Она не твоя

Снег звонко похрустывал под прерывистыми шагами возвращающегося домой Елисея. Мальчик бежал впереди неуклюже следовавшей за ним женщины, приминая белоснежное покрывало улицы. Красный шарф на шее маленького скорохода развевался, подобно кашне военного летчика. Большой бубенчик на шапке задорно раскачивался в такт передвигающемуся телу.

– Мама! Быстрее! – крикнул дрогнувшим голосом Елисей, обернувшись в сторону отстающей спутницы. На щеках его блеснули капли соленой детской обиды и разочарования. Женщина промолчала, глубоко вздохнув, и прибавила шагу, силясь сохранить равновесие на коварно скрывающейся под снегом скользкой дороге. Сапоги с высокими шпильками лишь добавляли неуверенности шагу и оставляли надежду поспеть за удаляющимся сорванцом. Мальчик уже достиг конца улицы и собирался пересечь проезжую часть.

Несмотря на вечерний час, когда все возвращаются с работы, машин оказалось на удивление мало. Пропустив очередного железного коня и не обращая никакого внимания на грозные окрики неуклюже перебирающей ногами женщины, Елисей перебежал дорогу. Страха уже не оставалось. Лишь дикое желание быстрее добраться до дома и получить ответы на разъедающие детскую душу вопросы.

Солнце ушло на покой, довольствуясь коротким зимним графиком работы, и город окончательно перешел в ласковые объятья ночи. Небольшой двухэтажный домик ярко горел множеством цветных лампочек гирлянд. Строгий и аккуратный днем, сейчас он выглядел уютным жилищем сказки, так здесь было красочно и ярко.

 

Но маленький Елисей не собирался тратить время на пустое разглядывание украшенных домов. На полном ходу он влетел на родное крыльцо и принялся что есть мочи колотить в дверь маленькими кулачками. Замок щелкнул, и стальная преграда раскрыла вход, выпустив на улицу тепло помещения, заворачивающееся в клубящийся пар. На пороге стоял высокий черноволосый мужчина в строгих брюках и белой рубашке. Черты его лица исказились под маской удивления.

– Деда! – радостно воскликнул мальчуган и прошмыгнул под рукой мужчины.

– А где твоя мама? – поинтересовался человек, но тут же осознал тщетность своего вопроса. Сбросив на пол куртку и ботинки, Елисей уже взобрался на колени сидящего возле камина старика. Седой мужчина тепло заулыбался при виде любимого внука и поспешил убрать в сторону наскучившую книгу.

Не успев закрыть дверь, черноволосый человек вновь был ошарашен новым визитером. Только на этот раз скорее его видом. На пороге стояла его жена. Волосы ее растрепались, шуба белела снегом на левом боку, а один из сапог лишился своего каблука. Женщина тяжело дышала и хищно сверлила взглядом маленького беглеца, ёрзающего на дедовых коленях.

– Елисей Сергеевич! – отдышавшись, набрала она воздух. – Как ты посмел убегать от меня и переходить дорогу в одиночку?!

Брови мужчины у входа, и без того вздернутые, достигли своего апогея на лбу.

– Подожди, Маруся! – перебил ее дед, внимательно всматривающийся в заплаканное лицо своего внука. Пламя искусственного камина ярко озарило круглое розовое личико. Елисей знал и убедился в очередной раз, что дедушкины колени – самое безопасное место в мире, где не страшны никакие чудовища, даже отцовский ремень.

– Дедушка, – робко начал мальчик, убедившись в молчании мамы. – А Деда Мороза не существует?

– А, ну понятно! – воскликнул мужчина-швейцар, и с силой захлопнул дверь, видимо, разочарованный лопнувшей интригой.

– Именно! – подхватила женщина. – В садике озарили.

Седовласый старец нервно дернул рукой, призывая недовольных родителей сохранять молчание. Мальчик шмыгнул носом.

– Кто тебе такое сказал? – поинтересовался дедушка.

– Витя.

– Ну, все, мир рухнул, – не удержался от иронии отец, за что мгновенно был удостоен карающего взгляда.

 

– Видишь ли, мой мальчик, – пробасил представитель почтенного возраста, протирая окуляры толстых очков. – Дед Мороз не обычный старичок с бородой и мешком игрушек. Он даже не одинаков для всех. У нас свой, у других народов совершенно другой. Ведь детей много и один дедушка не справится со всеми. Представь себе, что предками Деда Мороза в одних странах считают местных гномов, в других – давних, во времена рыцарей, странствующих жонглеров, которые распевали рождественские песни или бродячих продавцов игрушек. – Елисей значительно оживился при упоминании рыцарей и стал буквально глотать дедовы слова. Слезы высохли окончательно. А старик продолжал: – Считают, что у Деда Мороза даже есть родственник – восточнославянский дух холода Трескун, он же Студенец, Мороз. Дед Мороз не был одинаков во все века. Каждый народ изменял его по-своему.

На лицо маленького Елисея легла тень разочарования. Он прекрасно понимал, к чему клонит рассказчик. Тем временем, старик только начинал рассказ.

– Не торопись разочаровываться, малыш. Истории известен и реально живший человек, внесший вклад в появление Деда Мороза. Давным-давно, в четвертом веке, в турецком городе Мира жил архиепископ Николай. По преданию, это был очень добрый человек. Однажды он спас трех дочерей бедствующего семейства, подбросив в окно их дома узелки с золотом. Когда Николая не стало, его объявили святым. После, в одиннадцатом веке, церковь, где он был захоронен, ограбили итальянские пираты. Они похитили останки святого и увезли к себе на родину. Прихожане церкви святого Николая были возмущены. История эта наделала так много шума, что Николай стал объектом почитания и поклонения христиан из разных стран мира. В средние века, твердо установился обычай: в Николин день, девятнадцатого декабря, дарить детям подарки, ведь так поступал сам святой. Намного позже, когда ввели новый календарь, святой стал приходить к детям на Рождество, а потом и в Новый Год. Многие верят, что он приходит и по сей день. Главное – просто верить, не переставать мечтать. Волшебство открывается лишь тем, кто в него верит, и незаметно для остальных…

 

Елисей захлопал широкими глазами, осознав, что рассказ подошел к концу и в надежде на продолжение спросил первое, что пришло в голову:

– А Дедушка Мороз приходит ко всем детям?

Дедушкины рассказы, особенно про рыцарей в блестящих доспехах, нравились мальчику больше всего на свете. Старик тепло рассмеялся и потрепал мальца по голове.

– Тебе ведь известно, что старик оставляет подарки и выполняет желания лишь тех детей, кто вел себя хорошо.

– Да, – согласно кивнул Елисей, обдумывая услышанный рассказ. Дедушка Матвей был для мальчика незыблемым авторитетом, стоявшим даже выше родителей. Каждая его догма является истиной, каждое слово – идеалом. Уж если он сказал, что дух Деда Мороза существует и по-прежнему исполняет желания – значит, так и есть. Нужно просто верить. По-настоящему.

В свои шесть с небольшим лет Елисей, получивший свое имя по настоянию старика Матвея, был весьма смышлен и развит. Отчасти тому поспособствовали дедушкины рассказы, отчасти воспитания грамотно развитых родителей, а также, собственное любопытство. Мальчик прекрасно понимал множество явлений современной жизни и был гораздо смышленее своих сверстников. Но помимо этого, он свято верил в волшебство и грезил сказкой. Пошатнувшаяся единожды вера в Деда Мороза окрепла после слов седовласого старика. Елисей нуждался в них и не разочаровался.

Оставшееся время до сна мальчик потратил на составление письма с заветным желанием. Буквы он вырезал из старой сказки, по которой учился читать. Мальчик не просил дорогую электронную игрушку, не упомянул о модной куртке и даже не намекнул на суперсилу. Он загадал лишь одно. Самое заветное. Процесс затянулся, но результат того стоил. На белоснежном листке бумаги плясали разноцветные наклеенные буквы, образовывая короткую фразу:

 

«Дедушка морос!

Пожалуста зделай так чтобы даша выздоровела.

Елисей 6 лет».

 

В уголке листа красовалось нарисованное солнце, улыбающееся читателю. Оценив проделанную работу, мальчик аккуратно убрал листок под подушку. Уснул он с мыслями о единственном друге и искренней надеждой на счастливый исход.

 

Разбудил Елисея яркий свет за окном. На улице все так же стояла ночь, но в окне ярко светила искорка. Словно упавшая с неба звезда решила заглянуть в гости! Мальчик какое-то время пронаблюдал за тщетными попытками огонька прорваться сквозь толщину стекла, и не придумал ничего лучше, кроме как запустить таинственного визитера. Любопытство пересилило страх неизвестности.

Приподняв ставни, ребенок отскочил назад, пропуская ворвавшегося светлячка. Огонек принялся хаотично летать под потолком комнаты, издавая жужжащие звуки. Елисей даже было подумал, что это шмель, наевшийся какого-то светящегося нектара.

– Шмель? – внезапно донесся обиженный писклявый голосок возле самого уха. – Что за вздор!

Неужели он подумал вслух? Опешивший мальчик заводил косматой головой по сторонам в поиске источника звука.

– Да здесь я! – вновь донесся все тот же писк.

Елисей посмотрел налево и обомлел. На его плече сидел тот яркий огонек, что мгновение назад витал под потолком. Но теперь сияние уменьшилось, и можно было различить миниатюрную, размером со спичечный коробок, фигурку в синем платьице и со стрекозиными крылышками за спиной. Светлячок сидела, надувшись от обиды и скрестив на груди белые ручки.

Мальчик захлопал глазами и даже приоткрыл рот от удивления.

– Неужели я похожа на шмеля? – пропищала огонек.

– Нет, то есть, а кто ты? – заикаясь, пробубнил Елисей, таращась на странное создание у себя на плече.

– Я фея! – гордо заявила маленькая гостья.

– Фея?! – еще больше удивился мальчик, – Как зубная фея?

– Нет! Как новогодняя фея. Зубнашки – наши дальние родственницы, – последние слова огонька дрогнули, выдав плаксивость голоса. Маленькая гостья обиделась, что ее вновь с кем-то сравнивают. Можно было увидеть, как задрожали ее тонкие губы.

– А как тебя зовут?

– Эл. Но все называют меня Элли.

Елисей широко улыбнулся.

– Может, наоборот? – предположил он. – Обычно имена сокращают, а не удлиняют.

– Глупенький, – фея звонко хихикнула. – У нас все обстоит именно так.

– Но это неправильно! – возразил мальчик.

– Сам ты неправильный, – пискнула Элли и обиженно надула губки.

Елисей вновь улыбнулся, аккуратно пересаживая визитершу на ладонь.

– Ладно тебе. Я же не со зла.

– Тоже мне, – хмыкнула Эл. – Мы, феи, весьма ранимые существа. Имей это в виду.

– Хорошо. А зачем ты прилетела в мою комнату?

– Ах! – растерянно воскликнула светлячок, взлетая с руки. – Желание! Быстрее, проверь желание!

– Что? – непонимающе уставился на нее Елисей.

– Подушка! Живо откинь подушку!

 

«Новогоднее желание Деду Морозу, – пронзила детское сознание бешеная мысль, – а что, если…»

В два прыжка достигнув кровати, мальчик отшвырнул пуховую подушку, озадаченно уставившись на исходивший ядовито-зеленым светом листок с заветным желанием. Буквы слов таяли и проедали белую поверхность бумаги. Фея кружила вокруг, защебетав на своем непонятном языке. Попытавшись схватить письмо, Елисей больно обжегся. А спустя мгновение листок растворился, словно его никогда и не было.

– Беда, беда, беда! – запричитала Элли, обхватив голову тонкими руками.

– Куда оно делось?! – строго спросил Елисей, не намеренный терять драгоценное письмо.

– Отправилось в темный ящик Карачуна, – обреченно выдохнула Эл.

– Ящик кого?

– Карачун. Злой дух, крадущий детские мечты.

– А зачем это ему?

Фея глубоко вздохнула и, подавив подступающие слезы, сказала:

– Карачун одержим манией похитить все детские мечты. Лишить загаданных желаний, чтобы дети потеряли веру в Деда Мороза.

– Так он все же существует! – воскликнул Елисей вне себя от радости.

– Ну конечно, – удивленно ответила фея. – Иначе как объяснить мое существование?

– Нужно срочно передать мое письмо Деду Морозу! – буквально кричал мальчик, сверкая блестящими от радости глазами.

– Не получится, – грустно пискнула Эл. – Оно в руках злого духа.

– Тогда нужно позвать Деда Мороза и рассказать про письмо! – продолжал наседать юный Елисей.

– Никак, – развела руками фея, усаживаясь на стопку книг на столе, – Дедушка далеко на севере, готовится к предстоящему празднику.

– Да пока он там готовится, дети лишатся своих новогодних желаний и ему больше будет не для кого существовать! – зло выкрикнул Елисей, давясь комом обиды и подступающими слезами.

– На этот случай есть мы, – тихо возразила фея, боясь навредить словом.

– Почему тогда вы не передаете наши письма Деду Морозу? – жалобно всхлипнул мальчик, вытирая глаза рукавом пижамы.

– У нас не получается опередить этого призрака.

– Какого еще призрака? – насторожено прошептал Елисей.

– Глеб Сорокин. Мальчик, который вырос лишь телом, но сознанием остался в шестилетнем возрасте. После он трагически погиб. Его душа не смогла найти дорогу в отведенное ей место и осталась в вашем мире призраком взрослого человека, но сознанием ребенка.

Мальчик внимательно выслушал фею и на мгновенье задумался, хмуря брови.

– Глеб ведь не может причинить мне вред? – наконец, спросил он.

– Нет, – ответила Элли, разглядевшая смелость в вопросе мальчика. – Для тебя, впрочем, как и для всех людей, призраки не опасны. Что нельзя сказать о нас, – тут ее личико сделалось страдальчески-хмурым.

– Да, верно, – словно согласился со своими мыслями Елисей. – Мне деда про них рассказывал. А еще говорил, что многие из них даже не знают, что умерли. Тогда можно показать им зеркало.

Фея лукаво улыбнулась и радостно воскликнула:

– Пойдем со мной!

– Куда? – удивился мальчик.

– На поиски Глеба! Он наверняка не знает, что давно призрак, если даже не сумел повзрослеть. К тому же, у него томятся все последние похищенные детские мечты. И среди них наверняка будет и твоя.

– А откуда тебе это известно? – недоверчиво покосился Елисей на свою гостью.

– Откуда-откуда, – передразнила она его. – Я же новогодняя фея! Не забыл, Карачун по всему миру держит во лжи своих приспешников, которые похищают для него детские мечты.

– А как мы найдем Глеба? – поинтересовался ребенок, позабыв о безопасности.

– Очень просто! – звонко отозвалась Элли и вспорхнула к изголовью кровати. – По призрачному следу…

– И что мы будем делать, когда окажемся на месте?

– Нужно попытаться перехитрить призрака или уговорить его поверить нам.

– А мое письмо точно у него?

– Больше ему негде быть! – уверенно сказала фея, разминая крылышки. – Нам повезло, что у тебя оказалась такая сильная мечта. Я смогла даже добраться до места, когда письмо еще было под твоей подушкой. С остальными желаниями детей все обстоит гораздо хуже. Нам даже не удавалось заметить их появление, как этот призрак уже стаскивал письмо.

Елисей ничего не ответил, вспоминая свою подругу. Он наполнялся уверенностью во что бы то ни стало вернуть жизненно важное письмо.

– Готов? – пропищала фея.

– Да, – твердо ответил мальчик, взяв с собой зеркальце и большую игрушку рыцаря, подаренную дедом на недавнем дне рождения. Она придавала маленькому воину храбрости.

Пропищав непонятные Елисею слова, Эл замерцала сильнее обычного и подхватила мальчика за воротник, словно крохой был он, а не фея. Мгновенье – и Эл втянула Елисея в сверкающее пятно в воздухе.

 

Яркая вспышка, еще пара мгновений – и преследователи очутились посреди большой темной комнаты. Мрак окутал их лица. Распахнутые двери тихонько поскрипывали на несмазанных петлях в глубине дома. От прежней уверенности не осталось и следа. Элли тихонько пискнула и залезла под воротник пижамы мальчика.

– Эй, – окликнул ее Елисей, – ты чего?

– Мне страшно, – пропищала та в ответ, даже не высунувшись.

– А мне нет? – спросил мальчик скорее самого себя, чем фею. Однако, получил ответ от последней:

– Ты вон какой большой… и храбрый… и большой.

В этом огромном темном доме мальчик вовсе не считал себя большим, скорее, наоборот. Его рост считался ниже среднего для детей его возраста. Оглядываясь по сторонам, Елисей аккуратно переставлял обутые в домашние тапочки ноги, силясь избежать скрипа просевших половиц. Но тщетно. Грязный пол, усыпанный какой-то стружкой и мелким мусором, предательски отзывался звуками на каждое движение. Облезлые стены выглядели ужасающе в кромешной тьме. Казалось, дневной свет давно оставил этот Богом забытый дом, и тьма господствовала в нем, отравив слежавшийся воздух. Елисей понял, что это было за место. Заброшенный на окраине города дом. Его столько раз пытались снести, но постоянно откладывали на потом. По непонятным причинам.

 

Мальчик выпрямился и сделал твердый шаг по направлению дверного проема, в глубине которого мерцал слабый свет. Половица взвизгнула громче обычного, и вдалеке раздался леденящий душу скрежет когтей, словно кто-то пытался разорвать стену. Елисей прильнул к полу и крепко-крепко зажмурил глаза. Он знал байки об этом доме. В садике среди детей предвыпускной группы постоянно обсуждали заброшенную усадьбу. Большинство детей страшила сама мысль о существовании привидений, но маленький Елисей не боялся, и конечно, причиной тому был дед Матвей. В своих историях он даже объяснил, как нужно вести себя при встрече с ними. Но кто, кроме призрака, скрывается во мраке? Прислушавшись изо всех сил, Елисей лишь услышал, как бешено колотится его собственное сердце. Мальчик покраснел.

 

Дедушка ведь говорил, что страх не настоящий. Он – лишь выдумка! Или нет? Нет, сейчас он куда больше реален, он сковывает по рукам и ногам. Но кроме страха у Елисея был еще и стыд. Где-то там лежит его тяжело больная подруга, которой нужно чудо, а он здесь жмурится от страха и дрожит, словно осиновый лист на ветру.

Собрав волю в кулачок и решительно поднявшись на ноги, Елисей медленно направился вперед. Покинув мрачную комнату и пройдя по узкому коридору, мальчик вышел к подножию винтовой лестницы. Глаза уже привыкли к темноте, и Елисей мог различать силуэты интерьера. Перила, некогда богато вырезанные и украшенные, сейчас превратились в трухлявый каркас, рассыпающийся под самым слабым прикосновением. Преодолев короткий подъем, маленький храбрец уперся в широкую дверь, в проеме которой мигал яркий синий свет.

– Это они! Они здесь! – пропищала Элли, все это время наблюдавшая за продвижением мальчика из-под воротника его пижамы. – Скорее, скорее, открывай!

 

Елисей шмыгнул носом и толкнул хлипкую дверь. В глаза ударил яркий свет множества синих огоньков, томящихся в стеклянных колбах, банках и бутылках. Вся комната была уставлена небольшими сосудами, хранящими беспокойные огоньки.

– Ах, – всплеснула руками фея. – Какой ужас!

Но Елисей не успел и рта открыть для ответа, как почувствовал за спиной холод. Снова по коже поползли пальцы страха. Слабый стон больного человека пронзал тишину. В комнату влетело нечто бесформенное, прозрачно-белое. Стон сменился шипением, и наконец, приобрел человеческий голос охрипшего мужчины.

– Кто ты такой?! – обиженно дрогнул голос прозрачного существа, приобретшего форму низкорослого лысого толстячка. Брови недоверчиво сгущали круглое лицо, а губы по-детски сжимались бантом.

Елисей, никогда в своей жизни не видавший ничего подобного, хоть изрядно и натасканный дедушкой, от страха потерял дар речи и не придумал ничего, кроме как достать зеркало и направить его на призрака. Привидение удивленно взглянуло на гладкую плоскость, подавшись немного вперед, но тут же отпрянуло, испугавшись. Взвизгнув что-то на своем, призрак молнией вылетел из комнаты.

– Дело плохо, – испуганно пискнула фея.

– Так это и был Глеб Сорокин? – спросил Елисей, отходя от увиденного.

– Да.

– А почему он испугался? – неуверенно почесал затылок Елисей.

– Он по-прежнему считает себя маленьким мальчиком, и, наверное, никогда не видел свое нынешнее отражение в зеркале, – пожала плечами Эл, облетая тюрьмы для синих огоньков.

– А куда он полетел?

– Думаю, за помощью. Мало ли кто еще может быть в этом страшном доме. Нужно поскорее освободить мечты детей!

Подлетев к одной из колб, Элли попыталась опрокинуть стеклянный сосуд, но тот остался неподвижен, словно был прибит намертво.

– Ну же, помоги мне! – пропищала фея, делая очередные тщетные попытки. – На них лежат чары. У меня не хватает сил!

Елисей подошел к своей миниатюрной спутнице и двумя пальцами приподнял тюремный сосуд, выпуская на волю мерцающий синий свет. Сгусток энергии стал таять, расходясь буквами в воздухе, и вдруг превратился в игрушечный самолетик, мерцающий тем же синим светом. Сделав пару кругов под потолком, игрушка вылетела в открытую дверь.

– Быстрее! – завопила фея. – Освободи их всех!

Но не успел мальчик дотронуться до новой колбы, как воздух пронзил протяжный вой, донесшийся откуда-то снизу. Вновь повеяло холодом, и в комнате очутился уже знакомый призрак рядом с двумя стоявшими на задних лапах зверями, похожими на волков. Чудища имели продолговатое тело, вытянутую морду и мощные нижние лапы. Верхние были вдвое тоньше и короче, но благодаря длинным когтям выглядели не менее ужасающе. Черная шкура лоснилась в исходившем от привидения свете. Казалось, от монстров исходит темный дым.

– Баулинги, – прошептала Эл, прячась в ткани воротника.

– Он хотел украсть мои игрушки! – обиженно заявил призрак, указывая прозрачной рукой на Елисея.

Последним, что увидел мальчик, были оскалившиеся слюнявые морды чудовищ. Он не смог совладать с собой и вновь зажмурился. Прикосновение когтистых лап не было болезненным, но они в одно мгновенье лишили его всех сил. Ноги Елисея подкосились, он рухнул на пол, словно проваливаясь в туман. Подхватив обмякшее тело, и крепко зажав ткань челюстями, монстры отнесли лишенного чувств ребенка на нижний этаж. Фея не рискнула покидать свое убежище и баулинги лишь недовольно фыркали, чуя ее присутствие.

 

Когда мальчик, наконец, смог открыть глаза, то обнаружил себя запертым в железной клетке. От проржавевших прутьев веяло чья-то злая воля. Магическое клеймо висело над замочной скважиной. Что может быть хуже? Мама наверняка будет ругаться.

– Апчхи! – раздалось на плече.

– Будь здорова, – отозвался Елисей, подставляя фее руку. Элли перебралась в его ладонь и стала озираться по сторонам.

– Как же здесь сыро, – недовольно заключила она.

– Да-а, – согласился мальчик. – А почему Глеб назвал чужие мечты своими игрушками?

– Все просто, – сказала Эл, вытирая маленький носик. – Призраки нематериальны и могут чувствовать мысли и желания, которых самих у них быть не может. Привидение не способно представлять само, а потому крадет чужие мечты и представляет, как свои.

– Но ведь… – мальчик осекся. – Расскажи про Карачуна. Почему он не хочет, чтобы дети верили в Деда Мороза? – спросил он.

Фея потупила взгляд. Было заметно, что ей не по нраву заданный мальчиком вопрос.

- Карачун был известен своей свирепостью, - еле слышно начала она. – Древние славяне считали его подземным богом, повелевающим морозами. Злой дух, сокращающий жизнь, он стремился известить все живое, а впоследствии возненавидел своего сородича. Изменившийся со временем Мороз перестал соответствовать идеалам темного духа. Суровый, в компании Солнца и Ветра разгуливающий по земле и насмерть морозивший встречающихся путников, Мороз из грозного постепенно превратился в справедливого и доброго духа. Карачун был настолько озлоблен и переполнен ненавистью к пропитавшемуся любовью смертных собрату, что месть стала его единственным смыслом существования. Но поскольку темный бог не мог причинить прямого вреда духу мороза, он переключился на самое драгоценное и хрупкое, что было у Деда Мороза – людскую веру. И Карачун значительно преуспел в своем фанатичном стремлении. В современном мире не осталось ни одного взрослого человека, который бы сохранил веру. И только маленькие дети, перенявшие знания о добром дедушке исполняющим желания, способны искренне верить в волшебство, тем самым питая Мороза. Но со  временем вера эта слабеет, а сказка покидает людские сердца. – Элли грустно вздохнула и отвела намокшие глаза. – Не переставай верить. Мы существуем.

Елисей молчал. Он уже разглядывал ржавые прутья клетки. Мальчик знал, что отныне не усомнится в Дедушке Морозе.

- И как нам отсюда выбраться? – задал он вопрос.

– Решетка заколдована. Я не могу применять свои силы.

– А что, если я просуну тебя между прутьев? – предложил Елисей. – Ты ведь сможешь позвать на помощь?

– Конечно! – щелкнула себя по лбу фея. – За пределами решетки я вновь замерцаю и смогу слетать за подмогой!

Мальчик улыбнулся и протянул руку между прутьев. Элли вспорхнула, замерцав своим прежним светом, и растворилась во тьме у коридора. Елисей остался один.

Ненадолго. В комнату влетел призрак Глеба Сорокина.

– Ты хотел украсть мои игрушки! – вновь заявил он с детской обидой в голосе. – Но теперь дядя Карачун проучит тебя… А потом сам заберет их… – расстроено добавило привидение.

– Это не твои игрушки! – смело заявил Елисей, поняв, что имеет дело с таким же ребенком, как и он, несмотря на облик последнего.

– Они мои! – зло зашипел Глеб, и его белая наружность слегка посерела.

– А почему ты сказал, что дядя Карачун заберет их? – мальчик решил перевести тему разговора. Спорить было бесполезно.

– Он всегда так делает, – расстроено ответил призрак. – Говорит, чтобы я собирал игрушки, а взамен даст мне другие, намного лучше. Но не дает…

– Так может, тебе и не стоит собирать для него игрушки? – осторожно начал Елисей подводить Глеба к новой мысли.

– Мое! Все мое! – вновь раскапризничался бестелесный ребенок. – Не отдам! Ничего не отдам! Мое!

Елисей вспомнил про рыцаря, который каким-то чудом остался в его кармане.

– Вот, – протянул мальчик к прутьям игрушку. – Если хочешь, он будет твоим.

Призрак замолк, уставившись тупым взглядом на фигурку средневекового воина в доспехах.

– Мое, все мое, – промямлил он скорее по-привычке.

– Но ты должен пообещать мне, что выпустишь свои старые игрушки, – сказал медленно Елисей, водя рыцарем по воздуху.

– Мое, ничего не отдам! – вновь повторил Глеб, но уже значительно тише, не отрывая взгляда от блестящего совершенства за решеткой.

– Держи, – протянул мальчик игрушку сквозь прутья. – Он твой.

Призрак жадно схватил дар и направился к выходу, бормоча себе что-то под нос.

– Только помни о нашем уговоре! – крикнул ему вслед Елисей.

 

– Что здесь происходит? – вдруг раздался властный мужской голос. Посреди комнаты, откуда ни возьмись, появился закутанный в шубу старец с седой бородой и громадной ледяной булавой.

– Дед Мороз? – неуверенно спросил мальчик, пораженный увиденным. Пришелец громко рассмеялся, а из-за его спины показалась Эл.

– Это Зимник, дух стужи, – гордо заявила она.

– Очень дурное место. Я чувствую баулингов, – заключил вестник Мороза.

– Их только двое, – радостно заявила Элли.

Зимник ничего не ответил, а только нахмурил седые брови. Прошагав к двери, дух оставил на темном полу ледяные следы. Елисей невольно поёжился. Но Зимник не успел покинуть комнату. Баулинги начали влезать сквозь дверной проем, запрыгивая на стены, царапая шершавые поверхности своими когтями. Елисей насчитал дюжину черных тварей. Эл взвизгнула и залетела прямо в карман пижамы мальчика, отказываясь наблюдать за дальнейшим ходом событий.

Зимник принял бой. Удар булавы превратил тела двоих в ледяные статуи, но остальные продолжали нападать – все разом, будто по команде. И вот одному из псов удалось вцепиться челюстью в руку Зимника, держащую грозное оружие, и силы начали покидать духа стужи, становившегося малоподвижным.

 

– Они его убьют? – жалобно процедил мальчик, бросив взгляд на высунувшуюся фею.

– Нет. Только обездвижат, – пропищала та. – Баулинги лишь вытягивают силы. Самые противные создания.

И точно, Зимник уже осел на колени и больше не мог сопротивляться. И вот звери тащат тело духа стужи прочь.

– Мы пропали, – обреченно завопила фея. Но ведь дедушка учил, что надежда есть всегда! С мыслей Елисея сбил внезапно раздавшийся сверху глухой звук.

Там по тюрьме чужих мечтаний и собственных грёз метался Глеб Сорокин. Его призрачное лицо было напряжено и выдавало глубокое внутреннее страдание. Дух мучился от вечного детства собственного сознания, неразделенной любви родителей и сжигающей изнутри зависти к чужим мечтам. Кинувшись к одной из колб, сдерживающей синий огонек, Глеб схватил сгусток энергии и тут же его проглотил. Лицо призрака озарило яркое свечение, словно кто-то в его голове развел синее пламя и тут же потушил. Секундная эйфория чужой мечты, Глеб почувствовал её своей, настоящей. Но она исчезла, испарилась, как и сотни других, не оставив нечего кроме горечи и обиды. Мальчик жалобно застонал охрипшим мужским голосом и захотел заплакать. Но у призраков не бывает слез. Из дальнего угла комнаты укоряющим взглядом смотрел на него рыцарь в блестящих доспехах…

 

– Он сделал это! – радостно воскликнул Елисей, хватаясь за прутья решетки. И в комнату заскочил сгусток света в виде игрушечного пони, вслед за ним по лестнице хлынул поток самых разных игрушек, которые ехали, скакали, летели и прыгали вниз по ступенькам. Мечты детей были свободны.

Элли слабо ахнула, жадно глотая губами воздух. Её тело сковало судорогой, но была это вовсе не боль. Маленькие крылышки выпрямились, сбросив ядовитую пыль сковывающего заклинания, и фея замерцала ярко-синим сиянием, слепя глаза.

– Что с тобой? – спросил Елисей, прикрывая лицо ладошкой.

- Магия! - пролепетала Эл, сияя восторженным личиком. – Я чувствую огромный прилив сил! Это детские мечты, их вера в сказку питает нас.

Где-то в глубине дома раздался ледяной рев, пронизывающий стены насквозь, а по полу повело холодом. Сделав в воздухе петлю, Элли влетела в замочную скважину. Стальной охранник скрежетнул зубами, издал короткий вздох и поддался напористому огоньку. В следующее мгновение, друзья встали возле витой лестницы. Света детских грез уже практически не осталось, а мальчик так и не мог найти свое желание. Но вот в дверном проеме на верхнем ярусе появился последний сгусток энергии, и Елисей увидел молодую лань. Мерцающее животное грациозно проскакало по воздуху и опустилось в ладони мальчика небольшим листком с заветными буквами.

– Ух, сколько чистых, детских мечтаний в одном месте разом, они придали мне огромную силу, - улыбаясь, пробасил ледяным голосом подошедший дух стужи. Зимник слегка покачивался. Борода его была всклокочена, а шуба потрепана.  На рукаве правой руки виднелись синие подтеки. – Давно я такого не испытывал, а все благодаря тебе, мой мальчик!

Фея задорно хохотнула и мечтательно захлопала ресницами. Но Елисей знал, кого нужно благодарить на самом деле, и бросил короткий взгляд на опустевшую комнату верхнего этажа. Слабое сияние белело в темноте стен. Призрак мужчины, так и не сумевшего покинуть  детское сознание, он ослушался своего покровителя, но самое героическое это то, что он сумел переступить через самого себя, побороть детский каприз, пускай и не без помощи дарованной Елисеем игрушки. Украв чужую мечту, ты не присвоишь её себе. Она не твоя…

– А как же мое письмо? – наконец произнес Елисей.

– Будет доставлено деду Морозу в самый короткий срок! – звонко защебетала Элли. – А сейчас нам всем пора домой.

Зимник стукнул булавой по полу, и Елисей провалился в темноту.

 

Очнулся мальчик в своей кровати.  За окном занималось утро. Откинув подушку, Елисей обнаружил свое вчерашнее письмо, которое лежало на том же месте.

– Сон, – расстроено выдохнул мальчик, и его личико приобрело пасмурный вид. После того, как он слез с постели, Елисей спустился вниз, чтобы рассказать все своему дедушке. Но не застал его. Мама сказала, что дед поранил руку и находится на приеме у врача. Расстроенному мальчику ничего не оставалось, кроме как собираться в садик. Только он еще не знал, что там его ждет чудесная новость. Даша, наконец-то, начала поправляться.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...