Солнце осторожно выглянуло из-за верхушек заснеженных деревьев и мягкими, ленивыми лучами коснулось небольшой деревушки Уормхарт, которая казалась затерянной среди огромного леса. Но первое впечатление было обманчиво. Тут тут, то там проглядывали другие маленькие поселения небольшого народца – снежных ормов.

 

Уормхарт мало чем отличался от других деревень. Её обитатели жили дружной общиной, вместе охотились, рыбачили и занимались собирательством. Жизнь в суровых холодных условиях закалила их тела, но сердца их оставались открытыми миру и полными гостеприимства.

 

Основой деревни, её костяком, служила небольшая площадь, на которой устраивали празднования и иногда открывали торговые точки. Вокруг площади начинался первый круг домов, следом шли ещё два, вплоть до городских ворот, у которых дремали два орма, изрядно утомившихся на скучном дежурстве.

 

 

Деревянная дверь одного из небольших одноэтажных домишек осторожно отворилась и в проёме появился нос. Следом за ним появился и его хозяин, осторожно переваливаясь с ноги на ногу, стараясь не наступить на скрипящие доски крыльца. Ростом он был невысок, двенадцать люксов, ещё с деньков минувшей молодости. Ормы, впрочем, редко когда вырастали выше подобной отметки, такой уж они были низкорослый народец. Старый Энцо не был исключением. Его длинный, любопытный нос нависал над подковообразной бородкой, густые брови иногда хмурились сами по себе, словно живя своей жизнью, а задорные, совсем не старческие глаза венчали его несколько странный, но по-своему обаятельный образ.

 

В деревне Оукхил Энцо был что-то вроде старейшины – следил за порядком, справлялся о благополучии соседей, к нему нередко обращались за советом взрослые и прибегали послушать байки дети. Своё утро он любил начинать на заснеженном крылечке, попивая горячий чай из листьев когу и иногда пуская колечки из потёртой трубки, доставшейся старому орму от одного из предков. Обычно в это время большая часть жителей ещё не покидала свои уютные постели, но в этот день всё было немного иначе.

 

Вчера вечером, незадолго до наступления темноты, зазвенел колокол у пограничной стены. Это могло означать только одно – границу региона пересек нор. Кого из скитальцев занесло в их заснеженный край, Энцо не знал, но как всякий уважающий себя орм обратился к жителям деревни с просьбой подготовить всё к приходу гостя. Старые традиции нарушать нельзя.

 

И вот потихоньку деревня стала оживать. Крепкие молодые ормы начали стаскивать столы и стулья на площадь, деревья украшались разноцветными лентами, из окошек близстоящих домов потянулись потрясающие ароматы местной кухни. Все готовились к приходу нора – того, кто ходит по миру. Пусть даже никто и не знал, когда он заглянет к ним на огонек.

 

Ребятишки высыпали на улицу, собрались в небольшую, но очень целеустремленную стайку и окружили крыльцо старого Энцо.

 

– Расскажи нам история, нэсто Энцо! Расскажи, расскажи, расскажиии! – наперебой закричали они.

 

– Но вы же уже слышали все мои истории много раз! – улыбнулся старик, прекрасно понимая, что история должна быть рассказана, это уже становилось традицией, да и ребятишек обижать он бы никогда не стал.

 

– Ну пожааалуйста! – протянула самая маленькая из собравшихся детей, девочка с белом платье, с красным бантом, украшающим светлые кудри.

 

– Ну хорошо! –- Энцо сделал вид, что его наконец уломали, и театрально вздохнул, – тащите сюда ящики, вон у той стены стоят! Собирайтесь в кружок! Расскажу я вам историю. Ту, что не рассказывал ещё никому. Она заслуживает того, чтобы её услышали.

 

Вы наверняка знаете, что наш мир куда больше того, что мы привыкли видеть каждый день. Куда ни посмотри, везде нас окружают леса, покрытые снегом, горы и холмы. Ну за ними, в какую бы сторону ты не пошел, всегда найдётся огромная стена, сделанная из неведомого никому камня. Такая высокая, что никому через неё не перебраться. И в какую бы сторону ни пошёл, конца края ей не видно. Говорят, что за стенами этими живут наши собратья, ормы. Похожие на нас, но в тоже время и немного другие. Живут они не как мы с вами, по колено в снегу, а в вечнозеленых лесах и да на больших равнинах, которые продуваются тысячью ветров.

 

– Я слышала, что там есть места, где очень жарко! – воскликнул молодой орм, сидящий слева от крыльца.

 

– А мне матушка рассказывала про деревья, которые цвет меняют, с зеленого на жёлтый, с жёлтого на красный, а потом и вовсе всю эту красоту на землю сбрасывают!

 

– А мне….А я… А ещё! – раздался звонкий хор голосов.

 

– Да, да! – Энцо поднял руку и голоса разом смолкли, – всё верно, есть и такие чудеса по ту сторону стен. Правда не все в одном месте, каждое в своём. Видите ли, земля, которую мы привыкли называть своим домом – это один из четырёх регионов. И во всех регионах погода ведёт себя по-разному, отсюда и такие чудеса. И попасть в остальные регионы можно лишь через врата, которые вырезаны в тех самых огромных стенах. Но нам туда путь заказан.

 

– Почемууу? – хор голосов слился воедино в искреннем негодовании и возмущении.

 

– Слабы мы здоровьем, ребятишки. Несмотря на наш рост, народец мы крепкий, но шаг или два за пределы привычных снегов надолго загонят нас в горячку или того хуже. Прижились мы тут, и на других землях стало для нас опасно, ровно как и других ормам. Стены-то эти ради нашей защиты возведены, благодетелями нашими, Серрами.

 

– А вы их когда-нибудь видели? А где они живут? А что они могут? – Энцо замахал руками, призывая вновь родившихся детишек к порядку.

 

– Сам я их никогда не видел, слышал только от деда своего. Росту они повыше нас будут, с крыльями серыми. Рук у них четыре, а глаз шесть. Всё видят, всё знают. И наблюдают за нами вон с той горы, что в облаках скрывается, конца-края не видно.

Немало наших пытались на эту гору забраться, да не вернулся никто. И вы, ребятишки никогда туда не ходите. Не хотят серры, чтобы беспокоили их.

 

– А норы? Расскажи про норов, нэсто! – попросила девочка с бантом.

 

– Норы? О, они очень большие, почти в тридцать люксов. И единственные, кто может путешествовать через врата между регионами. Они путешествуют из страны в страну, из холода в тепло и снова по кругу. Именно благодаря им мы столько знаем о том, что творится за стенами. Ну и конечно, мы каждый раз с нетерпением ждём, когда один из них посетит нашу деревню и поделится с нами диковинками, которые он собрал в путешествиях. А мы, в свою очередь, всегда платим ему гостеприимством и передаём местной еды и товаров, чтобы и другие ормы могли получить частичку нашего тепла и свет нашей души.

 

Но это всё лишь присказка, настоящая история ещё впереди! Впредь я прошу меня не перебивать! Все вопросы потом! Вам понятно?

 

– Да, нэсто Энцо, – хором ответили дети.

 

 

– Эта история произошла недалеко отсюда, в деревеньке подобной нашей. Жили в ней ормы, ничуть не отличающиеся от тех, что вы видите сейчас вокруг. И двое из них, Рамо и Лира были немногим старше вас, когда вокруг них закрутились колеса судьбы.

Видите ли, они дружили с самого детства и Лира искренне полагала, что их ждёт целая жизнь вместе, но не всем мечтам суждено сбыться. Лира начала учиться на лекаря, а Рамо приняли в отряд охотников. День за днём он пропадал в снежных лесах и возвращался, как правило, только под вечер.

 

Однажды утром, он высказал странную мысль, о которой другие ормы предпочитают никогда не говорить: “А что там, на это горе, которая возвышается даже над стенами? Действительно ли там живут серры?”

 

Нет, не поймите меня неправильно – он был далеко не первый, у кого появились вопросы и стремление узнать, как устроен наш мир. Но все предыдущие попытки ни к чему не привели. Каждый орм, который отправлялся к горе, пропадал без следа и не приносил своим родственникам ничего, кроме печали. А потому у Лиры был веский повод начать переживать за своего друга. Ведь с каждым днём в ней крепло чувство, что они уже не просто друзья.

 

Несмотря на все попытки Лиры отговорить его, Рамо всё же направился к горе. Слёзы и мольбы подруги не смогли перевесить чашу весов, любопытство и чувство долга оказались сильнее. Рамо искренне верил, что все ответы лежат там – на склонах высокой горы, на вершине всего мира. И если раскрыть её секреты, это принесет счастье ормам во всех уголках нашей земли. Но каким бы чистым и доблестным ни было сердце молодого орма, это не помогло ему в путешествии. Рамо так и не вернулся с той горы.

 

Шли годы, Лира продолжала совершенствоваться в своем искусстве и вскоре стала известной целительницей. К ней приезжали люди со множества других деревень в поисках лечения и совета. Одним из самых необычных и запоминающихся её посетителей оказался нор, который в своих странствиях по заснеженным лесам наткнулся на горняка и серьёзно повредил руку в поединке не на жизнь, а на смерть.

 

Лира удивилась, ведь норы прежде редко обращались к ормам за помощью и в основном ограничивали свое общение с низкорослым народцем торговлей на площади. Но тем не менее, она не могла отказать нуждающемуся в помощи и благодаря её усилиям уже через месяц руке нора снова вернулась подвижность, и он смог отправиться в дальнейший путь.

 

Он снова вернулся спустя три вращения, и Лира охотно провела в его компании несколько вечеров. Целительница кормила его луковым супом с травами, которые ей с трудом удавалось найти в глубоких пещерах, куда не достигала зимняя стужа.

 

Они говорили практически обо всем. Нор, которого Лира окрестила Рыжим, за гриву огненно-красных волос, поделился с ормой историями о своих приключениях: о жарких пустынях, о дождевых лесах и непроходимых болотах, о певчих птицах и невероятной красоты цветах, о реках, прудах и водопадах. О жизни по ту сторону стен, совсем другой жизни. О четырёх мирах, скрытых в одном и о свободе.

 

Лира восхищалась его странствиями, но не могла не тяготиться мыслями о Рамо, который мечтал о такой же свободе, как есть сейчас у норов. Разница лишь в том, что он хотел такой свободы для всех и эта мечта придавила его своим непомерным весом. А норы жили этой мечтой задолго до Рамо, и будут жить, когда многих из нынешних обитателей деревни уже не будет в живых и их встретят совсем другие ормы. Новое поколение, которое как и прежнее, не сможет потягаться с величественными исполинами в долголетии.

 

Нор продолжал возвращаться каждый раз, когда его путь заводил его в снежные леса. Лира иногда вспоминала его истории о том, что норы подчиняются правилам, установленным серрами. Они должны посещать регионы в строго определенном порядке, не задерживаться в одном из них больше чем на одно вращение и никогда не возвращаться через врата назад. Иначе их постигнет кара, последствий которой никто из ныне живущих норов не знал, но опасений было достаточно, чтобы не пытаться пойти против сложившегося порядка.

 

В один из своих визитов, Рыжий подарил Лире медальон с красным камнем, который в особо тёмные ночи светился тусклым, успокаивающим светом. По словам нора, он нашёл его в горах, далеко от здешних мест и с тех пор носил на шее как оберег. Он без капли сомнений подарил его своей подруге, а взамен получил в дорогу несколько объёмных фляг с фирменным супом. Иногда, сидя у костра, нор разогревал суп в котелке и думал о заснеженной деревеньке, где живёт единственное на свете существо, которое заботит его благополучие. И на душе становилось теплее.

 

Вернувшись в заснеженную деревеньку после очередного круга странствий, он обнаружил, что Лира тяжело больна. Возраст давал о себе знать, ведь ормы живут намного меньше, чем норы. Её болезнь прогрессировала медленно, пока не произошел неприятный случай. Другой нор пару ночей назад был гостем в деревне. По словам Рыжего, норов хоть и было немного по сравнению с ормами и неведомыми серрами, но их численность достигала несколько сотен. А потому было совсем не удивительно, если в одном регионе появлялись сразу несколько представителей их могучей расы.

 

Тот, другой, наслаждался гостеприимством жителей деревни, с удовольствием принимая их дары и делясь своими. Одним из таких даров, к слову, был и фирменный суп Лиры. Когда пожилая орма позвала нора в свой дом, чтобы он забрал фляги, тот неожиданно напал на нее и сорвал с её шеи медальон с красным камнем. Лира упала, ударилась головой и с тех пор уже не вставала с постели.

 

Не говоря ни слова, Рыжий покинул деревню и вопреки правилам, которые он неукоснительно соблюдал до этих пор, пересёк границу смежного региона раньше положенного срока.

 

Спустя одно вращение, Лира тихо умерла в своей постели. По традициям ормов, её должны были похоронить на следующий день, в небольшом склепе на снежном поле, на котором водит хороводы ледяной ветер.

 

После того, как все неравнодушные разошлись, из-за огромного дерева, стоящего на окраине поля, медленно шагнула высокая фигура с развевающимися на ветру рыжими волосами. Нор медленно шёл к склепу, с трудом переставляя ноги. Кровь струилась по его руке, капала вниз и следовала за скитальцем ковровой дорожкой. С каждым шагом нор как будто становился меньше, сжимался и терял силы. Плащ стал ему слишком велик, сапоги остались лежать на снегу как ненужный балласт, роскошные рыжие волосы падали с его головы на снег, как искры от затухающего костра.

 

Нор упал на колени возле склепа подруги, разжал окровавленный кулак и на ступени опустился медальон с красным камнем.

 

Когда поле погрузилось в темноту и на небе появилась луна, медальон начал светиться, все ярче и ярче. Его свет укутал собой склеп и маленькую фигурку, которая скрючилась на ступеньках, с трудом борясь за каждый вздох.

 

Когда взошло солнце, один из охотников отправился на поле почтить память деревенской целительницы, которая некогда спасла ему жизнь после неудачной охоты. Он не был в деревне во время похорон и теперь спешил исправить свое упущение.

 

Как только он вышел на заснеженное поле, его глазам предстала странная картина. Высокая женщина с гривой ярко-рыжих волос стояла возле склепа. Охотник замер, пытаясь прийти в себя от удивления. Женщины среди норов не были редкостью, но сам орм видел такую впервые.

 

Нора несколько минут молча взирала на склеп, а затем повернулась и медленно зашагала в сторону деревни. В руках она осторожно держала небольшую фигурку, в которой охотник признал молодого, незнакомого ему, орма.

 

Рыжая нора отдала юношу на попечение новой целительницы и вскоре покинула деревню, чтобы продолжить свой путь. Молодой орм вскоре поправился и его приняли в ряды рыболовов. Ходить на охоту, и вообще отходить далеко от деревни найдёныш наотрез отказывался, хоть и не мог предоставить для этого внятной причины. Его память была похожа на сыр, изрядно потрепанный амбарными крысами, а потому жители деревни не относились к нему слишком строго.

 

По ночам орма часто мучили кошмары, в которых крылатые существа схватили его за плечи и куда-то тащили. И только сжав в рукё медальон с красным камнем, который ему оставила рыжая нора, он мог заснуть спокойно. Во сне он гулял по зеленому лугу с самой красивой ормой из всех, что он когда-либо видел. Она улыбалась ему и просила больше никогда не покидать её. И просыпаясь каждое утро, молодой орм надеялся, что когда-нибудь сможет увидеть её снова и попросить у неё прощения. За всё.

 

Энцо замолчал. Из его глаз скользнули несколько слезинок, и старый орм поспешно стёр их носовым платком. Дети вокруг него замерли, боясь пошевелиться и разрушить чудесную иллюзию. Они даже не заметили, как некоторое время назад в их деревню прибыл гость, и остальные жители уже вовсю чествовали скитальца по другим мирам.

Маленькая орма с красным бантом доверчиво взирала на рассказчика, от волнения широко раскрыв рот.

 

– А это правда случилось? Где сейчас этот орм? А рыжая нора?

 

– Кто знает, – пожал плечами Энцо, тихо улыбаясь – это было давно. Тот юноша уже давно мог состариться и покинуть наш мир. А что до норы, то о ней было известно совсем мало. Взгляни вот хотя бы на нашу гостью. Чем тебе не рыжая нора?

 

Сказитель указал пухлым пальцем на площадь, где ормы собрались вокруг высокой фигуры в плаще. Рыжеволосая женщина о чем-то оживленно спорила с местными охотниками и оживлённо жестикулировала руками. Словно почувствовав на себе взгляд Энцо, она посмотрела поверх голов ормов ему прямо в глаза. На её губах мелькнула дружелюбная улыбка, в которой проглядывалась тонкая нотка сожаления. Через секунду от нее не осталось и следа и нора вернулась к беседе.

 

Когда маленькая слушательница покинула старого рассказчика и побежала на площадь веселиться, Энцо поднялся со стула, размял затекшую спину и неспеша двинулся к двери. На пороге он бросил умиротворённый взгляд на площадь, усмехнулся своим мыслям и сжал под рубахой медальон, который уже много лет согревал его душу.

 

“Однажды. В один прекрасный день…” – прошептал он и скрылся за дверью.