Под вечер в трактире «Жаркое от Уилла» народу собралось много. Конец рабочей недели, хороший повод отдохнуть и выпить чего-нибудь горяченького. Или не горяченького, а прохладного и пенистого.

Сидя в темном углу зала, я неспешно настраивала арфу, один за другим извлекая то бархатистые аккорды, то журчащие переливы. Скоро под мой щелчок пальцев прямо над головой вспыхнет магический фонарь, и я начну выступление.

Рядом раздался грохот, вперемешку со звоном разбиваемых тарелок, тихий вскрик и отборная ругань.

– Ты куда прешь, уродец малолетний? – донесся до моих ушей разъяренный бас. – Слепой, что ли?

– Да ты на руки его посмотри! – встрял другой голос – еще более противный, гнусавый. – Такими только мышей ловить в сарае. Эй, трактирщик! Он, видать, постоянно все разбивает? Я б на твоем месте порол его каждый вечер. Это ж какая порча имущества!

Раздался звук отвешиваемого подзатыльника, со всех сторон посыпались смешки. Я скосила глаза в ту сторону, где проходила перепалка. Бирн, мальчишка с кухни, который по совместительству был еще и официантом, вжал голову в плечи, пытаясь дрожащими руками собрать с пола осколки глиняной тарелки. Руки у него и правда выглядели необычно: скрюченные пальцы с длинными когтями больше всего походили на птичьи лапы. Несмотря на то, что Бирн регулярно стриг когти, они каждое утро вновь отрастали.

– А рожа! – продолжал глумиться обладатель гнусавого голоса. Им оказался тощий длинноносый тип в несвежей одежде. – Рожа-то, посмотри, какая! Никак сам черт, принявший вид человека.

Бирн сильнее вжал голову в плечи, опасаясь следующего подзатыльника или тычка в спину. Его белое лицо, на котором отчетливо выделялись коричневые пятна в виде причудливых узоров, похожих на птичьи перья, стало еще бледнее. Но пока что типы, сидевшие за столиком, возле которого мальчишке так не повезло споткнуться и уронить тарелки, «били» словесно.

Я сделала незаметный жест, и на потолке синим искристым сиянием вспыхнул фонарь в виде лотоса, вмиг осветив угол, где я сидела. То была иллюзия, но смотрелось впечатляюще.

– Встречайте! Ваша любимица – Кайя! – бодро отрапортовал трактирщик Уилл, но, поглядев на меня, тут же осекся и кашлянул.

Вкупе с аплодисментами и приветственными свистами, по рядам зрителей прошлись изумленные и испуганные возгласы. Сегодня в трактире было много новеньких.

В перехваченном мной взгляде Уилла читался вопрос: «зачем?!»

Зачем я предстала в своем истинном облике? А вот захотелось!

– Твою ж табакерку… Лиса! - басом прогремел крепкий мужчина с заросшим щетиной лицом. Тот самый, на которого так неловко налетел Бирн со своим подносом.

Сейчас он и его тощий дружок мигом потеряли к мальчишке всякий интерес, во все глаза уставившись на меня. Рука щетинистого мужчины плавно опустилась на пояс, где висел меч.

Бирну не надо было говорить, что делать. Он мигом собрал осколки и скользнул в противоположный угол зала.

– Ну, лиса и лиса, - непринужденно пожал плечами наполовину седой вояка с соседнего столика. Он спокойно допил свое пиво и жестом подозвал официантку, чтобы заказать еще. – Главное, что при деле.

– Так ведь это же оборотница! – не унимался щетинистый. Глаза его хищно сузились, впившись в меня. Рука крепче сжала рукоять меча. – Проклятая нечисть! Надо ее…

Тут же со всех сторон раздался гул, в котором одобрение смешалось с недовольством.

– Э, ты мне лису не трожь! – грозно потрясая кулаком, подскочил со своего места один из местных шахтеров – рыжебородый гном Дэр. – Она у нас такая… такая… - он задумался, видимо подыскивая подходящий эпитет, но так и не нашел и закончил просто: - ого какая!

– И никакая енто не оборотниха! – икая, встрял долговязый портной Нис, на чьих губах осталась пена от пива. – Волшебная лисичка она. Но и человек немного тоже. За морем такие зовутся… как же это… - он почесал голову. – Ко-цу-нэ… или ки-сю-нэ.

– Попрошу спокойствия! – возвысил голос над всеми Уилл, все еще бросая на меня косые взгляды. – И никаких угроз работникам трактира. Кайя у нас бард. В обиду ее никто не даст.

Мужчина с мечом чуть расслабился, но руку с рукояти пока не убрал, продолжая изучать меня недобрым взглядом. Как и половина посетителей. Уилл, вон, тоже не отставал от них. Я легко читала в его взгляде тираду: «Ну и зачем сменила облик? Сидела б, как обычно, в человеческом. Тут недавно у солдат закончилась служба. Нервные они. Нужны тебе скандалы?»

Я спокойно сидела на стуле, зажав между лап небольшую арфу. Цель достигнута. От мальчишки отстали, клюнув на рыбу покрупнее. Волнения в зале мало-помалу улеглись. Я прошлась когтистой лапой по струнам. Лисица я не обычная, а человекоподобная, так что и в том и в том облике играю одинаково хорошо. Вот и сейчас родилась мелодия, в которой смешался тихий вздох, легкая грусть и проблеск радости. Дэр блаженно прикрыл глаза, сделав несколько глотков пива. Мой давний поклонник. Кто-то мурлыкал себе под нос мелодию арфы, кто-то молча слушал, слегка покачивая головой.

Внезапно идиллию нарушил резкий звук хлопающей двери. На пороге появился испуганный конюх.

– Там… там… - дрожащей рукой он указывал себе за спину, на темнеющий проем двери, в котором угадывался вечерний сумрак. – Чертовщина какая-то!

Его карие глаза, окруженные сеткой морщин, блестели от волнения. Я перестала играть. Уилл поднял брови:

– Что случилось?

Посетители мигом навострили уши. Небритый мужчина снова схватился за меч.

– Услыхал я, значицца, в садку странные звуки. Сходил проверить, а там – оно! Зеленая хрень какая-то появилась прямо в воздухе. А вместе с хренью этой – морда какого-то страшилища. И стоит оно, смотрит на меня. Ну, точно нечисть!

– Страшная морда? Нечисть?! – вскочил небритый мужчина. Его меч звякнул об стол. – Ну, наконец-то, работа для меня!

– Э, погодите, уважаемый, - мягко осадил его Уилл. – Сперва разобраться надо. Мне тут под стенами моего трактира ваша смерть не нужна. А у нас для таких дел есть этот… как его… эксперт!

Он перевел на меня взгляд.

– Нет большего эксперта, чем я! – рявкнул мужчина. – Я из ордена Темной Длани. Мы как раз охотимся на всякую нечисть.

– Видимо, не так уж и хорошо охотитесь, коль бросаетесь на обычного ребенка, - спокойно заметила я, повернув голову в сторону Бирна, который, как щенок, боязливо жался в углу.

У щетинистого взгляд сделался таким, будто он собрался меня сожрать.

– Тебе, хвостатая, вообще слова не давали!

– Попрошу! – вновь вступился за меня Дэр. – Кайе мы доверяем куда больше, чем сомнительному чужаку. Ее наметанный глаз еще никогда не подводил. Она у нас хорошо разбирается во всяком странном. А странного тут ого как много. Живем, считай, на границе с миром фейри.

– А с фейри шутки плохи! – добавил Уилл, нервно протирая бокалы. – Поэтому мечом махать у них перед носом – плохая идея. Там нужен этот… тонкий подход, во!

Я кивнула, подхватила лежащую в углу сумку и направилась к выходу.

– Что ж, пойду, посмотрю.

Все, кто был в зале, тут же двинулись за мной.

Улица встретила нас осенними сумерками и ветром, разметавшим желтые листья. Задний двор трактира плавно переходил в яблоневый сад. И там, меж двух стареньких деревьев, и впрямь повисло густое зеленое облако. Оно дрожало, исходя мелкими искрами. А в нем как будто застряла темная фигура. Я подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть. Кивнула собственным мыслям. За моей спиной началась возня. Кто-то испуганно охал, кто-то бормотал молитвы, кто-то проклятия.

– Что оно такое? – выдохнул Дэр. – И откуда тут взялось?

– Застряло в портале, - растерянно кашлянул Нис. - Ни туда ни сюда.

– Надо бы решить его все-таки надо туда или сюда.

– Думаю, что раз оно оттуда, значит туда его и надо. Обратно, в смысле. От греха подальше.

Раздался лязг вытаскиваемого из-за пояса клинка, со мной поравнялся щетинистый мужчина.

– Все, злобная тварь! Тебе конец!

– Да-да, конец! – его тощий спутник поддакивал, выглядывая из-за могучей спины.

Существо в портале крякнуло, уперло руки в бока и скрипучим голосом проговорило:

– Ну и молодежь нынче пошла, а! Чуть что – сразу железками своими машут. Нет, чтоб уважить стариков. Я, между прочим, древнее вас всех вместе взятых! Так что, отойди-ка, щенок, я не к тебе пришла.

Существо и правда выглядело как древняя старуха с седыми, доходящими до пояса космами. Сморщенное, как запеченная слива, лицо, было расписано странными коричневыми татуировками. Одета старуха была в длинную черную робу, а плечи ее покрывала накидка с вороньими перьями.

Оскорбленный мужчина крепче сжал свой меч:

– Да я тебе сейчас так всыплю, хтонь неведомая…

Не обращая на него внимания, старуха принялась высматривать кого-то в толпе. Ее голос на сей раз прозвучал чуть нежнее, хоть все еще и оставался похожим на скрип:

– О, дождалась, наконец-то! Внучек, любимый, ну-ка, поди-ка сюда!

Воин, готовый броситься на древнюю старуху, остановился в растерянности. Я обернулась. Старуха отыскала взглядом Бирна и тепло улыбнулась ему. Улыбка на ее лице смотрелась жутковато.

– Бирн, внучек, ну что ты стоишь, как древний истукан?! Подойди, обними бабулю!

Зрители происходящего изумленно выдохнули. Все взоры обратились к мальчишке, который застыл, несомненно, возжелав оказаться где-нибудь за много миль отсюда.

– Ба-бабуля? – недоверчиво пискнул он.

– Конечно! Думаешь, в кого ты такой красивый?

– Ага-а! – щетинистый вновь поудобнее перехватил меч. – Так и знал, что это демонское отродье! Вот сейчас вас обоих и предам клинку!

– Ты кого это демоном обозвал?! – сурово свела кустистые брови бойкая бабуля. – Меня? Священную Бадб? Я хоть и застряла, но если рассержусь, от тебя, дерзкий прыщ, лишь горстка пепла останется!

Мужчина чуть не выронил меч. Тощий дружок и вовсе попятился.

– Б-бадб? – проскулил он. - Неистовая ворона? Богиня войны?

Взоры всех обратились ко мне. Я подошла к старухе ближе, поводила руками около портала. Затем серьезно кивнула.

– Да. Она самая.

– А это, стало быть, твой внук?! – изумлению тощего сегодня, видимо, не было предела.

Он и щетинистый теперь поглядели на Бирна со смесью ужаса и восхищения. Мальчишка аж рот раскрыл и на несколько секунд, кажется, даже перестал дышать.

– Да, внучек мой любимый! – бабуля, насколько это возможно, с нежностью поглядела на Бирна. – Плоть от плоти моей. В нем сокрыта ого какая сила! Я вот спешила проведать его да застряла между мирами. Говорили мне все, подожди Самайна, тогда грань тонка и ты легко пройдешь в мир смертных. А я вот поторопилась. Но ничего, послание тебе все равно передам. Но сперва скажи-ка, внучек, тебя тут никто не обижает?

Бадб обвела суровым взглядом всех присутствующих.

– Не обижает! – тут же подпрыгнул щетинистый. – Он подбежал к Бирну и похлопал его по плечу. Я вот это… как представитель ордена Темной Длани приглашаю его на обучение. В том, на ком печать войны, есть огромный потенциал стать охотником на злобную нечисть. Пойдешь, малец?

– П-пойду, - заикаясь, выдохнул Бирн.

– Вот и славно, - кивнула Бадб, смахнув с вороньих перьев на плече невидимую пыль. – Только смотрите мне тут, ежели кто когда моего внука обидит… - ее глаза сузились, на миг мне даже показалось, что в них загорелись красные огоньки. – Я найду того везде. И мой гнев будет таков, что от обидчика и пыли не останется!

– Конечно, конечно, - тут же закивал щетинистый. – Я, Гарольд Ринкс, обещаю лично проследить, чтобы у сопля… то есть Бирна было все самое лучшее! Правда, Си?

Он пихнул в бок своего дружка. Тот пробормотал что-то неразборчивое и усердно закивал, все еще боясь даже поднять глаза на богиню.

– Ну а сейчас, Бирн, малыш, подойди-ка сюда, я что-то скажу тебе, - Бадб поманила мальчика своим когтистым пальцем.

Затем, обведя взглядом всех остальных, грозно рявкнула:

– А вы все пошли вон! Я хочу поговорить с внуком наедине. Кроме тебя, хвостатая, - она небрежно махнула в мою сторону. – Поможешь мне вернуться домой.

Всех посетителей и работников трактира тут же как ветром сдуло. Бирн на негнущихся ногах подошел к богине и робко остановился в нескольких шагах.

– Ну что ты как неродной, а? – укоризненно воскликнула Бадб, широко раскинув руки. – Обними хоть бабку, а!

Бирн еще больше смутился, но подошел и обнял. Богиня крепко обхватила его и что-то долго-долго шептала ему на ухо. Я не слышала, что она ему говорила, но, когда Бирн выплыл из ее объятий, на щеках его горел румянец, а сам он будто даже приосанился и сделался увереннее.

– Иди, тебя ждет орден, - подмигнула напоследок богиня. – Учись, становись сильным и направь свой клинок на хорошие дела!

Бирн страстно закивал и вприпрыжку направился в трактир. Я провожала его долгим взглядом, незаметно улыбаясь.

***

Мы стояли в самом конце сада. Она невозмутимо курила сигару, выпуская кольца дыма. Темнота уже сделалась плотной, можно было не опасаться, что нас увидят. Да и, все еще оставаясь под впечатлением, пока никто не решался выйти из трактира на улицу.

Ее косматый парик был сброшен на землю, обнажив простую темно-русую гульку. Плащ с нашитыми вороньими перьями сдвинут набок, татуировки и морщины, нарисованные обычным карандашом, стерты с лица. Я протянула ей увесистый мешочек, в котором позвякивали монеты.

– Добавь еще десять золотых, - выпустив струйку дыма, потребовала она. – За моральный ущерб. Тот верзила чуть не проткнул меня своей железкой.

Я пожала плечами, вытащила из кармана десять золотых и вручила ей в руки. Она сразу заулыбалась.

– Ну, вот, другое дело! А знаешь, мне понравилось, - хмыкнула она, делая еще одну затяжку. – Теперь буду знать, чем пугать местных ротозеев, когда снова забудут книги вернуть.

– Попробуй. Должно помочь.

– А ты, однако, мастерица иллюзий! – не без восхищения разглядывая меня, она присвистнула. – Такую видимость портала создать! Я прям и сама чуть не поверила.

Я тонко улыбнулась.

– В этом мы, кицунэ, сильны.

– Ну, теперь, думаю, мальца твоего точно никто не тронет, - усмехнулась она, поигрывая сигарой в руке. – Кто-то уважать станет, кто-то – стороной обходить.

– Надеюсь. Главное, вовремя все случилось. А то сегодня у него был неудачный вечер. Ну, ладно, прощай, Тара! Спасибо за помощь.

– Прощай, Кайя.

Мы кивнули друг дружке на прощание и разошлись, каждая в свою сторону. Она – вглубь города, в сторону библиотеки, а я – обратно в трактир. Надо закончить выступление, чтобы народ хоть немного пришел в себя после такого потрясения.