Не было в мире города прекраснее

Город

 

Этот город не был похож на другие. Он был пуст, как коробка из-под конфет. Как скорлупа без ореха, как покинутый улей. Высокие здания из красного кирпича и белого мрамора хвостами дракона спускались с холмов, заполняли долину и острыми зубцами останавливались у самого моря.

На широких проспектах, площадях и закоулках царила тишина. Ни смеха, ни скрипа двери. Лишь безмолвие каменных стен под навесом серых облаков. Казалось, время здесь остановилось, и даже воздух застыл, не смея пошевелиться. Тяжелый гранит сковал землю, оставив редкие зеленые островки с пальмами, апельсиновыми и лимонными деревьями.

Но город жил.

Чувствовал тепло солнечных лучей каждым камнем. Слышал завывание ветра дверными скважинами. Любовался самим собой в отражении оконных стекол.

А еще дышал. Каждой песчинкой, каждой трещинкой.

 

Воздух в переулке подернулся золотистой дымкой. Секунду назад здесь обитали лишь тени, и вот уже стоят трое.

Город насторожился. Прислушался и оглядел незнакомцев.

Перламутровый посох в руках миниатюрной девушки разбрасывал сотню ярких бликов. Нежданная гостья в облегающем белоснежном платье до самых пят вертела по сторонам любопытным, чуть вздернутым носом. Выразительные карие глаза внимательно изучали мраморные ступени, величественные колонны и витиеватые барельефы. Похоже, девушка осталась довольна увиденным: откинула с лица непослушную прядь рыжеватых волос и улыбнулась.

Город улыбнулся в ответ перилами балконов. И тут же насторожился. От посоха шел колючий жар, струился и пощипывал, нарушал покой. От него надо будет избавиться.

Двое других спутников заинтересованно озирались, на поясе у обоих висели эфесы без клинков.

– Тут миленько, – произнес высокий худощавый юноша, задорно подмигнул и стремительно зашагал вверх по улице. Полы его длинного пальто взметнулись следом, точно крылья ворона.

Город с удовольствием ощутил, как тяжелые сапоги впечатались в мостовую, и эхо разнеслось по переулку.

– Ричьяр как всегда, – буркнул третий гость и поправил воротничок идеально белой сорочки. Утонченные черты лица, волнистые волосы чуть ниже плеч и горделивая осанка делали его похожим на благородного синьора.

Девушка провела по посоху указательным пальцем и тот исчез, точно никогда и не существовал.

Облегчение. Колючего жара больше нет. Безопасно.

– Может, стоит оставить? – спросил юноша подругу. – Все же новое место, защитное поле посоха нам не помешает.

– Я всегда смогу материализовать его обратно. Ты и моргнуть не успеешь, идем.

Быстрые легкие шаги гостьи ласкали и немного щекотали мостовую. Урчание разнеслось по  стокам для воды .

 

– Теоллор, надо узнать все про девушку, – велел Город.

– Хорошо. Но пока не трогай их.

 

Ричьяр остановился у невысокого здания, выложенного белой и голубой плиткой наподобие шахматной доски, и окликнул остальных:

– Леоф, Этери! Спорим, вам понравится?!

Он бросил мешок с вещами на землю и уселся по-турецки прямо на тротуаре. Стену оплетало ползучее растение с заостренными темно-зелеными листьями и крупными гроздьями лиловых цветов.

Подойдя ближе, девушка потянулась к лепесткам. Коснулась зеленых шероховатых стеблей, малюсеньких тычинок, тонких цепких усиков и воскликнула:

– Ничего себе! Холодные и твердые как камень.

– Не живое, – подтвердил Ричьяр. – Вот это я понимаю – настоящий шедевр. Класс!

Польщенный Город закачал верхушками фонарей.

Леоф то щурился, то приподнимал брови, сосредоточенно изучая каждый изгиб.

– Воспроизведено с идеальной точностью, – заговорил он, – я бы заподозрил участие магии, но…

– Это прекрасно, вот и все, – перебил Ричьяр. – Не обязательно быть волшебником, чтобы создавать произведения искусства.

– Мне это отлично известно, – нахмурился юноша. – Я лишь излагаю то, в чем разбираюсь. И на твою нишу не претендую.

– А, ну да, – ухмыльнулся друг в ответ. – У нас же разделение обязанностей. Твое дело – думать и колдовать, а мое – музицировать и развлекать. Как я мог забыть! Спасибо, что напомнил, кэп.

– Если будешь продолжать в том же духе… – недовольно поджал губы волшебник. Сколько злости, досады и раздражения! Город анализировал, раскладывал по полочкам. Город впитывал.

– Кхм… – напомнила о себе девушка. – Только прибыли и уже бурчим. На вас так действует здешний воздух? Леоф, ты начал говорить что-то про магию.

– Да, – юноша поправил воротник. – Перед тем, как меня перебили, я хотел сказать, что магическое поле в городе сильно разрежено. Тут не только на барельеф – на сотворение яблока с трудом энергии хватит.

– Значит, мы попали туда, куда надо? – обрадовалась Этери.

– Думаю, да. Это та самая зона, где исчезает магия. И, по моим ощущениям, она растет и расширяется. Этери, ты не чувствуешь?

– Нет, – девушка пожала плечами. – Ты же знаешь, что у меня нет контакта с магической энергией извне. Все мое волшебство содержится в посохе и во мне самой, и оно никуда не испаряется.

– Так вперед! – шутливо воскликнул Ричьяр. – Найдем засасывающую магию дыру и спасем бедолагу Леофа от безработицы!

 

Очередной поворот вывел друзей к мосту через пересохшее русло реки. На его перилах сидели голуби. Тоже скульптуры. Двое словно общались между собой, третий чистил перья, а четвертый задремал, сунув голову под крыло. Казалось, хлопни в ладоши – и они в испуге разлетятся.

Гости свернули в узкий переулок и оказались словно на дне ущелья. Дома подступали так близко друг к другу, что свет с трудом доставал до мостовой. У крыльца прилегла бронзовая собака, вылизывающая непослушных щенков. Казалось, от любого громкого слова она вот-вот вскочит и зарычит.

Волшебник внимательно изучил каждый волосок, опять с удивлением приподнял брови и хотел что-то сказать, но покосился на музыканта и промолчал.

В соседнем дворике на краю неработающего фонтана примостились два черных попугая, отливающих красным. Девушка хотела погладить гладкие головы, но тут же отдернула руку.

– Это же стэрис!

– Действительно, – задумчиво проговорил Леоф. – Как я сразу не догадался! Раз где-то пропадает магия, значит не обошлось без камня, ее блокирующего. Логично.

– Эх, волшебники, – усмехнулся Ричьяр и безбоязненно погладил птиц. – Увидели стэрис и уже в панике! Я всегда считал, что на магию нечего рассчитывать. Либо сама исчезнет, либо ее заблокируют в любой момент… Ладно, ладно! Вижу ваши скорбные мины. Уже заткнулся. Давайте разведаем, сколько тут его.

Друзьям встретилось еще около десятка статуй из стэриса. То под деревом отдыхала черно-красная черепаха. То семья таких же кошек устроилась на крыше. Да и растительные барельефы кто-то не поленился вылепить из злополучного камня.

В какой-то момент музыкант изрек:

– За каждой скульптурой, за каждой ступенью

Стоят чьи-то мысли и чьи-то стремленья.

Но для кого, красота, ты сверкаешь?

Чьи чувства бодришь, чей глаз услаждаешь?

Заснуло под пылью творенье людское,

Теперь здесь лишь тлен, пустота и былое…

 

Город возмутился. Подоконники недовольно накренились. Чушь! Бред! Теперь здесь царит порядок и вечная красота. Люди ничего не понимают.

– Пыль и тлен как раз отсутствуют, – заметил Леоф, – и это странно. Если бы жители покидали город в спешке, кругом был бы хаос, забытые вещи, распахнутые двери. Необходимо выяснить, что здесь произошло и откуда взялось так много стэриса…

– Вы видели? – воскликнула девушка, оглядываясь.

– Дом с витиеватыми балконами, плиты с гербами, желтый тротуар, высоченные фонарные столбы... Что видишь ты? – пропел Ричьяр.

– Там мелькнул чей-то силуэт.

– Я ничего не заметил, – прищурился Леоф. – Не думаю, что тут могли остаться люди.

– Мы тебе так наскучили, что уже ищешь новую компанию? – Ричьяр добродушно подмигнул, театрально раскинул руки и устремился вперед. – Лишь мы и гул наших шагов! Город в полном нашем распоряжении. Кайф!

 

Несколько перекрестков, и дорога вывела к набережной. Феерия звуков обрушилась на друзей. Море грохотало, разбивая волны о берег и перекатывая песок. С затянутого облаками неба сыпались пронзительные крики чаек. Настоящих живых чаек, а не каких-то там статуй.

Полы длинного белого платья Этери затрепетали на соленом ветру как флаги. Пальто Ричьяр явно решило сбежать и рвалось во все стороны. Леоф собрал непослушные пряди в хвост и внимательно оглядел дымчатый горизонт.

– Кто первый до воды? – выкрикнул музыкант.

Троица сбросила обувь и босиком побежала по теплому песку.

 

Город взволновался:

Теоллор, Теоллор. Посмотри, что они делают?  Я их больше не вижу и не слышу.

Двое юношей резвятся у самых волн. Высокий пытается затащить низкого в воду. Тот сопротивляется, но смеется.

А девушка?

Она возлежит на песке, закрыв глаза.

Ей плохо?

Нет, ей хорошо.  Теперь приподнялась и смотрит в  нашу сторону.

Привлеки ее внимание. Вымани.

–  Получилось, она заметила и идет сюда. Одна.

– Великолепно! Ты должен показать ей меня во всей красе. Мы должны ей понравиться.

 

Этери неспешно продвигалась по загадочным улицам. Серо-красные здания окаменевшими великанами провожали гостью за каждый поворот, ловили каждый шаг. Девушка вертела головой, вглядывалась в арки и закоулки, преследуя мелькающую тень.

Поворот, и гостья оказалась у парка, окружавшего высокую, заросшую деревьями гору. Сквозь приоткрытые чугунные ворота с золотым орнаментом выглядывали зелень и свежесть, столь редкие в городе. Но и здесь хозяйничала тишина. Никто не щебетал в ветвях, никто не жужжал, собирая нектар со сладко пахнущих цветов.

Между деревьями торчали колонны разных форм и размеров. Одни ровные, из белого гладкого мрамора, другие искривленные, шероховатые, точно гигантские кораллы. Были и одиночные, и объединенные в беседки. Этери улыбнулась растениям и присела на скамью посреди целой площади каменных столбов.

Но сразу вскочила.

На нее смотрели пронзительные живые глаза.

Напротив, всего в нескольких метрах, прислонившись плечом к колонне и скрестив руки на груди, стоял парень лет шестнадцати. Соломенные волосы почти сливались с бледной кожей и выцветшей рубашкой. Потертые штаны затягивал широкий пояс с большой серебряной пряжкой, на боку висела в ножнах тяжелая шпага. Слегка оттопыренные уши не портили благородной внешности, а только добавляли изюминку. В больших темных глазах отражалась недетская мудрость и тлела глубокая печаль.

Теоллор стоял, не шелохнувшись, и разглядывал девушку с головы до ног.

– Привет, – сказала она по простому. – Меня зовут Этери. Мы с друзьями прибыли из дальней страны – Тангрии. Твою тень я видела недавно? Значит, здесь все же живут люди.

– Один только я, – ответил парень.

– И больше никого?

Теоллор подошел к девушке и взял ее за руку:

– Пойдем, я покажу.

Крепко, но осторожно сжимая ее ладонь, он повлек Этери прочь.

– Куда мы?

В ответ – молчание.

 

Город чувствовал, как трепетало ее сердце, как от волнения похолодела ладонь. Но она продолжала следовать за незнакомцем и с каждой минутой становилась все спокойнее. Какая выдержка! Девушка нравилась Городу все больше и больше.

Они покинули парк, пересекли широченный проспект и оказались за длинной стеной у громоздкого металлического строения, напоминающего вокзал. Из высоких арок тянулись полотна дорог с шипастым покрытием.

– Ты слышишь? – спросил парень.

– А что надо услышать? Где мы?

Теоллор разжал руку и подошел к круглому неработающему фонтану. Опустился на его край, вгляделся в дно бассейна и, казалось, потерял к спутнице всякий интерес. Через пару минут он поманил девушку кончиками пальцев:

– Я хочу показать тебе кое-что, но для этого придется мне довериться.

Девушка на секунду задумалась, потом присела рядом и ответила:

– Хорошо, я попробую.

– Дай руку и закрой глаза. Отпусти все мысли, забудь о том, где ты, – вкрадчиво говорил парень, – расслабь тело и прислушайся к своим ощущениям.

Город замер и тоже прислушался. Безветренная тишина. Мерное дыхание гостьи. Рыжеватая прядь волной спадает на лоб. Ее ладонь в теплой ладони Теоллора.

Парень медленно повел руку Этери куда-то вниз.

Девушка резко отпрянула и открыла глаза. Еще раз провела руками по дну давно пересохшего фонтана.

– Что это было?!

– Расскажи сама.

– Я будто дотронулась до воды.

– Так и было.

– Но ее там нет!

– Правда? Проверим еще раз? Только не открывай глаза сразу.

И опять ее рука опустилась.

Город чувствовал, как ее пальцы ощутили прохладу и по телу побежали мурашки.

– Как такое возможно? Это магия? Не понимаю…

– Идем дальше, если хочешь узнать еще больше.

Теоллор старался сохранять невозмутимость, но уголки губ тронула еле заметная улыбка.

Они опять вышли к проспекту и парень велел:

– Закрой глаза и замри.

Девушка повиновалась. Его ладони накрыли ее уши.

– Ни о чем не думай, просто внимай!

Теоллор раздвинул пальцы веером. Сначала Этери стояла молча, прислушиваясь, и вдруг ее лицо просветлело и она возбужденно заговорила:

– Я слышу топот детских ног, мяуканье кошки, радостные голоса прохожих. А еще скрежет и шуршание колес. Похоже, по дорогам носятся автомобили: слышу, как они гудят и тормозят.

– Все верно.

Как слепой с поводырем, они не спеша двинулись вдоль оживленной дороги.

Город слышал, как дыхание Этери выровнялось, шаги стали уверенней, с лица не сходила улыбка. Город ликовал. Она действительно доверилась своему спутнику. Она подходила как нельзя лучше!

– Звуки исчезли, – сказала девушка, как только открыла глаза вновь.

– Не все сразу, – ответил светловолосый парень.

Этери понимающе кивнула и указала на мраморных ласточек на краю небольшой каменной чаши:

– Красиво. В вашем городе жили удивительные мастера.

– На сегодня хватит, – резко оборвал ее проводник, помрачнел и разжал руку. – Отправляйся к друзьям. Иди прямо по переулку и скоро выйдешь к морю. Оставайтесь всю ночь на берегу. Завтра я найду тебя.

Девушка удивленно приподняла брови и приоткрыла рот, чтобы возразить, но промолчала и  кивнула на прощанье.

 

– Почему ты отослал ее? недовольно ворчал Город, поскрипывая дверными петлями. Ей нравилось. Она тебя слушала во всем. Она подходит.

– Слишком хорошо подходит.

 

Теоллор

 

К утру солнце окончательно рассеяло облачное покрывало. Ровное море игриво подмигивало золотыми бликами. Прохладный ветер бодрил.

Теоллор устроился в тени цветущего кустарника и наблюдал за пляжем. Рядом с кривобоким уютным шалашом из пальмовых ветвей и бамбука чернели остатки вчерашнего костра. На песок выбрался сонный Леоф, а за ним улыбающаяся Этери с расческой в руке.

До Теоллора доносилось каждое их слово.

– Чтобы ты ни говорил, – пожурила волшебника девушка, – а на то, чтобы привести себя в порядок, тебе магии хватило.

И правда, за пару секунд белая рубашка опять засияла свежестью, а волосы юноши ровными волнами легли на плечи.

– Наскреб немного, – смутился Леоф. – А тебе, видимо, не терпится опять попасть в город и отыскать того парня? Если честно, на этот раз я согласен с Ричьяром. Странно все это и подозрительно. Как он смог выжить один? Что за видения тебе демонстрировал? Надо разбираться.

– Понимаю, – кивнула Этери, расчесывая отливающие медью пряди. – Но, думаю, моему новому знакомому надо дать время, и многое прояснится.

– И все же…

– У меня все еще есть мой посох, а в нем магия, забыл? Я могу переместиться с ним в безопасное место в любой момент или создать вокруг себя поле.

– Хорошо, – сдался Леоф. – Иди, пока Ричьяр не проснулся, а то он не пустит. Я собираюсь чуть позже отправиться в парк с колоннами.

– До встречи, – девушка чмокнула друга в щеку и устремилась к каменному лабиринту из улиц и переулков.

Солнечный свет преобразил город. В окнах отражались радужные лучи, разбрасывая яркие пятна по мостовой. Мраморные плиты искрились, а редкие клочки зелени казалась изумрудными.

– Приветствую! – вынырнул из арки Теоллор.

Слегка склонив в почтении голову, он подал девушке руку. Та вложила в нее свою, закрыла глаза и прислушалась к звукам спешащего по своим делам города.

Сердце Теоллора забилось чаще. Удивительно, как с ней легко. И какая обворожительная искренняя улыбка, обещающая сделать каждого, кто ее лицезреет, счастливым.

Подойдя к высокой древней стене, он остановился и произнес:

– Здесь начинается старый город.

Солнце, вода и ветер за много веков искорежили каменные кирпичи, но те держались крепко, словно приросли друг к другу.

За широкой низкой аркой сгрудились как попало невысокие дома с черепичной крышей, потемневшей от времени. Ни одной травинки, ни одного живого деревца или цветка.

Преодолев несколько поворотов, пара попала во внутренний дворик когда-то жилого дома. В центре красовался круглый фонтан. Из бронзовой рыбки, украшавшей фонтан, раньше текла вода.

– Закрой глаза, – велел парень и встал сзади.

Сквозь тонкую рубашку он ощутил тепло ее тела. От волос девушки пахло незнакомыми цветами. Властным движением  Теоллор положил ладони на сомкнутые веки Этери. Та оказалась точно в объятиях своего командира. Парень чувствовал, как опускаются и поднимаются ее плечи и лопатки. Слышал, как учащенно бьются их сердца в одном ритме. Как давно он не общался с живым человеком! Как давно никого не касался. В солнечном сплетении что-то сжалось. Захотелось бросить все и убежать. Или прижать эту изящную фигурку к груди и не выпускать.

 

– Давай! Начинай, чего ты ждешь? – требовал Город.

 

– Сейчас… Я уберу руки… И ты откроешь глаза, – проговорил Теоллор дрогнувшим голосом.

Парень отстранился, перехватив ладонь Этери. Теперь она видела все то же, что и он.

Дикий виноград, оплетающий стену дома, покачивал спелыми гроздьями. Рыба в центре не зря разевала рот – из него резво била струя воды. Рядом ходила кругами маленькая девочка с двумя торчащими в разные стороны косичками, то и дело прижимаясь розовым платьицем к краю бассейна и опуская руку в воду.

– Как думаешь, что она делает? – спросил парень, дав девушке оглядеться.

– Может быть, пытается поймать рыбок?

– Она хочет достать монетку, лежащую на дне, и не ведает, как это сделать, не замочив одежду. Скоро спустится со второго этажа ее мать и они покинут двор. Монетка останется на своем месте.

– Откуда ты знаешь?

– Видишь этих двух детей, что поприветствовали девочку? – продолжал Теоллор. – Их ведет гувернантка на прогулку в парк. Они собираются покормить птиц.

– Откуда ты все это знаешь?

– А как тебе старик, в потрепанной одежде, что дремлет на самом краешке скамьи? Не поверишь, но это знаменитый ученый…

– Откуда тебе все про них известно?! Кто они такие?..

Как же не хотелось отвечать. Слова точно царапали горло:

– Так было и в самый последний день, когда они исчезли. Я стоял на этом самом месте  несколько лет назад и наблюдал за девочкой, а потом продолжил свой путь. Вечером город еще звучал и пел на все голоса. Ночью людей не стало. Но перед моими глазами они заново проживают свой последний день раз за разом. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Я не могу дотронуться до них, поговорить с ними. Все жители существуют лишь в моей голове. Чтобы не сойти с ума, я выбираю одного и наблюдаю за ним. А на завтра – другого. Знаешь, как много можно узнать, наблюдая за кем-то всего один день? Я знаю про них почти все! Но они совсем не знают меня.

Теоллор прикрыл глаза. Почему-то на душе стало легче. Теперь все изменится. Теперь все будет иначе.

Парень ждал от спутницы сотни вопросов, но та задала лишь один:

– Зачем тебе оставаться здесь? Отправляйся вместе с нами, в Тангрию. Там ты сможешь начать новую жизнь.

Сколько доброты и наивности было в глазах Этери.

Теоллор не удержался, провел тыльной стороной ладони по щеке девушки и горько усмехнулся:

– Не могу. Это мой долг. Мое проклятье и моя награда.

Их руки расцепились. Дворик стал для Этери опять безлюдным.

Единственный житель пустого города подошел к фонтану и поднял что-то с его дна: золотая монетка блеснула в лучах солнца между пальцев.

– Пора бы ее забрать, – словно самому себе сказал Теоллор и спрятал монетку в карман. Потом тяжело вздохнул: – Но девочка все равно будет приходить за ней каждый день.

Они вновь взялись за руки.

По широким проспектам проезжали автомобили, напоминающие открытые часовые механизмы. Ни пара, ни бензина, не неприятного запаха. Пружины и шестеренки крутились, поскрипывали, заставляя вертеться шесть колес. По тротуару сновали прохожие, такие реальные, что скорее наша пара могла сойти за призраков, ведь их никто не замечал. Чем старше были женщины, тем длиннее спускался подол их однотонных ажурных платьев. Одна совсем пожилая дама прошествовала с таким грандиозным шлейфом, что его помогали нести аж четверо детей. Мужчины носили просторную, удобную одежду: штаны и рубашки, но некоторые красовались и в цветных камзолах. От чего точно нельзя было оторвать взгляд, так это от шляп. Вот плывет фиолетовый торт, а вот желтый кактус с заплатками. А там то ли покосившийся дом, то ли старая гармонь на голове.

–  Как видишь, я последней модой не увлекаюсь, – улыбнулся парень, проследив за восхищенным взгляд спутницы. – Посмотри лучше направо, видишь этот прилавок, увешанный красными и зелеными леденцами? Первые вкушают только взрослые, а вторые лишь для детей. Чувствуешь сладкий цветочный запах? Это тянет из окна пекарни нашими знаменитыми булочками с лепестками роз. А золотистое здание в виде гигантской музыкальной шкатулки – магазин заводных игрушек.

Как хорошо Этери слушала, как искренне радовалась увиденному. Теоллору на пару секунд показалось, что он вернулся в то время, когда все еще было в порядке.

–  Мне не терпится рассказать обо всем друзьям, отведешь меня к ним в тот парк, где мы встретились с тобой впервые? – попросила переполненная впечатлениями девушка.

–  Хорошо.

 

– Зачем ты ведешь ее к друзьям? – возмущался Город, поднимая ворох песка на обочине. – Мы должны покончить с этим как можно скорее. Я изучил их достаточно. Я готов.

– Жди, еще не время.

 

Как только Теоллор и Этери прошли чугунные ворота, из рощи показался Ричьяр:

– А вот и наша парочка! Неожиданная встреча!

Девушка поспешно отпустила своего спутника. Улыбка музыканта скорее напоминала усмешку и не обещала ничего хорошего. Сзади следовал Леоф. Он напряженно покручивал выбившийся из хвостика локон и покусывал нижнюю губу.

Единственный житель города скрестил руки на груди и величественно произнес:

– Стоит быть повежливее, когда разговариваешь с Теоллором Восемнадцатым, последним правителем из рода великих королей Аллагира.

– Ага, вот, оказывается, кто перед нами. А я – Ричьяр, музыкант. Из рода… мм… Как бы по вашему выразиться… простых обывателей. И почему-то мне кажется, что лучше путешествовать в компании друзей, чем быть одиноким королем подозрительно исчезнувших граждан. Как-то стыдно для короля подлавливать наивных девушек и пудрить им мозги, показывая иллюзии.

– Кто нападает первым, тот пытается скрыть свою слабость, – снисходительно произнес юный король.

– А что ты скрываешь за своей смазливой мордашкой и красивыми словами? За дураков нас держишь?! А мы тут как раз кое-что нарыли не в твою пользу.

Теоллора забавляли выпады юноши, хотелось позлить грубияна еще больше:

– В былые времена я бы приказал высечь тебя за неподобающие слова. Но сейчас я стал куда милостивее.

Лицо Ричьяра побелело от гнева, а рука поползла к эфесу на поясе.

Король сделал вид, что ничего не заметил, изящно взял Этери за кончики пальцев и поднес к своим губам.

– Буду ждать тебя на горе, – улыбнулся король на прощанье и стал неспешно подниматься по тропе вверх.

 

Легка дрожь прошла по мостовой. Фонари зашатались.

Куда ты? Почему оставил их? Они догадываются. Они сбегут!

Не думаю. Она не сбежит.  Еще немного, и я сделаю то, что ты хочешь.

 

Добравшись до развилки, король присел на большой округлый камень и запустил руки в волосы. Как ей сказать всю правду? Подготовить или высказать напрямик? Будет ли она тогда по прежнему мила с ним или окатит презрением?

В разрывах между белыми облаками еще проглядывало яркое голубое небо, и лучи заходящего солнца золотили светлую макушку Теоллора. Под деревьями зашевелился сумрак. Скрип песка и шаги. Король резко поднял голову.

Ее щеки пылали от быстрого подъема, волосы растрепались, глаза горели негодованием.

– Вот! –  Этери протянула руку.

На ладони лежали серые камушки, скорее песчинки. Камушки странной продолговатой формы. С тонкими отростками. Парень отлично знал что это.

– Леоф нашел! – выпалила девушка. – Сотни муравьев, а так же подземную часть муравейника. Системы проходов, хранилища, куколки и личинки. Все как у живых насекомых. Вряд ли кто-то специально их создавал.

Вот все и разрешилось.

– Что ж, вы должны были рано или поздно догадаться, – вздохнул парень. – Настало время показать самое важное.

– Я больше не хочу ничего видеть! Слышишь? Они все окаменели! И звери, и птицы, которых мы видели. Все. Может быть и мы окаменеем в любой момент, а?

– Я поведаю тебе правду, если ты еще хочешь ее услышать. Следуй за мной.

Теоллор направился дальше по тропе.

Этери демонстративно скрестила руки на груди, нахмурилась, но пошла.

 

– Куда вы? Зачем идете туда? Я почти не вижу и не слышу вас, – негодовал Город.

– Так надо. Скоро все будет готово.

 

Их окружил запущенный сад, совершенно не похожий на те, что были в городе. Природа здесь существовала совершенно свободно. Ветви деревьев иногда приходилось отстранять рукой. Вьюн оплетал скамейки и потрескавшиеся мраморные вазы. Осмелевшая трава и кусты торчали где попало, не стесняясь залезать на дорожку. Пахло хвоей и сырым подлеском. На самой вершине показались руины старого замка. Часть стен обвалилась, не выдержав осады растений и времени.

Парень провел девушку по уцелевшим ступеням, и они вдвоем оказались на восточной площадке, нависающей над темным бурлящим морем.

Глядя на светло-розовую полосу горизонта, Теоллор заговорил:

– Не было в мире города величественнее и прекраснее, чем Аллагир. В долине между морем и горами – он сверкал, как жемчужина, привлекая таланты и богатства. Лучшие мастера из заморских стран съезжались сюда, чтобы проявить себя. Кто в искусстве, кто в технике, а кто и в волшебстве. Сколько поэм и песен было сложено о чудесном Аллагире. Жители гордились своим городом.

Поговаривали, что город отвечал взаимностью. Где-то рабочие не заделали яму, пришли на утро – а все уже готово. Заборы докрашивались сами, автомобили сами чинились за одну ночь. Разгоревшийся пожар быстро затухал. Кто-то верил, что это дело рук добрых духов или местных магов.  Кто-то уверял, что у горожан слишком буйная фантазия. Но никто, кроме королей, не знал правды.

Еще отец учил меня, как общаться с городом. Бродить одному по извилистым улочкам, останавливаться под деревьями и прислушиваться к разговорам, к смеху и плачу. Ловить настроение подданных. Чувствовать каменные стены, чувствовать биение моря.  Говорить с городом и направлять его. Охранять покой подданных.

Моя прабабка всегда осуждала столь рьяную любовь и преданность. На старости лет она ворчала, что жители впали в губительную страсть. Помню, как она однажды подошла ко мне и прошептала на ухо: «Никто не верит моим словам, но ты верь. Нельзя боготворить кирпичи и булыжники. Природа – наша царица, в ней наши корни. Пора вернуться в леса, иначе несдобровать». Никто не обращал внимания на фантазии пожилой королевы, все только улыбались в ответ. Но пришел день, и я вспомнил ее пророчество.

Ни прабабки, ни отца уже не было в живых, когда однажды вечером я ощутил, как стены домов подрагивали, а плиты мостовой трепетали. Город испытывал страх. Я осознал, что беды не миновать. Море притихло. Замерло, словно готовилось к чему-то. Я взобрался на эту самую гору, в самую высокую башню заброшенного замка. И то, что я видел в из бойниц, заставило мое сердце похолодеть. Вода отступала, уходила прочь от берега, оголяя дно. А  через пару минут уже мчалась обратно, встав стеной до самого неба. Я понял: еще несколько минут – и гигантская волна накроет город! Я не успевал никого предупредить. Я не мог ничего предпринять. Я был бесполезен для своего народа…  – влажная пелена заволокла парню глаза, и тот притих на секунду. – И тогда я решил воззвать к городу. Упал на колени и клялся, что готов пожертвовать всем, чтобы спасти жителей. А потом с ужасом наблюдал, как гигантская водяная лапа накрыла дома. Забурлила, закрутилась. Отбежала. Набрала силу и с новой мощью наброситься на ночные улицы. Я закрывал глаза и уши, стараясь ничего не видеть и не слышать. Но грохот взбесившегося моря все равно пронзал насквозь.

Не знаю, сколько длился этот кошмар. Гребни все накатывали и накатывали. Я забился в угол башни и накрыл голову руками. Я уже не мог соображать и воспринимать. В конце концов, я провалился в сон.

Наутро я долго не решался спуститься в город, опасаясь найти прямо на тротуарах мертвые тела и стенающих в ужасе выживших. И как же удивился, когда не нашел ни выбитых окон, ни грязи, ни трупов. По улице пронесся автомобиль. Дверь подъезда скрипнула, и вышел мужчина. Улыбаясь и насвистывая, он, как ни в чем не бывало, направился по своим делам. Я окликнул его, но тот даже не обернулся.  Я заговорил с еще несколькими прохожими, те прошли сквозь меня, как сквозь призрак. Я не знал, что и помыслить: неужели они живы, а я умер? Я метался в неведении по городу, как в горячке. И лишь на следующее утро все прояснилось. Действия людей повторялись, точно они проживали свой последний день вновь и вновь.

Так я узнал, что Город внял моим мольбам. Он впитал в себя жителей, растворил в себе. Деревья и кусты продолжали подстригаться, дороги и тротуары убирались силами тех, кто уже не существовал, но до конца и не канул в мир иной. Я – главная часть замысла. Необходим кто-то живой, чтобы вмещать души исчезнувших горожан. Невидимки не бродят по улицам, они живут в иной реальности, что находится у меня в голове, – король приложил руки к вискам и повторил шепотом: – Живые души у меня в голове.

Теоллора била мелкая дрожь. Он продолжал цепляться глазами за тлеющую полосу горизонта, не смея взглянуть на Этери.

– А почему окаменели звери и птицы? – спросила та после паузы.

– Об этом я узнал чуть позже. Аллагир стал сильнее и приобрел собственную волю. Он начал активно отвоевывать пространство у природы, считая ее опасной для жителей. Принялся выползал за свои границы, обращая растения в городские постройки.

– Значит, те странные колонны…

– Когда-то были деревьями. Сначала они застыли, потом посерели и окаменели, а позже обратились окончательно. То же и с животными. А случайно забредшие путники, задержавшиеся на ночь, поглощаются Городом, и становятся его вечными жителями.

– А почему мы еще целы?

– Вы быстро вышли к морю, где Город пока не имеет власти.

– И над этим старым садом, видимо, тоже?

– Сад – мое убежище. Здесь я могу побыть вдали от Города. Он пока соглашается не трогать гору.

Этери опять замолчала. Король со страхом ждал, какой она вынесет приговор. Но вместо этого девушка осторожно коснулась его плеча  и с участием спросила:

– Но почему ты не покинул Город? Почему остался?

– Он не выпускает меня. Я ему нужен.

– С этим могу помочь, – обрадовалась Этери. – Я умею мгновенно перемещаться в пространстве. Мне достаточно взять тебя за руку, вызвать посох, и ты отправишься со мной в любую точку планеты. Я покажу.

Теперь нельзя было медлить. Теоллор сунул руку в карман, молниеносно достал черный браслет и защелкнул на запястье девушки.

– Стэрис, – ахнула пленница и сделала шаг назад. Потом не понимающе посмотрела на парня. – Но зачем?

– Город нуждается в гарантированном наследнике, если со мной что-то произойдет. А значит ему нужна королева. Ты ей станешь.

Девушка глубоко вдохнула, выдохнула, сложила руки на груди и холодно спросила:

– А если я не соглашусь?

– Тогда Город поглотит тебя и твоих друзей. И даже берег моря вас не спасет.

– Зачем ты помогаешь ему?

– Я забочусь о своих подданных. Если я покину Город, их души исчезнут навсегда. Тебе не понять, каково это – быть в ответственности за тысячи людей.

– Серьезно? – возмутилась Этери. – Может, я не король, но у меня есть друзья, и я чувствую ответственность за их счастье. Я бы не хотела для них такой жизни, как у твоих подданных. Ты подумал о том, что будет дальше? Через пару сотен лет Город завоюет и соседние страны, а жителей поглотит. Он уничтожит магию, и никто не сможет ему противостоять. Так он и всю планету присвоит! Ты мог бы хотя бы не заводить наследника…

– Хватит! Замолчи! – не выдержал Теоллор. Каждое слово Этери острой иглой пронзало сердце. – Если бы был иной выход, я бы отпустил вас! Теперь слушай, если хочешь спасти друзей. Я позволю им уйти. Но при одном условии. Вот, держи.

Король вложил пленнице в руку горсть орехов.

 

Этери

 

В темноте Этери подошла к пляжу и остановилась, не ступая на песок. Теперь, без посоха, она стала простой девушкой. Беспомощность душила сильнее, чем подступающие слезы. Хотя нет, она не беспомощна, ведь есть еще друзья!

Девушка с трудом нашла в себе силы помахать ребятам рукой. Те сразу же вскочили и подбежали.

– Чего так долго? Что случилось? Почему ты там стоишь как вкопанная?! – засыпал вопросами музыкант.

– Я не могу покинуть улицу, – тихо ответила Этери.

– Это была ловушка, да? – Леоф заметил черный браслет.

Пленница кивнула.

– Вот сволочь, – процедил сквозь зубы Ричьяр. – А я ведь говорил!

Глаза Этери заблестели. Как хотелось броситься к ребятам, обнять их и разрыдаться! Но нельзя. Она все же нашла силы рассказать все без единой слезинки.

– …И велел, чтобы вы ушли. Вам поможет вот это, – закончила девушка и кинула на песок орешки. – Каждому по четыре. Они особенные, из еще свободного сада на горе. Если положить в карман, Город будет превращать их в камень некоторое время и вас не тронет.

Ричьяр рассвирепел, сделал шаг навстречу подруге, но его удержал волшебник:

– Не ходи. Там территория Города. Безопаснее оставаться здесь.

Музыкант взвыл и вцепился себе в волосы:

– Что за бред! Надо просто брать и валить! По морю! Переделаем шалаш в плот. Чего мы ждем?! Браслет потом как-нибудь снимем. Леоф справится.

– Я думаю, король взял с Этери обещание и она никуда с нами не пойдет. Так? – догадался волшебник.

Девушка кивнула и смахнула катящуюся слезу.

Ричьяр негодовал:

– Черт! Черт! А можно я тогда просто пойду и прибью его, а?! Сам-то он не явился. Боится!

– Не надо никого убивать… – выговорила девушка. – И не факт, что Город позволит…

– Может, ты ему еще и сочувствуешь? Может еще и рада замуж пойти?!

Леоф развернулся и влепил другу звонкую пощечину:

– Приди в себя. Хватит психовать. Надо срочно думать, что делать.

Огонь в глазах музыканта потух. Тот сразу осунулся и произнес:

– Да, ты прав. Простите, вел себя как идиот. Этери, ты понимаешь, что мы никуда без тебя не уйдем?

– Да. Надеюсь, что мы… – начала девушка.

– Тс-с! – шикнул волшебник. – Думаю, пока ты стоишь на территории Города, они могут тебя слышать. Не говори в слух то, о чем им лучше не знать.

– А у меня созрел отличный план, – Ричьяр злобно потер руки. – Я пойду и… Проткну его! Сразу и красавицу нашу из рабства спасем, и Город остановим.

Этери протестующее замотала головой.

Некоторое время друзья молчали, потом опять заговорил волшебник:

– Судя по всему, Город черпает силы в короле. Если увести его величество прочь, то Город лишится сил и остановится. Только вот, души людей…

– По-моему, они уже мертвы, – ответил музыкант. – Разве это можно назвать жизнью? Мы сделаем доброе дело, если освободим души людей.

– Кажется я знаю, как незаметно от Города похитить короля и всем вместе выбраться отсюда, – оживился Леоф.

 

Город явно приготовился к торжеству. Зажег гирлянды и разноцветные фонари.  Окна в домах радушно светились, точно приглашали в гости. Но Этери чувствовала во всем лишь фальшь, иллюзию жизни.

Как только девушка ступила под своды арки старого города, зазвенели колокольчики, встречая будущую королеву. Заструилась полотняная дорожка, указывая путь к круглой, точно блюдце, площади с громоздким собором.

Здесь ее встретил Теоллор. Весь в белом, в расшитом жемчугом сюртуке, он больше не походил на потрепанного жизнью подростка. Изящный золотой обруч на горделиво поднятой голове и шпага в серебряных ножнах завершали величественный образ юного короля.

Этери так и осталась в своем светлом длинном платье, только свежая белая роза украшала ее прическу.

Жених церемонно поклонился и, не глядя на невесту, предложил ей руку. Той оставалось лишь принять ее. Откуда-то зазвучала торжественная музыка, больше всего похожая на песнь органа. Видимо, Город постарался. Высоченные двери собора распахнулись перед парой, и на Этери пахнуло прохладой каменных стен.

– Тут мы должны сбросить обувь и босыми войти внутрь, – буркнул король.

Он опустился на одно колено и осторожно снял туфли с ног девушки. Потом освободился от своих сапог.

Пол внутри застилал белый пушистый ковер. Пальцы ног щекотал нежный ворс, и Этери слегка улыбнулась этим неожиданно приятным ощущениям. В центре собора с потолка свисала сфера, выложенная мозаикой из драгоценных камней. Тысячи свечей заставляли их искриться и переливаться.

Жених и невеста остановились под сверкающей конструкцией и опустились на колени друг напротив друга. Теоллор обратил к девушке мрачный холодный взгляд. Казалось, он предпочел бы оказаться где угодно, только не здесь.

– Теперь мы должны дать клятвы верности и вместе спеть свадебную песнь, но мы пропустим этот момент, – выдавил он наконец из себя.

Но задачей Этери как раз было как можно дольше тянуть время, и та бодро произнесла:

– Мне кажется, ты не в восторге от того, что происходит. Может, не стоит и продолжать?

– Ты должна меня ненавидеть… – еле выговорил Теоллор, опуская глаза.

Этери почти физически ощутила внутреннюю боль короля. Точно каменные тиски сжимали его душу, не давали действовать по совести. Как бы ей хотелось облегчить его страдания хоть немного.

– Нет, я не испытываю ненависти, – честно признала девушка. – Теперь я понимаю, что у тебя действительно не было выхода.

– Что ты имеешь ввиду? – король нахмурился.

– Да, тебя держит в Городе долг перед тысячами людей. Но тебе нужна королева не только поэтому. Призраки не могут заменить живого общения, без близких людей можно и с ума сойти.

– Зачем ты мне говоришь это? Хочешь, чтобы я расчувствовался и отпустил тебя? Снял браслет? Бесполезно, только Город может это сделать.

– Да наплевать мне на браслет! И не собираюсь я никуда уходить без тебя, – Этери поразилась непонятливостью парня.

–  Тогда зачем?

Девушка с нежностью посмотрела на жениха:

– Ты не заслужил такую жизнь после всего, чем пожертвовал и что перенес. Даже наоборот, ты заслуживаешь хоть немного счастья. Поэтому мы поможем тебе и заберем в Тангрию.

– О чем ты? Это невозможно, – отшатнулся Теоллор.

– Половина плана уже считай выполнена, – улыбнулась Этери. – Видишь эту белую розу у меня в волосах? В ее запахе одурманивающие вещества, думаю, ты уже достаточно надышался, чтобы заснуть через пятнадцать-двадцать минут. И тогда мы унесем тебя. По крайней мере, попробуем.

– Так твои друзья все еще здесь? Они не ушли?! – вскочил король в ужасе.

– Они, должно быть, уже пробрались в старый сад на горе, собирают побольше орехов,  – поднялась с колен и девушка, – чтобы…

– Боже мой,  вы – глупцы! – застонал парень. – Вы уничтожите себя! Эти орехи… Они ничего не значат! Я дал их, чтобы твои друзья испугались и не мешкая покинули Аллагир. Город давно настроился против вас и может начать действовать в любой момент. С орехами или без!

Сердце Этери застучало как бешеное, страх сдавил горло, мешая дышать.

– И меня вам не спасти, – продолжил король. – Наш королевский род так крепко слился с Аллагиром, что не может существовать без него. Я жив, пока нахожусь в Городе. Если я его покину...

Этери прижала руки к груди. План рушился на глазах. Нет, хуже. Разбился вдребезги о гранитные мостовые ненавистного Города. Зачем она подвергла друзей опасности? Почему не выполнила указания короля?! Оставалась последняя возможность.

– Я не могу допустить, чтобы мои друзья погибли, – твердо заявила девушка. – Пусть Город займется мной, а ты помоги им скрыться. Эй, Город! Слышишь?! Я отказываюсь быть королевой! Я ухожу. Поймай меня, если сможешь!

Бывшая невеста решительно направилась к выходу.

Волна негодования прошла по стенам храма. Подсвечники задрожали, камни заскрежетали. В ушах зазвенело, девушке показалось, что тело вот-вот перестанет слушаться. «Наверное, началось!» – пронеслось в голове.

– Стой! – крикнул Теоллор. – Город, не слушай ее! Она все равно станет моей женой.

В два счета он опередил девушку и вот уже острие шпаги блестит у ее горла. Лицо Теоллора пылало, голос срывался:

– Стой! Не делай глупости. Не надо больше жертв.

– Вот как?! – крикнула в сердцах Этери. – Тогда дай мне умереть за тех, кого я люблю. И пусть Хранитель Тангрии примет мою душу.

– А ну-ка убрал свою железяку, – раздался голос музыканта всего в двух шагах.  На пустом эфесе в ту же секунду блеснуло стальное лезвие.

– Ричьяр, не надо, – запротестовала девушка.

Огонь в глазах короля потух, лицо стало спокойным. Он быстро достал что-то из кармана и со словами «это тебе» сунул ошарашенной невесте в руку. Резко развернулся и замахнулся в сторону музыканта.

Тот не промедлил с ответом. Белая и черная фигуры закружили в смертельном танце. Выпад. Скрежет лезвий. Взмах. Опять выпад. Тени метались в свете свечей. Ричьяр яростно наступал, не жалея энергии. Полы пальто разлетались веером. Теоллор искусно защищался, но действовал будто в полсилы. В глазах отстраненность и безразличие.

– Прекратите! Хватит! Остановитесь! – слова девушки тонули в лязге металла.

В собор вбежал запыхавшийся Леоф. Схватил Этери за плечи и оттащил подальше от схватки.

– Сделай же что-нибудь! Создай между ними стену! Усыпи! – требовала девушка, высвобождаясь из его рук.

– Я потратил все собранное волшебство на розу! Я бессилен. Ричьяр знает, что делает.

Шпага со звоном упала на каменный пол. Этери обернулась и застыла.

Теоллор лежал на спине и пытался дотянуться до выбитого оружия. Музыкант нависал над ним коршуном, направив шпагу в центр груди.

– Лучше... Не поднимай… Не хочу… Больше драться.  У меня нет привычки убивать детей, – проговорил юноша. Он хотел было выпрямиться, но споткнулся. – Что за…

Левая нога музыканта стала прозрачной, сквозь нее можно было разглядеть золотой подсвечник.

Город добрался до них.

Этери метнулась к другу. Только не Ричьяр!

Леоф уже был рядом. Приложил руки к исчезающей ноге и начал сбивчиво шептать.

– Город защищает меня, – заговорил король, приподнимаясь на локтях, – но я помогу. Больше не будет жертв.

Этери бросила встревоженный взгляд на парня. На его лице мелькнула печальная улыбка.

И случилось страшное.

То, что стараешься поскорее забыть, но что не забудется никогда.

Теоллор схватил голыми руками клинок музыканта и с силой вонзил себе в сердце.

 

Мир замер. Застыл, пронзенный ужасом. А потом пришел в движение.

Камни сыпались отовсюду. Разбивались о выворачивающийся пол. Катились вперемешку с освободившимся огнем. Этери хотелось сжаться в маленький комок и забыться. Хотелось кричать, но горло сдавливала невыносимая боль. Не видеть. Не слышать. Не дышать. Исчезнуть. Кто-то звал ее по имени, но она не могла вымолвить ни слова. Мир наполнился дымом. Крепкие руки подхватили девушку и понесли куда-то. Позади раздался оглушительный грохот. Больше она ничего не помнила.

 

Первое, что увидела Этери, открыв глаза, был незнакомый белый потолок с нарисованными зелеными птицами. Умиротворяющая мелодия губной гармошки летала вместе с ними в вышине. Свежая постель пахла лавандой. Хотелось зарыться лицом в мягкую подушку и еще долго нежиться в дивном запахе. Ветер колыхал занавеску на окне.

Мелодия прекратилась.

– Значит, ты опять с нами? Класс!

Ричьяр присел на край кровати и положи руку девушке на плечо.

– Леоф места себе не находил. Все пытался наскрести еще хоть немного магии, чтобы тебя вылечить. Но я-то знал, что все обойдется.

– А что со мной случилось? – спросила Этери, садясь в постели.

– Дыма надышалась. Потолок рухнул, начался пожар. Кстати, похоже, это твое. Ты сжимала в руке, когда мы тебя вытащили.

На ладони у девушки заблестела монетка. Та самая, из пересохшего фонтана. С портретом Теоллора. Глаза наполнились слезами. Этери уже не могла остановить их поток и принялась рыдать взахлеб.

– Да, да. Иногда надо поплакать. Иди ко мне, – Рич прижал подругу к груди и стал поглаживать по голове и плечам. – Если хочешь, будем плакать вместе. Честно скажу, на душе у меня скверно. Я ошибся насчет парня и даже не успел извинится. Думаешь, он простил меня?

В объятиях музыканта был уютно и надежно. От этого хотелось плакать снова и снова. А друг все продолжал гладить и нашептывать слова утешения.

– Спасибо тебе за то, что ты всегда рядом, – сквозь слезы проговорила девушка.

– Ага, я такой. Я не уйду, даже если ты промочишь мою рубашку насквозь.

И Этери опять плакала. Но потом силы закончились и она спросила:

– Где мы?

– Все там же, в городе.

– А этот шум?

– Хочешь сама посмотреть? Тебе помочь?

Девушка оперлась на руку юноши и подошла к окну, придержала рукой непослушную занавеску.

Город бурлил. Люди спешили по своим делам, необычные механические автомобили сновали туда-сюда. Под крышей ворковали голуби. Обычная жизнь большого города.

Этери непонимающе взглянула на друга.

– Все вернулись обратно, – развел тот руками. – Король умер, храм обвалился и все вернулись. Леоф говорит, что души не унеслись в иной мир вместе с парнишкой, как мы предполагали, а вернули себе тела. Город не мог их больше сдерживать. Забавно, но они ничего не помнят! Словно никуда и не исчезали, словно не было наводнения. Искали-искали своего короля, но потом догадались, что тот погиб под руинами храма. Там, кстати,  за два дня успел вырасти целый цветочный ковер.

– А где браслет? – девушка ощупала запястье.

– Исчез, как и весь остальной стэрис. Леоф говорит, что магическое поле восстанавливается. Волшебству на планете больше ничего не угрожает.

Ричьяр обнял подругу за плечо, и они еще долго стояли у окна, разглядывая текущую своим чередом жизнь. Этого хотел Теоллор. Сердцу было больно и одновременно радостно.

 

Когда вернулся Леоф, друзья все вместе отправились побродить по улицам, перед тем как возвращаться домой.

Всю дорогу Этери не расставалась с монеткой, то и дело вертя ее между пальцев. Недалеко от моря троица свернула в тенистый переулок, где дома почти нависали друг над другом. Девушка неловко споткнулась о выступающий камень, и монетка выпала, покатилась под гору, бряцая о каждый попутный булыжник. Этери бросилась за ней, стараясь не потерять из виду. Наконец монетка закрутилась и упала в небольшое углубление. Чья-то рука быстро подняла драгоценность с земли.

Девушка подняла голову,  чтобы разглядеть того, кто ее опередил.

Теоллор стоял, прислонившись плечом к стене дома, и подбрасывал монетку на ладони. Он хитро улыбнулся и кинул свой подарок обратно.

Девушка ловко поймала еще теплую монетку.

– Так ты выжил? Ты все-таки жив?!

– Эй, ты с кем там разговариваешь? – окликнул подоспевший Ричьяр. – Я никого не вижу.

Этери хотела было рассказать другу, но Теоллор приложил палец к губам, учтиво поклонился на прощанье и неспешно зашагал вверх по узкой петляющей улочке. Там, где он касался тротуара, поднималась к небу молоденькая трава.

– Знаешь, Ричьяр, думаю, король тебя простил, – медленно проговорила Этери.

– Надеюсь.

– Что случилось? Опять какие-то тайны? – подошел Леоф.

– Больше никаких тайн, – девушка одарила ребят лучезарной улыбкой и взяла под руки. – Давайте, я покажу вам город. Сначала свернем на этой прекрасный проспект. Закройте глаза. Чувствуете запах? Это тянет из окна пекарни знаменитыми булочками с  лепестками роз. А видите вон те леденцы? Нам позволено насладиться только красными, зеленые – строго для детей. А как вы думаете, что внутри здания похожего на гигантской музыкальную шкатулку?

Город был такой же, каким она его видела глазами Теоллора. Но не совсем. Растения не просто ожили, теперь они были повсюду. Жители, в память о погибшем правителе, украшали свои балконы цветами. Смелые ростки находили лазейки в тротуаре и рвались к солнцу. Голубые мхи облюбовали тенистые закутки. Побеги ползли по стенам, чтобы раскрыть свои бутоны у всех на виду. Каменный лабиринт из домов и улиц зазеленел и расцвел.

Город дышал. Каждой травинкой, каждым листком.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 4,33 из 5)
Загрузка...