Этим летом родители сбагрили меня к дяде Саймоту в Руффию, где он работает частным сыщиком в столице – Алтансе. Но в его планы явно не входило показывать навязанному племяннику достопримечательности города. Первые два дня прошли совсем скучно: к нам изредка заходили жертвы краж, которым не смогли помочь в полиции, дядюшка задавал им несколько вопросов и после минутного размышления высказывал предположение о произошедшем. Посетители уходили и возвращались через некоторое время с благодарностями и гонораром. Но сегодня мне повезло больше: произошло большое ограбление, которое дядя не смог разгадать, сидя в своём кресле.

С первыми лучами солнца от входной двери раздался звон колокольчика. Я встретил и провел в кабинет двух пожилых гоблинов в строгих деловых сюртуках. Тот, что был повыше и в пенсне, начал диалог с дядюшкой:

– Доброе утро! Могу ли я увидеть детектива Саймота Склейфа?

– Проходите, присаживайтесь! – пригласил дядюшка, указывая на два глубоких мягких кресла для посетителей. - Детектив Саймот Склейф к вашим услугам. А что привело двух банкиров в мой дом в столь ранний час? – дядя любил произвести впечатление, угадав что-нибудь о посетителе, но гоблин даже не обратил на это внимание.

– Мы из центрального банка Алтансы. Этой ночью произошло крупное ограбление, – и, взглянув на меня, добавил, – можем ли мы поговорить конфиденциально?

– Это мой помощник, говорите при нём свободно.

Немного поморщившись, гоблин продолжил.

– В районе трех часов по полуночи был ограблен инкассаторский караван. Случилось это во время стоянки, охраняемой по системе «четыре клана». Вам известна эта система?

– Да, конечно, - дядюшка кивнул со знанием дела.

– Тогда вы понимаете, что такое могло произойти только если предал кто-то из одного из кланов. Но у полиции нет прямых улик. А высказывать безосновательные обвинения клану чревато серьёзными последствиями, поэтому мы хотим, чтобы вы выяснили, чей род пошел на такой дерзкий шаг.

– Чтобы я мог помочь вам, - ответил дядюшка, - мне нужна хоть какая-то зацепка. Для начала предоставьте список украденного и сведения о том, кому что принадлежало, - потребовал дядюшка.

Гоблин не скрывал удивления – мол, кто же задает такие глупые вопросы?

– Увы, это конфиденциальная информация!

– Мне надо знать, чьё имущество украли, так как мотивом могут служить не только деньги, но и частные конфликты клана. Хотя бы скажите, в какую сумму оценивается украденное, ни один клан не стал бы рисковать ради полумиллиона золотых.¹

Банкиры переглянулись, как бы спрашивая разрешения друг у друга. В них происходила внутренняя борьба. Нарушить профессиональную этику и выдать банковскую тайну – это немыслимо! Но дядюшка продолжал молчать, давая понять, что иначе дело с места не сдвинется.

– Хорошо, - наконец произнес гоблин с тяжелым вздохом. - В момент ограбления на попечении каравана находилось золото, кристаллы и артефакты гильдии Троифских гномов, графа Ферсбурга и Троифских магов. Общая сумма украденного — свыше двенадцати миллионов золотых. Но больше сказать мы не в праве.

От волнения, вызванного нарушением правил, у банкира на лбу выступил пот. Но дядюшка и бровью не повел, да и величина суммы, видимо, не произвела на него впечатления, хотя я сам старался не выдать своего изумления.

– Уже что-то, - задумчиво произнес дядюшка, сделал пометки в блокноте и встал со своего места, - а где произошло ограбление?

– В пятнадцати милях от Алтансы по кринской дороге, - отвечал гоблин, выбираясь из кресла. - Мы приготовили для вас карету, наш кучер отвезёт вас.

– Благодарю, мы скоро выйдем, – дядя посмотрел на меня и добавил, – чего застыл? Собирайся!

Уже через пятнадцать минут мы с дядей ехали на место преступления. Если честно, то я был очень рад этому ограблению. Во-первых, мне было просто любопытно, а во-вторых, ужасно хотелось попробовать самому раскрыть преступление, хотя я почти ничего не понял из дядюшкиного разговора с гоблинами.

– Дядя Саймот, а что за система «четыре клана»? – поинтересовался я, чуть не прикусив язык, когда карета именно в этот момент подпрыгнула на каком-то камне.

– Это одна из самых надёжных охранных систем Руффии, а может и всего мира, - невозмутимо произнес дядюшка. - Днём караван сопровождает небольшая армия, но куда важнее то, что происходит ночью. Маги научились создавать кристаллы, при активации которых вокруг образуется абсолютно непроницаемая сфера. Энергии в кристалле хватает часов на пятнадцать, но обычно его ломают раньше, чтобы продолжить путь. Вокруг кристалла перед активацией оставляют все сокровища и охрану, но оставлять одного или двух охранников слишком опасно из-за высокого риска предательства. Слишком много охраны поставить тоже нельзя, воздуха даже в самой большой сфере хватает только троим часов на восемь, а после того, как придумали перед активацией ветрами нагнетать побольше воздуха в сферу – четверым. В Руффии четыре главенствующих клана – Глифферы, Стореры, Плотсы и Цегсы, от каждого присылают одного охранника, представляющего весь клан. Хоть сейчас никакие из кланов не находятся в состоянии войны, дружескими их отношения назвать сложно. Эти четыре охранника и сидят внутри сферы, приглядывая друг за другом. Гоблины сказали, что ограбление произошло ночью, а это значит одно из двух: либо кто-то сумел сломать защитную сферу, что пока не удавалось никому, либо кто-то из охранников сломал кристалл, а его клан был наготове и забрал сокровища.

– А если охранник сделал это не по велению клана, а с другой группировкой? Ой! – карета снова подпрыгнула, и я все-таки прикусил язык. – Интересно, – подумал я, – почему карета прыгает только тогда, когда говорю я, а когда говорит дядюшка, едет ровно?

Дядюшка взглянул на меня несколько снисходительно и назидательным тоном продолжил:

– Если клан допустил, что их представляет вор, то виноват, конечно же, клан. И клан будет обязан возместить все убытки. Но куда важнее, насколько сильно упадёт его авторитет! – пояснил дядя и, на секунду задумавшись, добавил: – Более того, чтобы сломать кристалл, надо было оглушить или убить всех остальных охранников, а это может быть поводом для объявления войны остальными кланами.

Язык распух, и больше вопросов у меня не было, но я задумался о том, как ещё можно применять такие сферы. Дядя тоже молчал, погружённый в свои мысли. Наконец мы добрались до места преступления.

Выйдя из кареты, дядя сразу направился к невысокому эльфу в полицейской форме.

– Инспектор Ишрид, рад вас видеть! Ваши парни ещё не затоптали все оставленные улики?

Странно, но, кажется, эльф был рад видеть дядю.

– О, Саймот! Здравствуй, старина, - воскликнул он. – Нет здесь толком никаких улик, только разбитый кристалл, дротики со снотворным, которым усыпили магов перед сотворением тумана, следы повозки, обрывающиеся через полсотни футов и провала под землю и письмо с угрозами от начальства, если дело не будет раскрыто в ближайшие дни, – пожаловался инспектор, с надеждой заглядывая в глаза дядюшке.

– Я так понимаю, собственных идей у тебя нет? – усмехнулся дядя. – А что говорят свидетели?

– Были бы идеи, я бы не посоветовал гоблинам обратиться к тебе, – с грустью в голосе ответил Ишрид. – Со свидетелями тоже всё плохо. Те, кто был снаружи, утверждают, что был наслан сильный туман, после чего сфера исчезла, а через минуту произошёл ряд взрывов, освободивший проход для повозки. Внутренних охранников уже забрали кланы, но от них толку было ещё меньше. Каждый утверждает, что был оглушён сильным ударом в затылок и очнулся ближе к рассвету в полевом лазарете. Следы от удара есть у всех четверых, и нашли их без сознания.

– Да-а, не густо, - протянул дядюшка, - но я, пожалуй, сам взгляну на то, что осталось, – и, поманив меня пальцем, пошел к осколкам кристалла.

Видимо, все полицейские знали дядю, поэтому пропустили нас без каких-либо вопросов. Он же, приблизившись к кристаллу, долго разглядывал его, после чего указал на край самого большого осколка и сказал мне:

– Смотри, такой скол возможен, если с размаху ударить каким-нибудь тупым предметом, к примеру, молотом. Основное оружие Глифферов — как раз молоты, но их могли и подставить.

После этого мы осмотрели следы, оставленные повозкой – две узкие едва различимые колеи на каменистой почве - и заглянули в земляной провал, на дне которого сейчас работали полицейские.

– Здесь мы ничего больше не найдём, – сказал дядя, и мы отправились к карете.

Проходя мимо Ишрида, дядюшка заметил у него в руках большую книгу и спросил:

– Перечень украденного?

– Да, но показать не могу, – ответил инспектор, захлопывая книгу.

– Артефактов много? – не унимался дядя.

Ишрид знал, что тот не отстанет и нехотя отвечал:

– Не очень, в основном золото.

Устроившись в карете, дядя приказал кучеру гнать к Пишственскому мосту.

Отбив весь зад на недружелюбных дорогах Руффии, я молчал всю дорогу, перебирая в голове полученную информацию и пытаясь составить единую картину. Ничего не выходило, но возник один скорее сторонний вопрос. Поймав момент, когда карета ехала более-менее ровно, я решился открыть рот и спросить:

– Кстати, а почему перечень был таким большим, если в основном перевозилось золото?

– Это ещё маленький, для такой крупной суммы, – заверил меня дядя, – видимо, часть золота была в слитках. Гоблины переписывают даже серийные номера монет, которые к ним попадают, и, соответственно, в перечне указывают каждую монету вместе с номером, в надежде найти вора, когда монета где-нибудь «всплывёт». Но это бесполезное занятие, тот, кто ворует такими суммами, обычно имеет возможность переплавить монеты или хотя бы перебить номера на другие, что дольше, но надёжней.

За разговором о том, насколько долго плавить золото и во что лучше всего переплавлять, чтобы потом продать без возникновения проблем, мы добрались до моста.

– Ты здесь встречаешься с информаторами, чтобы никто не узнал о встрече? – догадался я, когда мы начали спускаться под мост.

– Не совсем, – усмехнулся дядя, – здесь я встречаюсь с информатором, слушающим тех, кто хочет, чтобы никто не узнал о встрече.

Мы пошли вдоль ряда опор, на которых держался мост. Около одной из них дядя остановился, приложил что-то к опоре и начал говорить:

– Привет, Крог, как дела?

Опора с лёгким шуршанием зашевелилась, от неё отделились части, послужившие ногами и руками. Оказалось, что опора – это каменный голем, сложенный в форме столба.

– Здравствуй, Саймот! – глухим голосом, не спеша, будто ртом, набитым землей, произнес голем. – Да всё по-прежнему, есть-пить не прошу, пока река не обмелела – жить буду. А ты зачем пожаловал? И кто это с тобой?

– Это мой племянник, – начал дядя.

– Здравствуйте, – легко поклонившись, скромно произнёс я, всё ещё находясь под впечатлением.

– Я к тебе, как всегда, за информацией, – продолжил дядя. – Что ты знаешь о взаимодействии кланов с Троифскими гномами и магами и графом Ферсбурга?

Голем задумался на полминуты и заговорил:

– Недели две назад здесь встречались посыльный от графа и кто-то из клана Плотсов. Граф хотел нанять защиту для своих деревень от набегов Стореров в обмен на несколько могущественных артефактов. Маги же встречались несколько дней назад с Глифферами. Волшебники задолжали клану денег и просили отсрочить дату выплаты хотя бы на месяц, чёткого ответа Глифферы не дали, но сказали, что решение будет принято в ближайшие дни. Маг, кажется, остался не очень доволен, так как оборвал разговор своей телепортацией. Но Глифферов тоже можно понять: возможно, нежелание продлевать срок даже за проценты связано с подстроенной забастовкой рабочих на стройке нового замка клана. Не знаю, удалась ли она, но план обсуждался под этим мостом. Про гномов же ничего не знаю.

Несмотря на медлительность речи Крога, дядюшка остался с ним поболтать, обсуждая все новости, произошедшие в Алтансе за прошедшую неделю. Голему, видимо, было очень скучно стоять столбом под мостом и не хотелось заканчивать разговор. Я же в течение полутора часов был вынужден изучать картины вандалов, нарисованные на сводах моста. Там были портреты различных существ, картина битвы паладина с огромным огром и много надписей на различных языках, даже на ноге Крога я увидел окончание одной из них: «й жив».

Закончив с информатором, дядюшка отпустил карету и предложил прогуляться вдоль набережной, поразмыслить.

– Ты — хозяин голема? – спросил я у дяди.

– Конечно нет. Его хозяин давно умер, он — вольный голем.

– Странно, я думал, големы не могут жить без магической силы хозяина.

– Они и правда не могут жить без магии. И после смерти колдуна-создателя у них нет постоянного источника, но магия в мире повсюду, а големы высасывают её из того, что есть рядом. Мимо Крога протекает река, в которой хватает силы, чтобы он не умер. Я же иногда приношу ему всякие безделушки, мелкие артефакты, чтобы он мог от них подпитаться и поговорить со мной. Так и взаимодействуем, он мне информацию, я ему более интересную жизнь, чем бытиё опорой.

– А других големов ты знаешь?

– Ещё двоих, но в городе их намного больше.

– Я не видел ещё каменных столбов или они все живут под мостами?

– Что ты, - улыбнулся дядюшка, - големы могут быть созданы практически из любого материала и любой формы, один мой знакомый сейчас играет роль деревянного прилавка в таверне. Так что, возможно, мы просто не замечаем их. То, что я знаю Крога,— скорее везение.

– А как вы познакомились с Крогом?

– О, это долгая история, - махнул рукой дядя, - как-нибудь в другой раз, тем более что мы уже почти пришли.

– Куда?

– К следующему информатору, куда же ещё! Мы же ещё ничего не знаем про гномов, да и Крог не всезнайка.

Дядя нагнулся над канализационным люком, бросил в щель монетку и отошёл к парапету в ожидании результата. Несколько минут я заинтересовано ждал, потом разглядывал набережную, на которой мы стояли, и изредка поглядывал на люк, затем ходил вдоль набережной туда-сюда, разглядывая прохожих и периодически возвращаясь к дяде. Саймот же никуда не торопился и что-то писал на блокнотном листочке. Через полчаса я не выдержал.

– Может, ты ошибся люком и выбросил золотой в канализацию? Кого мы вообще ждём?

– Я точно знаю, где находится дом моего информатора, канализационный люк вот, – сказал он и указал на точно такой же люк, находящийся в десяти футах от нашего. – Возможно, его нет дома, так как он уже ищет сведения, всё-таки сегодня утром произошло неординарное событие.

Я продолжил прогулки по набережной, искоса поглядывая на люк, и все же пропустил нужный момент, так как, оглянувшись в очередной раз, заметил ящеролюда, стоящего рядом с дядюшкой.

– Грабителям явно повезло. Такой караван ходит по кринской дороге регулярно: раз в три месяца гномы отправляют добытые кристаллы на продажу. Но они оцениваются максимум в два-три миллиона золотых. А в этот раз одновременно и маги решили отправить своё золото, и граф перевезти свою казну, и банк — артефакты, – рассказывал ящер.

– Известны ли причины такого резкого вывоза средств с Троифских гор? Ожидается землетрясение, сход лавин или война с соседями? – допытывался дядя.

– Троифы спокойны, как и всегда. Всё это не более чем совпадение. Насколько я помню, год назад прошли слухи, что маги одолжили у Глифферов пять миллионов, а сейчас пришло время платить. Графу же досаждают Стореры, и он решил для безопасности вывезти казну, пока её не разграбили.

– Ну так Стореры всегда ругались с графом из-за его земель. В последнее десятилетие было шесть набегов на ферсбургские деревни, но только на те, которые клан считает по праву своими. На казну графа они никогда не претендовали.

– Ты крайне не осведомлён для лучшего сыщика этого города, – пренебрежительно отозвался информатор. – Не шесть, а семь! Несмотря на нападение сразу на три деревни месяц назад, служившее «крайним предупреждением», по словам главы Стореров, граф не отреагировал. Но как ты можешь помнить, это уже третье крайнее предупреждение за последние пять лет. Три дня назад было произведено нападение на Крин, и, хотя в сам замок графа никто не проник и ущерб городу нанесён минимальный, надписи с требованиями вернуть земли красовались и на соборе, и на замковых стенах, и даже на отделении жандармерии.

– Странно, что об этом не написали ни в одной газете Алтансы, - дядюшка почесал подбородок, - Крин всё же является столицей ферсбургского графства, и на территории Крина Стореры претендовать права не имеют, он стоит глубоко в Троифах.

– Думаю, здесь клан подёргал за свои ниточки, Стореры так и не сделали официального заявления о произошедшем.

– А есть прямые доказательства, что это были они?

– На самом деле, никаких. И надписи, и вещи со Сторерской символикой в городе мог оставить кто угодно. Но кому это нужно? – скептически отозвался ящеролюд.

– Тому, кто хотел, чтобы граф перевёз казну в столицу, при этом вместе с гномами и магами, которых собирались ограбить, – ответил Саймот, задумавшись. Но тут же спросил, – а у гномов был конфликт с кем-нибудь из кланов?

– Я тоже об этом думал, – информатор выглядел озадаченным. - Из всего, что я нашёл: семь лет назад представитель гильдии назвал сестру Кваулиха пятого, в тот момент претендента, а сейчас главы клана Плотсов, старой мымрой на императорском балу. Тогда конфликт не развился, и в целом все остальные прегрешения гильдии только создали им репутацию грубиянов, но не более.

– Да, для такого рискованного грабежа мотива недостаточно. Значит, кто-то хотел ограбить или магов, или графа, – заключил Саймот.

– Или их обоих, – добавил Ящер, прищелкнув пальцами.

Дядя и ящеролюд попрощались, и мы отправились домой. Вечерело. В уличные фонари пустили эфир, и чешуйки красных драконов в них засияли. На одной из улиц дядюшка остановился у одной из многочисленных дверей длиннющего дома, вырвал из блокнота листочек и засунул его в почтовую щель двери.

 

На следующее утро дядя принимал клиентов так же, как и всегда, будто и не было никакого грандиозного ограбления. Я же всю ночь размышлял над делом и старался придумать всяческие теории, а в перерывах между клиентами пробовал высказать наиболее правдоподобные версии дяде. Но в полдень принесли письмо.

– Не ожидал, что это произойдёт настолько скоро, – довольно произнес дядюшка и обратился ко мне. – Пойдём, нам надо навестить еще одного знакомого.

Пока мы шли, мне в голову пришла идея.

– Вчера Крог сказал, что маг ушёл с помощью телепортации. Почему же тогда все сокровища не телепортируются сразу в банк?

– Увы, - развел руками дядюшка, - телепортация — слишком сложное и энергозатратное заклинание. Максимум, куда смог бы телепортироваться маг – это окраина города, и то, если бы это был глава ордена. Миллион гамлов вся гильдия сможет переместить не более, чем на пару-тройку миль, после чего им придётся сутки отдыхать. А так весь путь займёт месяцы, что будет совсем не выгодно, ведь их кто-то должен будет в это время охранять.

Через час мы стояли у двери, в которую дядя вчера положил записку. Он постучал два раза, а потом ещё три, и через десять секунд дверь открыла смуглая невысокая девушка-тифлинг.

– Привет, дорогая, не ждал твоего письма так скоро, – начал дядя.

– Кто это с тобой? – начала она с вопроса, приглашая пройти в дом.

– Мой племянник, решил взять с собой, чтобы его каникулы проходили веселее. Ну рассказывай, ты написала, что уже продают.

– Привет! Я Стеффани, – бросила мне она.

– Здравствуйте, я… – хотел я представиться, но Стеффани меня уже не слушала.

– Да, удивительно, но на вчерашнем вечернем рынке уже появились артефакты графа, - затараторила хозяйка. – Чай будете?

– Обычно преступники ждут несколько недель до продажи, и то, делают это в разных городах, чтобы сложнее было найти вора, – пояснил для меня дядя, и мне стало стыдно, что я выгляжу как маленький ребенок, которому объясняют почему небо синее, а трава зеленая.

– Но явно не в этот раз, - девушка говорила возбужденно, одновременно разливая по чай в узорчатые пиалы. - Почти все пропавшие артефакты и часть кристаллов гномов уже были куплены. Думаю, сегодня распродадут оставшееся.

– А откуда вы знаете, что это графские артефакты? – удивился я.

– Если информация есть у полиции Алтансы, значит, она есть у всех желающих, – усмехнулась Стеффани.

– А кто так быстро скупает артефакты и кристаллы, неужели они настолько ценны? – теперь уже я тараторил, видимо заразившись от собеседницы.

Дядюшка строго посмотрел на меня – зачем вмешиваешься в разговор взрослых? Но все же пояснил:

– Гоблины. Им легче не возмещать ущерб за потерю артефактов деньгами, а выкупить эти артефакты у воров и вернуть владельцам. Так не будет считаться, что банк что-то потерял, и будет меньше волокиты с бумагами, и в суд нельзя будет подать за пропажу.

– Ну, я всё же подрезала гоблинов немного, – улыбнулась Стеффани и продемонстрировала горящий меч. – Правда, по бумагам он числился как пылающий, но по силе огня он явно не дотягивает до этого названия.

– Интересно, зачем ворам так срочно потребовались ещё деньги, ведь у них должно быть несколько миллионов золота магов, – задумавшись, произнёс вслух дядя.

– А вот здесь очень интересно. Золота у магов, конечно, много, но всё оно в четырёх огромных слитках, свыше миллиона гамлов весом каждый. Расплатиться с кем-то явно не удастся.

– А ворам, кажется, срочно нужна наличка! сказал дядя, вставая и направляясь к двери. - Спасибо, ты нам очень помогла!

– Хей, а что-нибудь за информацию? – крикнула вслед Тифлинг. – Даже чаю не попили…

– Я отправлю почтой! – уже с улицы крикнул дядя, и добавил уже для меня, - она любит разнообразное оружие, и, возможно, нас скоро им вознаградят.

– А сейчас мы куда?

– Ты догадался, кто всё украл? – ответил дядюшка вопросом на вопрос.

– Кажется, да, – сказал я после минуты раздумий.

– Теперь надо придумать, как доказать вину, а за этим мы и идём.

На перекрёстке дядя остановил пролетку и приказал кучеру везти в поместье глифферов. Через час мы подъехали к величественному особняку.

– Здравствуйте, я детектив Саймот Склейф. Нам к главе Троесу четвёртому, – представился дворецкому дядя.

- Не назначено! – настойчиво-вежливо произнес дворецкий.

- Я знаю, но это касается репутации клана, - ответил дядя, и нас проводили в гостиную.

Нас оставили отдыхать с дороги на удобных диванчиках, подав чай с печеньем. Хоть тут чаю попью, –решил я. Через двадцать минут вышел черноволосый гном с окладистой бородой и обратился к дяде:

– Следуйте за мной, но ваш помощник должен остаться здесь, – пробасил он чётко и с расстановкой.

– Наслаждайся чаем, я скоро вернусь, – сказал мне дядюшка и удалился вслед за гномом.

Через тридцать минут Саймот вернулся в приподнятом настроении духа.

– Ну что ж, если ты ещё не придумал, как доказать вину вора, то у тебя есть время до завтрашнего утра, но после об этом напишут во всех газетах.

По дороге обратно я решил проверить, верна ли вообще моя теория, а то вдруг я ищу улики против невиновных.

– Виноваты маги, да, дядя?

– Несомненно, мой юный детектив, но как именно они это сделали, какие оставили улики? – улыбнулся дядя.

– Год назад они одолжили у Глифферов золото, но тратить они его не собирались. Если големов можно делать из чего угодно, то почему же не сделать их золотыми в виде огромных слитков. Голему не требуется дышать, поэтому они спокойно оставались в сфере вместе с охранниками, но вместо воздуха големам нужна магия, которую они и стали высасывать из графских сокровищ, это заметно по пылающему мечу. Так как они были в форме слитка, то руки тоже были прямоугольными, из-за чего скол на кристалле показался похожим на скол от молота. Столь быстро распродавать награбленное они вынуждены из-за долга, так как всё взятое в долг золото является големами. Звучит более чем правдоподобно.

– Нет, пока это звучит, как попытка выдать желаемое за действительное. Да, при таком малом наборе улик стоит хвататься за любую соломинку, но ты пропустил, наверное, самый важный аргумент.

– Какой?

– Следы от повозки. На ней должно было везтись не меньше пяти миллионов гамлов, даже если телега выдержала бы такой вес, оставленная колея была бы глубиной с полдюйма, не меньше. Мы же едва различили следы. Всё украденное кто-то срочно телепортировал, может, и не далеко, но достаточно, чтобы не заметили охранники и полицейские, на такое способны только несколько очень сильных магов. Повозка же была скорее отвлекающим манёвром.

– Но это же тоже косвенная улика, этого не хватит для доказательства.

–Да, поэтому если наша теория верна, то завтра мы получим более веские доказательства, подумай над ними.

Ночью я понял, для чего дядя заезжал к Глифферам. Магов надо было поторопить с выплатой долга, тогда они должны будут пойти на риск и ошибутся.

На следующий день мы встали ещё до рассвета, собрались и поехали к особняку Глифферов. Там уже собрались представители клана, полицейские и сотрудники банка. Всем были выданы традиционные клановые одежды, чтобы слиться с основной массой. В это время к нам подошёл инспектор Ишрид.

– Саймот, ты как всегда меня спасаешь, – начал он. – Я уж собирался просить ордер на обыск казны Глифферов и Сторреров.

– Да чего мелочиться, обыскал бы сразу все кланы, – съязвил дядя, улыбаясь.

– Ты подожди, дело сложное, может быть, наконец, знаменитый сыщик Саймот Склейф наконец ошибся? – парировал инспектор.

– Сложное? – спросил дядюшка, наигранно подняв брови. – Его разгадал мой племянник за пару дней.

Я был очень горд, что мне похвалили и даже хотел похвастаться, как легко разгадал дело, но тут прибыли маги. Они пафосно открыли сундуки полные золота, будто хвастались своим богатством, а не возвращали долг, после чего хотели быстро удалиться, но Троес попросил их задержаться. Гоблины подошли и ловко стали осматривать монеты. Минут через пятнадцать стало понятно, что большинство золотых были получены в последние дни на вечернем рынке от продажи артефактов и кристаллов, не зря гоблины записывали номера.

Возможно, это тоже было косвенной уликой, но один из магов не выдержал и попытался сбежать с помощью телепортации. Ему это не удалось, полицейские заранее установили сферы аналогичные той, что использовались для охраны каравана, но блокирующие только магию. Маг бросился к воротам, где его с помощью дубинки остановил жандарм. Упав на землю, колдун стал кричать, что он вступил в гильдию всего полгода назад и не имеет к ограблению никакого отношения. После этого признания и остальные кудесники стали сваливать всю вину друг на друга.

Расследование было завершено, но уехать досыпать нам не дали. «За спасение репутации клана и поимку виновных в нападении на члена клана» Троес четвёртый вручил в знак благодарности Саймоту Склейфу глифферский молот. Дядя рассыпался в благодарностях за столь ценный подарок, пожал руки половине клана и лишь после этого, отказавшись от праздничного банкета, отправился домой. По дороге мы заехали на почту, чтобы отправить молот Стеффани.

– А чего ты не хочешь отдать ей молот лично? – поинтересовался я.

– Я лучше потрачу несколько золотых на посылку, чем несколько часов на слушанье пустой болтовни, – отмахнулся дядя.

А после этого мы наконец-то отправились домой. Из-за раннего подъёма я хотел спать, и, засыпая, я представлял себя знаменитым сыщиком, торжественно получающим награды, известным среди высших слоёв общества, имеющим агентов по всему городу, ежедневно раскрывающим по несколько десятков дел, обо мне писали бы в газетах... «Мне обязательно надо стать великим сыщиком», – подумал я перед тем, как окончательно заснуть.

 

 

1. Золотой – основная валюта Руффии, весом 1 гамл (1.16 грамм)