Цирк Рошамбо

I

 

- На вершине одного из нагорий Оденвальда, дикой и суровой области в южной части Святой империи, лежащей близ Майе и Рэи, в давние, давние годы стоял замок барона фон Лансхорта. Теперь он пришел в упадок, и его развалины… были почти полностью скрыты от взоров буковыми деревьями и темными соснами… за которыми… За которыми… впрочем, и поныне еще можно видеть смотровую башню – былое величие замка Лансхорта…

- В самом деле, - подтрунил над Бирком колдун, - и где же теперь можно видеть буковые деревья и сосновые рощи?

Клерик откашлялся:

- Не перебивай меня, Ди. Вот… здесь можно свободно подняться в башни, полазать по стенам, спуститься в подземелье, навестить двадцатиметровый колодец, прозванный дъявольским. Интересно, что крепость построена треугольником, а потому с определенных позиций весьма стратегична…

- Весьма стратегична, - колдун подумал, взирая на пейзаж расстилавшейся перед ними Пустоши. Стены замка заросли буковыми деревцами, весьма напоминающими виденные им на Пустошах близ Липшанка. Сосен колдун не наблюдал вообще. Бирк, тем не менее, увлекся рассказом, изучая заодно путеводитель, случайно найденный им по дороге.

- Эта большая некогда крепость была собственностью Гевейских королей, а позже перешла в руки тех же гевейских князей. Здесь неподалеку должен быть Рог Гевейн. И Гнездо ласточки…

- Ты уверен?

- Может, и нет, - крутя в руках карту, буркнул клерик. - Черт его знает. Тут половины куска не хватает. Но вроде бы мы едем верно. Кстати, ты не в курсе где?

- Нет, Бирк. Я не в курсе, - осекся колдун, вглядываясь в крохотные палатки и шалаши, раскинутые далеко впереди. - И вообще, кажется, мы приближаемся к цирку.

 

II

 

- Уберите обезьян, - гаркнул карлик.

С глазами навыкат и широко оттопыренными ушами он напоминал колдуну какую-то страшно испорченную игрушку. Он был одет в добротный костюмчик ярко-зеленого цвета. Абсолютно лыс. Вдобавок его череп был деформирован, а голова, примерно в треть туловища, сидела крепко прижатой к трапецеидальным мышцам, - так, что, шевеля ею, из-под накрахмаленного воротничка, она все время цепляла подбородком симметричную бабочку. Этим карликом оказался Дарчибальд Рошамбо.

- Но все меня здесь называют просто, - сказал он, вытирая платочком шишковатый лоб. - Рошамбо. Ну и, конечно, друзья, - а у меня их здесь целая труппа, - зовут меня Дарчи. Однако мне это не импонирует. Поэтому я был бы признателен, если бы вы использовали в беседе со мной мое второе имя.

- Да, господин Рошамбо, - пробасил Бирк. - Нам бы хотелось отыскать пристанище ненадолго. Возможно ли его отыскать здесь?

- А тот замок, который вы проезжали не так давно, вам не подходит?

Дампир усмехнулся. Бирк поправил на дублете ремень, надел вновь шляпу. Рошамбо немного сконфуженно откашлялся, улыбнулся.

- Да этот замок и впрямь разрушен. Что я говорю? Теперь там одни развалины. Как, впрочем, вот уже тысячи лет. И впрямь, где же мои манеры. Как директор своего дела, - а дело мое цирк, и в нем вся моя жизнь, - предлагаю вам ночлег и пристанище. На который срок, господа?

Колдун и Бирк переглянулись. Клерик поправил огромную широкополую шляпу на своей косматой голове.

- Неужели манеры хорошего тона полагают испрашивать гостей на который срок они желали бы остановиться у гостеприимных хозяев… с порога, - малость запинаясь, произвел Бирк одно из самых изысканных заклинаний, которому обучила его Фиалкора.

- Нет, нет, - запинаясь в ответ, протер лоб Рошамбо. - Но… у нас здесь…. Впрочем, неважно. Позволено ли мне будет узнать также у господ, куда они держат путь, и… - Карлик повертел головой, пристально вглядываясь в глаза колдуну. Моргнул огромными веками, на мгновение, скрыв два, словно блюдца глаза. - Какова цель их вояжа?

Бирк засопел, провозя ладонью по стеганному дублету. Поправил рукоятку кошкодера спрятанного в рукаве просторного плаща и бросил взгляд на дампира. Колдун извлек из внутреннего кармана куртки папируску; закурил, не спеша с ответом.

- По всему, - не дождавшись, почесал выступающую над глазом огромную бровь Рошамбо, - я так понимаю, вы господа - клерики. На вас одежда Ордена, и надо сказать, мне весьма неловко за свое любопытство… И надо сказать… вы весьма вовремя.

 

III

 

- Я с обоих рук хорошо владею мечами, - сразу признался Бирк. Колдун вздохнул непонятно чему, и непонятно по какому поводу. - Правда… только короткими… Кошкодерами.

- О, нет, нет. - Рошамбо сложил свои маленькие ручки у живота. - У нас, господа, проблема совершенно иного характера. Из моего сейфа пропала весьма значительная сумма денег.

- Каким образом мы можем вам помочь, почтенный, - улыбнувшись из-за дыма папируски, проговорил колдун.

- Почтенным меня называть необязательно, - улыбнулся в ответ и моргнул своими глазищами карлик. - Если господам клерикам угодно придерживаться правил этикета, то конечно. Но почему бы, к примеру, вам не спросить, в чем была эта «сумма денег», и кого я подозреваю в краже?

- Мы спрашиваем, - вставил Бирк.

- Итак, - важно проговорил Рошамбо, оттопырив, и без того оттопыренное ухо. Почесал его. - Я, прежде всего, подозреваю мадам Андрэа. Она какое-то время была моей… спутницей жизни. И знала мои привычки… впрочем, как и то, где лежит ключ. Также я подозреваю моего бухгалтера и моего протеже, ее друга.

- Кого?

- Моего бухгалтера…. Оба они акробаты. Вы можете их найти в одной из палаток, расположенных здесь. - Рошамбо сделал своей карликовой ручкой широкий жест, указуя на вид из окна его трейлера.

Обитель его была достаточно скромной, уставленной всяческой всячиной, большее число из чего составляли вещи времен, указанных в книге мессера Брома: чернильницы, перьев для письма; горстями орехов, кипами бумаг и остальной канцелярской дребеденью.

Из вещей довременных, которые, судя по всему, были приобретены у кочевников, стояла кровать с поручнями очень напоминающая виденную им в Грю. Ди перевел взгляд на панораму, простершуюся перед ним из окна Рошамбо. Палатки и шатры стояли близко друг к другу, а гигантское колесо, возвышающееся над ними, хоть и в отдалении, затмевало их величием простоты.

- Мы не успели еще его демонтировать, - проследив его взгляд, быстро и возбужденно выговорил Рошамбо. - После испытаний ему дали передохнуть. Правда, оно превосходное?

- Да, - согласился дампир, наблюдая закат в Пустошах через гигантские спицы сооружения.

- Ну так что? Господа клерики возьмутся за мое дело?

- Я хорошо владею обеими руками, - сделав глупую мину, как учила его Фиалкора, продолжил Бирк, - а посему…

Рошамбо скептически на него глянул. Оценив, воззрился на ведьмака.

Ди не отрывая глаз, кивнул.

- Да…

- Что?

- Оно и впрямь красивое…

- Ну, так, - хмурясь, кашлянул Рошамбо.

- Да? - отводя взгляд от панорамы за окном трейлера, переспросил ведьмак. Возвращая свое внимание к Рошамбо, почесал бровь.

- Вы беретесь? За дело? Вы клерик, и я слышал, что вы обязаны… в ваши обязанности входят, - исправился Рошамбо, - такого рода услуги.

 

IV

 

Услуги, предоставляемые им Рошамбо, уменьшались в прямо-пропорциональной зависимости от растущего восхищения цирком.

- Меня зовут Лика, - представилась хрупкая девушка. - Я акробатка. Но это не все. Как вам должно быть известно от Рошамбо, я исполняю обязанности бухгалтера, и знаю, где хранится ключ от сейфа. Ведь это то, о чем вы собирались спросить. Сумма денег, украденная накануне, превышала все наши предыдущие поступления в бюджет на протяжении этого года и за прошлые – тоже. Она составляла около девяти тысяч орринов серебром. А это…

- Я знаю, сколько – в золоте. Все деньги, были украдены, при каких обстоятельствах?

- Я знаю об этом не больше вашего, - нервно отозвалась девушка. Делая над собой усилие, чтобы вернуть прежний тон, строго и цинично добавила. - Простите мне мою неосведомленность, если сможете.

Дампир не простил. Но и не сказал об этом вслух.

Цирк, раскинувшийся вокруг небольшого обиталища Рошамбо, светился огнями. Ночь, спустившаяся на Пустоши, влекла его мысли в объятия мессера Брома, рисуя B44.

 

***

 

Антрацит подняла голову. Ее распухшее лицо начало приобретать естественную для него белизну.

- Ди, - выговорила она, пытаясь открыть глаза. Ее ресницы встрепенулись, полные губы на худом треугольном лице, разомкнулись и сомкнулись.

Она глядела на него из-под опухших век. Глаза ее закатились, обнажая белки. Ди хотел шлепнуть ее по щеке, но она заставила их открыться.

- Топор, - выговорила она. - Топор…

И потеряла сознание.

 

***

 

- Мне бы хотелось поговорить с вами о магии, Лика. Что вы знаете о магии, - решив расставить точки над и, тихо проговорил колдун, бредя с девушкой в огромный шатер, расположившийся в середине палаток и шатров поменьше.

- Я знаю немного о конгрегации святой канцелярии и об Ордене Храма. - Она продефилировала вперед, к входу, и повернулась, приглашая его. Он прошел в центр площадки. Она подошла, встала рядом.

- …Ужасная комедия постигла меня, - продекламировал тощий, словно скелет мужчина, одетый в костюм облегающий тело подобно чешуе змеи. - С одной стороны шут терзает меня. - Он перевернулся, легко встав на одну руку. Затем также плавно опустился на землю, коснувшись сначала носком левой ноги земли. Потом правой, рисуя в воздухе спираль из ромбиков, покрывающих все его тело, - словами своими. Он зверем рвет мои сомнения, и смеется в глаза моим страхам. И ценностям. И так говорит он мне: «Воля спасет человека». И натягивает мне на голову свой колпак. Тут же подхватывает и вторит ему несчастный. Его лицо бело, и по нему течет черная капля, через глаз, вдоль белого лба и высокой щеки. Его глаза выражают боль и сомнение, и в каждом слове его я слышу то, что надо, а не то, что хочу. Это лишь забавляет его. И рот натягивает на себя белую улыбку. И с такой речью он обращается ко мне спиной: «Я вижу, и ко мне сомнения испытываешь ты. Так вот тебе ответ. Как быть тому, кто, быв в себе, ответы отрицает и ищет бытие? Вода или родник». - Свернувшись в кольцо на песке площадки, молодой человек поставил правую руку, уперев ее локтем в песок, и плавно поднял свое тело вверх, не отнимая носок правой ноги от площадки. - И он снимает маску и надевает на мое лицо, и уходит туда, откуда пришел шут в колпаке, а ушел без. Я поднимаю глаза свои, и по щеке белой черная слеза стекает, и три красных рога звенят золотыми бубенцами, и тысячи снежинок кружат надо мною, и я вижу их безмятежный полет. Тихие, холодные, легкие. Без чувств, без сожалений, без страха… без сомнений… Они падают на меня ниоткуда. Вверху и внизу Тьма. И только там, где я стою, я вижу свет…. Но он все больше и больше; и растет собой в никуда. Кристаллы снега продолжают свой степенный полет; и я различаю каждую искру в них… и мне радостно отчего-то. Быть может, у них был длинный путь… и они не хотят его прерывать. Они говорят… И говорят они так, что расплывается черная тушь, и смывает грим с лица моего, и дергает бубенцы на моем колпаке, и я постигаю ужасную комедию…

- Без себя, - добавил атлет.

- Здесь все общаются на своем языке, - выговорил дампир, завороженный его голосом, пробравшимся в его сознание, воскресив лицо Антрацит. Снова вспыхнул образ, нарисованный мессером Бромом, и колдун сложил пальцы левой руки в знаки, перебирая их один за одним, возвращая себя в настоящее. Лицо Рошамбо всплыло из его памяти, заполнив и разрушив иллюзию, созданную акробатом. Но кое-что он оставил…

- Я спрашиваю, здесь все так общаются?

- Да, - немного разочарованно, как ему показалось, ответила акробатка. - Это цирк. Сплошной театр абсурда. Знакомьтесь. Альк.

- Добрый день, Альк.

Альк отвернулся и, опустив плечи, зашагал прочь в ответ на протянутую ему руку.

- Он немного, - Лика замялась, - не в себе. После происшествия с… кражей.

- Да, - убирав руку, заметил дампир. - Я вижу. Так что насчет магии, Лика. Что вы можете мне о ней поведать?

- Если вас интересует магия конгрегации святой канцелярии – я могу вам о ней рассказать. Но начну с Ордена. Основан он был в тысяча сто двадцать седьмом – тысяча сто двадцать восьмом году. Позже он был распущен. Затем, вновь возрожден. Возрожден по неизвестной мне причине и с неизвестной мне целью. Одной из основных целей бывшего Ордена Храма были поиски Грааля. В тринадцатом веке довременного конфликта, в книге Роберта де Борна «Иосиф Аримофейский», или роман об истории Грааля, - чаши из которой пил Спаситель во время Тайной вечери и в которую Иосиф Аримофейский собрал его кровь. Одновременно Грааль, - в других источниках, - волшебный всенасыщающий котел мифов. Это мифы Кланов. Так они себе представляют Грааль. А в романе Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» - некий волшебный камень. С Граалем соседствует копье сотника Лонгина, завершившего крестную муку Спасителя, но одновременно оно – магическое оружие мифов Клана, исцеляющее наносимые им же раны. Эти священные реликвии хранятся в заколдованном замке Монсальваш. Обрести их может только идеальный воин. Рыцарь. Так что поиски Грааля, есть поиски духовного совершенства, как утверждает конгрегация святой канцелярии через органы присущие ее власти.

- Я понимаю, - осторожно проговорил Див.

- Также существуют другие источники, утверждающие что Грааль, есть не что иное, как в переводе с французского языка (это очень древний язык и закончил он свое существование как вам должно быть известно со вторым пришествием Спасителя – довременным конфликтом), - Sang Real, - королевская кровь. Есть и другая версия понятия этого слова, с древнеэльфийского, - что означает святая кровь. Какое из этих понятий, как вы полагаете, соответствует больше достоверности легенды? И есть ли факты, подтверждающие наличие таких реликвий?

Колдун вздохнул, непонятно почему и по какому поводу.

- Я отвечу вам честно, Лика, - проговорил он, как ему казалось, своим самым убедительным тоном. - Я – клерик седьмого круга. Мне известно кое, о чем. Но это находится под тайной Храма. В сущности, мне известно не так много…. Лишь устройство кругов. Да и то, не всех. А их цели и задачи, выше моего, покрыты для меня мраком.

- Могу я узнать, куда вы направляетесь?

Вздох колдуна был еще тяжелее, чем первый и второй.

- Я могу сказать только, что мы направляемся в Остваг. И там кое-что произошло. Это что-то… то, о чем помалкивает Конгрегация святой канцелярии, и то, что всеми силами стремится скрыть Орден Храма…, что-то очень важное. И нас с Бирком туда откомандировали. Это все, что я знаю, и все что могу сказать. - Колдун помедлил. - Я новичок в деле Ордена, но мне кажется, что раз в деле замешана… Ниппон и их Королева, то это дело весьма из ряда вон выходящее.

- Раз в нем присутствуют темные эльфы, - с суеверным ужасом прошептала акробатка.

- Да и мне кажется, что мой предшественник не справился со своими обязанностями.

- Ваш, - мягко поправила девушка.

- Да, да, - проговорил колдун, потерев лоб двумя пальцами. - Наш.

- Знаете, я вспомнила кое-что из легенд. О девице, просящей убить дракона или освободить город от заклятия. Не знаю почему, но мне кажется это вполне приемлемой шуткой над папскими легатами.

- Возможно, проговорил Див. - Возможно. Вы многое знаете об Ордене Храма. Даже больше чем я. Поясните мне одно: о Sang Real и о святой крови.

- Возможно, это консистенция абсолютного понятия Кланов. Возможно это понятие темных эльфов. А возможно, это обычная драгоценность федаи. Об этом знает лишь Sang Real.

- Орден Храма?

- Вам виднее…. Знать вам это… или не знать, - недоверчиво проговорила акробатка.

Акробат вернулся, подошел ближе.

- Я был занят какое-то время. - Все его тело и вид говорил о чрезмерной усталости. - Красота требует жертв. Я об этом думал.

- А над тем, у кого был ключ, в то время как были украдены деньги, вы не думали?

- Нет.

 

V

 

Причина, ставшая его пробуждением, дергала его за сапог.

- Идем, - возбужденно басил Бирк. - Я нашел воров!

Колдун с трудом поднялся с матраца, напялил шляпу, провел по дороге несколько раз ножом по щетине. Клерик вел его к центру площади с фургончиком Рошамбо.

В центре, возле фургончика Рошамбо, собрались люди. Колдун узнал в них акробата и акробатку.

Клоуна, весьма делового человека, в таком же костюме, как и у директора цирка, но во много больших размеров, представили ему.

- Переньяр.

Еще одну даму, очень грузную, ожиревшую до такой степени, что ее катал в кресле на колесах сам Рошамбо, звали Макинда.

Макинда воззрилась на Бирка злыми маленькими глазами, и начала первой:

- У меня не было никакой возможности залезть на это чертово колесо…

- Мы привели его в порядок, - возразил Переньяр. - Специально с этой целью вызывали одного из магов кочевников…

- Я инвалид, черт побери, - взвизгнула огромная туша Макинды. Рошамбо погладил ее по плечу.

- Вы в своем ли уме, господин клерик…

- Я-то в своем, - рыкнул Бирк. - А вот в чьем были вы, пряча ключ от сейфа в одном из сидений этого проклятого колеса?

- Он очень опасался за деньги, - ехидно заметила акробатка. - Потому что, - и быстро добавила, - на тот момент они очень прескверно поссорились с мадам Андрэа.

- Кстати, почему ее нет, - проговорил Альк.

Не давая ему задуматься, Лика продолжила вновь:

- Ведь деньги, которые поступили тогда в наш бюджет, должны были полностью покрыть наши затраты на оборудование этого чертового колеса. А мастер Рошамбо был против этой затеи…

 

«Поведение клерика в круговой атаке характеризуется связыванием действий противника, и как следствие, удержанием и соблюдением баланса враждебных сторон, с условием обязательным: использования ошибок атакующих единиц. Техника ведения боя Аяки варьируется в зависимости от четности и нечетности атакующих единиц в первую очередь…».

Тайные техники Храма. Том I. Инструкции к ведению круговой атаки.

 

- То есть вы хотите сказать, что, - Бирк напряженно засопел, - господин Рошамбо подставил кого-то, кто был «за» за эту затею. А кто был «за», кстати?

- Она, - проговорил Рошамбо, указуя своей ручонкой на акробатку.

- Потому что у нас и так были дела плохи, - проявила знание финансовой деятельности Макинда, - с бюджетом. И если на то пошло, то это я подала ей идею. А она всего лишь исполнила ее на бумагах. Считала все я. И можете валить на меня все шишки! Потому что господин Рошамбо! и в самом деле знал о том, чья это идея…

- Ну уж коли так, - вышагнул вперед Переньяр, - то я был рядом с Колесом все то время, когда были похищены деньги. И мог взять этот ключ. Потому что видел, как господин Рошамбо кладет его под сидение одного из мест в нем. К тому же второй ключ от сейфа всегда был при этом, - он указал на Алька.

- Я… я, - проговорил Альк.

- Он ничего не брал! - топнула ногой акробатка. - Он не мог! Они ему вообще не нужны!

- А я здесь еще не копал, - сказал Бирк, сомневаясь в своих силах. - Но сумма в девять тысяч орринов серебром должна отыскаться на глазах. Есть тут у кого лопата…

- В девять, - округляя глаза, выпалила акробатка. - Это же еще как? Не в девять, дорогой господин клерик! Кто вам это сказал?

- Кто? - оборачиваясь на Рошамбо, вперился в него Бирк глазами.

- Этот старый пердун, никогда не следил за поступлениями в бюджет! Не говоря уже о финансовом состоянии!

- Ну и? - скрипя зубами, зыркнул на него клерик. - Сколько там было?

- Я, - рассматривая свои башмаки, промокнул платочком лоб Рошамбо, - и в самом деле… никогда не следил… Я просто сосчитал, потому… потому что…

- Что? - рявкнул, натирая вздувшиеся виски Бирк.

Пот выступил на его загорелом лице.

- Три тысячи! После возмещения услуг за монтажные работы и банковских, - злясь, выпалила Лика, скаля зубы. Тряхнула волосами, - слипшимися от пота и обвисшими на ее лицо сосульками.

- Так, значит столько же сколько у нас, - задумчиво сопоставляя факты, резюмировал клерик. - Господин Рошамбо возможно было бы с вами поговорить?

- Конечно.

- Наедине.

- Не… нет.

- Деревянный макинтош примерить?

- В… в… возможно. А что вы хотите узнать? Еще…

Бирк притянул его плечо пиджака, волоча за собой, отведя в сторону на порядочное расстояние, тихо и с настойчивостью начал их разговор.

Колдун следил за ними стоя у кресла Макинды. И Бирк, и Рошамбо одивленно жестикулировали друг другу, обсуждая что-то.

- И зачем ты сказал, сколько у нас денег, - интересуясь деталями плана, в который клерик не собирался его посвящать, поинтересовался колдун.

- Спокойно. Я знаю, что делаю. Преступник всегда возвращается на место преступления. Так? А наши три тысячи никак его не смогут оставить равнодушным. Так что мы с Рошамбо договорились о том, что я оставлю их у него.

- А я проверил ключ.

- И что? - уставился на него клерик.

- Ничего. Он на том же месте, где и обычно. Под одним из сидений в кабинках Чертового колеса. Причем Рошамбо и впрямь был доволен работой кочевника, наладившего ротор в двигателе…

- Колеса? - переспросил Бирк, на мгновение всматриваясь в спицы и перекладины механизма, сквозь которые брезжил оранжево-шарлаховый закат, потер виски и добавил, отворачиваясь:

- Я там еще не копал… Кстати.

 

VI

 

Копал Бирк тщательно и там, где ему подсказывала интуиция следопыта с большой дороги. После двух дней задержки никто не позарился на их деньги, прилюдно оставленные у Рошамбо в сейфе. Ди слышал, как клерик фыркает и зло и тихо ругается распоследними словами бывшего следопыта.

Ночь вновь озарилась огнями цирка, и он видел сквозь приоткрытое отверстие своей палатки Колесо. Оно возвышалось над шатрами. В тишине где-то наводили шум обезьяны, слышался топот копыт в шатре, где они виделись с Ликой и Альком. Рычали тигры. B44 вырвалась из объятий мессера Брома, устремилась вверх по склону, застыла, прильнув к земле. Устало и пугливо обернулась, поднимая вспыхнувшее на полимерной пленке волной красного дыма обрамляющего кромку костюма выбеленное до кипены лицо…

 

***

 

Он видел вспышки огней и зарево, - огромное, наваливающееся на него, - горящие полимером костюмы бликующие во тьме. И рассвет. И снова – отливающие глянцем костюмы ясным днем. И только серыми сумерками он ничего не видел. А B44 устремилась вверх по склону, застыла, прильнула к земле, устало и испуганно взглянула вверх… увидела зарево, - огромное, переваливающееся волной пламени из-за горизонта…

И тогда он проснулся.

- Я говорю, Див! Ты меня слышишь! - Она потрясла его за голову. Пальцы скользнули по его шее, щекам. Он с трудом вдохнул воздух, глаза его закатились.

- …Выкиньте его где-нибудь так, чтобы… он пришел в себя… Значит, ты согласна. Что ж, Анти. Эта поездка доставит тебе удовольствие. Но мне придется остаться… как всегда… Не провоцируй больше меня…

 

***

 

- Поверьте. - Андрэа курила одной рукой, держа мундштук скрученными в спираль, слипшимися в комок пальцами очень изящно. Выдыхая дым тонкой струйкой. Только много позже он заметил, что на ее кисти не хватает большого пальца, а указательный и средний срослись таким же образом, как и мизинец с безымянным. - После такого потрясения, я нахожусь в крайне плохом настроении. Мое плохое настроение, нисколько не должно беспокоить вас. Но у меня болит голова. А потому, если не возражаете…

- Конечно, сидите.

Она повернула голову. Ее лицо, немного угловатое, было не лишено изящества. Губы на нем изобразили подобие улыбки.

- То, что воров поймали, означает, что ваш друг, - она вновь выпустила струйку дыма и отвела мундштук больной рукой в сторону. Струсила пепел, поколебав изуродованным пальцем длинную черную палочку с тлеющей папируской, - хорошо выполняет свою работу.

Колдун мягко глянул в ее сторону, поглаживая висок.

- А то, что Альк и Лика уже целый день околачивающиеся возле колодца, отказываясь от еды и питья, возлагая надежды непонятно на что, - наверно на благоволение Рошамбо, которого они, само собой, не дождутся, потому что ваш муж хорошо выполняет свои обязанности, - вас нисколько не беспокоит?

- В том, что произошла кража денежных средств, виновны те, кто был ответственен за их сохранность.

- И какова ваша версия случившегося?

- Я, - указывая мундштуком себе в грудь, сказала Андрэа, - Скорпион, как вам наверно уже стало известно от Рошамбо. “И ей, - то есть мне, - доверять нельзя!”.

 

VII

 

Альк сидел на песке, широко расставив ноги, и складывал небольшие плоские камешки друг на друга, пододвигая их и вращая, подыскивая наиболее устойчивое положение пирамидке.

Губы Лики были растресканны и отшелушевались так же, как у Алька. Он этого, казалось, не замечает. Лика все время нагибаясь, искала блуждающим взглядом кого-нибудь из палаток и шатров. Но никто оттуда не выходил, и не приближался к ним.

- Что это, Альк? - спросил колдун, оставляя тарелку с едой возле его ноги на земле.

Альк не ответил. Ответила Лика:

- Мы не брали тех денег. То, что нашел ваш друг, и вправду, они. Три тысячи орринов. Я помню каждые отметины на каждой из них, на каждом гурте. И мешок тот же самый. Но, - она по слогам проговорила остальную фразу, чувствуя, что он не верит, - мы не брали их! Потому что мы…. Лично я честный человек! А ты…. - Она пихнула Алька. - Чего ты молчишь?! Он тоже… тоже честный человек!

- Лика, - не трогаясь с места, глянул он, - скажите, если бы у вас были деньги, чтобы вы с ними сделали?

- Я бы исправила этот мир, - со злостью, задыхаясь, выговорила акробатка.

- Ну, а если бы этих денег оказалось недостаточно? Что вы исправили бы тогда?

Девушка на мгновение смутилась, поднимаясь, взяла тарелку, оставленную им; поднеся к Альку, села на песок рядом и ела с ним, пока он уходил.

- …Это же как еще понимать, - белея, выпучил глаза пуще прежнего Рошамбо. На его лысой голове выступил пот. Он судорожно промокнул его платком, выуженным из костюмчика. - Нет, милсдарь клерик, я взять назад их в труппу не могу. И так…. Я сказал нет! Они хотят – пусть сидят! Дожидаются с моря погоды, как это говорят. У меня и так… того бюджета, который остался после всего, еле-еле хватает на провизию до ближайшего пункта. Мы уже сворачиваемся. Осталось три дня.

- За три дня они вытянут ноги без воды! Продайте еще хотя бы мне…

- Вам, пожалуйста. Берите и пейте. Им я строго-настрого воду давать запретил.

- И как, по-вашему, Рошамбо, это и впрямь, по-людски?

- То, что они не… употребляют выданную им воду по дороге в Сильханк, а сидят и бойкотируют мой цирк и меня, их личное дело! Я посчитал, им должно было хватить до Сильханка воды и еды. Я лично им выдал припасы.

- Я не знал…

- Так вот знайте!

- Буду. И надеюсь, ваш цирк испытает подъем с этим новым увеселительным номером. Колесо, и впрямь, великолепно. Надо думать, вы неспроста занялись его разработкой. Увеселять людей своей внешностью уже отходит на второй план в нынешние времена… или вы выходите на новый уровень?

- Я… я… я…

- Так что же, мы и впрямь пришли вовремя… сделать вам рекламу? Как сказала мадам Андрэа, у вас остались кое-какие акции. И возможно они до сих пор у вас? Что же это за акции? Возможно те самые, которые украли вместе с деньгами? Или быть может они и впрямь ценные? Но отчего-то мне кажется, что первый вариант, предложенный мадам Андрэа вполне естественный. Вы ведь нашли воров? Нашли. С нашей помощью. Мы отправили документ туда куда надо? Отправили. Реклама для вашего цирка теперь обеспечена. Вы Рошамбо! самый честный директор этого цирка! Вы и иже с вами! Только вот незадача! Я документ тот отправлять не собираюсь. И документ моего напарника не дойдет туда куда надо. Это я вам обещаю, и постараться… я уже постарался. Потому что до Сильханка у вас осталось два дня перехода. И весь Сильханк уже в курсе. Мне интересно, какой же хороший человек рассказал им об этом…

- Господин Рошамбо, все так, как вы и…  - Переньяр запыхавшись, струсил с себя пыль и песок, запнулся. Колдун взглянул на его зеленый, перепачканный дорожной пылью фрак.

- Я так понимаю – он. - Колдун взглянул на Переньяра. Тот отвернулся, закусив палец, отгрыз заусенец, и вышел вон.

- И еще вот что я не выяснил, Рошамбо. На кой черт вам понадобилось прятать ключ от тех людей, которым вы некогда доверяли? Возможно все дело в наживе! И я думаю, что мадам Андрэа, была абсолютно права в отношении ваших акций…

- Да кому вы верите! - Карлик обтерся платочком, глаза его вылезли из орбит до предела. Хотя казалось, что еще больше уже некуда. - Она же скорпион, - бросив на пол ситцевый платочек, растоптал его Рошамбо. - Ей нельзя верить! Нельзя доверять!..

- Очень приятно, - выцедил колдун, кладя себе руку на грудь, - познакомиться. Я – тоже!..

 

VIII

 

- Это дивное произведение, которое написал Переньяр. - Андрэа струсила своей больной рукой пепел с папируски, поднося мундштук к губам. - Вы слышали его?

- Да, - потирая висок, выговорил дампир. Мне все время мерещится B44. Вы читали книгу господина Брома?

Андрэа не ответила на его вопрос, пуская тонкую струйку дыма:

- Это театр абсурда… Разве не прекрасно?

Она выглядела этим днем еще лучше. Еще прекрасней, чем прежде. За исключением руки.

- Вчера вы сказали мне, чтобы я спросил у Лики, как бы она поступила с деньгами, будь они у нее. Не хотите послушать ответ?

- Нет.

- Но я все равно скажу. Потому что она не брала тех денег.

- Вы не сможете это доказать. - Андрэа потянула из трубочки дым, облизывая крупные аккуратные губы, напомаженные розовым лаком. Коснулась тонкими пальцами пшеничного каре ровных волос. - А чтобы вы сделали, будь у вас деньги?

- Наверное, то же самое, что сделала бы и Лика. Они там сидят с Альком и ждут вашего решения…

Андреа опустилась в ивовое кресло, раскачиваясь на нем как на качели.

- Знаете, - произнесла она, поворачивая голову к вагончику Рошамбо, не далеко от основного шатра. - Каждый раз, когда случается мое представление, люди приходят, чтобы посмотреть на меня… На мою руку. И каждое представление я курю… Людям нравится смотреть, как страдают другие, как испытывают боль, причиняют себе вред и мучения. Им приятно видеть чужие страдания. Это их успокаивает. Заставляет переоценить полученный опыт и по возможности исправить ошибки, ситуацию, в которой они пребывают сами… А другим просто – нравится. Я всегда знала это, но до сегодняшнего дня не могла подобрать нужных слов…

- Зло порождает зло.

- А откуда оно берется?

- …

- Интересно, - хмыкнула она чуть погодя. - Чтобы ответили на такой вопрос маги Покрова?

- Я слышал, что они исправляют тела, - тихо сказал колдун. - И, кажется, в состоянии исправить вам руку. Но…

- Что? - спросила Андреэ.

- Но они не в состоянии исправить душу.

 

IX

 

Он видел издалека как тощая фигурка акробата, разморившись на солнце, повалилась на землю. Лика выправила ее, с трудом ворочая ту у стенки колодца. Черное трико ее раскалилось в жарком воздухе. Сама она, откинув голову на край бетонированного колодца, наполовину скрылась в его тени.

Ди ополоснул лицо водой из таза около фургона. Глядя в их сторону, заметил Андрэа. Она стояла возле своего шатра, опершись одной рукой о спинку плетеного кресла. Ничего не говоря, подошла ближе; смотрела туда же куда и он. Потом собралась уйти.

- Значит, Рошамбо всерьез их решил наказать, - бросила она вдруг, также тихо. Её глубокий голос отдался эхом в голове дампира. - Раньше он таким не был…

- Раньше не был, - плеснув себе на лицо, сказал он. - А теперь стал. Вам лучше вернуть то время, - понизив голос до шепота, уронил дампир, - которое у вас с ним когда-то было.

Андрэа улыбнулась.

Но в этой улыбке не было радости:

- Потому что вы подговорили его поступить так? И их… тоже?

- Нет, я их не подговаривал, - заметил он, улыбнувшись в ответ. Также печально. - Они вызвались сами.

Этим вечером Андрэа угощала их горячим чаем с малиновым вареньем и сиропом из липы. Они пили его, - он и Бирк.

Пил и Рошамбо, и Переньяр. И даже Макинда.

Не пили только два акробата, - Лика и Альк.

- Пейте, - сказала Андрэа, поднося к губам чашку. - Пейте. Я так рада, что господину клерику Бирку удалось найти пропавшие деньги… И акции. Он так хорошо копал. Пейте… Пейте. Он не отравленный…


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...