Никита Гукалов

Желание

1

 

Мальчик в десятый раз закинул удочку и вздохнул.

– Лучше бы за грибами пошли, – он поправил соломенную шляпу и повернулся к мужчине, сидевшему рядом.

Мужчина улыбнулся и ничего не ответил. Они сидели на берегу пруда. Под тенью единственного дерева – приятная прохлада, а за её пределами всё живое испепеляла августовская жара. Солнце поднялось недавно, но уже разбудило всех лягушек. Ветра нет, в степи такое бывает редко, для рыбалки погоды лучше не придумаешь. Отец это понимал, хотя рыбаком не был. А сыну, который напросился вместе с ним, не хватало терпения.

– Ждёшь как дурак, пока клюнет, – продолжал он, – а там сразу видно, есть гриб или нет.

Мальчик лежал на траве и смотрел на проплывающие по небу облака. Рыбалка его уже не интересовала.

– Эх, вот можно было бы сказать: «сегодня я поймаю большущую рыбу». А потом уже на рыбалку идти.

Отец усмехнулся.

– Так ты возьми и скажи, кто ж тебе мешает, Айли? Скучно было бы жить, если б всё сбывалось. А так сидишь себе, ничего не просишь, и тут раз – и поймал.

– Да ну. У тебя вон полсадка уже, а у меня не клюнула ни разу! И кого попросить, чтобы рыба ловилась?

– Да кого хочешь, хоть пень в лесу. Тебя всё слы… Клюет! – отец потряс мальчика за коленку. – Клюет у тебя говорю!

Айли вскочил, схватился за удочку. Шляпа осталась лежать на траве.

– Подсекай, быстрее!

Мальчик дернул удилище вверх и уперся ногами в землю.

– Не могу поднять!

– Держи крепче, – отец стоял рядом. – Не торопись, подтягивай потихоньку.

Айли подтянул на себя, но руки у него задрожали. Леска напряглась, кончик удочки согнулся, её потянуло вниз.

– Не получается, Пап!

– Не отпускай! Попробуй отойти назад, медленно.

Мальчик отступил на шаг, потом ещё на один. Удочку пришлось зажать под мышкой, но у него получилось.

– Наверное, сом, – сказал отец и Айли улыбнулся. – Крепко на крючке сидит. Вытягивай аккуратно.

Удилище распрямилось и Айли смог немного приподнять его, но затем резко потянул к себе. В этот момент леска натянулась, и удочка изогнулась дугой.

– Стой, не тяни! – крикнул отец, но слишком поздно.

Конец удилища с привязанной леской затрещал и отломился. Удочка в руках мальчика дернулась и отскочила ему в лоб. Отломавшийся кусок вместе с леской улетел в воду.

Айли потирал лоб и смотрел на ветку акации, которая минуту назад была удочкой. Шишка болела, но он терпел и не подавал виду. Отец присел рядом, достал из котомки помидор и ломоть хлеба, протянул их сыну. Тот молча покачал головой. Тогда отец сам откусил хлеб и посмотрел на небо. К песням лягушек добавились крики степных птиц. Облака утонули в синеве, в тени становилось жарко, но оно и не мудрено: полдень на подходе.

– Удочку сломал… – пробормотал мальчик.

Отец поднял соломенную шляпу, одел её на Айли.

– Ничего страшного, новую сделаем, – он убрал еду, встал. – Рыбачить нужно чаще, чтобы такую рыбину выловить.

Айли вздохнул и отошёл поодаль. Теперь он размахивал палкой как мечом, срубая нападавшие со всех сторон камыши. Мужчина вспомнил себя в его возрасте и подумал: «Жаль, что мой меч был настоящим и рядом были не камыши».

Отец повесил котомку с едой на удочку, взял садок.

– Айли.

Мальчик обернулся.

– Идём домой. Скоро дождь пойдет, после такой-то жары, – сказал отец и почему-то выругался.

Не поднимая глаз от земли, мальчик кивнул головой и пошел за отцом. А когда они отошли от пруда, он спросил.

– Па, а там помидор ещё остался?

Мужчина рассмеялся.

 

2

 

Ещё до полудня они добрались до маленькой избы на границе между лесом и степью. «Две комнаты вдали от мира», – как называла её жена мужчины и мать Айли.

Она ждала их на крыльце, заплетая длинные чёрные волосы в косу. На ней было полинявшее серо-голубое платье с кучей заплат.

– Ну что, как улов?

– Никак, – ответил мальчик и зашагал в сторону леса.

Мужчина поднялся на крыльцо, поцеловал женщину.

– Доран, что случилось? – спросила она.

– Он тащил какого-то гиганта, и удочка сломалась. Я поймал немного, но пусть на ужин будут грибы. Опять.

Они вошли в дом и оказались на кухне, которая одновременно была и гостиной, и спальней, и кладовой. На единственном столе лежала куча одежды. Женщина брала её в деревне, стирала, подшивала и относила обратно. Доран поставил садок на стул, зевнул. Затем подошёл к кровати и остановился.

– Юма, а где мой меч?

Женщина взяла за дверью темно-красные ножны и вынула меч.

– Ты бы хоть протирал его иногда, – она провела куском кожи по узорчатому лезвию.

Доран вежливо поклонился.

– Спасибо вам, принцесса. И что я без вас раньше делал.

Юма начала загибать пальцы.

– Грабил королей. Грабил жрецов. Грабил других воров. Грабил богов. Ну и, конечно, – она загнула последний палец, – развлекался с кучей баб.

Доран прилёг, кровать под ним заскрипела.

– Ну сколько раз тебе говорить. Я был молод, много чего творил, но не надо выдумывать! – он заложил руки за голову и посмотрел на Юму. – Ты же знаешь, что я никогда не воровал у других воров.

Юма одним движением запрыгнула к нему на постель и приставила лезвие к горлу. Он даже не успел опомниться, так и остался лежать под ней.

– Так значит?! – она хищно улыбнулась. – И сколько их было, Доран? Сколько южанок или северянок, а, может, все вместе? Говори, или останешься без...

– Пап!

Они повернулись на звук, но в дверях никого не было. Юма бросила меч на пол, спрыгнула на другую половину кровати, попутно стукнув Дорана локтем. Он зашипел и схватился за плечо

В дом с изумленным лицом забежал Айли.

– Пап, там это, тебя какой-то дядька усатый спрашивает. – протараторил он. – Говорит, вы с ним на драконов вместе охотились. А ты правда дракона убил? А чем? А как?

Доран и Юма переглянулись.

– Ты же мне обещал, – прошептала она.

– Юма, я не знаю кто это.

Доран встал и пошёл к выходу. Уже на пороге он обернулся чтобы поднять меч, но передумал и взял обычный топор для дров. По правде говоря, он прекрасно знал, с кем когда-то охотился на драконов, но этот человек не мог найти их, не мог прийти к ним. Этот человек был мёртв.

Над степью толпились тучи, жара чуть спала. Прямо перед домом незнакомец подвязывал к дереву двух оседланных лошадей. Одет он был не по сезону: тяжелые ботинки, кожаные штаны, черная широкополая шляпа. Ветер поднял плащ незнакомца, обнажая взгляду ремень с кучей баночек и мешочков.

Доран быстро обернулся и подмигнул сыну.

– Антитус Клэйгор, приветствую вас, – сказал Доран. – Мой сын Стивий. А вы кто такой?

Незнакомец возился с лошадьми и не оборачивался.

– Значит так встречает старых друзей бродяга Доран, – певучий голос мужчины совершенно не подходил к грубой одежде – Доран Тихоня, гроза Севера.

«Сукин сын, тебя ведь казнили».

– Но ты больше любил, когда тебя звали Молчун.

Незнакомец повернулся и Доран тут же узнал его, будто вернувшись на десять лет назад. За дурацкими усами и бородкой было невозможно скрыть хитрый взгляд, которым Китано Каро смотрел на мир. Человек, когда-то деливший с ним кров, пищу и добычу. Именно его Доран сейчас хотел видеть меньше всего на свете.

А Китано рассмеялся, увидев старого друга.

– «Антитус Клэйгор»? Это историк какой-то что ли? Ты себя в зеркало видел? У тебя на роже написано, – он продолжил грубым голосом – «Меня звать Гундур» или «Я есть Дургар».

Айли засмеялся и выглянул у отца из-за спины. Но Дорану было не до смеха. Раз его нашёл Китано – то могут найти и другие. Те, кто не будет смеяться при встрече с ним. И уж тем более при встрече с Юной.

– Я завязал, – холодно сказал Доран. – Я рад, что ты жив, но больше я ни в чем не участвую.

– И ты даже не спросишь, как я выжил? Не спросишь, как мне пришлось ползти в канализации по уши в дерьме, а потом перерезать глотку трём моим сокамерникам?

Айли опять выглянул.

– Да, малец, на что только не пойдешь ради сво...

– Уходи, Китано, – прервал его Доран. – Убирайся. Я знаю, зачем ты пришёл. Я не буду ничего говорить.

Китано улыбнулся.

– Кстати, как там Юма? – его тон поменялся. – Её отцу не терпится узнать, где прячется беглая принцесса Заграды, – он понизил голос. – И маленький претендент на корону.

Доран сдавил рукоять топора.

– Айли, – произнёс он, не отводя глаз от Китано, – иди в дом.

Мальчик кивнул и быстро зашагал к дому, то и дело оборачиваясь.

– А вот это, – Китано указал на топор, – разговору не поможет.

Он расстегнул воротник и показал черный кристаллик на цепочке.

– Купил эту штучку в Заграде. Если со мной что-то случится – двойник этого амулета в тысяче миль отсюда рассыпется в пыль. Заметив это, мой человек отнесёт во дворец императора письмо, в котором написано, где скрывается принцесса Юма из династии Мелуанов и похитивший её Доран Молчун.

Доран ухмыльнулся и сплюнул.

– Как был ублюдком, так и остался Китано. Скользкий, липкий, вонючий паразит.

– Сочту за комплимент, – Китано раскланялся. – Может, перейдем к делу? Или продолжишь думать, что у тебя есть выбор?

Доран шагнул в сторону от дома, Китано пошёл за ним. Небо затянули серые тучи.

– В горах к югу-востоку отсюда засела одна банда. Пару месяцев назад они грабанули один караван, он вёз какие-то книги. И мне нашептали, что среди прочего там была Рукопись Паука. Ты помнишь, сколько чернокнижники готовы отдать за неё?

– Помню, и что дальше? Ты испугался? Или разучился воровать?

– Я всегда был лучшим вором, чем ты.

– Что-то не помню, чтобы я оказывался в тюрьме хоть раз. Напомнить, сколько раз тебя оттуда вытаскивали?

Но вместо ответа Китано продолжил как ни в чем не бывало.

– Их главарь носит на каждой руке кучу колец, а кличут его Призраком. И не просто так, а потому что никто его убить не может, никто! Перебили как-то раз имперцы его шайку за рекой. Труп, как обычно, на перекрестке повесили – так он через три дня военный обоз ограбил и кольца свои забрал! В притоне рассказывали, что даже красные монахи ничего сделать не смогли. Огненные шары летали, вся банда заживо сгорела – а на следующую ночь кто-то весь монастырь вырезал. И руки у него в тех же кольцах были.

– И с каких пор ты стал в такие байки верить? Магия магией, но, если течёт кровь – любого можно убить.

– Для этого я и пришёл за тобой, Доран. Чтобы всё упростить. Лишь ты один можешь это сделать.

С неба накрапывал мелкий дождик. Доран отвернулся. На фоне леса изба казалась ему ещё меньше, чем на самом деле.

– Хорошо, – начал он. – Ты убьешь Призрака, найдешь Рукопись Паука и останешься жив. Всё, – он повернулся к Китано и развёл руки в стороны, – желание исполнится, как и всегда. А теперь уезжай.

Но вместо того, чтобы успокоиться, Китано закатил глаза.

– Нет, Доран, ты должен пойти со мной, иначе вся эта затея бессмысленна. А если что-то пойдет не так?

– Поэтому я и поклялся ничего не желать! – прорычал Доран. В небе ударила молния, дождь усиливался. – Но такие как ты этого не понимают.

Китано укутался в плащ.

– Доран, если ты откажешься – мне придется сдать вас. Я даже не представляю, как исполнится твоё желание! Если у меня не будет Рукописи – у меня не будет золота. А без золота жить так грустно! – мечтательно произнёс он.

Стоя под ливнем, Доран посмотрел в сторону дома. Там в окошке зажегся свет. Такой яркий и далекий на фоне чёрных туч.

– Рукопись и общак банды мои, – громко продолжил Китано, перекрикивая дождь, – но награда за голову Призрака, так уж и быть, твоя.

Прогремел гром. Доран обернулся и подошёл к Китано.

– Забирай Рукопись, но всё остальное – моё. Не согласен – зови сюда хоть всю императорскую гвардию.

По земле застучали градины.

 

3

 

– Юма, принеси мой меч.

Доран выступил из бесконечного потока капель и вошёл в избу. В комнате пахло грибами и приправами, над столом горела одна единственная лампа.

Его жена и сын молча сидели за столом и ужинали. Завидев Дорана, Юма бросила ложку, кинулась к дверям позади него и преградила их.

– Ты никуда не пойдешь!

Она смотрела на него снизу вверху и была похожа на загнанного в угол зверька, который погибнет, но не сдастся.

Но Доран и не собирался с ней спорить. Он обнял её, прижал к себе, уткнувшись лицом в волосы. И ничего не говорил.

– Доран, ты же обещал, – тихо сказала она.

– Выбора нет. Иногда, мне кажется, что его никогда нет. А потом я вспоминаю про тебя и Айли.

Юма немного успокоилась, но все ещё дышала неровно.

– Кто этот человек? – она смахнула слезу. – Он хочет, кого-то убить?

Доран взглянул ей в глаза.

– Ему нужна помощь. И мне придётся ему помочь.

Он отпустил её, достал из сундука старый кожаный доспех.

– К тому же, – Доран натягивал на себя нагрудник, – От скуки я разжирел как дикий кабан.

– Не дикий, а старый. Старого кабана легче поймать, – Юма шмыгнула носом и достала из-под кровати меч в кроваво-красных ножнах.

Доран улыбнулся, глядя на Айли, но тот ничего не ответил. Всё это время он смотрел на отца и молчал.

– Но там ведь дождь, Пап.

– Дождь скоро кончится. Нам нужно выехать как можно скорее.

Он взял у Юмы меч, поцеловал её. Затем подошёл к столу, обнял сына. Когда Доран был уже пороге, Айли вдруг встал и спросил:

– А когда ты вернешься?

«Прости, но я не могу загадывать. Ничего».

Доран открыл дверь в дождь и подмигнул сыну.

– Береги маму.

 

4

 

Через пару минут дождь закончился, а вместо него началась настоящая песчаная буря. К тому времени промокшие до нитки Доран Молчун и Китано Каро выехали на тракт, идущий в горы. Одежда превратилась в облепленные грязью тряпки, двигаться на ощупь они не могли и теперь искали укрытие.

Вскоре, рядом появились очертания крестьянских домов. Доран сразу их узнал: деревня Лужки, ближайшая, к их дому. Сюда ходила Юма, чтобы подзаработать шитьём и стиркой, а Айли бегал по утрам и покупал свежий хлеб.

Доран и Китано вошли в трактир, где сегодня было шумно. Там собралась целая толпа, по большей части нездешние, пережидавшие бурю: торговцы всех мастей, крестьяне, военные, маги капюшонах и другие подозрительные личности. Кто-то играл на лютне, кто-то подпевал, трактирщик едва успевал приносить новые бочки с выпивкой.

Место в углу как раз освободилось, и они заняли его, успев прямо перед уставшими и озлобленными после марша солдатами.

– Ну и где прячется этот Призрак? – спросил Доран.

– Где-то в горах. Его шайку видели у Изумрудной реки.

– Два дня на лошадях, если повезёт. К тому времени они могут уйти.

– За этим ты мне и нужен, – Китано достал с пояса фиолетовую бутылочку, выпил залпом, и посмотрел на Дорана. – Что? Обычная настойка. Ну, может, и необычная.

К столу подошла девушка, такая же высокая и худая, как трактирщик.

– Что будете есть?

– Ничего, – ответил Доран, – Нам две кружки тёмного эля. Он платит.

Китано хотел что-то сказать, но девушка его опередила.

– Эля нет, господин, сидра тоже. Выпивка кончилась, у нас столько народу отродясь не было.

А Дорану так хотелось выпить с дороги.

– Но пиво то у вас точно осталось, оно такое горькое, что даже местные его не пьют. Мы выпьем пива.

Девушка улыбнулась.

– Даже пива нет. Отец давно разливает из нашего личного погреба. Давайте я хотя бы воды вам принесу?

Доран кивнул, и девушка ушла.

– И как мы, по-твоему, найдём Призрака?

– Не знаю, с твоей помощью. Пожелай что-нибудь, – Китано развалился на стуле и уставился на жену торговца за соседним столом. – Это твоя работа.

– А в чем тогда твоя?

Китано ухмыльнулся, взялся за черный кристаллик на шее.

– Не сдавать тебя императору.

– Послушай сюда, – Доран наклонился и взял его за воротник. – Я не джинн и не волшебник. Я не знаю, как это работает. Но ты забудешь обо мне после того, как найдешь Рукопись.

– Ты зачем это сказ…

– Господин, пиво нашлось! – прокричала дочь трактирщика и принесла четыре больших кружки с пивом. Доран отпустил Китано. – Кто-то заказал его и ушёл. Я принесла вам всё, что есть.

– Благодарю, – Доран поднял кружку, – За удачу, друг. Со мной она тебе ох как понадобится.

Он осушил половину и удовлетворённо выдохнул. Пиво и вправду было горькое, но жажду утоляло. На столе стояло ещё три порции. «Кто-то заказал и ушёл», – сказала дочка трактирщика. «А нам повезло», – промелькнуло у него в мыслях. Повезло?

Только теперь до него дошло.

– Мы выпьем пива.

– Чего? – переспросил Китано.

– Вот и выпили. Валим отсюда.

Китано опустил брови, отставил кружку.

– Быстрее! – Доран вскочил и чуть не врезался в одного из солдат, которые подошли к их столу.

Их было семеро, трое – офицеры. Успели набраться чем-то крепким ещё до того, как зашли в трактир.

– Сначала эти говнюки заняли наш стол, – начал их командир, пьяный и толстый, – а потом выпили наше пиво!

Китано выскочил из-за стола.

– Господа, неприятно получилось, но поверьте, мы здесь ни при…

– А я не с тобой разговариваю! – рявкнул командир и подошёл к Дорану. Его обдало перегаром. – Где уважение, а?! Я тебя, спрашиваю! – командир повернулся к своим. – Ихних лошадей конфисковать. Для нужд армии!

Народ в трактире обернулся на шум, лютня замолчала. Солдаты окружили их и взялись за копья.

«Я даже меч вынуть не успею», – подумал Доран. И начал говорить, глядя командиру в глаза.

– Господин офицер, мы везём лекарства для детей в горные селения, – Китано показал солдатам разноцветные баночки на ремне. – В седле уже неделю, а тут ещё буря эта… Мы не хотели вас обидеть. От усталости даже не подумали, что пиво кто-то заказал. У моего друга есть деньги на обед и выпивку для ваших ребят. А мы уйдем и продолжим путь.

Китано нехотя достал из кармана пригоршню монет и положил на стол. Толстый офицер посмотрел на деньги, затем на Дорана, снова на деньги. Рожа у него была красная, шлем сидел на нём как ведро на свинье.

– В горы поедете на телеге, с торговцами.

Командир подошёл к столу, забрал деньги и повернулся к своим.

– Лошадей ихних видел кто?

Два солдата с копьями кивнули.

– Уводите к нашим, – он пошатывался и смотрел на Дорана. – Штраф! За неуважение к воинам императора!

Командир развернулся и собрался уходить, остальные солдаты вместе с ним. И тут Китано достал что-то из кармана, положил на стол и прикрыл рукой.

– Господин офицер, подождите! – пролепетал он. – По законам империи, у любого есть шанс искупить вину.

Люди в трактире выглянули из-за столов. Солдаты обернулись. Заметив это обернулся и командир.

Китано убрал руку.

– Шанс отыграться.

Под ней оказались две игральные кости.

– Так говорят жрецы в храмах, так судят короли. – Китано, растягивал слова так, будто рассказывал детям сказку. – Последнее желание есть даже перед казнью, господин офицер.

Народ зашептался и Доран улыбнулся.

«Может, ублюдком он и остался, но язык у него всё такой же, без костей».

Командир смотрел на кости словно завороженный, а потом заморгал и повернулся к Китано.

– Ты о чем болтаешь, говнюк? Докладывай короче, а то как размазня!

– Господин, народ свидетель, – сказал он, обращаясь ко всему трактиру, – никогда солдат имперской армии, и уж тем более такой доблестный офицер, как вы, не поступит бесчестно. Мы виноваты, но мы просим об искуплении, просим о милости…

– КОРОЧЕ!

–…сыграем же в любимую солдатами игру – бросим кости. – Китано пригласил командира за стол. – Если я выкину больше, то вы оставите нам лошадей. Если же нет, – он положил на стол кошель, золотое перстень и кинжал с рукоятью в форме русалки, – мы отдадим всё, что у нас есть. На благо империи, конечно же.

Командир уставился на клинок, оценивая работу мастера, вырезавшего обнаженную грудь русалки. Солдаты о чем-то перешептывались, прислуга высыпала из кухни, посетители трактира повставали со своих мест.

Наконец, командир отвлёкся и огляделся по сторонам.

– Ладно. – пробурчал он, сел за стол, – Закон – это закон. Это уважать надо, – и вновь посмотрел на рукоять кинжала.

Китано поклонился и занял место рядом.

– Великодушие и честь офицеров империи не знают границ. Позвольте лишь, чтобы кости бросил мой друг, ему больше выпадет. У меня рука тяжелая, – он показал пьяному командиру трясущиеся ладони. – Травма детства. Уронил отцовский доспех, – кто-то в толпе охнул.

«Теперь понятно, к чему он ведёт. Непонятно только, чем всё обернется».

– Да, – сказал Доран, – Мне больше выпадет.

Командир махнул рукой.

–Кидай. Но смотри чтоб без обмана!

Солдаты обступили стол, позади них толпились все остальные. Китано опустил руки под стол. Доран подумал о Юме и Айли и бросил кости.

Кубики прокатились по столу и остановились прямо у русалки.

Три и три.

– Шестёрка! Маловато! – радостно завопил командир.

Он схватил кости, подышал на них, потряс сначала в левой руке, затем в правой, три раза плюнул через плечо и бросил.

Все молчали. Один кубик приземлился рядом с полной кружкой пива. Пятёрка! Солдаты оживились, офицеры похлопал толстого командира по плечу. А вторая кость пролетела через весь стол к Дорану, ударилась о его локоть и упала на пол. Командир тут же кинулся под стол, окружившие их зеваки тоже нагнулись. Кубик приземлился на сапог Дорана, отскочил и провалился в щель между половицами.

В толпе зашептались.

– Вояки то проиграли…

– Так ведь у них одна кость…

– Закон – это закон, это уважать надо…

Половицы заскрипели, командир вылез из-под стола. Рожа у него стала ещё краснее. Люди начали расступаться, чтобы Доран и Китано смогли пройти.

«Но так просто никогда не будет».

Командир опёрся о стол и уставился на русалку. Азарта в его глазах больше не было.

– Вы что, суки, делаете? Офицера имперской армии надуть хотели!? – он подпрыгнул со стула. – Как она так пролетела то, прямо в щёлочку, а? Да на ней что угодно выпади – и у меня больше будет! Больше, говорю, у меня!

Он кое-как вынул меч.

–Вывести шулеров! Обоих связать!

Солдаты переглянулись.

– Выполнять! – прикрикнул командир.

Китано всё это время не двигался, а затем постучал пальцами по столу. «Как в старые добрые времена», – подумал Доран и приготовился.

Китано вскочил и поднял руку вверх. В ней был пузырёк, а в нём – кружилась красно-синяя пыль. Тут же он закрыл глаза локтем и кинул склянку на пол. Доран едва успел сделать то же самое, позабыв, как быстро Китано умеет вызывать хаос.

Склянка разбилась и грохот раздался такой, словно по трактиру выстрелил весь имперский флот. Вспышка ослепила всех и Дорана тоже. Люди орали, толкались, хватались друг за друга. Пьяный командир махал мечом и зарядил по шлему одному из солдат.

– Окружить! Найти уродов! – орал он, но его крик терялся среди кучи других.

Доран только оклемался, а Китано уже успел забрать собрать со стола свое добро и срезать кошель у одного из офицеров. Не сговариваясь, они бросились на кухню: к выходу из трактира было не протолкнуться. На кухне пусто, повар и посудомойка давно убежали. Шум в трактире начал утихать, но беспорядок не заканчивался. Доран подошёл к окну. Буря кончилась, начинало темнеть. Люди повыходили на шум, а лошади, наоборот, разбежались. Трактир стоял на окраине деревни, у огородов, за которыми начинался лес.

– А ведь все из-за того, что тебе захотелось пива. – Китано подошёл ближе.

– Нет, просто одному идиоту захотелось, чтобы за него сделали всю грязную работу.

– А может ты разучился загадывать, а?

– Этому нельзя научиться, как бы я не пытался.

Мимо пробежала пара солдат, они пригнулись.

– Военных в деревне больше, чем местных, – начал Доран. – Надо уходить через лес.

– Как пожелаешь, – ответил Китано, – я без тебя никуда. Как ты и без меня.

Они вылезли в окно и пробрались к лесу, прячась в зарослях кукурузы. А по всей округе уже искали двух знахарей и шулеров.

 

5

 

Перескочив через овраг, Доран остановился, присел на бревно, отдышался. Впереди темнота, луна еле-еле пробивалась через густые кроны сосен и елей.

– Что дальше? – спросил Китано.

Выбора не было, как и всегда. Доран понимал, что рано или поздно солдаты выйдут на след. Их много, время на их стороне. Значит, говорить надо прямо сейчас. Желание должно быть простое, чтобы последствия были как можно слабее.

Он тут же вспомнил, что лес выходит к озеру Зан. На берегу этого озера к востоку от деревни Доран когда-то ночевал вместе с Юми.

– Мы поплывём через озеро на корабле, – сказал он.

Но Китано замотал головой.

– Нет, я же плавать не умею! Если я утону, – он указал на амулет, – вот это разобьется и твою семью ничего не спасёт.

– Полжизни провёл в канализации, а плавать так и не научился? Я же сказал, что ты выживешь и найдешь Рукопись. Скажу специально тебя: мы не утонем. – добавил Доран.

Китано, это не убедило. Он ходил из стороны в сторону, пиная сухие ветки.

– И откуда возьмётся корабль? Сами сделаем?

– Не знаю. На озере есть бухта, в которой когда-то прятались контрабандисты. Корабль, по-видимому, есть там.

– А, может, пожелаешь чего-нибудь конкретного?

Доран усмехнулся.

– Ты думаешь я не пытался? Тогда всё будет ещё хуже.

Он взглянул на небо, пытаясь сориентироваться по звёздам. Даже если он заблудится – главное, что Китано с ним и амулет цел, а значит, его жена и сын в безопасности.

Пока что в безопасности. Потому что в лесу позади Дорана и Китано вспыхнули жёлтые огоньки факелов. Сначала один, потом второй, третий. Огоньки двигались.

– Бежим, – сказал Доран и встал с бревна. – Другого плана у меня нет. И не будет.

 

6

 

Когда спереди повеяло прохладой, огней в лесу стало ещё больше, и они приближались. Доран и Китано мчались без передышек, пока, наконец, не добежали до берега огромного озера. Лучше полной луны в такую погоду не могло быть ничего: на пляже неподалёку Доран разглядел очертания мачты и паруса.

«По-другому и быть не могло».

Подкравшись поближе, они увидели, что это действительно был корабль. Не лодка, не плот, а небольшое судно с одной мачтой. Рядом стояли две телеги с ящиками и мешками. Полдюжины матросов таскали груз на корабль, а руководил всеми высокий человек, стоявший на одном из сундуков.

– Шевелитесь, черти! – командовал он. – Не успеем до рассвета – останетесь без работы!

Доран ещё раз посмотрел на телеги: обе забиты до отвала. Судя по всему, контрабандисты не загрузили и половину добычи. Имперцы будут здесь раньше, чем они с Китано смогут пробраться на корабль.

Идея пришла к Дорану сразу же.

– Привет, капитан! – крикнул он и вышел из кустов с поднятыми руками. Китано от неожиданности подпрыгнул. – Позволь вам помочь.

Высокий мужчина слез с сундука, носильщики достали сабли.

– Ты чего орёшь, – капитан подошёл ближе. – Юродивый что ли? Иди куда шёл.

– Видишь огни? – Доран указал в сторону леса. – Это имперские псы, целая рота, а может и больше. Хочешь показать им, что вы везёте?

Мужчина поднял ладонь останавливая матросов, готовых зарезать незнакомца.

– Мне кажется нет, – закончил Доран.

– Тебе откуда знать, что это они? – капитан скрестил руки на груди. Он был крупнее и старше Дорана, волосы тронуты сединой, на поясе – два кинжала.

– Да потому что они идут за нами. В Лужках их целый батальон. Мы грохнули двоих после того, как мой друг облегчил их кошельки.

Китано медленно вышел из кустов.

– Что было – то было.

Моряки зашептались. Кто-то из них слышал, что в деревне остановились имперцы.

Доран кивнул в сторону груза.

– Так что, лишние руки нужны или бросите всё прямо тут? Оставите пожертвование на благо империи?

Высокий мужчина молчал, моряки смотрели на него. Он подошёл к телеге, взял один из ящиков и прикинул его вес.

– Так и быть, – наконец, ответил капитан. – Вываливайте всё, что есть в карманах, и за работу. Бесплатно мы вас не повезём.

 

7

 

Никто из подоспевших на берег военных не заметил, как корабль без единого факела отчалил и поплыл к середине озера. Доран в полудрёме лежал на мешках, а Китано проверял содержимое баночек в поисках спиртного, когда к ним подошёл капитан.

– Таким бродягам, как мы с вами, любезности к ни к чему. Я Мастос, капитан этого малыша. – он пожал обоим руки. – Спасибо за помощь, подбросим вас на тот берег. Услугу за услугу, как говорится.

– Куда плывёшь, капитан? – спросил Китано.

– К устью Изумрудной, а дальше не ваше дело. На берег сойдете там. Часа через четыре будем на месте.

– Тут не шкуры, верно? – Доран приподнялся на одно плечо.

– Тебе какой интерес? – сказал Мастос, повернувшись к нему.

Доран заглянул в один из мешков.

– Книги, как я и думал. Вы плывёте в Цун Хомейн, больше такое нигде не купят. А значит, нам по пути.

– Допустим, а вы мне зачем сдались?

– Книги не продашь первому встречному. А я знаю нужных людей.

Доран не лгал. Полжизни он только этим и занимался: брал книги у одних и продавал другим. Но если Китано интересовало лишь золото, то он искал нечто другое: знания.

– Кому ты хочешь их продать? – не унимался Доран.

Капитан сунул руки в карманы и вплотную подошёл к Дорану, развалившемуся на его грузе.

– Покупатель уже есть, – сквозь зубы проговорил Мастос, – ещё хоть раз заглянешь куда не надо – поплывешь сам. Без глаз.

Когда капитан скрылся из виду, Китано толкнул Дорана в плечо.

– Ты что творишь? Он нас везёт прямо к Призраку!

– В том то и дело, – Доран подошёл к краю палубы и посмотрел в воду. – Всё идет по плану. До сих пор.

Он кивнул в сторону мешков.

– Не это ли вёз караван, про который ты говорил?

– Погоди, ты что, думаешь они плывут к Призраку?

– Я ничего не думаю. Но Рукопись мы найдём в любом случае, – Доран зевнул. – Я спать. Разбудишь, когда приплывём.

Китано усмехнулся, поправил амулет на шее.

– Да это ты должен меня охранять, а не я тебя!

– А ты настойками не увлекайся, – Доран устроился на куче верёвок. – С теми, кто не пьёт, ничего интересного не происходит.

 

8

 

Китано ничего не пил, и с ним ничего не случилось. Но шум на судне просто так не поднимают. Доран проснулся из-за того, что об него споткнулся один из матросов. Китано уже бежал к нему.

– Что такое?

– Не знаю! Капитана нигде не видно.

Корабль качнуло влево. Китано испуганно схватился за ящики.

– Ты же сказал, что мы не утонем?

Доран задумался, какая судьба может их ждать, раз они точно не утонут. Но озвучивать свои мысли не стал.

Судно опять накренилось. Из мешков посыпались книги, верхние ящики попадали. Капитан появился на палубе с тремя подручными объясняя тем, что нужно закрепить в первую очередь. Он бросил Дорану моток верёвки и указал на груз позади него.

– Вяжите к палубе, быстрее!

– Мы на мель сели? – Доран передал другой конец верёвки Китано.

– Да какую мель, мать вашу, тут глубина! Что-то бьётся о корабль. Что-то большое.

«Что-то всегда идёт не так».

И Доран вспомнил. А если бы сделал это ещё раньше, то никогда бы не пожелал плыть на корабле. Десять лет безделья дают о себе знать.

– Гидра, – произнёс он.

– Гидра? – Китано изумлённо посмотрел на него.

– Тварь, живущая в озере Зан. Про нее писал лишь один безумный старик с востока. Никто её не видел с тех пор, как в эти земли пришла империя.

Мастос усмехнулся. Услышав капитана, команда тоже засмеялась.

– Страшилка для детей. Я полжизни хожу по этому озеру и никого не видел. Ни разу.

– Значит увидишь сегодня, капитан. Пригнитесь и не подходите к борту! – закричал Доран остальным матросам.

– Ты кем себя возомнил, ублюдок? – Мастос достал кинжал. – Я тебе сейчас за такое тебе язык выре…

На другом конце корабля раздался крик.

– Помогите! Оно меня тащит, помогите!

Но никто не успел помочь. Матрос вопил как бешеный, когда переливающееся в лучах рассветного солнца фиолетовое щупальце схватило его за ногу, перекинуло через борт и утащило под воду.

Все схватились за оружие, но было поздно. Тварь пропала, корабль кинуло вправо, и те, кто не успели за что-нибудь ухватиться, вылетели за борт. Она снова явила себя, на этот раз слева. Тонкое полупрозрачный отросток поднялся из воды и яростно раскачивался в поисках жертвы рядом с мачтой, где сидели Доран и Китано.

Доран вынул меч, но не высовывался. Он дождался, пока щупальце наклонится к ним и рубанул. Лезвие без проблем прошло через скользкую массу и разрубило конечность. Но на её месте тут же выросла новая, хоть и не такая активная, но всё равно живая.

– Это что за тварь, мать твою! Да у нее даже крови нет, как у медузы! – прокричал капитан.

Рядом с ними собрались все оставшиеся моряки, Китано привязывал себя к мачте.

– Доран, по-моему, самое время пожелать, чтобы она сдохла. Пускай нас после этого хоть молния ударит, хоть сам император на берегу лично встретит!

«Мы не утонем, значит, корабль нам не нужен».

– Она сгорит. Мы её сожжём, – сказал Доран и повернулся с Мастосу. – Капитан, хочешь приплыть живым – прикажи отвязать груз.

– Ты рехнулся?! – завопил тот. – Мы только набрали скорость! Дальше – мелководье, до берега всего ничего,

Чудище и вправду осталось где-то позади. Толчки прекратились, щупалец нигде не было видно, но матросы боялись приблизиться к борту.

– Она не отстаёт, – ответил Доран. – Она собирается познакомиться с нами лично.

Он не знал, прав ли он, но в одном был уверен наверняка: их ждёт только плохое. К нему вернулось привычное чувство, с которым он привык жить с самого детства: раз по твоему велению случилось что-то хорошее – значит обязательно произойдет и что-то ужасное. Но зачем просто ждать, если можно подготовиться?

– Твой груз станет мусором, когда корабль пойдет ко дну, – продолжил Доран и обрезал одну из верёвок. – Ты сам видел, что Гидру нельзя проткнуть или разрезать. Если столкнуть всё, что может гореть туда, откуда она может вылезти – у нас есть шанс спасти хоть что-то. Думаю, в вашем сундуке и так хватает добычи, капитан.

Мастос злобно посмотрел на него.

– И как ты собираешься её сжечь? Она же перевернёт нас!

– Этого я от неё и жду, – промолвил Доран.

Он нашёл на палубе длинную балку и побежал к задней части корабля.

– Сложите все мешки и ящики здесь и облейте их чем-нибудь горючим. Капитан, мы приманим её на корме. Китано!

Тот вздохнул и начал отвязываться от мачты под смех матросов. Мастос дал добро, они начали перетаскивать груз в указанное место.

– Даже если это поможет, – Китано подошёл к Дорану, стараясь держаться подальше от борта, – корабль загорится! Мы не утоним, мы сгорим!

Доран улыбнулся.

– Ещё не растерял от страха свой алхимический талант?

Он достал с пояса нужную баночку темно-зелёного цвета, вынул пробку, принюхался.

– Полыхнёт сильнее, чем рыгнул бы дракон.

– Тогда иди к остальным и жди моего сигнала.

Когда с грузом было закончено, гидра толкнула судно сзади. Моряки прижались к мачте, а Китано держался позади них. Солнце поднялось выше и Дорану с капитаном не пришлось вглядываться в озеро, чтобы заметить чудище. Его бесформенный силуэт следовал позади них, а щупальца уже тянулись к кораблю. Они опустили шесты в воду, но гидра не реагировала. Её больше интересовала гладкая обшивка судна. Доран решил не затягивать, поднял балку и со всей силы ударил тварь по щупальцу. Оно скрылось в воде, но затем снова начало взбираться наверх. Капитан последовал его примеру и врезал по другой конечности.

– Бей ещё! – крикнул Доран, – Разозлим её хорошенько!

Из воды поднимались новые щупальца. Доран подпускал их повыше высоко и бил тогда, когда они пытались схватить его за ногу. Одно из щупалец схватило шест Мастоса, но он смог удержать его. Шест обломился. Доран выхватил у капитана получившийся кол, примерился и бросил его в пучину.

Под водой что-то загудело, забурлила пена и из глубины вынырнула дюжина щупалец. Корабль дернулся вперёд. Доран упал на спину, а Капитан успел ухватиться за борт, но тут же отпрянул и бросился прочь: щупальца нависли прямо над ними. Доран отполз в тот самый момент, когда они обрушились вниз, хватая всё, до чего могли дотянуться. Он отбежал к мачте, которую облепили все остальные. Они смотрели на гидру.

Шарообразная тварь забралась на судно и разлеглась перед подготовленной для неё ловушкой. Конечности росли вокруг её огромной пасти. Нос корабля приподнялся над водой, корабль наклонился. Один из матросов не успел ни за что схватиться и заскользил вниз, угодив прямо в щупальце. Оно обвилось вокруг него и бросило в глотку, в которой не было ни клыков, ни челюстей. Лишь пустота, поглотившая тело.

Кто-то из команды закричал и бросился за борт. Китано отвернулся, зажмурился и поднял над головой темно-зелёную баночку.

– Ещё рано! – прокричал Доран.

Китано открыл глаза, но не повернулся.

– Господи, это даже не осьминог!

Гидра двигалась еле-еле, под её весом корабль начал наклоняться всё сильнее и уходить под воду.

– Капитан, – Доран повернулся к нему, – пока не поздно, тащите ваш сундук. Надо разозлить её, иначе она нас потопит!

– Сундук пустой! – воспротивился Мастос, – Тварь проглотит его и не заметит!

Вода заполняла палубу, обшивка трещала.

– Не дури, идиот! Она не двигается и утягивает нас! Она это понимает!

– Я сказал – сундук не трогать! Поджигайте её, чего ждёте?!

Но гидра ещё не доползла до ловушки. Поджечь её сейчас – и огонь доберётся до нее только тогда, когда корабль будет под водой. Капитан сдохнет в желудке чудовища, но не расстанется с сундуком. Корабль накренился ещё сильнее, гидра вновь загудела. Ещё немного – и они повиснут над её пастью. Доран быстро огляделся и вспомнил про меч. Оружие, подаренное тем, кто научил его жить с проклятием. Единственная память об учителе сгинет в переливающейся фиолетовой жиже.

Значит, так тому и быть.

Одной рукой он схватился за верёвку, привязанную к мачте, а другой достал клинок. Прицелиться на раскачивающейся палубе было невозможно, но он поймал момент и кинул меч.

Лезвие сделало в воздухе два круга и угодило чудищу в одно из щупалец. Гидра заревела, щупальца задрожали, одно из них, самое длинное, схватилось за мачту и тварь подтянулась ближе. Теперь она лежала прямо на мешках, облитых ромом.

– Кидай, Китано! – заорал Доран.

Тому хватило всего пары мгновений, чтобы открыть глаза, обернуться и бросить склянку. Она разбилась об один из ящиков, тут же поднялось облако дыма. Ловушка заполыхала, а вместе с ней и полкорабля, занятые гидрой.

Тварь загорелась, воздух наполнился вонью. Щупальца извивались в огне как угри на сковородке. Тело гидры надулось и из пасти раздался не рёв, а оглушительный раскат грома. Чудище пыталось удержаться на борту, но постепенно сползало обратно в озеро. Сгоревшие отростки бултыхались в воде, раскачивая корабль. Но в том, что гидра взбесилась была и хорошая сторона: она толкала судно к берегу.

Палуба давно горела и сильнее всего полыхало по середине, рядом с мачтой. Одежда нескольких матросов загорелась, и они с криками прыгнули за борт, угодив в горячую жижу, оставшуюся от гидры. Никто из них не издал не звука. Доски трещали, корабль изогнулся: он разваливался пополам.

Останки гидры таяли как воск, когда раздался грохот и Дорана выбросило в воду. Он вынырнул и оглянулся: судно налетело на огромную скалу у берега. Одна половина корабля уже ушла под воду, другая – догорала на суше. Но где Китано? И капитан Мастос?

 

9

 

Доран выплыл на пляж, где полыхали обломки корабля. Если Китано, не мог утонуть, то куда он подевался? Никого из тех, кто был на судне, не было видно. Но на берегу Доран заметил кое-что другое.

Сундук. Стоит у огромного камня среди горящих обломков. И не горит, хотя сделан из самого обычного дерева. Но как он оказался здесь? Крышка закрыта, капитана поблизости нет.

«Не горит и не тонет. Наверное, ещё и не открывается без заклинания».

Осматриваясь по сторонам, Доран направился к нему. Сзади что-то хрустнуло. Он обернулся, по привычке схватился за меч, но меча не было. На пляже всё также пусто. Доран потянулся чтобы подобрать обломок весла, не для самозащиты, а, скорее, для уверенности, и тут кто-то ударил его ногой в висок.

– А я ведь говорил вам не трогать сундук. Но люди так любопытны.

Капитан стоял над ним и заслонял солнце. В руках у него были два кинжала, ногой он отбросил в сторону кусок весла. Доран отполз и шатаясь, поднялся на ноги.

– Сундук волшебный, в нём Рукопись Паука, – он отступил назад. – А ты – и есть Призрак.

Капитан улыбнулся.

– И да, и нет. А может – всё вместе. Поздравляю, ты только что выкопал себе могилу.

Он поднял кинжал в левой руке для броска.

– Не попадёшь, – сказал Доран. Выбора у него, в очередной раз, не было.

Капитан лишь усмехнулся. Доран, в который раз в своей жизни успел подумать о том, что будет, если он пожелает себе бессмертие. Вариантов множество, но ни одного хорошего.

Но вдруг капитан замер. Его рука, разогнулась кинжал упал на песок. Затем повалилось и всё тело. Из спины Мастоса торчал кинжал с рукоятью в виде русалки, а Китано стоял вдали. Настолько далеко, что ему пришлось подбежать, чтобы Доран его услышал. На поясе у него болталась верёвка: ей он привязывал себя к мачте.

– Сам не знаю, как я попал! – прокричал Китано радостный, как ребёнок, – Но я ведь спас тебя, Доран? Значит, ты у меня в долгу.

Доран встал и отряхнулся.

– Я же сказал, что ты убьешь Призрака. Ты попал лишь поэтому.

– Подожди-ка, – Китано опустился к телу капитана и снял с него перчатки. На руках у того было бессчётное число разных колец и перстней. – Как я его убил, если он бессмертен?

Доран пожал плечами. Он и сам не мог поверить в то, что его слов достаточно, чтобы разрушить чужую магию. Всё это странно даже для него.

– Получается, ты все-таки волшебник, друг мой. Раз это Призрак, то там, – Китано указал на сундук, – Рукопись Паука.

Но Доран всё равно не понимал: могло ли его желание дать Китано силу убить бессмертного или так сложились обстоятельства?

Или это не Призрак?

«И да, и нет. А может – всё вместе», – сказал ему капитан перед смертью.

– Ага, магический замок с паролем, – Китано возился с сундуком. – ладно, пусть будет «паук».

Доран схватил кусок весла. Его друг едва успел открыть сундук.

Оттуда вылетело красное облако и, как рой невидимых пчёл, накинулось на Китано. Он выронил книгу, обернулся, замер. Попытался что-то сказать, но не успел. Дым обволакивал его, заползал в рот, уши, глаза.

Но Доран был готов. Он размахнулся и со всей силы ударил его по голове. Китано повалился набок как тряпичная кукла. Красное облако тут же вылетело из него, словно летучие мыши из пещеры, и устремилось к Дорану, забравшись ему в ноздри.

– Глупец! – прошипел мерзкий голос внутри головы. – Тебе же хуже!

Дым заполнял мысли Дорана, стирал случайные обрывки памяти. Лицо пьяного командира, стихи древних поэтов и обещание, которое Доран когда-то дал Юме – всё исчезло. Снаружи Доран стоял не двигаясь, окруженный красным облаком. Но в глубинах разума он плутал в ужасной буре, старался уцепиться хоть за какую-то мысль, принадлежащую ему, а не этому существу. В водовороте мельтешащих образов лишь одно слово оставалось на месте, как маяк посреди бушующего океана. Доран почувствовал, как начинает исчезать из своего же разума и из последних сил сфокусировался на этом слове.

«Желание».

Слово такое далёкое, но всё-таки его собственное.

Что-то про человека по имени Китано. Он убьёт Призрака… И найдёт книгу. Точно, ему нужна была книга. Манускрипт Скорпиона, или Богомола… нет, не то!

В его сознании проскользнула длинная тонкая тень. Потом ещё одна, и ещё. Восемь теней.

Словно паучьи лапы.

Доран на мгновение пришёл в себя и бросился к сундуку. Схватил старинную книгу, к обложке которой был пришит живой паук. Затем сделал несколько шагов к горящим обломкам корабля, пошатнулся и провалился в небытие.

 

10

 

Руки горели. Дорану снилось, что мама попросила его достать из печи горшок, но кочергу он потерял и вытаскивать пришлось голыми руками. В какой-то момент боль стала нестерпимой, и он проснулся.

Руки у него и вправду горели, потому что он лежал в огне. Пламя доставало до шеи, подбирался к лицу. Доран закричал и вскочил на ноги. Взлетели чайки на скалах, с озера подул прохладный ветерок. Крик помог ему понять, что он в реальном мире, а не в дебрях собственного разума. Рукопись горела в огне, но паука на обложке не было.

Воспоминания хлынули на Дорана как водопад. Он подбежал к Китано. Тот лежал на животе и ни на что не реагировал. Доран перевернул его, проверил амулет на шее: черный кристаллик цел и невредим.

– Китано Каро, просыпайся! – Доран похлопал его по щекам, но тут же перестал и сжал зубы: волдыри на ладонях взорвались новой болью.

Он оттащил друга к озеру и окунул в воду. Никакого эффекта. Окунул ещё раз – и Китано закашлялся.

– Доран, – начал он, отдышавшись – сколько мы выпили? Или мы погибли в кораблекрушении?

Доран рассмеялся. Желания исполняются. Всегда.

– Я полез целоваться со жрицей в Цун Хомейне. А потом меня выкинули на улицу, – Китано огляделся по сторонам. – Вопрос: где песок и верблюды?

– Я тоже кое-что помню, – Доран глянул на огонь, где догорала Рукопись Паука.

– А что за черный камешек у меня на шее? Это опал или нефрит? Как думаешь, он дорогой?

Доран снял с него амулет и убрал в карман.

– Не продаётся. Спасибо, что сохранил.

– И куда мы теперь?

– В Заграду. Есть одно дело, – он показал в сторону капитана. – Поможешь его отвезти, только кольца не трожь. И собери все книги, которые найдешь на берегу.

Доран озирался по сторонам в поисках верёвки, но затем вспомнил ещё одно своё желание.

– Да и ещё, – обратился он к Китано, – на юге тебя ищет имперская армия. Не показывайся больше в Лужках и окрестностях. Никогда.

Китано кивнул, ощупывая шишку на голове.

 

11

 

Домой Доран вернулся лишь через неделю, под вечер. Юма вышла на крыльцо и не узнала мужчину на лошади с дорогим седлом, к которому был привязан мешок и два меча: длинный и короткий. С плеча мужчины свисала сумка. Когда из сумки он достал что-то светло-голубое и очень красивое, Юма побежала ему навстречу.

– Прошу тебя, скажи мне, что никого не убил, – Юма дышала быстро, не отрывала от него взгляд.

– Убил, и не жалею об этом – ответил он, слезая с коня, и сказал чистую правду.

Юми задышала ещё быстрее, зажмурилась. Доран обнял её.

– Но это был не человек. Поэтому не переживай.

Она открыла глаза и подняла брови.

– Я всё тебе расскажу, но потом, – он поцеловал её в щеку. – И я тоже рад тебя видеть, Юми.

Светло-голубым было платье и Юма примерила его.

– Вы чем тут питались всю неделю? – удивился Доран. – Ты же в него не влезешь.

– Когда-нибудь я прибью тебя, Доран, – она снова прижалась к нему. – Но не сегодня. Спасибо.

Они поднялись на крыльцо.

– Дней пять назад к нам приходили солдаты, – продолжила Юма. – Искали двух мужчин, но не ответили почему. Я сказала, что никого не видела. Тот человек больше не придёт?

– Нет, – Доран вошёл в дом, поставил мешок на стол, – тот человек вообще не помнит, что был у нас. На ужин опять грибы?

Когда она отвернулась чтобы положить еду, он достал из сумки несколько листов, отмеченных королевской печатью, и быстро просмотрел их:

«Ральф Мудон. Овцекрад и насильник. Прячется в горах близ Заграды. Награда: 50 золотых».

«Мазамус. Превратил мэра в свинью. Скрывается в лабиринте. Награда: 100 золотых».

«Черная Сильвия. Вдова некроманта, убийца. Видели на болотах. Награда: 200 золотых за живую, 300 золотых за мёртвую».

Юми вернулась с полной тарелкой запечённой рыбы, и он едва успел спрятать листы под подушку.

– Айли всю неделю добывает нам еду, – сказала она. – И в кого он такой хороший рыбак? Уж явно не в тебя.

– А где он, кстати?

– Не знаю, только что был здесь. А как увидел тебя – убежал куда-то.

 

12

 

Айли бежит по лесу. Уже стемнело, он побаивается теней, напоминающих ему то крылатых змей, то трехглавых птиц, и всё благодаря мальчишеской фантазии и рассказам отца.

Но он перебарывает страх, пробегает по упавшему бревну, перепрыгивает через речушку. За ней – поляна, на которой стоит огромный старый пень, весь заросший мхом, с дырой от молнии по середине. Айли подходит к нему и садится на корень, торчащий из-под земли. Мох мягкий, в лесу темно и тихо. Одна лишь сова ухает.

И Айли говорит:

– Спасибо.


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...