Куклы и кукловоды

 

В комнатах витал запах гнили и разложения. Каждый завиток на дорогих шелковых обоях, каждый изгиб лепнины на потолке, каждый кусочек цветного витража – всё пропахло агонией и смертью. Дожидаясь окончания осмотра тела и помещения, начальник отдела расследований Грэгор Арсбейт безуспешно боролся с головной болью. Напольные часы пробили одиннадцать раз. До того момента, как родственники погибшего проснутся, осталось менее двенадцати часов. Если получиться найти хоть какую-то зацепку, преступление удастся раскрыть по горячим следам. Если…

Наследник графского титула Д’Шарков, стосемидесятилетний вампир Зеон Д’Шарк был извлечен из усыпальницы и брошен в ванну со святой водой. Слуги, которыми убитый окружал себя в дневное время, убиты. Повара застрелили из арбалета, охранный голем поражен заклятьем, а троих телохранителей зарезали короткими мечами. Такими железками удобно работать в домах и узких улочках, каждый первый проходимец таскает с собой что-то подобное. Но, во-первых, все ценности остались на местах. Во-вторых, грабители не стали бы отодвигать двухсоткилограммовую крышку гроба и вытаскивать оттуда спящего вампира, чтобы опустить его в спешно набранную ванну святой воды. В-третьих, честный вор не будет царапать на гробнице «Сдохни, тварь!».

Грэгор с ненавистью засадил кулаком в стену. Откуда они достали двести литров святой воды?! В каждом патруле стражи есть дежурный колдун, который вмиг просек бы подводу с таким грузом. Так откуда? И зачем?

К сожалению, следов убийц нет – один из них оказался неплохим магом и наложил Заячьи следы так ловко, что даже лучший криминалист участка, тёмный эльф Зигмунд, не смог их распутать.

Но были и другие зацепки, о которых и спешил доложить начальнику криминалист.

- Раны на убитых разные, убивали двумя мечами. Лезвие одного широкое, на полдюйма шире армейского, массивная штука. А второе тонкое, почти кинжал. Клинки на любителя, не штамповка.

- С вампиром что?

- Двое сворачивали крышку, а третий наполнил жертвенную ванну святой водой. Затем втроём вытащили упыря и утопили.

- Крышка тяжелая, – заметил Грэгор

- Тяжелая. И доспехи у охраны крепкие. Здоровые ребята сработали.

- Свидетели?

- Пока нет. Утро. Работали быстро, умело, и явно по наводке. Об убийстве узнали два часа назад – мясник мясо привозил и заглянул.

«Убийство». Не «убийства», а именно «-ство». Для тёмного эльфа мёртвый вампир важнее убитой прислуги. Нелюдь всегда держится друг за друга. Даже оборотни с упырями забывают о своей смертельной вражде, когда нужно протолкнуть в Совете наступление Ночи на час раньше в зимнее время. Усилием воли гаденькие мысли удалось подавить. Зигмунд ждал распоряжений, склонив голову набок. За долгие годы совместной работы Грэгор так и не смог привыкнуть к внешности подчиненного. Длинные, всклокоченные белые волосы, очень темная кожа, горящие красным глаза – Зигмунд больше походил на больную бешенством сову, чем на почтенного криминалиста.

- Ищите двух крепких мужчин и мага светлой школы или природной. Дождись заключения колдуна, уточни. Я в штаб, вечером доложишь. Голова болела всё сильнее. Старая магическая контузия мешала рассуждать, путая мысли в один огромный клубок. Иногда, вспомнилось некстати, ветераны от таких болей сходят с ума и начинают резать всех без разбора. Но то ветераны, им уже можно. Им не нужно каждый день приводить этот город в порядок после Ночи или после дня, когда на улицы выползает человеческая шваль в поисках легкой добычи.

 

Сыскная работа, особенно работа начальника, состоит в основном из кабинетной суеты, разъездов и расшаркиваний по разным инстанциям и бесконечного разбора бумаг. Пока младшие чины гоняют по крышам, стреляют из арбалетов и колотят осиновыми дубинами распоясавшихся гуляк, старшим предстоят куда более сложные испытания. Например, нужно сказать двум старейшим вампирам о том, что убийц их ребенка до сих пор не нашли. Прекрасное занятие для Ночи.

 

Пока карета с гербом рода Д’Шарков везла его по узким, мощеным камнем улицам, подпрыгивая на каждом ухабе, Грэгор готовился к разговору. Фразы не складывались, и сыщик махнул рукой. Как будет, так будет. Не съедят же его, в самом деле.

Наконец, пропахший сыростью и нафталином тарантас остановился, и начальник следственного отдела гордо вывалился на брусчатку во внутреннем дворе небольшого замка на окраине города. Вот оно, фамильное гнездо безутешных родителей. Хорошо, не нужно сообщать им о самой смерти – они чувствуют гибель членов семьи на расстоянии. И когда их сын погибал в губительной ванне, они тоже корчились в непередаваемых муках.

В замке было холодно. Существам, утратившим человеческую природу, трудно держать в уме такие мелочи. Карета должна быть с амортизаторами, в доме не должно быть сквозняков, крысы не дополняют декор. Впрочем, это не имело сейчас значения. На Грэгора смотрели два ходячих трупа, чьи сердца вырвали и погрузили в кипящую ванну сегодня утром. Убитые горем родители, утратившие былой лоск и гордость.

- Мы восстановили картину преступления. Убийц было трое – двое воинов и маг. Они оставили очень мало следов, но мы уже подняли на уши весь город.

- И? – Выдавил из себя иссохшийся старик. До этого дня граф выглядел пышущим здоровьем тридцатилетним мужчиной. Сыщик поймал себя на том, что размышляет, является ли внезапное старение физиологической реакцией на смерть сына или психологической.

- Из дома ничего не пропало, и наши осведомители в преступном мире ничего не знают об убийстве.

Вампиры молчали, и он продолжил:

- Мы считаем, что убийцы были наняты врагами вашего сына. Два дня назад от мушкетной пули погиб вервульф Беор с которым до этого подрался Ваш сын. Я считаю, что в городе начинается очередная вендетта, и прошу Вас не покидать город и не пытаться предпринимать попыток самостоятельного расследования или наказания преступников.

- Мушкетной? Пули? – переспросил граф

- Это… Грэгор запнулся, меньше всего он ожидал, что осиротевшего отца заинтересуют такие подробности, – новое оружие. В стальную трубку засыпают гремучую смесь, затем вкладывают шарик из металла. Смесь поджигается и выталкивает шарик из трубки. Оно очень неточное, но мощное. Молодому вервольфу в грудь всадили дюймовый кусок серебра.

- Бедный мальчик, – прошептала графиня.

- Они действительно подрались, но это была обычная драка. Ребята лишь обменялись парой ударов, и порвали друг другу одежду. Мы не ведём войны ни с одним кланом в данный момент.

- Мальчики любили одну ведьму, – грустно улыбнулась графиня. Её печальная клыкастая улыбка завораживала, напоминая о мимолетности человеческой жизни. - Но она отвергла обоих и выбрала их приятеля. Если бы они были живы, то вместе заливали горе. Если бы…

- Если бы, - прохрипел граф, и по его лицу покатилась слезинка, оставляя обугленный след на пергаментно-бледной коже.

 

Когда Грэгор вышел из замка Д’Шарков, царила Ночь. Дома в лунном свете выглядели иначе, чем днём. На них не было видно многочисленных трещин и сколов, равно как и мусора, устилавшего мостовую между ними.

- Грэгор Арсбейт? - Вкрадчиво спросили за его спиной.

Грэгор кувыркнулся вперед, пачкая дорогой меховой плащ в грязи. В ладонь легла рукоятка карманного арбалета. Он сделал еще один перекат в сторону и резко выпрямился, наводя оружие на спокойно стоящую посреди двора Д’Шарков фигуру. Человек примирительно поднял руки.

- Прошу прощения, что потревожил Вас, господин, но Лорд Вердэн просит к себе. Немедленно.

Посланник помог взобраться Грэгору в карету, которая существенно отличалась от вампирской. Здесь всё было продумано до мелочей: и рессоры, и удобные сидения, и приятный запах. После долгого дня и Ночной беседы с вампирами ему не помешало бы вздремнуть, но сон не шёл. В окне проносились улицы, на которых разгуливала нежить. Ночь. Кто попадётся в это время вампиру, оборотню, колдуну или другой твари, погибнет. Чего по-настоящему не мог понять Грэгор, так это того, зачем люди выходят в Тёмное время на улицы. Ладно, стайки грабителей, которым иногда удается убить слабого вампира или оборотня и завладеть кошелём. Ладно, шлюхи, которым известны секреты обольщения не только людей. Но зачем добропорядочный семьянин рвется наружу в три часа ночи? Для чего во тьму выбегают юные девицы в ночных рубашках? Это было выше его понимания. Казалось, что весь их Богом забытый город упоенно играет в догонялки, и нет никого из взрослых, чтобы остановить их и развести по углам.

 

Карета подъехала к дому, в окне которого, как шутили в народе, всегда горел свет, и остановилась. Поднимаясь по лестнице, сыщик гадал, какого демона этот прожженный политикан вызывает его к себе.

Лорд Вердэн, худой мужчина среднего роста с бледной кожей, встретил его на втором этаже особняка. Его движения были медлительны, и казалось, что он заснёт на полуслове. Лорд равнодушно принял поклон сыщика и жестом пригласил его пройти в кабинет, где они уселись в мягкие удобные кресла. Уставший Грэгор расслабился. Только сейчас до него дошло, что после этого разговора он поедет домой. Спать.

 

Городом управляло несколько существ, каждое из которых заведовало своим участком ответственности. Вердэн отвечал за дела человеческие и городскую казну. До этой встречи они не раз виделись с сыщиком, особенно после того, как Грэгора выбрали в Городское Собрание. Но это были мимолетные встречи, минута-другая и в разные стороны. Вердэн чаще общался с оборотнями, чем с людьми. Куда лучше Грэгор знал покойного отца лорда, лаборатории которого охраняла его рота до одного очень неприятного дня. Воспоминания отозвались тонким уколом мигрени в висках. Начинается, – подумал он, с трудом настраиваясь на беседу.

 

- О Вас слагают легенды, Арсбейт. Говорят, что Вы любое дело раскрываете за три дня.

- С моей командой, милорд, можно раскрыть практически любое преступление по горячим следам. Работа начальника это ведь в первую очередь управление, милорд.

- Да, – тонко улыбнулся Вердэн. - Тёмный эльф криминалист, два вервольфа в сыскном, некромант, колдун. Нелегко быть единственным классическим человеком в офицерском составе?

- Да милорд. Вы ведь и сами знаете, не так ли?

- Ну да. - Тут Вердэн резко перешел к делу. – Арсбейт, каковы шансы на удачное раскрытие убийств оборотня Беора и упыря Зеона?

- Они будут раскрыты, если дело не заморозят сверху.

- Вы полагаете, что ниточки тянутся наверх? Начало новой вендетты нелюдей?

- Это одна из версий, милорд. Хотя есть и другие версии. Убийцы люди.

 

Вердэн молчал. Грэгор сидел в напряжении. Лорд прослыл блестящим интриганом, что неудивительно для единственного человека, допущенного к настоящей власти над городом. Наверняка хочет использовать эти убийства в своих целях, подумал сыщик. Скомпрометировать кого-то, столкнуть лбами. И хочет знать, на кого ставить в этой игре. Плохо, что реальных зацепок нет и можно сильно ошибиться с прогнозами.

- Скажите, Арсбейт, как Вы относитесь к тому, что закон обязывает Вас при обнаружении убитого человека устанавливать время смерти? И если оно приходится на Ночь, то вы не ищете убийц?

- Это Закон. – Грэгор почувствовал гордость от того, как бесстрастно он произнёс это. В таких вопросах гордость – последнее прибежище перед отчаянием.

- Вот как? А как Вы относитесь к тому, что расследуете дело убитого днём вампира?

- Это Закон, милорд. К нему можно относиться по-разному. Но дома. На службе я не рассуждаю о том, что хорошо, а что плохо.

Вердэн улыбнулся, хотя глаза оставались холодны. Внезапно он повысил голос:

- Арсбейт, это убийство должно быть раскрыто независимо от того, хотите Вы этого или нет. И независимо от того, кто окажется виновен. Вам понятно? Я не потерплю блеяния о «заморозке»! Начните работать, наконец!

- Да, милорд, - отчеканил Грэгор.

- Вы свободны. Надеюсь, Вы оправдаете те легенды, которые насочиняли вокруг Вас.

Глава сыскного отдела полиции Грэгор Арсбейт поклонился и вышел из кабинета в бешенстве.

 

Жил Арсбейт в небольшом, но укрепленном постоялом дворе, который держала вдова капитана Тёмного Легиона, Сильва. Несмотря на позднюю Ночь, она не спала и сама отпёрла дверь на условный стук.

- Не спится, – пожаловалась она, - муж снился.

- Скучаете?

- Тоскливо.

Сильва тряхнула светлыми волосами и спросила, желает ли доблестный сыщик чаю. Доблестный сыщик желал, и она упорхнула в общую кухню. «Ведь молодая еще, жить и жить, – подумал он, снимая плащ. - Был бы я моложе или если бы не работа…»

В зеркале пряталось привычное отражение. Сорок два года. Морщины у уголков рта из-за дурацкой привычки кривить губы, тусклые зеленые глаза. Вечно спутанные каштановые волосы до плеч без единого седого волоска. Тяжелый подбородок, упрямый мясистый нос. Не красавец, факт. Но ведь и не урод…

- Совсем себя не жалеете! Пять часов Ночи, а всё на ногах! Когда Вам в участок?

- К девяти. Но просплю и пойду в одиннадцать. Не жалейте меня, всю грязную работу делают младшие чины. Я целыми днями подписываю бумажки и грозно хмурю брови.

Она засмеялась.

- Весь город знает, что это за бумажки. Вы даже не представляете, как Вам все благодарны.

- Так уж и все? А те, кого я отправляю в тюрьму?

- Люди уважают Вас за то, что ко всем относитесь одинаково. И если бы не Вы, тот лич все еще убивал наших детей.

- Он бы продолжал убивать их, если бы делал это Ночью.

- Ничего, – она подлила ему чаю, – скоро этому придёт конец. Лорд Вердэн не даст в обиду свой народ! Он запретит безнаказанно убивать нас! На рынке говорят…

- Сильва, – мягко сказал Грэгор, – Вы ведь понимаете, что многие нелюди не смогут жить без нашей крови и жизненной силы? Наша жизнь – их смерть.

- Но наша жизнь, это наша жизнь! – С запалом ответила она. – И мне плевать на вампиров и ликантропов! - Заметив болезненную гримасу на лице Грэгора, женщина смутилась.

Сыщик и сам понимал, что, наверное, Сильва права и нужно заботиться в первую очередь о своей расе. Но логика абстрактной математики народов не вдохновляла. Всегда ли человек лучше демона или умертвия? Пылающая слеза на щеке вампира навсегда врезалась ему в память. Так же как и многочисленные свидетельства человеческого скотства. В городе всю Ночь напролёт бесчинствовали вампиры, оборотни, чернокнижники и прочие твари. Но большую часть преступлений совершали всё равно люди. И даже если бы ночной народ стали бы арестовывать за убийства людей Ночью, счет в лучшем случае только сравнялся бы. Но как объяснить это светлой, восторженной женщине, которая так страстно хочет поверить в сказку?

Снова заболела голова и он, извинившись, поспешил к себе в комнату. Но желанный сон не шел к сыщику. Он не мог понять, для чего лорд устроил эту глупую выволочку.

Профессиональные качества не при чем, это точно. Тогда к чему эта вспышка гнева? Предположим, Вердэн специально разозлил меня. Зачем? Дать дополнительный стимул? Зачем? Жертвы не самые крупные шишки в городе. А может, важны не жертвы, а убийцы? Плохо, опять придется вляпаться в политику. Но с убийцами тоже не складывается. Я могу засудить каких-нибудь оборванцев и закрыть дело. Против кого он это использует? Нет, лорд знает, что я обязательно найду настоящих убийц. Тогда этот разговор не имел смысла. Или имел? Может быть, смысл в другом? Может быть, ему плевать на убийц и жертв, а нужен я? И н присматривался? Тогда всё это был экзамен, который я то ли сдал, то ли нет…

 

Он еще долго ворочался, страдая от головной боли и неопределенности, пока не забылся коротким утренним сном.

 

В участок Грэгор пришел лишь к двенадцати и с головой окунулся в работу. Одиннадцать происшествий за Ночь. Восемь человек – отбросить. Чернокнижник пытался подчинить пьяного мельника, получил нож в живот. Самозащита. Еще один вампир – предположительно загрызен оборотнем. Подозреваемый задержан. Грэгор бегло просмотрел оперативные записи по последнему убийству.

 

Чернокнижник. Человек. Тридцать шесть лет. Найден в Мертвецкой роще на окраине города. Вокруг тела многочисленные эманации сильных тёмных заклятий, но тел нападавших не обнаружено. Заколот узким коротким мечом. Сыскная группа работает на месте преступления.

 

Служебных лошадей в стойле не было. Пришлось ловить извозчика, всю дорогу терпеть пьяную болтовню и терпеливо ждать, пока тот подерется с зеленщиком, тележка которого перевернулась у них на пути. Уличное движение нужно регламентировать – подумал он, иначе через десять лет это станет еще одной головной болью. Расплатившись, он зашлепал по осенней грязи к роще, где подчиненные заканчивали осмотр.

Зигмунд деловито раздавал указания подчиненным. Увидев начальника, тёмный эльф шутливо отдал честь. Но, уловив настроение Грэгора, сразу перешел к делу:

- Убитый готовился к ритуалу и был переполнен магией. Напавших увидел заранее, бросил три заклятья. Каждое тянет на Бета-плюс по Мерлину. Синергия дала прибавку еще примерно на треть. Но убийцы не пострадали и зарезали его. Двое схватили за руки, а третий пырнул узким клинком в сердце. Затем отрезали уши и топтали тело ногами. Смерть наступила мгновенно, около трёх часов Ночи. Уходя, бросили Заячьи Следы, но вечером был дождь, земля сырая, и я многое распутал. Они ушли к реке. Я все силы бросил на прочесывание местности, во всех городках и деревнях подняли агентуру.

- Выводы? – Спросил Грэгор намеренно скучным тоном. Ему пришла в голову неприятная догадка, но пусть об этом скажет подчинённый. Его дело начальственное, надувать щеки.

- Это те же гастролёры, что убили вампира и оборотня. Во-первых, Заячьи Следы во всех трёх случаях и один и тот же клинок. Это раз. Два – время и место убийства выбраны якобы неудачно, на пике возможностей колдуна, Ночью. Мы знаем, что у них есть мушкет, но им не воспользовались. Над трупом глумились. Вывод – все эти убийства совершаются на показ. Все трое были знакомы между собою. Убитый колдун состоял в связи с той же ведьмой, к которой подбивали клинья оборотень Беор и вампир Зеон. Ведьме дали охрану. Это три. Вывод простой – объединяем дела.

- Это понятно, – поморщился Грэгор, – А по следам? Нашли железки?

- С клинками сложно. Воры такие не носят, слишком приметные. Городские кузни точно не ковали – у нас там смотрящие. Значит, везли из соседних городов или деревень. Связываемся с местными, но времени и людей не хватает, да и возиться с этим долго. Со следами лучше: двое из нападающих с клинками точно люди. Следы третьего, мага-стрелка, не разобрал, но с ним тоже ясно. Развоплотить голема может и натурщик и буревик, бросить зайчиков умеют многие. Но защитить себя с подельниками от трёх тёмных атак подряд мог только священник. Необычно, конечно, но сходится. И значит третий убийца тоже человек.

Вот оно! Грэгор грозно нахмурился. Зигмунд поёжился и продолжил:

- Не понимаю, как его не засекли в городе, патрули кругом! Зато непонятки с водой у вампира прояснились. Они с собой её не тащили, налили обычной, да и освятили на месте.

- А мушкет, из которого убили оборотня?

- Ну, стрелок ведь унёс его с собой, значит он по-прежнему у них. Стрелял, видимо, священник. Он же стрелял из арбалета у вампира в доме.

Грэгор почувствовал, как накопившееся раздражение поднимается из глубин души на поверхность. Как поддерживать порядок в городе, если даже его зам, прекрасный специалист не видит дальше своего крючкастого носа?

- Зигмунд, всё это понятно. Но кто ковал мушкет? Кузнец из ближнего села?! По каким чертежам? Откуда гремучая смесь? Кто отлил серебряную пулю? Не оттуда пляшешь – их давно нет возле реки. Думай!!! Стрелок попал в грудь оборотню в потёмках с другого конца площади. Они где-то тренируются. И их там никто не слышит. Где?! И самый главный вопрос, который ты должен был сразу задать себе – сколько всё это стоит?! Мушкет, мечи, смесь, надежная лёжка, надежное прикрытие для священника? Откуда деньги?

Зигмунд молчал, потупил голову. Грэгор вспомнил, что его подчиненный тоже спит урывками, выезжая на большинство мест преступлений и руководя рядовыми следователями. Нужно, ох нужно, разделить обязанности Зигмунда. Ему оставить экспертную часть, а на управление молодняком назначить кого-то другого. Да только сам Зигмунд и придушит помощника. Как и все тёмные эльфы, он упивался той властью, что попадала к нему в руки. Интересно, сколько времени пройдет прежде, чем Зигмунд решит примерить кресло самого Грэгора? Его недалекому предшественнику понадобилось походить три года в замах, чтобы решиться подняться по служебной лестнице по кратчайшему пути.

- Ты за деревьями уже леса не видишь, – мягко заметил он криминалисту. - Поспал бы, что ли, а?

- Поймаем – посплю, - угрюмо ответил эльф. – Что мне делать? Снимать людей с реки?

- Сними, пусть проверят уцелевших воздыхателей ведьмы. Ищите таких, у кого есть деньги, но нет положения в обществе. Еще, похоже, организатор имеет владения в соседних городах. Мечи оттуда, мушкет тоже, так что подходит. К семи часам жду тебя и ведьму у себя. Вопросы?

- Не верится мне в любовь как мотив. Три человека нагло убивают ночной народ. Тут политикой пахнет…

Грэгор усмехнулся. Зигмунд неодобрительно покачал головой, истолковав улыбку начальника по-своему. Этот Богом забытый город полностью принадлежал нелюдям, и люди еще жили в нём только в силу прихоти настоящих хозяев. Но чуть что, сразу поднимается вонь о том, что люди-де скоро всех перережут, что существует заговор, что нужно принимать меры и другая подобная чушь.

- Зигмунд, по священнику обязательно доложи в Тайное управление и с ними организуйте облаву. Еще мне нужна полная биография этой ведьмы. Кто, откуда, кто родители. С кем жила ранее. Если любовная версия не пойдёт, отработаем политическое. А пока не будем паниковать раньше времени.

 

Вернувшись в город. Грэгор отправился в суд, где выступал обвинителем в двух процессах. В одном из них подсудимый наводил порчу на соседей днём и получил заслуженные четыре года каменоломен. В другом светлый маг зашиб насмерть молнией вампира. Несмотря на старания сыщика, адвокату удалось подвести под убийство мотив самообороны. Грэгор со слов прислуги убитого знал, что убийца сильно задолжал покойному, но доказать не мог – деньги давались в долг по-соседски без всякой расписки.

 

Экстренный совет Городского Собрания и министров традиционно начался в семь вечера. Когда они закончат, до наступления Ночи останется совсем немного. После собрания одни будут развлекаться, а другие, рискуя жизнью, поспешат домой. Такое вот равенство.

Сегодня выступал лорд Вердэн. Пока он шел к трибуне, Грэгор успел рассмотреть собравшихся. Заспанные, ошалелые от принудительного пробуждения вампиры нервничали и перешептывались, а оборотни агрессивно посматривали на остальных. Остальные группировки вели себя спокойнее, но общая атмосфера нервозности передавалась и им.

- Сограждане! Я собрал Вас в сей час, чтобы сообщить, что город на пороге страшной опасности! Межклановой войны! Убийства Ночных продолжаются, сегодня погиб член городского собрания, тёмный маг Кир'о'Нолла прямо во время магического ритуала! Жаль, присутствующий здесь Грэгори Арсбейт не может рассказать нам о тайнах следствия, но он уверяет, что убийцы и организаторы будут найдены очень скоро и предстанут перед судом!

Поразительно, - подумал Грэгор, - как глубокомысленно кивают эти болваны. Подозреваемые люди, один из убийц – священник! Но упыри с вовкулаками уже уставились друг на друга и готовы сцепиться в любой момент. Неужели они считают нас скотом настолько, что отказывают даже в свободе воли и уверены, что за убийствами обязательно стоят свои?

Лорд Вердэн продолжал. Формально, он взывал к благоразумию, но если у кого-то и остались сомнения в неизбежности вендетты, то теперь они развеялись без следа. Вот кто погреет руки на междоусобице! А что приобретет с этой бойни начальник сыскного отдела? Много работы, много обжигающих слез, хороший шанс отправиться в ад от когтя или клыка. С другой стороны, во время Ночи будет погибать меньше людей. Сильва точно обрадовалась бы такой математике. А он?

Кроме Вердэна, ни один из лордов-министров города не выступал. Всё выступление лорда-человека они просидели в Высокой ложе, мрачные и обеспокоенные.

До наступления Ночи оставалось несколько часов и члены совета не расходились. Покрутившись между ними и уклончиво ответив на многочисленные расспросы, Грэгор понял: они растеряны. Городская нелюдь готова к драке, но не знают с кого начать. Погиб вампир, погиб оборотень, погиб чернокнижник. И горожане не понимают – кого тащить на плаху? Но всё равно, они не допускали и мысли о том, что виновны исключительно люди. Едва мы поймаем убийц, думал сыщик, как в городе начнется резня. «Это убийство должно быть раскрыто». Да, милорд, Вы потрясающе быстро умеете реагировать.

- Арсбейт, можно Вас на два слова? – Взял под руку Грэгора Вердэн. Сыщик с трудом подавил всплеск раздражения и последовал за лордом.

 

Вместе они вышли из общего зала, заполненного разъяренными и одновременно растерянными существами, и пошли по длинному, украшенному гобеленами, коридору. Со стен на них смотрели герои последней битвы Добра и Зла, увенчанные рогами, крыльями, клыками и когтями. Раньше Грэгор считал, что художники намеренно приукрашивали героев, рисуя им огромные мускулы, гигантские мечи или настолько интенсивную ауру, что светился сам холст. Но со временем понял, художники не врали. Просто цивилизация абсолютных победителей быстро расслабляется. Раньше тёмные маги умели не только бросать заклятия, но хорошенько махать топором и никогда бы не дали троим людям себя скрутить. Время, время. Через несколько сотен лет здесь многое будет не так…

- Арсбейт, как Вам моё выступление?

- Прекрасно, милорд. Вы замечательно запугали собравшихся.

- Не язвите. Я выступил чтобы доказать Вам, что никто не будет «замораживать» дело сверху. Весь город ждёт результатов Вашей работы.

- Милорд, позвольте Вам напомнить, основные подозреваемые – люди. В Ваши планы входит вероятность массовой резни людей?

Вердэн остановился и повернулся к собеседнику. Его холодные глаза теперь смотрели на Грэгора в упор.

- Арсбейт, как Вы сами вчера говорили, это наша обязанность, независимо от того, кто они и кто за ними стоит. Ищите убийц, не занимайтесь философствованием.

- Да, милорд, – кровь бросилась в лицо Грэгору.

- Спасибо. Как Ваша контузия, Арсбейт?

- Так же, милорд.

Вердэн похлопал его по плечу и пошел дальше по коридору один. Аудиенция закончилась.

 

День не заканчивался – при выходе из Здания Совета его ждал еще один лорд – фон Бехс. Оборотень, управляющий полицией и судами, приветливо помахал Грэгору. «Днём они очень похожи на людей,» - подумал сыщик, подходя к еще одному начальнику. Впрочем, он видел Бехса не чаще Вердэна или других лордов. Пока всё работает, великим мира сего нет дела до подданных.

- Грэгор, не откажи в чести немножко поболтать, – прохрипел Бехс. Он был настолько стар, что при ходьбе его поддерживали двое молодых вервольфов. Кожа на лице собралась крупными складками, буйные прежде волосы большей частью выпали. Грэгор не знал, умирают ли оборотни от старости, но был уверен, что именно барон фон Бехс разъяснит для него этот вопрос… на крайний случай для его сына, если только сыщик возьмется за ум и обустроит личную жизнь.

Он забрался следом за бароном и его охранниками в нестерпимо воняющую псиной карету.

- В последнее время Лорд Вердэн полюбил вести с тобой философские беседы, – начал оборотень. Это очень мило - поболтать со старым приятелем после утомительного рабочего дня, правда? Увидев, как скривился сыщик, оборотень засмеялся хриплым лающим смехом.

- Не беспокойся, я всего лишь старый дурень, который иногда подписывает твои бумажки, и не отниму много времени. Ты сам знаешь, что делать, а я лишь хочу рассказать кое-что о моём покойном сородиче, Беоре. Знаешь, он был одним из тех новых тёмных, которые не едят людей.

Грэгор промолчал.

- Беор не один такой. Многие молодые вампиры и оборотни теперь используют только низших животных для еды и развлечения. Представляешь?

- Представляю, барон. Это очень приятно, но, к сожалению пройдёт. Как прошла мода молодых вампиров и оборотней убивать людей днём в людных местах. Помните, что творилось на улицах лет пять назад?

- Я помню, Грэгор. И помню, скольких наших ты тогда прикончил, чтобы мода, как ты говоришь, прошла.

Сыщик разозлился. Его агрессия была настолько осязаема, что оба подручных-телохранителя оскалили клыки.

- Я. Не. Убивал. Ваших. Или. Наших. Я. Защищал. Закон.

Бехс примирительно поднял руки

- Полно. Полно, Грегор, если бы ты или Вердэн, или кто-то еще из ваших подсуживал людишкам, мы раздавили бы вас как червей. Я не сомневаюсь в тебе и хочу, чтобы ты послушал меня. Молча. – Теперь в голосе барона сквозил металл, а маленькие запавшие глаза горели. В просторной карете внезапно стало слишком мало места, а верные кунаки барона слегка отдалились от него. Запоздало Грэгор вспомнил, кто сидит напротив, и очень быстро кивнул.

- Это не мода, которая пройдёт через месяц или год. Когда мы впервые шли по вашим землям, заливая их огнём и кровью, мы были сильны. Ваши жалкие механические игрушки не могли вас спасти, ваши церкви горели, солдаты гибли. Я разорвал сотни воинов за те несколько дней войны. И разорвал бы еще, да закончились желающие. Осталась лишь беспомощная серая масса, готовая на всё, чтобы выжить. А нам была нужна еда, ну да ты знаешь историю. С тех пор многое изменилось. Вы стали входить в совет, у вас снова появилась аристократия, вы спокойно живёте днём. И наши дети изменились тоже. Они стали слюнтяями. А все мы, народы-победители, по-прежнему ненавидим друг друга. Вампиры грызутся с нами, тёмные эльфы мечтают передавить остальных тёмных магов и устроить монополию на некромантию. Ловкие людишки, как лорд Вердэн, пользуются этим, и сталкивают нас лбами. И здесь, и в Столице и при дворе Князя Ужаса. Ты не способен мыслить вдаль, потому что через пятьдесят лет тебя не будет, а пятьдесят лет назад тебя еще не было, так послушай меня, который был и будет. Через лет триста ваши права будут намного шире, чем сейчас. Мы поделимся с вами нашими знаниями, признаем в вас равных и попытаемся жить на равных. Как ты думаешь, что случится дальше?

- Резня, – не задумываясь, ответил Грэгор, – новая битва Добра и Зла.

Телохранители снова оскалились на сыщика, но сникли под взглядом барона.

- Спасибо за честный ответ. За те годы, что мы живём бок о бок, я много раз думал о той войне. И пришел к выводу, что это не была битва между добром и злом. Когда мы пришли, в людях не было ничего, что можно было бы назвать добром или светом. Обычные животные, которые научились строить очень высокие дома и смешные игрушки. Мы завоевали множество миров, но именно вы зацепились в нас и стали частью нашей жизни. Видимо потому, что мы почуяли своих. И это было наше самое крупное поражение.

Некоторое время они молчали. Грэгор хотел спросить, зачем оборотень рассказывает ему всё это, но еще помнил прошлую вспышку гнева и держал язык за зубами.

- Ваш Бог, который якобы забыл об этом Городе и этом мире, учит прощать, Грэгор. Если бы вы помнили его заветы, то лет через триста всё могло бы стать иначе. Спасибо, что выслушали старика. Прощайте.

- Милорд, допускаете ли Вы, что в этих убийствах виноваты только люди?

Бехс рассмеялся булькающим, хриплым смехом.

- Ты думаешь, что раз среди убийц священник, то нелюди тут не при чем. Но мы коварны и умеем использовать в своих целях всё, что попадает под руку. Это марионетки. Ищи кукловодов, Грэгор.

 

В отделение Грэгор успел вернуться до наступления Ночи. Его рабочий день давно закончился, и он имел полное право отправляться домой спать. Но ощущение упущенного времени не отпускало. Суды, совещания, интриги – это было неважно по сравнению с тем, что происходило в городе. Грэгор поднялся к себе в кабинет. На столе громоздилась куча бумаг по текущим делам. Он пролистал бумаги. Раскрыто одно убийство, совершено три кражи в человеческих домах. На рынке срезали два кошеля, воры схвачены. Ничего особенного и это не удивительно. По городу кругами на воде расходились слухи о том, что власти города ищут убийц нежити. Никто не хочет попасться нам под руку и стать козлом отпущения, потому и шалят на улицах только мелкие сошки.

Поиски священника ничего не дали. Но Зигмунд успел допросить Карлу, девушку, с которой жил убитый колдун и к которой подбивали клинья другие убитые. Протокол допроса оказался скучным. Обучалась далеко отсюда, в Железном лесу, приехала в город полгода назад. Ничем не занимается, бездельничает. Никто из убитых не говорил о том, что им грозит смерть, не обсуждал ничего противозаконного. Ничего подозрительного не видела, не слышала, не чувствовала. У сыщика сложилось впечатление, что эта особа не слишком умна. Магический моментальный портрет Карлы прилагался. С картинки на Грэгора смотрела рыжеволосая девушка лет двадцати трех, с бледной кожей и высокими бровями, слишком густыми на вкус сыщика. Глаза зелёные, с искринкой. Худая. Вот разве что грудь – подумал сыщик, отводя глаза от глубокого декольте. На обороте Зигмунд написал: «Теперь верю! За такие глаза можно и зарезать!». Интересная реакция, или это он о груди так? Сыщик спустился с рисунком в караулку.

 

В небольшой тесной комнатке пили перед дежурством горячее варево патрульные минотавры. Портрет не вызвал у них никаких эмоций. А вот вернувшийся с дежурства вервульф заметно оживился, увидев «лисоньку». Рыжие волосы, изгиб бровей, грудь – Грэгор поспешил убрать от стражника портрет, пока тот не закапал его слюной. Это становилось забавно. Штатного темного мага-человека у них не было, но был вампир. «Прекрасная, утонченная склонность ко злу, нежный образ». Интересно. Практически звоночек из прошлого. Уже собираясь домой он поймал еще одного стражника-человека, который запоздал с дежурства и возвращался в караулку уже Ночью. Судя по измотанному виду, последние километры бедняга добирался бегом. Счастливчик. Лет сто назад у него не было бы ни малейшего шанса. Нелюдь в своём праве казнить и миловать в это время суток, а стражников никто не любит. Закон о неприкосновенности человеческих стражей закона пока не принят и будет ли когда-нибудь…

Грэгор показал ему фотографию Карлы.

- Ничего так девочка, – ответил тот. - Симпатичная.

Может быть, он слишком измотан пробежкой в спасительную караулку. Может быть, у него иные вкусы. Но всё равно, интересно, думал Грэгор, одеваясь и выходя вместе с ночным патрулем на улицу. В Тёмное время улицы патрулировали только те, кто могли спокойно перемещаться по городу. Но Грэгор не боялся. Стражники не имели права вмешиваться по службе, но имели – по дружбе. Это проходило в суде как самооборона с участием близких и не преследовалось законом. Мало кто выстоит против совместной атаки нескольких минотавров, оборотня и вампира, подкрепленной его, Грэгора, навыками, полученными десятки лет назад.

 

Добравшись до дома без приключений, он условно постучал. За дверью молчали. Он постучал еще раз.

- Откройте, Сильва! Сильва!

Прошло несколько наполненных страхом минут, после чего робкий голос за дверью спросил:

- Грэгори, это Вы? Докажите!

- На прошлой неделе Вы приготовили прекрасный луковый суп, в прошлом месяце изменили прическу. Открывайте, Ночь на дворе!

Дверь отворилась и бледная, перепуганная женщина втянула сыщика внутрь и разрыдалась на его груди.

- Он почти обманул меня! Он говорил как Вы! Шутил как Вы! Только не знал стука, но я почти поверила! Он обманул меня! Я почти пустила его в дом!!!

Грэгор машинально гладил её по волосам, шепча какую-то успокаивающую чушь. Все хорошо, он улетел, он никогда не вернется, все хорошо. Все хорошо, Сильва, Вы вовремя опомнились, вампиры Ночью бывают очень коварны и запросто могут очаровать любого. Вы большой молодец, Вы справились, Вы спасли всех нас. Все хорошо, Всё…

- Другие жильцы жалуются на Вас, – всхлипывала она, – говорят, что с Вашими поздними возвращениями в дом может прийти беда! А я им… я....

Бедная девочка, думал Грэгор, продолжая успокаивать её. До чего же страшная эта штука – жить. С тех пор как он пришел рядовым сыщиком в сыскной отдел, он сменил более десятка домов по одной и той же причине. Хозяева не хотели держать постояльцев, которые возвращаются Ночью.

- Мы беззащитны, Грэгори, беззащитны перед ними и их законами! До каких пор они будут жрать нас по Ночам?!

- Сильва, – Он понимал, что несёт форменную чушь, но не мог остановиться. – Закон работает в обе стороны. Плохо прописанная процедура самообороны позволяет оправдать практически любое убийство нежити, если предварительно она проявила агрессию. И многие стражники-нелюди заступаются за…

 

Грубо оттолкнув его, она убежала наверх.

 

Ну вот, подумал Грэгор, снова сказал не те слова не в то время. Что ж, так даже лучше. С такими утешениями можно было зайти очень далеко, а это не нужно ни мне, ни ей. Спать, скорее ложиться спать, завтра долгий тяжелый день…

 

За десять лет руководства городской сыскной службой Грэгор выстроил систему отношений, безотказно работающую на Закон. Поэтому, когда конокрады забрались на пастбища крупного вампирского клана Вороновых и услышали странные громоподобные звуки из хозяйственных пристроек, то рассудили предельно просто. Украсть нескольких кляч всегда успеется, а шанс улучшить отношения с умным и жестким сыщиком упускать нельзя. В участок послали гонца сообщить о том, что вампиры тайно испытывают мушкет. Грэгори Арсбейт еще сладко спал в кровати, а штурмовая группа стражи уже окружала невзрачные сарайчики, одиноко стоящие посреди огромного пастбища. Обнаруженный там священник и двое его сообщников жестоко сопротивлялись, но не смогли противостоять слаженной работе бойцов Грэгора, и были взяты живыми.

 

Поскольку убийц схватили на территории Вороновых, молодой граф, представляющий интересы клана в городе, был немедленно арестован. Под пытками он сознался, что знал об убийцах и нанимал их для расчистки пути к сердцу его единственной любви. Той самой ведьмы по имени Карла. Ослепленный любовью, он дал убийцам приют и снабжал всем необходимым. Примчавшийся на допрос раньше Грэгора Зигмунд не сплоховал, и не дал «тайникам» угробить дело. Опытный товарищ не постеснялся ткнуть носом дознавателя в то, что для организации серийных покушений у трясущегося сопляка тонка кишка. Пытки продолжились, и граф назвал имя еще одного сообщника…

 

Радий, человек, устроившийся год назад водоносом в поместье Вороновых, необъяснимым образом сдружился с хозяином и быстро стал его личным секретарём. Юный (и неимоверно тупой, по мнению Грэгора) вампир доверял слуге все свои тайны, а тот помогал их решать в меру своей подлости и жестокости. Три месяца назад Алекс Воронов попросил Радия помочь решить спорный вопрос с мелким землевладельцем. Землевладелец исчез. И вот, неделю назад Алекс пожаловался на невозможность подобраться к прекрасной ведьме из-за обилия поклонников. Абсурд! Бред! Но у Воронова не было сил противиться магнетизму собственного слуги. Даже под пытками он вспоминал о друге с невероятной привязанностью. Грэгор отметил, что когда вампира арестовывали, Карла была у него. Значит, негодяй добился чего хотел. Что же, не так обидно будет ложиться под осиновый кол…

 

Ещё одно не давало ему покоя. Священник. Человек без прошлого и без будущего в Богом забытом мире. Забытом ли? Не является ли он прямым доказательством обратного? О священниках не слышали уже очень, очень давно. Тайное Управление запретило пытать пойманную троицу и завтра собиралось перевезти в Столицу. Лишь с огромным трудом ему удалось сохранить право на короткий неконтактный допрос.

 

Пленники был заточены в старой башне, специально спроектированной для святых заключенных. Никакой магии, только замки и механизмы. Все тюремщики – люди. Медленно, шаг за шагом, Грэгор осиливал крутые ступени. Проклятая контузия снова взялась за сыщика всерьез, словно задалась целью не допустить встречи с преступником.

 

Арестованный оказался именно таким, каким Грэгор представлял его. Прикованный к стене худой, голубоглазый с длинными светлыми волосами мужчина уважительно кивнул вошедшему сыщику

 

- Грэгори Арсбейт, спасибо за честь…

- Не паясничай, арестованный. Если бы Тайное Управление не захотело разделать вас в Столице, то я бы уже тащил тебя на дыбу.

Священник пожал плечами.

- Каждый делает то, что должен.

Грэгор присел на стоящий посреди камеры табурет.

- И ты?

- Разумеется. Каждый поступает так, как велит долг. Вы сохраняете общество до тех пор, пока мы не сможем излечить его от скверны. Мы несём исцеляющий Свет.

- Вы обвиняетесь в семи убийствах невинных граждан, подозреваетесь в еще одном, а также в вооруженном сопротивлении аресту. Для меня ваша банда настоящее зло. Но этим теперь занимается Тайное управление. А я пришел для того, чтобы сказать, что вервульф, которого застрелили на площади, исповедовал забавные убеждения. Наивный не охотился на нас и воспринимал как ровню себе. Это называется «нести свет»? Я уже не говорю о несчастных слугах вампира, которые просто оказались на пути

- Это называется совершить ошибку, – устало ответил арестант. - Не считайте меня безумным фанатиком. Я делаю то, что должен. Но это не значит, что мне всё нравится или я считаю это абсолютно правильным. Просто так нужно для того, чтобы в мире что-то изменилось к лучшему. Не переживайте, Грэгор, Вы тоже всё делаете правильно, и на Вас у Бога тоже найдётся план.

- Сомневаюсь, чтобы Ему понравились мои планы, – съязвил Грэгор. Голова раскалывалась, но он пытался держаться. – Я поймаю всю вашу банду и отправлю на эшафот. Я уверен, что вампир Воронов просто ширма, которой ваш сообщник вертел как хотел и продолжал бы вертеть, если бы не мы.

Священник молча смотрел на Грэгора. Когда сыщик закончил свою тираду, он вздохнул:

- Я надеюсь, что Вы знаете, что делаете, Грэгори. Может быть, Вы правы, и тогда весь мой жизненный путь лишь указатель для Вашего пути. И совсем не обязательно, что они окажутся параллельны. Но мне кажется, что Вы где-то ошиблись и продолжаете ошибаться. Пожалуйста, не дайте всем нам еще раз проиграть.

- Я не допущу новой войны, и никто не проиграет.

- Я говорю не о войне. Мы проиграли задолго до того, как небеса разверзлись и наши города утонули в крови.

- Ты… Вы беспокоитесь о странных вещах, а следовало бы о себе. Столичные палачи большие знатоки своего дела.

- На всё воля Божья, – кротко улыбнулся арестант.

Мигрень нарастала. Измученное тело молило как можно скорее прилечь. Но перед тем как уйти, сыщик задал еще один вопрос:

- А что если ваша группа лишь марионетки в руках нежити? Если всё, что вы делаете, делается для исполнения планов тех самых существ, которые погубили наш мир?

- А что если эти существа лишь марионетки в руках Всевышнего? Если они являются частью Его планов? Мы можем спорить долго, о том кто кем управляет, Грэгори. Тем более, Вы ничего о нас не знаете.

- Я знаю достаточно, а остальное выпытают «тайники», - сухо бросил Грэгор и вышел из камеры.

 

Отлежавшись, сыщик изучил отчеты подчиненных. Папка с материалами о Карле оказалась неожиданно тонкой. Он снова задумался о ней и её странной красоте, избирательное воздействие которой пробуждало различные воспоминания. Но время поджимало, Грэгор должен был выступить перед Городским собранием с докладом об успешном расследовании.

 

- Вы прекрасно выступили, Арсбейт. Очень… - Вердэн секунду подбирал нужное слово – эффектно. Грэгор и лорд разместились в кабинете Вердэна после собрания. Формально, сыщик был приглашен на ужин и так обрадовался, что незамедлительно согласился. Они сидели за накрытым столом, и пили вино, наслаждаясь треском поленьев в камине.

- Дать общего, неизвестного врага – отличный способ остановить свару между кланом Вороновых и остальным городом. Здесь Вороновы слабы, но у них есть покровители в Столице…

- Спасибо, милорд.

- Арсбейт, признайтесь, неужели Вы, как человек, не обрадовались бы такой сваре? Горы убитых оборотней, вампиров, эльфов. Чистые улицы по Ночам. Заманчиво?

- Ни капли. - Отрезал Грэгор. - Милорд, мне не нравится то, что людей убивают по Ночам. Но это Закон. У людей есть право защищать себя и своих близких, есть право укрыться в своих домах. А если начнется междоусобица, это будет конец правам, свободам, равновесию сил. Всему. Поэтому я всегда использовал всю свою власть на то, чтобы город, как единый, живой организм, выжил.

Лорд улыбнулся уголками губ

- И Вас не смущает, что эта власть в любой момент может быть отобрана? Вам не бывает страшно за будущее? Один неверный шаг, и…

- Нет, милорд. Я делаю то, что должен.

Лорд внимательно посмотрел на него:

- А город превыше всего, так?

- Так.

Лорд Вердэн внимательно посмотрел на сыщика поверх бокала.

- Арс… Грэгори, каковы шансы, что убийцам удастся сбежать? Они умелые бойцы, если бы Вы не поймали их так быстро, то… - лорд сделал едва заметную паузу.

- Исключено, милорд. Их охраняет моя команда. Разные расы, разные умения. Слишком не доверяют друг другу, чтобы их можно было подкупить.

Грэгор выдержал долгий взгляд лорда. Затем Вердэн улыбнулся, как показалось сыщику, более искренне, чем ранее.

- Строите отношения на недоверии?

- Практика показывает, что этот материал крепче дружбы и уважения

На короткую долю секунду Грэгору показалось, что лорд улыбается действительно искренне, но затем это прошло.

- Арсбейт, Вы действительно верите в то, что говорили? Что существует секретная организация, уничтожающая нелюдей? Что Алекс Воронов просто попал под влияние засланного агента, а другой агент, эта ведьма, манипулировала своими ухажерами, убивая их?

- Да, милорд. Если говорить о Карле, то за те полгода из-за неё случилось семь дуэлей. Пять – с фатальным исходом. О её прошлом ничего неизвестно, она бесследно исчезла сегодня утром. Природа магнетизма слуги Воронова вообще выходит за рамки понимания. За короткий год он прошел путь от простого водоноса, до личного секретаря и друга вампира. Это напомнило мне о тех экспериментах, что проводил Ваш отец. В них участвовали ребята нашего легиона и моя рота тоже. Нам показывали картинки, от которых хотелось есть. Или пить. А иногда хотелось только оборотням. Или вампирам. Не совсем одно и то же, но… Милорд, я собираюсь направить Вам официальное письмо с требованием изъять все материалы по исследованиям Вашего отца.

Лорд улыбнулся фирменной безжизненной улыбкой:

- Мой покойный отец всегда отзывался о Вас с большим… энтузиазмом. Говорил, что Вы далеко пойдёте, Арсбейт. Но он удивился бы, узнай – насколько. До свидания. Вас ждёт удивительная жизнь, я уверен.

 

- Грэг! Где Вы пропадали три дня? Я так волновалась! Приходили из Гражданского Собрания, сказали, что берут дом под защиту! Пока Вы с нами, упырям и оборотням сюда ход заказан! Ах, дорогой Грэг, как я Вас обожаю! Знаете, что происходит в городе? Знаете? И про то, что священник бежал в дороге, тоже? Охранников всех убили! На рынке судачат, что скоро он вернётся. Люди в добровольцы записываются! Грэг, Вы такой измотанный. Выпейте чаю и немедленно спать. Чтобы не происходило, Вы должны отдохнуть. Обещайте мне это! Обещаете? Правда? Правда?

 

Слова доносились сквозь царящий в голове шум. Он невероятно вымотался и всё равно не знал, как остановить это безумие. Жизнь действительно становилась всё удивительней. Воронова казнили, а Вердэн представил Грэгора к награде за успешно раскрытое преступление.

Священник бежал, возможно навсегда, из города, но его дело продолжало жить и каждую Ночь улицы превращались в поле боя.

Попытки получить исследования отца Вердэна не увенчались успехом – всё, что уцелело после несчастного случая в лаборатории, еще тогда конфисковало Тайное Управление. И ничего об управлении поведения видов в их архивах не обнаружилось. И вместе с тем таинственная девушка по имени Карла целых полгода сводила с ума молодых нелюдей и тёмных магов, оставаясь серой мышкой для человеческих существ.

Алекс Воронов, священник, Карла, непойманный Радий. Наивные кукловоды таскают кукол по сцене, не замечая собственных, уходящих куда-то под потолок, ниточек. А кто он сам в этой затянувшейся комедии? Вопросы без ответа… Не проще ли отпустить их? Хотя бы на несколько часов покоя, которые скупо отмерила жизнь в это безумное время?

 

…Его рука накрыла руку Сильвы и нежно сжала.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...