- Ты лучше расскажи, как её, принцессу то бишь, на подлинность проверяли!

- Так там сразу было понятно, что королевских кровей... простая девка с подобными закидонами не выжила бы!

Было уже за полночь, но бурное обсуждение новой принцессы всё не прекращалось. Даже сам хозяин харчевни внимательно прислушивался к словам дворцового стражника, не забывая вставлять и свои реплики. И только Ванька, сын хозяина и хозяйки, местный дурачок, молча, пытался наводить порядок, несмотря на то, что посетители не желали расходиться.

Ванька пришёл, широко размахивая руками, как приходил всегда в это время, чтобы исполнить привычный ритуал уборки. В обеих руках его были большие вёдра. Хозяин раздраженно ругнулся, когда их увидел – воду Ванька расплескал почти всю. Он уже подмёл пол, награждаемый тычками и затрещинами потревоженных им завсегдатаев, а сейчас ястребиным взором отслеживал путь пивных кружек, выхватывая опустошенные у самой поверхности деревянной стойки. Такой навязчивый сервис раздражал многих – дурачка отталкивали, прикрикивали на него. Он отшатывался, замирал в отдалении, но продолжал работу с необъяснимой для него такого большого и неповоротливого ловкостью.

- Но ведь она, несмотря на свои, как ты говоришь «закидоны», как-то до замка добралась. Одна, да ещё и в такую непогоду... нет, что-то в твоей истории не сходится! – Позволил себе усомниться в сказанном помощник кузнеца, пока главный оратор шумно отхлебывал пиво из большой глиняной кружки.

- Одна? Помилуй боже! Где ж ты набрался этой ереси?! – взревел в ответ рассказчик.

- Так ведь люди говорят... Да отвали ты! – опередив движение Ваньки, оттолкнул его молодой кузнец. Тот хоть и тихонько заскулил, отпрянув в тёмный угол, но взгляд от стола не поднял, как бы выжидая новую возможность немного освободить стол. – Слышь, хозяин, ты б ему что ли сказал!

- Да чего толку с дураком разговаривать. Сильно он тебя-то послушал? – невозмутимо заметил хозяин, оглаживая бороду.

- Люди в том смысле говорят, - продолжил рассказчик, сделав новый глоток – что была она без родственников и провожатых, а челядь никто не считал. Нас, подневольных, там за людей не считают – не секрет! Хотя, по королевским меркам и прислуги-то немного было – говорю же, странная она. Даже своих сторонится. Из кареты вышла, взгляд не поднимает и твердит как заведённая, мол, я настоящая принцесса, откройте, меня принц ждёт. Так и повторяла, пока в замок докладывали. Королева сама встречать вышла, а принцесса эта ритуалов не соблюдает, всё твердит – настоящая мол, и все тут.

- Так люди говорят, пешком пришла... вымокла, испачкалась... - неуверенно вставил недавний оппонент.

- А я о чём? Пешком! Виданное ли дело – принцесса сама из кареты выходит и караульному докладывается! А то, что испачкалась, так у меня сестра в замке служит, столько, говорит, воды и полотенец затребовала принцесса, что диво. Я ж видел её – даже юбки не смялись, словно только что переоделась, а не из долгого путешествия. Но только её в замок завели, она про принцессу-то твердить перестала, а начала воду требовать. Кричала, что вся в грязи – вот отсюда и слухи...

- Экая невидаль – капризная принцесса! Нашел чем удивить! – подали свои реплики и братья купцы.

- Ни скажите. Не такие это капризы. Капризная бы потребовала, чтобы её десять служанок мыли, а эта... - караульный оробел, словно силясь сказать что-то богохульное – страшно сказать...

- Ну же! Рассказывай! Давай! Не разводи бобы! – Посыпались со всех сторон нетерпеливые возгласы. Все присутствующие – молодой кузнец, пьяный бард, двое купцов и хозяин харчевни обступили караульного. Даже хозяйка спустилась на шум голосов и, застыв на последней ступеньке, протирала что-то большим расшитым полотенцем. В отдалении оставался только старый лекарь с бутылкой пряной настойки.

- Ну... вроде как... сама моется... - неуверенно закончил караульный. В трактире повисла непродолжительная пауза, после чего грянул дружный нетрезвый хохот.

- Да что же вы! Она ведь и одевается сама, вообще никого к себе не подпускает! Принцу руки не подала! - начал торопливо оправдываться рассказчик.

- Ты нам вообще-то про горох обещал рассказать! А как там они, пардон, подмываются – не нашего ума дела! – развязно подмигнул бард. Жена хозяина преувеличенно шикнула на него, замахнувшись полотенцем, после чего раздался новый взрыв смеха.

- Так это всё об одном! Всё об этом! – Неловко, сбиваясь, но убеждённо продолжил стражник. Она всё чувствует по-другому. Вроде как сильнее. Королева у нас женщина добрая и внимательная– каждому известно. Сразу поняла видно, что с принцессой что-то не так. Может, с дороги устала... Ну и велела ей, несмотря на ранний ещё час постель приготовить. Да такую, чтобы в ней самая чувствительная натура отдохнуть смогла. А принцесса с утра заявляет, что так и не уснула. Королева разозлилась, что её приказание плохо выполнили, и решила сама проверить, что там за постель, на которой принцесса измучилась. Заходит в палаты и видит стопку нежнейших пуховых перин. В недоумении спрашивает у принцессы, что не так. Принцесса – в слезы, мол, ужас, а не постель. Ну и видно по ней, что спала плохо. Королева тут заставила своих фрейлин все перины одну за другой перетрясти и прощупать. Так они когда уже самую последнюю перину поднимали, маааленькая такая горошинка выкатилась!

Вот эта последняя деталь, почему-то особенно впечатлила слушателей. Сам охранник пытался ещё говорить об удивительной избирательности принцессы касаемо пищи и нарядов, о привычке особенно настойчиво теребить золотой локон и смотреть исключительно мимо окружающих её людей вне зависимости от их статуса и происхождения. Манеру бесконечно повторять свои требования и редко проявлять какую-либо реакцию на слова окружающих. Но всё это, по мнению слушателей, органично вписывалось в образ избалованной и изнеженной барышни, не привыкшей слышать возражения так же, как и подстраиваться под окружающую её действительность. И только способность распознать горошину под стопкой матрацев, приводила их в какой-то необъяснимый восторг, словно вознося эту изнеженность до какой-то недосягаемой простыми смертными высоты, доступной лишь особам королевских кровей.

- Ну всё, муж, разгоняй всех, час поздний – крикнула женщина больше в толпу. – И ты, Ванька, давай, поторапливайся, олух! – Добавила она, разворачиваясь, ловко награждая сына затрещиной. Он тотчас, вжимая голову в ссутуленные плечи, ринулся к столу за очередной опустошенной кружкой.

Резко развернувшись, пьяный бард заехал дураку плечом под локоть, и злосчастная кружка полетела на пол. Замолкшая уже было харчевня наполнилась обилием звуков – за скрежетом разлетающихся глиняных черепков последовал будто животный вой Ваньки, крик хозяина харчевни, топот спускающейся по ступенькам хозяйки, её причитания, крики и смех остальных. Воющего и трясущегося дурака кузнец схватил за плечо и уже, замахнувшись было для удара, собирался успокоить. Но наткнулся на неожиданное препятствие в лице старика лекаря.

Уважаемый всеми, вхожий во дворец, пользующий саму королеву, он не встретил сопротивления, когда с неожиданной силой отстранил кузнеца от бьющегося в истерике Ваньки.

- Вот, господин лекарь, извольте видеть, – затараторила хозяйка – какое горе в семье! И ничего же с ним не сделаешь с идиотом! Маленький был ласковый мальчонка, добрый, а вырос мне на мучение! – она вытирала сухие красные глаза всё тем же расшитым полотенцем. Всхлипывала и всё твердила, про крест, который несёт и вопрошала, чем заслужила такое несчастье.

Старик молча стоял над затихающем понемногу юношей, не давая приблизиться к нему остальным. Дождался пока тот, собравшись в комок, не отполз на кухню, где спрятался за большую изразцовую печь. Потом скрылся за дверью трактира, бормоча себе в усы: «Кто ж знает... авось бы и выжила... только вот какой бы эта жизнь была...».

Остальные посетители спешно разошлись следом за стариком, коротко прощаясь с хозяевами. А лекарь по пути домой продолжал свой неслышный монолог. Он говорил, что это просто другой мир, здесь истории про королевское семейство звучат как волшебные сказки, потому что нет здесь ни отважных принцев, ни прекрасных принцесс. И больше шансов на то, что Ванька-дурак поймает волшебную щуку, когда в следующий раз отправится за водой, чем странную девушку оставят спокойно жить дома, а не вывезут зимой в тёмный лес. Там, в лесу, в лучшем случае, она неизвестным способом выживет и прослывёт ведьмой в худшем, тихо замерзнет. Да, наверное, стражник и был прав – подытожил сам для себя королевский лекарь.