Арина Остромина

Егери справятся

 

Марита карабкалась по склону, обдирая пальцы — перчатки остались внизу. Сняла, чтобы обработать рану Перта, а потом из леса выползли стальные машины, пришлось бежать. Перт шумно дышал сзади, он с трудом лез в гору, но Марита не оглядывалась. Хватит с него и повязки, которую она ему наложила. Ни за что не взяла бы его с собой — но он сказал, что видел смерть Растина, брата Мариты. Расспрашивать его там, на равнине, она не стала. Слишком опасно было там оставаться. Решила пойти с ним в Убежище и поговорить спокойно, без помех. Мелькнула мысль: жаль, родители не узнают, как погиб их старший сын. И тут же сменилась другой: им уже всё равно, они и сами вчера уплыли в страну мёртвых.

Над головой раздался пронзительный визг, и сразу же Марита услышала крик Перта:

— Сетку! Скорее!

Марита метнулась назад. Одной рукой дёрнула кольцо на поясе, другой схватила Перта и подтащила вплотную к себе.

— Ложись! — прошипела Марита, падая вместе с Пертом на острые камни.

У неё на спине раскрылся аварийный ранец, и беглецов окутала защитная сетка. Если смотреть сверху, она выглядела, как часть земной поверхности. На склоне горы — как бугорок, усыпанный серыми обломками скал, на равнине — как поросший травой холмик, в лесу — как низкорослый кустарник.

Вскоре всё стихло, Марита приподняла край сетки и посмотрела на небо. Стая крапсов удалялась в сторону горной гряды — той, куда Марита вела Перта.

— Синие, — прошептал Перт, высунув голову из-под сетки. — Голодные.

Немного помолчал и добавил:

— Спасибо, что увела меня с равнины. Сожрали бы в два счёта.

Марита ничего не ответила: Перта она невзлюбила ещё в детстве, когда он издевался над её младшей сестрёнкой. Агама не любила шумные игры с другими детьми, вечно сидела с книжкой на ступеньках школы. А Перт к ней приставал — не мог спокойно пройти мимо. Интересно, где сейчас Агама? Выжила ли? Город, куда она уехала на учёбу, давно разрушен, часть жителей успела уйти в катакомбы, но никаких известий из той части страны не было уже месяц.

Тихо зажужжал моторчик в ранце — сетка медленно стягивалась в жёсткий комок, потом раздался щелчок, и ранец захлопнулся.

— Пошли, а то скоро стемнеет.

— Может, всё это зря? — простонал Перт. — Нам их не одолеть…

— Заткнись! Егери справятся. — Марита помогла Перту подняться и полезла вверх.

 

За перевалом она разрешила Перту отдохнуть — он едва полз, и Марита злилась на себя: зачем позвала его? Пусть бы умирал на равнине. Так ли уж важно, что случилось с Растином, если его всё равно уже нет в живых?

Выбрала укромное место среди крупных камней. Сверху не видно. Даже если прилетят крапсы, не заметят. А больше никто сюда не заберётся. Солдаты по таким склонам не ходят, Марита уже давно изучила их повадки: им нужны дороги, чтобы шагать строем. Они по-другому не умеют, не обучены.

Спускаться было ничуть не легче, чем подниматься. Перт стонал, просил воды, но Марита его торопила:

— Пока не дойдём, никакой воды не будет. Негде тут пить. Терпи.

Наконец, пересекли небольшую поляну в седловине между двумя горами, вошли в сумрачный лес и по мягкому мху добрались до дороги. Убежище совсем рядом, на другой стороне. Марита приложила ухо к земле: тихо, никого нет, можно идти.

Обхватила Перта — он уже еле стоял на ногах — и повела через дорогу. На середине Перт споткнулся, обмяк, осел на землю. Марита начала тормошить его:

— Вставай! Ну же, вставай!

Достала из кармана фляжку с целебным отваром аргозы — берегла на чёрный день, но теперь уже всё равно, лишь бы добраться до своих. Надавила Перту на нижнюю челюсть и влила в рот немного отвара. Перт открыл глаза, но не узнал Мариту.

Вдалеке послышался гул моторов. Машины! Едут сюда! Марита поспешно завинтила крышку, схватила Перта под мышки и поволокла вперёд. Едва они скрылись в кустах, из-за поворота выкатилась первая машина — громоздкая, похожая на большую стальную коробку с трубой и окошками.

Марита вздрогнула: на дороге осталась сумка Перта! Форменная сумка ополченца! Солдаты сразу поймут, что мы где-то рядом. Надо спрятаться! Она огляделась, ища глазами ближайший вход в Убежище. Их было несколько, Марита знала их все, но обычно пользовалась только одним — главным. Сейчас до него не добежать, этот несчастный Перт даже на ногах не стоит. За кустами темнели два крупных валуна, и Марита вспомнила: под ними есть лаз. Подтащила Перта к узкой щели между камнями, с силой протолкнула в глубину — ногами вперёд, чтобы не сломал шею. Он застонал, но уже там, внутри. Марита спустила ноги в лаз, но спрыгнула не сразу. Повисла на руках, прислушалась.

Моторы больше не гудели. Значит, машины всё-таки остановились. С дороги раздавались громкие голоса. Затрещали кусты. Кто-то продирался сюда, к камням. Марита разжала руки, мягко опустилась на кучу мха, нащупала в темноте Перта и зажала ему рот рукой. Перт завозился — взбодрился немного, аргоза подействовала. Хотел что-то сказать, но Марита крепко его держала. Со страхом поняла, что готова придушить Перта, если он будет вырываться. Только бы спастись от солдат.

Наверху мелькнул луч фонарика. Кто-то посветил в лаз, но луч упёрся в каменную плиту на повороте, как будто дальше ничего нет, и преследователь ушёл. Марита отпустила Перта и забралась на камень, чтобы лучше слышать. Голоса смолкли, потом взревели моторы, шум начал удаляться, и вскоре наступила полная тишина.

Марита включила фонарик, направила луч в лицо Перту.

— Жив? На вот, выпей ещё.

— Что это?

— Аргоза. Придаст тебе сил. Немного осталось, мы уже внутри.

Перт жадно допил отвар и удивлённо посмотрел на Мариту:

— И правда, полегчало. Куда ты меня привела? Где мы?

— В Убежище. Тут оба наших отряда прячутся.

Перт приподнялся, но Марита его остановила:

— Не вставай, тут надо ползком двигаться. Давай вперёд, буду тебя подталкивать, если что. Держи фонарик, прицепи на лоб.

Через несколько минут впереди забрезжил свет, и вскоре за поворотом показалась просторная пещера. С потолка свисала лампа, провод тянулся к ящику на стене.

Увидев пришельцев, часовой вскочил со скамейки и направил на них скоромёт.

— Стой! Кто такие?

— Свои. Я Марита из Второго отряда, а он ополченец, вместе с моим братом был наверху.

Часовой опустил ствол, кивнул.

— Что там, снаружи?

Марита скривилась:

— Потом расскажу. Перт ранен, надо срочно к лекарю.

 

Рана оказалась не смертельной, но заживала медленно. Ополченцам не хватало провизии, Перт отощал и ослабел за несколько недель обучения и боёв, и сейчас его организм отказывался бороться. Марита каждый день навещала его. Ждала, когда он придёт в сознание и расскажет о брате. Но Перт почти всё время спал, а когда просыпался, лежал молча, глядя на сырую каменную стену пещеры.

Однажды лекарь подозвал Мариту и сказал:

— Без аргозы он не поправится. Уже лёгочная гниль появилась. Ещё неделя-другая, и ему конец.

Марита нахмурилась. Аргоза росла на дальнем болоте за холмами, и в мирное время девушки собирали её каждое полнолуние. Но теперь там вражеский лагерь, туда не пробраться.

— У вас есть запасы? Я свои уже потратила. Перта отпаивала, когда сюда тащила.

Лекарь покачал головой.

— Ничего не осталось. Если хочешь, чтобы он выжил, иди на болото.

— Одна не дойду. Там же часовые на каждом шагу, схватят.

— Решай сама. Ты Перту ничего не должна, он тебе никто. — Лекарь отошёл к столу и начал энергично перемешивать лекарство, громко постукивая ложкой о чашку.

Марита стояла у кровати Перта, закусив губу. Помощников ей не найти, командир и её-то вряд ли отпустит. Дорога туда и обратно — много часов, а ведь Марита может и не вернуться. И зачем только она спасла Перта? Оставила бы его на поле, и не пришлось бы сейчас выбирать: идти за аргозой или дать Перту умереть.

Посмотрела на календарь, висевший над столом лекаря. До полнолуния ровно неделя. Можно что-нибудь придумать.

— Ладно. Попытаюсь. Помоги ему продержаться до моего возвращения.

 

Идти одной в тыл врага — это казалось почти безнадёжной идеей, но Марита и раньше, случалось, делала невозможное. В отряде её считали безрассудно храброй, но они не знали, что Марита привыкла всё просчитывать. Этому её научил Растин. В детстве они часто играли в охотников, а когда подросли, стали ходить в Дикий лес и охотиться по-настоящему. Марита знала, что хороший план — даже не половина успеха, а намного больше. Вот и сейчас она выбрала укромную пещеру, где никто не помешает думать, достала из кармана уголёк и начала рисовать на стене схемы: очертания лагеря, расстановка часовых, расстояние до болота.

Есть только один способ: пробираться в обход. На западе лагерь упирается в неприступные скалы, этот участок почти не охраняют. Марита выбрала свободный день, сходила на разведку, нашла козьи тропы на склоне. К болоту по ним не выйти, но если взять с собой верёвочную лестницу, можно будет спуститься в лес за пределами лагеря.

Уговорить командира оказалось легко: ради того, чтобы поставить Перта на ноги и получить ещё одного бойца, он согласился отпустить Мариту. На закате она уже лежала на скалах и рассматривала солдат в бинокль. Они спокойно занимались своими делами, сидели у костров, варили похлёбку в больших котлах. Хорошо, что ветер дул в другую сторону, а то от запаха еды разыгрался бы аппетит. Но Марита всё же достала из рюкзака сухую лепёшку с орехами и медленно съела, запивая травяным отваром из фляги.

Когда совсем стемнело и над лесом взошла луна, Марита начала спускаться. Сначала — осторожно петляя между камнями по едва заметным тропинкам, всё ниже, до последней горизонтальной площадки. Потом выбрала подходящий выступ в скале, вокруг которого можно обвязать верёвку. Посмотрела вниз. Скалу отделяла от лагеря полоска леса, солдатам здесь нечего делать. Марита сбросила лестницу, поставила ногу в первую петлю, подёргала изо всех сил — проверила, прочно ли закрепила. И через пару минут Марита уже стояла на земле.

Идти по лесу было безопасно, но дальше Мариту ждала широкая поляна, которую хорошо видно из лагеря. Луна, как огромный фонарь, заливала поляну светом. Пришлось использовать аварийный ранец. Защитная сетка сделала Мариту невидимой для случайных взглядов, но если бы кто-то остановился и долго смотрел на поляну, он бы заметил, что небольшой островок травы колышется и медленно передвигается в сторону болота. К счастью, таких наблюдателей не нашлось.

Раньше Марита часто ходила за аргозой вместе с подругами. Ради этого родители отпускали их из дома на всю ночь, и для девушек это был праздник. Собирались большой компанией, по дороге пели песни, смеялись. У болота затихали: аргоза хрупкая и чувствительная, может испугаться громких голосов.

Марита охнула: «А ведь сегодня тут рядом стреляли! Может, аргозы больше нет?»

Но когда она пробралась через кусты, за которыми скрывалось болото, у неё отлегло от сердца. Над водой поднималось слабое голубое свечение. Марита ощутила знакомый запах — чуть сладковатый, терпкий, напоминающий о скошенной траве. С наслаждением вдохнула, достала из рюкзака тонкий кожаный мешок, привязала к поясу и вошла в воду.

Кроме запаха, аргоза ничем не отличается от других водорослей — такие же зелёные стебли, так же покачиваются и обвиваются вокруг ног. И только в полнолуние становится заметно, что на некоторых стеблях есть тонкие голубоватые ответвления, которые начинают светиться с наступлением темноты, и почти до рассвета их можно собирать. Потом свечение пропадает, и наутро все растения выглядят одинаково.

Но чтобы отделить аргозу, нужны тонкие чуткие пальцы. Она крепко цепляется за водоросли острыми зазубренными усиками, и приходится одной рукой держать зелёный стебель, а другой — вытаскивать из него аргозу. Если вынуть из воды весь стебель с аргозой, она впивается в него ещё крепче, и её уже не оторвать. Раньше лекари пытались готовить отвар из таких стеблей, но он почти не имел целебных свойств. Поэтому в медицине используют только чистую аргозу.

Марита привычными движениями обрабатывала стебель за стеблем, и вскоре её мешок наполнился доверху. Она несколько раз зачерпнула в ладони болотной воды и вылила в мешок, чтобы аргоза не пересохла в дороге.

У края поляны Марита снова раскрыла защитную сетку, пригнулась как можно ниже и побежала вперёд. Краем глаза заметила движение слева. Из лагеря вышел солдат. Встал в траве, закурил, поднял глаза к небу. Марита замерла, пережидая, пока он уйдёт.

В это время раздался визг, и в спину вонзилось что-то острое. Марита не сразу поняла, что это рысеница. На людей они не нападают, питаются зайцами и мышами. Но, видно, голодная хищница приняла сетку за какое-то неведомое животное и решила поохотиться. Марита дёрнулась, пытаясь сбросить со спины рысеницу, и услышала треск рвущейся ткани. Сетка начала быстро съёживаться, и вскоре её втянуло в ранец.

Марита повернулась и встретилась глазами с солдатом. Он стоял с открытым ртом, до которого не успел донести папиросу, и смотрел на Мариту. «Зря я учиться не пошла после школы. Знала бы заклинания — остановила бы его сейчас», — пронеслось у неё в голове. Медлить было нельзя, Марита вскочила и бросилась через поляну в лес. Солдат крикнул: «Стой!» — потом повертел головой в надежде, что рядом есть его товарищи, но никого не увидел и сам побежал за Маритой. «Безоружен, — подумала она. — Иначе бы уже выстрелил». А если так — надо выиграть время. В лесу она чувствовала себя как дома: спасибо урокам Растина.

Петляя по лесу, Марита нарочно громко топала, когда двигалась от скалы к поляне, а потом бесшумно перемещалась обратно и следила за солдатом из-за кустов. Когда он пару раз пробежался взад-вперёд и остановился в растерянности, Марита швырнула тяжёлый сук в сторону поляны, он с шумом ударил по веткам, и солдат метнулся туда. А Марита со всех ног домчалась до верёвочной лестницы и полезла наверх.

Не успела она подняться, как послышался окрик, и Марита ощутила, что лестница натянулась. Солдат схватился за нижнюю петлю и начал подниматься. Марита выскочила на уступ скалы и одним движением развязала узел. Снизу раздался глухой стук. Не оборачиваясь, Марита быстро карабкалась по крутому склону, цепляясь за камни, и вскоре скрылась за скалами. Теперь, даже если солдат не расшибся и позовёт своих, они не догонят Мариту.

Через несколько часов она добралась до входа в Убежище, доплелась до пещеры лекаря, положила на пол мешок с аргозой и пробормотала:

— Можно, я тут у вас подремлю…

Не дождавшись ответа, упала на сваленные в углу шкуры и мгновенно заснула.

 

Через три дня Марита вернулась в лазарет проведать Перта. Лекарь сказал, что больной почти поправился, и ему не помешала бы горячая ванна. Марита помогла Перту подняться, обхватила его и повела к источникам. Из отверстий в стене выливались белые пузырчатые струйки, звонко падали в длинный каменный жёлоб и стекали по нему в небольшие бассейны. Над водой поднимался пар, пахло солью и чем-то кисловатым, но приятным.

— Раздевайся.

— Отвернись!

Марита фыркнула:

— Было бы на что смотреть! — и сама стащила с него заскорузлую от крови длинную рубаху с вертикальным разрезом на животе, чтобы удобнее было делать перевязки.

Перт покорно шагнул в каменное углубление, улёгся в тёплой воде и блаженно прикрыл глаза.

— Эй, не спи! Надо поговорить. Расскажи о Растине.

Говорить Перт не любил, рассказ получился совсем коротким. Во время боя Растин получил пулю в голову, сразу упал. Перт был рядом, но что тут сделаешь?

— Он точно не мог выжить? Ты уверен?

— Точно. — Перт нахмурился. — После такого не выживают.

Марита сглотнула. Значит, надежды нет. Когда она привела Перта в Убежище, на поле отправились спасатели, всех раненых перевезли в главный лазарет с той стороны гор — бывшую больницу для шахтёров. А тела погибших отправили в страну мёртвых по подземной реке, которая протекает через все части Убежища. Значит, где-то в другом мире Растин уже встретился с родителями. «Из всей семьи в живых могла остаться только Агама, — подумала Марита. — Где она? Может, вышла замуж за того студента? В прошлом году привозила его знакомиться с нами. Может, уехала к нему?»

И тут Марите показалось, что она слышит имя сестры.

— Агама…

Марита обернулась. Перт смотрел на неё и пытался что-то сказать, но закашлялся.

— Что «Агама»? Говори! — нетерпеливо прикрикнула Марита.

— Приходила ко мне… Просила найти Растина…

— Что?! Что же ты молчал?

— Не успел. Агама сказала, что это секрет. Велела никому не говорить, кроме Растина.

— Но его больше нет. А я их сестра. Мне можно.

— Ладно, — согласился Перт, немного подумав. — Агама хотела с ним встретиться. Сказала, что это очень важно.

— А про меня не говорила? — перебила Марита. — Со мной не хотела встретиться?

— Нет. Ты дослушай! Она его ждёт в тайном месте. В первые сутки после каждого новолуния. Нарисовала мне карту, заставила выучить наизусть все ориентиры, а потом сожгла бумажку.

— Что это за место? Зачем такая секретность?

— Не знаю, она не объяснила. Пещера какая-то, в горах. Что-то про университет говорила, я не понял. Вроде бывала в этой пещере раньше.

Марита вздрогнула. Пещера в горах! Пару лет назад Агама упоминала, что ректор уходит на покой, будет жить где-то на севере. Там будто бы есть старинная обсерватория в горах, и по традиции ректор должен покинуть свой пост и уехать туда, когда умирает предыдущий хранитель обсерватории. Ректор считал Агаму своей лучшей ученицей, поэтому позволил ей побывать там. Агама обмолвилась об этом дома, приехав погостить к родителям, но больше ничего не сказала.

Неужели она позвала Растина прямо туда, в обсерваторию?

— Что-нибудь ещё говорила?

— Ну… Нет, — промямлил Перт и так покраснел, что даже в полумраке пещеры Марита это заметила.

— Врёшь. Рассказывай.

— Это личное. Ты же знаешь, что я с детства в неё влюблён…

— Ты? Влюблён? — Марита рассмеялась. — Так вот почему ты её колотил с детства?

— Вовсе я её не колотил, — возмутился Перт. — Так, хлопнул пару раз сумкой… Дурак был.

— Ладно. И что дальше?

— Она ко мне заходила частенько. Когда ей помощь требовалась. Ну, там… Вещи перевезти, или починить что… Так что я не удивился, когда она снова пришла. Месяца два назад.

«А как же её жених? — подумала Марита. — Сестрёнка-то у меня не промах».

— Расспрашивала про ополчение. Восхищалась, что я такой храбрый. Потом спросила, смогу ли я добраться до Растина, когда нас отправят сражаться. Я обещал, что постараюсь. Ну, и вот… Нашёл его как раз в то утро. Успел только сказать, что Агама просила о встрече. А тут бой начался. Сразу крапсы налетели, кидались на раненых. Стрельба, дым. Люди кричат. Чувствую, бок обожгло. Упал. А когда глаза открыл — тебя увидел. Дальше ты знаешь.

Марита потёрла лоб. Многовато новостей для одного разговора. Что-то Перт говорил про время встречи… После новолуния? А следующее когда? Уже через десять дней! Марита продолжала расспрашивать Перта, а сама думала, что делать. Встретиться с Агамой — это само собой. Почти год не виделись! Да и про смерть родителей надо ей сказать. Но согласится ли Перт отвести к ней Мариту вместо Растина?

— А ты хорошо запомнил дорогу?

— Само собой. Я же после школы работал картографом.

— Агама знала? Вы с ней говорили об этом?

— Конечно. Ей всё про меня было интересно! — гордо заявил Перт.

— И что ты ей рассказывал?

— Ну, что я почти все схемы шахт и катакомб наизусть помню.

— А она?

— Хвалила меня. Говорила, что такие люди очень нужны.

— Кому нужны? — насторожилась Марита.

— Не знаю, — растерялся Перт. — Всем. Стране. Правительству.

— Ладно, потом ещё поговорим. Вижу, ты устал. Схожу за полотенцем и чистой одеждой.

Марита вышла из пещеры, размышляя о сестре.

 

Ещё в детстве Марита поняла, что они с Агамой очень разные. Марита обожала старшего брата, рвалась участвовать в мальчишеских драках, болела за него на всех состязаниях. В старших классах он брал её с собой на охоту и учил стрелять. А младшая сестра целыми днями читала, ни в каких спортивных играх не участвовала.

После школы Растин прошёл обучение и стал егерем Дикого леса, а через три года к нему присоединилась Марита. Агама, первая ученица, уехала в столицу, её взяли в университет. С тех пор она редко встречалась с семьёй. Приезжала на каникулы в середине зимы и летом, да ещё вот в прошлом году привезла жениха. Как его звали? Кажется, Ген. Родителям он понравился: обходительный, в дорогой одежде, говорит красиво. Сами-то они были простыми шахтёрами, наукам не обучались. Младшей дочкой гордились. А с таким женихом ясно было, что её ждёт хорошая жизнь.

Пока отец показывал Гену свою коллекцию минералов, мать спросила Агаму, где она такого красавца нашла. «Откуда он? Столичный житель, да?» Агама загадочно усмехнулась: «Бери выше. Не просто столичный, а сын правителя». Мать с Маритой переглянулись: что-то не сходится, у нашего правителя сыновья ещё маленькие. Агама пояснила: «Иностранец!»

Мать встревожилась: «Это что же, ты к нему переедешь?» Но Агама обняла её и беззаботно сказала: «Да мы ещё не решили! Посмотрим».

С тех пор Агама больше не виделась с семьёй.

Весной что-то случилось то ли с климатом, то ли с почвой — учёные не сразу поняли, в чём дело. Гнилой туман, который поднимался из шахт, перестал рассеиваться, хотя он легче воздуха и должен уходить наверх. Шахтёры всегда работали в специальных масках, чтобы не дышать туманом. Но теперь жители страны всё чаще болели лёгочной гнилью — болезнью, которая раньше поражала только шахтёров, если они забывали вовремя менять фильтры в маске.

Лекари с ног сбились, им требовалось всё больше аргозы — обычные лекарства не помогали, и только волшебное зелье из лунной травы позволяло исцелить гниющие лёгкие. К лету появилась надежда, что опасность миновала: за два полнолуния девушки набрали столько аргозы, что хватит на всю страну.

Но тут случилось такое, о чём не писали даже в старых книгах. Однажды утром люди увидели над городом тёмно-синее облако. Оно неслось, колыхалось и пронзительно кричало. Когда облако подлетело ближе, оно оказалось огромной стаей птиц. Каждая птица была размером с человека, раскинувшего руки. Тощие синие тела, покрытые короткими жёсткими перьями, опирались на серые кожистые лапы с мощными когтями, а на крупной голове выдавался вперёд кривой загнутый клюв. Птицы стремительно опустились на улицы и начали рвать клювами и когтями тех, кто не успел спрятаться. Насыщаясь, птицы быстро меняли цвет — с тёмно-синего на светло-голубой. И когда они взлетели, оставив на мостовых ошмётки тел и лужи крови, уцелевшие горожане видели только серые лапы на фоне неба, а вскоре и лапы как будто растаяли в воздухе.

Птиц стали называть крапсами — по звукам, которые они издавали на лету: «Кра-апс! Кра-апс!»

Вот тогда-то за дело взялись университетские профессора: создали волшебную ткань, которая меняла цвет и рисунок, подстраиваясь под пейзаж. В мастерских быстро наладили производство лёгких аварийных ранцев. Они выбрасывали защитную сетку из маскировочной ткани и окутывали владельца. Теперь, завидев в небе стаю синих крапсов, люди прятались от них под сетками. Правда, ранцев пока не хватало на всех, поэтому некоторым приходилось отсиживаться по домам.

Новый ректор созвал старейших профессоров, они долго изучали древние рукописи и нашли упоминание о защитном куполе, о котором никто не вспоминал больше тысячи лет. Давным-давно он спасал страну от хищных тварей, прилетавших издалека. Твари оставались снаружи купола, им не хватало терпения ждать, и они возвращались в своё логово за горами. Но те твари давно вымерли, и о куполе все забыли.

Но если предположить, что он снова раскрылся и больше не закрывается, то под ним будет скапливаться всё больше ядовитых газов, появится гнилой туман, люди начнут болеть и умирать. А если под купол проникнет стая крапсов, они постепенно прикончат тех, кто не умер от лёгочной гнили.

Управлять куполом можно было только из обсерватории, а найти её мог только ректор — каждому из них передавал секретную карту предыдущий ректор, покидая свой пост. Но когда новый ректор отправился в путь, оказалось, что с севера в страну вошла чужая армия и обосновалась у подножия гор, перекрыв все дороги. Ректор вернулся в столицу, посовещался с профессорами. Помочь могли только егери Дикого леса. Никто, кроме них, не умел пользоваться оружием — а они привыкли иметь дело с хищниками, сидеть в засаде и неожиданно нападать на кровожадных лесных людоедов. Теперь им предстояло освободить путь в горы. И все верили, что они справятся.

Растин и Марита без колебаний записались в армию и ушли сражаться с северянами. Растин возглавил Первый отряд егерей, Марита пошла во Второй, которым руководил друг её брата.

 

К новолунию Марита всё продумала. Она подозревала, что секретное место, где её сестра будет ждать Растина, — это и есть та самая обсерватория в горах, куда Агама ездила с прежним ректором. Марита догадалась, что купол отключается именно там. А если так, то есть два варианта: или Агаме нужна помощь брата, чтобы спасти страну, или… Второй вариант Марита не хотела облекать в слова. Она злилась на себя даже за то, что допускала такую мысль. Марите хотелось полной ясности, а добиться этого можно было только одним способом: встретиться с сестрой и самой всё выяснить. И чем раньше, тем лучше. Марита твёрдо решила идти с Пертом прямо сейчас. Он колебался:

— Это ведь секрет. Агама велела только Растина позвать, а я и так уже всё тебе разболтал. Она будет недовольна.

— И что с того? Тебе всё равно ничего не светит. Знаешь, что у неё есть жених?

— Знаю! — Перт вызывающе посмотрел на Мариту. — Это неважно. Меня она любит как друга.

— А меня — как сестру. Этого достаточно, чтобы пойти с тобой вместо Растина?

— Но ведь Растина нет. Может, вообще не надо никуда идти?

Марита вздохнула. Что за рохля этот Перт! Как его только в ополчение взяли. Сидел бы в своей конторе, рисовал карты. Надо на него надавить. Придётся сказать правду. Ну, или часть правды.

— Ты вообще понимаешь, зачем Агаме понадобился Растин? Наверняка это связано с куполом. Ведь у Агамы был доступ в обсерваторию. Может, от этого зависит наша жизнь. А ты хочешь просто отказаться?

Перт сцепил пальцы, часто задышал. На Мариту не смотрел. Она выжидала.

— Ладно. Отведу тебя.

Марита вскочила со скамейки, обняла Перта за плечи, бросила:

— Собирай вещи! На рассвете выходим.

А сама побежала к командиру. Он был давним другом Растина, да и Марита знала его с детства, поэтому не стала ничего скрывать.

— Дай мне проводников. Нельзя туда идти вдвоём с Пертом. Если Агама нам расскажет про купол, может понадобиться помощь. А если у неё что-то другое на уме… — Марита замолчала, у неё язык не поворачивался такое сказать.

Но командир и сам всё понял:

— Тогда вам нужна будет защита. Выбери сама. Могу отпустить с вами шестерых.

 

Марита позвала с собой самых надёжных егерей, которым полностью доверяла. На рассвете после новолуния они отправились к цели. Сначала Перт долго вёл их подземными дорогами от Убежища до предгорий. Когда они выбрались на поверхность, вражеский лагерь остался далеко позади. Марита остановилась и посмотрела назад. Далеко, за шатрами северян, за лесом, за другой горной грядой, лежала столица.

«А ведь Перт мог бы и ректора провести через катакомбы. Если мы и правда идём в обсерваторию, ректор прямо сегодня убрал бы купол, — подумала Марита, но тут же пресекла свои мечты: — Нет, это слишком опасно. Мы же не знаем, что нас там ждёт».

Перт, как он и говорил, отлично запомнил дорогу. Ни разу не ошибся, пока они двигались от ориентира к ориентиру.

В середине дня в небе показалась стая синих крапсов. У Перта по-прежнему не было аварийного ранца — ополченцам их не выдавали, а в отряде не оказалось запасных. Марита схватила Перта за руку и подтащила к себе, дёрнула за кольцо, сетка начала раскрываться — и тут же упала на землю, как простая тряпка.

— Что за… — выругалась Марита. — Я её не починила!

Она только сейчас вспомнила: там, у болота с аргозой, сетка порвалась, когда рысеница прыгнула ей на спину.

А крапсы уже заметили два тела на каменистом склоне и с визгом бросились вниз.

— Стреляй! — крикнула Марита Перту, а сама тоже выхватила скоромёт и начала палить по синим птицам.

Несколько раненых крапсов с воплями рухнули на скалы, но остальных это не остановило. Один уже спикировал на Перта, вцепился когтями в ногу и прицелился клювом в грудь. Перт едва успел выстрелить в него. На Мариту набросились сразу два крапса, один прижал к земле её руку со скоромётом, другой попытался проколоть когтями её высокие ботинки, но не смог, покачнулся, хлопая крыльями, и Марита ударила его ножом.

Прошло не больше минуты, пока егери поняли, что происходит, и отогнали крапсов выстрелами. Но Марите показалось, что прошла вечность. Она приподнялась, осмотрела рваные раны на правой руке. Перт лежал рядом и стонал. Штаны пропитались кровью. Воины промыли раны им обоим, забинтовали. Марита хлебнула аргозы, протянула фляжку Перту.

— Что с сеткой? — спросил один из воинов.

Марита сморщилась, словно от боли, и сердито помотала головой:

— Ммм… Потом расскажу.

Остальную часть пути прошли спокойно. Напуганные крапсы больше не возвращались, и к концу дня группа добралась до перевала, указанного Агамой.

— Смотрите, тут есть дорога! — воскликнула Марита. — Зачем же мы по скалам пробирались?

— Агама так сказала, — ответил Перт.

А один из егерей, подойдя к обрыву, добавил:

— Это дорога из лагеря. Внизу её охраняют, мы бы всё равно не смогли на неё выйти. А так мы с другой стороны зашли.

Марита, пригнувшись, поднялась к вершине. Ровная площадка, в конце мощная скала, и в ней темнеет вход в пещеру. Значит, Агама там. Теперь нужно найти укрытие для проводников. Марита решила, что безопаснее идти вдвоём — только она и Перт. Егерям придётся спрятаться и ждать сигнала. Марита кивнула в сторону крупных камней, разбросанных по склону почти у самой вершины.

— Укройтесь тут. Следите за входом. Если всё нормально, я выйду и махну рукой. Тогда можете идти к нам.

— А если не выйдешь? Если вам помощь понадобится — как мы узнаем?

— Ну, если понадобится — думаю, сами поймёте, — сказала Марита, взяла Перта за руку и двинулась к пещере.

 

Агама вышла им навстречу. Марита раскинула руки для объятия:

— Сестрёнка!

Но Агама даже не улыбнулась в ответ. Она просто стояла у входа и смотрела на гостей.

— Где Растин? Ты его нашёл? — обратилась она к Перту.

Марита замерла, забыв опустить руки. Не так она представляла себе встречу с младшей сестрой.

— Нашёл. Как договаривались. Но он погиб! Прямо у меня на глазах.

— Ты успел сказать, что я его жду? Он тебе ответил?

— Да! Сказал, что обязательно придёт.

— Зачем ты привёл Мариту? Я её не звала.

— Ну… Она ведь ваша сестра. Разве она не может заменить Растина?

— Не может. Мне нужен был командир отряда, а она простой егерь. Ладно, проходите, раз пришли.

Агама посторонилась и пропустила гостей в пещеру. Просторный зал освещали матовые белые светильники на стенах, потолок подпирали массивные столбы, сложенные из крупных камней. В дальней стене виднелись овальные входы в коридоры. В одном из них показалась мужская фигура, но рассмотреть лицо в полутьме не удавалось.

— Пришли? — спросил мужчина, и его голос показался Марите знакомым.

— Ген? Это ведь вы? Мы встречались… — начала Марита.

Но Агама её перебила:

— Это мой муж. Генерикон Пятый, будущий правитель нашей страны.

— А это, значит, твоя семья? — обратился Генерикон к Агаме. — Тот самый командир Растин? Наконец-то!

Она не успела ничего объяснить, муж поднял скоромёт и направил на Перта. Пуля ударилась о столб, и сразу же прогремел ответный выстрел Перта. Марита, не раздумывая, тоже пальнула в Генерикона. Но за мгновение до её выстрела Агама успела заслонить собой мужа, и пуля Мариты попала ей в грудь.

Тело Генерикона со стуком рухнуло назад. Агама, глядя на сестру, медленно осела на пол. Марита бросилась к ней, хотела зажать рану и позвать на помощь, но споткнулась о камень, упала, ударилась головой и потеряла сознание.

Очнулась она от скрежета собственных зубов о фляжку. Один из егерей поддерживал голову Мариты и вливал ей в рот живительную аргозу. Она сделала большой глоток, перевела дух и спросила:

— Что с Агамой? Она жива?

Егери опустили глаза. Марита с силой стукнула кулаком по каменному полу, вскрикнула от боли. По щекам покатились слёзы, Марита ненадолго закрыла глаза, но потом резко подняла голову и сказала:

— А Генерикон? Где он?

— Кто? — не поняли егери.

— Их правитель. Враг. Муж моей сестры.

Егери переглянулись.

— Так вот кто это! Убит наповал. Перт молодчина, не промахнулся.

Пока егери обследовали коридоры, Марита приподнялась, попробовала встать на ноги, но не смогла. Подползла к Перту, увидела рану на плече. Егери уже наложили повязку, Перт дышал ровно, но был без сознания. Из коридора кто-то крикнул:

— Эй, Марита! Здесь кто-то есть!

Один из егерей вернулся за ней в пещеру, помог встать и повёл по коридору. Светильников не было, пришлось включать фонарики. Воздух становился всё более затхлым, и Марита прикрыла нос рукой. Впереди показалась дверь с решётчатым оконцем, и послышался тихий кашель.

Пришлось разбить выстрелом в упор тяжёлый замок, висевший на двери, чтобы войти в каморку. На куче сухой травы лежал старик — слабый, чуть живой. На руках у него были широкие каменные браслеты, соединённые мощной цепью — камень подавляет магическую силу, в таких браслетах невозможно творить волшебство. Увидев своих спасителей, старик снова закашлялся. Марита присела рядом, не убирая руку от лица — дышать этим смрадом было невозможно, — и дала старику выпить аргозы.

— Кто вы?

— Хранитель обсерватории, — ответил старик дрожащим голосом.

— Что случилось, кто вас запер?

Старик заплакал. Марита погладила его по плечу.

— Ну, успокойтесь, теперь всё будет хорошо. Мы вас подлечим, вы отдохнёте, выспитесь.

— Вы не понимаете! Это я во всём виноват.

— В чём? — удивлённо спросила Марита.

— Это из-за меня столько людей погибло! Я ошибся, не тому человеку доверился…

Марита видела, что старику трудно говорить. Он даже привстать не смог. Сколько его тут продержали? Первым делом надо снять браслеты, тогда он быстрее придёт в себя, силы к нему вернутся. Марита подозвала егеря, он нахмурился и покачал головой:

— Без заклинаний тут не обойтись. Мы не справимся.

— Что же делать? — растерянно спросила Марита.

Старик взял её за руку:

— Есть способ… Я сейчас встану…

Марита приподняла его и посадила у стены, но он покачивался, будто вот-вот упадёт. Марита огляделась. На полу рядом с кучей травы стояла пустая миска. Его хоть кормили? В таком состоянии он ничего толком не расскажет. Аргоза ещё не подействовала. Ему бы поесть! Марита достала из рюкзака походный паёк, протянула старику. Пока он жевал лепёшку, запивая водой, Марита потрогала свой лоб и охнула от боли. На пальцах осталась кровь.

— Ну что, вам лучше? — спросила она старика.

Он кивнул и внимательно посмотрел на Мариту.

— Откуда вы взялись? Как вы сюда попали? Про это место никто не знает.

— У нас была карта, — уклончиво пояснила Марита. — Но вы нам ещё не рассказали, что с вами случилось.

— Я расскажу. Но сначала ответьте: что с куполом? Он ещё раскрыт?

— Да.

— Вы точно знаете?

— Куда уж точнее! Гнилой туман над шахтами стоит, крапсы на людей охотятся!

— Я всё исправлю! Помогите мне встать.

Марита подала ему руку, но егери её оттеснили:

— Не вздумай, сама на ногах еле стоишь!

Легко приподняли старика и повели по коридору, а он говорил, куда поворачивать. Иногда на полу попадались ступеньки, иногда пол шёл наклонно вверх. Но вот впереди показался свет, и процессия вышла на открытую площадку, окружённую высоким каменным бортиком. Марита попыталась заглянуть за бортик, но не дотянулась. В центре площадки на каменном возвышении лежал большой прозрачный шар. Внутри метались разноцветные сверкающие линии.

«Как красиво», — подумала Марита и подняла глаза. Над шаром высоко в небо поднимался тонкий светящийся луч, но она не смогла разглядеть, куда он уходит.

— Что теперь? — спросил один из егерей.

— Сначала избавлюсь от браслетов.

Старик подошёл к шару и приложил к нему ладони. Линии внутри шара слились в яркое зарево, и Марита увидела, как браслеты истончаются, рассыпаются в прах, и вот уже под ногами у старика осталась кучка тёмной пыли, а вскоре и её сдуло налетевшим ветром. «Первый раз вижу настоящего волшебника», — восхитилась Марита. Его грязное вонючее рубище сменилось обычной чистой одеждой, спутанные волосы расправились и улеглись ровными волнами. А главное — исчез запах немытого тела, как будто старика окатило волной магии.

— А что дальше? — спросила Марита.

— Ждите. Я должен совершить обряд.

— Это долго?

— Не знаю. Я же никогда не убирал купол.

Егери притихли и внимательно смотрели на старика. А он закрыл глаза, запрокинул лицо к небу, раскинул руки и беззвучно шевелил губами. Ничего не происходило. Марита разочарованно подумала, что от долгого заключения ум старика помутился, и он больше не помнит нужные слова.

Внезапно тишину нарушил мерзкий визг. На небе появилось синее пятно, оно приближалось и росло. И вот уже крапсы подлетели к площадке, вот-вот набросятся на людей. Старик, не открывая глаз, невозмутимо читал заклинания. Марита быстро подала знак егерям: защитить старика любой ценой!

Зазвучали выстрелы, крапсы с воем падали на скалы, один рухнул рядом со стариком, но тот даже не пошевелился. Вместо убитых на площадку пикировали всё новые и новые птицы. Стрельба не прекращалась. То один, то другой егерь выхватывал из-за пояса новую обойму и ловко загонял в скоромёт.

Но вот в небе что-то изменилось. Снизу вверх — к точке, куда уходил светящийся луч — поползла невидимая граница между светло-голубым и лазурным. Купол, из-за которого небо казалось бледным, сжимался и уходил наверх. Без него небо становилось непривычно ярким.

Как только оно очистилось, крапсы развернулись и, не переставая верещать, унеслись прочь.

— Они навсегда улетели? — спросил один из егерей.

— Надеюсь! — сказала Марита.

А старик, наконец, открыл глаза и посмотрел на неё.

— Мне бы прилечь, очень спина болит…

— Конечно! Скажите, куда вас отвести.

С трудом переставляя ноги, старик побрёл вниз. Егери поддерживали его под руки. Вскоре они подошли к приоткрытой двери, за которой Марита увидела обычную жилую комнату. Светильник на потолке, вентиляционная отдушина, удобная мебель, толстый ковёр на полу. Небольшая горелка на столе, чайник.

— Как здесь уютно! — воскликнула Марита. — Давайте-ка я вам заварю чай!

Старик опустился на кровать, откинувшись на мягких подушках, а Марита, пока закипала вода, рассматривала комнату. Вдоль стен стояли шкафы, набитые книгами. Так вот как живут бывшие ректоры!

Когда старик выпил чашку травяного чая с мёдом, Марита спросила:

— Ну, теперь-то вы нам расскажете, что случилось?

Егери расселись на креслах и на полу и приготовились слушать. Старик ожил, глаза заблестели — через отдушину поступал свежий воздух, дышать здесь было легко, да и горячий чай его взбодрил. Устроившись поудобнее, он начал говорить.

— Когда я ещё был ректором, у меня училась одна студентка. Невероятно талантливая. Любые заклинания запоминала с первого раза. Ей и на лекции ходить было незачем, она всё знала из книг. Я стал с ней заниматься отдельно. Взял с неё обет неразглашения, и после этого она получила доступ в тайное книгохранилище. Я и подумать не мог, к чему это приведёт…

— Как её звали? — перебила Марита, хотя прекрасно знала ответ.

— Агама. Такая умница, я так ею гордился… Верил, что она заменит меня на факультете, а потом и ректором станет. Но я не успел её всему научить. Два года назад умер хранитель обсерватории, и мне пришлось занять его место. А это значило, что я должен проститься с университетом. Тогда я и совершил ошибку.

— Какую? — опять перебила Марита, и опять она уже знала, что он скажет.

— Пригласил Агаму поехать со мной. Проводить меня сюда.

— А это запрещено? — спросил егерь. — Вы нарушили закон?

— Нет, — покачал головой старик. — Хранитель имеет право приглашать сюда профессоров, если у него есть причины. Агама в то время уже была назначена профессором, я всё сделал по правилам. Я хотел передать ей важные знания. Думал, что это защитит нашу страну. Думал, что Агама будет их применять ради безопасности.

— А она?

— Она… — старик махнул рукой и надолго замолчал. — Ради любви предала свой народ.

Марита сидела на стуле перед кроватью, сцепив руки и глядя в пол. Мерзавец Ген, сколько зла он причинил! И семьи у неё больше нет.

Старик тяжело вздохнул и снова заговорил:

— У нас училось несколько иностранцев, и Агама помогала им готовиться к экзаменам. Один из них её очаровал.

— Постойте! Вы имеете в виду, наложил чары? — спросила Марита.

— И это тоже, — кивнул старик. — Оказался сильнее. Она не распознала, что её лишили воли. Она ему доверилась, передала тайные знания. А он был не простым студентом. Его отец — правитель северян. Он хотел заполучить наши шахты.

— Зачем они ему? Что, у него своих нет? — удивились егери.

— Наши — особенные. Из нашей руды чего только не делают, в ней есть сила. А у северян — только обычные металлы. Поэтому они и задумали это всё. Чтобы мы им не мешали, они решили избавиться от лишних жителей. Для этого и понадобилось раскрыть древний купол. Сначала появился гнилой туман — люди начали болеть и умирать. Потом северяне запустили под купол крапсов — птицы много народу сожрали. А потом прислали солдат. Думали, у нас уже некому сражаться.

— Погодите! Но как же они сюда попали? Разве здесь нет защиты от чужих?

— От чужих, — горько усмехнулся старик. — Но не от Агамы. Сначала она пришла одна и убрала защиту.

— А потом? Кто раскрыл купол? Ведь только вы можете это сделать!

— Агама меня обманула. Пришла будто бы навестить меня, подлила мне снотворное, а пока я спал, они с мужем перенесли меня в ту каморку и заперли. Агама знала, в какой книге написано про купол. Прочитала, всё поняла, выполнила обряд. Она же талантливая!

— Была, — мрачно поправила Марита. — Её больше нет.

Потом она повернулась к егерям:

— Всё, можем идти. Ещё успеем дотемна с горы спуститься.

Они встали, потянулись к двери. Старик окликнул Мариту:

— Постой. — Она оглянулась и снова присела на стул у его кровати. — Я вижу, ты хочешь что-то спросить. Ты ведь её сестра, да?

— Как вы узнали?

— Сила. В тебе она тоже есть. Я её чувствую.

— Да нет, вы ошиблись! Я же ничему не училась.

— И зря. Тебе надо. Я поговорю с профессорами.

Марита растерянно смотрела на старика. Что ей делать в университете? Дикий лес — вот её место. А старик мягко напомнил:

— Ты так и не задала свой вопрос.

— Зачем Агама позвала Растина? Что ей было нужно от него?

— В нём тоже была сила. Как и в тебе. А он был одним из двух командиров. Муж сказал Агаме, что если убить Растина, без него егери не смогут сражаться, и всё закончится.

— И она согласилась? — изумлённо спросила Марита.

— Не сразу. Но муж её уговорил.

— Как?!

— Сказал, что смерть одного человека — это меньшее зло, чем смерти тысяч мирных жителей.

— А это так?

— Я не знаю. Сама подумай.

 

Марита встала и, не попрощавшись, вышла из комнаты. В зале у входа егери столпились вокруг Перта. Он уже очнулся и радостно помахал Марите рукой. Она подумала: «Теперь он у меня вместо брата». Устало улыбнулась и сказала:

— Опять у тебя дыра в боку, и опять надо тащить тебя в Убежище. Хорошо хоть, ребята помогут.

Солнце уже клонилось к закату, когда они вышли на площадку перед пещерой. Марита смотрела на чистое яркое небо и думала: неужели крапсы не вернутся? Неужели больше не будет гнилого тумана?

Перт спросил:

— А что нам делать дальше?

— Закончим начатое. Прогоним северян. Егери справятся.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...