В маленькой спальне стояли трое - лица у всех серьезные, а вид чудоковатый.

— Чувствую порчу, - с таинственными нотками в голосе произнесла пухлая женщина, похожая на бочонок в черной вуали.

— Угум, порча. Слышала, Юля? — обратился Илья к сестре – тонкой и скоромной девушке лет двадцати.

Сам Илья был большой и смуглый, занимал треть от комнаты, соприкасаясь боками с женщиной, делающей различные па руками.

— Запах тут такой, — гадалка-ясновидящая сделала продолжительный глубокий вдох, — странный.

— Еще и пахнет странно, — прокомментировал скептически Илья, посматривая на Юлю, закатившую глаза от его фразы.

— Будто кровью протухшей. Много, много крови, — женщина проигнорировала молодого человека и стала водить головой из стороны в сторону, принюхиваясь. На очередном вдохе она уперлась носом в Илью и недовольно отпрянула. — В общем, стены и пол, я бы сказала, что и потолок – все надо менять, что дорого. Можно почистить магией, но на такой запущенный случай гарантий не даю.

— И сколько, позвольте узнать, стоит эта ваша чистящая магия?

— Тридцать тысяч.

— Та-ак, — повысил голос Илья.

И его тут же перебила сестра, подхватившая гостью под руку и поведшая ее на выход.

— Вы мне все подробно расскажите, а лучше – распишите. Я с братом поговорю и вам отпишусь. Сами понимаете, не верит ни во что.

— А кровью-то его тут все перемазано! — специально повысила голос ясновидящая, чтобы парень, оставшийся в комнате, мог ее услышать.

Раздался звук закрывающейся двери, и вернулась сестра.

— Ну и зачем ты так грубо? А если она обидится?

— Да какая разница? Будто что-то нам сделает эта шарлатанка. Надо признать правду – у нас клопы, которые жрут кровь литрами. И пришло время нам почиститься по-настоящему.

— Да не кусают клопы так много, часто и по всему телу! Это похоже на присоски, чем на укусы.

— Я просто толстый и меня трудно прокусить. Короче, сегодня звоню специалистам и…

Раздался входной звонок, и Илья вопросительно посмотрел на сестру, виновато опустившую взгляд.

— Я еще одного человека пригласила…

— Юля!

— Этот последний, точно!

Илья со страданием сел на кровать, скрипнувшую не менее страдающе.

В коридоре раздались приглушенные голоса, Юлино хихиканье, что-то упало на пол, и спустя мгновение в комнату медленно вплыл высокий худой мужчина лет сорока в черном одеянии как у монаха, длинной бородой и с книгой в руках. Разумеется, тоже черной. Сиреневые тапочки слегка портили его мрачный вид, но смущения в образе не наблюдалось.

Мужчина кивнул Илье, уверенно прошел к окну, потрогал шторы, выглянул на улицу, сел на кровать и тут же с нее встал, после чего уставился вопросительно на Илью.

Молодой человек с недоумением повернулся к сестре, стоящей на пороге, и увидел за ее спиной еще одного мужчину, но моложе монаха. На вид тому было лет тридцать, одежда была самой обыкновенной – без творческих магических изысков, а розовые Юлины тапочки едва доходили ему до пятки.

— Я думал, мы ждем кого-то одного, — закипал Илья.

— Мы ждали, вот, Андрея Андреевича, — Юля пугливо показала на монаха, — а Олег должен был подойти через час, но…

— Но так получилось, — закончил за нее Олег, ярко улыбнувшись.

Монах скривился от этой улыбки и снова повернулся к Илье:

— Я бы хотел выслушать вашу историю. Подробно, — голос у мужчины был тихий, низкий и вкрадчивый. Илья заподозрил Андрея Андреевича в чернокнижии, там только такими голосами, наверное, и разговаривают.

— А Юля вам не рассказала?

— Рассказала. Но мне нужно услышать вас.

Илья снова посмотрел на Юлю, Олег уже вошел в комнату и осматривался.

Молодой человек сделал несколько вдохов и выдохов, успокаивая себя тем, что эти гости точно последние в веренице посетителей последних дней. Юля, как любая порядочная девушка ее лет, не верила в клопов, но верила в магию.

— Я, — начал Илья, подбирая слова, — покусан очень странными клопами. Моя сестра не верит, что те так могут кусаться. В мебели и одежде мы тоже ничего не нашли.

— А что необычного в укусах, что вы позвали меня?

Длиннобородый наклонился к Илье, всматриваясь в его глаза. Парню показалось, что этот, если не получит деньги за свои обряды, то точно заберет душу.

— Мне тоже хочется посмотреть, — вмешался Олег, подошедший к Илье с другой стороны.

Илья поцокал языком и нехотя стянул толстовку.

Мужчины наклонились к нему еще ближе, рассматривая оголенный торс.

— Весьма щекотливая ситуация, не находите?

— И давно это у вас? — Олег внимательно изучал отметины, не видя в них ничего смешного. — Вы же понимаете, что эти крестообразные раны явно сделали не клопы? А вот это – следы от каких-то присосок.

— Недели три, может, четыре. Сначала было по одной-две ранки, потом все больше и больше.

— А как самочувствие? Слабость? Отсутствие аппетита? На горшок нормально ходите?

— Та-ак, - начал возмущаться Илья, но его перебил монах.

— Все понятно! В вас вселился демон!

— В меня?

— Ну не в меня же, — мужчина в рясе указал на шторы, — демоны боятся света. Боятся больших помещений. А эти маленькие кресты, — мужчина потыкал книгой в отметины, — следы его копыт!

— То есть в меня вселился мини-демон с маленькими копытцами? Демоверсия демона?

— Не надо ерничать, я вижу тебя насквозь!

Илья инстинктивно прикрыл голую грудь.

— Изгнание стоит сто тысяч. Мне понадобятся тмин, бадьян и деревянный крест.

— Судя по набору, вас хотят закоптить, а не очистить, — усмехнулся Олег.

— Так! — терпение у Ильи кончилось. — Всем спасибо, всем на выход! Чистка от клопов стоит пять тысяч, дешевле и действенней в двадцать раз!

Юля, уловив настроение брата, начала подталкивать гостей к выходу.

— Это кресты, а не укусы! — не соглашался монах, меняя сиреневые тапочки на черные сапоги.

— У меня весьма религиозные клопы.

— Позвоните, как придет время, — шепнул длиннобородый Юле, прежде чем выйти.

— И вы…

— Ох, я сам, — Олег не стал ждать, пока его вытолкнут. — Но, когда в вашем подъезде умрет кто-то из соседей – позвоните мне. Я бы сейчас все рассказал, но вижу, что вы не настроены слушать. И не смотрите так на меня. Если все хорошо, то первый мертвец будет нескоро. Если плохо, то через неделю-две.

Олег пожал хозяевам руки и ушел.

— Дурдом какой-то, — зло выдохнул Илья. — Твоя Галина хоть тридцать тысяч просила…

Предсказанный мертвец появился три дня спустя.

Внезапно умерший сосед с пятого этажа являлся громким предупреждением даже для Ильи с четвертого. Вселенная будто сигнализировала, что молодой человек будет следующим. Во время прощания Юля умудрилась пробиться сквозь толпу родственников к открытому гробу и сфотографировать труп. Кощунственно, с какой-то стороны, но возмущался такому поведению сестры Илья недолго.

— Это точно он? Сосед? — не верил своим глазам парень.

На экране был мужчина лет пятидесяти с лысеющей головой, в потертом костюме, засыпанный дешевыми цветами. Его будто чем-то припудрили, но слой косметики не скрывал множество отпечатков на коже в виде присосок и крестов.

— Надо звонить, — шепотом произнесла Юля, усаживаясь рядом с побледневшим братом. — Звоним монаху?

— Да что ты вечно самое дорогое выбираешь? Звони этому…Олегу! Он мертвеца предсказал, ему и расхлебывать.

Олег пришел на следующий день. Все с таким же оптимизмом осмотрел комнату Ильи, перерыл весь шкаф, понюхал шторы, разобрал постель на кровати и заглянул под нее.

— А что вы, собственно, ищете? — не выдержал Илья после получасовых молчаливых поисков.

— Источник.

Олег вылез из-под кровати и сел на нее, уставившись на брата с сестрой.

— Вы, конечно, можете не верить, но выслушайте, не перебивая. Вы у меня не первый вызов в этом доме. Есть еще такие же, со всякими отметинами. И, как оно бывает, клопов и тараканов травить легче, чем поверить во всякое сверхъестественное. В первый свой визит я подумал, что проблема разовая, избавился, как мне тогда казалось, от причины, и все. А потом снова звонок, все о том же, из того же дома. Но от других людей.

— Какая-то зараза?

— Даже не знаю, как это охарактеризовать. Может, и зараза. Видите ли, причина таких круглых следов на коже – это присоски кровососущих созданий, которые маскируются под предметы обихода – одеяла, простыни, наволочки, платья, пиджаки… Дожидаются, пока жертва уснет, подбираются и выпускают тонкие щупальца с присосками на конце…

— Не, ну это уже откровенный бред какой-то! — не выдержал Илья.

— Я ж просил дослушать, — укоризненно покачал головой Олег, а за ним следом и явно заинтригованная Юля.

— Кровососущие одеяла! Ну это же…

— Илья!

— Так вот, — продолжил Олег под бурчание Ильи, — на первом вызове был плед. Тонкий такой, с узором в виде леопарда. Мы его сожгли за городом. Но думаю, раз все продолжилось, то плед успел нарожать детишек.

— Миниатюрные пледики? – чуть ли не с восхищением спросила Юля.

— Меня кусают леопардовые сосунки?!

— И да, и нет, — проигнорировал возмущение Ильи мужчина.

Олег встал и подошел к стене. Постучал по ней, провел рукой, приложил ухо.

— Дело в том, что на первом вызове были только круглые отметины от присосок. А вот кресты – следы какой-то другой напасти. Я с такой не сталкивался раньше. Да и одеяла не высасывают хозяев досуха, им же плодиться и плодиться на них.

— Так и пледовое хозяйство можно завести.

— А вы думаете откуда по домам Питера столько белья с чудными бирками? «Не стирай сам, отдай девушке», «Не грусти, а теплей одевайся» и тому подобные инструкции по уходу… Отпочковались от матери и расползлись по дому, потом по городу… У вас нет ничего леопардового дома?

Илья помотал головой. Такие узоры он не уважал. Но вот Юля испуганно посмотрела на мужчин, затем покраснела.

— Есть кое-что, но это вряд ли…Сто процентов не оно, но все же…

— Что там?

Юля ушла к себе в комнату и вернулась с мужскими трусами с леопардовым узором.

— Это Вадим оставил, ну, я думала, что Вадим…

— Ты водила к нам в дом своего Вадима?!

Илья уже не знал, что его возмущало больше – странный Олег, парень сестры, забывший свои трусы в их доме, или сами эти жуткие трусы.

Олег шустро схватил белье одной рукой, а второй ловко достал из кармана рубашки зажигалку. Поджегши ее, он поднес огонь к плавкам. Долгие секунды ничего не происходило: огонь будто вообще никак не влиял на ткань. Но вот белье сложилось само по себе, спасаясь от жара.

— Что за?.. — не поверил глазам Илья, думая, что это какой-то трюк.

Олег погасил зажигалку и вытянул руку с трусами ближе к Илье с Юлей. Исподнее испуганно подрагивало какое-то время, а потом по всей его поверхности открылись маленькие дырочки: из них наружу вытянулись тонкие полупрозрачные нити, на конце которых развернулись круги, похожие на присоски. Они скромно ощупали кожу мужчины, после чего присосались к кисти и мгновение спустя окрасились в красный.

— Сейчас он немного пососет и успокоится. Им много не надо, особенно детенышам.

У Ильи подкосились ноги, и он уселся прямо на пол.

— Это что, меня целый месяц кусали трусы Вадима?

— Да не его это трусы! — возмутилась Юля, разобравшись в ситуации быстрее, — это ребенок пледа. Но почему он кусал Илью, а не меня?

— Наверное, его кровь показалась вкуснее, — пожал плечами Олег, отрывая сосунца от руки и засовывая его в очередной карман. — Меня больше интересует, откуда кресты. Я послушал стены и, кажется, что-то нехорошее поселилось или у вас в квартире, или во всем подъезде.

Юля приложила ухо к обоям и сосредоточенно к чему-то прислушалась. Спустя время ее лицо изменилось на испуганное, она отпрянула от стены, как от огня.

— Что это?

— Вот и мне интересно.

Илья, не терпящий недомолвок, встал, несмотря на все еще дрожащие ноги, и приложил ухо к стене. Было твердо, шершаво из-за старых обоев и прохладно. А потом послышалось слабый ритмичный звук, будто где-то глубоко в стене билось сердце. Илья прижался крепче и что-то шевельнулось прямо под ним.

— А-а!

Олег откинул орущего Илью и неизвестно откуда взявшимся канцелярским ножом разрезал обои. После чего мужчина отрывал кусок за куском, оголяя стену. В разрыве показался темно-бордовый то ли кабель, то ли жгут. Оказавшись на открытом воздухе, он заполз подальше под обои, вспучив их.

— Это что такое?!

— Похоже на корни. Или вены. — Олег провел ножиком по всей стене, и что-то под обоями зашевелилось, извиваясь подобно червям.

Мужчина проткнул один из возникших бугорков, и по поверхности обоев расплылось кровавое пятно.

— Как бездарно тратится моя кровь…

— Думаю, не только ваша. Но и всех жителей подъезда, может, и дома.

— И что теперь делать?

Олег, выглядевший до этого непривычно серьезно, внезапно снова расплылся в улыбке.

— Варианта два. Или найти источник и уничтожить его. Или сжечь дом полностью.

— И когда будем искать этот источник? — перспектива сжигать дом Илье не нравилась. Ему вообще ничего не нравилось в текущей ситуации, но выбор был небольшим: или действовать, или спасаться бегством. Бежать было некуда – денег на новую квартиру у них не было.

Олег посмотрел на экран телефона.

— Завтра после обеда. Сегодня у меня еще один вызов. После того землетрясения десять лет назад столько непонятной ерундовины расплодилось по городу, что звонки не прекращаются…

Илья уже окреп морально и даже поинтересовался судьбой трусов.

— Сожгу вечером. Вам отдавать на сожжение не буду. Они хоть на ощупь как ткань, но воняют горелой плотью.

Одеваясь, Олег продолжил:

— А вам до завтра задание: узнать, были ли в подъезде, в квартирах под и над вашей смерти или исчезновения. Может, что-то странное кто из соседей припомнит. Ну, бывайте.

Несколько минут брат с сестрой молча стояли в коридоре, переваривая произошедшее. Потом Илья закрыл дверь в свою комнату.

— Спать я сегодня с тобой буду.

Весь вечер молодые люди писали и звонили соседям под разными предлогами, пытаясь выведать нужную информацию. Повезло только утром, когда Лиза Михайловна со второго этажа рассказала про соседнюю квартиру.

Собственница уехала из страны и пыталась сдавать свою квартиру, но арендаторы долго не жили — сбегали через месяц-два. И причины толком не говорили. Ключи хранились у Лизы Михайловны, она же заключала договоры и за всем следила. Но и ей в квартире было неуютно.

Илья уговорил старушку показать помещение своему другу Олегу, который якобы как раз искал себе жилье.

В три часа все стояли у ее двери, наблюдая, как скрипит, открываясь, замок.

Лиза Михайловна провела небольшую экскурсию по кухне, санузлу и гостиной. Все было минималистично и просто обставлено, но ухожено. В спальню, которая находилась через этаж под комнатой Ильи, вошли в последнюю очередь. Старушка будто и сама не хотела туда идти.

— А это спальня. Кровать, стол, стул, розетки.

Комнатка светилась от солнца – тюль не сдерживал лучи, а темных штор не было. Вместо шкафа стояли вешалка и комод. На кровати лежала стопка сложенных то ли одеял, то ли пледов. Обычная мебель, обычная комната. Если не считать большого портрета какой-то женщины на стене, который темным пятном выбивался из всей обстановки.

— А это кто? — сразу заинтересовался картиной Олег.

— Да вот не знаю. Один из прошлых жильцов притаранил откуда-то эту красоту и приклеил каким-то чудо-клеем к стене. Я пыталась отодрать, но тут, видимо, только с куском стены отойдет. Вот и оставила.

Олег положил ладонь на поверхность картины, на которой восседала на зеленом кожаном кресле темноволосая женщина, смотрящая прямо перед собой.

— Теплая. Будто живая. Юля, выведи Лизу Михайловну из квартиры, будь добра.

— Что вы хотите делать? — возмутилась старушка, когда Юля послушно потащила ее в коридор.

— Это оно? — сглотнул Илья, ощущая слабость в руках.

— Я почти уверен. Сейчас попробую с ней разобраться, а ты внимательно наблюдай. Как все закончится – убегай и запри квартиру.

— В смысле? Еще ничего не началось, почему такой пессимизм? Вы специалист по таким штукам или где?

Олег, хмыкнув, достал свой канцелярский ножик и полоснул по картине. Тут же из-под обоев вокруг нее повылазили красные жгуты, похожие на те, что были на трусах. Только больше, толще и свирепей. Мужчина отбивался от них, но те ловко обхватили его и, растянув конечности в разные стороны, припечатали к стене.

— Да что тут…

Толстые нити впились в тело Олега, высасывая кровь. По обоям расползлись небольшие темно-красные пятна. Мужчина захрипел, задергался и затих.

— Умер, что ли? Мы так не договаривались… Олег! Олег?

Неподвижная женщина на картине резко перевела взгляд на Илью. Внутри у него все заледенело от ужаса – глаза, что на него смотрели, были чертовски живыми.

— А-а!

Молодой человек выбежал из квартиры и свалил с ног женщин.

— Закрывай! Закрывай!

Лиза Михайловна начала возмущаться, Илья, не слушая ее, выхватил ключи и закрыл дверь. Затем отполз подальше от квартиры и сел. Руки у него ходили ходуном.

— Что случилось? Почему ты в крови?

— Там, — Илья некоторое время не могу подобрать слов, — Олег умер. Эта картина выпустила свои щупальца и повесила его на стену, как… как кормушку!

Юля ахнула.

— Что за чушь! Дай мне ключи, я проверю квартиру. Что за фокусы вы тут решили устроить!

— Нет!

Илья спрятал ключи за спиной, пока женщина упорно пыталась до них добраться.

— Лиза Михайловна, — приобняла ее за плечи Юля, — завтра мы вам все отдадим. Уберемся в квартире и все будет, как прежде…

— Я вызову полицию! Ограбить решили? Мародеры! Вандалы!

— Лиза Михайловна, там Олег. Там кровь. И у полиции будут вопросы, что с вашей квартирой не так, и как вы такое допустили. Вы же нас давно знаете, мы вас не обманем. До завтра мы все исправим.

— Но…

— Мы ничего не заберем из вещей. Вы знаете, кто мы и где живем. Если что-то пропадет – тогда и заявите на нас, правильно?

— Но что там произошло? И не надо этих баек, молодой человек!

— Давайте, вы не будете спрашивать, а мы не будем рассказывать? — начал приходить в себя Илья. — Вам лучше не знать. А завтра все будет так, словно ничего и не приключилось.

Лиза Михайловна строго взглянула на ребят, после чего грозно заявила:

— Если завтра хоть что-то будет не так – я звоню вашей матери!

Старушка грозно хлопнула дверью, исчезнув в своей квартире.

Юля тут же обняла брата.

— Он там висит, как, блин, морская звезда! А эти щупальца сосут его. А картина, Юль, она посмотрела на меня! Та женщина будто живая.

— И что будем делать? Вызывать полицию? Или монаха?

Илья вытер слегка проступившие слезы и встал.

— Все плохо, но не на сто тыщ рублей и не на срок за убийство. Идем. Олег сказал, что надо жечь, значит, будем жечь.

Молодые люди накупили кучу лаков для волос и прочих огнеопасных спреев, уехали за город и тестировали, какой из них горит лучше и безопасней для того, кто держит баллончик. Огнетушителей подготовили три штуки, одним Юля тренировалась тушить Илью. К ночи выбрали лучший вариант.

В три часа ночи молодые люди притащили к двери ведро с водой, таз с песком, шланг, баллоны и огнетушители. Илья укутался в несколько слоев мокрой одежды, сверху нацепил мокрый пуховик, надел тяжелые высокие сапоги и шлем.

Юля открыла дверь, включила свет и заглянула внутрь. В квартире было тихо.

Молодые люди затащили все внутрь, подключили шланг к крану, расставили скарб перед входом в комнату. Илья двигался с трудом, чувствуя себя космонавтом на жаркой неподатливой планете. С него лились вода и пот, и не понять, чего было больше.

— Готов?

— Нет, но лучше сразу.

Илья включил свет в комнате, благо выключатель был прямо у входа, и зашел.

Комната не изменилась по сравнению с днем. Только исчезли кровавые жгуты, и картина снова смотрела вперед. Олег висел на прежнем месте.

— Я не верующий, но, Господи, если ты меня слышишь, помоги сжечь эту кровавую барыню.

Илья осторожно подошел к картине, пряча руки за спиной. Женщина медленно опустила на него блеснувшие под светом лампы глаза, обои угрожающе взбугрились.

Илья досчитал до пяти и резко поднял руки, направляя баллончик на портрет. В это же мгновение куча белья на кровати зашевелилась, и оттуда выскочило небольшое одеяло леопардовой расцветки. Оно крепко обхватило Илью, пытаясь присосаться.

— А ну отвали!

Илья попытался бороться, но руки и ноги были туго перетянуты. Парень запнулся и упал.

— Юля!..

Перед глазами Ильи, как в замедленной съемке, возникла Юля, направляя баллончик на картину. Из стены возникли жгуты и направились к ней. Огонь из подожженного баллончика лизнул по кровавым нитям и те на мгновение замерли, но потом снова кинулись к девушке. Свалилось с грохотом на пол тело Олега – видимо, за девушку решили взяться всерьез.

— Нет! Беги!

Илья катался по полу, не в состоянии освободиться от одеяла. Шлем упал с головы и докатился до порога. Там появились чьи-то ноги.

Илья поднял взгляд и увидел Олега с каким-то непонятным снаряжением. Молодой человек впервые в жизни ощутил диссонанс, наблюдая одновременно двух Олегов – одного живого, и другого такого же, но мертвого.

Мужчина что-то нажал, чем-то щелкнул и из ручки с длинным шлангом полился огонь.

Жгуты, уже добравшиеся до Юли, отступили. Они прятались в стену, скукоживаясь от высокой температуры и чернея.

Олег направил струю на портрет. Женщина на нем открыла рот в беззвучном крике. Через несколько секунд полотно, сгорев, исчезло, обнажив то, что пряталось под ним: маленький человек без кожи – только мышцы и вены, замершие в сидячем положении. Они словно были приклеены к деревянной основе картины. Голова была без волос. Лицо с открытым ртом вопило от боли, глаза бешено вращались, останавливаясь в немом ужасе на Олеге.

В груди человечка билось маленькое сердце.

— Бедняга, — сказал мужчина и снова запустил огонь, сжигая внутренности картины. Запахло горелым мясом.

Юля колотила огнетушителем Илью, стараясь освободить от одеяла. Горели стена и комод, огонь постепенно переходил на тюль.

— Юля, перестань! Туши квартиру!

— Н-но…

— Я в пуховике, оно не может присосаться!

Юля кивнула и принялась тушить все, на что попал огонь. Олег, прекратив работать огнеметом, начал помогать Юле. Илья лежал, укутанный одеялом, и покашливал от дыма, кусавшего за ноздри.

Картину тушили последней, когда она полностью почернела. Олег взялся за горелую раму и с силой потянул ее на себя. Остатки портрета с хрустом отошли от стены, вытянув за собой огромный пучок почерневших жгутов. Нити натягивались и лопались, проливая остатки крови, что еще циркулировала в них.

— Это стоит похоронить, — сказал Олег и укутал картину в одно из оставшихся одеял.

— Может, вы меня все же освободите?..

 

Все трое сидели на полу. Олег верхом на сопротивляющемся одеяле, он снял его с парня и скрутил с каким-то невиданным профессионализмом. Юля обнимала пустой огнетушитель. Мокрый Илья разделся до нижнего слоя одежды, вдохнув, наконец, свободно.

Они смотрели на стену, покрытую гарью и пеной, и на тело мертвого Олега, все еще лежавшее на полу в нелепой позе.

— И все же, — начал Илья, — что ты такое, Олег? Я вот вижу мертвого тебя и живого тебя. А ты, Юля?

— И я.

— Ну… — мужчина задумчиво потер лицо, — как бы сказать. После землетрясения многое поменялось. Вот появились одеяла кровососущие. Кто-то соединился с картиной, вынужденный пить кровь для поддержания жизни. А кто-то получил способность восстанавливаться заново в новом теле через несколько часов после смерти.

— А почему не в старом?

— А старое уже мертвое. Как ты оживишь мертвое?

— Действительно, что это я. Это же так очевидно на фоне всего этого…

Вопросов было много, даже чересчур, но задавать их сил не было. Все казалось нереальным. Вот Илья ляжет спать, проснется с очередными укусами, а всего этого безобразия с ними и не случалось.

— И как вы избавитесь от тела? — спросила Юля.

— Да есть схема, не первый раз уже.

Все снова замолчали. Небо за открытым окном начинало светлеть и в комнату проник освежающий запах утра.

— А теперь давайте посчитаем стоимость моих услуг. Разумеется, в них входит аренда огнемета.

— И сколько стоит эта аренда?

— Тридцать тысяч, включая доплату за срочность.

— Еще и за ремонт платить теперь… Слышь, Юль, лучше бы остановились на гадалке. Сэкономили бы.

В маленькой спальне сидели трое - лица у всех серьезные, а вид чудоковатый.