– Африканский слон, – назидательно произнёс лорд Джеймс Бертли, – хотя и крупнее индийского приблизительно в два раза, однако, в отличие от него имеет характер миролюбивый и добродушный.

– Стреляйте же, сэр, стреляйте! – взволновано выкрикнул его слуга, француз Жан Паризо.

– Ба-ба-бах! – поддержал его проводник Бузиба, воин из племени Берибу. Руки его поднятые на уровень груди и ладони сжатые в кулаки, наглядно демонстрировали процесс выстрела из имеющегося у белого господина ружья.

– Однако, – продолжал лорд Бертли свою лекцию, – если его рассердить...

Огромный африканский слон (в два раз больше любого самого большого индийского) явно был уже чем-то рассержен и мчался по саванне прямо к трём крохотным человеческим фигуркам.

Действие, как вы уже поняли, происходило в африканской саванне. Саванны – это расположенные в субэкваториальном поясе пространства, покрытые травяной растительностью с редко разбросанными деревьями и кустарниками. Степи, если по-нашему. Только в Африке.

– Сэр... – взмолился Жан Паризо.

– Ба-бу-бух... – умоляюще проговорил проводник Бузиба, сопровождая свои слова выразительной жестикуляцией.

– Вы правы, друзья, – согласился с ними лорд Бертли. – Настало время перейти от слов к делу. «Тише ораторы – ваше слово, герр Маузер!» – патетически процитировал он бессмертные строки Киплинга, наводя на бегущего слона огромное ружьё, произведённое известнейшей вюртембергской фирмой.

– Гип-гип ура! – провозгласил Жан Паризо.

– Ба-ба-бах!!! – возликовал негр Бузиба.

– Щё-щё-щё-щёлк! – сказало ружьё прославленной вюртембергской фирмы.

Лорд Бертли произнёс краткую, но очень выразительную речь, высказал несколько критических замечаний по поводу хвалёного немецкого качества, самокритично охарактеризовал некоторых английских аристократов, которые, в погоне за дешевизной, покупают импортные товары, незаслуженно игнорируя отечественных производителей. Хотя бы, например, бирмингемскую компанию «Гринер», чьи ружья, хотя и более дорогие, конечно же, не дали бы осечки в столь ответственный момент.

В заключение лорд Бертли призвал своих верных слуг спасаться, кто как может, поскольку вина за выбор некачественного оружия лежит на нём и только на нём одном. Он же встретит разъярённого слона ударами приклада и нерушимой британской стойкостью. О том кому передать печальное известие о геройской гибели лорда Бертли специальных указаний не требовалось, так как этот вопрос был обговорён ещё при найме Жака Паризо.

– Сэр... – прорыдал верный слуга, не в силах удержать хлынувшие из глаз слёзы.

«Сэр» – это короткое слово, почти междометие, несло в себе огромный смысл. О мой лорд (хотя у французов и нет никаких лордов) означало оно. Никогда, никогда не покину я Вас. И если нам суждено погибнуть, то умрём вместе под копытами (или что там у него есть) разъярённого слона.

– Ба-бу-бух! – поддержал его проводник Бузиба.

Слова его означали: Я нанялся в проводники. Я взял два зеркальца и три фута красной материи для ублажения своих жён и дочерей. Я взял пол-галлона прозрачной огненной воды, вселяющей в сердце любовь и мужество. Я обещал сопровождать своих белых друзей, что бы ни случилось, и какая бы опасность не грозила им. И я, отважный воин Бузиба из племени Берибу не буду прятаться от жалкого серого мышонка с червяком вместо носа.

В подтверждение своих слов, доблестный Бузиба снял с пояса фляжку с той самой прозрачной огненной водой, поднёс её ко рту и сделал изрядный глоток. Теперь никакие слоны, ни индийские, ни африканские, были ему не страшны.

Между тем слон быстро приближался. Казалось ничто уже не способно помешать ужасной кровавой драме, которая вот-вот должна была разыграться под палящим африканским солнцем. Однако всевидящее провидение не могло позволить нашим героям погибнуть так просто – им предстояло испытать ещё немало приключений и даже, возможно, спасти свой мир от грозящей ему страшной беды.

– Жуткая жара, – посетовал лорд Бертли, вытирая обильно струящийся по его лбу пот.

– Да, сэр! – подхватил его неунывающий слуга. – В такую жару не хочется ничего делать. Даже умирать!

– Отлично сказано, Паризо! – не смог сдержать улыбки сэр Джеймс. – Однако... Мне кажется, я слышу...

Действительно, в раскалённом воздухе давно уже слышалось какое-то странное гудение, немного напоминающее гул мощного авиационного мотора. Судя по всему, на помощь отважным охотникам явился сам грозный бог Баал, к помощи которого давно уже взывал их проводник Бузиба.

Баал – страшный и ужасный бог, и не рекомендуется взывать к его помощи по пустякам, но когда на тебя мчится огромный разъярённый слон, а соображения чести не позволяют бежать и прятаться... В общем, Бузиба сделал ставку на самое страшное божество из обширного пантеона своего племени – и, похоже, не прогадал.

Грозный бог явился без промедления и сразу же начал действовать. Сначала что-то закрыло немилосердно палящее солнце, бросив на иссушенную траву саванны благодатную тень. Слон, однако, продолжал мчаться, оглашая окрестность злобными криками. Тогда где-то в высоте грянул гром и сверкающая молния, слетев с небес, поразила огромное животное.

Могучий зверь пронёсся ещё несколько ярдов, затем остановился, поднял вверх мощный хобот и яростно затрубил, бросая вызов так подло атаковавшим его небесам. Однако это длилось недолго – слон почти сразу успокоился. Хобот его опустился почти до самой земли, уши безвольно обвисли, огромные глаза закрылись.

– О великий Баал, ты пришёл, – благоговейно прошептал проводник Бузиба, восторженно созерцая сверкающее серебром огромное сигарообразное облако, закрывшее собой полнеба.

– Что с ним? – Паризо широко раскрытыми глазами впился в неподвижного слона. – Он... Он спит?

– Вот и закончился мой отпуск... – меланхолично заметил лорд Джеймс.

 

***

 

– Приношу свои глубочайшие извинения за то, что вынужден был столь бесцеремонным образом прервать ваш отдых, – произнес адмирал Уэст и сделал маленький глоток из изящной фарфоровой кружки, наполненной ароматной тёмно-янтарной жидкостью.

– Великолепный чай, – ответил лорд Бертли, ставя свою чашку на маленький столик изящной работы.

Чашка стояла совершенно неподвижно, и невозможно было заметить даже малейшего колебания жидкости в ней. А между тем чаепитие происходило на высоте почти трёх тысяч футов, в несущемся на всех парах новейшем бронелёте «Принц Уэльский». Этот бронированный аэростат, триумф британской инженерной мысли, имел не только удивительно плавный ход и невиданную для подобных аппаратов скорость полёта, он отличался ещё и почти полной безопасностью, так как вместо взрывоопасного водорода его оболочку наполнял некий секретный газ – новейшее открытие химиков Ливерпульского университета.

– Ни разу в жизни мне не довелось отгулять свой отпуск до конца, – продолжал лорд Бертли. – Но впервые известие об этом пришло столь эффектно и при столь драматических обязательствах. На самом деле, это я должен поблагодарить вас за столь своевременное прибытие и...

– Не стоит благодарности. И, если уж на то пошло, благодарить вы должны нашего премьера, лорда Галифакса, именно он отдал приказ. Именно он потребовал разыскать вас как можно быстрее, и Боуэлт, Верховный Лорд-адмирал, предложил послать наш бронелёт. Который, кстати, переходит с этой минуты в Ваше полное подчинение.

– Сказать, что я удивлён, значило бы не сказать ничего. Что, чёрт побери, случилось? Североамериканские колонии решили отделиться от метрополии? Русские вторглись в Индию? Французский король объявил нам войну?

– О нет, всё ещё не так плохо, хотя...

– Да что произошло?

– Некий Иешуа Элефант...

– О боже, уж лучше бы французский король объявил нам войну! Но что опять устроил этот мерзавец?

– Пока никто не знает. Именно поэтому премьер и решился прервать ваш африканский отпуск.

– Но... что-то же он сделал? Из-за чего такая паника?

– Сей джентльмен, если он, конечно джентльмен, в чём многие сомневаются...

– Он, безусловно, не джентльмен. Его мать была портовой шлюхой, а личность отца установить так и не удалось. Ни ей, ни нашей службе. Но что он сделал?

– Пока ничего. Но агенты, чьей обязанностью было следить за этой не внушающей никакого доверия персоной, доносили...

– Что же они доносили?

– О, ничего конкретно. Ничего такого, за что этого мерзавца можно было бы отправить на виселицу. Но они доносили, что означенный джентльмен проявляет необычайную активность.

– Понятно. Полли, пойди посмотри, что делает твой младший братишка, и скажи, чтобы он немедленно прекратил...

– Вот именно. Только у полиции не было ни малейших оснований...

– Как всегда. Иешуа Элефант никогда не был пойман за руку. Хотя замешан во всех без исключения заговорах и во всех без исключения преступлениях...

– Тем не менее не было никаких оснований запретить ему поездку в Баварию.

– В Баварию? В Мюнхен?

– Нет, в Аугсбург.

– Что же ему понадобилось в этом симпатичном немецком городке, знаменитом своими фонтанами и ювелирами? А, тамошние мастера сделали какую-то особенно дорогую вещицу? Но...

– Вы правы, бриллианты и топазы не интересовали нашего фигуранта. Он вертелся вокруг местного университета.

– Но ведь в этом так называемом «университете» изучают в основном магию, а наш джентльмен никогда не интересовался столь сомнительными предметами. Взрывчатые вещества, всевозможные, часто ужасные, механизмы, на худой конец финансовые аферы и экономические диверсии...

– Однако, наш Элефант всеяден как, простите, слон.

– Слоны вовсе не всеядны, но я понял вашу мысль. Конечно, «сумрачный германский гений». Босх, Мессмер, Фауст, Нибелунги... В Германии очень увлекаются оккультизмом. Но поднимать такую панику из-за столь смутных догадок...

– Кроме догадок, был ещё и пожар...

– С этого и следовало начинать! Что сгорело?

– Лабораторный корпус Аугсбургского магического университета.

– Готов поставить своё годовое жалование против медного пенни, что без нашего мастодронта тут не обошлось, но хотелось бы иметь и факты...

– Сторож клянётся, что Иешуа Элефант и Отто Бауэр, профессора исторического факультета, вечером, накануне пожара вошли в здание лабораторного корпуса. Назад они не выходили, а часа через три раздался сильный хлопок, всё здание содрогнулось, а из окон третьего этажа вырвались языки пламени. Огонь вскоре охватил всё здание, и, несмотря на самоотверженные действия аугсбургских пожарных...

– Понятно. Что-нибудь уцелело?

– Перекрытия, кое-где полы из негорючих стеклоплит, в месте предполагаемого возгорания – остатки неизвестного аппарата и сильно обгоревший неопознанный труп.

– Сгорел, как я понимаю, вовсе не Иешуа?

– К сожалению, да. Нашего прыткого слоника видели через два дня в Мюнхене – он купил билет на аэростат «Австрийских Авиалиний» и вылетел в турецкий Мосул.

– Что ему понадобилось в этой каменистой пустыне? Отсталый район, периферия мира. Кроме нескольких скважин, качающих земляное масло, там просто ничего нет. Сейчас, когда электричество успешно вытесняет не только керосиновые лампы, но даже газовое освещение, эта область окончательно пришла в упадок.

– Но так было не всегда. Когда-то там была не периферия, но, напротив, центр мира. Именно там расположены развалины древней Ниневии, столицы могучей Ассирийской империи. В тех же местах процветали Аккадское царство и почти легендарный Шумер. А магические знания древних народов...

– Да вы романтик, адмирал! Однако же ваш бронелёт защищают бронекерамические плиты, а не древние шумерские заклинания. Да и в движение его приводят паровые машины, а не таинственные эманации некоего универсума. Что же до чародеев из Аугсбургского университета, да и из нашего Хогвартса тоже, то ничего кроме простейших фокусов они пока не продемонстрировали.

– Смею заметить, сэр Бертли, что ещё каких-нибудь двадцать лет назад электростатическая машина тоже считалась всего лишь реквизитом фокусников. А сейчас все столицы мира освещены уже электрическими фонарями, и энергию для них генерируют реки и морские приливы. Почему вы думаете, что невозможны осветительные заклинания или проклятья, обращающие в пепел целые города?

– Не дай Бог, этот ужас станет правдой. Однако, вы считаете, что Иешуа заполучил-таки в свои руки какое-то древнее заклятье?

– Всё указывает на это. Вы знаете, что поразило полицейских, прибывших утром на место пожара?

– И что же это было?

– Явственный запах серы.

– А пожарные этот запах чувствовали?

– Пожарные были в масках.

– Вы хотите сказать, что наш друг Иешуа и его друг, профессор Бауэр, пытались вызвать...

– Приходится думать именно так.

– Ну знаете, сера содержится даже во многих сортах угля.

– Но простой уголь не мог вызвать такой пожар!

– Страшный демон из преисподней тем именно и удобен, что на него можно списать всё что угодно.

– Однако, если... Да, войдите! – раздражённо крикнул адмирал в ответ на деликатный стук в дверь.

– Господин адмирал! – вошедший в каюту офицер замер по стойке смирно и приложил к козырьку руку в безукоризненно белой перчатке. – Через пятнадцать минут прибываем в Эль-Кувейт.

– Спасибо, лейтенант, – коротко кивнул адмирал. – Можете идти. – Адмирал Уэст повернулся к лорду Бертли и что-то нажал под закрывающей иллюминатор плитой. – А вы видели нашу Эль-Кувейтскую базу? На это стоит взглянуть.

Плита бесшумно ушла в сторону. Зрелище открывшееся лорду и адмиралу действительно впечатляло. Безукоризненно ровные ряды дирижаблей занимали, казалось всю простирающуюся вокруг пустыню. Огромные транспортники, способные взять на борт целую дивизию со всем её снаряжением, артиллерией и парокатами; чуть уступающие им в размерах мощные боевые бронелёты; изящные маневренные катера и совсем уж невообразимые летающие машины, назначение которых мог понять только специалист. Справа, у тянущихся в бесконечность пирсов, теснились, едва различимые на фоне моря из-за защитной серо-стальной окраски, многочисленные линкоры, крейсера и эсминцы. Совершенно уже не видимые, располагались в подводных доках субмарины, способные незаметно подойти к любому вражескому флоту и в считанные минуты отправить его на дно.

– Это... Это грандиозно! – воскликнул лорд Бертли. – Одно дело знать цифры, и совсем другое – увидеть своими глазами.

– Да! – согласился с ним адмирал. – Наша мощь огромна. Но пойдёмте, мы уже приземлились. Что такое? – повернулся он к распахнувшейся двери.

– Сэр... – сконфуженно доложил лейтенант, – господин адмирал флота...

– Привет, старая перечница! – поздоровался, ворвавшийся в каюту господин адмирал флота. Всё порхаешь?

– Лейтон! – радостно воскликнул адмирал Уэст, бросаясь навстречу толстому коротышке в мятом мундире. – так ты теперь командуешь целой базой?

– Да, – ответил толстяк. – Играю тут немного в кораблики...

Лорд Бертли, предоставив седовласым адмиралам вспоминать свою бурную и славную молодость, шагнул к неприметному человеку в скромном чёрном костюме, вошедшему вместе с командующим базой. Они поздоровались. Человек в чёрном костюме был известен всему миру как знаменитый археолог Стивен Гиббз. Менее известна была его работа на британскую разведку, но именно в этом качестве он и был в данный момент интересен лорду Бертли.

– Что наш герой? Вы установили за ним слежку?

– Я послал лучших людей, но...

– Но?

– Не было приказа арестовывать его сразу. И он ушёл. Перешёл иранскую границу и ушёл...

– Как я понимаю, в Северный Иран?

– Именно так. Наши люди последовали за ним, но...

– Понимаю. В русской зоне влияния особо не развернёшься. Но вы продолжали за ним следить. Что дальше?

– Он был принят русским посланником Игнатьевым, после чего из Баку был вызван быстроходный дирижабль, на котором наш слоник и отбыл. По непроверенным данным – прямо в Петербург.

– Да, весьма похоже на правду. Русские укрыли его просто для того, чтобы сделать нам гадость. Этакий ход слоном...

– Поверьте, я...

– Да я не виню вас, Стивен. Кто же мог предвидеть, что он перекинется к русским? Даже от него мы такого не ожидали... А у вас были ясные инструкции. Наблюдать. И не трогать. Кстати, что показало наблюдение? Что он делал в Мосуле, с кем встречался?

– Только с неким Омером, личностью весьма подозрительной. В Мосуле его считают колдуном и чернокнижником.

– И в чём заключается его колдовство?

– Ну, про это ничего конкретно не известно, но он собирает в своём доме очень странные предметы.

– Какие же?

– О, самые разнообразные. Рукописи зороастрийских магов, какие-то древние глиняные доски, испещрённые загадочными знаками...

– Понятно, но это же весьма не дешёвое удовольствие. Откуда у него деньги?

– Ну, кроме своих оккультных увлечений, он не брезгует и самой низменной коммерцией. Омер – крупнейший в Мосуле торговец земляным маслом.

– Земляное масло... Да, его ведь именно здесь добывают.

– Ну, не думаю, что Иешуа Элефант мог заинтересоваться этой вонючей чёрной жижей. Кроме того, керосин ведь сильно упал в цене в последнее время – электрическое освещение...

– Да, конечно. И всё же, земляное масло... У русских ведь оно тоже есть?

– Да, в Баку, рядом с их знаменитой военной базой, соперничающей с нашим Кувейтом. И всё же, всё указывает именно на магию. Эту отрасль многие пока недооценивают, но её, я думаю, ждёт большое будущее.

– Возможно. Но что же нам делать сейчас?

Адмиралы тем временем, кончив хлопать друг друга по плечам и предаваться сладостным воспоминаниям о Мадагаскарском инциденте, осаде Путтуччери, а также о жизнерадостных аборигенках с островов Фиджи, где им тоже довелось служить вместе, повернулись к приунывшим агентам.

– Какие проблемы? – добродушно пробасил толстяк Лейтон. – Я уже объявил боевую готовность. Осталось только поднять в воздух мои армады. Когда мы зависнем над ихним Баку и предложим не валять дурака, а немедленно...

– Нет, нет! – энергично мотнул головой лорд Бертли. – Война с Россией – не лучшая идея в данный момент. Наши дипломаты...

– Дипломаты... – презрительно протянул командующий кувейтской базой. – Жалкие трусы! Если бы мы их не слушали, Мадагаскар был бы сейчас британским. Да и Баку тоже.

– Вы совершенно правы, но у меня чёткие инструкции лорда Галифакса...

Лорд Бертли решил, что политическая дискуссия с командующим не принесёт сейчас никакой пользы. Гораздо лучше будет намекнуть при случае лорду Галифаксу, что бравого адмирала Лейтона целесообразно перевести на какой-нибудь другой, ещё более ответственный пост. Например, назначить губернатором архипелага Фиджи. Пусть лучше портит тамошних девушек, чем отношения с Россией – британской казне это обойдётся дешевле.

– Лорд Галифакс...

Тон адмирала красноречиво свидетельствовал, что о лорде Галифаксе, премьер-министре Соединённого Королевства Великобритании и Ирландии, он также имеет свое и не слишком лестное мнение.

– Нашего премьера мы обсудим позже, – решительно заявил лорд Бертли. – А сейчас мне нужна связь с Лондоном. Надеюсь, вы в состоянии обеспечить...

– Нет ничего проще, – фыркнул Лейтон. – Телеграфная линия напрямую, через два океана, соединит вас с этим трусливым ублюдком...

– Мне необходима гарантия полной секретности.

– Так для того и тянули эту медную проволоку в обход Африки...

– Проводите меня на вашу телеграфную станцию.

 

И началось. Подводные провода буквально раскалились от летевших по ним электронных импульсов. Телеграфисты стучали без перерывов на обед. Шифровальщики шифровали. Дешифровальщики расшифровывали. Все дипломаты, шпионы и контрразведчики были срочно отозваны из отпусков.

– Иешуа Элефант отбыл из Тегерана на борту русского воздушного эсминца «Граф Витте». Предполагаемое место назначения: Санкт-Петербург.

– Согласно данным подводного перехвата, британское правительство весьма озабочено тем, что известный авантюрист Иешуа Элефант...

– Согласно данным агента «Сильва», австрийская разведка перехватила секретную британскую телетайпограмму, сообщающую, что...

 

– Ваше Императорское Величество, – вытянулся во фрунт молодцеватый молодой генерал, – инжир из Персии доставлен благополучно. Когда прикажете подавать к столу?

– Инжир? Какой инжир? А, ты про того английского мошенника...

– Ваше Императорское Величество. – Молодой генерал осуждающе щёлкнул каблуками. – Специально разработанный нашим ведомством секретный код...

– Да весь мир уж знает... – Императрица Екатерина IV небрежно сдвинула в сторону лежащий перед ней ворох совершенно секретных рапортов. – Что англичане-то?

 

– По сообщению агента «Дромадер», воздушный флот на Эль-Кувейтской военной базе приведён в боевую готовность.

– Агент «Аксакал», сообщает что на русской военно-воздушной базе в Баку отменены отпуска. Весь личный состав сосредоточен на территории базы.

– В Турции проведена частичная мобилизация резервистов.

– Король Франции, Людовик XXI выступил с обращением к нации, в котором призвал всех французов...

– Замечено подозрительное скопление британских военных аэростатов в районе Шпицбергена. Архангельский воздушно-морской флот приведён в боевую готовность.

– Сэр Арчибальд Леннор, посол Соединённого Королевства в Санкт-Петербурге, обратился к министру иностранных дел, графу Панину...

 

– Так что англичане-то?

– Требуют принять их Чрезвычайного и Полномочного Посла, лорда Бертли.

– Знаю этого прохвоста. Но, почему бы и не принять?

– Лорд Бертли находится сейчас в Эль-Кувейте, на территории британской воздушно-морской военной базы. Как утверждает английский посол, бронелёт «Принц Уэльский» может в самые кратчайшие сроки доставить его в Санкт-Петербург.

– «Принца Уэльского» нам тут только и не хватает. Пусть летит на нашем дирижабле.

 

– Двадцать семь бронированных дирижаблей, вторгшихся в воздушное пространство в акватории Баренцево моря, были перехвачены силами Архангельского воздушно-морского флота. Поскольку английские дирижабли не реагировали на сигналы и предупреждения, адмирал Сенявин принял решение...

– В ходе боестолкновения британско-турецкой эскадры с русским флотом прикрытия Севастополя, наши потери составили...

– Король Франции, Людовик XXI выступил с обращением ко всем цивилизованным народам, в котором выразил озабоченность той угрозой делу мира, которую несёт...

 

Русский бронелёт «Рюрик» почти не уступал размерами «Принцу Уэльскому». Верный Паризо энергично руководил погрузкой на борт многочисленного багажа своего хозяина.

– О, неужели мы полетим на этом ужасном русском самоваре? Ведь он взорвётся, непременно взорвётся, как только поднимется в воздух!

– Успокойтесь Жан, это новейший русский линкор, мало чем уступающий нашему...

– Новейший? Так значит он ещё не испытан? И мы с вами будем играть роль подопытных кроликов?

– Жан, перестаньте. До Петербурга нас точно довезут в целости.

– А... А потом?

– Ну, если переговоры пойдут нормально...

– Как? А если... А если они...

– Ну, милый Жак, в этом случае погибнет весь мир и наша с вами судьба не будет уже иметь особого значения.

– Это... Это как-то слабо утешает меня...

– Мужайтесь друг мой, дипломат – это тот же солдат, только его не защищают ни броня, ни глубокая траншея...

– О, мой господин, почему же вы не пошли в солдаты?

 

Впрочем, пока оба наших путешественника были ещё живы. Бронелёт «Рюрик» благополучно опустился на ровное поле военно-воздушной базы Пулково. Лорда Бертли и его спутника доставили в английское посольство, где они, для удобства, и поселились.

Началась напряжённая дипломатическая работа: приёмы, рауты, коктейли, балы... Встречи с джентльменами, встречи с леди – работать приходилось днём и ночью. Тут надо было польстить, там пригрозить, а где-то и просто дать взятку. График был столь напряжённым, что не всегда была возможность вернуться в посольство. Часто после очередной конспиративной встречи усталый лорд засыпал прямо на той конспиративной квартире в которой эта встреча происходила. Но кое-какие узлы удалось распутать.

Выяснилось, что пресловутый Иешуа Элефант действительно находится в Петербурге, встречался с некоторыми купцами и промышленниками и даже, по слухам, с одним из министров. Как известно, российские деловые люди совещания свои проводят с немалым размахом и всегда в лучших ресторанах, поэтому отследить контакты злодея не представляло особого труда.

В «Доминике» он встречался с Михаилом Рябушинским. Было перевёрнуто семь столов и разбито посуды на пятьдесят семь тысяч золотых рублей. В «Дононе», где английского гостя принимал Тимофей Морозов, случилась небольшая драка, из чего можно было заключить, что к соглашению стороны также не пришли. В «Медведе»...

В «Медведе» дискуссия достигла такой остроты, что свалили даже люстру с высоченного потолка. Причиной, по мнению информатора «Латрыга», была клюквенная настойка, гармонично сочетающая в себе крепость русской водки с необычайной мягкостью йоркширского имбирного пива. Под воздействием этого напитка, Иешуа, человек вообще-то скромный и даже, пожалуй, несколько скрытный, влез на один из столов и, попирая ногами различные деликатесы, сообщил собравшимся, что собирается взорвать этот затхлый застойный мир, и построить на его месте мир совершенно новый и прекрасный.

Присутствовавший на этом собрании известный уральский заводчик, Акинфий Демидов, в ответной речи заявил, что ничего не собирается взрывать, а хотел лишь заработать немного денег – для открытия ещё одной картинной галереи. А всякие безответственные анархисты, которые и креститься-то по человечески не умеют, пусть взрывают на фиг свои никому не нужные острова.

Обидевшись за Британские острова, Иешуа, сохранивший, как ни странно, в сердце своём истинный британский патриотизм, и вспомнив, что этот расфранчённый толстопузый барыга родом с какого-то там Урала, а Урал, это невысокая, почти разрушившаяся от времени горная цепь, расположена она где-то у чёрта на куличиках и населена невежественными дикарями. О чём он и сказал во всеуслышание, опрокинув для пущей выразительности блюдо с уральскими пельменями. Тогда обиделся уральский промышленник. Ну и как-то так случилось, что эта проклятая люстра упала.

Короче, с русским деловым миром английский преступник общего языка не нашёл. Зато с одним молодым успешным генералом, Григорием Воробьёвым, фаворитом самой императрицы, он сошёлся очень коротко. И это внушало большие опасения. Тем более, что суть преступного замысла до сих пор оставалась тайной. Был ли это грандиозный блеф, или же проклятый злодей действительно имел возможность уничтожить весь мир, такой прекрасный и гармоничный? Было о чём задуматься.

 

Развязка, однако, наступила гораздо быстрее, чем рассчитывал лорд Бертли. Однажды, ранним утром – даже по странному петербургскому времени не было ещё и двенадцати – а по нормальному, лондонскому, так и вообще едва доходило до полдесятого – лорд был разбужен своим слугой.

– О, мой господин! – взволнованно кричал Жан Паризо, крайне непочтительно тряся своего хозяина за плечо. – Русские! Русские идут!

– Третья батарея, огонь! – скомандовал спросонья лорд. – Второй батальон, вперёд!

– Нет батальона! – с болью в голосе прокричал француз. – Нет батареи. А они пришли!

– А? – сказал лорд уже более осмысленно. – Кто пришёл?

– По приказу государыни-императрицы, – довольно приятным баритоном провозгласил молодой щеголеватый генерал, ворвавшийся в спальню вместе с двумя гвардейцами, – вам, милорд, надлежит немедленно явиться пред очи её императорского величества, что и подтверждает сей высочайший указ, коий я и уполномочен вручить вашему... Э-э-э, вашему...

– Лорд. Просто лорд, – скромно ответил Джеймс Бертли, откидывая одеяло. – Надеюсь, мне будет позволено одеться? Было бы, знаете, весьма непочтительно предстать перед государыней в одних кальсонах.

– О да, разумеется, – несколько смешался генерал. – Однако, поторопитесь!

– Да, конечно. Паризо – умываться!

 

По странному капризу императрица назначила собрание в танцевальном зале Петергофского дворца. Правда, народу для танцев было маловато: сама императрица, министр иностранных дел, граф Панин, два иностранных гостя и прибывший с ними Григорий Воробьёв. Гвардейцев тут же отпустили.

«Танцы, значит» – подумал лорд Бертли, глядя в многочисленные зеркала. Зеркала отражались одно в другом, присутствующие двоились, троились, учетверялись... «А если станцуем плохо, то запляшет весь мир», – додумал он свою мысль.

– Преступники доставлены! – молодцевато доложил молодой генерал, кивнув на лорда Бертли и его испуганного слугу.

– Вечно ты, Гришенька, торопишься, – добродушно сказала императрица. – Это не преступники. Это пока что Чрезвычайный и Полномочный посол сестры моей, королевы великобританской Виктории. И его слуга. Как ни странно, француз.

– Жак Паризо – эмигрант, – счёл необходимым пояснить лорд Бертли. Чудом спасшийся от ужасной деспотии жестокого Людовик XXI.

– Людовик XXI – мой венценосный брат, – веско сказала Екатерина IV. – И столь же дорог мне, как и моя венценосная сестра, Виктория. А что касаемо деспотии, так сколько там миллионов у вас в Индии с голоду сгинуло в прошедшем годе?

– Но, Ваше Императорское Величество, на то имелись весьма веские причины. Дикость нравов местного населения, удалённость от просвещённой метрополии...

– Ну так и у Людовика причины сыщутся. И у меня – ежели меня как следует рассердить. Ты мне лорд зубы не заговаривай. А прямо, как на духу, говори, что за история с этим вашим Иешуа. Почему эскадры англицкие на Архангельск, да на Севастополь ломятся? Войны я не хочу, однако ж, и не боюсь. Дирижаблей этих у меня может и поболе вашего будет. Да и брат мой, Людовик, поможет. Деспот он там или не деспот... А Леопольд австрийский, сами знаете, как прости Господи, девка непотребная – кто больше заплатит, с тем и пойдёт...

– Ваше Императорское Величество, – как мог проникновенно проговорил Чрезвычайный и Полномочный посол. – Единственным и искренним желанием моей повелительницы, королевы Виктории, является вечный мир между нашими, самыми могучими в мире державами. Если воцарится вечный мир...

– Аминь, – согласилась с ним императрица. – А теперь давай простыми словами.

– Э-э-э... – замялся Бертли.

Говорить правду да ещё и простыми словами – к чёрту летели все каноны цивилизованной дипломатии. Однако, когда имеешь дело с варварами... Как там они сами говорят? Да, «с волками жить – по волчьи выть». А ситуация действительно критическая. Война двух империй взорвёт мир почище любых интриг негодяя Йешуа. Лорд Бертли откашлялся, набрал в грудь побольше воздуха и, будто прыгая в холодную воду, начал свою речь.

 

– Так... – протянула императрица, когда он кончил. – Ничего, значит, толком не знаете. То ли магия, то ли какая другая ерунда. Но зная этого прохвоста...

– Истинно так, Ваше Императорское Величество, – подтвердил Чрезвычайный и Полномочный посол.

Чтобы придать своим словам больший вес, он энергично кивнул головой, и одновременно с ним энергично кивнули головами сотни две его копий в многочисленных, отражающихся друг в друге зеркалах. Получилось очень убедительно.

Однако и отпор он получил достойный. Около каждой копии английского эмиссара стояло по копии молодого щеголеватого генерала. Все эти генералы немедленно заговорили, энергично выбросив вверх правые руки.

– Врёт англичанин, врёт! Не слушай его, матушка! Проекты господина Элефанта зело большую пользу России принести могут. Вот он, супостат, и взбеленился.

– Однако, – сказала императрица задумчиво, – это становится интересным. Академики-то наши совсем другой вердикт вынесли.

– То есть вы признаёте.. – немедленно начал лорд Бертли.

– Признаём, батюшка, признаём, – произнесла императрица, без малейших, однако, признаков раскаяния в голосе. – Больно уж складно этот ваш мошенник врал про прогресс и науку.

– Ваше Величество! – в отчаянии закричал молодой генерал. – да чего ж они понимают-то эти старые пни? Ведь работал же агрегат-то! Работал!

– Работал... Пока не взорвался... Да людей вокруг не пожёг.

– Аппарат восстановить можно. А нижних чинов заменить недолго...

– Ты, Гришенька, думай чего болтаешь! Нижний чин – он ведь тоже чай христианская душа...

Лорд Джеймс Бертли вёл свой род почти от короля Артура. От сэра Ланселота уж точно. Однако карьеру он начинал армейским лейтенантом. Побывал не в одной переделке. И прекрасно понимал, что без нижних чинов не реял бы гордый британский флаг ни над Калькуттой, ни над Нью-Йорком. Прекрасно. Это прекрасно, когда у партнёров по переговорам есть хоть какие-то точки соприкосновения. И... А может быть, и вправду, принять эту варварскую игру? Говорить правду, и говорить её простыми словами...

– Что... Какие магические рецепты передал вам Иешуа Элефант?

– Магические? – удивилась императрица. – Наш дорогой гость привёз с собой рукопись, найденную, по его словам, в подвалах библиотеки Аугсбургского университета. Тетрадка та вид имела весьма непрезентабельный, была, похоже, погрызена мышами... Однако ж, кое-что прочитать удалось.

Тут императрица замолчала, ожидая реакции своего английского гостя. И реакция эта не заставила себя ждать.

– Аугсбургский университет! Все-таки магия! Но что...

– Ваше Величество! – в сильном волнении вскричал её молодой генерал. – Заклинаю, не раскрывайте...

– Помолчи, Гриша! – оборвала его императрица. – Денег я тебе достаточно даю, не обязательно уж со всех-то проходимцев брать. Тут о важных материях речь идёт.

– Я...

– Помолчи, я сказала. – Императрица повернулась к Джеймсу Бертли. – Чем аугсбургские колдуны в своём университете занимаются, мне ведомо. Но рукопись очень старая, написана якобы сто лет назад неким Рудольфом Дизелем, несчастным чудаком умершим в нищете и безвестности. Никаких заклинаний в той рукописи нет, а есть чертежи и описания некоего двигателя. Уголь этому хитрому агрегату не нужен, а потребно ему земляное масло.

– Ваше Величество!!! – возопил молодой генерал.

– Заткнись! – рявкнула царица. – Ты ведь трону моему не один служишь. Сколько ты с английского прохвоста взял, мне уж давно доложили.

– Беру я, государыня, со всех, таков уж порядок, но зело его прожекты для пользы российской привлекательны. Ежели дизелями этими...

– Англичане, чай, тоже не без рук. И заменим мы дизелями все наши паровики...

– И британцев, с ихними паровиками...

– Ты, Гриша, императрицу не перебивай! Дизелей и англичане понаделают. И не изменится ничего. Только империи наши обеднеют. А от того бунтовать станет люд простой. А сиё к ужасным последствиям приведёт.

– Быть такого, государыня-императрица не может. Это у них там, на Западе, а наш народ, православный...

– Ты, Гриша, распорядись. Пусть остатки аппарата сюда приволокут. И девчонку финскую тоже.

– Матушка-императрица, как же можно кликушу ту слушать, да при иностранных ещё послах?

– А мы, Гриша, кого без послов слушаем, того и при послах слушать не гнушаемся. Ты, Гриша, распорядись...

 

В ожидании выполнения высочайших распоряжений, гостям были предложены прохладительные напитки и лёгкие закуски. Икра красная и чёрная, балык, пироги со всевозможнейшими начинками и, конечно же, знаменитые русские пельмени. Игристые вина, крымские и кубанские, тоже были выше всяческих похвал. Поэтому трудно сказать, сколько времени прошло. На часы смотреть было неприлично, но Григорий вернулся аккурат после четвёртого тоста. За руку он вёл белокурою девчушку лет десяти. За ними следовал придворный лейб-медик.

Григорий зыркнул голодными глазами по закускам и бутылкам, рявкнул на дюжих гвардейцев, сгружавших на драгоценный паркет грязные обгорелые железки, судя по всему, части какого-то огромного механизма. Легонько подтолкнул девчушку к трону. Та робко сделала несколько шагов, остановилась и изобразила нечто, отдалённо напоминающее книксен.

– Здравствуй, Венла, – ласково сказала императрица.

– Ма-туш-ка импе-рат-рица – протянула девочка и снова присела. Её детское личико стало очень серьёзным. – Я дол-жна снова смо-треть?

– Да, Венла. Ты уж нам помоги...

– Вот эти шту-ки? – Венла повернулась к обломкам механизма. Они... странные. Надо... Надо смо-треть через них?

– Да, – подтвердила императрица.

Лицо девочки застыло, стало совершенно безжизненным. Жили только глаза – ярко-голубые глаза плескались как два прозрачных озера. Два священных озера древней Суоми.

– Чело-век... – прошептала девочка. Чело-век-слон хотел... Нельзя! – она по прежнему шептала, но шёпот её, казалось, гремел в огромном пустом зале. – Там... другой мир. Нефть. Огонь. Они... Железные слоны ползут. Они ползут... Хоботы плюют огнём. Дома... горят. Горит... земля. Сталь против стали. Великая река. Город царицы. Стальной город. Слоны пришли туда. Дым, кровь, огонь. Солдаты умирают от голода. Слоны ползут назад. Кровь, дым, огонь.

– Город царицы, – проговорила императрица. – Город у великой реки. Ну, кто у нас знаток географии?

– Царицын? – предположил граф Панин. – Город на Волге. Волга – река не маленькая.

– Похоже, – согласилась Екатерина. – Но, чтоб до него дойти, надо пройти половину Руси. Мне это не нравится.

– Ужасно, – произнёс лорд Бертли. Как ни странно, он поверил. Он почти видел этих железных слонов. – Надеюсь, до Британских островов они не добрались. Железные слоны вряд ли умеют плавать.

– Да уж, – ехидно вставил Григорий Воробьёв. – На ваших островах можно пересидеть любой Армагеддон.

– Птицы, – сказала вдруг девочка. – Стальные птицы клюют города. Стальные рыбы хватают корабли. Чёрные стрелы бьют. Дым, кровь, огонь. Руины. Главный город Бриттов в руинах.

– Но Франция? – выкрикнул вдруг Паризо. – Франция непобедима!

– Париж отдан врагу, курорт стал столицей. Мужество и подлость. Ярость и предательство. Пять лет тьмы.

– О Боже, но кто победил?

– Тьма рассеялась. Погибли миллионы, но победа пришла. Злодеев судили.

– И настал вечный мир?

– Мир-не-мир. Мир-война. Злоба переполняет. Страх держит. В железных яйцах скрыта сила. Разбить яйцо – сгорит город. Разбить яйцо – сгорит страна. Сгорит весь мир. Страх... держит. Но, если страх станет страшнее страха... Мир висит на тонкой нитке. Висит. Висит. Нет!!! Не надо! Не надо этих грибов!

Девчонка медленно осела на пол. Лейб-медик бросился к ней, подхватил на руки. Глянул на императрицу.

– Займись ею, – кивнула Екатерина. – Мы услышали достаточно.

 

– Итак, вы слышали, – произнесла императрица, когда потерявшую сознание пророчицу вынесли из зала. – Предсказания – предмет тёмный, но трясение земли в Голландской Индии два года назад девчонка предсказала точно.

– Это, значит, та самая Венла? – почти утвердительно спросил лорд Бертли.

– Наслышаны? – усмехнулась Екатерина. – Та самая. И то, что она увидела мне не слишком нравится.

– Это так. Опять же, Ваше Императорское Величество совершенно справедливо заметили, что новый виток гонки вооружений был бы сейчас совсем некстати.

– Да уж, в том мире со своими железными слонами пусть сами разбираются. Нам бы свои узлы распутать.

– Это так, – с готовностью согласился лорд Бертли, – у вас на Юге опять неспокойно...

– Да и у вас, говорят, зулусы пошаливают. Индия от прошлогоднего голода не оправилась, а в Северной Америке...

– Это слухи, Ваше Императорское Величество, пустые слухи.

– Так я ж и говорю – слухи. Однако ж, сдаётся мне, что обоим нашим империям лишние потрясения сейчас не нужны.

– В этом, Ваше Императорское Величество, не могу с Вами не согласиться.

– И договор готовы заключить?

– Готовы, Ваше Императорское Величество, я сделаю доклад и уверен, что и королева Виктория, и лорд Галифакс полностью одобрят это решение.

– Ну и славно. Вот что с беглецом вашим делать? В каземат засадить?

– О, – обрадовался лорд Бертли, – наш Тауэр самая надёжная тюрьма на свете, и...

– Ну, – прервала его Екатерина, – стеречь и у нас имеют.

– Но королева Виктория никогда не согласится, чтобы британский подданный томился в тюрьме чужой страны.

– Знаю, знаю, – моя венценосная сестра очень добра. Но вдруг кому-нибудь в этом вашем Тауре придёт в голову выпытать у узника сведения о неких двигателях? – Екатерина кивнула на живописную кучу обгорелых обломков.

– Дознаватели и у вас имеются.

– Да, в таком деле верить друг другу трудно, больно уж соблазн велик. Но тогда... – Екатерина замолчала не окончив фразу.

– Увы, Ваше Императорское Величество, – это, судя по всему, самый лучший выход...

– Нет! – выкрикнул вдруг Григорий Воробьёв. – Так нельзя!

– Что-то Гриша, ты больно жалостливый стал. Неужели так много взял?

– Да при чём тут это! Человек-то какой! У него ж ума больше, чем у всех этих академиков. И такого человека...

– Ум-то вот только не на дело направлен. А впрочем... Пусть приведут сего умника. Посмотрим на него.

– Напоследок... – добавил английский посол вполголоса.

 

– Нет предела человеческому разуму! – вещал Иешуа Элефант, стоя среди обгорелых железок. – Двигатель сей откроет новые горизонты, вспыхнет на небосклоне яркой огненной звездой...

– Да, полыхнуло знатно. Еле потушили, – ехидно заметила императрица.

– Но, Ваше Величество, – почти простонал Иешуа, – ведь это же только пробный вариант. Его можно довести до ума, наладить. Он будет работать. С этим двигателем можно будет создать новые летательные аппараты, корабли, мощные машины...

– Вот этого-то мы и боимся...

– Вы... Вы не понимаете! Я вижу! Я вижу новый прекрасный мир! Человек покорит морские глубины и космическую пустоту. Я вижу!

Иешуа гордо стоял среди обломков, воздев вверх руки. Обгорелые обломки тоже, казалось, рвались вверх, поднимались над полом, вокруг них клубилась какая-то зыбкая дымка. То ли туман, то ли...

– Ваше Императорское Величество, – негромко сказал граф Панин, – нужно вызвать придворного мага. Венла, похоже, приоткрыла...

– Вижу... – прошептала императрица. – Не успеть...

– Ха! – выкрикнул Иешуа. Он стоял теперь в позе морской звезды – ноги широко расставлены, руки разведены в стороны. Вокруг него в серовато-жёлтом тумане двигались, поднимались и кружились в странном зловещем танце громоздкие металлические обломки. – Не захотели встряхнуть наш сонный мирок? Что ж, я сделаю это сам! Я впущу сюда железных слонов! Ха, я впущу сюда всех демонов преисподней!

Туман всё больше густел и казался теперь ядовито-серым дымом. Иешуа было уже совсем не видно, только полыхала в серой мгле огромная огненная звезда. Императрица вскинула руки к шее, рванула воротник и выхватила из-под платья позеленевший от времени медный кружок, прикреплённый к тонкой серебряной цепочке. В тусклой зелени отразился багровый всполох и амулет буквально взорвался нестерпимо-ярким изумрудным огнём, залив весь зал призрачной прозрачной зеленью. Что-то громыхнуло, пол ушёл из под ног и весь мир закружился гигантской зелёно-багровой воронкой.

 

– Э-э-э... – произнёс лорд Бертли, когда способность говорить к нему вернулась. – Что это было?

Все были целы и, вроде бы, невредимы. Хотя и изрядно потрясены. Все, кроме... Ну да, не было главного виновника переполоха – Иешуа Элефанта. Не было и уродливой груды обломков. Не осталось ни малейшего пятнышка – мозаика паркета сияла, отражая свет многочисленных электрических ламп, искусно выполненных в виде старомодных свечей.

– Это... – Императрица слегка задыхалась. – Это была старинная монета. Мой придворный маг утверждает, что она с древнего и давно затонувшего континента. Он называл его Лемурией. Там теперь Тихий океан. Судя по эффекту, так оно, видимо, и есть...

– Но где же... Где же этот подонок, доставивший всем нам столько хлопот? Снова скрылся?

– Похоже на то. И, думаю, он попал наконец в мир, о котором так страстно мечтал. Понравится ли ему там – это уже другой вопрос.

– Вы хотите сказать... Вы хотите сказать, что мы наконец избавились от мерзавца? Он ушёл в другой мир? И врата туда захлопнуты?

– Очень на это надеюсь. Но нужно позвать наконец придворного мага. Григорий, друг мой, распорядись...