– Когда-то за убийство единорога полагалась смертная казнь.

– Так и сейчас так же.

– Ага. Сейчас – если только без лицензии, статуса признанной фармацевтической компании и неодобренным способом.

– И чего тебе ещё надо, папаша?

Седой «папаша» поставил кружку с пивом на стол, горько уставился на случайного собеседника, косматого парня в безразмерной толстовке.

– Мне надо, чтобы их вообще не убивали. Тебе не понять, конечно. Ты и живьём-то единорога никогда не видал. А я видел и как растут жеребята, и как о них заботится мать, как любой жеребец готов вступиться за свою семью. Какие у них глаза, когда у них якобы безболезненно берут гормоны. Как стонут отобранные годовички, когда у них срезают рог.

– Я слышал, их усыпляют на это время.

– Чушь! Нужные вещества находятся в роге только во время сознания, да ещё хорошо бы, если бы единорог магичил в это время. Только магии у них всё меньше – ну что ж, фирма берёт количеством, черти проклятые. А усыпление… единорог признаётся негодным годам к семи, хотя в природе их старость наступает лет в тридцать-сорок.

– Так, погоди-погоди. Ты откуда всё это знаешь?

– Да работаю я в «Белодоноре». Работал.

– Что, не выдержал?

– Я давно не выдерживал, нельзя такое вынести нормальному человеку. Мне нужно было…

Он запнулся, остро взглянул на парня.

– А, неважно. Разболтался я с тобой. Вали давай.

– Да пошёл ты…

Собеседник равнодушно плюнул прямо на стол и отошёл, а седой мужчина продолжил цедить пиво, оглядывая зал – не подслушал ли кто его излияния.

 

«Белодонор» из концерна «Чудесный Мир» – лидер на рынке лекарств, косметики и препаратов от единорогов. Тонкий ход маркетологов: если не «из», а «от», то как будто бы они делятся своей кровью, рогами и шкурой добровольно. Если вы когда-нибудь умывались «Слезой молодости», сводили шрамы «Сиянием», пользовались средствами для волос «Среброгривые» – вы их клиент. Это не говоря уже о лечении деменций и последствий инсульта.

Георг прошёл три этапа собеседования из пяти, чем немного гордился, и надеялся, что на стажировке ему удастся посмотреть на пастбище единорогов. В рамках обучения ведь часто бывает обзорная экскурсия по компании, почему бы нет? Как и многие выпускники, он хотел попасть в «Белодонор», чтобы быть поближе к прекрасным созданиям, прикоснуться к чуду.

Он не ожидал, что его мечта может исполниться даже проще. На четвёртом этапе у него уточнили, действительно ли он девственник.

– Это имеет значение? – неохотно перспросил Георг. – Да.

Будь это магазинчик, заправка или закусочная – послал бы с такими вопросами. Но здесь не могло быть мелочей.

– Имеет, имеет, – кивнул кадровик. – У вас есть возможность трудоустроиться сразу после небольшого выездного поручения. Вы готовы приманить дикую кобылу с жеребёнком к ловцам?

Видимо, у Георга было слишком нелепое лицо.

– Что ж, давайте подробнее. Напоминаю, что вы уже подписали бумаги о неразглашении. Как известно испокон веков, единороги благосклонны к девственницам. И, как выяснилось опытным путём, это же касается и мужчин. Законом запрещено использовать детский труд, хотя мы работаем над исключением для нашей ситуации. А к 18 годам подавляющее большинство граждан уже получают минимальный сексуальный опыт. Поэтому вы окажете большую услугу своей компании, если начнёте свою работу с поимки пары особей.

– Ээ… – Георг медленно покивал. – А как же ваши…

– Наши стада, к сожалению, изживают свою магию от близкого скрещивания. Нам нужна новая кровь, желательно, конечно, постоянно…

– Я готов. Но я совсем не умею ловить лошадей или единорогов!

– Это наша забота. Пройдёмте, вы получите полный инструктаж.

Через несколько часов Георг с опухшей головой и пачкой бумаг вышел из лифта на первом этаже. Он рассеянно улыбался, переваривая информацию, и столкнулся с высоким седым мужчиной с короткой бородкой и в строгом пальто.

– Михайло! – крикнул ему охранник. – Ты уволен, забыл?

Мужчина неспешно повернулся.

– За окончательным расчётом. Мне ещё не всё выплатили, Митрий.

– Всё-не всё, да только хода тебе больше нет. Звони в бухгалтерию, в суд подавай, а сюда носа не суй! Ничего личного.

Мужчина почесал щёку, качнулся на каблуках и всё же развернулся, вышел вслед за Георгом. Сразу на крыльце Георг воспользовался случаем:

– А вы здесь работали? Поделитесь опытом?

Михайло коротко взглянул на него.

– А тебе что?

– Я сам надеюсь сделать карьеру в «Белодоноре», буду рад любым советам.

– Вот как, – мужчина дёрнул уголком рта. – Идём. Посидим с кофе, расскажешь о своих планах.

Поначалу Георг говорил рвано, помня о конфиденциальности, но потом решил, что вчерашний сотрудник по-любому знает больше, чем он, так что и скрывать нечего. Сам Михайло рассказал мало, но на совет всё же не поскупился. Пошарил по карманам пальто и брюк, достал кусочек обыкновенного сахара.

– Когда увидишь единорога, предложи сахарок. После этого не отстанет от тебя, делай что хочешь.

Георг поблагодарил, обменялся контактами в мессенджере и отправился домой – готовиться к завтрашнему вылету к озёрам. Неужели уже завтра, вот так, сходу, он будет в заповеднике и увидит мифических созданий?

Да. В шесть утра он вместе с инструктором, охраной и ловцом сел в маленький самолёт «Белодонора». За четыре часа пути успел даже немного поспать, несмотря на волнение. От аэродрома у маленького городка его отвезли на машине к лесу, где и был вход в заповедник. Здесь ловец встал на электрокат и посадил рядом с собой Георга. По мягкой ветвящейся тропе дорога заняла ещё час.

Тихая, не тронутая ни стройкой, ни туризмом природа. Прозрачная вода и все оттенки зелёного наполняли душу умиротворением. Птичьи трели и невесомые касания крыльев бабочек, потрескивание белок в ветвях и шорохи грызунов под кустами заставляли улыбаться – в городе давно уже ничего из этого не встретишь. Очередные заросли ивы расступились, и ловец остановил машинку. Молча указал рукой вперёд, где поблёскивала большая вода.

Георг сглотнул, хотя во рту пересохло, поправил одежду, проверил шнурки. Взглянул на ловца, и тот ободряюще ему кивнул. С щемящим предвкушением Георг прошёл между деревьями и оказался на песчаном пологом пляже перед небольшим ленивым озером. Ветер играл маленькими волнами, у берега покачивалась ряска, совсем немного. В прозрачной воде были видны камушки, головастики и мелкая рыбёшка. Солнце бликовало на воде, Георгу приходилось часто моргать и щуриться; он осмотрелся. Пляж был невелик, неподалёку ивы спускались к берегу вплотную и полоскали свои ветви в озере. Другой берег был виден плохо – много деревьев, каменистые валуны, опять же, солнце мешало, так что Георг просто разулся и потратил несколько минут на ходьбу по мелкой воде.

Большим сюрпризом для него оказалось поднять голову и обнаружить, что с другого берега к нему вброд идёт белоснежный единорог. Солнце превращало его в мраморную статую, а может, хрустальную – когда животное вышло на сухой песок, вода скатывалась с его боков и ног и немилосердно блестела.

Грива единорога завивалась и пружинила в такт шагам. Копыта сияли нежным жемчугом. Тонкий и прямой рог сверкал, как свежий снег на солнце. Только глаза животного были тёмные, они мягко смотрели на Георга. Морда протянулась к его руке.

Георг затрепетал, коснулся бархатного, как у обычной лошади, носа. Хотя нет, кончики пальцев будто защекотало, а в теле появилась лёгкость. Он запустил руку в гриву единорога, чувствуя себя пьяным и счастливым, даже засмеялся вполголоса. Несколько минут он наслаждался общением, пока не вспомнил о цели своего прихода.

Нужно было поманить животное за собой, но ведь это не оговоренные кобыла с жеребёнком, а вовсе даже жеребец. Тогда он вспомнил про кусочек сахара. Наверняка лакомство привлечёт других животных, а если он приведёт больше единорогов, то и благодарность компании будет больше! Ощутил испарину на губе, облизнулся.

Георг залез в карман, достал контейнер с сахаром от Михайло, открыл и протянул угощенье жеребцу. Ноздри жеребца вздрогнули, он взвизгнул и поднялся на дыбы. От взметнувшихся перед ним копыт Георг отшатнулся и упал, но всё же словил мощный удар в грудь. Единорог взвизгнул ещё раз, ударил ногами вплотную к человеку и бросился прочь, обратно через озеро – причём бежал, как по суше! – и вслед за ним будто уходил день. Озеро теряло блики, солнце бледнело, а небо серело.

– Что ты натворил, идиота кусок! – заорал ловец, выбегая из-под деревьев.

– Я… Я… – Георг пытался нащупать сахар, но тот как затерялся в песке.

– Что случилось?

– Да он просто ударил меня и сбежал!

Парня охватила дикая обида, чуть не до слёз. Такое великолепие, такое трепетное создание и такая грубость!

– Разберёмся, – пообещал ловец, подал руку Георгу и повёз его к вертолёту.

Оставшийся там инструктор выслушал ситуацию и уточнил:

– Сахар? Какой ещё сахар?

– Ну, мне его дал Михайло, ваш бывший сотрудник.

– Михайло Крестел? – инструктор ударил себя по лицу, покачал головой. – Это низкий тип, этот падальщик, этот… ты думаешь, его просто так уволили, что ли? Зря ты с ним вообще разговаривал. Ладно, возвращаемся. В любом случае, к тебе единороги больше не подойдут.

Георг был уверен, что после такого его и на порог не пустят в компании. Но, к его удивлению, он был приглашён на стандартную стажировку, и даже с экскурсией. Было решено, что парень усвоил урок и не будет больше связываться с кем не следует. Оформив все документы, пройдя ещё ряд проверок на ненужные связи, Георг получил вожделенный пропуск младшего сотрудника.

Пока в его задачи входило сопровождение менеджеров на подписание договоров, координация встреч, кое-какая логистика между отделами. Он погружался в бумаги и сначала с любопытством, потом с тревогой наблюдал за цифрами – во время ежегодного сбора рогов двое жеребят потеряли сознание, семилетние единороги требуют нового внутривенного питания (сами не способны питаться от слабости), умерщвление 60 особей прошло штатно, полезного продукта изъято 86% от веса.

Прошла пара месяцев, и на душе у Георга накопились муть и неуловимое раздражение. Как-то в выходной день, поругавшись со своей очередной девушкой, он подумал, что не так уж плохо, что свободный единорог не дал себя поймать. Повертел эту мысль и так и сяк, и написал сообщение Михайло.

– А, припёрло тебя, – ответил бывший сотрудник.

– Да как-то… Что-то смущает. Но знайте, я не намерен вам ничего больше рассказывать! И так куча проблем была из-за вашего сахарка.

– Да и не надо, я всю кухню знаю, малыш. Теперь я сам тебе всё расскажу, как ты хотел. Прогуляемся?

Они встретились в торговом центре. Георг боялся, что их увидят, шёл в тёмных очках и низкой кепке, а Михайло как будто вообще не думал о такой ерунде. Улыбнулся снисходительно, протянул руку в приветствии. Пожатие у него было ожидаемо крепким, а ладонь – горячей. Наверное, потому что сам Георг нервничал и немного мёрз.

– Смотрю, место своё всё же удержал, – отметил Михайло.

– Да, меня взяли, несмотря на ваши старания. Что это было, в конце концов? – Георг снова возмутился.

Михайло усмехнулся:

– Тебе это не понравится. Ты не захочешь знать, какую дрянь держал в руках.

Георг напряг воображение и сморщился:

– Что вы, помочились на него, что ли?

– Не я. Сатир.

– О Боже… – он приподнял кисти рук, будто на них мог остаться какой-то след, брезгливо встряхнул. – Неужели единороги так их ненавидят?

– Не только в этом дело. Тебе попадалась реклама «Несгибатора»? У них слоган ещё есть, «Люби, как сатир».

– Точно… это же афродизиак.

– Сильнейший.

– Какой же вы мерзкий, Михайло! – Георг скривил губы и вытер правую руку о штаны.

– Да будет тебе. Это не самое мерзкое, что происходит рядом с тобой, – парень замялся в сомнениях, но несостоявшийся коллега поманил его. – Идём.

Георг заставил себя вспомнить, что первым ему написал и зачем, и покорно и хмуро вошёл вслед за Михайло в косметический магазин.

Отдельный стенд под продукцию «от единорогов». В белых искристых тонах, с отдельным консультантом. Ассортимент Георг хорошо знал по работе, но никогда не вчитывался в состав, незачем. Михайло, взмахом руки отгоняя продавца, безжалостно перечислил ингредиенты, показывая пальцем на каждый товар:

– Шерсть. Слёзы. Слюна. Лимфа. Кровь. Пот. Копытный срез. Зуб. Полупереваренный воск.

– Но их же не досуха выкачивают! – прервал его Георг.

Слушать было неприятно, хотя взятие этих веществ было даже почти безболезненным.

– Ещё бы! – неприятно рассмеялся Михайло. – Это было бы расточительно! Нет-нет, к тому же в разном возрасте разные вещества. Стекающую кровь из мёртвого единорога используют совсем в других целях. Пройдём в аптеку?

Георг не ждал ничего хорошего и мрачно выслушал про вытяжки печени, сердца и почек, настойки, таблетки и капсулы, где активным веществом непременно выступала частица единорога.

– Адреналин Единорога, – показал пальцем Михайло на витрину. – Так и добывается: животное пугают до смерти огнём, хищником, грохотом – по-разному, и сцеживают кровь. Кстати, «Белодонор» гордится тем, что у их единорогов есть специализации. Одни отлично пугаются, другие лучше сражаются с болезнями, какие им прививают, третьи обильно доятся, четвёртые набирают вес. А, фразочка из кулуаров «ещё ни один единорог не умер от чумы или сибирской язвы, не жалейте дозы!»

– Гадость, – признал Георг.

– Не говоря уже о такой роскоши, как шкура единорога над камином, а ведь и такие заказы есть. Или рёбрышки.

– Но это же незаконно! Единороги могут использоваться только в фармацевтических целях!

– Ага. Ну да. Но если он сам помер, что ж, выбрасывать? А если сам никак не помирает, ну, всегда есть допустимый процент смертей во время экспериментов.

– Ладно, стоп-стоп-стоп! Михайло, что вы хотите? Зачем мне всё это рассказываете?

– Не догадываешься? Я хочу это прекратить и мне нужен союзник.

Михайло поднял подбородок, развернулся к парню и посмотрел ему в глаза.

– Ээ… – сказал Георг. – Слушайте, я, наверное, пойду.

– Да не трусь, я уже сделал всю грязную работу. У меня пачка документов и компромата, нужен только ещё один гвоздь в гроб этой компании.

– Я не вор, знаете ли. И шантажировать никого не стану.

– Да уж вижу, кишка тонка, – опять усмехнулся Михайло. – Я хочу, чтобы ты поснимал кое-что. Камера на смартфоне хорошая?

– Да.

– Когда тебя занесёт в седьмой корпус, третье крыло, пятый этаж – включай запись и скидывай мне.

– Это ведь запрещено?

– Конечно. Да я не заставляю тебя, мальчик. Как решишься – буду ждать.

– Я вам ничего не обещаю! Вы уже подставили меня, наверняка я лишусь работы после такого фокуса.

– Зависит от тебя, – он постоял немного, вглядываясь в лицо Георга, потом мотнул головой в сторону выхода.

Шли молча, Георг насупленно смотрел под ноги, пока на ближайшем рекламном щите не вспыхнул звонкий ролик. «Вакханалия в театре Первой Музы! Отпусти себя на традиционном празднике сатиров! Свободный безопасный секс, лучшее вино и блюда от шеф-повара из столицы!» Слоганы сопровождались яркими откровенными фотографиями: моложавое лицо неопределённого пола с маленькими рожками и мужским пальцем во рту, две пары голых ног, нежно-розовых женских и заросших, с копытами и свисающим хвостом, льющееся на голые ключицы вино.

Георг поморщился, хотя в глубине души мечтал когда-нибудь там оказаться. Невольно обратился к Михайло:

– Хоть кому-то из существ повезло.

– Так только кажется, – крякнул тот, не поворачивая головы. – Раз в год отбирают несколько самых симпатичных, послушных и здоровых, подкормят, приукрасят и дают развеяться в компании с людьми и под строгим надзором. А остальные тысячи сатиров продолжают пахать.

– Я слышал, у них вполне нормальные условия. Жильё, столовая, даже небольшой лес для охоты.

– Да, только жили они раньше под небом, а теперь фактически в хлеву. За еду и всё остальное надо платить, и не всегда денег хватает на коваля или врача. Когда-то они пробовали в лесу ночевать, но таких увольняют. К работе допускаются только те, кто живёт где сказано.

– Жаль.

– Да всех жаль. Гарпий, которых держат как цыплят и регулярно ощипывают. Грифонов, которых выпускают в небо только чтобы подстрелить опасного зверя на воле. Василисков, которые нужны только строителям и скульпторам. Люди – паразиты.

– Если всех жаль, – хмыкнул Георг, – тогда чем отличаются единороги, что вы за них так впрягаетесь?

Михайло остановился, коротко взглянул на парня.

– Доверием… Жду видео.

Резко повернулся и нырнул в дверь подземки, выходящей прямо на первый этаж торгового центра.

…Георг не согласился. Он раздумывал несколько дней и сам порыскал в интернете в поисках страстей по единорогам. Нашёл группы защитников, любителей и даже почитателей единорогов. Нарыл десятки слухов, что на самом деле происходит в лабораториях компании и каким ужасным пыткам подвергаются животные. Поморщился, но слухи есть слухи, придумать можно и не такое.

Георг не хотел помогать Михайло, однако весь вспотел, когда через пару недель в конце рабочего дня ему поручили отнести документы в заветное крыло на четвёртый этаж. На самом деле ему было до смерти любопытно, а если и придёт в голову снять видео, так телефон всегда под рукой.

Отдав документы, он поднялся на этаж выше и вошёл в дверь вслед за торопливым лаборантом. Его халат мгновенно исчез среди коридоров, а Георг испуганно замер у входа. Рядом висели медицинские маски на всё лицо, и он суетливо натянул на себя одну – хотя бы будет менее очевидно, что он не на своём месте.

Унимая дрожь в ногах, он пошёл вперёд, стараясь не слишком тормозить и поглядывая в окна лабораторий. Разные вытяжки, спиртовки, колбы, коробки, препараты и стёкла, микроскопы и прочая научная дребедень. Иногда попадались красные пятна или органы в банках. Пока ничего нового. Коридор упёрся в очередную дверь с кодом, Георг не придумал ничего лучше, как подождать у стены.

И ему снова повезло: дверь распахнулась, и спиной к Георгу оттуда боком вышел служащий, волоча тележку с… вот чертовщина! На тележке, подносе и марле лежал крохотный единорожек, весь в кровавых сгустках, с едва намеченным рожком, как новорожденный. Но ведь маточный отдел вообще в другом месте! Георг напрягся и проскользнул незамеченным внутрь.

В открывшемся зале был инкубатор. Десятки высоких ванн содержали единорогов разного возраста – от оформленных малышей до едва намеченных зародышей. Из ванн торчали сотни трубок, в каждом тельце – по несколько игл.

Эксперименты на эмбрионах волшебных существ были однозначно и категорически запрещены во всём мире. Георг сжимал в кармане телефон и обходил помещение по периметру. В зале было несколько учёных, но они были плотно заняты своей работой, в руках мелькали шприцы, листы с карандашами, непонятные приборы. Он загляделся, что будут делать с детёнышем вот этой изогнутой штуковиной, как вдруг его руку схватили и молниеносно завернули за спину.

Щёлкнули наручники, и сиплый голос ласково произнёс:

– Что, заблудился, новенький?

 

Говорить с ним никто толком не стал. Придали направление, посадили в маленькой комнатке с решётчатым окном, заклеили – вовсе дикость! – скотчем рот. Заламывая руку, заставили разблокировать телефон и прошерстили содержимое.

– Вроде чисто. А, не, с Михайло трепался, казачок-то засланный!

– Скинь инфу шефу. Скажет, что делать.

– Ага… Говорит, напоить соком мертвеца, пусть в коме полежит с полгодика или больше. Как получится.

– Принято. И потом, как обычно, положим в парке у больницы.

– Ну да. Блин, опять на работе задержусь. Моя уже грозится любовника завести.

Охранники заржали. Георг вращал глазами и только мычал.

 

Через месяц Михайло, как почти каждую неделю, сидел в баре и цедил пиво. Он листал мессенджер и зацепился взглядом за имя Георга со строчкой «не был в сети один месяц». Это могло значить и то, что сам он в чёрном списке.

– Жаль, – посетовал седой. – Я думал, он почти согласился.

Поднял глаза на очередную рекламу. «Встреча с легендой в дикой природе! Если тебе есть 18 и ты никогда не имел сексуального опыта, у тебя есть шанс увидеть единорога и заработать! Ставь хештег {нулевой}, расскажи, почему для тебя это важно, и жди звонка!»

– Твою ж мать, – Михайло откинулся на спинку и сдвинул брови. – Продай душу, и тебе будут платить за то, что ты, блин, хорошенький и невинненький… Хоть взорвать к чертям всю их контору.

Он допил пиво залпом и положил голову на руки, облокотившись на стол. Закрыл глаза, уставший от бессмысленной борьбы с системой и не знающий, где ещё взять сил или союзников.

 

«Принц-дракон», седьмой сезон, третья серия уже в эфире! Пройдёт ли невеста новое испытание или сбежит с оборотнем? Узнайте прямо сейчас!»

– Тьфу ты, – буркнула старая женщина, досмотрев трейлер над входом в кинотеатр. – Достали уже из грязных чудовищ романтику делать. Сколько они в прошлые века этих невест сожрали, городов пожгли, а поди ж ты, теперь красавчик муси-пуси, тьфу ещё раз! Куда прёшь!

Чуть не сбившая с ног старушку девчонка в ярких кедах и с дредами ловко отпрыгнула, но поскользнулась на мусоре и чуть не упала на оживлённую дорогу. Её успел поймать за запястье молодой мужчина, придержал и обратился к старушке:

– А я слышал, что фильм, наоборот, чуть ближе к правде, чем учебники.

– Ты меня поучи! – старушка взмахнула клюкой. – Я – доктор исторических наук, почётный преподаватель Института Волшебных Существ! Да я собаку съела на пяти монографиях последних свидетелей драконов!

– Вот-вот. А что, если всё было наоборот и остальные десятки монографий просто уничтожили и стёрли упоминания?

Девчонка с усилием выдернула руку из крепких пальцев и убежала по улице дальше.

 

В ущелье, куда предыдущие двадцать лет активно свозили ядерные отходы, где нельзя было пробыть без защиты и минуты, а в рад-костюме – не больше часа, в самом центре оказалась зелёная поляна. Просторная, с сочной травой и чистыми ключами, местами покрытая скалами и то и дело выпускающая на волю гейзеры, которые белым туманом скрывали голубое небо. Как это возможно?

В мире, где волшебный, дивный единорог стал всего лишь сырьём для лекарств и косметики, это место оказалось последним убежищем для маленького табуна. Рога сказочных лошадей искрились от обилия магии, шкура мягко сияла, а длинные гривы кольцами спускались с шей. Они мирно паслись, наслаждаясь покоем и жужжанием безобидных насекомых, а их общая магия без усилий очищала каждый клочок земли, куда только наступали их копыта, от яда и радиации.

Неподалёку на огромном нагретом солнцем камне лежал и жевал травинку человек. Одетый в чёрную блестящую кожу, с коротким ёжиком чёрных волос, с прикрытыми глазами и резкими чертами лица. А нет… Не человек. Его тень двигалась сама по себе, принимая необычные формы: появлялся то хвост, то крыло, то когтистая лапа, играющая с бликами на сколах камня. Неподалёку с яростным шипеньем вырвался новый гейзер, и тень в виде рогатой головы на длинной шее повернулась на звук.

В забытом Богом и людьми ущелье рядом с горсткой единорогов находился дракон. Которых, как считалось свыше двухсот лет, больше не существует в мире.

Человек – дракон – поднялся плавным движением на ноги, легко спрыгнул на землю. Окинул внимательным взглядом единорогов и произнёс под нос, склонив голову набок:

– Чего-то не хватает. Кого-то.

И тенью скользнул в небо.

 

Натану Фашлеру, попечителю совета директоров «Белодонора», поступил звонок из отдела внешней связи. Звонил сам руководитель, и голос у него был испуганный.

– Шеф, новости сегодня включали?

– Нет ещё. С чем напортачили? – Натан поморщился.

Вроде профи работают, а нет-нет да скажут что-нибудь не то в эфире. Потом объясняй, что имелось в виду другое.

– Не совсем мы…

– Быстрее!

– Вышел сюжет про наш закрытый отдел в седьмом корпусе.

– Второе крыло? Рановато, но мы в следующем месяце и так сделаем анонс новинки.

– Нет, шеф. Третье.

Натан подавился воздухом. Потом пришёл в ярость:

– Кто посмел?! Это какое такое издание без разрешения выпускает наши секреты, а?! И какого чёрта меня не предупредили! Ты как свою работу выполняешь, говно единорожье, пёс вонючий!

– Виноват.

– Так кто?

– «Колючая правда».

– Как же у них язык повернулся? Три года молчали, нас не трогали, чего им взбрело… Придётся с ними пообщаться плотнее. Выясни пока, кто им подкинул материал, я перезвоню.

Натан набрал отдел на пятом этаже третьего крыла седьмого корпуса.

– Привет, Лидия. Есть подвижки у вас? Совсем нет? Что значит участились несчастные случаи у работников? Ерунда, как вы это фиксировали? Хотя подожди. Это тоже результат. Поднимай проект «Единорог. Минус» и бросайте сюда процентов 70 усилий. Да, новости видел. Конечно, продолжаем.

Повесив трубку, попечитель посмотрел на мигающий стационарный телефон. Число абонентов на линии множилось, все ждали комментариев по ситуации. Натан перезвонил в отдел внешней связи.

– Значит, так. Пять лет назад у нас тоже была утечка, было шумно, угрожали уголовным делом. Тогда ещё пытались протолкнуть закон об ограничении использования рогов, помнишь? Вот действуем по той же схеме. Поднимай всех, кого нужно, и не скупись. Конечно, сверься с инфой, которая у них есть, и всё переворачивай. Наводчика, как найдёшь, скидывай мне. Этой падле не жить.

 

Девственницу одиннадцати лет дракон встретил на прибрежных лугах у курортного городка. У неё была лысая голова, рак в ремиссии. Вероятно, надеялась вылечиться, расчёсывая гривы местных единорогов – чем она и занималась в данный момент. Он подошёл ближе, и его тень змеиным хвостом скользила следом.

– Добрый день, юная леди, – вежливо, чуть напыщенно поздоровался он.

– Здрасьте, – повернулась она. – Ого, неужели вы тоже девственник? Ой, извините, просто необычно, знаете ли.

Человек хмыкнул.

– Нет. Я дракон.

– Да-а? – она распахнула глаза и замерла.

Потом обратила внимание на его тень и потрясённо воскликнула:

– Вот это да! И вы летаете? И огнём дышите? И вы… вы прибыли к нам искать себе невесту?..

И уставилась на него уже с ожиданием и надеждой. Дракон успел пару раз лениво согласно кивнуть, но на последнем вопросе нахмурился.

– С чего ты взяла? Я давно женат.

– Но вы же пришли к единорогам в поисках невинной души!

Он снова, уже осторожно, кивнул.

– Которую сможете забрать в свой мир! Потому что ваша жена, возможно, не достаточно близка вам по духу, или это был брак по расчёту…

– Стой-стой-стой.

Он прервал её, подняв руку. Дурочка она, что ли? Прищурился и одновременно разозлился и развеселился:

– Уж не хочешь ли ты получить первый опыт с кем-то другой расы?! – он резко шагнул в её сторону, раскрывая руки, и она правильно истолковала его угрозу и вспыхнувший взгляд.

Девочка сдавленно пискнула, нырнула под шею единорога и побежала сквозь небольшой табун, маневрируя между копыт. Единорог, которого она гладила, укоризненно посмотрел на дракона.

– Да пошутил я, сдалась она мне, – разочарованно вздохнул человек с живой тенью.

Отошёл на несколько шагов и снова отдался небу.

 

«Белодонор», и уж тем более концерн «Чудесный Мир» умел выходить сухим из воды. Долгие годы он наращивал влияние и связи, лоббировал нужные ему законы и блокировал остальные, дрессировал СМИ. У компании были все основания чувствовать себя в безопасности, и последняя новость об «ужасных экспериментах над крохотными зародышами» была как удар в спину. Акции рухнули в одночасье, эко-активисты спонтанно организовали митинг, начались неприятные вопросы властям.

Но… «Белодонор» выплыл. На главреда «Колючей Правды» нашёлся компромат. На толпу – выверенная ложь. На чиновников, которые начали шевелиться – кругленькие суммы. А когда объявили о новинках, на месяц раньше плана, акции взлетели ещё выше чем были.

И маленькая смс на неподписанный номер телефона: «Михайло Крестел, 45. Дочь Марта Крестел, 14».

 

Другой девочке, пухленькой, лет тринадцати, повезло увидеть, как дракон дотягивается до земли и перевоплощается в человека. Она взвизгнула, сделала несколько шагов назад, споткнулась и упёрлась спиной в дерево.

Девочка приехала сюда со школьной экскурсией. В этой холмистой местности с редкими островками деревьев время от времени появлялись единороги, как раз сейчас пара чудесных созданий вышла к её одноклассникам. Дети окружили их и пропустили то, что видела она. Девочка закричала снова, кто-то обернулся, но не нашёл повода реагировать.

– Убирайся, чудовище!

– Я не трону тебя, – опешил человек в чёрном.

– Людоед! Не смей меня есть, тебя засудят, убьют, посадят в клетку и зажарят током, не подходи!!

– Да что за чушь! Думаешь, я пришёл в мир золотого тельца, пересёк двенадцать граней, оставил детей в Неделю Первой Охоты только ради сочного человеческого стейка?.. – дракон с силой потёр лицо.

Девочка набрала воздуха для нового вопля или речи, но мужчина продолжил мягким тоном:

– Ты в безопасности. Скажи, Ника, ты любишь единорогов?

Ника ещё таращилась на него с ужасом, но нашла в себе силы мотнуть головой и ответить:

– Просто блестящие лошадки… Не то что хомячки. Откуда ты знаешь моё имя?

«У людей простые имена», – дракон не стал отвечать ей вслух. Потянулся пальцами вверх и взмыл, неуловимо сменив облик.

 

Между тем в отделе маркетинга «Белодонора» пытались выяснить, почему последние фото единорогов такие блёклые и скучные, что приходилось обрабатывать и добавлять сияние вручную. Они потребовали у конюхов тщательнее мыть животных, у фотографов – лучше подбирать свет, а также отвести моделей к врачу – уж не заболели ли, если выглядят так серо?

 

Неподалёку от входа в заповедник единорогов, в лощине, заросшей ивами, девочка-подросток нашла убежище. Местные единороги охотно подставляли головы и бока под её ладони, и она знала, что в безопасности, пока животные спокойны.

Они мирно щипали изумрудную траву, бродили в мелких протоках, едва покрывавших копыта. Марта наклонилась попить и чуть не упала, увидев в отражении сзади мужчину.

Человек, одетый в чёрную кожу, перехватил её за локоть, не давая упасть, и произнёс:

– Извини. Не хотел напугать.

Она вырвалась, отступила, сердито глядя. Верила, что он не убийца: те времени на болтовню не тратят. Но и на мимо проходящего девственника тоже совсем не похож.

Дракон смотрел на неё, изучая. Подойдёт ли? В этом мире невинность – редкость в её возрасте. Напряжённая, напуганная, уже с багажом переживаний, а ведь ему хотелось кого-то совсем чистого.

– Любишь единорогов? – наконец, спросил он.

Марта кивнула.

– Хочешь их спасти?

Неожиданно для него девушка, и так на нервах, расплакалась. Лицо скривилось, слёзы потекли градом, Марта сдавленно и быстро заговорила:

– Я не знаю… Мне очень страшно. Отец так хотел им помочь! Я тоже хочу, но его убили, только что, у меня на глазах! Меня тоже убьют, когда найдут. Их невозможно спасти, слышите! Хоть все газеты напишут правду, хоть самых лучших адвокатов нанять, хоть распахнуть ворота всех загонов… Ничего не получится, нет!

– Тебе нужно убежище? – уточнил человек с живой тенью.

– Есть ли такое место, куда не дотянется «Белодонор»? – горько уточнила она. – И вообще, кто вы и чего хотите?

Он услышал достаточно.

– Мне нужен кто-то, кто позаботится о единорогах и о ком смогут заботиться они. Подойди, я отнесу тебя туда, куда не сунет нос никто, кроме другого единорога.

Его тень, будто красуясь, раскрыла широкие крылья.

Марта что-то заподозрила, хотела переспросить, но на краю табуна возникло волнение, единороги поспешили прочь от невидимых пока гостей, и девушка решилась. Подошла к незнакомцу, протянула руку, ожидая, что он поведёт её прочь. Вместо этого дракон прижал её к себе и взлетел, мгновенно приняв родное обличье.

 

 

В центральном офисе концерна «Чудесный мир» раздался звонок.

– На линии Андрэ Сорен, отдел развития, – сообщил голос секретаря.

– Соединяй.

В меру полный пожилой мужчина в свободной рубашке вертел в пальцах бриллиантовую запонку. Уронил на стол. Столешница из массива шепчущего дуба отозвалась невнятным шелестом. Жаль, чем старше мебель, тем хуже разберёшь, что хочет сказать. Скоро придётся менять.

– Слушаю, Сорен.

– Добрый день, господин Урбонас. Насчет вашего указания проверять всех пьяниц и сумасшедших, якобы свидетелей дракона…

– Если ты опять про бессмысленную трату ресурсов, то мне неинтересно, тема закрыта.

– Нет, шеф… За последние сутки резко выросло число людей, которые якобы видели крылатую тень. Сейчас их пятьдесят четыре, и все с двух соседствующих регионов. Одна девочка даже уверяет, что говорила с ним.

– А! – Урбонас улыбнулся, прищурился. – Очень хорошо. Очень хорошо… Свяжись с ловцами, пусть разрабатывают технологию и методы, приказ сегодня пришлю. А вы давайте, накидайте черновые варианты использования. Ну и продолжайте разрабатывать свидетелей.

– Да, конечно. Шеф, извините… Вы верите, что драконы существуют?

– Сорен, я никогда в этом не сомневался. Они просто хорошо спрятались. Если что-то заставило одного появиться, мы должны понять, что именно.

– Я понял.

– Удачи.

 

Дракон приземлился на оазис посреди ядерной свалки и отпустил девушку. Марта только мельком успела увидеть его величественный облик – изгиб огромного тёмного крыла, гребень на высокой спине и рога, как корона. Успела испытать трепет, сердце до боли сжалось, но потом очертания размылись и перед ней вновь стоял брюнет в чёрной одежде. Только подвижная тень говорила о его сути.

Он поймал её взгляд, коротко кивнул и сразу перешёл к делу. Показал на открывшийся им табун кипенно-белых, чуть не светящихся, единорогов:

– Дитя, единорогам нужно о ком-то заботиться, чтобы магия не иссякала. Да и им самим в радость будет компания. Хочешь им помочь – оставайся здесь.

Марта с трудом переключилась на его слова.

– А почему вы думаете, что здесь безопасно? Где мы?

– Полигон ядерных отходов, никто сюда не полезет. Только единорог в полной силе свободен очистить землю и воду от яда.

– Они сияют гораздо ярче, чем все, кого я видела раньше, – задумалась она.

– Верно. И будут ещё ярче. Я стягиваю всю магию единорогов на планете в этот табун.

– Ты хочешь сказать, что остальные…

– Остальные станут просто лошадьми с костяным наростом.

Марта вообразила себе судьбу лошадок в плену у компании, посмотрела на дракона с ужасом:

– Но их же убьют!

– Их уже убили, Марта. Сохрани тех, кто остался. Или возвращайся домой.

У неё снова наполнились слезами глаза. Но она не колебалась, понимая его правоту. Промокнула слёзы рукавом, огляделась.

– Мне оставаться здесь до смерти?

– Ну, если ты захочешь уйти, ты умрёшь так или иначе. Но убежище вам понадобится не так долго – лет через пятьдесят садись на единорога и встречай рассвет на какой-нибудь вершине. Когда небо воспламенится, значит, срок истёк и можно будет покинуть убежище вместе с единорогами.

У дракона даже тон не изменился. Как будто маленькое уточнение, незначительная деталь. Марта обернулась и снова столкнулась с ним взглядом, затаила на секунду дыхание, недоверчиво переспросила:

– Конец света? Вы что, видите будущее?

– Надо быть слепым, чтобы не понимать, куда всё катится.

– И нет никаких шансов?

– Нет. Больше нет.

Девушка подошла поближе к табуну. Какая-то кобыла потянулась к ней носом, вскользь коснулась рогом, и свежие царапины истаяли. Марта обернулась, чувствуя, что близится время прощания.

– А как вы узнали?

Он посмотрел в землю, с горечью произнёс:

– Немой плач единорога подобен колоколу, который звенит между миров. Кто-то должен был прийти.

– Скажите… а как же другие существа? – Марта вспомнила, как несправедлив мир к остальным не-людям.

– Они выживут… и смогут восстановиться. А единороги будут оттягивать неизбежное, пока полностью не иссякнут и не исчезнут. Вот тогда был бы действительно конец света.

Марта поёжилась. Она мало разбиралась в политике и не имела представления, насколько дракон близок к правде. Но люди «Чудесного Мира» найдут её где угодно и убьют только за то, что она помнит и могла бы рассказать. Провести жизнь в райском уголке в одиночестве – в общем, не самая плохая альтернатива. Её пальцы машинально перебирали гриву у единорога между ушей, и на душе становилось легче.

Марта вздохнула, сделала несколько шагов обратно к дракону.

– Хорошо. Я остаюсь. Не то чтобы это был сложный выбор, – пошутила она над собой.

– Главное, что он есть, – усмехнулся в ответ дракон.

– Спасибо, что нашли меня и спасли жизнь, на самом деле.

«Побочный эффект», – мог бы сказать он, но не захотел её расстраивать. Просто кивнул.

– А… как вас зовут?

– Ты не произнесёшь это, – улыбнулся дракон.

– Произнесите вы.

Человек с живой тенью отступил немного, прикрыл глаза и издал сложный звук. Горлом, всем телом, магией? Негромкий, но оглушающий, от него по телу прошёл озноб, волосы шевельнулись, на глазах вскипели слёзы и мгновенно высохли, а сердце заколотилось сильнее.

Дракон склонил голову с новой ласковой улыбкой и взлетел, растворившись в вышине.

 

На ежегодном собрании директоров «Чудесного Мира» представителю «Белодонора» пришлось несладко. Урбонас ярился, как медведь:

– У тебя третий месяц падают не то что доходы – акции! Столько негативных отзывов не было с начала основания компании, это когда люди ещё не привыкли пользоваться дарами рогов! Мало того, по результатам опроса клиенты склоняются к посещению заповедников, чтобы получить эффект напрямую. Как ты это объяснишь?

– Качество единорогов сильно снизилось… Мы работаем над этим! Участили имбриндинг, используем детей сотрудников для ловли дичков, даже пробовали сращивать зародышей для увеличения потенциала. Пока ничего не помогает… – Руководитель вжимал голову в плечи, как студент на экзамене.

– Да что у вас там не так?

– Единороги перестали, как бы это сказать, быть единорогами. Они болеют, как обычные лошади, не пытаются избегать не девственников, дают себя трогать без успокоительного. Как будто сломались!

– Если за полгода ситуация не изменится, «Белодонор» придётся ликвидировать. Выжимайте пока, что можете, постарайтесь поднять акции. Потом сделаем конный туризм из остатков. Сорен, что у тебя?

– Да больше ничего. Новые «свидетели дракона» появляются, но в прежнем вялом режиме, все пустышки. Следов дракона нет.

Урбонас задумался, помолчал. Никто не посмел прервать его мысли даже громким дыханием.

– Как будто он заглянул ненадолго и опять спрятался. Интересно, зачем? Посмотреть что-то или устроить диверсию? Что-нибудь произошло у нас три месяца назад, что мы не заметили?

Он медленно перевёл взгляд на «Белодонор», оценивая догадку.

– Разве что именно за единорогами он и приходил.

Присутствующие затаили дыхание. Но Урбонас не стал ни кричать, ни угрожать.

– Поручим этот вопрос кризисному отделу, – проговорил он. – Собрание окончено, отчёты оставьте секретарю.

 

 

Через 47 лет мир накрыла серия землетрясений и вулканических извержений. Люди пережили беду, похоронили сотни тысяч погибших, а «Чудесный мир» обнаружил новый источник прибыли и ресурсов. Из вулканов и разверзшихся щелей стали вылезать черуфы. Состоящие из магмы, огня и горных кристаллов злобные существа идеально подходили для сделок с военными структурами. Никто не задумывался, почему они появились только сейчас, хотя вулканы и так просыпались время от времени.

Через полгода оказалось, что жить в естественной среде черуфы не собираются. Они вылезали из огня сотнями, достигали роста с трёхэтажный дом и атаковали сначала посёлки, потом городки и затем мегаполисы.

Их можно было убить, но объединённая армия не справлялась. Место погибших занимали десятки новых, более крупных существ, и они шли к домам, трассам, заводам и любой инфраструктуре. Туда, где были тепло и свет.

Георгу повезло не дожить до этих дней. У него случился инфаркт в сорок лет во время очередной вакханалии с сатирами. Урбонас скончался в весьма преклонном возрасте за несколько лет до апокалипсиса, окружённый детьми и внуками, ему было плевать, что половина – не его. Зато многим другим директорам и руководителям пришлось испить огненную чашу до дна. У них, конечно, были заготовлены убежища.

Но черуфы чуяли подземные бункеры и находили туда путь. Они не могли пересекать моря, но дотошно уничтожили все порты. Они пробирались в горы или же разламывали их пополам, поднимая новый вулкан. Методично и последовательно они разрушали цивилизацию.

А когда был уничтожен последний ядерный реактор, ТЭЦ и даже простые генераторы, когда ночи превратились в кромешный мрак, черуфы остановились. Потом одни из них завалились на землю и превратились в камень, а другие развеялись в воздухе, заставив небо гореть несколько дней, а редких выживших – ослепнуть от вспышки. Некому было оценить зрелище пламенных облаков, слепящих вихрей и бело-рыжих смерчей.

Кроме Марты верхом на нестерпимо сияющем единороге. Её волосы были такими же белыми и упругими, как и грива волшебного существа, а тело сохранило силу и красоту. У женщины было спокойное лицо, только одна слезинка блеснула на щеке. Она верила, что новый мир будет лучше прежнего.

Единорог топнул ногой в нетерпении, и из-под копыта прямо из гранита брызнул росток яблони.