- Вы только не гневайтесь, господин хороший, - бормотал хозяин постоялого двора, нервно вытирая несвежего вида тряпицей потеющую лысину, - а только те пятеро господ сказали, что ежели вы за час не выйдете, спалят нас как есть. Господа там серьезные, ну прямо как вы. Раз сказали - спалят, значит, так и сделают, видно по ним. А нас тут десять душ только моих семейных, да кто в услужении... опять же, на постое честных людей десятка два. Вы уж не погубите...

Атояр хмуро оглядел собравшихся в трапезной. За спиной хозяина переминались несколько увальней, видимо сыновья, ближе к кухне маячили пара девиц-разносчиц. Вокруг главного стола толпились постояльцы - в основном мелкий ремесленный люд, зажиточные крестьяне. Только пара человек с каким-никаким оружием, и никого в броне. Помощи просить не у кого, да и десяток профессиональных латников не помогли бы ему сейчас против пятерки, что ждала внизу во дворе.

- Ты же понимаешь, - жестко сказал Атояр, глядя в глаза хозяину, - что они не просто так просят, чтобы я вышел. Убить меня хотят, папаша.

Глаза хозяина бегали по сторонам.

- А не выйдете - спалят нас... мы ваших дел не знаем, а только нам гореть не с руки. Верно? - повысил он голос, ища поддержки.

Вокруг загалдели в том смысле, что да, верно, правильно.

- Да что с ним разговаривать, - сказал кто-то, - вышвырнуть, да и дело с концом.

Атояр встал, и толпа отхлынула на пару шагов.

- Кто это там такой смелый? Ну иди сюда, вышвырни.

Молчание, только сопение хозяина и потрескивание настенных факелов были ему ответом.

- Я мог бы... - начал Атояр.

"Слева сзади" - раздался в голове голос ангела-хранителя, и Атояр, не оборачиваясь, сместился назад и вправо, пропуская нападающего вперед. Дубинка, которая должна была обрушиться на его затылок, ухнула в пустоту. Детина в вышиванке разочарованно хрюкнул, с трудом восстановил равновесие и начал поворачиваться к нему, повторно замахиваясь - как раз вовремя, чтобы встретить подбородком прямой удар в кольчужной перчатке. Глаза его помутнели, но всё же детина удержался на ногах и вновь занес свое орудие, метя ему в голову.

"Крепкий какой" - удивился про себя Атояр, добавляя нападающему боковым в ухо с левой руки. Этого хватило, здоровяк обмяк, но Атояр подхватил оглушенного за шиворот, не давая ему упасть. Дубинка упала на пол и покатилась по нему с сухим стуком.

- ... перебить вас всех, - продолжил Атояр, - но ты прав, папаша, вы тут не при чем. А самое главное - это ничего не изменит. Сын твой это?

- Работник, Теуг, - просипел присевший хозяин, - вы простите его уж...

- Прощаю, - процедил сквозь зубы Атояр, - простите и вы меня, если что. А ну, расступись!

Проход до двери возник в мгновение ока. Атояр, волоча Теуга с собой, шагнул в дверной проём и начал спускаться по лестнице.

 

Ангел разбудил его час назад, на рассвете, немилосердно вытряхнув из сладких сновидений.

"Нас настигли. Они во дворе. Внутрь не заходят"

Атояр осторожно выглянул в узкое окно. Сквозь мутное стекло на снегу двора ясно различались пять тёмных фигур, стоящих полукольцом, и он грязно выругался.

"Я предупреждал. Надо было ехать дальше".

- Кто же знал! Они не должны были быть ближе, чем в двух дневных переходах!

Ангел молчал. Всё было ясно без слов - да, не должны, но вот гости здесь. Магия, тайный проход, срезающий дорогу, да мало ли что. И теперь Атояр в ловушке - с трех сторон горы, и единственный выход к тракту через двор.

- С кем ты разговариваешь? - сонно спросили из кровати.

Атояр обернулся. Милое рыжее создание. Удивительно милое для такого захолустья.

- С добрыми духами, - ответил он, бодро влезая в штаны, - слушай, э-э... напомни, как там тебя?

- Мать нарекла меня Лиагри. Но для добрых господ я просто Лиа... Господин Ато-яр забыл мое имя? Этой ночью он не раз восклицал его...

- Этой ночью было слишком много вина. Но ты хороша, спору нет.

- Господин так добр. Слова похвалы греют сердце бедной Лиа, но не ее кошелек...

Атояр усмехнулся, застегивая ремень камзола.

"Она понесла от тебя".

Атояр на секунду застыл, затем защелкнул пряжку ремня, нацепил меч и кинжал.

Лиа села в постели.

- Господин уходит? - тревожно спросила она.

"Не заплатив?" - непроизнесенный конец фразы повис в воздухе.

- Держи, - Атояр бросил на постель тяжелый кошель, накинул на плечи плащ. Подошел еще раз к окну, фигуры не трогались с места.

"Они встречают тебя во дворе, чтобы максимально использовать численное преимущество".

- Что же, надо идти. Нехорошо заставлять ждать таких важных персон.

Лиа вышла из постели и встала на его пути, протягивая ему кошель. Рыжий костер волос над испытующим взглядом и треугольный всплеск пламени ниже.

- Две серебряные монеты, - сказала она, - или три, если господин очень доволен. Один раз я получила золотой, когда делала для заморского купца... очень особенные вещи. Но здесь шесть или семь десятков золотых... господин ошибся? Слишком много для бедной Лиа.

- Они твои, - сказал Атояр, и, повинуясь безотчетному порыву, впился поцелуем в ее губы, - мне уже ни к чему, а тебе пригодятся. Сохрани ребенка. Ребенка сохрани, слышишь?

- Слышу тебя, - растерянно ответила девушка, - слышу, но не понимаю.

Отчаянно не хотелось уходить, но по дому уже забегали и из-под двери в комнату упал отсвет от факелов, зажженных в трапезной. Поэтому он потрепал ее по щеке, толкнул дверь и шагнул в холодный коридор, навстречу спешащему хозяину.

 

Лестница вниз оказалась длинной, еще приходилось тащить оглушенного Теуга, который весил в полтора раза больше, чем он, и еле перебирал ногами.

- Хотел спросить... - начал Атояр, - мы же отправили птицу к Маиго? Она послала помощь?

"Да. Она сама ведет их".

- Ух ты! - от неожиданности Атояр даже остановился. И, помедлив, попросил:

- Покажи.

Перед мысленным взором возникла картинка - заснеженная горная дорога, и полсотни всадников, стремительно рассекающих пространство. Лица замотаны платками, но взгляд первого всадника он узнал бы из тысячи - бездонные синие глаза Маиго, ее густые ресницы, ее неповторимый прищур. Забывшись, Атояр протянул руку, чтобы прикоснуться к ее волосам, но мираж рассеялся, и его пальцы встретили только воздух.

"Половина дневного перехода. Они слишком далеко и не успеют".

- Пусть так. Но она сама поехала! После всего, что было, а?

"Мы почти пришли. Соберись"

Атояр обнаружил, что стоит перед массивной входной дверью, ведущий во двор. Теуг пришел в себя, замычал что-то и попытался вцепиться ему в шею, так что пришлось пару раз приложить его лицом об косяк. Кисть руки, которой он удерживал детину в вертикальном положении, намокла от чужой крови. Неважно, уже недолго осталось.

- Чувствуешь что-нибудь особенное?

"Мне... мешают. Сильная магия снаружи прямо за дверью. У них два арбалета на взводе. Больше ничего не вижу".

- Ну, помилуй нас Светлоликий! - выдохнул Атояр, выставил перед собой Теуга и пнул дверь.

Два арбалетных болта вошли в тело работника с сочным чавканьем, пробили его насквозь и на излёте едва не втолкнули Атояра обратно в здание, оцарапав камзол из драконьей кожи, но он устоял на ногах. Затем швырнул тело Теуга вперед, но оно не упало на снег, а вздернулось вверх в воздухе в узоре вспыхнувших магических линий, перекрутилось, превращаясь в кровавую кашу. С хрустом ломались кости.

Атояр подождал с минуту, пока Печать Цербера не закончила трепать кусок плоти, когда-то бывший Теугом, аккуратно обошел расползающуюся на снегу лужу крови и вышел на середину двора, навстречу ожидающей его пятерке.

Ах, если бы там выстроились просто пятеро людей! Пусть бы они даже являлись элитными мечниками, насколько легче бы с ними можно было справиться, вдвоем с ангелом, как много раз ранее. Но нет, пятеро стояли, внимательно прислушиваясь к голосам своих ангелов в голове, и это означало, что не все увидят свет завтрашнего дня.

"Крайний справа, который помоложе, поза его мне не нравится. Как будто что-то скрывает в левой руке".

Атояр обнажил меч, и они тоже извлекли свои, синхронно, как по команде. Чернели в снегу два выброшенных арбалета.

- Два болта, печать на входе, - сказал Атояр, - пока ничем не удивили.

Парень справа дернулся, коротким, отработанным движением. Атояр отразил летящий в горло кинжал клинком, тот скрежетнул по лезвию и с глухим "дзинн" затрепетал в деревянной стене первого этажа. Метнувший не сдержал разочарованного ругательства.

- Уже лучше, - продолжил Атояр, - наивно, простенько, но могло бы и получиться, при некотором везении.

- Могло бы получиться наше сотрудничество, - сказал седобородый, стоящий по центру, в доспехах из серебристой котласской стали с узором из мелких рубинов, - если бы кое-кто был немного поумнее.

- Поумнее, - повторил Атояр и сделал шаг вперед.

Они взяли мечи наизготовку.

- Знаешь, Тонстен, я был в Нижнем Лехтене во время блокады. Когда дети ели крыс, а родители - детей. Не напомнишь, чьи войска держали кольцо вокруг города?

- В блокаде виновен бургомистр Лехтена, - ответил седобородый, - он не принял наши условия по дани. Ответственность за все последствия - на нем.

- Конечно не принял, - усмехнулся Атояр, - потому что они были не выгодны городу, а выгодны вам. А ответственность за рану - всегда на руке, которая наносит удар, что бы там ни говорили. Я вывез из Лехтена троих детей, двух девочек и одного мальчика, больше не поместилось на коня, но сколько их осталось там?

- Хватит болтать, - сказал чернобородый с левого края, - прямо сейчас по горам скачет конница ему на подмогу. Они пока далеко, но уже действуют мне на нервы. Нам надо еще успеть убраться отсюда. Атояр, будь ты проклят, из-за тебя мне пришлось оставить замок, семью и гоняться за тобой по этому снежному аду...

На этих словах он изменился в лице и резко присел, после чего над его головой прошелестела и канула в снежном покрове стрела с красным оперением. Бросив короткий взгляд назад, Атояр заметил мелькнувшую в окне второго этажа копну рыжих волос. Молодец девчонка, и выстрел прекрасный. Если бы не ангел, валяться бы сейчас хозяину южного замка у теплого моря в снегу со стрелой в глазу.

- Да, хватит слов, - рыкнул Тонстен, - вступай в Орден, прими руку магистра над собой, и будешь жить. Или откажись и умри.

- Знаете, в чем мое преимущество? - спросил Атояр, надвигаясь на ожидающий его полукруг.

Пятеро обступали его, примериваясь.

- В том, что я готов умереть. А все вы - нет. Вы даже боитесь сильно пораниться, не так ли?

С этими словами он резко метнулся влево, делая выпад, клинки столкнулись в морозном воздухе. Финт, замах, еще финт, эх, если бы это был бой один на один, конец бы тебе, южанин! Но мечей вокруг сверкало слишком много. Да, они осторожничали, да, они действительно не хотели получить даже серьезную рану, не говоря уже о большем. Но их было пятеро.

Один на один - отличные шансы. Один против двоих... бывает, что может повезти. Один против троих... ну, если повезет очень-очень сильно.

Пятеро.

Дзинн-дзах-дзиу!

"Слева. Сзади! Уходи вправо, вправо, вправо! Защита, не забывай! Поворачивайся быстрее!".

Атояр вертелся волчком в кольце пяти фигур, танцуя, рубя направо и налево. Они работали надёжно, уверенно, сжимая дистанцию. Им тоже плотно, со знанием дела, советовали в оба уха. Атояр рискнул - и достал одного в глубоком выпаде по ноге, отлично! Перекатился вправо, едва успел отразить падающую на лицо сталь, ответным выпадом зацепил пальцы, сжимающие рукоять меча, неглубоко, но теперь они будут сжимать ее уже не так уверенно. Отлично, перекатился снова, спиной к стене, вот так, теперь сзади не зайдут.

Пятеро остановились. Потом сделали шаг назад. Чернобородый припадает на ногу, подвижность сильно ограничена, хорошо! У Тонстена окровавлена кисть правой руки, всё настолько серьезно, что он переложил меч в левую, прекрасно. Но почему они улыбаются? Почему тепло и мокро внизу?

Атояр опустил взгляд и увидел, что из живота торчит рукоять кинжала.

- Ну как? - спросил молодой парень, - удивили мы тебя? Наивно, простенько, а работает же. Только момент нужно правильный выбрать.

- Отличная работа, Умган, - сказал Тонстен, - Орден не забудет, что именно ты внес решающий вклад.

Колени подкосились, и Атояр осел в снег. Мир вокруг медленно начал вращаться.

- Благодарю, магистр. Надеюсь, его оружие и одежда - мои, по праву трофея, - быстро ответил Умган, - и надо гадюшник зачистить этот. У кого подвешен файерболл, запалите?

- Хочешь мой меч? - хрипло спросил Атояр, - лови!

И, вложив в это движение остатки сил, метнул в Умгана свой меч. Тот отстранился выверенным небрежным движением, в последний момент его глаза расширились и он, видимо следуя крику ангела в своей голове, попытался присесть, но поздно - черный гагат, венчающий рукоять меча, треснул, выпуская магический заряд, клинок внезапно крутанулся в полёте, перерубая горло Умгана, затем изменил направление и полетел, вращаясь, в лицо Тонстену, но тот был начеку и точным ударом сбил его в снег.

- Надеюсь... я тоже смог тебя... удивить, - выдавил Атояр, опрокидываясь навзничь.

Четверо бросились к Умгану, который катался по снегу, зажимая обеими руками горло, но кровь хлестала фонтаном, и видно было, что дело там очень плохо. Вряд ли они его вытащат... а даже если вытащат, то им стоит очень постараться и очень поспешить, чтобы с тяжелораненым успеть уйти далеко до прихода людей Маиго. В общем, им точно будет не до постоялого двора. Чего и требовалось... достичь...

"Прощай, Атояр".

- Прощай... спасибо за всё... тридцать лет... так мало... ты теперь... свободен...

"Как мог, берег. От неправых дорог и удара в спину. От несчастной любви вот не всегда удавалось, прости".

- Несчастной любви... не бывает... покажи мне... остров, ты помнишь...

"Слышу тебя. Сейчас"

Пошла картинка - берег океана, и голубой песок, и они танцуют на берегу с Маиго, и смеются. И всё еще впереди.

Атояр улыбался, а снежинки падали на его лицо и не таяли.