Недалеко от крупного города, где проживали в основном ремесленники различной направленности с крутым нравом и большими амбициями, находилось небольшое поселение простых на первый взгляд обитателей. Не смотря на высокое культурное и промышленное развитие соседей, местные жители не стремились побыстрее покинуть свои облюбленные места и уже на протяжении 100-150 лет скромно, но уверенно обхаживали окрестности своего села. Само село носило название «‎Апостат» (близкое к звучанию старорусского слова, обозначающего «‎отступник») и по сему не часто привлекало скитальцев, иногородних торговцев и иных искателей приключений. Тем не менее, отнюдь не брезговали с визитами те самые соседи-рукодельники, поскольку хоть и нехорошо, но помня совместную историю проживания бок о бок около века, знали, что здесь расположились добрые, совестливые и трудолюбивые люди, как и они сами.

Сельчане больше любили земледельческие работы и трудились на благо живота своего. Данная традиция не особо менялась из поколения в поколение, однако были те, кто хотел стать гончаром, кузнецом, знахаркой или водяницей. Но по мере взросления интересы их менялись, а возможно быт и окружение неумолимо тяготили их настолько сильно, что все неуместные желания выдавливались из них и улетучивалось безвозвратно. Лишь небольшая часть отваживалась откинуть теплое сердцу и памяти окружение и пуститься в отчаянное путешествие с целью исполнения мечт. Те же, кто уходили работать к ремесленникам, обычно возвращались через год или три назад. Причиной тому были сохраняемые и несменяемые с ходом времени отличия между ними.

Главное отличие между городскими и сельчанами состояло в образе мысли и верованиях. Первые были более рациональны и избрали веру в нового единого Бога, не распыляя свои духовные траты на множество всяческих идолов. Последние же вели более размеренную жизнь, и когда им велели уверовать во что-то, чего они не видели, они, переглянувшись, отделились и поселились не так далеко – близ соседнего леса. Предметом их поклонения оставались животные, многоликие Боги и мифические существа, которых они видели собственными глазами, если конечно верить их словам. В давние времена, когда все они были единой общиной, недомолвки и взаимные укоры на почве убеждений в своей правоте раскололи мир и взаимное уважение. Те, кто не мог забыть зов морской девы, хруст еловой ветки под тяжестью лешего или безобразный вид водяного у мельницы, не смогли смириться с окостенелыми взглядами сородичей, игнорирующих возгласы и молитвы ближних своих. Со временем негодование утихло, но не утихла боль чувства отчуждения, отторжения от некогда любимых. По итогу, собравшись с духом, часть жителей объединилась в одну единую мысль, идею – покинуть дом старый и создать новый. Такова краткая история основания села Апостата.

Говорили, что за уходом стояла магия самого Стрибога, заманившего своими заклятиями в глухой лес жителей города. Когда у них спрашивали: «‎А коль оных спровадил сам Старший, отчего же вы остались куковать?». В ответ слышалось: «‎Откуда нам знать, что им там взбрендило? Мы знать не знаем, да и в последние месяцы странные они какие-то ходили, прошали милости ни пойми у кого». Другие говорили, что во всем виноваты русалки и их манящие сладкие речи вели к речке, находящейся в чаще леса. Были и те, кто считал их свихнувшимися и никаких мистических сил на самом деле не существует.

Все же недопонимание не помешало им вести торговлю, захаживать в гости, венчаться и устраивать совместные праздники и гулянки. Правда, все, что касалось духовных празднеств, зачастую хранилось в тайне. Городские не изменили уклада своей жизни и хранили традиции в духе: дом-работа-обед-дом. Время от времени туда протискивались службы в выходные дни, банные дни, работа по дому. У городских жителей распорядок дня был куда более сдержан и стабилен. Сельчане же любили себя побаловать. Раз в два вечера в семьях по традиции пересказывали сказки и предания. Так маленьких деток учили, что одним на речку ходить не стоит, иначе их утащит в подводный мир водяной. Девочкам наказывали убирать волосы в косу, чтобы домовые за ночь не повыдергивали их все один за другим, а, чтобы задобрить дух – убирать раз в месяц за печкой. Мальчиков учили отбиваться от нечисти. Например, чтобы отпугнуть кикимору, учили разжигать огонь тем, что есть под рукой; заставляли заучивать молитвы и изготавливать обереги. Частенько приводили в свои дома знахарей, дабы очистить и предостеречь от напастей дом, его жителей. Дети играли не только с рабочими инструментами, самодельным оружием и игрушками с куколками, но и с трещотками, музыкальными инструментами для притягивания добрых и отпугивания злых духов. Сами сочиняли считалки-обереги.

Бывало захаживали и иногородние, пополняя местное общество новыми слухами и молвами. Мало-мальски укоренившиеся традиции редко сменялись видоизмененными, но рассказы приезжих частенько западали в памяти детей. В виду своей наивности и духовной чистоты они верили практически в любую мистическую прибаутку. Долго родители отучивали их чертить неясные знаки под своими кроватями.

Как-то раз рано поутру проезжали мимо села по направлению к городу гружёные повозки. Без сомнений они везли товар на продажу. Купцы внушали страх и уважение. Они источали богатство, имеющее неясные истоки свои. Сельчане молвились: «‎Гляди сколько жиру в закромах таит!» ... «Неясно правда, что он отдал за свои богатства». Извозчики тоже были одеты богато по меркам не только сельских жителей, но и городских. Металлические украшения, поясные привески-амулеты, переливающаяся на свету ткань. Весь внешний вид вопил, что таких врагов не пожелаешь и самому ненавистному врагу, а друзьями с ними и во век не станешься.

Девочки были без ума от нарядов ткачих, шивших на месте по заказу наиболее прибыльных и богатых покупателей. Премного их позабавил тот факт, что некоторые женщины, давали в долг торговцам свои накопления и деньги, будто бы они были ответственные за сбережения. Мальчиков завлекали фокусы и шутки шутов, кукольный вертеп. Со всех сторон слышались возгласы и крики.

- Смотри, смотри какие красивые стеклянные глазки!

- Мама, ты видела? Она мужу приказывает отчитываться за каждый грамм монет! Вот потеха!

- Вай-вай-вай... Как переливаются камешки на солнце.

- Хи-хи-хи. Крутится. Он крутится!

Получив одобрение посмотреть на кукольников и плясунов, озорники помчались глядеть представление. Среди оравы детворы, немного отставая, бежала девочка 9 лет. Она не отличалось ни ростом, ни внешним нарядом от своих сверстников. Тем не менее нечто привлекало и заставляло остановить взгляд именно на ней. Может интригующим элементом была неопрятно собранная коса, а может падающие на щеки и развивающиеся на ветру пряди огненных волос, суеверный цвет которых принимался с опаской. Возможно чистое ровное кругловатое лицо с небольшими группами веснушек у уголков рта, формирующие непонятные фигуры. Возможно отсутствие видимых глазу оберегов, серёг и амулетов. Удерживаемая рукой, трепыхалась синевато-серая косынка. У нее был не ровный бег и, казалось, что она клонится то в левую, то в правую сторону. С другой стороны, чудилось будто бы она скользила, как на льду, не прикладывая особых усилий. Возможно она даже и не старалась догнать и занять первое место в ряду зрителей. Этого не знали ни взрослые, ни внешние наблюдатели. Но знали ее приятели, которые всегда обходили ее на пути, хотя в конечном итоге оказывались наравне и рядом, когда усаживались на место и пытались оглянуться в поисках подруги.

- Градя, опять ты за свое. Как ты смогла оказаться рядом, ты же опять плелась за мной, как это обычно случается. Расскажи секрет, - сказал с нескрываемым интересом мальчик лет 11.

- Ну, Светик, опять ты запеваешь свою излюбленную песню. Расскажи, да покажи, как и что устроено на этом свете. Почему солнце встает по утру, а не ночью?! Почему, когда Солнце светит - тепло, а когда Луна - нет?! Почему я всегда побеждаю и опережаю тебя? Так всем известно, что я самая счастливая и удачливая из всех живущих, - полусмеясь, выговорила девица.

- Вот значит, как?! А я возьму, и все маме твоей расскажу. И выпорет она тебя. И глазом не поведу! Только еще больше... я, я ... и во дворе расскажу всем, что тебя ругают. От души посмеемся.

- Вот возьмешь и расскажешь? – более тихим голосом проговорила девочка.

- Можешь не сомневаться! – уверенно, как и всегда, заявил Светозар.

- А я соображала, что я тебе правая другиня, - с поникшей головой, но не скрываемой улыбкой на губах промолвила озорница. В то же время отряхнув от пыли платок, она начала медленно прикрывать им свою голову.

Чуть протянув паузу и дождавшись окончания процесса закутывания, маленький друг наклонился и, не заметив быстро скрытой улыбки, посмотрел прямо в глаза своей приятельнице и выпалил:

- Я, милостивая сударыня, человек простой и честный. За сим каюсь: ничего бы я не рассказал, а просто дал бы тебе оплеуху и сам натянул это полотно тебе на головенку.

Прошли секунды молчания. Он, слегка нахмурившись и покраснев, отступил и вытянулся во весь рост.

- Хи-хи.

«Мне почуялось или она правда смеется?» - подумал мальчик про себя.

- Ах-ха-ха – более ясно и отчетливо улавливал слух смешки. – Ой не могу. Милостивая? ... Сударыня?!

- Ты первая начала! «Другиня»? – с издевкой сказал Светозар. - Это кто так выражается вообще сейчас?

- Так еще и оплеух захотел? Ишь какой! – немного успокоившись, но с сияющим лицом сказала девочка.

Слегка потолкавшись и шумя, им пришлось успокоится, поскольку взгляды окружающих уже начали сковывать их движения. Стеснялась больше всего Градислава, а ее верный товарищ просто пытался поддержать ее. Затем, утихомирившись, как будто это был сам знак судьбы, началось кукольное представление. Собственно говоря, они уже заняли места во втором ряду за малышней и могли лицезреть действо без излишних преград.

Сам кукловод скрывался за ширмой и нельзя было предугадать был ли он один или их там несколько, либо он просто умело менял свой голос. Сначала можно было лицезреть комедийную сценку о том, как крестьяне пришли к своему господину и стали глумится и издеваться, а тот и понять ничего не может. Затем был сказ про наговорную водицу с небольшими изменениями от рассказчика. Маленькой девочке очень сильно понравилась история о волшебной водице. Она буквально повторяла про себя слово в слово всю историю, чтобы лучше ее запомнить и сохранить в своей памяти.

Долго еще она находилась под впечатлением сказки. Когда ее близкий друг устал зазывать ее на шутки скоморохов и отошел, Градислава стояла все в том же ряду на том же месте и пыталась запомнить на всю жизнь шепот старичка, придавшего водице свойства чудодейственные.

Не заметила она как ее начал осматривал чей-то взгляд. Это тоже была маленькая девочка примерного такого же возраста, но с отличительной внешностью и изысканным нарядом. Первое, что бросалось в глаза – это острый взгляд. Неясно было, почему, вглядываясь в лицо, можно было запомнить только 2 ярких янтарных глаза. Будто сам тигр сидит в засаде и сморит своими глазищами на тебя. А стоит тебе отвернуться, как он набросится на тебя и о спасении можешь даже и не мечтать. Платье на ней было словно атласное, похожее на уменьшенную копию традиционного древнерусского подвенечного платья, но выраженного синего цвета.

Минуты через две Слава подняла голову, и, первое что она обнаружила, были яркие желто-оранжевые глаза. Новый объект восхищения возник и расцвел с неимоверной быстротой в голове девочки. Поразило ее то, что все прохожие не замечали и обходили ее стороной, будто прокаженную. «Как это так? Неужели она похожа чем-то на меня?» - возникло у нее в голове. Наконец, они двинулись по направлению друг к другу.

- Здравствуй, молодая девица. Как тебе представление наших кукольников? Понравилось?

- Еще как! – без единой секунды замешательства сказала сельчанка. – Мне очень понравилась ваша игра и ваше умение менять голоса. И этот ваш старичок оказался, как живой. Я бы хотела тоже обладать такими талантами, когда выросту, прямо как вы!

- А ты и вправду удивительный человечек, - медленно с расстановкой пленяющим голосом выговорила чужестранка. – Как же ты угадала, что это я играла куколкой того старичка?

- Ну, как... Потому как я очень умная и догадливая. Да... моя мама всегда говорит мне, что я смышлёная не по годам.

- Вижу-вижу. Я вижу тебя и твою силу. Самое меньшее, что ты успеешь сделать за жизнь свою, так развить силу взгляда своего. Однако скорее всего ты сама не догадываешься об этом, – и глаза странницы на мгновение засияли так ярко, будто солнце.

- Я... я ... стойте, вы мне что-то сказали? Простите, но я не расслышала, я была увлечена красотой и блеском ваших глаз. Еще чуть-чуть и я бы ослепла.

- Ты и впрямь выдающаяся!

- О чем это вы? Я не понимаю. Я хотела подружится с вами, вы же задержитесь в городе ненадолго, может вы бы меня научили вашем искусству?

- Ты уверена, что хочешь знать, как читать наговоры куклам или как заставит двигаться их так, как ты сама пожелаешь? Чего ты желаешь?

- Мне мама всю жизнь рассказывала сказки про Берегиню и мифических созданиях. Называла меня подарком Озема, якобы я ее самый ценный самоцветик! И я прониклась всеми чудесами нашей земли, и не пугают меня дух домового или зов водяной нечисти. Но, поскольку не все такие смелые и умные, как и я, то я должна помочь жить вместе дружно и счастливо – я сама так решила, но никому еще не говорила до сего момента. Так, странно, что я поведала все, как на духу.

- Немудрено! Предо мной мало кто может удержать правду. Особенно правду, близкую сердцу. Но ты и сама, я полагаю, видишь и примечаешь то, что другие не в состоянии осознать. Хотя возможно ты недостаточно хороша. Нужно тебя испытать. – и снова глаза странницы засияли пламенем.

- Я готова решить все задачи. Валяй, спрашивай, что угодно. Вот только делать вещи сомнительные и нехорошие даже не думай просить – разговаривать перестану. Мне запрещено выполнять просьбы взрослых, если они не просят помолчать или уйти с глаз долой.

- О, ты уже прошла испытание.

- Но ведь оно даже не началось. Что я сделала? Я хочу знать, - то ли румянец, то ли слабый свет пробежал по уголкам рта милой девочки.

- Как я и говорила, я вижу силу очей твоих. Жаль, что все ты делаешь не осознанно. Коль желаешь, я познакомлю тебя со своей маленькой дочерью Миладой, она знает не меньше моего и может помочь тебе и развить врожденные таланты.

- Друг моего возраста из другого города, так еще и такой чудесатый, как и вы! Я будто попала в сказку!

- Согласна?

- Да, я буду примерной.

- Слушайся и тогда все будет хорошо. Но запомни на век, одно!

- Что же? – девочка напряглась и сосредоточила все свое внимание, тчобы запомнить предстоящий ее урок.

«Сокрытая сила в тебе есть дар и одновременно проклятье. Обретешь всю ее - будешь самой счастливой из людей, утратишь и потеряешь с ней связь – станешь еще более счастливой, а коли испугаешься мощи и себя саму – так горе и несчастье ожидает тебя» - предсказание возникло в голове испугавшейся девочки. И не прошло и мгновения после окончания предзнаменования, как загадочная фигура не то девочки, не то женщины растворилась без следа, а Градислава истерично крутила головой. Глаза ее беспричинно, и что самое ужасно, самостоятельно двигались из стороны в сторону.

Не найдя внутри себя сил вымолвить и слова, Градислава успокоилась. Паника прошла. Нечто засело в ее душе. Нечто интригующее, но отталкивающее. Борьба любопытства и страха продолжали тихую битву.

Позабыв о Светозаре и знакомых, девочка направилась домой. Зайдя внутрь, она подошла к окну по правую сторону от двери и загасила подобие лампадки-светильника, некогда смастеренного отцом с братом. Таков был договор данный матери еще пару-тройку лет назад. Состоял он в том, чтобы всегда при отсутствии дочери дома, горел этот домашний светоч, видимый из окна. Так мама всегда могла знать, когда примерно и по какому делу отлучилась из дому ее дитя. Его механизм был устроен так, что горючего материала с фитилем хватало ровно на 4 часа и заправлялся он раз в день, поскольку дочурке не разрешалось заправлять устройство. В зависимости от того, куда поставит его дочь, отличалась и цель выхода: если под левым окном – то по делам рабочим, выполнению приказов и заданий, если под правым окном – то ради развлечений и прогулок. А если горели огоньки во всех окнах - не только передних, то был дан знак единый для всей сельской общины: здесь ведут обряды, и никто чужой не смеет мешать домочадцам, иначе на них наброситься одноглазое Лихо.

Непонятно как, но местные жители смогли приструнить злобные подобия одноглазых великанов. Существовало поверье, что Лихом называют души великанш, умерших от рук своих мужей. После смерти они отдали частичку себя, дабы нести возмездие. Садясь на шею жертве, они тянули ее к земле, постепенно заставляя бросить все дела и заботы, и наконец заснуть вечным сном. Правда после этого отдав частичку себя, они не могли утихомирить пылающим адским огнем боль, и им приходилось искать новую жертву. А местные изобретательницы, которые увидев как-то в зеркале этих созданий, заметили, что каждой из них чего-то не хватало. Иногда это была рука, иногда глаза, иногда часть традиционного убранства усопшего великана - орудия. Пойдя на контакт одна из селянок воссоздала утраченную конечность, а также соорудила место, где можно на «ком-то» повиснуть (обычно этим «кем-то» служило чучело со шкурой животного). Так она смогла одурачить боль Лиха и тем самым спасти не только своего сына и будущее поколение, но и соседей.

Градислава, посмотрев из окна на чучело соседей, напомнившее ей о легенде, быстро отошла вглубь комнаты и внезапно осознала, что на нее свалилось не то счастье, не то горе. Позвав тонким как струна от напряжения голоском Мяуку, девочка села на корточки под печкой. По ее щекам начали струится тонкие паутинки слез. Затем липкие сети сменил мелкий град. Давно не ощущала она себя такой слабой и обезоруженной, последний раз это было лет 5 назад. В то время отец, забрав брата, уехал в город на подработку, но так и не вернулся. Не в состоянии повлиять на решение близкого человека в прошлом ее сердце опустилось в бездну от утраты близкого человека, но не почернело и не зачерствело, как это бывает. Наоборот, помаленьку оправившись, она воспрянула духом и мастерски играла роль счастливой дочери, чтобы любимая маменька не сокрушалась и меньше страдала.

Воспоминания былых дней усилили гнет ощущения беспомощности и на подмогу ей подоспел верный домашний друг. Призванный хозяйкой Мяука образовался и вышел из тени за печкой и, прыгнув на колени Градиславы, прижался под поток слез. Этого черного кота также звали Смог, но Граде нужно было утешение от своего домашнего друга. В облике кошки домовой возникал в те случаи, когда Граде нужна была помощь, которую не могли оказать родственники. Иногда он менялся на глазах в собаку или щенка, если нужно была развеселить домочадцев.

Крайне редко можно было встретить и увидеть домового собственными глазами. Обычно они прятались в тенях и пакостили или оказывали поддержку за спинами людей. Но в случае этой семьи, все было иначе. Многие в поселении имели обереги, водили на дом знахарей, читали множество оберегающих молитв, приносили подношения божествам и мифическим созданиям. Если бы вы увидели дом семьи Найденовых, к коим и относилась главная героиня, то заметили бы относительное малое число тех самых оберегов, защитных амулетов, знаков, начертаний, притягивающих добрых духов и отпугивающих недобрых. Были только алтари Перуна и Берегини, где последнему, как ни странно, было отведено более почетное и светлое место. Виднелась парочка оберегов на окнах, как и у всех других. Они защищали от некоторых самым злобных и опасных демонов, бродящих в округе.

Также не читались так долго молитвы в доме Найденовых. Чаще можно было услышат истории возникновении Богов, их посланников, описания странствий мифических созданий, предостерегающие сказы о нечисти и способах борьбы с ними. Стоит упомянуть, что маменька Прекраса после одного случая никогда серьезно не переживала за здоровье и жизнь своего чада.

Еще в младенчестве, когда она была занята какой-то работой по дому, раздался скрип и тяжкий удар о пол, где находилась люлька с дочкой. Бросив все, она помчалась в комнату с ребенком. Там она обнаружила перевернувшуюся и оборвавшуюся люльку на полу, подскочив к которой, она затем перевернула ее. Но Гради там не оказалось. Издав громкий возглас и затихнув, ей послышались тихие всхлипы с кровати. Как же она удивилась, заметив нечто вроде тени нависшей над кроватью, ведь источником ей ничего не служило. Некогда было думать об этом, ведь более чудесатей было то, каким образом драгоценная доченька, дремавшая все это время, попала на родительскую кровать, так еще и без ушибов. Осмотрев по сторонам комнату и окрикивая мужа с сыном, озадаченная мать спокойно подняла голову, чтобы детально рассмотреть ту самую тень. Правда ее уже не было видно. Днями позже украдкой глаза узрела, как ее дитя играется с тенью в доме, а погремушки же были просто не интересны крохе, в связи с чем выкинуты из люльки.

Много еще чего необъяснимого случалось с ее дочерью в последствии. Все эти события были окутаны мраком загадочности, но всегда были положительны и оберегали их семью. Однажды ей приснился сон, где увидела таинство благословления одной из древних славянских Богинь. Прекраса сразу решила, что это была Берегиня, мать всего сущего. С той поры многие алтари исчезли из их дома. Главными покровителя семьи считались Богиня-мать Берегиня и Бог всех Богов – Перун.

В момент ухода родных, первое что решила сделать Прекраса – это сшить на память об их отъезде синий платок. Оставив его в чаще леса и преподнеся подношения всем духам стихий, она надеялась вернуть таким образом своих родных. Но отказавшись от верований старых и принятия нового Бога, отец и сын стали непробиваемы и невидимы для духов, и никакая магия не могла их воротить назад. Только истинные посланники небес или самая нечистая сила во плоти могли содрогнуть их устои. Но не могла отважиться на такой безрассудный шаг жена. Все еще находящаяся в здравом уме, она не стала взывать к такой силе, которая могла повлечь серьезные последствия.

Некое время спустя, ее уже повзрослевшая дочь держала чуть поблёкший синий платок в руках и размахивали им словно знаменем. Спросив откуда она его нашла, маленькая Градислава сказала, что ей принес его ворон, обернувшийся в маленького ангела. Хотя представился он ей, как некий Мавкий. Убедившись в уникальности своей дочери, она высказала наставление. Гласило она то, что дочь не должна рассказывать о странных перевоплощениях людей, о летающих созданиях скрывающихся или выходящих из теней. А оберегом от всех напастей будет служить ей этот платок.

Так и случилось, что не волновалась более маменька, что дочь ее утащит водяной, или испугает леший. Единственное чего она опасалась больше, так это людей. Тая мысли злые, они могли принести намного больше вреда. Но даже здесь ее дочь всегда видела, что лежит на душе у того или иного человека, и помогла маме определять порочных. Возможно ее обучил кто-то из мистических существ недоступных для глаз матери.

Еще неделю после встречи с загадочной пророчицей не выходила из дому Градя. Как только она отважилась сделать первый шаг на улицу, она ощутила слабое дуновение ветра. Она показалось ей облегчающим. На кануне ей должно было исполнится десять лет. Она решила сама найти нужные травы, ягоды и коренья. Заранее обговорив с матерью план, она пошла в заросли трав и кустов.

Возвращаясь с полными сумками припасов, счастливая Градя не ожидала, что ее окличет мягкий бархатный девичий голос. Не пройдя и половины пути, она находилась на открытой опушке в лесу. Откуда доносился звук было непонятно. Но ощутив присутствие чьего-то взгляда она повернулась и увидела молодую девочку лет 14. Поздоровавшись, она изначально скептически отнеслась к ней, но затем поняла, что это должно быть та самая Милада. Не дождавшись вопроса, незнакомка опередила ее:

- Меня зовут Милада, а тебя Градислава, так ведь?

- Да, верно.

- Хочешь со мной дружить? Я могу рассказать много интересного?

- Чего, например? – не скрывая любопытства в голосе сказала Градя.

- Если захочешь - про странствия моряков, а может про забытые всеми сокровища древних Богов, или про новгородские легенды. А может про заграничные преданья и волшебные зелья.

- Волшебные зелья? Что это?

- Это нечто вроде снадобий, только их варят не только для того, чтобы поправить здоровье. С их помощью можно изменить цвет собственных глаз или изменится до неузнаваемости. Можно увидеть величайший страх отдельного человека, либо его слабость. А если ты искусен и обзавелся защитниками, то обратиться в животное и летать в небесах.

- Я и так умею читать сердца людей.

- Докажи, что можешь! Прочти мое! Скажи кто я и чего хочу.

- Ты... любишь загадки... также любишь менять себя и Мир вокруг. Не могу понять к добру это или ко злу, правда. Неясно.

-Хорошо-хорошо. Но вот видишь, ты не можешь определить человек я злой или плохой. Так может мы тогда, просто пообщаемся и ты узнаешь меня получше. Идет?

- Договорились.

С последним словом задул сильный ветер и Грядя поморщившись, прикрыла глаза рукой. Неизвестная же исчезла также быстро, как и провидица. Но в этот раз Градислава не испытала ничего кроме любопытства. С этого момента, каждую неделю Градя виделась с Миладой. Впрочем, сказать, что это была она, было трудно, ведь внешность и наряды Милады менялись при каждой встрече. Справедливости ради, от глаз Градиславы было не убежать.

Так тайные свидания заняли месяца 3-4. Поначалу они виделись только на этой опушке и Милада рассказывала различные сказки. Градислвава же тоже рассказывала, как в тайне ото всех, но не от нее, в поселении колдуют защитные заклинания местные ведьмы, выглядящие также непримечательно, как и все остальные. Иногда это бывали наговоры. Так она поразила свою будущую учительницу о том, как она запомнила наговор кукловода на воду и смогла его воспроизвести. Причем не просто с блистательной точностью, но и с вложенным желанием. Тряпичная куколка, облитая заколдованной водой, смогла повторять простые движения, как того хотела одаренная. Таково было данное Градиславе прозвище Миладой.

Новоиспеченная одаренная хотела большего. И так началось обучение у загадочной особы, все еще скрывающейся за вуалью дымки и волшебства. Она научила ее, что трава и корни некоторых растений могут послужить, как различным ядом, так и компонентом сложных варев. Обучив простой ворожбе, Милада смогла вложить знания о судьбе некоторых волшебных обществ. Так Градислава близко сдружилась с местными бережинками - воплощениями Берегини. Те, что обитали близ села Апостата, выглядели и походили на водяниц. Но в отличии от последних, они не являлись прямыми родственниками русалок. Обычно, как и иные могущественные добрые представители мифологии, их было сложно разглядеть. Выглядели они без всякого сомнения изящно: высокие под 2 метра девушки 17-20 лет неописуемой красоты. В давние времена их можно было увидеть не только глубоко в лесах. Они сводили с ума множество людей своей обнаженной красотой, чем обрекали рассудок многих заприметивших их мужчин и женщин на страдания. Чтобы не губить жизни они стали обитать близ водоемов в темных чащах, отпускали вьющиеся волосы, которые покрывали все их тело, скрывая неземные красоты от людских глаз. А породнившись с водяницами, их густой вьющийся наряд стал приобретать обволакивающей все туловище вид, сотканный будто из одновременно бушующих волн и гладкой ряби ослепительной синевы океана. Лица же их не изменились: сохранился румяный цвет, сияющие белые брови на фоне бледного лица.

Свел Градиславу с этими созданиями общий интерес – любовь к врачеванию. Пока Милада учила воспитанницу общим знаниям о предназначении тех или иных трав, бережинки видели потенциал молодой особы в целительстве, который и помогли усилить. Тем не менее, одаренная не могла облегчить боль тех, кто впал в немилость маленькой колдуньи. Преступники, злые люди всегда получали отказ, либо просто не могли найти пути к ее дому. Года через два она уже могла затягивать неглубокие порезы, просто проведя пальцами по ранке. Большей концентрации требовали более серьезные раны.

Также раскрылся талант обращения со стихиями. Последовательница ведьмы могла заставить подняться небольшому ветру и сдуть слабый огонек. На сухом месте из недр поднималась вода, а через мгновения могли уже летать искры.

Последняя их встреча окончилась жарким летним вечером. Милада, признав великую силу Градиславы, распрощалась с ученицей, сказав, что ее вмешательства больше не потребуется. Наставница отметила, что Боги любят ее, нечисть обходит стороной близких сердцу людей. Девушка зрит в корень; сумела раскрыла истинную сущность преподавателя. Оказалось, что потомок двух легендарных птиц представлялся в облике кукловода и маленькой девочки-наставницы. Это было существо с белым крылом от Алконост и черным от Сирин и туловищем пегого зимородка. В ее силах было видеть будущее, знать прошлое, внушать идеи, играть с людской памятью. Обучив необходимым знаниям и возможностью общаться с душами умерших, существо пожелало благополучного развития и напомнило о данном некогда предостережении. Затем вспорхнула в высь и растворилась в небе.

Пролетели годы, Градислава стала уже практически взрослой девушкой. В свои 16 лет, она могла с точностью до пары метров определить, что и где растет в ближайшем лесу. Была в состоянии найти общий язык с любой животиной, усмирить силой или успокоить словом любого недоброжелателя. Местные знали о ней, как о лучшем лекаре в округе. Даже приезжие, так называемые «святые», не были в силах достичь тех же высот и практических навыков в врачевании. За ее спиной называли ее колдовкой. Она не обижалась и не держала зла, ведь сама часто называла себя то знахаркой, то полуведьмой.

Отец и брат так и не вернулись из города. Прекраса отпустила их с добрыми намерениями не без помощи любимой дочери. Во многом помогло то, что она смогла убедить призванного глашатая счастья напевать песни ночью специально для маменьки дабы успокоить ее сердце и душу.

Она даже придумала волшебной зов для посланницы:

«Гамаюн, Гамаюн,

Птица певчая,

Гамаюн, Гамаюн,

Птица робкая,

Гамаюн, Гамаюн,

Птица Велеса.

Правду ты вещай,

Светом озаряй!»

Некоторые ведьмы, видя угрозу во вмешательстве сильного соперника, пытались навредить хозяйству Найденовых. То пытались умертвить скот, то пытались окислит почву плодородную, то испортить запасы продуктовые. Некоторые отваживались наводить хворь. Но всегда им что-то мешало: то в самом заклинании неверные слова окажутся, то недостаточно ингредиентов будет, то цель ворожбы волшебным образом сместится на них самих. В любом случае, напасти либо бесследно испарялись, либо возвращались к колдующим. Тогда вся округа видела неладное и начинала игнорировать тех, кто возжелал зла в душе.

Настал тот день, когда Градиславе исполнилось 17 лет. Прекраса начала во всю планировать будущее своей дочери. Избрав жениха – Светозара, она ошарашила свою дочь известием, что через месяц быть свадьбе и обо всем уже договорились. Волнение молодой ведьмы увеличивалось день ото дня. С каждым учащающимся биением сердца она чувствовала, как не могла контролировать силу волшебства. То от шепота ветра ставни повылетают, то от наговора домашний скот набирает в весе сверх человеческого.

За неделю до свадьбы желая узнать о намерениях и чувствах своего избранного, Градислава решила перевоплотится в чужой облик и лично пообщаться с избранником, чтобы испокоить расшатанные нервы. Так совершив обряд и не забыв о необходимых подношениях, она обернулась в самую обычную старушку.

Проходя мимо полей семьи Светозара, Градислава в личине старенькой женщины, заприметила жениха. Подозвав его костлявой рукой, она стала ожидать его прихода. Долго она стояла, опираясь на ограду. Окончив все дела, Светозар извинился перед незнакомкой:

- Каюсь, что заставил ждать. Отцу надобно было помочь в деле нелегком. А то у него проблемы со здоровьицем.

- Жалось-то какая! Ой-ей. Я слышала, что у вас здесь живет хороший целитель, так почему не обратитесь к ней за помощью? Я также слышала, что она очень умна и красива.

- Даже не знаю. Отец опасается вмешательства в свою жизнь чужих сил, он и меня не хотел поначалу отпускать женится, но мама его убедила, что ничего плохого не случится, - нахмурившись высказался Светозар.

- А ты что? Взрослый уже, сам объясниться не можешь? Тебя бы послушали, вон какой здоровый вымахал помощник.

- Да я и сам не желаю ничего подобного. Понимаешь, она мне как верный друг...

- Ну так это еще лучше, любовь к другу — это волшебно и очаровательно. Не считаешь? – незаметным движением заклинательница напустила чары, заставляющие говорить правду. А веснушки не переставая крутились по лицу, формируя разные фигуры.

- А кто говорил о любви? Я ее уважаю безмерно и готов провести всю жизнь вместе, но полюбить ... даже не знаю.

- Как это? Неужели и за всю жизнь не полюбишь? – спросила Градислава чуть ли не истошным криком. Огонь в глазах и веснушки у рта горели ярким заревом.

- Думаю нет, - не замечая светящегося лица собеседника, ответил Святозар.

- Почему же так? Готов врать своей будущей жене о своих чувствах? А что скажешь, если спросит?

- Врать я не намерен, скажу, как есть: если полюблю, так сразу и скажу.

- Как так получилось? – свирепея, но контролируя себя сказала Градислава.

- Помнится, в детстве она нравилась мне больше. Мы чаще встречались и играли. А потом она запропастила, стало предпочитать меня лесным забавам и одиночным вылазкам, потом вообще стала лечить людей с восхода солнца до захода. Я уже и позабыл ее смех, а когда она временами смотрит на меня, так возникает ощущение, что мороз пробирает до костей.

- То есть, тебе кажется, что й... она тебе чужая?

- Нет. Я, конечно же, знаю ее и то, что она любит. Хотя говорили с ней по душам в последний раз, наверное, месяца 4 назад.

- А как же тот раз у речки?

- Было видно, что она пыталась нечто утаить от меня. Некогда в детстве она скрывала тайну про родителей, но все равно держалась рядом и не брезговала моей поддержкой. Теперь же, возникает ощущение, что я ей не нужен. А ежели, я пытаюсь ее расспросить о секретах, так у меня внутри все сжимается, - сила заклятья спала и Святозар тряхнул головой. – Чего собственно вы хотели?

- А, я? Да ничего, милый мой. Стакан воды будет?

- Да, конечно, - и направившись к избе, Светозар отдалялся от Градиславы.

- И как мне быть?! – с горечью произнесла удрученная ведьма.

Не стала дожидаться она прихода Светозара и отправилась на место колдовства, чтобы снять заклятье перевоплощения. Светозар, принеся стакан же, подумал, что долго копался и сам виноват, что оставил бедную старушку без глотка воды. Сам же мыслил: «Интересно, почему я думу веду о Градюше? Наверное, это все ее улыбка. Никак не могу выкинуть ее из памяти и сердца. Может это и есть любовь? Нужно будет потолковать со старшими, почему я такой: волнуюсь и сердце учащается при ее виде. Не заболел же?»

Если бы в это время года в лесу орудовали грибники, то удивились бы они прыти некой бабушки. В свои годы, а мчаться с такой скоростью, и не каждый юнец сможет. Охваченная одновременно чувствами негодования и разочарования от неразделенной любви ведьма не пыталась сдержать ни эмоций, ни силы, таящайся внутри. Небо закутало облаками, поднялся практически ураганный ветер, от которого похрустывали ветки. На негативные эмоции стягивались недоброжелательные создания. Вурколаки в облике волка, озлобленный леший весь во мху и горящими черными глазами, болотная кикимора, покрытая тиной и паутиной. Как только они пытались дотянутся до Градиславы, исходящая как аура сила отталкивала их и придавливала к земле. Перестав контролировать ее, юная чаровница ощущала ее потоки, льющиеся под действием эмоций в разные стороны. Подсознательно, девушка не желала зла никому, поэтому она не сильно вредила тем же тварям или лесным жителям. Но холодок страха пробежал по спине, когда она чуть не придавила насмерть маленького галчонка.

Добравшись до места, не стала она успокаивать себя и сразу принялась проводить ритуал по освобождению от чужой плоти. Воротившись домой, дочь забыла погасить лампадку близ окна, и та еще продолжала гореть. Через минуты две воротилась и мама. Не сказав и слова, она направилась прямиком в комнату к дочери, услышав шум, и промолвила, остановившись в дверях:

- Я же просила всегда гасить лампадку, нужно же знать меру расточительству. Зачем ты горбишься? И что это на тебе за лохмотья?

- Что, о чем это ты? – нервно, все еще ощущая недовольство, ответила Градислава.

- Кто ты и что делаешь в комнате моей дочери? Что ты с ней сделала? – неистово завопила Прекраса.

Дочь резко обернулась, и лицо мамы исказилось в гримасе отвращения. Бросив взгляд в окно, сама одаренная ужаснулась отражению, а Прекраса повалилась на пол. Пред ней стояла сгорбившаяся старуха в дырявом и гнилом балахоне. Нос крючком, впалые щеки, выпирающие кости и скулы, седые волосы, вымазанные чем-то липким, уродливо извивающиеся морщины, гнилые зубы, которые так и норовят выпасть изо рта после каждого выдоха. Ситуацию усугубляли иллюзорные образы - мертвенно бледные лица, витающие вокруг корги в полутьме. Это были злые духи, коих волей случая принесла с собой в дом Градислава.

Однако не ощущала Градислава себя такой старой, когда пару часов назад стояла перед Светозаром. Ее зрение не могло подвести, поэтому ухватив себя за руки и ноги и сосредоточившись, она распознала свой истинный облик молодой девушки.

- Видимо я что-то не так произнесла, когда колдовала? Знала же, что не нужно было спешить.

- Ты заколдовала мою дочь? Верни ее, чертовка! Я все верну, все забирай! Только верни мое счастье ... мой самоцветик! – опираясь на стену кричала мать.

- Чего ты кричишь? Это же я, Г... - пытаясь подойти, Градислава направилась в сторону матушки.

- Не подходи! – выпалила остервенело Прекраса. – Что ты кряхтишь?! Не могу понять. Отпусти нашу семью!

- М-а-м-а – отчетливо выговаривая каждую букву, произнесла Градислава.

- Доченька, где ты? Внутри нее? Внутри этого существа? – пятясь, отступала из дома Прекраса.

- Нет это я и есть, просто я не говорила, что умею перевоплощаться. Меня научила этому моя давняя знакомая.

- А-а-а! Что ты чудище сделало? Почему я вижу внутри тебя свою дочурку? Ты поглотила ее целиком?

- Нет, что ты такое говоришь? Я Г-х-р-а...

Развернувшись, Прекраса оказалась уже перед дверью. Она схватилась за ручку и со всей силы распахнула ее. По пути она даже и не заметила, как опрокинула сажу, метлу, ткани с одеждой. Последним взмахом руки она сбросила и самодельную лампадку в виде лампы.

Оказавшись на улице, испуганная и дрожащая женщина вцепилась в оставленные рядом вилы и стала угрожать ими «врагу». Градислава поняла, что ничего не сможет объяснить в таком состоянии и попыталась проскользнуть мимо мамы в чащу леса. Помешали ей соседи, набежавшие из-за поднявшегося шума. «Еще одна сила нечистая повылазила!» Произнося молитвы и крича бранные слова, она начали кидаться в нее чем попало.

Озлобившись на людей, в сердце ведьмы возникло желание недоброе – чтобы и им больно было. Поднялся ураган и все снаряды полетели обратно в обидчиков. Прекраса задрожала всем телом и сжалась калачиком. Кому-то так сильно заехало, что он даже лишился зрения. Бросились к себе назад люди, не ожидая такого исхода. Сама же Градислава со скоростью молнии шмыгнула в лес, а ураган стих, так и не став смертельно опасным.

Подбежал к Прекрасе Светозар с ведром воды и спросил: «Все ли хорошо? Не ушиблись?» Та ответила: «Все хорошо, не ушиблась. Зачем тебе это?» Прекратив слушать после слов – «все хорошо», Светозар помчался в сторону дома свекрови. Было уже поздно. За какое-то мгновение – дом сгорел наполовину. Хоть здесь и были мужики, которые пытались помочь спасти хоть что-то. Ничего не сохранилось целехоньким, помимо одной единственной вещи. Нетронутым остался лишь синеватый платок.

Не расставалась она с ним все свое время после того травмирующего вечера. Частенько приходила она с ним в руках на место сгоревшей избы и тупо смотрела на остатки смастеренной лампадки. Позже поползли новые слухи по селу:

- Говорят, эта корга - дочь самого Кощея.

- Я слышал, что представилась некой Ягхой. Баба Ягха?.

- Как? Баба Яга? Небось прислужница Морены, та ей передает умерших.

- Говорят, она любит лакомится живой плотью и душами мертвых.

- А я слышала, что она варит суп из костей детей и им кормит всем нечестивых.

Какое-то время спустя, исчезла сама Прекраса. Тогда ужасные вести о злой ведьме, которая губит людские жизни, стала распространятся еще живей.

На самом же деле, в ту злополучную ночь Градислава не смогла вернуть свой прежний облик. Она продолжала выглядеть старухой в страшном одеянии. Она всегда могла околдовать окружающих и заставить их видеть себя такой, как она есть, но буря эмоций не давала ей возможность держать себя под контролем. Так прошел день. Успокоившись, она вернула свой истинный облик, но поняла, что теперь стала ощущать себя той самой старухой. Все ныло и болело внутри.

Неделями пыталась она вернуть и внутреннее и внешнее свое единство. С помощью сил оберегающей богини она таки смогла стать прежней. Воротившись домой, она возникла в воображении матери и сказала, что хочет жить с ней отдельно от этих злых людей. Так мать покинула селение, не оставив и следа. Дочь объяснила ей все, что с ней случилось, начиная со встречи с Миладой. Их связь стала крепче прежней.

Обосновалась она с мамой на другой стороне леса, к которому шли суток трое. Там им помогли построить избу бережинки. В сердце молодой ведьмы все еще таилась обида на своих сельчан, но со временем она прошла. Осознав и приняв всю свою мощь, она поняла, что с ее помощью она сможет сделать много добра, а именно - заниматься лечением больных, как и мечтала.

Единственным средством, помогающим сохранить единство внутреннее и внешнее, оказался волшебный платок. Без него облик Градиславы постепенно возвращался к уродливому. Она не планировала врать никому, и, если те спрашивали кто она такая, она всегда давала верный ответ. Мало кто верил в ее слова, больше доверяя глазам своим.

Существовала одна уловка. Те, кому она безвозмездно отдала частичку себя - свое сердце, и те, кто одновременно имели похожие чувства, видели истинную ее природу. Таковыми являлись ее мать и Светозар. Да, она в тайне любила этого прямолинейного и стремящегося идти впереди всех человека. Он был ей верным другом всю прожитую жизнь.

Одной ночью, Светозар видел свою возлюбленную во сне, где она попрощалась с ним и велела жить дальше. Но поняв суть своих эмоций и не найдя подтверждений смерти Градиславы, он бросил свою прежнюю жизнь и направился в лес в поисках своей судьбы. Никто из сельчан не знал, нашел он ее или нет. Сошлись на том, что его либо утащили на дно морское водяной, либо вспорол брюхо леший.

Время текло. Село Апостат медленно чахло. Появились слухи, что некая бабка спасает маленьких детей от страшных болезней необычными волшебными способами. В окрестностях иногда поднимались тучи и пропадали разбойники. Болтали, что дом ее живой и может двигаться, как старуха сама пожелает. Некто трепал, что в избе этой заперты женщина и мужчина. Они - ее личные слуги и живут уже сотню лет. А сама Баба-Яга хоть в состоянии лечить живых, она также и управляет мертвыми и нечистью – своими слугами.