Ася уже задыхалась. Она, словно рыба, хватала воздух ртом. Глаза слезились настолько, что девочке уже не было видно дороги. Но она шла…

“Яркие солнечные лучи пробиваются сквозь ресницы шестилетней Аси. Ей хорошо на траве под солнцем. Она не хочет подниматься. Но так можно потерять из виду родителей. Где же они? Ася открывает глаза. И вдруг! Свет исходил не от солнца. Она вдруг увидела крупную голубую звезду. Открытыми глазами ее свет наблюдать было невыносимо. Физически. От этого ослепляюще-навязчивого зрелища ее начало мутить. Где она вообще? Что происходит? Другие светила – другой мир? Голова закружилась, в глазах потемнело, от вида этого, нового, неба, которое, казалось, несется на тебя, нарастала паника. Мучиться девочке долго не пришлось. Вскоре кто-то приблизился к ней со спины, легонько толкнул, и в следующую же секунду Ася провалилась в облегчающее небытие. В пустоту. Прочь от этого света.

Очнулась Ася уже не на поляне рядом с тошнотворной звездой, а где-то в помещении. Стояла кромешная тьма. Девочка постаралась встать, что, признаться, далось ей с большим трудом. Теперь земля скользила под ногами, как лед на катке. Однако, преодолев это препятствие и сбалансировав, девочка все равно не смогла сделать ни шага. Она была, по ощущениям, в какой-то стеклянной сфере. Ася с трудом сдерживала вновь нарастающую панику. Но тут неожиданно около одной из стен еле-еле загорелся какой-то шарик. Затем он начал разгораться все больше и больше. Потом у другой стены начал загораться другой такой же шарик. И так один за другим загорались эти непонятные светильники. Но лучше бы Ася оставалась в темноте! Сам вид этих шаров мог напугать любого. Это была шаровая молния. Её движения были похожи на движения плазмы. Однако девочке хватило только посмотреть на эту штуку, чтобы сразу же начать истошно кричать. Страх перед шаровой молнией был настолько велик, что она начала яростно царапать стекло, рыдать, при этом захлебываясь в собственных слезах. Ася колотила стекло руками, била его ногами, но ничего не помогало. Больше всего в такие моменты девочку донимало чувство беспомощности – когда ты ничего не можешь сделать. Она паниковала еще долго, и вот наконец успокоилась. Она, обессилевшая от криков, тяжело упала на пол, капсулы которого уже чуть ли не полностью были залиты ее слезами. Асе уже стало все рано, что с ней будет дальше. Страх отступил, и малышка уже смотрела на шаровые молнии без страха, пустым взглядом. “А что случилось?” – крутился вопрос в голове. Тут девочка оживилась. Она попыталась вспомнить, что с ней произошло и как она тут оказалась.

Настойчиво визжала сирена. Настолько что закладывало уши. Неужели это конец?..

Все, что могла вспомнить Ася, – это сирену. Адский рев устройства не запомнил бы только глухой. Во всяком случае ничего больше в голову не приходило. Девочка осмотрела комнату, уже полностью освещенную молниями. Она тоже была круглой. “Как тут ходят люди?” – крутилось в голове. Времени было много, а потому малышка со своим детским простодушием решила подумать над этой задачкой. Однако ничего дельного она не придумала. Хотя и были забавные версии. Внимание девочки привлекала стеклянная сфера, в которой она находилась. К счастью, в кармане Ася смогла нащупать рукоять ножа, вынув его, девочка присмотрелась к лезвию. Вообще носить с собой нож везде и всегда было обычным для Аси делом. Все взрослые всегда говорили: “Мало ли что с тобой случится”. И, честно говоря, девочка никогда и не спорила, ведь если бы не этот нож, то не было бы сейчас Аси в этой сфере. Но не важно. Рассмотрев поближе лезвие, девочка недовольно вздохнула, нож затупился. Опробовала его на пальце – тоже результатов нет. Она даже уже замахнулась, чтобы выкинуть разочаровавший ее нож куда подальше, как вдруг опустила руку. “Нет, еще пригодится. Так просто доламывать его не следует”, – подумала девочка и сунула инструмент обратно в карман. Однако, просидев в этой стеклянной сфере еще около получаса, девочка не на шутку разозлилась на постоянство этой “темницы”. Конечно, в этой сфере вначале было даже уютно. По крайней мере, в ней было безопасно, так как, напомню, за стенами данной сферы все помещение было освещено шаровыми молниями. Но и панический страх от созерцания данных светильников уже давно покинул Асю и осталось только любопытство, так и досаждавшее её. Впрочем, как мы помним, девочка уже пробовала сломать сферу: “Она колотила ее ногами и царапала”. И последним шансом на перемены оставался тупой нож. Девочка сначала долго сомневалась, ведь нож не смог порезать даже палец, что тут говорить о стекле. Но выбора не было. Ася начала аккуратно выбивать в стекле зарубки. Они получались не глубокими, что не сильно радовало, ведь чтобы выбить из таких зарубок хотя бы щелочку, понадобилась бы уйма времени. Но Ася была девочка стойкая.

“А я говорю, что 2 + 2 = 5”, – упорно повторяла Ася.

“Чепуха! – отвечал отец. – Неужели если я тебе дам еще 2 яблока, у тебя на руках их станет 5?”

“Да, – обиженно говорила девочка, крепче прижимая яблоки к груди. – Их будет 5”.

“Что ж, давай проверим…”

Прошло около часа. Ася все еще работала ножом и тут – победа, появилась щелка, из которой дул свежий воздух. Малышка подскочила: “Ура!” – и довольно посмотрела на глазок. Вдруг она остановилась. Девочка увидела, как заветный глазок начал затягиваться. Тогда Ася чуть не упала. Но на смену страху пришла злоба. Девочка начала недовольно наматывать круги, бродя по сфере и бормоча проклятия. А затем, посмотрев на то место, где раньше находился оплот ее труда, замахнулась и со всей силы бросила туда нож, уже не бормоча, а крича проклятия вслед. Тут сфера лопнула, а несчастный тупой нож разбился вдребезги. И девочка упала, упала вниз круглой комнаты. До этого ее сфера с оригинальными светильниками находилась как бы на экваторе этой комнаты, но теперь ее местоположение можно было назвать разве что южным полюсом. Первое время Ася еще приходила в себя от шока, что можно было так просто проткнуть эту темницу. Впрочем, она быстро собралась, как только почувствовала ветерок. Что для вас значит свобода? Раньше малышка не придавала этому слову особое значение, но сейчас, просидев взаперти почти весь день, она почувствовала, будто сделала невозможное. В первые за этот день Ася ощутила, как устала. Она не могла встать – да что там встать! пошевелить рукой уже казалось подвигом. Девочка с облегчением закрыла глаза и уснула. Молнии тоже спали.

Утро. Малышка проснулась от того, что начинали загораться шаровые молнии, издавая нарастающий гудящий звук. Она открыла глаза и очень сильно пожалела, что сделала это. Девочка отвернулась в пол, такая форма бегства от реальности, и заплакала в полный голос. Вновь стало душно, вновь эти стены, вновь стекло. Ася оказалась снова в заточении, она снова переживает тот день, когда оказалась тут. “Как же так?! – надрывалась Ася, заикаясь и плача. –Почему?! Почему я опять здесь?! Я не хочу. Я хочу домой. Мама? Мама!!” Девочка перевернулась на другой бок. Тут она заметила табличку: “Сделай первый шаг”. Это надпись была написана на понятном ей языке. Значит, тут есть люди. Ася пришла в чувство и, утирая слезы кулаком, встала. Она долго размышляла над табличкой. Она ходила по сфере, но все вокруг было статично. Девочка пыталась узнать во фразе игру слов или шифр. Однако ее старания не увенчались успехом. Тут, в очередной раз задумавшись над новой гипотезой, Ася невольно положила руку в карман. И, побледнев, нащупала в кармане тупой нож. Малышка, все еще не веря в происходящее, попыталась вынуть инструмент. И ей это удалось без особого труда. Но, только девочка взяла нож в руки, она сразу его кинула от себя подальше и отпрыгнула словно от огня. Пузырь лопнул, как и в прошлый раз. Вот только в этот раз Ася уже не была рада – скорее наоборот, только больше взволнована. Она ходила по дну, держась обеими руками за голову и судорожно шептала: “Этого не может быть, этого не может быть, этого не может быть…” Наверное, девочке понадобилось бы очень много времени, прежде чем прийти в себя, если бы не ветер. Вдохнув побольше воздуха, Ася успокоилась и посмотрела на дверь на видимом “экваторе” комнаты. Залезть туда оказалось куда труднее, чем предполагала малышка. Впрочем, её не пугали трудности. Однако спустя часа 2 проросту убитого времени не было никаких результатов. Максимум, что могла сделать Ася, так это заползти, скрипя зубами, на субтропическую зону данной комнаты. Это был максимум. Хотя, может быть, потренируйся она еще немного, смогла бы достать и до тропической зоны, однако Асе этого было бы все равно мало, так как она все равно находилась бы на порядочном расстоянии от экватора. Эта комната была примерно 8 метров в высоту, если считать от южного полюса и идти к северному. Наверное, взрослый человек без труда залез бы на субэкваториальную зону, но Ася была еще ребенком, а потому ей оставалось только думать над другим способом побега, попутно стирая пот с лица. Но, к сожалению, придумать ничего дельного не получилось, гениальные мысли словно покинули девочку. Во всяком случае Аська решила тщательно осмотреть круглую комнату. Изначально ей было очень трудно ходить в шаре. Ноги только и норовили соскользнуть с идеально гладкой поверхности. Со временем девчонка приспособилась к необычной поверхности, и если раньше поверхность, словно лед, не позволяла сделать ни шагу, то сейчас Ася видела небольшие странные желобки, словно микросхемы. Они были совсем микроскопические, но их было много, а потому, если поставить правильно ногу, можно было пройтись даже по умеренной зоне. Если честно, было очень удобно разделять эту сферу на зоны как землю. Ты всегда мог сказать, где находишься. Ведь в обычной комнате у нас есть углы, в этой же не то что углов нет, так еще и не поймешь, где север, а где юг. Поэтому были зоны. И вот девочка начала бродить кругами, сначала по Антарктической зоне, затем по умеренной и так почти добралась до субтропической, как вдруг о чем-то задумалась. Опомнилась она, когда стояла на тропической зоне. Причем, она стояла не как всегда, словно на мелком уступе отвесной горы, нет, это выглядело так, будто сама комната повернулась под стать девочке. “Немыслимо”, – подумала девочка, смотря на дверь, до которой могла теперь без труда добраться, ведь экватор теперь находился теперь там, где раньше располагалась тропическая зона. Но Ася стояла. Стояла и не могла пошевелится. Ей не верилось в происходящее. “Как?” – думала девочка, прикидывая, сколько времени она потеряла впустую. Комната уже не была той, прежней. В этой комнате не поменяли свое местоположение только светильники-молнии. Впрочем, в обнаруженных переменах не было ничего плохого, все произошедшее и не произошедшее, наоборот, ободрило девочку. Она сделала первый шаг к заветному выходу, как вдруг, открыв глаза, она обнаружила, что вновь сидит в пузыре с тупым ножом в кармане. Все это приключение с перевернутой комнатой, казалось, было всего лишь сном. Тут девочка просто легла на живот и чуть ли не рвала на себе волосы, рыдая во весь голос. Это были слезы отчаянья и большой потери. Ася плакала долго, и впервые за эти три чертовых дня ей захотелось заснуть и никогда не просыпаться. Но девочка сразу же упрекнула себя за эту мысль. “Так думают лишь слабаки”, – говорила себе малышка, утирая слезы рукавом, снова взяла нож и лопнула пузырь, как и в прошлые разы твердо решив выбраться отсюда любой ценой.

“Мам, а может не надо ехать туда?” – робко произнесла Ася.

“Ого, неужели эта та наша самая смелая? – насмешливо говорила мама. – Я же тебя спрашивала, помнишь, что ты ответила?”

“Да”, – буркнула девочка…

Хотя Ася и ходила кругами без передышки уже 3 часа, но повторить ситуацию прошлого дня ей не удалось, да и той таблички уже не было. Однако она уже научилась ползать почти до субэкваториальной зоны. Ей даже казалось, будто она выросла на одну голову или даже на две, а может, и на три. Во всяком случае, Ася не придала ощущению роста никакого особенного значения и начала решительно карабкаться к экваториальной зоне. Всю долгую дорогу цепляясь за мелкие желобки, девочка про себя отмечала, что они стали немного больше и хвататься за них стало легче. Конечно, она все еще делала передышки, держась за какой-нибудь уступчик. И в такие моменты она часто задумывалась о прошлом дне. Может, это был всего лишь сон? Но сразу же отвлекалась при поступлении новых сил. Наконец она доползла и на удивление смогла пройти в двери только на корточках, хотя издали дверь, казалось, была приличных размеров. Открыв дверь, она увидела другую комнату. И в целом новая комната была похожа на старую, только уже без шаровых молний, а с нормальными светильниками. И она была не круглая, а, как мы привыкли, прямоугольная по граням. А еще там была дверь, такая же, как и прошлая. Но войти в дверь Ася не успела – упала на пол, уставшая карабкаться, и уснула. Почему она так устала? Хороший вопрос, однако справедливости ради: девочке было тяжело карабкаться, словно за неожиданным скачком роста последовало не менее резкое его уменьшение. Каждый метр она проползала очень долго. Об этом подумала и Ася, вспоминая прошлый день уже в новой комнате, но все равно в пузыре и с ножом в кармане. Лопнув без проблем уже и без того надоевший пузырь, который малышка нарекла постелью, Ася поплелась к двери. В этой комнате уже не было желобков, как в прошлой, зато дверь, как назло, была расположена почти на потолке. Карабкаться по такой стене было невозможно, потому девочка сразу оставила этот вариант и решила осмотреть новую комнату. В комнате не было ничего особенного, кроме одной выдвижной панели, находившейся под дверью. Но, даже если запрыгнуть на эту панель, добраться до двери было все равно тяжело, что не радовало Асю: ей не хотелось задерживаться тут больше, чем на два дня. Впрочем, решение нашлось, причем на следующий же день. Как оказалось, если прыгнуть с панели на стену, то руки и ноги прилипали, как присоски, и можно было, словно человек-паук, добраться до двери. Следующие несколько комнат были не такие трудные, как первая. Там нужно было лишь найти дверь, спрятанную то в полу, то в стене. Счет времени Ася давно потеряла. Хотя это и не так важно. Путешествие по комнатам уже начинало надоедать своей однообразностью. Попадались комнаты разных форм, но обычно либо белые, либо черные, либо серые. Напрягали комнаты черные, в которых, даже несмотря на свет, было темно хоть глаз выколи, и белые, режущие глаза, светящиеся ослепительным блеском. В серых было комфортно и даже уютно. Большой редкостью были разноцветные комнаты. Самой любимой Ася могла назвать желтую комнату. В ней всегда было тепло, а энергия и позитив так и переполняли девочку. Стены тоже были в основном холодные и бетонные, но в желтой и оранжевой были по какой- то причине деревянные. За время своего путешествия Ася пробовала много раз вспомнить, что произошло до попадания в это слегка нудное комнатное приключение. Но в голове были лишь отрезки воспоминаний. Сирена, шум, страх, слезы, мама – вот все что она помнила. Еще иногда в голове играла песенка про космос. Ася ничего толком не могла понять в этих обрывках памяти, но предполагала, что, возможно, когда они вместе с мамой слушали песенку про космос, на Земле что-то случилось, такое, что пришлось ее покидать. Или они летели с мамой в космос и там случилось что-то?.. Однако не эти мысли в основном занимали голову девочки. “Выход-то где? – кричала девочка в дверь. – Напридумывают комнат!” Самое удивительное было для девочки то, что если за день она проходила в следующую дверь и там засыпала, то проход в прошлую исчезал. То есть, если выразиться поточнее, прошлая дверь исчезала и оставалась просто стена. Что Ася ела? Это еще тот вопрос. Девочка не чувствовала голод. Всякий раз, когда у неё возникали вопросы относительно еды, малышка не ощущала ничего, кроме чувства сытости. Первую неделю в комнатах не было ничего, кроме освещения. Затем, после того как она уже чуть ли не умирала со скуки, занимаясь при этом тем, что высказывала в пустое пространство свои недовольства, комнаты изменились. В них все чаще попадалась мебель и разнообразные вещи, а иногда даже игрушки, что не могло не радовать Асю, столько дней не видавшую кукол. Она забирала понравившиеся игрушки с собой, сначала раскладывая по большим карманам, затем кладя их в мешок, сделанный из кофты. В комнатах попадались и вещи. Разнообразные платья и туфли так и пестрили. Это тоже очень обрадовало Асю. За время путешествия её вещи поизносились – протерлись в коленях и на локтях. Хотя вещи, взятые из комнат, в основном не были модными, в, например, той же желтой комнате попадались и похожие на Асины. Тупой нож всегда был с Асей в пузыре воспоминания, крутился рядом. Хотя и был обречен каждый день разбиваться вдребезги. Вскоре комнаты перестали быть разных форм, а, наоборот, стали похожи на отельные деревянные коридоры, в которых иногда были и другие двери, словно для постояльцев. Пузырь, служивший постелью Асе, тоже перестал появляться, как и нож. И спала девочка где приходилось. Иногда опрокидывала шкаф и спала там, иногда в кровати. Начали появляться разнообразные личные документы и картины. Документы нельзя было назвать интересными, в них находились имя и фамилия, а также фотография с замазанным лицом. Также попадались книги, которые моно было читать днями напролет. И вот этот период путешествия по дверям Асе доставлял особое удовольствие. Раньше Ася не могла отличить сон от реальности. Все события напоминали один большой и очень длинный сон. А сейчас она уже могла чувствовать себя живой и счастливой. В начале своего путешествия, когда только-только появлялась мебель, Ася нашла фотоаппарат и, зная, что в среднем за день проходит 5-6 комнат, вычисляла, сколько она тут. Это сначала у фотоаппарата было такое предназначение, затем Ася просто фотографировала комнаты и таким образом коллекционировала их. В одной из комнат даже попался камин! Однако в один момент это все закончилось. Ася вошла в следующую комнату, предвкушая теплую постель, в которую можно забраться с ногами и накрыться одеялом с головой, но вдруг её пожитки, собранные за дни пути в сумку из кофты, испарились, а одежда стала прежней, не потертой, а такой какой была вначале, а в кармане лежал тупой нож…

Открыла глаза Ася уже в прежней, только очень большой круглой комнате в пузыре-постели. Девочка осмотрелась и попыталась встать. На первый взгляд, это та самая, «начальная», комната. Тот же пузырь, те же шаровые молнии, тот же нож в кармане. Только что-то не давало девочке покоя. Что-то лежало внизу и загадочно блестело. Ася была уверена: этого предмета не было в комнате раньше. Лопнув свою “темницу”, девчонка упала на пол сферы. Внизу лежал кусок камня и кусок бумаги, где крупными буквами было написано “ВСПОМНИ”. “Зачем мне что-то вспоминать? – наивно подумала Ася. – Я и так все помню”. Тут девочка напряглась, даже изобразила на лице усилия глубокомыслия, будто она думает, а затем засмеялась от этого своего кривляния. Но как только, мимолетно и скользя вдоль других воспоминаний, малышка представила маму, стало не до смеха. Все во круг потемнело, в горле образовался комок, а в ушах появился гул сирены. Ася застыла. Она уже всерьез задумалась над посланием. Ведь с самого начала ее путешествия в голове были только отдельные воспоминания о произошедшем, а теперь не было и их. Словно кто-то все стер. Девочка сидела так, наверное, часа два, силясь что-нибудь вспомнить. И сидела бы она, наверное, так еще долго, если бы не записка, та самая, со “ВСПОМНИ”. Нет, она не взорвалась и никуда не телепортировалась, записка просто исчезла. Когда Ася спохватилась, было уже поздно. Она уже не помнила ни куда ее положила, ни откуда она появилась, ей оставалось только ждать следующего дня, когда все вернется на круги своя.

Однако у этого мира были свои планы.

И на следующий день Ася уже была в другой комнате. Там уже была мебель, и одежда, и цвет, и новая записка. “Ищи”, – прочитала в слух девочка. В ту же секунду малышка метнулась к полкам и с силой вытащила все из них. Перерыла всю одежду, открыла каждую полку, осмотрела каждый угол комнаты, но её старания не увенчались успехом, даже раскиданные по комнате бумажки были простым мусором, без каких-либо иероглифов и прочих надписей. Спустя много часов поиска куска бумаги Ася села около старого шкафа и заплакала от усталости и безысходности. Затем грусть перешла в гнев, и девчонка стала все ломать. Она опрокинула и деревянный шкаф, и вешалку, и кровать, и тумбочку, и маленький батутик, и лампу, и ковер, и картину. В общем, в комнате больше ничто не стояло на своих местах. И тут взгляд разъярённой Аси остановился на лазерной указке. На обычной лазерной указке с черным корпусом и маленькой красной кнопочкой по центру. Такая была и у нее когда-то…

Машина. Радио проигрывало веселую песенку про космос, которая, частенько заседала в голове. Ася шевелила ногами и играла указкой, то и дело наводя ее на зеркала и наблюдая за отражениями. “Ася! – сказала мама. –Приедем в парк аттракционов, тогда и поиграешь, а сейчас, пожалуйста, не мешай”. Девочка посмотрела на маму, которая уже уставилась в буклет и что-то пристально там разглядывала. “Смотри, у них там новые …”

На этом воспоминание оборвалось. Это все, что удалось вспомнить Асе. Девочка села на пол и долго смотрела в никуда. Она думала о родителях и сильно по ним тосковала. А ведь действительно: за все время её путешествия Ася почти совсем не вспоминала родителей. Ни мама, ни папа, казалось бы, не интересовали ее. Девочка просто искала выход, который уже, кажется, никогда не появится. Она легла, свернувшись клубочком около указки, считая ее чем-то вроде оберега, который, по ее мнению, мог бы ее вытащить, остановить этот кошмар. Ася рыдала и пыталась вспомнить еще что-нибудь, но ничего не получалось. Тогда она тихонько встала, сунула в карман указку и со слезами на глазах продолжила рыться в вещах. Но все было без толку, того чувства дежавю, которое возникло у нее от указки девочка не почувствовала. Ася осмотрела каждую вещь, каждую бирку и бумажку, лежавшую без дела, пусто. Все это просто мусор. Тогда вдруг девочку словно ударило током: “А может, я вообще не жива?” Безусловно, в первые дни ходьбы по комнатам ее часто волновала эта мысль, но почему-то не так сильно. И ведь действительно, какая ей была тогда разница? Малышка тогда была в отличном, любознательном настроении и в счастливом неведении. Но сейчас, сидя в бесформенной желтой комнате и смотря на вещи, Ася четко понимала, что, вероятнее всего, не жива. “Да ну, бред. В загробном мире, если он вообще есть, 100% много народа. Да ты хоть посчитай, сколько в день умирает! Бред! И еще, ты же чувствуешь боль. Ты можешь упасть и больно удариться, ты можешь ущипнуть себя, тебе холодно и жарко. У мертвых нет чувств”, – успокаивала она себя. Правда, это не особо помогало, учитывая, что мысль о случившейся смерти уже била все ее тело небольшими судорогами. А может, она действительно не жива? Или же это, наоборот, глупые теории? В таком положении малышка просидела целый день.

Но вот новый день – новая комната. В этот раз – темно-синяя комната с целой кучей наборов разноцветных конструкторов с различными аттракционами. Повсюду были пестрые фонарики и различные конфетти. Было все так ярко и нарядно, что первые секунды пребывания в комнате даже ослепили девочку. Асю на миг очень обрадовала игровая комната, однако мрачные мысли все больше поглощали ее с головой, настолько, что первые два часа в комнате девочка просто сидела, смотря в стену. До того момента, пока не заметила наборы с различными аттракционами. Парк аттракционов и песенка про космос. Девочку осенило. Она пулей понеслась к наборам и стала разглядывать каждый. В комнате, казалось, этих конструкторов было около сотни. Смотря на картинку-образец, девочка ничего не вспомнила, но, как только стала собирать, все приходило в ее голове на места. Смотря на собранный набор карусели, Ася вспоминала, как шла мимо нее в реальности. Да, да! Наконец-то воспоминания возвращаются. За этот день девочка вспомнила более 20 аттракционов из космического парка. И разнообразные карусели, где вместо коней были планеты, и фургончики, где продавали мороженное, и большие качели, и детскую площадку, и бассейн с лодочками в виде ракет, и фонтан, и указатель, и растения, и фонарики, и актеров, и сцену, и аквагрим, и батуты, и штуку, которой Ася дала смешное название “Вверх-вниз”, и аттракцион Сомбреро, и ракету вверх дном, и еду космонавтов, и медленные астероиды, и многое-многое другое. Однако все это были лишь кадры… Эх! Досадная неполнота! Когда она проходила мимо, что же случилось?

На следующий день она очнулась уже в серой комнате. Для начала Ася решила решить все интересовавшие ее вопросы. “Мне наплевать мертва я или нет. Даже если это так, то я хочу узнать, что случилось. И вообще надо считать комнаты. Хм… Что ж, молодец, Ася, теперь мы совсем не знаем, в какой мы комнате. Ты давно сбилась со счета из-за своих страхов. Придётся начать счет с белой комнаты с запиской. Это раз. Затем желтая комната с указкой. Это два. Потом аттракционы. Это три. А теперь серая. Это четыре”, – сказала Ася. Хотелось в этом непонятном мире установить хоть какой-то порядок. Почувствовать хотя бы его иллюзию. Любопытно было, что в этой, сегодняшней, комнате не было ничего, кроме ветра и странного чувства адреналина. Девочка принялась расхаживать по комнате в поисках какого-нибудь предмета. Малышка уже поняла, что тут не все так просто и ей нужно найти какой-нибудь предмет, чтобы все понять. Но комната была пуста. В ней не было ровным счетом ничего. По началу Ася бегала и двигалась по комнате, забиралась на стены. Но быстро устала и решила прилечь. Это очень удивило девочку, ведь раньше, казалось, она может горы свернуть, сил было столько, что она могла без устали бегать днями по комнатам. А сейчас что? Побегала пять минут и все? Дверей нет. Идти некуда. Бегать не можем. Просто мечта! Ася легла на пол и закрыла глаза. Как вдруг все поняла. Да, она ничего не видела, но чувства, ощущения ей напомнили о том моменте, когда она закрыла глаза на американских горках.

Ася уже спустя два дня бессмысленных рассуждений о жизни и смерти готова была спокойно принять тот факт, что она мертва. Все путешествие только этому и учило: эмоции – лишняя трата энергии, а энергия может пригодиться. Потому она приняла твердое решение запечатать все свои эмоции. Ася стала просто сортировать информацию на "Нужно" и "Не нужно". Ненужное девочка почти всегда старалась забыть: зачем ей то, что уже не пригодится в дальнейшем? Что касается американских горок, спустя два часа стало совершенно очевидно, что ее смерть непосредственно связана с этим местом. Вопрос только в том, как она конкретно умерла. Упала ли с большой высоты из-за ненадёжного крепления, сломались ли сами рельсы, по которым, собственно, и передвигались вагончики? Единственное: ее смущало, что она тут по какой-то причине одна, хотя и этот вопрос скоро вылетел из ее головы. Незаметно пролетело время. И вот Ася уже в шестой, по новым подсчетам, комнате. Да, девочка совсем не помнила пятой комнаты, похоже, она была совсем пустой и ненужной, зато шестая не давала ей покоя и вновь оживила интерес к этому миру. Вообще комната не отличалась ничем, кроме того, что она была полностью из серых плит. Любопытными там были вещи: яма, лопата и часы с небрежно нарисованной надписью "6 секунд". Это открыло девочке глаза. Руки задрожали, в горле пересохло, а сознание ликовало.

Знаете о последних 7 секундах жизни? Говорят, что в эти секунды человек просматривает прожитую жизнь. Не важно, была ли какая-то связь между 6 комнатами и 6 секундами или не было, но у Аси появилась надежда, что она не мертва, что она попала этакий коридорчик между жизнью и смертью. В тот момент девочка начала метаться по комнате, ища дверь или какой-нибудь выход. Ей вдруг показалось что времени у нее очень мало. Не обнаружив двери, Ася взяла первое, что попалось под руку, и кинула этим в плиточную стенку. Этим предметом оказалась лопата. Металл проткнул стену. Побежали трещины. Они, как маленькие ручейки, разбегались по стене. Пока не рухнул пол. Ася схватилась за кусок бетона, чтобы не упасть в неизвестность. Как вдруг бетон превратился во что-то черное и засасывающее, от испуга девочка дернула руку и упала. “Это определенно не наш мир…” – последнее, что успела подумать Ася.

Очнулась она в больничной палате. Рядом сидели родители и плакали, но, кажется, не от горя, а скорей, наоборот, от счастья. Как оказалось, в тот день, два месяца назад, Ася с родителями поехала в парк аттракционов. Там они решили покататься на американских горках. Поначалу девочка жутко боялась, но все-таки решилась. Как оказалось, сиденье Аси было неисправно, и все бы могло кончится очень плохо, но малышке повезло. У нее был лишь перелом руки и сотрясение мозга, что и стало причиной впадения Аси в кому”, – дочитала бабушка.

– А что за звезда была вначале и кто ее тогда ударил? – хлопал глазками любопытный Костик.

– Понимаешь, никто этого не знает, и я не знаю. Это же не наш мир.

– Но ты же сама это и придумала. Ты же и есть та самая Ася.

Кажется, такой ответ немного ошарашил бабушку. Ведь она об этом никогда не задумывалась. Она не знала, кто ее тогда, в мире духов, ударил. Может, та звезда и та трава была на планете, принадлежащей раю. И существа той планеты помогли Асе тогда. Или, может, мы можем как-то повлиять на этот междумир. Для себя она осознала только одно: после смерти человек не умирает, он просто меняет оболочку, чтобы отправиться в новое путешествие.

“Знаешь что, пойдем лучше чай пить”, – подытожила бабушка, подталкивая Костика на кухню.