Серьёзного вида странник покорился воле судьбы и остановился в ближайшей таверне, дабы набраться сил после долгого путешествия с присущими ему суровыми испытаниями, проверявшими на прочность непокорного Брюса в его непристанной борьбе с несправедливостью и жестокостью мира людского. Бандиты, кровопийцы, мошенники – за спиной сотни безжалостных нарушителей закона. Но с ним всегда его верный талисман и соратник – беркут Утёс. Крупный орёл наделён человеческим умом, неотразимым шоколадным оперением и цепкими сильными лапами. Он всегда следует за Брюсом, проявляя удивительную привязанность человека и животного для своей породы, при этом сохраняя волевые чувства к частичной независимости и свободе. Несмотря на суровые испытания, выпавшие на долю неотделимых друзей, их вместе связывают узы прошлого, которые они предпочитают не распространять.

Над головой Брюса склонились кроны деревьев, защищая от холодных капель только-только начинающегося дождя. Ветер едва ерошил каштановые волосы, пытаясь проникнуть в складки подпоясанного кафтана. Утёс следовал за ним по пятам в воздухе, не взирая на погодные условия, и не приближаясь слишком близко.

Впереди показалась потрёпанная временем табличка «В расщелине». Так называлась деревня на перевале, среди девственно полого леса, по краю горы, и спускаясь к его основанию, в расщелину, благодаря чему приобрелось романтичное название. Не совсем удобное местоположение для жителей, зато сравнительно недалеко находилось море (полдня пути пешим ходом), создавая красочные пейзажи красоты природы – горы, лес, море. Маленький рай, защищённый от посторонних глаз.

Вечерело. Брюс ступал по каменистой кладке вдоль тихой улочки, люди попрятались по своим домам, не выискивая повода выйти на улицу, погода заметно портилась, дождь уже неистово барабанил по черепицам, а ветер порывами свистел среди гор, чуть не сдувая флюгер у таверны «Крошка». Трактир выглядел уютным двухэтажным деревянным зданием в маленьком городке, истончая соблазнительные запахи и разгорячённые голоса.

Зайдя через сводчатые двери, изнутри пахнуло теплом, пшеничным пивом и мясными закусками, на удивление для такой погоды было достаточно людно, около дюжины завсегдатаев сидели по разным углам, играя в карты, насвистывая песни, звон кружек с хмельным напитком звучал отовсюду, а местами даже раздавался заливистый женский смех. За прилавком обслуживал смуглый молодой паренёк, на вид 25 лет, с небольшой бородкой, тонкими руками и учтивой улыбкой.

- Добрый день, уважаемый господин! Чем могу служить? – протирая приборы, заявил он.

- Добрый. Чем может похвастать местная кухня?

Брюс не мог в данный момент располагать улыбкой, слишком обессилел после трудного пути.

- Ещё мне понадобится ванная и комната для ночлега, будьте добры.

- О, конечно. Предлагаю вашему вниманию «Морской Монстр», сокращённо ММ, как у нас называют крепкое пиво. В честь легенд, что крутятся вокруг буйной стихии уже в последнее, крайне неспокойное, время.

Судя по всему, парень был разговорчив со всеми клиентами. Как никак, а зарабатывать надо.

Брюс напрягся:

- Понял Вас, наливайте. Было бы интересно послушать подробности легенды городка.

Нашего странника больше волновали слухи, нежели выпивка. При выборе первого, всегда натыкаешься на необычные события, пусть и не сразу открывающиеся взгляду встречным.

Парень прошептал:

- О, конечно. Только не от меня, не хочу брать на себя ответственность. Присаживайтесь за свободный столик, может местные поделятся информацией охотнее. – И указал в сторону главного зала.

«Что ж, пусть не рассчитывает на чаевые».

Брюс присел на скрипучий стул в самой тенистой части таверны в доступной близости от выпивающей компании, чтобы сохранять возможность подслушать разговоры местных обывателей.

- Ваш «Морской Монстр», сэр. – Полная кружка пенящегося пива оказалась перед носом странника. – Желаете ли отужинать?

- Было бы славно. Если можно, жареную свинину с гренками и соусом, а также кусочек сырого мяса кролика.

- Я Вас правильно, расслышал? Сырое мясо? – глаза парня расширились от удивления.

- Да, верно. Для моего питомца.

При этих словах он ненароком стрельнул глазами к ногам Брюса, но не увидел ожидаемого пса или иного вида животного.

- Будьте добры, добавьте ещё овощей и глазунью к свинине, я очень голоден.

- О, конечно. Как будет Вам любезно, сэр. – И удалился в нерешительности.

Брюс ухмыльнулся своей проказе, любил он подшучивать таким образом над незнающими людьми или ставить их в неловкое положение, такое развлечение он находил забавным. «Морской Монстр» оказался ненароком крепким, постепенное опьянение сменялось мгновенным отрезвлением.

- Впервые в наших краях?

Голос раздался за соседним столиком. Такой же скрипучий, как и стул Брюса. На него уставился влажный взгляд седовласого костлявого старикашки, сидящего с ним крепкого молодца с твёрдым лбом, ещё одного мужчины, так же сложенного, будто готовый тут же набить пару фингалов неучтивому господину, и один щупленький парень, чей взгляд утонул в огромной кружке то ли от смятения, то ли он малость перебрал.

- Вы правы. Хотел бы расспросить вас, милсдари, о ходячих в окраинах вашего селения легендах. Довелось мне слышать одну, только не раскрывают сей тайны ныне горожане. – Под словом горожане он, конечно, имел ввиду трактирщика.

Старик издал сухой смех и отпил большой глоток пива.

- Сначала поговорим о делах насущных, путник. Как Вас следует нарекать?

- Извините мою бестактность, уж очень тороплюсь услышать подробности. Я Брюс. Брюс Дрюитт.

- Полагаю Вы тот самый Брюс, приручивший свободолюбивую птицу? – старик изумился, видя перед собой зарождающуюся легенду, особенно среди лесников и защитников природы.

- Полагаю, что да.

Брюс отхлебнул немного Монстра и скривился.

Крепкий молодец рассмеялся:

- Крепкое пойло, да? Единственное, на что способна наша таверна, других здесь не водится.

- Что, здесь вообще нет других напитков?

- Есть, конечно, только они ещё больше невыносимы. - И рассмеялся, будто дефицит выбора доставлял радость.

Долговязый паренёк принёс жареную свинину с овощами и глазуньей, от ужина исходил аппетитный аромат. «Пусть и не с напитками, но с едой они тут точно умеют управляться» - задумался Брюс.

- Сырое мясо перед сном поднесите, я Вам напомню. И подготовьте комнату с ванной.

- О, конечно.

За соседним столиком вновь появилось шевеление.

- Приятного аппетита. – Странник кивнул, набивая рот горячими отбивными, они были приправлены пряными специями и в то же время не пересолены, замечательный баланс, - Пора и нам представиться. Я Альберт Старый, фамилию мою уже и не вспомнишь, все нарекают только так.

- Отец, но ты же и есть старый! – молодец-весельчак снова рассмеялся своей шутке. Брюс слегка подивился его грузной внешности и лёгкому характеру. – Я Роберт Старший. А вот мой брат Роберт Младший. – Похлопал по спине щупленького паренька, тот едва не упал под стол от твёрдого похлопывания своего братца. – И наш друг лесничий Сьерра. Он предпочитает, чтобы его звали Хранителем леса, наш романтик.

Сьерра тут же взвинтился:

- Вообще-то я охраняю лесные владения от всяких там недоброжелателей, таких как ты, чтобы они не нарушали покой, разбивая то там, то тут костры, лагеря и прочие привольности. И ещё от всяких тварей, желающих поживиться блуждающими в округе. Помяни моё слово, ещё одна шутка от тебя, и я не ручаюсь, на помощь даже не зови, герой. – Обида так и сквозила в его словах.

Брюс жевал мясо с превеликим наслаждением, давно он не довольствовался горячей питательной пищей. Даже пиво, казалось, стало вкуснее.

- Вот и представились. – Старик попытался разрядить накаляющуюся обстановку, - Расскажи, что ты хочешь услышать? И что успел узнать?

- В честь кого или чего назвали столь дивный напиток, господа? – Брюс решил не ходить вокруг да около.

Альберт задумчиво почесал седую бороду.

- С вашего позволения разрешите узнать, имеет научный или практический интерес к данной проблематике?

- По мере разговора, думаю, смогу ответить. Пока просто хотелось бы узнать подробнее.

- Хорошо, - старик набрал воздуха и начал глагольствовать, - уже как год у нас повелась беда. В шторм море наказывает нас монстрами, что выходят время от времени. Они невидимы, разве что изрыгают чуткий огонёк и набрасываются на человека. Выбрав жертву, мозг тут же перестаёт посылать сигналы нервной системе, и пальцы, руки, ноги не слушаются, всё тело становится недвижимым. Ни бежать, ни кричать, ни защищаться. Ничего нельзя сделать, если ты понимаешь, о чём я. Огонёк светится с полминуты, завладевая и гипнотизируя жертву, набрасывается, становится видимым, изламывает тело и забирает под бушующие волны. Огонёк виден всем, но только никто не осмеливается встать на защиту несчастному, лучше спасти себя, пока другие чудовища не выбрались на сушу.

Брюс слушал с неприкрытым интересом, почти не веря в слова старика. Даже не мгновение он решил, что тот преувеличивает, дабы придать страсть рассказу, только смурные лица за столом и благоговейный страх в глазах заставили его поверить в происходящие ужасы.

- Как-то так. Они появляются во время шторма и забирают рыбаков и гуляющих по пляжу смельчаков. Сначала никто не придавал значения развивающимся событиям, пока они не приобрели закономерность, и пока первые выжившие не заявили об увиденном. В море видны их чудовищные горбатые спины. Выползая на сушу, теряют свой облик. Большего я сказать не могу. Так-то. – Альберт сложил руки на груди.

- Интересное у вас тут творится. Есть ли свидетели, с кем я могу побеседовать?

Роберт Младший впервые заговорил сорвавшимся голосом, не поднимая взгляд:

- Я видел. Они не выше человека, огонёк чуть ниже уровня глаз загорается. Но в ширину и длину поражают, как большие горбатые черепахи без панциря, с тёмной чешуёй, широкими лапищами, такой же приплюснутой мордой, едва ли не единой с телом, а челюсть не продолговатая, а скорее квадратная, с зубами, только какие, я не знаю. – Выпалил на одном дыхании малец, удивив бравадой странника, ищущего приключения.

Брюс не знал, что ответить. Это так не походило на прошлые его странствования, что до чёртиков пугало весь его пыл и упрямство. Он сурово карал преступников, злодеев, что являлись злосчастными нарушителями закона, но никогда не впадал в крайность борьбы с животиной, пусть и притесняющими людской народ. Его раздирало противоречие – броситься в пучину событий и испытать риск или же взять первую возможную лошадь и ускакать восвояси, подальше от моря и мест, где животные и люди приобрели мутированную внешность, создавая новые породы и виды. Чем дальше – тем их всё больше.

Вкус свинины и глазуньи перестал быть таким аппетитным, как был вначале.

- Роберт, как ты выжил? Ты всё видел издалека?

Роберт Младший ещё больше потупился, казалось, он хотел исчезнуть из таверны. Брюс разделял его желания.

- Н-нет… М-моя подруга была дочкой местного рыбака. Он, как и подобает после тяжёлого дня, напился и пошёл проверять сети, потому что забыл их убрать перед штормом, а лодку у пристани привязать покрепче. Мы не строим дома на берегу, за сотни метров одинокие жилые помещения начинаются, как и их дом. У неё никого нет, кроме отца, поэтому она разревелась, когда поняла, что к чему, и не смотря на мои уговоры, отправилась искать его. В тот день стояла погода хуже нынешней, шёл промозглый дождь, ураган, гроза неистовствовала весь вечер и всю ночь. – Он приостановился отдышаться. Рассказ полнился сильными чувствами и эмоционально давался с трудом.

- Сети были в море?

- Нет. На берегу реки, ближе к устью. Опасно всё равно, слишком близко.

- Рассказывай, пожалуйста. – Брюс подбодрил Роберта, ему не терпелось услышать развязку, хоть и знал приблизительно, чем кончится история.

- Вы только не судите строго, я пытался её отговорить. Мол, отец её пошёл в таверну или к другу разглагольствовать о последних новостях, да мало ли куда. А она всё море, да монстры, да всё сначала сквозь слёзы. Матери нет с малых лет, поэтому семья небольшая, как понимаете.. Она отправилась к берегу, от их дома идти сравнительно недалеко, час примерно. Только добежала она в половину этого времени, даже непогода не укротила её пыл. А я за ней следом, молясь всем богам, чтобы обошлось. Мы выбежали к берегу по мокрой гальке, ночь была темна, как никогда, предчувствуя беду. Зловещая тьма бушующего моря разверзлась и показались спины. Сначала я подумал, что разыгралось воображение, и это всё плод моих широких фантазий. Но как только бурю разорвал девичий крик, я смог пошевелиться и увидел силуэт отца близ реки, пытающегося прикрепить лодку получше, стало ясно, что она сорвалась под напором несущейся воды. Его понемногу затягивало. Не знаю, как смог разглядеть всё в такой темноте, но чётко помню, как она едва не спотыкаясь, неслась к отцу и горько кричала. Я тоже побежал следом, только ближе к лесной части, боясь обратить внимание вездесущих монстров. Оглянувшись, понял, спин нет, наверное, показалось, подумалось в тот момент. Она, тоненькая Чепи, чудом вырвала отца из хваткой стихии, несмотря на свою хрупкость, обратила внимание отца на себя и позволил, не знаю какими словами, покинуть берег. И тут загорелся огонёк. Такой синенький с зелёно-серым отливом, круглый, как фонарик в тёмном лесу, я был в метрах пятидесяти, остановился в неприступной борьбе страха и ответственности. Чепи остолбенела. Не отца выбрали, а её, её!! Хрупкую и нежную Чепи. Она с полминуты стояла недвижимо, как и я, только мной овладели неопределённые чувства, а ей расплавляли мозг. Отец пытался перекричать ураган, только всё зря. Ни сдвинуть, ни достучаться было уже нельзя. Поздно он опомнился о содеянном и риске. Хлопок и.. – Роберт проглотил последние слова, больше не в силах изливать душу незнакомцу. Кульминация событий перехватила дыхание и подпёрла к горлу.

Брюс не знал, как правильно поступить в сложившейся ситуации: подбодрить, похлопать по плечу или сказать слова утешения? Он не был щепетильным, но этот случай пробрал его на эмоции, хоть он и не показывал противоречия, терзавшего душу.

- Мне искренне жаль твою подругу. – Это всё, что он смог выдавить из себя.

Роберт Младший наклонился к кружке и залпом допил остаток.

- Да, спасибо… Я мог бы… Иначе бы всё сложилось…

Старик Альберт нахмурился:

- Не кори себя, сынок, что произошло, то уже случилось. Твоё «бы» не изменит ситуации.

«А старик в чём-то прав.» - подумалось страннику.

Мясо было доедено, пиво выпито. В таверне стало тише, остальные гости постепенно один за другим отправлялись по домам. Трактирщик провожал всех тем же добродушным учтивым взглядом.

- И нам пора, ребятки. Было приятно познакомиться, Брюс. Дашь повидаться со своей птичкой? – Альберт лукаво подмигнул чужестранцу, находящегося в глубоких раздумьях. Остальные тоже кивнули и направились к выходу.

- Может быть, если Утёс сам решит показаться Вам.

- Конечно-конечно. Понимаю, законы природы никто не отменял. – Развёл руки в знак смирения.

Брюс попросил у трактирщика кусок свежего мяса кролика и расплатился за еду, напитки и предоставленные услуги.

Новоиспечённые друзья вышли в угомонившийся дождь, дороги оказались чрезвычайно сырые, а воздух до того влажный, что стало легче дышать. «Всё-таки после дождя есть своя прелесть жизни».

Брюс отдалился в сторону деревьев с южной стороны трактира, оставляя Альберта в ожидании, подкрался к ближайшему стволу, всматриваясь в темноту. Ни крика, ни шороха, только едва заметное касание широкими крыльями воздуха дало понять о возвращении Утёса к хозяину. Он аккурат вцепился когтями в мокрую древесину и сверкнул глазами и закрученным клювом, но без какой-либо заметной угрозы. Птица доверяла, а большего и не надо. Утёс аккуратно подхватил мясо и принялся трапезничать.

- Удивительно! – нарушил священную тишину Альберт, - Как порой невероятны некоторые вещи!

- Он не вещь. Утёс – мой друг.

- Как же вы поладили друг с другом? Не терпится узнать.

- Как-нибудь в другой раз. Когда покончим с беспределом. – Брюс вытер руки о свою одежду.

- Ты всё-таки решил взяться за это дело? Они не люди, с ними не поговоришь, не поладишь…

- Увы, - устало вздохнул путник, - Что-нибудь придумаю. Где я могу найти рыбака? Он жив?

- Живёхонек! Только горечь утраты свербит его сердце. Редко появляется на людях, ловит рыбу и тут же прячется в дом, словно стал нелюдим. Мы не осуждаем, надо свыкнуться с бедой, тем более ему больше некого любить, некого оберегать. Я могу попросить сына сопроводить завтра к его хижине. В обед удобно будет? К вечерку, глядишь, доберётесь.

- Премного благодарен.

Они крепко пожали руки, скрепляя новый союз двух друзей.

Вечером того же дня трактирщик проводил Брюса в ванную комнату с различными полезными для кожи и тела снадобьями и маслами, морской солью, благоухающими цветами, сложилось впечатление, что к расстановке была приложена женская рука. Было великим удовольствием принять горячую ванну после стольких дней лишений и неудовольствий, особенно после сытного ужина, когда впереди ждёт мягкая постель. Пришлось приложить немалое усилие, дабы не уснуть на месте.

Комната для сна представляла собой небольшое помещение, способное вместить застеленную в белое накрахмаленное бельё кровать, ящичек для вещей, туалетный столик и окно, выходящее на улицу. Брюс был более чем рад гостеприимству хозяев.

- Если Вам что-нибудь понадобится, я буду внизу. Мы открываемся в 9, но в 8 уже на ногах. Приятной ночи, сэр. - трактирщик поклонился и направился по деревянному пролёту на первый этаж.

- Благодарю, Вы очень любезны.

Странник развалился на кровати, разминая все затёкшие члены, дивясь комфорту и возможности наконец расслабиться. Не прошло и нескольких минут, как он провалился в здоровый крепкий сон без каких-либо сновидений.

Когда Брюс открыл глаза, солнце било в окно. За окном раздавались голоса прохожих и звонкое пение птиц. Он быстро оделся, привёл себя в порядок и спустился вниз. Женщина с утончёнными чертами лица, но грубыми руками, смело управлялась с метлой в центральной части таверны.

- Доброе утро, который час? - Брюс не знал, как начать разговор, решил сначала разузнать точное время.

- Доброе-доброе, милсдарь! Половина десятого, если быть точной.

- Вы жена трактирщика, что вчера вечером занимался едой и выпивкой? - ему стал интересен этот вопрос, хоть и казался слегка неуместным.

Женщина расхохоталась.

- Боже упаси. Вы про Ральфа? Он мой младший братец!

Брюсу понравился её искренний смех.

- Можно ли узнать Ваше имя? Я Брюс Дрюитт.

- Аврора. Просто Аврора.

- Почему просто?

- Потому что ещё не совершила подвига, чтобы иметь фамилию или прозвище, - в словах была скрыта самоирония и печаль, - как тут что-либо совершишь, когда день ото дня надо работать и трудиться, чтобы содержать непутёвых братьев. - Тут она сложила руки на груди, а метлу откинула в сторону.

- Ральф вроде путёвый. Показался, что весьма галантный джентельмен.

- Ха-ха! - Аврора тут же просияла. Брюс поражался умением местных жителей иметь раскованный светлый характер вне зависимости от нависающей неподалёку угрозы и быстрой смене настроения. - Это он только с клиентами. А дома и доброго слова не дождёшься.

- Сколько у Вас братьев?

- Ещё есть старший. Роберт. Он уже посерьёзнее будет, но такой же легомысленный дурачок.

Брюс не смог сдержать улыбку.

- Всё-таки хорошо иметь семью, какую-никакую, и своё дело.

- Справедливо. Ой, прошу прощения, что-то мы заговорились, - всполошилась молодая женщина, - Вы голодны? На завтрак у нас овсяная каша с маслом, варёные яйца, хлеб и фрукты. Как раз горячее, ещё не остыло!

Не дождавшись ответа молниеносная во всех смыслах этого слова Аврора унеслась в кухню, оставив за собой шлейф цветочного аромата.

Брюс присел за столик ближе к барной стойке, остальные пока пустовали и ждали новых гостей. Буквально через пару минут хозяйка явилась с угощениями в виде булочек и фруктов, каши, одного яйца, кусочками поджаренного хлеба с сыром и горячим кофе.

- Угощайтесь, Брюс! Приятного аппетита!

- Благодарю Вас. Всё выглядит и пахнет невероятно. Не терпится попробовать на вкус.

А на вкус всё оказалось просто восхитительно. Кофе был крепче обычного, но Брюс уже понял, что к напиткам здесь не стоит относиться предвзято, зато приготовленная еда могла потягаться с лучшими ресторанами в большом городе.

- У Вас замечательные руки, Вы настоящий мастер своего дела, очень вкусно. Давно не ел ничего подобного.

Аврора расплылась в довольной улыбке.

- Спасибо за похвалу, сэр. Приятно слышать.

У входа таверны Брюса ожидал дюжего сложения лесничий Сьерра и тут же объяснил, пожав руку:

- Альберт отправил меня сопроводить Вас до двери дома рыбака утром, чтобы поспеть доделать кое-какие дела, поэтому отправляемся раньше. Роберт Младший намеревался пойти, но вчерашнее пойло крайне неблагоприятно повлияло на его самочувствие, вызвав скверный недуг, а Старший слёг с ангиной после холодного сквозняка и мокрой погоды. Сам же Альберт не блестит молодостью. Остаётся только мне оказать Вам помощь. - Сьерра говорил со всей серьёзностью, присущей суровому характеру лесничего. - Я подготовил нам лошадей. Гляжу, у Вас нет кобылки, да и оружия при себе не вижу.

Брюс потряс головой:

- К сожалению, не располагаю ни лошадью, ни револьвером, ни чем иным, с помощью которого можно защищаться от врагов. Только мой верный товарищ Утёс всегда со мной. Мои вещи были изъяты бандитами. Но не волнуйтесь, с ними я ещё поквитаюсь.

- Я и не волнуюсь, если дело не касается меня или моих друзей. Что до Вас, из оружия могу выделить кинжал, топор или лук. Мы обходимся холодным оружием только в крайней необходимости, а о стреляющих устройствах и говорить нечего. - Лесничий нахмурился пуще прежнего, словно затронули его больную тему.

- Понял. Предпочту кинжал. Надеюсь, его остриё можно оценить по достоинству?

- Обижаете, сударь. Я щепетильно отношусь к имеющему добру. Что ж, извольте ехать, пришпорим коней и отправимся в путь. Себе оставлю лук и топор, если Вас заставит нужда использовать сей инструмент, - при этом слове его желваки заходили ходуном, - дайте знать.

И они отправились в ясную погоду по скользкой тропе в путь. Сьерра был человеком слова, знал каждую дорожку, каждую потайную тропку, по которой можно безопасно и быстро дойти до пункта назначения. Он не хранил никаких секретов от ближних, был справедлив до изнеможения и развевал границы человека и природы, что имело сходство с орлом и странником, поэтому он питал предельное уважение к Брюсу, восхищаясь его умением приручить свободолюбивую птицу. Солнце пригревало кроны деревьев, было тепло и радостно, если не события прошедших дней. Не зная, что грядёт, Брюс гадал, что представляют из себя эти создания - монстров глубины, существ из прошлого или мутировавших тварей? В любом случае, пока он сам не столкнётся лицом к лицу с опасностью, не поймёт, как решить сей вопрос, он со всей серьёзностью понимал, насколько рискованно предприятие, только интерес к делу и желание помочь вселяли уверенность в выяснении деталей. Сьерра же всю дорогу размышлял, видят ли их фейри - маленький нелюдимый народ - в кронах деревьев или они так же притаились, в страхе быть выданными человеку? Надеясь глубоко в душе, что им хватит ума не показываться подозрительному спутнику, чтобы не навлечь на себя новые беды, и без того терзавшие маленький городок. Они ступили на заиндевелую, по краям травянистую, тропу и отправились в путь без слов напутствий.

 

Лесной холодок приятно освежал, запах мокрой земли пробуждал лёгкие с новой силой вдыхать чистый, полный озона кислород, отчего голова слегка кружилась, но жизнь среди лесной чащи приучила Сьерра к неизменным условиям, стабилизируя органолептические свойства организма. Издали уже был слышен шум моря, он казался фоновым, словно где-то в неопределённой стороне роились пчёлы, после шелеста сочных листьев вековых деревьев, шёпота хвойных и можжевельников, от чьих иголок неосторожная подошва могла легко соскользнуть в пропасть. Лошадь Брюса понуро следовала за верной кобылкой лесничего.

- Прошу прощения, что нарушаю столь священную тишину, но мне показалось, уже слышен морской бриз?

Сьерра даже не обернулся.

- Вы правы. Свернём к востоку и прибудем к домику рыбака максимум через часа полтора-два.

Брюсу казалось, что идут они дольше обещанного, словно прошли дни и недели. Было сложно определить точное время, так как солнце скрывали густой нависающий лесной склон. Страннику наскучило лицезреть природу, было так же интересно узнать подробности о жизни в городке.

- Сьерра, расскажите, чем Вы обычно занимаетесь? Вы давний обыватель?

После полуминутного молчания лесник скованно, но всё же ответил с превеликой неохотой:

- Мир и я неотделимы. В моём понимании, мир – природа. Мы живём вместе столько, сколько я себя помню, находим общий язык и помогаем друг другу.

Брюса не удовлетворил ответ. Он уже понял, что лесничий не мастак проявлять вежливость по отношению к новым знакомым, но любопытство снова взяло верх.

- А чем зарабатываете на жизнь?

- Тем же, чем и все.

«Если это не логично, то слишком не многословно» - странник сокрушённо вздохнул и молча наблюдал за окружающим царственно-таинственным миром. Утёс мелькнул вдали и тут же растворился в своей стезе. Брюс невольно улыбнулся верному другу, следующему за ними по пятам.

Часа через два, когда солнце перевалило зенит, они спустились с очередной горы и ступили на холмистую местность, полную низкорослых кустарников и прочей растительности. Деревьев здесь было гораздо меньше, но оттого вид казался не менее привлекательным. Прищуренным взглядом Брюс различил в полумили какое-то небольшое строение, практически сливавшееся с перелесьем. Звуки моря эхом разносились среди гор.

Путники пустились галопом и вскоре приблизились к заветной цели. Старенький домик не выказывал жизни, как будто пустовал очень долгое время. Рядом находился заросший сорняками садик с обвалившейся оградой, а калитка висела на петлях, грозивших оборваться в любую минуту под раздражающий скрип. Запыленные окна свидетельствовали об опустошении. Лесничий и Брюс спешились, разглядывая печальную картину, где природа подавляла созданное руками человека.

- Ты уверен, что мы не сбились с пути? – Брюс был в отчаянии.

- Боль невозвратной утраты и не на такое способна.

Эмоции лесничего ничего не говорили, стальная броня отделяла его от превратностей судьбы.

- Балишу! – Сьерра твёрдым кулаком постучал в дверь, - Балишу! Нам надо поговорить. – Ответом было поскрипывание калитки и завывание ветра.

- Наверное, его нет дома, - пожал плечами странник.

Лесник надавил на дверь и проник внутрь со свей своей суровой наглостью. Осмотрев пыльное помещение со скудной мебелью, но свежей пищей и питьевой водой, и обнаружив остатки пепла на столе, они распорядились прочесать округу, не разделяясь, дабы не угодить в притаившиеся ловушки или чего недоброго, набрести на хищника.

Через полчаса поисков, Брюс не выдержал:

- Может он у реки или к морю направился? В лесной чаще и поле не заметны его следы. К городку Балишу точно не отправился, встретили бы по дороге.

Смурной Сьерра осматривал тоненькую зигзагообразную тропу, ведущую в гору до самой вершины.

- Возможно.

Пронзительный крик ястреба разнёсся над утёсом, и спикировав беркут во всей своей красоте пролетел через поле, коснулся плеча Брюса и скрылся в лесу.

- Утёс знает дорогу. За лесом море?

- Тут близко, небольшой подлесок и будем на берегу в их владениях. – Лесник скрыл раздражение и сжал кулаки, пока костяшки не побелели. Это не скрылось от глаз странника.

Возможно, завесой раздражения и хладнокровия он прикрывает переживания, терзавшие с самого начала пути. Брюс не стал ехидничать или намекать по тому или иному вопросу, молча следовал за птицей, не отступая ни на шаг от лесника.

Равномерный шум моря гласил о спокойствии волн, обтекая гальку, осыпавшие породы со склон гор и краеугольные каменюки, создавшие нечто вроде хаотичных волнорезов. Запах йода пробивал ноздри. Умиротворение – единственное, что испытывала человеческая душа при взгляде на бесподобную красоту опасной стихии, прибывающей в данный момент в полной безмятежности.

- Это.. – Брюс потерял дар речи и утратил самообладание, - так красиво.

- Пока не опустится ураган или ночь. Мир шаткий, лишён детерминированности.

На берегу выделялась сгорбившаяся фигура глубоко печального человека. Рассмотрев поближе, можно было заметить отросшие волосы, недельную щетину, потрёпанную и местами с прорехами рубаху, потухшие, полные скорби глаза.

- Добрый день, Балишу. Все до сих пор жалеют о столь дорогой утрате.

Балишу кивнул, просипев что-то невнятное. Брюс присел на камни, ощутив исходящую от них теплоту, и выказал компассию:

- Мне тоже искренне жаль Вашу дочь. Мы здесь по одному вопросу. Можно ли потревожить воспоминания?

Рыбак долго вглядывался в глаза странника, память забурлила, но не выдала ничего.

- Вы не местный? – тихий голос едва перебил море.

- Да, я Брюс Дрюитт. Странствую по миру с беркутом по имени Утёс. Он и вывел нас к Вам.

Рыбак покачнулся.

- Кажись, до моих ушей донёсся его окрик. Только я не ожидал встретить человека. Я прав?

Брюс замотал головой:

- Не понял?

- Ну Вас, сударь. Беркут не выбрал бы простолюдину.

Сьерра тут же перевёл внимание на слова рыбака и всполошился.

- Не стоит, Балишу, совсем не стоит. Ответь на вопросы нашего столь почтенного друга, и мы не будем отвлекать тебя от размышлений на берегу славного моря.

Рыбак шепеляво захихикал, но вышло не очень убедительно.

- О, кажись я всё понял. Не буду тянуть время. Без моей Чепи я становлюсь сам не свой, будто монстры отняли часть меня и дожидаются второй порции. – Балишу прищурился на последних словах, словно выискивая спины незваных.

- Расскажите, что произошло в ту ночь. Часть истории мы знаем, хотелось бы услышать её в Вашей интерпретации как можно подробнее.

- Ночь. Та ночь пролила кровь нежной Чепи на берег и утащила в море изломанное тело моей дочери. Не узнать было её… Большего сказать не могу. – и стрельнул глазами в сторону лесника.

- Может Вы отличили особенные признаки тех тварей? Как Вы спаслись?

- Как? Сначала пытался сорвать её с места, орал, что есть мочи, но тщетно. Огонёк выбрал дочку. Лучше бы меня! – Балишу рванулся с места, раскидал камни и подбежал к едва пенящимся барашкам, - Она не заслуживала этого! Не того выбрали!!! Меня должны были схватить, обезвредить, сломать и сожрать… Не её… - голос сорвался с хрипотцой. - Я хотел как лучше. Подготовил лодку. Да, время выбрано отнюдь не подходящее, только кто спрашивал? Велено, значит выполняй.

Брюс никак не мог уловить связь с историей Роберта. Дурное предчувствие охватило странника, что-то здесь не чисто.

- Подожди, что значит "велено"? Тебе кто-то приказал проверить сети?

- Я излавливаю Фо-а, духи воды озлобились на нас, от ненависти их тела мутировали и соединились в кровожадных неубиваемых монстров. Что кинег, что глаштиг.. всё стало единым. Жители моря посчитали нас осквернителями и покарают в каждый шторм. Я хоть и живу близко к берегу, раньше они не выползали к лесной полосе, но в последнее время меня пугает их приближение, отнюдь не предыдущие передвижения, ближе, ближе... - Балишу находился в трансе прошедших событий, глядя в пустоту перед своим носом.

Крик орла прервал его бормотание.

- Твоя птица добрая, дух это или другая животина, не имеет смысла. Проводник, он и есть проводник. Я её понимаю. Время от времени в силу обстоятельств мы меняем профессию, только суть от рождения остаётся при нас.

Брюсу казалось, что рыбак от пережитого горя сошёл с ума. Столько вопросов, но есть ли смысл задавать? Вдруг он зря теряет время, и здесь байки имеют пустословный характер, не подкреплённый фактами, а лишь частями переданных друг другу тривиальных рассказов, что меняются от количества выпивки и возможностей логики.

- Ничего не пойму... Ты о чём толкуешь, друг? Я не слыхивал подобного.

- Извини, ухожу от темы часто. Трудно концентрироваться на одном, когда все мысли сходятся в больной точке. - рыбак потёр нос тыльной стороной ладони и продолжил, - Ты, видать, не знаешь, но твоя птичка не простая. Она привела тебя к нам, да? В эту забытую людьми и богом расщелину. Иного пути нет, только с помощью проводника или послания через посредника. А раз ты тут стоишь материальный, скорее первое.

- Утёс вовсе не беркут? - изумился странник.

- Беркут-беркут. Только не простой. Все мы со странностями.

Лесник потерял терпение и вспыхнул пуще прежнего:

- Довольно! Чужестранец и так много знает, пора его выпроводить отсюда восвояси, дальше излавливать карманников и забыть о нас до конца своих коротких бессмысленных дней. Спасибо, Балишу, за то, что проболтал много лишнего, последствий не отгрести…

Сьерра покрылся пятнами от сердитого тона, укоряющего несчастного рыбака, что тот под его взглядом съёжился и стал вдвое меньше.

- Нет, погодите-ка, - Брюс встал между ними, - теперь расскажите всё от начала до конца. Я знаю, магия просачивается в мир, но не так, чтобы в одном месте обитало столько... духов и существ.

Лесник пронзил его серебристыми глазами, похолодевшими от желания схватить и бросить странника в море на съедение тварям. Сьерра был справедливым, но, если что-то выводило его из себя, трудно остановить отъявленного защитника их небольшого, едва защищенного, мирка, в который просачиваются представители человеческой расы, желающей изучать, истреблять и проводить опыты над живыми мыслящими созданиями. Лесник видел в Брюсе угрозу: пришёл из ниоткуда, влез в их щепетильную историю и пытается разузнать все тайны. Он точно посланник из внешнего мира!

- Вот ты и допрыгался, мерзавец! - Сьерра схватил его за шиворот, он был крупнее и выше Брюса едва не на голову, - Зря ты пришёл к нам. Попрощайся с последним светом, продажная сволочь.

- Не-е-ет! - вопль рыбака заглушил шум воды.

Хлопок. Удар. Тьма.

 

Боль разрывала мутную голову, мысли туманным ореолом кружили вокруг да около, но никак не могли собраться. Какая-то острая ветка постукивала по лбу, затем пару капель солёной воды попало на рот и просочились в глотку. Количество капель увеличивалось, и странник понял, что его глаза открыты. Кругом просто было темно, пока взгляд не сфокусировался на бушующих в неистовом рёве брызгающих волнах и беркута, уже успевшего бесшумно скрыться за пределами опасности. Пары секунд оказалось достаточно, чтобы понять, в какую передрягу попал Брюс.

«Вот и благодарность за попытку помощи» - безапелляционно, всё ещё сквозь боль, сокрушённо подумал он и попытался встать на ноги, облокачиваясь на колени.

Окутанный тайной лес пугал своей безмятежной неясностью. С другой стороны море открывалось во всей своей омерзительности и противлению к суше и его обитателям. Брюс покачивался и смотрел вдаль. Что ему ещё оставалось делать? Море сожрёт его целиком, если он сделает несколько шагов по направлению к развезшимся пастям бешеных волн. Ему показалось, или в ярдах тридцати или сорока бревно, что темнее чёрного моря, подплывает к берегу? И оно не одно, будто выкосили лесную опушку.

Брюса пронзила истина происходящего. Они. Спины тех тварей. Каких-то водных духов или монстров. «Всё равно, мне не убежать, осталось недолго ждать, учитывая скорость их передвижения, они в своей стихии».

Странник не отступал в силу неизбежности смерти.

- Брю-ю-юс!!! ЭЙ!

Сравнительно недалеко перекрыл хриплым криком зловещий стон шторма.

- Беги!!!

Балишу со стороны леса орал, что есть мочи, разрывая голосовые связки, и махал руками, инстинктивно пытаясь помочь себе бежать быстрее.

- Балишу! – Брюс сорвался с места, - Что ты творишь?! Что, чёрт возьми, происходит?

Они встретились, и рыбак с силой дёрнул странника за руку, поведя за собой к спасительным деревьям.

- Они.. – запыхавшимся тоном пытался объяснить Балишу, - рядом. Почти… Сьерра ненавидит людей, ударил тебя, а мне пригрозил под страхом той же участи, оставить тебя на берегу. Я вернулся.

Они уже нырнули в подлесок, освещаемые тусклым светом луны.

- Как ты вернулся? Сьерра же тебя потом найдёт…

- Плевать. Бежим быстрее, пока эти букачки до нас не добрались.

Без лишних словесных перепалок рыбак и странник добежали до хижины, по дороге петляя между так невовремя стоящими на пути деревьями и колючими, хватающими за одежду, кустарниками. Как будто невидимая сила отталкивала назад.

- Но вот мы и в относительной безопасности. – едва переведя дух, Балишу прислонился к стене хижины, затем пригласил внутрь, свечка тоскливо освещало скудное убранство домика. После пережитого Брюсу показалось оно крайне уютным. – Пора тебе кое-что узнать. – Многозначительный взгляд дал ясно понять о всей серьёзности ситуации, в которой невольно оказался странник.

Брюс присел и приготовился внимать.

- Я выслушаю тебя, только если буду точно знать, те твари не доберутся до нас?

- Не знаю… Они подбираются ближе и ближе, но может этой ночью нам с тобой повезёт. – Балишу с опаской выглянул в окно, - Слушай. Наш городок распластался в расщелине, по горам в сторону моря, а раньше и близ него не просто так. Люди, особи человеческого рода, притесняют нас, мы боимся, что человек истребит всех до единого, и никого не останется, кто смог бы держать в равновесии хрупкий мир без риска его разбить. Сьерра распалился на тебя не просто так, по его мнению, ты человеческий отпрыск, пытающийся прознать про нас все тайны и ударить по больному. Знаешь, когда дело касается самого ценного - семьи и дома, начинаешь ко всему относиться враждебно и с подозрением.

- У него есть семья? Я думал, лесник одинок.

- В каком-то смысле да, но мы все связаны друг с другом. Одинокая большая семья, которую прикрыли горы.

- Хорошо, это я понял. Но почему они выходят из моря и нападают на вас?

- Ну… - рыбак замялся, - и в семье бывают ссоры, да взбучки. Что бы мы не предпринимали, монстры никак не могут угомониться и оставить нас в покое. Что-то их влечёт сюда, может голод, может на то есть другие причины, скрытые от нас.

- Вы не предполагали, какие?

Рыбак и странник вздрогнули от неожиданности, когда дверь настежь распахнулась, и в проёме на фоне угрюмой ночи показался Сьерра, чей гнев давал повод бояться так же, как и морских жителей.

- Я смотрю, тебя жизнь ничему не учит, Балишу. Не время доверять посторонним, лучше бы поберёг семью.

- У меня нет семьи, моей дочери больше нет! – рыбак потерял терпение и встал на защиту Брюса, - Если тебе невдомёк, что мы все на грани, и нет смысла оборачиваться озлоблением к любому нарушению спокойствия, то мне тебя жаль. Ты не видишь дальше своего носа, а может орёл привёл его сюда неспроста!

- Да неужели?! Почему он тогда глуп, как неопытные малютки-сильфы?

- Какая тебе разница, почему бы нам не попробовать помочь ему, в ответ получив то же самое? – рыбак едва ли не взвыл от ограниченной дальновидности лесника.

Но Сьерра молчал. Столбом стоял на пороге и смотрел в пустоту.

- Что молчишь, сказать больше нечего? – Балишу напрягся, но не терял самообладания.

Взгляд практически оставался недвижим, а окоченевшее тело и малейшего проблеска жизни не выказывало, создавая впечатление живой, но неразумной статуи.

- Боже… они здесь!!!

Брюс хладнокровным движением попытался сдвинуть лесника, только действие не возымело реакции, как и рассказывали очевидцы прошедшего страшного события. Бедственное положение могло любого, даже самого отъявленного, бесчувственного, апатичного человека повергнуть в шок и заставить сдюжить, только не Брюса. Его холодный расчётливый ум заработал с полным аналитическим мышлением, пробивая логическую цепочку от первого шага решения головоломки к последней, решающей запутанный механизм повышенной сложности.

- Зеркало… срочно, неси зеркало!

Балишу не задавал лишних вопросов и бегом, ударяясь о стены и мебель, вынес запыленное прямоугольное зеркало, размером не превышающее от кисти до расстояния локтя, на ходу протирая гладкую его часть. Брюс отчаянно надеялся, что этого хватит для безумного поступка.

Прошло 20, 30, 40 секунд? Время остановилось для них, как и тело лесника.

Брюс выхватил зеркало крепкими руками и направил внешней его частью в сторону улицы напротив остолбеневшего Сьерры, выжидая реакцию, и мгновенно её получив. Только сейчас он приметил бирюзовый огонёк в десяти метрах возле висячей на петлях калитки, который блеснул, а затем вокруг него материлизовалось тучное, крупное по своим размерам, с грубой тёмно-коричневой чешуёй и широкой головой тело, изрыгающее искажённой, едва не прямоугольной, пастью с острыми как бритва зубами, чем-то смахивающим на китовые, жуткий гортанный вопль поверженного животного. Дикое зрелище не могло не шокировать, вой монстра пробрал до мурашек, волоски встали дыбом, а внутренности напряглись в молчаливом выжидании.

Когда крик стих, тварь застыла, изломилась, вывернув в неестественном положении лапищи и голову под хруст костей, и только тогда повалилось поверженной тушей на землю.

Друзья поверить не могли в происходящее, а Брюс тем более, ведь он нашёл средство борьбы с жуткими тварями. Теперь тело можно исследовать, и найти для себя новые наводки, возможно, даже ответы на полное избавление от заядлых морских жителей.

Сьерра повалился наземь, грохнувшись к ногам Брюса. Глаза его были чуть приоткрыты.

- Сьерра, ты как? – странник и рыбак тут же оказались рядом, похлопывая лесника по щекам в надежде, что тот очнётся.

- Я… жив. Слабость только… устал. – каждое слово давалось с превеликом трудом, пока зрачки полностью не затуманились.

- Отдыхай, Сьерра, отдыхай. Только живи.

 

 

Сьерра поправился к следующему вечеру. Ни разум его, ни тело не получили увечий, он остался таким же сильным, полным решимости покончить с монстрами, найденным удивительным способом борьбы с ними. Память лесника не пострадала, даже наоборот, показалось, что этот случай укрепил его мышцы и мыслительные процессы, по крайней мере в первое время. У Брюса он сердечно просил прощения, насколько может в своей манере сдержанный Сьерра приносить извинения. Странник не держал зла, ведь теперь их связывало нечто большее, чем первое не заладившееся знакомство, и возможно, растущая связь перерастёт в крепкую дружбу.

- Брюс, я чувствую, что в долгу перед тобой, поэтому позволь мне искупить вину. Прости ещё раз. Понимаешь, у нас нет детерминированной судьбы. Жизнь приобрела хаотичность событий. Невозможно предугадать, какой удар последует следующим от людей. Мы должны бороться за свою суть. – лёжа утром на кровати, всё ещё восстанавливая силы по наставлению рыбака, лесник искренне пытался наладить отношения.

- Всё в порядке, ты уже извинился.

- Нет, - он приподнялся на локти, - кое-что ты должен знать. Это будет проявлением доверия.

А уж насколько сложно завоевать доверие Сьерры, даже среди семьи, знает каждый в городке.

- Хорошо. Но только, когда полностью поправишься.

Лесник не возражал.

Вечером, к закату того же дня, Сьерра вёл Брюса в чащу леса, рыбак же остался в хижине готовить ужин, ожидая возвращения друзей. Они прошли минут 20, как лесник первым заговорил:

- Пожалуй, ты теперь один из нас. Я должен представить тебя семье. – глаза были полны сосредоточенности, граничащей с неразделимой, но твёрдой решимостью, однако в голосе чувствовалось едва заметное ликование.

Брюс улыбнулся:

- Я готов.

Лес в ту же секунду ожил. Духи хрустального мира пересеклись с земным и показали отблеск призрачной красоты, столь осторожно и нежно, как тоненькие бабочки, парящие с цветка на другой, задевая крылышками лепестки и распыляя пыльцу. Из-за листвы вылетели мимолётные сильфы со стрекозиными крыльями и скрылись на опушке в густых кустарниках. Маленькие фейри оказались менее проворными, но более доброжелательными, унося за собой шлейф цветочно-ягодного аромата на своих прозрачных крылышках. Ветерок тут же рассеял их следы, а кроны деревьев скрыли места их пребывания. Другие духи, каждые прекрасны на свой манер и лад, показывались и тут же исчезали, под объятия и защиту матушки природы.

Брюс испытывал чувство торжества и смятения оттого, что предначертано судьбой на его грядущие дни в новом мире. Ведь нынче его жизнь не будет прежней, всё поменялось в один миг, когда он оказался на распутье, испытывая горькое сожаление от проваленного предприятия, после поражения в борьбе с преступностью над разыскиваемой законом отпетой бандой скрывающихся мошенников. Как порой необычно судьба преподносит новые возможности, завуалированной изначально в упаковку горя и страдания.

Утёс поднырнул под ветвями гордых деревьев и крикнул пронзительным баритоном, будто твёрдо уверен в своей правоте, приведя сюда Брюса – давнего товарища и друга.

- Да, Утёс, останемся тут на какое-то время, нам ещё многое нужно понять. Кто, если не жизнь, укажет нам верный путь?

 

 

Заходящее солнце отбрасывало печально-лукавые лучи янтарного света на полуразрушенный храм на западном мысу умиротворённой береговой линии моря, что буквально день назад неистово грозилось чувством гневного разрушения. Такая стремительная перемена сперва удивляет, затем приобретает знакомые черты капризности погодных условий жизни у моря, обитатели которой снисходительно относятся к проявлениям импульсивности и взрывного характера водной стихии, как к переживающему подростковый период юноше.

Седовласый старик смотрел вдаль, опираясь на бывшие когда-то величественные своды храма, от которого остались лишь в большей части воспоминания и остатки прежнего величия.

- Я внесу заметки в книгу. Странно, что в теле Фо-а огонёк оказался всего лишь имитацией. Я надеялся на большее. Возможно, нам вскоре удастся достичь большего понимания природы их сущности с помощью нашего новоявленного друга и его орла.

- Увы, сэр, не хотелось бы Вас отвлекать от созерцания столь прекрасных видов, но долг зовёт.

- Да, Балишу, где-то там, за морем, может даже дальше, кроется загадка жителей глубин. И я хочу раскрыть её. Один монстр повержен, но как быть с остальными?

- Не знаю, сэр. Однако, стоит заметить, солнце пересекает горизонт. Вы понимаете, о чём я.

- Конечно. – Альберт весь подобрался, сделал последние наброски в дневнике и укрыл его за пазухой, - Присмотри за Брюсом и остальными. Пускай живут в укромной расщелине и не гадают о случившемся.

Они подошли вплотную к берегу, так что лёгкие волны касались ботинок.

- Пора.

И Проводник выполнил часть своей работы – вслед за угасающим сиянием закатного солнца исчезли две фигуры в решительном порыве найти ответы, во что бы то ни стало.