Был ясный осенний вечер. На пухе облаков мирно возлежала полная луна, снисходительно озаряя волшебным сиянием свои владения.

Кир подходил к мосту. За ним начинался другой мир, другая жизнь со своими законами. Место куда он собирался войти, было больше похоже на гетто для нежити. За последним горящим приграничным фонарём на столбе начиналась тьма, как будто это были два государства, похожие, но совсем разные, как когда-то были Северная и Южная Корея на Бхарата-варше в эпоху Кали, с одним лишь отличием, что жители этих двух миров почти свободно пересекали границу. Иногда Кир удивлялся, почему немалая часть жителей этого бастиона тьмы имеют человеческие лица, почему они вообще похожи на людей.

Кир поднялся на мост. Больше всего мост пугал его зимой, когда покрывался льдом. Часто во сне ему виделся один и тот же кошмар, как зимней ночью он идёт по этому мосту. Река внизу огромна, намного больше этой, настоящей. Пытаясь балансировать, Кир соскальзывает в бок на неровной ледяной корке, хочет опереться на перила, но там... О ужас! Ничего нет! Пустота. Кир падает, проваливаясь под лёд. В мрачной, пробирающей до костей глубине его уже поджидают мерзкие уродливые рыбы и чудовища невероятных размеров. Их много, целая стая. Они плавают вокруг него, изгибая свои жирные спины. Кир начинает задыхаться и пытается вдохнуть воздух, которого нет. Наконец он инстинктивно втягивает в себя плотную черноту. Кир тонет.

Подобные сны посещали Кира возможно потому, что река являлась границей между двумя мирами. Но, вероятнее всего, что он стал свидетелем одного ужасного события, произошедшего с ним в детстве во время учёбы в школе. Однажды, идя домой после занятий, он увидел на мосту человека с сетью на палке. Кир любил смотреть, как рыбачили с моста. После очередного заброса в сети оказалась одна средних размеров рыба. Достав её, рыболов, вместо того, чтобы бросить её в мешок, то ли от голода, то ли просто выпуская на волю свою звериную сущность, вдруг оторвал ей голову редкими гнилыми зубами, а потом сожрал её целиком прямо со внутренностями. Скорее всего, именно это событие явилось ключевым, оставив неизгладимый след на неокрепшей детской психике. Иногда Кир видел сон, что он тот рыболов, и очередная вытащенная из сети рыбёшка вдруг превращалась в страшного мутанта, начинающего пожирать его с головы, как будто мстя за своего собрата за то, что он не остановил и не наказал того гнилозубого.

Стараясь не думать о страшном, Кир стал на первую ступеньку. Когда мост был почти пройден, он вздохнул с облегчением. Та тьма и пустота впереди не пугала его. Наоборот, казалась чем-то близким и даже весёлым, щекочущим нервы. Ведь он прожил там с рождения больше двухсот лет, почему-то не потеряв внутренний свет. Он лишь относительно недавно вырвался из этой кармической клоаки. Тьма того мира являла свою злую сторону и пугала лишь случайно заходящих в неё, не знающих, что их ждет впереди. В большинстве случаев это была дорога в один конец. Для этих странников темнота являла себя низшей тьмой. Те, кто был вынужден долго находиться в ней, умирали, сходили с ума или превращались в нежить, и их уже нельзя было отличить от коренных обитателей. Остальные немногие приобретали иммунитет.

На всякий случай Кир сделал несколько вдохов и выдохов в определенной последовательности, ативировав невидимую броню, сделал усилие вперед, понемногу проталкивая себя через полупрозрачную оболочку, разделявшую миры, и спустился с моста.

Был пасмурный осенний вечер. На пелене из !облаков ворочалась полная луна, вынужденно бросая свет на этот пропащий кусок вселенной.

Слева впереди от себя, на краю дороги, в густой тьме он заметил чью-то фигуру. Были видны лишь очертания. Сразу бросилась в глаза бесформенная голова. Сделав два шага, Кир увидел, что бесформенность голове придавали торчащие из нее в разные стороны паклы, сбитые в комки. «Леший вышел на обход, – мысленно улыбнулся Кир. – Какая волохня!». Такая была здесь только у одного существа. Р. Да. За все годы обучения в школе Р ни разу не причесался. Приблизившись, Кир разглядел лицо лешего.

–Ты до сих пор не купил расчёску? Эти 250 лет тоже так ходил, как в школе? – весело спросил Кир.

–По морде получить хочешь? – Р поднял руки в боевую позицию.

–А ты знаешь, кто я?

– Мне по...

– Я – шершавый берет, воин-невидимка. 7 777 бесконечных конечностей непрерывных битв. Магистр по владению всем известным и неизвестным оружием, чемпион рукопашного боя всех измерений, надававший трындюлей самому времени, – уверенно произнёс Кир.

У Кира была одна черта: когда он шутил, невозможно было понять, говорит он правду или лжёт, т. к. Кир выдумывал прямо на ходу и непременно с серьёзным видом, так что ни один мускул на лице не выдавал его.

– Даа? Ну тогда ладно, – немного испуганно и разочарованно произнёс Р, опуская все свои руки и пряча их в дырявые карманы.

– Р! да это же я! Кир! Ты что? Не узнал что ли?

– Кир? Здорово! – обрадовался Р, улыбаясь, хотя всё ещё немного опасаясь и не доверяя, как будто ожидал удара. – А ты что? 7 777 бесконечностей воевал?

– Я пошутил. Только 8 888. Остальные 1 111 я бездельничал, – уверенно произнёс К.

– И 250 лет после школы тоже?

– Ну да. Все 250 после школы воевал 8 888, – ничуть не сомневаясь ответил К.

– Что-то тут не то, – почёсал лохматую голову Р одной из рук.

– Да. Война – это тяжело. Год за три, а то и четыре. Вот и умножай. А ты чего стоишь тут? Движение регулируешь? А палка где?

– Да не. Я это. Бабу жду.

– С дачи бабушку встречаешь? Молодец! А почему к паровозу прямо не подошёл?

– Да не. Я это. Не с дачи. Не бабушку, а бабу. Нуу девку короче.

Почти все свои фразы Р начинал с протяжного «нуу».

– О! У тебя девушка есть?!– удивлённо воскликнул Кир.

– Да не. Это. Короче. Нету. Я тут стою так, караулю. Жениться мне надо. Вот.

– Что за бред? Ничего не понимаю.

– Нуу мне мама сказала жениться, а то из дома выгонит.

– И что?

– Да вот стою тут.

– Так ты что? Познакомиться хочешь? – догадался Кир.

– Нуу да. И жениться.

– А жениться когда? Сразу или подождёшь немного? – сдерживаясь, чтобы не заржать, спросил Кир, чуть не подпрыгивая от радости от того, что предстоит весёлый разговор. Голова гудела от восторга. «Надо потом это где то записать! Гы-гы-гы. Ржач какой. Хоть книгу пиши», – подумал он.

– Лучше сразу.

– И как успехи?

– Да вот. Девки проходят иногда, а что-то никак не получается, – разочарованно ответил Р, грустно скривив лицо.

– Это понятно. Место здесь...

– А что место? Плохое? – перебил Р с увеличенными в раза два глазами, понимая, что он стоит перед разгадкой чего-то необъяснимого, что вот-вот раскроется тайна и придёт конец всем его неудачам. – Я раньше на поле в кукурузе прятался, теперь под мостом.

– Да энергетика плохая здесь. Про инопланетян слыхал?

– Чего?

– Да нет. Ничего. Место менять не пробовал?

– Неа. А поможет?

– Ну наверное, если причесаться.

– Нуу. Да я это, – промычал Р, – так это, что, мне обратно в кукурузу?

– Понимаешь. Мост. Темнота. Днём бы попробовал.

– Да работаю я.

– Ну да. Ты бы в клуб какой сходил. Ещё куда.

– Да? Можно так?

– В лес.

– В лес?

– Даже одна девка сама нашла двенадцать пацанов в лесу. Так что у тебя много шансов. Гораздо больше, чем у неё. Ведь ты же пацан. Да и не зима ещё.

– Нуу я не знаю, – ответил Р, не поняв, о чём идёт речь.

– Но можно и здесь, конечно, если с умом подойти, – еле выдавил из себя Кир. Смех так и хотел вылететь через рот, пробив стену из зубов. Кир со всей силы сжимал челюсть.

– Расскажи, как это? – взмолился Р как ребёнок, клянчивший конфеты у родителей. Все его немногочисленные глаза выкатились ещё больше.

– Расскажу. Пошли. Всё равно сегодня вряд ли кто пройдёт из самок человеческих особей. Тебе же по дороге. Дома хоть чая выпьешь. А то вечер холодный сегодня.

Походка у Р не изменилась. Он шёл, как будто в его тазобедренных и коленных сочленениях было по пружине, а руки сильно раскачивались вперёд-назад, при этом он шел как лошадь-иноходец: при поднятии одной ноги поднималась одноименная ей рука. Но на этот раз крайне правая нога давала заметно меньшую амплитуду.

– А что с ногой, Р?

– Да вот здесь побаливает что-то, – сказал Р, тыча клешней в сочленение.

– Пружина села наверное. Менял? А масло? – спросил Кир, глядя прямо в глаза Р.

– Как это? – удивлённо посмотрел Р, вновь столкнувшись с неведомым.

– Да просто всё. Раскручиваешь колено, надо голень провернуть несколько раз по часовой стрелке по методу буравчика. Потом вынимаешь старую пружину и отработанное масло сливаешь. Вставляешь новую и масло льёшь, лучше полусинтетику. И колено как новенькое!

Р задумался.

– Что-то тут не то, – произнёс он после полуминутного размышления.

– Да всё проверено уже давно. Попробуй дома! Щёки Кира надувались от обилия скопившегося воздуха.

– А кто такой буравчик?

– Да учёный один. Его ещё расчленили потом.

Глаза P стали квадратными, только один никак не мог поменять форму. Он задумался ещё больше. Казалось, все его два мозга, спинной и костный, не могли вместить и осмыслить столько новой информации.

– Так о девках! Напомнил Кир. – Или может ну их всех?

– Неет! Рассказывай. Я на улице не хочу жить! – возмущённо выкрикнул Р.

– Слушай и запоминай!

Кир мысленно провёл параллель между собой и сказочником из детской телепередачи и чуть не заржал, представив себя в длинных тёмно-синих болохонах и в колпаке со звёздами.

– Так вот. Понимаешь, ты тут стоишь. Не так стоять надо. И вообще, посмотри на себя, что за вид у тебя?

– А что? – удивился Р. – Я всегда так хожу.

– Девушки любят красивых и смелых парней. Героев одним словом.

– Я красивый и смелый, – уверенно произнёс Р, подняв голову кверху и распрямив плечи.

– А какой подвиг ты совершил? Спас кого-нибудь? Со скалы прыгнул? Девушки любят таких, как Рэмбо.

– Я один раз с кладки упал зимой! – радостно вспомнил Р. – И голову разбил. Пьяный был.

– Это не в счёт.

– Девушки любят парней с оружием. А ты так просто стоишь тут без смысла. Тебе надо с ножом стоять.

– Нуу! Рассказывай! – оживился Р.

– Возьми дома самый большой нож, который сможешь найти. Лезвие должно быть минимум сантиметров тридцать, сорок будет идеально. Лучше, чтобы на нем была кровь, как будто ты недавно победил целую толпу врагов.

– Мне бы записать. А то я так не запомню.

– Дальше нужно намазать лицо чем-нибудь тёмным. Сажей например, на чёрном рынке её навалом. Типа камуфляжа, чтобы бликов не было. Так все герои на войне делают.

– А чёрной краской можно? Я недавно двери в подвале красил. Там на дне осталось немного.

– Подойдёт, с краской даже лучше. Только хорошо мажь, старательно.

– Я постараюсь. Ради такого дела!

– Надень куртку с капюшоном. Капюшон на голову обязательно надвинь. Так ты будешь выглядеть таинственным незнакомцем.

– Таинственным незнакомцем… – прошептал Р, посмотрев куда-то вверх, видимо пытаясь представить себя.

– Твоя будущая жена обязательно проявит интерес и возможно даже сама к тебе подойдёт.

– Теперь я обязательно женюсь! – заулыбался Р.

– Обязательно женишься, просто обязан, – улыбнулся Кир. – А что ты говоришь девушке? Как знакомишься? – поинтересовался он у Р.

– Нуу говорю, что меня зовут Р. Спрашиваю, как её зовут. Так примерно.

– Не так нужно знакомиться. Спрячься за мостом. Когда девушка будет спускаться по ступенькам, ты должен выскочить из-за него и резко и как можно громче крикнуть «Хааа!».

Кир отвернулся, т. к. не мог сдержать смех.

– Вот так. Попробуй.

– Хааа! – Заорал Р.

– Громче. Ты же с будущей женой знакомишься.

– Хааа!!

Звук был такой силы, что, казалось, через много миллиардов лет достигнет какой-нибудь неизвестной планеты, до смерти перепугав местных обитателей, удивлённых обнаружению признаков иной страшно разумной жизни. И возможно заставит их глубоко задуматься, прежде чем напасть на нас.

– Молодец! – одобрительно кивнул Кир. – Теперь быть тебе женатому. Прощай холостяцкая жизнь. Даже сама мисс Вселенная не устоит перед таким боевым кличем. Дальше надо сказать наподобие: я тебя давно жду, моя дорогая. Теперь ты моя. Иди ко мне. Я буду ласков с тобой. Надеюсь, внутри ты такая же прекрасная, как и снаружи. После нужно преподнести ей подарок, например, венок из цветов, перевязанный блестящими ленточками, и замахать ножом, демонстрируя своё бесстрашие, силу и ловкость, а также серьёзность намерений. Твоя избранница даже может упасть в обморок от восторга.

– Ух ты! Вот это да! – Р был доволен.

– Запомнил? Смотри, ничего не упусти. А то эту зиму и всю жизнь один на улице проживёшь, – грозно предостерёг Кир.

– Всё так и сделаю! Как же я раньше не догадался?

– Эх ты. Р. С твоей-то головой.

– Я тебя на свадьбу приглашу, – Р с благодарностью посмотрел на Кира.

– Спасибо, дружище! А еще кто будет?

– Ты и все, у меня нету столько самогона.

– Что ж это за свадьба такая без гостей и с самогоном? – укорил Кир товарища. – Сейчас пьют коктейли, это и вкуснее, и меньше градусов, поэтому хватит на большее количество людей и не только их.

– Как? Как тэли? Как это? – почесал голову Р. столкнувшись ещё с одним новым термином. – А вкусные они?

– Особенно хороши коктейли Молотова, они вообще без градусов, но жгут похлеще самогона, – учил Кир Р. – Их даже пить не обязательно. В этом вся штука. Вот девушку найдешь, и я тебе рецепт дам.

– Оо! Ух ты! Ну и ну! Я тоже себе на свадьбу как-тэли сделаю. Потом скажешь как.

– Их уже давно придумали, использовали в одной стародавней войне, когда оружие на порохе у всех было. С немцами, – продолжал учил Кир Р. – Ты наверно не знаешь.

– Знаю! – гордо перебил Р Кира. – Там еще Гитлер был.

- Ого! – удивился Кир. – Откуда такие познания?

– Это в школе изучали, ты что, это все знают. Когда Гитлер в Германии жил. Тогда всё там возрождалось. Это Эпохой Возрождения называется. Я точно знаю!

– О-го-го! Да ты просто ходячая энциклопедия! Эрудит! – воскликнул поражённый познаниями Р Кир. – Наверно ты очень несчастен? Скорбишь много?

– Почему несчастный? – недоумённо спросил Р.

– Знания скорбь умножают.

– Как это? Не понимаю. Не! Я счастливый, потому что знаю, что женюсь скоро! – улыбался Р во все рты.

– Может ты еще и про Сталина с Берией знаешь? – Кир посмотрел на Р.

– Нет. А кто это? – Р вытаращил на Кира все свои разноцветные глаза. – Аа! Вспомнил! – С гордостью, почти крича, заявил Р. – Сталин – это царь был такой! Это все знают. А кто такая Берия? Не знаю, блин, – волновался Р, сокрушаясь, что во время учёбы пропустил что то важное, зря потратив время. – Ааа! Это его жена?! – догадался он.

– Нет. Не жена, – осек его Кир. – Сожительница. Сталин с Берией так жили. Брак не регистрировали. Потом мама Сталина сказала ему, что если они не поженятся, то она Сталина из Кремля выгонит на улицу жить. Берия только потом женой Сталина стала. А так бы никогда, если бы не мама.

–Понимаю, – с искренним сочувствием сказал Р.

– Сталин очень любил свою сожительницу Берию, – продолжал излагать исторические факты Кир. – По утрам они вместе стригли газоны возле Кремля, курили трубки за мавзолеем, где отдыхал его папа Ленин. Сталин с Берией всегда за углом прятались, когда курили, чтобы Ленина не разбудить и не раздуть пожар революции. Но однажды мама их увидела и наказала кожаными с металлической пряжкой репрессиями.

Р задрожал, видимо представив порку.

– А на свадьбе они как-тэли Молотова-Риббентропа пили, – продолжал Кир. – Только Сталин потом как-тэлей напился и по пьяни порезал Берию. Смотри! Будь аккуратен, когда обретёшь свою Берию и как-тэли пить с ней будешь, а то свадьба логически в похороны перерастёт, – предостерёг Кир.

Р долго молчал, тщетно осмысливая услышанное.

– А ты тоже с немцами воевал? – Р с благоговением посмотрел на товарища.

– Нет. Немцев там не было. Были разные, возможно, среди них были свои немцы. Последняя моя битва была с киборгами.

– О! – воскликнул Р. – Я знаю, кто это! Мне давали посмотреть диск. Киберги – это такие полулюди-полуробокопы, как терминатер. Терминатеры – это роботы. Они людей убивают, продолжал толкование Р. Классный диск. Я долго его смотрел. Очень интересный. На одной стороне эти киберги нарисованы. Потом я смотрел диск с другой стороны. А там! Ух ты что там! Так там он блестящий такой и разными цветами переливается! Как радуга! –дивился технологии Р. – А как ты меня назвал? На букву «э» как-то.

– Это на древнем языке. Не волнуйся, в школе такое не изучают, – объяснил Кир.

– А ты тогда откуда знаешь? – недоумевал Р.

– Да так. Дополнительно сам после уроков занимался, – спокойно без смущения ответил Кир.

– Ну ты голова. Это. Троглодит!

– Кто?! – возмутился Кир.

– Не! Не! Этот. Как его. Живоглот!

– Кто?!

– Не! Живокот! Живо… живо. Поликот! Кото пол? Потолок? Что-то тут не то. Что-то я запутался совсем, блин, – растерялся Р. – Глотосос? Пылесос? Пылеглот! Вот! Пылеглот! Так правильно! Пылеглот! Это тот, кто знает всякие разные там языки. Не только знает, но и понимает их. И ещё может на них разговаривать. Ты – пылеглот!

– Ну спасибо тебе, Р! Так меня ещё никто не называл, ты первый, спасибо! – Кир не мог сдержать свой смех.– Вообще эти языки в школе не изучают, – успокоил друга Кир, – только в Академии Наук.

– Тогда хорошо! – Облегчённо улыбнулся Р, довольный благодарственной похвалой.

– А ты откуда знаешь такие умные слова? Со школы? – угорал Кир.

– Не. Это я в книге одной прочитал! – гордо сказал Р.

– О! Ну ты профессор! А что за книга? Научная?

– Наверно. Да такая красная с синим на обложке. Там ещё нужно в квадратиках правильные буквы поставить, чтобы слова получились, и картинки разными цветами раскрасить! – гордости Р не было предела.

–Значит точно научная, – подтвердил Кир, уже просто смеясь.

Впереди посреди перекрестка возвышалась огромная больше двух метров покрытая белой шерстью фигура какого-то существа, напоминавшего йети. Кир сразу узнал его. Это был Костик – местный юродивый. Он всегда ходил почти голый, даже в лютый мороз. Старая изорванная одежда висела на нем лоскутами, одна ступня размера так 55 была замотана тряпкой, а вторая – полностью босой.

«И не холодно же ему!» – удивлялся Кир, сам легко переносивший стужу.

Его густая белая борода с вплетенными в нее листьями, мелкими веточками, оставшимися от свитого там ласточкиного гнезда, и колючками репейника, свисала почти до земли. Каждое движение Костика сопровождалось звоном, издаваемой толстенной цепью, надетой на его длинную худую шею. Снизу цепь увенчивалась чугунным блином от штаги.

«20,4 kg barbell» – прочитал Кир надпись на диске. В руках Костик держал огромную стодолларовую купюру длинной около метра.

– Приобрести не желаете? – несмело, но с улыбкой спросил Костик у друзей и почесал нос Франклину. – 200 баксов всего, но отдам и за два.

– А, Костик, здорово, дурень! – громко поприветствовал его Р. – Качаешься? – потрогал он ржавый блин. – Ой. Холодный какой!

Кир засмеялся. Он вспомнил, как давно поздней осенью, идя со школы по мосту, Р решил помочиться в реку. Посередине процесса подул сильный ветер, Р пошатнулся и дотронулся шлангом до холодных железных перил. «Аай!» – пронзительно завизжал он.

– Аккуратнее, парни», – сказал Костик, – здесь нужно ходить спина к спине, опасностей много. Пойдемте, я вас проведу.

Кир был не против, а Р было все равно.

Вдали уже виднелся старый покосившийся от безвременья дом, где жил Р. Проходя мимо столба, Кир увидел наклеенный на нём плакат с рекламой лотереи.

– Мой дедушка так говорит: «Вот я наелся до отвала, а другой ничего не съел. Но в среднем мы поели нормально». Так и тут, – продолжил аналогию Кир. – Кто-то выиграл всё, а кто-то ничего, Но в среднем все выиграли поровну. Если этот кто-то действительно что-то выиграл. Как ты считаешь, Р?

– Я никак не считаю. У меня калькулятора нет. Я его в школе потерял, ничуть не колеблясь с ответом сообщил Р.

– Даже ответить нечего на это, – Кир почувствовал себя идиотом. – А ты как? Купил билеты?

– Да. Пять. На свадьбу денег много надо, – подсчитал без калькулятора столбиком предстоящие расходы Р.

– А, ну да. Я же забыл, что ты скоро женишься, – вспомнил Кир.

Что за время? Жить-то как? – вдруг спросил Костик.

– Я счас скажу! – перебил его Р и закасал рукав.

– О! Крутые часы у тебя! – удивился Кир, который ничего не понимал в часах и никогда не носил их. Он считал, что это неудобно и стесняет руку.

– Да! Швейцарские! Водонепроницаемые! Я за них пятьсот баксов отдал! Почти год копил! Титановый корпус! Мне в магазине продавец сказал, – похвастался Р. – Титан – это металл такой. Как чугун. Чугун тоже металл. Он блестит и ржавеет. А Швейцария это страна такая была. Счас. Я это. Не умею ещё по стрелкам время понимать. Так. Палка, птичка, икс. Как в школе!

– Полдвенадцатого! – бросил взгляд на циферблат Костик. – Почти пора бесов гонять.

– Это шесть уже! Ну и ну! Утра или вечера? – растерялся Р.

Закапал дождь.

Рядом с домом Р стояла трехэтажка, где раньше существовал Кир. В одном из приоткрытых окон на втором этаже, из которого доносилось тошнотворное зловоние, металась из угла в угол со сковородой и кастрюлями человек-овца, то и дело по догадкам Кира превращавшееся в старую костлявую морщинистую тётку, любившую подбухивать, притом именно алкоголь после определенной дозы менял отдаленно человеческий облик на овечий. Некоторые утверждали, что в этой квартире живут сразу два обитателя, но одновременно обеих никто никогда не видел. Она жила здесь всегда, сколько Кир помнил себя. Это нездоровое ментально существо с овечьей головой, овечьими ногами и покрытым шерстью человеческим телом с обычными человеческими руками отравляло воздух и превращало жизнь окружающих в смрад. Все ее кулинарные испражнения, произведенные больным умом, не съедались ни сразу после приготовления, ни потом, а когда они начинали гнить и вонять еще больше, отправлялись на дегустацию мухам в мусорный контейнер.

В памяти Кира всплыла сцена из детства, когда в один из морозных зимних вечеров он вышел на улицу с фонариком и начал быстро водить лучом света по темным окнам. В одном из окон что-то блеснуло. Кир вернул луч на то место. Свет отражался от очков той самой тетки, которая, разинув свою почти беззубую пасть, ела ложкой кашу из миски на подоконнике. Для неподготовленного разума зрелище было поистине ужасное и отвратительное, но у Кира она вызвало приступ дикого ржача. Озарённая тетка так и продолжала жрать в свете луча, блестя очками, одна линза которых была разбита и заклеена изолентой.

Однажды Кир, доведённый смрадом, не выдержал и пошел на разборки к тупорылой, взяв с собой тяжеленные стальные нунчаки на длинной цепи. Он несколько раз тщетно звонил в звонок, потом начал колотить в дверь ногами. Послышался мат, потом блеяние, звон падающей посуды и приближающийся стук копыт. Дверная ручка опустилась и дверь медленно приоткрылась. Из проема начала просачиваться увеличивающаяся в размерах желеобразная масса. Через несколько секунд перед Киром предстала огромная, метра три ростом пиявка в переднике, зпляпанным кровью. Кир никак не мог разглядеть её глаза, зато гигантский кривой овальный рот был весь в мелких вращающихся как у бензопилы зубах. Пиявка уставилась на Кира и вдруг пронзительно завизжала. В следующий момент стальная труба нунчак приземлилась на щеку червя, чем прервало его выступление. Червь расплылся по полу, зацепившись растянувшимся ртом за перила.

С противоположной стороны дороги напротив дома, где чах Р, располагался магазин. Нужно сказать, что магазин этот уже сам по себе представлял занимательное зрелище. Выбор продуктов, был весьма широк. Но вот что удивительно: тут всё стоило дороже, чем в других торговых точках. А ещё больше удивлял тот факт, что когда кто-нибудь приходил купить, например, хлеб, внезапно закончившийся дома, именно его не оказывалось в данный момент, или пять последних булок забирал пришедший на десять секунд раньше другой покупатель. Неизвестно, что такого делали с продуктами в магазине, но они имели явно худший вкус по сравнению с продуктами, купленными в ином месте, хотя все маркировки и сроки годности на упаковках были одинаковыми. Но самым народным товаром, от продаж которого данное заведение получало основную прибыль, была алкогольная продукция.

Фамилия владельца магазина была подходящая и полностью соответствовала предлагаемому ассортименту. Однажды летом Кир со своим другом-приколистом Глебом, который недавно вернулся из плавания, зашли туда.

– Пожарная инспекция! – вывалил прямо с порога Глеб ошарашенной от такого визита продавщице. – Кто ваш учредитель? – спросил он у неё, не ожидавшей такого вопроса, ошарашив этим ещё больше.

– Вон там. На стенке. Всё написано, – несмело ответила она.

Глеб подошёл к стене.

– Так. Бадун Игорь Сергеевич, – громко прочитал он, посмотрев на фото. – Такой молодой, а уже бадун! – то ли с укором, то ли жалея его, то ли просто констатируя факт сказал Глеб. Он подошёл к прилавку, отделённому от остальной части магазина железными прутьями.

Продавщица смотрела на него тупым взглядом.

– Так, – продолжил Глеб. – Дайте мне вон ту шоколадку, воды минеральной и семечек. Нет. Семечек не надо. Продавщица положила их назад.

– Хотя нет. Дайте.

Она снова взяла семечки.

– Или не брать? – спросил Глеб. – Ладно! Возьму! И так. Между прочим. Сложите мне кассу в этот пакет, – вежливо попросил он, протянув мешочек.

– Что? – испуганно спросила продавщица.

– Да нет, ничего, – успокоил её Глеб.

Целый день возле этого рассадника жидкой заразы тёрся местный бомонд – алкаши, пришедшие закусить пищей духовной и поразмыслить над метафизическими проблемами человеческого бытия, Эти Платоны, Аристотели и Пифагоры сидели на ступеньках и занимались интроспекцией и наблюдением иного, созерцали глубину бытийных сущностей. Ниже, согласно иерархии, на бордюрах и дороге располагались их ученики, только начавшие своё восхождения к вершинам разума. Они слушали наставления и взращивали в себе зёрна истины. Иногда философы изливали переработанный нектар и амброзию прямо на землю. Иногда эти бывшие в употреблении дары Олимпа изливались самопроизвольно, пропитывая собой одежду мыслителей. Вокруг стояло нестерпимое благоухание, на которое слетались пчёлы. От эманации паров аммиака у проходивших мимо кружилась голова и вверх по пищевому тракту поднималась из своей темницы – желудка полупереварившаяся пища, желающая приобщиться высокому.

Кир чуть не упал, споткнувшись о какой-то большой мягкий предмет. «Что за хрень!» – он посмотрел под ноги. Там лежал наркоман, вернее его покинутая физическая оболочка, т. к. хозяйка помещения, его душа, недавно вышла в астрал. Из вены ушедшего в нирвану торчал шприц, раскачивавшийся как маятник под действием порывов ветра. Далее, чуть впереди возле ступенек, лежала иногда шевелившаяся и издававшая странные звуки бесформенная масса человеческих тел, больше напоминавшая навозную кучу.

– Алё! Наташка? – из кучи вылезла небритая морда с приложенной к уху ладонью. – Это я, Брэк! – сказал мужик и снова ушёл в бесформенность.

Далее совсем в темноте под усиливавшимся дождём двое месили друг другу морды, а трое других, иногда тоже вступавших в драку, тщетно пытались их разнять.

–Томас Мор. Утопия, – сказал Кир, переступая через наркомана.

– Счас все утопнем! Тут же целый бассейн! – испугался Р, глядя на наполнявшуюся с пугающей быстротой лужу.

– Вон где главный дьявол засел! – разгневанный Костик, подбежал к магазину и ударил ногой в дверь. Блеснула молния и раздался ужасающий раскат грома, хлынул ливень. Старец начал со всей дури колотить в двери. Каждый его удар сопровождался вспышкой и грохотом с небес. – Вылазь, сука рогатая! – надрывался он. – Я тебя достану! Будешь в огне гореть!

Внутри послышались частые беспокойные шаги.

– Убирайся отсюда! – кричала перепуганная до смерти продавщица. – Алё! Менталия! – послышалась её нервная бессвязная речь. – Жесть! Приезжайте быстрей! Тут меня ва-а-ще поджечь собираются. Что? Какие пожарные! Кто балуется? Кто напился? Сам ты урод! Тут ва-а-ще жесть! Меня убить хотят! Меня! Ни в чём неповинного человека!

Раздался звон сыплющихся окон. Это Костик приступил к плану «Б».

– Вылазь, сука! Хуже будет! – грозился он.

– Быстрей! Скорей! Я просто в шоке! Какой адрес? Не знаю я никакого адреса! Сам пошёл, урод! Тебя уволят! У меня большие связи, животное! Быстрей! Скорей!

– Слушай, Кир! Пошли отсюда, – испуганно тараторил Р. – Я что-то промок и замёрз совсем. Уже поздно очень.

Р засучил рукав, чтобы проверить непонятное местоположение стрелок.

– Вон сколько уже вре... Где? А где? Палка? Птичка? Икс? Где они? Где? – застыв на месте, чуть не плача всхлипывал Р. – Мои фигурки, где вы?

Кир взглянул на часы Р. Под стеклом вместо времени и мудрёных цифр часы показывали мутную жидкую субстанцию, среди которой барахтался маленький пузырёк воздуха.

– Какие ты говоришь у тебя там часы? – ехидно, без малейшей доли сочувствия спросил он Р.

– Шв-в-вейцарские... в-водонепроницаемые! пятьсот баксов... тит-т-тановый корпус... почти год копил... как чугун... т-только лучше... блестит, – почти плача, заикался всхлипывающий Р. – Палочка... икс... птичка... Где вы?

– Осень уже, – пояснил Кир. – Деревья листья сбрасывают. Значит скоро зима. Вот твоя птичка на юг и улетела.

– К-как улетела? Н-не м-может быть... Т-только что з-здесь была, – не верил законам природы Р. – Не м-может быть... Улет-тела, – колотился он. – П-палка... икс... п-птичка...

Р снял свои блатные водонепроницаемые часы и, схватив их за браслет, начал трясти ими вверх-вниз, пытаясь извлечь оттуда птичку.

– Г-где они? Г-где вы? Г-где ты? П-птичка!

Вдруг часы, не выдержав такого активного напора, разлетелись на части. Послышался глухой пластмассовый звук ударившегося об асфальт титанового корпуса.

– Так какой, ты говоришь, у часов корпус? – снова поехидничал Кир.

Т-тит-тановый... лучше ч-чугуна... м-мне говорили... прод-давец, плакал безутешный Р. П-почти год собирал... мои фигурки… – шарил он, убитый горем, в тёмной холодной луже. – Палка...

– Пошли! Всё! Нет больше у тебя часов! – открыл горькую правду Кир, таща Р за шиворот. – Ничего уже ты сейчас не найдёшь! Домой пошли! – продолжал тянуть он Р за собой.

Р, всё ещё упираясь, нехотя поддавался, смотря назад.

– Мои палочки... икс... птичка… – уже вовсю рыдал он. Киру даже стало жаль его.

– Ну успокойся, Р. Хватит реветь. Я тебе другие часы подарю. Хватит!

– Какие другие? Плакал тот. Эти же швейцарские... их древние швейцары делали.

– Мои тоже кустарного производства, – утешал Кир несчастного друга.

– А они водонепроницаемые? – спросил Р, чуть уменьшив интенсивность плача.

– Да. Водонепроницаемые. Как и твои, – не чуть не сомневаясь выдал Кир. – Точно такие же. Ни одна водная молекула не проскочит.

– А корпус? Корпус какой? Мой же титановый был, – заинтересовался Р новым предложением.

– У меня вообще неизвестный сплав космических металлов. Не имеет аналогов на Земле. Пикофарадовые и зептокулоновые технологии. Нанометры отдыхают.

– А это лучше чугуна?

– Конечно. В четыреста восемь миллионов целых пятьсот двадцать семь тысячных раза, – раскрыл точную характеристику Кир.

– Вот это да! Ну и ну! – восторгался поражённый Р.

– Нет предела совершенству, – подтвердил Кир.

– А стоят сколько? – не успокаивался Р. – Мои пятьсот баксов.

– Мои вообще бесценны. Единственный экземпляр во вселенной всё-таки, – расхваливал их Кир. – Ладно. Я тебе скажу правду, – вдруг захотел сделать он нелёгкое признание. – Только без лишних вопросов. Эти часы – не просто часы. Мне их пришельцы на день рождения подарили. Инопланетяне. Это из их космического корабля. Там внутри передатчик сигналов встроен для связи. Вот откуда такие технологии. Только никому! Слышишь!

– Ну и ну! Вот это да! – снова поразился Р. –Так ты мне их подаришь? – неуверенно спросил он.

– Конечно. Я же говорил. Я всегда правду говорю, – заверил его Кир. – Это будет тебе мой свадебный подарок.

– Вот спасибо, друг! Я всегда знал, что ты мой лучший друг! Ещё со школы! Я всегда о тебе думал! Думал, как ты там живёшь, – признался Р.

– Я и не сомневался.

Кир и не думал сомневаться в словах Р.

Тем временем лучшие, как оказалось, друзья подошли к подъезду, где на втором этаже жил Р.

Они зашли через всегда полуоткрытую болтающуюся скрипучую дверь. В подъезде было темно как и 250 лет назад. Цепляясь за ступеньки, друзья поднялись наверх. Р достал ключ и, снова и снова терпя поражение, пытался попасть им в замочную скважину.

– Блин. Не получается, – раздражался он.

Вдруг яркий свет на мгновение заполнил подъезд. Раздался гром и послышался сильный грохот, от которого зазвенели стекла и сотряслись стены подъезда. Было похоже, что поблизости обвалилось здание.

– Дай мне! Я попробую, – Кир забрал ключ у Р.

Кир продолжил безрезультатное ковыряние в замке. Заскрипели тормоза и подъезд снова озарился светом, но уже синим и мигающим.

– Всё! – сказал он пугающим тоном. – Пришельцы прилетели! Услышали наверно наш разговор, что я тебе их часы подарить собираюсь. Будут нас бить!

– Я им по морде надаю! – Р поднял руки в боевую позицию.

– Не получится. Они сильнее нас, расстроил его Кир. – Пикофарадовые и зептокулоновые технологии. Нанометры отдыхают, – сказал он, подняв палец кверху. – Сейчас нас заберут на корабль и опыты проводить будут. Резать как буравчика, приборы разные в нас вшивать! Вот и всё!

– Мама! – запаниковал Р, опустив руки. – Я не хочу к ним! Это не я! Это же ты сам мне часы подарить хотел! Я ни в чём не виноват! Не надо меня резать и сшивать! Я же ещё жениться должен!

– Никой женитьбы не будет! Вот и всё... вот и всё, – твердил Кир.

– Это же менталы! Кир! Там менталы! – тихо прошептал Р, еле ворочая челюстями. – Они хуже твоих пришельцев! Что делать? – паниковал он.

– Тихо стой! Не дыши! – прошептал Кир в ответ. – Они нас не видят. Тут же темно.

Из хардвестера выбежали четверо менталов с умертвителями и побежали куда-то.

Сука, мы тебя нашли! – послышался голос одного из них.

–Это же Махмуд аль Максуд, который дома взрывает! – подтвердил второй.

– Теперь всем новые степени дадут и деньги как за год работы! – довольно сказал третий.

Через секунду Кир увидел, как двое менталов под руки тащили Костика, а двое других тыкали в него жезлами и дергали за бороду.

– На Вольдемара похож, – сказал ментал и вырвал клок волос из бороды.

– Почему на Вольдемара? – спросил другой.

– С такими бородами Вольдемары ходят. Желание будем загадывать?

Менталы заржали.

– Ну что, аль Максуд, так сколько ты там домов взорвал? Теперь тебя поджарят! – зло прошипел один из тыкавших.

– Я Махмуд МакСуд из клана МакСудов! – заорал Костик. – Хиа ви ааа, ху вонтс то би квин! – запел он, и в следующий момент замолчал, т.к. один из менталов ударил его жезлом по голове.

– Молится на своей тарабарщине, не помогло, – сказал ментал, и все четверо опять заржали.

– Суки! Мрази! – разумом кипел Кир, вертя в руках двухсотлетний 21 зарядный пистолет на порохе из своего арсенала.

Менталы бросили Костика в хардвестер. Синий мигающий свет стал отдаляться, пока не исчез вовсе.

Кир посмотрел на Р. Тот стоял с вылезшими из орбит глазами и надутыми щёками.

– Что с тобой, Р?

Киру стало страшно за него. «Вдруг психический сдвиг? – подумал он. – Потеря часов, пришельцы, менталы. Бедняга. Исстрадался».

– Что такое? Спросил он снова.

Р стоял и мычал, махая руками.

– Аааах! – набрал он в себя воздух. – Уху-уху-ух, – пыхтел он.

– Р? тебе плохо? А? Скажи что-нибудь!

Кир представил жизнь без Р. Цивилизация вновь потеряет последнего великого мыслителя. Мир уйдёт в невежество. Все станут троглодитами.

– Я уже больше не смог, – вдруг заговорил Р.

– Что не смог? – спросил радостный Кир, вновь обретший друга. Цивилизация спасена! Ещё есть надежды.

– Не дышать больше не смог, пояснил Р.

– Не понял?

Кир снова почувствовал себя идиотом, только ещё большим.

– Нуу... Ты же сам сказал мне не дышать, – объяснил Р.

– Аааа! Точно! – вспомнил Кир. «Охренеть!» – мелькнула мысль в голове.

– А где менталы? – недоуменно спросил Р.

– Так уехали уже. Всё.

– Уехали! Хух! – облегчённо выдохнул Р.

– А ты что, не видел?

– Неа! Я когда не дышу, всегда глаза и уши закрываю, что бы мыльная вода не попала.

Кир не смог ничего ответить.

– А пришельцы где?

Кир продолжал молчать.

– Так они не за этим прилетали, – ответил он после пятисекундного молчания. – Спрашивали, понравился ли мне их подарок. Звали в гости.

– Ааа! Хух! – снова выдохнул Р. – А я думал, что всё уже. Конец.

– Всё нормально, – успокоил его Кир.

Р продолжил открывать дверь.

– А! Ну да! Это же не ключ! Вот ключ! В другом кармане! – вспомнил он.

– А чем мы до этого дверь открывали? – удивился Кир.

– Да я не знаю, нашёл на улице красивую штучку какую-то. Блестит как! Жёлтенькая такая! Наверно золотая, – радовался Р, входя в квартиру.

– Да. Золотая, – подтвердил Кир. – Ладно, Р, пойду я домой. Что-то я завозился тут.

– И чая не попьёшь?

– Нет. Поздно уже. Домой пойду. Увидимся ещё. Пока! – Кир протянул руку на прощание.

– Ну ладно. Пока! – попрощался Р.

Кир начал спускался по лестнице.

– Киря! Кир! Ты же про часы не забудь! – закричал Р. – Если пришельцы не за ними прилетали, то тогда я возьму! Хорошо?

– Обязательно! Принесу! Прямо на свадьбу! – крикнул в ответ Кир.

Дождь прекратился. На улице стояла поразительная тишина. На ясном небе блестели звёзды и висела огромная жёлтая луна.

«О! Жёлтенькая! – вспомнил Кир, посмотрев на луну. – Наверно золотая!».

Что-то зашуршало. Он взглянул на верхушку растущего вблизи дерева. Оттуда с покачивающейся ветки вспорхнул Бэтмен и уселся на крыше, повиснув вниз головой, и начал куда-то пялиться. Из места, куда смотрел Бэтмен, раздавался писк. Кир посмотрел туда. Это Человек-паук душил запутавшегося в его паутине Человека-комара. Из грядки напротив тихо торчал ботвой вверх Человек-морковь. Где-то вдали шёл Человек-человек.

Кир свернул за угол. Там, где недавно стоял магазин, дымились руины. На куске бетона сидел безутешный Бадун и громко рыдал, а местный бомонд рылся в кусках рухнувших конструкций в поисках живительного пойла. Особо жаждущие лизали и с хрустом грызли пропитанный им бетон, обламывая зубы. С каждой секундой очертания Бадуна становились все более расплывчатыми, пока он не превратился в дымку, растворившуюся в воздухе ночи.

Незаметно для себя Кир дошел до моста и осторожно поднялся по ступенькам. Внизу медленно по дороге из лунного света плыла лодка. В ней, тихо плеская вёслами, сидел местный житель – старик Харон, подрабатывавший частным извозом. Рядом с ним был ещё какой-то полупрозрачный человек, из руки которого торчал раскачивавшийся на ветру шприц.

Прошел почти месяц с момента встречи с Р. Кир пришел домой. Был поздний вечер. Он помыл руки, включил телевизор и сел есть.

– Га-а-товим куритц-цу! – весело объявила полоумная тётенька, держа ощипанную, но всё ещё живую кудахтающую птицу.

– Обалдеть! Ночью! Курицу! Охренели все там уже! – возмутился Кир, переключив канал.

– В эфире криминальные новости. Добрый вечер! – подала голос ведущая.

– Привет! Очень добрый, – вяло ответил Кир.

– Менталия проводит акцию по добровольной сдаче оружия. Граждане, добровольно сдавшие хранящееся у них оружие, освобождаются от ментальной ответственности.

– Ну спасибо! Завтра в шесть встану, всё оружие соберу и пойду сдавать! Ждите меня завтра. Хотя нет. Надо их на дом вызвать. С двумя хардвестерами, а то долго я к ним так ходить буду. Так и акция закончится. Небось сразу на контроль возьмут и пасти станут. Обыск ещё проведут и хрен что найдут! –злорадствовал Кир, глядя в тарелку. – А если все сдадут оружие, то тогда всех пасти что ли будут? Хммм.

Вдруг Кир вспомнил о Р, и какое-то бессознательное чувство беспокойства сплющило и заставило вибрировать его внутренние органы. Прошёл уже почти месяц с их встречи. Как он там? Нашёл себе жену?

– В мире Л появился маньяк, – озвучила очередную новость тётка в телике.

– Так это же у нас! Ну-ка!

Голова Кира сама повернулась по направлению к ящику, оторвавшись от жареного трупа омара в гречке.

– Рассказывает наш корреспондент.

– В мире Л объявился неизвестный маньяк, устроивший охоту с ножом за лицами женского пола, – рассказывала новая тётка в том же телике. – Упавший телефон жертвы записал голос маньяка и запечатлел его самого.

– Офигеть! Откуда в нашем мире маньяки? – удивился Кир. – Были убийцы, воры, бандюги, хулиганы, просто нечисть разная. Но что б маньяки! Никогда такого не было, Кто это там такой активный?

– Рассказывает чудом спасшаяся жительница, чуть не ставшая жертвой негодяя.

– Интересно! Кир сделал телевизор погромче.

– Ну ва-а-ще жесть! Я шла ночью по мосту, – начало рассказ какое-то чучело предположительно женского пола лет двадцати с множеством полупрозрачных кубиков на лице, похожее на дуру и одновременно на проститутку, одетая в юбку, соответствующую её моральному двадцатисантиметровому кодексу чести. – А там! Ва-а-ще жесть! Как выскочит такой страшный урод с огромным ножом и как заорёт: «Хааааа!» Жесть! Я просто в шоке была! Чуть сознание не потеряла! У меня телефон из рук выпал и пакет с пивом. Все бутылки разбились, а я так пиво попить хотела! Нож грязный такой. Ва-а-ще! Урод лохматый такой, лицо чёрное-чёрное. Просто жесть! Только глаза блестят и светятся. Ва-а-ще жесть! Я подумала, что оборотень! Во второй руке у него какой-то листик был. Он туда всё время смотрел. Вa-а-ще! Он мне говорит.

При этом половину экрана телевизора заволокла чернота, вторая освещалась лунным светом. Из черноты на свету виднелась тень монстра с продолговатой головой, похожей на голову Медузы Горгоны, и зазвучал его леденящий голос, хрипевший видимо от поврежденного при ударе телефона.

– Нуу... это... моя дорогая! Ты давно ждала меня! Я теперь твой и иду к тебе!

– Жесть! Я в шоке! Ва-а-ще! – комментировала пострадавшая. – Потом он замолчал и в свой листик посмотрел, и говорит.

– Не, не так, – зазвучал снова голос.

– Представляете! Он ещё и издевался! – возмущалась дура.

– Ты иди ко мне! Я давно ждал тебя! Я буду на тебе жениться! Нет. Не так.

– Он опять начал пялиться в бумажку.

– Ты будешь на мне жениться. Это все знают. Нет. Я на тебе. Да. Так. Вот.

– Он всё время издевался! Какой извращенец! Я в шоке была просто!

– Будем с тобой траву косить и курить возле сарая, где пьяный батя спит. Как-тэли Молотова пить!

– Ва-а-ще! Он меня сжечь еще хотел!

– Но я тебя резать не буду…

– Он все время заикался.

– Я не хочу тебя резать как её... эту... нуу... жену эту.

– Представляете! Он же жену свою зарезал. Ва-a-ще жесть! Я просто в шоке была!

– Да, резать.

– Он же хотел меня зарезать! Представляете! Меня! Ни в чём неповинного человека! Жесть какая!

– Как её... эту... нуу..

– Он всё время мычал.

– Нуу... не заствляй меня вспоминать её... это в школе не изучают, – хрипел маньяк, – как её... эту…

– Он всё время заикался. Потом он опять посмотрел в свой листик, – вставило реплику чучело.

– Сожительницу, вот!

– Представляете! Он же и свою сожительницу тоже зарезал. Ва-a-ще жесть! Я просто в шоке была! Он же хотел меня опять зарезать, как свою сожительницу! Представляете! Меня! Ни в чём неповинного человека! Жесть какая! Ва-а-ще!

– Хаааа!!!! Падай в обморок! – приказало существо.

– Потом он достал из-за спины два саженца, связанные какими-тo тросами и проволокой. Жесть!

– На тебе подарок! – заорал монстр.

– И как ножом замашет! Я в шоке была! Вы представляете! Хорошо, что я убежать смогла. Когда он листик выронил и начал по земле ползать.

В телике раздался воющий с надрывом, чуть ли не плачущий голос чудища: «Мои слова, где вы? Завтра зима! Мама, не выгоняй меня! Нееет!» – отчаянно орало оно.

– Он же хотел меня связать, изнасиловать, сжечь и расчленить. А потом зарыть и саженцы на этом месте посадить, чтобы никто не догадался! Представляете! Меня! Ни в чём неповинного человека! Жесть! – возмущалась запуганная до смерти жестянщица.

– Изнасиловать тебя? Тогда это действительно чудовище! – добавил ещё один комментарий Кир, поразившись всеядности монстра.

– У меня аж ноги обомлели! До сих пор снится! Я на улицу выходить боюсь! Я просто в шоке! В ушах всё время это мычание! Я спать не могу! Ва-а-ще Жесть! Он так орал это «Хаааа!!!» Ва-а-ще! Я чуть не оглохла! У меня в карманах даже три бутылки пива лопнули! Возмутилась дура. – Он меня тогда без пива оставил! Я в шоке! А я так пиво тогда попить хотела! Ва-а-ще! Найдите его! – призвала к немедленным действиям менталов проститутка. – Ты слышишь меня, тварь?! – обратилась она к маньяку. – У меня большие связи! Ты ответишь за моё пиво! И за новые трусы! Тебя казнят! – заорала она в экран с другой стороны.

– Охренеть! Ва-а-ще жесть! Я просто в шоке! – возмутился Кир.

Следующие свидетельницы с теми же полупрозрачными кубиками на лице, тоже похожие на дур и проституток, среди которых нашлось даже две старушки, рассказывали про того же страшного урода, видимо имевшего тяжёлые генетические отклонения. По описаниям существо напоминало помесь предковой формы снежного человека и чупакабры. Оно всё время мычало и предлагало саженцы, перевязанные тросами, а потом хотело их зарезать, сжечь и закопать предварительно надругавшись над ними.

– Охренеть! Даже я испугался!

Кир был доволен: «Так, с этим маньяком, даже интереснее! Хоть ходить по улицам веселее будет!» По его спине пробежали лёгкие мурашки. «Весёлые дела! – продолжал ужасаться Кир. – Хорошо, что я пацан, – подумал он. – А если он на мужиков перекинется? Блин... теперь ни за что оружие не сдам. Надо отменить вызов двух хардвестеров. Пошли они все с этими акциями!».

– Ситуацию комментирует главный представитель менталии по случайным связям Сирена, – сообщила корреспондент, предоставив слово какой-то тётке.

Сирена с неподвижным, раскрашенным разными неземными красками лицом и такими же неподвижными, с опахалами вместо ресниц глазами, ведущими в её внутреннюю пустоту, была похожа на школьницу в ментальской форме. Она смотрела в камеру, выставив напоказ свои белые лошадиные зубы, и поправляла рукой волосы, накручивая их на длиннющий красный ноготь. Какая-то бумажка в её руке подвергалась скомкиванию.

– Кто же у тебя папа, главный представитель? – подумал Кир. – Наверное сантехник или машинист паровоза. Или всё-таки по заслугам получила? Работает наверно хорошо. Отличилась чем-нибудь скорее всего. Много раз. Геройские поступки совершает. Эта проститутка дороже первой будет.

Представитель стояла и молчала в камеру.

– Ситуацию комментирует главный представитель менталии по случайным связям Сирена, – повторила корреспондентша и тыкнула пальцем ей в плечо. – Говорите! – отдала приказ репортерша.

– Ааа! Ааа! – выла Сирена, мня бумажку. – Ааа!

– Прямо итальянская опера! – воскликнул Кир, забыв о еде. Он встал со стула и подошёл к телевизору. – Кого это она мне напоминает?

– Ааа! – продолжала надрываться Монсерат Кобалье. Вдруг она начала разворачивать бумажку и, взглянув в неё, загубошлёпила: «Мы сделаем всё, что бы в кратчайшие сроки поймать этого выродка! – заявила она довольным тоном. – Мы не намерены бороться... Ааа! Ааа! Мы намерены мириться…».

– О! Правду говорит! – удивился Кир, ещё больше приблизившись к телевизору.

– Ааа! – выла переодетая школьница. – Ааа! – ступор продолжился. – Мы не намерены мириться с этим! – ещё более довольным тоном сообщила она, посмотрев в помятый листок. – С этим вопиющей экскавацией узаконивания... – Ааа! – голосила она, взяв новую ноту. На этот раз ступор увеличился до десяти секунд. – С этой вопиющей эскалацией беззакония! – почти смеясь от удовольствия заверила Сирена, бросив взгляд на бумажку с нотами. – Таких процессов... Ааа! Таких эксцессов не иметь быть место! – уже смеясь, видимо от чувства гордости за себя, простонала тварь. – Я возбуждена! – елe-елe выдавила она из себя, чуть не укусив микрофон. – Ааа! – дура снова уставилась в листок. – Bозбуждено дело… По статье... Суицид. Ааа! Геноцид.

– Нюрбергский трибунал! – проиронизировал Кир.

– Aаа!

Безмозглая певичка затрясла бумажкой, как будто хотела вытряхнуть оттуда нужную информацию.

– Ааа! – не успокаивалась она, махая рукой.

– А эта бы подошла в жёны Р, – вдруг подумал Кир, вспомнив, как тот тряс часами, пытаясь достать фигуры из школьного курса математики. «Нуу!-Ааа! Нуу!-Ааа!» – представил Кир их разговор. – Музыка сфер. Полное взаимопонимание и гармония. Инь и Янь. Ну и А. Когда-нибудь они повстречают друг друга. Это просто неизбежно, – заключил он, подведя итог выступлению, и вновь сел за стол.

– Кто же это там маньячит всё-таки? Нашёлся же идиот! Поистине сон разума рождает чудовищ¹! А Костика нужно вызволять.

1. Испанская поговорка, офорт Франсиско Гойи из цикла «Капричос».