Первый удар лишь случайно не достиг цели. Клинок сабли шириной с ладонь вспорол мокрую ткань куртки. Альгер вскочил на ноги, сумев не растянуться на мокрых камнях, тут же отпрыгнул, уклонился от клинка и выхватил кинжал. Отступил еще на несколько шагов, переложил оружие из правой руки в левую, стараясь попасть противнику по запястью. Неизвестный теснил к океану, вынуждая совершить ошибку и потерять равновесие. За спиной раскаленным золотом горел закат. Альгер сделал обманный выпад. Якобы замахнувшись, поймал рубином, вправленным в навершие кинжала, луч заходящего солнца, ослепив противника. Прыжок, удар, потом второй, незнакомец навзничь повалился на песок, под ним быстро расползалось черное пятно.

Теперь Альгер смог рассмотреть нападавшего. Парень был крепким, широкоплечим, кожа с ярким бронзовым оттенком, высокие сильно очерченные скулы, узкий разрез глаз и широкий крупный рот. Длинные черные волосы с множеством вплетенных разноцветных бусин рассыпались по песку тугими свалявшимися прядями. Недолго думая, Альгер вырвал оружие из мертвых пальцев и огляделся. К нему приближалось еще пятеро воинов, вооруженных такими же широкими саблями и небольшими круглыми щитами. Они заходили полукольцом, стараясь полностью заблокировать Альгера. В центре выделялся незнакомец с серебряным посохом, внешне похожий на лежащего на песке мертвеца. Он сделал несколько шагов, потом резко остановился, крепко взял посох двумя руками и поднял чуть выше уровня лба. Альгер ощутил порыв сухого горячего ветра, ноги его подкосились, он со всего маха рухнул коленями на камни, — неизвестный воин начал колдовать. Тело свела судорога, дыхание перехватило, и кинжал сам собою выпал из онемевших пальцев... Колдун приблизился еще на несколько шагов. Повинуясь движению посоха, остальные воины почтительно расступились. Он протянул руку ладонью верх, в нее тут же лег кинжал Альгера. Маг издал сухой смешок, похожий на звук ломающейся ветки, сделал еле заметное движение посохом и проговорил:

— Так-так, и что же за хлам выбросил на этот раз океан? Кто ты, чужеземец? Каким ветром занесло тебя на нашу землю? Отвечай живо!

Талисман перевода, висевший на груди, засветился мягким едва заметным голубоватым светом. Альгер поднял голову и, набрав в грудь воздуха, с трудом ответил:

— Я — Альгар... из Варнаги. Корабль попал в шторм во Фронтире и... очевидно, погиб. Не знаю, спасся ли кто-то еще из команды, но меня океан выбросил сюда... на ваш берег. Я не имею злых и корыстных намерений. Прошу лишь сказать, где я оказался, и помочь вернуться домой.

Он закашлял и обессилено уронил голову.

Звуки ломающихся ветвей послышались все явственней. Черный маг смеялся громко и раскатисто. Воины вокруг хранили каменное молчание. Отсмеявшись, колдун ткнул пальцем в Альгера и произнес:

— О возвращении домой можешь забыть. Навсегда.

И снова хихикнул.

— Фронтир не пропустит ни тебя, ни один из наших кораблей. Триста лет назад течение изменило ход, мы оказались отрезаны от мира Исы.

Он замолчал и с интересом принялся разглядывать кинжал, но мгновение спустя как бы нехотя продолжил:

— Мы — империя аринов, четыреста лет назад покинувшие Срединный континент. А я — главный советник Тод, волею богов управляю этим островом.

Он опять захохотал, наслаждаясь изумлением на лице Альгера.

— Ты выдержал испытание, — кивок в сторону мертвого воина, — и теперь можешь стать одним из нас, но с условием: надо работать. Зарабатывать на жизнь трудом или умереть. Таков наш закон. Что ты умеешь делать?

Посох опять двинулся к Альгеру. Тот вздрогнул и поспешно выговорил:

— Все. Все, что угодно господину, от чистки конюшни до огранки драгоценных камней.

В этот миг ему до боли в висках захотелось двинуть надменному советнику в нос. Тод хмыкнул, прищурил и без того узкие глаза, беззаботно повернулся спиной и, уходя, бросил:

— Что ж, посмотрим... Завтра младший советник Сол даст тебе работу. Попробуй справиться.

Отшвырнул в сторону кинжал и, широко шагая, пошел прочь.

***

Душный рассвет застал Сола мечущимся на циновках. Накануне вернулась боль в ноге и раз за разом пронзала стопу десятком игл. Полночи младший советник пытался заснуть, несмотря на мучения. К рассвету сдался и, стиснув зубы, сотворил заклинание. Боль ушла, но долгожданным сном насладиться не удалось — показались первые лучи солнца. Сол с трудом поднялся, натянул сапоги, и, стараясь не опираться на больную ногу, поплелся к роднику. Ледяная вода освежила и придала сил, однако уверенности не прибавила. Недостойное чувство слабости и сомнения не покидало младшего советника.

Сол взял с собой меч и посох из лаврового дерева, перепоясался широким серебряным поясом и, недовольно хмурясь, двинулся к морю. Там, по словам главного советника Тода, коротал ночь выброшенный на берег чужеземец.

Осторожно ступая по камням, Сол приблизился и выглянул из-за валуна, стараясь получше рассмотреть пришельца. Тот спокойно спал на сухой траве среди булыжников, подложив под голову сапоги, укрывшись курткой и крепко сжимая в руке кинжал. Рядом дотлевал костерок.

Арин пристально вгляделся в лицо спящего. Чужак показался высоким и широким в плечах с острыми угловатыми чертами лица и почти белой, по сравнению с местными жителями, кожей. Темные волосы, кое-как собранные в жгут, спутались, одна прядь закрывала щеку, оттеняя сильный выдающийся подбородок и горбатый нос, похожий на клюв хищной птицы.

«Интересно, — подумал Сол, — сапоги из хорошей крепкой кожи, серебряные браслеты — на простолюдина он не похож, в вот руки... давно привычны к грязной тяжелой работе. Что же за улов подбросил нам океан?» Что-то екнуло в груди младшего советника. В это мгновение он заметил, вернее почувствовал, что чужак не спит, а пристально наблюдает за ним из-под опущенных ресниц. Сол тряхнул головой, выпрямился во весь рост и громко проговорил:

— Вставай, Альгар! Солнце взошло.

Чужак не стал изображать пробуждение, быстро поднялся на ноги и, сложив у груди руки, поприветствовал арина. Стоя он оказался на целую голову выше Сола и намного шире в плечах. Под порванной в нескольких местах рубахой угадывались мощные мускулы, делая руки похожими на толстые узловатые ветки. Младший советник строго и пристально вгляделся в глаза чужака, большие и почти круглые по сравнению с узкими щелками его собственных глаз. Пришелец не заморгал и не отвел взгляда, он просто улыбнулся и показал себе на грудь, сделав ладонью круговое движение. Сол совсем забыл про талисман перевода.

— Пойдем, человек, — сказал младший советник, исправив оплошность, — покажу тебе источники воды и дам работу. По дороге сможешь освежиться, а потом я пришлю тебе еды. Вижу, — он ткнул пальцем в сторону костра, — ты ел орехи с дерева шига. Имей в виду, они годны на корм скота, а не

для пищи чистых телом и духом.

Сол указал рукой в сторону далекой горной гряды, стараясь не поворачиваться к чужеземцу спиной. Колдовство колдовством, а осторожность не помешает. Этот верзила, несмотря на рост, обладал ловкостью дикой лесной кошки, ему ничего не стоило нанести смертельный удар в спину. Младший советник сделал шаг, боль в ноге выстрелила аж до лопатки. Вмиг покрывшись испариной, он беззвучно охнул. Чужак, как ни в чем не бывало, топтался рядом, озираясь по сторонам. Заметил или нет? Сол осторожно повернул посох, сперва медленно, потом все более уверенно стараясь проникнуть в его мысли. Оказалось, заметил, только не подал вида, ни словом, ни взглядом. Сол нахмурился. Кажущаяся простота чужака не давала ему покоя. Он снова потянулся к сознанию Альгара в поисках ярких четких мыслей. Хм... Восход над океаном, башня маяка в золотистых лучах, паруса на горизонте, статуя высотой с башню...

— Красиво тут, — видение чужих мыслей исчезло, стоило чужаку заговорить, — а воздух какой! И ночь совсем не холодная.

Они шагали рядом, Альгар лишь на полшага опережал младшего советника.

— Освежиться, конечно, не помешает, а то после метания по Фронтиру, кораблекрушения и ночлега под кустом чистым я быть не могу никак, ни телом, ни духом. Так что те орехи, как раз для меня.

Он улыбнулся и сощурил глаза, от чего вокруг них собрались веселые лучики морщинок. Улыбка показалась Солу искренней, дружелюбной и не вызвала никаких подозрений. И все же...

Некоторое время шли молча, удаляясь все дальше от моря к небольшой горной гряде, отчетливо вырисовывавшейся на фоне опостылевшего Солу бирюзового неба без единого облачка. Миновали крошечное озерцо, цветом воды сливавшееся с небесами. Пологий берег сплошь устилала отполированная до идеальной гладкости разноцветная галька, причудливо переливающаяся на солнце, от оранжевого цвета вечерней зари, до жемчужного и зеленоватого оттенка морской волны. Младший советник брезгливо поморщился: пестрота вместе с болью выматывали его.

Альгар все также крутил головой по сторонам, громко восторгаясь красотой здешних мест и постоянно сравнивая с родными краями. За короткое время в пути Сол узнал, что родом чужеземец из портового города Варнага и не кто-нибудь, а средний сын наместника императора. Без малого десять лет назад поссорился с отцом и завербовался на первый попавшийся капер, с тех пор так и бороздит океан. Побывал во всех водах вдоль Фронтира. Был в какой-то Аджарре, и в северных водах, и на острове Торес. От тамошних баб они еле унесли ноги. Сол мало что понял из этих перечислений, но ответ на вопрос о происхождении чужеземца получил.

Боль в ноге наконец отступила, удалось свободно вздохнуть и немного расслабиться. Младший советник невольно заслушался. Человек как раз рассказывал про Черепашью бухту. Он до того ярко описывал побережье и розовый восход в безветренную погоду, и оранжево-красный закат, и лунную дорожку, бегущую по черной воде, и Спираль Аизы в небе, и наливающийся чернотой горизонт в преддверии шторма, и белоснежные буруны, старающиеся достать берег... Душа младшего советника устремилась туда, в недостижимую неизведанную даль, прямиком в сердце самого смертоносного урагана, под голубой парус трехмачтового красавца-фрегата.

— Чуть дальше по левую руку от тропы будет малое хранилище питьевой воды, — с трудом возвращаясь в реальность, кисло вымолвил он, — можешь ее пить, но купаться не советую — ледяная. По другую сторону от Каменного ковша есть хранилище побольше, его питают горячие источники, правда, соленые...

— Вот это дело! — Альгар с воодушевлением потер руки, — Вот это я понимаю!

Он нетерпеливо прибавил шагу. Сол рванулся следом, опять неудачно ступил на ногу и от души выругался, беззвучно шевеля губами.

***

Альгер внимательно наблюдал за младшим советником. Молодой и смелый, но немного неуверенный арин понравился ему гораздо больше нервного и высокомерного Тода. По виду он мало отличался от остальных насельников острова: те же узкие глаза, высокие скулы бронзовая кожа, лишь в волосах вместо бусин или ремешков сверкали тонкие золотые нити. Внушительный меч и широкий серебряный пояс ясно говорили о его принадлежности к знати, а вот деревянный посох вместо серебряного указывал на более низкое по сравнению с Тодом положение. Хромоту младшего советника и его яростную борьбу с болью Альгер заметил сразу и вовремя сбавил шаг, не желая понапрасну мучить парня. «Старается сохранить лицо, — подумал он, — интересно, представление только для меня или вообще для всех?»

Двигались вглубь острова, все дальше и дальше от побережья. Альгер глубоко вдыхал чистый сладковатый воздух и улыбался высокому небу. Несмотря на ноющие синяки, ночь на камнях и голод, от такой красоты сердце радостно пело. Все, что ночью казалось мрачным и зловещим, под ослепительным утренним солнцем заиграло живыми сочными красками, заставляя кровь быстрее течь в жилах.

С ветки вспорхнула крошечная птичка с искрящимися голубоватыми перышками. Кроха издала громкий свист и яркой искрой исчезла в небе. Альгер попытался проследить за ней и наткнулся взглядом на Сола. Младший советник с разинутым ртом слушал нехитрый рассказ о Черепашьей бухте и Варнагийском маяке. Он, как мог, внимательно следил за мыслями спутника, жадно ловил картинки и образы, всплывающие в сознании. Альгер незаметно усмехнулся и с удовольствием представил белые от пены штормовые волны, бьющиеся о высокий варнагийский берег. Узкие глаза арина так и светились страстью путешествий, в крови младшего советника гудел океан.

Солнце взбиралось все выше по небу, все яснее вырисовывалось очертание темного холма, странно контрастирующего с яркой листвой вокруг. Серая отвесная стена вырастала прямо из зарослей непроходимой зелени. По мере приближения на склоне явно обозначились три лица, высеченные в камне. Прошли еще около лиги, и таинственный барельеф стал хорошо виден. Альгер ощутил, как жар приливает к голове и волосы по всему телу встают дыбом.

— Что там такое? — спросил он, изо всех стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Они остановились у края обрыва в пустой и пыльный кратер, формой напоминающий ковш. Каменный ковш. Сол, все еще под впечатлением рассказов о морских странствиях, вскинул голову и широким жестом указал на барельеф:

— Это элькийцы, полководцы королевства Элькион, те, из-за кого мы вынуждены были покинуть наш общий дом.

Палец младшего советника без последней фаланги уткнулся в изображение слева: острый нос выдается вперед, точно клюв, всклокоченная челка торчит из-под каменного капюшона.

— Рэвен Проклятый клинок.

Кивок в стону правого изображения с правильными чертами и гордо выдвинутым вперед подбородком.

— Рокаль Адский огонь.

Наконец, лицо посредине: мертвые провалы глаз, осыпавшийся каменной крошкой нос, осколок вместо рта. Время испортило изображение до неузнаваемости, однако Альгер ни капли не сомневался в том, чей каменный лик видит перед собой.

— А это, — младший советник оскалился, так, что показались мелкие острые зубы, — Вигрон Сокол смерти. Эти ублюдки обманом погубили священное пламя нашей расы, уничтожили великое государство аринов и обрекли нас на прозябание в этой дыре. Тебе знаком кто-то из них?

— Думаешь, я столько прожил, чтобы помнить этих? — буркнул Альгер, осторожно переводя дух, — Хотя... — он прямо взглянул в Солу в глаза, — Сокол смерти... Кто-то из полководцев времен войны. Да, точно он, отец и дед даже портрет показывали.

Для пущей уверенности он потер ладони.

— Что? — вскинулся Сол. — Вы воевали с Элькионом?

От волнения щелочки глаз на миг раздвинулись, явив лихорадочный блеск черных угольков.

— Воевали, было дело, — Альгер сделал несколько неторопливых шагов вдоль обрыва, — какой-то мой прадед участвовал в главном сражении. И почти, между прочим, победили! Если бы не шальная стрела, угодившая в глазницу главнокомандующему...

Он широко и выразительно развел руками.

— Пришлось заключить мир. А на других островах тоже каменные эльфы?

Сол усмехнулся в ответ:

— Нет, только здесь. Раньше тут жили те, кто особенно их ненавидел. А вот что касается стрелы... Думается, не очень-то она была и шальная, просто чья-то рука умело ее направила.

Что правда, то правда. Альгер украдкой улыбнулся и решил, что неплохо было бы выпить с младшим советником на досуге. Молодой арин нравился ему все больше и больше.

Странный шорох прервал размышления. Хлопанье крыльев, стук осыпающихся камешков, то ли вздох, то ли рычание. Из тени на дне ямы выползало нечто. Невиданное прежде существо: остроконечный хвост, длиной не меньше пяти локтей, кожистые крылья летучей мыши, острый костяной гребень по хребту. У чудовища помимо крыльев имелись две пары лап с заостренными когтями, толщиной с большой палец Альгера. Голову украшали остренькие рожки, а по бокам свисали длинные усы. Существо снова издало протяжный полу вздох, полу рык, неловко расправило крылья, а потом, помогая себе лапами, быстро вскарабкалось по отвесному склону прямо к высеченным в граните каменным ликам. Железная цепь, мерзко громыхая, тащилась за ним.

Дракон взобрался вверх и с размаха ударил передней лапой по центральному барельефу, отколов кусок от подбородка. Потом обернулся и вперил в Альгера серо-зеленый взгляд, заставив отшатнуться и замереть. Показалось, что сама госпожа Вечность глянула из этих непостижимых глаз.

— Ну вот, — нарушил молчание Сол, — это и есть твоя работа. Будешь присматривать за киргом. Если, конечно, он позволит. Его, как и тебя, выбросило на берег после бури во Фронтире. Попробуйте поладить.

Младший советник старательно отворачивался от монстра, ощущая себя явно не в своей тарелке. Даже широкие плечи арина сжались и поникли.

— Там впереди спуск в Ковш, каменные ступени еще не раскрошились. Будешь кормить его и чистить загон. Повезет, он тебя не тронет, хотя бы первое время.

Морок окончательно отпустил, Альгер вздрогнул и пришел в себя. Он еще раз внимательно рассмотрел подопечного. Дракон взмахнул правым крылом и неловко опустился обратно в яму, в воздухе стрелой мелькнул хвост. Зверь был стар и измучен. Тусклая чешуя покрыта трещинами и толстым слоем пыли, видимая глазу незащищенная шкура свисает сухими складками, левое крыло искалечено и еле двигается. Истощен и обезвожен.

С противоположной стороны по склону стекала небольшая струйка из родника неподалеку. Она сползала по узкому желобу и терялась где-то в расщелине между камней на дне. Дракон лежал рядом, слизывая воду длинным зеленоватым языком. Воды явно не хватало. В груди у Альгера что-то сжалось, не давая свободно вздохнуть. Зубы скрипнули в бессильной ярости. Прямо на глазах сильное, гордое и непостижимо древнее существо превращалось в немощного калеку.

Захотелось сорвать на младшем советнике хоть каплю досады.

— Первое время? Ну-ну. И чем же я должен, по-вашему, его кормить? Одних ягод шига будет маловато. Могу переловить всех жаб в округе, но и этого не хватит. И как чистить яму голыми руками?

Сол спрятал свое высокомерие и просто махнул рукой в сторону:

— Тебе доставят все что нужно.

Хмурые молчаливые арины принесли два больших деревянных ведра, корыто, лопату и толстый душистый веник, связанный на скорую руку из веток кипариса ближайшей рощи. Альгер, не теряя времени, рванул к пресному озеру. С полными ведрами воды он осторожно ступил на крошащиеся ступени спуска в Ковш. Шаг за шагом прошел добрую половину лиги и у самого подножия услыхал звук волочащейся по камням цепи. Навстречу со сложенными крыльями, скрывавшими передние лапы, вышел дракон. Альгер продвинулся вперед, стараясь не делать резких движений. Наверху, у самой кромки обрыва за ним наблюдал Сол, да пялились сопровождающие воины, желавшие поглядеть на встречу чужеземца с чудовищем.

Дракон остановился и вытянул длинную шею из складок толстой пыльной кожи. Злые слезящиеся глаза пристально буравили Альгера. Дракон ждал.

Альгер потоптался в нерешительности, потом взял воду, замахнулся, но вместо того чтобы окатить чудовище, просто протянул сосуд к самой морде, предлагая напиться. Послышалось тихое шипение, похожее на едва различимый свист. Уродливая голова приблизилась настолько, что стали отчетливо видны раздувающиеся сухие ноздри. Дракон замер в ожидании, его зеленые глаза продолжали изучать Альгера.

Он подвинул воду ближе, а потом почтительно склонил голову перед драконом. Сверху донеслись разочарованные возгласы. Кровавая забава откладывалась: ящероподобный не собирался сожрать воина, воин же не думал сражаться с ящером. Монстр шумно выдохнул и жадно припал к воде. Напившись, несколько раз тряхнул головой, давая понять, что хочет еще. В этот раз Альгер обильно полил голову, от чего дракон довольно фыркнул и обдал веером холодных брызг.

Носить воду пришлось до самого заката, а когда красный солнечный диск скрылся за горизонтом, Альгер развел большой костер прямо на дне Ковша. Кипящие в котле душистые травы и запах жареного мяса окутали мрачную каменную яму аппетитным ароматом. Элькиец кинжалом разрезал часть туши незнакомого ему животного, похожего на быка, и отдал дракону самые большие и жирные куски. Тот лениво и как бы нехотя принимал пищу, однако мясо мгновенно исчезало в пасти чудовища.

Сол наведался несколько раз, молча постоял у обрыва и тихо исчез, а потом прислал корзину внушительных размеров со всякой снедью. Сдобные лепешки, свежие фрукты, запеченная рыба, жареные в меду орехи, разумеется не с дерева шига. Была даже глиняная бутыль с вином, непривычно терпкого, но весьма приятного вкуса. Альгер с радостью выпил за здоровье младшего советника, но всю еду разделил с драконом. Поделился даже вином, справедливо рассудив, что пара глотков крепкого напитка не повредит древнейшему существу.

Спать устроился на камнях у костра. Сытый дракон распластался рядом, положив голову на лапы и широко развернув искалеченное крыло. Его глаза, затянутые белесой пленкой третьего века, казались закрытыми, но Альгер чувствовал, что монстр внимательно изучает его, не пропуская ни одного движения. Изредка ветер приносил далекий шум и запах моря, шелест листьев в соседней роще, шорох песка, рядом вздыхал дракон. Над головой надменно сиял Крест Рока, словно напоминая Альгеру о ничтожности и несбыточности его стремлений. Девять желтых звездочек на черном шелке ночного неба, девять недремлющих безжалостных глаз, готовых в любой момент поразить чужака.

Наступивший день обещал быть особенно жарким. Альгер с удовольствием искупался, а потом, натянув сырую одежду, вернулся к Ковшу и стал наводить чистоту. Для этой невыполнимой, на первый взгляд, задачи он нашел до смешного простое решение: заткнул камнями и мхом отверстие, куда стекала вода из желоба. Ручеек, казавшийся слабенькой струйкой, начал быстро заполнять Каменный ковш. Первым делом отмыли дракона. После купания в пусть не очень чистой, но зато достаточно глубокой луже чешуя чудовища приобрела ярко-красный оттенок. Роговые пластины полыхнули на солнце как начищенный чайник.

***

На остров спустился сырой и промозглый туман. Сол любил туман с его прохладой и серым небом. Он всем телом впитывал влагу, наслаждаясь водой, наполнявшей воздух. К сожалению дней, похожих на этот, в году выпадала от силы дюжина, да еще нога начинала стрелять такой болью, что утолить ее он мог лишь колдовством, от которого потом его мутило еще несколько ночей.

Вот в такой день он и решил позвать к себе чужеземца. Вздумалось скрасить боль историями о неведомых землях, заглянув за пелену ненавистного с детства Фронтира.

Его маленький домик прятался в зарослях, вдали от океана, куда долетал лишь отдаленный, похожий на чье-то глубокое дыхание, гул волн. Расположились на веранде, застеленной циновками. Чужеземец, ступив на порог, тут же низко поклонился и, повернувшись к уставленному мисками с едой низкому столику, негромко сказал:

— Мир этому дому, — и по своему обыкновению улыбнулся.

Сол не удержался от ответной улыбки и указал на подушки на полу. Чужак без тени смущения уселся, с удовольствием принюхиваясь к ароматам душистых трав и горячей еды. Его взгляд пробежал по столу и остановился на пузатой глиняной бутылке. Еще бы выпить чего покрепче! Чтобы понять, о чем думает гость, Солу даже не пришлось прибегать к колдовству. Он откупорил бутылку и наполнил две небольшие чашечки. По террасе поплыл древесный аромат с заметной горчинкой.

— Шагра! Благословенная шагра! — проговорил чужеземец, с радостью подхватив чашечку. — Ну, давай за силу и отвагу!

И сделал глоток.

— Эй, осторожно, — воскликнул Сол, — это же огненная ши, она валит с ног после третьего глотка!

Сам он лишь пригубил свою порцию, не без удовольствия ощутив во рту обжигающий холод, просочившийся в горло огненной струйкой. Чтобы не закашлять на глазах у чужака, младший советник глотнул побольше воздуха, а потом с силой выдохнул.

— Угощайся, — он указал на миски с едой, а сам поскорее положил в рот большой кусок пресной лепешки с травами и незаметно коснулся заклинанием сознания пришельца. И остался слегка разочарован: человек хотел только есть и всей душой мечтал о втором глотке выпивки.

— Ты отлично справился с киргом, — немного помявшись, выдавил Сол, — с ним непросто поладить, до тебя мало кому это удавалось.

— Ага, — прошамкал набитым ртом человек, — значит, до меня тут были другие, а ваш зверь всех сожрал.

Его взгляд вызвал у Сола непрошенную дрожь. Глаза цвета предгрозового неба непостижимо напоминали глаза кирга, только ни боли, ни страдания в них не было и в помине, лишь напор, сила и уверенность. Сол напрягся, словно ожидая удара когтистой лапы.

— Этот дракон, — продолжал чужеземец, — любит, когда чисто. Сперва он тоже злобно на меня косился, должно быть, прикидывал, откуда лучше откусить. Ну вот, а когда я всю грязищу убрал и своей едой с ним поделился, то подобрел и жрать меня раздумал. Но, будь я менее расторопным, то в два счета стал бы его обедом.

«Он отдает киргу всю свою еду?» — Сол опять подглядел мысли человека, а тот прожевал кусок рыбы, кинул в рот горсть орехов, и, тщательно облизав липкие пальцы, спросил:

— Ты расскажи мне, что это вообще такое, ваш жуткий кирг? Я такое чудовище не то что не видел, даже не слышал ничего. Много тут таких водится?

Сол чем угодно готов был поклясться, что пришелец не врет и кирга видел впервые в жизни. Он получше сконцентрировался и проверил еще раз. В голове у человека неслась вереница образов один ярче другого, сказывалось влияние огненного напитка, не было только существ, даже отдаленно похожих на киргов. Сол вздохнул, рассеянно взял что-то с тарелки и сказал:

— Кирги — носители огня, родом со Срединного континента. Много веков назад они служили нашей расе, народу великих наездников. Мы повелевали ими и были непобедимы, наша воля и их магия творили невероятные вещи.

Получилось непонятно и высокопарно. Сол поморщился. Признаваться чужаку в том, что о киргах он и сам знает очень мало, не хотелось.

— Подожди, сейчас объясню получше, — он с трудом поднялся и, морщась от боли, заковылял в дом. Маленькая библиотека, предмет гордости младшего советника, скрывалась в дальней комнате без окон. Сол нащупал сундук, осторожно открыл крышку и с благоговением вытащил книгу в толстом кожаном переплете с потемневшим серебряным окладом. Он улыбнулся, коснувшись пальцами бесценных корешков, и со вздохом закрыл крышку.

Человек блаженно разлегся на подушках, уставившись в потолок.

— Райское место, — просто сказал он, — солнце, зелень и небо. Красота!

Сол опять вздохнул, расположился на циновке и раскрыл книгу. На старинной пожелтевшей от времени гравюре был изображен воин с боевым луком верхом на драконе. Голову защищает похожий на гребень шлем, два щитка в виде крылышек закрывают уши, вертикальная пластина защищает нос, ни кольчуги, ни нагрудника, лишь простая рубаха и серебряные наручи. Дракон точь-в-точь обитатель Каменного ковша, только здоровый и полный сил. Особенно хорошо видны крылья и лапы со смертоносными когтями. Из ноздрей и пасти вырывается облако пара.

— Вот, смотри, — младший советник показал на страницу, — это арин верхом на кирге. Вообще-то, арин и есть наездник.

— Тут написано, — он начал водить пальцем по строчкам, — каждый кирг должен покориться своему воину- погонщику.

Чужак внимательно рассмотрел изображение и с сомнением покачал головой:

— И как он не падает? Ни узды, ни седла, да и не лошадь это. Этого лучника ветром должно сдувать только так, ему бы за гребень уцепиться, а он тетиву натягивает.

Сол улыбнулся и с любовью погладил драгоценную страницу.

— Настоящий наездник одно целое с киргом. Одно тело, одно тепло. Кирг чувствует мысли хозяина, выполняет его приказы, охраняет, защищает. Один крирг — один наездник на всю жизнь. Оседлать дракона можно только после смерти наездника. Это удел избранных. Так, по крайней мере, было у нас, у аринов, тысячелетия назад драконы дали нам клятву повиновения в обмен на право жить и охотиться на наших территориях. Потом власть над ними обманом захватили элькийцы. Убили всех наездников и сами заняли их места. Странно, что ты никогда не видел элькийцев верхом на драконах.

«Действительно, странно, — подумал Сол, — мысли чужака говорят о том, что ни о каких киргах на Срединном континенте никто слыхом не слыхивал. Куда они могли подеваться?» Страшная догадка поразила младшего советника, заставив сердце больно ёкнуть. «Неужели они уничтожили всех киргов?! Ну конечно, вероломные элькийцы перебили драконов, как когда-то перебили их наездников-аринов. Должно быть, выжил только этот. Должно быть, спасаясь от преследования, он попал во Фронтир, а вынырнул здесь, на их берегу. Все сходится. Но как, как они посмели?»

Руки младшего советника сжались в кулаки, он тяжело задышал и хрипло с трудом выговорил:

— Это элькийцы, они убили киргов.

Человек в это мгновение запихивал в рот оставшиеся полоски мяса в маринаде. От слов Сола он поперхнулся, сильно закашлял и затряс головой.

— Сомневаюсь, — вымолвил он, отдышавшись, — у длинноволосых для этого кишка тонка. Они чистоплюи самовлюбленные, в серебре и шелках, только и дела, что в зеркало пялиться, а на остальных...

Красноречивый жест ясно продемонстрировал, насколько жителям королевства Элькион на всех наплевать.

— Еще говорят, что они бессмертные или вроде того, триста лет жизни для таких — не срок. Зачем тварей-то убивать? Эльф верхом на драконе отлично бы смотрелся. Разве нет? Я бы скорее поверил в то, что это твари всех сожрали и смылись по добру по здорову. Ну или сами померли, от старости или болезни какой...

Человек ухмыльнулся и взял бутылку, наполнил чашечки и жестом предложил выпить. От резкого запаха голова закружилась, а обжигающий, слишком большой глоток заставил на миг ослепнуть и оглохнуть. После огненной ши сознание еще некоторое время то ярко вспыхивало, то гасло, от чего предметы вокруг казались размытыми и полупрозрачными. Сол даже перестал следить за мыслями чужака, а тот, выпив, как ни в чем не бывало, принялся рассматривать книгу. Осторожно переворачивал страницы, подолгу разглядывал изображения, водил пальцем по строчкам, пытаясь прочесть.

— Великолепный гримуар, — наконец сделал он вывод, — лет пятьсот, не меньше, а как сохранился — просто загляденье! И какая работа, каждый рисунок — настоящий шедевр. Откуда здесь такое сокровище?

Заулыбавшийся было Сол, нахмурился. Ненужные сейчас воспоминания вспыхнули в мозгу столь ярко, что горло сжал спазм, а на глазах выступила слеза.

— Эти книги с континента, достались мне от учителя, — голос дрогнул, — он... он заболел и умер.

Младший советник забрал фолиант у чужака и, прихрамывая, унес в дом. Мысли пришельца все время ускользали от него, на короткий миг даже почудилось, что самоуверенный человек дает увидеть только то, что сам хочет. Невероятно. А еще все время казалось, что он понимает речь аринов, слышит смысл сказанного до того, как успеет сработать талисман перевода, и потому готов ответить на любой вопрос, ничем себя не выдав.

«Надо погрузить чужеземца в колдовской транс и без спешки изучить все, о чем он думает», — принял решение Сол, но привести его в исполнение не успел.

— Что с твоей ногой? — непозволительный вопрос ошарашил так, будто камень упал с неба. Младший советника подобрался, и, старательно скрывая подступающий гнев, сказал:

— Тебя это совершенно не касается, чужеземец. В ответ на гостеприимство ты оскорбляешь меня в моем же доме. Знай свое место!

Он умолк и застыл, словно каменное изваяние с намертво сжатыми кулаками. Человек в ответ в очередной раз наполнил огненным напитком чашки и подал одну Солу.

— Не сердить, господин советник, — примирительно сказал он и опять улыбнулся этой своей простодушной обезоруживающей улыбкой, — я действительно чужак в твоем мире, ничего не знаю о ваших традициях и чести, но, сказать откровенно, не могу спокойно смотреть на чужие мучения. Я ведь лекарь, могу помочь. У нас, знаешь ли, так принято.

От улыбки и миролюбивых слов Сол почувствовал себя в ловушке, как загнанный зверь.

— Нет! — отчаянно выкрикнул он, — Нет! Не хочу! В нашем мире, да будет тебе известно, не место таким, как ты. Арины — настоящие воины и сами справляются с любой болезнью. Чем совать нос не в свое дело, молись лучше, чтобы я не сказал Тоду, чем ты занимаешься. Если главный советник узнает, сразу вздернет тебя на воротах.

Собеседник лишь равнодушно кивнул.

— Зря ты так. Ты же волшебник, да и не самый слабый на этом острове. Наверняка можешь сам себе помочь, только не знаешь как. Давай-ка я посмотрю и скажу, что надо сделать.

«Твой учитель, видимо заболел или что-то сломал, а никто ему не помог. Мог бы жить еще, кабы не ваша аринская гордость и упрямство». Мысль человека, такая яркая и четкая, плетью хлестнула Сола. Сделав еще один обжигающий глоток, он бухнулся на подушки и неловко стянул сапог. Перед глазами замелькали разноцветные пятна.

Что было потом, он запомнил урывками. Чужак говорил, он делал, порой совсем бездумно, порой через тугую завесу боли, порой на грани беспамятства. Способность ясно мыслить вернулась лишь в самом конце.

— Вот и все, — проговорил чужак, вытирая мокрое от пота лицо рукавом, — потом повторишь еще два раза и можешь навсегда забыть о боли. Ты, считай, здоров.

Он снова улыбнулся и протянул Солу руку, помогая подняться. Младший советник пришел в себя, выпрямился и покрутил стопой. Красные пятна на коже еле виднелись, опухоль уменьшалась на глазах, а самое главное — исчезла боль. Сол пошевелил одной ногой, потом другой, потряс головой, сжал и разжал кулаки. Боль, преследовавшая многие годы, не возвращалась. Он осмотрелся: мир вокруг словно обрел утраченную когда-то четкость и наполнился новыми оттенками, живыми и яркими. Сол поднялся, привычно подобравшись, чтобы не захромать. Ничего не произошло: он легко ступил на циновку, ощутив тепло и приятную шероховатость. Постоял на одной ноге, потом на другой, а потом легко подпрыгнул. В голову ударило пьянящее не хуже огненной ши ощущение свободы. На миг даже показалось, что по щеке хлестнул порыв штормового ветра и кинул горсть горьких ледяных брызг. Безумная и преступная идея пришла в голову.

— Послушай, — младший советник тщательно старался подобрать нужные слова, — крыло кирга... думается, ты мог бы...

— Починить? — человек опять улыбнулся, — пожалуй, даже без твоей волшбы могу попробовать, только нужен пчелиный клей, суровые нитки с толстой иглой и много серебра.

— Моих браслетов, — он тряхнул руками, — не хватит, надо еще столько же. Да, еще кузница нужна, сделать спицы для крыльев.

Сол снял серебряный пояс и молча протянул человеку.

***

— Ну, брат, еще немного потерпи, и все, — Альгер затянул последний шов и на всякий случай плеснул каплю шагры, — через несколько дней будешь как новенький.

Дракон тяжело и шумно вздохнул, приоткрыл зеленый глаз и уставился на Альгера. Тот бережно сложил раненое крыло и перевязал полоской шелковой ткани, бывшей недавно его рубахой.

Полуденное солнце жарило немилосердно. Альгер сделал глоток неприятно теплой воды из глиняной бутылки, поморщился, взял ведро с ковшиком и смочил голову дракона, потом, как мог, прикрыл лежащего ящера своей курткой и уселся рядом.

С кромки Большого ковша за ними с самого рассвета наблюдали младший советник с двумя надсмотрщиками.

— Теперь тебе надо поспать, самое малое до завтрашнего утра, а лучше до вечера, — Альгер обращался к дракону, — сон — лучший лекарь.

«Интересно, — подумал он, — как тебя угораздило вляпаться в такую передрягу? Мало того что едва не погиб, так еще и попал в плен к бывшим хозяевам?» Он громко хмыкнул и тут же едва не вскочил от неожиданности, услыхав в голове голос:

«Ох-хотились на дельф-финофф. Ф-фронтир отомстил». Дракон говорил с ним.

Альгер задержал дыхание, потом медленно выдохнул, стараясь ничем себя не выдать, поднял руку и помахал Солу. Посидел еще немного, все внимание сосредоточив на дыхании, потом также мысленно ответил дракону: «Поделом, стало быть, получили, надеюсь, будет уроком».

***

Младший советник бежал сквозь темноту, перепрыгивая камни и ломая кусты. Ветки хлестали по лицу, в ушах свистел ветер, дыхание с шумом вырывалось из груди. Сол задыхался — уже несколько лет он не мог себе позволить такую роскошь, как бег. Успеть, успеть, успеть. Казалось, эти слова доносятся из шума крови в ушах.

— Эй, Альгар или как тебя по-настоящему зовут! Постой! — догнать чужака удалось лишь в паре шагов от черного провала в Большой ковш. Чужеземец медленно обернулся. Он не вздрогнул и вообще никак не выказал удивления.

— Ты должен бежать. — Сол запыхался и говорил сбивчиво, — Северная, самая обширная часть острова сплошь покрыта лесами, там можно укрыться. По этой тропе выйдешь на торную дорогу, дойдешь до старого дерева в три обхвата. Это ориентир, за ним начинается лес. В нем трудно выжить, но твоя выносливость поможет. Иначе... Тод приказал распять тебя прямо тут, на виду у кирга.

Сол перевел дух, откашлялся и продолжил, более спокойно:

— Никакой ты не человек. Ты — элькиец. Верно? Неважно, ты наездник кирга или нет, на всякий случай тебя убьют, а потом повторят попытку оседлать дракона, не получится — станут ждать дальше. Тод помешан на идее, что кирг рано или поздно позовет своего наездника на помощь. Думаешь, он просто так его мучил? Он одержим и очень терпелив.

Младший советник устало смолк, будто бы растеряв часть своей решимости. Они стояли друг напротив друга у отвесного спуска. Чернота скалы сливалась с чернотой неба, лишь Крест Рока все также ярко горел над головами.

— Почему ты решил помочь мне, Сол?

— Потому что ты... ты такой же как и я. Горькие брызги, ветер и огонь в твоей крови. А еще кирг. Это величайшее творение богов... Я не могу...

Чужак вздохнул и медленно протянул руку.

— Спасибо, Сол. — он чуть помедлил, словно не решаясь продолжить, — Послушай меня, это очень важно. В нашем мире есть легенда, что раз в год Фронтир меняет свое воплощение океанского течения на человеческое, выходит на берег и сидит, опустив ноги в воду. Так это или нет, ведает один Рок, но пять дней в году, начиная со дня Середины лета он перестает быть ловушкой. Вблизи вашего острова проходит самое узкое место адского течения. Его можно преодолеть, если только бури не помешают. Именно так я и попал на ваш остров. Фрегат «Альгиз», чьи паруса вы, должно быть, видели на горизонте, подошел так близко к берегу, как только смог, спустил шлюпку со мной, а потом быстро вернулся назад. А я, я направился прямиком к острову, за драконом. Я пришел его спасти. От вас. Он наш друг.

— Ты понимаешь, что с-сделал? — голос Сола задрожал и сорвался на хрип, — ты вновь открыл нам дорогу назад, в ваш мир!

— Каждый должен иметь возможность вернуться...

— Младший советник! — окрик Тода в ночной тишине показался подобным взрыву пороха. Он стоял совсем близко, ожесточенно оскалившись, с талисманом невнимания в одной руке и волшебным посохом в другой. Все яснее доносились шум шагов, шелест листьев, хруст веток и звон стали. Вокруг собиралось не менее двадцати вооруженных воинов.

— Все кончено! — голос дорожал от нескрываемой радости, предвкушения долгожданного триумфа, — не пытайся сопротивляться, наездник, тебе не спастись.

Тод торжественно поднял посох. В тот же миг чужеземец скорчился и со стоном опустился на колени, его мускулы напряглись в тщетной попытке освободиться, изо рта вырвалось неясное бульканье, а из носа потекла тоненька струйка крови. Главный советник, довольный результатом волшбы, наклонился к пленнику и потряс перед лицом вырванной из книги страницей.

— Вот, смотри, — прошипел он, — разве это не твое лицо? А, наездник, Вигрон Сокол смерти? Разве не твое лицо в назидание нам, потомкам, высечено вон там, на склоне? Ты пришел, пришел за своим киргом! Сейчас ты умрешь, медленно и навсегда, а кирг будет принадлежать мне. Мне и никому другому! Я стану первым наездником новой эпохи восхода расы великих аринов. Я. Ты все понял? Отвечай!

Дрожащий голос Тода сорвался на визг. Чужак тяжело поднял голову, попытался сплюнуть кровавый сгусток и глухо проговорил:

— Ты сделал великолепную попытку, Тод. Склоняю голову. Перед проигравшим.

Перед глазами безмолвно застывшего рядом Сола, будто сверкнула яркая вспышка. Узор сложился, все частички мозаики заняли свои места.

Выброшенный на берег чужак. Страница из книги. Искалеченное лицо на скале. Главный советник ждал его. Ждал, чтобы убить, освободить дракона от наездника и занять его место. И он, Сол, сам того не зная, сыграл на руку главному советнику, помогая лечить кирга. Все просто. Вот только...

— Я не Сокол, а всего лишь его младший брат, и мы... мы очень похожи, — несколько мгновений элькиец лишь тяжело дышал, собираясь с силами, потом харкнул кровью и продолжил:

— Можете разрезать меня на куски и скормить киргу, ничего не добьетесь, у него не будет другого наездника.

Прямо глядя Тоду в глаза, он добавил:

— Будь мы, элькийцы, настолько глупы и наивны, как тебе хотелось, разве смогли бы сокрушить мощь вашей империи, многократно превосходящей нас силой? Смирись, Тод.

Следующий плевок попал арину в лицо. Тод затрясся всем телом, зарычал от ярости и на миг замер, замахнувшись и метя элькийцу в глаза.

Его безумный рык заставил Сола очнуться от оцепенения. Выбор оказался легким и быстрым. Сол в последний раз посмотрел на Альгера, поднял глаза к звездам Креста, а потом со всей силы метнул деревянный посох в голову главного советника. Но прежде чем бросок достиг цели, Альгер одним движением скинул свое тело в пропасть Ковша.

***

Полет продолжился не долго, его грубо схватили, несколько раз встряхнули и перевернули вверх ногами. Сердце затрепыхалось в груди, в голове помутилось, а руки и ноги будто совсем исчезли. Сознание оставило Альгера. Он так и не увидел, как красный дракон медленно развернул крылья, без усилия разорвал удерживающую его цепь и взмыл в воздух. Шея чудовища вытянулась, и зубами он подхватил падающую фигурку. Потом стиснул добычу лапами и поднялся выше. Один раз он обернулся, снова вытянул гигантскую шею, разинул пасть и обдал толпу с Тодом в центре кипящим смертоносным паром. Крылья на мгновение заслонили Крест Рока. Несколько взмахов, и дракон растворился в небе.

Альгер пришел в себя в воде, то погружаясь с головой, то выныривая на поверхность. Он глотнул прохладного морского воздуха, закашлялся и попытался пошевелить руками и ногами.

«Ты жив-ф!» — хватка ослабла, теперь дракон лишь придерживал его, не давая пойти ко дну, — «Садись-сь на гребень!» — он покачивался на волнах, расправив на воде даже в темноте переливающиеся красным крылья, и жадно большими глотками пил морскую воду. Альгер высвободился из лап дракона, ухватился за плечо, аккуратно, стараясь не повредить кожу крыла, взобрался на спину и устроился между двух костяных шипов. Сидеть оказалось на удивление удобно, как в хорошо подогнанном седле. Тело дракона, несмотря на толстую чешую, было теплым и приятным на ощупь, точно нагретая солнцем мраморная скамейка, вытертая множеством рук и тел.

«Держись-сь, мы поднимемся в небо!» Альгер, что есть силы, ухватился за гребень, приготовившись вновь ощутить себя куклой, подброшенной вверх. Ничего подобного не произошло. Кирг оттолкнулся от водной глади, сделав один единственный рывок, а потом плавно поднялся в воздух, к ночному небу. От одного взгляда вниз сердце пропустило удар, а потом забилось быстро-быстро. Руки до боли в суставах стиснули острый гребень. Они неслись вверх, в голубую бездну.

«Не бойся, — Альгеру показалось, голос в голове звучит насмешливо, — мы с тобой одно целое. Я — Тха-а. Мое тело — твое тело. Мое тепло — твое тепло. Я жда-а-л его. Пришел ты. Неважно. Принимаю нового наездника с благодарностью. Я и мой народ в долгу».

Альгер еще на мгновение задержал дыхание, потом резко выдохнул и посмотрел на небо. Голова снова закружилась, только теперь не от страха, а от пьянящего чувства восторга, наслаждения Полетом. Даже сияние Креста Рока теперь не казалось ни зловещим, ни надменным. Альгер широко раскинул руки, обнимая ветер, и громко рассмеялся.

«Нравится?» — услышал он уже привычный голос Тхаа в голове.

Вместо ответа Альгер привалился спиной к гребню и блаженно закрыл глаза.

«Давно ты в пути?»

— Около года или немного больше, — он задрал голову к небу.

Вместо Креста Рока на темно-синей глади искрился золотой спиралью завиток Волос Аизы. Альгер вздрогнул, в замешательстве заморгал и ясно услыхал негромкий смешок.

«Над Фронтиром мы, кирги, за мгновение можем преодолевать и время, и пространство. Скоро ты будешь дома. И вернешься гораздо раньше, чем предполагал. Подарок брату».

Альгер почувствовал, как соскальзывает со спины дракона и падает. Небо опять поменялось местами с землей, сердце заскакало. Дракон, между тем, подхватил его передними лапами, спустился ниже, потом снова отпустил. Снизился еще, зацепил когтями, отпустил. У самой земли когти разжались в последний раз. Альгер неловко грохнулся на траву, с трудом поднял голову и успел разглядеть быстро удаляющуюся точку. «Удрал, стервец, — прошептал он, улыбаясь, — ну, лети, великий Тха-а, доброго тебе пути!» И в ответ услыхал:

— Будет нужно, наездник, позови, мы придем.