Имя автора будет опубликовано после подведения итогов конкурса.

И Древняя Тьма накрывает наш стол

– Что ж. Красота!

Уничтожитель Древней Тьмы, боевой маг Сафанада с удовольствием оглядывал роскошные апартаменты для специальных гостей города. Всё было великолепно: изысканные яства на хрустальном столике, белоснежный ковёр под ногами, дорогие светильники, услаждающие глаз даже светлым днём, легчайшая неулетающая звездчатка, толстым слоем рассыпанная у открытого окна. Город не поскупился. И разумеется, не без причин.

По словам местного советника, Древняя Тьма начала выбираться только вчера, но горожане были всерьёз напуганы. Как раз во время её вылазки мимо Древнего Хранилища проходили два плотника. Оба до этих пор в ужасающем состоянии, пострадал даже стол, который они несли и за который пытались спрятаться.

Сафанада закинул в рот виноградину и прошествовал к распахнутому окну. Настроение было прекрасным. Мысль о завтрашнем сражении бодрила. Маг был дородным, видным мужчиной, отличным воином, знающим цену себе и своему дару, и опыт эту цену неизменно подтверждал: более трёх сотен сражений, оконченные безоговорочной победой, нужны ли другие подтверждения? В том, что сражение состоится, он не сомневался. Тьма редко просыпается в одиночку, обычно это небольшая группа, и после первой атаки следует затишье, как будто в ожидании ответного хода. Сафанада чувствовал – ждёт она и теперь.

Не торопясь приниматься за трапезу (что может быть глупее, чем торопиться к тому, что и так тебя дождётся?), он с интересом разглядывал глыбоподобное строение напротив – как раз то самое Хранилище...

– Господин хороший маг... можно?

Сафанада обернулся. В дверях торчала голова юноши, его юношеская физиономия выражала тот же вопрос, что был задан слабым, задыхающимся голосом.

Ну что за наглость! Все необходимые договоры с городом позади, обед на столе, так чёрт возьми, кто же это?

– Говори, – нахмурившись, приказал Сафанада.

– Яаа... – запел тусклый голосок. Очередной рывок сквознячка стукнул парня по голове и не иначе как сбил его со слабенькой мысли. Он замолчал и только таращился на мага своими откровенно глупыми, выпуклыми, как у речного шароока, глазами.

– Зайди, – отдал новый приказ Сафанада. Это было последнее, что он хотел бы приказать, но если не решить вопрос разом, он никуда не денется, а может и усугубиться. От глупых людей больше всего неприятностей, а юноша производил как раз такое впечатление. – Так что же тебе нужно? – Сафанада уселся на длинную софу с придвинутым к ней хрустальным полушарием стола и требовательно смотрел на незваного гостя. Тот был на редкость неказистым и невзрачным: бледный, как вываренная поганка, долговязый и сутулый, ни здоровьем, ни силой похвастаться он не мог уж точно. Беден? Ответа на этот вопрос Сафанада пока не нашёл. Одежда как будто и добротная, но словно бы с чужого плеча, а манеры... О манерах и говорить не приходится.

– Господин хороший маг, яаа... я Абагала. Я с вами пойду, – выдохнул юноша. Теперь уже вытаращил глаза Сафанада:

– Куда?

– Туда. С вами...

Маг рассмеялся так безудержно, что даже голову закинул. Давно его так не веселили.

– Да ты, никак, собрался сражаться с Древней Тьмою, сынок? – спросил он, когда приступ смеха наконец отпустил.

– Это всё город. Городу нужен кто-то для сражений. И чтобы он был здесь всё время. Чтобы был... чтобы жил.

– Был, жил... Постоянный уничтожитель, этого хочет город?

– Да, а я... я смогу. Мне только надо с вами, чтобы...

– Посмотреть, что да как? Поучиться? – Маг отхлебнул прямо из графина целебнейшего и вкуснейшего нектара олюаны. Что-то в его горле как будто всё ещё клокотало от смеха. – Откуда же тебе знать, что ты и вовсе сможешь? Разве ты мог где-то попробовать?

– Мне сказали...

– Кто?

– Предсказатель. Он знает.

– Я знаю, что он знает! – громыхнул маг. – Что конкретно он знает? Так и сказал – можешь уничтожать Древнюю Тьму?

– Даа, – закивал Абагала почти что радостно. – Могу и буду, прямо завтра...

Сафанада задумался. О присутствии в номере долговязого нескладного юноши он словно бы забыл.

Маг не работал с напарниками, маг не работал с учениками, и этим правилам изменять не хотел. Но было у него и другое правило: никогда не спорить с предсказателями, ибо они – проводники судьбы. С такою штукой, как судьба, спорят лишь глупцы и обречённые, а хитрые предсказатели всегда оставляют лазейку для спора. Никто не договаривался с магом ни о каких дополнительных условиях, и вот является этот слабосильный герой, которого так и хочется отправить восвояси! Откуда в этом задохлике редчайший дар воина? С Древнею Тьмой способны сразиться единицы, так неужели это невзрачное существо может входить в их славное ограниченное число? Однако – предсказатель. Спорить с ним Сафанада не решится. В конце концов он не берёт паренька в ученики, речь идёт лишь о завтрашнем сражении. А нравиться Сафанаде ему и не нужно. Не дева же он Зурбаганской Долины!

– Сколько тебе лет? – властно спросил маг у безропотно ждущего Абагалы.

– Осьмнадцать.

– Не густо, – вздохнул маг. – Что ты слышал за все эти годы о Тьме?

– Что она Древняя...

Сафанада схватился за голову, но превозмог себя и начал долгое, как дорога в Кивы, терпеливое объяснение – как выглядит Тьма, в чём состоит высокое искусство боя...

– И запомни: нет ничего более бессмысленного, чем пытаться от неё увернуться или спрятаться. Наши славные предки были куда могущественнее нас, но всё, что они сумели – позаманивать её в удобные вместилища, где она, словно ленивая котобара, до поры до времени спит. Но только до поры до времени, а когда просыпается... В её магию входит заряд повсеместного преодоления, и нет таких окон, нет таких дверей, которые бы перед нею не открывались.

– Не открывались... – завороженно шептал Абагала.

– И запомни: по окончанию боя необходимо сказать: я – победил.

– Я – победил... – повторял Абагала.

Слушал он очень внимательно, а в конце объяснения мечтательно сказал:

– Уже завтра...

 

***

Сознание меркло и, казалось, покидало Сафанаду, но он снова и снова восставал из тёмного пепла бессознания. Тьма атаковала наскоками: вспышка – и новая атака, и снова вспышка – и новая порция поблёскивающей, как раухтопаз, Тьмы. Уничтожить их можно лишь поглотив. И маг поглощал.

Он поглощал любую порцию – маленькую, большую, гигантскую, непомерную, следующую сразу за предыдущей.

Горло жгло, всё нутро горело, дыхания не хватало, но он был уничтожителем, и он это мог.

Мог так, как не могли другие, падающие в изнеможении, захлёбывающиеся даже чуть большей мерой, чем та, что вмещали их непривыкшие рты.

Мог так, как не могли теряющие силы и соображение скорее, чем Тьма соберётся на новый прыжок.

Мог так, как не смог Абагала. Парня вырубило на третьем её наскоке.

Сафанада не ошибся – Тьма ждала. В сырой подвальной тишине послышался гулкий щелчок – открылось вместилище, – стоило уничтожителям пересечь порог. Или уничтожителю. Одному. Абагала, похоже, им просто не был, его обманули, по чьей-то злой воле или невольно. А быть может, мага обманул он сам? Сражённый, как самый обычный человек без всяких способностей к битве, он лежал на каменном полу, не отзываясь, не шевелясь, почти не дыша.

– Абагала! Абагала! – тряс его маг в промежутках между тёмными атаками. Не в помощь себе – ни о какой помощи маг, само собой, не помышлял. Просто он знал, тысячу раз о таком слышал: когда бой будет окончен, и его никчёмный напарник очнётся, первое, о чём он объявит – что тоже мог бы, тоже может, тоже хочет, и вот в следующий раз... Магу плевать на чей-то следующий раз, этот следующий раз как-нибудь без него, однако утомлённый битвой, он может просто не выдержать, и тогда несостоявшемуся напарнику не поздоровится так... не поздоровится как...

Сафанаду настигла очередная порция, его передёрнуло, в глазах потемнело, поплыли бордовые круги и лиловые овалы.

Это ничего.

Это ничего не значит.

Это битва.

Он знает, что он сможет, он знает, что он... что он...

Маг рухнул прямо на Абагалу.

И Абагала очнулся!

– Госпо... господин хороший... – Язык у парня не ворочался, дышать под дородным телом воина было невмоготу, но свет сознания загорался всё сильнее. Что такое с магом? Ведь уничтожитель может уничтожить любую порцию – маленькую, большую, гигантскую, непомерную, следующую сразу за предыдущей. Может. Пока он жив... – ГОСПОДИН МАААГ!

Отчаяние нахлынуло на Абагалу высоченной волной, но он вдруг почувствовал, что не утонет – надо только грести, надо выбираться.

Он едва успел выкарабкаться из-под распластанного мага, когда на него понеслась очередная тёмная порция.

– Не сметь! – отдал он первый в своей жизни приказ, резко выкинув вперёд руку с растопыренной пятернёй. Порционный шар послушно завис в неподвижности. – Вода! ТЕПЕРЬ ТЫ – ВОДА! – выкрикнул новый уничтожитель.

И шар начал бледнеть. Он обесцвечивался. Он становился водой прямо на глазах!

Абагала сам не понимал, откуда у него эти силы – на крик, на магию, на то, чтобы стоять.

Ноги всё-таки мелко тряслись. И страшно хотелось пить.

Он опустил руку, и вместо тёмной порции получил живительную водную. И это была уже не атака – шар подлетел и просто утолил его жажду, а то, что осталось, рухнуло на пол, расплескалось у полуоткрытого рта мага. Но этому рту, но этому магу вода была уже не нужна.

– Господин маг! – зачем-то позвал Абагала. – Господин маг! Вот такая, значит, моя способность. Я превращаю Тьму в чистую воду... Я не знал. И предсказатель не сказал... Господин маг. Слышите? Мы – победили.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...