Принц вжался в стену серого коридора и затаил дыхание: как минимум один из огров находился где-то совсем рядом. Было слышно, как он принюхивается, пытаясь обнаружить свою жертву. Вот только эта охота совсем не для огра.

Шаги приближались: сейчас было важно правильно прочувствовать момент и не ошибиться. Вот уже и смрад дыхания огра совсем рядом. Еще шаг. Еще. Пора.

Стремительно выскочив из своего укрытия, Принц уже в последний момент понял, что слегка поторопился: окажись огр ближе хотя бы на полшага, и решение задачи свелось бы к одному четкому удару. Но теперь уже слишком поздно что-то менять.

Лезвие меча рассекло скулу и челюсть, полосонув еще и по груди огра: тот взвыл и быстро – даже слишком быстро для своих габаритов – бросился к обидчику. Принц успел сделать выпад, вонзив меч в шею противника и тут же сместившись в сторону. Где-то не очень далеко раздалось злобное рычание и топот: другие огры сейчас точно знали, где находится их цель.

Принц снова замер, пытаясь детально вспомнить расположение сегодняшнего Лабиринта и оценить свой маршрут: заблудиться в беготне будет просто, а вот прибегать к помощи колдуньи не хотелось категорически.

Тем временем топот был уже совсем близко: если огры атакуют его хотя бы вдвоем и одновременно, то самому можно и не справиться. И со стороны выхода тоже был шум. Стараясь почти не шуметь, Принц рванул влево, петляя в коридорах и запоминая сделанные повороты. Позади послышался рев: огры нашли убитого собрата. Оставалось надеяться, что они не изменят себе и не станут объединяться, иначе придется сворачивать охоту и убираться отсюда.

Серовато-коричневое свечение стен коридора потускнело лишь на мгновенье, но и этого хватило, чтобы Принц тут же остановился, позабыв об охоте. Свечение мигнуло снова.

- Да что ж ты так быстро сюда добрался! – прошептал он, облизав пересохшие губы.

Теперь Принц уже ощущал то неестественное чувство давящей тревоги, которое всегда сопровождало Повелителя. Ошибка была исключена: Повелитель тоже направлялся на охоту, и его целью были явно не огры. О последних, кстати, забывать тоже совсем не следует.

Развернувшись, он рванул к выходу. На бегу его ухо уловило топанье огра где-то в стороне, но пересечься они уже не смогут. А мерцание стен снова вздрогнуло, на этот раз еще более продолжительно: Повелитель тоже приближался, причем, достаточно быстро.

Теперь рев послышался сразу за спиной: один из огров увидел лишь мелькнувшую фигуру, догнать которую ему уже не успеть. Впрочем, огры отныне вообще перестали волновать Принца: он был уверен, что они уже проблем ему не доставят. Он бежал, даже на оглядываясь, но когда до выхода оставалось всего три поворота, четвертый огр все же появился.

Удар мечом наотмаш, стремительный прыжок в сторону, вопли и рев за спиной – и яркий свет выхода. Меч вылетел из рук после атаки на бегу, но сейчас все это больше неважно. Уже задыхаясь, Принц буквально ворвался в круг ослепительно-яркого света.

 

- Спокойнее, вы уже здесь! – Лагелла тут же протянула травяную настойку. – Что произошло?

Все еще тяжело дыша, Принц спрыгнул с менгира, взял чашу и сделал два жадных глотка.

- Я так понимаю, проблема была не только в ограх? – снова спросила Лагелла.

- Совсем не в ограх, - выдохнул Принц.

- Повелитель, - сжала губы колдунья. – Неужели вы успели так далеко забраться?

- Я даже не успел по-настоящему удалиться от выхода, - Принц осушил богакал до дна и поставил его на пол. – Ты уверена, что действительно хорошо изменила Лабиринт?

- Я же вам сама показывала изменения! – на мгновенье глаза колдуньи сверкнули, но она тут же вернула смиренное выражение лица. – И у него просто не было времени все изучить, так что я даже не знаю...

- Он меня чует, - вздохнул Принц, перебив женщину. – И умудряется ориентироваться в Лабиринте так, будто читает мои мысли.

- Я вас предупреждала, - покачала головой Лагелла. – Вы смогли создать нечто настолько мощное, что даже я пока не способна до конца оценить все его возможности. И я все еще смутно себе представляю, как вы намереваетесь победить его.

Принц замолчал и усмехнулся самому себе. Просторная дворцовая комната, которую колдунья превратила в место его тренировок, была словно вырванной из другого мира: вместо привычной вычурной красоты замка – многочисленные полки со снадобьями и книгами, шесть разложенных менгиров – и больше ничего. Даже шкуры не дала постелить.

- А ты помнишь, как вытаскивала меня от кучки гоблинов еще в самом начале? – он негромко рассмеялся. – Их было пятеро, ты разбросала всех их в разных частях Лабиринта, они были еще даже неполноценные... Но мне тогда и их хватило.

- Но вначале мне пришлось вытаскивать вас во время охоты на ведьму, - усмехнулась она в ответ. – С ведьмой у нас такое дважды происходило.

- Второй раз почти не в счет – я создал по-настоящему отличную ведьму, да к тому же решил, что их должно быть сразу две против меня одного.

- Я понимаю, к чему вы подводите, - Лагелла грустно вздохнула. – Ведьмы, огры, тролли – здесь мы с вами понимаем, с чем имеем дело. Можно заранее продумать стратегию, можно подготовиться. Но вы создали нечто совсем другое. Повелитель – это совершенный враг, он неуязвим. Я не вижу пути, который бы вывел к возможности расправиться с ним.

- Повелителя создал я, - Принц размял отекшую шею. – И это означает, что мне под силу победить его. И когда я с ним разделаюсь, то получу такие возможности, такое могущество, что... Ты же и сама все это понимаешь.

- Я сама боюсь Повелителя, - честно призналась колдунья. – Человеческий облик и способности, подвластные богам и демонам – вот что он такое. Я вас предупреждала, что вместе с сильными сторонами нужно не забывать про слабости.

- У него не должно быть слабостей, - отчеканил каждое слово Принц. – Он тот, кто с легкостью прибрал бы к своим рукам весь наш мир. Он тот, кому ни один из известных мне врагов ничего не сможет противопоставить. Но я сокрушу его и получу всю его силу. Без недостатков.

- Побеждая врага в Лабиринте, вы и так забираете только силу, - парировала колдунья. – Но для этого нужно победить.

- Отсутствие недостатков – это именно та сила, которой мне не даст ни один другой противник, - Принц упрямо стоял на своем. – Вот ради чего он мне нужен. И дай мне еще твоего восстановительного зелья, оно куда поинтереснее вина.

Лагелла со вздохом скрестила на груди руки.

- Не накручивай, мне двойная порция не повредит! – Принц выжидающе смотрел на нее.

- Вы же знаете, что побочные эффекты...

- Даже если бы я не был Принцем, то найти смазливую девку, которая помогла бы мне справиться с основным «побочным эффектом» - это быстрее, чем выпить еще один бокал! Наливай лучше!

Колдунья вновь вздохнула, но спорить не стала и налила еще одну порцию снадобья. Здоровенный статный тридцатилетний детина, прекрасно справляющийся с функциями управления Королевством с момента болезни отца, умеющий быть беспристрастным и жестким, и в то же время – ветреный мальчишка, бегущий за сиюминутными слабостями.

- Я предупредила, - развела она руками, подавая бокал.

- Главное, что налила, - усмехнулся он в ответ. – Все равно надо сделать перерыв с обучением на пару дней, хочу пока опробовать навыки, которые вытащил за последнее время.

- Тогда, если вы позволите, я хотел бы съездить в Фелленол.

- Ты озвучиваешь просьбы таким тоном, будто просто констатируешь, - Прин сделал большой глоток.

- Простите...

- Не извиняйся! – следующим глотком он допил все содержимое бокала до конца. – Мы же знаем, что тебе это позволено. Я думал, ты ненавидишь это место. Но ладно, хочешь в Фелленол – я даже не буду спрашивать, зачем. Только не задерживайся. Мне, кстати, тоже пора: побочные эффекты твоего бодрящего зелья обычно проявляются весьма скоро.

 

Эргол ловко спрыгнул с коня, недовольно отмахнувшись от одного их стражников, попытавшегося ему помочь. Он ненавидел подобные проверки, одной из которых руководил сегодня лично, но позволить себе пренебречь своими обязанностями тоже не мог.

- Нашли какие-то книги! – радостно крикнул кто-то из стражников.

- Меня не интересуют «какие-то»! – проревел Эргол. – Если это книги по наукам – тащи сюда! Дергард, помоги этим бездарям отобрать только то, что нам нужно!

Дергард быстро кивнул и засеменил к другим охранником. Еще один неудобный момент: среди наиболее толковых людей в своем подчинении Эргол обнаружил всего нескольких, умевших читать. Что ж, везде есть свои недостатки.

Зеваки и перепуганные владельцы домов, в которых сейчас шли обыски, наблюдали за действиями трех десятков вооруженных охранников, которых привел с собой Смотритель за охраной Королевства Эргол. Когда-то Фелленол считался особым районом Капитолия, в котором сосредоточилась почти вся научная жизнь, но после запрета свободного изучения науки местность превратилась в обособленное и далеко не самое богатое поселение.

Дергард нес с десяток книг. Значит, все же нашли.

- Кто хозяин того дома? – грозно обратился Эргол к людям.

Нерешительно ступая, будто боясь споткнуться, вперед вышел лысоватый и потасканный жизнью мужчина с бегающим взглядом.

- Магический доступ какого уровня? – спросил Эргол, уже заранее зная ответ. – Разрешение на доступ к наукам есть?

- Я... - облизал пересохшие губы мужчина. – Знаете, Смотритель, я уже все приготовил для подачи...

- Магический доступ какого уровня? – прорычал Эргол, перебивая.

- Сейчас никакого, - пролепетал мужчина. – Но я клянусь вам, что уже в ближайшее время...

- Установить клетку! – приказал Смотритель охране, не став дослушивать оправдания и отвернувшись.

По толпе прокатился шепот: одни предвкушали грядущую экзекуцию, другие же подобный поворот встретили со страхом и болью.

- Это не научные книги! – буквально бросилась одна из женщин к Смотрителю, но тут же была остановлена подоспевшими охранниками.

- Дергард, подай мне то, что притащил! – скомандовал Эргол.

Получив требуемое, он внимательно рассматривал заголовки и содержание каждой из книг, пока его люди устанавливали подпорки для клети. Лысоватый мужчина растеряно топтался на месте, с опаской и надеждой поглядывая на Смотрителя и все еще надеясь на снисхождение.

- Это все научные трактаты, - наконец, тот швырнул книги на землю. – Наказание вполне справедливо, но книг здесь не так много, чтобы наказание стало фатальным. Я так понимаю, это у нас супруга, верно?

- Это мои книги, не ее, - тут же залепетал мужичок, бросившись в ноги к Смотрителю. – Она ни при чем...

- У вас есть на воспитании дети, еще не включенные в списки самостоятельных граждан? – продолжал задавать привычные в таких случаях вопросы Эргол.

По испуганным взглядам мужчины и его жены Смотритель уже знал правильный ответ, но ему было интересно, скажут ли они правду или начнут изворачиваться.

- Я их сын, - испуганно вышел из толпы мальчишка лет двенадцати.

- Что ж, смело, - кивнул Эргол. – По крайней мере, ты сейчас уберег своих родителей от возможной ошибки. Как тебя звать?

- Рум.

- Хорошо, Рум! Ты знаешь, что твои родители совершили преступление, за которое положено наказание?

- Это только мои книги, мои и ничьи больше! – вновь вклинился мужчина, но Эргол лишь бросил на него уставший и злобный взгляд.

- Рум, ответив на мой вопрос ты не ухудшишь ситуацию для родителей, а даже немного поможешь им. И ты не предашь их, но процедура требует твоего ответа.

- Они виновны, - едва сдерживая плач сказал мальчик. – Мне известна причина.

- Что ж, ты являешься сыном нарушителей запрета, при этом ты не состоишь в списках самостоятельных граждан, - продолжил Эргол, испытывая даже некоторую жалость к мальчишке. – Знаешь ли ты, в чем суть преступления твоих родителей? Рум, если ты не дашь правильного ответа, значит они тебя не обучили основам правил Королевства и мне придется тебя забрать. Можешь подумать.

- Отец хранил научные труды, не имея магического допуска, - осторожно начал мальчик.

- Все верно. Но почему запрещено бесконтрольное изучение наук?

- Потому что только магия таит в себе правило справедливости, - уже более уверенно продолжил Рум, но тут же бросил взгляд на устанавливаемую клетку и замолчал.

- Говори, - Эргол кивнул ему максимально доброжелательно, в душе понимая, что именно сейчас переживает мальчишка. – Продолжай дальше.

- Магия является сутью мира, в ней есть главный закон нашего мира – Гармония. Она является честным обменом, поэтому использовать ее невозможно, не понимая сути Гармонии, а за каждое магическое действие всегда будет неизбежное воздаяние.

- Прекрасно, Рум! – кивнул Эргол. – Но почему запрещена наука тем, кто не получил магический допуск?

- Наука позволяет обходить законы Гармонии, - Рум сжал губы и еле сдержал плач, видя, как стражники принялись подвешивать металлическую плеть на подпорки. – Наука позволяет преобразовывать элементы не силой духа через Гармонию, а грубым вмешательством. Поэтому...

Последние приготовления места наказания были готовы, и Рум разрыдался.

- Ты умный мальчик, - кивнул Эргол. – По крайней мере, тебя обучили правильно. Но твой отец провинился, и я вынужден засвидетельствовать его наказание.

Эргол кивнул двум стражникам, которые тут же подхватили лысоватого мужчину и стали сдирать с него одежду. Его супруга закричала и попыталась броситься к ним, но уже приученные к подобному другие стражи тут же оттеснили ее назад.

- Полегче с мальчишкой! – приказал Эргол, когда стражники схватили рыдающего Рума. – Наказание понесет только виновный.

Уже нагого мужчину приподняли и забросили в клетку, висевшую на уровне на высоте лвух локтей от земли. Дергард сложил стопкой книги внизу, ожидая приказа Смотрителя.

- Прошу, не надо! – причитала женщина, будто это могло повлиять на происходящее.

- Все, что творится здесь и сейчас – творится во благо! – обратился Эргол к толпе. – Наука сама по себе несет смерть и беды. Не познав Гармонии, браться за науки запрещено всем и каждому. Пусть будет наказан виновный!

Он дал отмашку, и Дергард зажег книги. Мужчина закричал, пытаясь хоть как-то увернуться от поднимавшегося огня, но клеть изначально была задумана так, чтобы пленнику подобное не удалось.

Эргол внимательно осмотрел толпу: он и сам вырос здесь, среди них. И он никогда не испытывал радости от того, что делал, но в нем не было сомнений в правильности такого подхода.

Книги были старыми и, к счастью наказуемого, не особо увесистые. Когда огонь догорел и мужчину выволокли из клетки, он со стонами упал, не в силах подняться, но реальной угрозы его жизни не было. Подобная история происходила хотя бы пару раз в месяц, так что Смотритель уже заранее мог оценить последствия наказания.

- В других домах нашли что-то? – спросил Эргол, надевая свои перчатки.

- Нет, - коротко отрапортовал стражник.

Рум с матерью бросились помогать отцу. Смотрителю за охраной Королевства больше здесь делать было нечего: безусловно, стоит лишь хорошенько поискать, как найдется еще множество книг в очень многих домах. В конце концов, это же Фелленол – некогда любимое место ученых. Но перед Эрголом не стояла задача тотальной зачистки – достаточно через такие отдельные экзекуции напоминать всем о существующих законах. Важность напоминания о неотвратимости наказания действует куда лучше, чем тяжесть самого наказания.

- Вы тупые надменные ублюдки! – бросила сквозь зубы женщина, продолжая удерживать руками голову мужа. – Жалкие мрази!

- Женщина, я даю тебе всего лишь один шанс заявить, что эти слова ты адресуешь толпе зевак, - Эргол сцепил зубы и даже не повернул головы. – Я понимаю твое состояние, поэтому...

- Ты тупой надменный ублюдок! – вновь прокричала она.

Эргол вздохнул и снова спрыгнул с коня: если бы не эта толпа зевак, то... Но Смотритель не может показать толпе безнаказанность подобных выходок. Даже если не желает мести.

- У них в доме были другие книги? – спросил у стражников Эргол.

- Книг много, но по науке – только эти! – ответил Дергард.

- К черту твое мнение, я проверю сам, - Эргол быстрым шагом направился к дому.

Похоже, женщина только сейчас осознала, что натворила: она со страхом смотрела на то, как стражники быстро обступили ее, ожидая возвращения своего командира.

- Рум, принеси отцу воды, - прошептала она мальчику. – Стража тебя пропустит.

Мальчик вытер слезы и побежал в сторону дома, но уже на полпути кто-то из соседей подал ему кувшин с водой.

Людей в толпе стало больше: все новые и новые зеваки сходились сюда, желая лично увидеть происходящее.

- Два стража, живо ко мне сюда! – послышался из дома голос Эргола, и двое его людей, звеня доспехами, бросили выполнять приказ.

Вскоре стражники вместе со Смотрителем вышли, таща в руках охапки книг.

- Нет, это же все разрешенные, - женщина тяжело сглотнула, понимая, к чему все идет.

- Наказание твоего мужа будет продолжено, - коротко отрезал Эргол, бросая книги на пепел под клеткой. – Я пытался дать вам шанс, но твоя глупость победила.

- Это убьет его! – разрыдалась женщина. – Я умоляю вас!

- Нужно было слушать тогда, чтобы не умолять сейчас, - вздохнул Смотритель, дав отмашку стражникам. – Придержите мальчишку, но не переусердствуйте. Это не его вина.

- Нет, это книги не моего мужа! – взвизгнула женщина, прикрыв тело супруга от стражников. – Это... Это мои книги!

- Как скажешь, - вздохнул Эргол, снова дав отмашку своим людям.

Стражники быстро повалили женщину и стали срывать с нее одежды. Смотритель сплюнул с досады: он всегда не любил, когда необходимость преподать урок превращалась в спектакль и чрезмерное насилие.

- Эргол, убери своих псов! – послышался женский голос из толпы.

Смотритель даже опешил на мгновенье от такой наглости: он уже был готов приказать стражникам найти и привести к нему ту, которая это сказала, но она сама вышла навстречу.

- Лагелла? – оторопел он. – Ты не имеешь права вмешиваться в мои дела!

- Как и ты не имеешь права вмешиваться в мои! – парировала колдунья, стремительно идя навстречу Смотрителю. – Это семья моего брата, все их книги принадлежат мне. Ты хочешь спросить меня о магическом допуске?

Эргол хлопнул в ладоши, давая знак своим людям остановиться. Еле сдерживаясь, чтобы не выругаться, он сделал два шага навстречу Лагелле и буквально налетел на нее, впившись взглядом.

- Ты мешаешь мне выполнять обязанности Смотрителя, - прорычал он ей в лицо.

- Ты сунулся в дом моего брата и наказал его за мои книги, - колдунья не отступила ни на шаг. – Это такой вызов мне?

- Он ничего не сказал, что это твое... - начал было Эргол, но тут же с криком отскочил: змея обвила его руку и зашипела, норовя укусить в лицо.

- Колдовство не карается законом, - ухмыльнулась Лагелла. – Если я совершу зло, то закон Гармонии сам накажет меня, восстанавливая справедливость. Разве не так?

Эргол практически пропустил эти ее слова мимо ушей, сорвав с руки перчатку, обвитую змеей. Ударом ноги он убил рептилию, после чего попытался взять себя в руки.

- В этот раз я тебя отпущу, - бросила ему колдунья. – Но если при подобных обстоятельствах встретимся еще раз... Колдовство ненаказуемо, помнишь?

Багровея и сдерживая прилив ярости, Эргол лишь крикнул своим люядм:

- Двое со мной, остальные пусть разберут клеть и отвезут обратно!

Зеваки бросились врассыпную, чтобы не оказаться под копытами лошадей Смотрителя и его людей: в этот раз Эргол не обременял себя тем, чтобы заботиться о безопасности зазевавшегося на его пути стада.

- Смотрю, Ригда, я вас очень вовремя решила навестить, - вздохнула колдунья и присела возле рыдающей женщины и дрожащего под наброшенными полотенцами мужчины.

- Лагелла, ты спасла нас! – женщина бросилась к колдунье на шею.

- Ладно, теперь давай позаботимся о моем брате. И твоем муже. Гулигл, ты сможешь встать?

- Да, - прохрипел мужчина. – Сестричка, как же ты вовремя...

Рум бросился в дом готовить кровать для отца, тогда как женщины помогли мужчине идти.

 

Уже на следующее утро Гулигл чувствовал себя вполне сносно: средства сестры дали действительно потрясающий результат. На завтрак в старом маленьком доме почти в центре Фелленола они собрались все вместе: сам Гулигл, его жена Ригда, сын Рум и сестра Лагелла.

- Сколько ты у нас не появлялась, а, сестричка? – спросил мужчина, попивая молоко.

- Четыре года, - грустно улыбнулась она. – Но я же пообещала, что вернусь только тогда, когда смогу добиться цели.

- Тетя, а откуда ты знаешь Смотрителя за охраной Королевства? – быстро протараторил Рум, параллельно ухватив со стола медовую булку.

- Эргол вырос здесь, - потрепала она по волосам мальчишку. – Через две улицы дом его родителей, они были химиками. Ну а этот из-за отсутствия мозгов подался в военные, как видишь.

- Так он тебя еще с детства в Фелленоле помнит? – не унимался Рум.

- Нет, мы тогда особо и не знали друг друга. Но мы с ним вынуждены постоянно пересекаться, потому что оба весьма часто общаемся с Принцем.

- Расскажи о Принце, тетя! – у Рума загорелись глаза, но в разговор вмешалась мать:

- Так, не доставай тетю своими глупыми расспросами!

- Ну отчего же глупыми? – Лагелла снова потрепала племянника за волосы. – Я всего четыре года назад сама задалась такими вопросами, когда ушла отсюда и направилась во дворец.

- Признаюсь, мы все считали твою идею безумной, - Гулигл аккуратно провел по повязке на своем теле, будто пытаясь почесать кожу под ней. – Но слухи о колдунье, обучающей чему-то тайному самого Принца, упорно гуляют еще с прошлого лета. Я сразу понял, что ты своего добилась

- Ты обучаешь Принца!? – Рум чуть не подавился пирожком.

- Представь себе – обучаю! – усмехнулась она. – Только ничего такого уж тайного в нашем с ним обучении нет. Просто тогда в Фелленоле никто не хотел всерьез воспринимать мою смесь из науки и магии. Даже твой папа называл меня сумасшедшей. И, кстати, обучаю я его уже несколько лет.

- Сестричка, то, что ты тогда рассказывала, больше походило на сказку! – Гулигл виновато развел руками. – Даже наша бабка, несмотря на свои увлечения колдовством, все же отдавала предпочтение науке. И то, что ты говорила... Этому было трудно найти обоснование!

- А что ты такое говорила им всем, тетя? – продолжал изнемогать от любопытства Рум. – Ты знаешь самого Принца, ты обучаешь его, ты живешь во дворце, ты знаешь что-то такое, что никто-никто другой не знает? Это все правда?

- Если будешь внимательно слушать, то я тебе все расскажу, - улыбнулась колдунья. – В детстве, когда я была еще меньше, чем ты сейчас, я любила играть в одну интересную игру. Сначала я придумала что-то вроде комнаты. Воображаемая пустая комната, существующая только в моей голове. Я могла мысленно перемещаться в нее. А потом я стала добавлять туда разные предметы, с которыми могла играть.

- Играть в своей голове? – с сомнением переспросил Рум. – Это как-то странно.

- Твой папа, да и вообще все вокруг действительно считали, что это глупость, - согласилась Лагелла. – Возможно, я бы забыла об этом как о дурачестве, но кое-что необычное заставило меня продолжить эту... Игру, скажем так. Как-то я поместила туда котенка, тоже выдуманного. И он жил там уже независимо от меня. Когда я возвращалась туда в следующие разы, то обнаруживала его.

- И он стал настоящим? – пытался понять мальчик.

- Нет, он жил только там, в комнате, которая была в моей голове. А потом я стала добавлять туда других животных. И мне пришлось создать больше комнат, чтобы всем там было комфортно. Пока, наконец, не решила поэкспериментировать и не поместила туда свое первое чудовище – гоблина.

- И он перебил всех животных?

- Он не мог, ведь для него я выделила закрытую комнату. И когда я в эту комнату решила заглянуть, гоблин напал на меня. Впрочем, мне он особого вреда не причинил, но вырвался наружу и здорово напакостил с другими животными. Тогда я испугалась и выгнала его.

- Ты выгнала его из комнаты в своей голове? – Рум выглядел действительно озадаченным. – Но ведь так каждый может!

- Какой у меня нетерпеливый племянник! – Лагелла схватила мальчика и крепко сжала его, играясь. – Вначале даже мне казалось, что здесь ничего такого уж необычного или полезного. Но мне стало интересно: я снова создала гоблина, а потом расправилась с ним с помощью магии. Все это было, можно так сказать, в бою, в той комнате.

- И за такое берут в замок тренировать Принца?

- Учись слушать до конца, - мать шлепнула Рума по макушке.

- Так вот, после той победы я заметила одну очень интересную вещь, - колдунья говорила таким тоном, будто рассказывает сказку. – Сражаясь в той комнате, я была куда более умелой, чем здесь. Но самое главное, что мои навыки в этом мире стали стремительно развиваться вслед за навыками в мире, который я сама считала воображаемым. Но и это не все: я словно получала часть силы от тех монстров, которых побеждала.

- А вот это круто! – снова ожил Рум. – Я тоже хочу всему научиться в выдуманной комнате!

- Эту мысль я рассказала своим родителям и твоему папе, но они сочли меня чокнутой! Представляешь? А потом я как-то предложила соседскому мальчишке Иголу поиграть со мной в эту игру. Сначала он создал в своей голове монстра – какую-то странную ящерицу, плюющуюся ядом, а потом я погрузила его в сон без сна, чтобы и он, и его ящерица оказались в той комнате в моей голове.

- По правде говоря, тогда все закончилось не слишком удачно, - немного виновато улыбнулся Гулигл.

- Отчасти да, - скривилась Лагелла. – Во-первых, Игол, не был готов драться с монстриком. Во-вторых, мы даже сами не понимали толком, что он создал. Зато я получила ценный урок: я вышвырнула Игола из той комнаты, когда ящерица уже почти убила его.

- А если в той выдуманной комнате тебя убьют по-настоящему, то ты умрешь и здесь? – прищурился Рум с опаской.

- Скорее всего да, но эту часть я еще не проверила. К счастью. Но вот все увечья, полученные в комнате, в наш мир не возвращаются.

- Игол неделю хромал на обе ноги! – засмеялся Гулигл.

- Еще бы, ведь ящерица откусила ему ноги в том бою! Но в итоге Игол восстановился полностью, а мне запретили такие игры.

- Но Принц тебе их разрешил? – поймал нить повествования Рум.

- И даже больше. Но сначала я поссорилась со всеми здесь. И пообещала, что вернусь только тогда, когда докажу, что мои комнаты в голове – это нечто необычайно важное и нужное. Я ушла незадолго до того, как в Королевстве заниматься наукой. Мне требовалось найти объяснение идее с моими комнатами. И вот на этом месте у меня возник жаркий спор с одним из придворных ученых, который должен был дать оценку моим предложениям. Спор закончился тем, что его чуть не задушила его же собственная мантия – у колдовства полно своих плюсов, особенно в таких ситуациях. И приговорили бы меня тогда к чему-то совсем нехорошему, но о ситуации прознал Принц – и заинтересовался моей историей. Ну а вскоре свободное изучение науки и вовсе запретили, так что мне хватало исключительно магических объяснений.

- Так ты этому учишь Принца?

- И да, и нет. Понимаешь, Принц лишен колдовской искры от рождения, а развивать ее в себе он не хочет совершенно. Но он весьма искусно создает самых разнообразных монстров, с которыми сражается в моем Лабиринте.

- Погоди, какой Лабиринт? – вновь удивился Рум. – Ты же только что говорила про комнаты!

- В итоге я создала Лабиринт из множества коридоров и комнат, где охотиться или скрываться куда удобнее. Принц обещал, что если все пойдет, как и задумано, то он выделит мне все необходимое для дальнейшей работы. Собрав подходящих людей, я могла бы создавать с ними не просто Лабиринты, а целые миры, в которые можно уходить на жизнь более долгую, чем наша настоящая.

- А время в твоем Лабиринте и у нас разве не одинаково течет?

- Я погружаю человека в сон без сна, который длится всегда одинаково: почти тысяча ударов сердца. Но в Лабиринте можно провести куда больше времени. Думаю, почти сколько угодно, каждый раз.

- Здорово! – Рум аж подскочил на месте. – Тетя, а ты и меня научишь так же?

- Как только Принц выполнит свое обещание и даст мне такие полномочия! – кивнула колдунья. – Все идет отлично, он прекрасно учится. Но он создал нечто такое, о чем я и подумать никогда не могла. Мы назвали это Повелителем: будь такое реальным в нашем мире, то оно весь наш мир подчинило бы себе. Он как бог и демон одновременно. Вот из-за Повелителя мне и приходится каждый раз менять Лабиринт, чтобы монстр не успел достать Принца.

- Я думал, что это Принц охотится на Повелителя, - удивился мальчик.

- По задумке, рано или поздно Принц должен набраться сил, чтобы сразиться с ним. Но я не понимаю, как его можно победить. Перед каждой новой охотой Принца я полностью меняю Лабиринт, убирая Повелителя в самые дальние уголки. А он все равно умудряется найти Принца и устроить свою охоту.

- А почему ты просто не запрешь этого демона в закрытой комнате?

- Весь смысл тренировок Принца в том, чтобы он ощущал реальность противостояния со своим главным врагом. Там, в Лабиринте, все происходит по-настоящему, хоть это только в голове. Принц верит, что рано или поздно он будет настолько силен, что справится с Повелителем. Он уже побеждал ведьм, огров, гоблинов, гидр – много кого. Противники становятся все сильнее, их становится по нескольку одновременно, каждая новая победа дает Принцу все больше силы от побежденных. Но против Повелителя это все ничто.

- А что будет, если он все же победит Повелителя? – напрягся Рум.

- Думаю, Принц станет настолько сильным и могущественным, что и сам сможет покорить весь этот мир, - задумчиво произнесла колдунья. – Даже части силы от этого монстра человеку хватит, чтобы стать полубогом. Но, повторюсь, для этого надо суметь его победить. А это вряд ли под силу кому-то.

- Смотритель за охраной Королевства боится тебя, потому что ты учишь самого Принца?

- Эргол меня не боится, - грустно улыбнулась Лагелла. – У нас с ним разные интересы.

- Но я же видел, как он испугался собственной перчатки в споре с тобой! – не унимался Рум. – Ты заколдовала его?

- Всего лишь добавила ему персональную змею в качестве урока, - ухмыльнулась Лагелла.

- Сестра, скажи мне одну вещь, - задумчиво вклинился в этот разговор Гулигл. – Неужели это безумие с запретом науки – навсегда? Получить магический допуск почти невозможно! Да и ты сказала, что Принц тренировался в твоем Лабиринте и на ведьмах тоже. Может, за колдовство и магию он возьмется сразу, как добьет ученых?

- Что касается запрета науки, то здесь пока перемен я не вижу, - вздохнула Лагелла. – Следует признать, что толика здравых рассуждений в таком запрете есть, но только маленькая толика. По твоему вопросу касательно ведьм... Магию не будут запрещать, уж поверь. Ну а разница между колдуньей и ведьмой – это условность. Знаешь, когда Эргол ловит шпионов других королевств, то он их называет именно шпионами или лазутчиками. А когда отправляет туда своих людей, то называет их разведчиками. Но по своей сути это одни и те же люди, просто одни за нас, а другие против. Условная разница, как и с колдуньями или ведьмами. Вопрос лишь в том, кто на чьей стороне.

- Ну вот ты мне лучше скажи, как можно было запретить науку? – не унимался мужчина. – Ты хоть сама это не поддерживаешь?

- Ты поднимаешь тему, на которую у меня нет простого вопроса, - колдунья явно замялась. – В какой-то мере ученые тоже виноваты: вы видите только поверхностный процесс, забывая о глубинных связях всего в этом мире. Для ученого железо – это набор его характеристик и заранее известных реакций на то или иное воздействие. Но нельзя забывать о том, что железо является определенным отражением еще целого ряда явлений и среди звезд, и в природе, и в нашем теле. И в нашей голове тоже. А с чем я никогда не соглашусь, так это с тем, что все вы умудрились разделить науку и магию, словно пытаетесь разорвать одну монету на две ее стороны. Так что, братец, я не вижу правых в этом споре.

- Ты знаешь, что мы готовим побег? – Гулигл впился взглядом в сестру, а его жена на этих словах вздрогнула и с опаской посмотрела на мужа.

- Какой побег? – оторопела колдунья. – Кто и куда собрался бежать?

- Почти весь Фелленол, - Гулигл говорил еле слышно, будто их могли подслушивать. – В других королевствах таких гонений на ученых нет, мы там сможем заниматься своим делом и иметь признание. Железо, говоришь? Я способен за десяток медяков сделать тебе бочку средства, которое очистит от ржавчины мечи и доспехи за считанные секунды. Я могу изготовить растворы, которые усилят тепло огня в камине в разы. И это наука, а не магия! Но здесь я ничем этим не могу больше заниматься законно! А за книги меня еще и поджаривают прямо на них!

- Ты готов бросить все? – изумилась колдунья.

- Все!? – взвелся Гулигл. – А что я бросаю? Эту жалкую хибару, которая без ремонта все равно посыплется в ближайшие годы? Но у меня едва хватает денег даже на еду, за что мне купить материалы? Что еще я бросаю? Возможность жариться на собственных книгах? А если бы ты не пришла сейчас, что было бы? А если меня поймают за продажу моих же средств, созданных без всякой магии? Знаешь, что мне отрубят руку, а? Нет, сестрица, нам здесь терять нечего!

- Но без пропусков пересечение границы королевства запретили, - вздохнула Лагелла. – У тебя есть торговое разрешение, чтобы выехать? А как ты собрался вывезти с собой хоть что-то ценное?

- Людей для охраны границ не хватает, мы уже все давно узнали, - отмахнулся Гулигл. – Через две недели Фелленол опустеет, а мы будем рады помочь соседям в других королевствах усилить их мощь с помощью науки!

Ригда испуганно вжала голову в плечи, стараясь ни на кого не смотреть, а Рум, осознавая тревожность момента, уселся в стороне и крутил в руках свой маленький деревянный меч.

- Думаю, я смогу повлиять на Принца, - после паузы сказала Лагелла. – Он очень неглуп, и в отличие от своего отца-пьяницы рассуждает здраво. Я смогу убедить его дать послабления ученым.

- Только не вздумай ему сказать про наш побег! – выпучил глаза Гулигл. – Нас же всех перевешают за измену!

- Не переживай! – улыбнулась колдунья. – Я у вас еще пробуду два дня, заодно смогу полностью долечить тебя. А уж потом я вернусь во дворец и договорюсь с Принцем.

 

Лагелле было уже давно за сорок, хотя выглядела она моложе как минимум лет на десять. Статная и белокурая, со слегка бледноватой кожей, она и сейчас была бы желанной пассией для многих знатных мужей королевства. Но семейная жизнь ей претила: как правило, она сама выбирала мужчину для недолгих приключений, чтобы потом снова остыть и забыть о нем.

Женщины во дворце Лагеллу в основном ненавидели, но боялись настолько, что свои эмоции предпочитали особо не выказывать. Мало кто понимал, чему именно колдунья обучала Принца, поэтому быстро поползли сплетни о ее чарах, которыми она затащила красавцы в постель. Правда, Лагелле на эти сплетни было плевать, а Принцу и подавно. Хотя Лагелла, возможно, оставалась единственной симпатичной женщиной в пределах двух полетов стрелы от стен замка в любую сторону, с которой Принц еще так и не переспал.

Многие могли решить, что выскочка из Фелленола уже поймала удачу за хвост, когда после конфликта со Смотрителем за магией не только избежала наказания, но и стала приближенной особой самого Принца. Но так не считала она сама: в ее планах было превращение блеклого Лабиринта в целый мир с неограниченными возможностями. Все остальное было лишь дорогой к цели, не более того.

- Госпожа Лагелла, его высочество вернется сегодня к вечеру, - отрапортовал колдунье один из стражников, когда она вошла в один из дворцовых залов.

- Хорошо, - бросила ему Лагелла. – И передай привет Эрголу. Скажи, чтобы больше не топтался по собственным перчаткам на потеху публике.

К встрече с Принцем она готовилась все эти дни, продумывая будущий разговор до мелочей. Колдунья уже доказала свою полезность, она дала ему то, что не способен дать никто другой. У нее уже была особая роль в этом дворце. Достаточная, чтобы к ней прислушивались.

Лагелла размышляла об этом в зале, отведенном специально для их занятий с Принцем. Сам он пришел в приподнятом настроении, что добавило колдунье уверенности в положительном исходе разговора.

- Эргол мне уже рассказал про вашу встречу в Фелленоле, - ухмыльнулся Принц. – Спасибо, что не убила его, мне бы не хотелось подбирать для тебя наказание за подобное.

- Колдовство законом не карается, - она слегка поклонилась.

- Колдовство – нет, а вот убивать безнаказанно моих Смотрителей нельзя, - улыбнулся Принц. – Как я понял, ты вступилась за кого-то из своих родственников?

- Да, Эргол поджарил моего брата, но не успокоился и собирался провести наказание уже и для него, и для его жены. Пришлось вмешаться, - кивнула Лагелла.

- По правде говоря, мне совершенно плевать, если ты используешь свое положения для такой помощи родственникам, - вздохнул Принц. – Но впредь постарайся воздержаться от публичных конфликтов с моими Смотрителями, особенно когда они выполняют свой долг. В конце концов, разве не ты убедила меня когда-то, что бесконтрольное развитие науки таит в себе прямую угрозу всем нам?

- Я не призывала бороться с теми, кто занимается наукой, да еще и такими варварскими методами! – Лагелла изменилась в лице.

- Ты ведь понимаешь, что наука не существует без тех, кто ею занимается. Предлагаешь сделать вино, не сорвав виноградной грозди? Разве это не прямое противоречие законам Гармонии? Когда-то ты перегибала палку, стремясь отомстить Фелленолу за то, что он не признал тебя. Теперь же ты столкнулась с тем, что неприятности затронули и твою семью. Но нельзя идти на решения под давлением эмоций.

- Я боюсь, что такими гонениями на ученых мы создадим еще большую беду, - вздохнула колдунья.

- Еще большую? – усмехнулся Принц. – Вспомни, как они создали урожайную эссенцию. Да, результат был даже лучше, чем у земледелов Зеленой Короны. Несколько лет кряду мы заливали этой эссенцией наши поля. А потом земля умерла и перестала родить. И все потому, что мы не учли законов Гармонии. И так во всем! Наука позволяет получить быстрый и поверхностный результат, оторванный от глубинной сути мира, но любые отклонения от Гармонии вынуждают маятник качнуться в обратную сторону. И мы платим уже двойную цену. Наукой занимаются одни, а расплачиваться приходиться нам всем.

- Но где граница между наукой и магией? – пошла в атаку Лагелла. – Поверьте, что я сама иногда перестаю видеть границу между ними.

- Мне плевать на разницу! – Принц явно начинал злиться. – Если кто сможет получить магический допуск – пусть занимается и наукой! Я вынужден идти на жесткие меры, но я творю во благо. Во благо всех нас! Мой отец умирает, и ни маги, ни ученые не могут обмануть возраст и смерть! Я уже начал свое правление, и я не буду принимать эмоциональных решений.

- Вы обещали обеспечить мне все, что потребуется для создания целого мира вместо Лабиринта. И ученые мне тоже вполне могут пригодиться.

- Лагелла, ты начинаешь забываться, - тон Принца стал ледяным. – Я обещал, что ты получишь все необходимое, как только добьюсь цели. Повелитель жив, и бой с ним только впереди. Я о своих обещаниях помню, но пока ты требуешь то, чего еще не заслужила.

- Тогда дайте послабление ученым! – не унималась колдунья.

- Назови хоть одну причину, зачем мне это делать! А если причины нет, то прекрати этот бесполезный разговор!

- Если вы не дадите им послаблений, то вас ждет большое разочарование, - Лагелла решила задействовать свой последний аргумент. – Почти весь Фелленол в ближайшее время попросту сбежит, если гонения не прекратятся! Они сбегут, и тогда будут заниматься наукой уже в одном из других Королевств. При этом будут ненавидеть нас с вами. Мы получим врагов там, где у нас могли бы быть союзники. И все это случится, если вы не ослабите гонения немедленно!

Принц замер, крутя в руке бокал для снадобий. Лагелле на какое-то мгновенье даже показалось, что она сумела его убедить, но...

- Сейчас у нас будет тренировка, - тихо и холодно произнес он. – Я войду в противоположном конце Лабиринта и попробую понять, как быстро сориентируется Повелитель. Далеко забредать не буду – в этот раз ограничимся разведкой и бегством. Но вот после тренировки...

Колдунья вздрогнула, уловив намерения Принца.

- Власть – это обман, - продолжал он. – У купцов Королевства денег больше, чем у меня. Среди стражников можно легко набрать десяток мастеровитых воинов, которые одолеют меня в поединке. Я не специалист в колдовстве. Но повелеваю здесь именно я, потому что мечи стражников, деньги купцов и вообще все, что у вас есть вы же сами подчинили мне. Власть – еще большая иллюзия, чем твой Лабиринт! Но, одолев Повелителя, я впервые получу истинную власть. А сегодня у нас будет просто тренировка. И сразу после нее я отправлю Эргола в Фелленол разобраться с этим бунтом. Если он сочтет нужным – весь Фелленол будет заперт в подвалах, а надо будет – пускай перевешает их. А ты, если еще раз попытаешься играть со мной в свои игры, серьезно поступишься своим положением. Иногда я вынужден творить злые вещи, но творю и я их во благо. В том числе и твое!

С изменившимся лицом Лагелла налила Принцу необходимую эссенцию. Тренировка начиналась.

 

Привычное серо-коричневое мерцание стен было ровным. Он шел спокойно, блуждая недалеко от выхода. Здесь ничего не менялось с момента последней тренировки, так что Повелителю не составит труда отыскать его.

Но в этот раз все было по-другому. Принц даже не сразу понял, что именно. А потом тусклый свет стен практически исчез в одно мгновение. Повелителю не пришлось добираться сюда через весь Лабиринт – он был где-то совсем рядом. С самого начала.

Резко развернувшись, Принц бросился к выходу. Стены уже совсем перестали излучать свой тусклый свет, и лишь сияние самого выхода где-то впереди освещало дорогу. Нужно было бежать. А Повелитель действительно шел за ним.

Принц даже успел выскочить к заключительному прямому участку, стремительно приближаясь к белому свету выхода. И в этот момент массивный валун закрыл пятно света: быстро и почти бесшумно.

- Что?.. – прошептал он, ощущая весь ужас происходящего. – Лагелла, вытащи меня! Лагелла!!!

 

Почти тысяча ударов сердца. Она слушала его сердце, а не свое, потому что собственное бешено колотилось и могло обмануть со счетом. Почти тысяча ударов.

Лагелла вздрогнула, когда глаза Принца широко раскрылись и уставились в пустоту закатившимися зрачками. Пульс при этом продолжал биться. Теперь она знала, что происходит с человеком, погибшим в Лабиринте.

Выйдя из зала, Лагелла приказала стражам не беспокоить Принца. Безусловно, скоро они обо всем догадаются. Эргол уж точно все поймет. И к этому моменту она должна быть далеко, в любом другом Королевстве. Вместе со всем Фелленолом. Она не хотела этого, но вот пришел и ее черед творить во благо.

Когда-то она считала, что творит во благо, объявив войну науке. Тогда она ошиблась. И теперь эту ошибку исправила.

А во дворце все продолжали жить привычной жизнью, ни о чем не догадываясь. Никто не посмел останавливать колдунью, слывшую любимицей самого Принца. И даже то, что она уже почти срывалась на бег, никого не насторожило: от нее и вовсе ждали, что она начнет здесь летать. И хорошо, если не верхом на драконе.

 

В эту ночь Фелленол походил на громадный муравейник: все собирались в спешке и панике, поменяв свои прежние планы. Возможно, в замке уже обнаружили Принца: живого, но навсегда лишенного осмысленности, разума и самой сути жизни. И если так, то меньше всего там сейчас будут думать про Фелленол с его суетой. Пока что.

- Тетя, ты идешь с нами? – Рум взял ее за руку.

- Да, малыш. И где-то там впереди нас ждет новая жизнь. Всех нас.

- Сестра, - обратился к ней шепотом Гулигл. – Если все обстоит так, как ты сказала... Расправиться с Принцем было не самой лучшей твоей идей! Нас будут искать теперь где угодно!

- Он не оставил мне выбора, - вздохнула Лагелла. – Да и если бы он когда-то и одолел Повелителя... Тогда он мог получить в свою власть весь мир. И вам точно не нашлось бы в этом мире места. Иногда приходится творить зло, но творить во благо. Во благо всех нас.

- Я хочу верить, что это действительно будет благо! – вытер пот со лба Гулигл. – А к утру мы должны быть за пределами Королевства. Пока о большем даже думать нет смысла!

Вскоре Фелленол опустел, впервые за всю свою историю. Только в некоторых отдельных домах еще остались те, кто не готов был к новому даже под угрозой смерти.

 

Его охота была завершена, и награда превзошла любые ожидания: океан воспоминаний и понимание сути всего, что здесь происходит – о подобном он не мог и мечтать раньше. Впрочем, мог ли он мечтать раньше вообще?

Повелитель впервые видел выход. Он догадывался о его существовании, он обыскался его, но никогда раньше не мог ни увидеть, ни почувствовать. Там, за пределами Лабиринта у него не было ничего, что позволило бы ему выйти за отведенные ведьмой границы. Но так было раньше. Теперь он помнил и знал все.

Массивный камень, закрывший выход, поддавался с огромной неохотой. Но что значит любой промежуток времени, когда у тебя есть бесконечность и нет усталости? А потом в лицо ему ударил мощный поток света. Свет слепил, за ним ничего не было видно, да и не было ничего в принципе. Не было здесь, в Лабиринте. Но это было выход.

 

Смотритель за медициной испуганно промывал лицо Принца. Тело жило, оно дышало, но было напрочь лишено сознания. И у Смотрителя пока не было никаких мыслей, как ему теперь действовать. Он отвернулся, смачивая тряпку в холодной воде, а потому даже не заметил, как дрогнули веки Принца.

Повелитель открыл глаза своего нового тела и впервые увидел этот мир, воспоминания о котором он завоевал в Лабиринте. Мир, который отныне будет принадлежать ему. Мир, будущее которого отныне творить будет только он. Творить так, как сам сочтет нужным. Без идиотских мыслей о мифическом благе.