Волшебная ботаника совершенно бесполезна! Не верите? Спросите об этом любого студента Кавергельдского Магического университета, худо-бедно доучившегося до четвертого курса. Травы, пыльца, цветы, листья, да ещё и всяческие грибы, которые вообще не растения… Спаси Светило! Кто занимается этой древней ерундой, когда в ходу преобразование материй при помощи звука со скоростью света и наоборот, искривление пространственно-временного континуума силой мысли и прочие передовые техники чародейства? Ну до зелий ли, до настоек в сей просвещенный век?

Однако студентов никто не спрашивал: ни вы, ни тем более глубокоуважаемый ректор Магического университета Кавергельда, он же преподаватель волшебной ботаники профессор Настурций Феннигрутт, он же Ужасный Фе, он же Ядовитый Лис, он же… кхм, пожалуй, правила приличия не позволяют продолжать список прозвищ, которыми наградили профессора студенты.

По их мнению, Ядовитый Лис окончательно и бесповоротно сбрендил на своих пестиках-тычинках. Он повторял: «На острие розового шипа можно отыскать судьбу…» Или: «В капле сока чертополоха легко утопить королевство!» Серьёзно? Скорее можно было сгинуть во цвете лет от бесконечной зубрёжки! Знания, прилежание, железная дисциплина - и горе тому, кто не готов или пропустил занятие по любой причине, кроме собственной смерти! В лучшем случае нарушители были обречены разбирать бесчисленные гербарии и коллекции семян, покрываясь жуткой сыпью, страдая от кашля и насморка, а в худшем…

Бедолагу красавчика Питта профессор застал однажды на лекции за разглядыванием прыща в карманном зеркальце. Тут же Питту на макушку прилетела капля какой-то дряни - и несчастный в минуту почернел и скукожился, как кора угольного дерева. Питт, который до этого случая даже не представлял, как пройти в библиотеку, просидел там месяца два, пока не отыскал рецепт спасительного зелья…

Все истязаемые студенты были твёрдо уверены, что Ужасный Фе никогда не был молод, никогда не мечтал и никого не любил, кроме какого-нибудь особо выдающегося куста эхинацеи! В разгаре весна, им по восемнадцать: кровь поёт, душа рвется в небо, тяга к знаниям и сосредоточенность напрочь вытоптаны стадами вездесущих солнечных зайчиков! Остальные преподаватели по весне добрели, отпускали пораньше… А Ядовитый Лис? Ему не было дела даже до Дня Прибытия гонцов! Один он не отменил утреннюю трёхчасовую лекцию.

Без десяти девять профессор Феннигрутт торчал в аудитории. Вяло ропщущий курс расползся по местам. Часы на стене пропели за упокой студенческим мечтам оказаться на дворцовой площади, где вот-вот разрешится главная интрига года. Неумолимая рука начертала на доске, висящей прямо в воздухе: «Дуборо̀стки хохлатые». Аудитория страдальчески вздохнула и заскрипела перьями.

Меж тем весь остальной Кавергельд с азартом ждал. Чего?

Пришло время выдавать королевскую дочь замуж. Король Арчибальд Лучезарный Феникс ещё зимой, на Проводах Старого Года, избрал четыре дома, знатных и влиятельных настолько, чтобы представить претендента на руку принцессы. Именно сегодня, в день шестнадцатилетия прекрасной Лейны, волею Светила будет определен достойнейший из избранных.

По традиции женихи расположились в окрестностях столицы на равном расстоянии от Кавергельдского дворца. С рассветом каждый дом направил в город особого гонца. Подвесные мосты Кавергельда были опущены, все ворота открыты. С востока, из замка Фваб, ждали белого вестника дома Лебедя, с запада, из Книтта, чёрного посланника дома Ворона, из южной морской крепости Кильт мчался гонец в синем от Буревестников, из северного горного бастиона Эдлин спешил гонец Орлов в золотом.

Какой посланник прибудет первым? Кто зажжет огонь в чаше Светила? Чьё имя прозвучит на площади? Кто станет нареченным принцессы? Город не мог спать, есть, пить… Хотя нет, пили, пожалуй, в эти дни втрое больше обычного. В Кавергельде праздновать, а тем более томиться ожиданием было принято под пенное и горячительное. Во всех заведениях за здоровье именинницы, короля и королевы наливали бесплатно (но только по одной!) и принимали ставки на женихов.

С самого утра горожане праздновали: пили, пели, ставили. Город заполнили войлочные шляпы с птичьими головами: их повсеместно продавали предприимчивые шляпники. Да, в них было жарко и чудовищно чесались уши, но зато сразу было понятно, кто за кого из женихов болеет.

Чувство самосохранения обладателя шляпы с вороном или орлом настойчиво подгоняло хозяина поскорее прибиться к «стае» себе подобных. Напоминало перейти на другую сторону улицы при внезапном появлении из-за угла гудящей компании в съехавших на затылок лебедях или буревестниках. Однако оно было не в силах противостоять возрастающему количеству принятых на грудь заздравно-ожидательных кружек. «Щипаные гуси! А ваш лорд-орлёнок выпал из пелёнок! А Ворон – хромой и на левый глаз кривой! Наших бьют! За Буревестника! Якорь мне в дышло! Караул!» - то и дело разносилось по узким переулкам одновременно с глухими ударами дюжих кулаков по туловищам, лязгом и звоном прочих весомых аргументов.

На центральных улицах царило более цивилизованное и мирное ликование. Били не по лицам, а в барабаны, гремела музыка. Кругом сновали лоточники с едой и фигурными пряниками. За восьмушку гельта можно было отпечатать на щёку символ домов-претендентов. Акробаты сменяли пожирателей огня, те - фокусников и уличных предсказателей… Всё это цветное слоёное тесто поджаривалось любопытством и азартом запредельных температур и запекалось в именинный праздник по-кавергельдски королевских размеров, пока четыре гонца, нещадно погоняя коней, приближались к цели.

Каждый уважающий себя горожанин считал долгом вставить словечко «за своих» в бесконечные уличные пересуды:

- Упаси Светило, чтоб первым пришёл Лебедь, их Лорд Этельред обложил свои земли огромными податями!

- Ах, он такой красивый, а какие балы устраивает!

- Тебе что ли, плясать на тех балах, глупая?

- Зато королева Иоланта будет рада!

- А с ним прибудет маг, этот тощий Клюфф?

- Да-а-а, изворотливый змей, даром что из лебяжьего дома!

- Пусть победит Лорд Отто Буревестник – настоящий морской волк, могучий укротитель кракена!

- Спаси Светило, он же старик и свирепый пират! Где прикажете тогда брать наследников?

- Хех! Мало ли при дворе верных рыцарей или волшебников…

- Ой! Я слыхала, что принцесса и лорд Ворон пишут друг другу письма…

- Любовные?

- А то какие же?!

- Лорд Алистер из Воронов, конечно, интересный мужчина!

- Ага! Особенно интересно, где его глаз?

- Где-то у подножья Эфенгейского кряжа, среди осколков ледяных тварей…

- Как наша Лейна, может пойти за такого хромого?

- Он – герой! Милостивый и щедрый!

- Да, но по сравнению с остальными, он - нищий!

- Мудрёные книжки и шрамы - всё его богатство!

- Нет, все же Лейне под стать Лебедь!

- Нет, Орёл!

- Пусть сначала подрастёт! Ему ведь и четырнадцати нет…

В общем, великим везением было оказаться в столице в такой знаменательный день! Столь же великой досадой было просиживать его в университете, получая жизненно важные знания о свойствах дуборостков.

Ядовитый Лис, несмотря на строгость, был великолепным рассказчиком. На лекциях его обычно аж дух захватывало! Ещё бы! Он рассказывал, как расправился с армией вампиров, вырастив в полночь прямо на поле битвы гигантские высолнухи! Как спас Кавергельд от нашествия крыс, подселив в их головы особые грибы, под действием которых они стали удивительно послушными, и до сих пор, вместо того чтобы сжирать все на своём пути, испытывают нестерпимую тягу к полезным занятиям от мелкой доставки до чистки сапог прохожим. Говорят, когда-то Настурций Феннигрутт даже занимал пост придворного волшебника, но после прихода к власти дома Феникса внезапно покинул двор. Много лет жил он отшельником в Бурых Топях, вернулся только после смерти короля Адамара и стал преподавать…

Сегодня его лекция мучительно ползла мимо студентов. Мысли Александра Ольвина, к примеру, оседлав солнечных зайчиков, с криками: «Йййхоо!» ускакали туда, где само Светило наблюдало, как кони гонцов мчались, вздымая клубы пыли, по раскаленной дороге, взмокшие всадники стегали своих скакунов, оставляя позади широкие поля и мелкие деревеньки… Рука юноши, казалось, сама собой быстро-быстро водила по бумаге, и гонец на белом коне её велением застыл, лихо перелетая ограду крестьянского домишки.

- И где, собственно, мистер Ольвин, вы собираетесь искать дуборостки? – профессор с интересом рассматривал нарисованного Алексом гонца.

Александр вскочил с места и силился понять, о чём его спрашивает преподаватель.

- Простите, профессор, э-э…дуборостки? – переспросил он.

-Именно! Дуборостики, мой друг, с хохолками, усиками, совершенно без копыт и определенно без доспехов! – коренастый, чуть квадратный Феннигрутт смотрел на высокого стройного Александра снизу вверх, заложив руки за спину и потешно оттопырив седую бороду, но вопрос в его взгляде вполне мог вбить студента в пол по пояс.

«На кочках…» - спасительно зашептали справа.

- Молчать! – безжалостно обломил соломинку подсказки профессор и вновь обратился к утопающему Александру. – Так вот, эти невероятно ядовитые цветы, преимущественно обитают...?

- На кончиках дубовых корней! – выпалил Александр первое, что было похоже на шёпот справа и, услышав, как чья-то рука встретила лицо, понял, что пропал.

Кудлатые брови профессора встретились у переносицы, то был дурной знак.

- На кончиках дубовых корней, юноша, вы могли бы отыскать шанс избежать дежурства в хранилище после лекции! Однако шанс там не обитает, как и дуборостки! – проговорил Ужасный Фе тоном судьи, выносящего приговор о пожизненном заключении. – Не ожидал от вас, мистер Ольвин!

Александр рухнул на лавку. Никогда, за все четыре года ни-ког-да его не оставляли после занятий! Теперь-то он точно пропустит всё самое интересное. Просто проклятье какое-то! Чтоб они провалились, эти дуборостки! И профессор вместе с ними!

«Итак, дуборостки…» - Ядовитый Лис снова зашагал вдоль рядов. Одна часть студентов старательно записывала, а вторая не менее старательно пялилась в окно на… Что это? Стайка дракуфликов!

Эти кожистые непоседы, что-то между дракончиком и зубной феей, ростом недобирали до длины раскрытой ладони, а наглости и упрямства вмещали на целого горного тролля. Так вот, пролетели бы они мимо упирающихся в пол окон аудитории, по обыкновению, корча студентам рожи, но длиннющий багет призывно высунулся из портфеля профессора и попал в поле зрения вожака. Хрустящие булки - излюбленное лакомство дракуфликов. Пхах! Стекло! Когда это голодного дракуфлика останавливало стекло?! Единственное, чего они боялись-это лимонный сок. Но поскольку такового поблизости не наблюдалось, дракуфлики стали действовать решительно.

Вожак, лукаво сверкая желтыми глазками, проделал в стекле круглое отверстие. Проныры осторожно пробрались внутрь и цепью перебежали к столу, а потом башенкой протянулись к портфелю. Вожак отсалютовал аудитории и, исполнив сальто, нырнул за багетом. По рядам прокатились удивленные возгласы.

«Отправитесь глазеть на глупые игрища на площади буквально через несколько минут! – начал выходить из себя профессор. – Я требую тишины!».

Тем временем багет зашевелился, выпрыгнул из портфеля и по конвейеру ловких ручонок отправился к окну. Послышался стук роняемых перьев, прысканья и смешки. «Во дают!» - прошептал кто-то.

Профессор развернулся в направлении всеобщего внимания. «Что-о-о?!» - завопил он и бросился к своему столу. Дракуфлики ринулись в дыру, увлекая за собой багет. Профессор зацепился за стул и с грохотом растянулся на полу. Он оказался прямо напротив отверстия, проворно всунул в него руку, ухватился за край багета и рванул его на себя. Дракуфлики всей толпой тащили в обратном направлении, интенсивно работая перепончатыми крыльями. «Грабё-ёж!» - вопил профессор.

Вожак прошагал по хлебному мостику, надулся и выпустил по запястью Феннигрутта столп пурпурного пламени. Огонёк скользнул под рукав мантии. Профессор вскрикнул от боли, изловчился, ухватил воришку поперек живота и отпустил злочасную булку... От неожиданности дракуфлики за окном выпустили добычу. Багет стал падать, стайка рванула следом, позабыв про товарища. Феннигрутт с торжествующим воплем сунул маленького пленника в портфель, быстро захлопнул его и закрыл на защёлку.

Вдруг профессор начал истошно хохотать, катаясь по полу. «Этот негодник применил против меня смехоточный залп…а-ха-ха! Срочно! Настойку сизой тыквы! Ах-ха-ха…мне нужно против-ох-о-хо-о-ядие!» - сквозь слёзы, не без усилия проговорил он. Тут часы возвестили о конце занятия. Студенты хлынули прочь. Алекс побежал в лаборантскую за настойкой.

***

Высшая знать прибывала на широкий балкон, с которого было принято наслаждаться турнирами и прочими зрелищами.

Принцесса Лейна стояла у окна своей спальни. Казалось, её интересует происходящее на площади. На самом же деле она рассматривала хрустальный флакон. Янтарная жидкость внутри перекатывалась бусинами, когда Лейна поворачивала флакон в руках.

- Ты уверена, Фанни, что…что подействует мгновенно? – обратилась она к горничной.

- Ведьма сказала именно так, Ваше Высочество, надо только вылить содержимое склянки в ладони и умыть лицо…

- Как думаешь, будет больно?

- Ах, Ваше Высочество, может, не нужно?! – взмолилась горничная.

- Может, Фанни, но только в том случае, если первым придёт…

В дверь постучали. Принцесса выдохнула.

- Пора! - сказала она, поставив флакон на туалетный столик, обняла горничную и отправилась к двери.

- О, Светило! Пусть гонец дома Ворона скачет быстрее ветра! – Фанни подошла к окну, стараясь не заплакать.

***

Под бурные овации свои места на балконе заняли король, королева и принцесса Лейна. Именинница была бледна почти так же, как её восхитительное кружевное платье, а рубиновая диадема удачно гармонировала с искусанными от волнения чуть не в кровь губами. Нежная девичья грудь вздымалась часто-часто, сердце грозило пробить тугой китовый ус корсажа.

- Её Величество Вдовствующая Королева-Мать! – объявил глашатай.

- Тебе следует быть спокойнее, дорогая! – прошептала, родительски приложившись к макушке именинницы, вдовствующая королева-мать, леди Дезире из дома Феникса, а для принцессы просто – «ба».

Леди Дезире заняла кресло рядом с Лейной. Когда-то и она сидела на этом месте, ожидая решения своей судьбы. Как летит время! Давно ли она качала на руках эту малышку? А сейчас прекрасная девушка вглядывается в начищенную до блеска чашу посреди площади. Как уличная гадалка в магическом шаре, принцесса силилась разглядеть в ней своё будущее. Ногти впились в подлокотники кресла. Девочка влюблена – это бесспорно! Её счастье в том, что хотя бы один из гонцов принесёт великую радость своей победой. У самой леди Дезире такого выбора не было. Ни один из претендентов не был желанным, а желанный никогда не смог бы прислать гонца...

Ребятишки цветными горошинами высыпались на площадь: «Скачут! Скачут! Рыцарь-ворон - самый первый! Никому не догнать его!»

Приветственно запели трубы. «Гонец Дома Ворона получил факел у западных ворот!» - возвестил глашатай. В сердце принцессы пойманной рыбкой затрепыхалась надежда. Бабушка положила руку на запястье внучки. Звонкий топот копыт раздался с Запада. Крики, свист, улюлюканье и довольный гомон подгоняли чёрного рыцаря к чаше. «Спокойствие!» - проговорила леди Дезире. Страх, надежда, смятение, азарт смешались в глазах юной Лейны. «Он же успеет, ба?» - одними губами спросила она. Снова трубы. «Гонец Дома Лебедя получил факел у восточных ворот!» - возвестил глашатай.

В эту минуту вороной скакун вынес на площадь сияющего доспехами рыцаря с гербом Дома Ворона на груди. Каждый удар стальных подков отдавался громом в голове принцессы. Ничего и никого не существовало для неё, кроме этого всадника. Те, кто поставил на воронов, кинулись обниматься. Толпа взревела. Но вдруг! В паре десятков метров от заветного медного круга вороной жеребец встал на дыбы, изо рта и носа животного вырвалась розоватая пена, конь захрапел и рухнул замертво, придавив собой седока. Толпа ахнула. Чёрный рыцарь стал выбираться из-под павшего коня. Леди Дезире понадобилась вся сила, чтобы удержать Лейну от желания подскочить к перилам балкона. «Вставай, Ворон!» - завопил кто-то в толпе. «Мужайся, милая!» - прошептала леди Дезире. «Вставай! Вставай, Ворон! Скачи Лебедь! Скачи!» - неслось из толпы.

С юга и севера взвыли трубы. «Гонец Дома Орла получил факел у северных ворот!» «Гонец Дома Буревестника получил факел у южных ворот!» - почти одновременно разнеслось над площадью.

Чёрный гонец выбрался, шатаясь, он подхватил горящий факел и направился к чаше. «Ворон! Лебедь! Ворон! Лебедь!» - шумело кругом.

С грохотом кузнечного молота, вбивая надежду Лейны в булыжную мостовую, неотвратимый, как восход Светила, паладин с гербом лебедя на груди показался на площади. На скаку удалой наездник опустил факел в чашу. Вспыхнуло пламя. Белый рыцарь остановил коня и спешился. Рыцарь-ворон, потеряв последние силы, рухнул к его ногам, держа в руках ещё горящий факел. Почти одновременно на площади показались гонцы Орлов и Буревестников.

Лейне казалось, что сердце никогда больше не сделает следующий удар. Весь воздух вышибло из легких разом. Мёртвая хватка, которой бабушка сжимала её руку, ослабла. Принцесса силилась выдохнуть. Янтарные бусины в хрустале перекатывались перед её глазами. «Просто умыть лицо…» - прошептала принцесса. Площадь затихла в ожидании имени. Кто-то из стоявших впереди снял шапку с вороньим клювом, рядом кто-то гордо расправил лебедя на макушке.

Белый гонец переступил через павшего соперника, чеканя шаг, встал рядом с полыхающей чашей и поставленным баритоном заговорил: «Ваше Величество, великий и достославный правитель Кавергельда и всех земель до Фиарского моря, Арчибальд Лучезарный Феникс, в светлейший день шестнадцатого рождения Её Высочества принцессы Лейны Кавергельдской Его Светлость герцог Этельред лорд Галатеон из дома Лебедя, нижайше склоняясь перед величием дома Феникса и красотой принцессы, просит руки вашей дочери и умоляет о соизволении ожидать обещания до заката, как велят заветы Светила и предков!»

Король глянул на дочь и помрачнел, потом встретил ликующий взгляд жены и разочарованное лицо матери.

«Да свершится церемония обещания в Храме Светила на закате! Да будет пир по случаю дня рождения принцессы Лейны!» - провозгласил король. Толпа взорвалась рукоплесканиями, криком, свистом. Слуги увели с площади раненного гонца дома Ворона, унесли его коня. Принцесса, едва в сознании, отправилась переодеваться. «Умыть лицо…умыть…» - звенело в её голове.

***

Королева Иоланта, рожденная в доме Павлина, никогда не отказывала себе в удовольствии сиять всеми красками радуги…одновременно. Её наряды поражали пышностью и вычурностью и обходились казне в немыслимые суммы, но были, как убеждала она короля, жизненно необходимы. Ведь королева – символ величия и богатства правящего дома!

На этом, собственно, успехи Иоланты как в семейной, так и в политической жизни заканчивались. Её не интересовали королевство, народ, управление домом, даже собственная дочь. По счастью, все скучные разговоры с министрами и послами, вопросы благоустройства дворца и воспитания принцессы Лейны с успехом решала вдовствующая королева-мать. А чем бы ещё занималась эта старая карга?

После смерти короля она должна была отправиться в Орден Ока, чтобы посвятить свое время созерцанию Светила и молитве, а на самом деле садоводству, вышиванию бисером, игре на лютне и в маджонг. Но после того случая с придворным волшебником настоятельница ордена в частной беседе дала понять леди Дезире, что репутация её недостаточно чиста для перебирания костяшек, струн и бисерин именно в Ордене Ока. Нет, конечно, королева родила наследника, огненного, как закат. Но в отличие от всех Фениксов принц вырос кряжистым и плотным, а глаза… Эти его желтоватые, лисьи глаза с хитрым прищуром. Безусловно, это потому, что далекими предками Фениксов были восточные огненные ведьмы... Но всё же лучше бы королеве-матери отправиться в Орден Молчания. Туда, куда дорога всем, кому есть что скрывать, если, конечно, этот кто-то не решит открыть тайну.

Весьма неприятно было бы для леди Дезире получить поворот от ворот Ордена Ока и возвратиться во дворец Кавергельда. Направиться в Орден Молчания значило признать наличие нераскрытой тайны. И то, и другое - повод для нового скандала. Поэтому она под любыми предлогами откладывала свой выход на покой и занималась рутинными делами.

Иоланте же помимо нарядов оставались праздники. Король Арчибальд не любил шумных балов и увеселений, его больше привлекали медицина, горное дело и военные походы. «Праздники по праздникам! Это так скучно! Экономия! Экономика! Кто всё это придумал!» - злилась Иоланта каждый раз, когда он повелевал вместо фонтана выстроить очередную больницу в каком-то занюханном городишке или новую шахту в Эдлинских рудниках. Но когда для торжества находился повод, тут уж Иоланта не сдерживала павлиньей любви к роскошествам!

Королева обожала готовиться ко всяческим событиям, шить наряды, украшать дворец и город, принимать гостей из знатных и богатых семей, особенно некоторых, особенно из дома Лебедя, особенно герцога Этельреда! А ведь теперь он будет жить во дворце…теперь будут пиры, фейерверки… ночи… Она остановилась, чтобы посмаковать эту мысль, сама себе улыбнулась и направилась к дочери.

- Ах, Лейна, это такое счастье! – королева Иоланта вихрем драгоценных камней и павлиньих перьев ворвалась в будуар и застала дочку в слезах. Фанни едва успела спрятать в складках платья хрустальный флакон.

- Поди-поди, глупая девчонка! Не стой столбом! – повелела королева, подгоняя принести платье. Горничная почтительно присела и удалилась в гардеробную.

Вдовствующая королева вошла в комнату. «Ах, сколько слёз! Ах, бедное дитя!» - подумала леди Дезире.

- Доченька, не время плакать! - щебетала королева Иоланта, обнимая дочь за плечи. –Я понимаю, тебе страшно, девочка! Замужество, мужчины... - знаешь, собственно, нечего ужасного не произойдет! В общем, женщины для того и рождаются, чтобы становиться жёнами, а потом и матерями! Главное, - она наморщила непривыкший задумываться идеальный лоб, - главное всегда быть в хорошей форме, ну ты меня понимаешь, м?! Улыбаться, подчиняться, терпеть… И… да! Кружева и духи! Все они без ума от кружев и духов! Ты слушаешь, милая?

- Да, мама… - еле слышно отозвалась Лейна, и слёзы крупными градинами вновь застучали по полированной поверхности туалетного столика.

- Ах, ну что же это?! Ты сейчас всех нас утопишь, право слово! Мы безвозвратно потеряли цвет лица! У тебя нос уже похож на брюкву! - причитала королева Иоланта, - Ведь скоро здесь будет лорд Этельред! Милая, он невероятно, красив, умён, богат, а какие фейерверки он устраивает! Ах, он потрясающий…

- А ещё напыщенный, злой, манерный, алчный… - закричала принцесса и вскочила с пуфа.

- Спаси Светило! Что это ты себе позволяешь, Лейна Кавердгельская из дома Феникса? Это всё ваше воспитание! – всплеснула руками королева Иоланта и покосилась на свекровь. – Принцессы не повышают голоса! Принцессы не оскорбляют своих женихов! Твоего ли это ума дело?! Минуту назад я говорила о покорности! - прикрикнула она на дочь, и тут же смягчилась. – Ты ведь видела подарки, которые он прислал, м? Сундуки золота, дивные ткани, а эта рубиновая диадема на тебе…

Принцесса сорвала с головы диадему и швырнула её в камин, потом упала на кровать и залилась слезами.

- Немыслимо!!! Это немыслимо!!! Знаешь ли… - ловила воздух королева Иоланта, рискуя рассыпаться на камешки и пёрышки от возмущения. - Ни на минуту не оставляйте её, Ваше Величество! Я за придворным лекарем, принцесса не в себе…от счастья! – обратилась королева к свекрови и удалилась, хлопнув дверью.

Леди Дезире присела на край кровати и погладила внучку по волосам. Принцесса кинулась в объятья бабушки и зарыдала с новой силой.

- Внученька моя! – качала Лейну бабушка, как в детстве. – Ты ждала гонца от Ворона?

Лейна отстранилась от бабушки, та мягко улыбнулась. Принцесса, глядя словно сквозь, проговорила:

- Он был с отцом в стольких походах, он дважды спас ему жизнь…он добрый, умный, благородный – голос девушки стал прерываться, дыхание участилось. На лбу принцессы выступили крупные капли пота.

- Лейна! – леди Дезире, схватила внучку за плечи. – Фанни, воды!

- Он… подарил мне стихи и книги, в них так много интересного…он…я не могу…я не буду жить без него…я люб… - принцесса потеряла сознание.

- Лейна! Лейна! – леди Дезире не выпускала внучку из рук. – Что ты сделала, девочка? Что ты сделала? - в ужасе закричала она.

Выбежавшая на крик Фанни уронила на пол стакан воды.

- Что происходит? – застыла в дверях королева Иоланта. Лекарь, шедший следом, кинулся к кровати.

***

Казалось, только два человека из всего королевства не знали о том, что случилось на площади. Профессор Феннигрутт, беспрестанно икающий после доброй порции настойки из сизой тыквы и Александр Ольвин, который помог преподавателю добраться до кабинета после нападения дракуфлика. Сейчас Алекс сосредоточенно отсчитывал капли авторской противоикотной микстуры профессора Феннигрутта. Дракуфлик, запертый в ажурном ларце из драконьей кости, барабанил в крышку, изрыгал разноцветное пламя и истошно ругался на дракуфлийском и ломаном человеческом.

В дверь постучали. Кто бы это мог быть? Университет пуст, все на площади. Профессор сделал знак открыть. Александр открыл и обомлел. Самая прекрасная из когда-либо виденных им девушек стояла на пороге профессорского кабинета. Она пыталась усмирить дыхание после быстрой ходьбы, кудри рассыпались, по нежным плечикам.

- Я спрашиваю, на месте ли ректор Феннигрутт? – видимо, уже не в первый раз повторила она.

- Профессор, ах, да… - смущенно посторонился Алекс.

- У меня послание для вас, господин профессор, лично в руки, – сказала девушка, протянув запечатанный сургучом листок.

Феннигрутт принял послание, вскрыл. Пробежав по листку глазами, он порывисто поднялся с кресла, подошёл к ларцу с дракуфликом и ущипнул его за хвост.

- Вай! – рявкнул тот и выпустил изо рта зелёное пламя. Профессор ловко подставил под него письмо, и оно крупными каплями пролилось на стол, зашипело, вспенилось и исчезло.

- Есчо и счипаиццо! – заскулил дракуфлик, посасывая кончик хвоста.

Профессор вихрем носился по кабинету, хватал банки, склянки, пучки и флаконы с многочисленных полок и забрасывал их в свой портфель. Последним он взял ларец с дракуфликом.

- Не полагаиццо… - запротестовал тот.

- Хоть один звук – выразительно произнёс Феннигрутт. – И я устрою тебе лимонную ванну, это понятно?

- Не сомневаиццо! – сглотнул дракуфлик. – Затыкаиццо!

- Так-то! - удовлетворился ответом профессор и вежливо обратился к девушке. – Мы готовы, мисс, ведите! – и тем же тоном, что и дракуфлику, скомандовал Александру. – Не отставайте, юноша! И помните: все, что бы вы не увидели во время нашего путешествия, узнает только ваш последний сосновый дом, это понятно?!

Александр сглотнул и закивал.

- Тоже затыкаиццо! – похрюкивая, захихикал дракуфлик. Профессор резко встряхнул портфель. Дракуфлик понял, что последнее предупреждение перед лимонной ванной было только что, и затих.

Александр, конечно, предполагал, что в здании университета полно секретных комнат и ходов, но что по одному из них можно попасть прямо в королевский дворец! Спустя около часа переходов по запутанным коридорам подземелья в компании таинственной незнакомки, они стояли у резной золоченой двери. Девушка постучала. Ах, что это была за девушка! Всё внутри Алекса ныло и паниковало одновременно.

- Войдите! – послышалось из-за двери.

Комната оказалась девичьей спальней. На роскошной кровати лежала... Александр остолбенел: принцесса Лейна?! Он видел её на Проводах Старого года. Но почему она так бледна? Неужели… Профессор кашлянул, напоминая юноше склониться перед находящимися в комнате дамами.

- Профессор Феннигрутт! – встревоженно заговорила одна из них, заламывая руки.

- Я в полном вашем распоряжении, Ваше Величество! –проговорил профессор и вновь поклонился.

- Это так ужасно! Бал через три часа! На закате она должна дать Обещание! Вы понимаете? Это скандал! А если узнает король? Я… Кошмар! А придворный маг сегодня утром во время подготовки фейерверка… О Светило! Мы даже не знаем, когда бедный Боэций перестанет менять цвет и скажет что-то кроме: «Уиип!»… Все это так некстати! – королева едва сдерживала слёзы.

- С вашего позволения, - профессор достал из портфеля флакон с розовой жидкостью. - Мастер, - обратился он к высокому человеку с вышитым на колпаке дятлом – символом врачевания, – Её Величество должна принять ровно тридцать две капли! Её Высочество принцесса Лейна давно спит?

- Около трёх часов, - отозвался лекарь. – Дыхание еле уловимо, но стабильно, слава Светилу! Сердце бьётся, но…

- Проводите королеву в её покои, мастер, и помните: ровно тридцать две капли!

- Я, да, о…я должна… - растерянно произнесла королева и удалилась вслед за лекарем.

В комнате, помимо вошедших и принцессы, осталась лишь пожилая красивая дама в элегантном сером платье, украшенном брошью в виде совы из белого металла, голову её венчала тонкая диадема, усыпанная сапфирами. Вдовствующую королеву Александр тоже узнал.

- Здравствуй, Настурций! Я не знала, к кому ещё обратиться! – проговорила она.

- Здравствуйте, Ваше Величество! Я всегда к вашим услугам, моя королева! – ответил он, и Александру почудилось что-то больше, чем почтение, в словах преподавателя.

- Принцесса, она… – попыталась рассказать леди Дезире. Профессор сделал знак рукой замолчать, и она повиновалась.

- Как вас зовут, мисс? - неожиданно обратился профессор к девушке, которая привела его в эту комнату.

- Стефания, сэр! – почтительно ответила та.

- Вы горничная принцессы, милое дитя? – снова спросил он.

- Да, - ответила девушка.

- И вы любите свою госпожу?

- Я…

- О, вы бесконечно любите её и желаете ей только добра, - мягко продолжал профессор, – поэтому вы сию минуту отдадите мне склянку!

- Склянку? Но я не понимаю, я… - захлопала ресницами девушка.

- Которая лежит в правом кармане вашего передника, милая! У которой за время нашего пути открылась крышка, и из которой вылились остатки отвара снучего плюща, или попросту «эликсира спящей красавицы». Видите вон то маленькое пятнышко? - Феннигрутт указал на карман, где действительно поблескивало еле заметное желтоватое пятно, – И этот дивный аромат фрезии… Я абсолютно уверен, что не ошибся в эликсире! – закончил он.

Стефания заплакала и бросилась к ногам вдовствующей королевы. Та обескуражено смотрела то на горничную, то на профессора. Алекс в недоумении замер.

- О, Ваше Величество! Она велела мне купить яд, но как я могла, я люблю её, я купила это снадобье на ярмарке у ведьмы из Книтта… Я обманула мою госпожу! Что же теперь будет! Ах, если бы чёрный рыцарь успел! Она любит лорда Ворона всем сердцем, Ваше Величество!

- Александр, подайте мисс Фанни воды! – сказал профессор.

Алекс помог девушке подняться и налил воды из большого графина, стоявшего у входа в гардероб.

- Склянку, милая! – протянул руку Феннигрутт.

Фанни, утирая слёзы, протянула флакон. «Чудесно!» - проговорил профессор. Потом он подошёл к туалетному столику, взял пуховку, щедро напудрил её и отправился к кровати. Королева проследовала за ним. Профессор залюбовался принцессой.

- Ах, она так похожа… - прошептал он, чтобы Фанни и Александр не могли его услышать.

- На твою матушку, Настур Лис, - также тихо проговорила леди Дезире и посмотрела профессору прямо в глаза. Две жизни, прожитые порознь, со скоростью взгляда сплелись в одно желание сделать счастливой эту девочку, их внучку! Сделать её такой счастливой, какой не смогла стать леди Дезире, вышедшая замуж за лорда-победителя. Под сердцем она носила сына придворного волшебника и тайну, обрекшую её на разлуку с любимым… Каким не стал Настурций Феннигрутт, который не был настолько знатен, чтобы прислать своего гонца на площадь. Последний раз он был так близко к любимой в ту самую ночь, когда, узнав о недуге Лорда Адамара из дома Феникса, он пообещал будущему мужу принцессы Дезире, что никогда больше, до самой смерти короля не прикоснется к её губам, никогда не ощутит тепла её тела, никогда... кроме той единственной ночи, когда Красный Лис подарил наследника угасающему дому Феникса и покинул Кавергельд на долгие пятьдесят лет.

- Нам нужен поцелуй любви? – спросила вдовствующая королева-мать.

- Не совсем, Ваше Величество, в жизни все прозаичнее! - профессор аккуратно подул на пуховку, и пудра легким облачком осела на лице спящей принцессы. Королева увидела мелкие шарики, которые до этого были совершенно прозрачными. – Они помогают принцессе дышать, - объяснил профессор. – В таком сне она могла бы находиться несколько лет.

Королева ахнула. Александр и успокоившаяся Фанни подошли посмотреть, что происходит под балдахином. Профессор стукнул крышечкой о бок флакона, по комнате разнесся мелодичный звон. Шарики задрожали. «Они знают свою склянку!» - пояснил профессор и вновь ударил о флакон крышкой. Шарики стали отделяться от лица принцессы и запрыгивать в склянку, как мелкие жемчужные блошки. Поймав последний, профессор закрыл флакон. «Пожалуй, это я оставлю себе!» - улыбнулся он, поглядев на Фанни.

Веки принцессы задрожали, она рывком села в кровати, шумно вдохнула и открыла глаза.

- Но как же так? Бабушка…Фанни… - непонимающе озиралась она по сторонам.

Внезапно двери, ведущие на балкон, распахнулись, и в комнату ворвались трое в чёрных плащах. Их предводитель заметно хромал на левую ногу.

- Именем короля! Я не дам свершиться измене и бесчестью, принцесса отправляется со мной! – прокричал хромой, пока двое других уложили Александра и профессора на пол, уперев арбалеты в их спины.

- Лорд Корвин?!

- Алистэр?!

Одновременно воскликнули вдовствующая королева и принцесса. А Фанни схватила подсвечник и что есть силы ударила того из чёрных плащей, который угрожал Алексу, по затылку. Подручный лорда Корвина глухо ухнул и упал на пол. Алекс перекатился на спину, вскочил на ноги и бросился на второго плаща, который удерживал профессора. Завязалась драка.

- Не смей! – грянул лорд Корвин. – Иначе я проткну её, как курёнка! –приставил он шпагу к горлу Фанни. Алекс замер.

- Герцог Алистер Лорд Корвин из дома Ворона, - произнесла леди Дезире, вернув самообладание. – Потрудитесь объяснить, что происходит?!

-Алистер? – вопросительно посмотрела на герцога принцесса.

- Ваше Величество, конь моего гонца был отравлен лазутчиком из дома Лебедя, – проговорил лорд Корвин. – Принцесса не может выйти замуж за мерзавца!

- Но почему, позвольте узнать, вы не сообщите об этом королю? – спросила леди Дезире.

- Кроме слов моего верного конюха, Ваше Величество, у меня нет доказательств, а что значит слово конюха против слова лорда? – ответил Алистер.

- И вы решились обречь свой дом на бесчестье, ворваться в королевский дворец и похитить принцессу? – снова спросила вдовствующая королева.

- Да, ведь так я спасу от бесчестья её! Я люблю Её Высочество! – ответил лорд-ворон, глядя прямо в глаза принцессе.

- Алистер… - выдохнула Лейна. Ах, если бы ноги слушались…

- Бедный мальчик…- покачала головой леди Дезире. – Надеюсь, по пути вы никого не убили?

- Нет, мы усыпили стражников…

- Позвольте, Ваша Светлость! – с пола вклинился в разговор профессор Феннигрутт. – А что в точности сказал вам конюх?

- Лорд Корвин, - проговорила вдовствующая королева, – я даю вам слово, что выслушаю вас и сделаю все, чтобы помочь вам и моей внучке. Как и эти господа! – указала она на Алекса и профессора.

- Алистэр! – умоляюще посмотрела на возлюбленного принцесса.

Лорд Корвин дал знак освободить профессора и сам опустил шпагу. Фанни намочила салфетку и приложила её к затылку приходящего в себя чёрного плаща. Алекс помог встать Феннигрутту.

- Хорошо бы, Ваша Светлость, взглянуть на коня, – проговорил тот, потирая ушибленные колени.

 

***

Рука Александра вновь скользила по бумаге. Фанни! М-м-м… обворожительная Фанни, кокетливо улыбаясь из-за кружевного веера, позировала ему. Принцесса позволила любимой горничной надеть одно из своих платьев и присутствовать на торжестве. Изображая придворного портретиста, Алекс нарисовал уже без малого дюжину красавиц… Но Фанни, ох, её родинка на правой щеке… её живые колкие глазки… Она была красивее всех придворных дам!

Фанфары возвестили о прибытии принцессы в парк дворца. Именинницу сопровождали мать и бабушка. Вот-вот начнется церемония вручения даров принцессе. А на закате состоится Обещание юной девы суженому, лорду Этельреду из Дома Лебедя. Так думали все собравшиеся.

Королева Иоланта радовалась тому, как ловко ей удалось избежать скандала, и предвкушала скорый переезд в замок лорда Лебедя. Как сказал этот профессор Феннигрутт? Нервное напряжение вызвало у принцессы приступ неконтролируемой сонливости…Что ж, бывает. Вот бы девчонка почаще и покрепче спала! По части снадобий, кстати, он хорош… Сама она от тех розовых капель выспалась, как на облачке! Имея такого придворного ботаника… Королева унеслась мыслями в перспективы обезображивать соперниц, травить недоброжелателей и, безусловно, что-то сделать с морщинками вокруг глаз!

Все лорды-претенденты были приглашены на праздник. Буревестник, седовласый старец, крепкий, как просоленный корабельный канат, Орёл, юный и лёгкий, как ветер под крыльями летящей птицы, Ворон, тёмный, ясноглазый и таинственный, словно сумрак, и сияющий Лебедь, надменно глядящий с высоты украденной победы на соперников и свою прекрасную, такую желанную для всех добычу.

Лорд Буревесник преподнёс принцессе удивительной красоты перламутровую мантию. Наследник дома Орла, краснея до ушей, одарил венцом в виде раскинувшего крылья феникса, усыпанного огненными бриллиантами из самых глубин Эдлинских копей. «Герцог Алистер Лорд Корвин из дома Ворона!» - возвестил глашатай.

Лорд Корвин приблизился к помосту, на котором восседала королевская чета.

- Ваше Величество! – с достоинством обратился он к королю. – С ранней юности я имел честь сражаться за вас и следовать за вами в дальних походах!

Король кивнул.

- Ни словом своим, ни действием я не дал Вашему Величеству повода усомниться в моей личной верности и верности моего Дома!

Король снова кивнул.

- Посему в День Рождения Её Высочества принцессы Лейны с вашего соизволения я хотел бы преподнести ей в дар…правду! – произнес лорд Корвин, и по его знаку слуги вынесли и положили к ногам принцессы мёртвого вороного жеребца. «Какой ужас!» - попыталась очень тихо сказать королева Иоланта, но в возникшей тишине её услышали даже садовые эльфы, затаившиеся в дальних кустах по ту сторону парка.

По рядам присутствующих зашелестел шепот. Оказавшаяся ближе всех к мёртвому животному баронесса Дѐ Брин из дома Бурундуков с протяжным вскриком лишилась чувств. Пара её товарок, негодуя на себя за нерасторопность, срочно хлопнулась в обморок следом. Лорд Этельред со значением посмотрел на своего советника мага Клюффа.

- Потрудитесь объясниться, Лорд Корвин! – потребовал король.

- Ваше Величество, с вашего соизволения, необходимые объяснения дам я, - послышалось из-за спины лорда Ворона, и вперед выступил коренастый старец с седой, торчащей вперед бородой.

-Ректор Феннигрутт?! - удивился король.

– Совершенно верно, Ваше Величество! Для объяснения этого подарка понадобятся некоторые знания, которыми Его Светлость не обладает.

Могучий, распустивший по широким плечам огненную гриву Арчебальд Лучезарный взирал на профессора, а тот думал, что рождение этого рыжего малыша больше полувека назад спасло честь короля Адамара и не позволило прерваться династии Фениксов. «Да, истинный Фен…Феникс!» - проговорил про себя Настурций и взглянул на королеву. Та еле заметно кивнула. Мало кто из придворных помнил, что до того, как стать седым, Настурций Феннигрутт из Дома Красного Лиса был рыжим, как само пламя.

- Продолжайте, профессор Феннигрутт, - повелел король.

- Итак, Ваше Величество! Сегодня в полдень на церемонии Зажжения Чаши конь гонца дома Ворона пал. Немудрено: всадник мог загнать его до смерти, такое случалось. Однако конюх лорда Ворона рассказал своему господину, что накануне посланник короля проверял упряжь жеребца. Конюх позволил человеку с вверительной грамотой придирчиво осмотреть снаряжение. Тот даже протёр сбрую белым платком.

- В этом нет ничего удивительного, профессор! – проговорил король. – По традиции мои посланники должны убедиться в готовности и честности всех гонцов.

- Безусловно, но после первого, как рассказал конюх, через час прибыл второй посланник короля и тоже проверил упряжь, – продолжил Феннигрутт.

- Второй? Но в каждый из замков был послан лишь один мой рыцарь! – удивился король.

Присутствующие зашептались вновь. Король дал знак профессору продолжать.

- Первый посланник, явившийся в Книтт, оказался самозванцем и отравил коня отваром сока дуборостков, его невозможно обнаружить ни по цвету, ни по запаху, он не оставляет почти никакого следа, – сказал профессор.

Волна удивления и негодования прокатилась по саду.

- Это весьма серьезное заявление, профессор! Вы можете это доказать? – спросил король.

-Безусловно! – кивнул Феннигрутт. – Драконье пламя при соприкосновении с ядом из сока дуборостков становится ярко-голубым.

- Неужто господин профессор припас дракона в своём портфеле? – надменно поинтересовался маг дома Лебедя магистр Клюфф.

- Дракона у меня при себе нет, магистр! - спокойно пояснил Феннигрутт, - но вот дракуфлик имеется! Общеизвестно, что свойства пламени этих существ совсем такие же, как у настоящих драконов, за что они и получили своё название.

Профессор достал из портфеля ларец, что-то прошептал в щель под крышкой и распахнул её. Перед присутствующими возник дракуфлик, раскланивающийся во все стороны.

- Он есть восхищаиццо королейшеством! – проговорил зверёк и низко поклонился королю.

Король кивнул. Лорд Корвин велел снять упряжь с коня. Дракуфлик изо всех сил дунул на удила. Соприкоснувшись с ними, алое пламя сделалось бирюзовым.

Присутствующие ахнули. Уже пришедшая в себя графиня Де Брин из Дома Бурундуков снова хлопнулась в обморок, а запоздавшие товарки повалились полуминутой позже. Королева во все глаза глядела на лорда Лебедя, а принцесса - на Ворона, в то время как леди Дезире не отрывала взгляда от профессора Феннигрутта.

- Но кто посмел совершить это злодейство? – хмурясь, спросил король.

- Это легко установить, Ваше Величество! – ответил профессор. – Яды всегда приводят к отравителям! Во-первых, в это время года дуборостки, пригодные для приготовления отвара, растут только во владениях дома Лебедя, на болотах в окрестностях замка Суон-Кассл, – начал профессор.

Собравшиеся вновь зашептали.

-Грязная клевета! Сбор дуборостков строго запрещен! Мы чтим указы Его Величества, – отозвался маг Дома Лебедя магистр Клюфф.

Король сделал рукой знак, призывающий к молчанию.

- Во-вторых, приготовить снадобье мог маг не ниже уровня магистра, в доме Лебедя такой имеет только Грюдо Клюфф!

- Это безобразие! Наговор! – проговорил герцог Этельред из Дома Лебедя. – Профессор бредит, Ваше Величество, долгие годы в Бурых Топях затуманили его разум.

- Отнюдь, Ваша Светлость, невиновность магистра Клюффа легко подтвердить, если он пожелает, – невозмутимо продолжал Феннигрутт. – Сок дуборостков требует работы голыми руками, иначе отвара с нужными свойствами не получить, но ногти от соприкосновения с этим соком временно становятся синими, Ваше Величество.

Все присутствующие воззрились на руки магистра Клюффа, скрытые под тонкими перчатками из бежевой кожи.

- Не жарко ли вам в перчатках этим вечером? – подмигнул Клюффу профессор. – Не соблаговолите ли вы…

- Не соблаговолю! И не позволю! – затравленно озираясь, заверещал Клюфф.

-Почему-то я так и подумал, - усмехнулся Феннигрутт. – На этот случай, в-третьих, мой помощник Александр Ольвин, исполняющий сегодня обязанности придворного портретиста, со слов конюха нарисовал портрет того, кто протирал удила платком. Я думаю, придворные красавицы имели возможность убедиться в таланте Александра точно передавать черты лица... – профессор порылся в портфеле и протянул королю конверт.

- Ваше Величество, я клянусь, что мне не было известно о замыслах этого недостойного человека! - поднявшись со своего места, проговорил лорд Этельред.

- Не было известно?! Но Ваша Светлость!!! Я верой и правдой… – исступленно завопил Клюфф.

В это мгновение подкравшийся бесшумно дракуфлик сорвал с руки магистра Клюффа перчатку, и все увидели его посиневшие ногти.

– Меня заставили! – выл магистр.

-Увести их! – скомандовал король.

Стража поволокла стенающего Клюффа в сторону темницы. Туда же отправился побледневший и яростно сверкающий глазами Этельред из дома Лебедя. Королева Иоланта провожала его глазами, полными слёз.

- Это невозможно! Невозможно! – вдруг закричала она, вырвала из рук короля конверт и вынула оттуда… абсолютно чистый холст. – Я не понимаю… - пробормотала королева.

Профессор Феннигрутт хитро улыбнулся.

- Зато я очень хорошо понимаю, Иоланта! - проговорил король.

Королева смущенно заняла свое место.

- Затыкаиццо! – похрюкивая, захихикал дракуфлик, уже успевший забраться повыше на ветвистую липу.

- В свете последних событий право услышать обещание принцессы на закате получает Герцог Алистер лорд Корвин из дома Ворона, – проговорил король.

Принцесса бросилась в объятья любимого. Король улыбнулся и продолжил.

- Виновники вероломного заговора, вскрытого профессором Феннигруттом, будут преданы суду. Меч мне! – повелел король. – Подойдите профессор, преклоните колена! – обратился он к Феннигрутту.

Забыв о приличиях, вдовствующая королева-мать поднялась с трона. Король начал:

- Наш верный подданный…

- Настурций Феннигрутт из Дома Красного Лиса, – подсказала леди Дезире.

- Настурций Феннигрутт из Дома Красного Лиса – повторил король, касаясь плеч профессора кончиком меча, - в благодарность за неоценимую услугу, оказанную королю и всему Кавергельдскому Королевству, за мудрость и великие знания я дарую вам титул герцога и восточные поместья дома Лебедя с замком Суон-Кассл. Отныне вы и ваши потомки получаете право начертать и носить свой герб на щитах, флагах и одеждах и получаете все права, принадлежащие лорду крови. Встаньте же, Герцог Настурций лорд Феннигрутт из дома Красного Лиса.

Грянули аплодисменты. Баронесса Де Брин, вскочив прямо из обморока, бросилась обнимать товарок.

***

Принцесса дала Обещание лорду Ворону. Леди Дезире собиралась отбыть с визитом в Суон-Кассл, что тревожило королеву Иоланту едва ли не больше, чем предстоящий разговор с королём. Герцог Феннигрутт согласился выступить экспертом в суде над заговорщиками.

Светило уже отправилось на покой, уступив место бесчисленным звездам. Фанни и Александр пробрались на крышу дворца. Сюда почти не проникал шум взбудораженных, неспящих улиц.

Александр обнял Фанни.

- О чём ты думаешь? – спросила она.

- О том, что надо бы подналечь на волшебную ботанику! – улыбнулся Александр.

- Правда? – отозвалась Фанни.

Вожак дракуфликов покружил над парочкой: «Целуюццо!» - пожал он плечами и устремился к Кавергельдскому Магическому Университету, где в гнезде под крышей его наверняка заждались.