Раиса Птицына не любила ходить на каблуках. Очень болели ноги. Врач сказала, неправильное строение ступни. Но ведь хочется! Все женщины ходят! Чем она хуже! Рая хуже быть не хотела. Вот и мучилась.

Начальница послала Птицыну в районную администрацию. Тут близко – пара кварталов. Рая шла по разбитому тротуару, обходя многочисленные выбоины и глубокие лужи. А ещё спину надо ровно держать, идти легко и непринуждённо.

Цок-цок, цок-цок – стучали каблучки. Какой-то симпатичный парень глянул вслед. Приятно. Не зря такие муки!

– Птица! – знакомый голос вырвал Раю из задумчивости.

На другой стороне улицы стояла Миранда и радостно махала Раисе рукой. Одноклассница Птицыной была привлекательной стройной блондинкой, у которой всё в жизни складывалось идеально: высокопоставленный муж, отличник сын, музыкально одарённая дочь, собака – победитель всех на свете выставок, дом, машина, отпуск в Европе. Работала она директором картинной галереи. Не слишком доходно, зато чистенько и интеллигентно. Но самое неприятное в Трубецкой было то, что она постоянно интересовалась жизнью знакомых: кто, как, с кем, где живёт, сколько зарабатывает. И если достижения пойманного собеседника оказывались скромными, Миранда просто расцветала, светилась как сто тысяч солнц. Не хотелось быть хуже Трубецкой! Но по факту-то так оно и было! Семьи не получилось: муж сбежал, детей нет. Да и трудилась Раиса в какой-то захудалой фирме менеджером по продажам.

Пока Миранда перебегала дорогу, Раиса заметила в однокласснице неожиданные изменения: Трубецкая отрастила за спиной крылья и, видимо, давно. Эта модное поветрие, появившееся лет пять назад, не привлекало внимания Раи. Но уж если Трубецкая решилась...

– Привет, моя красоточка! – Миранда слегка приобняла Раю за плечи.

– Здравствуй, – дежурно улыбнулась Птицына.

– Потрясно выглядишь. Колись! Вышла замуж. Я права?

«Вот стерва!» – Рая улыбнулась ещё шире.

– Пока нет. Смотрю, ты с крыльями?

– А как же! – Миранда искренне удивилась вопросу одноклассницы. – Без этого сейчас никак! Это модно, это престижно, стильно в конце концов.

– Да-да, как синий зуб мудрости и кровать-пузырь.

– Не понимаю твоего скептицизма. И зуб, и кровать отлично себя зарекомендовали. По результатам многочисленных исследований вживлённый зуб действительно улучшает мозговую деятельность, а пузырь положительно влияет на качество сна. Ты ведь кровать тоже купила!

– К сожалению, – вздохнула Раиса. – Теперь это чудовище пылится на даче.

Миранда оценивающе посмотрела на Птицыну.

– А что касается крыльев... Настоятельно советую их отрастить.

Рая усмехнулась.

– Зря ты улыбаешься, – назидательно заметила Трубецкая. – Как, вот, ты собираешься выйти замуж? Кому ты будешь нужна такая?! Через год-другой на тебя самый задрипанный мужик не посмотрит! Все, все сейчас с крыльями!

– Мои родители без. И ничего, живут.

– Ты ещё бабку с дедом вспомни! Времена другие. Боже мой, кому я это говорю?! Птицыной! Неужели ты не хочешь быть как птица?! Это же так романтично!

– А чего романтичного, Миранда? Крылья-то нерабочие, летать мы с ними не можем.

– Тебе всё пользу какую-то подавай! – начала злиться Миранда. – А человечество не стоит на месте: теперь мы, как орлы, расправим крылья и полетим к светлому будущему!

Миранда заговорила рекламными лозунгами, кричащими чуть ли не с каждого баннера.

Мимо женщин семенил невысокий толстый мужичок. Убогие крылья за спиной делали его ещё более неуклюжим и комичным. Рая кивнула в сторону прохожего.

– Скорее мы как пингвины.

– Не хочешь стать птицей, оставайся обезьяной! – возмущённая Миранда, не попрощавшись, повернулась и пошла к переходу.

– Ещё вопрос, кто тут обезьяна, – сказала сама себе Рая и продолжила путь.

В администрации был просто аншлаг. Раиса нашла нужный кабинет, спросила крайнего. Им оказался долговязый парень в серой куртке.

– Кстати, по этому вопросу можно ещё в пятый, – подсказал молодой человек. – Но там только льготникам: крылатым и отращивающим.

– Я не отращиваю, – тихо ответила Рая.

Парень с интересом посмотрел на Птицыну.

– Нонконформистка что ли?

Рая смутилась, не зная, что сказать. Но тут выручил пожилой мужчина, стоявший у соседней двери.

– А вы, молодой человек, я так понимаю, им и являетесь?

– Представьте себе! – высокомерно бросил долговязый. – Стараюсь не быть частью этого тупого стада.

– Нонконформист так же зависит от мнения общества, как и конформист. Просто делает всё наоборот, на зло.

– А вы...

– А я, – перебил нонконформиста мужчина, – стараюсь думать своей головой. И каждый раз принимаю то решение, которое будет верным на мой взгляд. То, которое выгодно мне.

– Так я не понял, вы будете отращивать крылья или нет? – не унимался парень.

В этот момент пожилой мужчина был вызван в соседний кабинет, так что его мудрое и взвешенное решение по данному вопросу так и осталось для Раи загадкой.

Конечно, всё это забавно, но Раиса призадумалась. Действительно, большинство людей среднего и молодого возраста уже с крыльями. Вся торговля подстраивается под это большинство. Нормальной одежды практически не найти. А различные привилегии? То тут, то там объявляются скидки и льготы тем, у кого есть крылья. А что будет через год, через два? Раиса не хотела быть белой вороной.

На следующий день Птицына всё же пошла на консультацию к доктору.

Кабинет был светлым и просторным. Все детали продуманы: стены пастельных тонов, удобная мебель, букет нежных цветов, фотографии с видами на море.

Рая засмотрелась на одну фотографию. Вспомнила детство: поездки на юг всей семьей, купания до посинения, «вёдра» мороженого, дельфинов, укравших её мячик. Улыбнулась.

В комнату вошла статная пожилая женщина с крыльями за спиной. Доктор Орлова выслушала сомнения и вопросы Раисы, была вежлива, обстоятельна и не настойчива.

– Вы абсолютно правы, – подтвердила мысли Птицыной врач. – Через несколько лет подавляющее большинство населения будет крылатым. Но торопиться не стоит. Подумайте, посоветуйтесь с родными. Вам нужна будет их помощь.

– Почему? Я не смогу за собой ухаживать в этот период?

– Нет-нет, – успокоила Раю доктор. – Просто с близкими спокойнее, увереннее. Всего планируется семь инъекций. Каждый месяц вы будете приходить в нашу клинику. Под наркозом вам введут в спинной мозг небольшое количество специальной жидкости. Чаще всего это делается в пятницу. Затем вы придёте в себя и через пару часов вернётесь домой.

– А побочные эффекты?

– Да, бывают, – подтвердила Орлова. – Но минимальные. Слабость, небольшой зуд в области лопаток. Вот, пожалуй, и всё. Так что в субботу и в воскресенье вы отлежитесь, а в понедельник сможете смело идти на работу. Затем через месяц снова придёте к нам на следующую инъекцию.

– Ясно, – кивнула Рая. – А сколько это будет стоить?

– Есть много нюансов: смотря какую вы выберете палату, какой наркоз и так далее.

– Хотя бы примерно.

Доктор подала Птицыной лист с расценками.

– С ума сойти! – не сдержалась Рая.

– Не переживайте, – подбадривающе улыбнулась врач. – Вы можете взять кредит. Почти во всех банках выдают льготные кредиты для людей, делающих себе такую операцию.

Рая задумалась. Доктор Орлова тактично молчала, не мешая клиентке прийти к верному решению.

– То есть, вы полагаете, стоит? – наконец спросила Птицына.

– За меня говорят мои крылья.

Орлова улыбнулась. Её небесно-голубые глаза излучали радушие и заботу.

***

Спустя три дня у Птицыной начался отпуск, и она переехала на дачу. Вся городская суета растворилась в прозрачном воздухе полей. Всё забылось, сгладилось. Наступил мир и покой.

Вставала в пять утра. Шла к ближайшему озеру, плавала минут десять. Холодная вода разгоняла кровь, бодрила. Потом сидела на крыльце дома, слушала пение птиц и жужжание шмеля. Ну, а дальше грядки, грядки, грядки. Но усталости абсолютно не было. Наоборот, чувствовался прилив сил. Ночью опять садилась на ступеньки, смотрела на звёзды. Знала только ковш Большой медведицы. Не важно. Просто красиво.

Был, правда, у Раи один червовый интерес – сосед по участку: симпатичный неженатый мужчина среднего возраста. Игнат. Игнат Стародубов. Это имя и фамилия внушали доверие и давали надежду на светлое семейное будущее.

У дачного знакомства есть свои несомненные плюсы: непринуждённая обстановка, общие темы, возможность попросить или предложить помощь, наконец, можно поделиться урожаем. Но есть и минусы – непрезентабельный вид. Раиса старалась как могла: продумала до мелочей каждый «случайный» образ. Всё должно было быть элегантно, но, вместе с тем, уместно и естественно.

Наступила суббота. Безукоризненно одетая Птицына в лёгком жёлтом платьице стояла у окна веранды. Бух-бух, бух-бух – сердце выскакивало из груди.

Из-за занавески было видно, как к соседнему домику подъехал автомобиль. Остановился.

Раиса приоткрыла дверь, застыла. Надо было выйти вовремя – секунда в секунду.

Из машины вылез высокий мужчина, закрыл дверцу, повернулся боком... За спиной Игната торчали растущие крылья. Чёрт! Рая прикрыла дверь.

Через час Птицына уехала в город.

***

Жёлтое прорастало сквозь фиолетовое, стало пузыриться, лопаться. Яркий свет!

– Раиса Викторовна! – голос из белого пучка.

Рая открыла глаза.

– Раиса Викторовна, просыпайтесь! Всё позади! – медсестра тихонько стучала ладошкой по плечу пациентки.

Птицына лежала на кровати в послеоперационной палате частной клиники. Рая повернула голову, посмотрела на женщину.

– Всё прошло замечательно! – сказала медсестра.

– Уже? – с трудом разомкнув засохшие губы, прошептала Рая.

– Да.

Раиса зашевелилась.

– Потихоньку, потихоньку. Не торопитесь, – заботливо посоветовала женщина. – Через минут десять к вам зайдёт доктор и всё вам объяснит.

Рая кивнула, закрыла глаза.

«Значит, всё... Странно... как?» – мысли Раисы путались, слова отказывались складываться в стройные предложения. Она снова заснула.

Через полчаса пришла Орлова. Рая уже сидела на краешке кровати.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, доктор, вроде бы хорошо.

– Вы одна? Никого не пригласили?

Рая была одна, решила не звонить маме. Ехать ей далеко – из другого города, да и не одобрит она этого: будет ругаться, волноваться, пить корвалол.

– Нет, не стала.

– И правильно. Вы сами прекрасно справитесь! Вот вам выписка. – Врач отдала Раисе лист бумаги. – Обратите внимание на рекомендации.

Орлова указала на нижний абзац в тексте.

– У вас, кстати, кровать старого образца?

Рая кивнула.

– Это даже лучше. – Орлова на секунду задумалась. – По крайней мере для первого этапа. Значит, спать теперь только на животе! Также нельзя принимать лекарства.

– Любые?

– Любые. Вы – здоровая молодая женщина, без хронических заболеваний. Думаю, переживёте семь месяцев без этой химии.

Раиса едва заметно пожала плечами. Тихо сказала:

– Да, наверное.

Доктор заметила неуверенность Птицыной, подошла к кровати, присела рядом.

– Раиса Викторовна, не волнуйтесь! Операция прошла штатно, реакция организма в рамках допустимого. Всё идёт по плану. Через часок-другой поезжайте домой, отоспитесь как следует. Завтра и в воскресенье бездельничайте на полную катушку! Ешьте конфеты, пирожные. Всё, что душе угодно! А в понедельник, отдохнувшая и здоровая, можете идти на работу. Ясно?

Рая слабо улыбнулась, кивнула.

***

В понедельник на работу Рая не пошла. Болело всё: спина, руки, ноги, голова, глаза, волосы. Каждая жилка, каждый капилляр словно взрывались изнутри. К вечеру стало тошнить, ночью начало рвать. Поднялась температура. А таблетки пить нельзя!

Рая сидела на полу в тёмном углу коридора, качалась из стороны в сторону и тихонько стонала. Сознание затуманилось. Ей казалось, что мимо неё из кухни в туалет стройными рядами идут толстые императорские пингвины. Шук-шук, шук-шук – шуршали по полу хвосты антарктических птиц. Последним шёл здоровый самец с надменным взглядом, изо всех сил старавшийся идти не в ногу. «А! – догадалась Раиса. – Это наверное нонконформист!»

Что птицы собирались делать в туалете, Рае было неведомо. Послышался плюх. Затем ещё и ещё. «Видимо, ныряют в унитаз, – предположила она. – Здесь же река недалеко».

Решение загадки успокоило Птицыну, и она постепенно заснула.

К утру вторника начался дикий зуд. Рая не отходила от двери: чесала об косяк лопатки. Через час вся спина была в крови.

Позвонила начальница, потребовала выйти на работу. Но как?! Раиса не могла представить, как она может работать в таком состоянии! Как она вообще может что-то делать, куда-то ходить?

К вечеру вся измотанная и напуганная Раиса прибежала в клинику. Доктор встретила её в коридоре, была крайне удивлена и раздосадована.

– Не может быть! Ни разу в моей практике не было таких побочек!

– Я что, вру?! – еле сдерживалась Рая.

– Успокойтесь, пожалуйста, – не очень приветливо ответила врач. – Возможно, вы не соблюдали рекомендации.

– Какие? – закричала Птицына. – Нет, скажите, какие?! Сплю я на животе, лекарств не принимаю. Что я нарушила?!

Орлова посмотрела по сторонам.

– Тише, тише. Я вас поняла. Что вы от меня-то хотите?

– Помощи! Я не могу выйти на работу, я не в состоянии! Меня просто уволят!

Врач взяла Раису за локоть.

– Ну, хорошо, пойдёмте, я выпишу вам одно обезболивающее.

***

С тех пор жизнь Птицыной немного наладилась. Оказалось, пить таблетки всё же можно, но не все, а какие-то эксклюзивные и очень дорогие. Правда, доктор советовала пить их не чаще одного раза в день, а в будущем, после всех инъекций постараться быстро отвыкнуть.

Боли почти не беспокоили. Только тошнота, слабость и небольшой зуд. Но постепенно привыкла и к этому.

Так прошли пять месяцев. Птицына сделала уже шесть инъекций. Крылья почти полностью оформились. Скоро должны были показаться первые перья.

Но на следующий день после шестой процедуры обезболивающее перестало действовать уже через двенадцать часов. Птицына была как раз на улице. Боль ворвалась внезапно и со страшной силой. Хорошо, что рецепт лежал всегда в сумочке.

Раиса добежала до ближайшей аптеки и выпила лекарство прямо там. Фармацевт строго посмотрела на неё. Плевать! Эта самодовольная тётка не знает, что такое настоящая боль.

Минут через десять полегчало, и Рая решила идти домой пешком. Путь пролегал через сквер городского ЗАГСа...

Она его сразу заметила, – высокий брюнет с крыльями за спиной, с именем и фамилией, внушающими доверие и дающими надежду. Раиса прикусила губу, а потом... потом рассмеялась. Смешно ведь, глупо и смешно.

Около дома зашла в кондитерскую. Пока действует лекарство, можно себя и побаловать. Рая внимательно осмотрела витрину. Глаза остановились на круглом тортике с нарисованным глазурью мишкой – «Медовый Игнат».

– Этот! – Птицына решительно указала на медовик.

Дома, сидя на полу, ела большой ложкой сладкий торт, приправленный солёными слезами.

***

Душевные раны зарастают медленно. Но Птицына была из породы оптимистов. Её стакан всегда наполовину полон. А остальное она дольёт сама!

Через пару дней Раисе позвонила двоюродная тётя: попросила принести пылившуюся в кладовке дрель. Общаться с тёткой не хотелось. Сославшись на занятость, Рая попросила её дочку встретиться во дворе их дома.

Погода была отличная. Птицына не спеша шла по знакомым улицам.

«В принципе, ничего страшного не произошло. Найду другую мотивацию. – Рая посмотрела на пролетающих над головою ласточек. – Вот, возьму и научусь летать. Я же Птицына!»

Рая подошла к дому родственников. Сестра Сонечка, милая восемнадцатилетняя девушка, уже стояла возле подъезда.

– Приветик! – Соня подпрыгивала от нетерпения. – А я крылья отращиваю! Уже два укола!

– Привет. – Рая передала дрель сестре. – Не рано?

– Что значит рано? – возмутилась Соня. – Я совершеннолетняя, имею право!

– Имеешь.

– И вообще, чем я тебя хуже?

– Ничем. А как ты себя чувствуешь?

– Отлично!

Соня с недоверием посмотрела на Раю. Но долго злиться не могла. Хотелось столько рассказать!

– Я выбросила все свои вещи! Абсолютно! Так что вчера пришлось срочно идти в торговый центр.

Рая внимательно рассматривала сестру: свежая, румяная, ни тени боли или страдания на лице.

Ангелочек продолжал щебетать:

– В результате я купила только одно платье.

Рая резко перебила Сонечку:

– Не может быть, чтобы ты ничего не чувствовала? Никаких побочных эффектов?

Соня кокетливо пожала плечами.

– То есть, ты хочешь сказать, я одна такая?! – Раю как прорвало. – Да?! И у тебя нет ни чесотки, ни температуры, ни тошноты, ни диких болей, от которых лезешь на стенку? Ничего?!

Сестра глупо улыбнулась, не зная, что ответить.

– Врёшь! – крикнула ей прямо в лицо Рая. – Врёшь! Все вы мучаетесь! Все! Но молчите!

Рая собиралась ещё что-то сказать, но тут на неё снова накатила тошнота. Она отскочила в сторону, согнулась, обхватив живот обеими руками.

– Фу! – скривилась Сонечка. – Нашла место.

***

Лето в этом году наступило рано. Долгожданное тепло и скорое завершение инъекций придавали Птицыной оптимизма. У Раисы было двадцать два летних платья. И все ей шли! За три – четыре месяца она умудрялась пару раз надеть каждое. А ещё юбки, стильные брюки...

Рая разложила на полу все свои наряды. Что теперь делать с этим богатством? Перешить под растущие крылья? Отрезать верх и сделать из оставшегося материала юбки? По-хорошему, надо покупать всё новое. Вот сделает последнюю инъекцию и начнёт подготовку к лету.

Птицына вздохнула, подошла к зеркалу. Уродливые кости будущих крыльев выпирали из-под лопаток. Их покрывала грубая, вся в кровоподтёках кожа. Кое-где виднелись маленькие пузыри, заполненные гноем. В одном месте проклёвывалось перо. «Теперь мы, как орлы, расправим крылья и полетим к светлому будущему!» – вспомнила Раиса.

Заканчивалось действие обезболивающего. Зуд и разрывающая боль приходили внезапно. Рая поспешила к холодильнику, взяла баночку с облепиховым маслом. По телевизору сказали, что оно является противовоспалительным и антибактериальным средством, помогает заживлять раны. Раиса втирала его в крылья два раза в день. Чтобы смазать все труднодоступные участки, пришлось использовать длинную кисть. Лучше пока не стало, зато вся одежда и постельное бельё были перепачканы.

Каждый вечер, выпивая ночное обезболивающее, Раиса надеялась, что уж завтра станет легче. Но наступало завтра, и ровно в двенадцать часов дня дикая боль, тошнота и зуд возвращались.

На этот раз Рая довольно быстро заснула. Сон был ярким и сочным. Большая редкость в последнее время. Она оказалась у себя на даче. Рядом стояли вёдра ароматных ягод. Раиса надела на плечи здоровый рюкзак, взяла в руки тяжеленные вёдра и пошла на остановку. Надо поторапливаться, – автобус должен подъехать через двадцать минут. Солнце палило нещадно, было душно. Просёлочную дорогу почему-то перекопали. Пришлось идти через рощу.

Редкие тонкие деревья постепенно уплотнялись. От развесистых крон стало темнее. Почти голая земля вдруг заросла высоким бурьяном. Кочки, упавшие ветки, – не пройти! А время поджимает! Раскрасневшаяся Рая бежала как могла. Одна кочка, другая. Всё, нет больше сил! Голова закружилась. «Мама!» – Раиса повалилась прямо на здоровый острый сук.

Дикая боль пронзила всё тело. Рая не могла двигаться: просто лежала на кровати и как рыба открывала рот. Кричать или хотя бы стонать не получалось. Через некоторое время с трудом смогла приподняться. Взгляд упал на стоящие на тумбочке часы. Не может быть! Только два часа ночи! А таблетка уже перестала действовать!

Невероятным усилием воли Раисе удалось взять ещё одну таблетку. Нет! Лучше сразу две. Или три. Поспать хотя бы до утра!

***

Птицыну везли на каталке из приёмного отделения в реанимацию. Как она вызвала скорую, как смогла открыть врачам дверь, она уже никогда не вспомнит. Рая ненадолго пришла в себя, посмотрела на врача.

– Умоляю, вырежьте крылья! Вырвите их! – прохрипела она.

– Это невозможно, – безапелляционно ответил хвостатый доктор.

Вдалеке между деревьями наконец показался просвет, и запахло... морем. Рая остановилась, поставила вёдра на землю, сняла рюкзак, глубоко-глубоко вдохнула.

– Она не переживёт эту ночь.

– Скорее всего. Хотя организм достаточно молодой. Может и получится.

Птицына вышла из леса и оказалась на краю высокого обрыва. А внизу расстилалось огромное бирюзовое море. Раиса улыбнулась, зажмурила глаза, подставив лицо припекающим лучам закатного солнца.

Хорошо. Спокойно. Бесконечно.

Птица отошла на несколько шагов назад, расправила крылья, разбежалась и прыгнула.