Кошачья площадка

Настя странно себя вела. Исчезала во дворах с самого утра и возвращалась поздно вечером. Или же тихо сидела у себя в комнате, как мышь. Пропускала тренировки по гимнастике, сдружилась с непонятными девочками из соседнего дома и игнорировала прежних подруг. Она будто пряталась, но на вопросы брата отвечала уклончиво, и он в итоге прекратил спрашивать. Родители же что-то сказали про переходный возраст и не дергали дочь лишний раз.

Обыск в Настиной комнате не дал ничего интересного, были найдены тетради со стихами, старая истрёпанная книга с непонятными символами и рисунками, дневник, который Коля, переборов себя, не стал читать, и фотография с новыми подружками – темноволосой Лизой на инвалидном кресле и глупой хромоногой Шурой. Эти сёстры не были похожи - Лиза - миниатюрная, с бледным, красивым лицом, Настя как-то обмолвилась, что она попала в автомобильную аварию, из-за которой перестала ходить. У второй же с ногами были проблемы чуть ли не с рождения, она ходила так, словно переваливалась, пряча под вечно длинными юбками кривоногое колесо. Шура была глупой, крупной и громкой, но слушалась сестру и ходила за ней хвостиком. Странно, почему Настя – спортсменка, одна из самых популярных старшеклассниц в школе, за которой парни носились все лето - вдруг с ними сдружилась. Да и парней этих стало не видать, август шёл тихо.

Колин друг Лёня советовал не заморачиваться из-за сестры, мало ли что у той в голове. Лучше наслаждаться свободой как от уроков, так и надоедливых одноклассников, от издёвок которых во время учёбы не продохнуть.

Во вторник Настя так же выскочила на улицу чуть ли не сразу после родителей. Коля выглянул в окно, провожая её взглядом. Она скрылась за мусорными баками, вокруг которых толпились толстые голуби. Может, стоит разок за ней проследить? Куда это она уходит, что делает? Взгляд зацепился за скамейку напротив баков. На ней сидел сильно лысеющий мужчина и следил за голубями. Коля не отрицал, что ему могло показаться с высоты их этажа, но было в мужчине что-то странное.

- Повылазили психи к концу лета, - буркнул он и засобирался к другу. Родителей не будет дома у обоих, но игровой приставкой владел только Лёня, поэтому Коле в любую погоду приходилось к нему тащиться.

На улице начинало печь солнце, прорывавшееся сквозь листву, разросшуюся и сплошняком покрывшую двор. Густо пахло недавно скошенной травой и собачьей мочой. Коля специально захватил пакет с мусором, чтобы лучше рассмотреть лысого мужчину на скамейке. Тот и правда приклеился глазами к голубям. Птиц было как-то чересчур много, их плотные молчаливые ряды нависали со всех сторон, и всё место походило на собрание, на которое ему довелось случайно попасть. Коля оторвал взгляд от синей толстобокой птицы, неподвижно замершей на бордюре, и тут же упёрся о мужчину. Лицо у того было неприятное, обвисшее и недовольное, словно его силой посадили на скамейку и заставили пересчитывать всех пернатых. Коля поспешно выбросил мусор и ускорился, стараясь не оборачиваться, но спину долго преследовало неприятное чувство, словно мужчина впился в неё своими рыбьими глазами.

Коля шёл через кошачью площадку, спрятанную меж домов. На покошенных скамейках, бетонных блоках с торчащими во все стороны железными прутьями, позабытых здесь невесть когда, лежали, жмурясь, кошки и пара бездомных собак. Из-за кошек это место так и прозвали, сколько их не прогоняли, они все равно возвращались, словно это место обладало притягивающей силой. Помимо них тут часто собирались алкаши или подростки. Густые заросли кустов и деревья скрывали всё от посторонних глаз, а кошкам, видимо, было всё равно на громких соседей.

Но в последние недели это место старались обходить стороной, кто-то убивал животных и вешал разрезанные трупы на кусты. Живодёра пытались выследить, но никого не поймали, и на счету его уже было по крайне мере три мёртвых зверя. Несмотря на опасность, кошки умиротворённо нежились в лучах, провожая Колю хитрым прищуром и взмахами длинных хвостов.

Впереди Коля заметил Настю с подружками. Он прибавил шаг, но сестра его увидела, быстро что-то сказала Лизе и скрылась за очередной многоэтажкой. Лиза помахала ему и Шура покатила сестру, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу и путаясь в длинной цветастой юбке.

Коле не нравились эти девушки, но и отторжения они не вызывали. Больше пугал их отец – высокий мужчина с неподвижным лицом и прилизанными волосами. Вокруг ушей у него чернели тонкие сетки капилляров, будто из-за какой-то болезни. Он никогда не говорил. Настя как-то проболталась, что он попал в аварию вместе с дочерью, после чего замолчал. Коля не уточнял, по чьей вине это произошло, но по холодной отчуждённости между отцом и дочерью догадывался, что там всё было непросто.

Лёня встретил его заспанным, растрёпанным и неумытым. Он вытягивал шею из-за близорукости, но отказывался носить очки, побаиваясь, что из-за них его засмеют. Хотя их и так постоянно обсмеивали одноклассники во главе с Глебом, двухметровым амбалом с огромными кулачищами и вечным желанием их об кого-нибудь почесать.

Весь день они играли в приставку, окруженные вентиляторами, ели арбуз и громко ругались. К вечеру, когда спала жара, было решено выйти на улицу и хоть немного прогуляться.

Друзья покружили по дворам и направились к Коле. Говорили, как и все последние дни, о Насте.

- Слушай, расслабься уже. Ну, гуляет где-то. Может, с новым парнем?

- А чё тогда всех подружек кинула? Вчера тренера её видел, все докапывался до меня, где Настенька, не болеет ли. А чё я скажу? Понятия не имею, где Настенька ваша?

- Так расскажи матери, что прогуливает. Получит пару разу, да вернётся на тренировки…

Коля не мог рассказать о прогулах сестры. Обычно она молчала про его проступки, поэтому он не афишировал о её.

Свернули к кошачьей площадке. Там громко играла музыка и смеялись местные алкаши – двое мужчин в грязной одежде и некрасивая женщина. Вокруг них бегали дворняги, высматривая еду.

Шли молча, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. То, что произошло дальше, осознать получилось намного позже.

Сначала женщина громко смеялась, показывая жёлтые кривые зубы, через секунду замолкла, окрашенная красными каплями, растёрла их по лицу и, поняв, что это такое, тонко запищала. Коля слышал звук падения чего-то тяжёлого позади, а обернувшись, увидел тело мужчины, нанизанное на торчавшие из блоков пруты. Кровь стекала по бетону, скапливаясь в небольшие лужицы на траве. На него смотрело синее лицо с закатанными покрасневшими глазами, от которых шла тёмная сеточка лопнувших сосудов. На лбу у мёртвого был вырезан круг с завитушками.

- Твою мать, - побледневший Лёня смотрел наверх. Там на пятом этаже было раскрыто окно, из которого, видимо, и прыгнул мертвец.

Колю затошнило, запахи резко стали чересчур сильными и неприятными. Женщина продолжала вопить, один из её приятелей силой тащил её подальше от площадки. Яркие солнечные пятна, кровь, крики, топот – всё смешалось. Голова кружилась, и Коля не мог осознать, что происходило. Видел толпу, прибежавшую поглазеть на тело, слышал сирены, отвечал на вопросы людей в форме, повторяя одно и то же. Лёня был бледен, ёжился при виде полицейских и просился домой. В гуще людей Коля видел лысого наблюдателя за голубями, тот жадно рассматривал лицо трупа, пока то не спрятали под какой-то тряпкой. Подростки не стали дожидаться момента, когда мёртвого снимут с металлических прутьев. Как только им разрешили уйти, они тут же рванули прочь. У Коли перед глазами долго стояло посиневшее лицо и кошки, слизывающие кровь с бетона.

Лёня, не прощаясь, рванул к себе. Коля обходным путём вернулся домой, залез под одеяло и не вылезал из него до утра. Родители не доставали, видимо, уже узнав о произошедшем. Когда вернулась Настя, они накинулись на неё с расспросами, Коля слышал взволнованный шёпот, Настины короткие ответы, и отцовское «Да-а»…

Утром Коля наконец вылез из своей маленькой крепости. Родители уже ушли, оставив кучу записок с наставлениями, что поесть, что выпить. За окном жарило солнце, горела зелёным листва и голосили во всё горло дети. Ближе к мусорным бакам все провода были заняты голубями. На скамейке сидел тот же лысеющий мужчина, следил за птицами и бормотал что-то себе под нос. Все они кого-то или чего-то ожидали, и Коле захотелось дождаться с ними.

- Ты… ты в порядке?

Коля обернулся. В дверях стояла Настя и озабоченно смотрела на брата. Вид у неё был испуганный и уставший, под глазами легли тёмные круги, губы потрескались, да и вообще она будто похудела и чем-то заболела.

- Да вроде нормально. Испугался немного, а так… нормально, короче.

Настя кивнула и подошла к полкам, достала чашку и взялась за чайник. Руки у неё дрожали, и струя кипятка гуляла, угрожая пролиться.

- Сама-то как? Тоже видела этого, ну, мертвеца?

Настя резко закачала головой, расплескав немного из чашки.

- Не видела. Но слышала. Про него все говорят. Он вроде как сам спрыгнул, под дурью был. Его соседка рассказала, что он постоянно то пьяный, то под кайфом. Там на площадке еще кровь оставалась, когда я проходила, вокруг прямо с ума посходили, куча народу – и все фотографируют. Это…это мерзко.

Коля кивнул. Послушно принял от сестры чашку и сел за стол. Ему не хотелось её прерывать, они давно не разговаривали так долго.

- Я в центр ездила, думала, купить что-нибудь такое… Ну, развеяться, что ли. В последнее время только тут и сижу, это немного напрягает. А ты, ты один там был?

- С Лёней. Но тот ломанулся домой сразу, как нас отпустили полицейские. Даже не знаю, что там у него сейчас. Позвоню попозже.

Настя кусала губы и сильно сжимала руки, словно что-то ей не давало покоя. Она кидала на брата испуганные взгляды и тут же отводила глаза.

- Он тебе ничего не говорил? Ну там, что испугался и подобное?

- Да нет же, говорю, что домой сразу убежал. Кинул меня там, посреди толпы, и смылся. Тебе-то что до него?

- Да нет, я просто, - Настя и до этого говорила тихо, а сейчас голос у нее совсем сходил на нет. – Просто хотела поддержать разговор. Последнее время мы как-то немного разговариваем.

- Может, потому что ты избегаешь меня?

Настя вздрогнула, затем виновато улыбнулась.

- Нет, не избегаю, конечно. Просто так получается, дела там, ну ты понимаешь.

- Ага.

Чай допили молча. Коля злился на сестру и на себя, что не знает, как правильно спросить, чтоб не обидеть её и не оттолкнуть. Раньше такой проблемы не было, даже после ругани они спокойно продолжали общаться, а тут Настю словно подменили, вместо громкой, самоуверенной девицы перед ним стояла зашуганная девчонка, к которой не хотелось притрагиваться, чтобы не сломать.

- Ну, я пойду. Ты отдохни, - Настя улыбнулась и вышла.

Коля собрал посуду и кинул в раковину. Выглянул в окно – ни на проводах, ни на скамейке уже никого не было. Отдельные толстые птицы лениво гуляли по дороге, но остальные исчезли, видимо, увидев то, чего ждали.

Лёня не отвечал на звонки. Может, спал. Вечером наконец написал, что все в порядке.

Коля допоздна смотрел фильмы, чтобы забить голову всякой чепухой и отвлечься. Но стоило только закрыть глаза, как перед ним появлялось посиневшее лицо с сеточкой капилляров, закатанные глаза, кровь и вырезанный на лбу символ. В голове настойчиво звенело, этот рисунок он уже где-то видел, но не мог вспомнить, где именно.

На следующее утро, все так же полное солнца, зелени и звуков летнего двора, Коля направился к другу. Дома сидеть в одиночестве не хотелось. Спускаясь по лестнице, в окнах он видел голубей, от веса которых провисали провода. Птицы молчаливо прижимались друг к другу и смотрели в одну сторону. Видимо, утренние встречи у них стали каким-то обязательным ритуалом. На улице Коля опасливо прошёлся под ними, обошёл баки, вокруг которых собралась птичья толпа и, стараясь не смотреть на лысого, рванул к Лёне.

Кошачью площадку он решил обойти, сделав крюк. Но вышло это неудачно, там он столкнулся с Глебом и его приятелями. Те сидели на детских качелях и громко гоготали. Увидев Колю, громила тут же начал его окликать, но тот делал вид, что не слышит.

- Оглох, что ли? Эй, Николай! Слышь? Куда бежишь, Николай? Посиди с нами, расскажи, как лето прошло!

Коле всё же пришлось ответить, игнорировать больше не было смысла.

- Не могу, спешу.

- Куда так спешишь? Чё ты ломаешься, как девка. Иди сюда!

Пришлось подойти. Глеб довольно хлопнул его по спине своей огромной ручищей, из-за чего Колю на пару шагов швырнуло вперёд.

- Ну как дела? Что делал все это время? Может, девушку себе нашел?

Приятели загоготали, нагло рассматривая его. Коля пожалел, что вышел на улицу в том, в чём был, какая-то старая футболка и мятые шорты. Глеб с друзьями выглядели куда лучше - ухоженные, уверенные в себе.

- Мне правда надо на встречу, - залепетал Коля, проклиная площадку с внезапным мертвецом и Лёню, жившего в её стороне.

- Николай, - с деланным огорчением нахмурился Глеб, - ну что может быть важнее нас?

Николаем его звали учителя в школе, потому что он единственный в классе шёл на медаль. Глеб с дружками подхватили это обращение, произнося его с деланным уважением, от которого сводило скулы.

Щёки у Коли горели. Если он попытается дать отпор, то его легко поколотят. Он хотел заговорить одноклассника, но получался какой-то лепет, от которого самому было неприятно.

- Фу, опять эти прокажённые, - сказал один из компании Глеба. Все посмотрели на дорожку. Там бежала, хромая, Шура и пыталась поймать сороку, которая взлетала и усаживалась несколько метров впереди. Позади высокий мужчина катил кресло с Лизой, ноги которой были укрыты пледом, несмотря на жаркую погоду.

План созрел сразу. Коля поднял руку и закричал:

- Лиза! Я уже тут!

Девушка удивлённо посмотрела в его сторону, затем что-то шепнула наклонившемуся отцу, и те замерли, поджидая его. Сердце радостно заколотилось от такой удачи.

- Извини, мне правда надо бежать, я договаривался.

- У вас встреча убогих, что ли? Ну иди.

Глеб не протестовал, наличие взрослого неподалёку его сдерживало. Коля рванул к Лизе, перемахнул через оградку детской площадки и пошёл рядом с креслом, которое снова принялся толкать мужчина.

Позади Глеб что-то сказал друзьям и вся компания громко засмеялась, поворачивая головы в их сторону.

- Спасибо, что выручили.

- Не за что, - голос у Лизы был тихий, приходилось напрягать слух, чтобы расслышать её слова. – Я знаю, что вы с этим парнем не в ладах.

- Откуда? Ты же вроде не из нашей школы.

- Настя рассказывала.

Коля еле сдержался, чтобы не съязвить. Какого черта Настя вообще рассказывает о нём своим подружкам? Его отношения с Глебом – его личное дело! Но если бы сестра ничего не рассказала подругам, то Лиза могла и не помочь ему. И это раздражало ещё сильней.

- И много она обо мне говорила?

- Не очень. Малость самую, - Лиза повернулась к нему, улыбнулась и открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, но тут ей на колени упала сорока со свёрнутой шеей.

- Поймала! Птицу! – Шура довольно переминалась с ноги на ногу и гордо смотрела на мёртвую птицу на коленях сестры. Лиза даже не нахмурилась.

- Молодец.

Шура хохотнула и резво захромала вперёд.

- Молодец? Она же птицу убила! – Коля посмотрел на отца Лизы, ища поддержки, но тот с каменным лицом катил кресло дочери и словно совсем не замечал происходящего. Вокруг его ушей темнела сетка капилляров, которая постепенно переходила к глазам. Наверное, его болезнь распространялась все дальше, раньше с глазами было всё в порядке.

- Её надо похвалить, - Лиза была непробиваема. – А потом рассказать, почему убивать птиц нельзя. Ты, наверное, заметил, но по уровню она как пятилетний ребёнок. Не различает, что можно, а что нельзя, радуется всякой ерунде и иногда делает немного жестокие вещи. Но я думаю, что её можно всему научить. Ей всего лишь нужно больше времени.

Коле отчего-то стало стыдно. Ему не стоило возмущаться, не при такой…семье. Даже обидно за них, все трое с каким-то недугом, и каждый несчастен по-своему. Тем более было странно, что Настя с ними подружилась, раньше она особым милосердием и терпимостью не отличалась.

- Извините.

- Ничего страшного, все же Шура порой шокирует, я признаю, но ты привык…, - она не договорила, уставившись в арку между домами.

Там, сжимая в руке старый пакет, стоял лысый со скамейки и пристально следил за радостно мычащей Шурой, копающейся в траве. Мужчина перевёл взгляд на Лизу, и Коле стало не по себе. Между этими двумя будто произошёл короткий диалог, из-за которого у девушки испортилось настроение, она нахмурилась и окрикнула сестру. Лысый мазнул блеклыми глазами по отцу девушек, по Коле и продолжил свой путь. Всё произошло быстро, но этого хватило, чтобы у Лизы совершенно поменялось отношение. Она отругала замешкавшуюся сестру, резко попрощалась с Колей и велела отцу катить её домой. Лысеющий явно чем-то её расстроил или напугал. Но, как бы подростку не было интересно, что произошло, у девушки спросить он не мог.

Лёня выглядел плохо. Он будто совсем не спал с происшествия на площадке. Глаза впали, волосы он, наверное, вообще не чесал.

- Ну, как ты?

- Как я? Серьёзно? Да на меня чуть труп не свалился! Я пришёл домой – а вся чёртова футболка в чёртовой крови! Мать чуть в обморок не грохнулась, теперь не пускает меня никуда. Первое время даже телефон забрала, чтобы я не нервничал, а сейчас сама звонит каждые полчаса и спрашивает, где я и что делаю, совсем поехала на опеке.

- Ну и ты что? Даёшь подробный отчёт?

Лёня кинул в него тапком и пригласил в комнату. Всё же с другом стало легче. Некоторое время они обсуждал произошедшее, описывая всё в красках. Вдвоём вспоминать было не страшно. Смеялись над женщиной, что, казалось, вопила всё время, пока они не ушли с площадки, её так никто и не смог успокоить. Лёня зачем-то спрашивал про Настю, хотя сам накануне просил про неё забыть. В итоге пришли к выводу, что больше это походило на убийство.

- Он же не мог сам себе вырезать эту фигню на лбу, а потом разбежаться и в окно сигануть! Что-то тут нечисто. Может, сатанисты какие его скинули? Или Глеб? Он же в этом же доме живет.

- Нафиг Глеба. Ты видел рисунок на лбу?

- Особо не рассматривал, не до него было, - Лёня замялся и на секунду отвёл глаза. – А ты? Помнишь?

- Знаешь, я его будто уже где-то видел. Этот круг, - Коля рисовал рукой в воздухе, - и внутри завитушки. Знакомый рисунок, но, блин, где видел?

- Так давай поищем? – Лёня явно воодушевился и повеселел. Они принялись искать таинственные рисунки и символы в интернете, исшарили оккультные сайты и форумы, даже зачем-то открывали Библию. Коля рисовал от руки несколько вариантов и по получившейся картинке делали запрос в поисковике, но и там выходила всякая ерунда, не похожая на то, что они ищут.

- Фигня какая-то. Не мог же он сам себе ритуал придумать и провести?

Сидели до вечера, пока не пришла Лёнина мама и не выгнала Колю с криками о том, что сыну необходим покой. Тот виновато стоял рядом, пока Коля натягивал кроссовки и молчал, пока его мать гневно гремела посудой на кухне.

- Ты извини, она сейчас не в себе. Через пару дней успокоится.

- Ага.

Коля уже выходил, когда друг резко потянул его назад, из-за чего швы на футболке неприятно затрещали.

- Слушай, - Лёня затараторил вполголоса, смотря куда-то на Колино левое ухо. – А ты больше ничего не видел? Ничего странного? Или непонятного?

- Да о чём ты вообще? Не видел я ничего! А что…

- И никого не видел? – Лёня встретился глазами с Колей и у того внутри как-то съёжилось. Он мог кого-то видеть? Но кого? Он помнил только разношерстную толпу, алкашей, полицейских. Был ещё лысый со скамейки, но Лёня ведь не мог о нём знать?

- Я не думаю, что видел кого-то… Ты что-то видел? Что ты все вокруг ходишь? Что ты увидел?

Лёня помолчал, затем глубоко вздохнул и хотел уже что-то сказать, как сзади его схватила материнская рука и затащила внутрь.

- В школе поговорите! – услышал Коля перед тем, как щёлкнул замок. Почему-то он был уверен, что у друга снова отберут телефон и, скорей всего, компьютер, и до завтра он точно не будет на связи.

Домой пришлось возвращаться окольными путями, проверяя, кто находится в том или ином дворе. Попадаться Глебу не хотелось, второй раз ему вряд ли так повезёт убежать. У дома напряжение спало, так никого и не встретив, Коля расслабился. И видимо, зря. На скамейке напротив баков сидел лысый и дожидался его. Увидев подростка, он вскочил и зашагал следом за Колей.

- Эй, подожди!

Лысый выглядел нелепо со своим пакетом, в котором при каждом шаге бренчали какие-то бутылки. Разговаривать с ним совсем не хотелось, этот ненормальный, несмотря на дурацкий вид, пугал. Мало ли что у него в голове.

- Да стой я тебе говорю!

На последних метрах Коля побежал, достал ключи и попытался открыть дверь. Ключи не слушались и плясали между пальцев.

- Послушай, тебе говорят! – лысый больно дёрнул паренька за плечо, поворачивая к себе.

- Оставьте меня! – Коля выставил вперёд ключи в попытке защититься.

- Да что ты нервничаешь так! Не сделаю я тебе ничего! Нам поговорить надо.

- Зачем нам говорить? Я вас не знаю!

- Зато каждый день наблюдаешь за мной и за голубиными ребятками, разве нет? Интересно же тебе, что с птичками творится, а? Не просто же так они тут с утра собираются.

Лысый неприятно улыбался, облизывая губы. Он походил на пьяницу, которому срочно нужны деньги на опохмел, хотя и был трезвым.

- Не хочу я ничего знать, оставьте меня!

Коля попятился к двери, но лысый крепко его схватил.

- Эй! Все в порядке?

Из соседнего подъезда вышел высокий старик.

- Да. В порядке, - лысый отпустил Колю, но наклонился и быстро прошептал, - завтра приходи посмотреть на голубей.

И быстро ушёл, оборачиваясь на старика, не сводившего с него глаз.

- Точно в порядке всё?

- Да, вроде.

Последние дни были переполнены странными людьми и событиями, которые словно специально столпились вокруг Коли. Он только-только отошёл от дневных происшествий, как под ночь домой вернулась Настя, громко хлопнув дверью. Она разъярённо ворвалась к Коле и начала на него кричать, в гневе её лицо перекосилось и напоминало выпученного пекинеса.

- Никогда не смейте, слышишь, ни ты, ни твой друг-идиот, не смейте лезть ко мне! Ещё раз попытаетесь запугать меня – получите по полной! Я предупредила!

Так же внезапно, как и появилась, девушка исчезла из комнаты, запершись в своей.

- И что этот идиот успел натворить?

Лёня на звонки не отвечал, Настя не выходила из комнаты, огрызаясь на всех, кто к ней подходил. Утром в доме стояла тишина. Родители ушли тихо и незаметно, стараясь не нервировать разгневанную дочь. Коля тоже ходил чуть ли не на цыпочках, чувствуя непонятную вину. Друг всё-таки был его, следовательно, и вина ложилась на обоих.

Коля пытался не смотреть в окно, но чем ближе было к одиннадцати, чем ярче светило солнце и громче вопили дети, выгуливая последние летние дни, тем неуютней становилось в комнате, стены давили, воздух казался спертым, и каждый новый звук сильно нервировал. Коля не вытерпел и выглянул на улицу. Все провода были заняты голубями, уставившимися в сторону мусорных баков.

- Да чёрт!

Не выдержав, парень выскочил из квартиры, скатился с лестницы и побежал к скамейке. Лысый, увидев приближающегося Колю, заметно повеселел.

- Ты не стой, сядь, - мужчина подвинулся к краю, освобождая место. Коля осторожно присел, переводя дыхание. – Любопытство таки пересилило, да?

- Я не…

- Да ладно, можешь не отвечать, - лысый неприятно улыбался. Он почесывал руки, словно в предвкушении, и все время поворачивался к Коле проверить его реакцию.

- Вы хотели мне что-то рассказать?

- Ну, не то чтобы хотел. Просто обязан по роду профессии. Хотя это и утомляет, понимаешь да, следить за всякими детишками, - мужчина косился на подростка, ожидая, может быть, отпора или недовольства, но Коле было не по себе рядом с этим человеком, поэтому вступать в долгие споры не хотелось.

Не дождавшись от парня какой-либо яркой реакции, лысый продолжил, явно задетый равнодушием.

- Отвечать тебя родители, видимо, не научили, да? Видишь эту толпу из птиц? Ты же не глупый и наверняка догадался, что они тут кое-чего ждут. Как думаешь, чего?

- Кормёжки, - сказал Коля первое, что пришло на ум.

- Вот именно. Их кормят, каждый день, в одно и то же время. Что в итоге получается? Птички привыкают и прилетают к началу всей церемонии, едят и обожают своего покровителя. Их приручают и это становится опасным.

- Почему?

- Если приручить простого зверя, любить его, поить, гладить и прочей ерундой заниматься, то ничего страшного не произойдет. Но, знаешь ли, есть в мире много такого необъяснимого, с чем приходится считаться.

- Я не очень поним…

- Вот, например, - лысый, кажется, вошёл во вкус и просто не давал Коле что-либо вставить. – Голуби. Простые и глупые птицы, корми раз в день и хватит для счастья. А что если тот, кто кормит, чрезмерно зол? Или обижен? Или чрезвычайно, до болезненного помешательства влюблён? Еда, которую он даёт птичкам, будет наполнена его чувствами, и те начнут любить, ненавидеть и злиться. А что будут делать голуби, переполненные, скажем, ненавистью? Ненавидеть всех или, может, кого-то конкретного, тут каждый раз происходит по-разному. И как им справиться с столь сильными чувствами? Животные не рассчитаны на то, чтобы жить в диапазоне людей. И что им приходиться делать? А?

- Эм, не знаю, - Коля уже жалел, что пришел. Разговор становился все страннее. На улице сильно пекло, отовсюду словно выкачали воздух, дышать приходилось через рот. Лысый вспотел, его лоб и верхняя губа покрылись испариной, он их непрестанно стирал рукой, которую вытирал и поношенного вида штаны.

- Им приходится развиваться, становиться сложнее, умней. В итоге мы уже имеем не птицу-голубя, а некоего монстра, вышедшего из неё. Новое существо может стать чем-то новым, даже опасным, а может захотеть походить на человека, ведь на кого ему ещё походить? Так же и человек с чувствами настолько сильными, что они перемалывают его изнутри, может измениться, чтобы смочь их принять. В итоге и так, и этак получается два урода, с которыми что-то нужно делать. А что с ними сделаешь, если они уже не обычные люди? Тут можно сделать только одно – договориться.

Лысый замолчал, уставившись перед собой. Коля не знал, что и сказать. Он бы с радостью ушёл, но было страшно, вдруг мужчина среагирует неадекватно?

- И что? Как договориться? – спросил Коля, чтобы вывести из оцепенения мужчину.

- Есть люди, которые обладают силой. Они вроде и не нечисть всякая, но уже и не совсем люди. Такие посредники. Чистильщики. Соблюдают баланс и прочее, что, наверное, и не нужно никому. Ну вот что этому голубю за дело – следит за ним чистильщик или нет? – лысый показал на птицу, уставившуюся на него чёрным выпуклым глазом. – Бесполезная по сути своей работа, следи, уничтожай, делай отчеты. А денег не платят, живи как хочешь, хоть сдохни рядом с этими мусорщиками, всем плевать! А спрашивают по всем пунктам – что сделал, что не сделал, чего это не бросился жизнью рисковать ради кучки алкашей или прочей шелупони. Короче, так себе работа. Я это к чему. Птички наши с тобой жрут то, что жрать им не следует. И высока вероятность, что могут превратиться в тех, в кого им превращаться не стоит, понимаешь?

- Эм… Я понял, наверное. Может, пойду тогда? Да и сестра меня ждёт.

- Да не ждёт тебя сестра! Знаю я её и дела, что она тут устроила! Та ещё девка. Ты бы за ней следил, чтоб в беду не попала.

- Следить за ней? Вы что, угрожаете?

- Да сдался ты мне, - лысый взвизгнул, видимо, смеясь. – Ты не мне нужен.

- О чем это вы вообще? Можете говорить нормально? Без всей этой фигни про превращения?

- Ох, посмотрите на него, - мужчина явно веселился, - как он может покрикивать. Что ж ты на друзей-то своих так не кричишь? На лба вон того огромного, например, а?

Коля вскочил, борясь с желанием закричать, ударить и убежать. Горло обжигал горячий воздух, солнце решило запечь город с начинкой из людей, не щадя ни тепла, ни света.

- Разозлился? Хах, нечего на меня так смотреть, я тебе не враг. И не друг, конечно. Вообще никто, но кое-что расскажу, потому что происходит вокруг тебя всякое. Что? Замечал, да? Ведут себя странно, события непонятные? Скажу один раз, так что запоминай и вникай, не поймёшь – твои проблемы, я своё дело сделал.

Коля не стал садиться назад, но и не уходил.

- Если этим чудищам что-то надо, то они способны на многое, даже убивать. Только убийство сразу засекают чистильщики, и могут начаться разборки. А вот если получить разрешение, любое, даже непрямое, даже на разрешение непохожее, то это уже становится сделкой, которую чистильщику не отследить.

- Какое разрешение?

- Кто бы знал. Но был бы на твоём месте осторожнее и поглазастее. О, началось!

Голуби засуетились, захлопали крыльями и спустились с проводов, создав ураган из перьев и клювов. Из-за прохода между домами вышла тучная женщина. Птицы словно ополоумели, носились вокруг неё, если бы могли, то, наверное, целовали бы. Женщина залезла в длинный рукав и что-то достав – кинула это голубям. Те накинулись на подачку, переругиваясь друг с другом.

- Она их кормит. Тут ничего необычного.

- Да ну? – лысый снова неприятно улыбнулся. – Смотри внимательней. Чем она их кормит.

- Едой, чем.

- Я сказал – смотри!

Коля вздрогнул и повиновался. Понять что-либо было трудно. Женщина счастливо смеялась, что-то бормотала кружившим вокруг неё птицам, и, кажется, не замечала, что за ней следят. Она доставала что-то из рукавов, на семечки или хлеб это не было похоже. Пришлось немного подойти, чтобы рассмотреть.

- Так не бывает, - сказал Коля, наконец разглядев, - у неё что, перья растут из рук?

- Ха! – лысый, кажется, был счастлив. – Это кожа! Она кидает им свою кожу! И да, кожа растёт у неё в виде перьев, сейчас на руках, но потом, думаю, и всё тело покроется этой фигнёй.

Женщина закатывала рукава и руки её пушились, покрытые слоями тонких полупрозрачных пластинок. Она выдирала их пучками, некоторые с кровью, и кидала на землю.

- Тётка возомнила себя голубиной матерью! Наверняка дети и муж забили на нее, вот она и ищет себе отдушину.

С каждым словом из лысого выливалось все больше желчи и злости. Коля не понимал, чем ему не угодили эта женщина и птицы.

- Она их просто кормит.

Мужчина посмотрел на него, как на идиота.

- Я же говорил, что еда может быть наполнена чувствами. Вот тётка, она превращается в какое-то чудовище. И при этом своей же кожей кормит птиц. Нажравшись, птицы могут начать превращаться тоже, и при этом - в тварей, привыкших к человеческому вкусу. Понимаешь? Хотя, вы твердолобые, ничего не видите, если не ткнуть вас носом. Вам это и к лучшему, наверное, нечисти до вас не достучаться и не повлиять так просто. Может, и повезёт тебе и сестре твоей. А может, нет.

Лысый уставился на Колю помутневшим взглядом, от которого по спине прошел холодок, несмотря на жару. Парень, не прощаясь, развернулся и быстрым шагом пошёл подальше от этой странной компании. Он ускорился, пока и вовсе не побежал. Услышанное никак не помещалось в голове, всем хотелось немедленно поделиться с другом. Вдвоём им будет легче разобраться.

Лёня долго не открывал. Пришлось барабанить в дверь и настойчиво жать звонок.

- Да иду я, достал!

- А с тобой что случилось? – Коля опешил от вида приятеля. Губа у того была рассечена, а лоб был расцарапан. – Только не говори, что это Настя тебя так.

Лёня молчал, тяжело уставившись на друга.

- Ну?

- Ты сам сказал не говорить.

- О господи! Что ты сделал?

- И на тебя кричала? Психованная. Я вчера выпросился погулять до магазина, по пути её встретил. И что-то в голове щёлкнуло, думал, что получится…

Лёня виновато посмотрел на друга.

- Что получится?

- Ну… Сложно объяснить…

Лёня почесал голову, несколько раз тяжело вздохнул, ковыряясь в ногтях.

- Я попросил ее поцеловаться.

- Чего?!

- Не ори ты так! Я сам не знаю, зачем. Нет, знаю, конечно. То есть… короче, я кое-что знаю про неё, думал, получится уговорить, тем более все знают, какая она шалава, а тут случай удобный. А она как взбесится, орать начала, что не позволит шантажировать себя, что ей и так хватает уродов в жизни и прочую херню. Я успокоить пытался, но та всё больше злилась, потом вообще бросилась на меня, всю морду расцарапала… Ты чего?

Коля со всей силы врезал другу, сам не понимая, откуда в нём столько злости. Пока Лёня говорил, внутри всё дыбилось и кричало, как тот вообще мог такое сделать?

- За шалаву, - не сказал, а будто прорычал Коля.

Оба тяжело дышали, зло смотря друг на друга. Лёня вытер разбитую губу и ухмыльнулся. Выглядел он не как обычный Лёня, это был какой-то совершенно другой человек.

- Ты дурак. Знаешь, что я видел тогда на площадке? Сестру твою видел. В окне того самоубийцы. Стояла и пялилась на его труп, пока не поняла, что я её вижу.

- Ты сдурел, что ли? Ты без очков нихрена не видишь!

- Да вижу я! Настю и за километр видно, с волосами этими, макияжем диким…

- Да пошёл ты! Ещё и угрожать вздумал, правильно она тебя отделала.

- Сам иди! Я тебя вообще не звал, ходишь как к себе домой, достал уже!

- И уйду!

- И иди!

Коля выскочил из квартиры. Сзади громко хлопнула дверь.

Внутри все горело от злости. Какого черта вообще происходит? Рука после удара болела. Хотелось поговорить с Настей. Подросток шёл через площадку, и на него со всех сторон смотрели кошачьи глаза, следившие за каждым его шагом.

У угла Коля затормозил и нырнул обратно. В следующем дворе он заметил Лизу и лысого, они о чем-то разговаривали. Лица у обоих были каменные, словно разговор был неприятен обоим, но оборвать его они не могли. Коля не понимал, почему прячется, но показываться им на глаза не хотелось. Девушка что-то сказала, а потом дотронулась до лица лысого.

Где-то недалеко засмеялась Шура, и Коля отпрянул от угла. Развернулся и пошел обратно.

По пути он немного успокоился. Немедленно бежать домой и разговаривать с Настей уже не хотелось. Да и что он мог ей сказать? Извини, Лёня идиот? Она и так это знала.

При мыслях о друге внутри все гудело. Что вообще с ним произошло? Сочинил историю про Настю в окне мертвеца, её даже не было в тот момент поблизости. Если верить её словам про магазин…

На улице плавился воздух, но, несмотря на это, людей было много. Все хватались за уходящее лето, ловили солнечное тепло, запасаясь на месяцы вперёд. Парень шатался по дворам, особо не обращая внимания на окружающих. Он не сразу услышал, что кто-то зовёт его по имени.

- Николай! Николай, осторожно!

Коля обернулся на голос и тут же получил чем-то тяжёлым в лицо. Недалеко загоготали Глеб с друзьями. Подросток дотронулся до места удара – лицо горело и набухало.

- Я ж говорил, осторожно! Внимательней надо быть, Николай.

Коля посмотрел на землю и увидел, чем в него кинули – камень, завёрнутый в бумагу от бургера. Внутри что-то взорвалось, он поднял камень и уставился на Глеба, ухмыльнувшегося в ответ.

- Что это ты решил сделать? Кинуть в меня камушком? А добросишь? А, Николай?

Коля до боли в ладони сжимал камень, но не знал, что с ним делать. В голове звенело. Сегодня все решили его замучить и вывести из себя. На ком-то он однозначно должен сорваться, так пусть лучше это будет Глеб.

- Пошел ты, - выплюнул Коля, мысленно проклиная одноклассника. Тот лишь заулыбался шире, понимая, что сделать ему ничего нельзя. Даже если кинуть камень и попасть – то ничего не будет, от этого огромного тела все отскочит.

- Знаешь, если у тебя и в самом деле появились яйца, то я разрешу тебе меня ударить. Только один раз и затем ударю в ответ. Как тебе такое? По-моему, очень выгодное предложение.

Ноги стали ватными, а в голове зазвенело еще сильней. Коля пригнулся, а Глеб расставил руки, как будто для объятий.

- Что вы делаете?!

Глеб оторвал глаза от противника и засмеялся.

Позади Коли стояла Настя и гневно смотрела то на брата, то на Глеба. В груди радостно ёкнуло, отчего немедленно стало стыдно. Он как мальчишка радовался приходу старшей сестры, которая защитит от плохих ребят. Идиот этот Лёня, Настя совсем не такая, как он о ней думает, как все о ней думают…

- Милая! – Глеб протянул руку, - иди ко мне. Мы тут с твоим братом всего лишь развлекаемся. Ничего серьёзного.

Колю будто ударили в лицо второй раз. Милая? Он вопросительно уставился на Настю, надеясь, что ему послышалось. Но та хмурилась, кусала губы, стоя в нерешительности.

- Я сказал, подойди! – зло прорычал Глеб и Настя пошла к нему. Он обнял её и чмокнул в висок. – Должно быть обидно, когда родная сестра бегает за тем, кто над тобой издевается? Да, Николай?

Коля пытался поймать глаза сестры, но та упорно их отводила.

- Пойдём отсюда, а? – она потянула Глеба в сторону, неловко себя чувствуя.

- Зачем? Нам и тут хорошо.

- Глеб, пожалуйста.

Эти двое пристально смотрели друг другу в глаза, словно о чём-то мысленно договариваясь.

- Хорошо. Да и Николаю надо что-то с лицом сделать, нельзя же быть таким неосторожным!

Его приятели снова загоготали, затем еще долго смеялись, оборачиваясь и кидая между собой какие-то шутки про Колю, всё еще стоящему посреди двора с камнем в руке. Лицо распухло и ныло. От предательства сестры было больно. И обидно. Он же её защищал, он с Лёней поругался из-за этой…

Коля зло кинул камень, тот пролетел несколько метров и грустно упал на траву. Подросток кинулся домой. Почему-то ему казалось правильным прийти и обыскать комнату сестры. Если Лёня и в самом деле видел её в окне, то она могла что-то прятать.

Внутри всё было как и прошлый раз, Настя тщательно убирала все следы того, что жила здесь. Приходилось залезать в шкафы, тумбы, полки, под матрас и подушку, даже шарить рукой по пыли за мебелью. Ничего интересного не попадалось, всё те же записные книжки, фотографии, дневник. Из-под одеяла выглянула потрёпанная книга, которую Коля разглядывал в прошлый раз.

В голове щёлкнуло, Коля кинулся к книге и принялся ее листать. Так и есть, символ со лба мертвеца был тут! Он прочитал написанное и почти ничего не понял, там сложными понятиями было расписано про то, как поработить кого-то. Он пролистал её внимательней – как избавиться от врага, как принести жертву, как… Коля с омерзением закрыл книгу и убрал на место. Настя начинала его пугать. Что она вообще творила все это время? В голове почему-то крутились слова лысого о превращении человека в монстра.

Коля заперся у себя и стал ждать. Однако не заметил, как уснул, как все уже вернулись домой, как наступила ночь. На часах было 3:15. Разбудил его шум, щелканье замка и тихий удар входной двери. Парень выглянул в окно, на улице моросил дождь, по тёмной дорожке пробежала фигура, похожая на Настю. Недолго думая, Коля оделся и побежал следом.

В лицо неприятно били холодные капли, деревья шатал и крутил крепчающий ветер, разгоняя остатки дневного тепла. Сестры не было видно, но, кажется, Коля знал, куда она пошла.

На кошачьей площадке, заросшей кустами и деревьями, было тихо. Может, никто тут не прятался и Коля ошибался? Он обошел блоки, скамейки, заглянул в заросли. Там, прячась от мира, сидела на земле девушка и рвала кухонным ножом кошачье тело. Нож ходил грубо, со злостью, которую Настя выплёскивала на невинное животное.

- Что же ты делаешь?

Настя вздрогнула и обернулась. Глаза её сверкнули и Коле стало не по себе. Она выглядела словно обезумевшая. Усилившийся дождь размывал кровь, темнеющую на её лице. Поняв, что перед ней брат, девушка вскочила, не выпуская из рук ни нож, ни кошку, с которой что-то текло и вываливалось.

- Что ты тут делаешь? Зачем ты тут? Твою мать, - она говорила, не останавливаясь, осматривая округу. Коле стало не по себе.

- Это ты их убивала? Всё это время?

- Это не то, о чем ты мог подумать! Тут всё сложно, обстоятельства… У меня просто не было выбора!

- Не было выбора? Ты прирезала грёбанную кошку! Какой вообще выбор тут мог быть?

- Я всё объясню! Пойми, я не специально…

Настя сделала пару шагов к нему и Коля отступил. Лицо у девушки вытянулось, глаза округлились.

- Не бойся же…

Мимо что-то мелькнуло и с громким криком Настю повалили на землю. По траве катались две девушки, борясь за мёртвую кошку. В потоке криков и ругани Коля слышал только фрагменты:

- …кошек!.. нельзя!.. убивать!

- Отстань!

Коля бросился к дерущимся, схватил крупную Шуру и с трудом оттащил её от сестры. Девушка сопротивлялась, кричала и царапалась, заехав рукой пару раз по больному лицу. Глаза у Коли слезились, из-за дождя все сливалось в какие-то пятна. Он уже не понимал, что происходит.

- Господи, Настя, что ты творишь?

Коля повернулся на голос, там сидела в коляске Лиза и обеспокоенно смотрела на Настю. Её отец держал над ней зонт, сам, кажется, уже сильно промокнув.

Шура больно кусалась и визжала. Лиза подняла глаза на отца и мужчина подошел к парню и за подмышки оттащил Шуру, которая мгновенно притихла. Подросток выдохнул с облегчением, руки гудели и неприятно ныли.

- Что ты тут делаешь? – Настя наставила нож на Лизу, которая попыталась приблизиться к девушке.

- Мы увидели вас в окно. Забеспокоились. Настя, отпусти нож. Давай поговорим. Всё можно разрешить.

- Не смей мне указывать! Ты же сама! – Настя задыхалась, путаясь в мыслях. – Это же ты дала мне книгу! Ты сказала, что…можно…исправить… А сейчас сидишь тут!

Коля не понимал, о чем говорят девушки. Он посмотрел на отца, тот молчал, уставившись в одну точку, как слепой. Шура смирно висела у него в руках, зло поднимая губу, следя за каждым Настиным движением.

- Я не виновата! Я просто хотела прекратить всю эту херню, просто хотела, - она расплакалась, размазывая кровь по щеке. Кошку она выронила.

- Пожалуйста, дай мне нож. Мы найдём способ…

- Да пошла ты! Гладко стелешь, а сама та ещё уродка. Поразвлекаться решила? Смешно тебе? А если лицо тебе порезать, так же смешно будет, мразь?

Настя кинулась к Лизе. Коля бросился на подмогу, ему пришлось поднапрячься, чтобы вырвать нож у ополоумевшей сестры. Коля кинул нож подальше в кусты и попытался оттащить сестру от Лизы, в волосы к которой та вцепилась.

- Отстань! Она специально! Она издевается надо мной!

Лиза защищалась, но сильной она явно не была. У Коли получилось завернуть сестре руку и оттянуть её на пару шагов.

- Ещё чуть-чуть…

В глазах резко потемнело, а в ушах загудело. Коля не понял, что произошло. Что-то толкнуло его в голову и он упал на землю. Он прикоснулся к месту удара и увидел кровь, больно не было, вокруг все закружилось и голоса стали приглушёнными. Рядом с Настей появился лысый, он держал в руке камень в мокрой разодранной бумаге от бургера. С ним что-то было не так: глаза побелели и вокруг темнела сеточка сосудов. Он выглядел, как недавний мертвец.

Лысый отодвинул за спину Настю, которая тут же подбежала к Лизе и с криками перевернула ее кресло. Мужчина же, не отпуская камень, приближался к Коле. Он поднял руку и резко опустил ее, целясь парню в голову. Подросток увернулся, все еще слыша странное гудение и покачиваясь при каждом движении. Мужчина замахивался снова и снова. Коля отступал, пока не напёрся на скамейку. Лысый кинулся на него, сбивая с ног.

Мокро, скользко. Коля с отвращением смотрел на лицо лысого, который явно был не в себе, он однообразно поднимал и опускал руку с камнем, даже не вкладывая в удары силу. Коля нащупал землю, сгрёб её в кулак и засунул грязь в рот лысого. Тот закашлялся и Коля смог оттолкнуть его. Лысый выплёвывал землю. Коля легко выхватил камень и с размаху ударил мужчину в висок. Тот замер, кусок грязи вывалился из него вместе с языком. И в то же мгновение он рухнул, упёршись о скамейку.

Коля оглянулся. Настя тащила по земле Лизу, ища нож. Шура неподвижно висела в руках у отца, неотрывно наблюдая за схваткой. Парень подбежал к сестре и толкнул её, она упала, отпустив Лизу, которую Коля приподнял и оттащил назад.

- Сволочи! Все вы сволочи! – Настя будто уже не понимала, кто перед ней. Дождь усиливался, превращаясь в сплошную стену воды.

Настя встала на четвереньки и поползла, щупая землю в поисках ножа.

- Останови её! - Кричала Лиза. – Ты же понимаешь, что это не наша Настя? Она изменилась, она стала другой! Ты видел, что она сделала с чистильщиком, что сделала с кошками! Если её не остановить, она станет ужасней, чем есть сейчас! Пожалуйста, - Лиза посмотрела Коле в глаза, плача.

Сквозь дождь Коля услышал, как радостно вскрикнула Настя, поднимая что-то. Она встала и повернулась к ним. Коля поднялся тоже, крепко сжимая камень. Настя изменилась. Она убивала кошек и развешивала их трупы на кустах. Она была в комнате с тем трупом. Она управляла лысым, который намекал ему про превращение. Она предала его. Предала, зная, как над ним издеваются. Бросилась к этому уроду, только он позвал. Шалава.

Настя подошла к нему вплотную.

- Это всё она! Она подставила меня! Поверь мне!

- Пожалуйста, останови её! – кричала Лиза.

В голове болезненно и горячо стучало. Вместе с толчками боли ритмично отстукивало «Это она».

«Это она!»

«Это всё из-за нее».

Коля резко ударил Настю по голове. Та упала, словно сложилась. Дождь смывал кровь, разнося по земле, жадно впитывающей её.

- Мяу!

Со всех сторон зашевелились тени. Сверкали глаза, топорщились длинные хвосты.

- Он разрешил, - сказала Шура.

- Он разрешил! - крикнула Лиза и рассмеялась.

Их отец отпустил Шуру, и та резкими порывистыми шагами направилась к Насте. Коля стоял, не в состоянии пошевелиться. Сил не осталось, а боль от головы с каждой секундой становилась невыносимей. Он мог лишь смотреть, как Шура сорвала с ног юбку, сковывавшую шаги, и сбросила огромные сапоги. Вместо ног у неё росли изогнутые лапы и длинный хвост. Она по-кошачьи присела над Настей, радостно её осматривая, а после наклонились, широко разинув рот.

Площадку наполнили звуки рычащего и чавкающего зверя и мяуканье многочисленных зрителей.

Коля стоял с опустевшей головой, сжимая в руке камень.

***

Осень горела жёлтым.

Коля толкал перед собой коляску с сестрой. Она тяжёлым взглядом смотрела на мир, на людей, знавших её и жалевших её. Она не отвечала на соболезнования, ни с кем не здоровалась, почти ни с кем не разговаривала. Брату с той ночи она не сказала ни слова, но по молчаливому согласию он не отходил от неё ни на шаг, привязанный к ней своим выбором.

Считалось, что ноги ей отгрызли бродячие псы, которых активно стали отлавливать во всех дворах города. Кошачью площадку уничтожили – увезли блоки, снесли скамейки и срубили заросли. Больше там ничего не было, ничего, что напоминало бы о случившемся.

Лысый исчез. На время исчезла и Лиза с семьёй, а затем появилась вновь. Коля пытался завести разговор с её отцом, но Лиза намекнула, что тот уже лишь марионетка, слушавшая её приказы. Как и мертвец. Как и лысый, который пришёл к ней добровольно.

Глеба выгнали из школы за съёмки непотребного видео и шантаж. На видео была Настя. Все лето он помыкал ей, как хотел, угрожая все выложить в сеть. Настя всё это время была на грани срыва. Поэтому так легко купилась на книгу с заклинаниями, которую ей так любезно вручила новая подружка.

Так просто и так сложно одновременно. Если бы они больше доверяли друг другу… Если бы Коля видел больше, чем хотел видеть, то всё могло обернуться иначе.

А теперь ему приходилось толкать коляску с озлобленной сестрой.

Навстречу им Шура везла Лизу. Лиза дружелюбно улыбалась, а Шура грациозно шагала, переставляя новые красивые ноги.

- Привет! Как дела?

Настя молчала, Коля не желал говорить тем более.

- Не смотри на меня так, Настюша. Все не так плохо.

- Ты убила человека, - процедила сквозь зубы Настя, - и забрала мои ноги.

- Ноги вы отдали сами. Формально. И, как по мне, Шуре они больше идут.

Шура улыбнулась. Лицо ее как-то неуловимо преобразилось. Не было глупого выражения, что гуляло там все время ранее. Она словно стала другой, стала лучше.

- Я не отдавала! Вы…

- Мы взяли, - обрубила Настю Лиза. – Потому что захотели. Шура желала стать человеком, знаешь ли. Я не первый год помогаю ей собирать части тела. Лицо, шея, руки, живот, спина… Хочется, чтобы тело было красивым. Я как-никак её хозяйка.

- Ты психованный монстр.

- Как и ты, Настюша. Как и твой брат, - она взглянула на побледневшего Колю. – Мы делаем, что делаем, потому что чудовища. Но вот чем вы двое отличаетесь от нас? Лично я не вижу никакой разницы.

Она дала знак Шуре и та покатила коляску дальше.

- Отвези меня во двор.

Коля остановил кресло, а сам присел на скамейку, что стояла напротив мусорных баков.

Он молча наблюдал, как девушка давила колесами сбитую кем-то ворону. Она раскатывала ошмётки по асфальту, и их сразу склёвывали голуби. Настя вела себя странно, но Коля не говорил ни слова.

 

 

 

 

 

 

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 2,33 из 5)
Загрузка...