— Эй, парни, посмотрите, что я нашел, — один из наемников вышел из покоев хозяина разгромленного замка. Он помахал своим товарищам книжицей, зажатой в руке.

— Кто здесь читать умеет? Эй, Валарг, грамотей, поведай нам, что здесь написано.

Мужчина лет сорока с угольно-черными волосами, уже тронутыми проседью, поднялся по лестнице к товарищу и вслед за ним вошел в опочивальню. Он небрежно осмотрел комнату, на стенах которой висели шкуры медведей и волков — единственное украшение интерьера. Около стены лежал труп графа, старика, череп которого беспощадный меч рассек пополам.

— Ты проверил эту лазейку, там ничего? — спросил Валарг, ногой отодвигая труп и распахивая маленькую дверцу, которая вела в потайную комнату.

— Нет. Там пусто. Ты же знаешь, что главные богатства графа — это его породистые жеребцы, стадо свиней и вино в подвалах, а, следовательно, сокровищ тут нет. Он же презирает драгоценности как грех. Да и монет у себя не держит.

— Зачем тебе знать, что в книге написано? — холодно спросил он и его ярко-голубые глаза недобро блеснули.

— Ну, ну, не сердись на меня! Я любопытен и глуп от природы. Граф из-за этой книжицы себя и проявил. Захожу я значит к нему в комнаты. Там посмотрел, сям посмотрел — нет хозяина. Да вот приметил, что книжечка лежит на его ложе, смотри-ка, еще и камнями изукрашена. Я поразился. Неужели граф отошел от своей клятвы — не прикасаться к дарам диавола, к этим драгоценным камням? Взял я книжицу, да хотел уже отодрать камешки и бросить ее в огонь, да тут граф, этот старикашка, как выпрыгнет из своего убежища, из замаскированной двери в стене, как крикнет в страхе. Тут я его и порешил.

Драгоценные камни голубые камни, прозрачные и чистые, как слеза, ярко переливались в лучах солнца, скупо проникавших из маленького оконца. Валарг взял тряпку, лежащую рядом на сундуке, и тщательно обтер обложку от темной липкой крови.

Когда он ее раскрыл, то увидел на первой же странице большую красивую лань, вставшую на задние ноги и задравшую мордочку вверх.

На второй странице значилось: «Завещание Алой Звезды, во истину великой воительнице Аронского Пути».

— Ты не представляешь, Крэг, как тебе повезло увидеть эту книжицу, — прошептал Валарг хмурясь.

— А что там? — легкомысленно поинтересовался напарник, роясь в сундуке.

— Завещание Алой Звезды. Думаю, что подлинное.

Крэг мигом кинул тряпье, в котором копался. На его одутловатом лице выразилась смесь удивления и восхищения.

— Алой Звезды? Той самой, значит, которая легендарная воительница и наделена даром жечь нечисть светом? Ты мне про нее часто рассказывал. И то что она справлялась в одиночку с василиском и спустилась под землю и с вуивром сразилась? А потом, когда она инкогнито проникла на коронацию Эйрина Четвертого, то Гракаль-камень прокричал не Эйрина, а ее имя?

— Да, все так я рассказывал, — пробормотал Валарг, в пол уха слушая товарища. Он читал жадно, сбиваясь со строк и прочитывая их заново. Почерк был неряшлив, буквы судорожно прыгали, то взбегая волной вверх, то падая вниз. Ему казалось, что он едва слышит голос Алой Звезды, павшей сорок лет назад, хотя никогда ее даже не видел.

«Грекхему-мастеру завещаю свое кольцо и наказываю беречь Кеймову пустошь от злых сил... Графу Кейнеру завещаю свои книги из Бредского замка... И заклинаю его отыскать моего сына... Мальчика, черноволосого, с голубыми глазами... На правой руке его выжжена моя печать... Он обжегся, играя с нею...» Рядом с буквами был изображен круг, пересеченный тремя волнистыми линиями.

Книга выпала из рук Валарга. Он распрямил затекшую спину, сидя около маленького зарешеченного окна. Крэг, не на шутку испугавшись, потряс его за плечо.

— Эй, друг. Пора отсюда уходить. Говорят, барон Реймек, этот добросовестный графский вассал уже спешит сюда. Через час будет уже здесь.

— Да, пора уходить, — хрипло сказал Валарг.

Крэг было подхватил награбленное добро, но Валарг отнял у него меха и кинул на пол. «Если этот граф был связан с Алой Звездой, то пусть его добро останется при нем же. Потому что было бы грязным делом обворовывать убитого», подумал Валарг, не давая Крэгу поднять с пола шкуры.

— Ты чего, Валарг, — рассвирепел Крэг, пытаясь освободить свои руки из железного захвата друга.

- Не трогай, нам же хуже будет. Пошли, я из своих запасов тебе отдам кое-что.

Только когда они уже скакали во весь опор еще с четырьмя десятками наемников, Крэг сердито поинтересовался, почему Валарг не дал ему унести награбленное.

— Мы могли бы бросить этот бродяжнический образ жизни, купить земли и зажить на ней припеваючи, выращивая свиней.

— Эти вещи прокляты, — наобум соврал Валарг, не желая вдаваться в подробности, — ты же не хотел бы, чтобы тебя подняло выше макушки столетнего дуба, а потом со всей силы шмякнуло о землю?

— А откуда ты узнал, что это добро проклято? — Крэг так испуганно выпучил глаза, что Валарг не удержался и рассмеялся.

— Так в завещании Звезды написано. Кто убьет и ограбит графа Кейнера, того через неделю приподнимет до небес и шлепнет так, что все кости попереломаются и кровь брызнет как из проткнутого бурдюка.

— Ничего себе. Вот тебе и пожива. Но эт же возмездие через неделю, говоришь? За эту неделю можно было бы найти какую-то каргу, которая бы сняла проклятие. Или хотя бы неделю хорошо погулять, а, Валарг, как думаешь? — лукаво подмигивая, спросил Крэг и приятели весело рассмеялись.

Остаток пути воины проехали в напряжении. Огромный лес, по которому змеилась дорога, кишел всякой нечистью. Крэг нервно крутил головой по сторонам, оглядываясь на каждый шорох.

- А вдруг опять ку ши сцапает кого-нибудь? – испуганно спросил он у Валарга

- Даже если ку ши и наметит себе жертву и нападет на нее, то вряд ли эта жертва что-то сможет сделать. Я помню, как кравчий, которого хозяин зачем-то взял с собой в прошлый раз, корчился в зубах у этого огромного пса. Бедняга кричал на весь лес и истекал кровью – тварь переломала ему все ребра. Но мы уже ничем не смогли ему помочь. Ку ши убежал в чащу леса и там сожрал его.

- Говорят, что это пес.

- Мне все равно, пес это или волк. От этого кравчему легче не стало. А хороший был парень...

Вечером, когда шайка прибыла в замок заклятого врага графа Кейнера, Валарг с нетерпением ждал, когда пройдет перекличка. Хозяин, увидев, что пожива оказалась хороша, «забыв» о своих словах, велел каждому отдать в «общую» казну треть награбленного. Лучших жеребцов увели в конюшню графа, лучшее вино унесли в подвалы графа, лучшим шкурам выпала честь устилать пол в покоях графа. А самые миленькие женщины, разумеется, навсегда становились его прислужницами. Но их было очень мало, что Валарг с злобной ухмылкой тотчас отметил.

Когда разбойники вошли в трапезную и расселились за длинными дубовыми столами, Крэг трусливо подергал Валарга за рукав.

— Эй, друг, что делать будем? Скоро хозяин узнает о том, что мы явились с пустыми руками. Можно, конечно, книжицу отдать, но уж больно не хочется. От таких каменьев у графа глаза на лоб вылезут, да так там и останутся.

— Если он и вправду про нас вспомнит, то я выкручусь сам. И не говори так громко, Кевен смотрит, тварь...

Молодой зеленоглазый воин, сидящий на против Валарга и Крэга, услышав, что говорят о нем, тотчас принялся разглядывать кубок, делая вид, что не подслушивал.

Дверь отворилась, и в трапезную вошел сам граф Укарси, хозяин замка и огромных угодий. Его лицо, измятое пьянством, чрезмерным чревоугодием и похотью, не предвещало ничего хорошего. Наемники встали из-за скамей и замерли.

— Вы хорошо сегодня поработали, доблестные воины. Я бы сказал, что вы алхимики или чернокнижники, потому что вы так много добра вытопили из этого дряхлого скряги. Вам очень повезло в том, что люди этого доблестной рухляди были им же отосланы из замка по фальшивому зову о помощи одного из его родичей. Письмо изготовил я сам. Если бы его воины были при нем, вы бы и ко рву не подошли, не правда ли?.. Следовательно, я считаю нужным взять еще треть богатств. Потому что я тоже участвовал в этом деле.

Молчание прерывалось только гулом огня в большом камине и едва слышной возней мышей. Каждый из наемников понял, что будет отобрана еще не треть, а как минимум половина того, что ему осталось после взноса в так называемую «общую» казну, из которой едва десятая часть шла на покупку оружия и коней, лечения раненых и оплаты служб по умершим.

- Рыжий дьявол! Валарг, Крэг, а почему приехали с пустыми руками? Неужели вам так не повезло на этот раз? — спросил граф Укарси, подходя к приятелям.

— Мы... Мы... — затрясся Крэг всем телом и едва ворочая языком.

— У старины Кейнера была кладовочка с сокровищами, но она была проклята, — ответил Валарг, смотря в глаза хозяину, и, ненавидя его в глубине души, попытался поверить в свою ложь.

— Проклята, говоришь? — граф подошел так близко, что Валарг едва подавил в себе желание зажать нос, чтобы не вдыхать винные пары с примесью вони рвоты, исходящие от хозяина.

— Да. Когда мы приоткрыли дверь, то поднялся необычно сильные ветер в комнате и бесплотные духи под страхом мучительной смерти запретили нам входить в сокровищницу. Что же мы могли сделать? Только бежать, как можно быстрее. Ведь мы не обязаны сегодня ничего платить?.. Ты сказал, что все, что найдут воины у Кейнера, могут присвоить себе и не отдавать третьей части... В твою казну. — добавил Валарг после непродолжительной паузы. Телохранители графа тут же подошли к Валаргу и хотели уже было взять его, как граф махнул им рукой, приказывая удалиться.

— На этот раз я тебе поверю, Валарг. Но если ты еще раз посмеешь мне возражать и... Напоминать... Я самолично так обвяжу тебе голову цепями и так их затяну, — он взял кубок со стола и с такой силой сжал, что тот погнулся, — что твой череп лопнет и мозги комьями вылетят наружу.

Граф ушел, и в трапезной вновь зашумели голоса. Воины поглощали ужин, обсуждали выходку Валарга и бесконечное терпение хозяина, который так милостиво простил лжеца.

 

Поздно вечером, когда наемники уже уходили на сон, Валарг набросил свой плащ и уже хотел было уходить, как кто-то тронул его за плечо. Кевен стоял позади него и задумчиво смотрел в сторону конюшен.

—Валарг... Ты не заметил, что наши кони стали какими-то не такими?

—Какими именно? Не тяни, я хотел отлучиться до отбоя до ближайшей деревни.

—А зачем тебе туда? Поживы у тебя сегодня нет, тратить нечего

—Это не твое дело, понял? — Валарг подошел к Кевену так близко, что парень отшатнулся, — Выкладывай, что хотел или проваливай к черту.

—Скоро вернутся люди Укарси, которых он посылал на помощь своему брату. И мы вряд ли еще понадобимся ему.

Валарг с удивлением посмотрел на парня. Тщедушный малый, который частенько не спешил вступить в бой, вечно что-то вынюхивающий, выслушивавший, всегда его сторонился. А теперь подошел к нему во дворе, улучил, так сказать, время для тайных откровений.

—Даже если и так, то что тебе с этого? Ты лично знаком с графом, вечно стоишь на страже. Когда твой господин просачивается в очередную ночную аферу, ждешь его до утра... Кому, как не тебе, тревожится о беззаботном будущем?

—Мне-то больше всего и стоит тревожиться, — мрачно изрек парень, впившись в глаза Валарга змеиным немигающим взглядом, — недавно господину приглянулась смазливая девка. Она жила со старухой в лесу, около болота в такой дряхлой хижине, что на нее смотреть было страшно — того гляди и обвалится.

—Я не понимаю, причем тут я? Ну девка с хижиной, ну старуха. Мало ли таких случаев было?

—Господин приказал мне сторожить старуху, и как только та надолго отлучится, тотчас сообщить ему. Не одну ночь я просидел, прячась в кустах или в кроне дерева, которое стояло рядом с избушкой, но старуха затаилась в своей норе, словно мышь. Однажды, она все же ушла в деревню. Тогда я в один миг спрыгнул с сука, добежал до замка и сказал все что видел хозяину. Он, не теряя времени вскочил на коня и ускакал, приказав остаться мне и ждать его в замке.

На утро он приехал, закрывая лицо капюшоном. Когда он соскочил с коня, то чуть не упал. Мы с конюхом сумели дотащить его по лестнице до его спальни. Когда конюх ушел, то хозяин сказал мне, что старуха, неожиданно вернувшаяся и спасшая свою внучку от бесчестья, поведала ему страшную весть. Она сказала, что придет скоро человек, с черными волосами и голубыми глазами с меткой на правой руке, на предплечье. И придет он не один, а с Алой Звездой. А знаешь, кому эти земли принадлежали? Алой Звезде. А после того, как она пропала, такие подлецы как Укарси, собрались вместе, перебили ее дружину и слуг и захватили все земли. От озера Велака до самых гор.

Если придет Алая Звезда, то им всем наступит конец, потому что она не простит их злодеяний, которые они вершили в ее отсутствие. Она не простит им, что они дважды открыли портал пришельцам, принеся в жертву злым духам детей и молодых девушек. От ее ярости Свет Добра проникнет в каждое загнившее сердце и сожжёт их в пепел.

Так вот, граф теперь проверяет всех, кто подходит под описание того человека. Который мог бы привести Алую Звезду обратно на землю. И он повелел мне задрать у тебя рукав и проверить, нет ли знака на предплечье.

Валарг, я знаю, что у тебя есть на предплечье такой знак, но я не хочу выдавать тебя. Я хочу, чтобы мы уехали отсюда вместе, потому что я ненавижу графа, но я слишком слаб, чтобы отомстить ему за то, что он уничтожил в моем роду всех мужчин и обесчестил всех женщин. Я готов помочь тебе бежать, я знаю пароль, по которому стража тебя пропустит. Не медли, Валарг, возьми то, что тебе дорого, и скорее беги к конюшне. Я уже оседлал твоего жеребца.

Пока Валарг слушал, невидимая рука сдавила его горло так, что, казалось, прямо сейчас брызнут из его глаз слезы и покатятся ручьями по щекам, изувеченным шрамами и сеткой морщин. Он не мог поверить в то, что именно он был избран вернуть в край Алую Звезду. И он был не просто избран, он был ее сыном.

До этой этого дня Валарг и понятия не имел о своем происхождении. Около сорока лет назад крестьяне одной маленькой деревушки, отправившись в лес за грибами, нашли маленького мальчика, который сидел на земле и громко кричал, вытаращив от ужаса глазенки. Добрые люди забрали малыша из лесу и усыновили. До десяти лет Валарг жил в деревушке, играя с ребятней в незамысловатые игры и помогая взрослым.

Однажды в их деревушку заехали охотники, которые искали укрытия от непогоды. Их пустили приемные родители Валарга. Пока в темной избушке, топившейся по-черному, мать варила на огне похлебку, Валарг и еще двое мальчишек принялись понарошку сражаться. Старший охотник, зорко смотревший за их потасовкой, отметил силу и смекалку Валарга. Утром, когда охотники собирались уезжать, старший из них подошел к отцу Валарга.

— Я хотел бы взять вашего парнишку с собой. В деревушке он сможет стать всего лишь крестьянином и прожить всю жизнь выполняя только грязную сельскую работу. Но он достоин лучшего. Я пристроил бы его ко двору нашего графа, он бы стал хорошим воином, побывал во многих землях и снискал себе славу, почет и достаток. Отпустите мальчугана?

Отец, молча выслушивавший охотника с затаенной грустью смотрел на приемного сына. Он не хотел расставаться с озорным и смышленым мальчиком, но и желал ему лучшей доли.

—Отпущу. Ему, может быть, и не подвернется больше такой чести. Отпущу.

Матушка, робко слушавшая разговор мужчин, залилась слезами и обняла Валарга. Он еще не понимал того, что случилось и, затихнув, серьезно смотрел на седовласого охотника, прижимаясь к матери.

Уже через час Валарга один из охотников подсадил на рослую серую лошадь, и кавалькада пошла рысью. Малыш все время оборачивался и смотрел на удаляющуюся деревню и родных, высыпавших из избушки на дорогу. Он видел заплаканное изможденное лицо матери и ему стало невыносимо грустно и больно от расставания с ней. Дважды он порывался спрыгнуть с лошади и побежать назад, но дважды охотник со смехом удерживал его за лямку мешка с пожитками.

Последующие годы, пришедшие Валаргу на ум, взбесили его, и он злобно рыкнул, выходя из каморки, где он жил на пару с Крэгом. Что он делал всю свою взрослую жизнь? Нанимался в разные шайки и творил злодеяния, за которые получал деньги? Грабил, убивал и насиловал, когда мог это сделать? Запоздавшее раскаяние продрало ему когтями сердце. «А точно ли я сын Алой звезды? А достоин ли я того, чтобы считаться ее сыном? Право, был бы я крестьянином, на мне было бы в десяток раз меньше грехов, а может быть, и совсем их не было». Протяжно скрипнувшая дверь, вдруг остановила Валарга. Он повернулся и последний раз взглянул на Крэга. «Может быть разбудить и его? Хороший парень. Я же буду каяться, если он погибнет по моей вине. Но разве он сможет прожить без этой разгульной жизни, когда ему милы только опасности, драки, кровь, хлещущая из ран, деньги, хоть черная, но слава и женщины? Все эти «мечты» о куске земли, свиньях и маленькой семейке приходят ему на ум только тогда, когда он попал впросак и пытается выкрутиться.

Представить смешно, что такой воин зависит от каких-то там грязных юбок. Если мне и удастся его растормошить, он потребует долгих объяснений, а потом потащится за любовницей, которая будет возиться до самого рассвета, увязывая шмотки в узелок. Нет, пусть будет все так, как есть... Только, я все же обещал ему...» Валарг достал из кошелька несколько серебряных монет и положил их в карман товарищу.

Когда Валарг спускался с кривой узкой лестницы, ему повстречался брат Крэга.

—Галвин, передаю Крэгу, чтобы собирал вещи и уезжал отсюда. И сам здесь не задерживайся.

—Почему, Валарг?

—Сокол нынче слишком горд, чтобы дружить с падальщиками. Прощай.

Валарг с усилием протиснулся мимо Галвина и скрылся за углом. Маленький взъерошенный Галвин с недоумением посмотрел вслед Валаргу, пожал плечами и стал подниматься оп лестнице. «Мало ли, что этому Валаргу в голову придет. А это уж совсем чушь какая-то. Но братцу передам его слова. Может быть, в них содержится скрытый смысл, которого я не понял», думал он, поудобнее устраиваясь на сундуке, покрытом соломой.

 

Над зубчатой стеной уже светлело небо, когда Валарг и его спутник выезжали из маленькой калитки в стене по узкому, сколоченному из полусгнивших досок, мостку. Конь Кевена заупрямился, не хотел вставать на шаткую конструкцию. Только шпоры всадника убедили его, что ему все же следует это сделать. Когда конь уже передними ногами встал на землю, то он пронзительно заржал и, сделав нелепый прыжок, споткнулся.

— Не надо было этот мостик класть. Там другой рядом с ним был. А из этого гвозди торчат в большом количестве...Черт, — выругался Валарг, — похоже, гвоздь ему до мяса пробил копыто.

Конь нервно тряс головой и едва ступал задней правой ногой.

—Теперь уже поздно возвращаться. Я подкупил стражу, но они же не удержатся от предательства ради еще пары монет.

—Тогда слезай с своей хромоножки и садись на моего коня сзади. Доедем до деревни, а там купим лошадь. Благо, мне один человек там задолжал, должно хватить...

Валарг не успел договорить. Две черные стрелы, птицы смерти, одна за другой вылетели из бойницы. Одна из них просвистела мимо виска Валарга, вторая впилась в грудь Кевена, запутавшегося ногой в стремени. Валарг развернул коня и пришпорил его. Мимо его головы пролетело еще пять-шесть стрел, но сегодня им не удалось напиться крови.

Добрый конь несся галопом по едва приметной лесной тропке, которую Валарг знал, как свои пять пальцев. Эта тропка вела в самую чащу леса, где Валарг припрятал кое-какие съестные запасы и свое лучшее оружие, на всякий случай. Он знал, что если проехать по чаще на юг, то можно было выехать прямиком к Ганскому болоту. Только на эту трясину он и надеялся. Как естественная преграда, она смогла бы задержать погоню, которая уже была за ним послана.

Когда огромные старые деревья уступили место тоненьким деревцам, а почва стала хлюпать под ногами коня, Валарг спешился, и, взяв коня за узду, пошел очень осторожно, внимательно приглядываясь к зарубкам на подросте. Спустя два часа очень медленного передвижения, скакуну и всаднику удалось достичь маленького островка на топи. Солнце нещадно припекало, от болота исходили ужасные зловония. Валарг тяжело спрыгнул с коня и прислушался – ни лая собак, ни шума голосов слышно не было.

Тогда воин подошел к большому камню и, напрягая мускулы, начал его постепенно сдвигать. Под камнем была вырыта небольшая яма. Около месяца назад Валарг тайком приехал сюда и привез сундук. Всю ночь напролет он выкапывал яму, куда поставил крепкий сундук, в который положил кольчугу, меч и мешок с вяленым мясом. Что его подтолкнуло тогда на этот поступок, он не знал. Он просто чувствовал, что именно так нужно поступить. И, смотря в рассвет, загорающийся над макушками деревьев на горизонте, он не знал, что скоро сюда приедет.

Но прежде чем начать облачаться в доспехи, он достал книжечку, которая изменила его жизнь. Руки его не слушались, так что книжечка прыгала у него в ладонях. Он никак не мог открыть страницу, на которой ему пришлось остановить чтение.

- Может быть, ты и для меня что-то оставила, какие-то заметки? Не могла же ты просто так умереть, бросить меня в этой каше одного... Мама, мама...

Он попытался представить Алую Звезду, попытался понять, почему их семья распалась, и живы ли сейчас его родные?.. Какие-то смутные воспоминания размытыми пятнам носились в голове, он не мог остановить их бешенную карусель и вглядеться хотя бы в одно... Если только это были воспоминания, а не следствие напряжения и усталости.

- А может быть все это сказки? Может быть это поддельное завещание? Может быть, и Звезды никакой не было? Не даром, когда я во весь опор гнал своего коня, под его копыта метнулся заяц, но потом свернул... А еще, когда я въезжал в лес, завыла собака нашего лесничего, ее ни с кем не перепутаешь, уж больно у нее голос хорош, силен.... Черная собака...

Он пролистал книгу до конца. На последней странице было написано всего лишь одно предложение. «Тот, кто мне близок и дорог, пусть едет в город Шивапург и там найдет женщину, которая заведует трактиром «Ясный голубь», и покажет ей эту книжицу».

Валарг усмехнулся. Он закрыл книгу и засмеялся во весь голос. Да, все, на что хватило ума Алой Звезде, так это сообщить секретные сведения одной-единственной бабе, которая была хозяйкой какого-то там трактира, который могли разорить, сжечь, перебить в нем прислугу, да и хозяйку заодно. «Если только это не написал кто-то... Может быть, и граф на досуге, выжив из ума, сделал это дополнение или какой-то ее враг надругался над завещанием или же... Она не доверяла графу и в насмешку оставила столь нелепый совет».

Он положил книжечку в мешок и обхватил голову руками. С одной стороны он уже не так молод, что бы шататься по городам и весям, ища какую-то женщину, которая за сорок лет уже превратилась в старуху, а может быть, уже и умерла или уехала в другой город. А с другой стороны... Ради чего он берег свою жизнь? Разве у него была цель, к которой он стремился? К тому же, какое-то щемящее чувство зарождалось в его груди. Он так хотел увидеть свою настоящую мать, он так хотел упасть перед ней на колени и попросить прощения за все то, что он натворил... Или хотя бы верить в то, что она его мать, и что она жива и она простит его.

Жалобное конское ржание вывело его из дальнейшего раздумья. Скакун, не евший ничего с утра, бил копытом и мотал головой. Валарг снял с ног коня путы, которыми стреножил его и достал мешок с зерном, который успел прихватить в конюшне. Пока конь ел, воин открыл сундук и достал оттуда тканевый мешок. Мешок этот он украл, ещё будучи молодым, у одной знахарки. Он подсмотрел, как она прятала в земле свои железные инструменты, засунув их в мешок. А через два года она откапала этот мешок и, как ни в чем не бывало, достала оттуда свою утварь. Все предметы были целыми и сухими, будто все это время они лежали у нее на чердаке. А еще через два дня старушка лишилась своей волшебной принадлежности во время изымания налогов. Просто Валарг взял и стянул мешок, пока карга была занята спорами с его товарищами. Эти воспоминания вогнали Валарга в краску, но вскоре он забыл о них.

 

Город Шивапург располагался в двух днях езды от замка графа Укарси. Валарг понимал, на какой риск он шел, въезжая в город, но желание отыскать Алую Звезду пересилило страх опасности. У первого же прохожего он разузнал, где был трактир «Ясный голубь».

- В центре города, мил человек. Вот поезжай по этой дороге, на него и выедешь, не пропустишь. Уж такие там жаркие драки бывают, я в одну попал, так славно костяшки сбил...

Воин сухо кивнул и тронул коня. Улочки после утреннего дождя развезло ужасно, конь с трудом шагал, часто встряхивая головой и словно бы вздыхая.

«Ясным голубем» оказался двухэтажный грязный дом. Около двери, как на поле боя, лежало двое мужчин и три женщины. Похоже, их вышвырнули из пивного заведения за дебоширство, а они, пьяные в стельку, смогли отойти только на пару шагов и тут же и уснуть.

Грязная большая комната, заставленная грубыми столами и скамейками. Земляной пол, залитый дешевым вином, элем и блевотиной...

- Что вам дать, голубчик?

«Я так и думал. Старуха давно убралась на тот свет, а теперь вместо нее теперь мужчина... Ну, что же, спрошу хоть у него, попытаю счастья...»

- Где здесь можно найти сена для коня? – «Черт бы побрал мой язык, что я сказал», растерянно подумал Валарг, уставившись на внушительного мужчину в окровавленном переднике.

- Сена? Вы не в конюшне, голубчик, а в трактире.

- Я не здешний и я не знаю, где в этом городе можно найти хорошего сена.

- Ох, и чудаки сюда заезжают. То им книг подай, то сена. Ну не знаю я, где тут хорошего сена взять. Самому нужно это сена, а не та прелая пакля, которой здесь торгуют. Могу овса предложить из собственных запасов. А тебе что? Ты же тоже голоден. Чудаки, ей богу, сначала коня накормят, а потом про свой желудок вспоминают.

- Хлеба дай.

- А вина?

- Нет, только хлеба.

Хозяин не спеша отправился в подсобное помещение и вскоре вернулся с буханкой черствого хлеба и торбой с овсом.

- Только мешок верни, скиталец. А то я на всех лошадей для проезжающих торбами не напасусь.

Вернувшись, Валарг подошел к стойке. Он положил на стол две серебряные монеты и посмотрел на хозяина. Тот слегка мотнул головой в бок.

- Так еще что-то нужно, - спросил он, вытирая тарелку с отбитым краем.

- Скажи, ты знаешь, где предыдущая хозяйка? Она сейчас, должно быть, старуха древняя. Мне она нужна.

Молчание длилось долго. Хозяин взял одну серебряную монету, покрутил ее в пальцах, проверил на зуб, вновь покрутил ее в руках, словно бы не решаясь положить в мешочек на поясе. Но все же положил.

- Вторую я брать не буду, - он оттолкнул монету и она подкатилась к Валаргу. Воин скрипнул зубами и злобно сжал кулаки, но хозяин остался спокоен.

- Не люблю я брать лишнего. А тебе скажу, что раньше она жила здесь, на чердаке, а куда переселилась, не знаю. Единственную примету могу назвать – у нее шрам на лбу длиннющий. Наискосок. Она его обычно под платком прячет. А так, старуха. Сказать мне больше нечего.

Валарг опустил голову, по его телу прошла дрожь. Надежда уходила, в душе вновь становилось сумрачно. Он неспешно отрезал от хлеба ломоть и съел его, запив водой из фляги. Хозяин ушел куда-то, Валарг остался один.

Что ему было делать, одинокому, обозленному на жизнь за короткую молодость, за закат, к которому он уже приблизился вплотную?

Он вышел из трактира и посмотрел на небо. Яркое, голубое, чистое, как юная девушка утром, которая вышла из маленького опрятного дома своих родителей и идет босыми ногами по траве, унизанной росой...

Он подошел к коню и снял торбу с его морды. Конь потянулся за ней, Валарг перевернул ее и потряс.

- Видишь, друг? Нет здесь больше овса. Сейчас отнесу ее хозяину, а потом мы вновь куда-нибудь отправимся, земля большая...

Когда мужчина вышел из трактира, то маленький закоулочек уже не пустовал.

 

Как стая стервятников, ждущих начала пиршества, в сторонке топталась группа мужчин. Похотливо облизываясь, они впились взглядом в пьяную женщину, горестно завывавшую в грязной луже. Валарг равнодушно наблюдал за происходящим издали, как вдруг увидел медальон, свешивающийся с ее шеи. Он был крупным и на нем была выгравирована лань, вставшая на дыбы.

Одному из червей в человеческом обличии, захотелось кровавой потехи. Он нагнулся и сгреб когтистой рукой камень и швырнул его в женщину, едва не попав в нее. Валарг подошел к пьяницам.

- Валите отсюда, - спокойно произнес он, холодно глядя на ближнего к нему уродца.

Сброд затих, уставив на незнакомца свои свиные рыла и навострив уши.

-Что ты сказал...

Но Валарг не дал ему договорить. Сбил сгорбленного, как ведьма, садиста, с ног сучковатой палкой и оглядел полукруг притихших зрителей.

-Кто-нибудь еще желает? - немного лениво проговорил он, постепенно начиная вращать палкой перед носом у бродяг. Парень великолепно сделал мельницу и это было более веским аргументом, чем слова.

Испитые рожи тотчас поспешили убраться восвояси, утаскивая товарища с разбитой щекой.

Когда Валарг подошел к женщине, она уже молчала. Не смотря на обрюзгшее от многочисленных попоек лицо, в ней было что-то... Что не отталкивало, притягивало. Валарг взял ее за плечи и резко поставил на ноги. Женщина неуверенно стояла пару секунд, а потом, зашатавшись, прислонилась к стене.

-У тебя есть угол, где ты будешь в безопасности?

Женщина хмуро посмотрела на воина исподлобья и кивнула.

-Будешь говорить, куда идти.

Валарг отвязал коня и помог сесть ей в седло. Женщина немного развесилилась, указывая спасителю, куда теперь нужно сворачивать, а иногда даже сама хваталась за уздечку, но воин тут же брал ее руку и отводил в сторону.

Если в старой части города, в центре, всаднику еще можно было исхитриться и разъехаться с повозкой, то на окраине он рисковал жизнью из-за узости улочек, в которых его могли сбить с ног и превратить в месиво.

-Давно здесь всадник с копьем наперевес не проезжал, - задумчиво сказал мужчина, скорее думая в слух, нежели чем обращаясь к женщине.

-Да, с тех пор, как Алая Звезда покинула наши края, здесь много чего изменилось. Вновь стали беспорядочно строить в такой спешке, что стены у всех этих домов так кривы, что глядишь, скоро обвалятся. Да и из окон вновь помои начали выливать.

Одна из хозяек, высунувшись из окна, опорожнила кувшин. Валарг едва успел поторопить коня, чтобы не попасть под струю горячих помоев.

- Ишь, сука, что, глаза повылазили, не видишь, что люди идут под окнами твоей хибары?-злобно взвизгнула рыжая, сжимая кулаки и потрясая ими в воздухе.

Она еще долго кричала что-то женщине в след, давясь слюной и выкрикивая оскорбления одно грязней другого.

- Ну хватит же, - раздраженно одернул ее Валарг, когда женщина стала визжать особенно громко и надсадно. Она смолкла, но не успокоилась, продолжая шептать под нос проклятия, желая нерадивой хозяйке и всем ее потомкам смерть в страшных муках.

Где-то неподалеку заржала лошадь. Валарг тронул коня, чтобы тот шел чуть шибче.

- Эта улица разветвляется где-то? Есть шанс разъехаться?

- Нет, голубчик, - запела гнусавым голосом рыжая, запуская красную распухшую руку с желтыми когтями в шевелюру воина, - эта улица ведет в тупик, а в тупике кабак Седа Рыжего. Похоже этот старый пьяница едет на своей повозке к Джеку Весельчаку за сеном для своего скакуна-скелета...

-Ну, ну, - перебил ее Валарг, сердито тряся головой, - расшалилась.

Когда скрип повозки стал слышен очень отчетливо, мужчина остановил коня, осматривая дорогу.

-Что, кошель потерял что ль?-лениво поинтересовалась женщина, рассматривая ворону, усевшуюся на крышу дома.

Не отвечая ей, Валарг спрыгнул на землю, с опаской посматривая на женщину.

- Посмотри за конем, чтобы не ушел.

-Эй, ты что, драпать собрался, - опешила рыжая, смотря в спину Валарга.

Он вновь не ответил, доставая дубинку, прикрепленную к поясу, и пару раз ею взмахнул.

Из-за угла показалась лошадиная морда. Серая грязня Кляча была настолько худа и больна, что ее существование казалось чудом. Изо всех сил налегая на постромки(?), она разворачивала на повороте телегу, перебирая тонкими, с воспаленными суставами, ногами. Когда ей удалось завершить столь трудное дело, она пошла шибче, припадая на переднюю правую ногу и бесконечно мотая головой вверх-вниз.

Возница, увидев на дороге человека, злобно ухмыльнувшись, стал погонять лошадь, что есть силы охаживая ее костлявые бока дубинкой.

- Эй, ты, ублюдок, вали с дороги! - гаркнул он так громко, что спугнул сидящую на крыше ворону.

Валарг переложил дубинку с правой руки в левую, но не ушел.

Когда лошадь приблизилась к нему в плотную, он положил на ее череп правую руку и с силой надавил на него. Лошадь взвизгнула и метнулась в сторону, тотчас уперевшись мордой в стену.

-Слезай, жирный боров, покажи свое мастерство в поединке на дубинах со мной, а не на этом ходячем скелете.

Валарг крутил дубинкой, перебрасывая ее из руки в руку. Возница в ярости взревел и с легкостью, не смотря на огромную тушу, спрыгнул с повозки.

-Чертов бастард, недоносок, я покажу тебе, как шляться по дорогам и не уступать их людям!

После краткой прелюдии он ринулся в атаку.

Валарг наносил удары хладнокровно, больше защищаясь, нежели чем нападая. Противник же сыпал ударами и бранью часто и быстро, яростно набрасываясь на воина.

-Эй, ты, боров, смотри, твоя кляча уходит, - насмешливо сказал Валарг, отражая удары возницы.

-Что?! - взревел толстяк, на мгновение растерявшись.

Секундного замешательства Валаргу было достаточно, чтобы нанести противнику решающий удар по черепу. Возница нелепо взмахнул руками, и, нечаянно огрев рукой лошадь, которая вовсе не уходила, а наоборот, тянула к нему морду, шлепнулся в грязь. За ним последовала и кляча, не выдержав крепкого удара.

Валарг, не мешкая, заткнул дубину за пояс и вновь подойдя к коню, вскочил в седло. Женщина, которая весь поединок наблюдала с живым интересом, порой выкрикивая проклятия или одобрения, одобрительно потрепала его по плечу. Жители, которые повылезали из окон, как кроты из нор поняли, что представление окончено, и спешно стали захлопывать ставни.

Оставшийся путь был пройден без приключений. В конце тупика женщина спрыгнула на землю и нырнула в маленькую дверь очень маленького домика. Воин уже намеревался отправится в обратный путь, как вдруг за его рукав кто-то дернул.

На пороге стояла маленькая иссушенная старуха. Ее наряд состоял из засаленных лохмотьев, на поясе висел маленький мешочек, а в руках у этой подлинной антикварной ценности был костыль.

—Я знаю, зачем ты пришел, — едва прошелестела старуха, шамкая беззубым ртом, — ты ищешь ее... Проходи в дом, мне есть что рассказать тебе.

Валарг, немного поколебавшись вошел внутрь. Перед ним, насколько хватало глаз, простирался длинный узкий коридор с земляным полом, ведший в подземелье. Старуха сняла со стены факел и неспешно засеменила вниз.

Огонь, тускло освещавший тоннель, играл на причудливо изрезанных стенах. Порой Валаргу казалось, что где-то в потайных комнатах идут веселые пирушки. Едва отчетливый шум веселой попойки тотчас стихал, стоило Валаргу прислушаться.

—Долго еще идти? — спросил Валарг, следуя за старухой около четверти часа.

—Не далече, воин, скоро уже придем, — ответила карга, кутаясь в полуистлевшую шаль.

Пройдя еще пару шагов она сучковатой клюкой трижды ударила в толстый корень, щупальцем выпиравший из стены.

Скрытый механизм протяжно заскрипел, створки, хитроумно замаскированные в стене, расползлись в стороны, открывая маленькую норку, в которой едва могли бы уместиться четверо взрослых человек. Старушка уселась на ворох тряпья, сложенный в дальнем углу комнатушки, а Валаргу кивнула на древний трехногий стул — единственную мебель.

—Так вот, ты ищешь Алую Звезду... Давно было то дело... Я тогда была еще юной девкой... — огонь факела, вставленного в скобу на стене, причудливо освещал ее лицо, то скрывая ее уродство, то вновь выставляя на показ, — Ее силы были уже на исходе. Старые раны высасывали жизнь из ее поджарого закаленного тела. Да и семейные, сами того не зная, подливали масло в огонь проклятья, который пожирал ее долгие годы. Ты, наверное, слыхал ту байку, когда ее могущественный черный маг, обрушил на нее и ее семью всю свою магическую мощь, убив все семейство разом?..

 

 

Валарг подался вперед, внимая каждому слову этой полуслепой, забытой всеми женщины. Он понимал, что, может быть, эта бабка просто на просто выжила из ума и поведает ему плод своего воспаленного воображения, не более того. Но после многолетних бесплодных поисков он был готов ухватиться за любую ниточку, лишь бы достичь своей цели — узнать правду о том, что произошло четыре десятка лет тому назад здесь. Здесь, на этих бескрайних диких просторах, где ведьмы, маги и воины, простолюдины и легендарные властители, забыв распри меж собой и сплотившись в единое целое, воздвигали цепи сторожевых городов-крепостей на пограничных землях, разделявших стороны Жизни и Смерти. В те годы, эти земли процветали. Леса, поля, овраги и озера не кишели ведьмами, нукелавами, фаханами, дьявольскими собаками и прочей живностью, которая не дает человеку покоя ни в дороге, ни дома.

Слушай же меня. Пока не село солнце, покидай город и поезжай прямо к горам по дороге из города все прямо и прямо, никуда не сворачивая. Много тварей может встретиться тебе на пути, поэтому никому не верь и внимательно гляди по сторонам. Алая Звезда не умерла. Тем магам был сам ее муж. Да, да, это чистая правда. Когда-то она была известна всем, но вскоре о ней забыли. Люди настолько глупы, что не могли поверить в ошибку Звзеды при выборе мужа. Она была очень счастлива в браке, и никто подумать не мог, что она была очарована. А когда Звезда вышла из-под чар своего мужа, то тот бросил ей вызов от своего настоящего имени. Она приехала в назначенный час в Мертвую Долину, где около ста лет назад одержала потрясающую победу над полчищами дьявольских собак, с которыми пришел сам дьявол... Спустя сто лет на поле приехала больная уставшая женщина, которая едва в седле сидела и не понимала, что она обречена.

Все свершилось быстро. Маг подстерегал ее около большой сожженной ели, и когда она подъехала к ней, сразил ее и ее скакуна мощнейшим по силе заклинанием. Она упала, как марионетка, которой подрезали ниточки вместе с конем, разрезанная черной силой на куски.

Ты недоумеваешь, почему я так много знаю? Потому что я, воин, была твоей нянькою. Когда я догадалась о том, кем был муж моей госпожи, я увезла тебя далеко-далеко отсюда и спрятала в лесу, в хижине моего брата, который был лесничим. Я никому не сказала о своих намерениях, даже своей госпоже. А когда вернулась на рассвете и узнала от стражи, куда она поехала, то я от бессилия своего вцепилась в волосы. Лошадь моя была загнана, и с ее губ кусками падала пена. Если бы я успела ее остановить, я опоздала минуты на две, я все видела, но лошадь пала...

Но, довольно вспоминать. Скажу только, что ее старый учитель приехал спустя несколько дней и воссоединил куски ее тела и отвез в горы. Когда он нашел пещеру, то положил несчастную там и закрыл вход своими чарами. Он сказал мне, что только сын Алой Звезды сможет оживить ее, если выедет из Шивапурга и сможет доехать до этой пещеры. Старик сказал мне, что как только ты выедешь из города, то верный путь тут же начнет светиться алым сиянием, видному только тебе...

Когда солнце уже стало садиться, Валарг выехал верхом, поторапливая своего коня. Ему удалось все же найти хорошего корма, и теперь конь, полный сил, постепенно ускорял свой бег. Путь, как и сказала старуха, тотчас зажегся ярко-алым сиянием, как только конь перешел по подъемному мосту ров.

Валарг ехал весь остаток дня и весь вечер, он остановился около озера только тогда, когда стало так темно, что он перестал видеть кончик своего носа. Волшебное же свечение горело, но не светило. Воин спрыгнул с коня, и, взяв его за узду, подвел к воде. Всадник и конь жадно пили прохладную чистую воду.

- Ну, друг, теперь и вздремнуть придется, чтобы набраться сил. Сейчас мы отойдем от озера на тот холмик. Я тебя привяжу не крепко к стволу дерева, чтобы ты мог пощипать травы, если тебе вздумается...

Засыпая Валарг еще немного подумал обо всем прошедшем. «Кажется, вся жизнь прошла за один день», подумал он и уснул.

Через несколько часов он проснулся. Холодный ветерок ерошил его волосы, а рукав куртки кто-то жевал. Когда Валарг обернулся, то увидел силуэт конской морды.

- Эй, Уголек, что это ты стал жевать мою одежду? Плохие привычки нужно пресекать на...

Конь всхрапнул и приоткрыл глаза. Два страшных кровавых глаза, светящиеся в темноте, уставились на воина. «Келпи!», пронеслось в голове у Валарга. Ему стало страшно, но он смог взять себя в руки и выхватить из ножен меч. Дьявольский конь тоже не замешкался и попытался вцепиться зубами в руку Валарга, но меч рубанул его по морде, и раненное чудовище с визгом сгинуло.

Валарг отбежал к дороге и осмотрелся. Где-то в ночи кричала птица, трава ласково шелестела, словно убаюкивая, коня нигде не было.

- Уголь! Уголь, ко мне! – крикнул воин, и едва слышное эхо повторило его слова.

Но вот... Едва слышный стук копыт нарушил тишину. Уголь, боевой товарищ, мчался на зов Валарга со стороны огромного леса, со сбитым на бок седлом.

- Уголь, родной, черный... - Валарг еще никогда не был так рад видеть своего жеребца живым и здоровым.

Конь ласково обнюхал хозяина и осторожно куснул его за плечо.

- Сколько мне приходилось драться, а с таким отродьем первый раз столкнулся, ну, видно, провидение бережет меня...

 

Всаднику понадобилось еще около получаса, чтобы достигнуть гор. Когда конские копыта звонко стали ударять по камню, Валарг вытащил меч из ножен и оправил кольчугу. Теперь нужно было быть наготове. Путеводное свечение причудливо змеилось, Валарг уже потерял счет бесконечным поворотам.

Дорога, шедшая сначала ровно, стала вдруг резко подниматься вверх. Кромешная тишина напрягала Валарга. Даже ветер, кажется, прислушивался, перестав дуть. Путь их теперь лежал не между огромных подножий, а вился по боку горы. Там внизу разинула свою зубастую пасть пропасть. Валарг чувствовал, как оттуда несло могильным холодом. Уголь вытянул вперед голову и замер. Где-то будто скреблись когти. Что-то очень маленькое приближалось к коню и всаднику, стараясь быть не замеченным.

Валарг спешился и дальше пошел пешком, держа меч в правой руке, а левой, ведя коня. Он напряженно вматривался вперед, хотя видел только очертания дороги и более ничего.

Вдруг маленькие лапы схватили воина за ноги. Валарг взмахнул мечом, но промахнулся. Злые существа подняли страшный писк. По-крайней мере десяток длинных когтистых лап вцепился в тело воина и стал толкать его к пропасти. Один из них впрыгнул на лицо Валаргу, и он с отвращением замотал головой, пытаясь стряхнуть грязные косматые волосы, которые гвиллиона норовила засунуть ему в рот и в нос. Конь заржал, пытаясь избавиться от злобных карлиц, которые облепили его, как мухи облепляют сладкое лакомство. Гроздьями сыпались все новые уродцы, казалось, им и конца края не будет.

Валаргу удалось вскочить на на ноги и теперь он в охапку сгребал гвиллион и скидывал их в пропасть. Уголь поднялся на дыбы и со всей силы опустился на передние ноги, давя и калеча карлиц. Вскоре ему удалось достичь своего хозяина и начать драться с ним бок о бок.

Поднялся сильный ветер, он погнал облака на юг и, скорее, гроздья звезд ярко засветили на небосклоне. На дороге оставалось не более десятка гвиллионов, как их жалкое попискивание перекрыл другой крик. Злобный и мощный, он, кажется, проникал в самое сердце и поселял там ужас, который разносился по жилам. Из-за поворота показался костыль. Гвиллионы тот час перестали отрывать клочья от изодранных штанов Валарга и убежали за поворот.

А через мгновение перед воином явилась Горная старуха. На голове ее была чудная многоугольная шапка, лицо, больше смахивающее на жабью морду, исказилось злобою, а два мутных глаза от ярости чуть не вылезали из орбит. В правой лапе эта карга держала большой горшок. Маленькие гивиллионы вновь выбежали на тропу и взяли пепельные лохмотья в лапы, будто пажи шлейф. Старуха выпустила из левой руки костыль и тут же одна гвиллиона подхватила его и отбежала назад. Гоная старуха уже было потянулась левой лапой к крышке горшка, но Валарг выхватил свой нож и бросился на нее.

Гвиллиона издала истошный вопль. Сталь отразила лучи затмевающегося рассвета и... Все гвиллионы пропали, будто их и не было.

Валарг облегченно вздохнул, вытирая рукой со лба сочившуюся из царапины кровь. Уголь подошел к хозяину и боднул его в плечо. С коня твари содрали уздечку, когда попытались покачаться на ней, как на качелях. Седло было так же порвано и во многих местах изгрызено. Валарг снял его и кинул в пропасть.

- Эх, как жаль, что мешок сорвали с седла... Теперь есть нечего, – Валарг посмотрел на рассвет и усмехнулся, - однако, дружок мы живы, и целы, если не считать мелких царапин и выдранных волос. Нас точно кто-то бережет, Уголек.

Валарг с трудом шел по тропе, которая все дальше и дальше уходила вверх. Иногда мелкие камешки летели вниз, но воин уже не боялся упасть в ущелье.

- Я где-то слышал, что в этих горах есть озеро. Было бы не плохо на него наткнуться и утолить жажду, а если и его и не будет по пути, то потерпим. Верно, Уголь? - конь только шумно всхрапнул и потряс головой.

А тропа стала такой узкой, что коню пришлось идти сзади хозяина. Валарг, пройдя с десяток шагов, остановился.

- Тебе лучше меня здесь подождать, Уголь. Дальше так узко, что ты не пройдешь. – Валарг потрепал коня по морде и слегка толкнул его назад.

Уголь сердито встряхнул головой и вместо того, чтобы пойти назад, рысью побежал вслед за хозяином, который уже отошел от него на пару метров.

- Уголь, назад! – крикнул Валарг, но было уже поздно.

Конь оступился, в его больших влажных глазах промелькнул ужас. Мгновение он смотрел на хозяина, отчаянно пытаясь удержаться на тропке, а потом свалился в бок и пропал из вида. Валарг прижался к холодному камню лбом, в ярости куснув губу до крови. Первый раз за многие годы он плакал, прижимаясь к горе.

Только когда солнце встало над ним, он продолжил путь, ощупывая ногой каждый сантиметр. Горло все еще сжимали спазмы от горя. Но он твердо решил любой ценой добраться до пещеры, чтобы смерть Угля не была напрасной.

Вскоре тропка оборвалась. Свечение же шло дальше по воздуху. Валарг поднял голову и повертел затекшей шеей. В паре метров от него был небольшой вытсуп. А над ним была пещера...

Валарг простоял около полу часа, чтобы успокоится и собраться с силами. Он безотрывно смотрел вперед. Перед пещерой начал струиться белоснежный дым. Сначала он вылетал из щелей в горной породе тонкими струйками, а потом уже стали просачиваться большие клубы. Валарг понял, что если он не успеет прыгнуть до того, как пар закроет пещеру и все вокруг, то он разобьется. И он прыгнул.

Он не смог верно рассчитать прыжок, нога его подскользнулась и он стал падать, падать... Если бы в последний момент он не успел ухватиться за выступ руками, то полетел бы в пропасть и разбился. Он изо всех сил держался за выступ, стивнув зубы от боли. Острые камни рассекли его кожу, и теперь кровь струйками лилась с его ладоней на лицо. И дым стал разить гарью и есть глаза. Валарг, стиснув зубы, сделал чудовищное усилие и, подтянувшись, выбросил свое тело на выступ.

Дым тотчас исчез. Над его головой вновь сияло безоблачное небо. Валарг встал на четвереньки и посмотрел на свои ладони. Отрезанные, как острым ножом, куски плоти вновь возвращались на место, и кровь перестала хлестать из ран.

Перед тем, как войти в пещеру, он обернулся и посмотрел назад. Несколько падальщиков уже кружили над пропастью. «Я добрался Уголь. Покойся же с миром. Пусть твоя душа будет спокойна», подумал Валарг, смахивая вновь накатившиеся слезы. Потом он развернулся и зашел в пещеру.

В сумраке он увидел небольшое ложе, покрытое богатыми коврами. На нем лежала молодая женщина в великолепном одеянии, а на голове у нее была корона. Валарг подошел к ней и прижался губами к ее руке.

Черноволосая красавица открыла глаза и взглянула на Валарга.

«Теперь все будет хорошо», подумал он, помогая ей встать...