Ранний рассвет. Казалось, что солнце только подлетало к посёлку. Но на самом деле оно всегда находилось на одном месте, и здесь всегда царил вечный полумрак, плавно переходящий в рассвет. По тропе, идущей вдоль цветущих полей шло два келена. Это были птицы, отдалённо напоминающие цапель или страусов. Хотя их бужет справедливие сравнивать с вымершими фороракосами. В нескольких словах — это длинношеие птицы, с массивными клювами, длинными ногами и короткими крыльями. Один из идущих был гораздо меньше второго. Он постоянно норовил убежать, отвлечься на что-то, или просто дразнил старшего. Иногда он даже проделывал всё это одновременно.

— Я хочу научиться магии как Старейшина! Говорят он знает все имена, даже имена живого! А я научусь такому? — Звонко пропищал он, дёрнув Нарви за маховое перо.

Нарви в очередной раз нарочито громко и обидчиво заскрипел клювом. Савка только научился первым двум именам, а уже хочет стать высшим магом.

— Последний раз говорю: только если сам станешь старейшиной. Имена живого слишком опасны, чтобы доверять их всем подряд.

— Но я хочу стать настоящим магом, а не двигать камушки. — Пискляво свистнул он. — И вообще, мы учим только камни! Хочу интересное!

— Ах тебе интересное надо. — Нарви клювом сорвал с края дороги крупный колос какого-то растения, судя по сладковатому вкусу тислин, и бросил его на землю.

— Изучение Живых имён начинается с растений. Например эта травинка будет называться как… — Он произнёс очень длинную цепочку звуков, преимущественно состоящую из шипящих и щёлкающих звуков. Некоторые он описывал по несколько раз с разной интонацией, складывая отдельные звуки в подобие слова.

Травинка, до этого неподвижно лежащая на земле, сначала шевельнулась, а затем поднялась в воздух, зависнув на уровне взгляда.

— То, что ты сейчас услышал — малая часть имени этого растения. Чем большую часть имени предмета ты произнесёшь, тем легче тебе будет управлять им. Для меня эта травинка сейчас в пятьдесят раз тяжелее, чем если бы я поднял её клювом или лапой. Сможешь повторить?

Савка открыл клюв. А потом закрыл. Потом снова открыл, но не для того чтобы повторить имя.

— Почему ты несколько раз повторил имя Воды? Разве в траве есть вода?

— Имя воды — основа всех живых имён, потому что вода есть во всех живых основах. Даже в костях. И если один маленький келен не выучит даже основ, он не сможет стать настоящим магом или жрецом. Поэтому готовься, тебе придётся учить всё что ты можешь найти на освещённом пространстве. И сегодня я планировал открыть тебе имя железа. Оно достаточно простое, главное знать с чем именно ты имеешь дело: с магнитным железняком, сталью, чугуном или ржавчиной. В имени стали и чугуна необходимо также упомянуть имя угля, который используется в их создании.

Савка понурился. Явно не так он себе представлял обучение магии. Спустя несколько минут раздумий он сказал:

— Зачем мне вот, вот это всё учить если оно и так записано в библиотеке?

— У нас не всегда были библиотеки. Совсем недавно келенам приходилось постоянно бегать, чтобы не попасть в область тьмы. Им приходилось всегда следовать…

— А там что? Ну в тьме? Сарыч говорит что там живёт Чёрная дыра которая ест всех птиц и даже Светила. А чёрную дыру можно назвать Темнило?

— Никто не знает.

— Даже старейшина?

— Даже он. Даже верховные жрецы, которые…

— А почему мы перестали бегать?

— Цыц. Будешь перебивать — не скажу. — Нарви вздохнул. О каком обучении может идти речь, когда эта мелочь не может сконцентрироваться на одном вопросе?

— Когда-то наши предки должны были постоянно следовать за светом одного из солнц — гигантских небесных птиц, которые никогда не садятся на землю и светом своих перьев разгоняют тьму. Тогда у простых птиц не было возможности записывать много информации и хранить её, ведь им приходилось всё время проводить в беге. Каждый лишний листок был дополнительным весом, который затруднял бег. Те, кто бежал слишком медленно, рано или поздно попадал в область Тьмы. А всё что попадает в темноту исчезает без следов. Но верховные маги, которые знают даже больше Старейшины, разгадали имя Солнца и сказали ему остановиться на самой высокой горе. С тех пор оно неподвижно сидит на горе Каралет и освещает эту землю, а келены живут в деревнях, записывают информацию и спокойно спят.

Нарви оглядел простирающееся за дорогой поле косницы. Злак, высотой почти с него, уже начал колоситься, и окрасил поле в золотисто-бурый цвет. Среди зарослей то и дело появлялись длинные шеи двух других келенов. Кажется это были Малюр и Лаггар. Первый сильно отличался от других жителей деревни. Обычно все здесь рождались с оранжевыми хохолками и перьями крыльев, но у Малюра они были ярко-синими. У самого Нарви хохолок был красным, со множеством чёрных точек. Ну а ещё Малюр выделялся тем, что был учеником Улара, старейшины деревни, и по слухам уже знал некоторые из запретных имён. Доказательств этому никаких не было, но впечатление он производил соответствующее.

Лаггар был кузнецом. Он знал имена почти всех металлов и мог извлекать их из земли.

Ход его мыслей прервал Савка:

— А за полем дерево выросло!

— Дерево не может вырасти так быстро. Для этого нужно очень много времени.

— Нет там дерево! С листиками! — Он подпрыгивал на месте, стараясь разглядеть что-то вдалеке.

Нарви посмотрел в ту сторону. На самой границе между тьмой и полем действительно стояло одинокое деревце. Обычное дерево, с жёсткой листвой. Оно росло на пригорке, заросшем высокой зелёной травой. Нарви казалось, что раньше этого пригорка здесь не было.

— Возможно мы просто глупые, но лучше сходи-ка за Уларом. — Приказал он Савке. Тот быстро перестал прыгать и метнулся в сторону деревни. Скорее всего прибежит минут через пять.

Сам Нарви направился к дереву, свистом подзывая работавших в поле птиц. Те не заставили себя ждать. Вскоре все трое стояли у деревца, и горячо спорили между собой:

— Я точно могу сказать, что это — стригнум. Сорное деревце, не понимаю почему вы так всполошились. — Сказал Малюр после тщательного осмотра растения.

— Его здесь не было. — Ответил Лаггар.

— Может оно выросло пока мы спали, или просто не обращали на него внимания. Ты часто присматриваешься к границе?

— Как мы могли при распашке поля не заметить несколько метров земли и растущее дерево? Я тебе говорю, его не было. — Заявил Нарви.

— Воробьи, хватит спорить. Улар уже идёт. — Бросил в их сторону Лаггар.

Улар, как и несколько других келенов, застал время, когда им ещё приходилось странствовать по земле. Рядом со старейшиной крутились Савка и Конюга. За ними пришли Огарь и Торогон.

— Здесь действительно не было этого дерева. Когда мы пришли на эту землю, я обходил её, и помню, что для пахоты мы выбирали место без деревьев. — После некоторых раздумий изрёк он.

— Я не могу понять почему они все так перепугались? Очевидно же что это дерево могли вырасти пока мы не обращали на него внимания.

— Нет, ты не прав Малюр. Ни дерева, ни этой полосы земли не было. Солнце могло сдвинуться с места, что и создало полосу света. Я пока что не знаю, что это может означать, но нам нужно быть готовыми к наихудшему исходу. Стоит сказать об этом остальным.

Слышавшие это келены уходили обратно в деревню, желая поскорее поделиться новостями с другими. Нарви отправил Савку домой. Он тоже был встревожен неожиданным открытием, но обрадовался свободной минуте. Самое время позаниматься своими делами. Например, выучить новые имена из книги которую для него написал Улар. Нарви давно хотел узнать имя огня, но всё не мог выделить свободного времени.

Вот и посёлок. Большинство домов состояли из деревянного каркаса, покрытого травой. Выделялись только каменная кузница и деревянная библиотека.

Внезапно в далеке показалась чёрная точка. Нарви пригляделся. В их сторону бежал другой келен. Нарви всматривался, и с каждым мигом его удивление росло. Келен был не коричнево-рыжим, а чёрным. Даже чёрно-красным. Чем ближе он приближался, тем отчётливее становились видны красные пятна, выступающие из-под чёрного оперения. Когда он оказался в нескольких метрах от Нарви, тот понял: это не окрас. Это ожоги.

По главной улице бежал обезумевший от страха келен, практически сгоревший заживо.

— Солнце сжигает всё вокруг себя! Оно разгорается! — Истошно крикнул он, перед тем как упасть на землю.

Нарви подбежал к гонцу, от которого разило палёными перьями. На клюве выступила розовая пена.

— Бегите… — Прохрипел он и упал.

На крики выбежали другие птицы. Одни подбежали на помощь к уже умирающему келену, другие начали в страхе пересказывать его слова другим. На их голоса вышел Улар. Выслушав бурный пересказ свидетелей, он объявил страшный приказ:

— Собирайте только то, что сможете долго нести с собой: лекарства, сушёную еду и самые необходимые вещи. Всё остальное нужно оставить. Любой груз будет мешать вам в беге, поэтому выбирайте с умом.

На некоторое время в посёлке повисла напряжённая тишина. Никто не знал что делать. Погибшего келена, в котором старейшина узнал жреца по имени Фаэтон, оттащили в поле. У них никогда не было погребальных обрядов, а о погибших не скорбели. Грусть — тоже тяжёлый груз.

Все начали спешно собирать вещи. Нарви кинулся в библиотеку. Его обязанностью было ухаживать за старыми книгами и писать новые. Он не мог оставить эти здесь. Первым делом он метнулся к полке с собраниями имён. Потом к гербарию. Книга по зоологии. Описания болезней, металлические сплавы, мифы и легенды…

— Не бери с собой книги, они слишком тяжелы. — Нарви не заметил как сзади подошёл Улар. — Если свет начал движение, то необходимо учиться старым способам запоминать информацию. Тебе придётся запоминать каждую крупицу знаний, ведь полагаться на другие носители нельзя.

— Но как же я оставлю всё это? Настоящие сокровища!

Ты помнишь это наизусть. Я могу научить тебя нитяному письму, которым пользовался сам. В этой новой жизни любой лишний грамм может обойтись слишком дорого.

Нарви перелистнул клювом страницу.

— Но как же?..

— У тебя есть немного времени. Пока что мы не знаем как быстро распространяется свет. Ты знаешь больше чем тебе кажется. Ты писал большинство этих книг, пусть и под диктовку. Я советую тебе немного поспать, а потом прочитать самые забытые книги.

Нарви неуверенно топтался на месте.

— Иди спать. Время есть, но его осталось не так много.

Улар ушёл, оставив Нарви наедине с книгами. Книгу имён он оставил. Шансов выучить её за короткий срок нет. Выбрал книгу трав. Быстро пролистав её, он улёгся на сноп сена, служивший местом сна. Казалось, что он только закрыл глаза, как тут же раздался призывный свист. Уже? Нарви выскочил на улицу, и с удивлением обнаружил что на улице горел яркий свет. Как будто они находились прямо под солнцем! Остальные были напуганы не меньше самого Нарви.

Почти все жители деревни растерянно бегали из стороны в сторону. Никто не знал что будет дальше. Улар отдал приказ идти, и все семнадцать келенов тронулись в путь. Обжитый посёлок оставался позади. Дальше простирались похожие на море поля травы.

Они решили двигаться в зоне среднего света. Светлее чем в Рассвете, не так жарко как в полном свете. Но скоро им пришлось изменить решение. В Среднем свете живут хищники. И здесь, среди травы, мелькали тёмно-серые спины четырёхлапых птиц. Изредка из зарослем показывались морды с массивными клювами, больше напоминающими челюсти. В зону Рассвета и Полного света не заходили животные, гонимые инстинктами. Но здесь они не боялись ничего.

— Харцкары. — Прошипел Огарь.

Келены сбились в тесную кучу, готовясь обороняться. Даже крупные харцкары едва дотягивали до колен келена, но они были стайными и очень агрессивными хищниками. А самым страшным их оружием был трупный яд, собирающийся на зубах. Нарви и несколько других птиц начали поднимать в воздух всё, чем можно было нанести серьёзные травмы. Лаггар даже смог извлечь из-под земли небольшой сгусток железной руды. Если вложить в магию достаточно сил, то любой из предметов станет опасным оружием. Огарь, Гомрай, Сарыч, Ябиру, Чеграва и Трогон с угрожающим шипением и свистом двинулись к харцкарам. В бой хотел кинуться ещё и Такахе, но Нарви остановил его. Улар стоял в центре кольца и еле слышно шептал какое-то имя. Нарви не мог разобрать ни одного слова, но его пугала длина имени. Неужели он хочет использовать нечто живое?

Сейчас у него не было времени на раздумья: драка уже началась. Огарь ударом когтей отшвырнул самого наглого харцкара, выскочившего прямо на него. Тот, скуля, уполз обратно в заросли, но в следующий миг оттуда выскочило ещё несколько хищников. Один из них оказался рядом со Нарви и ударил его когтями. Нарви проигнорировал боль в лапе и клюнул того в морду. Харцкар заскулил, но продолжил слепо размахивать лапами. За многочисленными ударами и уворотами Нарви почти потерял связь с реальностью, и не заметил что Улар закончил заклинание.

Неожиданно самый крупный харцкар упал и начал кататься по земле с жуткими визгами. На его теле начали выступать белые кости. Показываясь из-под шкуры, они начинали изгибаться подобно змеям. Противники шарахнулись прочь от этого ужасного зрелища. Кто-то из келенов начал плакать. Возможно это был Конюга. Хищники на секунду остолбенели, но потом кинулись прочь, забыв о возможной добыче.

Нарви повернулся к Улару. Тот стоял чуть поодаль от остальных и тяжело дышал. Имя кости. Вот что за заклинание он произносил.

— Нам не стоит здесь оставаться. Эти хищники быстро забудут увиденное и вернутся за нами. Стоит поторопиться к границе.

Остаток пути они провели в тишине. Все были испуганы и опечалены смертью друзей. Харцкары загрызли троих: Огаря, Гомрая, Ябиру. Агами укусили за лапу. Улар обработал рану как мог, но та всё равно начала гноиться.

Когда они расположились на ночлег, Улар подозвал к себе Малюра и Нарви.

— После этой встречи я понял, что в случае моей смерти тайные знания тоже канут во тьму. Я уже забыл, насколько мы уязвимы в этом мире. Малюр и Нарви. Вы — мои самые талантливые ученики. Я уверен что вам можно доверить самые опасные из известных мне имён — имена живого. Кость, кровь, плоть, рог, жила, хитин и лимфа.

После каждого слова Улар произносил имя вещества. Они состояли из огромного количества слогов, повторяющихся и комбинирующихся друг с другом. Все слоги Улар произносил с разной интонацией, иногда ему даже приходилось говорить на вдохе. По его словам это были сокращённые версии истинных имён. Но если они понадобятся, Малюр и Нарви смогут отыскать их самостоятельно.

Следующие километры прошли спокойно. Они продолжали следовать за быстро удаляющейся границей темноты, изредка прерываясь на отдых. Во время этих перерывов Улар продолжал обучать магии имён Нарви и Малюра. Малюр быстрее и лучше запоминал информацию, но был слишком наглым. Иногда это раздражало даже Улара.

Стая смогла приблизиться почти вплотную к областям тьмы. Здесь, на границе заката и рассвета, практически не встречались опасные птицы. Вскоре начиналась скалистая территория, ходить нужно было с опаской. Сарыч, лишившийся хвоста в драке с хищниками, пару раз чуть не упал с узкой тропы. Казалось что это каменное поле будет длиться бесконечно, но в конце концов они снова вышли в луга. Здесь путники смогли ненадолго остановиться и пополнить запасы пищи, высушив на огне найденные здесь корнеплоды. Келены начали постепенно привыкать к такой жизни. Проводить всё время в беге далеко не так удобно, но это оказалось проще чем они думали. Долгое время Солнце расширялось равномерно и не меняло направления. Но рано или поздно что-то должно было произойти. Спустя какое-то расстояние келены решили сделать перерыв.

Нарви спрятал голову под крыло. В полумраке границы это не было острой необходимостью, но засыпать таким образом было привычнее. Можно было представить, что он снова в деревне, где не надо никуда бежать, в любой момент можно встать и отправиться по своим делам. Идти в любом направлении, не опасаясь того, что тебя настигнет хищная тьма… Его разбудил резкий пинок в бок.

— Граница колышется!

Вскочив, он увидел как к ним тянутся пласты тьмы, похожие на водную рябь. Келены поспешно вскакивали с мест и бежали дальше от границы, но один из них не успел этого сделать. Улар попал лапой в область тьмы. Он сделал усилие и отталкнулся свободной лапой. Поздно. На идеально ровном срезе были видны мышцы, кости и пустые сосуды, быстро заполняющиеся кровью. Улар беспомощно смотрел на обрубок своей лапы. Нарви кинулся к нему, но тот взмахом крыла остановил его.

— Не подходите. С одной лапой мне уже не спастись, при любом исходе. — Он говорил с холодным спокойствием в голосе, будто это не его только что ранила тьма, и не себя он обрекает на смерть. Он не успел ничего добавить. Граница снова колыхнулась, и тьма поглотила келена.

Солнце будто было покрыто рябью. Его свет колыхался, создавая на границе тьмы смертоносные волны. Находится у границы теперь было куда опаснее чем вдали от неё. Но теперь и мир стал ещё опаснее. У племени больше не было вожака. Больше не было кого-то, кто мог вести их в нужном направлении.

Первыми на роль нового предводителя вызвались Чеграва и Лаггар, но потом в спор вмешались другие птицы. Чеграва слишком недальновидный, а Лаггар плохой лидер. Выбор многих пал на Малюра, ближайшего преемника Улара. Он был гордым, иногда излишне упёртым, но в его качествах и знаниях сомневались немногие. Одним из сомневающихся был Чеграва, но и ему пришлось уступить. Сам Малюр принял эту должность с присущей ему гордостью.

Но скоро проблемы посыпались одна за другой: На них напал чандриалиск, огромная хищная птица, ранившая Трогона. Рана Агами дала о себе знать, снова начав гноиться. Запасы подходили к концу, а новых съедобных растений они не находили. В конце концов они вышли к поляне, заросшей странной травой. Она не была похожа на те растения которые они видели раньше. Она пахла эфирными маслами и казалась съедобной. Агами нерешительно проглотила несколько стебельков. Через некоторое время её примеру последовал Калао но на него тут же налетел Малюр:

— Не вздумай это есть! Я не знаю что это за растение, но оно явно не простое. В лучшем случае она лекарственная, а в худшем ядовитая!

— Почему мы должны доверять двум недомеркам? Очевидно ведь что эта трава целебна! Посмотри на Агами. Она явно чувствует себя лучше чем после того как вы её “вылечили”. — Бросил ему Чеграва. Многие птицы зашептались. Трава казалась совершенно безобидной. Вскоре некоторые приняли сторону Чегравы.

Малюр, не в силах что-то с этим сделать, обжал к группе таких же скептиков.

— Не нравится мне это. Пугает не сколько то, что она незнакома, сколько то как все к ней потянулись. Это слишком странно. — Сказал ему Нарви.

— Даже я соглашусь с тобой. Странная трава. — Ответил тот. — Готов поспорить, что ничем хорошим это не кончится.

Стая двинулась с места только когда свет стал неприятно жечь. Они хотели остановиться в Среднем свете, но произошло нечто странное: Свет начал блёкнуть. Он охватывал ту же площадь, но был куда менее ярким. Граница была ещё далеко а на небе уже виднелись звёзды, перепархивающие с места на место. Келены остановились у берега круглого пресного озера, где смогли найти привычную еду.

Сидя у самого берега Нарви рассматривал небо. К своему восхищению, он заметил как из тьмы будто выныривает Комета. Она пролетает по небу, распугивая крошечные Звёзды и стремительно уносится в сторону Солнца, оставляя за собой шлейф сапфирово-синего света.

— Это небесный дух Мирах. Не светило, но не смертный. Он знает имя серебряных нитей, которое помогает ему путешествовать по небу без крыльев. Это добрый дух, он указывает путь потерянным душам. — Сказал Нарви, вспомнив одну из старых легенд.

— А почему мы не можем сказать это имя и уйти на небо? — Спросил Савка.

— Имя это настолько сложное, что никто из смертных не способен его услышать.

— А почему он не спустится и не поможет нам?

— Может быть у него тоже есть свои беды?

— Да ему плевать на земные проблемы, как и всем Светилам. — Бросил сидящий неподалёку Чеграва.

— К сожалению он прав. Светилам не нужна пища, они не боятся тьмы. Возможно они даже не знают о том, что где-то далеко внизу есть живые существа. — Устало заметил Сарыч, отец Савки.

Птенец поник, но вскоре побежал к Конюге чтобы предожить очередную игру. Странно, но последние километры тот практически не играл с Савкой, и вообще вёл себя вяло.

Нарви обратился к Малюру:

— Мне не нравится Конюга. Обычно он скачет напару с Савкой, а тут лёг на землю как только пришли, и не встаёт.

— Я готов поспорить что трава начала действовать. Понятия не имею что в этом случае можно сделать. Надеюсь что она просто оказывает успокоительный эффект.

— Ничего не будешь с этим делать? Ты же вроде теперь наш целитель?

— Мы даже не знаем точного эффекта от растения, любое действие может сделать только хуже. Единственный верный способ — ждать, и надеяться на то что всё само пройдёт. — Пробурчал он, и уснул.

Ночь плавно отступала, но Конюга не мог уснуть. Ему было очень трудно дышать, как будто он опустил голову в воду и стал дышать ею. Он попытался встать, но лапы слушались очень плохо.

— Мама, мне плохо. — Просипел он, ткнув клювом Агами.

— Ты устал? Может ты голодный? У нас есть еда? — Она вскочила с земли, даже не дослушав что тот говорит.

— Нет. Мне плохо. — Он начал скрести коготками по земле, силясь встать на ноги. — У меня голова кружится… Кружится…

Где-то среди толпы подскочили Малюр и Нарви, разбуженные Агами, но было уже слишком поздно. На клюве Конюги появилась розовато-бела пена.

— Всё-таки трава была ядовитой! — Завизжал вскочивший Малюр.

— У нас есть трава от яда? Может цилинка, или…

— Они у нас есть, но что толку! Я даже не знаю какое действие имеет та дрянь. Любое растение может ещё сильнее ухудшить ситуацию!

Нарви осторожно попытался раскрыть клюв Конюге, но Малюр остановил его.

— Знаю что ты хочешь дать ему эту цилинку, но она не поможет. В желудке уже ничего не осталось!

Конюгу снова пробила дрожь, после которой он затих. На этот раз окончательно. Саджа и Агами склонились над ним. Агами осторожно подтолкнула его кончиком клюва.

— Сыночек мой… — С трудом выдавила она.

Малюр повернулся к стае:

— Кто из вас ел проклятую траву? — Прошипел он.

Из перепуганной толпы вышло семь птиц: Такахе, Чеграва, Саджа, Лаггар, Калао, Гомрай. Сарыч подтолкнул вперёд Савку, но сам остался на месте.

— Агами тоже ела. Её рана продолжала гноиться, но боли не было. — Сказал растерянный Саджа.

— То есть растение в некоторой степени лекарственно. — Обратился Нарви к Малюру.

— Скорее ядовитое. Или даже наркотическое. А так как почти никто не подумал об этом, я не знаю как именно оно действует, и не смогу никого спасти.

— Мы сможем. Нужно дать каждому из отравившихся разные лекарства. Может мы сможем кого-то спасти?

— А может попросту растратим необходимые лекарства.

Их спор прервал крик Трогона:

— Посмотрите на Саджу!

Тот стоял над телом Агами. На клювах обоих выступила бело-розовая пена. Агами совсем перестала двигаться, а Саджа с трудом стоял на ногах.

— Не могу дышать. — С ужасным бульканьем выдавил он перед тем как упасть.

Малюр бросился к сумке в поисках всех лекарств, которые в теории могли помочь.

— Это не пена, это лёгочная жидкость! Вспоминай что может помочь при этом раскладе! — Бубнил он ни то самому себе, ни то Нарви.

После недолгих споров они остановились на восьми растениях. Нарви настаивал на том что применяют при отравлении ядами, а Малюр выбирал более странные варианты. В конце концов они смогли прийти к вариантам, которые устраивали обоих. Теперь оставалось только ждать

Первыми умерли Калао и Такахе. За ними был Гомрай, потом Чеграва. Лаггар держался очень долго, но в конце концов погиб и он. Но один из отравившихся келенов по прежнему упорно цеплялся за жизнь. В конце концов он уснул, но лёгочная пена у него так и не появилась. Когда жар солнца начал приближаться, Нарви осторожно положил его себе на спину и самым плавным шагом понёс его прочь от этого страшного места, ставшего курганом для шестерых келенов.

Теория Малюра оказалась верна: это растение воздействовало на мозг, отчего птицы начинали дышать неправильно. Савка выжил, и через какое-то время мог бежать самостоятельно. Остаток стаи мог ненадолго выдохнуть с облегчением. Их осталось ничтожно мало: Нарви, Савка, Сарыч, Якана, Трогон и Малюр. Сколько из них выживут в конце? И где он, этот конец?

Внезапно в паре сотен метров от них в землю ударил луч. Он был похож на щупальце, которым какой-то гигантский монстр провёл по земле. Нарви взглянул на Солнце: От него отходило два смертоносных луча, бивших в противоположные стороны.

— Это пульсар! Я слышал о таком явлении! — Закричал Нарви.

— Солнце умирает. — Прошептала Якана.

— Да, и это только начало, я, лично, не хочу знать что произойдёт дальше, поэтому дерём когти пока не стало слишком поздно. — Сказал Малюр, пускаясь в бег. Остальные последовали за ним, стараясь не обращать внимание на близость раскалённой земли и трещины в земле… Трогон угодил лапой в одну из таких. Раздался щелчок, и келен упал на землю. Остальные как по команде остановились. Неужели сейчас погибнет ещё один из них? Нарви бросился к нему:

— Нет, мне уже не спастись! — Закричал Трогон.

— Я знаю как помочь. — Оборвал его Нарви. Он осмотрел место перелома и представил как может находиться кость.

— Я не знаю что ты собираешься делать, но у нас очень мало времени! — Крикнул Малюр.

Нарви, не обращая на него внимания, принялся шептать имя. Если всё пойдёт так, как он задумал, им понадобится меньше десяти минут. Он начал произносить имя кости. Торгон заскрипел клювом от боли. Осколки показались Нарви тяжёлыми как скала, но он упорно продолжал размягчать их и перемещать друг к другу. Неожиданно напряжение ослабло. Неужели получилось?

Торгон встал. Из-под кожи выпирал небольшой бугорок, но келен устойчиво стоял на ногах.

— Я конечно бы попросил объяснить что это сейчас было, но понимаю что не время. — Бросил он и кинулся в бег, даже забыв поблагодарить Нарви. Он, в свою очередь остался сидеть на земле. На заклинание ушло слишком много сил. В глазах маячило несколько удаляющихся точек. Видимо так и закончится его жизнь. Но Нарви было не до этого. Ему просто хотелось уснуть на месте, и не важно что смертоносный жар подбирается всё ближе…

*

*

*

— Он живой.

Нарви очнулся в небольшой пещере. Здесь же находилась его Стая.

— Когда мы заметили что ты не встаёшь,сразу же побежали к тебе и притащили сюда. — Сказала Якана. —У нас ещё есть время на отдых, потому что совсем рядом прошёл луч и земля вокруг пещеры раскалена.

Пришлось ждать долго. За это время солнечный свет успел сместиться, и они находились не в зоне рассвета, а в начале дня. Выйдя, они увидели что земля на месте луча обуглилась.

— Мне кажется, или граница рассвета как будто стала уже? — Щурясь, заметил Малюр.

Нарви вгляделся. С той точки где они стояли была видна земля до самой границы тьмы. Зона Рассвета действительно стала меньше, причём в два раза!

— Нет, это уже совсем бред. — После недолгих размышлений сказал Сарыч. — Я понимаю что Солнце может расширяться и становиться пульсаром, но фокусировать таким образом свет? Это слишком.

— Мы никогда не видели смерть Светила. Откуда нам знать, какие ещё процессы могут в нём происходить? При любом раскладе, оставаясь здесь мы рискуем ещё больше. Идём к границе. — Отрезал Малюр.

Но чем ближе они приближались к ней, тем понятнее становилось: солнце перестаёт расширять границы света, и начинает фокусировать его в охваченной области. Зона рассвета практически исчезла. Температура постепенно повышалась. На этот раз бежать было некуда. Сарыч закрыл крылом Савку, но тому всё равно было ужасно плохо. Детям куда труднее переносить жару. Трогон лёг на землю. Якана тоже не смогла долго держаться. Малюр метался по полю, продолжая искать выход: пещеру, тень, хоть что-то!

А Нарви объяло странное чувство. Он был спокоен. Ему казалось что выход действительно есть, просто они пока его не видят. Но когда он найдёт его, не будет ли слишком поздно? Его взгляд приковала к себе тьма. Что скрывается по ту сторону границы? Вдруг это и станет их спасением?

Он осторожно приблизился к самой границе. Воспоминание о страшной смерти Улара будто потухло. Была только эта идеально ровная поверхность. Возможное спасение…

И Тьма посмотрела в ответ. В абсолютной темноте загорелось два синих глаза.

Нарви рефлекторно отскочил. Из-за границы будто вынырнула удивительная птица: Она была отдалённо похожа на келена, но куда изящнее. С длинными лапами и крыльями. За ней тянулся длинный хвост, искрящийся сине-фиолетовыми огнями.

— Пришло ваше время. Пора отправляться за границы видимого света и идти к своему спасению! — Он говорил не открывая клюва и не издавая звуков. Его голос звучал в голове у каждого из них, отдаваясь звоном серебряного колокола.

Удивительная птица произнесла имя. Это имя будто отразилось от воздуха и разнеслось по всему миру. С небес на землю начали опускаться едва заметные серебряные нити. Птица вскочила на одну из нитей и побежала вверх по ней, зовя за собой келенов.

— Кто ты? — Спросил Нарви. В глубине души он уже знал ответ, но по прежнему не мог поверить.

— Мирах — небесный странник.

Чем дальше они уходили от земли, тем прохладнее становилось. Когда они вошли во тьму, она не поглотила их. Свет Кометы защищал их.

Странник привёл их в парящую над землёй пирамиду. Около неё кружило множество маленьких, размером с птенца, Звёздочек. Они походили на певчих птиц. Здесь было одно Солнце. Белый Карлик, похожий на сокола с жемчужным оперением. Он ослабил свой свет настолько, чтобы тот не причинял вреда обычным птицам.

В храме было полно келенов! Выходит, спасся не только их посёлок! Да и не только келены, здесь были десятки самых разных существ. Нарви с удивлением увидел среди спасшихся нескольких жрецов — Синистру, Шедара и Альгеди. Причём последний отличался от других необычно синим цветом хохолка. Возможно, родословная Малюра чуть интереснее, чем казалось на первый взгляд.

— Надеюсь, ты убедился в том, что с ними всё будет хорошо. Теперь можно и отправляться.

Мирах снова произнёс имя звёздного пути. Перед ними снова возникли серебряные нити, уходящие вглубь темноты. Мирах позвал за собой Нарви. Тот неуверенно ступил на путь и отправился вслед за Странником. Дорога оказалась длинной. Чтобы не тратить такой шанс понапрасну, Нарви начал расспрашивать Мираха о законах мира. Сначала тот отвечал неохотно, но потом разговорился:

— Весь мир держится на пяти основах и четырёх состояниях. Начнём с самого простейшего: Состояния. Всё в вашем мире имеет четыре состояния, жидкость, твердь, газ и плазма. Жидкость текуча, потому что… Ах да, вы же ещё не развились до того, чтобы знать, что такое молекулы и атомы. Благодаря сочетанию этих четырёх состояний в мире возможна материальная жизнь. Теперь перейдём к тому, что твой мозг может и не осознать — к основам. Существует пять основ. Первая из них — материя. То что ты можешь потрогать лапами. Магия — то, что даёт энергию для изменения. Время — это… А это уже труднее объяснить словами. Время — пространство, в котором происходят изменения. Информация — факт существования. Энтропия — рассеивание информации.

— Что произойдёт если одна из Основ исчезнет?

— Ваш мир сломается. Целиком. Исчезнет материя — всё станет неосязаемым. Исчезнет магия — исчезнет жизнь и энергия неживого. Исчезнет время — всё перестанет меняться. Между энтропией и информацией есть особая связь: чем меньше информации, тем выше энтропия. Во тьме энтропия максимальна, а информация минимальна. Поэтому всё, что попадает во тьму перестаёт существовать.

— А если исчезнет сама энтропия? Она ведь ничто?

— Заладил, “что если, что если”. У неё и спросишь что будет если она исчезнет. Забыл сказать: мы идём к сущности Тьмы. Но ты не бойся, она добрая, хоть иногда и забывает о своём могуществе.

Мысль о встрече с самой Тьмой повергла Нарви в ужас.

— Почему ты сразу не сказал? — Воскликнул он. — И почему вообще решил взять с собой кого-то из живых?

— Да никто б не согласился. А я сам до неё достучаться не могу. Светила общаются с помощью электромагнитных волн и телекинеза, а она волны эти своим оперением поглощает и продолжает спать. Надо чтобы кто-то живой поговорил с ней звуком, мы так не умеем.

— А почему ты взял меня?

— А почему нет? Ты вроде ничем не хуже других. Мне-то на самом деле без разницы кого брать, лишь бы голос был. Кстати, кстати, Мы на месте.

Нарви, затаив дыхание, взглянул вниз. Там, бесконечно глубоко, горели тысячи крохотных серебряных точек. Эти точки расчерчивали силуэт гигантской странной птицы, каких Нарви ещё никогда не видел. У неё был почти плоский лицевой круг и короткий загнутый клюв. Келен выдохнул. Этого звука оказалось достаточно: птица открыла глаза. Они были огромными и идеально круглыми, похожими на два солнца. Встав на лапы, она оказалась почти на одном уровне со Странниками.

— Я знаю Мираха с начала времён, и он меня не удивляет. Но кто ты, странное создание? — Спросила она Нарви.

Он охрип от страха. Эта птица может смести его одним неловким движением, сбросив во тьму. Да она и есть тьма!

Мирах легонько толкнул его, чтобы вернуть в реальность. Неожиданно Нарви начал рассказывать всю имеющуюся у него информацию: о жизни келенов, об обряде Солнца, о катастрофе и побеге. Тьма слушала всё это не перебивая его. Выражение её “лица” менялось от гнева к жалости. Она была зла на проведённый обряд, но не могла не сочувствовать существам, живущим в постоянном страхе.

— Я надеюсь, вы понимаете что сами виноваты в том, что наделали. Неправильно обойдясь с дарованными знаниями, вы погубили Светило, которое должно было жить ещё миллиарды лет. В этот раз мне придётся помочь вам, но больше такого не повторится. Надеюсь, что вы навсегда запомните этот урок. — С некоторой суровостью, но по прежнему мягко произнесла она. Её голос походил на бархат, на самую мягкую ткань.

Птица взлетела. Нарви ожидал что полёт такого огромного существа вызовет целую бурю, но она не издала ни звука. Даже наоборот. Казалось, что каждый взмах крыла поглощал звуки.

*

То, что происходило дальше наш Главный Герой не мог видеть. Он уже шёл обратно к звёздному храму. Он не знал что в один момент весь мир накрыла огромная тень. Гигантская чёрная сипуха вонзила когти в Солнце и сорвала его с места. Оно уже было безучастно ко всему происходящему, но продолжало источать смертоносный свет. Тьма скинула Солнце с неба, в образовавшееся под ним озеро расплавленной породы. От приближения Тьмы камень начал быстро охлаждаться, образовывая обсидиановое стекло. Вскоре о произошедшей трагедии напоминало лишь несколько похожих на перламутр перьев, торчащих из-под земли, и огромное озеро из чёрного вулканического стекла.

Тьма окинула взглядом это место. В какой-то степени именно она виновата в этом. Если бы она внимательнее следила за своим миром, если бы заметила сколько боли приносила не замечая этого… Она скрылась глубоко под землёй, там, где не сможет проникнуть ни одно живое существо. И в этом месте она уснёт на миллиарды лет, до скончания времён…

*

Лунь слушал урок в пол-уха. Ему никогда не нравилась история. Скучный урок, в котором рассказывается о том, как келены вечно придумывают себе проблемы, а потом из-за этого страдают. Ему нравилось рассматривать горящее за окном сияние: в небе как будто переливались тысячи огней, постоянно меняющих свои цвета. Хотя в этот раз тема была немного интереснее, потому что затрагивала естественную историю и это самое сияние. Под самый конец урока Лунь наконец-таки решил послушать о чём всё это время был разговор:

— …И именно благодаря этой группе келенов мы достигли нынешнего уровня развития: мы живём в настоящих вертикальных городах, которые тянутся на тысячи метров ввысь, можем не бояться за себя и свои знания. Мы знаем о переодической таблице элементов, о том как из её частиц плетутся имена. Теперь вам даже не нужно произносить огромные имена полимеров для того чтобы поднять со стола ручку. Достаточно просто подумать о том, что вы хотите сделать и специальный прибор осуществит это! Но история есть история, не стоит забывать о ней. Нужно помнить о героизме нашей цивилизации, но никогда нельзя забывать о её ошибках.