Мальчишек с хилыми ручками в рыцари не принимают, к тому же с моим слабым здоровьем о путешествиях мне советовали забыть. Пожалуй, гарантировать мне могли разве что участь летописца: ходить за знатными особами, выводить каждое их слово на бумаге, опуская неприглядные детали их облика и нецензурные выражения. Одним словом – скука смертная.

Теперь мне совестно. Я бы не стал вываливать свои тревоги и переживания, если бы не Канун Перехода. Говоря простым языком: когда мальчику исполняется четырнадцать, он становится главой семьи, а отец уходит на покой. Это не значит, что мы убиваем стариков, нет, вы что! Просто, когда старший сын достигает совершеннолетия, он берет на себя полную ответственность за честь и процветание семьи, меняясь местами с отцом.

В Канун Перехода я обнаружил неожиданные плюсы в том, что я сирота. Сами посудите, с четырнадцати лет мне пришлось бы присматривать не только за своей задницей, но и за вечно недовольным папашей, который то и дело распускал бы руки в местном кабаке. Или меня бы сделали персональной нянькой младшей сестры, которая бы часами висела у меня на ушах, делясь «крайне важными» наблюдениями из мира взрослых. Еще у меня была бы мать… тут мне нечего предположить. Она умерла во время родов, так что я не могу представить, какую роль она бы сыграла в моей судьбе.

Светало. До Церемонии Перехода оставалось не больше трех часов. Надеюсь, в вашем мире дни рождения празднуют веселее, и к вам на рассвете не врываются старики, от которых пахнет благовониями и пыльными книгами, а потом вы, сонные и напуганные до чертиков, не мямлите им нерешительно: «Я, ну я решил, что стану…»

Все бы отдал, чтобы не видеть больше их рожи. Упс, уже отдал! А с чего вы решили, что я не думал о побеге?

 

***

Лавандовое поле, на западе от родной деревушки, давно осталось позади. Кто бы мог подумать, что я буду справлять день рождения не в Храме, а в неизведанном лесу! Старики Ордена не складывали о нем легенд, а их жены-старушки не напевали нам перед сном колыбельные, в духе: «Не ходи в темный лес, а то…»

Разве за полем должны быть густые высокие деревья вместо предгорья? Несмотря на все странности, отмечу, что этот конкретный лес не был таким уж «темным». Кто знает, может, я освоюсь тут и стану лесным человеком? Подружусь с парой мифических созданий, научусь выживать в дикой природе…

Да, я просто взял и сбежал. А чего вы ожидали от ребенка? Как будто мое исчезновение кого-то расстроит! Я не несу ответственности даже за себя, какой, к черту, представитель семьи? Да и семьи у меня нет. Я один, я никому не нужен, а значит никому ничего не должен. Я имею полное право исчезнуть. Скитаться по миру, каждый день встречать новых людей, может даже, стать свидетелем эпического сражения! Такое, где маги и рыцари, рука об руку, расправляются с армией вражеского королевства!

Черная лужица у моих ног расползалась. В какой момент она увеличилась до небольшого пруда? Или я так основательно погрузился в раздумья, что даже не заметил, как дошел до берега?

После того, как я обратил внимание на пруд, я больше не мог отвести взгляда от неестественной воды: в ней не было даже моего отражения.

– Как грубо, глупая лужа! Я здесь. Я – есть!

– Мама с папой не учили тебя быть осторожным со своими желаниями? – чей-то голос обратился ко мне. Я осмотрелся по сторонам – никого.

– Чтоб ты знала, у меня нет родителей.

– Печально.

– Да уж, приятно получить сочувствие от… лужи?

– Не называй меня так, зазнайка!

– Ты первая начала!

– Я не лужа. Я исполняю желания людей: плохих, хороших, людей без убеждений и морали…

– Здорово! Значит, ты сможешь изменить мою жизнь? Дашь мне новый смысл? Я ведь совсем ни на что не гожусь, – неожиданно разоткровенничался я.

– Ты очень интересный, зазнайка. Но твое желание нельзя осуществить, не нарушив главный закон нашего мира.

– Не понимаю, какой еще закон?

– Смысл – это иллюзия. Чем раньше ты это поймешь, тем быстрее освободишься. Истинный смысл есть только у Неживого, но даже судьба Неживого зависит от того, в какую сторону смотрит его Хозяин.

Черный пруд разлился озером, и я обнаружил себя по колено стоящим в воде. И как что-то настолько темное, лишенное отражения, цвета, теней и текстуры, могло светиться? Создавалось впечатление, что тысячи светлячков одновременно плавали на поверхности воды. Плавали, чтобы через пару мгновений в ней же утонуть. Свет огоньков растворился в пустоте, и она окутала все вокруг.

– Что происходит?

– Небольшое представление для зазнайки, который больше всего на свете любит рассматривать красивые вещи. Хотя… разве Вещь способна оценить красоту других вещей?

Меня затянуло под воду, в танец с мертвыми светлячками. Мое тело распалось на крупицы, и я растворился в пустоте, став тьмой без цвета и формы. Когда мое сознание вновь включилось, я уже лежал на дне.

Я не ожидал смерти, ведь мне больше не нужен был кислород. Я не боялся, потому что меня покинули эмоции. Рукоять да лезвие – вот все, что от меня осталось. Холодное оружие, лишенное морали, мнений и чувств.

 

***

Пустые дни рано или поздно заканчиваются: первое, что я почувствовал после долгого заточения, – кто-то грубо вырвал меня из песка и потянул наверх. Даже в абсолютной черноте я смог разобрать алые капли крови. Да, умник, такое случается, когда ты хватаешь клинок за лезвие.

Мысленный поток замечаний в сторону незнакомца остановился, когда мужчина всплыл, и я увидел небо. Будь я человеком, солнечный свет ослепил бы меня. Даже шум листьев и тихое дыхание мужчины казались оглушительными на контрасте с абсолютным ничем. Наверное, нечто подобное переживают появившиеся на свет дети: из Пустоты – прямиком в Хаос.

Незнакомец выругался. Доплыв до берега, он нетерпеливо выбежал из воды и принялся перевязывать руку.

На мои вопросы незнакомец не отвечал, потому что у меня не было голоса. Да и кто в своем уме будет обращаться к клинку? Оружие не спрашивают, им владеют.

А еще им убивают – это я узнал, когда мной был беспощадно зарезан случайный мальчишка. Потом моим лезвием рассекли горло пьяному разбойнику. После – меня использовали, чтобы одолеть черного медведя…

Шли годы. Воин сидел у костра и долго молился, предвкушая финальный бой с заклятым врагом. Молился и глядел на меня, практически не моргая. Его завораживала пустая поверхность без отражения и восхищало полное отсутствие сколов и царапин на лезвии. На кануне судьбоносной битвы мой первый хозяин нарек меня «Клинок из идеальной стали». Тогда я впервые допустил, что чего-то стою. Что я для кого-то важен. Ведь меня назвали исключительным.

Для него я был идеальным.

За лесом раскинулись цветастые палатки магов и воинов. Половина людей в качестве отдыха выбрала пьяные танцы у костра, вторая – предпочла утолить голод другого рода с красотками из бродячего цирка. Не знаю, какой досуг выбрал мой хозяин, но он оставил меня в палатке, лежать на дорогом ковре.

Только небо, с которого одна за другой исчезали звезды, разделяло мое одиночество. Ведь у него тоже нет выходных. Оно следит за людьми с начала времен, но никто даже не подумал спросить, хочет ли небо на нас смотреть. Как будто у луны нет занятия важнее, чем освещать дорогу заблудшим путникам.

Ничего себе, сравнил себя с луной! Когда, на деле, я был таким же бесполезным, как крохотные звездочки, которые исчезают до восхода солнца и оставляют после себя бесконечность пустых пятен.

На рассвете я понял, что мой спутник не вернется, – за рукоять меня держала неизвестная девица. Бродячий цирк оказался элитным отрядом ассасинов из западного королевства.

Но убийцы не живут долго.

После смерти второй хозяйки меня поднял с земли старый послушник. Ему даже не пришлось стараться, чтобы порезать о лезвие тонкую, точно ткань бедняков, кожу. Пока он вез меня в Храм, на него напали бандиты. Храм я так и не увидел.

Меня бросало от одного человека к другому, и это неизменно приводило моих спутников к трагической гибели. Если бы я мог чувствовать, мне бы стало грустно от мысли, что красивая девушка с черными волосами тоже скоро умрет.

– Слыхала, ты проклят, – на мгновение я поверил, что девушка дотронулась до моей сути. Впервые за долгие годы со мной заговорили. И не как со своей собственностью, а как с живым существом. – Какие только сказки о тебе не ходят от таверны к таверне, – незнакомка подошла ближе к костру, чтобы проверить готовность мяса. – Самая нелепая из них, должно быть, и есть правда, – она подлила себе в глиняную кружку какую-то жидкость. Я не чувствую запахов, но, судя по затуманенному взгляду и слегка замедленной речи, незнакомка пила алкоголь. – Шесть сотен лет назад в деревушке, на востоке отсюда, пропал мальчишка. Все вещи остались в Храме, где паренька приютили старцы Ордена. С пяти или шести лет мальчика одевали, кормили, обучали грамоте и письму. Его готовили стать послушником и пророчили будущее в Ордене Мира. Только представь, каково было их удивление, когда зазнайка не явился в Храм. На собственное Посвящение! Ситуация подозрительная, поэтому люди решили, что его похитили. В Эпоху Кровопролитий быть смышленым пареньком, так еще и при Храме? Под покровительством Ордена Мира? Надо быть последним придурком, чтобы сбежать!

Девушка выдохнула. Она повернула голову, и я заметил острые, напоминающие эльфийские, уши. Она достала из кармана платок:

– Только кретин возьмет подозрительный предмет непокрытыми руками. А ты ужасно подозрительный – в тебе даже луна не отражается! – если бы я мог смеяться, я бы поощрил ее замечание. – Я наполовину эльфийка, так что я тоже наполовину проклята, – она сделала глоток и поставила кружку на пенек. – В этом мире нет ничего невозможного. Поэтому я, – она наполнила кружку до краев и пьяно подняла ее в ночное небо, – торжественно клянусь перед ликом луны, что разрушу мое проклятье. Твое тоже, – полуэльфийка грубо рыгнула, едва прикрыв рот кулаком. – Я уничтожу Полый Источник. Да, ты не ослышался. Я убью этого чертового монстра!

Мне очень хотелось поверить в полуэльфийку – скрестил бы за нее пальцы, если бы они у меня были. Однако на утро девушка исчезла, вместо прощальной записки оставив свой платок у потухшего костра.

Шли годы. Хозяева сменяли друг друга с завидной частотой, пока меня не нашел чернокнижник. Он прочел мудреное заклятие на древнем языке, а потом отправился в лес. Когда маг обошел его вдоль и поперек, так и не найдя Полый Источник, ему наскучило возиться со мной, и он разочарованно бросил меня под первым попавшимся деревом.

 

***

Говорят, с возрастом время льется все быстрее, но глубину этого наблюдения мне не суждено было понять, ведь я не способен измениться. Я не старел и не становился мудрее. Я не видел ничего, кроме крови и смерти, мести и предательств.

Печально, но я так и не стал главным героем даже собственной жизни. В лучшем случае – сторонним наблюдателем не принадлежащих мне судеб.

Наверное, так себя чувствовал отец на кануне казни за преступление, которого он не совершал, или моя сводная сестрица, умиравшая в мучениях от неизвестной хвори... В каком-то смысле, все мы прокляты, и это проклятье способна разрушить только смерть…

«Обидно, когда даже смерти до тебя нет дела? Сам посуди, разве можно умереть, если ты отверг неопределенность?» – знакомый, но давно забытый голос вторгся в мое сознание.

Где же я его слышал? И когда?

«Кто бы мог подумать, что мы так повеселимся! Десять веков пролетели в одно мгновение!»

Как? Уже десять веков?!

«К счастью или к сожалению, у желаний, которые я исполняю, всегда есть срок годности. Твой почти истек».

Желание? У меня было желание?

«Ты увидел жизнь во всем ее многообразии. Ты обошел весь мир. Наблюдал за сражениями. Встречал на пути рыцарей и отшельников, повстанцев и ассасинов, заклинателей и даже членов королевских семей».

Я не понимаю...

«Мне жаль, но наше время на исходе. Возвращайся домой, зазнайка».

***

Есть вещи, страшнее ошибок и боли, и опыт – который в разы хуже неопределенности и смерти. Такое даже врагу не пожелаешь пережить. Я уже никогда не стану прежним. Мое тело усыпано бесконечными шрамами, а разум – расколот безумием.

Лавандовое поле было выжжено кровью войны. Все до того изменилось, что я не смог найти родную деревню. Ни Храма к востоку от нее, ни хижину, в которой я и сестрица жили с отцом до его казни, – ничего.

Бесконечная пустошь.

– Я же обещала, что сделаю это!

Уже не надеясь встретить на своем пути человека, я подскочил от испуга, споткнулся и упал.

– Какой же ты неловкий, – рассмеялась женщина с черными волосами, собранными в высокий хвост. – Не бойся, я не привидение, – она протянула мне руку, помогая подняться. –… Эй! Не говори, что уже забыл меня!

Женщина с острыми ушами ударила меня в плечо, и я впервые за тысячу лет услышал свой голос со стороны:

– Ауч!

– Добро пожаловать домой! – звонко воскликнула полуэльфийка.

– Домой? – горько усмехнулся я. – От моего дома ничего не осталось!

– Как это «ничего»? Здесь есть мы. А если пойдешь со мной, я смогу гарантировать тебе защиту… и веселые приключения, конечно же!

– Я даже имени твоего не…

– Так спроси!

Какая же она настойчивая.

– Как тебя зовут?

– Каисс, – гордо ответила молодая женщина. – Та самая.

 

Легендарная Каисс, которая избавила от проклятия мальчика, заточенного в Клинке из идеальной стали.