Он понял, что заблудился уже довольно поздно. В принципе, ему было всё равно, куда бежать. Главное, чтобы подальше от города. Тем не менее, перспектива провести в лесу, полном волков и всякой нечисти, ночь его совсем не радовала.

 

Виртаславу было двадцать лет и был он беглым княжичем. В лесу парень скрывался от предателей. Они совершенно неожиданно устроили заговор, свергли его отца - правителя этого княжества - и перебили всю семью Виртаслава.

 

Трусом Вирта не был, но и дураком тоже. Когда увидел, что ничем своим помочь уже не в силах, бросился бежать из родного дома. Спрятался в воз с сеном и выехал таким образом из города. Заговорщики искали его, но не нашли.

 

А на первой же остановке тайком выбрался из телеги и бросился прямо в лес. Молодой человек отправился искать защиты у своего дяди Бортаслава. Жил он в соседнем городе, прямо за деревьями.

 

Вирта уже не раз проделывал этот маршрут. Правда, тогда он был на коне и с отцом и его дружиной. Путь был неблизкий - дней шесть, а то и неделю, но другого выхода у него не было.

 

Сегодня был третий день его путешествия, и Виртаслав понял, что до дядьки скорее всего не дойдёт. Местность он перестал узнавать ещё сутки назад, но почему-то решил, что вот-вот выйдет на нужную тропинку. Не вышел. Вместо это он забрёл в какую-то чащобу.

 

Сейчас наступил тот критический момент, когда отрицать, что он понятия не имеет, куда идёт, стало бессмысленным. Отцовским мечом - единственной вещью, которую он прихватил из дома, - он прорубал себе путь сквозь густой колючий лес.

 

Княжич был голоден и измотан. В эти три дня его пищей были лесные ягоды да орехи. И ещё маленькая тушка белки - его единственной охотничьей добычи.

 

Находил он правда и какие-то грибы, даже съел один, но это было напрасно. Вирте повезло, гриб был не очень ядовитым, и княжич отделался тем, что блевал пол ночи в кусты. Но могло и не повезти.

 

Спал он тоже плохо. На земле было твёрдо и сыро - совершенно неудобно. Не привык изнеженный княжич к такой постели. Да и страшно - по ночам слышен волчий вой. Вроде бы далеко, а всё равно становится не по себе. Лучше бы не нарываться на этих ребят. Сожрут и костей не оставят. На отцовский меч он тоже не надеялся - ну не учили его быть воином.

 

В общем, брёл княжич по лесу, вяло продираясь сквозь кустарник, уже не надеясь выйти к своему дяде. Сейчас бы хоть каких людей найти.

 

Вдруг он услышал девчачий визг. Высокий, писклявый. Такой дворовые бабы всегда издавали, если увидят в тереме мышь, или если кто-то из дружинников позволял себе распустить руки. Не долго думая, он бросился на звук.

 

Картина, открывшаяся ему, ошеломила Виртаслава. На берегу ручья, который абсолютно внезапно вынырнул из леса, лежала девка. А сверху на ней сидела какая-то чёрная тварь и душила. Тварь была мохнатая, ростом с человека, глазастая и зубастая.

 

В княжиче мигом проснулся спящий доселе герой. Этот, совершенно новый персонаж, поднял тяжеленный меч, замахнулся им на чудовище и с силой ударил.

 

Меч так и не коснулся кожи твари, но зато вылетел из руки спасителя и унëсся прочь. Тем не менее, этот отчаянный порыв возымел действие, потому что чудовище немедленно отпустило девку, повернуло страшную морду к Вирте, моргнула сразу тремя парами крупных глаз, открыла громадную, полную зубов пасть и зарычало, обдав княжича струями зловонного воздуха.

 

Не успел Вирта толком испугаться, как осознал, что это уже он лежит на траве, и это на нём сидит тварь и душит своими тонкими когтистыми пальцами.

Он как-то сразу смирился со скорой встрече с семьёй. Что ж делать, эта смерть не хуже прочих. Может, там будет лучше, без недожаренных белок, странных грибов и вонючих чудовищ?

 

Он ещë не успел додумать эту мысль, когда вдруг раздался пронзительный боевой клич, похожий на вопль раненой цапли, и в груди у твари выросло острие отцовского меча. Брызнула кровь, похожая на брусничный сок, и мохнатое тело обмякло и окончательно погребло его под своей тушей. Всё исчезло.

 

 

Очнулся он от струи ледяной воды из ручья, вылитой прямо в его лицо. Он закашлялся и открыл глаза. Над ним склонилось веснушчатая физиономия девушки.

 

- Эй, богатырь, вставай! - насмешливо проговорила она и подала ему руку.

 

- Смейся, смейся, - буркнул Вирта, растирая шею, на которой до сих пор виднелся след от пальцев чудища, - я, между прочим, тебя спасти пытался от этой твари!

 

- Тоже мне спаситель нашёлся! - фыркнула девка. - Кто кого спас ещë! И это не тварь, это Шуршала. Они безобидные, если их не злить! Я таких сотню видела.

 

- Поэтому ты так и кричала, - парировал парень. - В следующий раз пройду мимо. Звать-то тебе как?

 

- Марка, - ответила девчонка, - Мара, то есть.

 

Сейчас княжич смог её как следует рассмотреть. Была она невысокая, ни худая, ни толстая, крепкая, хорошо сложенная девка. Больно красивой тоже не была. Длинные русые волосы, вьющиеся мелкими завитками. Россыпь веснушек на круглом лице. Простое полотняное платье, украшенное вышивкой. Лента на лбу. Из-под подола виднелись босые пятки.

 

- А тебя как зовут, витязь? - в свою очередь поинтересовалась Марка.

 

- Виртаслав.

 

- Красивое имя, - кивнула девушка. - Ночевать ты, полагаю, не в лесу собираешься?

 

- Могу и в лесу, - с непонятным самому себе вызовом в голосе заявил Вирта. Но потом, спохватившись, добавил: - Но не хотелось бы.

Марка кивнула и подняла с земли красивый лук с резной дугой.

 

- Тогда пойдём. Солнышко к горизонту клонится, скоро твари ночные повыползают, что пострашнее Шуршалы будут. Потеснимся ради тебя, богатырь.

 

Она повела его через лес. Он искоса посматривал на спутницу, то ли боясь, что она на него накинется, то ли просто изучая еë внешность.

 

- Где ты живёшь? - прерывая затянувшуюся паузу спросил Вирта.

 

- В лесу, - ответила она просто. - У нас тут своë хозяйство. И корова есть, и куры, и огород свой.

 

- А ещë люди здесь есть? Часто сюда путники захаживают?

 

- Почти никогда, - ответила Марка. - Соседей у нас нет. Только я и бабка. Да ещё домовой за печкой и русалка в колодце. Ну, и разная нечисть лесная. Больше никого.

Вирта некоторое время переваривал эту информацию. Про нечисть лесную, это он уже узнал. Домовым не удивлялся, и в батькином тереме этого добра хватало. А вот русалка, да тем более в колодце, - это что-то новенькое.

 

- Тогда почему же, ты, девица лесная, не спросишь, я откуда тут взялся? – прищурившись, спросил Виртаслав.

 

- А ты мне сам расскажешь, - усмехнувшись, ответила Мара. - К тому же, бабка всегда говорила: "Сначала молодца напои - накорми, в баньке попарь, а только потом расспрашивай".

Возразить тут было нечего, и остаток пути они проделали в тишине.

 

 

Как оказалось, Марка жила в большом деревянном тереме. Особенно красивым дом не был, но построен был наславу - ещë правнуки мариных праправнуков будут в нëм жить, да текущей крыши и просевшего фундамента не знать.

 

Дом был обнесён высоким частоколом, метра под три четыре - не перелезешь, не перепрыгнешь. Девка открыла крепкие ворота, окованные железом, и пропустила Виртаслава вперёд.

 

- А зачем вам такие мощные укрепления, - ошарашенно спросил княжич. - В такой крепости можно выдержать осаду целой армии!

 

- Ты сам видел: нечисти в этом лесу немало, - пожала плечами Мара, - нужно же двум слабым женщинам как-то защищаться.

По двору и в самом деле бегали куры. Навстречу хозяйке с приветственным лаем выбежала собака, подозрительно смахивающая на волка. Задумчиво жуя что-то, бродила корова.

 

- У вас тут оживлённо, - заметил Вирта.

 

- А ты что думал? Бабка любит разную живность.

Девушка провела его в терем, повесила свой лук в сенях, рядом прислонила отцовский меч.

 

- Не бойся, - поймав тревожный взгляд парня, сказала Мара, - ничего с ним не случится. Домовой унести не сможет - тяжело, а я трогать не стану.

 

- Так, где тут у вас поят-кормят, как обещали? - осведомился княжич.

 

- Не так быстро, - усмехнулась девка. - Бери ведро и натаскай воды из колодца в баню. Мыть тебя будем.

 

- А, может, поедим сначала? - с надеждой спросил Вирта под недовольное бульканье пустого желудка.

 

- Нет, - отрезала Марка.

 

Вздохнув, молодец взял ведро и поплёлся во двор. Колодец он нашёл быстро. Массивный, каменный. Парень вспомнил об упомянутой русалке и заглянул в чернеющую бездну. Ничего не видно. Может, наврала?

 

Вёдер пришлось натаскать много - штук тридцать-, пока большая деревянная лохань не была наполнена до середины. На ладонях непривыкшего к тяжёлому труду княжича образовались большие кровоточащие мозоли.

 

- Ой, ручки-то у нас какие изнеженные! - начала причитать Марка, наблюдавшая за всеми проделанными манипуляциями. - Спросила бы я, откуда ты такой неприспособленный-то взялся, как бы не бабкино правило.

Девка добавила в ледяную колодезную воду какие-то травы и немного тёмно-зелёной жидкости из бутылки.

 

- Мигом все твои раны излечит, - объяснила она. - Полезай!

 

- Холодная, - поёжился княжич и тут же поймал гневный взгляд Марки.

 

- Ничего у тебя не отмёрзнет! Раздевайся!

 

- Ну, ты хоть это, отвернись, - пробормотал Вирта.

 

Девушка фыркнула и вышла из бани, оставив парня одного. Он нехотя разделся и залез в воду, которая, к его удивлению, оказалась приятно тëплой. Вода расслабляла и успокаивала.

 

Когда, полчаса спустя, Виртаслав вылез из лохани, то обнаружил, что рядом лежит чистая одежда - рубашка, да штаны, а прежняя исчезла. Откуда вещи появились и куда делись, было непонятно.

 

К своему удивлению, княжич обнаружил, что многочисленные мозоли, порезы и синяки пропали с его тела, а всю его усталость, как рукой сняло. Ну не чудо ли?

 

Поплутав немного по дому, Вирта всë же вышел к большой светлой горнице, представлявшей собой столовую. За длинным дубовым столом сидела Мара. Парень отметил, что девушка принарядилась - на еë шее теперь сверкали крупные коралловые бусы, а в ушах болтались два золотых кольца.

 

- Не ради тебя, богатырь, наряжалась, не надейся! - рявкнула Марка, поймав его взгляд. - Присаживайся, ужинать будем.

 

Стол был накрыт простыми домашними блюдами, далёкими от тех, которые он ел в отцовском доме. Но в животе у княжича было настолько пусто, что он набросился на пищу, как голодный волк. Он с удовольствием жевал хлеб, салат из редьки, кусочки овощей и капустный пирог, запивая всë это квасом, коровьим молоком и киселём.

 

- Сегодня без мяса, - заметила с интересом наблюдавшая за уничтожением пищи Мара. - Я как раз выходила диких уток стрелять, но сначала Шуршала, затем ты. В общем, сегодня вот так.

 

- Да ни чë, - пробормотал Вирта с набитым ртом.

 

Девка покачала головой и положила себе квашеной капустки и кусочек хлеба. К другой пище она даже не притронулась.

 

- Ну, - начала она, удостоверившись, что больше еды в еë гостя не влезет физически, - теперь рассказывай.

 

И он начал рассказывать. Про всë. Про свою жизнь: про старших братьев, которые всегда насмехались над ним; про мать, которая перестала обращать на него внимание сразу после того, как родила; про первую дворовую девку, в чьей постели оказался. Вспомнил он и сестру, лет пять назад сбежавшую из дома с кузнецом, произведя большой скандал. Впрочем, мать запретила еë упоминать. Добрался, наконец, и до заговора против отца и своих скитаний.

 

Обычно он не был особо болтливым, возможно, потому что ему просто не с кем было поговорить по душам, разве что со старой своей кормилицей. Да что это баба понимает-то? А сейчас он изливал хозяйке всю свою душу, всë, что накопилось за эти годы молчания. Мара слушала внимательно, не прерывая, проявляя, казалось, искреннее участие в его бедах.

 

- То есть, ты у нас княжеских кровей? - задумчиво произнесла она, когда Вирта кончил. - А наследство своё не хочешь попробовать отвоевать?

 

- Да зачем мне это? - махнул рукой парень. - По праву я ничего не должен был получить - у меня три старших брата. Да, если бы и захотел, то как? Воин из меня, положим, скверный, да и армии нужной нет. Погиб бы только за зря.

 

- Ну, не скажи, - пристально глядя ему в глаза произнесла Мара. - Народ бы тебя поддержал, ведь ты теперь - единственный законный наследник. Вряд ли заговорщики так уж хорошо правят в вашем княжестве, скорее всего, среди людей будет расти недовольство. Я бы тебе помогла, бабка меня многим вещам научила. А насчёт того, что воин из тебя плохой, так у Йаганы меч есть волшебный, с ним никакие противники не страшны. Правда, я не знаю, где она его хранит.

 

- Йагана - это кто? - спросил Виртаслав.

 

- Бабка, только к делу это не относится, - нетерпеливо ответила Мара. - Так что, если бы я помощь тебе предложила, ты бы согласился?

 

Он отвёл взгляд.

 

- Нет.

 

- Почему?

 

- А зачем мне такая морока? Управлять княжество трудно. Не по мне это. К тому же, сама видишь, в любой момент против тебя может организоваться заговор, и всё, ты в одну минуту из князя становишься куском мёртвой плоти. Нет, увольте, лучше я так как-нибудь.

 

Мара выглядела разочарованной.

 

- Ну и что же ты теперь собираешься делать? - спросила она без особого интереса.

 

- К дядьке своему пойду. А дальше, посмотрим.

 

- Не пройдёшь ты через этот лес, - покачала головой Марка.

 

- Это ещё почему?

 

- Не выпустит он тебя. Вечно будешь по его тропам плутать, только не выйдешь отсюда.

 

Одна бабка знает, как пройти через него.

 

- Так что же мне делать? - нахмурился Вирта.

- Оставайся пока у нас. Помогать мне будешь. Я-то тебя научу хозяйство вести, да в лесу выживать. А то ты у нас совсем неприспособленный. А там и Йага вернётся, выведет тебя отсюда. Согласен?

 

Виртаслав задумался. Жить в этом странном доме, где неладное творится, не казалось такой уж заманчивой идеей. С другой стороны, перспектива быть съеденным волками или сгинуть на болотах - тоже.

 

- Согласен.

 

- Вот и отлично! - Мара просияла. - А теперь, пойдём спать!

 

 

Виртаслав проснулся с неприятным чувством, что за ним наблюдают. Так оно и оказалось.

Прошло ровно два месяца, три дня и одна ночь с его первой встречи с Марой. И всë это время, что они прожили вместе под одной крышей, бабка так и не появилась.

- Она часто исчезает, - объяснила Марка. - Самое долгое - на три месяца. И нет, я понятия не имею, куда.

 

Возвращения загадочной Йаганы Вирта не жаждал. Непонятно ещë было, как она отнесëтся к незнакомому мужчине в своëм доме. Кто знает, что эта ведьма, а княжич уже давно знал, что обе они: и Марка, и бабка - лесные колдуньи, может выкинуть.

 

Прижился парень в этом доме, между прочим, неплохо. Обращалась с ним Мара сурово, но не жестоко. Спал он на сеновале, и какой бы холод ни стоял, в дом его на ночь не пускали категорически.

 

- Нельзя, - строго говорила девушка. - Нельзя и всë тут. Дом ведьмы гостей на ночь не примет. К утру ты уже будешь в разобранном виде, это я тебе обещаю. Лучше, я к тебе приду.

 

Жил он в этом доме не просто так, отнюдь нет. Марка безжалостно эксплуатировала беглого княжича, заставляя его и в огороде пахать, и по хозяйству хлопотать, и охотиться. Он не жаловался. Не хотел, чтобы эта девчонка снова над ним насмехалась, называя "неженкой" и "белоручкой". К тому же, доселе отсутствующая мышечная масса у Вирты увеличилась.

 

Мара тоже много работала - хозяйство большое, занятие каждому найдётся. В свободное время она учила княжича кулачному бою, управляться с мечом и стрельбе из лука. Не сказать, чтобы всë это он освоил в совершенстве, но постоять за себя уже мог.

 

К тому же, полностью сошла на нет его врождённая хилость и болезненность, из-за которой отец и не стал делать из него воина. То ли физическая активность помогла, то ли снадобья, которыми каждодневно поила его Мара.

 

И так это всë продолжалось мирно да спокойно два месяца три дня и одну ночь. Сейчас было пять часов утра, и Вирту сверлили два насмешливых зелëных глаза. Под этим взглядом, или от утреннего холода, пробравшегося в сарай, княжич содрогнулся и зарылся поглубже в сено.

 

Из колючей соломы вынырнула заспанная физиономия Мары и, улыбнувшись, прошептала:

 

- Бабка.

 

Вопреки всем ожиданиям, бабке на вид было лет тридцать пять. У неë были густые тëмно-рыжие волосы и тяжëлый взгляд.

 

Вирта уже знал, что никаких родственных связей между ей и Марой нет. Йагана была простой ведьмой-отшельницей, шестнадцать лет назад укравшей где-то младенца. Из девочки она сделала что-то среднее между своей служанкой, ученицей и приëмной дочерью. В любом случае, она была очень привязана к девушке и любила еë, как родную.

 

- Доброе утро, голубки, - проговорила она низким голосом, таким же тяжëлым, как еë взгляд и, вероятно, рука. - Как ночка?

 

- Когда ты вернулась? - в ответ спросила Мара.

 

- Пол часа назад. Марка, это кто, позволь спросить?

 

- Это Виртаслав.

 

- Здрасьте, - пробормотал парень, прикрывая причинное место клоком сена.

 

Это не ускользнуло от глаз бабки, и она усмехнулась.

 

- Витязь?

 

- Нь-нет, - почему-то заикаясь, ответил Вирта. - Княжич.

 

- Без княжества, я полагаю? - холодно спросила Йагана.

 

- Д-д-да, - ответил он.

 

Бабка закатила глаза и встала.

 

- Марка, чтобы через десять минут моя ванна была готова, - бросила она через плечо. - И пусть твой любовник тебе поможет.

 

Час спустя они втроём сидели за столом и молчали. Завтрак - густая каша с яблоками - был творением Виртаслава. Йагана ела с аппетитом, Мара даже не притронулась к еде. Она нервно переводила взгляд с одного на другую.

 

- Марка, если ты не ешь, выйди из-за стола, дай мне с твоим кавалером переговорить, - наконец сказала бабка.

 

Девушка послушалась и вышла из комнаты. Княжич проводил еë отчаяннным взглядом.

 

- Рассказала мне Марка твою историю, - произнесла ведьма, помолчав. - Не ожидала я тебя здесь, конечно, увидеть, ну куда тебя девать, оставайся!

 

- Правда? - не веря своим ушам переспросил Вирта.

 

- Да. Не просто так, конечно, работу с тебя никто не снимал. Мужик в доме всегда нужен, тем более, что Мара тебя всему уже научила.

 

Бабка снова замолчала, а потом, совершенно неожиданно прибавила с нескрываемой печалью в голосе:

 

- Любит она тебя, дура. Непонятно за что, но любит.

 

- Тогда разрешите нам пожениться! - неожиданно для самого себя с запалом произнёс Вирта.

 

Йагана долго неотрывно смотрела на него своим тяжёлым взглядом. Но он не отвёл глаз.

 

- Так и знала, что этим кончится! Найдёт нас в глуши какой-нибудь королевич и увезёт мою Мару в тридевятое царство, тридесятое государство!

 

- Ну, царства у меня никакого нет, - ответил Виртаслав. - Мы поселимся в какой-нибудь деревушке, я работать буду, хоть в поле, хоть ещё где. А она, с её знаниями в колдовстве, лечить может, роды там всякие принимать.

 

- Чтобы она со своими способностями да повитухой стала! - гневно воскликнула бабка. - Нет уж! Если выдам её замуж, так только за корлевича, в тридевятое царство, тридесятое государство! Хочешь её получить? Иди и отвоюй своя княжество, милый! Я тебе для этой-то цели и меч волшебный дам, и армию собрать помогу. Только за тебя такого, без роду, без племени, без денег, без целей, без перспектив я тебе её не отдам!

 

Виратслав помолчал немного, а потом ответил спокойно:

 

- Ладно, тащите сюда свой меч волшебный, тащите сюда армию! Раз такое дело, пойду своё княжество отвоёвывать!

 

Бабка удовлетворённо кивнула:

- А вот это уже другой разговор!