"Hunted by hundreds and never to be caught He's sent to wander, bring terror and take 'em all beyond..." Powerwolf ( "Beast of Gévaudan" )

Напуганный зверь изо всех сил мчался средь деревьев, тщетно пытаясь оторваться от погони. Кровожадно скаля клыки, ему на пятки наступали обезумевшие гончие, а над головой разрывали лесной воздух стрелы и арбалетные болты. С каждым его шагом топот множества лошадей был все ближе. Кольцо сжималось.

Вдруг одна из стрел, выпущенная кем-то из наиболее близких подручных лорда Деневаля, наконец попала в цель. Зверь в предсмертном безрассудстве пробежал еще несколько шагов и рухнул замертво.

— Есть! — торжествующе воскликнул Деневаль и тут же поспешил к добыче. Его взмыленный конь благородной буланой масти, казалось, радовался завершению погони не меньше своего хозяина.

— Черт возьми, Деневаль, это же обычный волк! — Лео, не сделавший за всю охоту ни единого выстрела, приблизился к телу зверя и остановил своего вороного скакуна прямо напротив торжествующего лорда. — Ты хочешь все зверье в этих лесах перебить? Мы здесь не за этим!

— Бельхавен, заткнись! — рявкнул Деневаль. — Уж не знаю, почему король так тебе доверяет, но раз уж ты здесь, так постарайся хотя бы не путаться у нас под ногами, — разозленный лорд обернулся на своих подчиненных. — Уходим, ребята! На сегодня охота окончена.

Ликующие возгласы потонули в гулком лае гончих, и орава охотников во главе с Деневалем умчалась прочь. Когда топот их лошадей был уже далеко, Стэфан, все еще державший наготове так и не понадобившийся арбалет своего наставника, сблизился с Лео.

— Мы тоже уходим? — спросил он у учителя.

— Двигай, — ответил тот. — Я догоню.

Юноша пожал плечами и, развернув коня, не спеша поскакал сквозь сгущающийся туман. Оставшись в одиночестве, охотник на чудовищ спешился и опустился на одно колена перед омертвевшим телом зверя.

— Волчица... — прошептал он. — Беременная. К тому времени, когда чудовище наконец поймают, Деневаль истребит всех хищников в графстве.

Мрачный бенедорфский лес дышал сыростью. Попадая в легкие, она тут же пробирала дрожью, пронизывая до костей, не щадя ни людей, ни животных. Зло поселилось в этих лесах, и им теперь дышало все вокруг. Вздохнув, Лео стянул с правой руки перчатку, покрытую на костяшках серебряными шипами, и медленно провел ладонью над телом волчицы. Так же умиротворенно с великой скорбью в движениях священник в последний раз опускает веки усопшего, и заклинание, что едва слышно срывалось с губ охотника, походили на заупокойную молитву. Вслед за его твердой рукой тянулся вихрь пылающих искр, постепенно объявший мертвого зверя и испепеливший его дотла. Ветер своим легким дуновением поднял прах волчицы в воздух и гордым свободолюбивым духом развеял его над лесом. Круговорот жизни свершился...

Тем временем все, за что цеплялся взгляд, обволакивал стремительно надвигающийся туман, а с неба начали падать мелкие дождевые капли. Нужно было возвращаться в деревню. Лео закрыл глаза, позволив холодной лесной слякоти наполнить его тело. По спине пробежала дрожь, мысли вновь обрели ясность. Охотник натянул перчатку и подошел к скакуну.

— Тише, Люцифер, тише, — сказал он нервно фыркающему коню, чье мощное копыто сердито ударяло по земле. Ощутив прикосновение хозяина, Люцифер мотнул головой, в его глазах мелькнула тень спокойствия.

— Мне это тоже не нравится, — произнес Лео, забравшись в седло. —Вперед!

Он ударил коня серебряными шпорами и помчался по еще не остывшему следу Деневаля и его шайки. Вот уже второй месяц охотник на чудовищ, его юный друг и ученик Стэфан, а так же их подруга Вивиена, являющаяся ко всему прочему еще и вампиршей, вместе с прославленными охотниками лорда Деневаля путешествуют по графству Бенедорф, тщетно пытаясь изловить чудовище, что на протяжение вот уже трех лет терроризирует всю округу. За столь немалый срок печально известный бенедорфский зверь унес жизни более чем двухсот человек по всему графству, в том числе и сына графа Корвана Мудрого, ставшего одной из первых жертв чудовища. Многочисленные облавы, повсеместно предпринимаемые жителями Бенедорфа, никаких результатов не дали. Зверю всегда удавалось скрыться от погони и обойти самые хитроумные ловушки, демонстрируя при этом невиданную до селе ловкость. В конце концов слухи о чудовище дошли и до короля Синегалии Салазара Второго. Узнав об ужасе, что твориться на его землях, монарх поручил знаменитому охотнику лорду Деневалю собрать команду смельчаков и отправиться в поход за головой чудовища. При этом король настоял, чтобы вместе с Деневалем и его людьми в экспедицию отправился еще и охотник на чудовищ Леонель Бельхавен. Что заставило Его Величество поступить именно так — загадка.

Надо сказать, что на момент принятия этого судьбоносного решения сам Лео вместе со своими друзьями находился на другом конце света, в самом пекле Великой вербенской революции. Но, как нетрудно догадаться, короля это мало волновало.

Погода ухудшалась. Дождевые капли стучали по капюшону и скатывались вниз, скользя по кованному наплечнику, сероватый металл которого хранил на себе изображение застывшей в яростном оскале рыси. Из-под капюшона виднелись уставшие карие глаза и шрам, рассекающий бровь. К двадцати шести годам Лео уже успел обзавестись первой сединой, а все его тело покрывали ужасные рубцы, свидетельствующие о каждой его вылазке в подлинный ад на земле.

Впереди появились ворота обнесенной частоколом деревни. В связи с постоянной угрозой нападения чудовища, вход в селение охранялся силами местного ополчения, а в ночное время ворота запирались. И сейчас, по видимому, ополченцы ждали только Лео, чтобы вновь сомкнуть спасительный круг из дубовых бревен.

У ворот стояла Вивиена, Лео заметил ее сильно загодя. По правде говоря, ее трудно было не заметить. Среди вооруженных чем попало мужиков и деревенских зевак, собравшихся поглазеть на ораву Деневаля, она походила на розу, цветущую на этой не благодатной почве вопреки всему на свете и свысока глядящую на сборище сорняков вокруг. Сходства с цветком ей добавлял плащ с вышитым на нем изображением розового бутона в ареоле золотистой надписи: "Nulla rosa sine spiris".

"Нет розы без шипов", — подумал про себя Лео, встретившись с Вивиеной взглядом.

— Как все прошло? — спросила девушка. — Деневаль уже вовсю рассказывает, как вы славно поохотились.

Лео спешился, и по его тяжелому вымученному взгляду Вивиена сразу все поняла.

— Сдается мне, дело было не совсем так, как он говорит, — с сочувствием произнесла она.

Последние члены отряда Деневаля, оставив лошадей в местной конюшне, спешили завалиться в трактир, чтобы утопить свою радость в кружке дешевого самогона. Их тупые лица с раскрасневшимися от пьянства и безделья носами не вызывали у охотника иных чувств, кроме едкого призрения, в сравнении с которым даже ненависть казалось всего-навсего детским лепетом.

— Хуже имперских паладинов, — сквозь зубы процедил Лео и, взглянув на Вивиену, добавил, — а гаже этих чистоплюев, поверь мне, мало что может быть.

— Хочешь, — произнесла Вивиена с лукавой улыбкой, — я могу их прикончить. За час среднестатистическая брукса может выпить 28 литров крови. Бестиарий Мартина Полессы, том 2, страница 45. Для человека смертельной является потеря 2,5-3 литров крови. Только представь, один лишь час — и от своры Деневаля не останется и мокрого места.

— Целый час? — усмехнулся Лео. — Стареешь.

— Да я на год младше тебя! Ну так что, я могу действовать?

— Ага, а потом тюремные казематы, серебренные кандалы, садисты-инквизиторы и костер. Спасибо, уже проходили.

— Для кого костер? — спросил невесть от куда появившийся Стэфан.

— Не переживай, — ответил охотник, — нас с тобой просто повесят.

Юноша захлопал глазами. На его памяти вздернуть Лео собирались как минимум дважды, однако ему всегда удавалось избежать столь печальной участи. Заметив смятение на его лице, Вивиена поспешила исправить ситуацию

— Не бери в голову, — сказала она, похлопав Стэфана по плечу. — Пойдемте лучше съедим что-нибудь.

Люцифер, которого охотник все это время держал за узду, требовательно фыркнул.

— Я вас догоню, — Лео потрепал коня по холке. — Кое-кто тоже проголодался.

Король Салазар никогда не славился жадностью. Вот и сейчас любые расходы команды лорда Деневаля монарх взял на себя. В сущности это означало, что бесконечные попойки, которыми непременно завершалась каждая вылазка в лес, оплачивались деньгами из королевской казны. Бенедорфских трактирщиков это не могло не радовать.

Стэфан, будучи сыном провинциального корчмаря, кое-что смыслил в ценах на услуги питейных заведений. Однажды, подсчитав как сильно потолстели карманы трактирщика после очередного такого вечера и переведя полученную сумму в чистое золото, он ужаснулся — за эти деньги можно было спокойно заказать снаряжение для охоты на королевского грифона, ни секунды не сомневаясь, что все купленные вещи, включая арбалетные болты с серебренными сердечниками, окажутся наилучшего качества.

В таверне было шумно. В ту секунду, когда Лео вошел внутрь, Деневаль как раз подходил к самой интересной части своего рассказа. При чем истории, которыми он тешил публику в абсолютно каждом трактире Бенедорфа, мало чем отличались друг от друга. Конкретно сейчас он дошел до момента, где загнанный в угол зверь бьется в предсмертной агонии, пронзенный клинком прославленного лорда. Для деревенских пьянчуг эта часть всегда была самой любимой.

Деневаль сидел во главе стола, окруженный своими подчиненными, над ними тяжким смогом витал хмельной дух. Заметив охотника, лорд язвительно ухмыльнулся и деловито поднял наполненную элем кружку. Лео не обратил на него внимания. Поодаль от любопытных глаз за столом сидели Стэфан и Вивиена.

— Сколько можно? — начал Стэфан, лишь завидев охотника. — Мы уже два месяца туда-сюда-обратно. А толку все равно нет.

— Неужто тебе надоели Синегальские просторы? — Лео стянул с головы капюшон и опустился на деревянную лавку.

— Да не то слово! Вот ты замечал, как здесь люди разговаривают? Да это же ужас! Только представь, они говорят не "виверна", как во всем мире, а "выверна". Захожу я значит к ворожею, говорю, мол надо мне 4 унции слюны виверны, а он...

— Хватит, — требовательно произнесла Вивиена, — не то я тебе нос откушу.

Оборванный на полуслове юноша поднял отвисшую челюсть и кивнул с видом полной растерянности на лице. И удивила его несколько требовательность вампирши, не имевшей на это никаких оснований, сколько ее же вредность. Все дело в том, что слюну виверны он покупал именно по ее просьбе. На ее основе Вивиена собиралась приготовить некое снадобье, по своему действию являвшее полную противоположность афродизиака. С помощью этого варева брукса намеревалась отомстить крестьянину, сравнившему ее с подшей женщиной. И сейчас она заткнула рот Стэфану только для того, чтобы Лео об этом не узнал. Однако по ее мнению, охотник должен был радоваться, что она выбрала столь безобидный способ расправы. В конце концов она могла просто прикончить наглеца.

— А если серьезно, — Вивиена обратила изумрудного цвета глаза на Лео, — сколько еще мы будем волочиться по Бенедорфу? Я не ною, не подумай. Просто из-за здешнего климата у меня волосы вьются, — она демонстративно намотала черный, как сама ночь локон на палец и тут же выпрямила его. — Терпеть не могу кудри.

Лео со вздохом опустил веки. Внезапно на него нахлынуло неописуемое чувство голода. С самого утра ощущавший сиротливую пустоту желудок напомнил о себе сердитым урчанием. Исправить ситуацию поспешил рыжеволосый юнец, опустивший на стол тарелки со свиными отбивными фирменного приготовления.

— Честно говоря, меня все это достало не меньше вашего, — Лео с жадностью вонзил зубы в горячее мясо. — Но, сами видите, люди здесь до смерти напуганы. Им нужна помощь. К тому же, король ясно дал понять, что альтернативой всему этому, для меня, во всяком случае, будет эшафот. А так у нас хотя бы есть шанс неплохо заработать. Ну, я надеюсь.

Тем временем тьма опускалась на землю, окутывая раскинутый к северу от деревни лес своими липкими щупальцами. Близился час, когда неведомое людям зло, сбросив оковы сна, выходит на охоту. И горе тому, кто осмелиться выйти из дома и взглянуть в лицо ночным кошмарам...

 

* * *

 

— Может и правда не стоит? — все сомневался Мартин. — Вдруг чудовище все еще где-то рядом? Недаром же мужики ворота стерегут.

— Хватит уже, трусишка, — Лиззи беззлобно захихикала. — Сегодня же такая ночь!.. — она раскинула руки и закружилась. — Что плохого может случится в такую чудесную погоду?

Действительно, ближе к полуночи дождь прекратился, а еще спустя некоторое время исчез и туман, так что воздух налился пьянящей свежестью неспящей после заката юности. Казалось, весь этот мир сейчас так же молод и полон желания жить, как двое влюбленных, пренебрегающих запретами, слепо надеясь, что судьба простит им любые шалости.

— Ну не знаю... — не сдавался Мартин.

— Да брось ты, — Лиззи обвила его шею руками. — Здесь ведь сам Деневаль. Здесь, в Эстерне, у черта на рогах! Ты можешь в это поверить? И с ним этот, ну, который со шрамом... Говорят это он убил чудовище в Сорокинском лесу. Если это так, дни нашего зверя сочтены.

В ее глазах, вместе с бескрайним простором усеянного звездами неба, отражалось вся красота этого великолепного мира, красота запретная, манящая за собой в самое сердце бушующего урагана жизни. И он поддался этому зову, просто не мог не поддаться.

Тайком миновав патруль ополченцев, они покинули деревню и направились к осиновой роще, где среди тихо перешептывающихся листьев намеревались скрыться от людских глаз.

— Ты слышал о монахе, что повесился в этой часовне, — сказала Лиззи, указав на возвышающиеся из-за деревьев развалины. — Говорят, перед этим он убил дочку кузнеца и зарыл ее тело здесь, в роще.

— Это всего-навсего пустые слухи, — Мартин обнял ее за талию и потянул к себе. — Да и какое нам дело до мертвого монаха и его прегрешений?

Они с жаром прижались друг к другу, и время вокруг них замерло. Ночь обнимала из своими незримыми крыльями, шелестящими густеющей листвой встревоженной осиновой чащи. Сама жизнь замерла в воздухе, чтобы уже через мгновение безудержно сорваться в пропасть...

Вдруг проплывающее по небу облако заслонило собой сверкающий лунный диск, повергнув землю во мрак. Воздух налился холодом — это смерть дышала запахом свежей плоти. Зверь вышел на охоту. Они заметили его сгорбленную, неестественно длинную фигуру в паре десятков шагов от них, в том месте, где роща становилась совсем уж густой. Пара остервенелых глаз с предвкушением сверкала кровожадным блеском, проникая в самое сердце, сковывая и неволя. Задрав голову к небу и выпустив из ноздрей холодный могильный воздух, зверь ринулся вперед.

— Лиззи, беги! — прокричал Мартин, оттолкнув возлюбленную. — Не оглядывайся!..

Чудовище двигалось чертовски быстро, так что не успела Лиззи отскочить в сторону, как его мощные лапы сбили Мартина с ног. Рухнув на землю, юноша ощутил острую боль чуть ниже лопатки — это лежащий на земле сухой сук, разорвав одежду, впился в кожу. Над его лицом нависла зловонная пасть, полная множества желтоватых зубов, сочащаяся вязкой, как болотная жижа, слюной. Еще мгновение — и налитые тупой животной яростью клыки вонзятся в онемевшую от страха плоть.

Тут в затылок чудовища с глухой яростью врезался средних размеров булыжник.

— Отстань от него, дьявольское отродье! — с дрожью в голосе выкрикнула Лиззи.

Зверь перевел взгляд на перепуганную девушку и, клацнув челюстями, бросился к ней.

— Нет! — крик Мартина эхом разнесся по роще, утонув в шелесте осиновой листвы. Из последних сил юноша вцепился в лежащую рядом ветку и саданул ею в косматый бок чудовища. Изувеченная буреломом древесина впилась в брюхо зверя, кровь брызнула на траву. Этого было недостаточно, чтобы убить монстра, но таким образом Мартин сумел выиграть несколько драгоценных секунд для себя и Лиззи.

— Беги, любовь моя! — исступленно кричал Мартин. — Приведи помощь! Я отвлеку его...

Поднявшись на ноги, юноша бросился прочь. Отошедший от ранения зверь издал свирепый вопль и бросился за ним. Луна выглянула из-за тучи, залив холодным серебром покореженные развалины часовни. Мартин надеялся найти убежище в этом покинутом самими богами святилище, но почти перед самой его оградой, увитой иссохшим плющом, зверь настиг благородного влюбленного, и жизнь, треплющаяся в нем, издала последний едва слышный стон.

 

* * *

Лео проснулся от доносящихся с улицы криков.

— Что случилось?

— А ты как думаешь? — ответил Стэфан, натянув сапоги. — Зверь снова выходил на охоту. Всех подробностей не знаю, но народ судачит черте что. Думаю, нам надо посмотреть, в чем там дело.

— Да, согласен, — процедил охотник сквозь растаявшею дремоту. — Где Вив?

— Ждет на улице. Тоже мне, ранняя пташка.

Лео встал с постели, оделся по-будничному, оставив усиленную латными деталями куртку в покое. Однако меч все же предпочел взять с собой. Слегка приспустив ножны из кожи вилохвоста, он с ледяным наслаждением встретил темно-синее пламя рунических символов, вспыхнувших на гарде и тянувшихся по рукояти к навершию в виде дракона, туловище которого скрывали сложенные, точно плащ, крылья. В следующею мгновение "Разящий" лег в ножны, и все руны тут же погасли, а уже через секунду Лео, перебросив перевез, к которой крепился клинок, через плечо, покинул комнату.

— Да ну какого черта!.. — простонал Деневаль, вывалившись из таверны. — Всего-навсего очередной труп. Ничего нового мы там не увидим. Бельхавен, послушай меня...

— Тебя никто не заставляет, — оборвал его Лео. — Можешь спать дальше.

Оскорбленный лорд состроил кислую гримасу и, прожевав ругательство, нехотя зашагал вслед за шумной людской толпой. По пути ему попался измазанный в грязи член его оравы, за версту смердящий сивухой. На нем-то Деневаль и отыгрался.

Над влажной от утренней росы травой витала едва заметная дымка. Все вокруг встречало новый день в лучах зависшего над верхушками леса солнца. Но воздух отнюдь не дышал радостью всеобъемлющей жизни — тяжелый, приторно сладкий дух смерти виднелся над землей.

Рядом с телом стояли ополченцы, искоса поглядывающий на склонившуюся над трупом Вивиену. Двое дюжих парней, возглавляемых деревенской травницей, пытались привести в чувства бьющуюся в истерике девушку.

— Бедная девочка, — произнес Лео, опустившись на корточки рядом с Вивиеной. — Это был ее жених?

— Лиззи, — вампирша подняла взгляд на охотника, — так ее зовут. И да, они с Мартином любили друг друга.

Лучи просыпающегося солнца падали на лицо Вивиены сквозь колышущуюся листву, придавая ее бледности какое-то странное внеземное сияние. Будучи бруксой — переходной ступенью между просто разумными и истинно высшими вампирами, она совсем не боялась солнца, в отличии от своих низших собратьев, движимых лишь слепой жаждой крови, и могла преспокойно разгуливать днем.

— Я вот не пойму, с чего весь этот переполох? — пожав плечами, сказал Деневаль. — В деревне объявлен комендантский час и, надо сказать, не спроста. За каким чертом их сюда понесло? Вот и не мудрено, что все кончилось крайне скверно.

Лишь услышав изречения лорда, Лиззи, словно безумная, бросилась на него с дикими истошными воплями. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не пара крепких молодчиков, сдержавших рыдающую фурию.

— Я вообще считаю, — продолжил Деневаль, разумно понизив голос, — у страха глаза велики, и вообще, не так страшен волк, как его малюют.

— Волколаки все равно страшней, — произнес в ответ Лео с видом эксперта. — Только это точно не волколак, даже не альфа.

— Думаешь? — спросила Вивиена.

— Уверен. Видишь, следы от зубов по всему лицу, на затылке, висках... а шея нетронута. Как убивает оборотень? — вопрос был адресован Стэфану.

Юноша мгновения мялся, пытаясь подавить волнение, после чего выдал:

— Ломает шейные позвонки. Или разрывает глотку, чтобы жертва не сопротивлялась.

— Верно, — Лео вновь взглянул на Вивиену. — Парень умер в страшных муках. Если это и оборотень, то движет им отнюдь не голод. Я видел подобное в Левенштейне, но та тварь была порождением заигравшихся в бога ублюдков. Не думаю, что сейчас мы имеем дело с чем-то подобным. Это и пугает.

Охотник поднялся во весь рост и потер сведенную судорогой руку.

— Что может быть страшнее созданной в лабораториях машины для убийств? — недоумевающе спросил Стэфан.

— Неизвестность...

Осмотрев тело, все причастные к охоте на зверя разошлись по своим делам — Деневаль и компания отправились опохмеляться, а Лео решил устроить Стэфану урок фехтования. Это помогало охотнику думать, да и его ученику практика не будет лишней. Лео был уверен, что до настоящего клинка его юный друг еще не дорос, поэтому упражнялись они при помощи деревянных мечей. В Эстерне экспедиция по поимке бенедорфского зверя была вынуждена находиться уже неделю, и чтобы зазря не терять времени охотник довольно скоро подыскал для них тренировочную арену. Пустырь за кузницей добродушного толстяка Винсента прекрасно подошел для этой роли.

— Если это не оборотень, не вендиго и даже не бес, — выждав момент, Стэфан бросился в атаку, — тогда кто?

Увернувшись от удара, Лео отвесил зазевавшемуся ученику увесистого пенка, после чего тот рухнул на землю и кубарем прокатился несколько шагов.

— Не знаю, — честно признался охотник, пока юноша поднимался на ноги. — Хотя, есть у меня одна мысль... Защищайся!

Не успел Стэфан опомниться, Лео налетел на него с серией быстрых точных ударов. Первый, по всей видимости разведывательный, пришедшийся сверху, ему удалась заблокировать, но два других — один в печень, второй точно в область сонной артерии попали прямо в цель.

— Чтоб тебя! — вскрикнул Стэфан. — Больно же...

— Привыкай, — охотник был неумолим. — Чудовища щадить тебя не будут.

— А, к черту!.. — смачно сплюнув, Стэфан принял боевую стойку. — Ты сказал, у тебя есть какие-то идеи. Неужели тоже думаешь, что это боги послали кару на здешний народ за их грехопадение?

— Я пока еще в своем уме. Ну-ка, ответь мне, чем знаменит Хэдок из Бариславы?

Серия заблокированных выпадов, потом ответ:

— Вроде бы он первым из охотников совершил масштабное турне по Великому Востоку, нет?

— И что? — вся учительская требовательность Лео отразилась в хлестком ударе по бедру ученика.

— Ай!.. — взвизгнул Стэфан. — Ну не помню я, чего ты пристал?

— А того, что вернувшись из путешествия, Хэдок описал свои впечатления в трактате " Флора и фауна Великого Востока ", и кое-что из этой книжицы может быть для нас весьма любопытно.

— И что же? — последняя попытка штурма, и деревянный меч, поднявший при подсечке клубы песка, рассеявшиеся в воздухе, заставил юношу рухнуть на лопатки.

— Жители востока называют его Айдоу, — Лео протянул поверженному противнику руку. — Если я правильно помню, это значит " плакальщик ".

— У этих узкоглазых, я смотрю, с фантазией все в порядке, — Стэфан поднялся на ноги и стряхнул с себя песок. — Но откуда эта гадость здесь, в Синегалии?

— Понятия не имею, — охотник пожал плечами. — Опять таки это всего лишь предположение. К тому же, насколько я помню, та книжка была без картинок, и как выглядит плакальщик я и представить не могу.

Деревня постепенно утопала в ежедневной рутине, однако чем бы не занимались люди, надо всем висела тяжелая тень страха, что безмолвно преследовала жителей Бенедорфа вот уже три долгих года, то и дело взрываясь истошным звериным воплем, с которым улетала в адскую гиену очередная жертва чудовища. Тело погибшего ночью юноши отнесли в небольшой храм почти в самом центре Эстерна, дабы местный жрец Ее небесного величества подготовил его к погребению. Родители Мартина настояли, чтобы их сын отправился к праотцам со всеми почестями. Обезумившую от горя Лиззи они назвали поганой шлюхой и пригрозили проломить голову камнем, если вдруг та посмеет прийти на похороны.

Что до спасителей всего сущего в Бенедорфе, то для них началась пора форменного безделия. Даже Лео со Стэфаном, завершив тренировку, отправились в таверну, дабы скоротать время за кружкой малость прокисшего сидра. Охотника несколько беспокоило видимое отсутствие Вивиены. Казалось бы кризис миновал — вот уже добрых четыре месяца вампирша обходилась одними лишь белками да свеже спущенной бычьей кровью (хоть порой мясники и смотрели на Лео с нескрываемым подозрением, когда он приходил к ним со столь необычной просьбой, обычно все проходило довольно гладко), но опасения все же не покидали его. Иногда он и сам позволял ей утолить голод настоящей человеческой кровью, но сомневаться в том, что все убитые ей люди были самыми отпетыми негодяями, парой заслуживающими куда менее гуманной кончины, все же не приходилось.

Время безо всяческих забот тянулось чертовски медленно. Было уже далеко за полдень, когда в трактир влетел весь красный, точно рак в кипятке, мужик и стал вопить во все горло:

— Там!.. у пруда, за кладбищем... зверь... На помощь!!!

Лео со Стэфаном переглянулись. По всем законам природы чудовище, убив этой ночью несчастного влюбленного, не должно было напасть еще как минимум сутки. И уж точно нападения не стоило ожидать средь бела дня. Но скрючившийся от боли в боку мужчина едва ли походил на законченного пьяницу.

— Где это случилось? — Лео вскочил с лавки.

— За кладбищем, — задыхаясь, сказал мужчина. — У пруда. К востоку от здорового булыжника.

Мужик говорил о гигантских размеров камне, на котором много лет назад выдолбили стрелки с указанием направления на Вербен, Висмут и Дальмонт. Было это в те далекие годы, когда железная столица Ширазской империи еще существовала. Лео прикинул, сколько времени понадобиться, чтобы добраться до места событий.

— Прошу вас, скорее, — взмолился мужчина. — Он ведь убьет их!

— Деневаль, собирай своих! — бросил Лео, прежде чем вырваться на улицу. — А ты какого расселся? Хватай арбалет и за мной!

Стэфан мгновение прибывал в полу-сумрачном состоянии , после чего нырнул за дверь их с охотником комнаты, и, вернувшись от туда с арбалетом, помчался вслед за учителем.

— А чего это ты командуешь? — начал было возмущаться Деневаль, но было уже поздно. — Бельхавен, я к тебе обращаюсь!..

Лео мчался изо всех сил. Выводя Люцифера из конюшни, он потерял бы слишком много драгоценного времени, так что надеяться оставалось лишь на собственную выносливость. Спустя несколько минут впереди показался тот самый булыжник, а еще позже до слуха охотника донеслись сдавленные страхом женские крики. Должно быть хозяйки собирались полоскать белье в пруду неподалеку, когда на них напало чудовище. Им несказанно повезло, что прибежавший в таверну мужчина, по видимому, проходил мимо.

Хотя "повезло" — это слишком громко сказано. Когда Лео очутился на месте событий, изорванное тело одной из женщин уже лежало в встревоженной ветром траве. Оставшиеся в живых тщетно пытались отбиться от зверя нестираным тряпьем. Бежать было бесполезно, зверь не раз давал понять, что он в десятки раз быстрее любого человека.

Косматое нечто встало на задние лапы и приготовилось к выпаду. Дрожащая от страха блондинка лет тридцати мысленно попрощалась с жизнью. И в этот момент правое плечо зверя, покрытое густой сероватой шерстью, пронзил арбалетный болт. Для Лео, готового выхватить меч из ножен и броситься в атаку, это была такая же неожиданность, как и для чудовища. Обернувшись, он увидел Стэфана, прильнувшего щекой к стрелянному арбалету. "Отличный выстрел", — прочитал юноша во взгляде охотника.

Тем временем зверь, исполненный тупой животной ярости, кинулся на Лео. Опешив от увиденного, охотник упал на землю и, почувствовал на себе вес ста пятидесяти фунтов, наотмашь вдарил кулаком по нависшей над ним морде. Костяшки с глухим остервенением впились в челюсть, заставив противника отшатнуться. Не теряя ни секунды, Лео поднялся на ноги, и "Разящий" с кровожадным звоном вырвался из ножен.

— Только дернись и, клянусь, твои кишки разлетятся по ветру! — охотник решительно направил меч в сторону противника.

Перед ним стоял мужчина среднего роста, облаченный в темно-серую волчью шкуру. Клыки убитого зверя нависли над узким лбом желтоватыми крюками, а черные кривые пальцы заканчивались причудливой конструкцией с загнутыми когтями, по всей видимости медвежьими.

Неизвестный проигнорировал предупреждение Лео и ринулся в новую атаку. Из его рта текла белесая пена, что смешиваясь с кровью, слетала с лица, тут же подхватываемая встречным ветром. Охотник встретил выпад тяжелым ударом навершия, опрокинувшим противника на землю и заставившим его сознание оборваться. В дали послышался топот лошадиных копыт.

 

* * *

— Это бесполезно! — удручающе заключил Деневаль. — Сдается мне он вообще говорить не умеет.

Рассерженный лорд потер разбитые в кровь костяшки и с призрением глянул в бессмысленные глаза, горящие тусклыми огоньками на распухшем в болезненной синеве лице. Привязанный к стулу неизвестный нервно покачивался из стороны в сторону, то и дело сплевывая густые кровавые сгустки. Лео, сидевший напротив, сопровождал расхаживающего из стороны в сторону Деневаля тяжелы взглядом.

— Ты же не думаешь, что это он убил всех этих людей? — спросил наконец охотник.

— Конечно нет, — в голосе лорда звучало разочарование. — Быть может он и прикончил парочку крестьян. Все равно на фоне нападений зверя этого никто не заметил бы. Он всего-навсего чертов безумец.

Деневаль фыркнул и замахнулся, однако привязанный психопат встретил угрозу лишь дурацкой ухмылкой.

"Что ж, парой и твою пропитую голову посещают умный мысли, — подумал Лео. — Жаль только это случается так редко."

Как уже стало ясно, допрос никаких результатов не дал. Сегодня с наступлением вечера весь Эстерн гудел, точно пчелиный улей. Люди, встревоженные произошедшим у пруда, судачили кто во что горазд. Одни с пеной у рта доказывали, что лично видели, как обезглавленное чудовище привезли в деревню, другие же уверяли, будто бы зверь тяжело ранил лорда Деневаля в неравной схватке и скрылся в неизвестном направлении. Все они, конечно, было чертовски далеки от истины.

Вивиена объявилась под вечер. Свое отсутствие она объяснила тем, что больше не могла выносить общества тупых неотесанных мужланов.

— Я бы попросил, — Стэфан требовательно вскинул бровь.

— Вообще-то я имела ввиду Деневаля и его дуболомов, но раз уж ты сам начал... — отвечала вампирша. — А в прочем... Я слышала вы тут без меня не скучали, а?

— Был бы толк, — Лео развел руками. — Я уже ни черта не понимаю. Нужно действовать, а то появиться еще один такой... Чтоб меня, даже тот чокнутый чародей, дрессировавший гарпий, был куда меньшим безумце.

— Ну хоть Деневаль душу отвел, — заметила Вивиена. — К стати, раз уж ты решил действовать, кажется у меня есть идея.

— Выкладывай, — бросил охотник без особого энтузиазма.

— Почему бы не попробовать взять зверя на живца? Я могла бы, знаешь ли...

— Исключено, — отрезал Лео.

— Почему? — искренне удивилась вампирша. — Неужто печешься за мою сохранность? Мне, конечно, приятно, но ты не забыл, — тут она понизила голос,— я, на секундочку, уже полтора года как мертва.

— Не в этом дело. Зверь может почувствовать, что ты не совсем из этого мира и просто обойдет тебя стороной.

— Жаль, — Стэфан с горечью цокнул языком. — Хороший был план.

Тут он позабыв обо всем на свете уткнулся в тарелку с запеченным цыпленком, а Лео и Вивиена переглянулись, при этом их глаза засияли нехорошим блеском.

— Ты думаешь о том же, что и я?

— Определенно...

 

* * *

"Вот ведь гадство, — думал Стэфан, кутаясь в воротник куртки. — Конечно, скормите меня чудовищу. Ну естественно же, кому как не мне идти умирать? Клыкастой нельзя, ее зверь учует... А меня, зараза, не учует! Шикарный план, надежный, холера, как я не знаю что!.."

Ночь растекалась по лесу густыми волнами мрака, словно чернила заполняя все вокруг. Ветер горестно завывал в вышине, древесные кроны тихо нашептывали свою заупокойную молитву. План был весьма опрометчивым. До этого подобным образом поймать зверя пытались где-то на северных окраинах Бенедорфа, и успехом та операция, к сожалению, не увенчалась. Но Стэфану об этом знать не следовало. К тому же он слукавил бы, сказав, что Лео бросил его на произвол судьбы. Все это время охотник незримо следовал за юношей. Вивиена, как уже было сказано, могла лишь помешать своим присутствием, поэтому ждала друзей в небольшом пролеске у восточной части деревни. Ее сверхчеловеческие способности в иной раз здорово пригодились бы, как это бывало уже не раз, но и Лео не зря истязал себя тренировками с самых юных лет. Было ясно — это работа для скальпеля, а не для молота, так что Лео сделал все возможное, чтобы Деневаль ничего не заподозрил. Строптивый лорд ненавидел делиться славой.

Охотник медленно шагал среди деревьев, скользя в ночи той едва заметной тенью, что с незапамятных времен выходит в лунный коридор мироздания, дабы отнять жизнь у своего собрата, ибо многие столетия чудесных метаморфоз не смогли разорвать странного родства меж этими непокорными душами. Тысячи лет назад замотанный в шкуры чурбан — всего-навсего бледный призрак современного человека, — так же выходил в полночный час на тропу смерти, чтобы погибель не пришла в его дом, а с другой стороны ему на встречу крался тот, чьи предки жили в этом мире за сотни лет до появления человека. И он тоже шел защитить свой дом.

Минули годы, на смену дубине пришла сталь, а еще позже люди научились покрывать ее серебром, но суть, жестокая суть жизни, согласно которой один непременно должен погибнуть в схватке не на жизнь, а на смерть — осталась неизменной. Потому и нужны такие как он. Лео свято верил в это, как всякий атеист верит в то, что никаких богов не существует. Лишь такие как он, те из них, что все еще помнят истинную суть их собственного существования и существования всего живого, стоят на границе меж двух миров, сохраняя хрупкое равновесие жизни...

Стэфан двигался по проходящей через длинную балку тропе, а Лео наблюдал за ним с возвышенности. Вдруг, когда охотник ждал этого меньше всего, его сбили с ног, и он рухнул на землю, встретившую его холодным запахом сырости.

— Что, Бельхавен, хотел себе все лавры прихапать? — сознание охотника пронзил хрипловатый голос Деневаля — А вот хрен тебе!

Разгоряченное лицо лорда с черными усами и клиновидной бородкой нависло над Лео, и он тут же отвесил ему увесистую оплеуху. Деневаль вскрикнул, секунды его замешательства хватило охотнику, чтобы освободиться.

— Вяжите его ребята! — скомандовал лорд, и один крепкий молодчик тут же попытался напасть на Лео, но хлесткий удар в челюсть остудил его пыл. Однако двое других зашли со спины и схватили охотника за руки, а Деневаль, утерев кровь с разбитой губы, что было силы ударил его в живот. Доспех сдержал натиск, но боль все равно растеклась по телу обжигающей волной.

— Деневаль, скотина, там мой ученик, — прошипел Лео сквозь нахлынувшую злобу. — Да послушай же ты, у него даже оружия нет!..

Дело было не совсем так. У Стэфана все же был небольшой кинжал с посеребренным лезвием, который он предпочитал держать в тайне от своего учителя. Однако вряд ли им можно было отбиться от бенедорфского зверя.

— Не переживай, — в голосе Деневаля звучало торжество. — Сейчас мы и его повяжем.

Головорезы засмеялись, но их веселью не суждено было затянуться. Мгновение — и тот самый молодчик, получивший от Лео по шее, рухнул на землю. Спину его покрывали три глубоких пореза, из ран сочилась темная кровь, блестящая в бледных лучах луны.

"Нападает бесшумно, — машинально отметил Лео, пока его взгляд блуждал во мраке в поисках сгорбленного косматого тела. — Даже рыка не издал. Как прирученный волк..."

— Какого черта?! — дуболомы, державшие охотника, содрогнулись от липкого животного страха, и, воспользовавшись моментом, Лео освободился из их клешней.

Посеребренный металл вырвался из ножен, вспыхнувшие темно-синим светом руны осветили косматую морду чудовища, замершую в нескольких дюймах от головы Деневаля.

— Берегись! — охотник с силой толкнул лорда в сторону. Перед ним предстало темно-серое нечто с бледноватыми полосами на брюхе, густо поросшем щетинистым мехом. Зверь рванулся вперед, и охотник, чтобы миновать его гибельной пасти, сжал кулак и, едва слышно прошептав заклинание, со всей силы ударил в полосатый живот. Землю содрогнул громкий хлопок, похожий на взрыв средних размеров гринады, во мраке сверкнула голубоватая вспышка. Зверь сорвался с места и гонимый первородной боевой магией налетел спиной на ствол дерева.

— Бельхавен, мать твою, сделай что-нибудь! — взмолился Деневаль, попятившись в неизвестность.

Лео не обратил на его вопли никакого внимания. Чудовище уставилось на него налитыми вселенской злобой глазами и приготовилось вонзить в его полную жизни плоть свои смердящие трупным ядом клыки. Когда зверь сорвался с места, готовый растерзать все на своем пути, охотник выждал момент, когда между ними оставалось не больше полутора шагов, после чего увернулся от разорвавших воздух когтей. Прильнув к земле, он задержал дыхание, чтобы вложить всю свою внутреннюю силу в стремительно растущий у него в ладони огненный шар. Потом, на выдохе, он резко выпрямился и зашвырнул пульсирующий сгусток магии прямо в пасть готового к новой атаке зверя. Чудовище взвыло, тщетно пытаясь вытащить изо рта искрящееся пламя. Под гнетом мощных челюстей шар схлопнулся, так что обжигающая магма тут же растеклась по огромной пасти, проникла в глотку и остыла где-то в желудке.

И тут Лео нанес удар. Клинок впился в плоть, окрасив сырой ночной воздух каплями брызнувшей крови. Уже через мгновение посеребренная сталь вновь вгрызлась в косматое теле, а довершил начатое точный укол в район грудой клетки. Острие скрылось в обмякшем туловище почти по самую гарду. Один решительный удар положил конец черным дням бенедорфского зверя.

— Вот черт... — Деневаль поднялся на ноги и с опаской взглянул на поверженное чудовище. —Ты это... Бельхавен, слышишь, извини, а? Лавры мы с тобой поделим, ладно?..

Лео не слушал его. Кровь, брызнувшая ему в лицо, отзывалось соленым привкусом смерти на обветрившихся губах. Вдруг шумящие кронами деревья словно расступились, и его взору открылся бескрайний простор усыпанного звездами неба.

"Скоро рассвет," — с облегчением подумал он.

 

* * *

 

Но лаврами делиться никто не стал. Прославленный лорд получил от короля Салазара обширные владения где-то на юге страны, а с Лео монарх, как и было уговорено, расплатился ларцом с драгоценными камнями. Твердая валюта, как никак. Словом, все остались довольны. Хотя... Чучело, которое экспедиция привезла в подарок Его величеству, поразило всех придворных ужасным смрадом гниющего мяса, и как только король засвидетельствовал кончину бенедорфского зверя, его тут же придали земле. Что сказать, люди Деневаля смыслили в таксидермии не больше, чем свинья в апельсинах. А вот происхождение загадочного чудовища так и осталось загадкой. Еще одна тайна этого мира умерла неразгаданной. Что до безумца, убивавшего крестьян под видом нападений монстра, то на утро после той ночи, когда с бенедорфским зверем было наконец покончено, его обнаружили обескровленным с двумя крохотными отметинами на шее.