Ёжась от холода и кутаясь в насквозь промокшую одежду, я шёл вперёд, не отрывая взгляда от алеющего горизонта.

«Ну когда же...? Столько часов прошло, а солнце не показывается – з-з-зарница одна...»

С трудом пробираясь сквозь камыши и густую поросль, я шагал на восток, памятуя наставления знахарки. Вскоре река вильнула в сторону, а густой подлесок уступил место заливному лугу, поросшему невысокой травой.

- Здрав-будь, д-д-дедушка Хорс! – как мог громко произнёс я, обращаясь к покрасневшему небосводу. – Хватит сидеть в хоромах златых, выйди на свет, окажи милость! У меня вон что есть!

Вынув из загашника подмокшую ржаную лепёшку, я осторожно положил угощение на лежащий неподалёку камень и вежливо поклонился.

Солнце тотчас выглянуло из-за горизонта, потянулось к угощению осторожными пальцами-лучиками. Интересно старику стало...

Вновь поклонившись, на сей раз с благодарностью, я продолжил путь, оставив подношение за спиной. Негоже дарителю одаренного смущать. Захочет Хорс лепёшку принять – изъявит милость. Не захочет, ну... Хозяин-барин. Угощение, конечно, не Бог весть какое, но тут уж, чем богаты...

Заливной луг в свете восходящего солнца казался багрово-красным. Трава, прежде едва доходящая до щиколоток, постепенно поднялась до пояса, но шагалось по-прежнему легко. От нагретой солнечными лучами промокшей рубахи повалил пар.

- Спасибо, дедушка! – улыбнулся я, искренне благодарный. – АЙ!

Поднеся палец к глазам, взглянул на неглубокую царапину с выступившей на ней капелькой алой крови. Заозирался по сторонам, пытаясь понять, обо что зацепился. Но кроме красной травы ничего не заметил.

«Видимо, о былинку порезался», - подумалось мне. – «Аккуратней следует... АЙ!»

Трава пришла в движение, словно от дуновения ветра. Мясистые стебли, побагровев, в одночасье направились ко мне.

Кожу укололо десятком иголок. Закричав, я побежал, но ноги то и дело путались во взбесившемся бурьяне, а рубаху вновь и вновь пронзали острые стебли. Затравленно глядя по сторонам, я заметил возвышающийся вдалеке лес и направился к нему.

- Дедушка Х-хорс... - слетело с побледневших губ. – Помоги....

Но солнце осталось безучастным. То ли угощением старик остался недоволен, то ли не захотел вмешиваться в то, что его не касалось.

Чувствуя, что слабею, я вцепился в сумку, болтающуюся у пояса. Глупо! Так глупо помереть, а ведь только начал путь!

Словно чувствуя отчаяние, трава резко пришла в движение, обматываясь вокруг ног. Едва не упав, я замер, стараясь сохранить равновесие. Чутьё подсказывало, что стоит только оказаться на земле – мигом лишусь глаз.

- Помогите мне... Кто-нибудь.... – обречённо прошептал я, облизнув пересохшие губы.

И словно в ответ на мои мольбы с неба упал огромный огненный шар.

***

Сам не свой от удивления, я оторопело всмотрелся в приближающееся пламя.

Огромная, больше взрослого человека, птица тяжело взмахивала крыльями, пытаясь удержаться в воздухе. Её когтистые лапы тщетно тянулись к торчащей в боку стреле, а перья то и дело вспыхивали золотистым огнём. В последний раз ударив крыльями, птица потеряла равновесие и упала на землю, коротко вскрикнув.

Трава, словно испугавшись незваной гостьи, мгновенно сникла. Сам не свой от испуга и боли, я осторожно пятился к лесу, не отрывая взгляда от удивительного существа, спасшего мне жизнь.

«Спрятаться, нужно спрятаться как можно скорее», - шептал обезумевший разум. – «Сейчас, пока трава успокоилась!»

Но птица, так и не сумев выдернуть стрелу, легла на землю и тихо-тихо, совсем по-человечески заплакала. Огонь, плясавший на оперении, дрогнул и стал угасать.

Глядя на слёзы, выбегающие из огромных красно-коричневых глаз, я замер на месте, а затем, удивляясь тому, что делаю, направился к огненному созданию.

Крупная слезинка сорвалась с клюва и, упав на покрытое пламенеющими перьями крыло, превратилась в облачко пара. Птица с надеждой взглянула на меня, повернувшись раненым боком.

Стараясь не обращать внимания на дикую боль, пронзающую исколотое тело, я крепко схватился за древко и потянул. Огненное существо открыло было рот, но не смогло издать ни звука, тупо глядя на окровавленный наконечник.

- Всё хорошо.... – прошептал я, стараясь не смотреть на собственные руки, покрытые ранками. – Уже всё...

Птица глубоко вздохнула, задрожав всем телом, а затем повернула голову ко мне и выдохнула облачко едкого дыма. Закашлявшись, я на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что от ран, нанесённых травой, не осталось и следа.

- С-спасибо... Но... Кто ты?

Вместо ответа, удивительное создание выдохнуло ещё раз - уже на свой бок. Я затаил дыхание, но почти тотчас разочаровано поник – сочащаяся жидким огнём рана и не думала зарастать.

- Погоди, может?... – пробормотал я, не зная, что ещё можно сделать.

Умные красные глаза мигнули. А затем послышался свист и голова птицы откинулась назад. Из обрамленной перьями глазницы торчало древко стрелы.

Над лугом разнёсся победный рев.

Не в силах до конца осознать, что происходит, я испуганно упал на землю, пытаясь укрыться за огромным подрагивающим телом. Прямо перед глазами оказались когтистые лапы, одна из которых бережно сжимала маленькое, не крупнее куриного, ярко-красное яйцо.

- Ох, какой чудесный рарог! Просто заглядение!

Подняв голову, я встретился взглядом с высокой девушкой, облачённой в шкуры.

-А ты кто?! Это моя добыча – пшёл прочь!

- Д-д-да, конечно... - пробормотал я, искренне надеясь, что охотница не заметит неестественно оттопыренный загашник. – Уже ухожу...

-О, да ты и в силки мои, не иначе, угодил! – весело прищурилась девка, окинув взглядом превратившуюся в лохмотья окровавленную одежду. – Повезло тебе! Немногих они живьём отпускают!

- А ты...?

Ухмыльнувшись, девушка достала из-за пазухи острый нож.

- Девана я. Всё, что от речки до леса – мои угодья.

Раздалось омерзительное чавканье, и охотница с упоением принялась свежевать добычу.

Подумав, что лучше бы как можно скорее убраться отсюда подобру-поздорову, я осторожно попятился в сторону леса.

- Ты это... - промолвила Девана, не отвлекаясь от работы. – Если в чаще моего брата встретишь - Провку, то будь с ним поаккуратнее. Обманщиков страх как не любит.

Кивнув, я повернулся и пошёл к лесу, ожидая, что в любой момент в спину прилетит тяжёлая стрела. Сума за плечом неприятно холодила кожу. Ничего, справлюсь! Найду её..

Шагнув под сень деревьев, я остановился и вытер слёзы...

***

В лесу есть много мест красивее этого, но вот уютнее тяжело сыскать. Погружаясь в прохладную воду, пахнущую лилиями, я умиротворённо смотрел на окружающую озерцо дубовую рощу и слушал пение птиц. Оттолкнувшись ото дна, поплыл к противоположному берегу.

«Зря сюда народ не ходит...» - промелькнула в голове мимолётная мысль. – «Тише ведь, чем на речке, да и вода какая прозрачная... Всё бабкиным пересудам верят...»

Нога коснулась чего-то прохладного и скользкого, а спустя мгновение вокруг щиколотки обвились крепкие пальцы и потащили на дно.

- А-ааааа! – Вырвался из груди сдавленный крик, в то время, как руки лихорадочно барабанили по воде. – Арххаа...

Вода хлынула в горло, заставив сердце испуганно сжаться. Отчаянно брыкаясь, я погружался всё глубже на дно, пока свет становился всё более рассеянным и призрачным. Чьи-то холодные ладони касались моего тела, ласково гладили по лицу. А затем всё заволокло тьмой...

Первым, что я ощутил после пробуждения, оказалось жжение в лёгких. Постарался вдохнуть - и закашлялся, перевернувшись на бок.

- Пришёл в себя? – поинтересовался незнакомый голос, похожий на звон колокольчика.

Открыв глаза, я поморщился от яркого света и часто заморгал, не успев ничего рассмотреть.

- Меня кто-то за ногу схватил... И потом как потянул...

- Ну-ну... Ты за корягу зацепился, испугался и стал биться, как птица в силках. Повезло, хоть вопли услышала вовремя.

Смахнув застилающие глаза слёзы, я взглянул на сидящую передо мной девушку.

- Коряга... Как же! Там пальцы были! Холодные, как у покойника!

- Конечно! – фыркнула девушка. – Скажи ещё, что водяница тебя поймала!

Сконфузившись, поднялся на ноги, заметив, что спасительница не отводит от меня внимательного взгляда.

- Спасибо... – пробормотал я растеряно. – Ты промокла совсем... Если хочешь, пойдём со мной в деревню. Рубаху тебе дам сухую...

Девушка медленно покачала головой, не двигаясь с места.

- Нет, я здесь неподалёку живу. А ты иди - скоро стемнеет, можешь заболеть.

- Но... Может встретимся как-нибудь? Я подарок смастерю, отблагодарю за спасение... И... Может, скажешь, как тебя зовут?

Девушка неловко улыбнулась.

- Приходи завтра, если сумеешь... Только в воду не лезь больше! А зовут меня Велена...

Лишь идя домой, я подумал, что так и не спросил, из какой она деревни.

***

Лес встретил меня тишиной и прохладой. Стараясь не оглядываться, я быстро шёл сквозь подлесок, надеясь, что не заблужусь. Впрочем, опасения скоро развеялись – под ногами запетляла хорошо протоптанная тропинка, идущая, по моим прикидкам, на восток. Сердце постепенно сбавило темп, дыхание выровнялось. Погладив оттопыренный гашник, я огляделся по сторонам.

Лес как лес. Много дубов. Птиц, правда, не слышно, но, быть может, в здешних местах они и не водятся. Главное, до заката из чащи выбраться. Кто его знает, что тут в темноте бродит.

- О, здравствуй!

Тонкий писклявый голос прозвучал до того неожиданно, что я даже подпрыгнул. Заметив краем глаза движение, повернул голову и уставился на невысокого мальчика, закутанного в зелёный плащ. Голову ребёнка украшал венок, сплетённый из незнакомых мне трав, тонкие пальцы сжимали изящный посох.

- Тебе переодеться бы! – неодобрительно проворчал юнец, доставая из-за спины небольшой свёрток. – На вот, тебе впору пристанет.

Осторожно приняв дар, я развернул ткань. Чистая рубаха и штаны. И правда, словно на меня сшито.

- Но... откуда?

- А... - отмахнулся мальчик, озорно улыбнувшись. – Проходил тут до тебя один... Оставил в подарок.

Решив не привередничать, я осторожно стянул рубаху, не выпуская из рук заплечную сумку.

- Ловко! – одобрил мальчишка. – Это Деванка тебя так оприходовала?

Должно быть, ужас, промелькнувший на моём лице, изрядно повеселил юнца.

- А, да не удивляйся так... Такие, как ты, всегда с её стороны приходят. Ну, те, кто выживает, конечно... А меня Провой зовут, иной раз Провкой! Про меня что-нибудь слышал?

Поперхнувшись, натянул свежую рубаху на плечи, стараясь не выпускать мальчишку из поля зрения.

- Да, говорили, чтобы я тебе не доверял.

Мальчик озорно захохотал, облокотившись на посох.

- Ай-да Деванка... Ты не обращай внимания, она до сих пор на меня злится за то, что из леса выгнал. Нет, ну сам посмотри, – с этими словами мальчишка широко развёл руки. – Всю дичь перебила, лес пустой абсолютно. Пускай по полям своим бегает, а мне не мешает.

Шмыгнув носом, Провка кивнул на сумку.

- Там что-то важное? Впервые вижу, чтобы переодевались, не выпуская что-либо из рук.

Я неопределённо пожал плечами, чувствуя себя не в своей тарелке.

- Да, там кое-что очень ценное...

Глядя на озадаченного Провку, было сложно понять, как следует себя вести. С одной стороны, выглядел он как маленький мальчик, да только глубоко посаженные глаза пылали такой силой, которая не всякому мужику подойдёт.

- Ладно... – протянул юнец, улыбаясь, словно задумал пакость. – Тогда вот что... Ты ведь на восток идёшь?

- Ну... да... - неуверенно ответил я.

- Так давай провожу! – Провка махнул посохом, указывая на дальний конец тропинки. – Там впереди несколько развилок есть. Только в пути скучно... Давай в вопросы поиграем? Я тебе, ты мне. Только, чур, отвечать честно!

- Хорошо. – ответил я, поколебавшись. – Давай так.

- Ну и здорово. – Улыбнулся Провка, и на мгновение его глаза засветились искренней радостью. – Тогда я первый: Как тебя зовут, и откуда ты пришёл?

Мы шагали по тропинке, и прошлогодние листья, устилающие землю, ловили каждое слово. Тишина, царящая в лесу, стала казаться потусторонней.

- Хорошо... - одобрительно кивнул мальчик, выслушав ответ. – Теперь твой черёд.

- А ты... точно меня выведешь, без обмана? – спросил я негромко.

Хохотнув, Провка пожал плечами:

- Знаешь ведь поговорку: с чем придёшь, с тем и уйдёшь. Если ты со мной по-чести, то и я тем же отвечу...

Мы оказались на первой развилке, и Провка, не колеблясь пошёл направо.

- Мой черёд. Зачем идёшь к Морене?

В голове негромко ухнуло, к лицу прилила кровь. Смутно отдавая себе отчёт в том, что делаю, ответил:

- Ищу кое-кого... Супругу свою. Обидел её ни за что, и вот... Может, там она, кто знает?

Провка одобрительно кивнул, указав на приближающуюся развилку:

- Теперь налево.

Некоторое время мы шли молча, затем я спросил:

- Скажи, это всё по-настоящему? И вы с Деванкой... Кто вы?

- Это два вопроса! – покачал головой Провка. – Отвечу на первый – да, конечно. Здесь всё по-настоящему...

Его глаза хищно блеснули.

- А теперь скажи, что в сумке?

Глубоко вздохнув, я попытался ответить, но слова застряли в горле.

- Там... Запас еды, кое-какой...

Провка хохотнул, но на этот раз звук показался натянутым, словно тетива, готовая спустить стрелу.

- А вот и неправда... Ту лепёшку, что ты с собой взял, уже давно Хорс опробовал. А в мешке у тебя чувство вины. Поэтому и не выпускаешь – боишься. Зря ты так. Обещал ведь...

Обернувшись ко мне, мальчик церемонно поклонился:

- Рад был бы помочь, но дальше пойдёшь без меня... Терпеть не могу лжецов.

Прежде, чем я успел ответить, Провка припал к земле и быстро, словно ящерица, скрылся в ближайших кустах.

- Эй... Погоди!!!

Но сколько я ни рылся в зарослях кустарников, мальчишка так и не нашёлся.

***

- О... Ты снова пришёл! – В глазах Велены плясали озорные огни. – Будешь купаться?

- Ну... - протянул я, с опаской поглядев на озерцо. – Даже не знаю...

- Давай... - ободряюще усмехнулась девушка. – Пока я рядом, ни одна коряга тебя на дно не утащит. Обещаю

И не дожидаясь ответа, одним быстрым движением скинула с себя одежду.

- Так будешь или нет?

Оторопев от происходящего, я неуверенно кивнул.

- Ну и отлично! – крикнула Велена и, развернувшись, побежала к воде. На снежно-белой спине девушки отчётливо выделялись два застарелых шрама...

***

Выбившись из сил, я лежал на высокой траве и рассеяно рассматривал покачивающиеся над головой ветки. Вечерело, и на траве начала поблёскивать роса. Забыв об усталости, я припал губами к зелени, с шумом втягивая капли воды сквозь сложенные трубочкой губы.

- Да чтоб его... - зло прошипел я, немного утолив жажду. – Не следовало тебе доверять... Завёл не пойми куда!

День прошёл в судорожных метаниях по лесу. Тропу я потерял из виду почти сразу, когда нырнул за Провкой в кусты. Потом так и не смог найти. Ни тропинки, ни мальчика.

Руки, расцарапанные ветками кустарников, болели, но больше всего хотелось есть. Отчаявшись найти в лесу хоть какую-то живность, я пробовал искать грибы или ягоды, но тщетно. Казалось, что кроме дубов да нескольких осин, в этой дубраве ничего больше не росло. Но, к моему огорчению, ни на деревьях, ни под ними не оказалось и следа желудей.

Поняв, что в темноте всё равно не найду дороги, я зарылся в ворох сухих листьев и мха, прижимая к груди заплечную сумку. Сон долго не шёл, в голову лезли непрошенные мысли, страх то сковывал движения, не позволяя дышать, то, напротив, заставлял кровь быстрее бежать по жилам. Наконец, совершенно вымотавшись, я нырнул в тёплые объятия сна.

***

- Станешь моей женой? – неожиданно спросил я..

Велена поперхнулась и закашлялась, продолжая смотреть на меня вытаращенными глазами, в которых плескалось удивление, радость и... страх.

- Но... я ведь говорила, что не смогу уйти в твою деревню... Мне... Я... Просто не смогу...

Если раньше я закрывал глаза на недомолвки и тайны, то сейчас позволил своему раздражению выплеснуться наружу.

- Мне нравится встречаться здесь... Но ты ведь понимаешь?! – не в силах сдерживать эмоции, я вскочил на ноги и зашагал туда-сюда. Велена внимательно следила за мной, помрачнев. От прежней радости во взгляде не осталось и следа. – Скоро холода начнутся... Что мы тогда здесь будем делать? Или у тебя есть кто-то другой, а ты мне голову морочишь?

Заметив заблестевшие в уголках столь любимых мною глаз слёзы, я осёкся и замолчал.

- Кроме тебя, никто мне не нужен... - тихо произнесла Велена. – Но... Дай подумать немного, хорошо? До следующей встречи?

Я кивнул, чувствуя, как всколыхнувшаяся было в душе злость исчезла бесследно.

- Да, конечно... До завтра?

***

Проснувшись, я ещё какое-то время ощущал приятное послевкусие сна, но реальность почти сразу раздавила его и вымела прочь. Открыв глаза, огляделся по сторонам. Тот же лес — значит, не приснилось...

Не поднимаясь на ноги, я прильнул губами к поблескивающим от росы листьям. Затем поднялся на ноги и поправил пояс, ощутив что-то в загашнике. Точно! Яйцо. Можно будет перекусить.

Но позже. Для начала стоит осмотреться.

Немного поблуждав, я выбрал дуб, крона которого слегка возвышалась над окружающими деревьями. Приноровившись, подпрыгнул и, подтянувшись, начал карабкаться по веткам. После сна на земле мышцы отвечали на малейшее движение болью, пот заливал глаза. Но спустя немного времени, я всё-таки оказался на верхушке дерева. Огляделся по сторонам и обомлел.

Со всех сторон возвышался бескрайний лес. Куда бы я ни посмотрел, взгляд встречал лишь море колышущихся на ветру ветвей.

Чувствуя опустошение, принялся слезать, стараясь не думать о том, что меня ждёт в этом лесу. В лучшем случае продержусь несколько дней, а потом... Нет, нельзя отчаиваться!

Ветка под ногами хрустнула, и я, потеряв равновесие, полетел вниз.

***

Велена не появилась ни на следующий день, ни через один. А я всё продолжал приходить на озеро, чувствуя себя полнейшей дубиной.

- И чего тебе рот на замке не держалось! – бурчал я, разглядывая покрывшуюся ледяной коркой гладь озера. – Было же всё хорошо! Или нет?

Так и не узнав, откуда родом взлюбленная, я обежал близлежащие деревеньки, но ни в одной из них мне не смогли помочь. То ли жила она дальше, чем в дне пути отсюда, то ли подговорила односельчан отвадить настырного чужака.

Скрипнув зубами, вновь взглянул на озеро. Последнее время меня не покидало ощущение, что за мной кто-то следит.

- Вернись... - прошептал я, чувствуя, как горло сдавливают рыдания. – Я буду хорошим мужем...

- Знаю.

Вздрогнув, я медленно обернулся.

- Здравствуй... - смущённо улыбнулась Велена. Одетая в летнюю рубаху, она растерянно мяла в руках вышитую птицами сумку. – Извини, что так долго... Моя семья осерчала, не хотела отпускать. Я и сбежала... Примешь меня такой, бесприданницей? Не передумаешь?

Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я подбежал к Велене и крепко её обнял.

- Так и знала, что ты здесь будешь... - прошептала любимая, отвечая на объятия. – Верила...

***

Негромко застонав, попытался пошевелиться. Вроде цел.

Поднимаясь на ноги, почувствовал острую боль в бедре. Осмотрел ногу, но ран и переломов не заметил. Осторожно принялся ощупывать мышцы, разгоняя кровь, как бабушка учила. Наконец, когда боль немного утихла, коснулся гашника и остолбенел, почувствовав под рукой что-то мягкое и... подрагивающее.

- Не может быть... - прошептал я, вынимая из кармана маленького, взъерошенного птенца, по алому пушку которого то и дело пробегали искры.

- Так! Я смотрю, ты ещё живой!

Провка вынырнул из-за ствола дерева и вальяжно направился ко мне. Весь его вид демонстрировал безразличие, но тёмно-зелёные глаза, не отрываясь, следили за крохотным живым комочком, подрагивающим у меня в руках.

- Почему сразу не сказал, что у тебя рарог есть?! – Провка широко улыбнулся, демонстрируя острые зубы. – Глядишь, и договорились бы.

Оторопев, я смотрел на парнишку, стараясь понять, что ему от меня нужно.

- Давай так: ты мне рарога, а я за это из леса выведу?

Птенец задрожал сильнее, отчего по его телу пробежали языки пламени. Странно, но огонь показался мне даже прохладным.

Чутьё тем временем подсказывало, что доверять Провке не стоит.

- Так-таки и выведешь?

- А то! – мальчишка обиженно надул губы, по-прежнему не отрывая взгляда от птицы.- Хотя, знаешь... Я передумал. Живой он мне не нужен. Давай, ты свернёшь ему голову, а тельце отдашь? Я тебя в тот же миг и отпущу!

На лбу Провки выступили капельки пота

- А что так?! – спросил я и шагнул вперёд, держа птенца в вытянутых руках. Провка, зашипев, попятился, а рарог тем временем продолжал дрожать, превратившись в крохотный, пылающий огнём шарик. – На, возьми!

Провка оскалился и спрятался за деревом. Его кожа побледнела, приобретая землистый оттенок.

- Не могу! – прорычал мальчик, припав к земле. – Сам-то птенца отогрел, тебя его пламя не тронет!

- А тебя, значит, тронет? – закончил я, начиная понимать. – Что ж, знаешь... Этот лес так уже надоел, что, пожалуй, сожгу его, а потом выберусь по пепелищу. И твоя помощь не понадобится!

- Нет! Нет! Стой! – прорычал Провка. Его лицо заострилось, покрылось шерстью. Из-под рукавов рубашки показались длинные когти. – Давай я тебя выведу. Прямо сейчас! Только не убивай лес. Прошу тебя... А я... Я тебе подарок сделаю. Без него тебе до Морены всё равно не добраться. Давай, а?

Взглянув в звериную морду, ничем не напоминающую человека, я осторожно кивнул.

- Хорошо. Выведешь – не трону ни тебя, ни лес. Только помнишь ведь: если я с тобой по-чести, то и тем же ответишь?

- Да, конечно, чтоб меня... - зло сплюнул сквозь клыкастую пасть Провка. – Пошли!

Зверообразная фигура юркнула куда-то в кусты.

Помешкав, я глубоко вздохнул, крепко обхватил Рарога, чтобы его пламя не вырывалось за ладони. И шагнул вперёд.

- Вот и всё... - довольно хрюкнул Провка. – Теперь иди через топи, а там и до Морены рукой подать.

- Как? Выход так близко? – ошеломленно прошептал я, чувствуя, как птенец нетерпеливо поклёвывает ладони. – Сверху ведь видно было, что ни конца ни края деревьям нет!

- Бескрайний, как же. - хрипло хихикнул Провка. – Помнишь, я говорил, что ты в своей сумке чувство вины несёшь. Это я ложью на твою ложь ответил. На самом деле вина твоя проросла буйным лесом.

Провка снова хихикнул и протянул мне свой посох.

- На вот, держи... За забаву оплата.

Разжав руки, я взял протянутую деревяшку. Поверхность дерева, испещрённая сетью узоров, показалась холодной как лёд.

Птенец, почувствовав свободу, немедленно перебрался ко мне на плечо, где, остановившись, принялся деловито играть с завязкой рубахи.

- Помни, посох всегда поможет, отыскать путь, как бы труден он ни был. – тихо произнёс Провка. Закатный луч скользнул по его лицу, снова человеческому и немного печальному. – Ладно... Ступай, что-ли...

И, шагнув в тень деревьев, мальчик скрылся из виду.

***

- Куда ты уходишь? – спросил я, не сумев удержать давно вертевшийся на языке вопрос.

Велена нахмурилась:

- Ты ведь обещал не спрашивать... Если уж хочешь со мной жить – придётся с этим смириться... К тому же, я ведь ненадолго. Да и пару раз в месяц всего...

- В самом начале – да, пару раз в месяц... - произнёс я обиженно. – А сейчас, спустя два года, поди каждый вечер куда-то лыжи востришь. Надо мной уже соседи смеяться стали, говорят баба твоя в лесу нового муженька присматривает!

- Ну-ну... - прошептала Велена, ласково дыша мне в ухо. – Засыпай... Я тебя люблю... Утро вечера мудренее...

Чувствуя, что погружаюсь в дрёму, я попытался сказать ещё что-то, но не сумел. Ничего... Скоро всё выведаю. Всё...

***

Дедушка Хорс устал и, скользнув за горизонт, погрузил мир во тьму. На небе кое-где горели звёзды, но Дивии-луны не было, оттого идти приходилось почти что на ощупь. Поначалу очень выручал сидящий на плече рарог, но, чем холоднее становилось вокруг, тем тусклее светился пушок птицы.

- Иди-ка сюда! – прошептал я и пересадил птенца за пазуху. – Замёрз поди...

Порывшись в карманах, выложил на ладони несколько хлебных крошек.

- На вот, поешь...

Птенец недоверчиво нахохлился, а затем набросился на еду.

- Ешь... Мне кажется, или ты больше стал?

Птенец, ещё недавно помещающийся в горсти, теперь ощутимо оттягивал рубаху.

- Ладно. Пойдём, что ли?

Почва под ногами ощутимо чавкала. Опираясь на посох, подаренный Провкой, я осторожно шагал вперёд.

Ветер усилился и беспощадно хлестал по щекам, заставляя сжаться от холода. Споткнувшись о подвернувшуюся под ноги корягу, я услышал хохот за спиной.

- Так тебе и надо.... убийца... - прошипел кто-то совсем рядом.

Обернувшись, я вперил взгляд в темноту, но не смог ничего разобрать. Тишину, царящую вокруг, нарушал лишь шум ветра и гулкий стук сердца в ушах.

- Показалось... - прошептал я, не особо веря в сказанное.

Становилось всё холоднее, отчего тело начала бить крупная дрожь. Под ногами то и дело хлюпало.

- Н-ничего... - прошептал, ни к кому конкретно не обращаясь. – Главное укрытие отыскать...

Словно в ответ на мои слова, на горизонте мигнул слабый огонёк. Затем, словно набравшись сил, сделался ярче и начал подрагивать, напоминая пламя очага.

- Убийца... - прошелестел ветер.

***

- Куда ты их спрятал?! Твоих ведь рук дело!!!

Впервые я видел Велену в таком гневе. Её прежде спокойное лицо исказилось гримасой злости, глаза лезли из орбит.

- Не понимаю, о чём ты... - ответил, стараясь не выдать себя неосторожным тоном. – У тебя что-то пропало?

- Не ври мне! – взвизгнула Велена, затем, пошатнувшись, схватилась рукой за дверной косяк и продолжила чуть тише. – Ты ведь спрашивал, куда я хожу! Пару раз пытался за мной следить! А теперь мне не по силам найти кое-что очень важное... Скажи... Ты их вправду не брал?

- Нет... Я бы... нет... - ответил, ощущая себя полнейшим ничтожеством.

Велена выдохнула и обессиленно опустилась на лавку. За мгновение она постарела на десять лет.

- Что ж... - прошептал бесцветный голос... - так тому и быть...

***

- Вот же чёрт... - зло сплюнул я, чувствуя, что загруз в болоте по пояс. – Где ж этот огонь делся?! Или это русалки играли?

Мгла в ответ захихикала.

- А зачем тебе свет? Всё, чего ты заслужил – захлебнуться грязью в кромешной тьме....

- Думаешь, мы не знаем, зачем ты здесь?

- Думаешь, не знаем, что ты натворил?

Холодные руки коснулись моего лица, рук, груди. От их прикосновений делалось щекотно, но я не мог даже пошевелится от охватившего меня ужаса.

- О... А в этой суме у тебя... - прошептал кто-то бесплотный у самого уха. – Зачем ты их принёс? Ей уже не впору... Да и тебе тоже...

Кто-то резко дёрнул котомку в сторону, но я нечеловеческим усилием сумел её удержать.

- Что ж... Оставь себе... - хмыкнул кто-то. – Надеешься, скрасят тебе последние минуты, вор?

Голос затих, и я почувствовал, как бесплотные тени отодвинулись глубже во мглу. Прикосновения прекратились.

- Прощай, убийца...

***

- Милая... прошу тебя...

Велена с огромным трудом приоткрыла глаза.

- Ну, пожалуйста... - прошептал я, поднося к губам любимой ложку ароматного супа. – Хоть немного. Ты уже неделю ничего не ела...

Слабый вздох в ответ. Ощущая отчаяние, прошептал:

- Это я их взял. Извини...

Ни вздоха. Ни звука. Чувствуя, как к горлу поднимается страх, закричал:

- Я сейчас принесу. Прости! Прости!

Поёжившись от прикосновения к холодной руке, прислушался. Слабо, но дышит.

- Ты дождись меня. Пожалуйста... — прошептал я, а затем выскользнул за дверь.

В ночь.

***

Топь поднялась почти до груди. Ощущая отчаяние, я то и дело двигал рукой с зажатым в ней посохом, силясь нащупать дно. Рарог, что-то истошно крича, судорожно скакал по голове, плечам, спине, словно подбадривая. Увы...

- Дна нет. – обречённо выдохнул я, одной рукой осторожно сняв птицу с плеча. – Давай хоть ты уходи. Не такой тяжёлый – не увязнешь...

Птенец, достигший размеров средней курицы, окинул меня тяжёлым взглядом красно-коричневых глаз. Затем осторожно клюнул в щёку.

- Иди. – прошептал я, поставив птенца на пружинящую землю. – Хоть ты живи.

Открыв рот, рарог закричал, и от этого полного боли крика хотелось выть. Затем, подскочив на месте, птенец расправил крылья и, вцепившись когтями мне в волосы, попытался взлететь.

- Хватит, оставь... - отмахнулся я, невольно улыбнувшись. Топь тем временем дотянулась до горла. – Лети давай. Не хочу, чтобы ты это видел.

Словно поняв, о чём я говорю, рарог разжал когти и, тяжело взмахнув крыльями, улетел прочь, оглашая окрестности печальными криками.

Проводив взглядом искорку, прорезавшую тьму, я вновь попытался нащупать дно.

- Спи... Отдыхай... Утро вечера мудренее... - послышался голос Велены, совсем как тогда, когда мы оставались на ночь у озера.

Глаза налились свинцом, пальцы разжались, выпуская из рук подаренный Провкой посох.

Топь, жадно чавкнув, начала подниматься выше, случайно задев лямку котомки, перекинутой через плечо.

Лёгкое прикосновение отогнало прочь дрёму, заставив вспомнить, зачем я здесь.

Дрогнув, пальцы крепко схватили ускользающее древко и направили его вниз. На этот раз, вместо податливой грязи, посох коснулся камня.

***

Сплёвывая попавшую в рот болотную жижу, я, съёжившись, сидел на кочке, дрожа от пронизывающего ветра. Жидкая грязь стекала по рубахе, сумке, волосам, но, мне было всё равно. Только бы не замёрзнуть.

- И как это ты выбрался, интересно? – прошелестел ветер. – Ничего, от нас всё равно не спрячешься...

Ледяные руки коснулись затылка, с силой пригибая голову к земле. Шаря вокруг, я пытался нащупать посох, лишь мгновением позже осознав, что не сумел вытащить его из болота.

- Давай к нам.... – хихикнул кто-то.

Корчась и извиваясь от прикосновений десятков холодных рук, я заметил, как небосвод начал розоветь. Выхваченные из тьмы, искажённые злобой, мертвецки бледные лица яростно зашипели:

- Повезло тебе... Убийца...

А затем всё стихло.

***

- Я не знал... Прошу, помогите...

Старая знахарка взмахнула рукой, словно отгоняя комара прочь.

- Всё ты знал. И кто она такая, догадался. И почему прятала это - тоже ведал.

Удручённо кивнув, я едва слышно прошептал:

- Да...

- А теперь, стало быть, раскаялся? – старуха хитро сощурилась, ощупывая меня пытливым взглядом. Её иссушённые кисти, обтянутые сетью вздувшихся вен, машинально поглаживали лежащие на столе крылья. – А не поздно?

- Нет... Не знаю... - прошептал, ощущая гнетущую боль в груди. – Её ведь не было дома, когда я вернулся... Может ушла? Помогите мне её найти... Прошу.

Старуха хмыкнула, резко встав из-за стола. Висящие под потолком пучки сухих трав угрожающе зашатались.

- Думаешь, жива ещё? Кхм...- знахарка сплюнула на пол, затем задумчиво посмотрела на медленно растекающуюся слюну. – У Морены твоя Велена. Извини. Такие, как она, сами к ней приходят, когда час пробьёт.

- Неужели всё? – мой голос дрогнул и поник от осознания бесповоротности приговора.

На несколько долгих минут в избушке знахарки воцарилось молчание.

- Нет. – сказала наконец старуха. – Не всё.

Бугристый палец старухи вновь прикоснулся к крыльям, взъерошив белоснежное оперение.

- Из-за тебя часть её здесь осталась. А без этого, не знаю, примет ли Морена как равную...

Не обращая внимания на надежду, робко скользнувшую в моём взгляде, старуха тяжело вздохнула.

- Хоть и вряд ли что выйдет, да можешь попробовать поторговаться. Предложить что-то вместо любимой, а ей самой крылья вернуть. Но идти, коль рискнёшь, нужно будет сегодня же ночью. Готов?

Я поколебался, но затем кивнул.

- А разве можно...?

- Можно, — отрезала знахарка, шаря на заваленной снадобьями полке. - Морена хоть и не признаётся, да храбрых любит. А уж коль решишься к смерти идти добровольно, так ты и есть храбрец. Или дурак.

Глухо стукнул о поверхность стола маленький глиняный горшочек.

- На вот, держи. Как дойдешь по реке до излучины, выпей и зайди в воду. Дальше иди по течению. Не знаю, что тебя там ждёт, но старайся идти на восток всё время.

Старуха кашлянула и невесело улыбнулась.

- И Хорсу угощение какое-то возьми. Пригодится, думаю...

***

Пусть и не сразу, но солнце помогло согреться. Выпрямившись, я осмотрелся по сторонам. Позади осталась тёмно-зелёная топь, покрытая россыпью невысоких кочек. А спереди возвышался высокий скалистый холм, за которым всходило солнце. Недалеко от меня по каменистой почве петляла тропинка, ведущая на вершину.

Вздохнув, зашагал вперёд. Чутьё подсказывало, что идти осталось недолго.

-Ай...

Острые камни больно врезались в ноги. Сапоги остались в болоте, и тропинка за моей спиной переливалась капельками крови, сочащимися из истерзанных подошв.

Остановившись, я оторвал рукава рубахи и, как мог, обмотал ступни. Идти стало легче, правда, прослужили такие портянки недолго. Уже через несколько шагов ткань истёрлась и в кожу с вожделением вонзились проголодавшиеся камни. Больше я не останавливался. Просто переставлял ноги, шипя от боли, и старался не поднимать голову, чтобы не видеть кажущуюся бесконечной тропинку.

Шаг. Ещё шаг.

Не в силах внятно соображать от боли, я вдруг понял, что стою на вершине холма. А прямо передо мной на земле сидит сморщенная старуха, помешивающая висящий над костром котелок.

- Ну садись, раз пришёл...

Помимо воли, сделал несколько шагов вперёд и опустился по другую сторону кострища. Мельком взглянув на ноги, увидел, что на них нет ни царапины, но даже не удивился. Значит, не хочет Морена себе аппетит портить.

- Доброго дня тебе, владычица судеб... - произнёс я, внимательно вглядываясь в лицо напротив. Аромат, поднимающийся из котелка, заставлял желудок сжиматься в вожделении и путал мысли. – Извини, что отвлекаю, но есть к тебе дело... Впрочем, ты, наверное, и так всё знаешь.

- Знаю. – Коротко ответила старуха и улыбка на мгновение сошла с её лица. – Но давай не начинать утро с грустных разговоров. Есть будешь?

Рот моментально наполнился слюной, желудок заворчал, и я уже приготовился кивнуть, но в последний момент взглянул старухе в глаза. В бездонный первозданный мрак.

- Нет... Спасибо большое.

- Зря! – крякнула старуха, но уже без улыбки. – Думаешь, отравить тебя хочу?

Я молча покачал головой, не зная, что ответить.

Старуха пожевала губы, затем достала откуда-то крупную деревянную ложку.

- Конечно нет... - задумчиво пробормотала Морена, снимая пробу с похлёбки. – Ты бы поел, а затем вернулся обратно, не вспомнив, зачем приходил. Что, тебе трудно было попробовать?!

Лицо старухи исказила злая гримаса, острые зубы обнажились в оскале.

Отшатнувшись, я задел ногой котелок, и вязкая масса растеклась по камням.

Морена тем временем поднялась на ноги. Лицо её вновь стало спокойным.

- Ну что ж... Не хочешь по-хорошему, тогда получай: я её тебе не верну. Пошёл прочь!

- Не серчай, бабушка Морена... - пролепетал я, стараясь говорить по указке знахарки. – Знаю ведь, что не могу у тебя что-то требовать. Поэтому хочу предложить кое-что.

Старуха снова задумчиво пожевала губы.

- Шутишь, да? Твоя душонка против самой вилы?

Я покорно склонил голову.

- Велена ведь пришла без крыльев. Она такой же человек. Прошу...

Морена задумчиво пожевала губы. Затем кивнула на котомку.

- Они там?

- Да.

Старуха промолчала, что-то прикидывая. Затем пожала плечами.

- Раз тебе так охота – хорошо. Учти, передавать от тебя ничего не стану. Девчонку отпущу, да только сам ведь знаешь, всё равно скоро вернётся обратно.

Заметив, что я колеблюсь, старуха раздражённо цыкнула:

- Ну, чего стал? Или так, или пошёл прочь!

- Хорошо... Пусть так. – прошептал я, опустив котомку на ближайший камень. – Я готов...

Крепко зажмурившись, замер, выжидая.

- Ишь чего захотел... - ехидно хихикнула старуха. – Сам, милок, сам...

Открыв глаза, кротко взглянул на старуху, всё поняв.

- Хорошо... Сам так сам...

Подойдя к отвесному краю скалы, взглянул вниз и не смог разглядеть земли.

- Не волнуйся, – тихо проворчала Морена. – Достаточно времени у тебя будет, чтоб о прожитой жизни вспомнить.

Обернувшись, я собрался было спросить что-то, но, взглянув в бездонные чёрные глаза Богини Смерти, передумал и просто шагнул вперёд.

Не в силах смотреть на проносящийся мимо скалистый обрыв, крепко зажмурился.

***

Глухой удар.

Странно, думал, умирать окажется намного больнее.

Да и земля на ощупь какая-то странная.

И что это за звук? Сердцебиение, что ли?

Открыв глаза, увидел пылающее вокруг пламя и тяжело вздохнул. Всё-таки в ад...

Резкий толчок заставил меня вцепиться в охваченные огнём перья. Только сейчас я понял.

- Рарог... Ты подрос...

Огромная птица протяжно ухнула и, кажется, подмигнула.

Чувствуя, как порывы ветра бережно смахивают с лица слёзы, я улыбнулся. Довольно заклекотав, рарог сложил крылья и мягко опустился на вершину холма.

На Морену было страшно смотреть.

- Ты! Ты знал!

Щёлкнули когтистые пальцы, и огромная птица превратилась в пыль.

- Думал, можно обмануть Смерть?!

- Но... но... - пролепетал я, не отрывая взгляда от собирающихся вновь щёлкнуть пальцев. – Я не обманывал и не просил меня спасать. Это вышло случайно!

Морена помедлила, затем неторопливо опустила руку.

- Ладно... Чую, не врёшь...

Позволив себе секунду передышки, взглянул на кучу пепла, оставшуюся от Рарога. В глазах защипало.

- А может...?

- Нет! – рявкнула старуха. – О нём даже не упоминай! Какая-то курица со смертью спорить будет?! Ишь ты!

Взглянув на пляшущие в чёрных глазах молнии, я не осмелился продолжить спор.

- Тогда я пошёл... прыгну снова...

Развернувшись, шагнул к обрыву и замер, собираясь с духом.

- Нет нужды. - тихо произнесла Морена. – Одной души достаточно.

Подумав, что ослышался, я обернулся.

- Что...?

- Уж поверь, душонка Рарога стоит гораздо больше твоей, – устало произнесла Морена. – За вилу станет.

Развернувшись, Морена зашагала к догорающему костерку.

- Но зачем... - пробормотал я. – Могла бы получить и его, и меня...

- Я богиня Смерти, а не обмана! – резко бросила Морена, раздувая угли. – Быстро сюда иди!

Подойдя поближе, я замер, глядя в огонь. Языки пламени, словно почувствовав, что за ними наблюдают, пустились в пляс, принимая невозможно прекрасные формы.

- Смотри внимательно. – прошептала Морена, и в её голосе звучало предвкушение. – Узнаешь свою суженую – отпущу вас обоих. Нет – вернёшься один. И учти - у тебя всего одна попытка. Не ошибись.

Пламя подпрыгнуло, извернулось и теперь я смог разглядеть венчающие каждый язычок пламени лица.

Все как один прекрасные. Все как одно похожие на лицо Велены.

- Ты здесь? – прошептал я.

Бесчисленные рты раскрылись в немом ответе.

- Ладно. Вот, смотри...

Развернувшись, я рывком схватил котомку.

- Принёс...

Осторожно опустив руку в мешок, я извлёк на свет пару маленьких, искрящихся золотом крыльев.

- Прости меня...

Напрасно я вглядывался в безмолвные лица, надеясь увидеть что-то знакомое. Глаза пленниц Морены смотрели, не отрываясь, на лежащее в моей руке сокровище, все рты изогнулись в алчном оскале.

- Они все вилы... - ухмыльнулась старуха. – И каждая хотела бы вернуть свои крылья хоть на мгновение. Так ты её не найдёшь...

Чувствуя, как в груди громко бухает сердце, я растерянно огляделся по сторонам, стараясь придумать план получше. Минуты шли одна за другой, но ничего путного в голову так и не пришло.

- Прости, – прошептал я наконец, без сил опускаясь на пыльную землю и пряча крылья за спину. В лицо мне тотчас уткнулась сотня свирепых взглядов. – Хоть и не знаю, как мне заслужить прощение.

В наступившей тишине стало слышно потрескивание поленьев в костре.

- Я взял эти крылья, потому что боялся... -шёпот, слетающий с моих губ, был едва слышен. – Боялся, что однажды тебе, богине, наскучит забавляться со смертным. Конечно, это не оправдание, но я надеялся, что без этого соблазна наша жизнь станет легче. Как видишь, ошибся... А теперь я надеюсь всё это исправить... Если позволишь..

Что-то тихонько зашипело. С одного из языков пламени сорвался вниз крохотный бриллиант, затем ещё и ещё один. Достигая раскалённых поленьев, драгоценные камни шипели, превращаясь в простую воду-слёзы.

- Вот она... - прошептал я, указывая на искаженное болью лицо. – Это моя Велена.

Сердце судорожно сжималось от радости и страха.

- Да. – коротко ответила смерть. – Это она.

Голос старухи звучал почти ласково.

Подойдя к костру, Морена опустила костлявую руку в пламя, крепко схватив огненный язычок, увенчанный лицом моей любимой. А затем потянула.

Кострище словно разрослось вширь и из него вышла Веленка, поддерживаемая богиней смерти.

- А теперь ступайте, откуда пришли, – старуха махнула рукой и отвернулась к костру. – А я вас здесь подожду.

Не в силах сказать что-либо, я бросился к Велене, намереваясь обнять, но не посмел. Не в силах выдержать взгляд столь любимых мной глаз, понурил голову. А затем протянул крылья.

- Вот. Держи.

Ты взяла крылья и какое-то время ничего не происходило. Когда я почти решился поднять голову, твои пальцы нежно обхватили мой локоть.

- Пойдём... - прошептала ты, и дыхание твоё пахло озёрной прохладой. – Пора возвращаться.

Кивнув, я наконец осмелился посмотреть тебе в глаза. Какое-то время мы простояли молча. А затем пошли прочь из царства Смерти, ни разу не оглянувшись. Твои крылья ласково переливались в улыбающихся лучиках Хорса-солнца.

Обратный путь всегда легче.

Ещё до захода солнца мы покинули лес Провки и, миновав угодья Деванки, оказались у реки. Отсюда до дома оставалось всего ничего.

- Скажи... - собравшись с духом, я всё-таки задал вопрос, терзающий меня весь обратный путь. – Ты останешься со мной?

На твоём лице проскользнула тень.

- Нужно подумать... - прошептала ты, а затем легонько дунула мне в лицо. – И отдохнуть. Спи... Утро вечера мудренее.

Свет вокруг померк, увлекая меня в пучину тяжёлого сна.

***

Придя в себя, я долго не мог вспомнить, почему нахожусь на берегу реки. А затем, по мере того, как возвращались воспоминания, в моей душе расцветала скорбь.

Крыльев в котомке не оказалось, а значит, всё произошло взаправду. Но тогда Велена...

С огромным трудом я добрался до дома и погрузился в тяжёлый, тревожный сон, в котором с небольшими перерывами провёл чуть более недели.

Шло время, но ты не возвращалась. Сперва я собирался пуститься на поиски, подумывал вновь обратиться за помощью к знахарке, но знающие люди подсказали, что ту уже забрала к себе Морена. А все остальные, едва заслышав, что я собрался искать вилу, только посмеивались да крутили пальцами у виска.

Наше озеро...

Так я до сих пор называл его про себя, хотя прошло уже более года. Сидя на берегу, лениво наблюдаю за тем, как по водной глади снуют водомерки.

- Прости... - прошептал я, должно быть, в тысячный раз. – Прости меня...

Не до конца осознавая, что делаю, встаю и вхожу в воду. Одежда, намокнув, тянет ко дну, шагать становится всё сложнее, но это не важно.

Тяжело загребая руками, плыву к средине озера.

Остановившись на мгновение, чувствую, как ноги касаются холодные пальцы.

- Забери меня, пожалуйста...

Но прикосновения прекратились, и больше никто не внимал моим крикам-проклятиям.

Тяжело фыркая, я вылез из воды, коря себя за глупость. Усевшись на берегу, уставился на воду, дрожа от холода, полный презрения к самому себе.

Поток невесёлых мыслей прервал гулкий хлопок, вслед за которым что-то мягко коснулось, выстилающую опушку траву. Казалось, всё вокруг затихло, поражённое невозможностью момента. В эти мгновения я ощутил тебя почти физически. Вновь увидел тёмно-зелёные глаза, отливающие золотом крылья. Представил, как ты улыбнёшься и скажешь: «Здравствуй... Снова тонул?»

А затем, когда боязнь разочарования стала невыносимой, я обернулся.