало во внешности хозяина "Погребка". Разумеется, тот не был чистокровным гномом, и это было ясно любому, мало-мальски знакомому с подгорным народом. Почти в каждой черте лица и чересчур тёмной для подземельщика коже была заметна примесь чужеродной крови.

- Но ты не думай, что я, ожидаючи вас, сиднем сидел, - продолжил Карл. – Мне удалось выяснить, что Торгур поддерживает отношения с Балфбуром Брамштохмергером, который, даром что гном, протирает штаны в Королевском университете Гардавэлла. Улавливаешь, к чему я клоню?

- Вполне, - хмыкнула Эрисен. – Но пока я свяжусь с нашими людьми в столице королевства, пока те выправят нужные бумаги... можем и опоздать. Если первые опыты будут успешными, Инженерный чертог, а то и дромгардский царь лично возьмёт изобретателя под свою опеку, и его упрячут так глубоко, что даже сам Великий Дракон будет бессилен.

- Не беспокойся, о адамант моего сердца, - гном самодовольно улыбнулся. – За тебя эту проблему старик Шфентенграузмерт уже почти решил. И, заметь, всё только за-ради твоих прекрасных глаз.

- Если ты и впрямь это сделал, я, так и быть, тебя даже поцелую, - чародейка обворожительно улыбнулась. А затем, посерьёзнев, поспешно уточнила. – По-сестрински.

Карл жизнерадостно рассмеялся и, попросив обождать, покинул эркер. Пока он отсутствовал, Эрисен поспешно воздавала должное тем закускам, до которых не успел добраться её оголодавший на скудных дорожных харчах ученик. Горемир же, несколько разомлев от еды и вина, расслаблено откинулся на спинку стула. Однако его любопытство не смогла усыпить даже обильная трапеза.

- Учитель, мы что, собираемся украсть у этого гнома его машину? Или сломать её?

- Сначала нам нужно будет её увидеть, - флегматично откликнулась чародейка. – Поговорить с этим Торгуром. А там посмотрим.

- А это очень опасно?

- Понятия не имею. Но если боишься, можешь подождать меня здесь.

- Вот ещё! – вспыхнул парнишка. Подозрение в трусости его изрядно задело. Хотя, откровенно говоря, в предположении Эрисен была некоторая доля истины.

Между тем возвратившийся к гостям Карл с торжественным видом положил на стол лист пергамента. Вверху витиеватыми буквами было нанесено полное название Королевского университета со всеми регалиями, внизу красовалась большая сургучная печать. Середина была девственно чистой.

- Вот это да! – присвистнула Эрисен. – Подлинник?

- Обижаешь. Ну, так как на счёт твоего обещания?

Наставнице Горемира ничего не оставалось делать, кроме как запечатлеть на щеке гнома лёгкий поцелуй.

- Хм, какая-то слишком уж дальняя сестрица из тебя получилась, - недовольно пробурчал Карл.

- Ну так надо было сразу уточнять степень родства, - съехидничала в ответ волшебница. – Ладно, судари мои, за дело!

 

* * *

 

Центр Тримехольта изобиловал множеством крупных лавок и мастерских, не говоря уже о том, что там располагалась огромная (с точки зрения неискушённого Горемира) рыночная площадь. Но, если еще полчаса назад старший послушник был не прочь побродить по рядам, то теперь ему даже глядеть в сторону этого изобилия не хотелось. Потому как его наставницу после выхода из "Весёлого Погребка" зачем-то понесло в лучшую ювелирную лавку, где Эрисен долго и придирчиво разглядывала предложенные товары и, наконец, остановила свой выбор на витом, выполненном из "лунного серебра" браслете в виде змеи.

Торговец-гном заломил за браслет цену в десять золотых. Магичка заявила, что больше четырёх давать не намерена. И начался торг. На подгорном наречии, с ругательствами, упрёками и всем, что полагается. Сторговались на семи, причём торговец, передавая товар, глядел на Эрисен с явным уважением.

Однако и такая цена была баснословной (считай, полугодовой доход обычного ремесленника), и поэтому наставница без зазрения совести потребовала у Горемира его долю выданного им из орденской казны золота. Так что сейчас в его кошельке болталась одна полновесная серебряная монета и примерно около серебрушки медяками. Часть из этих денег Горемиру велено было потратить на обновление гардероба. Сама же Эрисен отправилась обратно в таверну.

Проблуждав некоторое время по узким улочкам города, он всё-таки нашёл рекомендованную ему мастерскую. Портной уточнил, какие именно штаны необходимы молодому человеку, сноровисто снял мерку и, получив задаток, принялся раскраивать холстину. Заказ должен был быть готов ближе к вечеру, поэтому Горемир рассудил, что свободное время у него имеется, и можно просто погулять по городу. Но бесцельно бродить по улицам ему вскоре наскучило, к тому же начала портиться погода, и под промозглым осенним дождём начинающий маг был вынужден вернуться в "Погребок".

 

По случаю непогоды в зал набилось немало народу. Практически все места оказались заняты, пустовал лишь небольшой столик возле двери, ведущей к судомойне. Дамна, как угорелая, металась от одной группы посетителей к другой, подавая еду и напитки. Монотонный гул десятка голосов то и дело прерывался громкими выкриками, несколько подвыпивших гномов пытались горланить песню.

Машинально оглядев помещение в поисках наставницы и не обнаружив её, Горемир сунулся было к знакомому эркеру. Но тут же на его пути возник здоровенный детина, в двух не слишком лицеприятных выражениях объяснивший ему, что помещение занято. Обескураженный юноша обернулся к стойке, над которой возвышались голова и плечи Карла. Тот, заметив знакомую фигуру в балахоне, сделал приглашающий жест рукой.

- Эрисен просила передать, что будет ждать тебя на постоялом дворе "У Старого Рудокопа", - негромко произнёс гном. – Это в северной части города. Но ты бы, парень, здесь посидел, а то, глянь, аж продрог весь. Садись-ка вон туда, а я тебе крепкого пивка нацежу, самое то по такой-то погоде.

Горемир послушно проследовал за единственный незанятый столик и вскоре получил лично из Карловых рук большую кружку, увенчанную высокой пенной шапкой, и миску с поджаренными и сдобренными чесноком кусками ржаного хлеба. Пиво оказалось чуть горьковатым и имело слабый привкус дымка. И оно, безусловно, превосходило всё то, что парню доводилось пробовать по придорожным корчмам и трактирам.

Настроение постепенно улучшалось, и "драконыш" начал с куда большим интересом оглядываться по сторонам. Кипевшая вокруг жизнь, как и всё за пределами обители, была непривычной, но от того гораздо более привлекательной и манящей. Собравшийся за столами разношёрстный народ спорил, ссорился, тут же мирился, братался и подливал друг другу пиво. И никто, абсолютно никто не собирался потчевать Горемира нравоучениями или заставлять по десять раз к ряду повторять легенду об основании ордена.

- Эй, святоша! Чего закручинился? – внезапно окликнул послушника весёлый молодой голос.

- Я не святоша, я студент, - заученно возразил Горемир, поднимая глаза. Перед ним стоял худощавый усатый парень, лет на пять постарше его самого.

- Ну, как скажешь, - пожал плечами усатый. – Погремим костяшками на малый интерес?

- Это как? – искренне заинтересовался юноша.

- Ну ты даёшь, студент! Об этом даже монахи знают. Ладно, сейчас, как бишь его, просвещу.

Не дожидаясь формального разрешения, он плюхнулся на стул напротив Горемира и непринуждённым, привычным движением вытащил из поясной сумки небольшой кожаный мешочек. Из него на стол был извлечены пять костяных кубиков и простой деревянный стаканчик.

- Вот, смотри. На каждой грани есть метка от одной точки до шести…

 

Через некоторое время перед Горемиром лежала целая горка монет – в основном, медяки, но среди них тускло блестела и пара серебряных. Его новый знакомый с удручённым видом добавил к ним ещё одну.

- Давай ещё! – послушника прямо-таки трясло от радостного возбуждения. Если так пойдёт и дальше, то вместо простых холщёвых портов он сможет позволить себе замшевый костюм эльфийского покроя. Или попробует свести знакомство с той пышногрудой красоткой, которая зазывно ему улыбалась возле дома с красным фонарём.

- Нет, приятель, - вздохнул усач, - ты меня дочиста обчистил. Воистину, новичкам в любом деле сама Удача благоволит. Но раз уж сегодня твой день, я могу свести тебя с людьми, которые играют по-крупному. Ты как?

- А идти далеко?

- Да нам даже из "Погребка" выходить не придётся.

Усатый игрок поднялся и направился к эркеру. На этот раз стоящий на страже громила не сделал ни малейшей попытки им воспрепятствовать. Внутри за уже знакомым столиком расположилось трое броско одетых личностей – человек, гоблин и полуэльф.

- Сыграем? – вместо приветствия осведомился последний. Судя по всему, в компании он был за старшего. – Учти, минимальная ставка – сребреник.

Горемир кивнул. Внезапно его охватило смутное чувство тревоги, но старший послушник досадливо отмахнулся от непрошенных мыслей. Между тем полуэльф небрежно отодвинул на край стола початую бутылку, а затем, встряхнув изящный серебряный стаканчик, высыпал на стол игральные кости, над которыми явно потрудился хороший ювелир.

Сначала кинули на очерёдность. Право начать выпало полукровке, но даже после переброса у него набралось всего лишь две слабых "пары". Горемиру же сразу же пришла крепкая "триада", превратившаяся затем в "кварту", так что первый кон остался за ним. Во втором ему пришлось незначительно уступить, что лишь ещё больше его раззадорило…

Игра пошла. Ставки росли из кона в кон. Количество серебрушек на столе всё прибывало, затем на нём засверкало золото. Ветреная госпожа Удача перепархивала от одного игрока к другому, но в целом старалась держаться Горемира. И он уже несколько раз мог выйти из игры с вполне приличным барышом, но уверенность в благоприятном для себя исходе заставляла юношу раз за разом хвататься за пленившие его волю кубики.

Но, казалось бы, неисчерпаемое везение юноши закончилось в самый неподходящий момент.

- Эге! Моя о таком даже в байках не слыхать! – присвистнул гоблин.

Расклад и в самом деле был нетривиальным – третий раз за кон выпала ничья.

- Что ж, повысим ставки? – прищурился полуэльф. Его пальцы нервно барабанили по краю столешницы. – Ради такого случая предлагаю удвоить.

- Утраиваю! – возглас вырвался у Горемира сам по себе.

- Поддерживаю, - его визави вымучено рассмеялся. – Но если ты всё-таки сорвёшь банк, то у меня не останется денег даже на бокал приличного вина.

- О чём речь, сударь! Я вас обязательно угощу, - в этот момент он был щедрее всех королей мира. Полчаса игры показали, что каждый раз, когда он увеличивал ставки, успех был на его стороне.

- В таком случае, бросок за вами, сударь.

Горемир метнул кости, выпала "длинная улица" – комбинация, побеждающая в девяти из десяти случаев. Юноша прикинул размер выигрыша и решил, что такой суммы хватит, чтобы долгое время не отказывать себе ни в одном из возможных удовольствий. За охватившими его сладостными грёзами он даже не сразу расслышал стук кубиков по столу.

- Что ж, молодой человек. Похоже, в этот раз повезло мне.

- Что?! – Горемир недоумённо уставился на результаты броска. "Пентакль". Шестёрками.

Полуэльф с невозмутимым видом подвинул к себе лежащие на столе деньги и принялся сноровисто их пересчитывать.

- С вас ещё три золотых, …сударь, - обращение прозвучало неприкрытой издёвкой.

Послушник судорожно сглотнул. Недостача, по злой иронии судьбы, равнялась сумме, изъятой у него наставницей. Ну зачем он утроил эту проклятую ставку!

- Я отыграюсь, - Горемир с отчаянной мольбой в глазах оглядел сидящих за столом. – Одолжите мне.

- Господа, этот мальчишка плохо воспитан. И, кажется, он принимает нас за грязных ростовщиков, - сухо произнёс эльф-полукровка. – Я разочарован.

В следующий момент на плечи сидящему Горемиру навалились двое – сидевший за столом крепкий мужик и присутствовавший при игре усач, – а гоблин приставил к горлу юноши узкий изогнутый нож.

- Деньга давай, быстро! Моя у твоя сейчас уши резать! А твоя их потом есть! Давай деньга!

Наверное, начинающий маг его уровня мог бы попробовать расшвырять недругов или одурачить их с помощью волшебства. Но послушник настолько растерялся, что даже не подумал воспользоваться своими способностями. Он отчётливо понимал лишь одно: сейчас его изрежут на ленточки.

Внезапно за спиной послышался недовольный голос громилы-охранника, затем – шорох занавески, и в следующий миг эркер потряс негодующий вопль:

- Это что ещё такое?! Стражу кликнуть?

- Успокойся, Карл, - примиряющим голосом отозвался полуэльф. – Никто не собирается пачкать твоё достойное заведение кровью. Но этот юнец не хочет отдавать долг, а ты знаешь правила не хуже меня.

- Сколько он должен?

- Три золотых. Ничего, в Алкаденских копях за годок отработает. Если, конечно, близкие не дадут за него выкуп.

- Обожди, Гвелиар, я скоро вернусь. Только скажи своей зелёной обезьяне, чтобы она не смела даже поцарапать парня.

Через некоторое время Карл вернулся и одну за другой выложил перед полуэльфом три золотых монеты.

- Ты ему что, родственник? – осведомился Гвелиар. Его подручные, повинуясь едва заметному жесту, отпустили Горемира.

- Не твоё остроухое дело. Пошли, паря.

 

Когда они оказались в комнате Карла, послушнику почти удалось унять мелкую дрожь в коленках. Однако руки, принимая очередную кружку пива, слегка подрагивали.

- Эх ты, растяпа, - укорил его владелец "Погребка". – Кто ж садится играть с такой компанией? Ладно, зато урок наперёд будет.

- А как же я теперь вам деньги-то верну? – удручённо вздохнул юноша. – Учитель меня точно убьёт. Или прогонит.

- А мы ей не скажем, - заговорщицки улыбнулся Карл. Затем улыбка медленно сползла с его лица. – Хотя деньги и впрямь не малые. Чистый доход за два месяца.

Некоторое время гном задумчиво теребил бороду, а затем внезапно треснул себя ладонью по лбу.

- Слушай, Горемир! Я смотрю, ты парень рисковый, да и башка у тебя пока ещё разным мусором не забита, как у иных ваших. Есть у меня к тебе одно предложение. Я ведь как думаю? Дельце это, с Торгуром, вы провернёте обязательно. Что и как с машиной его сделаете, судить не берусь. Но то, что чертежи с расчетами Эрисен с собой заберёт, это ясно – к гадалке не ходи. Так вот неплохо было бы с них копии снять.

- Зачем? – тотчас же заинтересовался Горемир.

- В Королевском университете есть человек, который предлагает за них пять золотых. Через него-то я, собственно, и добыл ту бумажку с печатью.

- А ему они для чего?

- Вот ты ж неуёмный! – рассмеялся Карл. – На место профессора он метит, хотя сам – полный бездарь. А чертежи эти за свои хочет выдать. Теперь понял? И не бойся, не нарушишь ты свой кодекс. В них все пояснения на нашем, гномьем. Причём особыми рунами, которые не всякий маг прочесть сможет. Так что ни беса у того умника не выгорит. А, стало быть, никто понимающий их не увидит. Ну как, поможешь? Две монеты – твои.

- Не получится, - вздохнул Горемир. – Меня чертёжному делу не учили.

- А это и ни к чему, - коротышка просеменил к стоящему в углу сундуку и извлёк из него плоскую железную шкатулку. – Держи.

В шкатулке оказалось продолговатое зеркальце, оправа которого, лишённая каких-либо украшений, плавно переходила в тонкую ручку. От зеркальца шёл ощутимый магический фон.

- Это особый артефакт, - пояснил Карл. – Произносишь заклинание активации, затем проводишь над текстом или рисунком и другим заклинанием приказываешь запомнить. И так поступаешь столько, сколько нужно. Когда закончишь, деактивируешь ещё одним заклинанием. Понял?

- Плёвое дело, - Горемир настолько заинтересовался диковиной, что даже не обратил внимания на то, как изменился стиль речи владельца таверны.

- Хорошо, тогда прячь его обратно и запоминай слова…

 

* * *

 

На следующее утро к высоким вратам Дромгарда в числе возвращающихся в горные недра рудокопов и прочей рабочей братии подошли двое людей. Дежурный привратник тщательно изучил предъявленную верительную грамоту. В ней было сказано, что профессор Балфбур Брамштохмергер от лица Королевского университета Гардавэлла направляет одного из своих лучших студентов для учёной беседы с мастером Торгуром Хвалберхмертом. Не найдя причин для отказа, привратник вручил студенту и сопровождавшей его телохранительнице особые медные бляшки, подтверждающие их право находиться во внешних галереях Подгорного Царства.

Первый этап разработанного в "Весёлом Погребке" плана прошёл без сучка и задоринки.

 

Внешние галереи представляли собой причудливый комплекс природных пещер и рукотворных строений, разделённый на множество помещений различного размера и назначения. Каждое из них имело от одного до десятка высоких узких окон, из которых открывался вид на Тримехольт и изрядный участок ведущего к нему тракта.

В одном из таких помещений (довольно просторном, но основательно захламлённом) Эрисен с Горемиром и отыскали Торгура по прозвищу Стоумовый. Гном-изобретатель, облачённый в толстый кожаный фартук и такие же рукавицы, суетился возле странной металлической конструкции (видимо, она и являлась той загадочной машиной). Лицо – в тех местах, где его не закрывала борода – было перемазано сажей и блестело от пота. Сама машина, с точки зрения Эрисен, больше всего напоминала большущую кастрюлю, накрытую высокой выпуклой крышкой. К ней, с помощью хитрых приспособлений, был присоединены тяжёлые медленно вращающиеся мельничные жернова.

Чародейка чувствительно пихнула локтем своего раскрывшего рот и застывшего столбом ученика.

- Э-э… уважаемый Торгур, - Горемир, видимо, не сразу сообразил, что именно от него сейчас требуется. – Меня послал к вам ваш друг, профессор Брумштух…, Бромшвах…

- А-а, так вы от старины Балфура, - соизволил, наконец, повернуться к визитёрам гном. – Он мне не друг, а троюродный брат моей двоюродной тётки. Ну и как у него дела? Не болеет? Не надумал ещё бросить дурить мозги молодёжи и заняться настоящим делом? Можете не отвечать, я так и думал. И вообще, пора бы добавить жару, как вам кажется?

С этими словами Стоумовый сунул Горемиру в руки большую лопату и указал на большую кучу неровных обломков чёрного цвета, возвышающуюся рядом с его изобретением.

- Давайте, юноша, кидайте уголь в топку. Да живей же! Температура падает!

- Куда кидать? – переспросил послушник, который даже не попробовал отвертеться от порученной работы, чего наставница за ним раньше не замечала.

- Ах, да! Запамятовал, - Торгур проворно отворил небольшую дверцу в нижней части "кастрюли". Оттуда ощутимо дохнуло жаром.

Пока Горемир был занят делом, Эрисен решила взять бразды переговоров в свои руки. Тем более что её подопечный, похоже, был уже неспособен направить беседу в нужное русло.

- А скажите, достопочтенный, какая сила заставляет работать вашу, хм, мельницу?

- Не сила, а силы, милейшая. Силы двух стихий – огня и воды, объединённые моим скромным гением. Видите ли, однажды моему другу, алхимику Гвалину потребовалось сварить одно зелье в довольно специфических условиях. Он попросил меня сделать особый котёл…

- Прошу прощения, мастер Хвалберхмерт, - Эрисен удалось вовремя остановить охотно пустившегося в разъяснения гнома. – Мне очень интересна предыстория вашего открытия, но можно ли перейти сразу к сути?

- К сути? Извольте. В нижней части моей машины располагается топка. В неё забрасывается каменный уголь, который у нас в Дромгарде используют для работы плавилен. Верхняя часть представляет собой резервуар для воды. От нагрева вода закипает, и сила водяного пара, выходящего через специальный клапан, заставляет вращаться мельничный жернов. Это очень короткое и, боюсь, сумбурное описание. Но я могу объяснить всё в деталях.

- Нет-нет, этого вполне достаточно, - Эрисен подняла руки в попытке остановить поток дальнейших подробностей. Объяснения вполне могли затянуться до вечера, а это никак не входило в её планы. – Так значит, в скором времени по всему Подгорному Царству будут стоять такие мельницы?

- Мельницы, мельницы… Вот же вас на них, прошу прощенья, заклинило! Вы что, не понимаете?! – Торгур даже подпрыгнул, силясь передать собеседнице переполнявшие его чувства. – Только представьте себе, что если мои испытания завершатся успехом, то всё, абсолютно всё со временем сможет работать на силе пара! Подъёмники, камнедробилки, кузнечные меха, водяные вороты… Это же настоящий перево… А-а-а!!! Хватит, остолоп!

Гном, мгновенно позабыв и об Эрисен, и о только что расписываемых им перспективах, резко повернулся в сторону своего изобретения и застывшего с лопатой в руках Горемира. Паровой котёл заметно вибрировал, словно распираемый изнутри чудовищной мощью, жернов вращался, как бешенный, грозя вот-вот оторваться от остальной конструкции. Внезапно от одной из скрепляющих верхнюю часть машины стальных полос отлетела заклёпка. Из открывшегося отверстия с шумом начала бить струя раскалённого пара.

 

- Бежим!

Одновременный возглас изобретателя и чародейки заставил Горемира выйти из ступора и броситься вслед за ними прочь из мастерской.

Технические знания Торгура и природная интуиция Эрисен, к сожалению, не подвели. Едва все трое успели выскочить в коридор, как позади них раздался оглушительный грохот и – чуть позже – стук множества металлических осколков о каменный пол.

- О, горе мне! – возопил гном, едва сообразив, что опасность миновала. – Что вы наделали, подземный червь вас пожри! Всё прахом, всё погибло!

Горемир обеспокоено обернулся к наставнице. Наверняка сюда уже бегут вооружённые до зубов царские стражники. Неужели он нечаянно погубил весь замысел? Но ведь он всего лишь делал то, что ему приказали!

Однако волшебница ободряюще ему подмигнула.

- Не волнуйся, малыш. Всё по плану.

- По какому плану?! Кто вы, Пламя Глубин побери, такие?

Эрисен решительным жестом рванула завязки на правом рукаве, и на её предплечье тускло блеснул тот самый, купленный накануне браслет.

- Смотри в глаза змее!

Торгур ошеломлённо застыл, послушно уставившись на украшение, от которого исходило вполне очевидное для Горемира мощное магическое излучение. Но ведь ещё вчера в этой безделушке и в помине не было никакой магии!

- Слушай, что говорю, и делай, как велено. Ты меня понял?

- Да, госпожа, - бесцветным голосом отозвался гном.

- У тебя остались рисунки твоей машины и всё такое прочее?

- Да, госпожа. В дальней коморке, на столе.

- Горемир, действуй!

Дважды повторять не потребовалось. Послушник со всех ног рванул обратно в заполненное горячим туманом помещение. Повсюду были разбросаны искорёженные части торгуровой машины, пол был скользким от влаги. С трудом найдя вход в личные покои изобретателя, Горемир бросился к низкому столу, заваленному испещрёнными малопонятными изображениями и значками листами пергамента. Он знал, что времени у него в обрез, но сейчас, похоже, был единственный шанс на то, чтобы выполнить заключённый им с Карлом уговор…

 

* * *

 

- Учитель, а зачем вам потребовалось заряжать браслет заклинанием гипноза?

Горемир поворошил в костре крепкой суковатой палкой. Язычки огня лениво потянулись вверх. На предгорья медленно опускался хмурый осенний вечер. Уютные постоялые дворы и таверны Тримехольта остались в одном дневном переходе позади, и теперь чародейке и её ученику вновь предстояло ночевать под открытым небом.

- Видишь ли, гномы – крайне устойчивы к воздействиям магии. Поэтому мне пришлось прибегнуть к искусственному усилению чар. А лучший конденсатор магической энергии – это "лунное серебро". И, поскольку, мои способности невелики, я предпочла использовать для создания артефакта именно этот металл, - Эрисен задумчиво пригладила выбившуюся прядку и, неожиданно оставив обычный невозмутимо-поучительный тон, добавила: - Спасибо тебе, малыш. Если бы не твоё чрезмерное усердие с лопатой, мне пришлось бы приказать Торгуру самому уничтожить своё детище. А ведь он его искренне любил и хотел обратить на пользу окружающим.

Юноша мгновенно зарделся. Это была едва ли ни первая похвала, услышанная им от наставницы. Тем не менее, его всё же терзали определённые сомнения.

- А что теперь с ним будет? Он же может восстановить свои чертежи, и тогда наша работа окажется зряшной.

- Он не станет этого делать. Я приказала ему временно забыть о своей машине. И о нашем участии в её разрушении. А потом, в один прекрасный день, к Торгуру придёт посланник из нашего ордена и постарается уже безо всяких чар убедить его обратить свои знания на благо Равновесия… А вот теперь позволь мне удовлетворить своё любопытство. Что же ты так долго делал у него в комнате?

- Простите, учитель, - Горемир привычно потупился. – Там было столько занятного…

 

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...