1

 

Ну почему редакторы названивают в самый неподходящий момент? Я задержалась у двери всего на минуту, чтобы взглянуть в зеркало и еще раз убедиться, что выгляжу ужасно вызывающе. В зрелом возрасте тёмно-зеленое платье в сочетании с огненно-рыжими волосами смотрится просто вульгарно. Но хуже всего было другое – моя обнажённая спина. Собранные в хвост волосы касались кожи лопаток, непривычно щекоча. И я невольно зажмурилась, представляя, как пойду в таком виде по улицам. После привычных серых и черных платьев-футляров, которые носят все женщины, в этом наряде я казалась самой себе голой. Что ж, если решилась обратиться к шаману, придется выполнить все условия приёма.

Во-первых, надеть наряд, открывающий спину. Это для меня самый болезненный пункт. И главное, совершенно не ясно зачем это нужно. Во-вторых, никакой косметики. Без проблем. Кто в наше время вообще делает макияж? В-третьих, прийти одной. Ха! Если бы в моей жизни был человек, с которым я могла хотя бы просто поговорить по душам, надобность обращаться к шаману отпала бы как таковая. А так… Ладно, отважилась, значит надо идти до конца.

Я уже протянула руку, чтобы открыть дверь и выбраться из своей берлоги, как зеркало пошло рябью, а в комнате раздался нарастающий электронный звон.

— Алло! — произнесла я, стараясь встать перед зеркалом так, чтобы не был заметен вырез на спине.

Из встроенного в зеркало визера мне улыбнулось знакомое лицо. Короткие белые волосы, карие глаза, тонкие губы. Линда оставалась моим редактором на протяжении почти трёх десятков лет. Приветливая и любезная, но в то же время строгая и педантичная, всегда на страже интересов издательства.

— Анника, я по поводу книги. Осталась всего пара месяцев, а я до сих пор не видела даже черновика, и я начинаю переживать, что… — Линда осеклась, и несколько мгновений просто молча смотрела на меня из зеркала поверх тоненьких очков, спущенных на нос. — Анника, вы выглядите…

— Как? — пискнула я, чувствуя, что начинаю краснеть. — Вызывающе? Нелепо?

— Скорее … непривычно.

Ну еще бы! Госпожа редактор видела меня исключительно в нарядах темного цвета и с собранными в пучок волосами.

— Это для книги, — соврала я. — Решила испытать на себе, что чувствует женщина, резко изменившая внешность. Хочу вплести в сюжет романа.

— Так что с книгой? — указательным пальцем Линда вернула очки на переносицу, возвращаясь к теме разговора. — Поймите, если вы не сдадите рукопись в срок, я буду вынуждена применить штрафные меры.

— Знаю, — быстрым движением я заправила за ухо выбившуюся прядь.

— А я этого совсем не хочу, — выдохнула Линда. — Вы – наша самая востребованная писательница, и издательство обожает вас, но необходимо придерживаться графика.

— Конечно, — торопливо закивала я.

Я была готова согласиться с любым утверждением, лишь бы разговор побыстрее закончился. В нетерпении я начала переминаться с ноги на ногу.

— Анника, — вздохнула Линда и слегка улыбнулась, — у вас всё в порядке?

— Да, — снова соврала я. — Рукопись будет готова в срок.

— Это точно? — взгляд редактора снова стал строгим.

— Разве я когда-нибудь подводила издательство?

— Нет, но…

— Я сдам книгу вовремя. Не о чем переживать. А сейчас мне пора. Увидимся, Линда, — проговорила я скороговоркой и быстро провела кончиками пальцев по зеркалу, возвращая его в обычное состояние.

Самая востребованная писательница. Самый выгодный контракт. Самые красивые истории о любви. Пятьдесят девять романов за тридцать лет. Однако, вряд ли публика не догадывалась, что писательница, написавшая все эти книги, точно так же одинока, как и все. Смертельно одинока.

Шестидесятая книга станет последней, и мои обязательства по контракту будут исполнены. Я так считаю: даже если решила уйти из жизни, сначала отдай долги.

Подхватив сумку, я покинула квартиру.

 

2

 

— Точно ничем не прикрывала спину, когда сюда шла? — шаман, прищурившись, сверлил меня взглядом.

— Точно, — меня даже передёрнуло.

— И что, неужели не хотелось накинуть что-то сверху?

— Хотелось, — буркнула я.

Ещё бы! Женщина с голой спиной вызывает у горожан не просто удивление, а настоящий шок. К тому же в начале зимы, когда все нормальные люди одеты в тёплые пальто! Мне повезло, что до жилища шамана нужно было пройти всего пару кварталов.

— Не понимаю, к чему такие сложности! Вы ведь даже не знаете, зачем мне понадобились ваши услуги, — я поёжилась, вспоминая, как прохожие оглядывались, стоило мне пройти мимо.

— Зато теперь я точно знаю, что они вам необходимы чрезвычайно. И что это не просто сиюминутный каприз, а осознанное решение, не так ли?

Я кивнула.

— Да, — протянул шаман. — Если женщина готова пройти по улицам полуобнаженной, не скрывая своё лицо под маской макияжа, значит у нее действительно серьезные проблемы.

Самоуверенность щуплого старика с раскосыми глазами и торчащей в стороны жидкой седой бородёнкой раздражала. Не меньше действовали на нервы металлические подвески, прикрепленные к его одежде из шкур – при каждом движении шамана сомнительные украшения издавали громкий звон.

Никогда раньше я не имела дела с шаманами. Да и об этом узнала случайно – соседка как-то обмолвилась, что недалеко от нашего дома живет настоящий заклинатель духов со странным именем Высокая Гора. Ещё несколько недель я приглядывалась к нему с противоположной стороны улицы. Наблюдала, как старик ковыляет до продуктовой лавки и обратно или просто гладит соседского пса. Но заговорить с Высокой Горой я никогда не решалась. До этого момента.

— Теперь я могу закрыть спину? — раздраженно спросила я, чувствуя себя максимально незащищённой. Мне стало совсем не по себе от мысли, что сейчас придётся обнажаться ещё и душевно, рассказывая о потаённом, о запретном. И просить о невозможном.

— Теперь можете, — великодушно разрешил шаман, махнув рукой.

Я достала из сумки чёрную бархатную накидку и быстро завернулась в неё.

— Располагайтесь в кресле, — проговорил Высокая Гора, выходя из комнаты, — я принесу травяной чай.

Оставшись одна, я обвела взглядом жилище служителя духов. Не знаю, правда ли, что шаманы с помощью этих самых духов способны менять судьбы людей, но вот с заменой обносившейся обстановки у них явно проблемы. Пожалуй, мне еще не доводилось видеть настолько старые стулья, шкафы, комоды и столы, в огромном количестве наставленные по периметру комнаты в случайном порядке. Совершенно пустой центр только усиливал общее впечатление хаоса.

Я опустилась в кресло у окна, предусмотрительно задёрнутого плотными синими шторами. От них тянуло пылью и влагой.

Через пару минут Высокая Гора поставил на низкий столик передо мной чашку, от которой поднимался ароматный пар. Старик сел в кресло напротив, подобрав под себя ноги.

— Как вас зовут? — внимательно вглядываясь в моё лицо, спросил шаман.

— Анника, — ответила я.

— Что ж, Анника, я вас слушаю.

Высокая Гора откинулся на спинку и сложил руки на груди.

— Понимаете, — я замялась, подыскивая подходящие слова.

В голове вдруг стало абсолютно пусто. Я столько раз прокручивала в воображении этот диалог, подбирала правильные фразы, но в самый ответственный момент все мои заготовки улетучились. Глубоко вздохнув, я выпалила, почти не думая:

— Я очень устала жить одна.

Вот оно как! Оказывается, моя страшная проблема уместилась в пяти словах.

— Сколько вам лет? — прямо спросил старик.

— Сорок семь, — я слабо улыбнулась и невольно поджала губы, отводя от шамана глаза.

Я знала, что выгляжу моложе своих лет. Но какая вообще разница, если дело совсем не в возрасте.

— Вы можете завести кошку или собаку, — посоветовал шаман. — Если мне не изменяет память, домашних животных можно заводить до пятидесяти. У вас ещё куча времени. Лично я такой возможности уже лишён.

Нервно покусывая губы, я гадала: можно ли довериться этому человеку? Сердце билось так сильно, что, казалось, было готово выпрыгнуть из груди.

— Я говорю не о животных, — тихо произнесла я.

— Вот оно что, — протянул Высокая Гора и надолго задумался.

Я знала, что шаман отлично понял, с каким вопросом я пришла к нему. Но вот захочет ли он мне помочь? Да и в его ли это силах? О таких людях, как он, ходит много историй. Но никто не знает наверняка, какими способностями обладает каждый конкретный ведун.

Я решилась нарушить молчание, пока старик не принял решение, после которого у меня уже будет только один путь.

— Я могу хорошо заплатить, — в нетерпении я придвинулась на самый краешек кресла и положила руки на колени.

— Заплатить, — эхом повторил за мной шаман.

— Да, — закивала я.

Высокая Гора смотрел на меня, не отрываясь. И мне показалось, его заинтересовало моё предложение.

— Я – известная писательница. Очень востребованная. И мне хорошо платят.

Я нещадно терзала бархатную накидку, прикрывающую колени, чувствуя, что не справляюсь с волнением. Слишком высоки были ставки.

— Анника, вы же знаете, что по закону Всемирной охранной организации все люди обязаны жить по одиночке, — сделав акцент на последнем слове, проговорил Высокая Гора. — Если вы устали от одиночества, сходите в один из Домов свиданий. Тысячи интересных людей вроде вас ищут и находят там пару для себя.

— Пару на вечер, — грустно констатировала я, вспоминая подобные встречи.

— Да, только на один вечер, — кивнул шаман. — Но ведь на следующий день вы снова можете туда отправиться.

— Это не по мне! — я невольно повысила голос, во рту пересохло. — Едва успеваешь немного узнать человека, как нужно прощаться. А отметка в карточке посетителя делает невозможной повторную встречу.

Этот калейдоскоп людей! Я закрыла глаза, мысленно погружаясь в то далёкое время. Бесконечные лица, голоса, желания, страхи, судьбы. И каждый раз возвращаясь домой, я чувствовала себя ещё более одинокой и совершенно опустошенной.

— Все так живут, — напомнил шаман.

— Знаю, — я открыла глаза и посмотрела прямо на него. — А я так больше не хочу. Понимаете? Так я больше жить не буду.

Я потянулась за кружкой с чаем и только сейчас заметила, что мои руки дрожат. Сделав несколько глотков, я поставила кружку на место, даже не ощутив вкуса чая.

Шаман продолжал сидеть в прежней позе, внимательно следя за мной.

— До тридцати пяти лет вы могли подать заявку на разрешение родить ребёнка. Его бы оставили с вами на двенадцать лет, — вздохнул Высокая Гора. — Хоть какое-то облегчение. Пусть и на время.

— А что потом? — горький смешок сорвался с моих губ. — У меня до сих пор перед глазами картина, как соседка рвёт на себе волосы, мучаясь от боли разлуки со своей дочерью. Девочку тогда только забрали в один из Лагерей становления. Больше они никогда не увидят друг друга. Это ли облегчение?

— Но таковы мировые законы, — тихо произнес шаман.

— Но ведь когда-то люди жили иначе, — дрожь в моих руках усилилась, и я побоялась снова прикасаться к кружке, хотя в горле снова пересохло. — По крайней мере, так говорят.

— Анника, — чуть подавшись вперед, проговорил Высокая Гора, — мы оба знаем, что по закону люди не имеют права создавать пары и жить вместе. Нарушивших закон рано или поздно находят. И срок за это преступление велик. Отбывшие наказание выходят на свободу глубокими стариками. Так чего же вы от меня хотите?

Я посмотрела шаману прямо в глаза и отчеканила:

— РИ-ТУ-АЛ.

 

3

Несколько часов шаманских песен под мерное постукивание в большой старый бубен завершились совместным распитием терпкого варева, разлитого по глиняным кружкам. Покачиваясь, я поднялась из выложенного мелкими камешками круга в центре комнаты, и принялась разминать затёкшие ноги. Даже безучастно сидеть на полу в течение всего ритуала оказалось совсем не простой задачей.

Высокая Гора выглядел измотанным. Он положил на столик у окна связку больших перьев, которую использовал в обряде, и тяжело опустился в кресло.

Отодвинув занавеску, старик выглянул наружу.

— Закат, — констатировал шаман.

Я села во второе кресло и потянулась за кружкой с давно остывшим чаем.

— Не вздумайте! — вскрикнул Высокая Гора. — Никакой еды и напитков до рассвета! Вы же не хотите обнулить всё, что мы сейчас создали?

Я отдёрнула руку и помотала головой.

— Вот и отлично! — выдохнул шаман. — А мне можно, и я бы даже сказал, нужно.

С этими словами старик пошарил рукой под своим креслом и, достав маленькую бутылочку из тёмного стекла, одним движением пальцев отвинтил крышечку. Затем придвинул к себе кружку и налил содержимое бутылки в холодный чай. Сделав большой глоток, Высокая Гора сморщился и резко дёрнул головой.

— Хорошо! — заявил шаман, возвращая кружку на место.

Эти простые действия заставили меня улыбнуться.

— Почему вы согласились помочь мне? — тихо спросила я.

Высокая Гора вздохнул.

— Потому что вы не оставили мне выбора, Анника.

Слова старика озадачили меня. По большому счёту, я была готова к тому, что Высокая Гора не захочет браться за мой заказ. В обряде такого рода вообще трудно предугадать результат. По закону шаман разделяет с заказчиком любые последствия ритуала на проявление желаемого. Никакие деньги не стоят риска потерять лицензию на работу, особенно в таком солидном возрасте.

Не знаю, когда и откуда пришёл принцип «Разделяй и властвуй», но он оказался чертовски эффективным. Забери у человека тех, кого он мог бы любить, и ты получишь потерянного, несчастного индивида, лишённого смысла жизни. А когда из таких людей состоят целые государства, проблем с управлением ими не возникает.

В этих условиях древние шаманские секреты подарили людям надежду. Словно случайно происходят встречи близнецов, которых разлучили много лет назад. Или человек во время рабочей поездки случайно находит город, в котором рос до двенадцати лет. Хотя разработчики Программы по сепарированию граждан утверждают, что такие совпадения невозможны.

Люди обретают крылья, и они уже не хотят молчать, если кто-то пробует забрать у них обретённое.

Но скоро таким обрядам положат конец – слухи о теоретически невозможных событиях, которые происходят после ритуала, распространяются слишком быстро.

Я вынырнула из собственных размышлений и посмотрела на старика.

— Не оставила выбора? — переспросила я. — Но ведь только шаман решает браться за заказ или нет? Вы могли просто отказать мне, и тогда бы я…

Старик перебил меня:

— Тогда ты бы что? — резко спросил он, нахмурившись. — Это был не выбор, а ультиматум. Я не собираюсь под конец своей жизни брать на себя ответственность за чужую смерть. Так что не было у меня никакого выбора. И закончим на этом.

— Простите, — прошептала я, поджимая губы. — И спасибо вам большое.

Шаман сделал еще один глоток из моей кружки, сморщился, тряхнул головой и, вернув кружку на стол, снова взглянул на меня.

— Не за что пока благодарить. Да и неизвестно будет ли, — он потёр уставшие глаза. — С такой формулировкой, как у вас, ко мне ещё никогда не обращались. Заказ должен быть чётким и ясным. Тогда будет понятно, сработал ритуал или нет. А у вас он словно крылья бабочки – выглядят красиво, а ухватить нельзя, иначе гибель. Одна надежда на духов – они у вас сильные, может и помогут.

Заплатив за ритуал и попрощавшись с шаманом, я спешила домой по тёмным улицам города. Для себя решила так: буду ждать, пока пишу последнюю книгу. Если к тому времени в моей жизни ничего не изменится, то после завершения контракта с издательством я закончу и собственное существование. Однажды и навсегда.

По пути домой мои губы снова и снова повторяли заказ, который Высокая Гора идентифицировал, как крылья бабочки:

— Я НЕ ОДНА.

 

4

Ночь прошла беспокойно. Я постоянно ворочалась и вздрагивала от приходящих во сне образов. Под утро я и вовсе впала в какое-то забытьё, провалившись в темноту, где сновидениям не было места.

Проснулась я от внезапного осознания, какую ужасную ошибку совершила.

Я прошла в ванную и умылась холодной водой. Затем медленно доплелась до кухни, где сварила и выпила крепкий кофе. Наконец уселась за письменный стол в кабинете и привычным движением запустила текстовый процессор.

И всё это время в моей голове крутилась только одна мысль: я допустила промах.

Я никогда не видела свою мать, которая умерла при родах. О своём отце я, как и все, ничего не знала. Меня сразу отправили в Лагерь становления, где главной добродетелью всегда была обособленность каждого воспитанника. Я никогда не общалась с мужчинами дольше разрешённого времени. И у меня нет детей. Так с кем вместе я пожелала быть?!

От размышлений о том, кого я могла пригласить в собственную жизнь, если у меня никогда не было близких людей, становилось не по себе. С кем я соединила свою судьбу вчерашним вечером? От этих мыслей свело живот.

— Хватит! — громко и чётко сказала я вслух, чтобы закончить пытку.

В конце концов, ещё не факт, что ритуал сработает. Вполне возможно, что в моей жизни ничего не изменится. Сам Высокая Гора сказал, что с таким желанием вообще не понятно, чего ждать. Но именно это неведение и страшило больше всего.

Лучшим лекарством от всех проблем для меня всегда была работа. Вот и сейчас, чтобы отвлечься от беспокойных мыслей, прыгающих в голове словно бешенные обезьяны, я открыла на экране рукопись своего последнего романа.

Писательство было делом всей моей жизни. Финансовый отдел разве что пылинки с меня не сдувал, учитывая, какую прибыль приносили издательству мои книги. Каждый очередной роман разлетался миллионами цифровых копий уже в день выхода. По всей стране и за её пределами люди разных возрастов и профессий погружались в очередную историю любви, происходящую в несуществующем мире, где возможны долгие отношения – вплоть до создания семьи.

В начале каждой моей книги непременно стояло краткое предисловие от издательства. Всегда одно и то же: «Данный роман является вымыслом автора и в современном мире невозможен, так как любая попытка ограничить свободу индивида по средством родственных, дружеских или любых других отношений является нарушением человеческих прав и карается согласно закону».

Мне было кристально ясно, почему незнакомые мне мужчины и женщины с головой погружались в выдуманные мной истории. Я понимала своих читателей, как никто другой. Ведь я стала писательницей любовных романов по той же самой причине. Но, как и миллионы читателей моих книг, я никогда не скажу об этом вслух.

Впрочем, очень скоро этот вид литературы исчезнет навсегда – Линда уже предупредила меня, что издательство получило запрет на выпуск новых любовных романов, начиная со следующего года. Именно поэтому редактор так меня торопила. Мой роман станет последним в том числе и для издательства. Даже странно, что этот жанр просуществовал так долго.

Свою последнюю книгу я назвала «Мы принадлежим друг другу». Правда, пока об этом ещё никто не знал, в том числе и Линда. Представляю, сколько обсуждений начнётся в издательстве после того, как они получат рукопись. И наверняка название будет заменено. Но я решила, что могу позволить себе немного вольности на заре писательской карьеры и собственной жизни.

Я пробежала глазами окончание первой главы. Переместив курсор к концу последнего предложения, задумалась. В отличии от готового заглавия книги, её содержание ещё лишь вырисовывалось в моём воображении. Артур встретил Эву, прогуливающуюся по берегу сверкающего сонного океана, и теперь мне предстояло получше познакомить своих героев друг с другом. Поразмышляв ещё несколько минут, я застучала клавишами.

Процесс придумывания тем для разговоров между мужчиной и женщиной, не ограниченных законодательными актами, увлекал меня больше всего. На страницах книги герои свободны шутить, делиться своими чувствами, рассказывать о мечтах. Да всё что угодно! Это просто удивительно! Нереально, конечно, но так восхитительно. Диалоги всегда были моей страстью.

В конце концов, я так увлеклась, что писала весь день. Артур отважился пригласить Эву в уютное прибрежное кафе и, к своему удивлению, получил согласие. Они до рассвета пили коктейли и говорили о поэзии. Под конец мужчина, явно перебрав с напитками, сделал Эве неприличное предложение, после чего она отвесила ему пощёчину и скрылась в неизвестном направлении. Что ж, на протяжении следующих глав несчастному Артуру предстоит корить себя за несдержанность и повсюду разыскивать до умопомрачения понравившуюся ему девушку. А Эве… А что будет в это время делать девушка, я ещё не решила.

Сладко потянувшись, я на всякий случай ещё раз нажала на значок сохранения и завершила работу текстового процессора.

Всё это время страхи о последствиях ритуала были великодушно вытеснены из моей головы планированием сюжетных поворотов. После целого дня активной мыслительной деятельности я хотела только одного: есть и спать. Поэтому, поужинав большой порцией овощного салата и запив трапезу сладким чаем, я легла в постель и мгновенно уснула.

 

5

 

Сон был крепким и без сновидений. Когда я открыла глаза, за окном только-только светлело. Я знала, что снова уже ни за что не усну, поэтому привычно поплелась в ванную.

Первое, на что я обратила внимание, – зубная щётка стояла слева, а не справа, как обычно. Ладно, в стрессовом состоянии вполне возможно поставить щётку в другое место и даже не заметить этого.

Второй звоночек поступил от полотенца, которое было влажным, будто им вытирались совсем недавно. Обычно полотенца высыхали быстро, тем более за целую ночь. Этот странный нюанс я отнесла на счёт сбоев в отоплении, которых могла и не заметить.

И даже обнаружив свою кружку, стоящую посреди стола на кухне вместо того, чтобы дожидаться меня в шкафчике за закрытой дверцей, я всё ещё пыталась списать это на собственную забывчивость. Хотя обычно я не оставляю грязную посуду на утро.

Тревогу я забила лишь когда взяла в руки свою единственную красную кружку и обнаружила в ней остатки зелёного чая. Тёплого зелёного чая. Всё ещё тёплого зелёного чая.

От макушки до пяток прокатилась ледяная волна ужаса. В моей квартире кто-то есть! И сразу в голове появился десяток вопросов. Кто это? Вор? Как он попал сюда? Неужели ночью, пока я спала? Значит, я забыла запереть дверь? Но я всегда её запираю на восьмизначный код! А если это не вор? Ведь ничего не украли – по крайней мере, я не заметила! Но тогда кто? Убийца? Кто-то пришёл меня убить?! И он прямо сейчас в квартире!

Не помня себя от страха, дрожащей рукой я нажала кнопку тревоги и сползла по кухонной стене. Тело била дрожь. Я была не в состоянии даже пошевелиться. Если, оставаясь в квартире, я и подписала себе смертный приговор, я всё равно не смогла бы заставить себя выбежать на улицу. Никогда не думала, что оцепенение может полностью поглотить волю.

Патруль приехал через несколько минут. Несколько бесконечных минут панического ужаса.

Воспользовавшись кодом от квартиры из базы данных, четверо полицейских сначала убедились, что со мной всё в порядке, а затем проверили каждую комнату. После чего стражи заверили меня, что никаких признаков вторжения нет, кроме тех, которые назвала я. По их тону было ясно, что они считают меня психически нестабильной. За многими творческими людьми закрепилась подобная репутация, а патруль конечно же меня узнал. Уходя, один из полицейских даже попросил мой автограф.

Введя запирающий код, я обернулась и прислонилась к двери спиной. Я привыкла доверять себе. И я точно знала, что я не только не стала бы пить зелёный чай, который терпеть не могу, но у меня в квартире его просто-напросто не было.

И всё же после полицейской проверки мне стало гораздо спокойнее. Если кто-то ночью и проник в моё жилище, его здесь больше не было. Я вернулась на кухню, вымыла кружку и сварила ароматный кофе, стараясь вернуться к привычному ритму жизни.

Устроившись у окна, я смотрела, как с серого неба падают редкие снежинки. И вдруг губы сами расползлись в саркастической улыбке. Для человека, решившегося на самоубийство, мой страх за собственную жизнь выглядел довольно нелепо.

Завтракать совсем не хотелось. Допив кофе, я отправилась в кабинет и засела за работу. Артур звонит Эве снова и снова, но девушка не хочет с ним разговаривать. Он посылает ей цветы и подарки, извиняется в сотый раз и просит дать ещё один шанс. Эве начинает нравиться такое внимание. Но она беспокоится о том, что стала для мужчины лишь желанным трофеем, получив который он потеряет к ней интерес.

Глава заканчивалась тем, что отвергнутый Артур решил искать утешение в алкоголе, заперевшись в своей квартире. На этом месте в моём животе заурчало, напоминая о том, что на одном кофе целый день не протянешь. Я сохранила текст и отправилась на кухню, чтобы перекусить.

Первое, что я увидела, войдя в кухню, была моя красная кружка, стоящая посреди стола. Снова. И на этот раз я отлично помнила, как всего несколько часов назад убрала её в шкафчик.

По телу снова пробежала волна страха. Рука сама потянулась к кнопке тревоги рядом с выключателем. Но представив, как сейчас снова приедут полицейские и, ничего не обнаружив, решат, что я просто схожу с ума, я убрала руку.

Я напомнила себе, что перестала придавать ценность собственной жизни, и решительно шагнула к столу. Некоторое время я просто смотрела на пустую кружку, боясь к ней прикоснуться. И вдруг я учуяла странный запах. Склонившись над столом, я принюхалась. От кружки исходил сладкий карамельно-фруктовый аромат.

Да это же ром!

Я не любительница крепких алкогольных напитков. Большинство из них всегда казались мне слишком резкими и неприятными на вкус. Поэтому если уж и приходилось пить что-то покрепче, я предпочитала именно сладковатый ром. И даже герои моих книг, как правило, употребляли именно этот напиток. Но в доме я алкоголь не держала совсем. Так откуда в моей кружке мог взяться ром?

Наспех сделанный и съеденный сэндвич заглушил чувство голода. Пока я запихивала в себя еду, я не прекращала прислушиваться, ожидая, что в любой момент на кухне может появиться незваный гость. Но я не услышала ни одного постороннего звука, а кухня по-прежнему оставалась только в моём распоряжении.

Волевым решением я заставила себя вернуться в кабинет и целенаправленно погрузилась с головой в написание романа. Эва наконец согласилась снова встретиться с Артуром, но вела себя холодно и отстранённо. Мужчина пытался отыскать в надменной красавице ту смешную девчонку, которую он встретил на пляже, но девушка казалась непреклонной. Комплименты, подарки и стихи не помогали. Влюбившийся Артур решил во что бы то ни стало завоевать неприступную красавицу.

За окном было уже темно, когда я поставила точку в конце очередной главы. Не желая даже заглядывать в кухню, я прошмыгнула в спальню, залезла под толстое одеяло и закрыла глаза.

 

6

Сон всё не приходил. Желудок громко давал понять, что один сэндвич не закрывает потребности организма в пище. Ещё немного покрутившись в постели, я решила принести немного еды прямо в спальню.

Стараясь двигаться бесшумно, я проследовала в кухню. Щёлкнув выключателем кухонной лампы, я остолбенела, не в силах не то, чтобы закричать, а просто пошевелиться.

За столом сидел мужчина. На вид высокий, с широкими сгорбленными плечами, на которых неровными волнами лежали тёмные прямые волосы. Под густыми бровями прятались зеленоватые глаза с неестественно длинными для мужчины ресницами. Густая щетина делала его похожим на беглого преступника, каких иногда показывали по визерам. Незнакомец обгрызал большую головку сыра, купленную мной накануне, запивая чем-то из моей же красной кружки.

Нажать сразу на кнопку тревоги мне помешали две вещи. Во-первых, мужчина был по-домашнему одет в махровый коричневый халат, распахнутый на груди, что придавало ему довольно мирный вид. А во-вторых, он не обращал на меня внимания. Никакого. Совсем. Будто меня здесь и не было.

Я сделала несколько медленных глубоких вдохов. Это помогло взять себя в руки и выйти из оцепенения. То, что я совершила в следующий момент, было совсем на меня не похоже.

Сделав шаг вперёд, я отодвинула второй стул и села на его краешек. В нос ударил знакомый запах рома.

— Добрый вечер! — произнесла я.

Мужчина вздрогнул. Его глаза широко распахнулись, а губы зашевелились, в бесплодной попытке произнести какие-то звуки.

— Вы кто? Как вы здесь оказались? — наконец проговорил незнакомец.

Странный поворот.

— Хотелось бы задать вам те же вопросы.

— Я… Я здесь живу, — заявил мужчина и вдруг громко икнул. — Прошу прощения.

О, да он смутился! Что же это за вор такой стеснительный?

— Здесь живу я, — мой голос дрожал уже не столько от страха, сколько от возмущения. — А вот что вы тут делаете?

Мужчина чуть наклонился, заставив моё сердце опуститься до самых пяток, и извлёк из-под стола наполовину опустошённую бутылку рома. Водрузив её на стол, брюнет ткнул в бутылку указательным пальцем:

— Я тут пью. Будете?

— Спасибо, нет, — поморщилась я.

Я судорожно соображала, как поступить. Мужчина не казался опасным. Но так ли это? Остаться посреди ночи в квартире наедине с незнакомцем – разве это безопасно?

Да какая разница! В конце концов, «Трагическая смерть Анники Грассо от рук злоумышленника» звучит гораздо лучше, чем «Известная писательница свела счёты с жизнью в собственной квартире». Жаль только, книгу не смогу закончить.

— Я не знаю, как вы оказались в моей квартире, — мужской голос вывел меня из задумчивости, — но я даже рад.

Брюнет снял крышку-пробку и плеснул в чашку янтарный напиток.

— И почему же? — осторожно поинтересовалась я.

— Потому что мне до чёртиков нужен совет.

Он одним глотком выпил содержимое кружки.

— Понимаете, она такая красивая, и при этом такая… — язык незнакомца начинал заплетаться, но он всё же договорил — злая!

— Девушка? — догадалась я.

— Девушка, — кивнул мужчина.

Я села поудобнее, откинувшись на спинку стула.

— И почему же она злая?

Брюнет грустно вздохнул.

— Потому что я себя повёл не… недо… недос, — он снова громко икнул, а потом вдруг шмыгнул носом.

— Недостойно? — я сложила руки на груди.

— Именно, — брюнет снова плеснул в кружку ром. — Может всё-таки будете?

— Всё-таки нет, спасибо, — я покачала головой. — А вам, может, хватит?

— Может быть, — упавшим голосом пробормотал мужчина и осушил кружку.

Как поступить? Я прокручивала в голове возможные варианты. Вызвать полицейский патруль? Тогда этого бедолагу арестуют, а потом еще и отправят в Центр отбывания наказаний. Никто не может оставаться наедине с другим человеком более, чем на два часа.

— Так что же вы сделали? — спросила я, не решаясь ни на что конкретное.

Незнакомец поднял на меня мутный взгляд.

— А?

— Вы сказали, что повели себя недостойно. Что вы сделали той девушке?

— Я хотел её… хотел её… Одним словом, я её хотел, — он смущённо улыбнулся. — Ну, вы понимаете.

— Кажется, понимаю, — кивнула я, внутри ужаснувшись от такого признания. — Но если она не хотела, зачем тогда пришла в Дом свиданий?

Брюнет вопросительно поднял брови.

— Куда она пришла?

Моё тело вытянулось в струну.

— А разве вы встретились с этой девушкой не в Доме свиданий?

— В каком ещё доме свиданий? — заплетающимся языком спросил мужчина. — Мы встретились на пляже.

Я ощутила, как тело покрылось мурашками.

— Там-то я и… — он снова замялся, — в общем, повёл себя недостойно.

— На пляже? — не веря собственным ушам спросила я.

— Не прямо на пляже, конечно. За кого вы меня держите? Мы отправились в милое кафе, и так хорошо общались. Я читал ей свои стихи! — вдруг повысив голос, заявил брюнет. — Но немного не рассчитал с этим самым ромом в коктейлях, что б его!

Он вдруг схватил со стола бутылку, и даже замахнулся, собираясь избавиться от причины своих бед, но потом резко передумал и поставил её на прежнее место.

— Там я и предложил ей отправиться ко мне, — закончил мужчина. — А ведь это была наша первая встреча. И я всё испортил.

Он развёл руками, чуть не сбросив со стола кружку. Я дернулась, чтобы поймать ее, но незнакомец справился сам. Он обхватил кружку ладонями и виновато мне улыбнулся. Я невольно улыбнулась в ответ.

Мужчина откусил кусок от уже наполовину съеденной головки сыра и принялся его медленно жевать. Я же ощутила, как похолодели мои ладони.

— Ничего, — выдавила я, — извинитесь перед ней, и всё наладится.

Незваный гость отложил сыр и, поставив на стол локоть, медленно провёл ладонью по лицу.

— Я уже пытался, — едва ворочая языком, проговорил брюнет. — Сначала цветы посылал, зайца плюшевого, такого, знаете, розового с длинными ушами?

Я не отрывала глаз от мужчины, и почти не дышала.

— Она всё-таки согласилась со мной встретиться, но это была словно и не она, — незнакомец вдруг всхлипнул. — Такая холодная, надменная. Сказала, что не может мне доверять, и что я должен доказать серьёзность своих намерений. А как это доказать? Вы случайно не знаете?

Я отрицательно качнула головой, и брюнет надолго задумался, что-то припоминая.

Я же продолжала сидеть рядом, не шевелясь. Способность соображать покинула меня, лишив возможности сложить всё услышанное в какую-то мало-мальски понятную картину.

Вдруг незнакомец встал и, сильно шатаясь, направился к выходу из кухни. Я вжалась в стул. В руке мужчина по-прежнему держал мою красную кружку. Однако на пороге его ладонь разжалась, кружка упала на пол и разлетелась на множество мелких осколков.

Брюнет задумчиво посмотрел на то, что осталось от кружки, тяжело вздохнул и уже выходя из кухни, произнёс:

— Вот именно так Эва и поступила с моим сердцем.

До рассвета я просидела в кухне одна. Когда же стало совсем светло, я заставила себя встать и пройтись по квартире.

Мужчина исчез.

На негнущихся ногах я вернулась в кухню. Возможно, я бы даже задумалась о собственном психическом здоровье, сведя ночное происшествие к начавшимся галлюцинациям. Если бы не красно-белые осколки на полу и почти допитая бутылка рома на столе.

Я достала из шкафчика маленькую мисочку, которую обычно использовала для поедания мороженого, вылила в неё остатки рома и одним большим глотком осушила. А потом прошла в спальню, упала на кровать и мгновенно уснула.

 

7

Не в моих правилах вставать за полдень, поэтому сразу после пробуждения я приняла прохладный душ, съела лёгкий завтрак и засела за работу.

Запустив текстовый процессор, я принялась перечитывать последний написанный мною абзац. Вчера я закончила на том, что Артур после встречи с Эвой так расстроился, что с горя напился и поклялся во что бы то ни стало добиться сердца красавицы. Последней строчкой было: «Он сидел на кухне и глоток за глотком опустошал бутылку янтарного рома, залпом выпивая его из высокой красной кружки».

Вот чёрт!

Ладно, выводы делать рано. Просто совпадение. Незнакомец каким-то образом открыл замок и проник в мою квартиру. Он был нетрезв и расстроен, и всё, что ему хотелось – это просто с кем-то поговорить. А потом он покинул моё жилище. Заперев за собой? Не важно. Остальное – простое совпадение.

Думать о том, что мужчина вчера рассказывал о свиданиях с девушкой, – Эва, чёрт! её зовут Эва! – которых в таком виде не может быть в принципе, я просто отказывалась. Наверное, сумасшедшим был как раз он, а не я!

На этой спасительной мысли я принялась за работу. После завязки в первых главах книги я всегда предпочитала стремительное развитие сюжета. Вот и на этот раз прибрежный городок подвергся наводнению, дом Эвы оказался полностью разрушен, все транспортные пути отрезаны, родственников в городе, разумеется, никаких. Девушке приходится принять предложение Артура временно пожить в его скромной квартире, которая располагалась на пятом этаже и практически не пострадала.

Конечно, в реальном мире даже во время природного катаклизма такие действия расценивались бы, как злостное нарушение закона, а виновникам пришлось бы заплатить огромные штрафы и получить срок. Но за то читатели и любят мои романы – в них происходят совершенно немыслимые вещи.

Симпатия Эвы к своему спасителю с каждым днём становилась всё сильнее. Она видела, какими глазами Артур смотрит на неё, и теперь мучалась вопросом, как ему сказать, что в другом городе её ждал жених, а в ближайшем будущем у них была запланирована свыдьба. Нет… Как-то по-другому это называется. Сводьба? Ах да! У Эвы была запланирована свадьба.

Я поставила точку и откинулась на спинку стула. Сегодня я хорошо поработала, хоть и поздно начала. Роман прирос сразу на три главы. За окном уже снова было темно.

Меня тянуло прогуляться. В конце концов, я не выходила из квартиры два дня.

Накинув пальто поверх домашнего платья, я вышла на воздух. Толстый слой снега полностью скрыл землю, а с неба всё продолжали сыпаться пушистые белые хлопья.

Обойдя квартал привычным маршрутом, я вернулась в свою квартиру. Едва захлопнув дверь, я услышала звон посуды. Схватив зонт с острым наконечником и стараясь двигаться как можно тише, я направилась в сторону кухни.

— Ого! Так вы мне тогда не приснились! А я уж было решил, что пора заканчивать пить, — подмигнул мне всё тот же брюнет.

Одетый в спортивные штаны и клетчатую рубашку, поверх которой был повязан фартук в синий горошек – мой фартук! – он расставлял на столе тарелки.

— Странно, куда делась остальная посуда? — пробубнил мужчина, заглядывая в шкаф.

С вытянутым перед собой зонтом я просто стояла и смотрела. По моему лицу стекла холодная капля – это начал таять снег на моих волосах. В большой стеклянной миске уже был нарезан салат из зеленых листьев, помидоров и мягкого сыра. Из духовки доносились ароматы печёного мяса. Незнакомец хозяйничал на моей кухне словно на своей собственной.

Я невольно уставилась на духовку и вдохнула. Желудок громко заурчал, выдавая моё очередное пренебрежение дневной трапезой в пользу писательства.

— Как ваши дела, леди, — обратился ко мне брюнет. — Наводнение добралось до вашего жилища? Если так и вы пришли просить о приюте, то, боюсь, мне придётся вам отказать. У меня уже есть одна постоялица, а для троих эта квартирка слишком мала.

Я опустила зонт, сделала глубокий вдох, потом закрыла глаза и спросила:

— Как вас зовут?

— Меня-то? — мужчина звякнул ящиком со столовыми приборами. — Артур. А вас?

Не в силах произнести и звука, я развернулась, вышла в коридор и только там снова открыла глаза. Этого просто не может быть! Бред! Так не бывает!

— Это нереально, — прошептала я и посмотрела на своё отражение в зеркале.

Лицо стало совсем бледным. Волосы чуть выбились из-под широкой чёрной повязки и рыжей копной рассыпались по плечам. Губы дрожали.

— Леди, не уходите, — раздался с кухни мужской голос. — Поешьте с нами.

Я рывком открыла дверь, которую даже не успела запереть, и выбежала на улицу.

Сначала я просто бежала вперёд, пока совсем не выдохлась и не остановилась. И только переведя дыхание и оглядевшись, я обнаружила себя на знакомой улице. Что ж, отличная возможность получить ответы на свои вопросы.

 

8

— Нет, нет и нет, — громко повторял Высокая Гора, расхаживая по комнате.

Шаман был взъерошен и постоянно зевал. Неудивительно — я выдернула его из постели.

— Я отказываюсь принимать претензии. Ритуал был вашим желанием. Я лишь выступил в качестве проводника между вами и миром духов. И чем теперь вы недовольны?

Я понуро сидела в знакомом кресле у окна. На этот раз чаю мне не предложили.

— Не то, чтобы не довольна, — после подробного пересказа событий последних дней, я вдруг ощутила усталость. — Просто я не ожидала такого.

Шаман всплеснул руками.

— А чего же вы ожидали?

Я молчала, опустив голову и уставившись на свои промокшие ноги.

— Я же говорил вам, Анника, – голос старика смягчился. — Если в желании нет конкретики, то духи осуществляют его на собственное усмотрение. Так, как считают лучшим для вас.

— Оживляя героя моей книги?! Это лучшее, что можно было сделать? — я вскинула голову. — Это же просто бред какой-то!

— Бред или не бред, а духам виднее, — пожал плечами шаман.

— Как он вообще появляется в моей квартире? Куда потом исчезает? Почему он уверен, что это его жилище? Что я должна с ним делать? Что с ним будет, когда я допишу книгу? — у меня был миллион вопросов, каждый из которых рождал ещё столько же.

— В сумерках миры проникают друг в друга, — произнёс шаман. — Они словно накладываются один на другой.

— Параллельные миры? Но ведь его мир не настоящий, — почти жалобно произнесла я. — Я создаю его мир.

— А кто, по-вашему, создаёт наш мир? — Высокая Гора достал из ящика несколько длинных серых палочек. — Мы ведь этого не знаем. Возможно, какая-то писательница где-то пишет роман, в котором главная героиня Анника пытается изменить свою жизнь. Для этой писательницы наш мир – плод её фантазии. Но ведь для вас он очень даже реален, не так ли?

Шаман подошёл к столику, на котором стояла вазочка для благовоний и, произнеся неведомые мне слова, поджёг ароматные палочки. По комнате поплыли тонкие струйки дыма.

— Как я и говорил, у вас сильные духи, Анника. Вам очень повезло!

Старик опустился в кресло и улыбнулся.

— Повезло, — эхом повторила я. — Что же мне теперь делать?

— Что делать писательнице, чья история оживает? — шаман прищурился. — Писать, конечно, что же ещё?!

 

Обратно домой я брела медленно. Снегопад прекратился, и ночь давно овладела городом. Каждый следующий шаг рождал новую мысль. Эти мысли сплетались в одну цепочку – цепь событий, которые мне предстояло осуществить. Моя последняя книга. И моя собственная жизнь. Что я должна написать, чтобы проявить желаемое?

Эва вышла замуж за своего жениха, а Артур встретил другую женщину, которую звали Анника? Они полюбили друг друга и жили долго и счастливо?

Мой мозг отказывался это принимать. Даже если всё, что я напишу, действительно произойдёт, этого ли я хочу? Артур – всего лишь персонаж, герой моей книги, которым я же сама и управляю. Разве о такой жизни я мечтала?!

Да и как это возможно в мире, где нельзя быть с мужчиной дольше, чем это позволено вне домов свиданий. Нас же просто арестуют!

Высокая Гора сказал, что духи сделали то, что считают лучшим для меня. Хотела бы я знать, что они имели в виду.

 

Квартира оказалась совершенно пустой. Следов ужина в кухне не наблюдалось, как больше не ощущался и перечно-чесночный аромат запечённого мяса. Обойдя другие комнаты, я убедилась, что фантом Артура растворился. Впрочем, наверняка, ненадолго.

Я больше не боялась, что в мою квартиру может вломиться какой-то незнакомец. В моей жизни не было чужаков. В ней была только я.

Я легла в холодную постель. Мои глаза постепенно слипались. Почти погрузившись в сон, я наконец поняла, что мне следует написать.

 

9

Рассвет встретил меня за рабочим столом в кабинете. Нескольких часов сна оказалось достаточно для отдыха и перезагрузки. Мне не терпелось приступить к дальнейшему написанию романа. Теперь я знала, какая концовка у него будет.

Почти два месяца я почти не выходила из квартиры и ни с кем не общалась. Даже продукты я заказывала с доставкой. Время от времени звонила Линда, чтобы узнать, как продвигается работа. И я неизменно заверяла редактора, что издательство очень скоро получит новую книгу Анники Грассо.

В сумерках я почти ежедневно делила свою кухню с Артуром. Мой собственный персонаж принимал меня за дружелюбную соседку, которая захаживает к нему просто чтобы поболтать, и продолжал рассказывать о своих любовных приключениях. Других героев своей книги, включая Эву, я не встречала ни разу.

За это время Артур помог возлюбленной отремонтировать квартиру, познакомился с её женихом, подрался с ним, потом снова напился и пообещал Эве не мешать её счастью с другим. Пробовал переключиться на длинноногую официантку с большими глазами, но из этого ничего путного не вышло. Потом снова встретил Эву, которая была ужасно расстроена из-за предательства жениха. Он прыгал за ней с моста, спасая её жизнь, и оставался рядом в больнице, пока её держали там из-за переохлаждения. Наконец, он радовался ответным чувствам с её стороны, но потом сам отказывался от этих отношений, внезапно оказавшись полнейшим банкротом, и не желая, чтобы Эва оставалась рядом с ним из жалости. В последний момент, когда, казалось, что эти двое уже никогда не будут вместе, Артур решился на рискованное мероприятие и сорвал куш.

В финальной главе Артур и Эва прогуливались по пляжу, где они впервые встретились. Они признались друг другу в любви и пообещали поддерживать друг друга в горе и в радости. Артур преподнёс в дар своей возлюбленной красивую морскую ракушку, в которую предусмотрительно положил кольцо. Эва сказала «да», и они ещё долго стояли, прильнув друг к другу. Осталось написать лишь короткий эпилог, и книга будет закончена.

 

Я знала, что сегодняшняя встреча с Артуром станет последней. Днём я сходила в магазин и собственноручно купила бутылку лучшего белого вина, головку сыра и других закусок. Такие вещи принято отмечать, так почему бы не сделать это с размахом.

Я как раз нарезала фрукты и наполнила бокалы, когда в кухню вошёл Артур.

— Анника, вы опять хозяйничаете на моей кухне, — он погрозил мне пальцем, но его широкая улыбка свидетельствовала о том, что возмущается он только для вида.

— Утром я уезжаю, Артур, — я улыбнулась в ответ и протянула бокал. — Хотела с вами попрощаться.

— Едете в отпуск? — спросил мужчина, принимая бокал.

— Что-то вроде того, — уклончиво ответила я.

— Так это же прекрасно, — чувствовалось, что Артур был в отличном расположении духа. — Тогда тост!

Он торжественно поднял бокал над головой.

— За вас! За нас! За эту прекрасную жизнь, в которой возможно всё!

— Лучше и не скажешь, — кивнула я и пригубила вино.

Я внимательно вглядывалась в лицо мужчины, ставшего для меня очень родным за эти последние несколько недель. Хотя он, скорее всего, даже не догадывался об этом. Да и время для Артура текло иначе. В этом я убедилась, когда однажды он во всех подробностях пересказывал многомесячные события, которые я изложила в одной главе накануне вечером.

— Артур, знаете, я очень рада, что вы появились в моей жизни, — с трудом произнесла я, крепче сжав ножку бокала.

Артур вопросительно приподнял брови.

— Может быть, это странно, но именно благодаря вам я узнала, чего мне так не хватает.

— И чего же? — заинтересованно спросил он.

— Многого, — грустно улыбнулась я, – всего в паре фраз и не расскажешь.

Солнце давно село. И с каждой минутой небо становилось всё темнее. Сумерки уступали бразды правления ночи.

— Не стоит грустить, — подбодрил меня Артур. — Что бы ни случилось, всё обязательно наладится.

Он вдруг шагнул вперёд и попытался по-дружески обнять меня. Я инстинктивно отшатнулась. В моей жизни никогда не было подобных проявлений внимания. Более того, они были под запретом. Артур не настаивал.

— Всё наладится, — подбадривающе повторил он и отступил на пару шагов назад.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась и взяла с тарелки кусочек сыра.

Мы выпили ещё по бокалу.

— Возможно, когда вы вернётесь, меня уже здесь не будет, — неожиданно заявил Артур. — Эта квартирка слишком мала для двоих. А после свадьбы нас, возможно, станет уже трое. А может и четверо, — мужчина подмигнул мне, а потом громко рассмеялся. — По крайней мере, я очень на это надеюсь.

— Так и будет, — улыбнулась я в ответ, – так и будет.

Ещё некоторое время мы сидели, мирно разговаривая, как будто знали друг друга миллион лет. Когда бутылка вина опустела, а за окном стало совсем темно, я попрощалась с Артуром и вернулась в кабинет.

Сегодня я напишу эпилог и отправлю рукопись Линде. Сегодня мой последний день здесь.

 

10

 

Эпилог

Утро выдалось тихим и солнечным. Со стороны океана доносился шум волн и крики чаек. Легкий ветерок чуть шевелил зелёные кроны деревьев.

Для многих людей это был самый обычный день. Однако для молодых супругов он был совершенно особенный. С первыми лучами солнца в этот мир пришёл новый человек – в семье Артура и Эвы Грассо родилась малышка с рыжими завитками на макушке.

Счастливые родители решили назвать девочку Анника. А ещё через год у Анники появится младшая сестра, которая на долгие годы станет её лучшим другом.

Для Артура и Эвы семья будет тихой гаванью, полной тепла и любви. Они навсегда останутся опорой и поддержкой друг для друга и источником безграничной любви для своих дочерей. А когда девочки повзрослеют, пример счастливых супружеских отношений родителей поможет сделать им верный выбор собственного спутника жизни. У них появятся свои дети. Затем внуки. И даже правнуки.

Однако, всё это ждёт семейство Грассо в далёком будущем. А сейчас Артур и Эва держат на руках своего первенца, не в силах оторвать от дочурки любящих взглядов. Маленькая Анника мирно улыбается во сне, чувствуя родительское тепло и всей своей сутью ощущая, что она не одна.