Сола

1.

- Солнышко моё, только не плачь! – шепчет мать, прижимая к груди годовалого малыша. Но ребенок не хочет успокаиваться. Он всхлипывает, хнычет, рыдает, а эхо отражается от стен полупустого подвала и многократно усиливает звуки. Мать баюкает сына, одновременно громко напевая колыбельную, словно бы желая укутать ребенка своими словами.

 

Успокойся, мой малыш,

Почему же ты не спишь,

Свои глазки закрывай,

Свет с небес в них не пускай,

А иначе звуки слёз

Долетят до самых звёзд.

Придет черный человек,

Заберет тебя навек.

Будет он с тобой играть

И научить танцевать.

Баю-баю, мой малыш,

Тише-тише, ш – ш – ш.

 

Но мальчик не умолкает, его плач звучит всё громче и разносится всё дальше. Мать раз за разом оглядывается на дверь, с ужасом ожидая, что скрип петель вот-вот разрежет и ее песню, и рыдания сына.

- Не сможешь ты прятать его тут вечно. Возраст подошёл. Пора, пора, - тем временем бормочет старуха, сидящая в углу подвала.

 

2.

По улицам города идёт человек в чёрном. Это один из звёздных друидов, которые приходят неведомо откуда и уходят неведомо куда, поддерживая раз и навсегда установленный порядок жизни в этом городе, затерянном в вечной ночи на берегу теплого моря.

На голове жреца глубокий капюшон, скрывающий лицо. Видны лишь тёмные очки, в зеркальных стеклах которых отражаются звёзды.

Друид бредёт, ведя под уздцы лошадь, впряженную в сани. Мимо проплывают дома, которые впитывают звездный свет тёмными окнами, ничего не отдавая взамен. Когда-то люди жили там, в просторных светлых комнатах. Но это было совсем в другие времена и даже в другом мире. В мире, где в небе сутки напролёт не сияли звёзды.

Теперь же люди обитают в подвалах, потому что в них легче сохранять хоть какое-то тепло. А главное, в этих норах нет окон, в которые могут заглянуть незваные гости с небес.

Вскоре друид достигает площади. Посреди неё несколько мужчин стоят, вытянув руки вверх, и плавно покачиваются, словно деревья, баюкаемые ветром. Их глаза обращены к небу, как будто каждый из них в полусне считает звёзды, которым нет конца.

Жрец снимает крышку с улья, стоящего на санях, и выпускает на волю рой шмелей. Они с гулом устремляется к мужчинам. Насекомые облепляют лица танцующих, но те никак не реагируют на это. Они продолжают смотреть вверх и медленно покачиваться, едва заметно вздрагивая всякий раз, когда к ним присасывается шмель, чтобы впитать очередной луч звёздного света, разлитый в бледной коже.

Текут минуты, и лица людей становятся всё более тусклыми, зато шмели – всё более яркими. Жёлтые полоски на мохнатых телах начинают светиться. Наконец, напившись досыта, насекомые взмывают вверх огненным вихрем, чтобы вернуться в свой улей и отложить в соты мёд из звёздного света - крупинки прозрачных кристаллов, изнутри которых сочится ледяное сияние.

 

3.

Дождавшись возвращения всех шмелей, друид закрывает улей и направляется к танцующим на площади. В его руках мешок, из которого он вынимает хлеб и суёт каждому в карман. Мужчины продолжают мерно раскачиваться, не отрывая глаз от звёзд в тёмном небе.

Закончив тут, жрец собирается идти дальше, к следующей площади с танцующими. Как вдруг до него доносится шум. Прислушавшись, он понимает, что поёт женщина и плачет ребенок. Внимательно осматривает дома вокруг, словно может видеть сквозь стены. И в почти кромешной тьме безошибочно определяет дверь подвала, из-за которой и исходят звуки. Скрип снега под ногами жреца отсчитывает секунды, которые отделяют мать от момента, которого она так боялась. Друид толкает дверь и входит в подвал. Скрипит ржавый металл.

- Привет, Найта. Похоже, уже пора, - говорит он. Старуха, сидящая в углу, молча опускает голову. Мать прижимает сына к груди.

- Отдай, - говорит ей друид, протягивая руки. – Ты знаешь порядок.

Младенец надрывается в плаче, и женщина вскакивает на ноги, чтобы защитить сына от незваного гостя. Но рядом оказывается старуха, которая крепко обнимает мать за плечи.

- Сола, так надо. Отдай, - говорит Найта.

- Зар! – выкрикивает женщина имя сына, а потом сжимается в комок на полу, когда малыш исчезает из ее объятий.

Жрец держит мальчика на руках,  рассматривает личико, заглядывает в блестящие от слёз  тёмные глаза. Потом идёт с ним к двери. Старуха пристраивается следом, но жрец останавливает ее.

- Ты знаешь порядок, женщина, - повторяет друид. - Жди тут.

И переступает порог.

 

4.

Выйдя на площадь, жрец оказывается словно бы в окружении деревьев, качающих сухими ветвями. Но смотрит он не вокруг, а вверх, на звёзды, подмигивающие людям с ясного неба. Подмигнув им в ответ, друид поднимает над головой  голосящий комочек плоти и произносит:

- Смотри!

Какое-то время младенец продолжает кричать, и как ни странно, танцующие мужчины вдруг реагируют на этот звук. Они опускают руки и поворачиваются, чтобы увидеть малыша в руках чёрного человека. Друид тоже рассматривает их, пытаясь по внешнему сходству понять, кто из них  – отец мальчика. А потом один из мужчин начинает петь. У него такие же большие чёрные глаза, как у маленького Зара.

Песню подхватывают все остальные, стоящие на площади. Голоса в этом хоре  звучат неуверенно, потому что эта песня для большинства – первые звуки, произнесенные вслух за очень долгое время. Но странная сила чувствуется в каждом слове:

 

Подарите Зару душу,

Каждая - свою.

Я за это вас, богини,

Отблагодарю.

Буду танцевать под небом

Все дни напролёт.

Только б оставался чистым

Звёздный небосвод.

 

Плач малыша резко обрывается. Он молча смотрит на ледяные точки в небе, и лицо его, еще несколько минут назад искаженное рыданиями, становится безмятежным. Мужчины же, закончив петь, возобновляют свой танец. В абсолютной тишине друид возвращается к двери в подвал, открывает ее и предает младенца Найте.

- Ни один мальчик не может расти в тайне от звёзд, - говорит он, после чего разворачивается и уходит по темной улице, ведя в поводу лошадь.

Старуха качает младенца на руках, но нужды в этом уже нет. Младенец молчит, глядя верх. Глаза его широко открыты, и слёз в них нет – только отблески тех звёзд, которые успели заглянуть ему в глаза.

 

5.

Муж Солы ушел танцевать под звездами вскоре после того, как она родила их сына. Он носил имя Слен, но это стало неважно сразу, как только он переступил порог дома и начал танец под чёрным небом. С этого мига его имена стали меняться так же стремительно, как отражения сотен звезд в широко открытых глазах. И того мужчины, с кем Сола провела долгие месяцы, прячась в развалинах города от взора небес, больше не существовало.

Они провели вместе всего год. В день их встречи тучи закрыли небо, не оставив ни единого просвета для звёзд. Тёплый ветер с моря принёс дождь, который превратил снег на земле в грязь. Танцевавшие на площади мужчины разбрелись по своим подвалам. Те, у кого были родные, попали в их заботливые руки. Матери и жёны мыли своих мужчин согретой в очагах водой, стригли им волосы, меняли одежду, чтобы постирать заношенную. При этом, сами танцующие сидели или лежали, безразлично уставившись вверх. Звёзд они там не видели, но и вокруг не было ничего, что интересовало бы этих людей.

Хотя, не всех. Молодые мужчины, еще не успевшие обзавестись собственной семьей, именно в такие дождливые дни обычно и встречали судьбу.

Сола вышла на площадь с Найтой, чтобы забрать домой Мерка. Это был единственный оставшийся в живых сын старухи. Жены у него не было - так же, как и мужа у Солы. И Найта надеялась, что Мерк однажды разделит свой хлеб и свою жизнь с девушкой, прожив благодаря этому дольше, чем два его старших брата.

Но случилось не так.

Сола помогала Найте вести Мерка домой, как вдруг на ее плечо легла рука. Она обернулась. Тот, кто позднее назвал себя Сленом, смотрел прямо на нее. Она никогда не видела такого, ведь глаза мужчин всегда были направлены вверх, и в них всегда отражались звёзды.

В глазах Слена Сола увидела отражение себя.

 

6.

Так начался этот счастливый год. Сола и Слен жили вместе, сначала поглощённые друг другом, а потом еще и ожиданием ребёнка.

Мужчина не выходил на улицу, зная, что стоит ему увидеть звёзды, как танец снова заберёт его у Солы. И уже не отпустит никогда. А он не хотел этого. Она заполняла его полностью, и свету звёзд внутри не оставалось места.

- Ты моя звезда, - говорил он жене шёпотом. И она с улыбкой повторяла эти слова, пока ходила по берегу моря в поисках пропитания для них обоих.

- А ты моё небо, - отвечала девушка ему ночью, когда он накрывал ее собой, и она чувствовала себя наполненной теплом. Когда утром девушка снова уходила на берег моря, она все еще чувствовала это тепло внутри.

- Это ты меня согреваешь, мое солнышко, - говорила она, поглаживая округлившийся живот.

Когда малыш появился в темноте подвала, родители назвали его Заром. Они засыпали рядом, положив малыша между собой, чтобы он согревался их теплом.

Тем временем, домашних забот у Солы стало намного больше, чем раньше. Слен помогал ей. Но всё равно, вырываться к морю на поиск пропитания и топлива для очага было трудно. Найта старалась поддерживать их, чем могла, но этого не хватало.

Когда Сола всё же уходила на берег, тепло во время этих прогулок ей уже не было. И даже не из-за голода, не из-за пронизывающего ветра и сырости. А из-за надвигающегося ощущения, что скоро ее хрупкое счастье рухнет. Рассыплется, как отражения звёзд в море от брошенного камня.

Однажды, вернувшись в свой подвал, она застала Слена на пороге. Он стоял, одетый, и смотрел широко открытыми глазами куда-то поверх нее.

- Нам нужен хлеб, - сказал он. – И я должен приносить его своей семье.

- Нет, не должен, - ответила Сола.

- Не спорь. Ты знаешь порядок, - ответил Слен.

- Нет никакого порядка, - прошептала Сола, прижимаясь к груди мужа и пытаясь поймать взгляд. Но тот оставался отстраненным. Он уже всё решил для себя, и ничто не могло заставить его передумать.

– Не трать силы на меня, они нужны ему. -  Слен кивнул в сторону колыбели, в которой спал Зар.

- А мне нужен ты, - ответила Сола, чувствуя подступающее отчаяние. Слен не мог остаться. Он попрощался, наконец-то взглянув прямо на жену. В последний раз она видела его глаза, устремлённые не в небо. В последний раз она видела в этих глазах отражение себя, а не звёзд.

 

7.

- Почему они уходят? – спрашивала Сола вечером Найту, собираясь вместе с ней на площадь: одна за мужем, другая за сыном. Старуха понимала, что ответа на этот вопрос не требуется.

Еще в детстве каждой девчонке объясняли, чем она отличается от мальчика: у неё нет души. Что такое душа, девочки узнавали позднее, глядя на танцующих: оказывалось, что душа - это то, что теряют мужчины, хотя бы раз посмотрев на звёзды.

Женщины стали жить вместе, помогая друг другу. Утром они шли к морю на промысел. А вечером, когда мужчины теряли силы, забирали их домой. В первое время Найта с болью в сердце слышала, как Сола ночами пытается достучаться до Слена.

- Это же я, посмотри на меня, - шептала она. Но ее слова оставались без ответа.

Через несколько месяцев умер сын Найты. Мерк к тому времени танцевал все дни напролёт, не покидая площадь до тех пор, пока не падал прямо там, обессилев. Когда мать пропускала этот момент и не успевала вовремя унести легкое тело сына в подвал, он часами лежал прямо в снегу или в грязи, видя сны о чём-то, более важном, чем жизнь.

Если его лицо не покрывала корка грязи или льда, то порой шмели садились на кожу и пили из спящего звёздный свет, пока друид не прогонял их.

Тем не менее, умер Мерк в своей постели. Он был болен несколько дней до этого, силы его таяли, и однажды он просто застыл, устремив в потолок теперь уже невидящие глаза. Найта сутки проплакала над телом сына, который в последний раз узнавал ее в то утро, когда впервые ушёл танцевать. Потом несчастная мать позвала Солу, и они на санях отвезли труп к морю. Его тёмная гладь была спокойна. В чёрном зеркале отражались мириады звёзд. Где-то невообразимо далеко вода и небо сливались воедино, образуя мост, по которому Мерку предстояло дойти до той звезды, которая однажды заменила ему душу.

- Иди к своим звёздам, сынок. Ты любил только их. Пришёл их черёд ответить тебе взаимностью, - прошептала Найта и столкнула тело в бездну. Рябь всколыхнула отражения звёзд в воде, и они словно бы закивали в ответ словам матери.

 

8.

А потом настал тот день, когда друид отдал Зара звёздам. Сола всегда знала, что это случится, как только сын чуть-чуть подрастет и научится ходить. Жрецы всегда приходили вскоре после того,  как мальчик самостоятельно делал первый шаг. Но каждая мать надеялась, что именно ее сына друиды не заметят. Когда чуда не случалось, им оставалось горевать над колыбелями с безмолвно лежащими в них младенцами.

Не смогла принять случившееся и Сола.

- Смирись уже. Как только подрастет, он уйдёт от тебя. Свыкайся с этим. Теперь, когда внутри него свет звёзд, они его не отпустят, - в который уже раз за последние дни сказала Найта, глядя на то, как Сола плачет, склонившись над Заром. Девушка сквозь слёзы смотрела в глаза сыну. Они казались ей двумя чёрными океанами, в мёртвой тишине которых притаились жутковатые ледяные искорки.

- Ну, а если бы он вдруг не ушёл со всеми мужчинами танцевать, что бы он тогда ел? И что бы ела ты?  - продолжала старуха.

Сола прижала ручку сына к губам. Она пахла молоком и теплом. Но мальчик не реагировал на ласку матери, продолжая молча смотреть вверх, лишь изредка моргая.

- Сама-то я троих родила. Да, переживала за каждого. Но не так же! А ты вот, по первому так убиваешься. Что потом будет? Не научишься сыновей провожать – с голоду и они все помрут, и ты тоже, - не умолкала  Найта.

- И что, сколько из твоих троих выжило? – вдруг зло ответила Сола, вставая. Старуха вздрогнула, а потом сжалась от затаённого горя.

- Куда ты? – бросила она вслед Соле, направляющейся к двери с Заром на руках.

- Отсюда, - ответила та.

 

9.

Сола шла по улицам, стараясь оставаться в тени домов, чтобы на ребенка попадало как можно меньше звёздного света. Но это было непросто: день выдался ясным, ни одна туча не омрачала черноту ночи. Звёзды сияли над городом, отливая голубым льдом. Зар не сводил с них взгляда.

Сола же смотрела по сторонам. Она искала звёздного друида, зная, что он обычно обходит площади одну за другой, собирая звёздный мёд с кожи танцующих мужчин.

Вскоре она увидела его вдалеке. Он стоял рядом со своими санями в ожидания возвращения роя. Шмели в это время как раз неспешно наливались светом на лицах десятка танцующих. Девушка бесшумно приблизилась к жрецу. Хотя, прятаться особого смысла и не было. Друид не обращал никакого внимания на женщин, периодически появлявшихся на улице и направлявшихся на берег моря, чтобы найти еды или топлива для очага.

Вблизи было слышно, что друид насвистывает что-то себе под нос. В какой-то момент Соле показалось, что это та самая колыбельная, которую она пела Зару перед тем, как жрец забрал сына из ее рук. Ярость переполнила девушку. Ее тело напряглось для рывка вперед, когда чьи-то руки схватили младенца.

- Ты что делаешь! – вдруг услышала Сола шёпот Найты. – Напасть на него решила, глупая? Да ещё с ребенком на руках!

Старуха вырвала Зара из объятий Солы, и  та не стала сопротивляться. Она отступила на шаг от старухи и прижала палец к губам.

- Убьёшь его? – зашептала Найта. - Были уже охотники до тебя. Вот почему мальчиков с младенчества стали звёздам отдавать – чтобы не вырастала угроза для жрецов.

- Не буду я его убивать, - огрызнулась Сола. Ее взгляд упал на Зара, и она увидела, что к щеке мальчика присосался шмель. Жёлтые полосы на мохнатом тельце вмиг наполнились внутренним сиянием.

- Тварь! – воскликнула мать и прихлопнула насекомое. Оно упало в снег, как искра.

Друид обернулся на шум, и Сола поняла, что другого шанса не будет. Она бросилась вперед. Жрец отступил на шаг, но не успел увернуться от рук девушки, когда та сорвала капюшон с его головы.

- Тебе жить надоело? – процедил мужчина сквозь зубы.

- А тебе? – ответила Сола и отвесила ему пощечину, от которой голова жреца дернулась так, что тяжелые очки с зеркальными стеклами слетели с переносицы и упали в снег.

Сола впервые увидела глаза друида. Они были голубыми и пустыми. Жрец схватил ее за запястье, словно желая предотвратить еще один удар. А потом вдруг отпустил, как-то обмяк, медленно поднял лицо вверх и устремил взгляд в небо.

- Звёзды, - тихо сказал он.

 

10.

«Получилось!» - едва не выкрикнула Сола. Она смотрела на друида, который поднял обе руки вверх и покачивался в лунном свете, ничем не отличаясь от остальных мужчин на площади.

Впервые за последние дни женщина ощутила, как ее наполняет покой и уверенность в себе. Нагнувшись, она вынула из снега очки жреца. Подумала немного,  надела - и удивилась тому, как поменялось всё вокруг. Силуэты окружающих она видела примерно также, как и прежде. Но теперь они были окутаны странным свечением. И друид, и танцующие поодаль мужчины словно колыхались в горячем мареве. Сола повернулась к Найте. Фигура старухи также плыла в красном, как и тельце Зара в ее руках.

Сола вдруг поняла, что видит красные пятна не только вокруг людей на улице. Тут и там свечение в форме человеческих фигур мелькало за стенами домов.

«Это ведь женщины и дети, прячущиеся от звёзд в своих подвалах!» - осознала она. - «Вот как они нас находят!»

Девушка подняла взгляд вверх. Звёзды по-прежнему висели там, где обычно. Но сквозь очки они отливали не голубым, а зелёным.

- Всегда хотел попробовать, как это – танцевать, - вдруг услышала Сола голос друида. – Тяжеловато, не моё это. А вот это – моё.

Ухмыляясь, жрец снял очки с переносицы Солы и надел сам. А потом смерил ее взглядом, в котором смешались удивление и уважение. Сердце женщины стучало, как молот.

- А ты смелая, - сказал друид. - Не такая, как все. И задумка у тебя была хорошая. Она даже могла сработать. Но… Я видел нечто гораздо большее, чем звёзды. Так что душу я, как видишь, от их света не потерял. Как тебя зовут?

- Сола, - прошептала та.

- Сола? Забавно, - улыбнулся жрец. – Ладно, иди. Тебя ждет твой сын. И вот, вам пригодится.

Друид взял из саней пакет с хлебом и сунул девушке в руки. Потом накинул на голову капюшон и повернулся к ней спиной, словно потеряв всякий интерес. Шмели возвращались в улей, мелькая в искрами в ночи.

 

11.

- Ничего не может быть больше звёзд! – говорила Найта, жуя хлеб, который им дал друид. Сола хотела бросить его, но  старуха не позволила. Однако, девушка к щедрому дару так и не притронулась, предпочла жевать водоросли и улиток, найденных на мелководье.

Зар спал в своей колыбели, наконец-то закрыв бездонные глаза.

- Но ведь ты сама видела, что звёзды не смогли взять власть над ним. Значит, он действительно наполнен чем-то, что больше звёзд, - ответила Сола.

- И что это может быть?

Девушка помолчала.

- Однажды я слышала, как старики рассказывали, что их старики видели небо без звёзд, - вдруг сказала она.

- Ну и что? – усмехнулась Найта. – Мы постоянно видим небо без звёзд, когда его затягивают тучи и начинает валить снег.

- Нет, ты не понимаешь. Они говорили, что небо тогда было другим. Иногда оно становилось  таким ярким, что звёзды растворялись в нём. Их просто не было видно из-за его сияния.

- Что за чепуха. С чего вдруг небу сиять?

- А вот представь себе, что друиды выпускают разом всех своих шмелей. Всех, понимаешь? Тысячи! Они взлетают вверх, и светят так, что затмевают всё. Разве такое невозможно? – не унималась Сола.

- Истории про небо без звёзд я слышала тоже, - ответила Найта. – И всегда считала их глупыми сказками. Но даже если это правда, друид не настолько стар, чтобы застать те времена, о которых рассказывали старики стариков.

Сола упрямо нахмурилась.

- Мы ведь не знаем, сколько шмелей там, откуда к нам приходят друиды со своими ульями и куда они уносят звёздный мёд, собранный с кожи наших танцующих. И вообще, зачем он им? Вдруг как раз ради чего-то, что больше звёзд?

- Например?

- Представляешь, сколько света можно получить, вывалив в одну кучу всё-то, что пчёлы собирают тут за год. А за два? А за три? Всё небо можно осветить!  – не унималась Сола.

- Глупости ты говоришь, - отрезала Найта. – Сама же знаешь, что друиды жуют этот мёд, пока ходят тут по городу со своими санями. А что остаётся, они увозят. Наверняка отдают тем, кому хочется мёду, но недосуг возиться с пчёлами. Выменивают у них на что-нибудь. Да хоть на тот же хлеб, которым они подкармливают нас,  лишь бы мы все не сдохли и не оставили их без урожая.

Сола промолчала. Она склонилась над Заром, поправила ему одеяло, прислушалась к дыханию. Прикоснулась губами к щеке.

- А я в это верю. И увижу, - вдруг сказала она.

- Что? – не поняла Найта.

- Небо без звёзд, - сказала Сола, поднимая на руки спящего Зара. – И если для этого надо выпустить разом всех шмелей в мире, я это сделаю.  Пойдешь со мной?

- Ну, уж нет. Стара я, чтобы верить в сказки, - махнула рукой старуха.

- Присмотришь за Сленом? - остановилась вдруг Сола.

- Ладно. Чем мне ещё заниматься, - ответила Найта. Потом старуха, кряхтя, помогла девушке собрать в сумку кое-какие вещи, надеясь, что блажь в голове той рассеется так быстро, что вернется обратно она раньше, чем проснется малыш.

 

12.

Сола шла по улицам, рассчитывая, как в прошлый раз, найти друида на одной из площадей. Но того нигде не было. Она безрезультатно обследовала весь район, по которому пролегал ежедневный маршрут жреца, и в итоге оказалась у дома, в подвале которого тот жил. Саней с лошадью у входа не было, а дверь оказалась заперта.

Осмотревшись, девушка заметила след полозьев в свежем снегу. Он шел к морю. Но не туда, где протянулся песчаный пляж и  куда жители отправлялись на промысел. Колея вела куда-то в сторону обрывистых скал. Берег там был неуютным, каменистым, и никто из женщин туда не ходил за ненадобностью.

Но Соле выбирать не приходилось. Поудобнее пристроив спящего Зара в слинге на груди, она двинулась в путь.

Вскоре девушка поняла, что дорогой пользовались часто. Снег тут был хорошо утрамбованным. Словно бы ездили тут на санях помногу и часто. Идти по этой дороге было легко, хоть уклон в гору чувствовался всё сильнее. Звёзды давали достаточно света, который отражался в снежной глади и заливал все вокруг фосфоресцирующим светом. Таким же, как особые водоросли в море, периодически загоравшиеся в глубинах, словно звёзды в вышине.

Вскоре Соле захотелось есть, и она на ходу пожевала хлеба. Того самого, который дал ей друид, и от которого она отказывалась дома. Несколько кусков Найта сунула ей при прощании, за что сейчас девушка была ей признательна. Ведь Сола не представляла, насколько длинной окажется дорога, и куда она приведет в конце.

Однако, идти долго не пришлось. Вскоре уклон исчез, а потом дорога и вовсе устремилась вниз. Идти стало легче, хоть вокруг и вырастали все более массивные каменные гряды. Вскоре послышались глухие удары волн об утёсы, и Сола поняла, что приближается к морю.

Зар проснулся, но лежал беззвучно, глядя вверх. Сола пыталась привлечь его внимание, напевая песенки, но мальчик оставался наедине со звёздами. Мать вздохнула и оставила его в покое.

Наконец, повернув на одном из изгибов дороги, Сола увидела далеко впереди яркие огни и людей. Она юркнула обратно за поворот, а потом уже осторожно выглянула из-за камня. И поняла, что судьба решила ей улыбнуться.

 

13.

Дорога заканчивалась каменной площадкой, край которой омывало море. К нескольким столбам веревками был привязана лодка. Но не утлое судёнышко, на каких иногда решались выйти в море женщины для ловли рыбы. Это было огромное судно, с застеленной досками палубой, с внутренними помещениями и с огромной трубой, возвышающейся в центре.

По палубе сейчас ходили друиды, также как и по причалу. Сола насчитала человек тридцать. Как раз столько, по ее прикидкам, ежедневно возили шмелей по городу. И на самом корабле, и на берегу рядом было установлено несколько источников света. Фонари были такими яркими, каких Сола никогда не видела. Благодаря им девушка издалека без труда различала, чем занимаются жрецы: они затаскивали на палубу корабля бочки. С чем? Вариант просматривался только один – со звёздным мёдом. Тем более, что бочки окутывало серебристое свечение,  ясно различимое даже в свете мощных фонарей.

Сола подумала, что Найта была права – видимо, друиды готовились отправить мёд куда-то, где его ждали люди, сами не желавшие возиться с пчёлами.

Но привлекло внимание Солы не столько происходящее на причале, сколько сани друидов, стоявшие в сторонке. И если бочки с мёдом с них сняли, то ульи оставались там, по нескольку на каждой повозке. Сола поняла, что лучшего момента осветить небо тучей шмелей ждать не стоило. Пока друиды занимаются своими делами, она легко сможет пробраться и выпустить насекомых на волю. И если после этого небо не засияет так, чтобы скрыть звёзды, то будет другая польза: эти твари разлетятся над морем, и хотя бы какое-то время мужчины в городе смогут танцевать под звёздами спокойно, без ползающих по коже насекомых.

Девушка двигалась легко и быстро. Она помнила о необычных очках друида, и понимала, что красное свечение ее тела те смогут легко заметить, обернувшись в сторону дороги на любой шум. В этот момент она была даже благодарна Зару, что он молчал. Юркнув в скопление телег, Сола принялась срывать крышки со всех ульев, до которых только дотягивалась. Один за другим за ее спиной рои взмывали вверх и зависали в воздухе.

«Быстрее!» - сама себя подгоняла Сола.

- Хочешь смерти своему сына? – вдруг раздался резкий окрик. Замерев,  Сола обернулась и увидела друида. Это был именно тот, кто отдал душу ее сына звёздам.

- Ты уже убил его сам! – закричала девушка. Она хотела сорвать крышку еще с одного улья, как вдруг увидела, что висящее в небе жёлтое гудящее облако ринулось вниз. К ней. К Зару.

 

14.

Но жрец оказался проворней. Он прыгнул вперед, срывая с себя накидку, и одним движением укутал Солу вместе с ребенком. Через миг после этого шмели врезались в тяжёлую ткань. От удара стая развалилась, как ком снега после столкновения со стеной. Теперь это было уже не жёлтое облако, а груда беспорядочно жужжащих осколков, каждый из них спешил спрятаться в свой улей.

Друиды на лодке и причале бросили свою работу и непонимающе смотрели на происходящее. Жрец сделал им успокаивающий жест рукой, и они вернулись к погрузке мёда. Сам он взял девушку за плечи, повернул к свету фонаря и освободил от накидки.

- Опять ты, - удивился он, наконец узнав девушку. Потом усмехнулся. – Твоя смелость начинает граничить с безумием. Зачем ты это сделала? Опять месть?

- Нет. Хотела увидеть небо без звёзд, - ответила та.

На минуту жрец показался растерянным. Он молча надел накидку, потом еще раз внимательно посмотрел на Солу, на Зара. И только после этого спросил.

- Во-первых, с чего вдруг такое желание? Что у вас есть-то кроме звёзд? А во-вторых, как тебе в этом могут помочь наши  ульи?

Сола молчала. Она уже и сама видела, какой глупостью оказался ее план скрыть звёзды за тучей шмелей. Да и вообще вся затея с преследованием друидов вдруг представилась ей бессмысленной и опасной. Теперь она ждала одного – как накажет ее жрец. И надеялась, что Зар не пострадает в любом случае.

- Чего молчишь? – спросил друид. Сола отметила, что голос его не был угрожающим. Значит, подумала она, есть надежда вернуться в подвал к Найте невредимой.

- Я хотела выпустить всех шмелей в небо, чтобы оно стало ярче звёзд, - ответила девушка, понимая, какой чушью это звучит. Жрец захохотал, подтверждая это мнение.

- Сделать небо ярче звёзд? Для этого надо немного больше шмелей, чем есть в наших ульях.

- И сколько их надо? Больше, чем звёзд в небе? Ты об этом говорил мне тогда, на площади? – осмелела Сола.

Жрец перестал смеяться, теперь он просто улыбался, глядя на Солу без всякой угрозы.

- Ты и вправду особенная, - сказал он. – Может, и сын у тебя такой же. Ладно. Если хочешь знать, что может сделать небо ярче звёзд, я расскажу тебе. И даже покажу. И это точно не миллион шмелей.

- А сколько?

- Один. Но очень большой.

 

15.

Друиды тем временем заканчивали погрузку мёда и возвращались к своим саням. Лишь некоторые из них остались на лодке. Они явно не собирались возвращаться в город, очевидно, уступив вахту своим товарищам.  А судну предстояло плавание.

- Ну, так что? Я могу показать тебе то, о чём говорил. Если не побоишься прокалиться на корабле. Я же не ошибался, ты смелая девушка? - спросил Солу  жрец, указывая на огромную посудину.

Девушка вдруг осознала, что у нее есть выбор. Она могла отправиться в город с друидами, просто сев в сани к любому. Вернуться к Найте, забиться в угол ее подвала и проклиная звёзды, день за днем наблюдать, как стареет Слен, теряя остатки себя в ежедневном танце, и как растет безмолвный Зар, чтобы повторить судьбу отца и тысяч других мужчин.

А можно было пойти следом за друидом. Тем, жутким существом, кто отобрал душу ее сына, а теперь предлагает бросить всё и отправиться в неизвестность.

Выбор был незавидным. Но сердце подсказывало Солее сделать то, что оставляло надежду. Так что она кивнула и следом за друидом она поднялась на корабль. Девушка поймала на себе несколько удивленных взглядов, но никто не сказал ни слова.

Корабль тем временем разворачивался, устремляясь прочь от берега. Из трубы валил дым, и скорость росла. Вскоре огни причала стали едва заметны вдали.

Качка на волнах убаюкивала, и Сола задремала на носу судна, где стояла широкая лавка, и лежали тёплые одеяла. Зара она укутала потеплее, положив рядом с собой. Но очень скоро она проснулась, почувствовав, что корабль не движется. К тому же, ей вдруг стало невыносимо жарко.

Открыв глаза, девушка  обомлела от того, что увидела вокруг. Корабль стоял в центре огромного пятна светящейся воды. Насколько хватало глаз, море исходило серебристым сиянием. Словно бы концентрированный звёздный свет поднимался со дна вверх. При этом, вода еще и источала мощные потоки тепла. В прозрачной воде Сола увидела резвящиеся стайки рыб, медуз и водоросли разных цветов.

 

16.

Задать вопрос друиду о том, в какое странное место занесло корабль, Сола не успела. Она всё поняла сама, когда увидела, чем занимаются жрецы.  Одну за другой они подкатывали к борту бочки со звёздным мёдом, сбивали крышки и выливали содержимое в море. Вязкие потоки прозрачной массы растворялись в воде, отдавая ей своё сияние. Сола вспомнила, как однажды к берегу моря подплыла стая планктона, мерцающего в темноте. Но то было слабое подобие того, во что морскую воду превращал мёд.

- Зачем вы это сделали? - спросила Сола друида, когда он закончил свои дела и оказался рядом с ней. – Разве вы не должны отвезти мёд туда, откуда вы родом, и обменять на хлеб и всё прочее?

- Мёд, конечно, ничего! – усмехнулся жрец, слизывая с пальцев прозрачные капли. – Не знаю, как бы мы без него выдерживали вечную ночь. Но - морю он нужнее. Для него мы и стараемся.

- Зачем? Вы ведь утопили его без всякого толка,  – удивилась девушка.

- Море давно бы замерзло, если бы не мёд. А следом вымерли бы все города на побережье, включая ваш, - ответил друид. Он кивнул на бочку. – Это ведь -  концентрированная энергия. Звёздный свет, сжатый с немыслимой силой. С его помощью можно творить чудеса. Вот мы и творим – позволяем жить тем, кто давно уже должен был умереть. Растениям, рыбам и людям.

- То есть, вы забираете души у наших детей, а потом день за днём выкачиваете силу из наших мужчин, чтобы скормить рыбам?  - прервала друида Сола.

Тот замолчал и нахмурился. Потом всё-таки ответил.

- Да, - кивнул тот. – Отбираем. И выкачиваем. Скажу больше -  наша главная цель, заставляющая раз за разом приплывать в ваш город в том и состоит, чтобы не дать вашим мужчинам быть сильными, мальчики это или взрослые.

- Почему? Что мы вам сделали? – прошептала Сола.

- Вы сделали всё это, - поднял друид руки над головой. – Вечную ночь. И если наши шмели вдруг перестанут каждый день до последней капли осушать танцующих, боюсь даже предположить, что те смогут сотворить еще, напившись силы безумных звёзд.

 

17.

Путешествие под звездным небом длилось долго. Корабль шёл вперед теперь уже без остановок. За это время Сола узнала о своём народе всё, что смог поведать ей жрец.  И это знание леденило кровь.

Оказалось, старики стариков были правы – когда-то мир действительно был другим. Каждый день звёзды исчезали, поскольку небо становилось настолько ярким, что они просто растворялись в нём. Небо освещала всего лишь одна звезда, но очень близкая к людям, и от того яркая. Друид называл ее Солнцем. Кому-то на планете оно светило больше, кому-то меньше, но оно светило всем, давая возможность жить и растить детей.

И было так, пока в приморском городе на краю света не появился странный культ. Его адепты возжелали того, безумие чего оценить просто невозможно – навсегда спрятаться от горячего светлого шара, освещающего небо днём. Стоило солнцу скрыться, как в ночи собирались тёмные колдуны. Они отслуживали зловещие ритуалы под звёздами, прося их об одном - не уходить днём, а висеть в чёрном небе всегда, круглые сутки.

Культ расползался как заразная болезнь, захватывая всё большее число горожан. На жен и матерей эти чары не действовали, видимо, потому, что женские души всегда отданы более земным вещам – заботе о детях, мужьях и родном очаге.

И пока женщины вели хозяйство, колдуны проводили время в поклонении далёким холодным богам. Вскоре они нашли способ впускать звёздный свет прямо в свои души, исполняя странные танцы. Это наполняло их невероятной силой, но лишало воли сопротивляться прихотям звёзд. А хотели далёкие боги только одного – всё большего числа раскрытых перед ними душ, которые они смогли бы отравить своим ледяным сиянием.

- И вот, однажды все мужчины вашего города, умеющие ходить, вышли ясной ночью на улицы и начали танец под звёздами, - рассказал Соле друид. – Их души раскрывались навстречу серебряному сиянию одна за другой, впитывая каждый лучик льющегося с небес звёздного света. Их было много, сотни тысяч, и они молили богов до самого рассвета. Который так и не пришёл. Потому что по воле безумных богов все свои силы колдуны направили на то, чтобы настала вечная ночь. И она пришла.

 

18.

С начала времён Земля лежала в пространстве боком к Солнцу, вращаясь вокруг своей оси и подставляя светилу поочередно всю себя. Но сила, накопленная колдунами, заставила планету изменить положение. Теперь Земля вращалась как юла, ось которой постоянно была направлена на солнце. В этом полушарии теперь царил вечный день и вечное лето.

Город колдунов оказался на противоположном конце планеты, и сюда пришла вечная ночь.

- А с ней и вечная зима, - сказал жрец. – Мы узнали об этом слишком поздно. Прибыв в ваш город, мы нашли его наполовину вымершим, быстро превращающимся в ледяную пустошь. На улицах лежали окоченевшие трупы, а между ними стояли еже живые колдуны, раскачиваясь в потоках звёздного света, который они впускали в широко открытые глаза. Они продолжали творить безумные вещи по воле звёзд, пока мы не приучили шмелей высасывать из них силу. Установили порядок, который бы позволял поддерживать жизнь в городе. Начали согревать море рядом с побережьем, чтобы жизнь не ушла с ночной стороны планеты.

Сола молчала, пытаясь осознать всё услышанное. Оснований не верить друиду у нее не было, хотя воображение и отказывалось рисовать картину того, о чём тот рассказал ей.  Но мучило Солу не это, а совсем другой вопрос. И наконец, она решилась задать его жрецу.

- Почему вы не забрали оттуда нас, женщин? Почему сейчас не вывозите мальчиков, а превращаете их в таких же рабов звёзд, какими были их отцы и деды?

Друид ответил не сразу. Казалось, он подбирает слова.

- Мы хотим, чтобы однажды вы спасли и сами себя, и нас, - наконец, сказал он. –Вечный день и вечно лето – это не менее ужасно, чем вечная ночь и вечная зима. Засухи убивают нашу половину мира так же, как холод – вашу. И мы не можем ничего изменить. Вернуть всё обратно способна только сила звёзд. Сильнее них ничего во вселенной нет.  А значит, нам нужны танцующие. Конечно, не те безумные колдуны, подчиняющиеся звёздам. Нам нужны такие, которые смогут впитать достаточно серебряного света, но при этом сохранят свою волю перед волей далёких безумных богов. Пока их не было. Ни одного. Сотню лет мы ждём избранного. Сотню лет надеемся, что он принесет свет вам и покой нам. Сотню лет мы сохраняем культ танцующих, хоть и не позволяем никому из них набирать силу.  И верим.

- Верите? Во что?

- Что однажды кто-то из тех, кого мы отдаём звёздам, вернется обратно, оставшись собой. И поможет победить их волю.

- Ребёнок, отданный звёздам, вдруг забудет о них? Кто-то вроде моего сына? Ты для этого взял на с собой?

- Почему бы нет? Ты особенная. Он тоже может оказаться таким.

- А чем вы после этого лучше безумных богов? –  выдохнула Сола.

Друид хотел ответить на это хоть что-то, но не смог. Он пытался подобрать слова, но  в итоге просто опустил свои глаза, не выдержав ненавидящий взгляд Солы.

 

19.

После этого разговора Сола проводила всё время, закрывшись с Заром в каюте. Смотреть на жрецов, тем более общаться с ними,  не было сил.

Девушка вдруг осознала, что для друидов она и ее народ – все равно, что шмели. Сидят в своих норах, как насекомые в ульях. Иногда выбираются наружу, чтобы найти пропитание. Но главное, что их роднило – и те, и другие жили, не понимая, что всё, что они делают, происходит не по их собственной воле, а по чужой. Кто-то стоял за спиной и решал, куда кому лететь, как жужжать, где жить и когда умирать. Понимание этого тем более разрывало сердце Солы, поскольку они видела своего сына, безучастно смотрящего в потолок. Не по своей воле Зар стал таким. Просто кто-то хотел искупить чужие ошибки ценной его жизни.

Засыпая, Сола видела во сне Слена. Видела подвал, где они были только вдвоем, видела очаг, который согревал их. Потом бродила по берегу моря, собирая ракушки, из которых делала ожерелья, которые муж так любил перебирать пальцами. Но рано или поздно в сны врывались  огромные насекомые, атакующие и ее, и тех, кто был ей дорог. Проснувшись с бешено колотящимся сердцем, девушка подолгу не могла уснуть,  считая звёзды за круглым окном.

А однажды Сола проснулась от ощущения, как будто какое-то насекомое в самом деле сидит у нее на лице.

- Шмель! – воскликнула она и хлопнула себя по щеке. Кожа как будто горела, но на ней ничего не было. Кроме луча света.

Спросонья она не стразу поняла, что происходит. А потом долго терла глаза, пытаясь осознать, правда это или сон:  за окном было светло. Через окно ей на щёку действительно падал луч света. Но это был совсем не такой свет, какой он она видела до этого. Не трепещущий отблеск огня в очаге. Не мерцающий луч звезды. И даже не фонарь на корабле друидов.

Свет был другой – горячий, ровный и уверенный. Он не трепетал, не дрожал, не мерцал. Он просто был.

 

20.

Девушка вышла на палубу. Увиденное ее ошеломило: далеко впереди над морем висел красный пылающий шар. Одним краем он еще не совсем выбрался из моря, и соприкасающаяся с ним вода была красна, словно бы охваченная пламенем.

- Это и есть солнце, - услышала Сола голос друида. Она обернулась. Жрец смотрел  ей прямо в глаза, и она не отвела взгляд. Взяла протянутые очки с темными стеклами, надела,  и только тогда поняла, как больно было глазам от взгляда на шар.

- Посмотри назад, - сказал жрец, указывая за корму. Сола перевела взгляд туда, откуда они припыли. Там по-прежнему было темно, но теперь это был не сплошной чёрный мост, соединяющий море и небо. Граница между мирами оказалась ясно различима. Сола не смогла сдержать возгласа изумления, вдруг поняв, что лишь там, на тёмном краешке небес, звёзды еще оставались видны. Тусклые, выцветшие, но хоть как-то различимые. Остальной купол небес был окрашен цветами от красного до синего, и все краски были настолько яркими, что ни одна звезда не могла пробиться через это сияние.

- Скоро исчезнут и эти звёзды. Чем дальше мы будем плыть, тем выше в небо будет подниматься солнце, пока не окажется прямо в зените. Тогда оно засияет так, что смотреть на него ты не сможешь даже в очках.

Сола кивнула. Теперь, когда сказка про небо без звёзд оказалась правдой, она не сомневалась уже ни в чём.

Вдруг тишину утра разрезал звук. Сола не сразу поняла, что плачет ребенок. Ее сын.

Она бросилась в каюту и увидела, что Зар сидит в колыбели, глядя в окно. А с той стороны стекла на него смотрит солнце. Словно небо, проснувшись после долгой ночи, открыло огромный красный глаз, обнаружило что-то интересное и решило рассмотреть внимательнее. Сола схватила сына, пытаясь закрыть его от потоков света и успокоить. А потом вдруг всё осознала и зарыдала сама.

- Плач, плач, - шептала она.

Малыш смотрел на мать красными от яркого света глазами и рыдал в три ручья. Это были самые сладкие слёзы, которые Сола когда-либо целовала на щеках Зара.

А когда сын уснул у нее на руках, она пела ему колыбельную без слов и думала о том, что когда подрастёт, Зар сам решит - хочет ли он вернуться в далёкий город на берегу тёплого моря, над которым царит вечная ночь, чтобы найти там своего отца, танцующего под чужими звёздами.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 15. Оценка: 4,07 из 5)
Загрузка...