Мёртвые имена

 

1

Свист аркана не застал Тверда врасплох. За мгновение до того как раздался звук, он почувствовал движение сзади, его шаг тут же стал короче и мягче, голова инстинктивно пригнулась. Седло, которое он нес на левом плече, бухнулось в дорожную пыль.

Тверд выкинул назад и вверх правую руку, поймал ременную петлю, бессильно прочертившую душное июльское небо над головой и дернул. Кто-то, отчаянно бранясь, бухнулся наземь, с треском ломая кусты. Заржала лошадь.

Пятеро всадников, перегородивших дорогу, к такому повороту событий готовы не были. Латники на сытых конях с копьями наперевес атаковать не спешили, медлили, лишь молча переглядывались. «Небось, какой местный дворянчик развлекается… Что ж за день-то такой сегодня…».

Тверд потянул из-за ворота цепочку и об исцарапанную сталь полудоспеха глухо звякнул круглый медальон.

- Личный департамент его величества! – Фраза получилась нарочито надменной. – Любые действия против меня приравниваются к действиям против короля. Копья вверх, солдаты!

В таких случаях главное не останавливаться. Голова Тверда стала покрываться шерстью, челюсть начала расти.

Латники вылупили глаза, а крайний слева неловко стукнул копьем о доспех и забормотал молитву.

- Я вам не по зубам!..

Слова вышли нечеткими – пасть медведя плохо подходит для воспроизведения человеческой речи, но фразу Тверд завершил коротким громовым рыком. Всадники вздрогнули. Одна из лошадей встала на «свечку», едва не сбросив седока.

Пользуясь замешательством латников, Тверд привычным движением плеча переместил из-за спины на руку круглый щит, правая рука выдернула из исцарапанных ножен полуторный меч.

Тверд громко щелкнул заострившимися зубами и сделал шаг вперед.

- Отставить, негодники!

Длинноволосый пухлый человек в провинциально ярком камзоле в тон к его пегой кобыле, выехал на дорогу прямо перед Твердом.

- Тысяча извинений, господин королевский ловец! Мои люди неправильно поняли приказ!..

Тверд только кивнул. Волоски густой коричневой шерсти мгновенно побелели и осыпались с его щек.

- Позвольте представиться – герцог Гархат. Рианца стоит на моей земле. Мне доложили, что в результате сегодняшнего прискорбного происшествия вы лишились лошади, и я послал своих людей пригласить вас в мой замок, чтобы вы могли отдохнуть с дороги. А в моей конюшне тем временем для вас подберут лошадь, достойную королевского ловца… ведь подданные его величества обязаны оказывать всю возможную помощь вашему департаменту. Прошу вас, будьте гостем нашего прекрасного города.

Тверд привычно провел языком по укоротившимся клыкам, выдерживая взгляд хитроватых зеленых глаз герцога.

«Ладно, новая лошадь не помешает, как и приличный обед. И потом… похоже герцог что-то затевает. Посмотрим… Для начала просто понаблюдаем».

 

2

После третьего кубка, когда на бледном узком лице Гархата заиграл румянец, Тверд спросил:

- Признайтесь, герцог, Вам понадобился королевский ловец, и вы решили убедиться, что я именно тот, кто вам нужен?

Герцог громко хохотнул, грива вьющихся волос колыхнулась. Несколько лет ежедневных плотных обедов со свининой и красным вином позволили отрасти немалому брюху. Сейчас руки герцога, с зажатыми в жилистых кулаках ножом и вилкой, совершили над этим объемистым чревом размашистый извиняющийся жест.

- Вы истинный королевский ловец, Тверд, – от вас ничего невозможно скрыть. Сегодня утром капитан стражи доложил мне о тех ротозеях, которые наткнулись на вас утром и… лишили вас лошади.

Тверд промолчал. Это была уже третья лошадь, которую он потерял за неделю. Одну ему пришлось поднять на дыбы, защищаясь от залпа из яньчаньских луков по ту сторону границы. Второй не повезло вместе с Твердом сорваться с горной тропы, и если королевский ловец, проехав добрую сотню локтей вниз по горному склону, зацепился за выступ скалы, то лошадь полетела с обрыва вниз и сломала хребет. Что же касается утренних «ротозеев», решивших обобрать одинокого спящего путника, сперва перерезав ему глотку… Куда жальче Тверду было лошадь, получившую шальную стрелу, и которую потом пришлось добить.

- В нашем городе произошло несколько случаев…

- Случаев какого рода?

Герцог запнулся. Тверд ждал, рассматривая сцену псовой охоты, бесконечно бегущей по краю серебряного кубка.

Гархат принялся водить пальцем по орнаменту на краю фарфоровой тарелки.

- Скажем так… это случаи, справиться с которыми не по силам местным дознавателям. При всем уважении к капитану стражи и его подручным… Парни, сменившие соху на алебарду… – герцог усмехнулся и покрутил пальцами в воздухе.

Тверд понял: человек, сидевший напротив него, изо всех сил создавал видимость беззаботной застольной беседы, пил вино и много смеялся, но на самом деле был испуган и старался не показывать свой страх. И этот еще нестарый пузатый силач в ярком камзоле, пожалуй, смог бы обмануть другого человека, но не оборотня. Даже оставаясь в людском обличье, Тверд звериным чутьем подмечал почти незаметную суетливость движений, чуть быстрее, чем надо бросаемые на собеседника взгляды, едва различимую напряженность беспечной улыбки. Всё то, что Тверд про себя называл «запахом страха».

- Погибли несколько дворян…

- Сколько именно?

- Трое.

- И по какой причине вы эти случаи связываете? Расскажите всё по порядку.

 

3

Рыжий конь был хорош, даже слишком. Такими не разбрасываются, по доброй воле раздавая проезжим королевским ловцам в качестве жеста расположения к личному департаменту его величества.

- Хорошая скотинка, только приметная, – бормотал конюх, затягивая подпругу. – Господин королевский ловец не желает на пробу проехаться в леваде?

Тверд качнул головой.

- Благодарю, Джир. Лучше расскажи мне про ваших горожан...

Когда длинные тени домов упали на булыжную мостовую Старого города, Тверд уже сидел в небольшом трактире напротив храма Братской веры. Малый храм Рианцы стоял посреди квартала ремесленников. Лавки оружейников, шорников, жестянщиков, гончаров, стеклодувов и прочих мастеров имели для города, носившего имя древней богини торговли, не меньшее значение, чем склады многочисленных купцов. Три дня перехода и ты уже возле яньчаньской границы, вдоль которой ждут товаров королевские крепости. А если торгуешь по уму и в Яньчань не суешься, то еще пара дней перехода вдоль границы, и можно выходить на длинную караванную тропу через горные перевалы – в империю Зант.

От стола, который облюбовал Тверд, в распахнутую из-за жары дверь было отлично видно крыльцо храма. Королевский ловец заранее удостоверился, что храм Братской веры построен в соответствии с церковными установлениями: «да будет в доме Братьев Светлого и Темного один вход и не будет в нем тайных дверей, чтобы служитель веры всегда знал, что служит не только Братьям на небе, но и людям на земле, и чтобы выходя на крыльцо Братского дома, не в чем ему было себя упрекнуть, глядя в глаза прихожанам».

Возникшая на крыльце фигура в черной рясе помедлила мгновение, а потом пересекла площадь, направляясь прямиком в трактир. Служитель Темного Брата целенаправленно прошел к отмеченному перевернутой пивной кружкой, а потому незанятому столу в углу. В заведении было шумно, но спокойно: трудовой люд в конце рабочего дня хотел поесть, скоротать время в разговоре за кружкой пива, да и домой к жене под бок, чтобы завтра с утра пораньше снова встать на работу.

Тверд подождал, пока седой человек с длинным лицом доест горшочек тушеного с овощами мяса, встал, пересек зал трактира, остановился возле стола, за которым сидел священник и поклонился. Тот кивнул на свободный табурет. Тверд уселся напротив.

- Я думал вы прожжете меня взглядом до того как подойти. – Священник улыбнулся, и старый бледный шрам на левой скуле стал глубже. – Отец Жат, служитель Темного Брата.

- Тверд Медоед, королевский ловец.

Священник окинул его взглядом и уточнил:

- Мне обращаться к вам как…

- Для вас я просто Тверд.

Отец Жат усмехнулся.

- Только истинный дворянин способен вот так вот не придавать значения обращению и титулу.

- Я могу предположить, что в городе купцов, покупающих титулы, и дворян, занимающихся торговлей, таких немного, – в свою очередь улыбнулся Тверд.

- Можете. Только предполагайте это негромко. – Отец Жат насмешливо прищурился. – Так что же ловцу его величества понадобилось от скромного слуги Дающего Свободу?

Тверд выдержал взгляд священника и ответил:

- Взгляд со стороны на… довольно странное дело. Но этот разговор потребует отсутствия чужих ушей.

 

4

Летевший в Яньчань ветер шумел в высоких кронах эльфийской священной рощи, словно прощался с зелеными холмами Рианцы, прежде чем начать путь к югу. Однако внизу, там где медленно вел коня в поводу королевский ловец, а рядом шагал священник, было куда тише.

- Нет лучше места для разговора, чем то, где никогда не стихает ветер. – Отец Жат задрал голову. – Эльфы давным-давно ушли, но эта роща до сих пор пользуется дурной славой… Что вас интересует, Тверд?

- Герцог попросил меня разобраться с убийствами дворян в Рианце. Вы что-то знаете об этих случаях?

Отец Жат пожал плечами.

- То же что и все. Слухи. Все сведения о произошедшем городской сыск… а точнее наш герцог держит в секрете… Вы уже в курсе что бургомистр Рианцы у нашего герцога в кармане и особой роли не играет? Что сказать… Всех троих погибших хоронили в закрытых гробах. Чтобы не допустить паники как я понимаю.

- С обратным эффектом?

- Именно, сударь мой. Уже ходят слухи что мы прогневали богов, что на город наложено проклятье, что на дворян наложено проклятье, что это козни тайных орденов… в общем болтают всё что могут болтать. Предполагаю, что вскоре на ярмарке появятся пара свихнувшихся на учении Братьев, которые изложат ярмарочному люду свою точку зрения на происходящее. Дайте угадаю: герцог высказал свои подозрения насчет меня?

- Я бы сказал – мягко намекнул о ваших возможных занятиях запретной магией.

- И что вы об этом думаете?

Тверд пожал плечами.

- Герцог испуган и вряд ли зная наверняка убийцу стал бы дожидаться того момента когда в окрестностях Рианцы появится королевский ловец. Отец Жат, вы действительно владеете тхаммитской магией?

Настала очередь священника пожать плечами.

- А герцог считает именно так? – Отец Жат усмехнулся. – Он конечно никогда не хватал звезд с неба, да и по сей день декламация дамам на пиру «Мне Братья дали двух коней…» остается ярчайшей вспышкой его интеллектуального блеска, но считать меня мастером тхаммитской магии… Мне немало лет и неизбежные в этом виде магического искусства жертвоприношения, вызов демонов и поднятие из гроба мертвецов не только вредны для здоровья, но и утомительны. И потом у меня уже нет целей, для которых стоило бы осваивать и применять столь мощные средства.

Тверд кивнул.

- Но вы разбираетесь в этом вопросе?

- У меня есть в домашней библиотеке несколько тхаммитских книг и я читаю на этом языке. Мне доводилось воевать на юге в войсках отца нынешнего монарха… Маги тхаммитских княжеств и впрямь способны на многое, но тхаммитский маг здесь… Для Тхаммы мы – далекий север мира. Не говоря уже о том, что магу из Тхаммы, с его специфической внешностью, придется день и ночь ходить по нашему городу под маскировочными чарами… кто и во имя чего на такое пойдет?..

- И герцог не привлекал вас к расследованию? – спросил Тверд после некоторого молчания.

- Нет. В отличие от здешнего служителя Светлого брата, я практикую положенную уставом церкви Братьев вовлеченность в дела прихожан – думаю герцог от этого не в восторге. Тверд, мне будет проще отвечать на вопросы, если вы мне расскажете всё по порядку.

- Думаю, в этом не будет большого вреда. – сказал королевский ловец. – Извольте. Со слов герцога, в каждом случае лицо жертвы было обуглено до костей. Как будто голову человека засунули в кузнечный горн. Хотя больше было похоже, будто на лицо каждому наложили набитую горячими углями стальную перчатку. И небольшую по размеру… словно от детского тренировочного доспеха. На стене в каждом случае была надпись на тхаммитском. Точнее, так считают видевшие надписи. Разумеется, суеверные домочадцы не просто стерли, а скололи эти надписи со стен.

- А в комнате… в комнатах был растоплен камин или печь?

- Лишь в одном случае из трех.

Они замолчали, прислушиваясь к вою ветра.

- Отец Жат, Рианца – большой торговый город, наверняка кто-то из местных купцов отправлял караваны в Тхамму?

- Это просто. В нынешние неспокойные времена, в такую даль, с учетом всех рисков и трат, из нашего города туда водит караваны единственная семья – Бюссеры.

Тверд остановился. Конь в поводу нетерпеливо переступил копытами.

- Луо Бюссер имеет к ним отношение?

- Луо! – воскликнул отец Жат. – Самое прямое. Он сейчас глава клана Бюссеров. А в чем дело?

- В том, что именно этого человека герцог Гархат мне называл как наиболее вероятную следующую жертву.

- О, кажется я понимаю ход мысли герцога… – негромко произнес священник

- И каков же он? – поинтересовался Тверд.

Отец Жат ухмыльнулся.

- Я правильно понимаю, что наш честный герцог умолчал о своей дружбе с жертвами? Вновь угадаю, Тверд – он сконцентрировался в разговоре на надлежащей охране Луо Бюссера?

- Именно так. – Кивнул Тверд. – А герцог дружил с убитыми?..

- …и с ними, и с молодым Бюссером.

Тверд взглянул на священника. Тот начал рассказывать:

- У герцога было четверо друзей. Он вернулся из королевского университета Стоврата и сдружился с несколькими отпрысками местных дворянских семей. Двое братьев из семейства Рес… потом Энен Кранше… упокой Братья их души, и тот самый Луо Бюссер. Вместе бузили, ездили на охоту… Несколько лет назад их дружба разладилась. А теперь вот эти убийства… Странная история.

- Вы думаете, герцог…

Королевский ловец не закончил фразу, но священник понял вопрос.

- Не думаю… Он похоже имеет некое отношение к происходящему, но вряд ли стоит за убийствами. Иначе к чему ему привлекать к этому делу королевского ловца?

- Чтобы создать себе алиби, – не задумываясь, ответил Тверд. – Хотя учитывая его тщательно скрываемый испуг… И тот факт, что он заинтересовался мной не после того как я проявил какие-либо интеллектуальные навыки, а после того как отбился на привале от пары бандитов… Похоже, он не слишком надеется на своих латников.

-…Но послал вас охранять не свою драгоценную персону, а Луо Бюссера…

-…Хотя дружба их несколько лет назад расстроилась…

-…А теперь похоже Гархат уверен, что следующим после Бюссера станет он сам... – подхватил отец Жат.

-…Потому что герцог знает или догадывается о сути происходящего, и понял, каков будет порядок убийств, и уверен, что убийца или убийцы сперва сожгут лицо Луо Бюссеру…

-…А потом придут за ним самим.

- Да. И поэтому я должен охранять Бюссера и не путаться под ногами…

-…Чтобы правда о причинах происходящего не вышла на свет. – Закончил священник.

Королевский ловец и служитель Темного брата переглянулись. В шумящем ветвями полумраке священной рощи пронзительно крикнула ночная птица.

- Скажите, отец Жат, а что за события предшествовали концу дружбы этих пятерых дворян?

 

5

Брызги густого зантского вина на шелковой рубашке собеседника показались Тверду брызгами крови. Да и удовлетворение от попавшего в цель вопроса он испытывал не меньшее чем от удачного фехтовального выпада. Сидевший по другую сторону столика с десертами и винами тонкоусый обладатель белейшей кожи и жидковатой бороды пытался стряхнуть капли на мощеный разноцветной плиткой пол террасы, но лишь размазывал по рубашке сладкие потеки.

От беседы с Луо Бюссером королевский ловец ждал многого, но и усилий намеревался приложить куда больше. Поначалу ничто не обманывало ожиданий: надутый как павлин граф милостиво пригласил господина королевского ловца отобедать.

Да, уважаемый хозяин дома долгие годы водит дружбу с нашим почтенным герцогом. Еще со времен учебы в столичной академии его величества… Право, что за чудесное время… Нет, Луо Бюссер проживает тут летом один, не считая слуг. Именно по этой причине и необходима защита господина королевского ловца. …Ну, то есть его участие в расследовании этих ужасных убийств. А почему, собственно господина королевского ловца так интересует…

- В личном департаменте его величества принято в ходе расследования тщательно изучать обстоятельства, предшествовавшие любому преступлению.

- И?..

- Расскажите мне подробнейшим образом, господин Бюссер, историю вашей сестры.

Вот тут, когда его собеседник перевернул на себя бокал вина, Тверду стало очевидно, что стрела попала в цель.

- Я прошу извинить меня… – пробормотал бледный Бюссер. – Дурные воспоминания, знаете ли… Моя сестра была всегда несколько… взбалмошной особой…

- И в чем же это выражалось? В её увлечении мужскими занятиями? Например, фехтованием и верховой ездой?..

- В чем смысл вопросов, если вы уже сами всё знаете? – неожиданно взвился собеседник Тверда.

Королевский ловец внимательно разглядывал пошедшее от гнева красными пятнами лицо Луо Бюссера и лишь с подчеркнутым равнодушием пожал плечами.

- Мне известны лишь слухи, граф. Согласно им, ваша сестра не только фехтовала и принимала участие в охоте в окрестных лесах, облачившись в мужской костюм, но и обладала всеми умениями, присущими истинному рыцарю. Например, носила доспех, владела турнирным копьем и даже…

Луо Бюссер вскочил. Его лицо стало багровым.

- Ну да, да, она действительно выиграла этот чертов турнир! Вам необходимо тянуть из меня жилы, нелепыми намеками расспрашивая о моей несчастной сестре?! Разве не моя охрана входит в обязанности…

Тверд неторопливо поднялся, расправляя плечи, и его собеседник отшатнулся.

- В обязанности королевского ловца, дорогой граф, входит защита интересов короны и установление истины, – произнес Тверд размеренно, пытаясь поймать бегающий взгляд собеседника. – А также наказание тех, кто вредит безопасности государя и его подданных. И, наконец – тех, кто мешает установлению истины.

Луо Бюссер опрокинулся в свое кресло.

- Я не имел в виду… ничего такого…

- Разумеется.

Тверд бросил взгляд через высокие каменные перила. По гравию дорожек по-южному пышно заросшего сада хрустели высокие сапоги нескольких закованных в броню слуг. Хмурый лучник, наложив стрелу на тетиву, угрюмо зыркал по сторонам.

- Разумеется, вы не имели в виду ничего такого. Именно поэтому мне нужно чтобы вы рассказали мне о вашей сестре и о том, что с ней случилось.

Луо Бюссер скорчил гримасу.

- Всё просто. Она всегда была безумной девчонкой… Словом, она инкогнито, в шлеме с опущенным забралом приняла участие в турнире. Когда она вышибла из седла… последнего противника… словом во время чествования победителя она сняла шлем. Да, Рианца была родиной нескольких дам-амазонок во время первых войн с Яньчанью, но это было так давно… Хотя народу это понравилось…

- Но не понравилось городской верхушке?..

Граф рассматривая ногти, пожал плечами.

- Это не женское дело – побеждать на турнирах.

- И что случилось потом?

- По дороге с турнира конь оступился и выкинул её из седла. Моя сестра ударилась головой о камень и с тех пор не в своем уме.

Тверд хмыкнул.

- И насколько она безумна?

- Весьма. К сожалению… Она даже не говорит. Мы приглашали и лекарей, и магов, но увы… Медицина и волшебство здесь равно бессильны.

- Я могу её увидеть?

Граф заметно замялся.

- Сомневаюсь что это целесообразно, господин королевский ловец. Она не сможет вам ничего рассказать. И потом доктора прописали ей полное отсутствие света и какого-либо шума.

- Понимаю… – кивнул Тверд. – И всё же я хотел бы навестить вашу сестру. Это можно устроить? Где она?

Граф сглотнул и, явно пересиливая себя, сказал:

- Тут же, в предместье Рианцы. Охотничий домик в излучине пересохшего ручья в нескольких лье отсюда. Там она живет с супружеской четой, которая ухаживает за ней. – Казалось к Луо Бюссеру вернулось спокойствие. – Дворецкий объяснит вам.

- Тогда мне нужно от вас письмо для этой супружеской четы, письмо которое откроет все двери.

- Если вы настаиваете… Это несложно устроить.

Граф нарочито беспечным жестом позвонил в колокольчик и послал явившегося слугу за бумагой и письменными принадлежностями.

- Но скажите, почему вас интересует…

Тверд, почти издевательски копируя манеру собеседника, беззаботно отмахнулся.

- Я не более чем изучаю историю событий, предшествовавших убийствам.

После того как печать с гербом Бюссеров прижала сургуч на конверте, Тверд поднялся.

- Не смею больше отнимать ваше время, граф.

Они раскланялись.

В дверях Тверд обернулся.

- Прошу прощения, последний вопрос. Кто стал бы победителем того турнира, если бы не ваша сестра? Кого она выбила из седла турнирным копьем, перед тем как получить титул победителя и раскрыть свое инкогнито?

Кровь вновь отхлынула от щек Луо Бюссера. Он открыл рот, издав неопределенный звук.

- Неужели вы не помните, граф? Ну же! Кто это был?

- Гархат… Герцог Гархат… Хотя тогда он еще не был герцогом… титул носил его отец… – пролепетал Бюссер.

Тверд поклонился. Бюссер попробовал ответить улыбкой, губы пьяновато разъехались.

- Благодарю за помощь в расследовании, граф. Не смею больше тратить ваше драгоценное время. Всех благ.

- А… как же моя охрана?..

- Сейчас у меня дела по службе, но я навещу вас к вечеру, не беспокойтесь! – ухмыльнулся Тверд и вышел.

Выехав из поместья, королевский ловец пустил коня бодрой рысью по прорезавшей сосновый бор дороге. Одолев подъем на холм, и перевалив через вершину, он спешился, и скрылся вместе с конем в подлеске возле перекрестка. Через пару минут мимо него галопом промчалась кавалькада, свернувшая на перекрестке в сторону Рианцы. Нахлестывавшего коня Луо Бюссера сопровождали несколько латников.

 

6

За квартал до герцогского дворца Тверд спешился возле одного из трактиров, привязал повод к коновязи, кинул мальчишке при заведении монету и отправился дальше пешком.

Окружавший дворец обширный парк днем был доступен для прогулок всем желающим. Наметанный глаз легко опознал среди гуляющих изрядное количество переодетой стражи, вокруг массивного здания медленно вышагивали несколько патрулей. Как Тверд и предполагал, герцог Гархат оказался занят и секретарь попросил королевского гонца подождать.

Оставшись один в просторной зале, он подошел к одному из открытых из-за летней жары окон и выглянул наружу. С высоты третьего этажа шлемы обходивших здание стражников казались шляпками вколоченных в плечи гигантских обойных гвоздей.

Тверд скинул сапоги, засунул голенища под ремень, и закрепил специально припасенным для подобных случаев сыромятным шнуром. Затем перевесил меч с бедра за спину и вылез на карниз. От взглядов гуляющих его отчасти прикрывали разросшиеся парковые тополя, но надеяться на слепую удачу было глупо, и приходилось спешить.

Бойцу средней тренированности боковая стена герцогского дворца не предоставляла шансов для верхолазных работ. А уж о том, чтобы проделывать такие упражнения на высоте в полудоспехе, да еще с полуторным мечом за плечами обычный человек мог бы только мечтать. Но Тверд был человеком только отчасти. И его вторая, звериная половина не первый раз позволяла делать сложное – обычным, а невозможное – достижимым.

Пальцы находили малейшие выступы между глыбами серого тесаного камня, а обостренное чувство равновесия позволяло плотному телу точно рассчитывать каждое движение и не давать стали звякнуть о камень.

Доносившиеся из личных покоев герцога истерические реплики Луо Бюссера он услышал еще снизу.

- Это и так опасно! Чертовски опасно! А ты эту опасность еще и усугубляешь!..

Голос графа сорвался на крик.

Дверь на балкон была открыта, и, притулившись между внешней стороны балюстрады и стеной, королевский ловец мог слышать каждое слово.

Раздался нарочито спокойный голос герцога Гархата.

- Мы не должны отказываться от возможностей, ниспосланных нам самой судьбой. Разве ты не…

- Но зачем, во имя Братьев, скажи мне, зачем тебе понадобился этот чертов оборотень, если у нас уже есть один вполне квалифицированный специалист?!.. – спросил голос Луо Бюссера.

Раздался смешок.

- Учитывая то, с чем мы столкнулись, мой милый друг… и то, как эффективно оно действует… думаю что чрезмерного количества охотников в этом деле быть не может. И не забывай что этот получеловек – королевский ловец.

- И что же?

- Он обязан защищать подданных его величества. Это не наемник, выполняющий работу за деньги. Добросовестность – редкий товар в наше время.

- А ты не боишься, – и голос графа стал вкрадчивым, - что твой хваленый оборотень после того как сделает работу сдаст нас обоих королевскому суду?..

- Не боюсь! – отрезал герцог. – Об этом я подумал заранее.

- Золото? Или сталь?

Новый смешок.

- Мои люди знают что делать. А девчонка ему ничего не скажет, просто не сможет. В зависимости от того как будет развиваться ситуация…

- Ситуация! – в голосе Луо Бюссера вновь зазвучал страх. –  Всё планы выстраиваешь! Всё в игры играешь! Ты же знаешь, что я буду следующим!

- Вассал!! – В голосе Гархата загремела поступь закованного в броню рыцаря. – Не забывай, с кем ты говоришь! Я смогу защитить тебя, потому что если я не смогу этого сделать, то и меня ничто не спасет! Кстати, наш защитник дожидается аудиенции.

- Да?! И что же ему нужно?

- Сейчас позовем и узнаем.

Тверд нахмурился. Однако спустя несколько мгновений незнакомый старческий голос с акцентом скрипуче произнес:

- Приветствую вас, господа. Деловые разговоры требуют запертых окон – даже у воробьев есть уши.

Раздались сбивчивые проклятья и балконная дверь захлопнулась.

Тверд тем же путем спустился к окну залы, где по-прежнему было пусто, влез внутрь, обулся, толкнул входную дверь и вышел. Спустившись по лестнице, он принял озадаченный вид и сказал начальнику караула покровительственным тоном:

- Милейший, я не дождался приема у его светлости, а дела не ждут. Будьте так любезны, передайте секретарю герцога, что я навещу его светлость в другой раз.

Начальник караула вытянулся и ответил:

- Будет исполнено, господин королевский ловец.

 

7

Охотничий домик посреди темного соснового бора оказалось найти куда легче чем предполагал Тверд. Никакой охраны, кроме отставного лесничего с женой при домике не состояло. Предъявив им письмо графа и беседуя с радушно встретившей гостя супружеской четой, Тверд напряженно думал о реакции Луо Бюссера на вопросы о сестре.

«Если история помешательства сестры до сих пор так сильно волнует брата… И если он по некой причине хочет спрятать сестру от чужих глаз – почему тогда её так слабо охраняют?..»

- Как часто оставленную на ваше попечение госпожу посещает семейный врач Бюссеров?

Вопрос застал супругов врасплох. Они переглянулись.

- Давно уж дело было… Как несчастную госпожу поселили у нас, так и…

«Та-ак… К чему демонстрируют острый интерес, но не берегут?..»

Просторная и светлая комната больной была обставлена добротной приземистой мебелью. «И тут без особых изысков: отнюдь не шелковые шторы… простые стулья… Луо Бюссер скуповат?.. Даже для родной сестры?..».

Девушка с правильными, но будто застывшими чертами лица сидела в глубоком кресле. Светлые, почти белые, волосы сияли в потоке падавшего из окна света. Вошедших она словно не замечала.

Тверд поклонился.

- Госпожа Бюссер…

- Она почти не реагирует на человеческую речь. – Сказала жена лесничего. – И совсем не разговаривает.

- Ясно. А вам разве не говорили, что госпожа не переносит света?

- Давно дело-то было…

- Вы хотите сказать, что с тех пор как эту юную особу поручили вашему попечению, к ней не приезжали…

- Нас навещает только слуга графа, что привозит жалованье за нашу работу. Вы первый проверяющий за все эти годы, господин королевский ловец. – Помолчав, лесничий решительно добавил: – Больная совсем не против солнечного света, даже… ну словно тянется к нему. Сами видите.

«Что это?.. Небрежное отношение брата к нелюбимой сестре?.. Или?.. Что мы прячем небрежно, изображая тщательность и важность?..».

Тверд медленно обошел комнату, делая вид, что его чрезвычайно интересуют цветы на подоконнике и кувшин с водой на столе, и остановился за спинкой кресла девушки.

- Что ж, я доволен тем, что здесь увидел. – Произнес Тверд с нарочито вельможной интонацией.

Лесничий и его супруга так и засияли.

- И как представитель личного департамента его величества хотел бы вручить вам дополнительную сумму за ваши самоотверженные труды.

- О! Мы так благодарны вам и его величеству! – Еще ярче засияли супруги.

Передавая лесничему кошелек с серебром, Тверд со старательной случайностью выронил его, и, слепя солнечными бликами, монеты со звоном запрыгали по половицам.

- Ах, как неловко!.. – воскликнул королевский ловец.

- Ничего страшного, мы сами, не утруждайтесь, мой господин… – прокряхтел лесничий, опускаясь на колени.

Пока супруги собирали раскатившиеся по полу монеты, Тверд быстрым движением пальцев раздвинул пылающее золото волос на шее девушки, обнажив кожу чуть ниже затылка. Больная едва заметно вздрогнула.

Вздрогнул и Тверд, хотя он увидел именно то, что ожидал.

Выходя из комнаты, он обернулся, в последний раз бросив взгляд на облитую светом живую статую в кресле. «Вот так! Мы прячем небрежно, то, что не имеет значения, Луо Бюссер. Даже если для того чтобы оставить ложный след нужна еще одна сломанная жизнь…».

Во рту стоял отвратительный привкус горечи. Рука требовала меча.

 

8

Он уже подъезжал к загородному дому Луо Бюссера, когда услышал донесшийся издалека вопль. Затем еще один.

Но когда королевский ловец соскочил с коня, во дворе усадьбы воцарилась мертвая тишина. Смолкли даже сверчки.

Первым Тверда встретил арбалетчик, лежавший навзничь поперек садовой дорожки. В разрывах еще дымившейся обожженной кожи лица багровело мясо. С мечом в руке Тверд помчался по саду к дому, машинально отмечая валявшиеся там и тут дымящиеся тела.

Двери в дом были распахнуты.

И запах. Запах горелого мяса был повсюду.

Движение в личных покоях Луо Бюссера он почувствовал еще из коридора: сначала некий звук, затем – то ли светлое пятно, то ли отблеск в конце анфилады комнат. Тверд на секунду застыл перед распахнутыми створками дверей в графскую спальню и, не слыша движения внутри, вошел.

Граф Луо Бюссер лежал в центре комнаты. Еще вздрагивавшие в последнем приступе агонии ноги запутались в сорванной портьере. Лицо было обожжено в некоторых местах до кости, словно раскаленная металлическая ладонь с растопыренными пальцами вмяла нос и глаза внутрь черепа. Из пустых глазниц сочилась сукровица, дыра на месте рта выдувала кровавые пузыри.

По белой штукатурке одной из стен шагал ровный ряд чёрных дымящихся букв неизвестного Тверду алфавита.

Едва удостоив надпись взглядом, Тверд перешагнул умирающее тело и вышел на балкон. Во дворе усадьбы, насколько хватало взгляда, не было ни души.

 

9

Тверд задержался у отца Жата дольше, чем думал и к герцогскому дворцу подъехал уже в сумерках. Герцог тут же принял его.

Просторная зала с высоким потолком, пригодная и для балов, и для пиршеств, а сейчас ставшая огромной гулкой приемной, была пуста, лишь герцог Гархат ждал Тверда, сидя на невысоком троне.

- А вот и наш господин королевский ловец! – воскликнул он так громко, словно слова эти были предназначены не только Тверду, но должны были достичь ушей невидимых слушателей на открытой галерее, тянувшейся вдоль одной из стен на уровне двух человеческих ростов. – С чем пожаловали? Я полагал, что вы сейчас заняты охраной графа Бюссера.

Герцог широко улыбнулся, но глаза оставались внимательны как у игрока за карточным столом.

Тверд ответил еще более зубастой улыбкой.

- Я зашел попрощаться. Отбываю в столицу.

Лицо герцога изобразило деланное недоумение.

- Так вы уже разобрались с таинственным убийцей?

- В этом нет нужды. – Снова улыбнулся Тверд куда более недоброй улыбкой. – Бюссер мертв, а следующим будете вы. Проведенное мной расследование дает мне все основание утверждать, что все погибшие пали жертвой вполне справедливой мести. На вас она и закончится. Судя по тому, что «таинственный убийца», как вы высокопарно его именуете, проделал с покойным графом, ваша смерть также будет нелегкой. Но поверьте, для вас это будет наилучшим вариантом.

Ожидаемого эффекта слова Тверда не произвели. Герцог продолжал улыбаться.

- И можно узнать почему?

Тверд хлопнул в ладоши.

- Мы не в суде и я не вижу смысла пересказывать известные вам события, но вы хотите светской беседы на прощание? Извольте.

Тверд не спрашивая разрешения, вольготно устроился в жестком полукресле у стены, не выпуская из рук меч в ножнах, и продолжил:

- Наверняка вам памятен тот прекрасный день, когда неизвестный рыцарь вышиб вас на турнире из седла, тем самым вырвав из рук уже практически вашу славу победителя турнира. И как потом рыцарь снял шлем и оказался сестрой Луо Бюссера, вашего друга по столичному университету… Что вас разозлило больше, герцог – проигрыш как таковой или проигрыш девчонке? Возможно, вы рассчитывали одержать победу над какой-то прекрасной дамой, став победителем турнира… я угадал?..

Гархат медленно наливался кровью, тем не менее, продолжая улыбаться.

- Человек чести не мстит даме, но к вам это не относится. С братьями Рес и Эненом Кранше вы схватили девушку после турнира и попросту продали в рабство… Далеко-далеко. Сомневаюсь, что Луо Бюссер принял прямое участие в вашей недостойной мужчины мести. Он завидовал сестре, наделенной всеми мужскими добродетелями, которых был лишен сам, но был слишком труслив для того чтобы взглянуть ей в глаза. Думаю, его участие ограничилось организацией небольшого особого каравана, который доставил его сестру в Зант, где у семейства Бюссеров давние торговые связи. Но продать девушку из знатного рода на одном из имперских невольничьих рынков было бы слишком опасно – Зант далеко от Рианцы, но недостаточно далеко. Вам была нужна гарантия, что её никто не узнает, что не просочится никаких слухов. Вам было нужно, чтобы её похоронили заживо.

Улыбка на лице герцога неотвратимо таяла.

- И вы – я уверен в вашем уме и потому не сомневаюсь, что эта идея принадлежит вам – придумали прекрасный выход. Тхаммитские княжества так далеки от наших границ, что знания о них соседствуют со сказками. И это страшные сказки, из которых следует, что продать девственницу тхаммитскому колдуну всё равно, что откопать сундук золота. Башни колдунов Тхаммы подобны могилам, растущим из земли к небесам: туда можно войти, но обратно выходят немногие. Ритуалы тхаммитской магии требуют и человеческих жертвоприношений, и множества ингредиентов человеческого тела… поговаривают и о гаремах тхаммитских колдунов.

Тверд подмигнул Гархату.

- Мне правда интересно, как вы поделили полученные деньги – по старшинству? Впрочем, продолжим. По официальной версии сестра Луо Бюссера «доигралась в мужские игры» и, упав с лошади, так сильно ушибла голову, что тронулась умом. К вашему сожалению, герцог, брат слабо стерег свою мнимую сестру и допустил меня к ней как только я на него легонько надавил. Я видел эту девушку. На шее несчастной – клеймо яньчаньских работорговцев. Как обычно под волосами, чтобы не портить красавице товарный вид. Вероятнее всего её украли при набеге на одну из приграничных деревень. И купили её – вы.

Королевский ловец развел руками.

- Не мне вам напоминать законы нашего славного королевства. Одного факта покупки рабыни было бы достаточно для лишения всех титулов и дворянского звания. Учитывая же всё прочее – похищение подданной его величества, тем паче дворянского звания, и продажу её в рабство, вас ждет позорный столб, а затем каторжные работы в королевских каменоломнях. И это не так уж плохо: при батюшке нашего государя вас бы колесовали.

- Это недоказуемо… – проскрежетал герцог. – У вас нет свидетелей!

- Они мне и не понадобятся, герцог. – На сей раз Тверд улыбнулся совершенно искренне. – Смерть придет за вами раньше. Сестра Луо Бюссера – крепкий орешек. Не знаю, как ей удалось выжить и сохранить рассудок. Но судя по всему, она разобралась как минимум в одном заклинании тхаммитских колдунов. И теперь она – сама смерть, сгусток огненной стихии. Наверняка вы собираетесь спросить смог бы я остановить её?..

- Нет. Не собираюсь. – Ответил Гархат, неожиданно обретая прежнее спокойствие.

Тверд вдруг почуял, что в воздухе залы возникла струя вони, рожденной сочетанием несочетаемых запахов, словно в лавку алхимика влетел с улицы метко пущенный камень. И неприятный, словно скрип несмазанной двери, голос уточнил слова герцога:

- Ему не нужна жалкая помощь оборотня на жалованье. Демона остановлю я.

Человек в темном балахоне возник словно ниоткуда. За его спиной виднелась полускрытая в обивке дверца. Капюшон не закрывал лица, но головы как таковой у фигуры не было, а было нечто темное, клубящееся, и при попытке рассмотреть внимательнее, возникало ощущение будто ветер выбивает из глаз слезы и невыносимо хочется проморгаться.

- Невероятно. Вы таки притащили сюда тхаммитского колдуна, – сказал Тверд, вставая и делая шаг в сторону.

- Девчонка залезла в мои книги… – Проскрипел колдун. – По-вашему это заклинание зовется «Мёртвые имена». Рабыня самовольно принесла свою жизнь в жертву стихии огня, и теперь её почти невозможно остановить, пока она не уничтожит всех тех, из чьих имен было составлено заклинание.

- А надписи на стенах – имена жертв? – Догадался Тверд, обнажая меч и отбрасывая ножны.

- С последней смертью и последней надписью демон исчезнет.

- Но вы-то здесь не за этим? – И Тверд перевел взгляд на герцога. – …Связаться с тхаммитским колдуном… Вы еще больший глупец, чем я предполагал, Гархат.

- Отчего же? – самодовольно произнес герцог и встал с трона.– Деловые люди всегда найдут способ договориться, а там где вопрос не может быть решен деньгами – там он будет решен большими деньгами. – Еще один самодовольный взгляд и кивок темной фигуре. – Мне гарантирована защита. Что же касается вас…

Гархат вскинул руку. Тверд услышал, как щелкнули скрытые засовы, запирая двери в залу, а наверху, на галерее послышался топот ног и звон стали. Над деревянными перилами возникли головы в одинаковых круглых шлемах, и на Тверда нацелилась дюжина взведенных арбалетов. Одновременно человек в темном вскинул чёрные скрюченные пальцы в сторону Тверда. Тот рванулся в сторону. Если бы колдун метнул клинок, то он бы промахнулся. Но выпущенное им заклинание захлестнуло правую ногу и правую руку Тверда, словно подрезало жилы. Меч вывернулся из ладони и зазвенел по мраморным плитам. Королевский ловец с трудом удержался на ногах, стараясь не рухнуть на пол.

Безликая фигура в балахоне застыла с вытянутой рукой, словно держа Тверда на невидимых цепях.

- Специально для вас я заказал серебряные наконечники к арбалетным болтам. – Гордо заявил герцог. – А благодаря помощи моего друга вы не сможете вытворять ваши оборотнические фокусы, что и позволит нам быстро покончить с этим делом. И мне думается, господин Тверд Медоед, вы слишком уверены в себе, чтобы отправлять донесение в ваш департамент до того как расследуете дело до конца. Так что я ничем не рискую.

- Вы дурак, Гархат… – Правую часть лица сводило судорогой и Тверд с трудом выплёвывал каждое слово, нащупывая заведенными за спину пальцами левой руки междушовный потайной карман. – Вы впрямь решили, что колдун… из самой Тхаммы… притащится сюда… из-за денег?..

По лицу герцога пробежала тень неуверенности.

- Ему же не нужно золота… Ему нужен этот демон… Огненный демон… Которым он хочет повелевать сам… А вы… – Тверд усмехнулся непослушными губами. – Вы – лишь приманка, чтобы его поймать…

Герцог бросил беглый взгляд на фигуру в балахоне, сжал губы, и его рука метнулась за спинку трона, вернувшись оттуда с обнаженным мечом, лезвие которого испускало тусклое магическое сияние.

Колдун вскинул вторую руку, герцога отшвырнуло к стене, меч отлетел в сторону.

Наверху, на галерее заорали от ужаса и боли: невесть откуда взявшаяся, сотканная из пламени тонкая фигура шла сквозь строй арбалетчиков и лопалась от жара кожа на лицах, спекались волосы, вспыхивала одежда, горели деревянные узорчатые перила.

Сорвавшаяся стрела свистнула у Тверда над головой.

Хватка невидимых цепей колдуна, отвлекшегося на Гархата, ослабла, и королевский ловец выдернул из вшитых в потайной карман ножен тонкое метательное лезвие.

Рядом с тяжелым мясным треском грянулся головой о мрамор пола потерявший шлем дымящийся арбалетчик.

Герцог, роняя капли крови из прикушенной губы, полз вдоль стены, силясь дотянуться до рукояти меча.

Колдун, не опускал направленной на Тверда руки, а черные пальцы второй казалось, жили собственной жизнью, рисуя в воздухе светящиеся знаки, словно щитом отгораживаясь ими от огненного существа, пляшущего перед ним в бешеном танце.

Тверд, из последних сил удерживая равновесие, отвел руку назад.

Руки демона то удлинялись, то укорачивались, стремясь пробить защиту колдуна, но, похоже, тщетно.

Вложив в бросок все силы наполовину парализованного тела, Тверд метнул заточенную сталь, и, потеряв равновесие, завалился на пол.

Тонким, похожим на свист, криком завопил колдун. Метательный клинок торчал из его шеи, чуть ниже туманного облака вокруг головы. Иллюзия стремительно таяла, открывая запрокинутое страшное лицо.

Подняться Тверд уже не мог и ему оставалось только наблюдать.

Защитные знаки поблекли, огненный демон раздвинул их, словно занавесь, шагнул к колдуну и крик превратился в нестерпимый вопль. Охваченная пламенем фигура в балахоне забилась на полу в судорогах, перемежая вопли словами на незнакомом языке.

- Сзади! – выкрикнул Тверд.

Гархат с мечом в руке попытался ударить демона в спину, но огненное щупальце хлестнуло его по руке, и герцог с криком выронил меч. Гархат покатился по полу, пытаясь сбить пламя, но рука продолжала гореть: словно по сухой еловой ветке, огонь полз к его плечу.

Огненная фигура шагнула к Тверду и остановилась перед ним.

Языки пламени раздвинулись, и на королевского ловца маской, вылепленной из огненной стихии, взглянуло юное женское лицо.

Тверд оперся на руку и привалился к мраморной колонне.

- Приветствую вас, графиня Бюссер. – Сказал он негромко.

- Я уже давно не она… – прошелестела в ответ огненная маска. – Благодарю тебя. За то, что помог.

- Мне так жаль, что с вами…

Огненный палец прижался к огненным губам.

- Я закончу своё дело и уйду навсегда. Не мешай мне.

Тонкие пылающие пальцы быстрым движением пробежали по правой щеке Тверда. Ни боли, ни жара он не почувствовал, но по правой части тела разлилось тепло.

Огненные губы улыбнулись.

- Прощай, ловец.

Пламя сомкнулось, скрывая сотканный из огня лик.

Пышущая жаром фигура медленно двинулась к воющему герцогу, тщетно пытавшемуся потушить всё жарче разгоравшуюся руку.

- Помнишь меня?.. – прошелестел демон и вскинул яростно полыхнувшую ладонь.

Герцог Гархат закричал. Его вопль становился всё громче и безнадежнее, и на самой высокой ноте оборвался.

Тонкая огненная фигура обернулась к Тверду. Он не видел её лица, но он знал, что графиня Бюссер смотрит на него и Тверд улыбнулся в ответ.

Потом языки пламени начали бледнеть, пока не стали почти прозрачными, и наконец, растаяли в дымном воздухе залы.

На стене чернели буквы на непонятном Тверду тхаммитском. Невыносимо воняло горелым. В дверь били чем-то тяжелым.

Тверд устало прикрыл глаза.

 

10

По аллее эльфийской священной рощи медленно шли двое. Королевский ловец вёл в поводу рыжего коня.

- …И хотя городской люд не знает всех подробностей событий, но к истории об огненном демоне, убивавшем знатнейших людей Рианцы наверняка их придумает. И они будут не в пользу покойного герцога и его друзей.

Тверд остановился и взглянул на служителя Тёмного брата.

- Я верно догадываюсь кто поспособствует именно такому рассмотрению этой истории?

Отец Жат ухмыльнулся.

- Покойный герцог был не в восторге от городского самоуправления с одной стороны. И – грезил о старых временах, когда Рианца не была частью королевства и чеканила свою монету.

- И ваше мнение…

- Вас интересует мнение скромного служителя Братской веры? Оно не ново. Яньчань кусает границы, а Зант грезит об империи от моря до моря и от гор до гор. Сейчас не то время, чтобы дробить королевство, господин королевский ловец. Если мы хотим устоять. При всем уважении к амбициям местной знати. Так что…

- …Всё произошло в интересах короны?..

- …И к вящей славе его величества. – С безмятежным видом закончил священник. – Можно сказать, что нашего безумного в своей гордыне герцога остановило само провидение. Хотя погибшие солдаты… и уж тем более обе девушки… Видят Братья, мне жаль их.

Они помолчали.

- Отец Жат, я хотел бы попросить вас и далее заботиться о той… О бывшей яньчаньской рабыне.

Священник улыбнулся.

- Когда вы заехали ко мне и поручили её безопасность моим заботам, я вывез её вместе с лесничим и его женой в один из уединенных монастырей под Рианцей. Когда она вернется, я займусь тем, чтобы она… Она ведь по всем бумагам значится сестрой покойного Бюссера… Так вот, я позабочусь чтобы она получила свою долю наследства и вменяемого опекуна. Мне будет достаточно намекнуть, что в её судьбе принимает участие личный департамент её величества, чтобы удержать прочих наследников от любых недобрых мыслей.

Тверд задумчиво усмехнулся.

- Полагаю, что надежда на её выздоровление есть.

Отец Жат хмыкнул.

В ветвях эльфийской священной рощи ветер пел и перекликался на разные голоса.

 

12

- Вот и всё, ваше величество.

Рассказчица замолчала. Свита почтительно отстала от государя и его собеседницы. Лошади шли шагом, постукивание копыт по утоптанной лесной дороге далеко разносилось в прозрачном воздухе раннего октября.

Молодой король задумчиво кивнул, глядя на череду кленов, горевших багряно-желтым. Потом перевел взгляд на девушку.

- Да, я слышал эту историю от главы департамента. Похоже, что Тверд Медоед преуменьшил свои заслуги… а также умолчал, что идея о таком, гм, специфическом лечении принадлежала ему. При том, что решение, насколько мне известно, принимало руководство моего личного департамента… Даже не поставив в известность своего короля! – не без добродушия проворчал он.

Девушка повернула голову и падавшие ниже плеч волосы цвета платины вспыхнули на нежарком осеннем солнце.

- Более того, ваше величество, Тверд Медоед не спрашивал и разрешения департамента. Он уговорил отца Жата, и на свой страх и риск помог мне, и…

- Сделал вас наполовину зверем?

- Сделал меня живой. Прошу вас, ваше величество, не наказывайте его. Ведь если бы не королевский ловец, я была бы лишена удовольствия знакомства с вами.

Монарх не сдержал улыбки, а девушка продолжила:

- Насколько мне объясняли, это был слишком удобный момент, который нельзя было упустить. Репутация Гархатов после того случая пошатнулась, а сделать королевским наместником Рианцы наследницу древнего рода Бюссеров, легендарную победительницу турнира, да еще чудесным образом исцелившуюся… Если мой король позволит, главный итог этой истории таков: теперь ваше величество может не беспокоиться о Рианце. Наша провинция – надежная часть королевства, пусть и находится на землях Гархатов.

Король задумчиво кивнул.

- Соглашусь, графиня… в конце концов для защиты короны моему личному департаменту многое позволено. Ну, а вы сами? Вы-то довольны своей новой жизнью? Я слышал, что некоторые сталкиваются с… э-э… трудностями, пройдя через… гм…

- Оборотничество, ваше величество, – подсказала графиня.

- Именно. И всё же?..

По её лицу словно пробежало облачко, а рука, будто сама собой зарылась в гриву волос пониже затылка.

- Я ничего не помню о своей прошлой жизни, ваше величество. Мне рассказывали о той неизвестной больной девушке, но я не знаю её. Я родилась такой, какой вы меня видите сейчас. Для меня это не новая, а первая и единственная жизнь. Что же я могу испытывать кроме радости? Разве что благодарность!

И графиня Бюссер ослепительно улыбнулась королю, обнажив крепкие белоснежные зубы.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 5. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...