Восьмой

Священный лес - обитель Богов на земле. Говорят, что богиня природы Агва вырастила его для своих братьев и сестер, чтобы иногда они посещали Землю и отдыхали в его владениях. Вечнозеленые многовековые деревья, раскинулись посреди выжженной пустыни. Солнце не было властно над ними, ибо сама Богиня дала им жизнь. В тенях огромных деревьев водились животные, которых нельзя было увидеть ни в каком другом месте: величественные травоядные, и смертоносные хищники, удивительные птицы и мерзкие рептилии. Во всем здесь был идеальный баланс. Иногда и людям дозволялась входить в лес, чтобы выслушать мудрость Богов или продемонстрировать свою. В остальное время смертным было запрещено заходить в лес. Всем смертным, кроме племени аборигенов, которое охраняло владение Богов. Взамен они могли кормиться его дарами, если конечно, готовы были рискнуть своими жизнями. Таков был закон установленный богами с незапамятных времен, но действует ли закон, если его создатели мертвы?
Впервые за тысячу лет в лесу были гости, которых не приглашали сюда. Одному из гостей было хорошо известно, что бывает за неподчинения священным законам. Жрец Храма восьми вёл небольшую группу людей, которая осторожно двигалась по опушке леса, который когда-то называли священным. Сейчас, он выглядел, как будто Боги покинули его. Лес засыхал. Деревья желтели, и рассыпались в труху. Солнце, которое в этих краях выжгло всё живое, добралось и до леса. Птицы, которые многие века поражали своим пением, молча глядели на умирающий лес. Неужели другие жрецы не обманывали его, когда говорили, что Боги оставили Землю, и теперь люди сами по себе.
- Так это и есть великий лес пустыни? – прервав размышления жреца, спросил высокий, бритый мужик. – Я не впечатлён.
- Не впечатлен огромным лесом посреди пустыни? - вмешался черноволосый лучник.
- Да его можно только бесплатной выпивкой и бабами удивить, – весело произнес третий собеседник, которого отличала густая рыжая шевелюра и такая же борода.
- Я слышал о вечно зеленом лесе, который никогда не засыхает. Разве это похоже на зелень? – вновь спросил высокий, указывая на желтые засохшие кроны деревьев. Похоже, твои Боги оставили свой сад, Жрец.
- Если бы это было не так, мы бы сюда не сунулись, – сурово сказал последний участник разговора.
Он был выше всех остальных, а его идеальная осанка придавала ему значимость и внушительность. Лицо изрезали шрамы, а волосы и борода уже покрылись сединой. В глазах стального цвета читалась жесткость и гордыня. За спиной висел огромный меч. Мужчину звали Иосиф, и без сомнения когда-то это был рыцарь благородных кровей. Он и был лидером разношёрстой группы искателей сокровищ, которые согласились отправиться со Жрецом в путешествие. Бритоголового звали – Глен, черноволосый лучник с такими же черным глазами – Робин, рыжеволосого весельчака с арбалетом за спиной – Конор. Судя по постоянным шуткам в адрес друг друга, это была далеко не первая их совместная миссия. Жрец надеялся, что их мастерства и смелости хватит, чтобы достичь храма внутри священного леса. Помимо искателей сокровищ, в группу также входил таинственный проводник. Он принадлежал племени аборигенов, которым по преданию было доверено охранять лес от смертных. Как и все свои соплеменники, он был низкого роста с узкими глазами. Проводник практически никогда не говорил, только изредка отдавал команды, когда группе угрожала опасность. Называли его просто Хун, в честь его племени. Что заставило одного из посвящённых в тайны леса, нарушить свою священную клятву? Никто не знал. Все относились к нему настороженно. Все кроме помощника священника, который пытался побольше узнать о лесе у Хуна, но ответом ему было лишь молчание. Послушник по имени Аста был ещё мальчишкой, на вид лет семнадцати, хотя никто в Храме не знал его настоящий возраст. Сам он говорил, что не помнит дату своего рождения. В храме Аста появился год назад, и сразу всем понравился, так как был довольно сообразителен и трудолюбив. А найти послушника в эту эпоху безверия было невероятно сложно, особенно такого покладистого. Сам Аста говорил, что родители его умерли, а сам он так и не нашел достойного себя дела, и поэтому решил послужить Богам. Случайно подслушав, разговор жреца о его намерении отправиться в запретный лес, Аста напросился вместе с ним, чем вызвал огромное неудовлетворение остальных священнослужителей храма. Сначала Иосиф отказывался брать мальчишку, потому что он будет только обузой им. В итоге жрец убедил, сурового рыцаря тем, что лучшего повара в дорожных условиях не найти. Послушник уже не раз доказал правоту его слов. И наконец, сам Жрец, тот, кто и затеял это путешествие, тот, кто должен был предостерегать людей от подобного. Он никогда не представлялся, и только люди внутри священного круга знали его настоящее имя. Ибо сказано было, что тот, кто знает имя человека, имеет власть над ним. По своему характеру Жрец был слаб и труслив, и всегда искал защиты в этом суровом мире. Храм стал ему защитой, вера стала ему опорой. Так было до тех пор, пока его не приняли во внутренний Храм, где он узнал, что Боги уже сотни лет не отвечают на зов своих жрецов. Не только люди, но и сами Жрецы потеряли веру. Боги покинули их, и никто не знал – почему. Это стал ударом для Жреца. Его жизнь была разрушена. Он снова был одинокий и слабый, а мир снова стал ужасным и не понятным. Из-за отчаяния он и задумал это путешествие. Где искать потерянных богов, если не в их владениях?

Их путешествие началось семь дней назад, и пролегало через огромную пустыню, в которой обитали только змеи, скорпионы и таинственное племя Хун. Племя охотилось на всех, кто смел приближаться к лесу. Благодаря, своему проводнику, они успешно избегали патрулей. Пока.

Хун неожиданно остановился, и жестом призвал остальных затаиться. Впереди слышался голос.

- Это что, пение? – удивленно спросил Робин.

- Твои соплеменники, любители погорланить, а Хун? - попытался пошутить Глен, но Хуна уже не было с ними.

- Как это грубо, уходить, не попрощавшись,– с улыбкой подхватил Конор.

- Заткнитесь! – прервал их рыцарь. – Слушайте!

Голос был плохо слышим, до группы доходили лишь отдельные звуки.

- Это наш язык, – озвучил общую мысль Аста.

- Так ты говоришь, жрец, что никто и никогда не входил в лес, кроме как по приглашению? Иосиф сурово посмотрел на священника, от чего тот сжался.

- Т.. так н.. написано в книгах, - заикаясь, начал оправдываться Жрец

- Хун тоже знает наш язык, – вступился за него Робин

Мне кажется, он притворяется, – саркастически заметил Конор. – Почему бы нам ни выяснить это самим? А вдруг там Бог? Чур, я первым загадываю желание.

Нет, я! – грохотнул басом Глен!

- А вдруг это ловушка? – также тихо промолвил Жрец.

Все оглянулись на Иосифа, ожидая его решения.

- Пусть так. Мой меч соскучился по крови. Я рыцарь ордена Кровавой зари, а не трусливая шавка, крадущаяся в тенях. Если будет нужно, мы прорубим себе путь к храму. И только Боги смогут нас остановить.

"Бывший рыцарь", - хотел было сказать Конор, но увидев качающего головой Робина, решил, что оно того не стоит.

Они осторожно пошли на голос, прячась в тенях огромных деревья. Теперь Робин шел впереди, а Жрец и послушник замыкали шествие. Все были настороже. Раньше Хун охранял их покой, теперь они были сами по себе. "И куда же он запропастился?" - думал Жрец. По мере движения, голос становился отчетливее, и можно было разобраться отдельные слова. Наконец, они приблизились настолько, что могли слышать всю песню:

«Не жди меня мама, хорошего сына.

Твой сын не такой, как был вчера.

Меня засосала

Опасная трясина,

И жизнь моя – вечная игра».

Перед ним открылась картина: одинокое дерево стояло посреди поляны. На нем привязанный вниз головой болтался человек. Казалось, это вовсе его не смущало, и он продолжал петь.

-Недурно поет, – заметил Глен.

- Особенно для будущего трупа, – ложа стрелу в тетиву, сказал Робин. – Это место казни. Его привязали и оставили здесь, для какого-нибудь хищника. Может облегчим страдания бедолаге?

– Убери лук, лучник. Это лишь привлечет к нам внимания. Уходим отсюда.

Иосиф, как всегда был рационален.

- Эх, жалко, был бы у нас трубадур в группе. Сложил бы о нас легенду: « Песнь о великолепной восьмерке».

"Восемь!" – вдруг неожиданно вскрикнул Жрец.

Все обернулись на него. Восемь, восемь богов, миссия. Все сложилось. Это был знак свыше, знак, что путешествие затеялось не зря. Все эти мысли закружились в голове у жреца.

-Мы должны взять его с собой, – убежденно произнес Жрец.

- Мы не будем брать его с собой, – с раздражением ответил Иосиф

- Нет, мы возьмем его. Я заплатил вам золото, и вы должны подчиняться мне.

Все остальные переглянулись между собой, а Конор громко сглотнул. Что-то изменилось в жреце, ещё недавно он не мог скрывать свой страх, а теперь бросал вызов самому страшному из них. Даже когда Иосиф двинулся на него, Жрец не отступил, продолжив стоять на месте.

- А лес то, действительно, священный, – шепнул Конор на ухо Робину, – ишь, как повлиял на нашего святошу.

Иосиф был уже совсем рядом. Когда к ним подскочил послушник.

- Мой мастер хочет сказать, – быстро затараторил он, –не лучше ли узнать у пленника: как он здесь очутился? Куда он направлялся? Возможно, он окажется полезным. Конечно, может быть, вы достопочтенный рыцарь опасаетесь, что мы окажемся слабее аборигенов, если они нападут на нас.

-Ловко, – ухмыльнулся Робин.

Иосиф, уставился на послушника. А потом рассмеялся.

-Твой слуга, куда умнее тебя Жрец. Может, это его надо было сделать главным? - затем рыцарь вытащил меч и положил на плечо Асте. – Но если он ещё раз усомнится в моей силе, то его голову понесешь ты! Робин залазь повыше, будешь нас прикрывать. Конор прикрываешь оттуда, – указал Иосиф на дерево неподалеку. -Жрец и Глен идут со мной. А ты, – Иосиф насмешливо, посмотрел на послушника, – постарайся не сдохнуть.

Рыцарь решительным шагом направился к человеку, висящему вниз голов. Выйдя, на открытую поляну Жрец то и дело, оглядывался, боясь обнаружить хунов. Ему не хотелось быть оставленным на съедение хищниками. Певец, как ни в чем не бывало, продолжал петь. Его лицо было в тумаках, которые явно оставили ему кочевники, а на груди был широкий порез. Волосы были длинные и спутанные. Одежда, как у бродяги, зашитая и перешитая везде, где только можно. Когда они подошли близко, певец взглянул на них сквозь, заплывшие глаза.

- Так это и есть монстры, о которых мне говорили. Я не впечатлен! – расхохотавшись, произнес пленник.

- Да он пьян в стельку, – заметил Глен.

Иосиф одни движением распорол веревки, и пленник грохнулся вниз. Затем рыцарь наступил ему на грудь

-Рассказывай трубадур, как ты здесь очутился?

- А вы кто такие? Разве мы не в запретном лесу?

- Посланцы Богов, – Йосиф надавил на грудь тяжелым сапогом, – рассказывай

- А что я? Я просто хотел полюбоваться лесом, и написать прекрасную песню о чуде Богов. Я даже не собирался заходить, а эти, - он махнул в сторону леса, – решили скормить меня своему чудищу.

Иосиф сплюнул на землю.

- Ты получил, что хотел Жрец? Будешь тратить на него наше время, или мы отправимся затем, зачем пришли?

- Или нет - хихикнул певец.

Из леса с трех сторон выходили аборигены: полураздетые, в татуировках с ножами и топорами. Всего одиннадцать человек.

-Молись жрец - лишь успел сказать Иосиф

Аборигены уже бежали на них, крича что-то на своем языке. Робин и Конор успели застрелить троих, а потом пропали. Враги добрались и до них. Глен сражался с двумя, тогда как Иосифа окружило четверо. Одного он разрезал сразу, тот даже не понял, что случилось. Несмотря на огромный меч, скорость, с которой орудовал им Иосиф, поражала. Безусловно, он был выдающимся рыцарям. Последний из туземцев оказался перед жрецом, на нем были надеты железные когти с длинными лезвиями. Жрец закрыл глаза, и начал шептать молитву о спасении души, но ничего не произошло. Ещё секунда, снова ничего. Священник рискнул открыть глаза. Саблепальцый лежал с ножом в спине, а рядом невозмутимо стоял Хун.

-Здесь не кому молиться, – зло сказал абориген, и ринулся дальше помогать Глену.

Битва закончилась за минуты. Хуны не устояли против совместной мощи рыцаря, и их собрата. Последний из врагов, перед смертью пытался добраться до Хуна и что-то ему сказать, но Иосиф пригвоздил его мечом к земле.

- Каково это, убивать братьев, чужак? – с насмешкой спросил рыцарь.

- Тебе лучше знать, рыцарь, – спокойно ответил Хун, склонившись над трупом. Усмешка сползла с губ Иосифа. Глаза зло блеснули. Казалось, что вот-вот и он ринется в новую схватку, но тут из леса показалось ещё трое. Робин немного прихрамывал. Конор был в крови. Аста же шел, как в ни в чем не бывало.

- Хун, брат, где пропадал? - казалось, оптимизм никогда не покидал рыжеволосого воина. – Мы скучали.

- Нужно уходить, пока они не вернулись - сказал, Хун и направился к дальней кромке леса.

- Не хотелось бы больше их видеть, – устало произнес Робин. – Что с пленником, выяснили что-нибудь? Кстати, где он?

Певца, действительно, не было возле дерева. Оглядевшись, они обнаружили его возле трупа одного из аборигенов.

-Моя лютня! – торжественно произнес он. – Этот дикарь думал, что сможет на ней играть, - пнув труп, закончил певец.

-Вздумаешь издать хоть звук, – угрожающе начал было Иосиф, но певец уже нашел сзади пробку, и прилип губами к инструменту.

-Удобно, – произнес Конор.

-Я бы тоже,– начал было Глен, но при виде лица Иосифа осекся.

Пока они болтали, Хун уже стоял возле края леса.

- Так что с ним будем делать? – адресовал свой вопрос Иосифу Глен.

- Будет исполнять свою роль до конца, будет приманкой.

Певца, похоже, эти слова нисколько не смутили.

- Это я умею, - весело произнес он,– и подмигнул Асте.

С поляны все уходили в спешке, боясь снова встретиться с аборигенами. Похоже, ран не избежал никто, даже Иосиф. Путь предстоял тяжелый. Жрец тихо вознес молитву богам. Сейчас он был уверен, что они наблюдают за ними.

Последним поляну покидал Робин. Он оглянулся, ему казалось, что кто-то наблюдает за ним. Это чувство не покидало его с того момента, как он залез на дерево перед схваткой. Сначала лучник думал это аборигены, но сейчас. « А ведь хищник так и не явился на пир», – пришла нежданная мысль. По телу Робина пробежали мурашки, и он поспешил догнать группу.

До наступления ночи, группа все дальше углублялась в лес. Чем дальше они заходили, тем больше видели следов разложения. Лес гнил, гнил в месте, где десятилетиями не было дождей. Это ли не знак того, что Боги оставили это место. Наконец, когда идти было уже практически невозможно, группа остановилась на ночлежку. Хун ушел на разведку. Его соплеменников они могли уже не бояться: ночью те не рискуют так глубоко заходить в лес. Настроение Жреца, снова сменилось на мрачное. Дневной знак казался ему не провидением, а скорее нелепой случайностью. Зажечь костер гнилыми ветками оказалось не просто. Только горючее Певца, и мастерство Асты позволило добиться того, что через час они уже грелись у костра и жарили пару кроликов, которых подстрелил для них Робин. Жрец в очередной раз поразился способностям своего послушника. Казалось, он был создан для того, чтобы служить и помогать. Повезло, что аборигены не убили его.

- Так как вам удалось всех перебить? – прервал молчание Глен, адресуя свой вопрос Робину

- Повезло, что Аста их заметил. Твари подкрались к нам совершенно бесшумно.

- Из мальчишки бы вышел отличный разведчик. Может, возьмем его в команду? – шутливо спросил Конор. – Да и готовит он отменно.

- А что Жрец, отдашь своего послушника? Зачем парню голову морочишь. Богам достаточно и вас Жрецов? – продолжил Глен

- Разве мертвецам что-то нужно? – вдруг неожиданно подал голос из темноты трубадур. Все это время он не сводил глаз с Асты.

- Не страшно тебе говорить такое в их лесу? Как там тебя?

- Моя имя Сахая

Такое знакомое имя, вдруг подумал Жрец. Но откуда и что оно значит, вспомнить он не мог.

- Разве этот лес не доказательство, что Боги мертвы? – продолжил Сахая, – Смотрите, он умирает изнутри. Его поддерживала сила Богини природы, теперь же, когда ..

- Ты ничего не можешь знать об этом! – вдруг воскликнул Жрец. – Лес, ничего не доказывает. Мы не можем знать: чего хотят Боги. Мы можем только верить в их мудрость.

- Ты обманываешься Жрец. Разве ты сам этого не чувствуешь? Разве в твоем храме об это не говорят? Люди перестали молиться, чудеса перестали происходить. Рыцари перестали сражаться,– Сахая взглянул на Иосифа. – Когда то ваш благородной род, неустанно сражался, отдавая свое почтение Богу войны. А что теперь, вечный мир? Ты поэтому здесь, рыцарь?

- Мы сражались во имя чести, сопляк. Плевать мы хотели на Богов и на их законы.

- Бедный Жрец, столько богохульства за один день, приходится выслушивать, – шепотом сказал Конор.

- Его даже жалко, - ответил Робин.

- Так почему ты здесь тогда, рыцарь? Потерял честь? Или сражаться больше не с кем? А может твои братья решили, что лучше браться с врагами, чем с тобой? – Сахая уже не скрывал своей насмешки.

Дальше все произошло мгновенно, Иосиф сорвался с места, уже занося меч над головой трубадура, но в последний момент его руку остановил Хун, возникнув ниоткуда.

- Кровь привлечет хищников, – лишь сказал он.

Иосиф невидящими глазами смотрел на Сахая, гнев все ещё бушевал в его душе, но рука Хуна была тверда.

-Ой, ой, ой. Прошу достопочтенного рыцаря простить дурака. Иногда я сам не знаю, что несу. Из-за недостатка алкоголя, я становлюсь жуткой злюкой, – залепетал певец.

Наконец, Иосиф опустил меч, и протянул его трубадуру

- Почисти доходяга, хоть какой-то будет прок от тебя.

-Конечно, конечно – залебезил Сахая, принимая меч.

- Как ему это удается? – спросил Конор, Робина

- А?

- Хун, ты заметил откуда он взялся? Ты вообще видел, что произошло?

Но Робин не ответил, все это время он смотрел на Асту. Лучнику показалось, что тот улыбается. «Игра теней», – подумал Робин, и выбросил это из головы.

Ночь выдалась холодной и темной, а утро кровавым. Уже светало, когда Робин всех разбудил. Жрец огляделся, костер еле тлел, а весь лес был окутан мглой. Мгла словно живая окружила их пристанище, подбираясь всё ближе. Все спешно поднимались, предчувствуя не ладное. Хун же стоял, всматриваясь во мглу.

- Они уже здесь.

Никто не успел спросить, кого он имеет в виду, как справа из тумана вышел огромный волк. Он был поистине огромен: три метра в длину, без учета хвоста. Клыки с размером с руку, шерсть темная, как сама ночь. Волк неспешно подходил к ним, но не нападал. Затем из тумана стали появляться ещё: один, второй. Они появлялись отовсюду, и, в конце концов, группа была окружена. Жрец всматривался в лица своих защитников. Лицо Хуна, как всегда, ничего не выражало. Иосиф был хмур и сосредоточен. Глен и Конор из-за всех сил старались не показывать страх. Робин уже закладывал стрелу в тетиву, прикидывая варианты развития событий. Лицо Сахая было заспанным, видимо, он ещё до конца не понял, что происходит. Аста же с любопытством рассматривал волков, будто это были не смертельные хищники, пришедшие убить их, а музейные экспонаты. Хотел бы Жрец, быть таким же невозмутимым. Если бы не обмякшие ноги, то он без сомнения бросился бы прочь.

- Ваш меч готов, сэр Рыцарь! – отчеканил Сахая, протягивая чистенький меч Иосифу.

Певца абсолютно не волновала обстановка. Иосиф же достал кинжал из-за пояса и кинул его певцу.

- Сражайся за свою жизнь бродяга.

- Я постараюсь не подвести вас, сир.

- Дайте оружия этим двум, – указывая на Жреца и послушника, сказал Иосиф.

- Жрецы не сражаются оружием.

- Один из твоих Богов, Бог войны - так покажи ему свою силу Жрец. Если ты, конечно, веришь, что он смотрит на тебя.

В голосе воина читалась насмешка. Жрец молча взял кинжал.

Волков было семеро. Хищники продолжали стоять на месте, ожидая. Напряжение усиливалось. А затем появилось оно. Сначала Жрец подумал, что это человек, затем что это зверь, но существо было ни тем, и ни тем. Огромный метра три в высоту получеловек, полуконь с рогами на голове. Зверочеловек вышел из леса, с обрубком дерева, который заменял ему оружие. Жрец слышал о детях леса, существ, которых Агва создала для заботы о храме. Они были садовниками, а не воинами. Так, по крайне мере, писали в книгах. Посмотрев на людей, существо страшно завыло, словно от боли.

- Это будет славная битва, – вдруг сказал Иосиф. – Впервые за путешествие на его лице появилась настоящая улыбка, сделав его страшное лицо, ещё страшнее.

Для волков рев был сигналом, но прежде чем они ринулись на людей, одного из них пронзила стрела, пущенная прямо в глаз.

- Люди начинают, и выигрывают, – крикнул на ходу Конор, тоже сделав свой выстрел.

Вот только этого было не достаточно. Волк со стрелой в глазу поднялся, и, рыча, бросился на своего обидчика. Робин выстрелил второй раз, но попал только в лапу. Дальнейшей схватки Жрец уже не видел, все перемешалось. Иосиф схлестнулся с хищником. Хун уже пустил кровь своему волку. Жрец же бросился бежать прочь от своего зверя, но тот настиг его в пару прыжков, повалив на землю. Священник перевернулся, и попытался ударить клинком, но рука угодила в пасть к волку. Жрец закричал от боли, но в этот раз некому было прийти на помощь. Священник уже начал терять сознание. В голове мелькали образы, образы странных букв. Буквы складывались в слова, слова которые он никак не мог прочитать. Казалось что вот - вот, но в последний момент все срывалось. Вокруг был мир, состоящий из света. Здесь было так хорошо и уютно, здесь не было боли, не было мучений, сомнений. «Это и есть обитель Богов?» - подумал Жрец. Опять появились буквы. Буквы, которые складывались в не понятные слова. «Читай», - настойчиво повторял голос в голове, – читай слова». Жрец попытался снова. Как же это было тяжело, но голос не унимался. Наконец, слова сложились в правильном порядке, и он выплюнул их изо рта. В тоже мгновения Священник почувствовал страшную боль в руке. Он снова был в реальности, и реальности была на редкость паршивой. Вот только волка на нем уже не было. Зверь валялся в метрах двадцати от него. Он горел. Битва вокруг на секунду остановилась, даже волки были поражены случившимся. Жрец же тупо смотрел на своего мучителя, отказываясь понимать, что сейчас произошло.

- Это же чертова магия! – только и мог сказать Глен, прежде чем зверь снова ринулся на него.

Битва разделилась на две части. В одной стороне Хун, Робин и Глен пытались защитить Конора, лежавшего с разодранной ногой, от оставшихся волков. В другой Иосиф пытался остановить зверочеловека, который из-за всех сил старался добраться до Асты. Ему было все равно, что перед ним есть рыцарь, который способен разрубить его напополам. Всё внимание чудовища было приковано только к послушнику. Иосиф воспользовался невниманием монстра и рубанул его мечом - монстр страшно закричал и, наконец-то, обратил свой взгляд на рыцаря. Зверочеловек встал на задние копыта, а передними, что есть силы, лягнул Иосифа. Рыцарь отлетел на добрые пять метров, но подняться не успел: зверочеловек уже был на нем. Прижав Иосифа к земле, дитя леса подняло свою огромную дубину, готовясь размозжить голову благородному воину, но не успел. Клинок прилетел прямо в голову зверю, пронзив того по рукоять. Пару секунд зверочеловек ещё сомневался, стоит ли ему умирать, но меч Иосифа, пронзивший грудь монстра, избавил его от сомнений. Все было кончено.

Жрец обернулся в поисках Хуна, который в очередной раз предотвратил смерть члена группы, но какого было его удивление, когда он увидел лишь Сахаю. Иосиф был поражен не меньше.

- Не стоит благодарности, сир, – с насмешкой сказал певец и поклонился рыцарю.

Второе сражение тоже закончилось, там было все не так радужно. Робин с Гленом пытались оказать помощь Конору, чья нога была искромсана клыками до кости. Хун, тоже не избежал когтей зверей, его грудь была исчерчена тремя бороздами отметин. Жрец взглянул на свою руку: все было не так страшно, как у рыжеволосого воина, но болела жутко. К нему подошел, Аста.

- Позвольте мне, мастер, - сказал послушник, доставая какие-то тряпки из своей сумки. Лицо его было серьезным, казалось, он постарел на лет тридцать. Вся наивность испарилась.

- Как вы это сделали? Как применили магию?

- Магию, о чем ты Аста?

- О том волке, – Аста указал на догорающий труп волка, - вы скрывали от совета свою силу?

- Я! я, ничего не делал - Жрец был в смятении

- Вы общаетесь с богами, вы используете их слова, – Аста сильно сжал руку Жрец

-Мне больно!

- Боги, они и правда вернулись, – настойчиво спрашивал послушник ,все сильнее, сжимая руку.

- Эй, Жрец ты нужен здесь, – прервав разговор, крикнул Иосиф.

Аста разжал руку, и молча закончил её перебинтовывать. Жрец же не решился заговорить со своим послушником, по какой-то причине ему было страшно.

У Конора все было плохо, он стонал от боли, а нога мало походила на средство передвижения. Когда они подошли, все кроме Робина с любопытством смотрели на Жреца. Даже обычно безучастный Хун, внимательно изучал священника, как будто старался увидеть что-то скрытое в нем.

- Хорошо было бы, если ты сразу бы применил свой фокус, - Иосиф, не мигая смотрел на Жреца.

- Я не знаю, как это получилось, – оправдываясь, ответил Жрец

- Божественное вмешательство, стало быть?

- Я, я не знаю, – жрец опустил глаза.

Иосиф смерил Жрец презрительным взглядом, затем плюнул на землю и отвернулся.

- Нужно уходить и быстро, – прервал молчание Хун, - скоро здесь будет кто-то пострашнее.

- Мы его не оставим, - Робин поднялся и прямо посмотрел на Иосифа.

- Он почти труп. Взгляни на него, ему не пережить наш поход, – рыцарь сурово посмотрел на лучника.

- К тому же он не благородных кровей – Сахая подмигнул Иосифу.

В следующее мгновение клинок Робина был уже у горла певца.

- Как насчет оставить тебя в залог хищникам?

- Мы будем нести его по очереди, – вмешался Глен. - Аста помоги сделать носилки. Мы оторвемся, пока другие хищники будут доедать этих, - воин кивнул в сторону мертвых волков.

- Эти, ему не нужны – сказал Хун, вглядываясь куда-то во мглу.

Передвигались они быстро, как только могли. Конора несли по очереди, все кроме Жреца и Хуна. Хун постоянно оглядывался, как будто чувствовал, что за ними следят. Робину тоже было не спокойно. То чувство, которое он испытывал на поляне вернулось и не покидало его. Что-то или кто-то определенно преследовал их. День выдался пасмурным, лучи солнца практически не пробивались в гущу леса. Везде было сыро и грязно. Совершенно внезапно они вышли на что-то, что когда-то было дорогой. По краям ещё можно было заметит цветы, которые обрамляли полосу, лишенную растительности, которая уходила вдаль.

- Что это? – спросил Глен, останавливаясь, чтобы перевести дух.

- Это дорога к священному храму, – уверенно сказал Жрец

Хун лишь кивнул в ответ:

- Мы близко.

Жреца снова охватила уверенность, как и в тот раз на опушке. Все идет согласно плану, судьба ведет их на этом пути. Внезапно позади что-то приземлилось. Зверь был похож на волка, только он стоял на двух ногах, как человек. Шерсть его была густая и черная, как у тех волков, которых они встретили до этого. Руки были похоже на обезьянье: пальцы длинные и цепкие, для того чтобы лазить по деревьям. Прямо на глазах из рук выросли огромные когти. Монстр склонил свое волчью пасть, изучая людей. Страх охватил людей, теперь всех без исключения.

- Ракаса, – злобно прошептал Хун, вставая в защитную стойку.

Робин был быстрее, его стрела уже летела прямо в голову монстру. Вот только монстр был ещё быстрее. Он поймал стрелу своими руками, и переломил её. Затем зверь оскалил пасть и прыгнул на Глена. Когти вспороли его от головы до туловища. Вместо того, чтобы напасть на остальных, Ракаса поднял тело Глена и вместе с ним прыгнул в лес, исчезнув в тени. Все это произошло так быстро, что Глен даже не успел закричать.

- Что это за хрень? – у Иосифа сорвался голос. Все, вооружившись, стали кругом спиной к спине, окружив носилки.

- Это Ракаса, монстр леса.

- Почему он не убил нас всех? – Робин водил луком из стороны в сторону.

- Он дразнит нас. Заставляет нас паниковать, бояться. Мы для него лишь развлечение. Нужно уходить в рощу, там он его владения заканчиваются.

- Так чего мы ждем? – спросил Сахая.

Все посмотрели на Конора, который был без сознаний

- Мы его не бросим, – упрямо повторил Робин.

- Взгляни правде в глаза, лучник. Мы все здесь умрем, если останемся. – Иосиф положил руку на плечо Робина. Робин отдернул плечо.

- Взгляни и ты. В лесу ничего нет, кроме смерти. Мы не найдем здесь ни богатств, ни артефактом. Мы облажались. Я остаюсь. Лучник отошел в сторону, вставая между носилками и лесом.

- В нем больше чести, чем в некоторых рыцарях, которых я встречал, – язвительно заметил Сахая.

В этот раз Иосиф не обратил на него внимание.

- Достойно, лучник. Глупо, но достойно. Рыцарь развернулся и пошагал по тропе дальше. Остальные молча последовали за ним, все кроме Хуна.

- Эй, Хун, ты идешь?

- Дорога выведет вас к храму. Я остаюсь.

- Но.. –начал было жрец

- Это личное, - закончил Хун и встал рядом с Робином.

 

Остальных уже не было видно, когда Робин решил заговорить с Хуном.

- Почему?

- Я же сказал…

- Брось, твой секрет умрет вместе со мной, – ухмыльнулся Робин, – через пару минут.

Хун молчал.

- Убиваешь своих братьев, но остаешься спасать двух чужестранцев. Что-то с тобой явно не так.

- Мой народ умирает, – начал Хун, глядя куда-то вдаль. - Издревле нашей обязанностью было охранять лес от таких, как вы. Взамен мы могли добывать себе пищу в этих лесах. Мы успешно справлялись со своей обязанностью. В какой-то момент лес стал умирать: звери умирали, или уходили все дальше в лес, где жили более страшные хищники. Находить пропитание становилось все сложнее. Многие века, мое племя постепенно умирает вместе с лесом. Но мы упорно следуем своей клятве, даже если её больше не перед кем держать.

- Думаешь Боги, и правда, мертвы?

- Я не знаю. Но это место они бросили. Когда твои друзья войдут в священную рощу, мое племя будет покрыто позором, за то, что они не сдержали клятву. Они уйдут отсюда в вечное изгнание, опозоренные, но живые. Я сражаюсь за них.

- Знаешь, я сражался за многих. Я сражался за баронов и герцогов, которым было плевать на мои жертвы. Потом я сражался за обыкновенных людей, но они лишь требовали ещё больше жертв, ради них. Наконец, я сражался за себя, но ответом мне лишь было презрение.

- За что ты сражаешься теперь, лучник?– Хун посмотрел на него.

- Я сражаюсь за него, - Робин посмотрел на Конора. - Я сражаюсь за глупое племя, которое готово умереть, ради того, кому плевать на них. Я сражаюсь, ради того, чтобы Боги заметили меня, и приняли в своё царство. Но, на самом деле, я сражаюсь, потому что больше ничему в жизни так и не научился. Говорила мне мама, иди в сапожники, – Робин улыбнулся грустной улыбкой, – но от судьбы не уйдешь. Не так ли Хун?

Далекие крики, заставили Жреца вздрогнуть. Ему стало не уютно. Это он затащил всех их сюда на растерзание монстрам. Все ради того, чтобы перестать бояться неизвестности, перестать бояться мира. Он хотел, чтобы все было как раньше, когда он только пришел в храм. Хотел убедиться, что боги все ещё присматривают за людьми. Но что он надеялся увидеть в Храме? Следы их присутствия? Их самих? А что дальше? Если Боги здесь, то они должны уничтожить их за нарушения священного запрета. Всё же что-то влекло Жреца в храм. Этому не было логического объяснения, это скорее было предчувствие, которое нарастало с каждой минутой, проведенной в лесу.

- Похоже, твой послушник, нашел себе друга? – прервал размышления жреца Иосиф.

Священнослужитель взглянул вперед, там неподалеку шли Аста с Сахаей. Аста что-то говорил певцу, а тот внимательно слушал, не говоря ни слова. Это было странно. Что Аста мог рассказывать? Отсюда невозможно было услышать. Жрец вспомнил про свой последний разговор с послушником, по коже пробежали мурашки. Что-то изменилось в Асте. Его лицо… Как будто это было не его лицо, а лицо кого-то другого. Не услышав ответа, рыцарь продолжил:

- Или скорей певец нашел себе друга. А что? Твой ученик молод и вполне не дурен собой – Иосиф рассмеялся, своей шутке.

Жрец поморщился.

- Зачем тебе это путешествие рыцарь? – наконец заговорил Жрец. – Ты бы смог заработать намного больше, будучи наемником.

- Наемником, я бы не вернул себе честь.

«Бросить своих соратников, это называется вернуть честь», – подумал Жрец, но не решился спросить.

- Я знаю, о чем ты думаешь, жрец, – словно прочитав его мысли начал рыцарь, - но они не мои братья. Они просто искатели сокровищ, они знали, на что шли. Я должен вернуть честь своему роду, которую он утратил, когда я восстал против своих братьев. Трубадур был прав: мы стали другими. Мы подружились со своим врагом, стали называть братьями тех, кто убивал нас на протяжении всей истории. Как я мог стерпеть такое? Как мы могли стерпеть такое?

Иосиф сжал кулаки, впервые он кому-то рассказал о своей жизни.

- Восстание провалилось, меня должны были казнить. Но Герцог решил посмеяться надо мной. Он сказал, что король простит меня и мой род, если я принесу дары богов. А потом меня изгнали из моего дома. Так что слушай Жрец, что я скажу. Плевать, кто сегодня погибнет! Я найду в этом храме дар богов, и запихаю его в глотку Герцогу! Жрец взглянул на рыцаря, глаза того пылали гневом.

Впереди Аста с Сахаей остановились, явно увидев что-то или кого-то. Жрец с Иосифом нагнали их. Это была она: священная роща. Дорога приводила прямо к арке, которая была сплетена из прилежащих деревьев, плющей и цветов. Не смотря на то, что цветы засохли, выглядело все равно красиво. Пункт назначения был близко. Сзади, совсем близко раздался душераздирающий вопль, а затем что-то упало сверху прямо между ними. Ком подкатил к горлу жреца, снизу на них взирала оторванная голова Хуна: рот застыл в беззвучном вопле, а глаза налились кровью.

«Бежим!» - прокричал Аста.

Жрец рванул с места, никогда он не бежал так быстро, как сейчас. Он даже не думал, что может бежать так быстро, но тварь все равно настигла его. Монстр навалился сзади, опрокинув священника на землю, колено пронзила боль. Над ухом щелкнула пасть. Третий раз Жрец оказался перед лицом смерти в этом лесу. Он посмотрел вперед: до заветной арки было несколько метров. Так близко. В следующее мгновение кто-то толкнул зверя. «Бегите, мастер!» – прокричал Аста.

Жрец попробовал встать, но боль пронзила колено. Он снова рухнул на землю. «Нет, так не может кончитьс, – подумал Жреца. Я же почти дошел». По лицу потекли слезы. Ещё одно усилие - без толку. Вдруг кто-то поднял и швырнул Жреца через арку, и он тяжело рухнул на землю. Следом за границу шагнул Иосиф, который и швырнул священника. Тут их уже ждал Сахая, уставившись куда-то за их спины. Жрец приподнялся и посмотрел назад. В метре от арки лежал Аста. Его лицо было залито кровью. Над ним, сгорбившись, стоял Ракаса. Каждый раз, когда послушник подползал к невидимой границе, зверь лапой подтягивал его назад. Это явно доставляло ему удовольствие. В глазах Асты была мольба. Жрец снова заплакал, он пополз в сторону послушника, но путь ему преградил Иосиф. Он поднял священника на ноги и тихо сказал: «Здесь не помочь, – покачал голов Иосиф. - Он пожертвовал жизнью ради тебя, цени это». Троица молча побрела вглубь рощи. Через сотню метров священник обернулся: на дороге уже никого не было.

«Бедный, бедный Аста», – бормотал Жрец, бредя по дороге вслед за рыцарем и певцом. Он вспоминал: каким хорошим и любопытным послушником был юноша, как все его любили в храме, как он отличался от них скучных и догматичных стариков. Последний разговор с учеником, казался нелепой случайностью, ошибкой, иллюзией. Все сейчас казалось иллюзией, а вот смерть послушника была реальностью, суровой действительностью. Жрец не заметил, как вышел на открытое пространство и увидел небо над головой. За долгое время они впервые видели небо. Казалось, здесь оно ближе к земле, чем где-бы то ни было. Синие тучи нависали прямо над их головами, а небо было темного синего оттенка. Похоже, назревала гроза, и что - то подсказывало Жрецу, что это была их вина.

Кажется, мы на месте, – сказал Иосиф.

Жрец огляделся вокруг. Перед ним возвышалась огромная одинокая скала, словно кто-то украл её с гор и перетащил сюда. В скале был вырублен идеально ровная арка. Над аркой была надпись из янтаря на неизвестном языке. К входу в скалу вела дорога из травы, а по бокам от дороги стояли фонтаны, много фонтанов с самыми разными скульптурными этюдами. Здесь были скамейки, сплетенные из множества веток и цветков, которые росли из земли. Почти все цветы были завядшие, но вот трава была сочно зеленая, и мягкая, как будто только выращенная. Прекрасный вид поляны, поразил и рыцаря. Иосиф стоял в изумлении, оглядывая открывшуюся красоту.

- Долго же вы сюда добирались, – вдруг раздался мягкий голос.

Со скамейки неподалёку поднялся человек и отбросил капюшон. Перед ними была старая женщина. Лицо её покрывали морщины, волосы посидели, и были аккуратно собраны в хвостик. Одета она была в балахон наподобие того, что носил жрец. Не смотря, на весь свой беззащитный вид, Иосиф напрягся. Женщина шагала к ним. Когда она подошла ещё ближе, Жрец заметил кольцо на её руке. Кольцо с оливково-зеленого цвета камнем внутри ,на котором был узор в форме глаза. Священник упал на колени.

- Провидица богов, – залепетал Жрец, – прости, что явились без приглашения.

- Ну, ну, – заботливо проговорила старуха, – не бойся сынок, все так, как и было задумано. Поднимайся и представь мне своих друзей.

Священник встал с колен, и развернулся к своим спутникам.

- Это Иосиф, он рыцарь из благородного дома – жрец запнулся: он ведь так и не узнал из какого.

- Вижу, вижу, – прервала его провидица, – сильный воин, сразу видно, - затем она вгляделась в его лицо.– Возможно, ты найдешь то, что ищешь, рыцарь, – сказала она и обернулась к певцу.

- А это трубадур – продолжил Жрец, - мы спасли его по пути сюда. Его зовут Сахая.

При произнесении имени старуха отшатнулась от певца, а лицо её побледнело.

- Слуга предателя, – с пренебрежением сказала она.

- Это ты и твои боги его предали! – со злостью сказал Сахая.

- Что ты можешь об этом знать, дитя? - старуха развернулась к Иосифу. – Убей его рыцарь, убей этого лжеца, и клянусь, ты получишь то, зачем пришел.

Иосиф пару секунд простоял в нерешительности, а затем взял меч наизготовку и повернулся к Сахае

- Давно надо было это сделать, – процедил Иосиф и сплюнул в сторону трубадура.

Сахая вытащил кинжал, который отдал ему воин и встал в боевую стойку.

- Знаешь в чем ваша проблема, рыцарь? – заговорил он. – Вы совершенно не умеете думать самостоятельно.

- Это будет, твоим последним оскорблением, ублюдок.

Жрец хотел было остановить их, но провидица взяла его за руку и поволокла в сторону Храма.

- Идем, ты должен исполнить своё предназначение, священник Храма восьми.

Они вошли внутрь скалы. Внутри она казалась ещё больше. Везде на стенах были кристаллы, которые отражали свет, лившийся из множества отверстий в скале, освещая внутреннее пространство. Внутри также росли растения, стояли огромные столы, и летали невиданные птицы. Провидица упорно тащила Жреца вперед. Наконец они оказались перед огромным фонтаном. Вода текла в него прямо из скалы.

- Выпей, – сказала провидица.

Жрец неуверенно взял бокал в руки.

– Не время сомневаться, мой мальчик. Вспомни, зачем ты сюда пришел?

-Чтобы узнать, живы ли боги.

-Живы. Живы, и нуждаются в твоей помощи, Эрик.

Жрец раскрыл глаза от удивления. Никто не знал его имя, кроме его братьев. Священник взял бокал и выпил до дна. Его окутала приятная слабость, прямо как в тот раз, когда он сражался с волком. Он снова падал, падал в свет. Чья-то рука остановила его падение, это была провидица.

- Так в тот раз, это были вы?

- Я решила, что тебе не помешает помощь, – улыбнулась провидица.

- Зачем мы здесь?

- Чтобы увидеть, как все началось. Смотри же дитя! Узри, как умерли Боги.

Они снова очутились в скале, но в этот раз все было по-другому. Вокруг цвели цветы, свет был ярче, а за столами сидели люди. Нет. Боги. Каждый из них был похож на человека, но все же они были другие, они испускали свет, они были прекрасны. Могучий Дагал, прекрасная Цинта, задумчивая Агва. Все они сидели за столом, смеялись и пили вино. Жрец насчитал семь богов. Среди них был ещё кто-то: ребенок. Маленькая девочка с белыми волосами, собранными в хвостик. Она выделялась среди всех, потому что была человеком. Девочка держала бокал в руке, такой же, какой только что держал Жрец. Затем все стало мутно, и расплывчато, девочка упала на пол и всё потемнело.

- В тот день маленькая девочка сделала предсказание. Предсказание, которое изменило всё. Она сказала, что придет день и явится великий пожиратель: страшный монстр из другой вселенной, который питается энергией сущностей. Он пожрет всех Богов, и только Восьмой Бог сможет его остановить, пожертвовав своей жизнью. Вот только Богов было семеро. Кто же тогда должен был остановить пожирателя? Долго думали Боги над этим вопросом, пока Бог знания не предложил поделиться силой каждому из них и не создать нового Бога. Так появился на свет Восьмой.

Картинка вдруг переменилась. Перед ними была худой юноша ещё подросток, с короткими серебристыми волосами.

-Сначала Боги поселили его здесь, обучая по очереди всему, что знают сами. Они не говорили ему, кто он такой и для чего создан. В конце концов, Боги полюбили Восьмого, как собственное дитя, и приняли его в свой дом. Приняли его за равного. Все кроме Смерти. Смерть не считала его равным богам, считала только орудием. Время шло, Восьмой рос и креп, делая успехи в обучении. Но роковой час приближался, и Боги все больше отдалялись от своего создания. Им было больно за то, что ему предстоит сделать для них. Больно было и юноше, ведь он не понимал: почему его братья и сестры отвернулись от него. Восьмой все чаще проводил время на земле. Здесь среди людей, ему нравилось больше. Видя его страдания, провидица чувствовала вину перед ним. Именно она обрекла его на смерть. Тогда провидица рассказал Богу горькую правду, о его назначении.

Картинка снова сменилась теперь девушка с белыми волосами стояла рядом с Восьмым, обнимая его и плача.

-Юноша с достоинством принял известие, и сказал, что будет сражаться за своих сестер и братьев. Боги же решили, что тоже не предадут свое дитя, и будут сражаться вместе с ним. И вот великий пожиратель явился в царство Богов на небесах. Страшен и могуч был он, но Боги не боялись: они верили в свой успех. Но в самом конце Восьмой предал своих братьев и сестер, и сбежал, укрывшись на земле. Боги были пожраны чудовищем. Так наступила смерть Богов.

Свет погас, и Жрец снова оказался в настоящем. Как и в тот раз, пробуждение сопровождалось болью.

- Так, значит, Боги мертвы? – с грустью спросил Эрик.

- Да, – ответила старуха, – но разве природа не умирает зимой, а потом оживает весною? Боги не могут умереть, потому что они сотканы из энергии. Они переродятся, уже скоро. Но Богам нужна сила. Сила чтобы не быть снова пожранными пожирателем. И в этом им поможешь ты.

- Но как? – недоуменно спросил Жрец

- Вера, вера людей питает Богов, поэтому они так бережно охраняли людей долгие тысячелетия. Вера людей это тоже энергия. Сейчас люди потеряли веру в Богов. Ты найдешь тех, кто снова заставит людей поверить. Семь человек, семь аватаров, которым будет дана часть той мощи, которая была развеяна в момент смерти Богов. Они снова воздадут должное Богам, они снова заставят людей поверить. Поверить в безграничные знания и магию мира, поверить в чудеса природы, поверить в божественную любовь и справедливость, поверить в боль войны, которая делает вас сильнее. Поверить в смерть, которая несет новую жизнь. Затем они поймают Восьмого и заставят его исполнить свой долг. Ты избран Эрик, избран, чтобы принести свет веры в царство безверия.

Провидица со Жрецом вышли обратно на поляну. Битва между Иосифом и Сахаей уже закончилась. Иосиф лежал на траве, меч лежал рядом. Над ним стоял зверочеловек - дитя леса. Такой же как тот, кого они встретили в лесу, только больше. Жрец напрягся, и остановился.

- Успокойся Эрик, Махей не такой как другие: он сохранил рассудок. Дети леса плохо восприняли гибель своей матери. Большинство сошли с ума. Ушли во внешний лес, начали охотиться. Их назначение было ухаживать за лесом, за этим садом, а не разрушать его. Это сделало их ещё более безумными. Баланс был разрушен, и лес начал умирать. Махей же, остался верен своей природе. Как и рыцарь - добавила провидица, взглянув на разрубленное пополам тело Сахаи.

- Так, значит, он был слугой восьмого? – спросил священник.

- Да, был.

- Но как вы?

- Сахая с древнего языка - последователь. Они все называют себя Сахая.

Точно, именно поэтому Эрику имя показалось знакомым, он изучал древний язык в храме.

- Ты отлично справился, Иосиф – подходя к рыцарю, сказала старуха.

Судя по виду, это далось ему нелегко. Тут и там были колотые раны, и порезы. Похоже, Сахая был намного более умелым воином, чем хотел казаться.

- Ты должна выполнить свое обещание старуха, – тяжело дыша, проговорил Иосиф

- И я выполню, будь уверен. Сможешь вылечить? – спросила она, обращаясь к зверочеловку. Тот кивнул и продолжил прикладывать листья к ранам рыцаря.

Что-то капнуло на Жреца. Начинался дождь.

- Давно здесь не было дождя, – задумчиво сказала проводица, – с того самого момента, как ОН сбежал.

Вдруг Эрик заметил движение. Со стороны леса кто-то направлялся в их сторону. Он шел не спеша, неся что-то в руке. Шаг, ещё шаг. Разорванная ряса, коротко стриженые волосы, молодое лицо.

- Аста! – радостно воскликнул, жрец. - Ты жив!

Сзади раздался вопль ужаса. Жрец обернулся. Провидица была бледная, как смерть. В глазах её застыл страх.

- К..как т.. ты сказал? – еле дыша, промолвила старуха.

- Аста! Не бойтесь это мой послушник! Мы вместе затеяли это путешествие.

- А..аста, – еще раз повторила она и замерла. – Пос.. послушник в храме Богов.

- Что, что такое? – недоумевал жрец.

- Аста, со священного языка, – жрица не договорила.

- Со священного языка значит Восьмой – закончил за неё Махей.

Эрик обернулся, по телу пробежал холодок.

Человек, вернее Бог подошел ещё ближе. Он бросил то, что держал в руках к ногам провидицы. Это была оторванная голова Рахасы.

- Забавный был зверек, - сказал Аста, подходя ближе.

- Предатель, – прогрохотал голос Махея

- Заткнись, зверь! – злобно сказал Восьмой. – А ты что скажешь любимица Богов, та, что предрекла мне судьбу, та, что открыла мне правду.

Жреца сразило словно молнией. Он взглянул на провидицу, она и была той девочкой из видения.

- Зачем ты явился, Аста? – в голосе старухи звучала сталь.

- Посмотреть, кого ещё ты обрекла на смерть!

- Я никогда этого не хотела. Ты же знаешь, что я не хотела твоей смерти, – с обидой в голосе ответила провидица.

-Вы все так говорили, – в голосе Асты была горечь – вы все лжецы!

Капли продолжали лететь не землю.

- Еще не поздно все исправить. Они снова возвращаются, Аста. Я видела. Вместе вы одолеете Пожирателя. Молю, вернись к нам! Встань на битву со своими братьями и сестрами. Обещанный пришел. Он вернет веру людям.

- Обещанный? – Аста рассмеялся, в нем уже не было ничего от послушника, которого знал Жрец.- Это вот этот вот, избранный. Ха-ха. Он же слабак. Если бы не я, он бы никогда не рискнул на это путешествие. Если бы я его не убедил взять деньги из храма, нанять его,– Восьмой кивнул в сторону Иосифа, - нашел бы им проводника. Без меня ничего бы не было. Нет, никакого обещанного. Это всё выдумки, глупых священников и провидиц.

Провидица молчала. Казалось, она постарела ещё больше. Она была растеряна.

- Ты отвратителен, Аста! – в голосе прозвучало презрение. – Зачем ты надел на себя этот наряд? Зачем вступил в НАШ Храм? Чтобы насмехаться над смертью тех, кто любили тебя?

- Зачем? – задумчиво повторил вопрос Аста. – Чтобы служить, я ведь всегда был им слугой.

Дождь усиливался.

Старуха сбросила балахон ,расправила плечи.

- Неважно обещанный он или нет. Он выполнит своё предназначение, – она посмотрела на Жреца. – Выполни долг, Эрик.

Махей толкнул Асту, схватил жреца и поскакал, что есть мочи в лес.

- Эй, рыцарь! – продолжила провидица. - Ты когда-нибудь хотел сразиться с Богом?

- С Богом говоришь, – Иосиф поднялся с травы. – Хех, у меня с ним старые счеты. Рыцарь взял меч и улыбнулся.

Аста вздохнул.

- Это ничего не изменит. Никто не вернется. Боги умерли!

Началась Гроза.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 2,00 из 5)
Загрузка...