— ...Ты же понимаешь, либо мы покажем этому выскочке, где его место, либо нам придется столкнуться с последствиями. — Неро нахмурился.

—Я все понимаю, брат. Давай расскажем народу правду и покончим с этим фарсом раз и навсегда.

Это рукопожатие было громче раската грома. Мы готовы.

Обойдя все левитирующие мегалиты, мы вышли на круглую поляну и сели на положенное место. Тит уже стоял в противоположной части Хенджа и жевал какой-то сухарь. Справа же находился наш судья. Я опять забыл его имя, надеюсь брат вскоре его произнесёт. Слева что-то нашептывала воодушевлённая толпа зевак. Много же зрителей решило явиться на этот праздник жизни.

Судья заметил нас и звонко ударил своим посохом по земле. Народ умолк.

— Раз все на месте, пожалуй, начнём. Кончина примирила Карсиса зафиксирована сторонним жрецом и не подлежит сомнению. Моя сегодняшняя задача – определить степень вины эскулапа Нерона и на основе этого принять разумное решение. Эскулап, расскажите о том, как проходило лечение усопшего.

Неро встал и поправил свой плащ. Ни капли растерянности:

— Собственно говоря, Примирил Карсис был доставлен в мои столичные покои тридцать шесть дней назад. В военной кампании против восточных извергов он получил два рубленных ранения от меча и поймал бедром отравленную стрелу. Легионные хирурги великолепно обработали раны, однако не смогли ничего противопоставить мощной порче. Когда Карсиса привезли в город, на него было тяжело посмотреть. Длительная дорога вместе с истощающим проклятьем с каждым днём приближали воина к кончине. Его кожа приняла синий оттенок, а множественные отёки искажали когда-то великий мужественный силуэт. Примирилу было трудно дышать, он страдал от потери аппетита и острых головных болей, даже не мог встать на ноги. Я положил Карсиса в комнату с просторными окнами, чтобы лучи Ка насыщали его энергией. Сразу после, совместно с Куиком мы провели первичный осмотр...

— Кто такой Куик? — спросил Тит.

— Это моя отрада и опора, мой наследник. Сейчас он наблюдает за процессом вместе с народом. — ответил Неро.

— Хорошо, продолжайте.

— Куик внимательно изучил прижжённые раны и, удостоверившись в отсутствии гноя, приступил к осмотру кровеносных сосудов. Движения красной жидкости звучали беспорядочно и крайне болезненно. Я убрал благовония из горького дерева, потому что считал, что они осложняют дыхание больного. Затем достал скальпель и сделал несколько надрезов в районе плеча. Попробовав кровь на вкус, я понял, что примирил столкнулся с Горной болезнью, усиленной ядом из зеленушки. Я промыл собственную глотку отваром из чемерицы и приготовился к до мастерства отточенной процедуре.

Заранее сделав скальпелем на спине больного одиннадцать надрезов, я нагрел несколько прозрачных баночных сосудов и начал жидкостное замещение. Забитые каналы возобновили ритм, а излишки крови стали выступать наружу и паутинкой заполнять стеклянные емкости. Уже через один поворот песочных часов все банки были наполнены, а их содержимое слито в клоаку. Остальную часть дня примирилу был обеспечен покой. Той же ночью я изучил движение Би относительно Дю и по сопряжению сфер понял, что ситуация критична.

Зрители начали пугливо ахать. Судя по всему, астрология была первой вещью в рассказе брата, в которой они хоть что-то понимали.

— Собственно говоря, при полном сопряжении Би и Дю в начале астрономического года при лечении тяжелобольного есть только два прочтения:

Первый — Ситуация вышла из-под людского контроля. Дальнейшее развитие событий отведено воле природы и жрецу пора умывать руки.

Второй — Ситуация скоро выйдет из-под людского контроля. Либо вылечишь сейчас, либо не вылечишь никогда.

Мой долг заключался в следовании второму прочтению. На следующий день курс лечения был продолжен – ситуация не поменялась. На третий день его моча приобрела коричневый цвет, щеки впали, а температура тела начала опускаться. Всё было уже предрешено. На четвёртый день огонь души примирила навсегда потух... Пустая оболочка была отдана бывшим товарищам... Восьмой диверсионный легион объявил траур и придал плоть Карсиса святому гниению.

Когда брат сел на камень, я старался не прислушиваться к содержанию начавшихся шёпотов. Разных, громких, навязчивых шёпотов. Толпа замолкла, когда судья ударил по земле посохом:

— Теперь, когда Эскулап Нерон рассказал нам о произошедшем, истец должен предъявить обвинение.

Тит смотрел на нас пустым взглядом уже очень долго. Настал его черед:

— Месяц назад я обратился с обвинительным актом в Верховный суд. Несчастный случай с достопочтенным примирилом восьмого диверсионного легиона произошёл из-за одного древнего проклятия, с давних времен наложенного на всех пэйсийских больных. И имя ему - ромильская медицина. Она подрывает основы личной безопасности и рушит наши ценности! Необходимо определить источник заразы, искоренить его и вылечить республику раз и навсегда! Начнём с эскулапа Нерона!

Я, как бы стыдясь, прикрыл лоб ладонью и в таком виде многозначительно посмотрел на Неро. На его лице читалось неприкрытое раздражение. Меня трясло. Речь Тита была гораздо эмоциональнее его мимики и это сильно меня настораживало. Да кого я обманываю? Меня настораживало не это. Меня настораживала, ситуация в которой мы оказались.

Месяц назад мы распивали вино и беседовали о жизненных невзгодах, свалившихся на нас с братом за последнее время. И по воле Аъ, именно в этот момент ко двору прибыл крепкий раб с пурпурным свитком. Ну, хотя бы не с чёрным подумал тогда я. Однако написанное на нём обвинение опечалило нас даже сильнее дурных новостей с фронта. Судебное разбирательство было намечено на ночь первого полумесяца.

— Гаруспик Тит, у вас есть то, чем вы будете подтверждать своё обвинение? — серьёзно спросил судья.

— Конечно, у меня есть главное. — он поднял указательный палец в небо. — Мысль!

— Поделитесь её с нами?

— С превеликим удовольствием. — Тит промочил горло водой из фляги. Надеюсь, что водой, а не пойлом. — Не хочу показаться софистом, но нужно начать издалека. Если выделять среди наших эскулапов определенное философское течение, то ярче всего будет сиять доктрина Аякса. Она стала распространяться по территории Пейса сразу после завоевания Ромиля и за три века умудрилась сохранить все основные постулаты. Среди них следующие:

Первый. Каждый человек – подвластный Аъ организм, созданный ею специально для управления материальным миром. От сюда же берёт корни диалектика жребия.

Второй. Бросив уготованный нам жребий, мы нарушаем природную гармонию, и поэтому должны быть готовы к нарушению баланса наших жидкостей. Чаще всего это проявляется в виде различных смертельных болезней. Война по Аяксу образцовый пример нарушения воли Аъ.

Третий. Восстановив баланс внутренних жидкостей, организм в силах возвратить жребий и вернуться в мир, наполненный смыслом и идеями. Но собственными силами на правильный путь не встать – помочь может только святая медицина. Таким образом эскулапы становятся жрецами, несущими следом за собой таинство покаяния.

Он своевременно изменял темп речи и подбирал интонации в соответствии с ожиданиями толпы, не забывая упрощать сложные мысли. Кто учил тебя риторике, Тит?

— В доктрине Аякса ещё много ценного материала и интересных теорий, но пока я остановлюсь на этих. Теперь ответьте на мой первый вопрос, Нерон и Зенон. Насколько естественны войны?

Брат начал вставать, но я положил руку на его плечо. Отсиживаясь дальше, я никогда не перестану быть в его глазах трусом:

— Тит, мы все понимаем, что войны несут разрушения и хаос, а поэтому противоестественны. Сгоревшие леса, утраченные народы, потерянные культуры. Но что нам с этим поделать? Без войн мы не сможем защитить наших жен и детей. Без войн у нас не будет рабов, возделывающих наши земли. И что страшнее всего, без новых земель мы не сможем прокормить республику, а из-за рекордных скачков температур с каждым годом количество посевов лишь сокращается. — я разминал костяшки пальцев.

— Оратор Зенон, вы кое чего не понимаете. Я не собираюсь винить наши легионы за то, что они выполняют свою работу. Даже наоборот. Что, если я скажу вам, что войны — это часть нашего жребия, предусмотренная Аъ с самого начала? Зачем так много организмов, столь плохо уживающихся рядом друг с другом поселили на столь малом клочке земли? Зачем усложнять их жизни резко изменяющимся климатом? А вдруг у всего этого есть смысл?

— Вопрос военного жребия долго время будоражит умы молодёжи. Тит, расскажи, как это относится к делу.

— Прямым образом! Если мы сражаемся с многочисленными варварами и другими государствами не из-за нашей душевной несостоятельности, а от стремления сохранить близких, то мы лишь боремся за наши жизни. Найдя себе дом, человек всеми силами старается его сохранить. Это и есть наше предназначение! — он выдохнул и молча начал осматривать величественные мегалиты.

Риторика Тита все яснее выражает его стремления: поддержка войн, отказ от традиционной медицины. Не удивлюсь, если вскоре он начнёт продвигать какое-то новое философское течение, звучащее как панацея от всех бед. Тит старается укрепить авторитет новой власти, в процессе убрав несколько ветхих декораций. Безумные фанатики, старающиеся получить подачки от новых сенаторов путём устранения мешающих людей. Ничего святого и тем более нового.

— ...Но если мы не нарушаем природную гармонию, а лишь управляем и повелеваем, значит и наша мокрота, желчь и кровь не должны быть виновниками наших болезней?

— Это интересное прочтение, вобравшее в себя смелость и творческую смекалку... воспалённого юношеского ума. Тит, раз ты зарываешься на доктрину Аякса, то явно способен защитить и свои гаруспические труды. А я напомню судье и зрителям. Отец Тита, именуемый Флерусом, в своё время прославился своими неудачными попытками предсказать ход Зимней войны. Из-за его неточных прорицаний несколько центурий, расформированного на данный момент второго друидического легиона, были окружены язычниками и преданы огню. Этот, не побоюсь этого слова, шарлатан смешивал травы вызывающие помутнения рассудка, употреблял их в свою пищу, а затем предсказывал будущее по печени вскрытых чёрных баранов. Боевые потери не оправдали ожидания Второго легата, поэтому Флерусу отрезали руки и он скоропостижно скончался.

— Всё было не так!

— Ну так было написано в официальном отчете. — я ударил извлеченным из туники свитком по ладони. — И это говорит нам о многом. Мать Тита умерла в его детстве от неназванной болезни. Всё что у него осталось от родителей – ветхая лачуга и набор отцовских инструментов. Так и начал свою карьеру гаруспик Тит Флерус. Сейчас он сохраняет статус многообещающего жреца. Всё что ему осталось для успеха – громкое дело, в котором плохие эскулапы будут наказаны, а он будет вознесён на небеса. Угадал?

Тит сильно помрачнел. Его надбровные дуги приспустились, а иногда появляющийся оскал явно выражал желание меня придушить:

— Я выступил как истец в этом деле не из-за жажды наживы, а из-за чувства справедливости. Нельзя стоять в стороне, когда видишь, что погруженные в свои заблуждения люди рушат чужие жизни!

Народ, подобно коршунам слетевшийся на поле кровавой битвы, внимательно следил. У них не было явных любимцев, они не поддерживали ни Тита, ни Неро. Отрежут голову одному плебею – будет, что рассказать соседям. Изгонят другого патриция – будет, что рассказать детям. Люди пришли посмотреть на позор, и не важно чей. Скучно им точно не будет.

— Добрые люди, объясните мне, простому оратору, неужели знаменитый эскулап Нерон, вернувший на праведный путь многих проклятых, на старости лет решил впасть в маразм и умертвлять наших офицеров? Как можно винить жреца в том, что он не смог превзойти волю Вселенной? А вы смогли бы? Если нет, то в чём его вина? Когда ты спасаешь тысячи, ты выполняешь свой долг. Но когда ты терпишь поражение в борьбе с чужим жребием, ты сразу становишься виновным? Куда катится мир? Эскулапы прекрасно знают цену своих неудач и в отличие от нас, удачно смотрящих на всё со стороны, они чувствуют вину и терзают себя бременем неоправданных ожиданий. Но ради спасения остальных всё же идут дальше и совершенствуют свои навыки...

...И именно поэтому мы уважаем их и любим. Именно поэтому жрецы почитаются нами как санитары Аъ. А Тит, безусловно столкнувшийся в своей жизни со множеством лишений и страданий, не поборол свою внутреннюю взращенную годами злобу и в своём нигилизме стал отрицать всё святое, данное нам мудрыми предками. Если войны предначертаны нам Аъ, значит и смерть в бою для нас великая награда? Как бы не так! Забирая у человека право на ошибку Тит решает его возможности исправиться. Если мы не бросаем свой жребий, значит и наша болезнь и дальнейшая смерть неминуема?

Лучше я буду грешником, но ходя бы буду иметь возможность восстановить свою честь и надеяться на будущее. И тогда мое предназначение будет не в болезненной смерти... а в чём-то другом, пока мне не известном...

Я присел на камень, убрал упавшие на лоб кудри и потерянно посмотрел по сторонам. Гаруспик находился в ещё большем смятении. Мрачная харя впервые начала выражать внутреннюю неуверенность. Неро мягко похлопал меня по плечу и улыбнулся. Первым, кто прервал молчание, был судья. Он решил, что вопрос про доктрину Аякса был закрыт и попросил Тита озвучить новую идею.

***

— Кхм. Перейдём от философских вопросов к чему-то более насущному. Я хотел бы обсудить теорию жидкостей.

— Прям не в бровь, а в нос. — съязвил я.

— Спасибо. На самом деле у меня нет амбиций разрушить Аякскую доктрину, я лишь хочу поправить одну ошибку в учении великого эскулапа, которая мучит меня долгое время. Нерон, ситуация принуждает меня разобрать выбранный вами курс лечения и обсудить Горную болезнь. В особенности, часть, связанную с нарушением баланса крови. Для начала хочу спросить, чем, по-вашему, была вызвана болезнь?

— Если опустить уже озвученные причины, то виной избытка красной жидкости, собственно говоря, послужило приближение к космическому порядку. Многие современные эскулапы, смотря на покрытого синими пятнами тяжело дышащего горного воина, придут к этому же выводу. Вернуть больного в наш мир можно только восстановив его баланс... Позвольте отклониться от темы и провести опрос. Все, хоть раз в жизни посетившие Храм неба, поднимите руки.

Первыми руки подняли мы с Зено. Нашему примеру последовали Тит и Инвикт, а затем и половина зрителей.

— Отлично, тогда вы должны помнить то тяжелое чувство перехода на следующий высотный порядок. Дыхание усложняется, мышцы забиваются, а земля уходит из-под ног. В процессе прохождения святой тропы мне даже иногда казалось, что за мной следят высшие сущности. Только, если паломничество на Храм неба – это соприкосновение с великой волей Аъ, то в других горных хребтах мы остаёмся наедине с тягостями белоснежных пиков. Восточные варвары прекрасно это понимают, поэтому и обожают устраивать там засады. Много наших бойцов полегло в этих боях, и эта участь постигла и одного из самых достойных и самых сильных.

— Я согласен с вами, эскулап. Космический порядок в считаные часы может подорвать человеческое здоровье. Но позвольте уточнить, избыток крови возник из-за этого?

— Да. Это распространённая причина, известная эскулапам ещё с давних времен.

— Разве ранения от варваров не должны были лишить примирила Карсиса избытка крови и нормализовать его состояние?

— Тит, не прикидывайся дураком. Прекрасно же знаешь, что организм человека сложнее простой математики. Помимо того, что раны в действительности немного ускоряют поток крови, они ещё и представляют смертельную угрозу для органов души. А яд зеленушки без ответных мер вообще способен нарушить поток всех трёх жидкостей, ибо направлен на уничтожение печени.

— Эскулап Нерон, раз вы упомянули что медицина сложнее простой математики, то может расскажете народу о том, что поддерживает в нас жизнь и как на это влияют органы души?

Не собираюсь я подыгрывать этому молокососу.

— Инвикт. Тит способен рассказать всё сам.

Это было трудно заметить, но наш судия подрагивал от ночного ветра.

— Возможно способен. Но он лишь использует право истца. Рекомендую ответить на вопрос.

Тцц.

— Собственно говоря, Тело любого человека движимо неосязаемым огнём души. Воздух же – главный дар Аъ, позволяющий сохранять наш огонь сильным. Тепло души приводит в движение сердце, которое своими толчками распределяет кровь и воздух по всему телу с помощью сосудов. Левый желудочек сердца для воздуха, правый для крови. Поскольку сосуды не спрятаны за мышцами, любой, прикоснувшись к своей шее и запястьям способен прямо сейчас почувствовать движение сердца. Аъ наградила всех живых существ логичным строением тела, поэтому кровь, которая уже насытила наши члены силой, становится “пустой”. Чтобы тело не страдало от её токсинов, в организме предусмотрено множество систем её вывода.

Основной – конечно же печень. Вся принимаемая нами еда и вода попадает в неё и там насыщает пустую кровь энергией и теплом. Токсины и яды, содержащиеся в пустой крови, благодаря печени превращаются в мокроту и желчь и с помощью побочных органов выводятся из нашего тела. Наш пот выводит излишки пустой крови ещё раньше. А через горло выходит уже разряженный воздух.

Мозг же позволяет нам мыслить, разговаривать и сотворять магию. Все необходимые для этого ресурсы он получает от союза с сердцем и космическим светом. Это вкратце о трёх органах души и поддерживающих их работу проявлениях Аъ. Вопросы?

— Да, два. Как пустая кровь возвращается от моих членов обратно к печени? — Тит протянул раскрытые ладони.

— Это сложная система очистки. Пустая кровь вместе с чистой кровью сердечными толчками перемещается по всему организму и, снова попадая в печень, она наполняется энергией.

— Хорошо. Откуда информация о том, что левый желудочек сердца перегоняет воздух?

— В трудах Аякса так написано. Ещё с древних времён мы знаем, что левая и правая полости сердца независимы.

— Понятно. Я не согласен.

— В чём ты не согласен?

— Во всём.

Поэтому я тебя и недолюбливаю, Тит. Поэтому ты и выступаешь в суде один.

— Моя работа заключается во вскрытии рогатого скота и предсказания будущего по их органам. Уважаемые патриции не раз обращались ко мне за помощью и оставались довольны. И все что вы сказали про моего отца, было ложью. — он злобно посмотрел на Зено. — Но я отошёл от темы. Итак. По завершении гадания у меня всегда оставались туши животных. И в один день я начал изучать их строение. И постепенно, не сразу, я начал замечать расхождения с теорией Аякса. Прежде всего я заметил, что оба желудочка сердца содержат в себе кровь.

— И откуда у тебя берется уверенность в том, что человек подобен барану и овце?

— Интуиция.

Я постарался заглянуть в глубину его души.

— Тит, только не говори мне, не говори нам, что ты вскрывал человеческие останки?!

Гаруспик аж побледнел от страха.

— Ни в коем случае! Все мои размышления основаны только на вскрытии рогатого скота. Просто природа... Просто природа логична. А что может быть логичнее того, что человек и животные, обладающие схожим набором органов устроены одинаково?

— Много чего.

— Но сам Аякс в своих взысканиях не раз прибегал к вскрытию животных.

— Ладно. Но как твоя безумная теория связана с примирилом Карсисом?

— Я не закончил. Оба желудочка содержат кровь. Но разную. При разрезании животных я стал замечать, что бывает бордовая и красная кровь. И у меня появилась мысль. А затем и ответ на мучающий меня вопрос. Чтобы кровь превращалась в мокроту и желчь нужно, что-то посерьезнее сообщающегося сосуда. Нужно движение или лучше сказать поток. И я наконец понял, через одни сосуды кровь насыщает наши члены силой, а через другие пустая кровь возвращается к сердцу.

— Я не собираюсь верить твоим словам. Где доказательства?

— Я знал, что так будет. Паше, принеси барана!

Из толпы вышел уже знакомый мне коренастый раб, но уже не с извещением, а со скотиной.

Инвикт наблюдал за этим с неподдельным интересом. А братец отошел подальше.

— Ну, приступай, мясник. — прыснул я.

Он достал из сумки скальпель и одним резким движением перерезал на лапе связанного животного сосуд.

— Эскулап, подойдите ближе.

Я подошел и посмотрел на поток красной жидкости. После этого он разрезал уже совершенно другой сосуд. Это была другая кровь, бордовая. Таким меня не удивишь.

— Заметили разницу?

— В цвете?

— Нет. — он нахально улыбнулся. — Она течет волнами. А первая струями.

— И что это, по-твоему, значит?

— Наша пустая кровь двигается подобно морским волнам. Чем вам не великая воля нашей любимой планеты?

Не правда. Этого недостаточно:

— Это ничего не доказывает.

— Возможно, но ещё не всё.

Он начал вскрывать барана. Видимо ради того, чтобы малая душа не потухла раньше срока, Тит решил не умертвлять его заранее. Баран устрашающе блеял, а часть зрителей отошла даже дальше, чем брат.

Но вот же удивительная, однако техника! Он, не рассекая ребер, вырезал хрящ и таким образом проник к оболочкам сердца. Причем делал он это невероятно быстро и точно. Так. Не отвлекайся, болван, помни для чего ты здесь.

— Ох, какое маленькое... Смотрите на сердце. Тоже два желудочка. Как у Аякса. — Он разрезал поперек левый, отвечающий за воздух. — Кровь.

— Кровь. — невольно вторил я.

Это все было похоже на плохую шутку. То, как судебные переговоры превратились во вскрытие барана. То, как на моих глазах многовековая теория споткнулась об самую вульгарную практику. И то, какое место я занимаю во всем этом представлении. Я отошел в сторону. Раб что-то шепнул Титу и унес барана. Тит вытер руки о свою тунику.

— Но как тогда воздух перемещается по нашему телу?

— Воздух уже есть в чистой крови. А его обмен происходит благодаря лёгким, а не сердцу. Но моя речь не об этом. В свете новых отрытый я хочу сказать, что переизбыток крови – проблема гораздо сложнее, чем вы себе представляете. Это же касается и кончины примирила Карсиса.

— Да откуда тебе знать, что случилось с Карсисом?

— Неоткуда. Но однажды я уже сталкивался с Горной болезнью и пытался её лечить...

— Ты – гаруспик. Кто доверил тебе своё лечение?

— Я не обязан отвечать на этот вопрос.

— Тогда и доказать ничего не сможешь.

— Посмотрим, эскулап, посмотрим.

Он опять начал осматривать каменные глыбы. У меня заканчивалось всякое терпение.

— Карсис посинел, и его ноги опухли. Это главный признак нарушения работы сердца. Без кровопускания сосуды забиваются, и больной умирает.

— Ошибка великого Аякса. Конечности примирила посинели и опухли не из-за избытка крови, а из-за нехватки воздуха.

— Ложь. Инвикт, я хочу призвать на свою сторону свидетеля, способного понятным языков доказать, что твои опыты никак не соотносятся с реальностью.

Инвикт разрешил. Вскоре из толпы вышел и встал рядом со мной Куик. Теперь всё встанет на свои места.

— Знакомьтесь, мой наследник. Куик ещё не до конца понимает всей человеческой природы, но обладает чуткой душой, столь необходимой любому эскулапу. Я воспитывал его сам, и поэтому заверяю всех присутствующих, что он от природы был ограждён от искусства притворства и лжи. Куик, расскажи Титу, как выглядели сосуды усопшего.

Мальчик явно нервничал и несколько раз прервался, прежде чем смог настроиться на публичное выступление. Ничего, Куик, дело привычки.

— Эм. Сосуды не звучали как волны. Они прерывались. Дяде Карсису было очень плохо. Это застой крови. Нужно лечить.

— Теперь расскажи им, что будет, если не вылечить застой крови.

— Хорошо, Учитель. Такое было год назад. Дядя Исаак тоже прибыл к нам в уже плохом виде, и мы решили уменьшить количество крово-пусканий.

— Да, тогда звёзды склонили нас к консервативным методам лечения. И что в итоге произошло?

— Он потух так же, как и дядя Карсис.

Я в память о погибших прижал руку к своему сердцу:

— Воля Аъ непостижима для ограниченного ума человека, вот что я хочу вам всем сказать.

— Постойте... — Тит вытянулся как струна. — Куик, ты сказал, что вы решили уменьшить количество кровопусканий.

— Да.

Не подыгрывай!

— А сколько крови вы успели выпустить из тела примирила за три дня?

Не подыгрыв...

— Эм. Два литра.

Тит закрыл лицо рукой. Куик посмотрел на меня непонимающим взглядом. Балбес...

— Я не знаю даже, что и сказать. — Тит пару раз прошёл из стороны в сторону. Позор всем эскулапам, погрязшим в традициях и не замечающих этой ошибки. Кровь конечна! Её нельзя выливать литрами! Приливы и отливы не будут работать если море пересохло! Когда вы уже остановитесь и перестанете забирать у больных шанс на выживание?

— Когда уже ты поймешь, что ошибаешься?! Я уже не в том возрасте. Я уже не в том возрасте чтобы сомневаться в выбранном мною пути! Мой отец спасал на моих глазах сотни страдающих от нарушения баланса жидкостей. Твои сладкие и логичные рассуждения никак не ложатся на окружающую меня действительность! Вместо того чтобы усердно трудиться и потратить всю свою жизнь на составление и последующую защиту собственной доктрины, ты решил прославиться за счёт унижения другого. Тит Флерус – Символ позора для каждого живущего в наше время жреца.

— Паше, принеси таз.

Коренастый раб куда-то убежал и невероятно быстро вернулся с тазиком свежей крови.

— Что это, убил кого-то?

— Да. Того барана. Паше постарался вылить из сосудов животного всю кровь. По первому впечатлению здесь где-то четыре литра. Взрослые бараны чуть больше людей... — воздух в Хендже стал на порядок тяжелее. — Нерон, ваша задача была только в том, чтобы избавиться от яда и оставить его в покое. Вы добили больного излив в клоаку большую часть его красной жидкости.

Я проглотил свой язык и молчал. Печально как-то всё это. Очень печально.

— Дядя Тит, но за эти три дня он мог восстановить свою кровь!

— С плохим аппетитом? Вряд ли.

Чему в этом мире вообще можно верить? Всё – успешно скрытая ложь.

Успокойся и стань железом. Железу всё нипочём.

Куик старался хоть как-то противостоять Титу, а толпа оживлённо переговаривала. Гаруспик их явно впечатлил. Они вернутся домой и уже этим утром начнут распространять неугодные мне слухи. Я Проиграл. И Инвикт не сможет казнить Тита – идти против мнения толпы, это приговор даже для самого авторитетного судьи. На самом деле он может это сделать без угрозы своему посту, но только если решит, что мы оба в определенной мере заслуживаем наказания. Либо ничья, либо поражение. А мне нужна победа.

Всё-таки есть в мире вещь, которая никогда меня обманывала. Я посмотрел на небо. Увиденное меня необычайно порадовало. Я улыбнулся и невольно произнес...

***

— Что значит "Да начнётся же судебный поединок"?

— Тит, наш спор невозможно разрешить классическими методами. Так же пускай столкнутся наши жребии!

— Нет. Нет. Нет. Так не пойдёт. — я посмотрел на арбитра Инвикта. — Мы не можем превратить заседание верховного суда в судебный поединок. Мы же почти закончили!

Он даже не поменялся в лице:

— Согласно законам седьмой таблицы, любой патриций, выступающий в роли обвиняемого в деле особой серьёзности, может призвать истца из рода плебеев к судебному поединку, если судья посчитает, что другого способа решить тяжбу не получится.

— Судья действительно так считает? — спросил я с глупой улыбкой.

— Да.

— А что будет, если я откажусь?

— Это будет воспринято как поражение истца, за которым последует наказание за клевету на Эскулапа Нерона. — может в Инвикте проснулось чувство вины, но скорее всего он просто был обязан продолжить. — Для сохранения справедливости выбор оружия предоставляется истцу.

Отлично! Я смогу решить, чем мы друг друга поубиваем. Радости полные штаны! Весь род Юлиев заслуживает только позор и порицание за воспитание столь коррумпированной политической проститутки, как сенатор Сильвестр. Желая обезопасить своих приближенных бандюганов, этот гад не придумал ничего лучше введения в закон столь варварского обычая. А Нерончик то не дурак, почувствовал поражение и грамотно воспользовался наследием эпохи раздора.

Я сделал семь глубоких вдохов и выдохов и задумался о нашем орудии. Нерон известный единоборец, но не военный. По-хорошему мне стоит выбрать что-то длинное, позволяющее держать его на расстоянии. Может копьё? Но я же не умею пользоваться копьём. Да и в целом, в руках никогда не держал нормального оружия. И в этом нет ничего зазорного - я никогда не собирался убивать людей! Да и что я буду делать, если первым копье заполучит он?

Тут в мою голову пришла ужасная мысль. Я тут же рассмеялся.

— Тит, в этой ситуации нет ничего смешного. Прояви сдержанность и придумай как избежать этого фарса. — с осуждением вякнул шатающийся из стороны в сторону Зенон.

— Я не собираюсь ничего избегать. Я знаю, какое оружие подойдёт нам обоим. — хлопок ладонями. — Я выбираю скальпель.

— Гаруспик Тит, вы уверены в этом? — вопросил чертов Инвикт.

— Да. Я не знаю более подходящего оружия для себя и для эскулапа, по собственной воле объявившего судебный поединок.

Нерон почесал шею и позвал своего раба, затем попросил того принести из имения пергаменты с перьями. Когда раб убежал, этот “мудрец” сказал:

— Перед началом процесса, Тит, хорошо подумай над тем, что напишешь в завещании. Приближаясь к возможной кончине, люди очень часто меняют свои планы. Так, пожалуй, поступлю и я.

Я передал свой скальпель на изучение Инвикту. Как удобно, что мое орудие у меня всегда под рукой.

Через несколько минут вернулся еле дышащий раб. Переведя дух, он разложил на камне богатые пергаменты и предусмотрительно оставил перья с чернилами. Я совру, если скажу, что не думал о завещании в последнее время. Уж слишком тяжела ноша, которую я сам на себя взвалил. Я писал даже не задумываясь.

«Да станут же все рабы мои вольноотпушены, а собственность перейдёт в руки сената. Из земли пришел, в землю и уйду. Завещаю свою оболочку Аъ»

— Готово.

Нерон писал гораздо дольше. Возможно, причиной этому стал Зенон, что-то эмоционально вещающий своему товарищу прямо под руку. Меня это касаться не должно. Я кивнул Паше, а он кивнул мне. Я был уверен, что мы понимаем друг друга без слов.

Когда Нерон закончил, Инвикт протянул мой скальпель обратно и сказал:

— Всё хорошо. Стороны должны изучить предоставляемое им оружие перед поединком.

Я уступил Нерону. Он покрутил скальпель в руках, пару раз рассёк воздух и передал мне. Я прекрасно знал всё об лежащем в моих руках орудии, но всё же ещё раз его осмотрел ради соответствия ритуалу. Стальное лезвие устойчиво закреплялось в бронзовой ручке круглого сечения. У меня не самая крупная ладонь, поэтому эта маленькая рукоять идеально обхватывалась всеми пальцами. Я положил скальпель на грубую глыбу в центре поля. Инвикт озвучил финальную часть седьмой таблицы:

— Судебный поединок – крайняя мера, принимаемая в патовых ситуациях, когда истец и ответчик оба успешно отстаивают свои позиции. Когда даже судья не в состоянии определить истину, может помочь только вмешательство Аъ. Столкнув свои предназначения лицом к лицу, участники поединка смогут продемонстрировать, чей жребий должен закончиться здесь, а чей ещё не был выполнен в полной мере. Неправому нет места в этой вселенной.

Я не слушал эту ересь и думал только об одном, что же увидел на небосводе Нерон? Возможно, у меня не лучшее зрение, но ночное небо казалось мне самым обыкновенным. Никаких затмений, комет и прочих усилителей магии. Когда я опустил взгляд, вступление уже закончилось.

Мы разулись. Нерон скинул свой оранжевый плащ и решительно посмотрел мне в глаза. Я оскалился. Мы подошли к глыбе со скальпелем и прижались друг к другу спиной, затем сделали тринадцать шагов в противоположных направлениях и посмотрели друг на друга как гражданин на гражданина в последний раз.

— Друзья. Да будет вам известно, что для эскулапа Нерона и алхимика Тита больше не действуют законы мирного времени. Ограничения на боевую магию сняты, поэтому если хотите уйти домой целыми, то лучше отойдите подальше. Теперь вы, бойцы. Победа присуждается убившему своего противника. Покидание Хенджа – принятие поражения. Ограничений нет. Но есть наказание за причинение вреда посторонним. Поэтому в своём сражении будьте аккуратнее. Начало будет положено, когда вы почувствуете стопами земной толчок.

Худой силуэт Нерона наводил на меня непонятную тревогу. Создавалось впечатление, что его шкура обманчива, что его сухая оболочка скрывает тёмные и опасные замыслы, угрожающие моей жизни. Что я могу ему противопоставить? Я хорошо умею только разрезать плоть животных. Живая плоть. Хм. Холера, я бессознательно начал воспринимать его как кусок мяса, который необходимо разрезать... Но в этом есть определенный смысл. Мои руки такое же опасное оружие, как и скальпель. Папа показывал мне в детстве как можно разрезать живую плоть одними только ногтями. Главное не забивать всем этим голову. Я похлопал себя по щекам принял беговую стойку. Нерон умиротворённо стоял с гордо выпяченной грудью. Спокоен как удав. Что же ты понял, астролог?

После речи Инвикт вместе с остальными зрителями отошёл за парящие мегалиты. Я следил за каждым его движеньем. Увидев, как он поднимает свой посох вверх, я сразу же перевёл взгляд на цель. Скальпель будет мой. Земной толчок. Дальше надежды нет.

 

Поток красного света распространился по всему полю. Нерон сиял аки бумажный фонарь!

Он побежал первее и быстрее. Тварь, он у цели! Увидев приближающуюся к скальпелю руку, я инстинктивно проскользнул по земле, подсекая его ноги. Из-за ускорения он покатился кубарем в сторону своего движения. Мы встали почти одновременно, но я всё же быстрее. Скальпель мой!

Я встал в боевую стойку. Или же в её подобие. Он медленно подходил. Я ждал ситуации, когда смогу зарезать его одним выпадом. Три шага, два шага... И вдруг горсть песка полетела в мои глаза.

Меня повалили наземь как котёнка. Громкий хруст правой руки ознаменовал потерю клинка. Какая же боль!

Безобразно махая свободной левой, я ногтями порезал его торс. Он почувствовал угрозу и чуть отшатнувшись, ослабил захват. Когда я начал восстанавливать зрение и попытался его скинуть, седой зверь укусил меня за ключицу. Он бы оторвал её, если бы я не направил свой средний палец прямиком в его ушную раковину. Гад. Отскочил в последний момент. Я каким-то образом встал и, заметив лежащий скальпель, попытался сократить дистанцию. Но Нерон озверел. Он по-нечеловечески шатался и рывками двигался туда-сюда. Я отошел, боясь, что попадание под его траекторию лишит меня жизни.

— Проклятый вурдалак! Кто обучил тебя магии крови?

— Память предков, молокосос!

Я даже не заметил, как он подобрал скальпель. Нерон заряжен и опасен. Нужно бежать. Нет, дурак, нужно что-то придумать!

Пока я думал, я почти не двигался и это стало роковой ошибкой. Нерон начал неестественно плавное движение рукой, и я даже не догадался о его намерении. Плавное движение в одно мгновение стало невероятно резким. Когда нужно было бежать я... Я моргнул.

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а.

— Мой глаз!

А-а-а-а-а-а-а.

Не могу сдвинуться! Упал наземь!

Приближается!!! Прыгнул на меня!

Он будет добивать именно так! Разверни свою голову, скотина!

От одного его удара моя скула превратилась в ошмётки плоти. Но мозг то в порядке! Лезвие не прошло дальше! Кх. Душит. Гад. Воздух! Я теряю рассудок!

Следующие несколько секунд были для меня самыми страшными в моей жизни.

Я вырвал нож из глазницы и начал махать.

Он испугался и вдавил мою руку к земле.

Резкий толчок.

Я почти отгрыз ему нос.

Его хватка ослабла. Рывок! Резкий и точный замах! Рез по шее!

Красная пелена. Всё стало красным, но не моим красным. Его красное повсюду. Удушье усилилось. Я испускаю дух!

Прошло время. Не знаю сколько. Я не умер, зато на мне лежал мертвец. Я протёр своё лицо, затем глаз. Ужасное зрелище. Будто я стал другим человеком. Больным человеком. Ужасная боль. Я слышал какие-то звуки, но не мог разобрать... Кто-то меня звал. Кто-то справа. Паше? Наплевать. Единственное что я хорошо видел, так это космос. Он поменялся? Определенно. Как будто всё стало ближе. Я смог разглядеть далёкие зеленые облака, красные звёзды и наши великие планеты. Я успокоился и наконец понял, что увидел в небе Нерон.

Мама, я сделал так, чтобы никакие эскулапы больше не совершали глупости. Никто больше не будет умирать из-за неправильных доктрин. Твоя жертва позволила мне спасти Аъ. Какое же всё-таки красивое ночное небо... Я засыпаю...