Ангел протянул руку. Она взялась за крепкую теплую ладонь и поднялась с кровать.

- Я рад видеть тебя, - сказал Ангел, глядя на неё. У него были зелёные, словно весенняя трава, глаза. Такие же влажные, насыщенные, яркие.

Она не видела ничего. Кроме эти глаз. Словно в комнате наступила промозглая настоящая тьма.

Мёртвая тьма.

- Ты понимаешь, что случилось? – спросил Ангел. Зелёные глаза светились мягкой заботой. И губы изогнулись в улыбке. Но то была не издевательская улыбка. Нет. Женщина чувствовала заботу, ласку и нечто, что сама не могла объяснить.

- Я умерла? – Она нерешительно обернулась, пытаясь увидеть то, что происходило за её спиной. Однако там была всё та же тьма.

- Ты ничего не увидишь.

Она вновь посмотрела на Ангела. Ничего не изменилось в его лице. В его глазах. Всё та же мягкость. И поэтому не было страха.

- Но я ведь умерла, - сказала Она.

- Да.

Странно. Должен быть страх. Должна быть паника. Но не было ничего. Только недоумение.

- Мне было больно, - сказала Женщина, чуть поведя плечами.

Боль была. Но странно. Теперь Она просто знала, что это было. Было, как факт. Как некий документ, который пришлось подписать. Однако не осталось никаких воспоминаний. Боль ушла.

Она вновь обернулась. Но нет. Всё так же тьма.

- Ты ничего не увидишь, пока я не позволю, - сказал Ангел. Он чуть сжал Её ладонь.

Это не был призыв к послушанию.

Это была просьба.

- Вы ведь Ангел? – спросила Она.

Ангел чуть улыбнулся. Его пальцы, сжимающие Её руку, были тёплые. Удивительно тёплые. И мягкие. Словно пух.

Словно воздух.

- Да, я – твой Ангел-хранитель.

Женщина подумала, что хочет вырвать руку из его руки. Что хочет закричать. Выкрикнуть, как ненавидит его. Как ей было больно. И страшно. И что было больно тем, кто был рядом. И что Она видела страх в их глазах. И что ничего не могла поделать с этим.

Она хотела накричать на Ангела. Хотела обозвать его всеми плохими словами, которые только могла придумать.

И в тоже время поняла, что в ней нет злости.

Нет ничего.

Смутные, неясные воспоминания.

И странное ощущение того, что всё закончилось.

- И что теперь?

Вопрос вырвался так неожиданно, что Она сама не поняла, как так получилось. Просто вдруг поняла, что должна это знать. Что это очень и очень важно.

Возможно даже важнее всего, что произошло.

- Ты хочешь, чтобы всё было по правилам? – Ангел наклонил голову, словно пытаясь рассмотреть Её получше.

Задумавшись почти на полную минуту, Она кивнула. Когда всё разложено по полочкам это как-то понятней. Привычней.

- Ты слышала, что происходит на третий, девятый и сороковой день после смерти?

Она не знала. А может всё же и знала. Потому что ответ пришёл так быстро, так мгновенно, что Она не успела задуматься, как слова вырвались сами собой.

- Три дня ангел водит душу человека по земле, показывая, кто плачет по нему. До девяти дней ангел показывает душе рай, как то, что ждёт его. И до сорокового дня ангел показывает человеку ад...

- Как то, что ждёт его в наказание, - подхватил Ангел. – Молодец. Многие не знают и этого.

Она посмотрела на него, словно ожидая насмешки. Но нет. Ангел смотрел на Неё всё так же мягко, ласково. И словно бы жалея.

- И... Это правда?

Она не хотела задавать этот вопрос. Он просто вырвался. Как нечто, что нужно было сказать.

Как нечто, чем было нужно разрушить эту тишину.

И тьму.

- Не совсем, - сказал Ангел.

Она молчала. Ждала, когда Ангел заговорит. Почему-то казалось, что он должен сам произнести это вслух. А не Она спросить.

- Первые три дня я покажу тебе, кто будет плакать по тебе, - сказал Ангел и чуть потянул Её за руку.

Она поддалась. Немного опасаясь того, что теперь должно произойти, однако повинуясь этим глазам, и этой тёплой мягкости.

Словно Её пригласили в уютное и надёжное место, где нет страха, и нет боли.

Отчего-то именно это казалось важным.

Что боли больше нет.

- Три дня, - сказал Ангел. – За три дня я покажу тебе тех, кто оплакивал твою смерть. Не важно, когда они узнали о ней. Сейчас или через год. Я покажу их всех.

Первым был Муж. Он первым узнал о Её смерти, а потому и плакал первым. Она видела, как в беззвучной мольбе двигаются Его губы, как слёзы текут по щекам, и Он совсем их не стесняется, потому что никого нет рядом.

-Ему станет легче? – спросила Она у Ангела. Почему-то было очень жаль Мужа. Именно жаль, хотя Ей казалось, что чувства должны быть другими.

- Да, - Ангел посмотрел на Мужа. – Намного позже, чем положено. Так бывает. Иногда родные и близкие должны перестать плакать через месяц, а кто-то через год. Но иногда они не могут отпустить. И страдают годами. Но это проходит. Боль превращается в скорбь, а скорбь в смирение. И твой Муж смириться с утратой.

Она ещё раз посмотрела на Мужа. Почему-то Ей был виден только Он, но ничего рядом.

- Где мы? – Она попыталась вглядеться вокруг, но опять же ничего не могла рассмотреть. Как странно. Но теперь Её это не удивило, а воспринялось как нечто привычное.

- Мы везде, - ответил Ангел. – Мы всегда. Мы смотрим на тех, кто плачет по тебе, и кто действительно жалеет об утрате. Мы видим тех, кто страдает от того, что мир лишился тебя.

- Я не понимаю...

- И не нужно, - зелёные глаза Ангела светились всё той же мягкостью. – Просто смотри на это.

Вторыми были Дети. Её Дети. И вот теперь, глядя на то, как по детским щекам текут слёзы, Она ощутила боль. Нет, не ту, что была в последние часы и дни Её жизни. Эта боль была другой. Эта боль была настоящей. Потому что теперь не было тела, которое болело. А была только душа.

- Почему же я не могу плакать вместе с ними? – спросила Она у Ангела. – Почему теперь мне так больно?

- Потому что не настало твоё время плакать, - тихо сказал Ангел. – Но я дам тебе такую возможность.

Ангел не стал позволять смотреть так долго, чтобы Она могла запомнить. Но Она видела своих Мать и Отца. И видела Сестру, которая рыдала на похоронах не стесняясь людей вокруг. И были те, кого Она давно забыла, и думала, что забыли уже о Ней.

- Всегда, когда кто-то уходит из мира живых, найдутся те, кто любил его, но молчал, - сказал Ангел, и Она не сразу поняла, кого видит.

Словно две картинки одновременно. Два человека, которые плакали не зная друг о друге.

- Кто они? – чувствуя беспокойство, спросила Она.

- Ты не помнишь?

Она покачала головой, пытаясь вглядеться в лица, но отчего-то этого не удавалось. Словно их от Неё разделяло некое мутное стекло.

- Это Мужчина, которые любил тебя, но у него не было и шанса на взаимность, - Ангел указал на человека, который кусал в исступлении свои кулаки. – Он знал это, а потому не стал тебе ничего говорить.

Она стояла, не понимая ничего, и так не узнав Мужчину. Но всё же что-то знакомое было в его лице.

- А она кто?

- Это Подруга, с которой вы дружили учились вместе, - Ангел чуть сжал Её руку, словно бы это должно было что-то значить. – Но потом ваша связь прервалась. Ты вышла замуж и уехала, не помнишь?

- Я помню, - сказала Она чуть слышно. – Я помню...

- Подруга очень долго ждала твоего звонка или письма, - продолжал Ангел, и каждое его слово было болью. – Она надеялась на то, что ты вспомнишь о неё. Но ты так и не вспомнила. Но она продолжала любить тебя. Как и Мужчина.

Она глядела на двоих, кто плакала по Ней, но не мог поделиться своим горем ни с кем, ибо это была теперь только их боль.

- Я могу что-то сделать? – спросила Она у Ангела.

- Ты можешь облегчить их боль, если захочешь, - ответил он.

- Я хочу... Но не знаю, как это сделать...

- И я не знаю, - сказал Ангел. – Они плачут по тебе, а значит только ты сможешь помочь им.

Она поняла, что Ангел больше не сжимает Её руку. И хотя не знала, что делать, но подошла ближе. Мужчина плакал. Но теперь он был не дома. Он был на кладбище. Он стоял там, но так и не смог подойти ближе. Он прятался, словно боялся того, что видит. Но всё же стоял на месте, и не уходил. Она встала почти вплотную к нему, но так и не смогла рассмотреть лица. Фигура, рост, даже цвет волос были знакомы Ей, но всё же в памяти полностью стёрлось его лицо.

- Пора тебе быть свободным, - сказала Она, чуть сжав его плечо. – Пора тебе любить кого-то по-настоящему.

Мужчина вдохнул, так резко, так неожиданно, и они были уже не на кладбище. Они были у него дома. И Мужчина складывал в коробку какие-то фотографии, а затем убрал эту коробку так далеко, словно не хотел больше видеть, но и выбросить не мог. Ведь это была часть его жизни, и его воспоминаний.

И словно подул ветер, и вновь Женщина оказалась на кладбище. Но не могла видеть ни открытого гроба, ни ямы, вырытой в песчаной земле этого места. Но видела, как Подруга подошла к гробу, и встала на колени рядом, и прошептала тихо, чтобы могла слышать только та, что лежала теперь внутри.

- Мне так жаль... Это так несправедливо... Так не должно быть...

- Мне тоже очень жаль, - прошептала Она и зная, что Её услышит тот, кто должен. – Мне жаль, что я не позвонила.

Слёзы покатились по щекам Подруги, она встала рывком, как-то неуклюже, и отошла. Но почему-то теперь ей не было так больно, и так грустно. Ей стало легче.

- С ними всё будет хорошо? – спросила Женщина у Ангела.

- Да, с ними всё будет хорошо, - ответил он, вновь беря Её за руку

- Их много? – вновь спросила Она. – Тех, кто по мне плачет?

- Их много...

Они были. Они плакали, и страдали. И кого-то Женщина не могла вспомнить, а кто-то был очень хорошо знаком. И слёзы каждого отзывались в Её душе, и каждого хотелось успокоить, но Ангел больше не давал такой возможности. И Она вновь и вновь видела своих Мужа, и Детей, и Родителей. Потому что они плакали больше других.

- Я не могу больше, - сказала Она.

- Почему? – спросил Ангел.

- Потому что я не хочу этого видеть. Потому что мне больно.

Ангел посмотрел на Неё, очень внимательно и серьёзно, словно бы видел впервые, и сказал:

- Тогда я покажу тебе девятые день.

- Ты покажешь мне рай?

- Нет. До девятого дня я покажу тебе то, что будет происходить с твоими близкими после твоей смерти. Ты сможешь увидеть то, что будет радовать их. И сможешь радоваться с ними.

- Кого бы ты хотела увидеть первым? – спросил Ангел тихо. Глаза его загорелись, и спокойный цвет зелени превратился в сияющий светом изумруд.

- Моего Мужа.

Его боль уходила постепенно. И он плакал по ночам. И он работал на износ. И он старался не вспоминать, но память всегда играла злую шутку. И он думал о Ней, и вспоминал, и думал о том, чтобы было, если бы Она была жива.

- Мне так тебя не хватает, - говорил Муж, разговаривая с пустотой, но Женщина была рядом, и слышала всё.

- Почему я не могу сделать так, чтобы ему стало легче? – спросила Она у Ангела.

- Потому что его боль не пройдёт никогда, - ответил Ангел. – Он должен сам справится с ней. И только тогда сможет жить дальше.

Женщина видела, как Муж живёт своей жизнью. Она видела, как их Дети растут, и приносят ему радость. Она видела, как Дочь перестала плакать, и как превратилась из подростка в девушку, и как она подарила новую жизнь. И Женщина видела, как возмужал её Сын, и как живёт он жизнью, полную событий и эмоций. И Женщина видела, как младший Сын, вырос без Неё, но ему не дали забыть. И как младший Сын старался вспоминать ту, которую так и не узнал при жизни.

Она видела, как её Семья живёт, справляясь жить без неё. Как привыкают они, смирившись с тем, что произошло давным-давно, и как всё меньше и меньше слёз льётся вокруг. И Она видела смех, и радость, и отчаяние, и всё то, что происходило с ними.

Она видела всё и сразу. Видела тех, кто знал Её при жизни, кто стал близким, или просто знакомым, но даже после смерти вспоминал Её.

- Ты живёшь в их воспоминаниях, - сказал Ангел. – Ты живешь в их сердцах. Ты живёшь, пока они помнят тебя.

- Но я хочу жить там, - ответила Она. – Я хочу жить с ними.

Ангел сжал Её руку сильнее, чем было до этого.

- Значит, пришло время сорокового дня, - сказал Ангел, и глаза его вдруг потемнели. В них исчезла искра радости. И цвет вдруг стал мрачным, болотным. – До сорокового дня я покажу тебе то, от чего ты будешь страдать сильнее, чем до этого. Я покажу тебе то, что могло быть, будь ты жива.

И вновь помчались картинки. Словно яркий калейдоскоп. Но на этот раз Она не могла ничего рассмотреть. Всё вокруг превратилось из мрачного и тёмного в цветное и яркое. Но оно не успокаивало. Наоборот, казалось страшным и пугающим. Всё казалось нереальным. И только Ангел рядом был настоящим.

- Ты могла прожить долгую и счастливую жизнь, - сказал Ангел, и цветные пятна замерли.

Он отпустил Её руку. Она сделала шаг вперёд, словно боясь, что он вновь не отпустит. Но нет. Ангел стоял, не двигаясь, и глядя тёмными глазами. Он всё так же не пугал, но вселял надежду и спокойствие. Но теперь к этому прибавилось нечто иное. Это была печаль.

Женщина сделала ещё один шаг, и ещё. Она пробиралась через множество застывших цветных пятен, которые словно лианы опутывали Её. Но Женщина упорно двигалась вперёд, пока не увидела саму себя.

Картинка была яркой. Словно снимали фильм. И Женщина увидела свою семью. Она видела, как радуется Муж, и не было теперь у него на лице того печального выражения, которое Она уже успела запомнить. И Дочь казалась более весёлой. А Сыновья были словно более ухоженными. Женщина видела свою семью. Она видела, что могла быть счастлива, и насколько счастливы могли быть они.

И всё. Всё изменилось после Её смерти.

Отец мог умереть на целых восемь лет позже. Смерть единственное дочери подкосила его. А мать не доживала бы свою жизнь, а радовалась вместе с мужем, и внуками. Но она осталась одна, замкнувшись в своём горе, и не делясь ни с кем. Она решила, что это только её боль, и никто больше не может понять этого. А потому нечего и пытаться делиться.

Женщина видела, что могла работать, и приносить пользу. Что коллеги уважали Её, что ценили Её и как человека, и как специалиста.

Она видела, что могла плакать на свадьбе своей Дочери. И точно так же, через несколько лет, украдкой вытирать слёзы на свадьбе старшего Сына. А младший Сын женится втайне, никому не сказав, и это будет грандиозный скандал.

Но всё это только могло быть. Могло быть, если бы Она не умерла. И теперь то, что могло случиться, только неестественно яркая картинка. Которой не суждено стать настоящим.

- Зачем ты мне всё это показываешь? – закричала Она, рванув назад. Туда, где должен быть выход. Туда, где должно быть темно и мрачно. Туда, где можно было спрятаться от этой яркой радости.

- Потому что ад каждого из вас знать, что вы могли бы жить, - ответил Ангел.

Она обернулась, выискивая его, но вокруг было пусто. Только фальшивая она праздновала своё пятидесятый день рождения.

Но Женщина не могла больше этого терпеть. Это было хуже, чем всё то, что Она видела до сих пор. Это было больнее. Болело внутри, хотя ничего не должно болеть. Но болело. Так невыносимо, так горячо. Так может болеть только пустота. То, чего не можешь почувствовать.

- Я НЕ ХОЧУ!!! – закричала Женщина, падая на колени. Она спрятала лицо в ладони, и вдруг поняла, что они мокрые.

Она плакала. Так, как никогда при жизни.

Так, как может плакать тот, кто уходит навсегда.

Так, как плачет тот, кого больше нельзя увидеть.

- Я умерла, - сказала Она. – Я умерла, и меня больше нет.

- Да. Ты умерла. Тебя больше нет.

Она с трудом подняла лицо и посмотрела наверх. Цветные пятна исчезли, и это, почему-то, принесло облегчение.

- Я не могу вернуться? – спросила Женщина.

- Нет, ты ушла навсегда, - голос Ангела звучал вокруг, но его самого не было.

- Но я хочу жить, - прошептала Она, зная, что он всё слышит.

- Я знаю.

Она плакала. Хотя сил не оставалось. Вся Её жизнь уместилась в сорока днях. Она увидела всё то, что было, и то что стало. И то, что случится потом. Она знала, что могло быть. Но не сбудется никогда.

- И что будет дальше со мной? – спросила Женщина. – Теперь, когда я умерла, что будет со мной?

Ангел появился рядом так же, как сорок дней назад. Неслышно. Незаметно.

И только тогда Она поняла.

- Ты всегда был рядом?

- Да, я всегда был рядом, - тихо произнёс Ангел. – Я видел, как ты жила. И разделил с тобой все твои радости, и все твои беды. Я чувствовал всю твою боль. И плакал вместе с тобой.

- А теперь?

- А теперь я тот, кто пройдёт с тобой остаток пути.

Она смотрела на него, стараясь понять. Стараясь догадаться, что ждёт Её там, но ничего не приходило в голову.

- Зачем ты мне всё это показал? – спросила Женщина. Ей хотелось утереть слёзы, но она ничего не делала. Отчего-то это теперь казалось не таким уж важным.

Ангел смотрел на Неё и молчал, бесконечно долго. Может быть, он подбирал слова, а может быть просто хотел помолчать. Ведь так важно иногда просто помолчать с кем-то.

- Говорят, что живые не отпускают умерших, - наконец, ответил Ангел. – Но это неправда. Живые живут дальше. Они страдают, но идут вперёд. Привыкают к тому, что случилось. Нет. Это умершие не хотят отпускать тех, кого оставили. Я показал тебе всё это, чтобы ты отпустила. Тогда им станет легче.

Она смотрела в глаза Ангела, которые вновь стали цвета мокрой травы. Что-то изменилось, и теперь Женщина не побоялась сказать:

- Мне страшно.

- Я знаю, - мягко сказал Он.

- Ты будешь рядом? – спросила Она, и вопрос этот прозвучал как-то по-детски наивно.

- Конечно, - ответил Ангел, и протянул Её руку.

Она не выдержала, и вытерла слезы ладонью, а затем взяла его за руку и встала с земли.

- Ты красавица, - сказал Ангел.

Она помнила, как выглядела перед смертью, но поверила ему сразу же. Ангел не мог лгать Ей.

Женщина сжала его руку так крепко, как могла. И страх, постепенно уходил. Он исчезал с каждым шагом, что они проходили вместе. И с каждым шагом Она отпускала тех, кто любил Её.

Чтобы они могли жить дальше без ней.