−Пустой кошель и нет земель − таков мой лорд теперь, − запел менестрель, подыгрывая себе на старенькой лютне.

Годвин нахмурился и пригубил вина. Надо же ему было взяться именно за балладу о безземельном лорде. Настроение Годвина, и без того невеселое, теперь стало совсем мрачным.

−Тринадцать лет не был в этой таверне, а песни тут все те же, − проворчал мужчина себе под нос.

Казалось, что судьба решила в очередной раз поглумиться над ним, напоминая Годвину о его неудачах устами бродячего певца.

Годвин осиротел в возрасте восьми лет, и названый брат его покойного отца, граф Руберт, взял мальчика под свое крыло. Не сказать, чтобы ему привольно жилось в графском замке, однако он был сыт, одет и имел крышу над головой. Да и дядюшка Руберт сделал его своим оруженосцем. Отец Годвина в свое время не сумел вытянуть из долгов родовые земли, мать умерла от горячки, а оставшиеся в живых дальние родичи отказались брать в дом сироту.

Лорд невидимых земель – так его дразнили приятели. Лорд, потому что титул нельзя было продать для уплаты долга, и он остался при Годвине, а невидимые земли приплели другие мальчишки-оруженосцы. Годвин как-то в запале заявил им, что он, дескать, лорд и стоит выше их всех. С тех пор к Годвину и прицепилось это прозвище. Мальчишки с издевкой кричали ему вслед: «Куда идешь, лорд? В свои невидимые земли? Граф Руберт велел тебе вычистить его коня».

Пока мужчина предавался неприятным воспоминаниям, менестрель успел промочить горло и приступить к следующей песне. В ней говорилось о старой магии, которая по преданиям пришла к людям от народа эльфов, и мысли Годвина тотчас перетекли в иное русло. Однажды ему самому довелось столкнуться со старой магией, и Годвин очень хорошо запомнил тот день.

Это случилось, когда ему минуло четырнадцать. В один из скучных июльских вечеров, парень сел играть с приятелями на желание. Карта не шла, и в итоге он остался в дураках.

Обычно проигравшему загадывали выкрасть пирожок с лотка торговца, прицепить репей к хвосту любимой кошки госпожи графини или пройти по улице с измазанным сажей лицом. Однако на этот раз Годвину досталось другое задание. Кто-то из парней, сейчас он уже и не помнил, кто именно, предложил отправить Годвина к старой колдунье за предсказанием. Воодушевленные этой идеей, приятели даже не пожалели собственных скудных сбережений и собрали для Годвина с десяток медных монет. Делать было нечего – пришлось идти.

Годвин и теперь помнил, как колотилось его сердце, когда он поднял истертый дверной молоток. Но отступать, зная, что потом над ним будут потешаться, он не мог. Уж лучше зваться лордом невидимых земель, чем трусом. Он постучал, ожидая увидеть на пороге уродливую старуху. Однако дверь ему открыла девчонка лет десяти. Взгляд у девочки был такой сердитый, что Годвину стало не по себе. Девочка внимательно оглядела его и, поджав губы, сказала:

−Заходи, господин. Бабушка здесь, на кухне.

«Бабушка?» – удивился про себя Годвин, но вслух ничего не сказал. Теперь ясно, откуда у девчонки такой взгляд. Ну, точно внучка колдуньи. Наверняка бабка уже учит ее колдовать. Он много слышал о старухе Меровии, но ни разу не встречал ее до этого дня. По правде говоря, Годвин предпочел бы вообще не сводить с ней знакомства. В королевстве уже почти целый век заправляли жрецы новой веры, пришедшие из-за моря, и к помощи старой магии теперь прибегали редко.

−Доброго тебе вечера, госпожа.

Юноша кивнул колдунье и встретился с ней взглядом. Выражение ее глаз, таких же темных, как у внучки, оказалось куда более приветливым.

−Доброго заката и тебе, юноша. Присядь и расскажи, что привело тебя под крышу старой Меровии.

Старуха указала ему на стул. Годвин сел. Он ожидал, что увидеть колдунью в балахоне с охранными знаками и клетки с голубями, которых, по слухам, резали, чтобы проводить колдовские ритуалы. Однако ничего подобного вокруг не наблюдалось. Кухня в этом доме выглядела вполне обычной. Простые беленые стены, вдоль которых тянутся деревянные полки с посудой, на столе тарелка с выпечкой, прикрытая льняным полотенцем без вышивки. Бедновато, но чисто. Так жили многие горожане.

−Ну, что же ты молчишь, юноша? Хоть я и колдунья, а мыслей твоих прочесть не сумею. Придется тебе говорить самому.

В голосе старой Меровии сквозило легкое ехидство, и Годвин смутился. Обычно горожане с почтением относились к оруженосцам графа Руберта, и он не привык, чтобы к нему обращались, называя попросту юношей.

−Я лорд, колдунья, и скоро стану рыцарем.

Позади раздался тихий смешок, и Годвин тотчас обернулся. Внучка колдуньи, стояла в углу и чистила овощи. Губы у парня сами собой скривились, однако старуха велела девочке:

−Перестань, Мер. Этот молодой лорд пришел к нам по делу.

−Не перестану, − упрямо ответила та и с вызовом уставилась на бабушку. –Приходят к нам за помощью, а сами отводят глаза, едва завидят в городе. Презирают нас, но случись беда – бегут сюда, как миленькие. Позабыли старую магию и даже не помнят о том, что следует называть свое имя и держать в руках веточку полыни, прежде чем впервые войти в чужой дом. Вот и ты, господин...

−Довольно, Мер! – прервала старуха внучку. –Не вина человека, коли он воспитан иначе, чем ты. Если будешь так встречать всякого гостя, то скоро живот у тебя прилипнет к хребту от голода.

Девочка что-то неразборчиво пробурчала и, бросив на Годвина еще один недовольный взгляд, вернулась к своему занятию.

−Прости мою внучку, лорд, − обратилась к Годвину старуха. –Мала еще и глупа. Языком плетет, что ткачиха нитью, да только подумать прежде забывает. Так чем же я могу помочь тебе?

−Я пришел за предсказанием, госпожа Меровия, − с неохотой ответил Годвин.

Слова девочки неприятно задели его, и Годвину очень хотелось попросту встать и уйти. Только мысль о том, что приятели засмеют его, заставила парня остаться в доме колдуньи. Легче один раз выслушать маленькую нахалку, чем стать объектом злых шуток на следующие несколько лет.

−Здесь я могу тебе помочь, лорд. Есть у тебя особенный вопрос? К старой магии не принято обращаться по пустякам.

«Стану я рыцарем в год своего совершеннолетия? Хороший ведь вопрос» − подумал Годвин. Он спиной ощущал выжидающий взгляд маленькой колдуньи. Это раздражало. Не может же он спрашивать такое при девчонке. Это будет выглядеть так, словно он сомневается в своих силах. О чем же тогда спросить? Удастся ли ему выслужиться и получить от короля золото и земли? Тоже хороший вопрос, но это даст понять, что у Годвина сейчас ничего этого нет, а ведь он уже назвался лордом. Годвину не хотелось вновь видеть недоумевающие взгляды и объяснять, как так вышло, что он лорд, но не имеет ни земель, ни замка.

«С чего это я боюсь, что обо мне подумает какая-то девчонка?» − обозлился вдруг Годвин на себя самого и на внучку колдуньи. Попросить выгнать девочку из комнаты он не мог. Во-первых, она бы наверняка стала подслушивать, с такой станется. Во-вторых, показывать себя трусом перед старой Меровией он не хотел. Она конечно колдунья, но умеет держаться и вызывает невольное уважение. Годвина это сразу отметил.

Как видно он думал слишком долго, потому что девочка позади него тихо, еле слышно фыркнула, и Годвина взяла вдруг такая злость, что он едва не вскочил со стула. Он поглядел на старую Меровию, которая ждала ответа с благожелательной улыбкой на устах, и брякнул первое, что пришло ему в голову:

−Хочу увидеть свою суженую.

−Это я могу устроить, − кивнула Меровия. –Только сначала поведай мне свое имя, лорд. Судьбу не приманишь на пустой силок.

−Мое имя Годвин.

–Годвин? Хорошее имя, древнее и очень сильное. Только нрав у тебя чересчур уж горяч, лорд Годвин.

–Какой есть, – насупился парень.

Он почувствовал себя ребенком, которого вдруг решила пожурить старая нянька.

–Не сердись на меня, лорд Годвин. Я говорю, как есть, а как оно есть, я вижу хорошо. Да и дар не обманешь, – сказала старуха. –Только тебе придется немного подождать. Для того, о чем ты просишь, нужен огонь посильнее.

Старуха указала в сторону очага, и Годвин увидел слабый маленький огонек.

−Мер, подбрось-ка несколько поленьев, − велела колдунья. –И подай мне травы.

Девочка тенью прошмыгнула мимо Годвина и мгновение спустя уже сидела возле очага и ворошила угли. Все время, пока огонь разгорался, маленькая колдунья не сводила глаз с поленьев, а Годвин разглядывал собственные руки, не зная, чем еще заняться. Когда пламя разгорелось, он к своему удовлетворению, заметил, что внучка колдуньи явно чем-то смущена.

«Наверное это из-за моего вопроса» − решил Годвин. О девицах он знал не так уж много, но то, что они частенько смущаются, когда речь заходит о свадьбах, женихах и прочей ерунде, был осведомлен. Конечно эта совсем еще мала, ей всего-то лет десять на вид, но как видно и она такая же, как все. На губах у Годвина появилась еле заметная улыбка. Отчего-то реакция девчонки на его вопрос заставила юношу почувствовать себя победителем.

–Возьми, – сказала старуха, прерывая его мысли.

В руке ее блестел маленький нож.

–Нужна моя кровь? – с опаской спросил Годвин, но нож все-таки взял.

Ему никак не хотелось показаться трусом, и Годвин сделал вид, что рассматривает рукоять.

–На что она мне? – усмехнулась старуха и покачала головой. –Я не собираюсь заключать сделок со старой магией.

Мер бросила на Годвина быстрый взгляд, в котором читалось явное осуждение его невежества, и он словно бы вновь услышал недовольный голосок девочки: «Позабыли старую магию...»

–Отрежь прядь своих волос и делай, что я говорю, лорд, тогда и увидишь свою суженую.

–Только прядь? – переспросил парень.

–Только прядь, – подтвердила Меровия. –Огонь уже достаточно силен. Режь, лорд.

Подойдя к очагу, юноша уселся прямо на пол и бросил волосы в огонь. Старуха Меровия приблизилась к Годвину, и через его правое плечо в пламя полетела щепотка какой-то травы. Годвин тут же почуял незнакомый горький запах. Затем еще одна щепотка отправилась в огонь, но уже через левое плечо юноши, и к горьким ноткам примешался резкий аромат мяты.

–Смотри внимательно, лорд Годвин, и не отводи глаз, – велела колдунья. –Старая магия покажет тебе все, если хорошенько попросишь.

И Годвин смотрел. Поначалу он видел лишь огонь. Затем пламя постепенно начало вихриться и закручиваться в рыжие спирали. Наконец, когда глаза юноши уже начали слезиться, огненные языки разошлись в стороны, и перед его взором стали появляться смутные образы. Казалось, будто он бежит по дорожке сквозь большую пеструю толпу. Скорость постепенно увеличивалась, и все вокруг превратилось в размытые цветные пятна. Годвина замутило, но он сумел удержаться и не отвести взгляд. Затем движение замедлилось, и из огненного омута неожиданно вырвался образ.

Женщина стояла к нему спиной, и Годвин не видел ее лица. Только густые черные волосы, которые она заплетала в косу. Неторопливые движения ее рук зачаровали юношу, и он жадно впитывал в себя все, что показывал ему огонь. Отчего-то пожелание увидеть свою суженую, сказанное наугад, приобрело сейчас такую огромную важность, что юноше стало трудно дышать. Он ждал, когда же незнакомка повернется, чтобы как следует разглядеть и запомнить ее лицо, но напрасно. Видение начало тускнеть, сквозь него уже начали проглядывать языки пламени, и Годвин в отчаянии протянул вперед руку. На плечо его тотчас легли пальцы старой Меровии, и колдунья оттащила Годвина от очага. Он еще успел заметить золотой гребень, украшенный дубовыми листьями, который незнакомка воткнула в волосы, и образ ее растворился.

–Зачем ты сделала это?

–Нельзя касаться огня, когда он показывает будущее.

–Но я так и не увидел лица. Как же мне узнать ее при встрече?

–Запомни гребень, лорд. Он и будет знаком.

–Так ты тоже видела мое предсказание? – возмутился Годвин. –Это нечестно. Оно предназначалось только мне.

–Да, мне пришлось стоять с тобой рядом, лорд, – улыбнулась Меровия. –И, как видно, не зря я это сделала, иначе ты залез бы в огонь целиком.

После ее слов Годвин ощутил неловкость. Конечно он поступил очень глупо, сунувшись в огонь, но образ незнакомки пробудил в нем такое любопытство, что он потерял всякую осторожность. Парень поднялся с пола и стряхнул прилипшие к штанам соломинки.

–Почему огонь не показал мне ее лица, госпожа Меровия?

–Может тебе еще не время узнать ее, может судьба хочет дать тебе выбор. Я не могу сказать наверняка, лорд Годвин. Старая магия порой говорит загадками.

Разговор этот накрепко засел в памяти Годвина, хоть и произошел он много лет назад. Почему так вышло, Годвин не знал, но догадывался, что виной всему старая магия. К тому же не всякий день тебе в огне показывают собственное будущее.

Годвин тряхнул головой, отгоняя навязчивые образы прошлого, отпил вина, окинул таверну недовольным взглядом и мысленно выругался. Всякий раз, как он вспоминал о предсказании, в голову лезли раздражающие мысли. «Нужно было спрашивать о другом. На кой черт мужчине суженая, если сам он гол как сокол? По-прежнему лорд невидимых земель» – подумал Годвин и едва не заскрипел зубами от досады. Настроение испортилось окончательно. Вино стало казаться невыносимо кислым, а голос менестреля, слишком резким, и Годвин поспешил расплатиться и уйти.

Городок не слишком изменился с тех пор, как он был здесь в последний раз. Разве что в строительстве стали использовать больше камня. Даже главная улица была теперь вымощена серым булыжником. «Взял бы я в жены племянницу короля, так тоже мог бы мостить улицы камнем» – подумал Годвин. Он прибавил шаг, в надежде, что не встретит никого из прежних знакомых.

После того, как стало ясно, что карьера у Годвина не задалась и дальше ему уже не продвинуться, он решил искать место наставника при каком-нибудь знатном мальчишке. Сначала Годвин хотел заехать в гости к графу Руберту, но потом понял, что ему стыдно будет смотреть крестному в глаза. Да и тому наверняка не слишком приятно будет принимать безземельного лорда, который так и не сумел поймать за хвост удачу и разбогатеть. К тому же теперь, когда граф Руберт породнился с королевской семьей, это будет лишь во вред его престижу. Годвин достаточно долго прожил при дворе и повидал немало знатных господ. Он прекрасно знал, как они мыслят, и понимал, что бедный родич не придется у крестного ко двору. Потому он и снял крохотную комнатку в бедном квартале. Там-то его уж точно никто не узнает.

Осенний день подходил к концу, и закатное солнце затопило улицы волной алого света, но Годвин этого не замечал. Мысли его кружились вокруг собственной печальной участи. Да, он стал рыцарем, но способности у Годвина оказались средними, а уж умения заводить нужных друзей и говорить правильные слова он так и не освоил. Из-за этого и прозябал в отряде среди младших. Тринадцать долгих лет Годвин старался продвинуться выше, но дело у него не ладилось. Он участвовал в турнирах, но успех ему сопутствовал нечасто. Со временем Годвин стал осторожен. Турниры начал выбирать попроще, старался откладывать часть и без того небольшого жалования, но все эти сбережения обычно уходили на выкуп снаряжения и лошади при проигрыше. К тому же Годвину не везло – с каждого турнира он возвращался с какой-нибудь раной или переломом, который укладывал его в постель на месяц-другой. После этого приходилось долго изнурять себя тренировками, чтобы прийти в форму. Несколько раз он подавал прошения на пост повыше, но предпочтение почему-то всегда отдавали другим. Однажды он задумал поправить свои дела с помощью женитьбы на какой-нибудь состоятельной вдове, но и это дело у Годвина не заладилось. Каждый раз, стоило ему всерьез присмотреться к подходящей женщине, как в уме сам собой всплывал образ незнакомки из огня. «Не иду ли я против судьбы и старой магии?» – думал в такие моменты Годвин и в конце концов отказывался от идеи сватовства. Правда, один раз он хотел перехитрить судьбу. Годвин собрался было сам купить и подарить своей избраннице гребень, какой видел в огне, но спустя всего два дня узнал, что она отдала предпочтение другому. Хорошо хоть не успел потратиться на безделушку. После этого случая Годвин и вовсе раздумал жениться, неважно на деньгах или по зову сердца.

Время шло и, наконец, осознав, что в его возрасте продвижения по службе ждать уже не стоит, Годвин попросил расчет и уехал. Это было в начале лета. Теперь же стояла осень, и Годвин не знал, как ему пережить грядущую зиму. Комнатушка, которую он снял, была холодной. Зиму в такой точно не протянуть. Значит, нужно поскорее искать себе место.

С этими невеселыми мыслями Годвин и добрел до бедного квартала. Он шел, скользя по стенам рассеянным взглядом, когда на глаза ему попалась смутно знакомая дверь с потертым молотком.

«Почему бы и нет? Терять-то мне нечего» – подумал бывший рыцарь. Он подошел и постучал. Какое-то время стояла тишина, и Годвин уже было заподозрил, что старая колдунья уехала, а может и вовсе отдала душу богам или в кого она там верила. Однако дверь ему все-таки открыли.

Годвин в недоумении уставился на молодую женщину, но когда она смерила его строгим взглядом, тотчас узнал ее.

–Здравствуй, госпожа, – сказал он. –Мое имя Годвин. Уж прости, но полыни я с собой не прихватил.

Темные глаза женщины слегка расширились от удивления, однако она тут же отступила в сторону, позволяя Годвину пройти и ответила, как положено:

–Доброго заката тебе, господин. Проходи, я вижу, что ты не несешь с собой зла.

Годвин прошел на кухню и сел, не дожидаясь приглашения. Молодая женщина устроилась за столом напротив него и спросила:

–Что привело тебя в мой дом, господин?

–Хочу увидеть грядущее, – ответил Годвин и добавил. –А где госпожа Меровия?

–Я и есть госпожа Меровия, – усмехнулась женщина. –Когда бабушка ушла к предкам, я заняла ее место.

«Выходит, Мер – это и есть Меровия» – сообразил он только теперь.

–Давно она умерла?

–Два года назад.

Говорила женщина спокойно, словно давно пережила эту утрату, а вот Годвину стало не по себе. Он-то рассчитывал спросить о грядущем старую колдунью. Не то чтобы он сомневался в способностях ее внучки, в ней еще в детстве чувствовалась сила, но просить ее о предсказании было как-то неловко. По-видимому мысли эти отразились у него на лице, потому как молодая женщина внимательно поглядела на Годвина и сказала с мягкой улыбкой:

–Я покажу тебе будущее, лорд. Подглядывать не стану, не думай, разве что ты не полезешь снова в огонь.

–Выходит, ты помнишь меня, госпожа?

–Вспомнила, едва ты спросил про бабушку, лорд. Ты приходил к нам, чтобы увидеть в огне свою суженую.

Молодая колдунья глядела на него и улыбалась, и Годвину отчего-то тоже стало весело. В самом деле, как глупо оба они вели себя в тот вечер. Губы мужчины растянулись в легкой улыбке.

–Вот ты и повеселел, – сказала Меровия. −Негоже обращаться к предсказаниям, когда на сердце тяжело.

–Почему?

–Можно ненароком накликать себе дурную судьбу.

Улыбка Годвина тотчас превратилась в ухмылку. Он покачал головой, давая понять, что вряд ли его жизнь может стать еще хуже.

–Сколько ты нынче берешь за предсказание? – спросил он.

–С тебя возьму пять медных монет, лорд. Как со старого знакомца.

–Вот как? Значит, хоть в чем-то мне повезло.

Годвин отсчитал монеты и сдвинул их в центр стола. Молодая женщина кивнула и подала ему нож.

–Огонь силен, лорд Годвин, и ты знаешь, что нужно делать.

–Не называй меня больше лордом.

–Отчего так?

Женщина сняла с полки два мешочка и развязала их. Годвин сразу узнал запахи – те же травы бросала когда-то в огонь старая Меровия. Темные глаза колдуньи внимательно смотрели на него, и Годвин неожиданно для себя самого вдруг начал рассказывать. О том, как он стал сиротой, о юности, проведенной в замке крестного, о том, как приятели дразнили его лордом невидимых земель, как ему не везло в турнирах, о службе при королевском дворе, о напрасных надеждах и решении уехать из столицы. Молодая женщина слушала его, не прерывая ни словом, ни жестом, и, когда Годвин наконец закончил говорить, взгляд ее стал задумчивым.

–Знаешь ли ты, лорд Годвин, что наши предки называли невидимыми землями? – спросила Меровия, и глаза ее заблестели.

–Нет, как ты верно заметила еще много лет назад, я не знаком с обычаями старой магии.

–Странно, что ты все еще помнишь эти мои слова, – улыбнулась женщина. –Но я скажу тебе вот что: невидимыми землями прежде звалось королевство эльфов, средоточие старой магии и силы.

–И что мне с того?

–Любой колдун скажет тебе, лорд, что слова – это не просто звуки.

–Ты издеваешься? Говори толком, что все это значит, иначе я заберу деньги и уйду.

–Нет, вовсе нет. Я лишь хочу сказать, что это прозвище могло притянуть к тебе старую магию.

–Значит, это из-за нее мне вечно не везет?

–Это только догадка, – пожала плечами Меровия. –Скажи, ты когда-нибудь называл сам себя лордом невидимых земель?

–Случалось, – признался Годвин. –А причем тут это?

–Если человек начинает обращаться к себе так, как его прозвали другие, он принимает это имя и судьбу. Старая магия любит подношения и почитание, а ты принял ее имя, но не принял обычаев. Сдается мне, что твои неудачи могут быть наказанием за это.

–Но я ведь не знал.

–Старой магии это без разницы, лорд.

–Глупости какие-то, – пробормотал потрясенный Годвин. –И как же мне избавиться от невезения?

Женщина какое-то время молчала, раздумывая над ответом. Потом она поглядела Годвину прямо в глаза и сказала:

–Тебе нужно почтить старую магию, сделать подношение. Если его примут, может статься, что жизнь твоя и впрямь изменится к лучшему.

Было в ее взгляде что-то такое, отчего по спине у Годвина пробежал холодок. В уме сразу же возникли жертвоприношения и чей-то злобный хохот. Мужчина попытался отмахнуться от этих образов. Взгляд стоявшей перед ним женщины, теперь казался ему зловещим. Однако, что еще Годвину оставалось, кроме как согласиться?

–Я бы сделал это, но не знаю ваших обычаев. Ты поможешь мне, колдунья?

Меровия улыбнулась.

–Я служу старой магии, лорд. Это мой долг.

–Что я должен поднести твоей магии? Когда?

–Помнишь Ворденский лес? Встретимся там в субботу, на закате. Что до приношения, то это должно быть что-то ценное для тебя. Отдавать старой магии ненужную безделушку – только злить ее.

–У меня ничего нет, – пожал плечами Годвин. –Только одежда и мой меч.

–Значит, выбор очевиден, не так ли, лорд? Твой меч.

–Я не могу отдать Остробой! Что я за рыцарь без меча?

–Время уже позднее, лорд Годвин, – заметила колдунья. –Если ты передумаешь, дай мне знать до субботнего утра.

Годвин кивнул, он и сам не желал больше говорить с ней. Слишком уж разбередила колдунья его душу. Мужчина вышел из дома и побрел, куда глаза глядят. Солнце уже село, и на город опустились лиловые тени осенних сумерек.

Размышляя о словах колдуньи, Годвин не заметил, как ноги сами вывели его к воротам замка. Остановился он, только когда его окликнул стражник. Буркнув что-то неразборчивое в ответ, Годвин поспешил развернуться и пойти прочь. «Хорошо, что он не узнал меня» – с облегчением подумал бывший королевский рыцарь. До своего нынешнего дома он дошел, полный мрачных мыслей, и еще долго не мог уснуть.

Неделя прошла в тревожных раздумьях. Что если приношение не поможет? Рыцарь без меча, как без руки. Чем он тогда станет зарабатывать на хлеб? Близится зима, и ему нужно искать место. Может и правда обратиться к крестному? Однако всякий раз, когда подобная мысль приходила ему в голову, Годвин как наяву видел разочарованное выражение лица графа Руберта и представлял, как его супруга будет с насмешкой глядеть на бедного родича. Это сразу же остужало его пыл.

С работой ему тоже не везло. Годвин уже смирился и попробовал даже прибиться охранником к какому-нибудь торговому каравану, но даже тут удача отвернулась от него. На исходе осени торговцы ездили редко, ярмарки уже давно отгремели, и люди вовсю готовились к зиме. Один состоятельный горожанин предложил Годвину помочь расчистить старый сарай. Платил он совсем немного – двадцать медяков за всю работу, но Годвин согласился. Два дня с раннего утра до самого заката проработал он, вычищая сарай от мусора. Остробой пришлось оставить дома, чтобы не позорить звание рыцаря, и без меча Годвин чувствовал себя совсем потерянным.

Каждый вечер, вернувшись домой, Годвин съедал свой скудный ужин, садился на постель, клал меч на колени и глядел на него, точно зачарованный. Он понимал, что ведет себя глупо, но поделать ничего не мог. Остробой – все, что осталось у Годвина от отца, и мысль о расставании с ним казалась бывшему королевскому рыцарю невыносимой.

Неумолимо приближалась суббота, и Годвину чудилось, что с каждым днем отчаяние все больше заполняет его сердце. Он был один, без работы, без друзей, без надежды хоть как-то протянуть зиму. Что ему еще оставалось? И Годвин решился. Вечером, накануне заветного дня, он отправился в таверну и напился так, как не пил, пожалуй, со времен посвящения в рыцари. Очнулся Годвин лишь к полудню, когда трактирщик разбудил его, хлопнув по плечу.

–Сейчас народ пойдет, – сказал хозяин. –Плати свои пятнадцать медяков и уходи.

У Годвина даже не хватило сил, чтобы возмутиться такой сумме. Он молча отдал деньги и отправился восвояси. Лишь когда он добрался до своей каморки под крышей и кое-как умылся, до него дошло, что пути назад нет. Колдунья велела предупредить, если передумает до субботнего утра, а солнце уже в зените.

–Что ж, значит, решено, – прохрипел Годвин и завалился спать.

Проснулся он незадолго до заката и, крепко выругавшись, принялся собираться. Это не заняло много времени, и вскоре мужчина уже миновал городскую стену и направился прямиком к Ворденскому лесу. Ему пришлось ускорить шаг. Вряд ли колдунья обрадуется, если он опоздает. Годвину было тяжело идти в своей кольчужной рубахе, но так он хотя бы чувствовал себя защищенным. К тому же обратно в город они пойдут ночью, а тут уж всякое может случиться.

Колдунья ждала его у входа в лес, как они и договаривались. Она ходила туда-сюда, то и дело бросая в сторону Годвина быстрые взгляды. Он же шел и думал лишь о том, где бы добыть воды. Со вчерашнего вечера у Годвина не было во рту ни крошки, и он мучился похмельем. Голова словно была набита трухой, горло раздирала сухость, а на языке засел отвратительный привкус дешевого вина.

–Волновалась, что я не приду, госпожа? – попытался он пошутить, подойдя к колдунье.

–Я тревожилась не об этом, лорд Годвин.

–О чем тогда?

–Я еще не проводила таких ритуалов.

На губах женщины появилась натянутая улыбка, и Годвин ответил лишь:

–Ясно. Тогда пойдем?

–Ты сегодня немногословен, лорд.

–У меня похмелье, леди.

Видимо на этот раз шутка удалась. Колдунья издала тихий смешок и поманила Годвина за собой. Они вошли в лес, и женщина тотчас сошла с тропы. Годвин без лишних вопросов последовал за ней.

–Далеко нам идти?

–До темноты дойдем, не волнуйся, лорд, – тотчас отозвалась она. –Думаю, ты мог бы звать меня Мер, на правах старого знакомца.

–Тогда ты могла бы звать меня Годвин, – пожал плечами бывший рыцарь.

–Договорились.

Пока они пробирались сквозь лес, Годвину как будто стало немного легче. Он заметил, что Мер удается выбирать хорошую дорогу. Казалось, что кустарник и ветви деревьев нарочно сдвигаются в сторону, чтобы пропустить ее. Ее, но не его. Это Годвин тоже заметил. В здешнем лесу он чужой, хотя в бытность свою ребенком много раз убегал сюда сбивать белок и искать грибы. Годвин вздохнул и едва успел увернуться от летящей в лицо тонкой ветки.

Следовало быть осторожным. Лес уже окутывали сумерки, и мир вокруг стремительно погружался в темноту. Он хотел было снова окликнуть свою спутницу, но тут Меровия остановилась сама. Она повернула голову, и Годвин увидел ее профиль с покатым круглым лбом и чуть вздернутым носом.

–Пришли, – объявила колдунья.

Она отломила ветку и принялась сгребать в сторону толстый слой желтых листьев и рыжей хвои, отливавших синевой в осенних сумерках. Годвин взялся помогать ей, не дожидаясь просьбы, и вскоре рука его уперлась во что-то твердое. Это была каменная плита. Вся в грязи и ошметках листьев, она выглядывала из-под земли, точно большая бледная кость.

–Нам нужно будет развести огонь, Годвин, – сказала Меровия.

Мужчина пожал плечами и пошел искать хворост, пока можно было разглядеть еще хоть что-то. Мер тем временем продолжила очищать плиту. Когда Годвин вернулся, он увидел, как она едва ли не с нежностью касается белого камня. При появлении бывшего рыцаря колдунья поднялась на ноги и сказала:

–Будь так любезен, сложи костер в середине плиты.

–У меня огнива нет, – предупредил он.

–Это неважно.

Уже настолько стемнело, что Годвин едва мог различать черты ее лица. Однако, судя по голосу, колдунья улыбалась.

Годвин сложил небольшой костерок, какой не раз делал в походах и на турнирах, во время ночевки под открытым небом, и отошел в сторону.

–Готово, – сказал он.

–Хорошо, – кивнула Мер.

Она подошла совсем близко, так близко, что Годвину даже почудилось, будто он чует запах трав. Будь их роли иными, и находись они где-нибудь в таверне, а не в глухом лесу, может он и не преминул бы приударить за ней. Несмотря на тяжелый, поистине колдовской взгляд, Мер была по-своему хороша. Молодая, высокая, пожалуй, немного худее, чем надо, но это ерунда.

–Тебе придется снять кольжучную рубашку, – раздался голос колдуньи.

Годвин вздрогнул и уставился на нее сквозь темноту. Словно почувствовав его взгляд, Мер обернулась и тихо рассмеялась.

–Сейчас не время для глупостей, Годвин. Тебе нужно избавиться от всего, чего касался молот кузнеца, от всего, что несет на себе печать железа, – объяснила она.

Чувствуя себя дурак дураком, бывший рыцарь последовал ее указанию. Мер же подошла к камню и, взяв в руку одну из веток, принялась затачивать ее маленьким ножом. Вскоре до Годвина донеслись ее тихие ругательства.

–Что случилось?

–Порезалась немного.

«Тоже мне всеведущая колдунья, – усмехнулся про себя мужчина. –Не может зачистить деревяшку без того, чтобы не накровить»

Мер тем временем извлекла из кармана платок и, кое-как обмотав палец, взяла ветку в руку и начала произносить заклинание. Ее тихий голос так естественно вплетался в шорохи ночного леса, что Годвин поневоле заслушался. И без того тяжелый ум его охотно провалился в поток колдовских слов. Так бы он наверное и стоял, одурманенный словами старой магии, если бы ветка в руке молодой женщины неожиданно не вспыхнула. Годвин отшатнулся и выругался, а Мер лишь рассмеялась. Бледное, жемчужно-белое пламя охватило ветку, и Меровия глядела на нее с детским восторгом.

–Никогда не видел такого, – прохрипел Годвин.

Мер встрепенулась, услышав его слова, и принялась поджигать хворост. Закончив с этим, она достала флягу, завернутые в тряпицу пирожки, уселась на опустевшую сумку и протянула Годвину угощение.

–Возьми, – сказала Мер. –Теперь нам нужно дождаться полуночи.

–Спасибо, – Годвин взял пирожок. –Ты и правда ни разу не зажигала такой огонь?

–Только однажды, в юности, – призналась она, не сводя глаз с пламени. –Мне было любопытно, получится ли.

Годвин проглотил пирожок, почти не жуя. Только теперь он почувствовал, насколько проголодался. Колдунья предложила ему еще один и протянула флягу. Взгляд ее то и дело скользил от Годвина к огню и обратно, и бывший рыцарь, немного утолив голод, ощутил из-за этого смутное беспокойство. Будто бы отгадав его мысли, молодая женщина послала Годвину легкую рассеянную улыбку. «Наверное боится пропустить время» – подумал он.

В голове у него постепенно прояснялось. Наверное сказалось действие трав, которые Мер добавила в вино. Годвин ничего не имел против. Если это облегчит похмелье, то пусть хоть рыбьими потрохами кормит.

Остаток вечера прошел в неловком молчании и тщетных попытках Годвина хоть как-то согреться. Ночи уже давно стали холодными, а магический огонь, к его великому разочарованию, практически не давал тепла. Даже скрасить ожидание разговором не получилось. Разведя огонь, Мер стала до странности молчаливой. Теперь она глядела на бледные лепестки колдовского пламени неотрывно, и Годвин видел их отражение в темных глазах женщины. Промаявшись пару часов, он наконец задремал, а когда проснулся, то не сразу сообразил, где находится. Над головой висели кусочки черного неба с белыми, под стать огню, звездами, рядом все также неподвижно сидела Мер. Годвин едва успел сесть и протереть глаза, как тут же услышал ее голос:

–Пора, Годвин.

–Что я должен делать?

Годвин послушно выполнял то, что велела ему Меровия, но никак не мог избавиться от тоски при мысли о своем мече. Остробой всегда принадлежал его предкам. Впрочем, они наверное простили бы его, если бы увидели, в каком плачевном положении он оказался. Мужчина сделал глубокий вдох, повернулся спиной к огню и встретил взгляд колдуньи.

То ли это магия так повлияла на Мер, то ли виной всему была игра света, только Годвину почудилось, что глаза ее изменились. Они перестали быть темными и словно бы наполнились жидким серебром. Годвин охнул и чуть не отступил назад, прямо в костер.

– Закрой глаза и не двигайся, – велела колдунья.

Годвин подчинился, хоть это ему и не нравилось. Позади горел колдовской огонь, чьей настоящей силы он не ведает, вокруг густой лес, а рядом стоит женщина, которой, по правде говоря, Годвин не слишком-то доверяет. Не очень хороший расклад, как ни крути.

–Ты ведь уже согласился сделать приношение, Годвин, – с мягким упреком произнесла Мер. –К чему эти метания? Просто сделай, что должно.

–Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

–Для этого мне даже не нужно колдовать. Все написано у тебя на лице, – ответила молодая женщина. –А теперь стой спокойно и молчи.

–Хорошо.

Мер принялась ходить вокруг костра. Только на этот раз она не бормотала заклинание, а напевала его, будто колыбельную, тихим ласковым голосом. Годвин стоял, окруженный темнотой, и это заставляло его невольно прислушиваться ко всем звукам, что царили в лесу. Колдовской огонь трещал, совсем как обычный, где-то вдалеке пару раз крикнула ночная птица, ветер пронесся над головой, шелестя остатками листьев. Когда голос Мер в очередной раз скользнул мимо его ушей, Годвин вдруг осознал, что весь опутан им, словно легчайшей паутинкой. Он попытался пошевелить пальцами, но не сумел, и на короткий миг ему стало страшно. Годвин принялся убеждать себя, что колдунья вовсе не желает ему зла. В самом деле, какие у нее для того могут быть причины?

А колдовская песня тем временем все лилась, то нарастая, то затихая, будто волны дикого моря, набегавшие на песок и тут же отступающие обратно. Теперь Годвину ничего не оставалось, кроме как ждать конца этого пения, ждать, когда колдунья завершит ритуал. Совсем скоро голос Мер затих, но Годвин все еще стоял неподвижно и держал глаза закрытыми.

–Открой глаза, лорд Годвин, – раздался вновь голос колдуньи. –Возьми свой меч и встань со мной у огня.

Мужчина повиновался, и, когда Остробой привычно оттянул ему руку, повернулся наконец к колдунье.

–О, боги...

Мер стояла у костра, и рука ее соприкасалась с ладонью незнакомой леди. Годвин, ослепленный светом огня, сощурился и попытался прикрыть глаза. Незнакомка приветливо глядела на него сквозь бледное сияние окружавшего ее пламени. Огонь явно не причинял ей вреда, и на губах женщины играла ласковая улыбка. Она явно была из эльфийского народа. В мире людей еще сохранились изображения эльфов, и Годвин безо всякого труда распознал в сияющей леди одну из них, несмотря на то, что кончики ее ушей были скрыты под волосами. Слишком красива и словно бы светится. Люди такими не бывают. С трудом оторвав взгляд от эльфийской леди, бывший рыцарь приблизился к Мер.

–Повторяй за мной, лорд, – велела колдунья, поднимая вторую руку, чтобы Годвин мог приложить к ней свою ладонь. –По доброй воле и от всей души вручаю я свой дар хранителям старой магии и взамен прошу оделить меня благом и силой на дороге моей жизни.

Годвин послушно повторил сказанное.

–Теперь передай госпоже свой меч и прикоснись к ее ладони, чтобы замкнуть круг.

Рука Годвина поднялась будто бы сама собой, и он протянул Остробой эльфийской леди. Прикосновение ее было легким и теплым, словно руки его коснулся легкий ветерок. Забрав у Годвина меч, эльфийская леди играючи воткнула его в самое сердце костра. После этого пальцы ее коснулась ладони Годвина, круг замкнулся, и пламя рвануло вверх, окутывая всех троих белой сияющей пеленой. Годвин вновь на миг ослеп, а когда открыл глаза, то не сразу понял, что происходит. Казалось, что-то изменилось, но он никак не мог сообразить, что именно.

–Твой дар принят, дитя, – произнесла незнакомка, обращаясь к Мер. –Ты получишь то, о чем просила.

И тут до Годвина наконец дошло. Колдунья находилась по одну сторону сияющего круга из белого пламени, а он сам и эльфийская леди стояли по другую. Вокруг него стеной стоял незнакомый лес, а в ночном небе светила луна непривычного лилового цвета.

–Что ты сделала, ведьма?

Годвин шагнул к Мер и наткнулся на невидимую стену. Молодая женщина глядела на него с мягкой улыбкой.

–Избавила тебя от страданий, Годвин. Разве ждало тебя в мире людей что-то, кроме голодной смерти? Ни друзей, ни врагов, никаких связей. Такого как ты легко отправить в обитель старой магии. Людской мир почти не держал тебя.

–Верните меня назад, чертовы ведьмы!

Мужчина попытался схватить сияющую леди за запястье, но руку его тотчас обдало таким холодом, что он отпрянул и застыл на месте. Леди улыбнулась ему, а затем перевела взгляд на колдунью.

–Когда проход закроется, возьмись за рукоять меча. Сила, которую он получил из магического огня, перейдет к тебе.

Мер кивнула и спросила:

–Ты ведь не причинишь ему вреда? Ты обещала, госпожа.

–Мы не чиним вреда тем, в ком течет хотя бы капля нашей крови. Об этом не тревожься, дитя. Ты все сделала правильно. Нашим потомкам тяжело приходится в мире людей. Особенно с тех пор, как старая магия стала уходить оттуда.

–Он слышит нас сейчас?

–Да. Ты можешь попрощаться, но поспеши, проход скоро закроется.

–Мне жаль, что ты узнал все вот так, – произнесла Меровия, обращаясь к оцепеневшему мужчине. –Будь у меня время, я бы рассказала тебе раньше. Поверь, я не желаю тебе зла. Прощай, Годвин. Прощай, госпожа.

–Иди с миром, дитя. Ты получила силу, что позволит тебе творить благо.

Эльфийская леди подняла руку в прощальном жесте, и пелена бледного огня начала исчезать. Когда проход закрылся, она подошла к Годвину и осторожно коснулась его плеча.

Он тотчас повернул голову и поглядел на нее растерянным взглядом.

–Пойдем, лорд Годвин.

Леди развернулась и пошла вперед, а Годвин все еще не решался последовать за ней. Гнев его угас, сменившись растерянностью. Мужчина скользил по поляне ошалелым взглядом, не понимая, как ему вести себя теперь. Луна, успевшая за время их разговора зайти за облака, вновь выглянула наружу, и залила все вокруг лиловым светом. Годвин поглядел вслед сияющей леди и внимание его привлек какой-то блеск. Мужчина напряг зрение и пригляделся. Эльфийская леди неспешно шла вперед, а в ее темных волосах сверкал гребень из золотых дубовых листьев. Сердце Годвина замерло на миг, а потом ноги сами собой понесли его вперед.

–Постой, леди! – позвал Годвин.

Она остановилась и повернулась к Годвину. На лице сияющей леди играла легкая улыбка.

–Прости меня за неподобающее поведение, но все это было очень неожиданно, – сказал он. –Мое имя Годвин.

Он поклонился и поцеловал ей руку. Эльфийскя леди одарила его еще одной улыбкой и сказала:

–Тогда и мне следует поприветствовать тебя, согласно нашим обычаям.

Она приложила правую руку к груди и, легко склонив голову, произнесла:

–Добро пожаловать в невидимые земли, лорд Годвин.