Соответствующие заклинания Аннотация (возможен спойлер): Что бы вы, став волшебником, пожелали в первую очередь? А во вторую, в третью и во все последующие? Хотя, это уже не интересно. Важно только самое первое желание. [свернуть] – Вася! Вася! Поди сюда! Скорей! За неполные сорок лет совместной жизни жена так орала всего дважды: когда сильно ошпарилась и когда Ельцин прощальную речь зачитывал. Не закрыв воду, с зубной щёткой и тюбиком пасты в руках я поспешил на кухню. – Смотри! – Ирина кивнула на телевизор. – Чего там? Начав слушать с середины, я ничего не понимал, но жена пояснила: – Обещают всех сделать магами. – Кто? – Британские учёные. – Тьфу! Чего только не придумают, только бы на бабки раскрутить. Я собрался идти чистить зубы, но тут диктор перешёл от зарубежных учёных к российским. Оказывается, в Сколково под руководством внушительного на вид академика тоже трудились над этой проблемой. И он на всю страну заявил, что в ближайшее время превратит всех россиян в волшебников, исполняющих любые желания при помощи соответствующих заклинаний. Мужики во дворе обсуждали ту же новость. Петрович поставил на стол коробку с домино и заявил: – Врут они всё! Для армии, небось, давно уже волшебников готовят. – Магов, – поправил его Сан Саныч. – Нет, волшебников! Я же про нашу армию говорю. Они сцепились, по обыкновению рассуждая каждый о своём. Проработавший всю жизнь на оборонном предприятии Петрович объяснял, что магия – там у них, а у нас тут – волшебство. Сан Саныч вступился за демократов и пытался растолковать, что ни магии, ни волшебства пока нет. Потому что тот, кто успеет первым, сразу уничтожит противника. И никакие атомные бомбы не помогут. Даже доказательство придумал: – Если бы у НАТО была магия, то российские патриоты давно сидели бы в лагерях. Его мысль продолжил подошедший Ароныч: – А если бы наши успели первыми – то сидели бы мы на Лазурном берегу. – Чем это французский берег лучше берегов Земли Обетованной? – поинтересовался я. Сан Саныч обрадовался возможности поднять еврейский вопрос: – Да-да, объясни-ка ты нам, необразованным… – Необрезанным! – передразнил его Ароныч. Петрович со словами: – Да, бросьте вы! – высыпал на стол костяшки и примирительно подвинул их на середину: – Разбирайте. Спорщики, зыркнув друг на друга исподлобья, примолкли. Первая партия прошла в тишине. К концу второй начали проскакивать привычные хохмочки. Но звучали они вымученно. Шутить не хотелось. Мысли всё время возвращались к обещанному волшебству. А потом Петрович, глядя в поднятые со стола костяшки, произнёс: – Первым делом, пожелаю нормальную пенсию. – Миллион? – тут же спросил Сан Саныч. – А хоть и мильён. Я его заслужил. Ароныч усмехнулся: – Да. Если все пенсионеры, а также их дети и внуки пожелают такого – Абрамович помрёт от зависти. Ну, не любил наш еврей соплеменников. Видать, знал о них что-то нехорошее. Пришлось его огорчить: – Не помрёт ваш Абрамович. Он что, новую яхту себе наколдовать не сможет? – А ведь точно, … – Сан Саныч выматерился от неожиданного осознания обещанного всесилия. – Нафига тогда деньги… Они с Петровичем наперебой начали воображать, что наколдуют себе в первую, во вторую и все последующие очереди. Ароныч задумчиво молчал. Видимо, не хотел подсказывать. Пенсионеры же размечтались, как школьники. Казалось, они сбросили лет по пятьдесят. И пожелания звучали такие, о которых взрослый человек давно думать забыл. Игра шла вяло. Никто в азарте не бил с размаху костяшками по столу, не укорял противника в изощрённых подставах. Весь пыл уходил в мечты, имеющие шансы осуществиться. Правда, наверху могли решить, что старый и малый – одного поля ягоды. И я поинтересовался: – Кстати, а никто не говорил, с какого возраста разрешат быть волшебником? Все сразу забыли и о домино, и о мечтах. За столом сидели люди, пожившие немало, понимающие меру ответственности за принятые решения. Сан Саныч качнул головой: – Надеюсь, они там об этом подумали. Тут-то я и пустил разговор в нужное русло: – Думаешь, там наверху не решат, что с возрастом есть вероятность впасть в детство? Петрович, уверенный в том, что начальство давно раздало указания всем ученым, произнёс: – Не сомневайся! Всё будет нормально! И они продолжили озвучивать мечты, постепенно переходя от личных запросов к вещам глобальным. Сколько я их знаю, Петрович с Сан Санычем всегда были оптимистами. Неважно, закрывались ли оборонные заводы, или либералы проигрывали на выборах, они самозабвенно доказывали друг другу, что настанет светлое будущее. Хотя, каждый представлял его по-своему. На сей раз, их мечты наконец-то совпали. И тут всё испортил Ароныч. Он попытался растолковать, что пока все люди не будут чтить заповеди Христа, Рай на Земле не наступит. Ему напомнили о либеральных свободах и моральном кодексе строителя коммунизма. Обвинив весь мир в плагиате, Ароныч замолчал. Наверное, обдумывал, чем уесть безбожников. Я оглянулся и заметил, что Ирины на скамеечке возле подъезда не наблюдается. Ещё с утра она замочила горох, чтобы приготовить мой любимый суп. Значит, пора идти домой. По квартире расплывался будоражащий аппетит запах. Из телевизора доносились разговоры о волшебстве. Жена крикнула с кухни, что позовёт, как только обед будет готов, и я включил компьютер. В сети народ обмусоливал вопрос обороны государства. Как всегда, на форумах каждый второй мнил себя знатоком боевой магии и волшебной защиты от заклинаний противника. Даже те, кто до этого ни сказок, ни фэнтези на дух не переносил. Кто-то на полном серьёзе рассуждал об устойчивости к ударам файрболов неукреплённых и бетонированных брустверов, другие спорили о дальнодействии меча-кладенца в сравнении с иностранными лазерными мечами. А насмотревшиеся нерусских ужастиков готовились к противостоянию толпам зомби, которых чёрные маги непременно поднимут из могил. Казалось, вот-вот над городами появятся эскадрильи огнедышащих драконов в сопровождении ведьмочек на мётлах, и разбредутся по свету, убивая на своём пути всё живое, ходячие мертвецы. Налетят невиданные ураганы, прокатятся через материки и континенты цунами. Леса сгорят, а реки замёрзнут... Радикально настроенные форумчане предлагали уничтожить Штаты, пока те не дорвались до своей магии. Патриоты не верили, что американская наука способна сотворить что-нибудь самостоятельно. В пример приводились, как всегда, радио, паровоз, а так же, утащившие свои изобретения за океан российские или немецкие инженеры и учёные. За обедом Ирина мечтательно произнесла: – А неплохо было бы, как только станем волшебниками, на курорт съездить. Только не на Чёрное море. Куда-нибудь в Канны или на Мальдивы. Поначалу мне эта мысль понравилась. Но вспомнив фразу Ароныча, я засомневался: – В Каннах не протолкнуться будет, а на мальдивских пляжах вообще все будут ходить друг у друга по головам, как на анапских. К тому же, если все станут волшебниками, то работать некому будет ни в гостинице, ни в ресторане. – А зачем нам гостиница? – резонно удивилась жена. – Ночевать можно домой вернуться и еду наколдовать, какую хочется. А если пляжа не хватает, то и его удлинить. Мне понравилось, как вольно она распоряжается пространством, но оказалось, что Ирина не забыла и о времени: – Первым делом надо будет поискать заклинание, чтобы молодость вернулась. Я кивнул, соглашаясь. Но подумал, что не обязательно возвращать всё, что было в той – первой молодости. Видимо, эта мысль пришла в голову не только мне. Сан Саныч задерживался с обеда, а Палыч с Аронычем вожделенно провожали взглядами проходящих по двору девиц. Голоногих и голоплечих по причине жаркого лета. Обеспокоившись, как бы пенсионеров не хватил удар, я произнёс: – Вы что думаете, им будут нужны омолодившиеся старики? Да они себе такую внешность отгрохают – куда там нынешним моделям! Помрачнели, задумались мужики. То ли ответ никому из них сразу в голову не пришёл, то ли обиделись, что обломал я им мечтания. Мне даже жаль их стало, но тут заявился Сан Саныч и сходу выпалил: – Сидите тут и не знаете, что в Британии все желающие стать магами сдают анализы на допинг. Петрович переспросил: – На допинг? – Ну, не на сам допинг, а на совместимость разных его разновидностей с организмом. – Зачем? – Учёные утверждают, что в первое время у магов возникнет слишком много желаний и потребуется повышенная выносливость. На что Петрович резонно заявил: – Мутят что-то эти учёные. На всё должны быть соответствующие заклинания. И на выносливость тоже. Тут мы припомнили, что «соответствующие заклинания» упоминали на всех каналах – начиная от Первого и заканчивая Евроньюсом, который смотрел Сан Саныч. Возник вопрос: каким образом их будут доводить до населения. Садиться за парту, словно пресловутому Гарри Поттеру, никому не хотелось. Ароныч предположил: – Заклинания будут передавать по телевизору. – Можно издать волшебным путём справочники, – развёл руками Сан Саныч, – и волшебным же путём раздать населению. – Зачем что-то издавать, если можно публиковать в интернете? – спросил я. Не понимавший компьютеров Петрович пробурчал что-то про не в меру грамотных пенсионеров и поинтересовался: – А не проще ли сказать одно единственное заклинание, которое сразу обучит всех в мире всем заклинаниям? Ничего более простого никому в голову не пришло, и Петрович в кои-то веки оказался умнее других. Сан Саныч смешал кости. Пытаясь придумать ещё какой-нибудь способ распространения заклинаний среди населения планеты, мы сыграли несколько партий. Наконец, Петрович остался с шестерным и пустым дупелями на руках, что было справедливо. Не всё же ему блистать. Погордился – и будет! И тут наш хитрый еврей задал вопрос, давно вертевшийся у меня в голове: – Интересно, а что будет, если мы все вчетвером пожелаем выиграть конкретную партию? Расстроенный Петрович обрадовался, что за разговором забудется его позорное поражение, и быстро предположил: – Ничья будет. – Я же сказал – выиграть. – Победит сильнейший! – уверенно высказался Сан Саныч и пояснил: – Сильнейший в магии. – В волшебстве, – поправил его Ароныч. – А если и в нем все равны? – Тогда победит тот, кто первым пожелает. Пусть и на какую-то совершенно невообразимую долю секунды. – Или тот, кто сильнее пожелает, – добавил Петрович. Еврей задумался, и я, воспользовавшись паузой, подкинул другой пример: – Вот американцы считают, что они могут всех победить. А мы считаем, что нас победить невозможно. Как тут считать? – По количеству населения, – тут же нашёлся Сан Саныч. – Тогда победят китайцы, – возразил ему Петрович. – Но мне кажется, кто сильнее убеждён – за тем и сила. Из этого следовал интересный вывод, с которым я их и ознакомил: – Слушайте, а ведь может статься, что заклинания будут действовать только в том случае, если в них верить. – А тому, кто в чудеса не верит, – посмотрел на Сан Саныча Петрович, – останется только просить милостыни у верующих. – У верящих, – с укоризной произнёс Ароныч. – Вечно вы, техническая интеллигенция, все перепутаете. Тут Дина позвала его домой, и мы, заметив, что солнце скрылось за домами, тоже решили не засиживаться. После ужина Ирина устроилась смотреть сериалы, а я, как изголодавшийся паук, поспешил к монитору – проверить, что творится в информационной сети. Нити ее вибрировали от напряжения. Предчувствия перемен докатились до проснувшейся Америки. Их президент успел высказаться о том, что надо срочно созвать Совет Безопасности и принять декларацию о нераспространении боевой магии. Ему вторили представители командования НАТО. Некоторые члены даже намекали, что их «нераспространение» касаться не должно. Потому что соседи бывают разные. Папа Римский выступил с пламенной речью, в которой осуждал учёных-космополитов. Мол, творить чудеса положено лишь богоизбранным. Употреблять их надо не на уничтожение людей или обогащение богатых, а на помощь сирым и убогим. Но как бы красноречиво он ни говорил, узурпация магии католической церковью выглядела не по-христиански. Позже по форумам поползли слухи, что уже скоро, чуть ли не завтра, прямо с утра учёные осчастливят человечество… Что и подтвердил академик, с внушительным видом заявив в эфире вечерних новостей, что произойдёт всё не позже десяти утра, но и не раньше девяти. Будильник мы с Ириной решили поставить на шесть, потому что академик явно помнил те времена, когда многое делалось с опережением плана. Но прецеденты досрочной сдачи объектов остались в другой стране и в другой эпохе. Всё утро на экране сменялись дикторы, берущие интервью у известных и не очень личностей. После девяти выступил патриарх, призывая тщательно подумать, прежде чем желать зла соседям – ближним и дальним. А без пяти, будто перед Новым Годом, все каналы переключились на президента. Он сказал, что наступает новая эра, в которой не будет места бедности и болезням. Поздравил всех со скорым обретением невиданных ранее возможностей и тоже высказался на тему любви к ближнему. Уж, кому-кому, а ему следовало опасаться «соответствующих заклинаний» больше других. Вместо курантов замелькали уменьшающиеся цифры, дублированные голосом диктора. На отсчёте «ноль» я почувствовал себя всемогущим. Осознал, что исполнение желаний зависит только от чёткости формулировки... И не успел ничего сформулировать, потому что из чувств осталось лишь сожаление. В телевизоре и в интернете царило оно же, смешанное с недоумением. Разработчики волшебства и магии, похоже, ничего не понимали. Академик с внушительным видом разводил руками. Британские ученые молчали, американские – улыбались. Спина мывшей посуду жены горбилась разочарованием. Соседки у подъезда проводили меня подозрительными взглядами и хором, перебивая друг друга, начали объяснять что-то вышедшей следом Ирине. Петрович впервые забыл прихватить домино. Сан Саныч, постукивая по столу пальцами, сообщил: – Ароныч пропал. – Как это... – Дина говорит, сидел рядом и по счёту «ноль» исчез. – А где она? – я повернулся к скамейке. – В ментовку помчалась, заявление писать. По двору все громче разносились возбуждённые голоса соседок. Они клеймили позором неблагодарного Ароныча и жалели Дину, сорок лет верой и правдой стиравшую ему подштанники. Особо старалась Зина, от которой в лучшие её времена мужики сбегали, как перелётные птицы – два раза в год, кто на Юг, кто на Север. – Слинял, сволочь! И учёные еще со своим волшебством подгадили. Если бы они не облажались, то никуда бы он не делся – нашёлся бы, как миленький. Сам пришел бы! Достаточно простенького заклинания… Не веря тому, что подумалось, я повторил: – Достаточно простенького заклинания. – Что? – встрепенулся Петрович. Сан Саныч хлопнул ладонью по столу и добавил такое, что на скамеечке притихли. Мы немного подумали, прикинули так и этак. Вспомнили о его, как теперь стало понятно, многозначительном молчании. И о странном интересе к тому, кто победит при равных возможностях. Может быть, не один он пожелал стать единственным волшебником на Земле. Может быть, удалось не только ему. Но что-то подсказывало нам – Ароныч никому не позволил себя опередить или сформулировал точнее всех. И повторить этот фокус ни у кого уже не получится. Я с самого начала не доверял идее с волшебством, поэтому не особо расстроился. Сан Саныч же – напротив, ругался, словно он лично противостоял Аронычу. Петрович ласково, как привык в своей оборонке, костерил начальство, не предусмотревшее скорого мыслью еврея. Но самое страшное нас ждёт впереди. Скоро Ароныч наиграется с волшебством и захочет, как мне думается, осчастливить человечество. Возможностей для этого у старого еврея намного больше, чем у его Бога. Остаётся надеяться лишь на то, что все мы очень разные, и для организации всеобщего счастья у Ароныча не найдётся «соответствующих заклинаний». Обсудить на форуме