В логове метался дракон, во сне закусив когти на передних лапах и сметая тяжелым хвостом песок со дна пещеры. Луна стояла высоко в небе, молчаливо разливая стальной свет. Жемчужные звезды выстроились в созвездия – ориентиры на глади темно-сиреневого далекого небосвода. Это была одна ночь, ставшая одновременно ночью великого отдыха и великих терзаний. Второе не мешало первому.

Путник стоял в промокшей одежде посреди расползшейся от ливня тропинки. Глубоко в глину врезались следы его ног. Капли дождя прилепили пряди волос, выбивавшиеся из-под капюшона просторного плаща, ко лбу и щекам. В руках путник держал ярко горевший фонарь. Дождь усиливался. Струи сверкали на бледном лунному свету и на огненном отблеске фонаря сверкали блики на лужах, как будто в мутной воде показывались на мгновение таинственные рыбки. Путник не останавливался. Это была одна ночь – ночь страха и бесстрашия. Первое не мешало второму.

 

Лучи восходящего солнца пронизали переплетение ветвей. Раздались первые клики птиц. Золотое свечение полосой появилось на востоке и быстро распространялось по верху леса. Дракон широко раскрыл глаза, потянулся, расправил могучие крылья и вылетел из пещеры. Ветер свистел, щекотал его между чешуй. Он чувствовал, как прячутся в уютные уголки разума сны прошедшей ночи, согревая оттуда тихим дуновением его шумное драконье дыхание.

При свете утра путник увидел вход в выложенный камнем цвета запылившегося янтаря грот. Внутри, в полумраке, виднелся истоптанный коридор, и дальше – ведущая вниз лестница. Путник нырнул в проход. На стене висело зеркало. Вошедший не посмотрелся в него – путнику не требовалось напоминание о том, кто он; а внешний вид был тогда не важен. Зеркало, однако, отобразило прошествовавшую мимо темную фигуру – лицо юноши со вздернутым носом, распахнутыми глазами, казавшимися то черными, то золотыми в прыгавшем свете фонаря, русые спутанные волосы и широкие плечи, гордо несшие несоразмерно большой и довольно изорванный плащ. Плиты ступеней разбегались трещинами. Некоторые люди считали, что это та лестница, по которой всегда можно будет ходить и она никогда не разрушится. Они ошибались. Жаль. Жаль, что допускали столь коварную ошибку. Полировка, укрепление и щедрая роспись золотом не сделали ступени вечными.

-Стой! – раздался властный голос, на середину лестницы выступил человек в длинном балахоне, походивший на стража.

-Меня зовут Улу. Я пришел в это великое место, потому что я нуждаюсь в совете, - сказал путник.

-Хорошо. Что ты станешь делать, если ответ тебя не устроит?

-Если бы я не был готов получить любой ответ, я думаю, мои вопросы не имели бы смысла, - ответил Улу, опустив глаза и прогоняя тень дерзости в своих словах.

-Если бы ты видел, сколько человек, лишь выйдя наружу, хохотали и напрочь забывали все полученные ответы, - в тон Улу ответил «страж». Улу молчал, готовый слушать дальше.

-Только знаешь, они иногда бывали правы – видя мнимый огонек среди темноты, они в конце концов разжигали его на самом деле… - добавил «страж» более мягким голосом. Улу все еще молчал, уже из вежливости.

-Благодарю Вас за предупреждение. Я могу пройти дальше? – произнес он потом.

-Пожалуй.

Человек в балахоне отступил. Улу только теперь, осветив ненароком его лицо, заметил какие добрые и ясные были у него глаза.

Высокий свод открывшегося зала украшали рельефы, всей композицией стремящиеся к противоположному от входа краю. Улу перевел взгляд на стены и пол. По ним переливались густыми красками рельефы, так же скользившие к краю. В одной точке сходились все картины, там стояло что-то крупное, темное, издали напоминавшее деревянную тумбу. Улу двинулся в ту сторону. Он увидел на поверхности неизвестного предмета ряды свитков. Один из них был развернут, вытянут, как длинный язык, и своим алым текстом говорил упорно, ясно, но незнакомыми для Улу словами. Вдруг из стены, вернее, из замаскированного входа в стене, выскочил пожилой человек. Путаясь в роскошной белой бороде и гремя браслетами на щиколотках, он подбежал к столу.

-Доброе утро! – воскликнул старец, ласково обводя взглядом Улу. -Чем могу быть полезен?

-Я хотел бы видеть Аурла, Грозного Ястреба, - твердо ответил Улу, голос его подрагивал как натянутая тетива, и это подходило к храброму выражению молодого лица.

-Он перед Вами, - чуть усмехнувшись, ответил старичок. – Гордое у меня прозвище, не так ли? Но я слушаю Вас.

Улу представился и рассказал свою историю.

-Год назад, во время Войны магов, на мою деревню было случайно наложено темное заклинание. На полях перестали расти хлеба, водоемы один за другим пересохли, вся деревня оказалась среди пустоши. Никто из жителей не мог уйти – кто бы в какую сторону ни отправился, везде он встречал непроходимые препятствия. Когда запасы пропитания кончились, мои односельчане стали собирать те немногие травы, что сумели вырасти, а из соседних деревень к нам присылали по знакомым дорогам мулов, без возниц, только с полными повозками зерна или овощей. По счастью, меня не оказалось в то время в деревне, поэтому я смог отправиться искать способ снять заклинание. И я добрался сюда.

-Я попробую тебе помочь. Сейчас, - поспешно ответил Аурл, роясь в свитках. -Ага, нашел. Здесь сказано, что для отмены заклинаний, касающихся гиблых земель – да, не обижайся за «гиблую» – нужно найти цветок дерева «Каркол» и – цитата - «приложив к нему драконью чешую, принести в гиблую землю. Тогда она снова станет пышущей и плодородной». Конец цитаты. Кстати, ты не спросил, отчего я поверил тебе на слово и вообще легкомысленно зачитываю драгоценные рецепты первому попавшемуся. Впрочем, я сразу отвечу – трудно навредить кому-то, избавив в мирное время поселение от голода… Хорошо, перейдем к делу, - осекся Аурл, поймав лихорадочный взгляд Улу. -Каркол цветет круглый год; конечно, не все деревья одновременно, - Аурл показал листок с детальным изображением цветущего дерева. -Растет он в Колючих горах, на запад отсюда. Распустившийся цветок вянет через час, но если его сорвать – останется свежим очень долго… Что ж, что ж, раньше ты не знал, что искать и где, теперь с первым пунктом яснее. Драконья чешуя… хм, драконы летают в Колючих горах, но надежный способ добыть чешую я, по правде, не знаю и сам…, - Грозный Ястреб умолк и только шевелил губами, соображая.

-Я, надеюсь, смогу найти и драконью чешую. Я Вам очень признателен, Вы много сделали для меня, - Улу торопливо опустился на колени.

-Не оскорбляй мою честную бороду своим коленопреклонением, - рассмеялся Аурл, но тотчас стал серьезным. -Погоди, здесь есть еще заметка. Когда ты отыщешь Каркол, драконью чешую и отправишься назад, то подходя сюда ты, увидишь могущественного человека, который сможет проделать путь до твоей деревни и отнести цветок. Чтобы он узнал тебя, посмотрись-ка вот в это магическое зеркало, оно сохраняет изображение… Сейчас я дам тебе хорошую одежду, съестных припасов и… что тебе необходимо еще?

***

Каменный грот превратился в жирную точку на карте. Улу тропинкой пробирался сквозь заросли невиданных им раньше, но знакомых по книгам, раскидистых кустарников и низких деревьев. Улу давно изучал растения, он легко бродил по их зеленому царству. Он раньше уже слышал про магическое свойство Каркола и особенно собирал сведения о нем: дерево предпочитало влажную местность, например, поймы рек на высокогорных долинах, цвело ярко-желтыми цветами и, на самом деле, очень скоро отцветало. Горы виднелись на горизонте. Юноша решил, что самым правильным будет планомерно обойти их, определяя наиболее подходящие места для обитания Каркола, и одновременно искать пустующее жилище дракона, в котором обязательно остается чешуя. Улу остро ощущал нехватку сведений об окружающем мире – о животных, о погоде, навыков разведения костров, которые долго не гаснут, или стрельбы из лука; впрочем, юноша сумел выстрогать себе стрел для устрашения возможных неприятелей.

Стрелка никем не заведенных часов стремилась вперед, малейшее отклонение в сторону – трата времени. Дорога все время шла вверх. Острый шип скалы навис высоко над головой путника. Подошвы подаренных Аурлом ботинок начинали пропускать внутрь колючие зернышки песка. Кто-то ищет или будет искать камни, ставшие теперь песчинками. Улу снимал и переворачивал поочередно оба ботинка, думая, что все, существовавшее когда-либо, можно найти, ведь ничто не исчезает бесследно. Он смотрел во все глаза, стараясь не упустить ни один намек на близость Каркола. Следы оставались на песке, линии - на карте. Ночи сменяли дни.

Пространство между треугольниками на бумаге покрылось штрихами. Кривая полезла на треугольник тонкой змейкой и в одной точке вдруг стала толстой, словно змейка проглотила целиком яблоко. Улу вечерами смотрел на карту, водя по ней рукой, и его палец замирал в этой точке от легкого покалывания. Кололи осколки тех минут: однажды, не ожидая в скором времени что-то найти, Улу обошел группу деревьев и – о, радость! – увидел вдалеке желтый цветок. Бегом он ринулся к дереву и, вытянув руку, сорвал находку. Похожие на перышки канарейки лепестки колыхнулись на ветру, развевая сладкий аромат. И в ту же минуту опустились на пальцы Улу увядшие. Он стоял потрясенный. Цветок, на который он возлагал свои надежды, завял за пару мгновений! Быть может, Улу долго простоял бы, не зная, что предпринять, если бы не взял себя в руки и не раскрыл посеревшие лепестки. Семь! Ровно столько лепестков насчитал Улу у цветка, а у Каркола их всегда пять. Это был не он. Улу ошибся. Резко уставший, юноша сел на землю и спрятал двойника Каркола в кармашек. Неужели оптимизм ожиданий – только риск разочароваться? Улу пообещал себе не радоваться заранее...

Улу шел, вырывая кусочки от неизведанного. Линия его пути пробиралась между нарисованных гор, но… неожиданно взвилась, словно норовистый скакун, и понеслась по бумаге. Что произошло? Улу собирал съедобные плоды, наполняя ими карманы и наспех сделанный узелок. Бисером упали точки на карту – заросли плодовых деревьев. Далеко-далеко, в деревне Улу, фрукты не зрели тогда на высохших деревьях. Шагнув к одной толстой ветви, усыпанной красными плодами, юноша почувствовал, что его ноги заскользили по траве. Он сползал куда-то вниз, похоже, в овраг, скрытый сплетением трав и неожиданный посреди горной равнины. Улу пытался повернуть назад. Его ноги скатились ниже, потеряв опору, и, стукнувшись спиной, юноша всем телом повис в овраге, неловко держась руками за пучки травы. Удержаться, впрочем, было крайне трудно. Улу хотел перевернуться в более удобную позу, но услышал странный звук в воздухе. Из совсем не удобного положения путник взглянул вверх. Над ним парил дракон. Забыв, что хвататься не за что, Улу подтянулся на руках, оказался на твердой земле и вмиг вытащил лук. Стрела свистнула. Вонзилась в драконье крыло. Подбитый дракон сделал несколько кругов и косо спустился на землю. Улу скрылся в зарослях. Вторая стрела была положена на тетиву. Дракон огляделся. Улу подвинулся ближе, аккуратно пропуская наконечник стрелы меж ветвей. Юноша почти не дышал. Аккуратно… Дракон в один прыжок сбил юношу с ног. Лук отлетел в сторону с жалобным теньканьем. Улу ударил изо всех сил когтистую лапу, сталкивая ее со своей груди; но дракон отпустил его столь же быстро, как поверг на землю.

-Зачем ты стрелял? – спросил дракон и, не дождавшись ответа, прибавил, - А я сделал хорошее дело, предотвратил убийство. Себя.

Улу смотрел, как дракон старался вытащить зубами стрелу из крыла и поглядывал голубыми, словно два огромных аквамарина, глазами на человека. Улу тошнило от мысли, что он собирался убить это существо, смотревшее теперь на него живыми блестящими глазами.

-Мне нужна драконья чешуя…

-Много ли? Для чего?

Улу объяснил, решив: лучше правды ему ничего не сказать.

-Ты не будешь против моей помощи? Я помогу тебе искать цветущий Каркол, а потом отвезу тебя в твою землю? – спросил Дракон. Он уже вытянул стрелу из раненого крыла и бросил ее к ногам все еще не поднявшегося Улу. Потом осторожно пошевелил крылом и, осмелев, взмахнул им в полную силу, содрогаясь от боли.

-Конечно нет, - солгал Улу. - Прости меня, что я… - он опустил глаза. На этот раз искренне.

-Не стоит. Пообещай, что будешь задумываться над каждой приготовленной тобой стрелой так, как если бы эта стрела летела в тебя. Это не далеко от истины.

Улу обещал.

-Нет, я правда очень сожалею о своем поступке. Прости, - Улу изнутри словно пронзала игла, стоило ему взглянуть на Дракона. Тот заметил, как корчится голос юноши.

-Да, ты покушался на мою жизнь, но сейчас нет времени думать об этом. Когда мы прилетим в твою деревню, я, несомненно, потребую от тебя ответ, - Дракон выглядел непреклонным.

Улу согласно кивнул.

Весь день до вечера Улу верхом на спине Дракона осматривал местность. Лес стал совсем густым, серебристо-зеленым. Дракон передвигался быстрыми, крупными, но очень легкими шагами, выгибая шею от боли, когда приходилось шевелить раненым крылом. Грели, грели сны той, давно ушедшей, ночи, унимали боль. Стемнело. В воздухе слышалась сеточка звуков - шелеста крохотных крылышек и писка невидимых насекомых. Улу пощупал в кармане незаметно срезанные пластинки чешуи. Он не доверял хитроватым словам Дракона. Ночью юноша собирался бежать.

-Я очень устал и уже ничего не различаю в темноте, - сказал Улу, будто ненароком зевая.

Дракон остановился и позволил Улу слезть. Устроившись под деревом, Дракон спрятал голову под крыло и поджал лапы. Улу выждал, по его подсчетам, полчаса и тихо встал. Дракон, казалось, не заметил. Снова зашуршала под ногами Улу трава. Черные ветви, камни, обрывы. Луна скрылась за облака.

 

На следующий день голубая ниточка застопорила карандашный след. Улу вышел к реке, напористым потоком катившейся между скал. Переход через нее обещал стать нелегким. Улу изучал берег и обдумывал способы перебраться на противоположный. Наконец юноша просто встал возле воды. Холодные водяные барханы проносились мимо. Улу боялся проиграть глупо. «Глупо, ловя звезды, споткнуться о камень» - думал Улу. А где-то жил Дракон – огромный, летающий высоко-высоко, но раненый стрелой из крохотного лука Улу. Кто же стал бы обвинять в случившемся Дракона?..

Что-то темнело в траве, возле самого русла. Улу раздвинул заросли, всмотрелся. Металлическая ручка выделялась на большом темном круге. Улу взялся за нее, крышка поднялась, разверзая дыру. Со ступеньками. Улу осторожно принялся спускаться. Темнота съедала краски и линии. Улу разжег факел. Впереди открылся подземный ход, по всей видимости, проложенный под рекой. Стены его, пол, потолок были сделаны просто, но основательно. Тишина, не нарушаемая даже шагами, отзвук которых тонул в сырой земле, обволокла Улу, но нисколько не тяготила его – ведь внутри его не травили мысли, готовые к прыжку сразу, только картинка внешнего мира перестанет сильно занимать воображение. Улу видел боковые коридоры. В них едва ли возможно было не запутаться! Благо путник шел прямо и со светом. Однако огонь трепетал и ложился к ручке факела, готовый погаснуть неизвестно отчего. Через некоторое время это опасение сбылось. Последняя вспышка тихо сверкнула, и факел потух. Улу очутился в кромешной тьме. Попытался разжечь пламя снова, в безуспешных попытках уронил факел, не стал поднимать и пошел наощупь. Стена с ее выступами и неровностями становилась картой, и Улу замечал в темноте новую плоскость подземелья, о которой он и не представлял. Неожиданно он нащупал впереди стену - перегородку между двумя разошедшимися коридорами. Наугад Улу выбрал левый. Он вел рукой по стене коридора и вдруг дотронулся до чего-то обжигающе холодного. Заклацал металл, и юноша почувствовал, как невидимые клешни зажимают его пальцы. Он отдернул руку и бросился бежать. Темнота впереди казалась ему тупиком, темнота сзади – преследователем. Коридор извивался, и холодная влага стен лизала пальцы Улу. Наконец юноша сбавил темп. Позади было тихо. Да и впереди, и сбоку. Пока не раздался громкий хруст под ногами. Улу наклонился и подхватил с пола предмет, оказавшийся точь-в-точь его оброненным факелом. Значит, Улу уже проходил там! Он вбил обломок факела в трещинку в стене. Снова выбор между двумя коридорами, и Улу уверенно выбрал правый. Юноша шел и ждал отсвет выхода. Путь был спокоен - ровно до тех пор, пока коридор не вывел Улу в тоннель и Улу нащупал в стене знакомый деревянный обрубок. В нарастающем волнении юноша свернул в боковой проход, который оказался всего лишь небольшим помещением с мешками. Проголодавшийся путник не посмел тронуть мешки, хотя от них и пахло сухарями и изюмом. Опасаясь запутаться в темноте коридоров, Улу повернул назад, по первому тоннелю, на знакомый берег реки. Путник немного досадовал, что не смог перейти реку, - пока его рука не наткнулась на обломок факела в стене. «Ловушка!» Улу метнулся в боковой коридор, в другой и в следующий, которые выводили его на то же место, к погасшему факелу. Все дороги сходились кольцом. В подземелье – больше никого. Улу принялся обследовать пол и потолок. Мог же ему попасться потайной выход? Улу сначала не заметил, что пол вместо земляного стал, подобно стенам, мраморным. Вырыть новый ход вряд ли было возможно. Наконец, выдохшийся Улу вернулся в закуток с мешками, забился в дальний угол и прилег. Спина ныла. По ногам пробегали отзвуки шагов. Улу хотел отдохнуть, но не прошло и двух минут, как он услышал грохот над головой, выскочил в коридор, и его окатило водой. Улу нащупал пробоину в потолке, через которую врывалась вода. Текла по полу. Улу пытался заложить дыру мешками и холщой, но без успеха, пытался пробить пол, метался по коридорам, которые неизменно выводили к новоиспеченному водопаду. Уровень воды прибывал с бешеной скоростью. Вода доходила Улу до колен. До пояса. До плеч. Улу переложил драконью чешую в самый глубокий кармашек. «Не то потеряется». Ну нет, нет – Улу барахтался в воде, снова и снова пытаясь выбраться через саму пробоину, его сталкивало бурным потоком, заливало нос, но – нет, нет! – Улу бил руками, не сдаваясь, воздуха не хватало… Улу широко распахнул глаза. Тихо. В руках – скомканный кусок ткани, которым он укрылся, перед тем как уснул. Вокруг никакой воды, даже желанной для пересохших губ. Впрочем, Улу почти сразу услышал будоражащий звук капель в другом конце комнатки. Улу двинулся туда, где почти с ужасом отвернул краник в стене и смог утолить жажду. Действительность оставалась – выход из подземелья не был найден. Для того, чтобы вырваться из заколдованного кольца, стоило что-то кардинально изменить в поисках. Да еще запах еды не собирался выветриваться, нашептывая Улу об изводящем голоде. Лишайники кое-где покрывали стены – во тьме! – а Улу знал, что в этих местах нет ядовитых лишайников и потому смело отправлял в рот хрупкие пластинки. Незамысловатая пища подкрепила юношу. От темноты Улу начинал грезить наяву, видя в мыслях фантастические картины. Ему представлялось, что вокруг него не пара сотен метров подземелья, а целая планета, которую он обегает по цепочке – из одного звена – в другое, в другое, в другое. Хотелось разомкнуть цепочку. Клещами. «Клешни!» - тут Улу вспомнил про странное железное устройство. Он вышел в левый коридор из развилки – удивительно, что уставший путник до сих пор не утонул в темной путанице подземелья – и снова его руки нащупали прохладу металла. Улу достал незажженный факел и просунул его в «клешни». Предполагаемый капкан не сработал. Улу взялся руками за металлический стержень и потянул. Стержень поднялся и откуда-то из глубины коридора покатился шум. Улу побежал вперед. А впереди – забрезжил свет дня. Улу выполз на свет, больно впивавшийся ему в глаза, и улегся на землю, вольно раскинув руки и ухватив губами зеленую травинку. О, кто бы мог подумать, что переход нескольких метров реки займет столько времени!

Вечером Улу заметил небольшую расщелину в скале и забрался туда. Как он мечтал о доме, мечтал уснуть под шепот соломы и ворчание собак! Но только уйдя, он мог не бросить дом. Солнце садилось. Лучи просвечивали сквозь старую паутинку, совсем потерявшую ажурность и бахромой свисавшую в углу расщелины - никто в нее попался. Улу вдруг подумал: он сам может выйти столь же незадачливым, как и паук, что выплел не принесшую добычи паутину. Быть может, Улу ставит свои сети совсем не там и ничто не попадется ему. Сколько сил потратил паук на работу? А сколько Улу?.. Улу не знал, сплел ли паук новую сеть, но про себя он был уверен – он будет начинать заново, пока будет нужно. Что поймаешь, отступая? Пусть обломки прежних трудов отмечают его путь – хорошая защита от хождений по второму кругу.

Утром Улу увидел неподалеку от ночлега рисунок на земле. Круг с секторами из цветных камней. В каждом секторе был выложен антрацитового цвета галькой рисунок. В центре –заросшие травой овалы планетарных орбит. Едва заметно, желтым по рыжему в одном секторе был изображен цветок Каркола. А в соседних секторах – капля воды и пламя. «Наверное, это связано с расположением Каркола – возле реки, а огонь… неужели, драконы?» - думал Улу. Приободрившись (не смотря на трепет перед драконами), Улу продолжил изучение круга. «Что значит подбитая птица… не одна, несколько! - с раскинутыми крыльями и торчащей стрелой?» Улу видел похожих птиц на скалистом берегу и вернулся туда. Пернатые кружили возле гнездовий, пронзительно крича. Легко стало бы выдумать смысл «птичьего знака», да что толку в надуманном смысле! Птицы строили гнезда на скалах, они знали: даже умело и крепко выстроенное гнездо не будет держаться без хорошего основания. Вдруг Улу увидел подстреленную птицу. Она лежала возле воды, из бока у нее торчал деревянный обрубок. Улу подошел к птице и взял на руки. Она была давно мертва. «Чем мне поможет эта несчастная птичка?» - подумал Улу, бережно неся ее к кругу и бормоча слова утешения, вряд ли слышавшей его птице. Он положил ее на самый большой «птичий знак». «Треугольники, верно, обозначают горы, как обычно на картах» - рассуждал Улу, продвигаясь по кругу. Чьи-то крылья оглушительно громко захлопали рядом. Улу мгновенно сообразил и пластом упал в траву. Крупное животное – вроде оленья – пронеслось мимо, едва на задев копытами ноги юноши. Животное было напугано, и Улу подозревал, кем. Огненное дыхание почти обжигало колотящееся сердце юноши. Он, пригнувшись, добрался до спасительной расщелины, куда не залез бы ни один дракон. Когда Улу отдышался, он заметил, что в его приюте кто-то был. Кто-то разворошил лежанку из листьев и сложил в кучу угли костра. В пещерном воздухе повис терпкий запах хвои и каменной пыли. Улу приготовился бежать и на всякий случай взял в руки лук, не прекращая обдумывать символику Круга.

Главная версия Улу заключалась в том, что подбитая птица – жертва дракону, который и не преминул явиться. «Дальше дракон съест ее и перья покажут мне след» - рассуждал Улу. Человек может понять все или почти все, но крайне редко может быть уверен в правильности своего понимания. Улу отправился проверять свою догадку на опыте. Юноша подходил к Кругу с другой стороны и заметил в траве еще один знак – птица на нем была нарисована менее выразительно и вместе с древком походила на стрелку. Еще один. «Стрелки! Как просто!» Улу двинулся по их указке. Стрелки скучились, окружив сухое деревце. Улу достал кирку и принялся осторожно копать под растрескавшимся стволом. Кирка наткнулась на твердый предмет. Улу извлек мраморную табличку, перед его взором предстал высеченный текст: «Каждый, кто жаждет постичь тайны лекарской магии, ищи дальше, и да найдешь ты сундук с бесценными свитками! Узнаешь, где найти нас, станешь через много лет великим лекарем и постигнешь все грани Колеса мудрости». Улу просто фыркнул бы, если бы не благородство лекарского дела. Стать хорошим лекарем было давней мечтой Улу. Но малейшее отклонение в сторону – трата времени. Улу положил плитку в яму, досадуя на бесполезность потраченных усилий. Он сделал несколько шагов и - увидел ветвь с единственным желтым цветком.

Стараясь не обрадоваться преждевременно, Улу помчался к цветущему дереву. Дрожащими руками он сорвал цветок солнечного оттенка. Осмотрел со всех сторон ребристые лепестки и убедился – то был Каркол. Достав из кармашка драконью чешую, Улу положил ее в чашечку цветка, и - яркое золотое свечение озарило лес. Улу надежно спрятал цветок за пазуху и сверился с компасом. Стрелка его радостно блеснула. Птицы щебетали весело и празднично. Тем временем на небе сгущались тучи и воздух становился прохладнее. Ветер дул порывами, пригибая молодые, но не ломаемые деревца почти до земли. Улу вернулся в свое убежище. Синие тучи, гонимые ураганом, сплошь покрыли небо, когда Улу услышал шаги внизу. Через минуту перед ним появился гном. У него были крохотные глазки-семечки, темная как дерево кожа и крепкие натруженные руки. Гном удивленно, но весело присвистнул.

-Незваные гости в моей пещере!

Улу поспешно извинился и сказал, кто он.

-Я могу сейчас же уйти, - в конце произнес он, перекрикивая шум урагана.

-Ну нет. Я, конечно, не очень гостеприимен, но позволить, чтобы гостя сдуло в обоих смыслах – не в моих правилах, - гном уселся, достал кусок хлеба и флягу. Хлеб он разделил пополам и протянул ломоть «незваному гостю». После выудил из-под потолка широкий кусок ткани и завесил вход. Улу, сидел у стены среди неясного воздуха пещеры, ел хрустящий хлеб и чувствовал, как усталость постепенно растворяется.

-Ты говоришь, что очень спешишь? – спросил гном, доедая свою порцию хлеба.

-Да, очень.

-Хочешь помогу тебе? У меня есть верное средство, - гном достал вторую флягу, поменьше первой, и озорно подмигнул.

-Что это?

-Волшебный напиток, который может сначала перенести в любое место, но потом, увы, сразу отправляет в самый темный склеп и в сокровищницу другого мира…

-Не лжешь? - прерывисто спросил Улу, уже протянув руку к фляге.

-Клянусь сокровищами гор! Только выпей и назови место, – гном лукаво усмехался, но Улу не замечал насмешки. Клятва гнома – нерушима, он это знал. Он вырвал флягу из крепкой руки и выпил до последней капли. Обжигающе сладкая струя прокатилась по горлу Улу, и он заорал название деревушки – столь оглушительно, что Колючие горы вздрогнули. Прошла секунда.

-Ты ведь не осел? – спросил гном, недоверчиво осматривая Улу, будто впрямь ища у него ослиные черты.

-Что?!

-Я говорю, мы называем его, - гном поднял брошенную Улу фляжку, - ослиным зельем. На осликов действует безотказно, а для гномов и людей - вкусный напиток.

До Улу начал доходит смысл слов гнома.

-Ты обманул меня! -Улу вскочил. -Ведь ты поклялся!..

-Уж и пошутить нельзя, ведь я не скрывал, что смеюсь. Зато ты согрелся и наелся. А клятвы я не нарушал, я сказал правду: коли ослик выпьет этот напиток, его можно переправить с грузом в любую точку…

-Вы губите ослика ради перевозки груза?!

-Ага, ослики бы тогда давно перевелись. На свое действие мы, в отличие от людей, сначала ищем противодействие. Даем прежде осликам другой напиток, и они у нас живут очень долго. Туда-сюда летают, маются… вернее, мотаются, несчастные.

Улу краем уха дослушивал про осликов и сомневался, что противодействие может полностью искупить действие. Не в любом случае точно. Впрочем, гном и не утверждал этого.

Улу почувствовал себя разбитым - две ложные надежды в один день.

-Наверное, твое ослиное зелье сейчас убьет меня, потому что я самый настоящий осел!

Улу рассказал гному, как плутал, ошибался с цветком, как изучал «Колесо мудрости». «Горы бессмысленного и бесполезного!»

-Не переживай, - гном сочувствующе похлопал юношу по плечу. -Ведь ты не знал, что идешь не туда, а главное – сразу сошел с неправильной тропы, когда увидел ошибку. Как сказал мой прадедушка – страшно, если сердце идет неверным путем, а ногам иногда приходится и поплутать, пока они найдут нужную дорогу.

Улу равнодушно кивнул. Пощупал в кармашке цветок, улыбнулся и уснул.

 

Утром Улу спросил гнома, как перейти реку в обход подземелья. Гном предложил Улу – опять с клятвой, но теперь серьезным тоном - другую, короткую, дорогу. Они прошли по ущелью и вышли намного ниже по течению реки, где был мост.

Потянулась еще одна линия – назад. Ах, карта, карта, как же все легко на твоей бумажной ладошке!

Лес редел, Улу выбрался на полянку. Нарисованная карта раскрывалась, ничего не предвещая, но карта земли оказалась более чуткой: она точно показывала – здесь недавно был дракон. Вот следы человека уже смешались со следами когтистых лап. Следы дракона вели на север, Улу двинулся на юг. Совет гнома оказался крайне полезен, ведь юноша за два дня проделал то расстояние, которое рассчитывал преодолеть за четыре. Только смущал Улу сизый мох, опушавший стволы деревьев, – он рос с северной стороны стволов, а не, по-обычному, с южной. Вдруг компас Улу лжет из-за магического влияния гор? Подумать об этом Улу не успел. След его башмаков опять лег на огромную свежую вмятину, а потом нога – чуть не наступила на пальцы Дракона, вдруг выросшего возле Улу. Дракон окинул юношу уставшим взглядом.

-Я подумал, ты заблудился. Вижу, я ошибся. Жаль, что я не могу больше помочь, - говорил Дракон, и его голос звучал сухо, словно шелест огромного осеннего дерева, и сам он выглядел по-настоящему опечаленным. В голубых глазах будто расползлась дождевая пелена.

Улу пятился от Дракона. «Опять обман!». Дракон не пытался догнать Улу. Их взгляды столкнулись. Улу не знал, что нельзя верить чужим глазам и вдруг поверил в искренность Дракона. Радость забилась в груди юноши: «скоро я принесу Каркол! Всего несколько дней полета. Спасение!» Обожание к Дракону и мучительный стыд за то, как он поступал с ним, штормом окатили Улу. Едва сдержавшись, он рассмеялся и достал светящийся цветок. Через секунду юноша уже карабкался на чешуйчатую спину.

***

Улу и Дракон почти долетели до того самого грота. Дракон спланировал на землю, чтобы передохнуть. Около потайного выхода из грота стояла тишина. Улу подошел ближе. На замшелой стене висело магическое зеркало с застывшим портретом Улу. Закрапал дождь. Капли стекали по зеркалу, смывая пыль, сбиваясь в струйки, унося с собой, в песок, налет прошедших дней. Улу успел забыть об обещании Аурла и теперь внимательно оглядывался, ожидая на последних метрах от грота встретить того самого человека. Никого. Улу вошел внутрь. Его встретил Грозный Ястреб. Одним взглядом он задал первейший вопрос.

-Да, да, я нашел его!! – Улу показал цветок Каркола с чешуей. Лицо Аурла расцвело.

-Но почему никто меня не встретил? – спросил Улу, смущаясь.

-Я сказал тебе, что ты увидишь.

Портрет – да, Улу видел его. «И здесь – ложь» Улу вздохнул. «Но теперь со мной Дракон – мы справимся вдвоем…»

Улу вернулся к Дракону и вскарабкался на его спину. Они взлетели. Улу окинул взглядом лес, расправляя гордо плечи, и вдруг почувствовал, что раскинутыми руками может обхватить весь лес.

Внизу сквозь прозрачный чистый воздух виднелась изумрудная равнина и игривая полоска реки. За пазухой грел цветок. Не обронить бы его. Не уронить.

Улу достал истрепанную карту. На ней сложилась целая история, вернее, след истории. Можно по нему ощутить долгий путь; но нельзя ошибиться и отвергнуть события, замечая только их след.

 

-Хорошая она – твоя деревня? – спросил однажды Дракон.

-Самая прекрасная. Каждое утро я вспоминаю, как на заре поднимался тонкий щебет птиц, в окно проникал запах хлеба и скрипела, сгоняла с меня сон рукоятка колодца.

-А в моей долине, Долине драконов, где живем и я, и мои родные, вечером солнце падает в траву, и она становится такой же золотой. Я давно не был там, - тихо произнес Дракон.

***

Драконьи лапы опустились на «гиблую землю». Улу держал в вытянутой руке светящийся цветок, озарявший все вокруг. Жители деревни - босиком или в сандалиях, в рваной одежде - нестройной толпой бежали к Дракону и Улу. Те, кто были впереди, замочили ноги во внезапно заструившемся ручье. Поток набирал силу. Нагретые солнцем черные крыши, седые стекла окон, сама сухая земля откликнулись на животворящий свет. Радостная весть катилась по деревне быстрее лучей Каркола. Изумление. Крики. Кто-то наклонился к ручью, обливая руки прохладной водой. Земля зеленела первой травой. На деревьях распускались листья. Снизу казалось, что они ломтиками разрезают июньское небо. Улу медленно проходил под восторженные крики по деревне, пронося лучившийся цветок. Дракона обступили плотным кругом, подносили ему пищу, остававшуюся в деревне, но Дракон отказывался и лишь напился воды из ручья. Чьи-то руки возложили на голову Дракона венок из только что распустившихся полевых цветов. Ветер сбил венок, Дракон прижал его лапой к земле, и сорванные растения под лучами Каркола вновь укоренились в почве. Вернулся Улу. Все вокруг ликовали, по деревне раскидывалась радуга возгласов и кликов. Восхваляли солнце, воду и землю, славили Улу и Дракона.

Улу обнял Дракона за шею.

-Я, нет, мы все тебе бесконечно благодарны! – сказал юноша, его фразу подхватила толпа. -Если тебе понадобится наша помощь, я думаю, любой из нас сделает все, что сможет.

-Я очень рад, что так получилось. Я сам не мог поступить иначе… как и ты.

Люди, слышавшие слова Дракона, громко захлопали в ладоши.

-Ты обещал потребовать с меня ответ за… стрелу, - тихо сказал Улу Дракону, избегая глядеть на него.

-Я не забыл, - трудно было понять по выражению глаз Дракона, правдивы ли его слова.

-Я готов.

Дракон в зовущем жесте взмахнул хвостом и двинулся сквозь расступившуюся толпу в сторону поля. Улу шел рядом. Никто из толпы не решился пойти вслед. В сотне человеческих шагов от последних домов деревни Дракон остановился и обратился к Улу.

-На самом деле, драконы никогда не мстят. Ведь мстить – это приносить в мир новое зло. Я не стану исключением. Но я обещал тебе, что… Стой!

Улу стоял, не шевельнувшись. В его взгляде смешивалась благодарность с неподдельным страхом. Дракон подался вперед, на юношу, грозно зарокотал и, подняв лапу, несильно толкнул Улу, хотя тот чуть пошатнулся. Дракон замахнулся еще раз и - осторожно, не раня по-настоящему, «оцарапал» когтями плечо Улу. Потом быстро захлопал крыльями и уже поднявшись в воздух крикнул:

-Мы квиты!

Улу чувствовал сползающие с горла клещи страха. Дракон летел в розовых закатных облаках, широко раскинув крылья. На деревенской площади стоял цветок, во все стороны разливались лучи…

 

… лучи падали на мокрую от дождя траву и выбивали миллиарды искорок. Дракон, обнимая воздух крыльями, спускался на землю. Еще один раз уставший, после окончания истории, после удачи он вернулся в Долину драконов.