- Что первое ты помнишь о себе?

- Запах гари. Немного криков. Немного стального перезвона. И яркий солнечный свет, перебивающийся какой-то дымкой.

- Очень похоже на банальный набег на деревушку.

- А это он и был.

***

Комната едва освещена рассветными лучами. Я сокрыт от него каким-то лоскутным одеяльцем и полным отсутствием желания вставать. Отец входит внутрь.

- Вставать пора. Не притворяйся, сын, я же знаю, когда ты просыпаешься. Поднимай свою жопу и бегом справляться. Кур не выпусти, ладно? – голос отца впечатался в память оттиском королевской печати на державе. Мягкий и грубый, очень низкий и едва ли громкий, он всегда вселял какую-то уверенность, трепет и уважение к словам, произнесенным им. Лишь много позже придет понимание очевидного.

Он такой же человек, как я. Может ошибаться, может чего-то не знать или быть слишком резким. Никто не учит воспитывать детей. И все равно родился ты и твои братья.

- Хорошо, пап, - шепчу я закрывающейся двери. Быстро одеваю рабочую одежду, ибо «надевать» еще никто не научил, и прокрадываюсь мимо малышни. Едва пять лет близнецам исполнилось, а все равно за братом хвостиками бегают. Но работать без них сподручнее.

Худобы во дворе немного. Пара быков, мамина коровушка, пяток поросят и с полсотни птицы, совершенно разной и неприкаянной. Весь двор загадили, но зато ни травинки не растет, голая земля. Птахам – зерна, поросям – каши молотой, чтоб ели охотнее, быкам и коровушке – сена. И воды натаскать. Делов на час, но вместе с работой в кузне хватает, чтобы я прослыл на селе самым рослым из погодок. Воняет жутко, но только для непривычного носа.

Потом завтрак. Мама уже встала и накрыла на стол – вбегаю в хату, обнимаю ее сзади, как могу – женщина она статная, батя тощих не уважает. Братишки тут как тут – бредут, сони, к столу, канючат. Одного маминого «цыц!» хватает, чтобы успокоились все. Сидим, едим. Пахнет маминой стряпней и рассветом.

Работаю в кузне обычно до заката. Батя велит не бездельничать в мои двенадцать, а учиться ремеслу и искать дело по душе. Железо мне нравится – горячее, крепкое, но мнется и корежится от умелого молота. Работаю до седьмого пота, потом спать.

Но после полудня произошло происшествие. С северных ворот в деревню ворвались разбойники, из банды Слепня. В то же самое время у южных врат ждал засадный отряд, отлавливающий убегающих людей. Довольно прибыльно, хоть и незаконно, продать крестьянина где-нибудь в южных портах в качестве раба.

Пока самых невезучих крестьян ловили, в деревне случилась бойня. Отец, едва увидел нападающих, велел мне уводить мать и братьев в лес через лаз на восточной стороне – мы его случайно устроили, когда топоры метали в частокол. Едва уговорил маму и братьев бежать, мы уже вышли к лесу, когда нас окружили конные. Слепень – бывший офицер его величества, в стратегии понимал больше прочих разбойников. Я поймал удар нагайкой и случайно налетел на ствол дерева, слегка сломал себе пару костей лица и потерял сознание. А когда очнулся – никого рядом уже не было.

***

- Странно, не находишь? Довольно позднее самое первое воспоминание.

- А, я думал, тебе интересны только важные воспоминания. Или хочешь услышать, как я на горшке сидел в четыре года и осознал себя?

- Пожалуй, что нет. Теперь мне интересно, что же такого ты сделал дальше? Все-таки вводные данные у тебя весьма незавидные.

- Подался на юг, само собой.

***

Добраться до порта было непросто – лишь спустя месяц скитаний я увидел море. Как оказалось, я пришел очень вовремя. Неделю побродив в порту, увидел клетку с мамой и братьями на одном паруснике с драконьей головой на носу. Конечно же, нельзя было выдать себя раньше времени, и я затаился неподалеку до наступления темноты. Морской запах внушал мне отвращение – оказалось, что рыбу я не люблю, а море буквально провоняло рыбой!

Разумеется, постфактум понятно, что лучше было бы одну ночь потратить на разведку, дождаться смены часовых на пристани, найти стражников и рассказать про ситуацию в надежде на помощь. Тогда я не владел умом и просто хотел освободить маму и братьев. Поэтому пробрался на корабль.

Палуба пустовала, где-то в трюме слышались хриплые голоса, тянущие ноты старой матросской песни. Дверь в каюту на юте была приоткрыта – жаркие летние ночи сыграли мне на руку. Внутри храпел бородатый колосс, чадил огрызок свечи, повсюду валялись какие-то диковины, в полумраке создавая атмосферу чего-то иномирского. Но любоваться красотами времени не осталось – я схватил ключи и выскользнул на палубу.

Мама была очень слаба и что-то бормотала, братья едва переставляли ноги, но мы смогли убраться с причала. Но из города так и не выбрались.

Оказалось, что эта клетка – карантин, обычная процедура для новоприбывших на корабль, пусть и странная, но капитан только пожал плечами. Оказалось, что капитан выкупил маму, чтобы увезти ее к себе на родину и жениться на ней. Оказалось, что мама согласилась, но не смогла внятно объяснить мне это. Братья, как оказалось, едут с ней. Мне предложили уехать с семьей, но в моей голове звучала лишь одна мысль:

“Убийцы отца еще живы. Поэтому я остаюсь.”

Начальник стражи кивнул и отправил какого-то новобранца в неведомые дали, а мне сказал посидеть пару часов в казарме.

- Верь мне, парень, ты не пожалеешь. И с матерью простись, когда еще увидитесь?

Мама мне объяснила, что ей некогда лить слезы по мужу, ей нужно вырастить сыновей, а отец-де прохиндей и мог бы где-нибудь в городе поселиться, чтобы такие вот набеги не угрожали нашей семье. Я ее не слушал. Просто обнимал ее и чувствовал, как мне на макушку капают слезы.

Корабль отчалил к вечеру, новобранец вернулся только заполночь. Избитый, но довольный, он что-то прошептал начальнику стражи, тот удовлетворенно кивнул.

- Значит так, парень. Коль хочешь вырезать банду Слепня, тебе бы для начала узнать, с какой стороны копьем тыкать. С этим я могу тебе помочь, откровенно говоря, из корыстных побуждений. Банда эта у меня уже поперек горла стоит. Они награбили у вас в деревне много добра, невольников увели с полсотни, значит, какое-то время их не будет слышно. Советую это время использовать с толком, усердно учиться у мастера, к которому тебя отведет…, - он обернулся в поисках новобранца, но тот сбежал, - в общем, сам дойдешь. Выйдешь на западный тракт, пройдешь пару верст до развилки, свернешь налево и шуруй себе, пока не упрешься в частокол. Там тебя ждет мастер военного дела. Бывай, парень.

От обилия информации я не знал, что и сказать, пробормотал «спасибо» и побрел по указанному адресу…

***

- Ты хочешь сказать, что попал в ученики к мастеру Альдо просто по доброте душевной начальника стражи портового городка? Кстати, это же Ривна, да?

- Да, скорее всего. Я уже плохо помню, если честно.

- Хм, звучит крайне странно, не находишь? Будто дрянная история от барда-новичка.

- Наверное, все дело в том, что вы полагаете, будто его методика обучения славилась в первую очередь эффективностью.

- Разумеется, а ты считаешь иначе?

- В первую очередь мастер Альдо был известен в округе, как самый страшный садист и самодур в истории человечества. Но мастерство его признавали, тут ты прав.

***

Конечно же я заблудился. Было бы удивительно найти дорогу с первого раза при условии, что в паре верст от западных ворот есть примерно пятнадцать развилок, а тропинка «налево» представлена в трех экземплярах. Но благодаря упорству и удаче, к утру я добрался до частокола.

И угодил в магическую ловушку. Откровенно говоря, на тот момент я даже не видел ни разу магию, не то, что ощущал на себе ее воздействие. Непередаваемое ощущение. Как будто взял вещь отца, которую тебе запретили трогать под страхом порки, а она признала в тебе хозяина. Меня пронзили иглы магии, но боли я не ощутил, просто замер на месте. Через минуту появился хозяин дома. Он устало шел к ловушке, держа в руке какое-то зеленоватое заклинание, что привело меня в состояние восторга. Может, я тоже маг?

- Г-господин?.. – робко позвал его я.

Чем вызвал странную реакцию.

- Хренова нежить, - зло сплюнул маг в траву. – Кто послал?

- Меня послал начальник портовой стражи… признаться, я даже названия города не знаю… в общем, он сказал, что вы сможете научить меня военному делу.

- Ты живой?

- Да…

- И тебя пронзили магические нити?

- Да, их тут не меньше дюжины…

- Парень, ты хоть понимаешь, как тебя сейчас должно корчить от боли? Да ты бы даже имя свое не назвал! Как ты выдерживаешь это?!

- Н-не знаю, господин…

Маг устало потер переносицу.

- Ладно, черт с тобой, идем в дом.

- А я не поломаю ваши нити, если сдвинусь с места? – спросил я. Мне было ужасно совестно, что я запустил его ловушку. По глупости юности я не понимал, что ловушка эта призвана пытать, а затем - убить незваного гостя.

- Погоди-ка, - маг подозрительно прищурился. – Ты можешь двигаться с четырнадцатью магическими нитями в теле?

- Кажется, да, - с сомнением произнес я и шагнул вперед.

Нити потускнели и пропали.

- Святой источник маны… - пораженно прошептал мастер. – Как тебя зовут, парень?!

- Матиас, господин.

- Хорошо, Матиас, пойдем в дом, расскажешь мне, зачем ты пришел.

***

- Ты уже тогда отлично справлялся с магическим воздействием?

- Не настолько хорошо, как в будущем. Но определенный уровень магии я мог подавить. Особенно в день посещения могилы отца.

- И как часто?...

- Ежегодно, разумеется.

***

- Разорви меня горгулья! Даже «путы путаны» ты можешь разорвать! Они же вытягивают ману из носителя!

- Я думаю, учитель, что мои способности совершенно противоположны магии. Эти путы было порвать легче прочих.

- Хорошая гипотеза. Проверим ее утром. А сейчас – военное дело.

Первое, что я узнал о мастере Альдо – он не совсем маг. Да, у него есть талант в этой области и он, разумеется, освоил его в должной мере, чтобы противостоять большей части магов континента. Почему разумеется? Это хороший вопрос.

Главная область знаний мастера Альдо – это военное дело. Фехтование на любых видах оружия, тактические маневры, разработка собственной доктрины, которая может применяться даже в быту. Крайне эффективное руководство, если разобраться в сути. К слову, о сути.

Львиная доля информации была собрана в «догматах», которые были выписаны в конце его манускрипта. Первый же из них гласил «не провоцируй медведя, коли ты – кролик». Да, он любил иносказательность, ведь второй догмат гласил «Охраняй знание». Если прочесть их все, оказывалось, что для хорошего боя, лучше вообще не вступать в бой, изматывая противника маневрами, дезинформацией и ночными рейдами кавалерии. Накладывая магию на эти правила, стоило просто обезопасить себя от атак вражеских магов и, по возможности, набрать в войско собственных колдунов для диверсий «не выходя из лагеря».

Удивительно, что «догматы» также перекладывались на бой в полном одиночестве. Предварительные беседы, использование окружения, тактики боя без оружия – казалось, труд всей его жизни описывал каждый аспект бытия и являлся незаменимым. Конечно, адаптация этих советов к завоеванию женского сердца довольно затруднительна, но не невозможна.

Тренировки у мастера Альдо изматывали меня даже сильнее, чем работа в кузне. За полгода он выковал из меня мощного жилистого бойца, закалил мой ум шахматами и дал основы для саморазвития. А после началось настоящее обучение.

- Выпад, парень! Не жалей этих олухов! Они же в доспехах, а ты с деревянным шестом! Что ты им можешь сделать?

Грохот железа.

- Нет, желательно, оставить им возможность стоять у ворот в ожидании взятки. Что смотрите, охламоны? Думаете, не знаю, как вам бабуля бутерброды приносит?

- Это не то, что вы подумали! – закричал один из стражников, едва успев отбить выпад потного Матиаса. – Это моя бабушка! Она меня подкармливает!

- Да? Все равно охламоны! Десять стражников не могут раздолбать юнца с шестом! В полном боевом облачении!!! Ну-ка навались! Если покалечите – я подлатаю!

Парни заревели и бросились в атаку.

***

- И ты их победил?

- Не без потерь, не без труда и не без хитрости. Но в целом, да.

***

- Хренов жулик! Магией пользоваться было запрещено! – простонал лежащий без сил стражник.

- Не, брат, магию к вам запрещено применять. А об окружении разговоров не было, - тяжело дыша, произнес я.

- Он прав, Тиус. Но ты, Матиас, мог бы победить их и без изменения ландшафта. Да и вырыть яму можно быстрее. Ладно, раненые - ко мне, живые и здоровые – отдыхать и вместе с товарищами в расположение. Капитану привет.

Вечером я все же решился подойти к учителю. Прошел год с тех пор, как отца убили, а я все еще ни на шаг не приблизился к Слепню.

- Знаю, чего ты хочешь, - пробормотал маг, доставая из огня котелок.

Каждый раз маг готовил рагу, добавляя какой-то новый ингредиент, телепортированный каким-то его артефактом с одного из рынков континента. Матиас угадывал, откуда. Если выигрывал – получал лишний час сна. Не угадывал – лишнюю версту на утренней пробежке.

Рагу лежало на столе, рядом стояла доска с фигурками. Учитель не любил играть по правилам – частенько он вводил новые, чтобы ум не закисал.

- Но сначала…

- Батат из-за Суши.

- Хм, удивительно, но верно. Как узнал? Не по вкусу же.

- Ощутил количество магии, которое вы использовали, рассчитал, куда вы могли прицелиться с таким вектором и посмотрел по карте, где может находиться точка выхода. А потом нашел самое очевидное, что можно там купить по вашему кулинарному путеводителю.

- Браво, ученик. Лишний час сна тебе обеспечен! Твой ход. Но помни – кони ходят только на две клетки вперед.

- Не стоит, учитель, - я подумал, что приемлемо поставить пешку на G5, но вместо этого поставил шах королю при помощи ферзя. - Лучше скажите, когда я смогу начать поиски Слепня?

Маг грустно посмотрел на мальчика. И поставил мат королю. Игра продолжилась.

- Думаю, не очень скоро. Поступить в королевские войска можно только с пятнадцати, тебе едва исполнилось двенадцать. Три года обучения пойдут тебе на пользу. Опять же, на данный момент ты не сможешь в одиночку вырезать три сотни бойцов Слепня. Даже если тот будет один, я бы поставил на него десять к одному.

- Но он же грабит и убивает! Можно спасти больше людей, если ударить по нему сейчас! – закричал я.

- А ну сядь и успокойся! – прикрикнул Альдо. – Я знаю это. А еще я знаю, что если его за четыре года не прищучили, значит, он делится добычей с нужными людьми и держит своих бойцов в ежовых рукавицах. Он не зря нападает только на дальние заставы да богами забытые деревушки. Он не злит сильного больше, чем тому потребно для активных действий…

- Он ваш бывший ученик, да? – спросил я. Осознание больно ударило, но не изменило отношения к мастеру Альдо. Просто…

- Да, когда-то он помогал мне писать «догматы». Но вот дочитать до мысли о недопустимости войны не удосужился. Отсюда и его зверства.

- Значит, еще три года? А потом?

- Не знаю. Думаю, ты будешь быстро идти по карьерной лестнице. Разумеется, моим именем я запрещаю козырять. Да ты быстро поймешь, что это будет скорее мешать, чем помогать.

- Хорошо, учитель, - я утер слезы. Досада жгла изнутри, несмотря на то, что умом я понимал – еще не время.

***

- Неужели твое сердце не жаждало мести?

- Думаю, я быстро изжил в себе этот мелкий эгоизм как раз благодаря жертве отца. Он умер не для того, чтобы я, очертя голову, бросился рубить бандитов направо и налево. Он умер, чтобы семья жила. А я буду жить, чтобы умерли все члены банды Слепня.

- Странно, ведь тебе было… что-то около одиннадцати?

- Да, примерно.

- Дети так не думают.

- Может быть. Я отвечаю только за себя.

- А где могила мастера А?...

- За домом.

***

Свое пятнадцатилетие я встретил у ворот казарм королевских войск. Это была настоящая крепость внутри городских стен. Даже неожиданный штурм с открытыми воротами и потерянным периметром сулил нападающим серьезные потери и едва ли высокие шансы на успех. Бойницы по всему периметру, каменная кладка, усиленная стальными вставками, крыша из керамической черепицы, устойчивой к огню – чудесное здание. Я не смог сдержать восторг.

- Любить мой рот, чудесная крепость! – пробормотал я. Проходящий мимо престарелый воин хохотнул.

- На удивление точная характеристика, молодой человек! – сказал он, выходя из-за моей спины. – Но ругаться солдату не по чину.

- Прошу прощения, вырвалось. Впредь буду лучше контролировать себя. Но сооружение, - я кивнул на казармы, - и правда чудесное. Даже самую капельку жаль, что это столичные казармы, а не приграничный форт. Простаивает красота!

- Это ты верно сказал! Но как старый вояка, скажу так: лучше пусть наши отличные крепости и верные мечи не пригодятся нам никогда! Ты к кому идешь, к слову?

- На отбор в ряды королевской армии. Думаю, записаться в войска специального назначения.

- Лихо метишь, щегол! – воскликнул военный. Я вдруг заметил, что, несмотря на седину, в нем пылал огонь юности, свойственный детям. Он все еще живой. – Ну пойдем посмотрим, что умеешь.

Мы прошли через шлюз – первое помещение, призванное задержать штурм в случае неожиданного нападения. Пока что здесь регистрировали посетителей. Военного и Матиаса обыскали руками и магией, после пригласили пройти внутрь, принеся извинения полковнику.

- Тело у тебя боевое, сам вижу. Магией владеешь?

- Никак нет, господин. Учитель говорил, что я ее отторгаю.

- Это любопытно. Как тебя зовут?

- Матиас. А вас?

- Полковник Жак Фурье. Кто же тебя учил?

- Он просил не поминать его имя попусту, а поведать только в том случае, если я попаду на службу.

- А, понятно. Кажется, я догадался. Вот собака страшная, хоть бы раз зашел в гости!

- Я ему передам…

- Только уточни, что про собаку - это шутка, - мрачно произнес полковник. – С юмором у него иногда бывают проблемы.

Полковник довел меня до толпы юнцов и парней постарше и скрылся за какой-то безымянной дверью. Окружающие нервничали, из-за чего то и дело вспыхивали мелкие стычки. Матиас постарался занять максимально незаметную позицию, чтобы не поучаствовать в одной из них. Один из «догматов» предполагал уклонение от любых мелких стычек, пока тебе это ничего не стоит. К тому же, ни к чему начинать первый день шестнадцатого года жизни с драки.

- Новобранцы! – послышался знакомый рык полковника. – Прошу в аудиторию.

Экзамен делили на теорию и практические занятия. Когда я увидел вопросы, то едва подавил смешок. Окружающие посмотрели на меня, как на самого большого идиота на свете, а я не мог поверить, что такие элементарные вопросы позволят мне пройти на службу к королю. Первую половину вопросов даже читать не пришлось – варианты ответов написали под вопросом! Со второй пришлось повозиться целых двадцать минут из предложенных двух часов. Сочинение съело остаток часа, я встал и пошел к столу с экзаменаторами.

К моему удивлению, за ним сидели не только три полковника в легких рубахах, но и какая-то очаровательная особа. Шикарные кудрявые волосы отливали обсидианом, глаза пронзали сердце сапфировыми лучами, а шея столь пленительно перетекала в изумительное тело, что я подумал, будто это дополнительное препятствие для экзаменуемых. Вдобавок ее окутывали слишком нарочитые магические потоки - явно дополнительное испытание для чувствительных к волшебству.

- Что такое, боец? – спросил полковник. – У вас вопросы?

- Нет, скорее, ответы, - произнес я, пугаясь своей храбрости. – Хотя один все же назрел – эта прекрасная дева здесь в качестве отвлекающего маневра? Потому что вопросы совершенно детские.

- Вы думаете, я отвлекаю новобранцев? – с холодной улыбкой спросила девушка. – Но никто из них на меня даже внимания не обратил. Только вы.

- Хм, тогда вы тут в качестве теста на зрение? - я повернулся к ней. - Нет, какой-то бред. Нужно отыскать одно разительное отличие меня от большинства… А, вот же я идиот. Видимо, вы наложили какие-то чары на себя, чтобы вас никто не заметил. Простите.

- За что? – спросила девушка.

- Действительно, принцесса – за что? – вкрадчиво спросил полковник, некоторое время с ехидной улыбкой наблюдавший за диалогом.

Слишком распущенные магические потоки, разумеется, умудрились пронзить и меня.

- Вот же ж…

- Я же сказал – вам запрещено здесь находиться!

- Но раз я уже здесь?

- Да-да, как обычно, - пробурчал Жак. – Иди лучше мальца на плац проводи, погоняй, расскажешь, что он умеет. А на дуэли придете вместе.

- Хорошо, дядя! – воскликнула девушка, схватила меня за руку и утащила из аудитории.

Плац представлял из себя двор. Ну, может быть, немного отличался от пустого двора тем, что тут стояли обычные для дома мастера Альдо тренажеры. Девушка остановилась, резким грациозным движением отбросила волосы за спину и пробормотала:

- Кажется, получилось. Как ты снял мои чары? Ты что же – маг?

- Нет, я нечто строго противоположное. В моем присутствии чары гаснут, заклинания исчезают, а магические твари гибнут. Поэтому я собираюсь стать воином его величества.

- Ты хотел сказать – мечником? Все парни хотят быть мечниками.

- Они просто идиоты. Если ты действительно хорош в бою, для тебя нет никаких ограничений в выборе оружия. Истинный воин способен одинаково уверенно убивать как деревянной ложкой, так и требушетом.

- Ну давай, воин, - иронично улыбнулся она. – Покажи, что умеешь.

- Сперва назовите свое имя, миледи, - я всерьез стал переживать, что мое безрассудство – следствие каких-то чар.

- Элеонора.

- Хорошо, а теперь прошу меня извинить, - произнес я и сбросил рубашку.

- Ч-что ты делаешь?

- Я могу испортить ее во время упражнений. А другой у меня пока что нет. Командуйте!

Началась обычная утренняя тренировка мастера Альдо. Даже заскучал в какой-то момент, если откровенно. Элеонора не сводила с меня взгляда, что подстегивало некое животное чувство, но до поры я умело лавировал между животным и рациональным началами. Наконец, она подозвала меня к себе.

- Сойдет для поступления, - произнесла она, безуспешно пытаясь прикрыть румянец. – Оденься уже!

- Одну секунду, - произнес я и начертил в воздухе самую банальную руну ветра – меня тут же обдало мощным потоком воздуха – и оделся. – Так я вам больше нравлюсь?

- С чего ты взял, что ты мне нравишься?! – воскликнула Элеонора и покраснела еще сильнее.

- Простите мне мое ребячество, - я учтиво поклонился. – Видимо, я просто спроецировал свои чувства на вас.

- А что значит «спроецировал»?

- Спросите у кого-нибудь, я не скажу вам.

Мы отправились к дуэльной арене, попутно Элеонора пыталась выведать, что означает этот термин. Признаться, я сам не был до конца уверен, что это означает, но мне показалось, что он вполне уместен.

У арены толпились новобранцы, обсуждающие вопросы из теста. Один даже сунулся ко мне:

- Ты же первый сдал?

- Да, первый.

- А что ты ответил на двадцать девятое задание?

- То, что про сотню лучников и три тысячи воинов? Разумеется, скрыться в лесах и расстреливать входящих в него противников прицельным огнем, стараясь сберечь стрелы. А ты?

- А я их на холме расположил…

- Нет, ты что, на холме нужно прикрытие пехоты, хотя бы щитников пару сотен. И лучников еще столько же. Тогда шансы появляются. А с сотней против трех полков – без вариантов.

- Блин! Откуда ты все это знаешь?

- А ты изучал военное дело? – спросил я.

- Нет, только фехтование…

- Не переживай, у тебя еще все впереди. А чего все ждут?

- А, так на арене какой-то воин из стражи стоит, нужно сразиться с ним, чтобы пройти отбор. Но никто не хочет идти первым, не узнав, насколько он хорош.

Я взглянул на воина. Мощные руки, широченные плечи. Судя по рельефу мышц, он явный молотобоец. Но стоит с обычным одноручным мечом. Видимо, чтобы не поубивать молодняк. Кираса едва сходится на его торсе, явно не его размер.

- И чего же вы ждете? Пока он от старости ослабеет? – бросил я и подошел к краю арены.

Тут лежали деревянные мечи, копья, булавы и топоры, но я подобрал шест – если оружием не нужно рубить, это лучший выбор. Воин явно одобрил мое решение, но лишь взглядом. Перешагнув веревочное ограждение, я ступил на горячий песок арены.

- Так мне нужно победить этого человека? – крикнул я полковникам, которые что-то горячо обсуждали. Жак непонятно махнул рукой, а воин расхохотался.

- Победить? Щенок! Не свались через минуту и, быть может, я приму тебя в стражу!

- Я собираюсь в специальные войска.

- А, тогда другой разговор. Только победа. Начали!

«Он проворен» - подумал я, вскидывая песок ногой прямо ему в лицо.

«Очень проворен» - подумал я, уходя с линии атаки, попутно подсекая его опорную ногу. Чуть не порвал связки – слишком уж массивный.

«Но без молота, в неудобной кирасе, а потому – проиграет!» - думал я, вырубая тычком в затылок. Воин пропахал песок лицом и затих. Перевернул его шестом – разумеется, не подходя слишком близко. Ряд «догматов» предусматривали притворные поражения для сближения с противником. Понятие “честь” существовало только при живых свидетелях бесчестья.

Экзаменаторы замерли. Элеонора застыла с приоткрытым ротиком. Никогда не видел ничего прекраснее в том мире.

- Считай, что прошел, Матиас, - рявкнул Жак. – Но ты вырубил нашего бойца, так что заменишь его. Все слышали? Кто сможет побить Матиаса на арене, пройдет с ним в специальные войска. Всем остальным – добро пожаловать в стражу, если хотя бы коснетесь его клинком.

- Не переживайте! Я дам коснуться себя клинком каждому, кто действительно желает служить в страже! – крикнул я, чем заслужил восторженные овации. – Но претендентам в спецвойска придется попотеть.

К закату я закончил с последним желающим стать моим сослуживцем. По итогу нас набралось два десятка новичков, еще полсотни пошли в стражу.

- На кой ляд нам столько дармоедов? – спросил очнувшийся воин – начальник стражи.

- У них есть потенциал, - устало произнес я. – Опять же, для начала можно держать их внутри, обучая и используя в качестве войск поддержки. А после, тех, кому не позорно помогать по хозяйству ради спокойствия города, можно перевести в ранг стражника.

- Умно, парень. Кто твой наставник?

- Мастер Альдо.

- Твою мать. Знал бы – хрена лысого без полных лат и молота вышел на арену.

- На то и расчет.

***

- И тогда же начались твои отношения Элеонорой?

- Их никогда не было. После экзамена она подошла ко мне и сказала, что помолвлена с неким Робеспьером. А с тобой я нормально познакомился сильно позже. Даже не представляю, откуда пошли эти слухи.

- Да она же постоянно искала встречи с тобой!

- Думаю, это был коктейль из кокетства и жажды общения. Могу поклясться на крови – между нами не было ничего.

- Верю. Не нужно клятв.

- А что нужно?

- Операция по устранению Слепня.

- Эх, ты же почти все знаешь и сам…

***

Тактическая группа королевских войск специального назначения состояла из сотни самых перспективных новичков и тысячи ветеранов былых войн, набранных даже из казематов его величества. Молодняк отвечал за тактический аспект операций, ветераны использовались в качестве ударной силы. В особых случаях меня задействовали в бою, но число безумных магов в стране ограничено и строго идет на убыль.

За годы, которые я провел на службе короля, банда Слепня выросла на порядок. На данный момент существовало четыре группировки по полтысячи бойцов, плюс тысячный резерв, быстро перемещающийся по Аглайским лесам между дюжины стоянок и лагерей. Ряд местных деревень уже встали под знамена Слепня и снабжали его войско едой и амуницией. Король усмотрел в этом элемент бунта. Поступил приказ вырезать под корень всех лояльных Слепню людей и всех разбойников под его началом. Разумеется, основные силы задействовать ни в коем случае нельзя – при поражении могли начаться народные волнения и множественные восстания. Посему, с трехтысячным конным войском было поручено справиться силами полка пехоты.

Если честно, первый час размышлений все, что я мог придумать, это «невозможно выполнить задачу». Такое случалось временами на тактических учениях, когда задача выходила за рамки возможного, либо имела слишком нетривиальное решение. И, как уже не единожды замечал за собой, стоило потратить существенное количество времени на задачу – решений становилось даже слишком много. Что развязывало руки при выборе оптимальных сочетаний. Но в этот раз я решил, что желательно выбрать все сразу. Правда, без помощи войск все равно не обойтись.

Я чеканил сапогами шаг, вихрем порядка врываясь в хаотичные коридоры королевского дворца. Шеврон капитана висел на моей груди, опоясанной аксельбантом из чистого серебра – символом ОСН. Стража привычно расступилась, пропуская меня в покои короля. Конечно, будь сейчас полночь, пришлось бы ждать до утра, но на мое счастье, солнце сияло довольно высоко.

- Матиас! – воскликнул король Альберт, поворачиваясь к гостю. – А Элеонора изволила задремать у меня. Балует старика, уделяет мне время. Не знай, что она – единственная наследница, заподозрил бы в лести! – он хохотнул в свою ухоженную пышную бороду. – Ну так с чем изволил явиться?

- Мой король, я рассмотрел поставленную задачу и для минимальных потерь мне потребуется три тысячи монет золотом…

- Не больно-то и много для Слепня, - вставил король.

- … и помощь Седьмой Осадной Дивизии.

- Ты никак шутишь? – недоверчиво улыбнулся король. Элеонора где-то позади него сопела в кресле. – Это куда дороже трех тысяч! И каким образом ты собираешься их использовать?

- Надеюсь, нас никто не подслушивает? - перешел на полушепот. - Я собираюсь возвести фортификационные сооружения временного типа вдоль лесов Аглая. Полагаю, они в любом случае понадобятся в ближайшие два года.

- Полагаешь?

- Союз с восточными князьями непрочен, их земли истощены, население растет с небывалыми темпами. Лучший выход – нападение на нас. Конечно, мой план предусматривает потерю лесов как минимум до зимы, но в конечном итоге мы будем в выигрыше.

- Черт возьми, обидно терять восьмую долю территорий из-за смутьяна и нерадивых союзников. Ну да что поделать, дерзай, сынок. Правда, сам понимаешь, головой за дивизию отвечаешь.

- Конечно. Думаю, для начала будет достаточно подготовительных работ силами одного полка. А уже после подтянуть основные силы и развернуть полномасштабную фортификацию. Если вам будет угодно, можно и крепость новую заложить. Я слышал, в овраге нашли залежи камня…

- Вот шельмец! Ты уже и крепость наметил! – захохотал король. – Если успеете – дозволяю. Все дешевле, чем потом дань платить. Работайте, сынки, а о деньгах пусть у графов голова болит.

- Будет исполнено. Также я бы хотел завершить расследование дела графа де Люпена...

- Что, достаточно доказательств?

- Последний свидетель был более чем красноречив.

- Тогда не смею задерживать господина де Люпена! - хохотнул король. - Доверю это дело профессионалам.

- Слушаюсь.

***

- Так форт имени ее высочества принцессы Элеоноры – твоих рук дело?

- Формально. На бумаге – все лавры достались командиру седьмой осадной.

- Понятно. Значит, рвы, колья, подземные ходы и волчьи ямы?

- В основном – да. А еще некоторые ловушки моего изобретения.

- Я понимаю, для чего линия обороны с западной стороны леса, но как ты собрался остановить его с востока?

- Крысы с чумой. Как раз началась эпидемия в Дарии, пришлось использовать возможность. А Дария – это восток леса.

- Северные тропы?

- Большая часть перевалов уничтожена, пройти можно только по Медвежьему Хвосту, а по ту сторону – языческие фанатики-каннибалы.

- Юг?

- А вот на юге Слепня ждали мы.

- Умно. Правда, ты не подумал, что чума могла перейти в королевство…

- Для этого в лес были завезены змеи. В огромном количестве. Их мы выпустили с запада. Они должны были вырезать слишком ретивых грызунов и проредить ряды Слепня. Опять же – где вы видели армию без эпидемии? Вдобавок я начал торговую блокаду поселков в лесу, мелкие рейды, магические диверсии.

- А что там с де Люпеном?

- Помнишь, Альдо говорил про правильных людей, с которыми делится Слепень? Так вот...

***

Дверь в спальню де Люпена осыпалась трухой. Внутрь вошли Матиас, Роб и пять солдат с арбалетами.

- Граф Симон де Люпен? - пророкотал Роб, плохо сдерживая ярость.

- Кто посмел разбудить министра финансов?! - закричал седой мужчина, слезая со стонущей девушки.

- Отряд специального назначения Его Величества, - произнес я. - Вы обвиняетесь в пособничестве смутьяну Слепню, мздоимстве, взяточничестве, казнокрадстве, а также измене родине - но последнее не так и важно. Каждое отдельно взятое обвинение карается смертью.

- Да я вас в темнице сгною, твари! - закричал министр и тут же получил в лицо кованым сапогом от Роба.

- Что-то ты слишком резв сегодня, - озабоченно сказал я. - Что случилось-то?

- Он чуть мою деревню голодом не заморил. И даже если этот козел попробует подать на апелляцию - пять смертных приговоров или четыре, не все ли равно?

***

- Насколько я помню, Слепень попробовал прорваться, не так ли?

- Конечно. Однако, он не думал, что его смогут взять в осаду в лесу. Все же это огромная площадь, много мест, чтобы пойти на прорыв. Однако, тут помогли мои старые наработки.

- А, длинные луки? Стоящее изобретение.

***

Солдаты Слепня подошли достаточно близко к валу – на сотню метров. Прицельная дальность обычного лука – около семидесяти метров. На сотню можно закинуть навесом, но у всех бандитов в руках добротные щиты.

- Странно. С виду – обычный вал. Ну кольев натыкали – пехом штурмуем, керня вопрос. В чем затык, Слепень? – спросил один из офицеров.

- Этот парень столь же сведущ в тактике, как и я. А это означает – вал неприступен. Но пока непонятно, почему…

Тем временем, на валу.

- Он думает, - пробормотал Матиас, - почему вообще кто-то построил такой бесполезный вал. Георгий! Дмитрий! Прицельный залп! Цельтесь в центр построения!

Двое солдат Слепня рухнули, прижимая щиты к груди. Из деревянных досок торчат оперенные концы стрел.

- Что? Не баллисты же на той стороне? – недоверчиво произнес Слепень.

- Лучники! – рявкнул Матиас. – Залп!

Солдаты противника посыпались на землю, пронзенные молниеносными стрелами. Слепень скомандовал отступление.

- Предупредите остальные посты с первого по девятнадцатый, - произнес полковник Матиас, обращаясь к капитану лучников. - Думаю, дольше, чем на месяц это все не затянется. Заодно пристреляетесь.

- Отличные луки, господин полковник, - восторженно произнес капитан. – Конечно, сила натяжения конская, но не беда, подкачаемся - будем кольчуги навылет шить!

***

- Но что касается той части лесов, которую ты не контролировал?

- Думаю, с теми землями он не стал бы иметь дела. Слишком отвратительная местность. Поэтому он пришел на единственное место, которое давало бы ему минимальное преимущество. Правда, преимущество мы быстро нивелировали.

***

- Держать левый фланг! Бьорн, отведи своих направо, помоги разбить их строй! Следите за маневрами! Щиты выше! Лучники – прицельный огонь! – рвал голос я, покуда мои солдаты умирали за короля.

Неправильно. Солдаты короля умирали за короля. Вроде бы все правильно. А на душе все равно как-то гадко. Будто бы я недоглядел, не придумал, как спасти их всех. Горечь потери жжет нутро не хуже щелока.

И тут я вижу Слепня. Ярость захлестывает меня. Впервые за двенадцать лет. Копье в моей руке рвется в бой. Парни из самых доверенных, что стоят вокруг, держат коня, пытаются утащить меня из-под огня вражеских лучников. Робеспьер что-то кричит мне, но я едва слышу окружающих. Наконец, Слепень скрывается где-то в лесу, а его войны ломают строй. Победа. Ценой семидесяти трех жизней.

Семьдесят три смерти для того, чтобы найти тело Слепня в лесу, в окружении четырех змеек. Я реву, как маленький ребенок, глядя на то, как эта тварь умирает почти без мучений. Наконец эмоции иссякли.

На месте битвы мы похоронили наших солдат. Пленным слепновцам дозволили сжечь тела товарищей – на большее не было ни времени, ни сил. Началась долгая дорога домой. Через пару дней нас встретили, как героев…

***

- …а через полгода все узнали, что деревни в Аглайских лесах выкосила чума и змеи?

- О, об этом все знали сразу. Осуждать стали много позже, когда начались дрязги за трон. Но в момент свершения ни совет графов, ни король не видели в этом ничего такого. Даже хвалили за гуманные способы ведения войны.

- Больные ублюдки.

- Обычные люди. Не наговаривайте на них.

***

Робеспьер вошел в казармы. Без обыска. Без магического сканирования. Просто вошел.

- Какого хрена, сержант?! – взревел майор. – Где караул?

Сержант побледнел.

- Так господина полковника в казармах нет…

- Три недели дежурств. Солдат на проходную. Если хоть один попытается отказаться – будет драться со мной на арене. Отхожу так, что из лазарета полгода не выйдет! Быстро!

- Есть!

- Где полковник? – быстро спросил Роб, останавливая вбегающего на пост солдата.

- Пьет, господин. А где – то мне неведомо. Магией его не найти, а глазами поди найди лучшего тактика королевства.

- Твоя правда. Ладно, сам сыщу. Несите службу, лодыри.

- Так точно, господин майор.

Робеспьер вышел из казарм. В округе мест, где можно выпить, больше дюжины. Куда же он пошел?

«Вряд ли в казарменную корчму. Слишком близко. И не на Тронной – слишком близко к ней. Одесная? Три корчмаря? Да где же?..»

- Эврика, ядрена вошь, - пробормотал майор.

Самая ровная дорога. Самая тихая корчма. Корчмарь – бывший солдат. И не слишком далеко от казарм. «Догматы» соблюдены.

Он вошел в бар и осмотрелся. Конечно же, Матиас не сел бы у самого окна – снаружи могут заметить. Но и в самый темный угол соваться не имеет смысла – Роб будет искать именно там. Где же?...

- Он у меня в подсобке, господин Робеспьер, - тихо произнес корчмарь, потупив взор.

- Своих сдаешь? – беззлобно спросил майор.

- На душе неспокойно – будто и правда своего предал. А только нельзя его одного бросать. Помочь ему нужно. Будь я его другом, я бы… Но я ж только служил у него…

- Дурак ты, Пьер, - вздохнул Роб, протискиваясь в подсобку. – Он же вас, солдат, как родных детей любит. Оберегает, будто наседка цыплят. А ты – будь я другом!

- Простите. А только все равно, негоже сержанту с полковником дружбу водить!

- Ты… ох ты ж, бл… отставной… Пьер, - проборблевал Матиас, которого вытаскивали из подсобки. Сержант, смахнув слезу, поплелся убирать в подсобке.

А Робеспьер вытащил полковника во двор, к старому колодцу. Механический ворот, ведро, которое спокойно сдержит удар двуручного молота – в общем, слабые люди у Пьера пили только содержимое бара и с похмелья ожидали помощи сильных друзей. Роб схватился за рукоять колодезного ворота.

- Что, брат? Молодость вспоминаешь? – усмехнулся Матиас, прильнув к каменной стене колодца, что так приятно холодила лицо.

- Твоя правда, - улыбнулся Роб. – Только я тогда отца в чувство приводил. А теперь тебя вот на землю верну.

- Даже не вздумай выливать на меня… - поток воды из ведра. – второе ведро воды, - второй поток воды из ведра.

- Какого рожна ты так раскис? Неужели и правда так хотел крови Слепня, как говорят бабы на базаре?

Матиас хмуро уставился в стену.

- Хотел да не очень. Это желание отпустило быстро. А потом пришло письмо от короля. К черту все это.

- Ты о чем это?

- Поход на Лострию.

- А, так его давно готовили, теперь-то что грустить?

- Моих ребят забирает этот дегенерат Солос. Я уже знаю, он их потеряет, у нас даже карты местности нормальной нет! А на мои советы он лишь гордо и молча удаляется! Я не сплю месяц и готовлю план по бескровному уничтожению Слепня! Солос идет без разведки вдоль Ируканской рощи и гробит весь мой полк! Просто как идиот!

- Понимаю, но разве ты мог что-то сделать? Это же приказ короля, - произнес Роб, выливая еще одно ведро на Матиаса, за что поймал горсть отборной солдатской брани в лицо.

- Да чтоб тебя на башне единорог в лицо клюнул! Причем тут король? Их не защитил я! Это я не согласился на идиотский поход на Лострию! Это я не придумал, как уничтожить Слепня силами полка! И винить в этом случае можно только себя. Нет никого, кто мог бы сделать все это за меня. И король это знает. Именно поэтому посылает Соласа – чтобы досадить. Чтобы досадить, король готов уничтожить семь сотен отборных воинов, отдав их в руки безмозглого дурака, которого при дворе держат в качестве высокородного шута! И во всем этом виноват я.

Оба офицера замолчали.

***

- И после этого ты решил провернуть военный переворот?

- Нет, в этом не было решительно никакого смысла. Я просто решил этому не мешать. Как оказалось, я не мешал слишком хорошо.

***

- Вставай, Мать, - прошептал мне Робеспьер.

- Я не сплю.

Конечно, не сплю. Заговор графского совета очевиден уже месяц. Король не желал о нем слышать, Элеонора не верила мне от слова «Ну Матиас!», даже мое подразделение, сокращенное до ста двадцати человек, едва ли разделяло опасения по поводу заговора. Но если посмотреть на картину беспристрастно и с позиции истории мира, становится очевидным простой факт.

Все хотят больше денег и больше власти. Без исключения.

Казармы все еще являлись лучшей крепостью в радиусе тысячи миль от столицы. Все сто двадцать воинов ОСН ночевали в казармах, все они тут же поднялись по тревоге…

- Мне нужно два десятка добровольцев. Прочие покинут казармы через тайные врата номер четырнадцать, о которых знают все собравшиеся, - произнес я.

Возражений не последовало. Равно как и тех, кто собрался бы уйти.

- Я не буду повторять дважды. Двадцать человек остались, остальные – на выход!

- А вы не кричите, полковник, - улыбнулся Корис, капитан ОСН. – Думаю, ребята у нас тертые, жизнью битые и закаленные. Также думаю, что выражу общее мнение, сказав «имели мы такие приказы, господин полковник, во всех дозволенных уставом позициях»!

- Там две тысячи солдат, Корис, - проговорил я. – Мы ни в коем случае не сможем победить. В лучшем случае, можно надеяться на робкий пат.

- Конечно, если среди вас нет какого-нибудь мага, - прозвучал глубокий женский голос из-за моей спины.

- Исключено! Ты уходишь из города по тоннелю. Робеспьер – проводи жену отсюда.

- Эм, кажется, Матиас, она собирается нам помочь.

- Она собирается нам погибнуть тут!

- А меня вы не хотите спросить? – закричала Элеонора.

- Откровенно говоря, нет, - произнес я. – здесь и так погибнут почти полторы сотни хороших людей. Не хочу, чтобы гибла еще и ты.

- Похвальное желание, - вздохнул Корис. – Но нам всем на роду написано погибнуть. А солдатам сами боги не велели до пенсии дожить – ремесло такое, что уж тут поделать? Так что, господин полковник, давайте-ка вы не будете лишать наше подразделение шанса прославить имя короля в последний раз?

Я вздохнул. Не люблю я это.

- Ладно, черт с вами. Под стенами, у моста через реку Тихую, стоит полтысячи верных солдат. Идем туда, перегруппируемся и войдем в город тайными ходами. На улицах наши солдаты дадут фору графским наемникам. Отвоюем трон для законной наследницы.

- Да! – заревели солдаты.

По туннелю потянулась вереница солдат. Замыкала строй Элеонора и «я».

- Госпожа, потушите свой огонек! – пожаловался впереди идущий солдат. – Сил нет, слепит, шельмец!

- Простите, - пробормотала девушка, развеивая заклинание. И пораженно уставилась на «меня».

«Я» грустно улыбнулся и пропал.

- Матиас! – закричала она.

Тридцать восьмой «догмат» предусматривал гибель короля для создания тактического преимущества. Существовали некоторые риски – нельзя проводить такие маневры, если не уверен, что офицеры справятся без тебя.

***

- Довольно подлый поступок, не находишь?

- Нет, Роб, вполне себе достойный. Я не хотел видеть ваши смерти. Но и отдать казармы без боя не желал. Могли бы оставить добровольцев, но нет же! Всем подавай битву и смерть в ней!

- Они хотели погибнуть с честью!

- А жить с честью они не хотели? Конечно, это же слишком сложно! Безмозглые недорослики! Битвы им подавай!

- Что ты вообще сделал со всеми этими наемниками в казармах?

- Победил их, разумеется.

***

Солдаты ОСН ворвались в казармы через два дня. Брошенный по королевству клич собрал под знамена Кориса и Робеспьера почти пять тысяч воинов. Штурм столицы не затянулся – в строю наёмников после штурма казарм осталось едва ли полторы тысячи мечей. А тех, что могли еще воевать и того меньше. Переворот сорван, королевская династия вновь на троне.

Слышал, что Матиасу даже поставили памятник. Приятно.

***

- Очень познавательно.

- Не понимаю только, чего ради ты пришел, Роб. Неужели что-то случилось?

- О, нет, слава богам – нет. Просто проведать старого товарища.

Я выставляю фигуры на доску.

- Кажется, ты немного ошибся при позиционировании, - улыбнулся Роб.

- Нет, просто я не играю в классические шахматы. Кстати, король может ходить после удара. Ваше величество.

Робеспьер расхохотался.