Белая мистическая роза

первый лепесток

съем я на обед

 

До лунной ночи оставалось тридцать часов.

На пол упали стебли, и Дионе на короткий миг показалось, что шипы поцарапали линолеум. «Да хоть бы и поцарапали», — стоя босиком на холодном липком покрытии, подумала девушка.

— Хотелось бы здесь всё поменять, — пробормотала она под нос, — но теперь уже не важно. Теперь и так сойдёт.

Она взяла в руки один из бутонов белых роз, такой, который показался ей самым большим. Как раз по размеру должен хорошо поместиться в ладонях, если сложить их лодочкой, и при этом не оставить свободного места.

— Вымочить как следует в солёной воде, — проговаривала она, чтобы ничего не забыть. —Продержать так хотя бы пять часов, избегая попадания прямого солнечного света. В лунную ночь отправиться на самую высокую точку. Съесть там первый лепесток и умереть.

Резкий стук в дверь прервал мысли Дионы. Она было метнулась посмотреть кто там, но остановилась. К чему это теперь?

— Диона! — красивый мужской голос раскатом грома пронёсся по крошечной комнатке, заставив девушку сжаться, словно проснулось что-то древнее и первобытное — страх перед грозой, который заставлял животных убегать и искать убежище, — Диона! Открой, пожалуйста. Позволь мне поговорить с тобой.

«Я бы хотела. Но ты ведь можешь меня переубедить, а я больше не хочу» — но всё же она подошла к двери, окутав мужчину с той стороны тёплым ощущением присутствия.

— Спасибо, что ... Я боялся, ты не подойдёшь.

Из её глаз потекли слёзы. «Я тоже боюсь, что больше к тебе не подойду».

Он просто молча стоял и ничего не говорил. То, что он сделал, было ошибкой, но этого не исправить. Знал он, знала и она, что это как вихрь в поле, который снёс к чертям все деревья, разломал их в труху, разъяренно вычистил всё до остатка и не оставил после себя ничего в звенящей пустоте. Диона взглянула себе в глаза в зеркале напротив и увидела там правду. Он знал, что ему лучше уйти. Он, безусловно, мог встречаться с одной, двумя, тремя девушками ещё, он мог ошибиться, его могло по случайности повести не туда, по неосторожности или от порыва — почувствовать себя живым снова. Это его жизнь.

Но вот только будет совсем лицемерным ожидать, что такое пройдёт безболезненно. Для него или для неё.

— Я прощаю тебя. А теперь уходи. — И она отошла от двери. Сделав первый шаг по направлению к кухне, она перешагнула через свою жизнь. Больше не было «их». Больше не было её обманутой. Теперь была только она — ведьма.

— Диона, я люблю тебя. Прошу тебя, давай поговорим. Я знаю, что так нельзя и это не оправдание. Но мы же с тобой уже четыре года. Пожалуйста, дай мне шанс не разрушить всё из-за одной маленькой глупости.

Диона, наполняя водой и солью стеклянное глубокое блюдо, слегка обернулась к двери. Та она, которая всё ещё там стояла, была согласна с его словами. И она тоже ещё любила его. Она стучала в дверь кулаками, пытаясь выломать её, пытаясь вскрыть замок, стремясь вернуть всё как было.

Жаль, что той её на самом деле больше не существовало. Диона положила бутон в блюдо и насыпала ещё соли.

За окном солнце медленно поднялось наверх, а потом скрылось с другой стороны дома, пока не исчезло вовсе. Она, казалось, даже не двигалась, просто смотрела вперёд и дышала, пока не наступила темнота и её лицо не осветилось оранжевым светом фонаря.

Она медленно подошла к двери. Её любовь ещё сидела там, по другую сторону. А старая она лежала, прижав голову к двери и притянув к себе ковёр.

— Вот дурочка — нежно прошептала Диона и присела, положив себе на колени её голову. — Я тебя поглажу по голове, и всё пройдёт.

Диона и не заметила, как заснула, прижимаясь головой к тому месту, где с другой стороны спал измученный виной мужчина.

Проснулась она так же неожиданно. С кухни виднелось мягкой голубое мерцание. Всё было готово. Она поднялась, не глядя на своё отражение, забрала бутон — до горы донесёт в обычном целлофановом пакете. Дверь открывала предусмотрительно аккуратно, — открой она слишком резко, голова её такого знакомого и незнакомого мужчины точно стукнулась бы об пол. И хоть какая-её то часть была бы не против стукнуть его как следует, но старая она победила — ладонями нежно уложила его на пол.

— Ну, довольно. Понежничала и хватит.

— Не уходи, давай останемся!

— Я не могу. Ты забыла, что он сделал?

— Я не знаю! Я хочу остаться.

Диона не в силах была выносить споры с самой собой. Всё, что ей оставалось сделать — это не обращать внимания и иди вперёд. Иначе она просто не сможет.

— Прошу! — отчаянный внутренний рёв всё-таки смог её остановить. Она медленно повернулась, а потом подошла к мужчине, опустилась на колени. Мягко прикоснулась к его лицу, провела рукой по щеке. Наклонилась для поцелуя.

— Я тоже люблю тебя, — она уже не была уверена, кто это сказал. Старая она, новая она, или они вместе. Но она знала, что если поцелует его, то никуда не пойдёт. Поэтому решительно встала и ушла, уже не оборачиваясь.

А мужчина спокойно улыбнулся во сне, как будто всё было хорошо. Будто не было того его мгновения затемнения, ошибки, рока судьбы — и будто он тогда просто пришёл вечером домой, как всегда.

 

второй лепесток

подарит солнца свет

 

В лунном свете отражались капельки росы на траве, по которой босиком шла Диона. Она уже несколько раз чуть не упала, но даже не заметила этого. Чем выше она поднималась, тем темнее становилось — или ей так казалось, — но небо затягивало тучами. Чтобы в тот момент, когда она доберётся до самого верха, сразить её молнией.

На вершине луны уже не было видно. Она достала бутон розы и хотела взять его в ладони, но порыв ветра вырвал цветок из рук, оставив только один лепесток. Диона быстро съела его, пока и его не унёс ветер.

— Я прошу смерть помочь мне, — прокричала Диона, — приди ко мне, на то моя воля! — И с неба ударила молния прямо в Диону, или ей это уже показалось.

Утром она проснулась отдохнувшей и отправилась домой.

 

третий лепесток

вернёт меня домой

 

Прошло несколько недель. Полная луна медленно исчезала, чтобы дать место новому циклу. Диона ждала, а старая Диона нервничала в дурных ожиданиях.

 

четвёртый лепесток

забудь меня, друг мой

 

Как каждый день наступает утро, так также неотвратимо однажды наступит и лунная ночь.

От двери послышался цокот копыт и фырчанье лошади. Наконец-то он пришёл. Диона решительно встала и отправилась навстречу смерти. Ей пришлось протащить себя старую за руку по коридору, прямо по полу.

— Отпусти меня!

— Не могу.

— Отпусти меня, сейчас же! Если не отпустишь, я убью тебя! Я убегу к нему!

— Прости меня ...

— Ну, пожалуйста, не надо, — захныкала старая она, зацепившись за отходящий плинтус. — Я уже забыла его. Я о нём даже не думаю и не вспоминаю.

— Дорогая, — она присела к себе, — я тебе верю. — Мы просто подойдём туда, поздороваемся. Невежливо игнорировать гостей, — её глаза заблестели особенно ярко, как это бывает перед слезами.

— Я не хочу...

Старая она перестала сопротивляться, встала и пошла сама.

— Здравствуй. — Диона посмотрела в лицо фигуры в чёрных доспехах. Он сидел на белом коне и вроде бы с трудом должен бы был помещаться в коридоре, но удивительным образом места хватало.

— Здравствуйте, — услышала она в ответ. Непонятно откуда доносились звуки. Из шлема виднелся череп, но он не двигался во время разговора.

Диона не знала, что сказать. Она не ожидала этого вот так. Она думала умереть после первого лепестка ночью, но пришлось ждать нестерпимо дольше.

— Вы понимаете всё слишком буквально. «Съесть лепесток и умереть» не значит «умереть сейчас же от лепестка». Такие, как вы, переживаете всё по-другому. И время для вас идёт по-другому.

Диона растерялась, но не успела ничего уточнить.

— Вы готовы?

— Да, — Диона кивнула на старую себя, которая держалась за руку, сидела на коленях и могла только плакать. Она не хотела умирать.

— Этого не достаточно. Я должен забрать обоих. — И он таким быстрым движением, что Диона даже не смогла рассмотреть, оказался возле неё. Протянул руку и просунул её между ребёр, к грудному отделу, прямо к сердцу. Схватил его и вырвал. Казалось, что прошло много времени, но на самом деле смерть сделал это между выдохом и вдохом — в тот момент, когда на доли секунд ничего не происходит.

И тотчас из груди Дионы вывалился её окровавленный мужчина прямо на пол. Старая она сразу кинулась к нему, но он уже давно как не дышал.

По её щеке потекла одна слезинка.

— И это я тоже заберу, — смерть костлявым пальцем вытер слезу.

Диона повернулась и увидела, что они на берегу реки, а в небе сияет полуночное солнце.

— Теперь они вдвоём будут там, — и ладья с её прошлым отправилась в город мёртвых. Смерть сжал ладони, в которых были капелька крови старой её, мужчины, и немного от слезы, помял их как следует и сделал из них маленький тёмный кружок. — Это тебе. Ещё увидимся.

— Спасибо, — ответила Диона уже в пустоту. В её ладони лежало семечко.

 

пятый лепесток

нет дома у меня

 

Не существовало больше для Дионы ни солнечного света, ни ветра, ни дождя. Лишившись сердца и части себя она больше не чувствовала вкуса кофе и шоколада. Она не могла наслаждаться музыкой, и днями и ночами только слонялась по дому или смотрела в одну точку.

Но однажды всё изменилось. Когда она лежала в кровати обессиленная, много дней без еды и воды, во сне к ней снова пришла смерть.

— Забрать тебя?

— Мне всё равно.

— Хорошо. Если ты сегодня не посадишь семя, я тебя заберу. Или даже ты сама ко мне придёшь.

Точно. Диона вспомнила, что просто положила это семечко куда-то, может быть, в прикроватную тумбочку. С головой в тумане она поднялась и, взяв первую попавшуюся ёмкость на кухне и кинув на дно семя, пошла во двор. Еле дойдя до газона, она упала на колени.

— Нет уж. Я хочу знать, что такого из этого вырастет.

Она голыми руками принялась копать землю и кидать грязные комья в кастрюльку с семенем. Она не остановилась, пока не заполнила её до краёв, и только потом заснула прямо на улице с грязью, забившейся под ногти.

 

 

последний лепесток

теперь свободна я

 

Уже через неделю Диона с удивлением заметила зелёный росток. С каждым днём, насколько рос цветок, настолько она чувствовала себя живее и свободнее. Однажды утром, проснувшись, она посмотрела на подоконник и улыбнулась. Всё было готово — она была готова идти дальше.

 

Где-то в другой части города мужчина поднял белую розу со своего крыльца и сделал глубокий вдох. Он откуда-то знал, что теперь всё будет хорошо.

 

Конец

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 5. Оценка: 4,20 из 5)
Загрузка...



Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...