-Не ожидал тебя увидеть здесь? – прозвучал мужской голос в последних лучах заходящего солнца.

На крыльце крепкой хижины неподвижно стоял коренастый юноша невысокого роста. Густая копна коротких рыжих кудрей контрастировала с бледной кожей. Круглое, с широкими скулами лицо. Мелкие хищные глаза с настороженным удивлением взирали на приближающуюся к дому фигуру.

Одетый в зимнюю одежду лесника, юноша с насмешливой ухмылкой следил за незваным гостем, держа в руке кружку с чаем. В позе молодого человека ощущалось превосходство.

Из густого леса, словно тень, появилась фигура. Облачённая в длинное и широкое одеяние монахинь, ниспадающее тяжёлыми складками и глубоко надвинутый капюшон скрывающий лицо. Но из-под которого виднеются узкие глаза, полные мудрости и познания.

В руках была старая булава, изношенная временем, со следами множества сражений. А на поясе висела книга с изодранным кожаным покрытием, выцветшим от веков, увенчанная выгравированными рунами, искрящимися тусклым светом, словно хранящими в себе тайны прошлого. Металлические застёжки, покрытые ржавчиной, едва держали книгу закрытой.

В один миг девушка остановилась в нескольких метрах от дома молодого человека. Ловким движением монахиня скинула с себя капюшон, обнажая лик.

Овальное лицо с гладкими, круглыми контурами. Широкий лоб и немного заострённый подбородок. Маленький изящный нос, чутка поднятый вверх. Толстые пухлые губы, насыщенные оттенком и чувственной формой. Все эти черты вместе создают лицо, которое одновременно красиво и выразительно.

Тебе не холодно? – закричал юноша, устанавливая кружку на широкие перила; - Пойдём в дом, а то замёрзнешь, - проговорил молодой мужчина, подчёркивая слова жестом. Монахиня ловко схватила книгу. Осторожно раскрывая её, тонкие пальцы, обёрнутые в изношенные перчатки, нежно листали страницы из почерневшей бумаги.

Зимний лес задержал дыхание. Птицы замолчали. Ветер утих, предоставляя голосу девушки, звучать проникновенно и кристально. Каждое слово отражалось эхом на лесной поляне.

-Прекрати колдовать! – рявкнул молодой человек, вонзив своё хищный взор в женскую фигуру; -Иначе худо сделаю!

Но девушка глубокого погрузилась в чтение книги. Из ниоткуда рядом с монахиней начал появляться небольшой мерцающий шар. Он быстро рос. За несколько мгновений сфера достигла размеров человеческой головы. Объект парил в воздухе рядом с монахиней, излучая мягкий белый свет, который освещал поляну перед домом. Шар пульсировал и колебался, словно дышал. Его поверхность была гладкой и мерцающей, будто изготовленная из текучего света.

Юноша быстро собрал снег, облепивший перила. Двумя ловкими движениями сформировал снежок и максимально сильно кинул в гостью. Глухой хлопок и толчок девушки ознаменовали попадания. Незнакомка едва удержалась на ногах, но выронила книгу. Несформированный до конца шар на миг завис над землёй и рванул в сторону девушки. Монахиня успела увернуться, и сгусток света врезался в одну из построек, скрытую под снегом.

-Сама уйдёшь или мне тебя от пинать отсюда?! – грозно прозвучал недовольный голос парня, рядом с девушкой.

Гостья заметила фигуру возле себя. Незнакомка попыталась замахнуться булавой. Но сильный удар ноги по кисте монахини выбил оружие из руки.

Внезапно раздался оглушительный грохот, заставивший лесную поляну, содрогнуться. Здание, в которое попал шар, не выдержало мощи удара. Стены рухнули внутрь, крыша обвалилась с оглушительным треском. Густое облако пыли поднялось в воздух, застилая обзор.

-Сдаюсь! — отчаянно крикнула девушка, поднимая руки вверх в жест капитуляции. Голос дрожал от страха и бессилия перед хозяином хижины. Но лицо сохранило безразличным выражением. А в глазах было не только признание поражения, но страх, смешанный с уважением перед юношей.

Парень ничего не сказал. Он просто протянула руку и помог девушке подняться на ноги. В этом жесте не было злорадства или презрения, а лишь принятие того факта, что битва окончена, и настал момент милосердия.

Парень медленно взглянул на разрушенную постройку, а затем повернулся к девушке, на лице которой появлялась виноватая улыбка.

-Я очень надеялся, что сарай выдержит зиму, - тяжело вздохнув произнёс молодой человек, стоя напротив гостьи, затем добавил; -Давай в дом, пока не окоченела. И без глупостей, иначе руки вырву.

Девушка покорно двигалась за молодым человеком, идя по следам.

Пара осторожно вошла в хижину. Их шаги гулко отдавались в тишине, нарушаемой лишь потрескиванием огня в очаге.

Внутри дом создавал печальное зрелище. Старый и покосившийся, будто вот-вот готов был рухнуть. Стены были местами обтянуты выцветшими обоями, иногда ободраны, открывая ветхую штукатурку.

Под ногами скрипел деревянный пол, недавно подметённый. Простая мебель, явно повидавшая лучшие времена, была расставлена по закуткам единственной большой комнаты, которая служила и гостиной, и спальней, и кухней.

В утеплённом углу стояла кровать, покрытая меховым одеялом, а рядом грубо сколоченный рабочий стол, на котором лежали книги и карты. В центре возвышалась большая печь, единственный источник тепла и света в доме. Она была сложена из грубого кирпича и покрыта толстым слоем сажи.

В воздухе витал запах свежей выпечки, смешанный с ароматом земли и забродивших ягод. Но дух дома едва мог скрыть сильный запах звериного мускуса, что висел в воздухе. Единственными звуками в комнате были треск догорающих дров в печи и нарастающий гул от чайника, вот-вот готового закипеть.

Юноша закрыл дверь за девушкой и повернулся.

-И какими судьбами? — спросил хозяин хижины, настороженным голосом.

Гостья ответила не сразу. Она метнулась к тёплой печи, желая согреться после долгого путешествия. Снимая на ходу перчатки, руки монахини потянулись к теплу...

Издав довольный вздох, девушка сказала: -Дай минут десять, и потом поговорим, — на мгновение выражение удовольствия на девичьем лице исчезло, уступив место неестественной суровости. Но широкая улыбка быстро появилась на губах.

Юноша тяжело вздохнул, его плечи опустились. Он подошёл к потрёпанному кухонному шкафу и достал оттуда вторую кружку. На печи засвистел маленький чайничек. Молодой человек осторожно схватил посуду, вынул коробочку с ароматными травами и сушёными ягодами. Углубившись в процесс заваривания напитка, хозяин дома не сразу заметил подошедшую близко девушку.

- Я Анастасия Гордонская, прибыла в этот край, чтобы извергнуть тебя, о нечестивый Ходокир Каарло. Чья непомерная… – наполненный гордостью и пренебрежением к молодому человеку, голос девушки был перебит язвительными словами юноши:

-Пафос, эпик, всё как любишь, - произнёс парень, закончив заваривать напиток и с двумя чашками, прошёл мимо напыщенной девушки.

Массивный деревянный стол, будто по волшебству, полнился различными вкусностями. Словно сокровища, найденные в таинственных глубинах, перед девушкой, стоявшей у очага, голодной и изнеможённой, предстали сплетённая корзинка со свежеиспечённым печеньем, тарелка с нарезанной бужениной, источающей аромат, и нежный белый козий сыр, выглядящий как лунный диск на небесной канве.

От мгновенного перехода от величественности к голоду гордый облик девушки сменился на алчное выражение. Глаза расширились, приобретая оттенок измождённой волчицы, а изысканная осанка уступила место плотоядной жажде.

-Откуда всё это? Ты живёшь в такой глуши, что я была вынуждена прибегнуть к услугам беззаконных браконьеров, чтобы они провели меня к тебе, — пробормотала она, наблюдая, как на столе появляется всё больше яств.

-Что-то сам пеку и готовлю. Мясо, муку и сыр закупаю в деревне, а после вялю, мариную или пеку. Как дома или в тобою уничтоженном сараи, - произнёс парень, закончив сервировать стол и сев на стул.

Взяв в руку чашку с чаем молодой человек, сделав большой глоток напитка. Пальцы, с длинными, изогнутыми когтями, ловко собрали из лежащих на столе продуктов аппетитный бутерброд. Парень сделал первый укус, обнажив свои неестественно длинные клыки. Пухлые, почти незаметные губы сложились в удовлетворённую улыбку. А вздёрнутый нос улавливал мельчайший аромат, исходящий от простого блюда.

Девушка внимательно наблюдала за хозяином дома несколько мгновений, а после скромно присела у другого края стола. Неуверенно, но постепенно рука монахини нагло двигалась по мебели, собирая из различных продуктов толстый сэндвич. В момент гостья жадно впилась зубами в свой бутерброд, запивая большими глотками чая.

-Как понимаю, ты сильно соскучилась по мне, раз аж с браконьерами договаривалась, чтобы добраться до меня, - на лице парня сияла глумливая, широкая улыбка. Глаза пристально наблюдая как девушка, охваченная голодом, будто ошпаренная, дёрнулась от стола и начала говорить с набитым ртом: - Нет!! Ибо в этих местах стали твориться странные дела, люди рассказывают…

-Да, да я в облике зверя всё на себе таскаю, - перебив девушку, произнёс парень, доедая свой бутерброд; - Но знаешь, насколько здесь убийственные цены на аренду транспорта. Да лучше подарю сельчанам историю о страшном звере. Кстати, они только рады, дети стали послушнее.

-Но… - девушка попыталась, что-то сказать, но была резка перебита хозяином дома; - Хорошо. Было, пару раз показался на пустыре пьяному. Но ему же стало лучше, пить бросил. А происшествия на опушке леса. Так, местная детвора шла прямо к медведю. А тут я такой страшный и низким голосом их от опасности отвёл. Ну и местные дети стали осторожней.

-Хватит! – резко встав из-за стола, рявкнула девушка, изо рта которой вылетел кусок буженины; - Ты зло, оборотень, зверь, готовый порвать любого, в гневе или голоде…

-Как и иной человек. Или из-за того, что у меня есть шерсть, я признан животным? - произнёс юноша, состроив наигранно обиженную гримасу.

- Но твоя неестественная природа, за что и признан опасным, и в любой момент…

-То, что я становлюсь более чувствительным в определённые временные границы каждого месяца, всё так же роднит меня с людьми. Или женщины уже не считаются за людей? - произнёс парень и заметил, как лицо девушки налилось кровью от гнева.

Она топнула ногой, выкрикнув: - Хватит перебивать!

Вспышка злости сменилась внезапным поворотом. Анастасия плюхнулась на стул, сверкнув яростными глазами, резко и демонстративно обернулось к молодому человеку спиной.

-«М-да, перегнул я палку», - подумал Каарл, поспешно вставая из-за стола. Он быстро приблизился к печи, где на противне румянились свежеиспечённую пышку, источая соблазнительный аромат корицы. Словно опытный пекарь, быстро выложил несколько булочек на тарелку и подошёл к Анастасии.

-Я переборщил, - пробормотал извиняющимся тоном юноша, протягивая посуду; - В знак примирения предлагаю эти пышки.

Голос Каарло звучал мягко и дружелюбно. Аромат корицы, витавший в воздухе, постепенно сглаживал острые углы напряжённого разговора. Девушка колебалась. Носик задёргался от аромата корицы, глаза расшились, а губы слегка приоткрылись.

-А кроме хлеба, у тебя ничего нет? - произнесла девушка, медленно беря в руки одну из булочек. Внимательным взглядом она рассматривала выпечку, сохраняя на лице презрительное выражение. Анастасия аккуратно вернула булочку на противень.

- Спасибо, но я диете. Но не против чая. Без сахара. А лимон есть? – проговорила гостья с лёгкой улыбкой.

-Да, - с облегчённым вздохом, произнёс Каарл, вставая из-за стола, двигаясь к шкафчику.

Поймав последние лучи заходящего солнца, с губ парня слетели слова: -Не думал, что ещё когда-нибудь встретимся.

-Путь господня неисповедимы. Особенно для таких, как мы с тобой. - шёпотом произнесла девушка, чей взгляд впился в фигуру оборотня.

-Лет пять прошло с нашей последней встречи, - с ухмылкой на губах, неся в руке чашку с нарезанным лимоном, произнёс Каарл.

-А до этого столько лет впустую ушло. В вечных битвах, - внимательно наблюдая, как юноша садится за стол, сказала девушка.

-Тогда все делали глупости, прикрываясь прекрасными целями, - вздохнув и мысленно вернувшись в прошлое на миг, голос хозяина хижины звучал отстранённо.

После этого, молодые люди несколько минут молча пила чай, пока Каарл не спросил: - Так почему ты пришла ко мне, а не к своей команде?

-Все перебрались в столицу, а я не хочу. Осталась одна в родном маленьком городе, на окраине государства, - допив чай, произнесла девушка.

-Прямо описываешь мою ситуацию. Тоже все отправились в столичный регион, - ответил парень, наливая кипяток в кружки, а затем добавляя травы и сушёные ягоды для новой порции чая.

-Честно удивительно. Не думала, что после войны мы всё. И нечистая сила, и воины света будем жить бок о бок, - немного расслабившись и облокотившись о стену хижины, произнесла девушка.

-В муравейнике все едины. В наше время, когда мы стали историей, бывшие враги становиться ближе, чем нынешние воздыхатели. - произнёс Каарло, подходя к столу вместе с кружками; - Как по мне, у нас с вами была странная война. Мы часто бились, срывали планы. Но очень редко убивали друг друга. Это больше походило на соперничество двух организаций.

-Да. Хе-хе, война достойных, с редкими жертвами, - язвительно сказала Анастасия, делая большой глоток из кружки.

-Когда погибла Дэнисс, я не заметил, чтобы вы светлые сильно расстроились, - с циничной улыбкой произнёс Каарло.

- Честно, скажу за всю команду. Мы были рада, когда вы её прикончили. Гавёный был человек, - ответила девушка, осушив кружку; -Слушай, а ничего покрепче чаю у тебя нету?

- Алкоголь? Ты что, издеваешься надо мной? Я не держу у себя этот яд, -отозвался молодой человек, не скрывая презрения. Но развернувшись к девушке, увидел, как Анастасия поставила локти на стол и облокотила на руки: - Везучий ты. Держишь себя всё в той же форме. Знаешь Каарл, я скучаю по старым временам.

Последние слова девушка произнесла со слабо скрываемой грустью, а на губы сжались.

- Разве это не то, чего вы все хотели? Мирное время, спокойное и справедливое существование, - удивление в речи медленно сменялось в издёвку, пока взгляд внимательно наблюдал за лицом девушки.

- Да, калечились. Временами кто-то из товарищей умирал. Мы все пережили ужасы, что сводили с ума или лишали на несколько дней спокойного сна. Но сейчас...- речь Анастасии становилась всё более отчуждённой, а руки, что сложились в замок, всё сильнее сжимались; - Я не билась за то, чтобы прожить ещё одну неделю. Заканчивающиеся молитвой богу через гранёный стакан, с дрянным пойлом на дне. А после всё начинается заново. Уродом начальником, тварями коллегами, уставшими и злыми людьми. Фальшивыми вывесками, за которыми скрывается дешёвое наслаждение, заставляющий гнить твоё тело, - с каждым словом голос девушки становился всё тише, а взгляд уткнулся в остатки чая, на некоторого спокойно лежали лохмотья заварки.

- Я не хочу такой жизни, - девушка резко подняла голову и впилась своим колючим взглядом в лицо оборотню: - Предпочту снова окунуться в бой и умереть, держа оружие. Чем медленно разлагаться под мирным небом.

Каарл заметил, как одна из рук девушки потянулась к висящей на поясе булаве. Деревянный жезл был покрыт глубокими царапинами и вмятинами. Рукоять, некогда обмотанная кожей, была порвана и потрескалась, обнажая грубое дерево. Железный наконечник был ржавым и зазубренным.

-Перед тем как ты попробуешь взять реванш за вечерний бой, я кое-что предложу, - любезно произнёс хозяин хижины, скрестив руки на груди; - Как сын Фенриса подарю тебе радость битвы, святая дочь, -грубым низким голосом произнёс парень, величаво встав над девушкой, в это мгновение обычные человеческие глаза, приобретали звериные черты; - Бейся в полную силу, ибо это крайняя битва между членами команды «Парамбелум» и Сахановской стаи.

-Последнее сражение, оборотень, и не надейся, что ты сможешь легко отделаться от неё, - ровным, спокойным голосом произнесла девушка, на лице которой играла азартная ухмылка, а глаза загорелись предвкушением.

-Я буду ждать тебя на опушке леса, - произнесла гостья и покинула хижину, удаляясь в ночную тьму.

Монахиня бесшумно скользила по зимнему лесу. Мягкими шагами, словно падающие снежинки, девушка пробиралась сквозь ночную чащу. Холодный воздух обжигал лёгкие, но бешеное биение сердца укрывало от сознания колющую боль внутри. Предвкушения от предстоящей битвы постепенно захватывало девушку.

Снег мягко хрустел под ногами. Двигаясь с грацией хищника, пронзительным взглядом, Анастасия высматривалась в безмолвный лес. Деревья возвышались вокруг, словно немые часовые, их ветви были укутаны толстой шубой изо льда и снега. Чаща была окутана тишиной, нарушаемой только треском веток под ногами монахини.

Приближаясь к поляне на опушке, предвкушение росло. Анастасия знала, что ожидается такая желаемая битва. В душе горел огонь решимости и нетерпения, перед встречей лицом к лицу со своим противником.

С каждым шагом монахиня становилась всё более сосредоточенной и собранной. Потрёпанная булава сверкнула в лунном свете. А затем над поляной пронеслась песня. Чистый и мелодичный голос шептал слова на древнем, мёртвом языке. Девушка просила защиты и поддержки у своих покровителей.

В этот момент, сбросив одеяния, на крыльцо лесной хижины вышел обнажённый Каарл. Серебристые лучи светила коснулись измученного, жилистого тела, иссечённого шрамами. Сверкающие глаза вспыхнули диким блеском. Плоть начала трепетать и извиваться, когда кости с треском заскрипели и сместились. Кожа утолщалась и грубела. Волосы вздыбились, а ушные раковины заострились. Лик удлинился, глаза налились кровью, а из пасти выступили клыки в зверином оскале. Хвост вырвался из позвоночника, хлестнув воздух.

Прозвучал пронзительный вой, возвещавший об окончании болезненного, но быстрого превращения.

Черепоподобная голова, лишённая отчётливых черт, обратилась к лесной чаще. Выдающаяся морда жадно втянула ночной воздух. Длинные, заострённые клыки обнажились в хищном оскале. Изогнутое, атлетическое тело с удлинёнными конечностями стремительно скрылось в лесных дебрях.

Оборотень двигался быстро и изящно, его тело было низко прижато к земле. Когти скребли снег, оставляя глубокие борозды. Ветер свистел в заострённых ушах, глаза горели жёлтым светом, пронзая темноту леса. Каарл улавливал аромат Анастасии и следовал за ним. Деревья мелькали мимо, словно расплывчатое пятно. Ни холод, ни снег не тревожили оборотня.

Он бежал, пока не достиг опушки леса. На поляне в окружение деревьев стояла Анастасия, тихо напивающая песню, наполняющий воздух магией.

Оборотень остановился в нескольких метрах от девушки. Тело зверя напряглось, готовясь к нападению. Взгляд Каарла был пристально прикован к монахине. Резким движением оборотня поднялся на задние конечности и зарычал утробным рёвом.

Каарл прыгнул на Анастасию, вытянув когтистую лапу вперёд. Девушка подняла булаву, заливая поляну ослепляющим белым светом. Оборотень попытался увернуться, но было поздно. Алая молния ударила в грудь существа. Рёв боль, разносясь на лесной опушке. Чёрная кровь хлынула на снег, шипя и разъедая снежный ковёр.

Монахиня вновь подняла своё оружие, шепча заклинания. Но оглушённый оборотень бросился на неё. Нанося хаотичные удары, Каарл вонзал когти в кирасу, разрезая, метал брони, подобно бумаге. Девушка прервала череду атак, сделав выпад булавой. Оружие попало в раненую грудь, заставив зверя отпрыгнуть назад.

Взвыв оборотень, рванул в лесную чащу. Ловко взбираясь по могучему дереву, Каарл молниеносно поднимался. Остановившись у укрытой ветвями макушки, оборотень короткими прыжками двигался от одного колоса к другому.

Озираясь на верхушки леса, Анастасия встала в защитную стойку. На мгновения повисло напряжение. Но пронзительный свист разорвал тишину. Рядом с головой девушки пролетела увесистая ветка, порвав капюшон и оставив царапины на лице. Следом за снарядом летел оборотень. Громкий хлопок разнёсся по опушке. Зверь мощными лапами врезался в грудь девушки, смяв кирасу и сбивая с ног монахиню. Анастасия, словно мешок с гнилыми овощами, была отброшена в снег.

Каарл стоял в полный рост, не спеша подходить к телу девушки. До ушей зверя доносилось лишь тяжёлое дыхание монахини, что неподвижно лежала в сугробе.

Оборотень медленно приближается к поверженной, внимательно следя за девушкой. Анастасия распласталась на снегу, тяжело дыша. Её одежда была разорвана в области плеч и капюшона. Пробитая кираса была жалким зрелищем. Искорёженный и расколотый металл, со сквозной дырой в центре. Края отверстия были зазубренными и неровными, свидетельствуя о силе удара. Помутневшие от боли глаза Анастасии раскрылись в ужасе. Казалось, что девушка находится в агонии. Но неожиданно слабый огонёк решимости загорелся в них.

Собрав последние силы, Анастасия с трудом подняла свою дрожащую руку и нанесла удар булавой. Но Каарл с лёгкостью увернулся от атаки и выбил оружие умирающей монахини.

Могучая фигура оборотня возвышалась над поверженной девушкой. Последнее, что видела Анастасия, как большие снежинки ложись на чёрную шерсть оборотня. Улыбка застыла на лице девушки.

-«Спасибо за хороший бой», - думала Анастасия, потеряв сознания.

Тьма окутало всё, слабым эхом до монахини доносились звуки зимнего леса. Тело будто в зыбучих песках медленно погружалось в необъятную тьму. Но неожиданно нарастающим гулом, всё пространство начало заполняться безумным смехом. Во рту отчётливо чувствовался привкус железа. Тьма расцветала алым озером. Кровь была везде. Последствия бойни. Множество тел плавали в бесконечно ярко-красное море, над которым разносился безумный смех.

Анастасия вздрогнула. Она увидела своё отражение, охваченное жаждой битвы. Чёрное облачение было покрыто пятнами крови и гноя. Во лбу торчали остроконечные рога, а её лицо исказилось в ухмылке безумия. Глаза пылали адским огнём, а изо рта вырывался клубок шипящих, проклятых слов. Кожа стала серой, как камень, а её вены выступили на поверхности, словно пульсирующие паучьи лапки. В руке сжимала свою булаву окрашенная в глубокий оттенок ржавчины. Поверхность покрыта выгравированными рунами, постоянно кровоточила.

-Нет! - с криком девушка очнулась в пустой хижине Каарла.

Сквозь маленькое оконце в дом проникали лучи утреннего солнца. Девушка начала осматривать себя.

Она лежала на грубой кровати, на шкурах зверей. Рядом была аккуратно сложена подшитая одежда. Торс был перевязан чистыми бинтами. Тёплый огонь потрескивал в очаге, освещая хижину мягким светом.

Монахиня приподнялась, опираясь на локоть, и заметила на рабочем столе сложенную записку, на которой большими буквами было написано имя девушки.

-«Я тебя понимаю, - гласили первые слова, начиная послания Каарла; - Тоже не нашёл себе место в это мирное время. Я зверь, родившийся и большую часть жизни бившийся за права есть, пить, дышать, любить, чувствовать этот огромный мир. От каждодневного страха, что всё это исчезни, что я перестану существовать. Но с приходом мира, сладость от вкуса еды, наслаждение сном исчезли. Это стало обычными вещами. Вот почему я сбежал. Ушёл из того муравейника. Желания вызова привело меня сюда. В место на краю света. В снежную пустошь, где всё пытается забрать мою жизнь. Только тут я себя чувствую живым. Если хочешь, останься, и обещаю, каждый день, будет полон тех самых эмоций, которых мы потеряли.»

На лице Анастасии появилась слабая улыбка. Она отложила записку обратно на стол и встав с кровати, начала одеваться.

Только на пороге появился Каарл, как девушка с холодным лукавством спросила его: - У тебя второго комплекта зимней одежды не найдётся?