В давние-давние времена, когда в благословенной Франции ещё были короли, герцоги и прочие феодалы, а простые люди верили в волшебство, в маленькой деревушке Сент-Этье-де-Пьер жил мальчик по имени Люк. И больше всего на свете он хотел получить волшебное зеркальце. Ведь зеркальце могло показать ему те места, которые мальчик из крестьянской семьи никогда не увидит сам: далёкие страны, где много диковинных зверей и птиц, а на деревьях распускаются цветы невиданной красоты; величественные замки, где за огромным столом с немыслимыми яствами пируют феодалы; турниры и битвы, где конные рыцари в красочных доспехах дерутся друг с другом за честь и сердце роскошно одетых дам. Одним словом, зеркальце могло показать Люку всё-всё, чего он лишён был в своей однообразной деревенской жизни, весь мир, всю планету, и даже чуточку больше.

Поэтому мальчик, как и его сверстники, целыми днями пропадал в окрестных лесах, в лощинах, где попадалось редкое уже по тем временам растение аюмаль. Сейчас-то эта целебная травка совсем исчезла, а раньше ещё росла в самых глухих и недоступных местечках. Созревшую аюмаль мальчишки аккуратно выкапывали вместе с корешками и обменивали на конфеты и разные чудесные вещи у странствующего волшебника Жуинвилля, который каждый год осенью проезжал на своём фургончике через деревеньку.

Да-да, самого настоящего волшебника, и в этом нет ничего удивительного. Ведь если люди верят в волшебство и магию, то к ним обязательно приходят длиннобородые дядьки в остроконечных шляпах с нарисованными звёздами, размахивают фиолетовыми палочками и шуршат халатами чёрного цвета. А к тем, кто ни во что не верит, волшебники и не приходят, фыркают "не верите - ну и не надо, ноги моей в вашей деревне не будет", такие уж они обидчивые. В деревушке Сент-Этье-де-Пьер в волшебников верили.

- Люк, ты куда собрался с утра, негодный мальчишка? - недовольным голосом спросила у мальчика его мама.

- На болото, - понуро ответил Люк, застигнутый у самой калитки.

- А ты выполнил домашние дела? Покормил кур? Положил свежего сена нашей коровке Женевьеве? Натаскал воды из колодца?

Мама у Люка была доброй, но очень боялась отпускать мальчика одного в лес, а тем более на болото, поэтому всегда придумывала разные занятия, которые Люк должен был сделать вот прям сейчас-сейчас и ни минуткой позже. Люк понимал, что это от большой материнской любви, но зеркальце ему хотелось получить сильнее.

И Люк сделал последнюю попытку убедить матушку:

- Мама, сегодня приезжает волшебник Жуинвилль, он обещал дать мне за десять аюмали волшебное зеркальце...

- И слышать ничего не хочу про этого проходимца, - ответила мама. - Думает, получил охранную грамоту у короля и может теперь пичкать детей вредными для здоровья сладостями? Нет, нет и нет. Никуда ты не пойдёшь, а уж тем более на болото, где много комаров, лягушек и трясин. И уж конечно ты не притащишь в дом эту гадость. Лучше подмети двор и приберись у себя в комнате.

"Гадость" - это аюмаль. Так называла её мама. У мамы была на неё ал-лер-гия. Она так и сказала: "У меня ал-лер-гия на эту гадость", когда выбрасывала принесённые Люком цветы. И не позволяла хранить аюмаль дома до приезда волшебника. У мамы и на волшебника была ал-лер-гия. Поэтому Люк ждал дня приезда волшебника, чтобы сразу выкопать примеченные растения и отнести Жуинвиллю, не заходя домой. Он любил маму и не хотел, чтобы у неё была ал-лер-гия.

Люк сделал вид, что идёт в сарай за метлой, а сам обогнул дом, перелез через заборчик и побежал в лес. Раньше он так никогда не поступал, он был очень послушным мальчиком, но зеркальце... чудо-зеркальце... волшебное зеркальце, ах, как же хотелось Люку им обладать.

В лесу ранней осенью во Франции очень красиво. Деревья разных видов стоят вперемешку, вместе, но желтеют в разное время. И рядом с полностью зелёным дубом или слегка жёлтой берёзой может стоять целиком ярко-красный клён. От этого лес выглядит очень нарядным. Люку нравилось бывать в лесу, слушать пересвист птичек, смотреть, как скачут белки и бегают зайцы.

Но ближе к болоту лес менялся. Тут уже были только осины и кусты ракитника. И хотя вокруг по-прежнему всё пестрело зелёными-коричневыми и жёлто-красными красками, на душе у Люка было неспокойно. А вдруг кто-то проследил за ним и первым выкопал те самые аюмали, примеченные Люком месяц назад?

Вот и обломанная веточка сосны, вот и прикрытая лопухами тропка... Люк пробирался по лесу, пригнувшись и прижав к животу, чтобы не шумел, пустой мешок с тяпкой внутри.

"Ох, следы! И комья земли! Ямка! О нет! Зеркальце, волшебное зеркальце никогда не станет моим", - подумал Люк, увидев, что худшие его подозрения оправдались: кто-то выкопал и унёс одну аюмаль с тайной полянки. И хотя оставалось ещё девять растений, этого не хватало на волшебное зеркальце.

И всё же опечаленный мальчик выкопал оставшиеся растения и побрёл назад. Времени отыскать новые аюмали не оставалось.

У околицы деревни Люк услышал звон бубенцов. Так могли звенеть только одни колокольчики в округе - колокольчики фургона волшебника.

Когда волшебник Жуинвилль останавливался на деревенской площади, его фургончик преображался. Деревянные колёса поднимались в воздух, начинали вращаться и кружиться вокруг фургона, роняя спицы. И каждая спица втыкалась вертикально в землю, набухала, как саженец дерева, и вырастала в симпатичный белый столбик. Обода колёс лопались и четырьмя деревянными лентами скрепляли столбики вместе. Получалась оградка, невысокий заборчик.

Но не только колёса изменялись. Лошади становились свирепыми на вид стражниками в кожаных доспехах, тёмных очках и шлемах. Сам фургончик, подёргиваясь, набухал, набухал, рос вверх и вширь, пока не превращался в настоящий магазинчик с вывеской и стеклянными витринами. А под крышей магазинчика проклёвывался ряд колокольчиков, которые непрестанно звенели, даже если не было ветра.

Когда же волшебник уезжал, то всё происходило в обратном порядке: домик скукоживался, хирел, витрины проваливались внутрь, стражники падали на четвереньки, вытягиваясь и отращивая хвосты, столбики взлетали вверх, собираясь в колёса, а колокольчики замолкали.

Но пока Жуинвилль оставался в деревне, колокольчики всегда звенели.

 

Люк побежал как можно быстрее, но всё равно оказался в очереди только пятым. Впереди него стоял толстый Жан по прозвищу Увалень. В руке Жан сжимал только одну аюмаль, он всегда приносил волшебнику только один цветок. Корни аюмали были в свежей земле, и башмаки Жана были в грязи, будто он только что шлёпал по хлюпающему болоту, и тогда нехорошие подозрения закрались в душу Люка. Ведь у мамы Жана не было ал-лер-гии, и Увалень мог хранить аюмаль дома, а не выкапывать в последний момент. Да и дышал толстый мальчик так, будто бежал всю дорогу.

- Эй, Жан, - обратился Люк к спине Увальня. - Где ты взял аюмаль? Не на болотной ли полянке, что около сосны с обломанной веткой, и куда ведёт тропинка, прикрытая лопухами?

Жан сгорбился и прижал к себе цветок, но не обернулся, а только буркнул:

- Там. А что?

- Ничего, - ответил Люк. - Просто интересно.

- Я случайно наткнулся на эту полянку. Там ещё много цветков было, я только один взял, - сказал Жан и, пропустив выходящего из магазина парнишку, прошмыгнул внутрь.

Люк разозлился на Увальня, но понимал, что ничего поделать не может: полянка не его личная собственность - кто первый сорвал, того и аюмали. И вот наконец Жан вышел из магазина, весь нагруженный свёртками и пакетами с конфетами, пирожными и мороженым. Пыхтя как загнанная лошадь, весь красный от натуги, переваливаясь, прошёл мимо Люка, который от вида такого количества сладостей сглотнул слюну два раза. И как это Увальню удалось за одну аюмаль получить столько всего?

С досады Люк сильно дёрнул дверную ручку и чуть ли не кубарем влетел в магазинчик. Волшебник Жуинвилль, стоя за прилавком, укоризненно посмотрел на Люка.

- Что тебе, мальчик? - спросил Жуинвилль.

- Волшебное зеркальце! - выдохнул Люк.

- Десять аюмалей и зеркальце твоё.

- Но... но у меня только девять. - Люк положил свой мешок на прилавок и показал волшебнику растения. - Продайте, пожалуйста, за девять.

- Хм... - сказал волшебник. - Тебе ведь очень-очень нужно это зеркальце?

- Да, - сказал Люк. - Очень-очень.

- И что же ты с ним будешь делать?

- Я хочу посмотреть на дальние страны и красивые замки, на рыцарские турниры и на море с кораблями, на снежные горы и жаркие пустыни, и на Рим, и на Париж, и на...

- Понятно, - перебил мечтания Люка волшебник. - Ну хорошо, вижу, мальчик ты хороший, держи.

И протянул Люку волшебное зеркальце в светло-серой оправе и с костяной рукояткой.

- Только помни, - строго сказал волшебник. - Зеркальце нельзя использовать для плохих дел, иначе оно разобьётся.

- Ага, - сказал Люк, - я запомню. Я ведь только полюбоваться дальними странами и красивыми замками...

- Иди-иди, - замахал на него волшебник. - Не задерживай очередь. И тяпку забери. Мне чужие тяпки не нужны.

- Ой, - сказал Люк, забирая тяпку.

- Спасибо, - сказал Люк, пряча зеркальце.

- До свидания, - сказал Люк, берясь за дверную ручку.

Он был очень вежливым мальчиком. А волшебник Жуинвилль был не очень вежливым, он сказал:

- Иди и помни.

Люк выскочил из магазина. Кругом стояли ребята, а Жан угощал их конфетами из своего мешка. И все радовались, лопали сласти, говорили Жану спасибо и смеялись. Люк хотел похвастаться своим зеркальцем, но у ребят были такие липкие руки от шоколада, что Люк передумал и пошёл домой. Поставил тяпку в сарай и не удержался - достал зеркальце.

"Что бы такое посмотреть?" - подумал Люк. И почему-то вместо дальних стран и красивых замков тихо сказал:

- Зеркальце, покажи мне мальчика Жана из нашей деревни, когда он зашёл в магазин волшебника.

И зеркальце затуманилось, по нему пошла разноцветная рябь, и вдруг раз! - и Люк увидел Жана с цветком аюмали в руке напротив волшебника за прилавком. Звука не было - зеркальце могло передавать только картинку.

...Вот Жан протягивает волшебнику Жуинвиллю цветок... Вот волшебник отворачивается, чтобы взять с полки мороженое... Жан хватает с прилавка несколько чужих цветков и прячет за спину. Волшебник поворачивается, а Увалень (ха, не такой уж и увалень этот проныра) снова протягивает Жуинвиллю цветы. Волшебник удивляется, чешет затылок, хлопает по лбу, а затем даёт Увальню ещё сладостей, большой мешок...

"Жан - обманщик! - задохнулся от возмущения Люк. - Он и меня обманул, небось выследил, когда я проверял полянку, а теперь и волшебника обманул!"

И Люк с зеркальцем в руке побежал обратно на площадь, к магазину-фургону. На площади никого не было, все разошлись, и столбики уже начали выкапываться из земли, но домик ещё не превратился в фургон, только слегка уменьшился.

Дверь поддавалась с трудом, отчаянно скрипя. Свистел ветер, бросая первые капли дождя. Витрина, хлюпнув, втянулась внутрь.

- Волшебник! - закричал Люк в приоткрытую дверь. - Вас обманули. Жан принёс только один цветок, а остальные стащил с прилавка, когда вы отвернулись. Я видел в волшебном зеркале, я докажу.

Сильный порыв ветра чуть не сбил мальчика с ног, дверная ручка выскользнула из руки, дверь с треском захлопнулась. К домику подлетели колёса, воткнулись снизу, заржали лошади, обматываемые постромками, колокольчики смолкли.

Люк отпрыгнул в сторону и, глядя, как фургончик волшебника готовится отправиться в путь, в последний раз закричал:

- Я всё видел! Жан - обманщик!

Внезапно ветер стих, и в тишине послушался треск разбитого стекла. Люк недоумённо посмотрел на зеркальце. Оно было расколото на мелкие кусочки.

Фургон тронулся, унося волшебника Жуинвилля прочь. Цокали копыта, скрипела дверца, а Люк всё слышал и слышал треск стекла и тихий шёпот "нельзя... для плохих дел... нельзя... для плохих..."

С тех пор Люк больше не ходил искать аюмали и не прибегал к фургону волшебника, когда тот снова появлялся в деревне. Люк отговаривался тем, то у него и на цветы, и на волшебство — ал-лер-гия.

 

Обсудить на форуме