Проклятый остров

Темная ночь окутала богом забытую проклятую землю. Каждый куст, каждое дерево, каждый кусок острова впитывал тьму и выплескивал ее обратно с новой силой. Казалось, что эта тьма дарит жизнь проклятой земле и страх всем живым существам, что случайным образом попали на этот остров. И только бледный свет Луны, просачивающийся сквозь высокие кроны деревьев, позволял различать хоть какие-то детали окружающей среды и рассеивать то зло, которое пыталось дотянуться до двух людей.

- Проклятье!!! – тихо зарычал человек преклонных лет в форме морского офицера, зацепившись за корягу и чуть не пропахав носом землю.

- Господин Командующий! Вы целы?! – резко обернулся первый помощник, сжимая в одной руке абордажную саблю, а другой, пытаясь ухватить Командующего под руку.

- Не стоит! – шикнул на подчиненного тот. – Прибавьте ходу Лифан, ибо нас могут спасти только наши ноги и ветер в спину! – помощник ничего не ответил и перешел на бег трусцой.

Кто бы мог подумать, что на этом острове окажется сам командующий флотилией Даркасии, да ему самому не верилось, что он топчет собственными ногами проклятую землю. Да еще и спасается бегством от прислужников тьмы. Но больше всего разум старого моряка затмила мысль о вопиющем предательстве и обманном маневре, благодаря которому он и оказался на острове посреди Даркасийского моря.

На лице старого вояки проступили первые капельки пота. Легкий бег пагубно сказывался на здоровье командующего, не в пример более молодого первого помощника капитана «Морской девы». Сам же капитан отправился к праотцам, прикрывая отступление Командующего и выделенного для сопровождения помощника.

Пожилой офицер хотел было прибавить темп, но почувствовав, как быстро уходят силы, решил отказаться от этой идеи. Тем более ни у одного из них не было ничего, что могло осветить дорогу, а бег во весь опор по ночному лесу мог закончиться очень плачевно.

Ночную тишину нарушил душераздирающий человеческий крик. Оба моряка остановились и обернулись, вслушиваясь во вновь воцарившуюся тишину.

В старческую грудную клетку потихоньку стал заползать страх, добавляя новых морщин на испаханном временем лице и липкими щупальцами обволакивая легкие, проникая в подсознание, заставляя волосы на спине становится дыбом, а сердце колотиться с неистовой скоростью. Рука невольно сжала мокрую от пота рубашку на груди, а губы сами стали нашептывать молитву святому Аугусто, покровителю моряков.

- Господин Лачетте, нам не стоит останавливаться, - прошептал Лифан. – Чем быстрее мы окажемся на «Морской деве» тем будет лучше.

- …да сохранит святой Аугусто ваши души. – тихо произнес Командующий и трусцой последовал за первым помощником.

Лачетте понимал, что секунды потерянного времени могут стоить им жизни, это понимал и первый помощник, но вот сложившуюся ситуацию осознавал только старый морской офицер. Их рейд на проклятый остров был ловушкой, дабы устранить человека занимающего должность командующего флотилией и человека начинавшего лезть, казалось бы, не в свои дела. И только попав в ловушку, старый морской ветеран сообразил, что от него избавились очень изощренным способом, загубив вместе с ним полсотни отличных моряков и десяток верных короне офицеров.

В политических кругах верховной рати зрел переворот, но никто не знал, ни имен заговорщиков, ни их должности и вообще ничего. Высшие чины полиции и внутренней разведки пытались найти хоть какие-нибудь намеки на мятежников, но все было без толку, хотя никто и не исключал, что данные чины и сами были в сговоре с последними. А вот Бурелом, так прозвали командующего в кругу влиятельных людей  за резкие политические взгляды, уже знал одно имя. Граф Сильзио Ван Ропео Лорис, командующий первой королевской морской эскадрой и человек устроивший гнусную ловушку, подсунув своему командующему ложную информацию о пропавшем сыне.

Старый офицер сжал кулаки. Он знал, что сделает, когда доберется до предателя короны. Он знал, что сделает с человеком, который дал ложную надежду отцу потерявшего сына. Он знал, какова будет учесть графа. Но сначала нужно было до него добраться, а точнее добраться до спасительного корабля.

Бурелом стал понимать и еще одну очень важную и в то же время горькую истину. Его единственный сын, капитан тяжелого ударного корабля, пропал месяц назад не из-за столкновения с пиратами, а по более очевидной причине. А старого дурака убедили в том, что остатки корабля, который находился под командованием его сына, прибило к проклятому острову. И конечно голову сломя командующий флотом сам лично на скорую руку приготовил «морскую деву» к отплытию.

Бурелом снова сжал кулаки, вспоминая как граф Сильзио сунул под нос деревянный обломок с буквами «Ор» - начальными буквами названия корабля «Орион», корабля капитана Лачетте. А данный обломок якобы обнаружила шхуна, патрулирующая воды недалеко от всеми забытого куска земли.

Громкий утробный рев снова навел ужас на беглецов. Командующий опять почувствовал страх. Едкий, ошеломляющий страх, оседающий внутри сознания. Мысли о предателе вылетели из головы, а взамен пришли новые, жуткие мысли. Скоротечный бой, произошедший не более двадцати минут назад, всплыл в памяти сам собой, заставив все тело содрогнуться.

Ужасные твари, приспешники тьмы, больше похожие на гигантских насекомых в один миг растерзали всех матросов. Вопли ужаса и боли до сих пор отзывались в ушах командующего. Но ему еще рано умирать или сходить с ума, он должен приплыть в Кегольд, столицу Даркасии, и поквитаться с убийцей его сына и предателем короны. Тем более никто больше не знает о том, что граф Сильзио является мятежником, хоть и прямых доказательств этому не было.

Тихо запричитав молитву, командующий ускорился. Первый помощник был не против увеличения темпа и поспешил за чуть оторвавшимся вперед морским офицером. Со стороны было видно, что Лифан сутулится, это так своеобразно на него действовал страх. Первому помощнику хотелось сжаться до размеров пылинки и спрятаться где-нибудь в самом потаенном месте и забыть о случившемся как о страшном сне, особенно о гигантском пауке, из брюха которого лезут пауки помельче, и тащат людей обратно в брюхо матки. О таком создании первый помощник даже никогда не слышал, не говоря уже о других тварях, напавших на них. А ведь он изучал фолианты про темных существ в академии Святых Защитников, но в них не было ни слова о таких тварях.

-Мы почти на месте господин командующий! – произнес сдавленно Лифан, чувствуя усталость от столь продолжительного бега.

Морской офицер тяжело дышал, пот лился ручьем, но останавливаться было нельзя, и уж тем более расслабляться, несмотря на то, что до морского судна было совсем ничего. Бурелом стряхнул рукой пот с седых волос и с такой же седой короткой бороды, и натужно выдохнув воздух, поспешил за первым помощником, который опередил его на десяток шагов.

Лес постепенно редел. Деревья и кустарники стали попадаться реже, предоставляя беглецам простор для действий. Воздух стал солонее, а где-то впереди зазвучало море.

- Главное чтобы с командой на борту все было в порядке! – с этими словами первый помощник выбежал на песчаный берег, т окинул взглядом прибрежную береговую линию.

Бриз ударил в лицо старого вояки, а ветер забрался за пазуху и охладил горячую и вспотевшую, от страха и физических нагрузок, спину. Музыка волн и соленый запах морской воды взбодрили его лучше любого крепкого грога.

Завидев огонек от лампы, осветившей нескольких матросов присматривающих за шлюпками, сердце радостно забилось, а ноги сами понеслись по песку к дежурившим на берегу членам морской команды.

Трое матросов, услыхав что к ним кто-то приближается, не раздумывая обнажили сабли и подожгли еще несколько ламп.

- Кто такие?! – выкрикнул моряк в сторону приближающихся теней.

- Господин командующий и первый помощник! - не заставил себя ждать Лифан. – Доставайте весла, мы отплываем! Остальные шлюпки оставьте здесь! Уплывем на одной!

Матросы спрятали оружие и стали тащить одну из шлюпок к морю, переглядываясь между собой и явно не понимая что происходит.

- Господин первый помощник, - не выдержал один из тройни. – Где остальные?

- Мертвы, - с комком в горле ответил помощник. – Пошевеливайтесь!

- Что!? И капитан!? – матросы позабыли о шлюпке и уставились на Лифана.

- Какого черта вы встали! – мигом вышел из себя первый помощник, когда увидел что матросы бросили шлюпку и непонимающе смотрят, то на одного офицера, то на другого. – Тащите шлюпку к воде, иначе станните кормом для местной фауны!!! И никаких вопросов пока не окажемся на корабле!

Больше подгонять членов экипажа не пришлось. Подчиненные опять подхватили шлюпку и с рвением потащили ее к воде.

Командующий бросил взгляд на «морскую деву». Ни одного из трех сигнальных огней не было видно, значит на корабле все должно быть в порядке. Надежда убраться из проклятого места росла с каждой секундой все больше и больше, хотя десять минут назад, Бурелом мог поклясться, что его кости останутся здесь навсегда.

Люди месили мокрый песок, преодолевая последние футы остававшиеся до воды, и в этот момент из леса стали доноситься звуки ломающихся веток и шелест кустов. Дерево, которое росло на границе леса и берега, накренилось, а затем, издавая страшный треск, и вовсе упало, разбросав в стороны сломанные ветви и прибрежный песок.

Первый помощник навалился на шлюпку, помогая остальным справиться со спасительной скорлупкой. Никто из матросов не решился остановится или спросить что происходит, и так было ясно из уст помощника капитана что кто-то или что-то идет отведать человеческого мяса.

Накатившаяся на берег волна подхватила шлюпку и потянула в море. Несколько матросов перебрались за борт деревянной скорлупы и помогли забраться командующему. Помощник капитана и последний матрос, оставшийся за бортом, стали толкать суденышко в открытое море пока ноги не перестали касаться песчаного дна.

- К веслам!!! – скомандовал помощник Лифан, забираясь в скорлупку.

Трое матросов и сам помощник капитана налегли дружно на весла, а командующий с ужасом наблюдал за тем, что вышло на песчаный берег под свет бледной луны.

Гигантский исполин высотой превышающий пять человеческих ростов, а в ширину как две кареты приставленные друг к другу, выполз на берег. Виден был лишь силуэт, который казалось, был чернее ночи и не имел четких форм. Легкая паника охватила людей, никому не нужно было объяснять, что если эта тварь умеет плавать…

Гигантская тень, не издавая никаких звуков, подползла к кромке воды и остановилась. Командующий задержал дыхание, а с языка слетала только одна просьба к святому Аугусто, сделать так, чтобы темное существо оставило их в покое.

Чудовище больше не шелохнулось. Остановившись на границе суши и моря, исполин не проявлял никакой активности. Издалека можно было принять темный силуэт за небольшую скалу или гигантский валун. Но спасшиеся люди вполне понимали, что это только обман зрения и темной ночи.

- Похоже… - задумчиво произнес один из членов команды. – Похоже, оно остановилось.

- Так и есть господа, - сдержано сказал командующий. – Тварь не двигается. Налегайте на весла, и пусть святой Аугусто хранит нас!

Бурелом пытался держать себя в руках. Продолжая сидеть спиной к экипажу шлюпки, он прикрыл глаза и тяжело выдохнув воздух из горячих легких, открыл их снова. Никто не должен видеть, что командующий Лачетте Себастьян Вале напуган или ведет себя как слабонервный старик, которого уже можно списать со счету. «Нет! Не сейчас! Сильзио и весь его род будет стоять на коленях! А потом и видно будет…».

Слабые волны покачивали шлюпку, как - будто пытаясь убаюкать находившихся на ней людей. Вокруг воцарилась тишина, и только хлюпанье воды от весел и звуки проносящихся мимо волн, нарушали ее. Остров, казалось, успокоился. Больше никаких криков и подобных звуков, наводивших страх и ужас, не было, а силуэт неведомой твари растаял в ночи.

Первый помощник, бросив весло, взял в руки лампу и поднял ее над головой, осветив отстраненные лица матросов. И это было не удивительно, известие о смерти капитана и их товарищей никак иначе не могло подействовать на человека, да и то жуткое существо, что вышло из леса, поселилось ужасом в потаенных местах человеческой души.

- Шлюпка! Шлюпка! – закричал кто-то из корабельной команды и прозвучал свисток. – Поднимайтесь лентяи…

Ругань матроса разнеслась над ночными водами и унеслась куда-то в сторону острова. С фрегата раздались голоса людей готовившихся принять возвращающихся моряков. На борту зажгли лампы и фрегат перестал быть тенью ночи. Три мачты, белые паруса, по двенадцать пушек с каждого борта и величественная русалка на носовой части киля корабля. «Морская дева». Корабль являл собой утонченное произведение искусства лучших мастеров-корабельщиков Кегольда, не зря прославивших верфь столицы Даркасии, как лучшую в своем роде.

- Внимание! Смирно! – вытянулся как струна боцман.

- Отставить, - Лачетте оглядел палубу и насчитал дюжину матросов, выстроившихся перед ним, в неполном обмундировании королевского флота, а именно в черных штанах и голубых рубашках. – Господа, обязан вас известить. - в воздухе зависла небольшая пауза. - Капитан Ревье и команда корабля высадившаяся на остров, пала от рук приспешников тьмы. – все матросы разом изменились в лице, глаза засверкали, у кого от злости, у кого от горечи потери, но никто не нарушил тишину желая услышать что скажет командующий дальше. – Мы не можем, в данный момент, чем-либо ответить этим тварям за погибших товарищей, поэтому берем курс на Кегольд господа, да хранит святой Аугусто души погибших, и сохранит наши. За работу! – больше командующему нечего было сказать.

Не мешая друг другу, люди забегали по палубе. Каждый знал свою работу и делал ее отлично. Но в глазах матросов читалось неверие в происходящее. Капитан и друзья, с которым они ходили в плаванье, погибли, а они все это время просидели на фрегате и бездействовали в неведении. Каждый из команды корабля хотел высадиться на остров и отомстить тварям кем они бы не были, каждый кроме командующего и первого помощника. Первый жаждал мести, а второй поклялся себе, по возможности больше никогда не возвращаться на проклятый остров.

Каюта капитана «морской девы» была чиста и убрана. Ничто не бросалось в глаза. Все как и положено, только основная атрибутика капитанских кают. Стол, кровать, шкаф, комод, несколько стульев. Никаких мелочей и мелких вещей.

Бурелом сел за стол, уткнув взгляд в деревянную стену каюты. Его бледно-голубые глаза ничего не выражали, а лицо казалось, постарело еще лет на десять. Старый офицер ушел в себя. Закрывшись в каюте и сделав огонек в лампе крошечным, командующий представлял, как будет мстить всему роду графа Сильзио. Горечь и месть поселились в сердце старого офицера, и теперь ничего кроме графской крови не сможет удовлетворить его.

Род Лачетте был обречен. Сын у командующего был единственным, и тот не успел оставить наследника.

- Будь ты проклят!!! – ударил кулаками по столу командующий, да так что лампа подпрыгнула на целый фут, исказив тени в каюте. – Клянусь всеми святыми, твой род сгниет Сильзио, слышишь!!! Сгниет!

Бурелом схватил себя руками за седые волосы и захотел закричать во все горло, но позволил себе только подобие сиплого рыка. Команде не стоило знать, что душевное состояние у командующего пошатнулось, а крик именно об этом и оповестил бы их.

Старик поднялся на ноги, подошел к корабельному окну и стал наблюдать за следом на воде, которое оставляло за собой судно. Морская вода превращалась в пену и исчезала во тьме, когда свет с палубы больше не доставал до нее. Корабль потихоньку набирал скорость, надо отдать должное капитану Ревье, обучил он свою команду хорошо, матросы очень быстро поймали ветер и теперь судно покидало прибрежные воды проклятого острова.

Изначально сведений о данном острове было очень мало, несмотря на то, что этим занималась не только внутренняя разведка, но и церковники. Проклятый кусок земли появился полгода назад, в двух днях плаванья от столицы Даркасии. Поначалу этому событию придали божественный размах, церковь сразу же объявила остров святым местом и запретила, кому-либо, высаживаться на него. Первые разведчики ничего на нем не обнаружили. Только леса и прибрежный песок, никаких животных и птиц. После получения первого доклада с острова, церковь намеревалась отстроить там целый монастырь, несколько академий и церквей. Благо размер острова позволял возвести такие сооружения, да и не в одном количестве, на нем можно было построить целый город. Но строительство пришлось отложить, когда через неделю после появления земли посреди Даркасийского моря, поступил доклад об исчезнувшей группе церковников из ордена «карающая длань», или как их называли в народе «каратели» или «дланщики». А через несколько дней пропала еще одна группа служителей церкви, но уже из ордена «божественный элемент». Это был самый серьезный орден в церкви, вся казна и вся власть над другими орденами находилась в их руках и бесследное исчезновение группы «элементальщиков» не прошло не замеченным. Кардинал, служивший ранее в «божественном элементе», созвал совет церковных орденов, где было решено отозвать все корабли с острова, находившиеся в распоряжении церкви, и предоставить доступ на остров только подданным короля.

Ретировавшаяся церковь зорко наблюдала за внутренней разведкой и всеми докладами, присылаемыми с острова, которые за звонкую монету попадали не только главе разведки, но и самому кардиналу.

Через месяц с острова стали приходить донесения о странных существах, появляющихся из ниоткуда и уничтожающих за битву по дюжину солдат. На остров согнали, чуть ли не целую армию, чтобы разобраться с неизведанными животными, но в итоге это ничего не дало. Чем больше на острове было людей, тем больше их гибло. Лишившись нескольких сотен солдат и офицеров, король отозвал с острова подданных и издал указ, где запрещалась любая высадка на остров, а прибрежные воды закрылись для торговых кораблей и патрулировались только военными морскими судами. Церковь отреагировала мгновенно, и нарекла остров проклятым, обвинив во всем слуг тьмы, еретиков и некромантов.

Со временем молва об острове стала стихать, и все благодаря праздникам, которые устраивала церковь. На пышные городские гуляния кардинал не жалел денег из церковной казны, не забывая каждый раз приговаривать «Все на благо народа!».

Еще тогда командующий Лачетте заподозрил что-то не ладное. Острова сами собой посреди моря не появляются, и на военном совете предложил затопить остров совместными силами флота и церкви, выделив при этом средства из казны, что покрывала несвоевременные праздники. Кардинал дал отрицательный ответ, объяснив, что затопление острова не под силу даже самым сильным магам церкви. Почти такой же ответ дал и король, когда ему на ушко было нашептано что патрулирование запретных вод требуют не таких колоссальных затрат как уничтожение острова.

За все существование проклятого куска посреди моря, в его прибрежных водах затонуло шесть военных кораблей, но никто уже не замечал такие мелочи, жизнь в городе за эти самые шесть месяцев стала лучше и не стоила того чтобы отвлекаться на несколько пропавших судов.

Складывалось впечатление, что никто кроме адмиралтейства не замечает угрозу со стороны острова. Командующие кавалеристами и пешими армиями старались не замечать существование проклятой земли, у них были свои проблемы. Маршал проводил все свободное время в собственной резиденции или на приеме короля, обсуждая в основном не военно-политическую обстановку, и пытался не затрагивать эту тему вообще.

После исчезновения грузового корабля в закрытых водах, трюм которого был набит корабельными пушками, Лачетте Себастьян Вале добился аудиенции короля, где чуть ли не потребовал средства на уничтожение опасного куска земли, после чего командующий флотом чуть не лишился дворянства, разгневав Его Величество уже давным-давно решенным вопросом.

Прослышав о бунтарстве Лачетте, церковь пригрозила пальчиком пылкому Бурелому, пообещав лишить всех титулов и наград. Но это конечно все только слова, снятием с должностей и прочими военными обязанностями занимался только маршал, поэтому церковь не произвела на командующего должного впечатления.

И опять остров остался бельмом на глазу у всего адмиралтейства. Лачетте был верным подданным и больше не хотел ссориться с Его Величеством Жерье ван Деко Сефано, поэтому решил действовать через маршала армий, троюродного брата короля, понадеявшись, что к совету родственника тот прислушается.

Но не успел секретарь и заместитель командующего флота собрать документы «о прошении уничтожения острова», с росписями всех старших офицеров флотилии и влиятельных купцов города использовавших морские пути как корабль с сыном Лачетте пропадает в Кристальном заливе, который находится в трех днях плавания от проклятого острова. А через несколько дней Граф Сильзио подсовывает обломок корабля «Орион» и рассказывает историю о сражении пиратов и корабля капитана Лачетте в непосредственной близости от острова.

Еще тогда Бурелом почувствовал холодный порыв предательских интриг, но сердце любящего отца взяло вверх над разумом.

- Господин командующий! – раздался голос из-за двери, вернув старика из собственных размышлений в реальность. – Господин командующий…

По этикету никто не имел права стучать или входить в каюту капитана без его разрешения, и Бурелом хотел было воспользоваться этим этикетом, но вовремя одумался, ситуация не позволяла подобного.

- Господин Лифан, - Лачетте открыл дверь и заметил легкое волнение на лице первого помощника.

- Господин командующий, хорошая новость, к нам плывет «белая кость», бриг из первой королевской эскадры.

Сердце старика бешено забилось, а кровь потекла по венам как в молодые годы. Из глубины души поднялся поток ярости и жажды крови. Лачетте прекрасно знал, кто является главой первой эскадры, и кого, этот глава, берет на службу в качестве капитанов и помощников для своих кораблей.

- Готовьте орудия, господин первый помощник, возможно нам придется вступить в бой. – ухмыльнулся старый офицер.

Лицо первого помощника перекосилось от столь неожиданного приказа. В голове у молодого офицера проскочила мысль о сумасшествии старика, ведь даже самые матерые люди к старости сходят с ума, тем более если учесть череду событий за последние несколько часов. Но приказ есть приказ.

- Есть готовить орудия, господин командующий! – голос помощника дрогнул, ведь он давал присягу служить своему народу и стране, а не громить королевский флот.

Бурелом сам осознавал сумасбродство отданного им приказа, но в то же время понимал что бриг приплыл сюда не случайно. Дать бой «белой кости» означало верную гибель. На «морской деве» было чуть больше десятка матросов, один залп с брига и команда «девы» сократиться вдвое, а затем абордаж и неминуемая гибель. Поэтому единственным выходом было совершить тактический маневр, и командующий уже знал, что предпринять, если придется развязать бой. Но сначала нужно узнать о намерении капитана «белой кости».

Луна лениво показалась из-за облаков, осветив бледным светом догоняющий «морскую деву» бриг. Прохладный порыв соленого воздуха ударил прямиком в самые легкие, наполняя тело старого командующего уверенностью и бодростью.

Первый помощник предложил надеть плащ капитана, но Лачетте послал это правило этикета к морским чертям. Капитан брига не был удостоен того чтобы Бурелом соблюдал для него этикет, да и в плаще неудобно двигаться во время боя.

- Господин командующий, это капитан Лефье, - настороженно проговорил первый помощник, опустил подзорную трубу, и вопросительно взглянул на Лачетте.

- Я вижу, господин Лифан, зрение у меня как у орла! – хмыкнул сам себе под нос старик, и облизал губы. – Капитан Лефье значит, племянничек графа Сильзио, ну ну…

Бриг плыл параллельным курсом, что и фрегат, постепенно догоняя его. При такой скорости «кость» поравняется с правым бортом «девы» через несколько минут. Однако командующего это нисколько не смущало. «Белая кость» была более быстроходна по сравнению с другими сходными судами благодаря установленной дополнительной мачте и слегка измененному корпусу корабля, и предназначалась как раз для погонь и слежек за судами пиратов или потенциального противника, поэтому этот корабль следовало подпустить ближе, в зону обстрела корабельными орудиями и лишить его главного козыря.

- Господин первый помощник, орудия готовы?

- Да, господин командующий. – Лифан словно ком проглотил и приготовился к самым наихудшим последствиям.

- Если дело дойдет до кровопролития, наша цель оставить противника без скорости. Бейте по мачтам, их всего три, так что не промахнитесь. После первого залпа, свистать всех на верх, ловить ветер, иначе они просто возьмут нас голыми руками и мушкетами. – спокойно проговорил приказ старый вояка. – А с тобой племянничек я разберусь позже. – тихо, чуть ли не про себя, прошептал старик, но помощник кажется услышал.

- Простите господин Лачетте?

- Ничего господин Лифан, ничего.

При встрече двух дружественных кораблей, капитан более низкого ранга, или капитан судна низшего класса, брал нескольких матросов, садился в шлюпку и отправлялся на палубу дружественного корабля, если в этом была необходимость. В данном случае так должен был поступить капитан Лефье, но похоже этот человек решил говорить с командующим как с пиратом, через рупор.

- Господа! – Прорезал пространство голос капитана «белой кости» - Кто главный на корабле?

Безусловно, он знал, кто главный на корабле и видел командующего Лачетте не вооруженным глазом, но так как на старом офицере не было капитанского плаща или плаща командующего флотилией, задавать такие вопросы было уместно, несмотря на то, что это можно было принять как оскорбление.

Первый помощник принес рупор и передал его старому офицеру.

- С кем имею честь говорить? – ответил старик и дотронулся до своей седой бороды, ситуация заставила занервничать.

- Капитан брига «белая кость» Лефье ван Марк Франси, первая королевская эскадра! Командующий флотилией Лачетте Себастьян Вале, мои глаза не лгут мне?

Бриг почти поравнялся с фрегатом и приблизился на расстояние тридцати весел к правому борту. Первый помощник ахнул, он не понимал, почему командующий отдал настолько ужасный приказ о приготовлении орудий к бою, но все стало на места, когда он разглядел абордажную команду, с абордажными кошками наготове, и с десяток матросов, засыпающих порох в мушкеты. Но откуда мог знать командующий что капитан «белой кости» решил учинить разгром «морской деве»?

- Ваши глаза не лгут господин Лефье, перед вами ваш непосредственный командующий! И я жду объяснений, почему ваша команда готовиться идти на абордаж и почему курс вашего корабля говорит о том, что вы плывете с проклятого острова? Неужели у вас там были дела?

- В таком случае задам встречный вопрос господин Себастьян Вале! Почему у вас открыты орудийные гнезда, а ваши бравые ребята ждут вашей команды, чтобы открыть по нам огонь?

- Господин Лифан,  - старый Лачетте задумался на мгновенье, сообразив, что переговоры ничем хорошим не закончатся и сразу отдал приказ – Огонь!

- ОГОНЬ! – тут же перехватил первый помощник.

- Огонь! – приглушенно прозвучал голос боцмана, из орудийной.

Рокот пушек раздался над морскими просторами, оглушив на несколько секунд всю команду «морской девы». Четыре ядра устремились на встречу с бригом, обещая разнести в пух и прах все, что попадется им на пути. «Белая кость» застонала в унисон с криком и воплями людей, одарив морскую гладь щепками и двумя срубленными под корень, как бритвами, мачтами. Вражеское судно завальсировала на волнах из стороны в сторону, как будто веселая толстушка на банкете во время танца, и стала уходить в сторону от фрегата, выходя из сектора обстрела.

Третье ядро угодило в корму корабля, не нанеся существенных повреждений, а последнее унеслось со смертельным свистом в ночную тьму.

- Свистать всех наверх! Полный ход по курсу, ловим ветер господа! – отдал команду боцману первый помощник.

Прозвучал свист и повтор отданной команды. Матросы поспешили на палубу, и сразу же занялись натягиванием канатов и ловли ветра. Старый командующий лишь ухмыльнулся. Теперь бриг был обречен на провал своей миссии, какая бы она не была. Ремонт обеих мачт займет минимум полдня, но даже при таких обстоятельствах бриг все равно не даст фрегату достичь материка, поэтому у старика созрел еще один тактический маневр.

Ветер раздул паруса и фрегат начал набирать скорость, ломая пополам морские волны, встречающиеся на пути, и унося людей от воплей и ругани вражеской команды.

- Господин первый помощник, - погладил бороду Лачетте – перезарядите орудия.

Оглушающий взрыв опередил ответ Лифана. Мелкие, но острые щепки дерева впились в старческое лицо, а пламя обожгло спину, заставив упасть на колени.

Второй вражеский бриг без освещения подошел незаметно с левого борта. Непростительная халатность командующего стоило жизни выжившему десятку команды и его кораблю. «Белая кость» была только отвлекающим маневром, для того чтобы второй корабль воспользовался покровом ночи и зашел с другого борта. Но теперь это уже не столь важно, бой был проигран, открывать ответный огонь было некому, и старику оставалось только наблюдать, как пускают на дно его корабль.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 5. Оценка: 1,80 из 5)
Загрузка...