– А в аду сейчас лето...

Хина отвернулась от иллюминатора, за которым плыла чёрная и неспешная субстанция междумирья, и театрально вздохнула.

– Ты серьёзно по нему скучаешь? – спросил Эдж, посасывая обожженный паяльником палец.

– Все скучают по дому, – Хина обернула свои стройные ноги в чулках длинным хвостом. Как будто кто-то мог забыть о нём и об острых рожках, торчащих из гривы рыжих волос.

– Я не скучаю, – равнодушно пожал широкими плечами Эдж. – Любая помойка лучше того места, которое называется моим домом.

– Тогда ты наверняка не будешь против отдать мне свою долю?

– Ещё чего!

Хина надулась, но ненадолго – на щедрость она и не рассчитывала. На «Клопе» всегда каждый был сам за себя, да и награды за семя, даже поделённой на троих членов экипажа, должно хватить до конца жизни. Или на начало новой.

Чернота в иллюминаторе расцвела перламутром – «Клоп» влетал в ветвь. Из чрева великого древа таких отростков выходили миллиарды, больше, чем звёзд на августовском небе, и на конце каждого, точно спелое яблоко, висел мир. Все они были по сути своей исковерканными близнецами, как если бы один родился красивым, как бог, другой с перекошенным лицом, а третий и вовсе появился на свет жабой. В иные миры было не протолкнуться, и корабли выстраивались в очередь до самого ствола, а другие, захолустные, навещали только рисковые торговцы, бандиты и беглецы. Тот, в который летел «Клоп», похоже, был как раз из последних.

В иллюминаторе показался бок Пыльного мира. Хина чихнула, будто уже вдыхала его ветер, метущий по поверхности сонм песчинок. Эдж оторвался от своего занятия, кажется, довольный. Что он там постоянно паял, разбирал и собирал демоница никогда не понимала. По крайней мере ни разу не видела, чтобы какие-то его поделки шли в ход, наверное, ему просто нравилось ковыряться с проводками и железяками. Хотя на сей раз он, кажется, делал что-то со своим искусственным глазом.

– Опять барахлит и отключается, – посетовал Эдж.

– И что, починил?

– Вроде да, – ответил он, всовывая глаз на место под брезгливый возглас Хины. – Посмотрим, как долго на этот раз проработает.

– Лишь бы не отключился, когда будем отстреливаться от шакалов.

Последний раз, когда им удалось первыми найти семя, они остались без награды именно из-за этих уродов. Кто-то честно охотится за семенем скверны и лезет из-за него в самую задницу, а кто-то поджидает в сторонке и наставляет пушки на незадачливых охотников.

– В этот раз будем умнее, – заверил её Эдж. – А когда получим награду, я наконец куплю себе нормальный глазной протез. И красивый, может, даже девчонки не будут шарахаться.

– Ну, это, конечно, вряд ли, – потягиваясь, заключила Хина.

На самом деле она считала, что он и с таким глазом – выступающим стеклянным шариком на медной пластине – вполне себе ничего. Как минимум внешне, он лучшая версия себя из тех, что они встречали. И уж точно лучше одного своего двойника, который как раз появился на мониторе. Капитан Зазнайка – на самом деле тоже Эдж, но Хине категорически не нравилось звать двух таких разных людей одним именем – монотонным голосом, совсем не похожим на грубоватый и насмешливый тон Эджа, сообщил из кабины, что посадка на Пыльный лёгкой не будет.

Как будто они на это рассчитывали. Старенький «Клоп», кажется, доживал свои последние деньки. Удивительно, как они ещё успевали хотя бы иногда добираться до семян одними из первых. Сирена, что пела в двигателе корабля, всё чаще кашляла, и мелодии, когда-то наверняка чарующие, больше напоминали старческие хрипы.

– Будешь? – спросил Эдж, протягивая Хине половину подсохшего бутерброда с сыром. Она осторожно принюхалась. – Последний. Хрен его знает, когда теперь пообедаем.

Хина повертела угощение в руках. Сыр заветрился с одного края, а мякиш казался не белым, а пятнистым, как дикий пард.

– Я это есть не буду и тебе не советую, там плесень.

– Фихня, я уже шъел половину и жив, – с набитым ртом отозвался Эдж.

– Пока, – едко добавила Хина.

В животе у неё урчало, но положить это в рот и проглотить она никак не могла. Сразу представила, как крутит желудок, потом она присмерти валяется на койке и никто, конечно, не подходит, ведь теперь она ненужный балласт, а на «Клопе» каждый сам за себя. Не выкинули в междумирье, и на том спасибо.

Пыльный стремительно приближался, как огромный жёлтый жук, взлетевший из радужного цветка. Разумнее было бы сесть и пристегнуться, но Хина никогда не была разумной, иначе жила бы себе преспокойно в аду и уж точно не угодила бы в должники к Шкуродаву, поэтому она прилипла носом к иллюминатору. Мир за стеклом выглядел пустым и сухим, что было не так уж плохо, учитывая, как они промокли и устали от крадущего жизнь дождя в их прошлую высадку.

«Клоп» резко ринулся вниз, прорывая слои растрёпанных облаков, Хина плюхнулась на задницу и поползла к креслу. Всё же у её неразумности были границы.

– Самое время помолиться? – осклабился Эдж, глядя, как она стискивает клычки, готовые вот-вот треснуть от давления.

В этот раз падали дольше обычного, сирена надсадно пела, срывая голос, корпус корабля отчаянно вибрировал. Хина однажды видела, как старый корабль сгорел в атмосфере вот так, набрав бешеную скорость, и ей показалось, что пол обжигает стопы даже через тонкую подошву сапожек. Почти как дома. Может, и правда, пора начать молиться?

– Ну уж нет, я как-то видела мир, где я была монашкой и, знаешь, мне абсолютно не понравилось!

Наверное, Эдж очень сильно молился за них за всех, потому что в момент, когда земля в круглом окошке иллюминатора стала казаться слишком большой и близкой, «Клоп» вдруг задрал нос кверху и стал медленно опускаться толчками.

Посадка, как и предсказывал капитан Зазнайка, оказалась грубой и жесткой, так, что лязгнула обшивка и заодно зубы всей команды. Хина даже засомневалась, смогут ли они взлететь обратно, а если и смогут, то далеко ли улетят.

Капитан, непривычно злой и ещё более сутулый, чем всегда, вышел к остальным. Наверное, дела их на самом деле были даже хуже, чем Хина представляла. В последний раз они не смогли оставить корабль на ремонт, в котором тот отчаянно нуждался. Денег хватило лишь на чары для сирены, без этого вообще никуда не улетишь.

– Как только добудем чёртово семя, – чтобы капитан Зазнайка и выругался? – Куплю новый корабль вместо этого корыта. Или хотя бы новый двигатель. Говорят в Тайле отловили целую стаю сирен и продают в полцены.

Никто даже не заикнулся о том, что будет, если семя они не добудут.

 

***

Захолустный порт, как и полагается захолустному порту, встречал гостей не шумной суетой, а сухим злым ветром, гонявшим по пустой посадочной полосе пыль и песок. Вдали, за желтовато-серой дымкой, тыкались в такое же желтовато-серое небо острые пики гор. А ещё тут было дико холодно, и Хина моментально замёрзла от кончика хвоста до острия рожек.

– Надо же, – проворчала она, – какое на редкость паршивое сочетание пыли и...

Хина не договорила. В пустом на первый взгляд порту «Клоп» оказался не один. Нет, конечно, глупо было рассчитывать, что другие охотники не прознают о новом семени, в конце концов сводки гремели по всем мирам, но увидеть здесь именно «Ужас»... Хищный чёрный корабль Шкуродава с алыми клыками на носовой части, казалось, гадко улыбался и сверкал лобовым стеклом.

– Почему именно он? – сдавленно пропищала Хина, становясь будто бы вдвое меньше. Она вжалась между Эджем и капитаном и затравленно оглянулась на «Ужас» – Летим отсюда! Пожалуйста, если он меня увидит, мне конец! Ну, не совсем конец, но вы поняли.

Хотя лучше бы, наверное, конец. К несчастью, Шкуродав убивать её не собирался, слишком расточительно убивать должников. Другое дело – перепродать или использовать. Кому и как – о таком Хина предпочитала не думать, а сосредоточиться на том, как не попасться. И вот сейчас было самое подходящее для этого время. однако спутники её рвения почему-то не поддержали.

Эдж хотя бы посмотрел на Хину с намёком на жалость, а капитан Зазнайка даже головы не повернул. «Ну конечно, если меня заберут, им больше достанется! Но пусть сначала попробуют отыскать семя без меня», – проворчала про себя Хина и поплелась за остальными. Пыльный нравился ей всё меньше.

Она опасливо озиралась по сторонам, пересекая посадочную площадку, на которой их троица казалась беззащитной букашкой под стеклом лупы.

– На борту, – капитан Зазнайка кивнул головой в сторону «Ужаса», – давно никого нет. Приземлились не меньше пары часов назад.

– С чего это ты взял? – подозрительно спросила Хина.

– Корабль класса «А», мощный двигатель, после остановки не может сразу затихнуть, как «Клоп», и ещё поёт минимум час, – капитан замолчал, подняв глаза вверх и призывая прислушаться. Вокруг, и правда, стояла тишина, размываемая только посвистами ветра и шуршанием песка. – В полёте это даёт большую скорость, но есть и недостатки, чары жрёт только так, а ещё...

– Ой, хватит занудствовать, я и так всё поняла. Но это не значит, что мы не столкнёмся в городе! Тем более надо валить, пока Шкуродав не на борту.

– Ну, если у тебя припрятана в лифчике сотня-другая миллионов, можем и валить, – насмешливо сказал Эдж, – а если нет, подруга, придётся тут задержаться.

Будто она и без него не знала, что придётся. Тем более, с того самого момента, как её нога ступила на поверхность Пыльного, Хина с каждым вдохом ощущала запах разложения. Пока ещё тонкий, едва уловимый, но такой знакомый, что не спутаешь ни с гнилой рыбой, ни с вонью трущоб.

Семя, конечно же, здесь. Упало, чтобы медленно пожирать эту никому не нужную землю, как делают все его собратья, исторгнутые великим древом. Наверное, другие охотники мнили себя, как минимум, спасителями мира, которые рискуют жизнью, чтобы остановить скверну. За деньги, конечно же.

Хина, да и Эдж с капитаном, просто хотели заработать. Без иллюзий. В конце концов мир всё равно сгниёт, просто без них это случится немного быстрее. Так что нечего и представлять о себе всякое, никакие они не благородные спасители, в лучшем случае – не самые отъявленные отморозки. Для этого всегда есть такие, как Шкуродав.

 

***

 

От самого крупного города Пыльного Хина многого не ждала. Реальность, впрочем, оказалась ещё хуже. В ином мире такой город и деревней бы постеснялись назвать – домишки сплошь маленькие, улицы узкие и, в лучшем случае, вымощенные камнем. У самого порта ютился местный рынок, на котором не продавалось ничего примечательного. Неаппетитные овощи, деревянные безделушки для туристов, которых тут отродясь не было, нелепые юбки. Только мимо шатра с шубами, шапками и шерстяными шалями Хина проходила особенно медленно, впиваясь в товар жадным взглядом. Когда она уже готова была влезть в ещё один несусветный долг, Эдж подхватил её под руку и потащил прочь. Она пыталась отбиваться, но тщетно.

В ней ещё успела всколыхнуться надежда, когда капитан Зазнайка обернулся к торговцу, но он спросил совсем о другом:

– Не слышали о странном происшествии около месяца назад? Оно могло напоминать взрыв.

– Тут уже был один, спрашивал. Рожа-то такая мерзкая, тьфу. Чего это вы тут все понаехали? – подозрительно сощурил глаза торговец.

– Порадовались бы, что хоть кто-то заглянул в ваше захолустье, – бросила через плечо Хина, – может, твоему соседу удастся продать хоть один гнилой помидор.

Эдж сильнее стиснул её локоть, но она лишь высоко задрала нос.

– А у вас где-нибудь можно арендовать флаер, – спросил капитан Зазнайка, но, заметив непонимание и оттого злость на лице торговца, уточнил: – Летательный аппарат? Хотя бы вездеход? Или вам не знакомо слово «арендовать»?

Пока он пытался сформулировать вопрос, Хина вернулась к прилавку и погладила кончиками пальцев мохнатые серые рукавички. Они так заманчиво лежали с самого края, а торговец был так занят разговором...

Хина сама не заметила, как рукавички оказались у неё в руках. В самом деле, никогда он их не продаст за такую цену, а ей очень даже сгодятся. И вообще она их вернёт на обратном пути.

С угла прилавка на неё посмотрел нарисованный глаз. Если он был призван вызвать приступы стыда, то со своей задачей не справился. В итоге капитан Зазнайка отошёл от прилавка ни с чем, а Хина – с добычей. С наслаждением натягивая рукавички, она даже пожалела бедных жителей отсталых миров. В аду, и уж тем более в Сердцевине товары опыляли не-тронь-порошком, а тут... Бери, что хочу, странно, как они ещё не разорились.

Ещё четверо торговцев ответили на расспросы что-то вроде: «Или покупайте, или проваливайте», а так как денег у них толком не было, пришлось выбрать второе. Приставать к торговцам и дальше казалось бессмысленным, и вообще всё выглядело не слишком обнадёживающим. Брести куда-то вслепую, да ещё и без транспорта, означало отказаться от идеи найти семя первыми. Совсем-совсем отказаться.

Вдруг от шатра с мехами, который они оставили далеко позади, отделилось четверо людей в длинных серых балахонах и кольчужных жилетах. Из-за того, что одежда их отличалась от той, которую носили остальные жители, и казалась чем-то вроде формы, экипаж «Клопа» посчитал их местными представителями закона и устремились к ним. Те будто бы тоже двинулись навстречу.

– Мы ищем, где произошло столкновение объекта с поверхностью, – начал капитан Зазнайка.

– А мы разыскиваем тех, кто совершил кражу.

Хина тут же спрятала руки за спину, а ни о чём не подозревающий Эдж возмутился:

– Если мы не местные, это ещё не значит, что можно любой беспредел думать на нас!

– О, мы не думаем, мы абсолютно точно знаем, что ваша юная спутница...

– Бежим! – гаркнула Хина.

– Это очень навряд ли, – спокойно ответил один из балахонистых.

Сколько раз она это слышала! И ничего, сбегала и не от таких. Хина даже метнулась в сторону нагромождения коробок, которые можно удобно рассыпать за собой, но тут в просвете домов, куда она нацелилась, показался знакомый силуэт витых рогов.

– А нет, не бежим, – пробормотала она себе под нос, резко разворачиваясь.

Может быть, почти наверняка, она ошиблась. Но проверять, сколько демонов может прогуливаться сейчас по рынку захолустного Пыльного, Хина не собиралась.

Понурив голову, она вернулась к своим. Оглянулась – рогов больше видно не было.

– ...вам придётся, – продолжал незаконченную мысль самый пожилой из четвёрки.

– Я всё верну, – Хина принялась стягивать рукавички.

Как только торговец вычислил? Он совершенно точно не смотрел в её сторону.

– Мы не можем просто так оставить преступление, – голосом ещё более занудным, чем у капитана, начал говорить старый балахонник.

– Вы же видите, она не здешняя, – Эдж пощёлкал пальцем по её рожкам. Хина такое терпеть не могла. – В её мире все такие добряки, что ни про торг, ни про деньги не знают. А если кто взял чужое – радуются, значит, вещь хорошая и кому-то пригодится.

По мнению Хины Эдж нёс полнейшую чушь, но люди в балахонах ворчливо согласились простить их на первый раз. Рукавички, конечно, забрали.

– Крайне глупо и безответственно с твоей стороны, – незамедлительно отчитал её капитан Зазнайка.

– Да-да, папочка...

И хотя всё обошлось, главную проблему они так и не решили. А после случившегося с ними не просто перестали разговаривать, но и гнали от лотков подальше. Наверное, можно было бы предложить денег, да только откуда их взять. Всё преимущество, которое они получили, прилетев сюда одними из первых, таяло с каждой секундой. Никто из них не произнёс вслух, но все подумали, что они в полной заднице.

– Я есть хочу... – пожаловалась Хина.

Но ответил ей не язвительный голос капитана и даже не насмешливый – Эджа. А совсем детский, но дерзкий голосок:

– Там на углу продают вкусные пирожки со снежной капустой всего за тридцать четыре пестряшки или 3 лита, если по-вашему.

Все трое оглянулись на мальчишку лет двенадцати, который беззастенчиво разглядывал их, сунув руки в карманы. Хотя его курточку, штаны и шапку, казалось, до него носило ещё человек десять, Хина позавидовала – в них наверняка теплее, чем в её красивеньком, но продуваемом со всех сторон комбинезоне.

Мальчик, не дождавшись ответа, продолжил:

– Я слышал, про что вы всех спрашивали.

Он выжидательно посмотрел сначала на Эджа, ошибочно решив, что главный из них тот, кто самый большой и сильный.

– Денег нет, – отрезал тот. – Были бы, уже предложили бы кому-нибудь из взрослых.

– А мне не нужны деньги. Ну, то есть, кому они не нужны-то... Но я не из-за этого здесь. Я могу рассказать про то, что вы ищете, и не только вы, между прочим.

– Сами знаем, что не только, что ж ты ему не рассказал?

Хина и капитан Зазнайка посмотрели на Эджа недовольно – чего это вздумал хамить, если им помочь хотят – но промолчали.

– Страшный он какой-то.

– А мы – нет? – спросила Хина, демонстративно оскалив клыки.

– А ты красивая, – без смущения ответил мальчишка.

– Я знаю, – фыркнула она и посмотрела на своих спутников с видом «Вот так-то, а вы не цените!»

Ни на кого это впечатления не произвело, а мальчишка тем временем продолжал:

– Эта штука, ну, которая вам нужна, упала как раз недалеко от нашей деревни. Все её жуть как боятся.

– Сам-то не боишься? – спросил Эдж.

– Нет, что я, ссыкло какое? Это ведь что-то важное, да, раз столько народу прилетело на Пыльный? Говорят, последний раз в порт прибывал корабль, когда я ещё под стол пешком ходил. Не хочу, чтобы это важное досталось тому жуткому типу, уж лучше вам.

Команда «Клопа» многозначительно переглянулась. Ловушка? Ну да, выглядят они не слишком внушительно, их точно легче обобрать, чем вооружённого до зубов Шкуродава, с другой стороны, разве они выглядят так, будто есть что обирать? Подослали мальчишку, чтобы сбить со следа? Это больше похоже на правду, но у них и следа-то никакого нет.

Собственно, если не рискнуть сейчас, можно упаковываться обратно в корабль и надеяться, что это корыто всё ещё способно летать. Тем более пацан выглядел совсем уж бесхитростным.

– Ну давай, показывай, где там вкусные пирожки, – озвучил общую мысль Эдж, а Хина внутренне возликовала, что хотя бы несколько литов у них таки найдётся.

Мальчишка просиял и поманил их за собой через рынок. Хина постоянно озиралась – не решит ли Шкуродав тоже полакомиться в булочной, хотя в его стиле больше был стейк с кровью.

– Меня, кстати, Найделом зовут, – представился мальчик.

Пирожки и правда оказались вкусными, особенно на голодный желудок, но Хина всё равно кусала подозрительно и осторожно. В мягкой тёплой сдобе ей постоянно мерещились горьковатые нотки, а запах отдавал застарелой пылью и затхлостью.

– А твоя деревня далеко? – спросила она, проглотив очередной крошечный кусок.

– Неа, к вечеру будем там, далеко меня бы не отпустили. Я здесь помогаю аптекарю в магазине.

Хина решила, что причиной неприятного привкуса стала близость семени, а не бесчестность продавца, к тому же остальные уплетали за обе щеки. Она быстро догрызла пирожок и отёрла губы запястьем.

– И от нас тебе абсолютно точно ничего не надо?

– Ну, разве что на корабле покататься! Шучу, шучу! Ну, то есть было бы здорово, но я и за просто так вам всё покажу.

 

***

 

Городские улицы навевали уныние. Видали они дыры и похуже, но здесь помимо откровенной грязи и нищеты, царила угнетающая атмосфера беспросветности. Люди будто смирились с тем, что делать тут нечего и хотеть тоже нечего. Они брели по дорогам, как бездумные коровы, и из всех эмоций выражали только недружелюбное удивление при виде чужаков.

На стене домов Хина постоянно видела намалёванные глаза, похожие на тот, что она заметила на прилавке, только эти были огромными. Все вместе они превращали улицу в паукообразное чудовище, выиискивающее жертву.

– Это какое-то местное творчество или культ? – спросил капитан Зазнайка, поковыряв ногтем чёрную краску на извёстке.

– Культ? – Найдел непонимающе нахмурил брови. – Это наш бог, жрецы открывают ему окно в каждый дом, в каждый уголок города. Некоторые против, но жрецы всегда знают, если кто стирает или завешивает, так что им приходится слушаться.

– Миленько, – заключила Хина. – Даже у меня дома до такого не додумались.

– А где твой дом?

– В аду. Был. А сейчас – на «Клопе», это наш корабль.

– Хорошо, что та ваша штуковина упала немного севернее, а то мой дом бы тоже «был». Это ещё ночью случилось, так громыхнуло, все на улицу повыскакивали прямо в чём спали. Пошли смотреть, от поднятой пыли ничегошеньки не видно было, но яма огого какая, это сразу поняли.

Найдел говорил быстро, активно размахивая руками, и Хине постоянно хотелось его по этим самым рукам шлёпнуть, чтобы не привлекал так много внимания. Хотя трое чужаков и так привлекали его с избытком.

– В яму лезть никто, конечно не хотел, решили до утра ждать. А утром увидели, что вся земля по краям почернела и землеройки дохлые валяются. Вот и решили ничего там не трогать и близко не подходить. Детям вообще строго-настрого, но я-то не малыш какой, потом бегал туда и поближе посмотрел – на дне ямы штука лежит, как яблочное зёрнышко, только здоровая!

– Ты ведь не стал его трогать? – спросил капитан Зазнайка, к огорчению мальчишки выглядевший совершенно не впечатлённым.

– Не, что я, дурак что ли, – Найдел затряс головой, но капитан скептически поджал губы. – А что это вообще такое?

– То, чем наше деревце время от времени балует особенно везучий мир, – скривилась Хина, – Короче говоря, если мы не заберём эту штуку, ваш мир отправится в небытие одним из первых.

Мальчишка побелел, как иней на придорожных камнях. Они выбирались из города, и Хина оглянулась, чтобы показать длинный язык огромному глазу, неподвижно взиравшему на них со стены окраинного дома. Может они и намалёванные, но ощущение, что кто-то постоянно смотрит в спину, не покидало ни на секунду. Уж кто-кто, а беглая демоница знала это чувство, как никто другой.

– Не ссы, – Эдж похлопал Найдела по плечу, – даже если бы семя осталось тут, твои дети успели бы состариться прежде, чем всё пойдёт по известному месту.

– А вы летаете и всех спасаете? А тот, страшный, он хочет как-то его по-злому использовать? Как оружие?

Найдел так восторженно смотрел на них троих, что они только улыбнулись и кивнули. Не то, чтобы им было жаль его разочаровывать, но раз уж он решился им помогать, пусть и дальше считает, что помогает хорошим парням.

– А вы близнецы? – между тем сыпал вопросами Найдел.

– Нет, – синхронно ответили капитан и Эдж, которых спрашивали об этом в каждом мире.

– Вот чёрт! – вклинилась в разговор Хина. – Они что, и тут тоже?!

На одном из столбов, которые тянулись вдоль ухабистой дороги, опять торчал гадкий глаз. Интересно, это ничего, если во время взлёта они совершенно случайно зацепят столб брюхом?

Устав от несмолкающей болтовни Найдела, все сделали вид, будто увлечённо разглядывают пейзаж и какое-то время шли молча. На самом деле разглядывать было особо нечего. Что-то похожее на дорогу им пришлось покинуть, и теперь они пересекали бесконечную продуваемую всеми ветрами степь. Грязножёлтая твёрдая земля не выпускала из себя ничего кроме жёстких пучков травы и маленьких кривых кустиков.

Может, поэтому семя упало именно сюда? Этот мир и так уже скорее мёртв, чем жив, будто стагнация и запустение сами по себе притягивают смерть и разложение. Хотя люди упрямо строили здесь жилища, добывали еду, рожали детей. И доказательство последнего бодро шагало впереди, будто весь этот мир был не про него.

Единственное, что хоть как-то разбавляло грязно-жёлтую унылость, были горы, скалившие пики где-то далеко-далеко на горизонте.

– Забавно, у вас вершины гор белые... – нарушила молчание Хина.

– Так снег же, это всегда так! – со знанием дела ответил Найдел. Они высокие, там наверху очень холодно, так что даже летом снег лежит.

– Так не всегда, – сказала Хина задумчиво.

– А что тогда у вас?

– У нас на горах лежит огонь.

– Ничего себе, это как?!

– А вот так. И дым идёт, и небо над ними красное... Очень жарко, – на несколько секунд Хина даже перестала дрожать, будто воспоминание согрело.

– Звучит как-то не очень приятно, – поёжился мальчишка.

– Ну и живи в своём холодильнике, а я скоро вернусь домой.

 

***

 

Нарастающий звук они заметили раньше, чем движение. Молчаливая степь выдала приближение двух или трёх флаеров задолго до того, как чёрные точки на горизонте обрели очертания летающих машин. Они неслись вперёд прямо и быстро, вздымая седые клубы пыли. Сразу стало понятно, что направляются они туда же, куда и экипаж «Клопа». Не стоило рассчитывать, что других охотников на Пыльном не появится, но хотелось надеяться, что им хотя бы дадут фору. Повезёт, если без проводника конкурентам придётся поблуждать в окрестностях деревни, тогда шансы успеть первыми всё ещё оставались.

Хина чуяла скверну всё явственнее, пряный запах сухих трав носил на себе её след. Так не хотелось улетать ни с чем...

– Вот же гадство, как он узнал?! – возмущённо притопнув ногой воскликнул Найдел.

Мальчишка смотрела на летящие флаеры, и у Хинны начало зарождаться неприятное подозрение:

– Кто узнал и о чём?

– Ну, это же тот, жуткий. У нас здесь нет таких летающих штук, а он...

Договорить ему не дали – Эдж дёрнул мальчишку за рукав. Хина рванула вперёд, капитан – за ней. Все четверо припустили по степи. Такие удобные мишени, даже меткость не нужна. Будь тут хоть какая-то рощица, овраги, да что угодно, тогда можно было бы спастись, укрыться. Но не здесь. Бежали просто потому, что стоять – ещё хуже. И Хина, отчаянно балансируя хвостом, думала, что улепётывать-то нужно было лишь ей. Зачем остальные тоже? Могли бы идти себе за семенем, пока Шкуродав гоняется за ней по степи.

Рёв флаеров стал оглушительным. Найдел не выдержал и ничком упал на землю, прикрыв голову руками. Хина обернулась и замерла, как маленький зверёк, который вот-вот окажется в зубастой пасти. Может, мальчишка всё же ошибся? Шкуродав не единственный, у кого есть деньги на хороший корабль и флаеры.

Мысли потекли медленно, как завихрения пыли за кормой приближающихся флаеров. Эдж, словно вязнущий в кисельном воздухе, встал перед ней, заслонив широкой спиной. Всё происходило будто не по настоящему, будто она задремала под усыпляющее однообразие степи. Сейчас споткнётся о кочку и очнётся, обидится на насмешки парней. Она попятилась, и вправду споткнулась. Но не очнулась.

Время нагнало её.

Флаеры – хищные, чёрно-красные – выросли над головой обдали несогревающим жаром. Эдж и Капитан Зазнайка вытащили лавострелы, но их всего двое, а в отряде Шкуродава – если это он! – с десяток людей и пушки уж всяко получше.

Хина сделала ещё шажок назад, неотрывно глядя в лобовое стекло первого флаера. Это тёмное лицо, клином выступающее вперёд, как у рыбы, по-бараньи загнутые рога – конечно, она сразу знала, что Найдел не ошибся. Просто хотела надеяться.

Шкуродав улыбался.

– Проезжайте, чего надо, – грубовато крикнул Эдж.

– А как же поздороваться с коллегами? – ответил Шкуродав, не вылезая из кабины.

Может, всё же боится получить огненным зарядом в лоб? Хотя его люди уже наверняка достали оружие.

– Всё, поздоровались.

Хина боялась даже дышать. Каким бы крупным ни был Эдж, а спрятаться за ним полностью у неё бы вряд ли получилось. И всё равно она впо-детски пыталась стать совсем маленькой и незаметной.

– А я смотрю, – протянул Шкуродав голосом ленивого кота, – кое-кто ещё не поприветствовал меня. Ай-ай-ай, мы же так давно не виделись, а ты не рада мне, Козлёночек?

Дрожь, давно уже не от холода, стала такой сильной, что Хине пришлось сжать свои плечи, чтобы удержать руки от непроизвольных подёргиваний. Она сразу вспомнила всё то, что так долго гнала от себя. И как её выволокли из дома среди ночи, и клеймо, и ошейник, и угрозы. Как Шкуродав размышлял вслух, поигрывая прядью её волос, будет ли она достаточно полезна ему самому, или лучше сразу продать в счёт долга. Вспомнила свои унизительные мольбы.

Второй раз он не позволит ей сбежать.

– Я верну тебе деньги, – язык еле ворочался во рту, прозвучало попросту жалко.

– Нет, всё-таки какая удача, – обманчиво ласковым тоном проговорил Шкуродав. – И семя скоро будет моим, и заодно нашёл свою беглянку. Знаешь, за то время, что ты от меня скрывалась, я узнал о тебе много интересного. Например, о твоей любопытной способности, которая делает тебя, мой Козлёночек, намного ценнее, чем я думал. Пожалуй, я оставлю тебя себе.

– Не трогай её! – Найдел, вскочив с земли и сжав кулачки, вылетел вперёд.

– Не лезь, малец, – отодвинул его Эдж.

Хина не сомневалась, что рано или поздно Шкуродав прослышит о том, что она чует скверну, но как же хотелось, чтобы это случилось поздно. Теперь он не отступится. И чего только болтает? Всем ясно, чем дело кончится, так предъявил бы уже всех своих головорезов.

Наверное, было бы честнее выйти вперёд и добровольно сдаться Шкуродаву. У Эджа и Капитана Зазнайки уж точно не было шансов, ещё и мальчишка по-глупости впишется. Но Хина малодушно тряслась за их спинами.

– А это кто? – между тем продолжал Шкуродав, будто он совершенно никуда не спешил. Наверное, так оно и было. – Ваш маленький провожатый? Мне бы он тоже пригодился. Знаешь, чудесное это у вас изобретение с глазами. Очень удобно под миной божества прятать такую замечательную систему слежения. Не терплю святош, но вашими жрецами просто восхищаюсь. Впрочем, какие они святоши, за деньги готовы продать даже своего бога.

Найдел шатнулся, будто кто-то выдернул землю у него из-под ног. Хина только фыркнула – наивный дурачок. Не зря ей сразу не понравилась эта мазня на домах. И гады в балахонах.

– Ладно, что-то я заболтался с вами. Уберите свои детские игрушки и отдайте девчонку, сами можете проваливать на все четыре.

– А если нет?

– Ну, что ж, есть и плохой вариант.

Шкуродав сделал едва заметный жест. Из флаеров выскочили люди в лоснящейся броне из горгульей кожи. Гул пушек, лязг разрядов огня забили уши. Хина услышала только, как Шкуродав велел:

– Девку и мальчишку оставить!

Огненная полоса из лавострела Эджа прошлась по корпусу флаера и лизнула стекло. на миг стерев самодовольную улыбку Шкуродава. Хина бросилась на землю. Заметила, что Найдел отзеркалил её и подполз ближе.

Эдж и капитан Зазнайка метнулись в противоположные стороны. Зашипела обшивка флаеров. В такие моменты в них, таких разных, как никогда проглядывался один человек.

Может, самое время сбежать? Пока пыль выросла забором, всё внимание на вооружённых противниках. Сейчас взять, отползти, а потом бежать, бежать, бежать, пока хватит сил. Может, где-то удастся спрятаться. Без столбов с глазами в этой бесконечной степи её и за год не отыскать. Она даже начала ползти ногами вперёд.

Что-то качнулось слева, по жёлтой уставшей земле плеснуло красным. Эдж упал навзничь, лицо его заливала кровь. Хина взвизгнула, но что она могла сделать? Только нащупала на поясе нож, с которым так и не научилась обращаться – разве кто-то случайно на него упадёт сам.

Капитан Зазнайка, придерживая одной рукой другую пытался сражаться за двоих, но он никогда и не был таким уж хорошим стрелком.

Люди Шкуродава перестали прятаться за флаерами и кинулись вперёд. Кто-то напрыгнул, ударил капитана наотмашь прикладом. Другой ринулся к Хине. Она зажмурилась, готовая к тому, что её вздёрнут за ворот, как котёнка, отволокут к Шкуродаву и швырнут к его ногам. Может в его корабле хотя бы тепло...

Она услышала только «Не тронь!», а потом резкий, полный ужаса вдох. Распахнула глаза.

Над ней, лицом к нападавшему, стоял Найдел. Он выкинул вперёд руку, будто она, такая тощая, могла остановить высокого крепкого вояку. Глупый малыш.

Но что-то происходило. Человек выпучил глаза и хватал воздух ртом, будто задыхался. Губы сморщились, а за ним и всё тело будто иссохло. Когда он стал похож на живую мумию бешено вращающую глазными яблоками, Найдел, будто испугавшись сам себя, отдёрнул руку. Вояка, дышавший тяжело, с посвистами, повалился ничком и бился в судорогах.

Здоровые мужики, до того лихо и браво налетавшие на маленький отряд, теперь стояли в нерешительности, нервно подёргивая пальцами на спусковых крючках. Хина и сама бы сейчас отшатнулась, но страх выпил все силы, и она продолжала смотреть снизу вверх на мальчишку, задыхаясь от вони скверны. Казалось, даже кожа стала противно липкой и чесалась, хотелось тереть её изо всех сил, содрать с себя гнилостный налёт.

– Что ты сделал? – прошептала Хина.

– Не знаю, – так же тихо проронил Найдел.

– Не подходите! – Тут же выкрикнул он, когда с людей Шкуродава спало первое оцепенение. Все снова замерли. – Я и не такое могу, вы сами всё видели! Опустите оружие.

Врать он совершенно не умел, Хина видела, как дрожат его губы и бегают глаза. Но зрелище высосанного до косточек товарища ослепило остальных. Они и правда не знали, на что способен этот малец. Но долго ли решиться выстрелить, пока он не успел навести своё непонятное и жуткое колдовство? Сейчас их сдерживал только приказ Шкуродава, который мог его и отменить.

Сглотнув и с тем будто набравшись решимости, Найдел заговорил:

– Оставь её, и я сам поеду с вами и покажу, где упало семя. А иначе...

Он угрожающе поднял руку. Шкуродав смотрел на мальчика, сощурив глаза и явно размышляя. Хина изо всех сил старалась не показать, как отчаянно она желала, чтобы тот согласился. Об Эдже и капитане Зазнайке она старалась не думать – сами виноваты, нечего было геройствовать, когда могли просто свалить!

– Почему нам тебя просто не убить? – своим притворно ласковым голосом спросил Шкуродав.

Он казался расслабленным, но Хина видела, что он на самом деле внимательно изучает мальчишку.

– Потому что у нас не любят чужаков и вряд ли захотят тебе помогать. А пока вы сами ищете место, прилетят другие желающие.

– Нежелание помогать легко лечится деньгами.

– Тогда считай, что со мной ты сэкономишь, – вызывающе ответил Найдел.

Шкуродав расхохотался. Почти искренне.

– Ладно, ты меня убедил. Забирайся и полетели, – а потом он перевёл взгляд на Хину. – Ещё увидимся, Козлёночек.

Когда под оглушительный гул флаеры поднялись в воздух и улетели, Хина вдохнула так глубоко, что голова закружилась. Последние слова Шкуродава не произвели должного эффекта. Во-первых, она и так была до смерти напугана, во-вторых, без его угроз знала, что передышку ей подарили лишь временную.

И цена этой передышки оказалась слишком высокой.

Не поднимаясь на ноги, Хина подползла к капитану Зазнайке – не к Эджу, потому что там была кровь и слишком страшно. Тот дышал и, кажется, не открывал глаз лишь для того, чтобы ударивший его не добил.

– Ты как? – Хина боязливо погладила его плечо.

– Судя по всему, сотрясение и ранение верхнего плечевого пояса.

Раз уж он сохранил способность выражаться в своём занудном стиле, всё было не так плохо. И Хина ощутила неожиданное облегчение. «Только потому, что не придётся выбираться из этой задницы одной!» – уверила она себя.

– А у меня не спросишь?

Голос откуда-то сзади. Грубоватый, чуть насмешливый. Она переменилась в лице, боясь поверить. Как же выстрел в лицо, как же кровь?..

Хина недоверчиво оглянулась. Лицо Эджа, и правда, наполовину было красным, выглядел он совершенно ужасно, но всё же стоял на своих двоих. И улыбался.

Вскочив, она кинулась ему на шею и повисла, отчаянно размахивая хвостом. Но прежде, чем Эдж успел обнять в ответ, так же резко соскочила и сделала равнодушное лицо.

– Странно, а я видела, как тебе попали прямо в голову.

– Ага, – хмыкнул Эдж. – Глаз-таки придётся выкинуть. Она пригляделась и поняла, что его протез раскурочен так, что никакой паяльник не спасёт. – Как думаете, сможем обогнать флаеры?

 

***

 

Решено было идти на заведомо провальный шаг и искать семя. Как там говорил мальчишка? Упало севернее деревни... К тому же Хина безошибочно, как флюгер, направляла их в нужную сторону. Возвращаться с пустом всё равно не было смысла, а так хотя бы оставалась надежда, что мальчишка обманет Шкуродава или поубивает их всех, раз уж он такой крутой. А может, просто случится какая-нибудь неведомая хрень, и семя дождётся команду «Клопа». Это тоже нельзя было исключать – как-то одни жадные охотники заправились палёным заклинанием и взорвались, едва поднявшись в воздух. Только семя и осталось.

По пути к деревне Найдела Хина рассказала про его странную магию, всплеск которой Эдж с капитаном пропустили.

– Почему ты считаешь, что он и сам не знал о своих способностях? – спросил капитан Зазнайка.

– Что бы он, с его-то длинным языком, и не похвастал? – фыркнула Хина. – И вообще, если бы в этой дыре были такие сильные маги, она не была бы дырой.

До деревни добирались так долго, что солнце успело закатиться, но темнота почему-то не наступила. Небо будто светилось изнутри серебристым светом, делая ночь похожей на таинственный дымчатый день. Только холод стал ещё сильнее, и вместе с теплом тела всё больше уходила надежда. Хорошо хоть новых флаеров мимо не пролетало, а то бы и вовсе труба.

– Ты ещё чувствуешь его?

Как ни странно, Хина чувствовала. Знакомую оглушительную вонь, будто её сунули носом в гору помоев. Неужели Шкуродав ещё не забрал семя и не улетел? Хотя, если это так, радоваться особо нечему, ещё одного столкновения они точно не переживут.

Смотреть по сторонам и прислушиваться стали вдвое лучше, но гул флаеров не разорвал воздух, даже когда блёклые огоньки деревенских домов остались далеко позади. Вместо того, чтобы расслабиться, троица насторожилась.

– Может, мальчишка решил героически пожертвовать собой ради нас? Было бы мило с его стороны, – тихонечко предположила Хина.

Она хотела даже рассмеяться, но не получилось, а внутри появилось какое-то незнакомое неприятное чувство. Из-за него хотелось забрать слова обратно. В конце концов Хина просто замолчала и зашагала быстрее, обогнав товарищей.

Яму с почерневшей по краям землёй они увидели издали. Никаких флаеров поблизости, ни толпы людей. Глупая, совершенно безосновательная надежда снова завозилась в груди. Но когда они подобрались совсем близко, с земли кто-то поднялся – маленький, щуплый. Он обернулся, секунду вглядывался в лица идущих, а потом кинулся к ним, заголосив:

– Живы! Все живы!

Найдел остановился прямо перед ними – счастливый. Оглядел их лица, а потом, будто вспомнив о чём-то, погрустнел.

– Они забрали семя, простите...

– Дерьмово, – заключил Эдж, невольно касаясь пальцами разбитого протеза, но потом добавил: – Но ты не виноват, парень. В нашем деле всегда так – кто-то успевает первым.

Хина не стала добавлять, что мальчишке ещё повезло, что его отпустили целым и невредимым. Наверное, Шкуродав всерьёз испугался непонятной силы и решил не рисковать. Только им-то от этого не легче.

– Я повёл их кружным путём, но задержать их ещё дольше не вышло, – принялся оправдываться Найдел. – А потом, ну, когда они забрали семя, этот рогатый предложил полететь с ними. Я, конечно, всегда мечтал посмотреть, что там, над небом, но отказался!

Капитан Зазнайка тем временем добрался до края ямы и заглянул внутрь. Вряд ли он ожидал увидеть там семя, но природная педантичность вынудила проверить.

– Нам пора. Не знаю, как полетим, надеюсь, старушка ещё покашляет. И с новым двигателем придётся повременить.

– Да уж, – только и добавил Эдж, опять трогая протез, будто надеялся, что вместо него вдруг вырастет здоровый глаз.

Хина просто угрюмо молчала. «Как же так, в этот раз у них могло, наконец, получиться! Проклятый Шкуродав, проклятый весь этот Пыльный!» Она с шумом втянула носом воздух. А потом ещё раз, медленнее. И ещё.

– Ладно парень, бывай, – Эдж похлопал Найдела по плечу. – И спасибо за помощь.

Капитан Зазнайка махнул ему рукой.

Но как только мальчишка, нерешительно потоптавшись на месте, медленно поплёлся домой, Хина крикнула:

– Стой! – Он замер, оглянулся с надеждой. – Слушай, постой тут минутку, а, пока мы переговорим с ребятами.

Она отвела их в сторону, скосила глаза, чтобы убедиться, что Найдел их не слышит, а потом зашептала:

– Шкуродав не забрал семя.

– Что? Бред! – слишком громко возмутился Эдж.

– Я сам видел, что на дне ямы пусто, – подтвердил капитан Зазнайка. – Или ты думаешь, парень сам его забрал и спрятал? А почему тогда...

– Да нет же, – Хина мотнула головой. – Шкуродав здесь был и уверен, что забрал, но... Я всё ещё его чую, понимаете? Сначала не поняла, думала из ямы тянет, но это не последок. Оно здесь!

– И где же по-твоему?

– А вот это самое интересное, – и она снова глянула на Найдела. – Я думаю, что семя теперь – он.

– Что?

– Кто?

Одновременно, и снова громче, чем следовало, спросили Эдж и Капитан Зазнайка.

– Мальчишка. Как только он увязался с нами, запах усилился, но я думала, что мы просто приближаемся к семени. А потом, когда Шкуродав его увёз, стало ощущаться слабее. А здесь – снова! Я не знаю, как так вышло, но он – семя, я уверена!

– Первый раз такое слышу. Но, знаешь, если он проводил здесь много времени, касался его... Хм, интересно.

– А эта его магия! – возбуждённо заговорила Хина. – Откуда бы она взялась?

– И что ты предлагаешь?

– Эй, Най... – крикнула она и осеклась.

«Дел» – шёпотом подсказал Эдж.

– Найдел, ты же мечтал полетать? Хочешь отправиться с нами?

Мальчишка нахмурился, будто считал, что его зло разыграли. Но увидев, что никто не смеётся, спросил:

– Вы серьёзно? Вы бы взяли меня на корабль?! Но... Да! Я хочу! Только сестре скажу.

– А родителям?

– У меня только сестра, – на миг омрачившись ответил он. – А она против не будет. Родила недавно, я ей всё равно только мешаю.

– Да кому нужны эти родители, – отмахнулась Хина, – Моя мать вообще повесила на меня все свои долги.

Эдж удивлённо на неё посмотрел. Ах да, она же не рассказывала...

– Подумаешь, у нас это обычное дело. Успей предать первым и всё такое – ещё с пелёнок учат.

– И в это место ты мечтаешь вернуться? Нет-нет, не отвечай, я просто уточнил.

Пока Хина безуспешно пыталась врезать Эджу, Найджел успел пробежать половину пути до деревни. Глядя ему вслед капитан Зазнайка заговорил:

– И что, мы просто привезём его в Сердцевину? Награду дают только за семя.

– Вот мы и привезём им семя, – сердито ответила Хина. – В какой оно будет форме никто не уточнял.

– Обычные семена они уничтожают, – серьёзно сказал Эдж. – Что они будут делать с живым носителем?

– Нам надо думать только о том, что МЫ будем делать с нашей наградой.

Они молча, думая каждый о своём, дождались пока Найдел вернётся. На его лице сияла счастливая улыбка, которая немного поугасла, когда он оглядел суровые лица команды «Клопа». Хина мгновенно стёрла хмурое выражение и мечтательно улыбнулась:

– А в аду сейчас лето...

 

***

 

Сердцевина переливалась сине-зелёным, выбрасывала в междумирье всполохи света. Как живая, она пульсировала и манила к себе. Внутри её ветви толпились корабли – огромные с лоснящимися боками и захудалые, вроде «Клопа».

Пока стояли в очереди на посадку, Найдел прилип к иллюминатору и ежесекундно выдавал восторженные восклицания. По-началу его впечатлял и вид удаляющегося Пыльного, и даже просто чернота субстанции межмирья. Через две недели попривык, но блистательная Сердцевина производила сильное впечатление даже на тех, кто прилетал сюда в сто первый раз.

Обычно это место у иллюминатора занимала Хина. Она и сейчас пыталась подлезть с краю, чтобы заглянуть через стекло. Только её манили не парящие над туманом острова с мерцающими кристаллами небоскрёбов. Хина тревожно выискивала среди опускающихся в космопорт кораблей хищные обводы «Ужаса». Пусть Шкуродав и обманулся, забрав с Пыльного лишь пустую оболочку, сам-то он был уверен, что в его руках настоящее семя. А это значит, он тоже прилетит в Сердцевину за наградой.

«Клоп» кашлял пуще прежнего, замолкая лишь ненадолго. Но это молчание пугало ещё больше – вдруг сирена уже никогда не запоёт снова? Ну ничего, главное теперь – приземлиться, а там они получат свои деньги и решат все проблемы. Хине даже не верилось, что совсем скоро не нужно будет бояться каждую секунду. Она уже и забыла, каково это.

Очередная жёсткая посадка, больше похожая на падение, едва не выбила из них дух. Но даже это не погасило энтузиазма Найдела.

– И мне правда-правда можно будет выйти туда?! – спросил он в тысячный раз.

– Да, и именно это мы сейчас и сделаем!

Хина широко улыбнулась Найделу и натянуто – Эджу. А потом они спустились по трапу и быстро затерялись в суматошной толпе Сердцевины.

Капитан Зазнайка засел читать каталог корабельных новинок, только почему-то не заметил, что взял выпуск пятилетней давности. Эдж делал вид, что чинит безнадёжно убитый глазной протез.

– В кой-то веки повезло, да? – угрюмо сказал он.

– С этого года сумму вознаграждения подняли, – отозвался капитан.

– Надо будет отметить это дело что ли...

– Непременно, если наша рогатая подруга не сбежит с наградой.

– Об этом я чот не подумал, вот чёрт.

– Скорее уж демон или суккуб, – невыразительным тоном поправил капитан Зазнайка, – но, в любом случае, «думать» – это не твоя сильная сторона.

– Ой, кто это у нас тут пошутил? – съязвил Эдж. – Неужели тот, чья не самая сильная сторона – юмор?

– Мне кажется, или за пять часов она уже должна была сто раз вернуться?

– Зато теперь за нами не будет гоняться этот уродский бараний рог.

– За нами уже никто не будет гоняться, мы и в прошлый-то раз чудом взлетели.

Они обменялись долгими взглядами и вернулись к своим делам. Капитан так ни разу и не перевернул страницу каталога.

Спустя еще час Эдж, выстукивая по столу дробь костяшками пальцев, предложил пойти искать Хину. Он даже успел подняться и пристегнуть кобуру, когда крышка люка резко откинулась.

Хина, весело размахивая хвостом, забралась в корабль и подмигнула оторопевшим товарищам. Потом оглянулась:

– Эй, ты идëшь?

И следом за ней на борт «Клопа» поднялся улыбающийся до ушей Найдел. Он грыз какую-то неведомую сине-красно-жëлтую сладость и поэтому смог сказать только что-то невразумительное, но наверняка означавшее «Привет».

– Мы тут прогулялись немного, – ответила Хина на очень сильно вопросительные взгляды Эджа и капитана Зазнайки. – Най ведь тут впервые, а вы сами знаете, что и недели не хватит, чтобы всë посмотреть.

– Угу, – ошалело подтвердил Эдж. – А...

Он не договорил, но Хина и без того поняла, что вопрос будет о награде. О долгах, о разваливающемся корабле, о поломанном протезе и банальной жратве, чего уж там. Но, почему-то, недоумение на лицах сменилось не гневом. На них проступило облегчение.

В самом деле – выкрутятся как-нибудь, не в первый же раз!

Да и мир это рано или поздно всë равно загнëтся. Подумаешь, на сотню лет раньше.