В неспокойные времена, главное, - держать курс на вечное и незыблемое. Эти глыбы времен переживут шторма, засухи и бури пролетающих мимо столетий, лишь изредка приоткрывая завесу, чтобы одарить нас очередной тайной.

Присутствие живой Нефертити на предпоследнем этаже новехонькой Пенты Олимпик можно было бы посчитать курьезным недоразумением. Однако, высокая длинноногая фигура, изысканно упакованная в строгий Шанель и увенчанная точеным профилем на удлиненной шее, слегка качнувшись на высоких каблуках, присела за стол. Из миндалевидных разрезов пара глаз с интересом наблюдали за снующим туда-сюда персоналом гостиницы и зарубежными гостями, изучающими панораму Москвы с высоты восьмого этажа в ожидании лифта.

Глухо загудел телефон.

- ჰო, ბადრი, როგორ ხარ, - пророкотала в трубку Нефе.

- Ну, раз Бадри звонит, то это надолго, - полушепотом резюмировала Ольга. Давай наш роман дочитывать!

Тихонечко достав из ящика книжицу в мягкой обложке, Света положила ее на стол перед компьютером, который они с коллегой делили на двоих. На обложке, похожая на Свету блондинка с короткой стрижкой, целовалась с широкоплечим красавцем. Подруги погрузились в чтение. Через какое-то время Ольга оторвала глаза от книги:

-Знаешь, я хочу когда-нибудь вернуться в наш офис в красивой шубке, в сапогах на высоких каблуках, и, небрежно поигрывая ключами от машины, рассказать о своей новой работе, вот как эта в сером костюме из романа... Света мечтательно кивнула, и они снова уткнулись в книгу.

-კი, ლამაზი, კი კაცი, - получасовой разговор, состоящий из сплошных согласных закончился, и трубка весело плюхнулась на рычаг новехонького офисного телефона.

-Нефе, что это значит: «Ки ламажи, ки кацо!», - задала вопрос вчерашняя выпускница филологического факультета.

- Да милый, да мужчина, - довольная разговором начальница улыбнулась Ольге, и, чиркнув золотой зажигалкой, поднесла пламя к тоненькой сигарете.

Дым медленно заструился к потолку и Нефе, откинувшись на спинку кресла прикрыла глаза. Лучи заходящего солнца, стелясь золотистыми снопами по каменным плитам, слепящим огнем освещали аллею Храма без единой крыши. Над анфиладами, ведущими к алтарю, простиралось бескрайнее небо: солнечное божество каждый день покидало землю у западных ворот храма, чтобы на следующее утро возродиться у восточных. Тонкие пальцы почти касались разогретого солнцем рельефного изображения царской семьи, прославляющей священный диск, когда от минутной дремы ее пробудил новый вопрос.

-Нефе, - вкрадчиво спросила Света, - а как вы начали встречаться с Бадри?

После недолгой паузы, затушив недокуренную сигарету, высокая брюнетка вышла из-за стола и захлопнула стеклянную дверь офиса. Почти прямые голени плавно перетекали в лодыжки. В офисе не раз шутили, что родись Нефе несколько тысячелетий назад, она вполне могла бы позировать для египетских фресок, где куда не глянь, - повсюду правильные треугольники ног!

- О, это особая история! Бадри вернулся в Тбилиси лет через двадцать после того, как его мальчиком увезли в Израиль. У нас уже была сложившаяся компания, и он в нее с трудом вписывался. Да и моложе он меня как никак...Но что-то не давало покоя: что-то неуловимо знакомое.

Невесомая улыбка, едва коснувшись губ, тут же отразилась веселыми искорками в уголках ее глаз.

- Как же я на него обиделась, когда узнала, что он шутит с друзьями, будто бы я с ним осталась за жвачку! Сжав кулаки, и решительно постучав к нему в номер, я с порога высказала ему на трех языках все, что я о нем думаю! Переждав волну гнева, Бадри рассмеялся и обнял меня. Мешая английские, русские и грузинские слова, он застенчиво пробормотал: «Я очень боялся, что ты не захочешь больше встречаться, а ты мне безумно нравишься! И я знал, что если тебя разозлить, то ты обязательно вернешься выяснять отношения», - Нефе решительно придвинула кресло ближе к столу, и достала из пачки новую сигарету. В конце коридора замаячил знакомый широкоплечий силуэт первого советника.

Оставшись довольным своим отражением в стекле, Лейтон погладил круглую бородку и толкнул дверь офиса. Бросив дежурное «Hi!», он достал с полки переполненную распечатками на факсовой бумаге черную папку и углубился в чтение.

Несколько лет назад его нынешний президент, появился на пороге компании, где Лейтон ведал закупкой минералов и полудрагоценных камней, и, с трудом изъясняясь по-английски, убедил их купить разноцветные алмазы. Сегодня уже никого не удивит бриллиантовый шоколад от Шопарда на страницах модных журналов, а тогда, израильтянин, родившийся в далекой Грузии, оказался либо счастливчиком, либо гением. Последние года два стрелка весов все сильнее склонялась в сторону последнего. Лейтону казалось, что Борис, а тогда его еще все звали Борисом, заразившись авантюрным блеском фантазийных бриллиантов, стремительно превращался в искрометный источник идей, получавших золотое обрамление, за что бы он ни брался.

Покорять Москву он приехал уже состоятельным господином из некоронованной столицы торговли драгоценными камнями, бельгийского города Антверпена. Легкие «русские миллионы» споро плавились из увесистых чугунных шестерней, а Нефе начала перековку американской мечты в потертых джинсах в небожителя. Даже из имени ей удалось создать легенду, благо мало кто понимал по-грузински. По паспорту у президента было вполне европейское имя, но Бадри всем нравилось больше. Окружающим Нефе внушила, что в переводе с грузинского это означает хозяин. Он и в офисе перестал появляться: президентский номер гостиницы в оливково-оранжевых тонах создавал необходимую дворцовую атмосферу. Волеизъявление на шестой части суши часто оказывалось более весомым аргументом, нежели партнерские переговоры.

Нефе стояла у окна просторного зала, большую часть которого занимал длинный стол цвета липового меда, и разглядывала облака, сбившиеся в кучу где-то в районе Цветного. Рейс Бориса задерживали, и все запланированные встречи пришлось перенести на следующий день. С самого утра приятное возбуждение веселыми пузырьками шампанского бродило по ее телу, и к полудню уже готово было вспениться радужным потоком чувств. В офис идти не хотелось: боялась расплескать радость ожидания, потому и осталась на весь день в президентском номере. Часто звонил телефон, и Нефе каждый раз немного расстраивалась, когда в трубке снова и снова стрекотали секретарши: очень уж не терпелось услышать долгожданное: «Я в Москве!!!».

Во второй половине дня Солнце, редкий гость московской осени, продырявило тучу, и тонкими трапециями осветило крыши домов.

-Как же хочется больше тепла и хорошей погоды! В Тбилиси тысячи солнечных рук, пробираясь сквозь позолоченный узор редеющей листвы, до середины ноября перебирают серые клавиши мостовых, стремительным этюдом пробегают по оконным стеклам, все чаще и чаще проваливаясь в черные трещинки-бемоли резных балконов, где они будут охранять тепло до будущей весны.

В ответ на немую просьбу Нефе, облака сдвинулись с места, и, выпустив солнце из плена, медленно поплыли в сторону Садового кольца. Нефе в задумчивости погладила сердоликовую брошь. Ей вспомнились отражение белого паруса в мутной воде Нила и капли пота на темной коже носильщиков-нубийцев.

Дорога от пристани, где покачивалась царская ладья, была устлана живым ковром, сплетенным из белых и голубых лилий. Из шатра, делившего плавучий дворец на две равные части, вынесли тронные носилки, покрытые золотыми пластинами-чешуйками. Солнечный свет, едва коснувшись драгоценного металла, слепящими бликами плескал в глаза всякому, кто осмеливался поднять свой взор выше ступней носильщиков. Процессия медленно двинулась навстречу мелодичному многоголосью жриц храма, поющих во славу Атону, сияющему диску великого светила. Нефертити, плавно покачиваясь в такт осторожно ступающих нубийцев, с восхищением рассматривала город. Всего за несколько лет на пустынном побережье, в долине, обрамленной скалистой грядой, была возведена новая столица. Здесь, вдали от недоброжелателей и противников новой религии, царская чета начнет новую жизнь.

Незнакомое чувство покоя и счастья теплой медовой тяжестью разливалось по телу. Преисполненная благодарности, царица запрокинула голову и открыла глаза навстречу белым лучам:

- О Всесильный Атон! Ничто не сравнится с твоим сиянием, ибо проникаешь ты в земные глубины и возносишься до небес! Ты даришь тепло, лишь только лучи твои пробуждаются на Востоке, и приносишь отдохновение и покой, погружаясь во тьму на Западе... Ты питаешь все живое и наполняешь нас радостью! Твоего света так много, что каждый будет обласкан его лучами с восхода и до заката! Не забудь же ты сына своего земного и будь к нему благосклонен, чтобы царствовать ему долго и счастливо и прославлять бога отца своего долгие годы. И дано будет сыну твоему новое имя: отныне зваться он будет Эхнатон: полезный Атону. Вечного сияния твоему могуществу! Царить тебе от горизонта до горизонта и возвращаться из тьмы день за днем и на все времена!

 

- Царить тебе от горизонта и до горизонта! – Нефе положила обе руки на стекло и какое-то время стояла недвижимо, взглядом провожая солнце, прячущееся в облака. Только когда туча поглотила последний луч света, женщина опустила глаза вниз и в ту же минуту лицо ее озарилось счастливой улыбкой: к подъезду гостиницы подплывала белая ладья первого и пока единственного в Москве лимузина. Борис приехал!

С новой силой закипела жизнь офиса. Встречи, переговоры, контракты. Магниты, подшипники, чугун, алюминий. Директора заводов со всей страны слетались в Москву, чтобы предложить свою продукцию на экспорт.

А у Бориса – планов громадье! Зачем быть посредником? Буду выплавлять свой металл! И вот уже завод под Питером получил нового хозяина, куплены рудники в Африке. Американская мечта поменяла почтовый адрес: будущее мировой экономики нынче куется в России!

Только главный советник осторожничает, не нравится ему идея пустить здесь корни и капитал взращивать. Не верит он в светлое будущее: больно уж прошлое черно и не понятно. Уговаривает он Бадри собрать миллионы в чемоданчик и пытать счастье в другом месте, только его уже никто не слышит: царица ночи Нефе сулит богатства несметные и счастье неземное.

Вот уже несколько дней не появлялся Эхнатон во дворце Нефертити. Круглолицая красавица Кийа в полнолуние подарила царю долгожданного наследника. Великая Супруга Царская места себе не находила. Не теряющая обычно доброго расположения духа, в смятении бралась она за таблички с письмами и в бешенстве их отбрасывала: на радостях фараон пожаловал своей второй жене титул Любимейшей. Ольга оторвала взгляд от страниц и посмотрела в окно вагона.

- Черт! Проехала уже две лишние остановки! - Захлопнув книгу, она бросила ее в сумку и стала пробираться к выходу. Уже входя в лифт гостиницы, женщина, переводя дух, подумала:

- Хорошо еще, что Нефе сегодня улетела за границу!

Каково же было ее удивление, когда она увидела свою начальницу, сидящую за столом с лицом сфинкса и нервно набирающую телефонный номер. Сюрпризы на этом не закончились: ящик офисного стола, где сидели секретарши, был наполовину выдвинут, а его содержимое кучей топорщилось на полу.

Ольга аккуратно обошла лежащие на полу бумаги и папки, и села к компьютеру. Вторая секретарша появилась в офисе около десяти.

Света стояла сбоку от стола и переводила взгляд с документов на пустой ящик и обратно.

-А что тут, собственно, происходит, - спросила она Ольгу, хотя по взгляду было понятно, что она все прекрасно понимает.

- Нефе искала паспорта директоров, чтобы отвезти в посольство, и, случайно, перевернула ящик, а что где должно лежать, она не знает. Я же, как назло, сегодня опоздала, а в Бельгии еще со вчерашнего дня ждут мой перевод......

Первая половина дня в конторе прошла в полной тишине. Света постепенно навела порядок. Нефе нервно курила, а Ольга что-то сосредоточенно печатала.

Наконец, Света задала Нефе вопрос в лоб:

- Вы же должны были сегодня улететь в Антверпен?

- Должна была, да! Но жену Бориса увезли в больницу рожать на три недели раньше срока, так что моя поездка откладывается....Ну что, не могла она подождать? – первая улыбка робко тронула губы начальницы.

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в контору ввалились двое. Признав в Нефе главную, они картинно раскинули габариты своих накачанных тел на стульях напротив ее стола и начали вести переговоры.

Вежливо позволив им выговориться, Нефе встала, наклонилась вперед и, небрежно стряхнув пепел с сигареты, величественно отчеканила:

- Передайте тому тигру, что вас сюда направил, что разговаривать с посыльными я не намерена. Вы свободны.

На следующий день в офис на восьмом этаже переехали начальники охраны Бориса: лихие девяностые уже вовсю набирали обороты.

Увы, опасения Лейтона оказались вполне обоснованными. Те, кто еще вчера толпился в очереди, чтобы продать Борису станки своих заводов для переплавки, получив предоплату, отказывались отгружать продукцию: все договоренности были исключительно джентельменские. Аппетиты бандитов и тех, кто за ними стоял, росли быстрее, чем укоренялось контрактное право на территории бывшей страны Советов. Вот и на завод Бориса пришли люди с автоматами и объявили, что в договоре на покупку были допущены фатальные ошибки.... Миллионы компании таяли значительно быстрее, чем были заработаны.

 

Все сильнее закручивалась воронка, затягивая все новое, чистое, дерзкое. Уже несколько месяцев солнце совершало свой дневной путь над храмами города без приветственной молитвы Эхнатона. Царь-просветитель, царь-учитель, растворившись в закате, покинул мир света и уплыл в царство мертвых. Жители постепенно покидали город: имя царя, поклонявшегося солнечному диску, стараниями жрецов и чиновников старой формации стиралось из истории; уничтожались его изображения на стенах храма, разбивались статуи. Что еще вчера молодой порослью радовало глаз и сулило принести богатый урожай, рассыпалось в пыль: цветущий город Амарна на берегу Нила, построенный фараоном-преобразователем, минуя будущее, уходил прошлое.

 

-Света, Света!

Блондинка с ультра-короткой стрижкой удивленно завертела головой:

-Кто меня может окликнуть по-русски во Франкфурте? Все наши здесь: стоим, ждем, когда объявят рейс на Мюнхен.

Пробившись сквозь плотную толпу пассажиров, Нефе радостно обняла Свету:

- Вижу, что с работой у тебя все хорошо! Рада за тебя! - она хитро подмигнула, кивая в сторону спутников ее бывшей сотрудницы.

Симпатичные молодые люди в строгих костюмах с интересом рассматривали высокую эффектную брюнетку, завладевшую вниманием их коллеги.

Подробно расспросив Свету о муже, о работе, Нефе уже хотела рассказать о себе, о Борисе, но, бросив взгляд на табло, заторопилась:

- Объявили посадку! Летим в Африку.

Уже когда встала на эскалатор, Нефе, вдруг, обернулась, как будто забыла что-то важное, и прокричала:

- А Ольга, Ольга-то как?

- Нормально! В Канаде она! – Света последний раз махнула Нефе на прощание и побежала догонять своих. Наконец-то объявили их рейс.

 

Лейтон взглянул на очередное телефонное сообщение.

- Мы с мужем будем в ваших краях в четверг вечером, возвращаемся из Калифорнии и остановимся у родственников в Тусоне, может встретимся? Ольга.

Лейтон перевел взгляд на витрину с минералами, потом на окно, откуда открывался вид на горную гряду.

-Сколько уже лет они не виделись с Борисом? Десять? Пятнадцать? Последний год в Бельгии был совершенно невыносим. Уволили почти всех сотрудников, кредиторы звонили каждый день, присылали грозные письма. В Москве сотрудникам не выплачивали зарплаты. Задолженность за аренду офиса была просто астрономической. А президент компании как будто ничего и не замечал, как будто и не с ним это происходило. Каждое утро он все больше времени проводил на телефоне с Нефе: места себе не находил, если ее, вдруг, в офисе не было. Все рушилось, все летело в пропасть, а он с ума сходил от любви!

И ведь выплыл! Талант и здесь не подвел! Нашел новых инвесторов в Польше, начал разрабатывать рудники в Намибии, подружился с местным королем, и они с Нефе переехали жить в Африку.

А три года назад Борис позвонил попрощаться: король обещал построить железную дорогу к шахтам, а слова своего не сдержал, и доставлять руду инвесторам не было никакой возможности. Бориса ждал суд и тюремный срок.

Глаза Лейтона наполнились слезами. Борис и Нефе так бережно и так трудно строили свою пирамиду любви, удастся ли ей устоять в этот раз? Он снова взял телефон и набрал ответное сообщение:

- Конечно, нужно встретится, больше двадцати лет не виделись! Будет интересно познакомиться с твоим мужем. Я закажу столик в ресторане и пришлю тебе адрес. До вечера!