ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЛЮБОПЫТНАЯ

Дело было вечером. На границе саванны и джунглей заканчивался сезон дождей. У кучи мокрых веток, пытаясь поджечь её, сидел кучерявый и грустный мальчик Саша. Саша Пушкин. Он придумал эту сказку. Да и застрял в ней.

Осталась только одна спичка, а костёр никак ни загорался. Саша зажёг эту спичку и поднёс к самому сухому, на взгляд, листку. Огонёк побежал дальше по листьям и веточкам, костёр начал разгораться. С противоположной стороны кучи веток появилась серенькая мордочка с маленькими глазками и сильно дунула на зарождающийся огонь. Огонь погас.

- Ну ты, малец, и вредина, - злобно прошипела Баба-Яга сидящая рядом и закатала между маленькими глазками основательный щелбан.

- Я не нарочно! Я хотел раздуть огонь! - раздался тонкий голосок Вредины и Вредина поднялся на ноги.

- А в глаз !? - спросила Баба-Яга.

Малец и на самом деле оказался малышом. Малышом большого белого носорога. Он весил около тонны. Баба Яга испуганно шарахнулась в сторону. В этот момент раздалось хлопанье крыльев и скрипучий голос произнёс:

- Что все сидим такие грустные ?

- Да вот костёр никак не хочет зажигаться, – сказал Саша.

- Тоже мне проблема! – хихикнул Змей Горыныч и дунул в костёр. Сноп огня взвился в небо и тут же притух. Костёр стал гореть ярким ровным пламенем. Через некоторое время компания согрелась, несмотря на дождь.

- Тепло, – сказала Баба Яга. – А-а-а … что бы нам покушать ?

- Вам, мясоедам, вечно есть хочется – сказал Вредина, - Вон там, на дереве, кто–то сидит. Его можете и съесть. А я пока травки пощиплю, под деревом .

- А заодно и тряхни дерево – сказала Баба Яга.

Вредина слегка боднул дерево . Жёлтое пятно, свалившееся вниз, оказалось не птичкой, а половозрелым ягуаром .

- Как же ты упал? ! - спросил пораженный Саша, – Вы, ягуары, ведь отлично лазаете по деревьям! У тебя же когти!

В ответ лежащий ягуар, не отойдя от шока падения, протянул к костру все 4 лапы . Все увидели, что лапы в МОКАСИНАХ !!!

- Э-э-э зачем тебе мокасины!? И скажи на милость, как тебя зовут !? - спросил Горыныч .

- Меня и зовут – Мокасин. И кличка у меня - Мокасин, – ответил ягуар, - Мокасины мне нужны, чтобы ноги не промочить. Ох, знали бы вы, как я не люблю промокшие ноги! И мама ругается.

- Понятно – протянул Змей Горыныч

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЫТНАЯ

 

- Ложимся спать – протянул Горыныч, - Согласны ?

-Нет! – протянули все в ответ хором, - Очень есть хочется.

- Есть одна идея - сказала Баба Яга. Тут поблизости имеется маленькое озеро. Там есть пища, которая устроит всех, кроме Вредины. Ну, а Вредина он и есть Вредина. Найдет что поесть.

Все нехотя отошли от тепла костра и подошли к совсем маленькому озеру. Баба Яга что-то пошептала Змею на ухо. Тот понятливо кивнул, опустил одну из голов в озеро и сильно дохнул огнем. Вода закипела. И стала всплывать кверху брюхом уже вареная рыба.

- Ура! - закричали все, - А как мы достанем рыбу!?

Ягуар с обреченным видом снял мокасины, попробовал воду лапой, – Остыла! - зашел по колено в воду и стал выбрасывать рыбину за рыбиной. Набрав добычи, все пошли обратно к костру. Саша нанизал свою рыбину на прутик и стал поджаривать, как шашлык. Ягуар штук пять рыбин проглотил целиком. Баба Яга аккуратно разделывала ногтем рыбу на части и ела, деликатно выплевывая кости в ладошку. Вредина смотрел на все это крайне неодобрительно. Змей же Горыныч у озерца, как бы не нарочно, задержался. Дунул огнем в воду уже из другой головы, а третьей стал всасывать рыбу в себя как пылесос. Потом, сильно отяжелев, подошел к костру и утробно проревел:

- Ну, спасибо тебе, старая! Такой способ еды мне придумала! Век не забуду. И тебя и всех их обещаю за это кормить вот так, по первому требованию.

Наевшись, все придвинулись к теплу костра и потихоньку задремали…

Продолжение следует

 

 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. СТРАШНАЯ

 

 

Вредина долго ворочался, сопел, а потом вдруг жалобно сказал:

- А здесь случайно бабаи не водятся? Мама мне всегда говорила, что если ночью пойти погулять без спроса, то может забрать бабай. И съесть. Раньше я думал, что бабай, это такой большой лев … но однажды случайно толкнул льва и с тех пор львов не боюсь. А вот бабаи – какие они?

Вдруг стало очень тихо и темно. Даже луна потускнела. Даже костер пригас.

Грубый голос грозно произнес:

- Вот вы где! А кого бы мне здесь немножечко покушать!? А нет ли здесь вкусных малышей, которые еще не спят? Это я, Бабай.

 

- Есть, есть! – обрадовалась баба-Яга трусливым голосом. – Вредина! Это к тебе!

 

 

 

 

Темный, расплывчатый страшный образ приблизился к компании.

Вредина, весь трясясь, в ужасе поднялся на ноги.

- Агхм… - озадаченно кашлянул Бабай, - Это и есть малыш? Я, пожалуй, не настолько голоден. Нет ли кого поменьше?

- Может, я подойду!? – обрадовался Змей Горыныч, которого мама тоже пугала Бабаем. – А который из нас? - Хихикнула первая голова. - Может, я? У меня тут как раз огня поднакопилось…- Костер вдруг засветился, как раньше. Бабай отступил с ворчанием:

- Ну и компания! Что делается! Не детки меня, а я деток пугаюсь! Такие сожрут и не подавятся! Ко львам, что ли зайти… Да на еще одного бабая бы не напороться. Хотя я вроде взрослый уже… почти.

Саша задумчиво написал гусиным пером: «Так жили мои предки. Сон ученика лицея, Пушкина А.С.»

 

Сны Змея Горыныча ( Поголовно, слева направо). Для краткости, но понятности, его свои называют Змей Г.

 

Горыныч хотел еще поиздеваться над бабаем, рассчитаться за свои детские страхи, но отяжелел от рыбы и заснул. Еще бы, проглотить целое озеро рыбы. Пусть маленькое, но озеро. Надо будет запомнить, чтобы потом можно было похвастаться-не-совравши. А то мама вечно потянет носом седьмой головы и : - Что-то запахло вракой, – Да еще хвостом добавит.

Эх, расскажу в какую компанию сегодня попал. БратьЯ не поверят. Ну вот тут уж мамаша поддержит. Надо так рассказывать, чтобы она слышала. Хотя, она, похоже, и так все всегда слышит, только не всегда показывает.

Вот интересная вроде бы компания, приличная, а съесть некого! Бабу Ягу – отравишься, да еще как бы она сама тебя не зажарила. Вредину – так больно он здоров, а если еще родители припрутся… Ягуляр этот исцарапает всего …

А негра мальчишку – просто нельзя. А почему, собственно, нельзя!?

- Потому что он все это и придумал. Съешь его – и все исчезнет. В том числе и ты. – Это матушка на подходе к пещере прочитала мысли сына и ответила на сомнения.

- А чего это у тебя пузо по земле волочится? Где это ты так плотно подзакусил перед ужином?

Змей Г рассказал. Подошли к пещере.

- Ты пузо то подтяни, а то братьЯ рыбу отобрать попробуют. Разнимай вас потом.

Однако, когда пришли в пещеру – братьям было не до отъемы рыбы и даже не до разборок. Они схлестнулись за главный кусок пирога … и теперь не могли развязаться.

- Двойной морской! – восхитился Змей Г. – Да, такое быстро не развяжешь. Разве что пару голов отрезать.

- Ну зачем же отрезать, - ласково пропела мамаша. - Можно просто откусить. Вот сейчас маслица добавим … - Она взяла с плиты кастрюлю с маслом и вылила на переплетенных детей. Те дико заорали, мгновенно развязались и бросились в разные туннели пещеры.

На каменном сиденье, под бывшим братским узлом, оказался главный кусок пирога.

От которого Змей Г тут же откусил кусочек. На пробу. Он уселся было за пирог основательнее, но суровая мать вернула его в реальность:

- Я зачем тебя высиживала!?

- Мусор выносить.

- Так ЧТО? ты сидишь тут с пирогом, а полное мусорное ведро стоит тут с тараканами!?

Понурившись, Змей Г поплелся выносить ведро. - Вон у соседних змеев ведро небось само на помойку ходит… - грустно думал он.- А у нас мамаша только обещает наколдовать. Говорит, мол не получается. Ведро не качественное. Из страны Цинь. Оно вместо того, чтобы мусор выносить, начинает на флейте играть. Да так противно!

После пирога и рыбы, в родной безопасной пещере, Змея Г тут же свалил сон. Он повалился на кучу свежесобранных мягких листьев в своем углу и отключился. Снилось ему, что на него напал непобедимый враг и кусает изо всех сил за все места. Может, он случайно поссорился с королём муравьёв? Маленькие кусаки все прибывали и Змей Г проснулся.

Муравьев не было, зато листья, на которых он спал, оказались крапивою… И те места, где не было чешуи, жутко жгло. – БратьЯ постарались, - вздохнул Змей Г и тут же слопал ту часть пирога, которую поначалу, по-честному, оставил младшеньким. И опять заснул. Муравейный король будто только того и ждал, тут же явился с претензиями: - Ты зачем за озером муравейник сжег!? Чем он тебе помешал?

Змей Г аж задохнулся от несправедливости обвинения.

– За озером!?

- Да, за озером, где ты всю рыбу слопал!

- Нуу, не я один… Да какой такой муравейник?! Там был термитник глиняный и я его пальцем не трогал. Что я тебе – муравьед? Я и есть то их не умею, термитов этих. И поджарить их нельзя…Как и муравьев.

- Дааа… - вздохнул муравейный король. – Это правда. Но кто тогда!? Кто посмел?! Я понимаю – покушать. Но бессмысленно сжечь… Это надо наказывать. Кто там еще был в вашей компании у костра?

- Ну Вредина, но он вовсе никак. Он даже мяса не ест, не то что огнем не дышит. Ягуляру слабо. Мальчишка не стал бы свою выдумку жечь… Неужели Баба Яга?

- Не, мы ее давеча от ревматизма лечили. И еще будем. Можем и насмерть залечить. Она понимает.

- А! Еще был Бабай. Хотел поживиться, но еле ноги унес. Я ему вдогонку еще дохнул немножечко. Чуть-чуть. Левой головой только. Чтобы запомнил…

- Он и запомнил. Вдохнул твое чуть-чуть и в термитник выдохнул. От злости.

- Чужим огнем! Какая подлость! Это воровство вообще-то. Пойду с ним биться.

- Кто же бьется с бабаями!? Не надо. Я его матери скажу – пусть выпорет паршивца.

- Так он что, тоже … не взрослый?

- Да как ты примерно. Это все Саша Пушкин выдумал, а потом оно отовсюду само наслоилось. Дуб там, цепь, старушка… ну и мы с тобой. Откуда они только инфу берут. Особенно тогда. Это сейчас тебе все запросто – залез в комп и какая-нибудь Алиса тебе все и рассказала.

- Кстати, надо с ней побеседовать, -

вмешалась в разговор вездесущая мать Горыныч. - Она мне наврала кое-что. Нарочно, ошиблась, или у них там инфа неверная лежит. А я чуть вместо Швейцарии в Швецию не слетала. Ничего себе кружочек! Там у меня родственница живет. В Лох-Несском озере.

БратьЯ опасливо выглядывали из боковых туннелей. Надеялись на остатки пирога.

- Ага! – сказала телепатическая маман. - Пирог вам теперь только с крапивой. Вон Змей Г ее намял уже, как для супа. А неча было над ним прикалываться. В кого только вы уродились, раздолбаи одноголовые – взгрустнула она.

Правая голова открыла было рот и успела сказать « А тот дра…», чтобы напомнить – от кого, но средняя успела больно тяпнуть ее за ухо, спасая таким образом от очень крупных неприятностей. Мамаша сделала вид что не заметила.

Тут один из змеёнышей оглянулся, чуть не упал и завопил во весь голос: - Иван-Дурак приперся! У ворот новых ворот стоит, как бы не нашкодил чего. Уставился, вон, ворота уже дымятся.

- Палец! – завопила маман. Скорей давайте палец! Да не твой, человеческий, без когтя чтобы.

Новые железные ворота раскалились докрасна. Иван все еще тупо пялился на них и было видно, что долго запор не выдержит.

Змей Г нашел наконец палец и сунул младшенькому змеенышу. В воротах открылась форточка и появился палец на подносе.

- А смотри Иван, что у нас есть. - Иван перевел взгляд.

- Да это же палец! Просто палец … да смешной какой. – И начал буйно хохотать. Так от хохота и свалился прямо перед воротами, не вытащив из ножен свой знаменитый меч кладенец.

Змей Г про меч слышал, нагнулся было взять посмотреть, но тут раздался мамин голос: - Ты что, дурак!? – Да вроде нет… - А Кладенец только дуракам служит. Чужого может и подрезать. - А как проверить? – На палец посмотри. – Палец как палец. Большой. Грязный. Отрезанный давно уже… - Тебе смешно? – А чего в нем смешного? – Говорят же: дураку только палец покажи – ему смешно. Интересно, чего он приходил? - Жаловаться, наверное. - На кого? - А не знаю. Он все время жаловаться приходит. То Кощей ему невесту не отдает, то невеста побила его вместе с Кощеем и на опохмелку не дает. А то Гамаюн его матом послал в качестве предсказания. Иван не знает слова «заработать». Только отнять. Или украсть. Бывает еще обменять, но менять ему не на что. Разве что конька – горбунка загонит, но тогда уж никаких разумных действий от Ивана не жди. Откуда ему Ершов взял это чудо?! И за что!?

Между тем Иван прокашлялся от хохота , приподнялся и высказал цель прихода:

- Помогите муравейного короля найти. Дело у меня к нему.

- Какое у тебя дело, к муравейному королю? Нашел медовый клад?

Иван вынул из кармана бумажку и стал по ней читать:

- Все гораздо хуже. Меня замучили клопы. А у них короля нет и с ними не договориться. Ставлю здоровенный горшок меда, чтобы муравьи сожрали клопов. Муравьиную тропу сам проведу в обход, туда и обратно и сделаю безопасной. С муравьями можно договориться - я для них не еда. Или там не питье.

Дракономама смотрела на Ивана Дурака ошеломленно:

- Ваня, что с тобой!? Ты поумнел!? Или у тебя конек Горбунок в кармане?

- Я теперь сам и конек и Горбунок. Я читать научился. А конька в аренду сдал. Старшему брату. Но так, издали, он обещал за мной присматривать.

Он опять заглянул в бумажку.

- Так что дайте мне пожалуйста, как найти муравейного короля. К тому же у меня для него письмо. – Он помахал еще одной подозрительного вида бумажкой.

Змей Г открыл наконец ворота и втащил Ивана внутрь. Взял бумажку, рассмотрел со всех сторон. – Но на ней же ничего не написано!

- Сказали так передать.

Из пещеры высунулась голова Дракономамы. Седьмая, нюхательная.

- Письмо как письмо. Муравьиное. Они писать не умеют, все запахом передают. Читать вслух? – Главная голова подала голос из пещеры: - А кому, собственно, письмо?

Седьмая голова принюхалась: - А нам и есть письмо. Горынычам то есть. А также муравейному царю. У него там сын в плен попал. Вот пишет. Хочет на волю. Или хотя бы передачку с воли.

- Это кто же посмел муравьиного царя-сына в плен взять!? Их ведь больше нас даже, раз в тысячу.

- Мам. Какое в тысячу!? Их в миллион раз больше!

- Это по количеству. А я говорю – по биомассе. К счастью, у них нет единого царя. Чтобы один на всех. Иначе они бы уже захватили мир.

- И у кого же этот мажор в плену? Кто не боится муравьев, кроме муравьеда?

- На двух третях поверхности Земли их никто не боится. У Водяного он. Прыгает в пробирочке. Тот иногда, для развлекухи, к нему таракана подбрасывает. Или клопа. Говорит – не получу, что хочу – я к нему скорпиона подсажу.

- А что вдруг? Что они не поделили то?

- А водяник с русалочкой грелся на солнышке и вдруг кто-то тяп его за самое больное место. И хохочет. А у водяника под рукой стакан оказался. Он им баловника и накрыл. А потом в колбочку пересадил. Тот кричит – У меня папа царь! – А водяник не слышит как бы. Колбочку под воду положил и камушком придавил. Стекло колбочки под водой не видно и как бы лежит себе беззащитная насекомая. Время от время то карась подплывет, пытается букашку скушать, а то окунь. Лягушки вообще чуть крышку не открыли. В общем, через сутки, стал царев сынок белым, как снег. Альбинос как бы. Лягушки ржут, как кони: зимний муравей. Новая порода. Мажор рыдает - батя своим не признАет. А свои вообще сожрут. Тут нашелся сом побольше да и проглотил его вместе с колбочкой. У сома зубов нет – не прожевал. Но – проглотил.

На этом месте вторая голова Дракономамы, самая образованная, начала хохотать.

- Имя! Имя ему теперь надо менять. Или погоняло новое прилепить: ИОНА.

- Мам, а почему Иона?

- Да был такой человечек, его кит проглотил. И выплюнул, через денек. Про него даже в Библии написано. Однако человечек тот без всякой колбочки был. Голышом. И что наш мажор, так и плавает в брюхе? Или вышел, естественным путем? То-то я чувствую, от записки пованивает…

Иван к тому времени очухался от смеха и уселся прямо в пыль у ворот. Не то, чтобы он был такой некультурный, но баба Яга рассказала, что Дракономама с пола ни за что ничего … и никого … есть не будет. И дитям своим не разрешит. Поудобнее устроившись в пыли дурак продолжил рассказ:

- Я не знаю, естественно или нет, но сома поймал рыбак. Рыбачка в его брюхе нашла ту колбочку. Она решила, что это такой вид янтаря, с букашкой внутри и убрала к своим другим цацкам. Теперь туда муравьиная тропа ведет – все хотят поглядеть на седого муравья. Очередь даже. К сожалению, даже самый маленький янтарь муравьям не утащить. Во всяком случае быстро. А то была бы кража века.

- Итак: - Дракономама подвела итог:

- Мажор хочет на волю. (Кстати, как его зовут никто не знает?) Иван хочет избавиться от клопов. Водяник хочет, небось, назад колбочку. Рыбачка – янтарь с жужелицей. А мы получается как-то и ни при чем? Какова наша компенсация за беспокойство? А, Иван?

- Так это … может, муравьиного спиртика добыть? По ходу действия, так сказать.

- Да не те у вас масштабы. Хотя… он же царь … хоть и местный … Пару ведер - и мы квиты. Но только лично мне. В личку. Не онлайн. И то – не давать нюхать седьмой голове.

Иван, косясь на палец и подхихикивая, по своему откланялся.

Змей Г проснулся и не мог понять, где был сон и где явь. Ветки под ним были не крапивные, но колючие, от крыжовника. Значит это было. По веткам ползал здоровенный муравей золотистого цвета и с крыльями. Этого еще не было. Муравей легко перепорхнул на нос первой головы и сказал: - Поговорим?

- Давай. Мне интересно.

- Надо этой рыбачке янтарину добыть. С жу́колицей. Она ж не просто рыбачка, а бывшая старуха. Ей одно время сама Золотая Рыбка прислуживала. Но в наших краях такого не водится. Надо лететь в Северное море. Там этого добра полно и в каждой сотой янтарине – насекомая. Так что надо набрать пару мешков и уже оттуда выбрать. А уж потом обменять у супруги его на дырявое корыто. С которого все и начиналось. Ну что, слетаешь? Ну что тебе сто́ит?

- А что я с этого буду иметь? Какие командировочные?

Золотистый задумчиво стоял на носу и явно переваривал слово «командировочные».

- С тобой не совсем понятно. Что тебе надо? А вот хочешь, я тебе слово такое дам, что когда тебе надо будет, придут помочь сколько хочешь муравьев. Муравьи не носороги, они везде есть, кроме как под водой. К тому же это единственные существа, из разумных, которые не боятся Бабая.

Змей Г слегка покраснел, но этого не было видно под чешуей. Он промямлил, что не представляет, где и как ему могли бы помочь сколько угодно муравьев … но он всё равно слетает. Приятно чувствовать за спиной такую биологическую массу. Перед которой даже любой бабай отступит… ну и четыре ведра морковки.

- НУ что, полетели тогда?

- Мам, как?

- А лети давай. Четыре ведра морковки! И про маму не забыл! Я не помню, кто там сейчас … но все равно вариантов немного. Наберешь под водой первый мешок, на берег выскочат местные и станут на тебя ругаться и нападать. Копья кидать да стрелы метать. Ты не связывайся, а первый мешок как бы случайно высыпи недалеко от берега. Они из-за него передерутся, а ты тем временем набери остальные мешки и улетай. Вариант с другой нацией – они начнут делить по справедливости – тут можешь не торопиться, это надолго, только к ночи драться начнут.

А вот если монголы – плохо. У них все заберет старший, а в тебя прикажет стрелять из луков. Ты тогда его быстренько поджарь. Остальные растеряются, а потом передерутся за янтарь. А ты улетай. По дороге не пробуй найти застывшую соплю с насекомым – это дело не быстрое. Да и остальные, которые без начинки, тащи сюда, тоже могут пригодиться. Как раз муравьи сделают маме ожерелье на главную голову.

Змей Г был в восторге от маминого поручения. То есть от командировки. Там, в прохладном, но чистом Балтийском море он наконец досыта накупался. Ничто его не отвлекало, никто не тревожил. По амазонским понятиям в воде и не жил никто. Там, в южных реках, во время купания, то крокодил, не разобравшись, пытался лапу откусить, то он сам увлекался крокодильим мясом … и все затягивалось. Пираний Змей Г привел в отчаяние. Правда, пришлось спрятать головы под крыло. Зато и на вкус эти пираньи оказались очень даже ничего. Что особенно приятно, их и ловить не надо было. Как бы беззащитно приоткрыл пасть – и пожалуйста – у вас в голове вкусные гости.

Сначала Змей Г собирал янтарь лапами, это было скучно и утомительно. Потом приспособился: вторая голова дула в дно, делая взвесь из песка и обломков янтаря. Третья всасывала смесь в себя и потом выпускала сквозь зубы. В зубах оставалось полно янтарных кусочков.

Набрав четыре мешка змей вынырнул передохнуть. На берегу, среди песчаных дюн кучковалось много вооруженных людей. Увидев змея они изумленно притихли, а разглядев его мешки – возмущенно загалдели. В сторону змея полетели стрелы, но было далековато, чтобы попасть в глаз, а остальное змея не волновало.

- Улететь, что ли - подумал Змей, - но мамка велела один мешок рассыпать. Ругаться будет.

Он тяжело поднялся из воды и пролетел над самым берегом. По дороге царапнул один из мешков когтем и выпустил вниз. Желтые камушки застучали по прибрежной гальке. Народ на берегу бросил луки и стал собирать камушки, отталкивая друг друга.

Змей Г скосил глаза - золотистого муравья на месте не оказалось. Только что он спокойно сидел на носу первой головы, как вдруг пропал. Змей Г особенно не обеспокоился – куда он денется. Да и крылья у него есть.

Внизу, среди людей возникла свалка и движение. Мужчины топали ногами по гальке, присев на корточки хлопали ладонями по берегу… Зоркая третья голова углядела: да он камушек тащит. К нам летит.

Золотистый крылатый муравей совершил посадку точно там, откуда взлетел, аккуратно поставив перед собой кусок янтаря, раз в пять больше себя. Внутри что-то мутно виднелось.

Когда Змей Г высыпал перед Дракономамой мешки янтаря, получилась довольно большая куча. Братья было взялись ее разбирать, но золотистый как-то особенно свистнул и гора янтаря покрылась одеялом из муравьев. Довольно быстро образовались две неравные кучки. В большой куче янтарь был блестящий и чистый, а в другой, внутри желтых камушков что-то темнело.

Золотистый бросился к малой кучке, как будто это была еда или вода. Стал разглядывать что там внутри, тереть камни лапками и вроде бы даже облизывать. Хотя чем облизывать муравью? Да он и был не совсем муравей. Он разложил камни по полу пещеры так, что они стали в один слой и все разглядывал и разглядывал. Дракономама тем временем тоже разбирала камушки, явно выбирая себе на бусы. На все семь шей. На каждую отдельно.

Муравьиный король тем временем отобрал два камушка. - Вот этот отдадим водянику. Он всех будет пугать, что это он так муравья наказал. Пусть. А вот этот мы хорошенько отполируем и выставим в главной зале. Это наш предок.

Дракономама вдруг поднесла вторую голову поближе и … слизнула камень. - Ой! - Сказал Змей Г. всеми тремя головами сразу. - Э! - сказал муравьиный король и в растерянности уставился на голову. Та перекатывала камень во рту со страшной скоростью. Потом выплюнула в подставленную лапу. Посмотрела, переворачивая. Показала муравью и главной голове. - Маловато, - сказала та, - Надо еще полировать. Но видно уже гораздо лучше.

Внутри янтаря стоял в горделивой позе золотистый муравей и указывал лапой в будущее.

- А это – Дракономама кивнула на второй камень, - катайте и полируйте, чтобы стал похож на пробирку. И отдайте водянику. И скажите – он мне должен. Муравьиный король завороженно смотрел на свой камень. Золотис- тый разглядел там своих предков.

- И не забудьте наградить главного исполнителя, - главная Дракономамина голова подмигнула Змею Г. Тот, незаметно прихватив несколько камушков, пошел наконец, спать.

Ему снились чертоги по которым бродили золотистые муравьи, одетые в желтые камушки и совершенно вечные. Среди них бродил и бабай с ожерельем из детских черепов на шее. На него никто не обращал внимания. В воздухе возникло завихрение и появилась баба Яга на метле, но без ступы. Очень заинтересовалась мешочком янтаря в руках у Змея Г. Тут же начала торговаться.

- За камушки тебе чего предложить? Вечная молодость тебе не надо… золота тебе не надо… да и нет его … может палку-объедалку возьмешь поиграться? – А что за чудо такое? – А вот возьми на время. Потом вернешь, как наешься-наиграешься. А камушки то давай, давай. Мне как раз под новую ступу цветом.

Змей Г сдался под напором Яги и протянул пригоршню камушков. Маман, глядя на них, только похохатывала. Палка оказалась похожей на палку колбасы, и вкусно пахла, что тоже было неплохо. – А как она работает? – заикнулся было Змей Г, но от Яги остался только белый след, как за реактивным самолётом.

Братья выглядывали из разных ходов, рискуя нарваться на мойку посуды. Значит палка их заинтересовала всерьез. На них можно проверить полезность и безопасность предмета. А то мало ли что Яга подсунула.

Змей Г попытался стащить со сковородки котлету, получил от матери затрещину хвостом, и, как бы забыв палку-объедалку на кухне, пошел спать в свою пещерку. Он очень гордился, что у него есть своя собственная, отдельная пещерка.

Братья тоже пытались себе выкопать такие же, но без маминой помощи не смогли – вокруг была скала. Прежде чем копать, ее надо было размачивать каким-то очень секретным веществом. Маман сама размачивала, а копал- долбил уже Змей Г. Некоторое время воняло просто офигительно, но Змей Г догадался обжечь стенки, и проветрить, и стал жить в стеклянной комнате, почти во дворце.

Придя к себе Змей Г ахнул и присел. Муравье постарались: Ложе было выстлано толстым слоем мха, стенки увешаны какими-то светящимися штуковинами. Рядом с кроватью была приделана полочка, а на полочке стояла железная миска с едой. И какой едой! Пахло восхитительно. На вкус было непонятно что, но хотелось еще и еще. И еще и еще. И еще. А в миске все не становилось меньше. Пузо уже раздулось от еды, но организм требовал еще. Змей Г испугался. Ему было никак не наесться.

Он сразу вспомнил про палку бабы Яги. Она все знала заранее. Змей Г бросился на кухню и хотел забрать палку-объедалку, но ее на месте не было. Братьев тоже не было видно. Тут Змея настиг позыв голода. Он бросился к себе в комнату, набил пасть едой, набил ею карманы и бросился ловить братьев. Они сидели в комнате младшего и изучали палку-объедалку. Видно было, что уже попробовали на вкус и сидели озадаченные. Они увидели старшего брата и сразу заявили о главном: - Жрать хотим! А твоя палка ни черта не делает. – Сперли раритет и еще недовольны!

Приволакивая брюхо Змей Г ринулся отбирать палку. Как только он ее схватил ему стало гораздо лучше. Крайняя объетость прошла, исчезла сонливость. Змей Г почувствовал себя совершенно в форме, готовым на подвиги, До него вдруг дошла полезность предмета. Ведь сколько горынычей пострадало, а то и погибло от того, что не были готовы к бою – объевшись. Они слишком поздно узнавали о сроках битвы и… ничего не могли поделать. Наевшись им было лень сражаться. Потому что главным стимулятором сражения была вкусная еда в результате оного. Выковыривать свеже-поджаренного рыцаря из доспехов, особенно нескольких рыцарей по очереди, это было вроде фисташек или семечек, которые вкуснее есть, предварительно очищая от шкурки.

Итак, это была вполне боевая палка для подготовки к сражению. Змей Г подобрал к ней ножны из шкурки подвернувшейся змеи и повесил на стену. Братья́м суть полезного волшебства объяснять не стал. Пусть сами разбираются. Как там: «и опыт – сын ошибок трудных».

Судя по воплям, братья опять стырили волшебную палку. А были при этом голодными. Возмущенный артефакт их попросту отлупил. Змей Г хохотал от пуза.

История с муравьиным мажором между тем продолжалась. Освобожденный из колбочки сынок муравьиного короля полез в бутылку. Теперь он был единственный в мире белый муравей. Мальчик сразу сообразил, что седины пришли к нему так рано из-за внезапно пришедшей мудрости. Так сказать, обозначили героя. Переживания и страдания появившуюся мудрость закрепили и вот он: новый герой, которого сама судьба определила в вожди. А ему не выделили даже части янтаря, заработанного и выстраданного исключительно и только им, белым посланцем небес.

Эта речь была произнесена сразу после вылезания из бутылки, в которой его привез к отцу водяник. Бутылка была из-под вина, и к мажору тут же ломанулись сотни поклонников.

Они скапливались у нижнего края, рассыпа́лись у донышка, с трудом, но восторженно поглядывая вверх.

Папаша героя сидел на носу главной головы Змея Г и ехидно ухмылялся. Он только что, как бы невзначай, приволок пробку от этой самой бутылки и положил рядом с местом выступления. Пробка была размером с него самого, но оно как-то легко справлялся. Фанатов, все больше молодых муравьев-воинов, все прибывало. Нижние ряды, попавшие в остатки сладкого вина, уже начали петь восторженные песни в честь нового Правителя. И тут муравьиный царь столкнул сына с горлышка вниз, на дно бутылки, и … закрыл пробку. Стало тихо. Сверху появилась главная голова дракономамы и вопросительно посмотрела на муравьиного царя. Тот кивнул. Драконья пасть очень аккуратно взяла бутылку и поставила на полочку на стене пещеры. Длинный тонкий язык поплотнее закрутил пробку. Змей Г посмотрел на бутылку с ужасом. Муравьиный царь засмеялся ободряюще:

- Ничего, я там в пробке дырочку проделал, для воздуха. А без еды пусть отдохнут немного. Голодать полезно. Вспомнят, кто у них царь.

Первая голова Дракономамы согласно кивнула, и чуть тряхнула янтарное ожерелье на первой шее, любуясь мягкими желтыми бликами.

Эти блики напомнили Змею Г про костер на краю джунглей и веселую компанию… и он тут же у костра и очутился. Компания просыпалась. Вредина залез в кусты и отряхнулся. Под душ из утренней росы попали все в радиусе футбольного поля. «Ребята, ну что за дурацкие шутки!» - сказал мальчик. Баба Яга мгновенно раскрыла зонтик и ягуляр юркнул под него, в сухую зону. Змей Г, которому снилось, что он тоже ночевал у костра, шумно, с огнем и искрами пожелал всем доброго утра. Вредина высунул нос из зарослей и осведомился:

- А что, Бабай больше не приходил? А то посидел бы с нами у костра.

- Он пока может только постоять, - расхохотался ехидный Змей Г. – Он вчера пакость одну устроил – термитник сжег – а я его родителям настучал. Так что он еще долго кушать стоя будет. Оказывается, у всех есть свои Бабаи.

И у него свой. Только он из него уже почти что вырос. И, я тут случайно выяснил, что он даже никогда не пробовал то, что я принес вам сейчас. Вот такое трудное детство. Ну, хоть что такое конфеты он знает. Отбирал у бедных детей прямо из-под подушки. Подсоленные слезами. Но это лучше, чем подпаленные, как термиты.

Вредина насторожился:

- А он что, тоже может… огнем?

- Не а. Это он у меня стибрил. На выдохе. Я и не заметил. А он термитник сжег. Просто так, сдуру. Ну, муравьиный царь и осерчал. Как же, родственников пожгли. Ладно б поели, это понятно, а то просто так спалили и всё. Так что малый Бабай еще хорошо отделался. Если б кто взрослый так пошалил, могли бы термитам и отдать. Насовсем. У тех свой царь и свои понятия. А я вам всем на завтрак сюрприз принес. Дракономама передала.

Мальчик Саша приподнялся на локте: - Даже не представляю, что на свете есть такое одно, что любили бы, или хотя бы ели… все присутствующие. – А оно такое есть – вот! Мороженое. Или, может, кто-нибудь не хочет?!

В группе у костра возникло некоторое отрицательное шевеление. Мороженого хотели все, хоть и не все знали, что это такое. Змей Г снял с плеча дымящийся морозцем рюкзачок, положил на траву серебряный подносик и вывалил на него горку цветного мороженого и кучку серебряных ложечек. Ягуляр спустился на землю, снял передние мокасины и взял ложечку. Баба Яга взяла две ложечки, одной отправила себе в рот порцию мороженого, а другой вымазала нос Вредине. Тот облизнулся и сказал «спасибо-еще!». Саша Пушкин от всего этого остолбенел, но ложечку взял и пролез к подносику, слегка потеснив Ягуляра. Тот уже поспешно орудовал ложечкой. Баба Яга честно давала мороженое через раз себе, через раз Вредине. Подносик быстро опустел. И по волшебству тут же наполнился. Змей Г гордо поглядывал на приятелей. Ложечки так и мелькали. Вдруг потемнело. – Можно я с вами тут постою немножечко … - Бабай выглядел довольно жалко. – На! Попробуй! – Змей Г протянул ему мороженого прямо в поварежке. - Тебе небось в детстве такого не давали.

- А что там муравьиный царек? Сынок, то есть… прошамкала Баба Яга – Чем дело кончилось?

– А он в бутылку полез и папаша его там и закрыл. Теперь уж надолго, наверное. А то и вообще смолой зальет. Янтарь сделает, для будущего. А вот нам теперь хорошо, тепло, сытно. Давайте, как положено, истории рассказывать. Это традиционно, правда ведь, Саша?

– Это очень традиционно и совершенно необходимо, - солидно подтвердил будущая знаменитость. Про что будем рассказывать?

- А ни про что конкретное. Каждый пусть про свое. А то больно бы здесь все разные. – Проявила мудрость баба Яга. Вот пусть Бабай начнет, он новенький, с него причитается. А на приз – должен же быть Приз – я мороженого еще ведро наколдую. Я его распробовала, теперь могу.

А истории у костра – это уже другая сказка.