основано на реальных событиях

 

 

Всё в том же славном городе Миргороде, в своей лавке чудес, сидел кудесник и колдун, по прозвищу «Мудрец». Он был седым и хмурым человеком преклонных лет, но тверд душой, знал много он людей и прочих существ, что населяли Империю, но сегодня в лавке его было пусто, ведь торговал он лишь одним, так нужным для человеческого счастья — деньгами. Да, вот так вот странно всё звучит, но продавал он не деньги, злато, серебро, рубли, а время. Не каждый понимал, что в злате том и серебре лежат минуты, месяцы, года. Давал в займы или, по-современному, в кредит, и нужно сказать, что успешно было его дело, предлагал он любую сумму, нужную человеку, но в обмен брал душой, конечно в договоре, который по слухам нужно было подписать своей кровью, он предлагал клиенту, вернуть в тройне, либо в большем размере, всё, что занял человек, но в случае не возврата, конечно брал он душу, ибо она была ценней всего. Каждый, кто задумался, сколько стоит его душа и что она бесценна, можете расслабиться, потому что цену ей давал сам заведующий лавкой, некоторым он и вовсе отказывал, говоря, что его душа не имеет цены, т.к. она уже продана, а некоторым, чью душу считал он ценной, он давал в долг всё больше и больше.

Так, в одно погожее утро, зашел в его лавку человек, звали его Иван, он был высок ростом, коротко стрижен, с длинными усами. Одет был по-осеннему, всегда уверен в себе, но сейчас немного сомневался. Иван, стоит отметить, был заведующим охраной одного барина, поэтому и сам был крепок. Иван имел лачугу в старом городе, где жил с женой и маленькой дочуркой. Так же у Ивана была бричка, хорошая бричка, которую он всегда хотел приобрести, конечно никак у зажиточных крестьян или лордов, но в целом хорошая, новехонька, хоть ей и было пару лет, внутри обтянута хорошей, коровьей кожей, а снаружи покрашена, колеса тоже были в хорошем состоянии. В общем было у Ивана всё хорошо, пока однажды, не зашел к нему его знакомый Фома, который был не местным миргородцем, а заезжим с севера, Фома работал с Иваном у барина однажды, затем его погнали за прогулы, а тот подался побираться, Фома частенько был не брит и с перегаром, при этом ходил в лохмотьях и не мыт. Так вот, однажды, явился Фома к Ивану и говорит: «Пойми Иван, совсем мне туго, на занимал я много денег у знакомых, у банка взял кредит, да вот вернуть я не могу, совсем мне жить невмоготу, прошу, выручи меня, дай денег в долг, не много». Иван посмотрел на него, подумал и ответил: «Нет Фома, не могу тебе я дать, у самого в карманах не видать.» А тот в ответ: «Да как же быть? Я ведь не буду дурить, верну всё до копейки, просто нужно время мне, ведь я придумал дело, мне вложиться нужно, провернуться, а там и барыши пойдут, я с них и долг отдам.» А Иван всё о своём: «Ну не могу я дать Фома, сам в впроголодь живу, пойми ты наконец!” А тот опять и снова: «Что не дает никто из гос- чиновников.». На что Иван ему ответил, что тот может пойти к «Мудрецу, что тот по слухам всегда даст нужную сумму. Фома расплакался на этом и ответил, что был он у Мудреца не дал тот и гроша, сказал, что моя, Фомы душа не стоит и корки хлеба. И тут Фому осенило, расширил он глаза и, глядя на Ивана, говорит: «Прошу тебя Иван, сходи к нему, возьми деньжат, возьми по боле, ведь даст, тебе за душу даст, я деньги проверну и сам отдам ему, а ты с тех денег, что он даст, сразу возьми сколько надо, да и я потом тебе ещё от себя дам», да на этих словак, как кинется в ноги к Ивану, плачет, за штанину треплет, про детей своих вспоминает. Иван растерялся даже, а сам подумал: «Почему бы и нет? Ведь душа не стоит денег, пусть берет, если Фома не отдаст, а скорее всего отдаст, с чего бы ему не отдать?» «Ты!»- говорит Иван: “Ежели не отдашь ему денег, я сам из тебя всю душу выбью, понял?» И приложил кулак к его носу! А Фома услышал, что согласился Иван и схватил за кулак, и давай целовать, креститься и желать ему всех благ да божьей милости. Вот так Ивана и привела дорожка алчная под видом добродетели к Мудрецу. А тот сидит и орешки щелкает, да исподлобья посматривает на Ивана, молча. Тот зашел, шапку снял, почесал затылок и говорит:

– Ну здрав будь Мудрец

– И тебе божьей милости, - ответил Мудрец.

– Слышал я, ты денег можешь в займы дать?

– Могу голубчик, могу! А чего у тебя взамен есть?

– Ну, ты, это, душами берешь, разве нет?

– А-ха-ха, - заулыбался Мудрец, - это всё слухи, дорогой, слухи, зачем же душой сразу, я могу и материальным чем-то взять, что у тебя есть?

Тут Ивану и полегче вроде стало, но и предложить то нечего, стоит, задумался.

– Ты чего задумался? Бричка у тебя есть, давай её и возьмем?

«Бричку жалко» - подумал Иван. «Хотя, не мне, Фоме-то отдавать», - решил Иван.

– Позвольте поинтересоваться? А на бричке я дальше ездить-то смогу?

– Сможешь, отчего же нет? Катайся на здоровье, вот ежели не вернешь, тогда и заберу!»

Стоит Иван, не хочет соглашаться, смотрит в окошко, а там Фома за шапку держится, на коленках стоит и молится. «Ай, ладно!» подумал Иван. «Шел же за этим, чего мяться-то теперь.

– Давай, согласен.

Мудрец заулыбался, смотрит на Ивана:

– Бричку бы твою оценить нужно, сколько взять хочешь?

– 300 рублей, - ответил Иван.

– Ну давай мы твою бричку в 300 рублей и оценим.

Иван подумал: «Ну на край, если не отдаст Фома, то он бричкой расплатиться, а если уж совсем прижмет, то и бричку продаст, а деду разницу вернет, хорошо получается и риск не такой большой.» Правда тут стоит упомянуть, что бричка за 800 целковых приобретена была, поэтому Иван и был так уверен в её продаже и возврате долга. Тут Мудрец открыл ящик и достал готовый договор на выдачу займа под залог его брички. Иван даже удивился, как быстро, про себя подумал: «Вот почему его колдуном называют» и, взяв перо, окинув мудрым взглядом документ, почитав с деловым видом, подписал. Мудрец тут же достал из кармана 300 целковых, при этом одну сотку по 50 разбил сразу, как будто знал, что Ивану нужны, и прежде, чем передать их, уже с более серьезным видом произнес:

– Только, Иван, не забудь проценты платить исправно.

– Какие проценты? - удивленно спросил Иван

– А вот тут, в документе написано.

Схватил Иван, удивлено смотрит, не понятно только куда смотрел он до этого, но теперь, прочитав более внимательно, увидел, что если через неделю он 300 целковых не вернет, то должен будет процент начать платить, при этом за каждый день просрочки начисляемый. Ну Иван тут успокоился, заулыбался вновь и говорит:

– Ну это понятно, барин, что тебе возврат с процентами полагается, отдам всё до копейки.

Вышел он, подошел к Фоме, достал 250 рубликов и отдал, правда вновь со злым видом покрутил у его носа большим своим кулаком, напомнив, что будет если тот не отдаст деньги, на том и разошлись.

Так, Иван весьма довольный собой и тем, что заработал легких денег шел домой, с довольной ухмылкой на лице и размышлял куда потратить столь греющие души рублики. Конечно, первым делом он прикупил жене туфли заморские за 5 целковых, дорогой подарок, затем дочке взял игрушек новых, на нужды по хозяйству не забыл потратить, ну и конечно с товарищами тем же вечером пошел в местную таверну, да не простую, а где городской люд гуляет, в самом центре Миргорода. Ох и посидели славно, выпили пару бочонков эля, поели вяленого кабанчика, скушали жареной курочки, овощей и разносолов всяких, и хмельной пошел Иван спать. День прошел, да другой за ним, а денег уже и нет, казалось бы и сумма не маленькая и вещи нужные приобрел, да уже пусто в карманах, «Ну, ничего!», - подумал Иван. «Получка уж скоро, не пропаду». И вроде и погода по-осеннему хорошая и дела сделаны и на службе всё хорошо, да вот грызет что-то внутри, беспокоит, как мышка, грызет тихо, да постоянно, и ни чем ты её не спугнешь! Но отвлекшись от нехороших мыслей Иван продолжал и дальше жить, как ни в чём не бывало. Так прошла неделя, другая, а за ним и месяц остался позади. Тут вышел Иван как-то в выходной на крылечко дома своего, стоит чай попивает, хороший, байховый, с лимончиком, стоит холодный воздух вдыхает и горячим напитком запивает. Как вдруг смотрит Фома идет, всё в тех же лохмотьях, всё так же не мыт и не брит, идет у прохожего табаку просит, как заметил Ивана, так сразу и табак просить перестал и шагу прибавил и в сторону пошел. Не понравилось Ивану такая встреча, почуяло сердце не ладное, закричал он Фоме, чтоб тот внимание обратил, а тот как не слышит, прибавляет шагу. Иван уже припустил побыстрей, чай даже поставил на парапет, догнал Фому и хлопнул по плечу:

– Постой друг! Чего это ты не здороваешься, спешишь? Старого друга совсем не навещаешь?

А тот в ответ с удивленным лицом:

– А, Иван, здравствуй, а я думаю, кто это шумит, налево смотрю, направо смотрю, ни кого не вижу, а это ты! Чего не захожу? Да сам знаешь, весь в делах, весь в заботах, некогда и самокрутку покурить!

– Ну то, что ты в делах и заботах, это радует, Фома, это хорошо, скажи-ка мне, что там с Мудрецом? Идут приплаты? Нет за тобой долга?

У Фомы ещё больше глаза округлились

– Что ты, Иван? Нет, конечно нет, я плачу как обещал, исправно, спасибо тебе, ты так меня выручил, век не забуду, как выручил ты меня! Готов всю жизнь тебе ноги и руки целовать!

– Но-но-но, целовать меня не надо, я не женщина, а вот долги платить это важно, ты точно заплатил?

– Иван, друг мой дорогой, разве тебе письма приходили? Разве тебя вызывали куда? Разве кто-то спрашивал тебя о долге?

Иван задумался и спокойно ответил:

– Нет. Не спрашивал.

– Ну вот видишь, - ответил Фома. И не будут, я всё уплатил вовремя, сейчас дело разрешится, и я досрочно долг закрою.

– Ой, Фома, хорошо напомнил ты мне про свое дело, ты мне и с него обещал? Когда я получу?

– Скоро Иван, подожди чуть-чуть, всё получишь, всё, что ты заслужил, мой золотой, ты всё получишь.

На этих словах Фома, кланяясь и улыбаясь, убежал в оживленную улицу. Иван вроде и успокоился, действительно, никто не беспокоит, никто ни писем не шлет, ни в управу не зовет, значит, действительно платит Фома. Успокоившись, побрел Иван домой, но всё равно нехорошо на душе, нехорошо. Придя домой, он увидел гнома в форме инквизиторского советника, который с двумя крепкими полуторками стоял и смотрел на его бричку и коня. Иван напрягся, подошел и поинтересовался, что уважаемых господ заинтересовало в бричке? Ответ ошарашил его: «Предписание выполняем, оценку стоимости произвести нужно, перед изъятием», - ответил гном. – «Позвольте? Какого изъятия? О чем речь?» – «Долг у вас, любезнейший». Гном не глядя на Ивана сунул ему пергамент с печатью ратуши и инквизиции. Иван схватил и давай читать, документ назывался претензией, государственного образца, с его фамилией о том, что он взял у Мудреца сумму в триста рублей, должен был вернуть спустя неделю, не отдал, проценты насчитались в размере 150 рублей, а Иван даже не приходит в лавку. «Позвольте!» - зашумел Иван. «Как не плачу? Я исправно плачу! Процент такой большой? Как такой большой? Не может быть такой большой, я исправно плачу!» Гном, продолжая описывать бричку и коня, не глядя на Ивана, спокойно ответил: «Это не к нам вопросы, идите в лавку, там и разбирайтесь, или в инквизиторскую, там получите решение по процентам и можете жалобу написать!». У Ивана пересохло в горле, затем он почувствовал приступ ярости, тем более он только полчаса назад видел Фому, тот заверил его, что всё оплачено. «Ладно, пойду на работу, затем зайду в лавку или сначала в инквизиторскую, узнаю, откуда там решение? Почему меня не уведомили? Должны были уведомить.» Пока он размышлял, гном со свитой ушел, пожелав хорошего дня. Наш герой в спешке пришел на положенное ему рабочее место, нужно отметить, что работа в тот день не пошла, он много кричал на подчиненных, считал, что все выполняют свои обязанности неверно, не на своих местах стоят, не тех персон пропускают. Закончив день по- раньше, он побежал в инквизиторскую. А там нужно отметить всё серьезно, огромное здание в черных тонах, с башнями по кругу, с бойницами, большие ворота по центральному входу и много маленьких дверей, есть своя темница, вооруженная охрана рыцарей стоит на входе и по периметру. Куча государственных служащих ходит, кабинетными дверями стучит. Работники инквизиции разных мастей: и гномы, и орки, и полуорки, и люди, и эльфы, и даже пару гоблинов есть. Но сами инквизиторы все эльфы и люди, в черных мантиях, высокомерными взглядами, подтянутые, смотрящие на всех свысока, плывущие по коридорам. Все с ними здороваются, а те в ответ, редких персон могут поприветствовать подмигиванием. Так Иван, простояв очередь в секретариат, затем в канцелярию, затем в приемную таки получил решение о том, что он должен Мудрецу денег. Иван решил пошуметь, но злые лица стражи заставили его замолчать, и он побежал в лавку к Мудрецу. Тот в свою очередь сидел в своем любимом кресле и всё также щелкал орешки. Иван, зайдя к нему, и не нашелся, что сказать, стал как истукан и смотрел удивленно на него. Старик в свою очередь выдержав паузу, улыбнулся и промолвил:

– А-а-а, здравствуй Иван, рад видеть в добром здравии, надеюсь ты денежку принес?

Иван собрав волю в кулак ответил:

– Позвольте, любезный, я не должен вам так много, я взял всего 300 целковых, вот их вам и должен, откуда же ещё 150?

– Ну как же? Процент!

– Большеват процент, вам не кажется?

– Да! Не маленький, зато я любую сумму сразу выдаю, да и неделя без процента есть, всегда пожалуйста с возвратом, я всегда к вашим услугам.

– Так ведь я не успел, вот месяц-то прошел, я и решил зайти, узнать как тут что? А мне решение в зубы, что я должен 300, да 150 сверху.

– Да и уже больше, решение-то три дня назад выдано, сегодня ты уже больше должен, уже под 160, там процент на процент считается.

У Ивана расширились глаза:

– Да это грабеж! - зашумел он. Нет! Я этого платить не буду, этого я не собираюсь, это преступные проценты в самом деле, так не бывает, это что же, вы на ровном месте такие деньги делаете? Да как-то? Да и потом, я не себе брал, это Фома должен платить, я-то тут причем?

– Какой Фома? Тут уже удивился Мудрец: Разве он занимал у меня деньги? Разве он просил 300 рублей, разве я ему давал? Нет, ты был у меня, Иван, тебе и платить!

– Да, но позвольте, это мошенничество настоящее, я ведь под него брал, он обещал платить, сказал, что платит, что исправно платит, меня никто не вызывал, а тут оказывается!

– Послушай, Иван, никакой Фома мне денег не платил, никакому Фоме я денег и не давал, в договоре твое имя, твоя подпись, ты и должен, можешь привозить свою повозку и лошадь, они в 300 оценены, а 160 рублей так принесешь!

– Подожди, Мудрец, так не правильно, моя повозка 800 стоит минимум, как же так? Какие 300? Ты погоди, погоди!

– Иван, ты верно забыл, что подписал стоимость брички в 300 рублей?

Иван зашатался, мысли о несправедливости крутились в его голове, он не мог успокоиться. Он вспомнил о плане, что продаст бричку и отдаст деньги и останется в наваре, но отдавать 150 сверху, это перебор, тут надо будет идти в инквизиторскую и разбираться, это нарушение всех имперских постулатов, да и Фому найти надо, он отдаст за него, ведь в конце концов он главная причина беды, вот пусть и отдает 450, 460, да хоть всю 1000, не его проблема. Мысли Ивана прервал голос старика:

– Послушай Иван, мы можем закрыть проблему, если ты подпишешь еще одну бумагу, я дам тебе ещё месяц, и ты сможешь спокойно уйти, вернуть мне 300 рублей и мы в расчете.

– Какую бумагу? - спросил Иван.

– А вот эту:

И вновь из под полы Мудрец достал новый пергамент, новый договор, но он был в каких то символах, пентаграммах, написан на общем и руническом языке.» Иван вновь с умным видом стал читать документ, но, как и в первый раз, он думал о другом, о том, что он не собирается платить, и что это всё незаконно, но всё что он смог спросить - это по поводу текста на руническом языке, старик ответил, что это дубляж текста на общеимперском языке. Иван всё-таки спросил о чем речь, на что Мудрец ему разъяснил, что он может отдать свою душу, и тогда долг проститься, но так как ранее он взял в долг 300 рублей, то помимо души он должен вернуть первоначальный долг. Иван подумал и согласился, успокоив себя тем, что он сможет найти Фому и выбить из того 300 рублей, за месяц он точно успеет это сделать и, спокойно погасив долг, продолжит жить своей обычной жизнью, даже вспомнив о том, что он всё-таки заработал на этом 50 рублей, а значит уже не так обидно. После череды своих мыслей Иван высказал согласие, Мудрец заулыбался дьявольской улыбкой, достал шило и сообщил Ивану, что такой договор подписывается, кровью должника. Тот вновь подумав немного и решив, что душу забрать он точно не сможет, что Мудрец - просто выживший из ума старикашка, протянул ему безымянный палец, который, ловким движением, «мудрец» проткнул и капнул пару капель на пергамент в месте, где должна быть подпись. Кровь магическим образом превратилась в подпись, и Мудрец скрепил её своей чёрной печатью. Громко засмеявшись, он стал говорить злым, потусторонним голосом: «Иван, у тебя месяц, если ты не отдашь за этот месяц 300 рублей, то не только душу, но и долг, включая проценты за весь период, ты всё равно должен будешь отдать». Иван пошатнулся, зашагал назад и, выбежав из лавки, быстрее побежал домой в лачугу, подумав при этом, что такие договоры незаконны, поэтому и отдавать ему ничего не придется. Иван всю ночь долго не мог заснуть, размышляя об увиденном, но на следующий день успокоил себя, что это ему померещилось, и что у него есть просто месяц, чтоб найти Фому. После первой недели он даже совсем забыл о своих проблемах, кроме того дурацкого чувства скребущей мышки в душе, он только заметил, что она скрести стала в два раза сильней.

Наш герой стал собирать всех своих знакомых на поиски Фомы, он даже ходил вечерами по подворотням и пивнушкам с целью найти его, но никак у него не получалось, каждому своему другу он рассказывал историю о том, что Фома, собака такая, подставил его, что он попросил его взять в долг у Мудреца под залог его отличной брички, и что он не платил, а ведь двигала Иваном хорошая добрая цель, он хотел помочь прозябающему в нищете человеку, он старался всеми силами вытащить его из грязи, и теперь, как честный человек, он страдает. Кроме того Иван выставил свою бричку и коня на продажу за 900 целковых рублей. Приходило даже несколько человек, и смотрели, цокали языками, потирали потертости и указывали на пятна, но Иван был не преклонен, он хотел 900 рублей за свою бричку. Хотя мало кто давал больше 600. Так и прошел ещё один месяц. Иван уже стал продавать бричку за 700, но последний покупатель не давал больше 600. Иван сказал своё твердое нет, и оставив её у входа у барского дома, где он работал в охране, пошел на свой пункт по пути делая замечания бариновой охране, начальником которой он и являлся, то меч не на том боку висел, то шлем не так завязан. Как вдруг он увидел, что всё тот же гном, в форме, с теми же полуорками стоял возле брички и клеил на ней листы с государевыми печатями, а затем достал клеймо «забрано за долги», поставил его на лошади, которая заржала от боли и, махнув рукой, оседлал бричку с полуорками и стал пытаться заставить коня двигаться. Иван стремительно перегородил путь повозке, схватил лошадь за узды и зашумел. «Это что делается? По какому праву? Разве я что-то нарушил?». Гном, указав полуоркам сидеть смирно, достал пергамент где было указано, что лошадь и бричка изымается в счёт погашения долга и оценивается в размере 300 рублей, а так же, что в будущем она должна быть выставлена на торги в размере указанной суммы, дабы погасить долг честного гражданина Мудреца. Иван впервые прочитал бумагу дословно и продолжая держать узды лошади, не переставал возмущаться! «Как же 300? Она все 800 стоит! Какой долг? Он же душу у меня взял в счёт погашения! У меня и бумага есть». Он достал копию пергамента с указанием того, что его душа принадлежит Мудрецу. Но гном, быстро прочитав её как заправский клирик, протянул обратно со словами - «Вздор! Душа не может быть измерена материальным эквивалентом, если не согласны - обращайтесь в инквизиторскую, в случае вашего отказа подчинится законным требованиям, мы будем вынуждены применить силу!». Иван стал злиться ещё сильней, у него заходили желваки на шее: «Скажите, любезный, куда вы повезете повозку?». «До торгов она будет стоять на площади перед нашей башней, лошадь будет в конюшнях, после торгов, часть денег уйдет на погашения государственных трат по защите и кормлению вашего имущества». Иван, отпустив узду лошади, быстро пошагал к своему работодателю-барину - эльфу Ривенвуду. Тот в свою очередь сидел в саду и общался с другими боярами, рассуждая, где ему лучше посадить новую яблоню? Иван стоял в стороне и покорно ждал, когда тот обратит внимание на него. Когда появилась возможность, Иван подошел и попросил аудиенции. Барин согласился на просьбу Ивана отойти в сторону - Ривенвуд предложил перейти в его кабинет на верхнем этаже особняка. Там эльф достал трубку, насыпал в нее душистого табака и закурил, внимательно слушая рассказ Ивана. Когда Иван закончил, эльф, погладив свою щеку, произнес:

– Печально, что ты не читаешь документы, а ведь всегда нужно читать, где ты ставишь подпись! Конечно проценты сказочные, он ведь должен был разъяснить тебе условия договора, ведь ты не имеешь специальных познаний в законах империи, не разбираешься где какая подпись нужна, поэтому все шансы обжаловать решение инквизиторской, правда, на это будет капать процент, сколько сегодня уже? Хотя дай я подумаю, уже 600, наверное, правда срок обжалования ещё два месяца, а там и до верховной инквизиции в столице дойти можно, уйдет до года, а это долг за 1500 перевалит, у тебя лачуга около 2000 стоит, не так ли?

– Так, мой лорд, так!.

– Но что тебе делать с другой стороны? - на этих словах барин выпустил струю дыма.

– Я советую тебе начать жаловаться и на гнома императорской гвардии тоже, чем больше жалоб направишь, тем лучше результат, я дам тебе юриста, она в этих вопросах мастер, она поможет, правда не бесплатно, но любое дело разрешит.

У Ивана промелькнула мысль, конечно, юрист, как он сразу не подумал, ведь если договоры не законные, то можно и компенсацию попросить, можно и заработать на этом подлом старике. Тут Иван раскланялся великодушно, рассыпался в благодарностях и побежал по адресу, который ему в записке указал Ривенвуд. Там, у милой эльфийки, он узнал, что договоры должны быть со ссылками на имперский закон, что нет такого права, как торговля душами, что душевный залог отменен, и что его бричка слишком дешево оценена. Иван, слушая её, всё больше уверялся в идее, что нужно судиться и жаловаться, что можно и нужно сделать всё возможное для достижения результата и, когда он услышал, что работа такого юриста стоит 50 рублей, он, не задумываясь, отдал ей 25, пообещав при первой получке доплатить разницу. После он пошел в Злачный переулок. Там, в этом темном переулке, где жило отребье славного города Миргорода, где было много попрошаек и пьянчуг, где играли в азартные игры и замышляли разные делишки, он узнал на улицах, кто может помочь ему в одном очень личном деле. Там в рюмочной у моста к нему подсело три гоблина, с очень отталкивающими лицами. Они в целом были очень омерзительной расой, в два раза меньше роста человека, руки у них были очень длинными до их колен, пальцев у каждого гоблина было разное количество, причем на разных руках, кожа у них была зеленая или голубоватая, очень толстая и грубая, на голове росли редкие волосы, у некоторых гоблинов бывало и побольше волос, но подсевшие гоблины были как на подбор, у одного был жуткий шрам через лицо, и отсутствовал глаз, у другого были наполовину сгнившие зубы, а у третьего не было нижней губы, и постоянно текли слюни, они всё время улыбались. Заговорил с Иваном тот, у которого были гнилые зубы, он так и представился: Гурт-Гнилозуб. «Слышали у тебя дело есть? Рассказывай!». Иван поведал им историю о том, что у него, у честного человека и гражданина, забрали бричку и его коня, что она стоит на штрафстоянке, и что он хочет её вернуть и продать, но так как лошадь с клеймом, её никто не купит, а он слышал, что тут её могут приобрести. Гоблины смотрели друг на друга, что-то шептали на гоблинском друг другу, а затем Гнилозуб проговорил - «Иван, дело, что ты предлагаешь неплохое, но будем честными с тобой, если мы сами полезем и выкрадем лошадь с повозкой, то ты должен будешь за это заплатить ,а как известно у тебя за душой ни копейки, да и души у тебя уже нет. А-ха-ха-ха», - тут засмеялись все трое, а громче всех тот, кто был без губы, у него смех ещё был очень отталкивающий, и голос был писклявый. «Но мы готовы выкупить у тебя её, если ты сам привезешь её к восточным воротам, дальше уж мы сами вывезем, ты главное привези. Во сколько ты оцениваешь свое имущество?» - Иван задумался и сказал: «900». «Иван, это слишком, её цена 650, но мы готовы оценить в 700. При этом сам понимаешь, ты не в ратуше, чтоб торговаться и требовать договор, плюс ты просишь реализовать и нам заработать нужно, поэтому мы даем тебе 350 и расходимся на этом, по рукам?» На этих словах Гурт протянул ему свою руку с четырьмя пальцами, которая крепко сжала запястье Ивана. «Ждем тебя завтра в 3 ночи у восточных ворот, если не придешь, больше нас не ищи». На этих словах все трое надели капюшоны и растворились в темноте рюмочной. Иван почувствовал, как ему стало легче от того, что они ушли. Он взял кружку эля выпил её залпом и побрел домой. Выйдя из Злачного переулка, пройдя вдоль по набережной реки, он зашел в свой спальный район, где уже ночь полностью окутала его. В районе не зажигали уличные керосиновые фонари, т.к. город экономил бюджет и уволил фонарщика района, а свет в домах уже почти везде был потушен. Иван шел в печали, но был решителен в своих действиях и не собирался так просто сдаваться. Ему не давали покоя слова его господина о том, то его лачуга стоит 2000, как можно забрать его единственный дом? Ему юрист сказала, что единственное жилье забрать нельзя, и это его успокаивало, но больше его беспокоили слова гоблинов о его душе, откуда они знали? Может ли быть это реальностью? Он чувствует, что ничего в его жизни не изменилось? Или подожди, пропало чувство скребущей мышки, но это потому, что беда уже случилась, поэтому его не может беспокоить чувство тревоги! А какие чувства он вообще сейчас испытывает? Чувство ненависти и злости, на кого? На Мудреца-колдуна, на Фому, собаку проклятого, на себя, что дурак попался на ровном месте, но ведь чувствует душа, а значит всё хорошо. Его мысли прервал топот копыт где-то сзади, но копыт не лошадиных явно. Он повернул голову и ни кого не увидел, но и топот прекратился, он прошел пару шагов и вновь услышал топот, рука невольно потянулась за палашом, который он носит как начальник охраны. «Кто здесь?» - громко произнес он! Его слова растворились в тихой улице. Когда он двинул дальше, он услышал «Кто здесь!» но голос был как бы и его, и потусторонний, мерзкий, с издевкой. Иван вновь развернулся, достал палаш и пригрозил, что покромсает на куски любого. Однако в ответ вновь была тишина. Его не покидало чувство, что из темноты на него кто-то смотрит, и когда он увидел два ярко красных зрачка, смотрящих прямо на него из проулка, он побежал быстрей домой. Он услышал, что за ним побежали эти копытца, которые вот-вот его настигали, но каждый раз ему удавалось прибавить темп, и вот наконец он у дверей своего дома и громко по ним стучит крича: «Марфа, открой, Марфа, скорей» Когда замки дверей в темпе заскрипели, и дверь открылась, и на пороге стояла испуганная жена, он бросился её обнимать и говорить, чтоб они быстрей зашли в дом. В доме он всё ей и рассказал, про то, что взял в долг у Фомы, что бричку и коня забрали, и что долг растет, но умолчал про душу и про гоблинов. Марфа сидела, держась за сердце, и, причитая всё время, спрашивала, что же теперь делать? На что он ей ответил, что у него есть план, и что скоро всё решится хорошо. На этом они пошли спать. Перед сном Иван умылся на веранде и посмотрев перед сном в зеркало, затушил светильник, как вдруг его вновь одолел страх и вновь он почувствовал, что за ним кто то наблюдает в темноте, он тут же услышал всё тот же голос, который произнес «Твоя душа теперь принадлежит нам!» На этом он развернулся и увидел улыбающегося беса, который смотрел на него в окно. Ивана охватил жуткий страх, и он убежал в комнату, где лег к жене под бок и вновь до самого утра не мог заснуть. Стоит отметить, что теперь, когда Иван оставался один, чувство того, что за ним наблюдает бес, его не покидало ни когда.

На следующий день, Иван спокойно отработав и взяв с собой неприметный костюм и перчатки, он ночью выдвинулся к площади у башни «советников инквизиторской». На своё удивление он заметил, что брички, изъятые у граждан империи, стоят на открытом воздухе, ни чем не накрытые и никому не нужные, один стражник стоит у входа в башню, держась за длинную алебарду, и слегка дремлет, дальше он увидел конюха-гоблина, который ходил и бил лошадей хворостиной, приговаривая: «Мерзкие твари, когда вас уже на колбасу пустят, и то пользы больше будет!». Тут Иван не выдержал и шепотом произнес: – «Cам ты мерзкая тварь». Через минут 40 наблюдения, конюх-гоблин закончил свой обход и, что-то сказав дремлющему охраннику, зашел внутрь башни, а тот в свою очередь махнул головой. Иван стоял в темноте и наблюдал за охранником, но тот ещё через пол часа времени ушел. Наш герой понял, что это его шанс, и он очень быстро побежал по рядам, где нашел свою бричку, сорвав с неё таблички, что она конфискована, он забежал в конюшню, где нашел своего коня, погладив его и успокоив, он аккуратно вывел его из конюшни, резво привязал к бричке и поехал в сторону, на его удивление, всё прошло легко и быстро, когда он заехал за угол, он прибавил ход коню и через пол часа уже подъезжал к восточным воротам. Там он заехал в самое темное место и долго наблюдал во круг. Улица была пустой, у восточных ворот суетилась охрана и какие-то повозки, но в целом было безлюдно, ночи уже становились холодными, и у коня, и у Ивана изо рта шел пар. За пару минут стояния, Иван уже подумал, что гоблины обманули его, и никто не придет. Но тут из ниоткуда появились три тени, которые ловко запрыгнули на бричку. Рядом сел гоблин без нижней губы и, глядя ему в глаза, засмеялся, Иван даже почуял вонь из его рта. Он прикрыл лицо, но второй гоблин без глаза грубым голосом, и как бы с угрозой, произнес: «Ты хочешь сказать, что от нас воняет?» - «Нет, что вы, я ничего такого не имел в виду, просто холодно, я хотел согреть лицо». Тут первый беззубый гоблин достал длинный нож: - «Может ты не хочешь с нами общаться, поэтому закрыл лицо?». - «Нет, что вы, я не против» Иван уже решил, что тут и наступит его конец, здесь его и прирежут и его обуял жуткий страх, когда он вспомнил про беса, как вдруг появился гнилозубый и молча протянул ему 350 рублей. Когда Иван дрожащими руками взял деньги, Гурт произнес: «Ты нас не видел! Иначе мы знаем, где ты живешь». И они вновь смеясь уехали прочь. Иван ещё пару минут смотрел им вслед, как вновь его одолело чувство, что он не один, и он быстрей побежал прочь домой. Утром следующего дня он пошел в лавку к Мудрецу, где ждал, когда из его лавки вышли двое гномов, видимо муж и жена, которые по виду взяли сумму денег и ушли, он посмотрел на них с сожалением, а они посмотрели на него с испугом, потому что на его лице уже можно было прочитать безысходность, а кроме того его лицо было очень усталым, с большими синяками под глазами и уже становилось бледным. Зайдя в лавку, он достал 350 рублей и сообщил, что вот он принес 300 рублей долга и 50 сверху, это всё что он может. Мудрец, как всегда щёлкал орешки и, не глядя на деньги, тихо произнес:

– Этого мало Иван, ты мне должен 800, уже сегодня! Эти деньги даже не перекроют процент, не говоря об основной сумме долга!

Иван взорвался:

–Это мошенничество, я пойду к рыцарям порядка, так не может быть, я брал всего 300 рублей, под залог брички, вы её забрали, она перекрыла долг, ещё принес 350, и вам всё мало, да и брал я не под себя, а под эту сволочь, по имени Фома, гад, подставил меня, он должен вам деньги, не я, он должен, пусть и платит!

Колдун, продолжая щелкать орешки, ответил:

– Брички нет, лошади тоже нет, их кто-то украл, поэтому ты должен мне 800, эти 350 я приму в счёт, но советую тебе не затягивать, неси остальное как можно быстрей.

Тут Иван заулыбался в душе и, поменяв тон на деланное удивление, сказал:

– Позвольте, как пропала? Кто украл? Это не мои проблемы, украли у вас, не у меня, на слове Вас он сделал акцент. Я добросовестно отдал бричку, отдал лошадь, а вы теперь говорите - украли, интересное дело получается, так вы ещё и денег хотите, нет, нет, нет, пока бричку не найдете, я вам ничего не дам.

И собрав со стола деньги, он решительно зашагал прочь к своему юристу. Там его ждала радостная новость, что она смогла переоценить в инквизиторской стоимость, и что теперь его бричка и лошадь стоят 700 рублей. Иван аж подпрыгнул от радости, отсчитал 25 целковых, похвалил юриста и, улыбаясь, произнес: «Ну конечно, бричка-то 900 стоила, ну ладно уже, теперь и 700 сойдет». Схватив бумажку, он побежал обратно к колдуну. Там он достал её и, размахивая ею, говорил, что 700 да 300 это тысяча, что даже если он соизволит отдать долг прямо сейчас, то Мудрец ему ещё 200 становится должен. Колдун, улыбаясь, очень спокойно отвечал, чем злил Ивана, а отвечал он следующее: что мол даже за 700, это всего лишь рекомендуемая цена на торгах, гномы там работающие не продадут её, максимум за 450, что 450 + 300 сегодняшних Ивана это 750, что ему найти ещё 50 и, возможно, он закроет ему долг, но так как бричка пропала, и теперь не возможно провезти торги, то и деньги он не видит и что засчитать ему погашение долга решительно не может. В конце напомнив, что завтра долг будет уже больше. Иван, скрутив дулю, обозвав старика мелочным жмотом, вышел и направился к рыцарям порядка. Там он рассказывал дежурному стражнику, что он стал жертвой мошенников, которые всё придумали, что бы его обдурить и деньги у него забрать. Его отвели к дежурному детективу по имени Елисей, который долго слушал его историю о том, что Фома и Мудрец находятся в связке, а иначе как могло быть так, что душу Фомы он не взял, а душу Ивана взял, и что он ещё и денег должен. Елисей пытался объяснить, что торговля душами запрещена, что душу продать нельзя, что всё это незаконно, и что Мудрец хорошо себя зарекомендовал, и что всё это слухи. Вот если Иван документ принесет с подтверждением, то они может и дело возбудят, а так пока это всё разговоры. Иван решительно требовал принять от него заявление и уверял, что вскоре он принесет все договоры, а Елисей в свою очередь обещал дать ход заявлению, только когда убедится в договорах. На этом он и ушел. Решив что чаща весов перевалилась на его сторону, Иван стал ждать судебных заседаний в инквизиторской, которые всё время откладывались на две недели, на месяц, а по итогу всех заседаний он с удивлением обнаружил, что они проиграли и что его долг уже 1200 рублей, дальше он узнал, что его юрист написала частную жалобу в высшую Миргородскую коллегию инквизиторов, и что скоро справедливость восторжествует, но и тут они проиграли, потому что у Мудреца слишком большие связи. Иван спокойно работал, однако заметил, что очень сильно побледнел, и что у него абсолютно пропал аппетит и чувство жажды, а также он стал всё время чувствовать холод и ночами страх. Кроме того, он успел написать заявление рыцарям порядка об угоне его брички и лошади, здесь следует отметить, что дело об угоне Елисей возбудил сразу и даже начал поиски, а вот по обману Ивана никак не возбуждал, потому что тот всё время забывал принести договор, то забудет, то заболеет, то сверхурочно работать приходилось, в общем время шло, долг рос, самочувствие ухудшалось. Так Иван одним уже холодным, зимним днем пришел к Елисею в очень плохом самочувствии, он был очень худой, бледный, потерявший волосы мужчина, там он жалобно спросил что делать? Как быть дальше. Тут Елисей подумав, покурив свой любимый миргородский табачек, сообщил Ивану, что ему следует поступить следующим образом, так как у него есть 300 рублей, найти ещё 300, прийти к Мудрецу, взять своего знакомого, который представиться тем, кто выкупит у колдуна долг, что он дает 600 сразу, но при условии, что колдун снимет все дальнейшие притязания, т.к. ему - новому кредитору, нужно быть уверенным в том, что Иван отдаст эти деньги, почему нужно поступить так, потому что все процентщики жадные, и деньги их основная цель, зная что с Ивана нечего взять, и что ему может прийти сумма в размере 600 рублей сразу, он может согласится. А потом, т.к. про бричку никто не вспоминает, Иван сможет обратиться в инквизиторскую и получить компенсацию в размере 700 рублей. Поэтому, по большому счету, в случае успеха, Иван практически не несет потерь. Ивану понравилась идея, но пока он дошел до дома ему пришла мысль, что 300 рублей, находящихся при нем ему хватит, и он пошел поздно вечером на удачу к колдуну. Тот в этот раз сидел в кресле и попивал белое вино, поглаживая кота, сидящего у него на коленках. Кот был слишком большим, но при этом не казался странным. Колдун вопросительно смотрел на Ивана. «Я принес 300 рублей, это всё что у меня есть, больше ничего нет, бери это и больше я тебе ничего не должен, или я буду идти до конца». – «До какого конца? Хотелось бы узнать.» – «Я буду жаловаться в верховную инквизицию, я пойду до императора, всё что вы сделали это незаконно». Колдун допив вино, привстал из кресла и направил суровый взгляд на Ивана: «Позволь, Иван, больше не возвращаться к этому разговору, ты подписал бумаги не задумываясь, ты и только ты виновник всей этой ситуации, ты жил прекрасно, но нажива легких денег подбила тебя на этот шаг, ты прикрывался благими намерениями, хотя всё, что ты желал это 50 рублей сразу и обещанных Фомой потом. Фома отчаянный человек, чья душа уже давно продана, поэтому я и не предложил ему за нее ничего, за тобой же было мало плохих поступков, но мысли твои были темные, поэтому я предложил тебе за неё цену в виде месяца отсрочки долга, и ты за так ничтожно мало ее продал. Ты мог прийти отдать бричку сразу, и долг был бы закрыт, но ты не читал документ, который подписал, ты считал себя умнее всех, ты продолжал быть алчным и не отдавал бричку, ты верил, что отчаявшийся человек, не имеющий в кармане и медной копейки сможет отдать долг в 300 рублей, да ещё и под такие большие проценты. Ты хотел руками, уже ничего не способного человека пробить себе дорогу в рай. Но при этом ты был уверен, что не имея в кармане и 3-х лишних рублей, ты сможешь отдать 300, потом ты пошел добиваться в суде правды, хотя знал, что каждый день просрочки лишь увеличивает твой долг. Затем ты пошел на отчаянный шаг с кражей брички, тут ты меня удивил, частички духа в тебе ещё оставались, но и тут ты не захотел отдавать долг, всё мечтал о заработке, как человек тонущий в трясине, ты отказывался от руки помощи, надеясь сохранить сандалии. И даже сейчас, имея последний шанс оплатить долг и всё-таки вернуть душу, потому что твой долг в денежном эквиваленте за душу составляет 2000 рублей, это стоимость твоей лачуги, места, где живет твоя семья, твоя жена и твоя дочь, места, где живет твоя душа, ты пожадничал и пришел с 300 рублями, вместо 600, но только что, твой долг перевалил за 2000 рублей и составляет 2001 рубль, и теперь ты бездушное существо, будешь подчинятся только моей воле, а мои друзья будут следить за тем, что бы ты её выполнял. На этих словах кот проснулся и стал вставать на задние лапки, как человек, при этом сильно выгибаясь. У него стала обильно расти шерсть, задние лапы при этом стали менять облик на козлиные, а морда кота стала страшной бесовской с рогами, при этом бес стал смеяться и наслаждаться тем, что он увидел перед собой беспомощного человека. Пока всё это происходило Мудрец продолжал: «Ты злишься на меня, Иван, однако сам не лучше, ты хотел забрать чужое время ничего не давая взамен, ты решил, что вправе распоряжаться чужим временем, ты забыл, что деньги это на самом деле время, что покупая вещь или еду, ты всегда должен задуматься, а готов ли ты отдать за эту вещь столько времени, сколько ты потратил, зарабатывая деньги, но ты не считаешь ни свое время, ни посчитал чужого, за что я и наказываю тебя, теперь твое время полностью мое». Иван, попытался схватиться за палаш, но сломал два пальца, так как был слишком ослаблен. «Ты не умрешь, Иван, у тебя нет души, но ты дышишь, а значит ты не умрешь, пока я не захочу, иди Иван, теперь ты мой, иди, вскоре я придумаю тебе работу». Иван, потеряв остатки воли встал и покорно подчинившись, со словами: «Да, хозяин», ушел и растворился в шумной улице. Так и закончилась история одного должника. Бричка так и висела в угоне, правда её поиски это уже другая история. А лачугу у семьи отобрали, супруга Марфа очень была зла на мужа и радовалась, что он испугался её и не приходил, потому что видеть она его не хотела, ей с дочкой пришлось уехать из Миргорода, где происходило ещё много других историй, о которых я расскажу вам в следующих своих рассказах.

Конец!!!